Лит-игра: Как-то раз, под Новый Год!

Голосуем за понравившуюся работу
1. Сказ о серебрянном колечке Ульяны		31%	[ 7 ]
2. Как-то раз на Рождество		0%	[ 0 ]
3. Невозможная реальность		4%	[ 1 ]
4. Старинные часы		13%	[ 3 ]
5. С Новым Гадом		13%	[ 3 ]
6. Любовь и немец		18%	[ 4 ]
7. Подарки от Ёжика		13%	[ 3 ]
8. Как-то раз на Новый Год...		4%	[ 1 ]

Всего голосов: 22 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

Elen-Mert: 13.01.21 16:01

Сказ о серебряном колечке мне очень понравился. По настроению напомнил мне рассказ Карамзина «Наталья, боярская дочь», хотя там действие разворачивалось несколько позднее.
Написано прекрасно, язык повествования плавный, богатый. Дух времени чувствуется, герои симпатичные.
Придраться не к чему.
Обращу внимание лишь вот на что:
Во времена Ивана Грозного Новый год праздновали 1 сентября, если я не ошибаюсь. Зимний, привычный нам Новый год стали отмечать только при Петре I.

...

Виктория В: 13.01.21 23:01

Жду новые рассказы!

...

S Gal: 14.01.21 00:24

Всем привет!

Итак, мы начали чтения, скоро будет следующая история. По поводу оценок в отзывах, это не обязательно, но по желанию можно поставить. А у нас пришла авторская почта:






PS. Пожалуйста, после выкладки истории, напишите чего-то, я ещё другие выложу.

...

Мася: 14.01.21 11:03

А понятно)) Да там из ошибок-то одна забытая точка всего-навсего)))
А остальное - это мой диалог с персами в основном
Кстати, а что там со стуком в дверь? Тогда не надо было стучаться или как? А то мя в историях не сильна


Тогда буду ставить по желанию))))

...

S Gal: 14.01.21 13:57

 » Работа_2 Как-то раз, на Рождество

Как-то раз на Рождество

Канун рождества в тот год выпал на субботу. В нашем посёлке с самого утра топили бани, и терпкий дым разлетался повсюду, наполняя воздух родным, уютным ароматом. Мне было семнадцать, и я с досадой осознавала, что последние в моей жизни школьные зимние каникулы подходят к концу. Почему-то именно в тот предрождественский день мне было особенно грустно оттого, что детство уже почти закончилось.
Лузгая семечки, я посмотрела по телевизору «Ночь перед Рождеством», и меланхолия накатила с новой силой. В углу, сверкая большими разноцветными шарами, уныло стояла желтеющая ёлочка. Казалось, ткни ее пальцем, и сухие иголки враз облетят, оголяя шершавые ветки.
Вдруг во дворе звонко залаял Пират. Спустя минуту на крыльце появилась Маринка – моя двоюродная сестра, и принялась громко отряхивать от снега свои лаковые сапоги. Я обрадовалась, ведь рядом с этой балаболкой скучать обычно не приходилось.
– Сегодня после двенадцати пойдём гадать, – пританцовывая, сообщила сестрица и протопала на кухню, где мама с бабушкой уже начали готовить традиционные двенадцать блюд.
– Куда это Вы ночью собрались? – спросила мама.
– Никуда, тёть Галь. Погадаем и ко мне ночевать пойдем, – с невинным видом ответила Марина.
Мы уселись за круглый стол и, болтая и шутя, принялись крошить вареные овощи для селедки под шубой, оливье и крабового салата.
Вечером пошли в баню. Маринка долго лупила себя веником и просила «поддать душку». Потом она слезла с палатей, и многозначительно оглядев свой зад, произнесла:
– Два листа! Отличненько.
– Чего? - не поняла я.
– Что тут непонятного? Два кавалера в меня влюблены, значит, – серьёзно и уверенно заключила Марина.
– А-а-а, приклеился как банный лист, – протянула я и с легкой надеждой обернулась на свою пятую точку: – Ни одного!
– Ничего, пупсик, всё ещё впереди. Теперь надо их засушить, потом истолочь и съесть, – продолжила сестра, снимая с себя влажные березовые листочки.
– Зачем?
– Ну ты тёмная! Чтоб любили меня и не разлюбливали.
Мне стало весело, но я ничего не ответила. Тем временем Маринка набрала в ковш холодной воды из бидона и продолжила:
– Ну, ждать я не могу. Съем так, – с этими словами, под мой хохот, Маринка громко выдохнула, отправила в рот листья и быстро запила водой.
После бани было праздничное застолье. Пришли Маринкины родители и другая родня. Нам, молодежи, выделили бутылку сладкого, как компот, домашнего вина.
Ближе к полуночи, в разгар застолья, бабушка пошла смотреть по телевизору рождественское богослужение. Она делала это каждый год: садилась в кресло, включала трансляцию и через десять минут сладко засыпала. Песнопения лились с экрана и наполняли собой темную комнату до тех пор, пока кто-нибудь не обращал внимание на понапрасну работающий телевизор и не выключал его, обрывая единственную ниточку, напоминающую нам, что Рождество все-таки церковный праздник.
Вслед за бабушкой из-за стола выбрались повеселевшие мы. Пока собирались, Маринка шепнула, что будет бросать через забор свой сапожок и смотреть, в какую сторону укажет его носок. Оттуда и жених.
– Если на Лесную улицу, значит Костя Лапшин; в сторону магазина, так там Витя Черемшанов недалеко живет; на Тепличный переулок – Вова, Ленкин брат, – с азартом перечисляла сестра, выходя во двор.
– А если на Ореховую? Там Сурков только из тюрьмы вышел, – подколола я.
– Дура ты. Бери шире. Прямо за Ореховой остановка, а оттуда автобус в город. Это вообще самый лучший вариант.
– Ну да, ну да. А если носком на запад, так там Европа.
– Всё, цыц, – оборвала сестра, ловко сняла сапог и с размаху швырнула его в темноту.
Послышался треск ветвей росшей прямо за забором яблони, звякнул цепью Пират. Я открыла калитку и пропустила вперед подпрыгивающую на одной ноге Маринку. Сапога видно не было. Снег лежал у дома гладким искрящимся полотном. Я посмотрела вверх и расхохоталась. Лаковый сапожок висел на дереве, удерживаемый толстыми ветками. Его изящный заостренный носок был направлен четко вниз.
– Как насчет жителей подземного царства?
– Ну нет! Так нечестно!
Рукой Марина вцепилась в мое плечо и, балансируя на одной ноге, принялась трясти мою любимую яблоню. Пушистые снежные хлопья начали падать вниз. От её усердия я чуть не свалилась в снег, а несчастный предмет гадания так и оставался висеть над нашими головами. Тогда Марина пнула дерево босой ступней и выругалась.
– Всё равно упадет, тогда и посмотрим.
Тут неподалеку послышались мужские голоса.
– Тихо, – встрепенулась моя суеверная родственница и ткнула меня в бок, – надо имена спросить. Имя первого мужчины, встреченного в ночь перед Рождеством – это имя будущего возлюбленного.
– Иди спрашивай, – усмехнулась я, глядя на ее левую ногу в одном носке.
Тем временем две тёмные фигуры вышли из-за поворота. Один высокий, в камуфлированном бушлате, второй пониже, в пуховике. Затаившись мы наблюдали за их приближением, пока Маринка не окликнула:
– Молодые люди!
Эти двое заметили нас и направились к моей калитке. То, что были они не слишком молоды и не особо трезвы, сразу бросилось в глаза. «Не местные», – в довершение подумала я и занервничала. Пират лениво подал голос и стих. Сестра же, источая обаяние, спросила:
– Не могли бы вы нам помочь? Мой сапог застрял на дереве, помогите сбросить.
«Молодые люди» непонимающе воззрились на нас осоловелыми глазами. Потом тот, что покрепче, оценивающе оглядел сначала дерево, потом нас. Холодок пробежал по моей спине.
Внезапно здоровяк расплылся в улыбке.
– Конечно, девочки.
Он удивительно ловко подтянулся на толстой ветке, обхватил ногами яблоневый ствол и взобрался на дерево. Через пару секунд незнакомец стоял перед ошарашенной Маринкой на одном колене и надевал ей на ногу злосчастный сапожок. В глазах сестры читалось разочарование. Куда указывал бы носок сапога, было уже не узнать. Однако оставалась ещё надежда на имя, и сестрица, не долго думая, задала свой простой вопрос:
– А как вас зовут?
– Я сам прихожу, – широко разулыбался высокий.
– Нет, ну серьёзно.
Тот усмехнулся, – зовите меня Себастьян Перейра, торговец чёрным деревом. Можете писать мне письма до востребования.
– Шутите?
– Ну дык. Всё-таки Евгений моё имя.
– Да-а-а? Интересненько, – пролепетала Маринка, мысленно припоминая, есть ли в ее окружении носители этого имени.
А Петросян – фамилия, – оборвал ее размышления высокий.
– Опять шутки, – расстроилась сестра, – ну скажите, ну пожалуйста!
– Изя Шниперсон! – после короткого раздумья торжественно выпалил высокий, довольный своим чувством юмора.
– Всё с Вами ясно. А вы? – с надеждой обратилась Марина к тому, что пониже.
– А? Я в порядке, – буркнул спутник высокого, не уловив вопроса и, качаясь из стороны в сторону, ухватился за плечо друга в попытке поймать равновесие.
– Зовут Вас как? – не унималась сестра.
– Маай-кл Джек-сон! – запинаясь, выдал тип в пуховике, на удивление изящно стащил с головы шапку, прижал ее к паху, изобразил подобие лунной походки, поскользнулся и упал плашмя. Высокий рассмеялся.
– Не даете погадать по-человечески, – обиженно пробубнила Марина.
– Погадать? На женихов что ли? – оживился высокий. – Так чего на них гадать-то? Вот они мы! – с этими словами Перейра-Петросян раскинул руки, словно для объятий, и подался в сторону Маринки. Второй в это время, в попытках подняться, схватился за край сестриной куртки. От неожиданности она завизжала, а мне вдруг вспомнились два листа, так многообещающе прилипшие к Маринкиной, вечно ищущей приключения, попе. В этот момент из-под бушлата новоявленного высокого жениха выскользнула и со звоном разбилась о припорошенный снегом асфальт бутылка водки.
– Твою мать, длинный! – закричал расстроенный Джексон. Тут же послышался громкий лай Пирата и звон его цепи.
Я с ужасом представила, как от шума просыпается мирно спящая бабушка, сбегается вся родня, а мы стоим в компании двух пьяных мужиков, бьем бутылки, и вообще, черт-те что можно о нас подумать. Поди потом оправдайся. Видимо Марина представила что-то подобное, потому, что, когда я дернула ее за рукав и шепнула: «Бежим», она выпалила: «С праздником!» – и мы как ошпаренные рванули в другой конец поселка, к ней домой.
Там, отдышавшись, мы долго смеялись и решили больше не гадать.
Свою любовь в тот год Маринка так и не встретила, хотя по паре каких-нибудь «банных листов» к ней то и дело приставало.

...

Виктория В: 14.01.21 20:10

Спасибо за второй рождественский рассказ, очень жизненная история получилась!
Жаль все-таки, что незнакомцы не открыли своих настоящих имен и гадание выдалось неудачным.

...

S Gal: 15.01.21 14:32

 » Работа_3 Невозможная реальность

Невозможная реальность

Аннотация: Чего только не случится в канун Рождества, даже то, что, казалось бы, противоречит законам самой Клио.


19 часов 30 минут.15 июля 1918 года. Россия, Екатеринбург.


Стояла обычная июльская жара. Пройдя по пустынной пыльной улице, Александр свернул за угол и вскоре оказался у ворот дома инженера Ипатьева. По легенде, он прибыл из Москвы с личным посланием для коменданта Якова Юровского, в послании коменданту приказывалось разрешить встречу «гражданина Романова с уполномоченным представителем газеты «Правда» Александром Ивановым».
Показав мандат караульному, молоденькому красноармейцу с винтовкой в руках, Александр был проведён в кабинет коменданта. Он не сомневался, что мандат и письмо не вызовут подозрений. Спокойно ждал, пока Юровский медленно изучал послание.
— Странно, — наконец, комендант дочитал письмо и воззрился на Александра.
Его взгляд из круглых очков с мутноватыми стёклами, был по-рыбьи пустым, однако стоило Юровскому снять очки, как он сделался колючим и буквально просверливал насквозь молодого московского посланника.
— Странно, — повторил комендант, — вы должны допросить его?
— Официально – я только журналист, откомандированный «Правдой», чтобы взять интервью, - отвечал Александр. – Но вы же понимаете, что это только для него самого. А что касается меня – я всего лишь выполняю приказ. Как и вы.
— А мы что ли не могли сделать это сами? Или Москва сомневается? – рыбоглазый усмехнулся.
— Не думаю, товарищ Юровский, —уверенно отвечал Александр и тут же спросил: — Так я могу встретиться с …
— Можете, конечно, —перебил его комендант. – Сидоров! Проводи товарища Иванова.
***
Александр внимательно смотрел на фото на экране монитора. Старое фото начала ХХ века. Бородатый мужчина в форме полковника, его супруга, элегантная дама с высокой причёской в глухом светлом костюме, их дочери, три юных девушки, похожие на фей в белых платьях, и сын, мальчик в морском костюме с матросским воротником. Взгляд мужчины строг и сосредоточен, хотя сидит он в свободной позе, закинув ногу на ногу, в фигуре ощущается напряжение, как и в слишком прямой, словно натянутая струна, осанке его супруги. Её взгляд печален, в лице сквозит что-то тревожное, словно она предчувствовала то непоправимое и страшное, что ожидало их в ближайшие месяцы. Говорят, материнское сердце чувствует беду.
Подумать только! Александр и сам сейчас не верил, что одна из этих юных фей, самая младшая, с озорным взглядом, лёгкая и воздушная девочка-непоседа помешает ему успешно завершить операцию. Конечно, она этого и сама не знает, вернее, не помнит ничего о своём истинном прошлом. Да и верно, иначе нельзя …
Да… История невероятная, так не может, не должно быть, но так случилось. Потому что было Рождество, дни волшебства, потому что он не мог не спасти эти глаза… Потому что внезапно понял — она должна жить. Она, именно она… Вопреки всему! Вопреки самой Клио, этой величайшей из муз, внушающей любовь к минувшему.
Задание было простым и сложным – совершить переход через червоточину, оказаться в интересующей эпохе и задать два или три вопроса объекту. Его давно интересовала не только та эпоха, но и сама личность главы Семьи, обладавшего исторической информацией, которой не сохранилось ни в одном архиве. Александр многократно делал заявку на переход: для него, молодого и амбициозного, подающего надежды учёного-историка, это было крайне важным. Нет, конечно, никакого вмешательства в ход истории! Таких акций уже было предпринято несколько десятков. Белых пятен в истории стало в разы меньше. Так, уже давно отыскали библиотеку Ивана Грозного, узнали истинный облик Нефертити. Да много чего ещё.
Выдачу разрешений на переход рассматривала строгая комиссия, в которую входили самые маститые историки и представители других наук о времени. Однако раз за разом комиссия отказывала ему, ссылаясь на слишком большую опасность и вероятность провала. Кроме того, крайне сложно было обеспечить нейтрализацию – получить информацию, не оставив следов и не изменив прошлого. И вот, комиссия, наконец, вняла его доводам!
Существовали строжайшие правила: никакого вмешательства в ход событий, в противном случае пришлось бы всё исправлять, а это было ещё сложнее и тоже могло иметь последствия. Впрочем, иногда случалось непредвиденное, и тогда вмешиваться всё-таки приходилось.
С Джордано Бруно было даже смешно – случайно забрали прямо из пламени костра. Правда, обошлось без последствий: в прошлом решили, что тело учёного сгорело дотла. С Теслой оказалось сложно – он уже сам знал о возможности такой технологии, сразу раскусил посланников и сам упросил забрать его. Больного старика просто вывезли из номера в отеле «Нью-Йоркер». Утром горничная нашла тело умершего учёного, скончавшегося, как показало вскрытие, от коронарного тромбоза. На самом деле Теслу переправили на сто семьдесят четыре года вперёд, и сейчас он возглавлял на Венере лабораторию по передаче трансгалактических сигналов через подпространство. Естественно, он и не догадывается, что он и есть на самом деле тот самый Тесла. Те участки мозга, которые отвечали за личностную память, переписаны, снабжены новой биографической матрицей. Всё до мелких подробностей – воспоминания детства, родители, первая любовь. Потому что ни не могли рисковать. Но это же единичные случаи!
Если бы Александр только мог подумать, допустить, чем обернётся его переход, то отказался бы от этой идеи, не раздумывая!
Всё произошло накануне Рождества — его забросили в тысяча девятьсот восемнадцатый. Впрочем, Рождество — это в его времени, а там – разгар лета, пятнадцатое июля. Ему нужно было успеть встретиться с объектом, задать всего несколько вопросов, провести своеобразное интервью, и вернуться до выстрелов, прогремевших в ночь с шестнадцатого на семнадцатое.
Он помнил тот день в мельчайших подробностях. Морозным утром подъехал к куполообразному зданию института. Поднявшись в скоростном лифте на сто первый этаж, в кабинете шефа получил последние инструкции. Потом спустился на этаж, где располагалась установка. Прошёл дезинфекционную камеру и удобно устроился в капсуле перехода.
***
— Николай Александрович, спасибо, что согласились ответить на мои вопросы, —вставая из-за стола и закрывая тетрадь, в которой записал интервью (впрочем, прочесть записанное никто бы не смог в этом времени), сказал Александр.
— Не стоит меня благодарить, — добродушно усмехнулся его собеседник. – Я отвечал не вам лично…
— Что вы имеете в виду? – Александр прямо посмотрел в карие глаза.
— Ну как же? Ведь вы не совсем тот, кем представляетесь, — Романов улыбнулся и продолжал: — Я понимаю, вам иначе нельзя, потому и не прошу признаний. Однако мне понятно, что ваши вопросы, вернее, мои ответы на них, нужны тем, кто сможет разглядеть правду. Я не знаю, как скоро это случится, но уверен, это будет.
Александр не находил слов, чтобы ответить своему необычному собеседнику.
— Я понимаю свою участь и участь моей семьи, — спокойно продолжал Николай. – Мы с супругой смиренно встречаем то, что должно случиться. Очень жаль девочек… Однако, ежели это поможет России, то пусть так и будет. В конце концов, это есть наш долг.
— Государь, — хрипло отвечал Александр, — я действительно не волен что-либо вам рассказывать, но обещаю одно – Россия будет жить.
Девочка качалась на качелях. Стоя на неструганых досках, приседала и с силой раскачивалась, то взлетая к верхушкам берёз, то опускаясь вниз. Он сразу узнал её: Анастасия, Настенька, милая шаловливая хохотунья. Уже не ребёнок, но в фигуре сквозит угловатость, тёмные волосы заплетены в две толстые косы, которые подпрыгивают при каждом влёте качелей. Вверх, вниз, вверх, вниз…
И вдруг … Александр словно в замедленной съёмке увидел, как она летит прямо на него – качели оборвались. Принцесса в его руках. Испуганные глаза готовы заплакать. Нет! Он не может оставить её! Она такая юная, она сама жизнь! И всего-то надо нажать на пуговицу. Прижав к себе Настю, Александр нажимает, и тотчас же пространство, словно сотканное из мириадов радужных лучей, окутывает их плотным коконом.
***

Александр смотрит на старый снимок. Подумать только! Он и сам сейчас не верил, что одна из этих юных фей, самая младшая, с озорным взглядом, лёгкая и воздушная девочка-непоседа помешает ему успешно завершить операцию. Впрочем, он не жалеет ни о чём.
— Настюша, — подойдя к жене, которая сидит в кресле и читает что-то на мониторе ридера, он целует её в висок, — а не хочешь ли ты прогуляться?
Александр медленно проводит по её выступающему животу, Настя скоро должна родить, и он с нетерпением ждёт, когда же сможет подержать на руках сына.
— Я сама только что собиралась тебе это предложить, милый!
Она улыбается так нежно и трогательно, а в карих глазах прыгают лукавые искорки, он наклоняется и осторожно касается губами её губ, словно пробует на вкус эту улыбку, сводящую его с ума.

...

Нефер Митанни: 15.01.21 16:02

Работа 2 очень понравилась. Я бы поставила "ОТЛИЧНО" - автор смог вызвать улыбку у меня (тем более, я как раз писала статью о гаданиях и ещё сама от темы не отошла Да и пока писала статью всё время смеялась ). Важно, что автор не стал размазывать и затягивать, а рассказал всё хоть и с деталями, но коротко. Короче говоря, получилось классно!

А можно, задам автору вопрос?
Случай в рассказе - это выдумка автора или так действительно было?

...

Мася: 15.01.21 16:38

Как-то раз, на Рождество


Рассказ понравился, забавный, жизненный)) Слог понравился тоже))

Оценка 5+ Спасибо!

Невозможная реальность


Слог неплохой, понравился, фантастическая часть понравилась))) Не очень поняла я момент с телом Теслы, т.е. он как бы оказался в будущем, но в прошлом есть его труп... в чем тут дело?)) И с Настей тоже я момент не очень поняла.
Об интервью нам рассказывают на протяжении всего текста, но о чем в итоге было это интервью - неизвестно и что в нем такого важного было тоже осталось непонятным. Да! И интрига на мой персональный вкус затянута.

Оценка 4+ Спасибо!

...

Elen-Mert: 16.01.21 11:04

Автор Серебряного колечка, спасибо за познавательный ответ!
Кстати, обряд засевания, о котором Вы упомянули, сохранялся в деревнях до недавнего времени. Представители старшего поколения моей семьи рассказывали, как в детстве ходили засевать к соседям и родственникам и получали за это гостинцы (как на колядках). Помниться, даже я, когда была маленькой, однажды засевала кому-то, придя с родителями в гости. Даже песенку помню: «Сею, сею, посеваю, с Новым годом поздравляю! Что б здоровеньки были, много лет жили».

...

Нефер Митанни: 16.01.21 11:35

Мне кажется, очень красивая музыка.

...

Мася: 16.01.21 11:55

О, я в детстве ее обожала)))) Да и сейчас тоже))

Так, а где ваши отзывы на последний рассказ? А то столько желающих читать было, а отписываются 2,5 человека всего лишь. Непорядок *грожу пальчиком* ))

...

Vlada: 16.01.21 16:11

Спокойно, дамы, реал никто не отменял)). Полдня разбирали елку дома.
Мой первый отзыв. Невозможная реальность

...

Elen-Mert: 16.01.21 16:42

Да бегу я, бегу!

Рассказ N 3
Автор, признавайтесь, писали для Волшебного мира, а потом вписали Рождество?
Не знаю как оценить эту работу. Как то всё скомкано. Зачем Александру так понадобилось перемещение? Из рассказа я этого не поняла. Разве что он изначально планировал забрать оттуда Анастасию, но он сам это опровергает.
Честно скажу, в таком фантастичном ключе рассматривать тему судьбы царской семьи, не считаю правильным (но это лично мои убеждения). Миниатюра мне не понравилась. Но упрекать Вас, автор, в том, что пофантазировали на тему возможного спасения Романовых, я не стану. Если честно, я и сама задумывалась, что какая-либо из Великих княжон могла бы избежать своей участи, если бы вышла замуж за какого нибудь иностранного принца ещё до войны. Поэтому Ваш интерес мне понятен.
Оценивать не буду.

Так приглашай, конечно! У тебя и читателей много. А я никого пригласить не могу, меня нигде не знают, на конкурсах только.

Только хотела спросить где Влада, а она уже появилась.

...

Нефер Митанни: 16.01.21 17:11

А хотелось бы с авторами побеседовать, но видимо, они читают наши отклики, а сами говорить не могут. Вообще, странная система, уж лучше бы без инкогнито, чем вот так - игра в молчанку. Вот у меня к авторам есть вопросы. Задам их потом, когда авторы обретут голос.

...