Алисия Дэй "Вампир в Атлантиде"

bulya, KattyK, m-a-r-i-n-a ПРЕВОСХОДНО!!!!!!!!!!!!!!!СПАСИБО!!!!!!!!!!!!!!

спасибо за продолжение

Спасибо за главку!
Одного не поняла - Конлан же в первой книге говорил, что никогда не видел свою будущую жену и не знает как ее зовут, а тут вдруг узнал...
_________________

Потом в какой-то из книг говорилось, что Райли очень переживала за дев в анабиозе и хотела их освободить. Возможно, до встречи с Райли Конлан не знал, как зовут его атлантийскую невесту, а потом ему жрецы сказали.
_________________

bulya, KattyK, m-a-r-i-n-a спасибо за продолжение!!!!!!!!!!!!


Поняла, что ничего не поняла, поэтому параллельно буду читать серию с начала

Зима, тут нет ничего сложного. На Серай должен был жениться Конлан, Верховный принц (High prince). А жрецами и прислужниками храма управляет Аларик (high priest), Верховный жрец (первосвященник).
В итоге Конлан женился на Райли, а Аларик отправился составлять компанию Квинн. И никому не пришло в голову вывести девушек из анабиоза и позволить им жить своей жизнью.
_________________

Я как всегда пропустила самое грандиозное.

bulya, Kатюша, Марина СПАСИБО, что даете возможность прочитать о самом на мой взгляд загадочном герое этой серии.

Катя, спасибо за пояснение

Катюша, спасибо за новый перевод! С удовольствием почитаю о Дэниеле!!!!
_________________

Большое Спасибо!!!

___________________________________

Девушки, спасибо, что радуете новыми главами Дэй!
___________________________________

Спасибо за продолжение

ну когда продолжение

 » Глава 3 (часть 1)

Перевод - bulya, редактура m-a-r-i-n-a, вычитка - KattyK
Глава 3 (часть 1)

Зеркальное озеро,
Монумент Вашингтона,
Вашингтон, округ Колумбия


Дэниел вошел в воду в холодном жемчужном свете зарождающегося рассвета. В конце концов, именно вода разлучила его с Серай, и казалось само собой разумеющимся, что эта стихия будет стоять на страже и станет свидетелем его истинной смерти. Те несколько человек, что он видел, бегали трусцой – своеобразное человеческое увлечение, на которое они тратили сотни долларов, покупая обувь и одежду, и целый час ехали на машине, чтобы побегать пять минут.
Человеческая логика. Жалкое подобие здравого смысла, полное упрямства и глупости, уничтожило бы их всех много тысяч лет назад. Но люди обладали одним очень важным качеством, которого не было ни у вампиров, ни у фэйри, ни даже у оборотней: они плодились, как кролики. Несметное количество людей перевешивало любую угрозу со стороны групп сверхъестественных существ.
Но в отличие от кроликов люди забыли, как надо бегать по-настоящему. Дэниел оскалил зубы, что у него в последнее время заменяло улыбку, даже не переживая, что при этом стали видны клыки. Он мог еще раз показать им, что значит бежать. Бежать, ради спасения своей жизни.
Улепетывать от чудовища.
Он и раньше это делал. Даже наслаждался этим. Разрывая горло своими зубами. Купаясь в фонтанах крови. Бесчеловечная, жестокая, великолепная смерть. Назад в те мрачные дни. Потерянные дни. После того, как он умер в первый раз и восстал холодный и одинокий, потерявший единственную женщину, которую когда-либо любил. Он упивался тем, что превратился в чудовище и убийцу.
Теперь с этим покончено.
Пришло время умереть.
Дэниел подумал о последних словах, когда рассвет проложил свой путь в мир, окрашивая серебряные края обелиска в розовый цвет, когда взошло солнце, гордо вырисовывающееся на утреннем небе. Чем можно завершить главу об одном одиноком вампире, прожившем так долго? Воспоминания его были в полном беспорядке, отполированным и установленным так, чтобы сиять в свете ненадежных, желанных мыслей о прошлом. Смерть сделала свою последнюю опись, и ничто не сохранится в учебниках по истории, кроме деяний, записанных туда победителями.
Так что, он не стал пытаться придумать что-то важное, а просто высказал все, что было на сердце.
– Прощай, Серай. Я всегда любил тебя. Если на самом деле существует жизнь после смерти, надеюсь, что смогу снова тебя найти.
Затем он поднял голову к горизонту и впервые за столько тысяч лет стал смотреть на восход солнца. Первые мерцающие лучи поплыли к нему по воде, меняя глубокий розовый цвет зари на цвет полированного золота. Ближе, еще ближе, пока первый рыскающий луч света его четырехмиллионного дня на земле достиг его ног.
Боли нет, – пока еще нет, – только удивление от всего этого великолепия. Как мог он когда-то смириться с вечной ночью? Особенно чувствуя одиночество в самых темных уголках сердца. Всегда один.
Ближе. Луч поднимается до его талии. Все еще нет жжения – смертельное сияние еще не коснулось обнаженной кожи.
Дэниел сделал глубокий вдох, наполнив легкие, так долго не вдыхавшие дневного воздуха. Закрыл глаза, затем снова открыл. Он встретит это последнее испытание лицом к лицу с той же дерзостью, с которой прожил жизнь.
Тепло. Жар. Огонь, испепеляющий кожу у него на горле в открытом вороте рубашки. Он приподнял подбородок. Последний момент жизни и никаких сожалений. Для этого уже слишком поздно. Агония охватила его, когда солнце коснулось лица. Он сжал зубы, чтобы не закричать.
Последний взрыв жара и боль смела его мужество под равнодушным солнцем, он упал вперед лицом в бассейн, молча крича, проклиная или молясь. Водоворот света и звуков затянул его, потащил, кружа и скручивая снова и снова по кругу, пока сильный толчок могучей силы не выбросил его лицом на твердую поверхность.
Он умер, наконец-то умер. И лежал на … траве?
Жизнь после смерти устлана травой? Вот этого Дэниел не ожидал. Не для такого как он. Скорее океан кипящей лавы или охваченные пламенем каньоны. Можно предположить, что места для вампиров наверняка отведены где-то в самых нижних из девяти кругов ада. Однако, он не только лежал на траве, которая пахла цветущей весной, он также лежал на солнце. Он лежал на каком-то зеленом поле в загробной жизни на солнце … и не горел.
Дерзость уступила место радости, и Дэниел стал бормотать благодарственные молитвы всем богам, которые его слышали. Всем, кроме одного. Вампирская богиня Анубиза не заслуживала слов благодарности, чтоб сгнила она в том темном углу, куда сбежала. Хоть эти слова и не приличествовали обитателю рая.
Он отдыхал так целую минуту, уткнувшись лицом в траву. Каждая косточка в его теле болела от столкновения, а Дэниел размышлял: поднимать голову или нет, чтобы осмотреться. Но прежде чем он успел принять такое важное решение, вампир почувствовал на шее укол копья, который невозможно было ни с чем спутать, и услышал голос, преследовавший его со времен его первой смерти.
– Кто ты и откуда пришел, ночной странник?
Дэниел повернул голову настолько, только чтобы посмотреть на яркий солнечный свет и на острый кончик копья, впившегося в его плоть – также как его клыки впивались в шеи тысяч людей за всю его жизнь. И снова ирония. Возможно, это окажется одним из уровней ада, где его будут пытать не огнем, а миллионом крошечных порезов, пока вся его кровь не утечет в вечность.
Рядом с собой он увидел силуэт стройной, изящной девушки в длинном платье. Она держала в руке тупой конец копья. Сначала он не мог разобрать ее черты, но потом увидел ее лицо, сияющее ярче тысячи солнц в загробной жизни.
Лицо Серай.
Значит, она должна стать его личным гидом в раю. Или его личной сопровождающей в аду. Но ее резкий вдох выражал недоверие, даже потрясение.
Ее следующих слов он никак не ожидал.
– Я Серай из Атлантиды, принцесса Посейдона. Помнишь меня, ночной странник? Ты теперь мой пленник.
Давно забытые воспоминания вернулись и помогли ему понять ее. Ее слова звучали музыкой, с плавной и лирической модуляцией. Древнеатлантийский. Он смог ответить ей на этом же языке, но с ужасным акцентом. Изумление и отсутствие практики сказались на его владении этим языком.
– Серай? Больше одиннадцати тысяч лет я ждал, чтобы снова услышать твой голос. – Он вскочил на ноги и собрался обнять ее, но вновь был остановлен копьем.
– Нет, – отказала девушка, нахмурившись. Ее идеальная кожа стала еще бледнее, чем он помнил. – Я ухожу. Сейчас. Пойдем со мной или оставайся, но даже не вздумай пытаться остановить меня.
В первый раз у него нашлось время, чтобы осмотреться. Он увидел двух стражников, лежащих на земле без сознания, но когда повернулся, чтобы спросить ее о них, на несколько секунд он застыл не в силах сказать ни слова.
– Что? – раздраженно выпалила она. – Я их не убивала, если ты об этом подумал. Хотя, раз уж ты ночной странник, то должен слышать их сердцебиение, подтверждающее мои слова.
Все еще не в силах вымолвить ни слова, он указал рукой на купол. Причудливый стеклянный купол окружал их, насколько хватало глаз – а за ним лились глубокие, темно-синие океанские потоки. Мимо проплыло что-то темное, и на него взглянул огромный глаз.
– Это … это что, кит? – Он во все глаза разглядывал окрестности и, казалось, что у него сейчас глаза вылезут из орбит. Наконец до него дошло. – Мы что … в Атлантиде?
Серай закатила глаза. Похоже, что этот жест не подвластен времени.
– Где еще нам быть? А теперь, шевелись.
Она подняла руки и начала петь. Петь. Женщина, которую он любил и потерял одиннадцать тысяч лет назад – сказать по правде (хотя обычно Дэниел лгал) любил все это время, – пела. В Атлантиде.
Либо он на самом деле умер, предположил Дэниел, тяжело вздыхая. Каким-то образом он закончил жизнь, оказавшись в милости у богов, вместо девяти кругов ада. Он был здесь с Серай, и она пела и…
И ткнула в него копьем. Копьем.
– Нет. Видимо это не рай, – пробормотал он.
Перед Серай возник мерцающий овал чистого света, а улыбка, заигравшая у нее на лице, ослепила Дэниела сильнее этого освещения. Она была так прекрасна. Каждая частица ее была так же чарующа, как он запомнил, и даже больше. Ее шелковистые темные волосы были так черны, что отсвечивали синевой, и намного длиннее, чем ему запомнилось. Они колыхались вокруг ее совершенных, округлых бедер. Ее глаза по цвету ничуть не уступали морским волнам, такие же синие. Такие глубокие.
А ее губы – ах, ее губы. Его реакция на их чувственный изгиб была также сильна, как и тогда, когда он был молоденьким учеником, демонстрировавшим свои скромные навыки в металлообработке и свои мускулы самой красивой девушке на свете.
И она все еще была самой прекрасной.
Овал становился больше и шире, он знал, что это такое. Он уже видел, как атлантийцы использовали свою магию.
– Портал. Ты поешь порталу? Я никогда не видел, чтобы воины пели.
Она окинула его веселым взглядом.
– Они варвары. Портал отдает всю свою магию только тем, кто понимает и ценит его.
– Вэн упоминал, какой капризной может быть эта штука. Иногда выбрасывает их посреди океана.
Серай рассмеялась, а потом замерла удивленная, как и он, прикоснувшись кончиками пальцев к своим губам.
– Я не смеялась так давно, – прошептала она, но затем сделала глубокий вдох. – Портал, возьми меня туда, где я должна быть, я прошу и молю тебя.
По серебристой поверхности овала прошла волна золотистого мерцающего света, и Серай улыбнулась. Она сделала шаг вперед и, поколебавшись, повернулась к Дэниелу.
– Пойдем со мной?
Она протянула руку, и сам океан глубоко вздохнул. Она протянула руку. Ему. Он потянулся к ней, и замер, когда его осенила ужасная мысль.
– Куда? Там, откуда я пришел, день в самом разгаре, и если я попаду под солнце, то сгорю заживо. Ради тебя я без колебаний решился бы на это, но не могу подвергать тебя опасности оказаться в огне.
– У нас нет на это времени. Конлан и его стражники гонятся за мной, или эти охранники очнутся … – Она остановилась на полуслове и улыбнулась ему, и он осознал, что за ее улыбкой пройдет сквозь огонь всех девяти кругов ада, не задавая вопросов. – Ты мне веришь?
Он взял ее за руку, и они вошли в портал, но как только свет окружил их, она согнулась пополам и закричала. Дэниел подхватил ее на руки и крепко прижал к себе красивую женщину, которая была его прошлым и будущим. Мир вокруг них преломился в вихре вращающегося света, а он молился всем богам, которые могли его услышать. Он не мог снова потерять ее.
Никогда.
_________________

Дорогие читательницы, помогите нам подобрать прототипы ггероев - Дэниела и Серай (брюнетка с голубыми глазами, не слишком хрупкая, но и не пухленькая). Хотелось бы кого-то вроде Julia Vothб но она у нас прототип Мейв и, думаю, еще появится когда-нибудь в переводе истории Дэнала, так что надо отыскать другую девушку.
_________________