Повесть тех лет (серия Сделано в СССР)

Привет!
Какой Леша хам однако. Не ожидала. А сколько ему лет?
Фраза про "звякующую" ложку в стакане напомнила, как меня при первой поездке заграницу некий куратор учил манерам. Запрещал не только звенеть, но и оставлять ложку в чашке)) А потом французы мне сказали: ой, какая ерунда!
Лиля, спасибо за главу!
_________________

Привет,Нат!

А я предупреждала -кажется- что Лёшенька тот ещё типик. Не зря его сестрёнки не любят. А лет ему 17,но ума всё нет.

Каждый смотрит на правила этикета по своему:кто -то их соблюдает, а кто-то -нет. Девчата знают этикет,но специально его нарушают,чтобы вывести Лёшеньку из себя. Некрасиво,не стану скрывать,но Лёшенька того стоит.

А тебе - за внимание!
_________________

Лиля, привет!
(Прости за опечатку с именем. Сама не знаю, как так получилось. Набирала с телефона. Может и ошиблась.)

Спасибо за новые главы.
Нравятся мне очень девчата. Такие задорные, неугомонные!
Да, Коля очень переживает, что девочки решили уехать.
И вот что мне показалось. Зоя она очень пока юная, для нее все шутки и забавы. А Валя, хоть и ведет себя, как Зоя, ну, или очень похоже.
Но сознательности в ней чуть больше. Потому что показалось мне, что видит Валя, что с Колей и все понимает.
Да и сама не совсем к нему холодна. Просто не готова она еще ко всему этому. И проще ей балагурить с сестрой.
А вот Алла всерьез жалеет юношу и сочувствует ему, даже сестер отругала за их поведение.
И вот уехали они на дачу.
А там Лёшенька. Вот правильно он называется, не Алексей, а Лёшенька. Потому как мне он представился изнеженным парнишкой.
Обидчивым. Девчонкам бы достойного противника в словесных пикировках, а он "маме скажу".
Права тетя Галя, встряхнут они его. Заскучать и захандрить точно не дадут!

Спасибо. Жду новых глав!
_________________

Привет,Лекси!

Ничего страшного, с кем не бывает.

Пожалуйста

Не знаю,были ли подобные девчата в то время,но думаю,что были.

А что ему остаётся? Валя уедет почти на всё лето -разве это причина для веселья? Нет,конечно.

Зою ты правильно раскусила.Именно такая она и есть-юная,болтливая,беспечная. И Валю правильно поняла. Сознательности у неё чуть-чуть больше,чем у младшей, и Колю она правильно понимает,но видит в нём исключительно надоедливого одноклассника. Если бы Валя знала,какая судьба ждёт Колю на войне,уверена,так бы она с ним не поступала.

Алла не только старше,но и серьёзнее,и,наверное,умнее их. И Колю она жалеет, переживает. Парень-то он хороший.

Ага,уехали.

Да я его в мыслых даже только Лёшенькой зову. Имя это сразу к нему приклеилось-а раз приклеилось,значит,так и нужно. И пацан он хоть и взрослый,но избалованный- единственный в семье,что поделаешь. Да ещё и без отца. Вот и избаловала его мать.

Обидчив наш Лёшенька до жути. Но пусть себе обижается,главное,чтобы к действиям исподтишка не приступал.

Ещё как встряхнут-сами не обрадуются.

Постараюсь, а то уже два дня проду зажимаю.
Лекси,спасибо!
_________________

 » Глава десятая

Повесть тех лет
Книга первая
Год 1940
На пороге большой беды


Глава десятая

      Ленинград, любимый до боли!. Белые  ночи, неторопливые  воды  Невы, прямой, как  стрела, Литейный  проспект, разводные  мосты...  Здесь  всё -  история, здесь  всё  не  так. Даже  воздух  здесь   другой.
  Ленинград, любимый  родной  Ленинград!..
  Георг  освободился  раньше, чем  думал. Дождик  весело  брызнул  в  лицо, и  Георг  зажмурился  и  заскочил  под  укрытие  козырька  ближайшего  дома. Там  уже  пережидали  непогоду  две  девушки  в  лёгких  летних  платьях. Георг  чувствовал  щекой  их  взгляд. Он  обернулся  на  них, и  девушки  покраснели  и  опустили  глаза.
  Дождик  закончился  так  же  внезапно, как  и  начался. Выходя  из - под  козырька  на  мокрый  серый  асфальт, Георг  услышал, как  за  спиной  тихо  сказали:
-  Интересный.
  Георгу  стало  смешно.
  Подошёл  трамвай. Георг  пропустил  вперёд  пожилую  пару  и  вслед  за  ней  заскочил  в  трамвай.
  Лора  жила  на  Васильевском  острове.Огромный  шестиэтажный  дом, где  она  проживала, находился  на маленькой тихой улочке, позади  зданий  института  Академии  наук  и  университета. В  конце  улицы  Георг  увидел  набережную  Малой  Невы, светлую  воду, баржи. Как  здесь  всё  знакомо  и  дорого  сердцу!
  Георг  не  был  здесь  около  двух  лет. Он  старался  выкинуть  дорогие  сердцу  места  из  души, и, казалось,  смог, но  стоило  ему  увидеть  сейчас   и  Малую  Неву, и  светлые  воды, и  институт, и  баржи, как  его  сердце  забилось.
  Георг  прошёл  под  длинной  аркой  и  прошёл  в  знакомый  глубокий  двор. Дети самых  различных возрастов, и  сердце  Георга  забилось. Он  остановился, надеясь  увидеть  среди  детей  Толю, но  Толи  не  было.
  Георг  свернул  направо, остановился  у  входа  на  лестницу,поднял  голову и  взглянул  вверх, на  окно  своей  бывшей  квартиры, где  когда – то  они  жили  вместе  с  Лорой. Просторные окна  были озарены летним  солнцем, и  голуби, как  обычно,  перекликались  на  подоконниках.
 Дверь  открыл   старичок  в  жилетке  и  в  очках, сидящих  на  самом  кончике  сухого  длинного  носа  уточкой. Подслеповатыми  глазами  он  строго  оглядел  Георга  и  спросил, что  товарищу  военному  нужно.
-  Лора  Надеждина  здесь  живёт?
  Прежде  чем  ответить, старичок  долго  разглядывал  Георга  своими  подслеповатыми  глазами, решая,  отвечать  или  нет.
-  Лора  Надеждина  здесь  живёт? - повторил  Георг.
  Старичок  пожевал  губами.
-  Переехала.
-  Как  переехала? Куда?
-  Не знаю. 
  Это  был  конец. Конец тайным  несмелым  надеждам  увидеть  сына, посмотреть  ему  в  глаза, сказать, что  всё  сложилось  так, как  сложилось. Лора  ушла  из  его  жизни, и  ему  было  всё  равно, что  с  ней. Она  так  легко  перечеркнула  всё, что  было  между  ними, и  его  сердце  отказалось  помнить  её. Но  сын… его  любимый  Толя… Тоска  по  нему  не  отпускает, становится  всё  сильней, и  даже  работа  не  спасает, не  даёт  забыть.
  Встревоженный  Георг  вышел  во  двор. Где  теперь  искать? Куда  идти, где  узнавать?
  Вовремя  вспомнилось  справочное  бюро, и  Георг  решительно  направился  на  улицу.
  Когда  Георг  выходил  из  двора, на него  наскочил  мальчуган  лет  семи.  А ведь  Толе  скоро  должно  исполниться  восемь…
  Лору  он  узнал  сразу  и  подивился  тому, как  быстро  она  стала  чужой. На  ней  было  незнакомое  чужое  платье, и  незнакомый  чужой  зонтик  от  солнца, и  сумочка. Чужими  были  движения, голос. Изменился  даже  взгляд: он  тоже  стал  чужим, незнакомым. Это  была  совершенно  чужая, другая женщина. Словно  не  было  тех  десяти  лет.
  Лора  шла  по  другой  стороне  улицы. Она  не  смотрела  по  сторонам. Она  никогда  не  смотрела  по  сторонам.
  Георг  не  колебался  ни  секунды. Он  быстро  перешёл  улицу  и  подошёл  к  ней.
-  Здравствуй, Лора, - сказал  он.
  Она  вздрогнула, словно  от  удара, и  быстро  взглянула  на  него из – под  зонтика. Она  сразу  узнала  его, хотя  с  последней  встречи  прошло  уже  больше  двух  с  половиной  лет – с  того  самого  дня, как  произошла  катастрофа. Он  совсем  не  изменился: такой  же  загорелый, высокий, сильный. В  свои  тридцать  восемь  он  выглядел  моложе. Впрочем, он  всегда  выглядел  моложе  своих  лет.
-  Заходил  к  тебе, но  узнал, что  ты  переехала. Зачем?
  Совершенно  чужим  голосом  Лора  ответила, что  не  желает  видеть  перед  собой  всё  то, что  напоминает  ей  о  плохом.
-  Вот  оно  что. Выходит, все  эти  годы  для  тебя  ничто. Надоевшее  прошлое, плохие  воспоминания. Пусть  так. Может, я  в  чём - то  провинился  перед  тобой – недолюбил, не  догрустил, не  досказал  слова, которые  тебе  были  нужны, не  знаю. Но  зачем  ты  втянула  в  нашу  склоку  сына?
-  Толя  должен  знать.
-  Знать  что? Что  ты  после  всего  того, что  было, одним  движением  перечеркнула  после… Ладно, хорошо.  Куда  ты  переехала?
-  Тебе  это  совсем  не  нужно  знать. Толя  не  хочет  тебя  видеть.
-  Не  хочет  он  или  ты?
  Лора  долго  молчала, потом, глядя  в  глаза, ответила:
-  Мы  оба.
  Она  врала, и  Георг  это  видел. Лора  тоже  это  видела, видела, что  он  понял, распознал  её  ложь. Но  она  должна  всеми  силами  стоять  на  страже  своего  дома  и  не  пускать  к  сыну.
- Да, он  не  хочет  тебя  видеть. И  я  тоже, - сказала  она. – Как  ты  этого  никак  не  поймёшь! Толя  не  должен  знать.
-  Не  должен  знать  что? Что  ты  предала меня, когда  я  больше  всего  нуждался  в  тебе? Когда  валялся  в  госпитале  больше  полгода, а  ты  в  это  время…
  Георг  не  договорил. Не  смог  договорить. Он  снова  испытал  весь  тот  ужас, всё  то  отчаяние, когда  узнал, что  остался  один, без  любимой  жены  и  обожаемого  сына.
  Лора  не  сдавалась. Она  не  хотела, чтобы  Георг  виделся  с  сыном. Толя  ничего  не  должен  знать.
-  Пусть  уж  лучше  он  считает, что  ты  умер, чем  узнать, кто  ты, - сказала  она.
  В  глазах  Георга  потемнело. Он  мог  простить  ей  всё: измену, неожиданный  уход, нежелание  видеть  его  и  встречаться  с  ним, но  только  не  разлуку  с  сыном, который  по  её  вине  считает  его  мерзавцем. Не  отдавая  себе  отчёта, он  схватил  её  за  обнажённую  руку  и  дёрнул  к  себе  так, что  они  чуть  не  соприкоснулись.
-  Что  ты  ему  говорила  про  меня? – тихим  взбешённым  голосом  спросил  он. – Что  ты  ему  наговорила?
  Лора  испугалась. Никогда  ещё  Георг  не  повышал  на  неё  голос, никогда   не  хватал  её  так  грубо, он,  всегда  с  трепетом  и  нежностью  относившийся  к  ней, боявшийся  даже  прикоснуться  к  ней, испугать  резким  словом. Сейчас  перед  ней  стоял  не  нежный  тактичный  Георг, которого  она  когда - то  знала, а  грубый, сильный  мужчина, ненавидящий  её.
-  Опусти!
  Она  попыталась  вырваться, но  Георг  рванул  её  к  себе  и  не  дал  уйти.
-  Что  ты  ему  сказала?
-  Отпусти!
  Лора  пыталась  вырваться  и  с  испугом  смотрела  на  него. Георг  опомнился, тёмная  пелена  спала, и  он  отпустил  её, сильно  оттолкнув  от  себя. Не  отдавая  себе  отчёта, он  так  сильно  сжал  её  руку, что  на  коже  остались  следы.
  Лора  с  испугом  смотрела  на  него, подняв  руку  к  губам.
-  Пусть  будет  проклят  тот  вечер, когда  я  тебя  встретил, - сказал  с  тихой  ненавистью  Георг.
  Лора  стояла  и, продолжая  держать  у  губ  ноющую  руку, смотрела, как  он  широким  шагом  перешёл  улицу  и  скрылся  за  поворотом.



-  Смотри, какие  здесь  вишни!
  Валя  вынырнула  из – за  деревьев  и  продемонстрировала  на  ладони  яркие  ягоды.
-  Зачем  сорвала? Они  же  ещё  не  совсем  созрели.
-  Ну  да! Не  созрели! Сама  попробуй.
  Валя  засунула  вишню  в  рот  и  начала  плеваться  косточками, да  так, что  Зоя  закрылась  руками  и  закричала:
-  Эй, ты  что  плюёшься! Верблюд!
  Раздался  оглушительный  хохот. Сёстры  вздрогнули, перестали  смотреть  друг  на  друга  и  оглянулись.  
  На  заборе, свесив  босые  загорелые  ноги, сидела  целая  ватага  мальчишек  и  девчонок. Все, как  один  загорелые, весёлые, смеющиеся.
-  Это  что  за  делегация? – поинтересовалась  Валя.
-  Это  ещё  что  за  верблюд? – ответил  самый  высокий  мальчишка  с  выгоревшей  на  солнце  чёлкой.
  Валя  не  долго  думая  стрельнула  в  него  косточкой  от  вишни. Мальчишка  ловко  увернулся, но  чуть  не  свалился  с  забора. Компания  успела  его  поймать  и  водрузить  обратно.
-  С  благополучной  посадкой, - приветствовала  его  Валя.
  Мальчишка  ловко  свистнул  сквозь  зубы, и  Зоя  восхищённо  посмотрела  на  него. Она  всегда  хотела  научиться  свистеть  вот  так, сквозь  зубы.
-  Вы  ведь  племянницы  тёти  Гали? – спросила  маленькая  узбечка  с  длинными  многочисленными  косичками.
-  Кому  тётя  Галя, а  кому – Галина  Тимофеевна, - ответила  Валя.
-  Да  ну, - не  поверила  узбечка.
-  Вы  ведь  сюда  на  каникулы  приехали? – спросила  другая  девчонка, высокая  блондинка  с  прозрачными  синими  глазами. Говорила  она  с  лёгким  акцентом, и  сёстры  решили, что  она  либо  немка, либо  латышка. Позже, когда  они  подружились, оказалось, что  Рита -  немка.
-  На  каникулы. А  что?
-  Да  так, ничего. Вот, пришли  познакомиться, -  сказал  мальчишка, умеющий  здорово  свистеть.
  Он  соскочил  с  забора, и  все  его  друзья  посыпались  следом, как  спелые  яблоки.
-  Меня  вот, к  примеру, Тимур  зовут, - сообщил  мальчишка, подходя.
-  Тимур  и  его  команда, - моментально  съязвила  Валя.
  Тимур  не  обиделся.
-  Именно  так  нас  и  зовут. Тимур  и  его  команда. А  это  вот  мои  друзья – товарищи, - и  он  махнул  в  сторону  ватаги.
  Друзей – товарищей  звали  Айгуль, Володя, Анка, Рита, Костя, Шурка  и  Юрка.
-  Как  вас  много. Целый завод, - заметила  Зоя.
-  Ползавода, - ответил  серьёзно  Тимур. – А  вас  как  звать?
-  Меня – Зоя, а  мою  сестру – Валя. У  нас  ещё  одна  сестра  есть, но  она  приедет  позже. У  неё  экзамены  в  музучилище.
-  Певица!.. - фыркнула  Рита.
-  Певица, - ответила  дерзко  Зоя  и  уставилась  на  немку. – Самая  настоящая  певица. Или  скоро  ею  будет. А  что  ты  имеешь  против  певиц?
-  Очень  много, - сообщил  весело  Юрка. – Когда  она  поёт, все  думают, что  бык  ревёт. Ей  медведь  на  ухо  наступил. Даже  на  два. В  общем, всё  ухи  оттоптал.
  Рита  ударила  слишком  разговорчивого  по  спине, но  Юрка  увернулся  и  показал  разозлившейся  Рите  язык.
-  А! Руки  коротки!
-  А  вы  здесь  надолго? – спросила  Айгуль.
-  Непонятно? До  конца  лета, а  если  быть  точнее, то  до  середины  августа. А  вы  все  здесь  живёте?
-  Все. Наши  дома  все  здесь. Мы  тут  живём. Факт, - сказал  Костя.
-  А  мы  к  тёте  приехали  погостить…
-  Понятно. Факт, что  приехали  погостить. Вы, наверно, уже  и  с  Лёшенькой  успели  столкнуться... - туманно  сказал  Толя.
-  Смеёшься? - возмутилась  Зоя.- Мы  с  ним  ещё  в  прошлом  году  столкнулись, когда  ездили  к  тётке  в  Москву.
-  Я  тоже  часто  в  Москву  езжу, - сообщила  Анка. – Меня  мама  возит  к  своим  друзьям.
-  А  я  ни  разу  Москвы  не  видел, - вздохнул  Юрка. – Правда, что  она  очень  красивая  и  светлая?
-  Правда, правда.
-  Хотите  вишни? – предложила  Валя, протягивая  остатки  вишни.
-  Да  она, поди, ещё  не  созрела, - засомневался  Шурка.
-  А  разве  вас, мальчишек, это  когда -  нибудь  останавливало?
 


    Лёшенька  услышал  ужасный  гомон  в  саду  и, выглянув, пришёл  в  ужас. Ватага  мальчишек  и  девчонок  во  главе  с  сибирячками  обрывала  вишни.
-  Мама! Мама! Они  вишню  обрывают! – закричал  Лёшенька, бросаясь  из  комнаты.
  Увидев  выскочившую  на  крыльцо  тётю  Галю, Юрка  весело  закричал:
-  Отряд, отходим!
  Ватага  посыпалась  с  веток, и  девчата  вместе  с  ними. Спрыгнув  на  землю, Валя  пригладила  волосы,  поправила  платье  и  переглянулась  с  Зоей, спрыгнувшей  рядом.
- Сейчас  начнётся, - прошептала  она.
  Прежде  чем  перемахнуть  через  забор, Тимур  крикнул:
- Приходите  вечером  на  речку!
- Ладно!
_________________

Привет!
Лиля, спасибо за новую главу.
Первая часть просто слезовыжимательная. Так трагично все это описано. Не понимаю Лору, если честно. разве что у нее кто-то еще появился, и мальчик будет его папой звать. Иначе - совсем странный и глупый поступок.

А вот вторая часть главы про девочек порадовала. Сестрички молодцы: знакомства новые заводят, вишней угощают!
посмеялась немного ))
_________________

Лиля привет. Прочитала все главы. Читала и так тепло и светло на душе. Сестрички замечательные, такие жизнерадостные. И характеры у них что надо, и с мальчишками со двора схлестнуться, да не по злобе и о Есенине поспорить и уже о любви поговорить. Я вот тоже думаю такими они и были простыми и сложными, но без пафоса, как сейчас бы сказали без выпендрежа и понтов. А парни какие!,спортом занимались, стрелки ворошиловские, вообщем правильные ребята были и потом на фронт уходили, Родину защищать, ну были конечно и " Лешеньки". Вот по хорошему позавидывала Зое и Вале, на даче вишню лопают. Здорово! Лиля хорошо описала финскую, мы как- то мало знаем о ней. А были и в этой войне герои. Лиля спасибо, жду проду.
___________________________________

Спасибо.
_________________

Здравствуйте,товарищи!
Нат,

С трудом её выложила,если честно. То одно мешало,то другое...

Надеюсь, это был не сарказм

Лора,Лора,Лора... Если так посмотреть,то она даже и не любила Георга. Ей льстило,что за ней ухаживает такой человек. Ну а потом свыклась,стерпелось, а когда случилась авария, испугалась,что на всю жизнь связана с калекой, вот и сбежала, тем более что легкомысленная была и не уверена,что хранила верность мужу. А сына прихватила для того,чтобы насолить.Как-то так.

Ранний сорт,однако
Татьяна,

Пожалуйста
натали,

Привет! Приятно,что ты и в этой теме.

Надеялась на каждодневную выкладку,но с завалом на работе и 12-часовым рабочим днём не уверена...

Я постаралась охватить все темы,бывшие тогда в обиходе. Например, Есенин.Была уверена,что его строго запретили, а всего лишь неофициально, и творчество его издавалось. Люди брали на войну томики с его стихами,да и сама,признаться,люблю этого поэта.

Тогда другое время было. И люди были другими.

Да,ребята тогда были боевые,геройские. Впрочем,как показали события в кое-какой стране, не перевелись герои на земле русской.

Лёшеньки -они такие,от них не деться.

Люблю вишню. Летом постоянно её вкушаю.Помню,как-то лето такое жаркое было,что вишня была огромная и почти чёрная. А такая сладкая- словами не передать.

Финская война была ужасна,что и говорить. А через год -новая беда,Германия.

Прода есть,теперь только сил бы набраться выложить
Девчата,спасибо!
_________________

Обижаешь!

Если докапываться, то мне кажется, такие дамочки вообще не способны любить. Любовь - это работа души, боль и пот. А Лора не хочется себя затруднять. Мальчика жалко. неужели его отец не предпримет никаких попыток увидеться с ним?
_________________

 » Глава одиннадцатая

Повесть тех лет
Книга первая
Год 1940
На пороге большой беды


Глава одиннадцатая

-  Вы  что  же  это, девчата? Не  успели  приехать, а  уже  мою  вишню  обрываете? – спросила  тётя, когда  девчата   поднялись на крыльцо.
  Лёшенька  весь  кипел. Он  сразу  узнал  Тимура, которого  терпеть  не  мог, считая   аморальным  типом.
-  Надо  же  было  угостить  гостей, - ответила  Валя.
-  Это  вот  этого  аморального  типика? - ядовито  поинтересовался  Лёшенька. – Этого  Тимура  с  его  невоспитанной  командой?
-  Почему  это  невоспитанной? Они  все  представились. Даже  на  речку  позвали. Тёть, можно  нам  на  речку  вечером  пойти?
-  После  того, как  вы  обрывали  мою  вишню? Ладно, можете  идти. Но  сначала   перемоете  крыжовник.
-  Крыжовник? Да  он  же  ещё  не  созрел, -  засомневалась  Валя.
-  Вишня  тоже   не  до  конца  созрела.
  Девчата  застеснялись  и  сообщили, что  они  пошли  перемывать  крыжовник.
  Крыжовника  оказалось  очень  много, почти  два  таза, и  девчата  устали, пока  весь перемыли. Они  бы  с  радостью  бросили  крыжовник  и  убежали  бы  на  речку, но  не  хотели  вызвать  насмешек  со  стороны  Лёшеньки, который  сидел  на  веранде  и  радовался, глядя, как  Валя  и  Зоя  усердно  моют  ягоду.
-  Работайте - работайте. Физическая  работа  облагораживает.
-  О  тебе  этого  точно  нельзя  сказать, - фыркнула  Валя.
-  Ты не  фыркай,  а  работай  давай.
-  Нет  чтобы  помочь, - выдохнула  Зоя, вытирая  лоб.
-  Вот  ещё. Это  ведь  вам  тётя  сказала крыжовник  мыть, а  не  мне.
-  Знаешь, кто ты? Ты  лентяй, - сказала  Валя.
-  А  вы  чужую  вишню  обдираете, - не  остался  в  долгу  Лёшенька. -  Да  ещё  и  аморальных  типов  приглашаете. Нашли  кого! Эх  вы!..
-  Чем  это  тебя  Тимур  так  не  угодил, что  ты  его  зовёшь  аморальным  типом? Может, просветишь  страждущих? – спросила  Валя.
-  Не  собираюсь, -  буркнул  Лёшенька.
-  Какой  же  ты  всё - таки  аморальный, - сказала  Валя, а  Зоя  всплеснула  руками:
-  Неужто  он  тебя  отдубасил?! Ай - яй - яй, какой  гадкий  мальчишка! Взрослых  обижать!
  Лёшенька  сердито  взглянул  на  хихикающих  девчат  и  ответил  запальчиво, покраснев  от  обиды:
-  Ещё  неизвестно, кто  кого  отдубасил!
-  Сочиняешь, - насмешливо  сказала  Валя, и  Лёшенька  покраснел  ещё  сильнее  и  уже  собирался  сказать, что  их  Тимура  одной  левой  может, но  на  веранду  вышла  мать, и  Лёшенька  смолчал.
-  Ну  что, девчата, как  продвигаются  дела? – спросила  тётя.
-  Как  говорится, Москва  не  сразу  строилась, - ответила  Валя  и  бросила  очередную  порцию  вымытого  крыжовника  в  таз. – До  Нового  Года  управимся.
-  Я  вам  тут  молока  принесла  и  вафель. Подкрепитесь.
  Девчата  с  удовольствием  выпили  вкусное  молоко  и  захрустели  вафлями, причём  хрустели  как  можно  сильнее  и  громче, так  что  Лёшенька  не  выдержал  и  ушёл, сообщив, что  от  такого  гадкого  поведения  ему  дурно  делается. Сёстры  видели, как  он  ушёл  в  сад  и  лёг  в  гамак.
-  Надо  было  туда  гвоздей  насыпать, - пожалела  Зоя.
  Выгнав  Лёшеньку, девчата  повеселели  и  гораздо  быстрее  принялись  за  работу, так  что  когда  тётя  в  очередной  раз  вышла  проведать, всё  было  уже  готово.
  А  тут  и  вечер  подошёл. Девчата  наскоро  съели  ужин, и  тётя, заручившись  их  честным  комсомольским,  что  придут  до  темноты, отпустила  своих  юных  гостей.
 

     
      До  речки  пришлось  добираться  небольшим  лесом. Идя  по  тропинке, сёстры, обнявшись, пели  модную  « В  парке  Чаир»*.
  Речка  была  внизу  леса. Она  раскинулась  перед  ними  внезапно, неожиданно. Под  солнцем  её  воды  сверкали, как  драгоценные  камни, слепили  глаза.
  Несколько мальчишек   удили  рыбу, спустив  босые  ноги  с  пирса  прямо  в  воду, а  загорелая  девчонка  в  белом  платьице  сидела  на  перевёрнутой  кверху  дном  старой  прохудившейся  лодке  и  читала  книгу. 
  Длинная  песчаная  коса  темнела  загорелыми  голыми  мальчишескими  спинами.
-  Ты  смотри, какое  оживлённое  местечко, - сказала  Валя.  - Прямо  городской  пляж.
  Сёстры  стали  спускаться  к  реке. Никто  не  обратил  на  них  внимания, только  девчонка  подняла  голову,  посмотрела  на  них  и  снова  уткнулась  в  книгу.
  Девчата  лихо  съехали  по  склону  леса  прямо  на  берег  реки. Зоя  чуть  не  налетела  на  мальчишку,  развалившегося  на  берегу, и  сказала:
-  Прошу  прощения.
-  Не  затоптала - и  то  хорошо, - невозмутимо  ответил  мальчишка.
  Сёстры  шли  по  берегу  и  выглядывали  своих  новых  знакомых.
-  Вот  люди  пошли! – возмущалась  Зоя. – Пригласили, а  сами  куда - то  испарились. Может, прав  Лёшка,  называя  его  аморальным?
-  Погоди.
  Они  прошли  мимо  купающихся  в  реке  мальчишек, когда  один  из  них  брызнул  в  них  водой. По  громкому   смеху  и  выцветшей  чёлке  девчата  узнали  Тимура. Они  полезли  в  воду, чтобы  разобраться  с  мальчишкой, и  забрызгали  его  так, что  Тимур  взмолился:
-  Сдаюсь, сдаюсь!
-  Будешь  знать, - сказала  Валя  и  довольная  вышла  на  берег.
-  А  где  все? – спросила  Зоя, вслед  за  Тимуром  выходя  из  воды.
-  Анка  вон  книгу  читает, а  остальные  сейчас  подойдут. Вам  не  влетело  за  вишню?
-  Не  влетело. Так, чуть – чуть  покричали. Отправили  крыжовник  мыть.
-  Крыжовник? Так  он  ещё  не  созрел.
- Ты  это  нашей  тёте  скажи. Она  мигом  тебя  засадит  его  перемывать. 
  Скоро  пришли  остальные  и  повели  девчат  знакомить  с  их  местами, так  что  сёстры  вернулись, когда  солнце  уже  давно  село. Было  несколько  страшновато  идти  через  лес, и  мальчишки  благородно  вызвались  проводить.
  Окна  дачи  светились  мягким  светом. Мальчики  простились  у  калитки, и  Тимур  спросил:
-  Вы  завтра  придёте?
-  Придём, если  тётя  не  посадит  под  замок.
-  За  что  под  замок?
-  Мы  обещали  придти  до  темноты, - пояснила  Валя.
-  Нехорошо  получилось.
-  За  нас  не  волнуйтесь. Придумаем  что – нибудь. А  если  посадят  под  замок, через  окно  удерём.
  Мальчики  ещё  раз  попрощались  и  ушли, а  девчата  осторожно, чтобы  не  скрипеть  ступеньками, вподнялись   на  веранду, открыли  дверь  и  натолкнулись  на  злорадствующего  Лёшеньку.
-  Ага, явились  пропавшие, - сказал  он  и  громко  крикнул, обернувшись: - Мама, они  явились! – и  снова  повернулся  к  сёстрам: - Сейчас  вам  будет  на  орехи.
-  Ябеда! – сказала  Зоя  и  показала  язык.



-  Пожалуй, им  попадёт, - сказал  Тимур.
  Ребята  шли  тёмным  лесом. Он  был  полон  странных  звуков, скрипов, шорохов, но  ребята, выросшие  в  этих  местах, любили  лес  и  не  боялись  ходить  здесь  даже  безлунной  ночью.
-  Определённо  попадёт, - согласился  Володя.
-  Факт, попадёт, - согласился  и  Костя.
-  Может, вернуться? – предложил  Юра.
  Ребята  ожидающе  посмотрели  на  Тимура. Он  был  вожаком, и  ребята  его  слушались.
-  Можно  и  вернуться, - великодушно  согласился  Тимур. – Девчонок  всё  равно  нет, никто  нотации  читать  не  будет.
  Ребята  повернули  обратно  и  через  двадцать  минут были  у  дачи  Верниных. Распахнутые  окна  дачи  бросали  свет  на  тёмный  сад и оставляли  светлые  квадраты  на  траве. Друзья  осторожно  перелезли  через  забор, пересекли, пригнувшись, сад  и  подкрались  к  окнам.
  Слышались  голоса. Кто – то   прошёл  мимо  окна, и ребята  присели, чтобы  не  быть  замеченными.
  Похоже, дома  никого  не  ругали. Говорили  спокойно, тихо, кто – то  засмеялся. Потом  возле  окна  опять  прошли, и  друзьям  снова  пришлось  прятаться.
-  Кто  там  ходит? – шёпотом  возмущался  Юра. –  Ходит  и  ходит.
-  Похоже, всё  тихо, - задумчиво  шёпотом  ответил  Тимур. - Наверно, передумала.
-  Тётка?
-  А  кто  же  ещё?
-  А  я, пожалуй, посмотрю, что  там, - сообщил  тоже  шёпотом  Костя  и  не  успели  друзья  его  остановить, как  Костя  приподнялся  и  заглянул  в  комнату.
  Он  увидел  гостиную, увидел  тётю  Галю, сидящую  за  столом, и  Лёшеньку, который  стоял  возле  окна  и  с  которым  Костя  столкнулся  нос  к  носу.
  Несколько  секунд  ребята  смотрели  друг  на  друга, а  потом  Лёшенька  закричал, с ужасом  отшатнувшись   от  окна:
-  Мама, воры!
  Тётя  Галя, побледнев, вскочила, а  Тимур  крикнул:
-  Бежим!
  Когда  обитатели  дачи  выбежали  на  крыльцо, никого  уже  не  было.
-  Я  узнал  его, - взахлёб  говорил  Лёшенька. – Это  был  один  из  шайки  этого  Тимура. Узнал, хоть  и  видел  его  несколько  секунд.
-  Тебе  бы  в  милицию  идти, - ядовито  сказала  Валя. – У  тебя  не  глаз, а  алмаз.
-  Похоже, они  все  сидели  под  нашим  окном, - продолжал  Лёшенька, проигнорировав  слова  Вали. –  Наверно, вынюхивали.
-  Что  они  вынюхивали? – удивилась  Зоя. – Ну  ты  скажешь!
-  Смотри, мама, они  наверняка  все  твои  цветы  поломали.
  Тётя  ахнула, сбежала  с  крыльца  и  побежала  проведать  свои  цветы.
-  Не  успели  приехать, как  началось, - продолжал  Лёшенька, кидая  на  сестёр  косые  взгляды.
-  Почему  мы? – возмутилась  Зоя. – Мы  вообще  ничего  не  делали!
-  До  вас  было  тихо, - упрямо  твердил  Лёшенька.
  Великовозрастный  упрямец  думал, что  мать  начнёт  ругаться, но  она  только  смеялась, входя  на  крыльцо:
-  Ну, девчата, ну  быстрые! Не  успели  приехать, как  мальчишки  уже  под  окнами  караулят.
-  А  мы  тут  причём? – возмущалась  Зоя. – И  про  каких  мальчишек  вы  говорите?
-  Да  вот  про  этих  вот, что  мне  чуть  все  цветы  не  поломали. Вот  уж  не  думала, что  сибирячки  такие  быстрые.
-  Тётя  Галя, да  это  же  Тимур  со  своими  друзьями, - воскликнула  Валя. – При  чём  тут  мальчишки?
-  Ну  не  знаю, не  знаю. Только  потом  как  бы  их  девчонки  вам  все  косы  не  повыдирали.
-  Это  к  Зое, - довольно  ответила  Валя. – Я  кос  не  ношу.
  Зоя  намёки  поняла  и  грудью  бросилась  на  свою  защиту, и  на  защиту  Тимура  с  ребятами.
-  И  что  вы  такое  говорите, тётя! Самая  обычная  дружба, и  я  не  пойму  ваших  намёков…
  Продолжая  смеяться, тётя  ушла  в  дом.
  Оставшись  без  свидетелей, Валя  ногой  сильно  ударила  ябеду. Лёшенька  зашипел  и  оттолкнул девушку.
-  Отстань!
-  Ябеда  ты! Ябеда, а  не  парень!
-  Ну  и  гнилой  же  ты, Лёшенька, - сказала  Зоя.
  Презрительно  взглянув  на  Лёшеньку, сёстры  ушли  к  себе, а Лёшенька, потерев  ушибленную  ногу,  похромал  в  гостиную.


* "В парке Чаир" - популярная песня тридцатых годов, исполненная Аркадием Погодиным.
_________________

 » Музыка тех лет

В парке Чаир
Музыка - Константин Листов,слова - Павел Арский

Песня "В парке Чаир" была очень популярна в тридцатые прошлого века.
Парк Чаи́р (укр. Чаїр, крымскотат. Çayır, Чайыр) — памятник садово-парковой архитектуры Крыма, расположенный возле посёлков Мисхор, Кореиз и Гаспра.Название чаир (çayır) означает в переводе с крымскотатарского «горный луг».
Песн. исполнил популярный в те же годы певец Аркадий Погодин

Как сейчас не хватает таких простых и искренних слов...

_________________

Здравствуй,Нат!

Наша Лора поверхностна и беспечна, а за красивым фасадом-пустота.Жаль,что Георг этого не разглядел, а если разглядел, то ещё хуже-пытался убедить себя в обратном,обманывал себя.

Отец придпримет- и ещё как,но не буду забегать вперёд
_________________

Лиля, здравствуй!
Какая светла, милая, ностальгическая глава получилась! шуточные препирательства, простые штрихи из жизни, речка, мальчишки под окнами... Какая прелесть! Спасибо тебе большое за такую замечательную книгу!

И за песню. Когда-то в детстве я ее слышала. А сейчас и позабыла. Но вот стала слушать - и воспоминания нахлынули.
_________________

Здравствуй,Нат!

Очень ярко стояли картинки- и речка, и мальчишки, и старая лодка Не знаю, порой находит на меня такое почему-то очень близки мне эти годы-тридцатые,сороковые... даже не знаю,почему.

Мне очень приятно,что тебе нравится,честно! Иной раз руки прямо опускаются и ничего не хочется. Эту главу почти два часа выкладывала-буквально пересилила себя.К сожалению,усталость и зима берут своё

Я очень люблю эти песни. Какие-то они душевные, искренние,пусть даже и примитивны порой.Но когда слушаешь,возникает ощущение тех лет -не знаю,правильно ли выразилась,но от этих песен так и веет тем временем.
Спасибо,Нат!
_________________