Дважды воскресшая (ИЛР, 18+)

Во времена Древней Республики, когда шли войны, о которых рассказано выше, римляне славились многими добродетелями. Поздние потомки восхищались древними «отеческими нравами». Хранительницей «отеческих нравов» была римская семья.

Семья. Греки женились для того, чтобы иметь потомство. Римлянин брал себе жену в качестве помощницы и подруги. Во время совершения свадебного обряд жрец соединял жениха и невесту «для общего пользования водой и огнем». Невеста произносила: «Где ты, Гай, там и я, Гайя», — обещая разделить все радости и невзгоды мужа. Супружеские союзы были верными и крепкими — их не разрушало даже отсутствие детей. Бездетные супруги усыновляли малолетних родственников (племянников, двоюродных братьев и т. д.), но не разводились, хотя развестись в Риме было очень легко. Римляне утверждали, что первый развод произошел у них только в 234 г. до н. э., т. е. через 340 лет после основания города.

Отец семейства. Муж был главою, господином семьи. Жена и дети находились в полном его подчинении. В случае провинности домочадцев отец семейства сам судил их домашним судом и наказывал по своему усмотрению. Он мог даже казнить сына или продать его в рабство. Римская история знает несколько примеров непреклонной отцовской строгости.

Вспомни, как поступил со своими сыновьями первый консул Брут: он наказал их не только как глава государства, но и как

строгий отец. Второй похожий случай произошел во время Латинской войны. Консул Тит Манлий Торк- ват, коллега Деция Муса, запретил тогда своим воинам сражаться с врагами вне строя. Несмотря на это, сын консула, предводитель конного отряда, вступил в поединок с латинским всадником и сразил его на виду врагов и друзей. Окруженный ликующими товарищами, принес он доспехи повержен-

ного противника к ногам отца.



Но консул отвернулся от победителя, приказал трубить общий сбор и перед лицом всего войска сказал: «Раз уж ты, сын, не почитая ни консульской власти, ни отчей, без приказа сразился с врагом и тем подорвал в войске послушание, на котором доныне стояло Римское государство, то пусть лучше наша семья будет наказана за этот поступок, чем государство пострадает от дурного примера». С этими словами он приказал ликтору связать и обезглавить юношу.
Не надо думать, что все римские отцы были так жестоки, как Брут или Манлий: одно дело — закон, другое — обычай. Римские обычаи требовали строгого, но бережного обращения с домочадцами. Один поклонник старинных нравов говорил: «Кто бьет жену или ребенка, тот поднимает руку на самую высокую святыню». Слишком суровые отцы осуждались общественным мнением. Например, когда Манлий возвратился победителем в Рим, навстречу ему вышли только пожилые люди, а молодежь в течение всей его жизни сторонилась и проклинала его.

Мать семейства. Как ни велика была власть отца семейства, в римской истории нет ни одного случая расправы мужа над женою. Со времени похищения сабинянок женщины пользовались в семье почетом и уважением. Замужняя римлянка называлась матроной. Она, как и гречанка, была полной хозяйкой в доме, но вела более открытый образ жизни. Римские матроны ходили с мужьями в гости и присутствовали на домашних пирах. Дети слушались их не менее, чем отцов. Поэт Гораций вспоминал, как в старину взрослые сыновья склонялись перед посохами строгих матерей. В доме, где имелась хотя бы одна служанка, мать семейства не стряпала и не убирала комнат, ее женским делом считалось благородное занятие — прядение шерсти. Древние римляне носили тоги, изготовленные руками их жен и дочерей.

Римские матроны не уступали своим мужьям в твердости характера, в непреклонном соблюдении чести. Честь мужчины заключалась в воинской доблести, честь женщины — в стыдливости, супружеской верности, чистоте души, т. е. в тех качествах, которые называются целомудрием.

Среди женщин особым почетом пользовались «одномужние» матроны — те женщины, которым не пришлось побывать замужем второй раз. Такой «одномужней» матроной была вдова Волумния, мать Кориолана, отвергшая второе супружество. Знатные «одномужние» матроны имели свой храм патрицианского Целомудрия. Вышедшие замуж вдовы и разведенные жены (когда они появились) в него не допускались.
Знатным матронам воздавались высокие почести. Их называли «госпожами», мужчины уступали им дорогу, родственники произносили на их похоронах всенародные похвальные речи — как на похоронах магистратов. Высокородные матроны особенно строго блюли семейную честь, но им были присущи и некоторые женские слабости: они ревниво оберегали свое право носить золотые и серебряные украшения (мужчины, сенаторы и всадники, имели только золотые кольца), любили покомандовать мужьями, отличались излишней гордостью. Вспомни, например, как огорчалась Фабия, жена Столона, что в ее доме нет консульских почестей. В те же времена патрицианки не допустили в храм Целомудрия жену одного из первых плебейских консулов. Супругам плебейских магистратов пришлось устраивать особый храм плебейского Целомудрия. Поэт говорил о знатной матроне:

... в дом она с добродетелью подлинной вносит

Высокомерную гордость, в приданом числит триумфы.

Дети. Конечно, не все римские юноши любили своих родителей так горячо, как Кориолан, однако в целом римская молодежь отличалась сыновней преданностью и послушанием. Нравы сыновей рисует один случай, произошедший в уже известной нам семье Манлиев.

Тот самый Тит Манлий, который казнил своего сына, сам вырос при суровом отце. Юношу держали в деревне, где он трудился среди рабов и поденщиков, совсем не зная городской жизни. Однажды народный трибун вызвал Манлия-отца в суд: он обвинял его в разных проступках против плебеев и заодно упомянул о дурном воспитании сына. Небрежное отношение Манлия к отцовским обязанностям возмутило народ, но сам юноша встал на сторону отца. Утром накануне суда он проник в дом трибуна и, угрожая ножом, потребовал, чтобы тот отказался от обвинения. Трибун сделал вид, что подчиняется, но, вырвавшись на свободу, пожаловался плебеям на поступок юноши, думая вызвать еще большую ненависть к семейству Манлиев. Однако народ растрогался тем, что сын защитил отца: старшего Манлия он оправдал, а младшего вскоре выбрал на высокую должность.

Преданность к отцам выказывали и дочери. Так, однажды народ хотел сорвать триумф одного консула из надменного семейства Аппиев Клавдиев. Тогда дочь Аппия, посвященная в жрицы, встала на колесницу рядом с отцом. Буйная толпа разом усмирилась из уважения и к сану жрицы, и к ее дочерней любви.

Патроны и клиенты. Семейные нравы отражались на устройстве Римского государства. Считалось, что знатные и могущественные люди должны, как отцы семейства, заботиться о бедных и простых гражданах, а те обязаны относиться к своим защитникам как дети. Покровители назывались патронами, их подопечные — клиентами. Отпущенный на волю раб становился клиентом своего бывшего хозяина; крестьянин, арендовавший (снимавший за деньги или долю урожая) клочок земли, был клиентом крупного землевладельца; плебей, выигравший в суде дело, считался клиентом своего защитника. Клиенты оказывали патрону всякие почести и услуги: приходили по утрам в его дом с приветствиями, подносили подарки по праздникам, сопровождали патрона в общественных местах, голосовали за него в народном собрании. Патрон помогал клиентам деньгами, оказывал им помощь в суде, давал им хорошие «местечки* в армии и на государственной службе. Чем сильнее и знатнее был патрон, тем больше толпилось вокруг него клиентов. Отношения между патронами и клиентами основывались на римской верности, которая считалась священной. Патрон, обидевший своего клиента, подвергался проклятию. Также клиент ни в суде, ни в народном собрании никогда не выступал против своего патрона.

Верность, честь и долг. Римская верность, или честь (по- латыни эти понятия обозначались одним словом), имела свою богиню, храм которой стоял на Капитолии рядом с главным храмом города. Богиня Верности считалась хранительницей всех обещаний, договоров и клятв. Римская верность и честь запечатлелись в рассказах о Пирровой войне (вспомни, как сдержали свое слово пленные римские воины и как поступил Фабриций с изменником врачом). С верностью тесно связано чувство долга, которое было одной из главных черт, римского характера. У древних римлян была поговорка: «Я должен, значит, я могу».

Древняя «бедность». Можно заметить, что римляне с почтением вспоминали о бедности древних консулов и диктаторов — Мания Курия, Фабриция, Цинцинната. Из этого не следует, что они уважали нищих: римляне были старательными, прижимистыми хозяевами, и цензоры даже штрафовали тех, кто плохо заботился о благосостоянии своей семьи. Но во времена Древней Республики даже богатые люди жили скромно и просто; у них было много земли, рабов, клиентов, но мало денег: земля давала малый денежный доход, а ремесло и торговля не получили большого развития. Римские сенаторы и консулы жили в полутемных домишках, носили домотканые тоги, пользовались глиняной и деревянной посудой. Когда однажды в Рим прибыло иноземное посольство, то сенаторы, приглашая послов к себе в гости, из дома в дом переносили одну и ту же серебряную солонку. Предания путали этот простой образ жизни с бедностью, а потомки считали, что древняя «бедность » была главной причиной добрых «отеческих нравов».

Культурный уровень древнейших римлян. Римляне времен Древней Республики были не только простыми в обиходе, но и малоучеными. Правда, письменность возникла у латинян еще при царях — ее завезли в Италию греческие колонисты; латинские буквы произошли от греческих, первые латинские надписи относятся к VII в. до н. э. Но по уровню развития культуры Рим отставал от Греции на несколько столетий. В V—IV вв. до н. э. у римлян не было ни поэтов, ни писателей, ни философов. Занятия музыкой, пением и танцами считались неприличными для благородного человека. В лучшем случае дети знатных родителей (далеко не все!) изучали греческий язык, но знания свои они использовали для чтения законов Солона, а не поэм Гомера. Вместо уроков философов и ораторов римские юноши проходили «семейную школу»: добродетели и чести они учились у родителей, навыкам хозяйства — у рабов и крестьян, в отцовских имениях, где они, как юный Манлий, трудились на земле в поте лица. Знатные мальчики ходили вместе с отцами на заседания сената, сыновья сенаторов и всадников посещали дома знаменитых законоведов, наблюдая за их работой. С 17 лет для римской молодежи начиналась «боенная школа».

Римский народ в отличие от греков был наделен не художественными талантами, а тягой к закону, порядку, расчету. Из среды знатных римлян выходили государственные деятели и знатоки законов, из среды простых плебеев — искусные инженеры и строители (а не художники или скульпторы). Как раз в годы завоевания Италии римские мастера, ученики этрусков, сооружали повсюду великолепные дороги, мосты, арки.

В 312 г. до н. э. при цензоре Аппии Клавдии Слепом в Риме появился первый водопровод, прозванный «Аппиевой водой». В III в. до н. э. римляне изобрели бетон.

Среди доблестных, но грубоватых граждан Древней Республики резко выделялся первый римский писатель Аппий Клавдий Слепой. Его сочинения — стихотворения и сборники нравоучений — не вызвали интереса у современников и были забыты вскоре после его смерти. Дольше всего переписывалась речь против мира с царем Пирром. От трудов Аппия до нас дошло одно изречение: «Каждый сам кузнец своей судьбы».

«Добрый гражданин». В эпоху Древней Республики у римлян сложился идеал «доброго гражданина». Таковым считался добрый семьянин, хороший хозяин, деятельный государственный муж, доблестный воин. «Добрый гражданин» — это дисциплинированный римский солдат, он послушен закону, уважает власти, не любит мятежей и беспорядков. Этот идеал нравился прежде всего знати (вспомни «прекрасных и добрых» греческих аристократов), но он не был чужим и для простых римлян — в нем отражался степенный характер римского народа. Недаром плебеи боролись с патрициями без кровопролитий, с помощью законов. Самых «добрых граждан» народное собрание выбирало цензорами, доверяя им охрану «отеческих нравов ».

|
Источник: Н.Н.Трухина. ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА