Кресли Коул "Нет голода неистовей"

Alenija: 03.07.10 14:43

Спасибо, что начали переводить этот роман. Это действительно полная версия, в отличии от изданной книги. И зачем так резать роман?....

...

Evgeniay: 04.07.10 10:24

проглатила главу на одном и дыхании....

...

Мечта: 04.07.10 18:36

Спасибо за главу!!!

...

N I A: 04.07.10 18:43

Спасибо ДЕВОЧКИ за радость Все так и замирает в ожидании проды. Вдохновенья вам и времени

...

Нюрочек: 06.07.10 21:36

 » Глава 10

Правда, мы зайки? Совсем не заставили вас ждать
---------------
Благодарности
Лили - за вычитку,
Tempest - за бета-ридинг,
Tais и kosmet (я знаю, вы консультировали ) - за помощь.
---------------

— Это блузка от Аззедин Алайя? [18] — спросила Эмму провожавшая их к столу администратор зала.
— Нет, но можно сказать, что это очень подлинный винтаж, — ответила та.
Лаклейну было плевать, что это за вещица; она больше никогда не наденет эту чертову недошитую блузку на людях.
Бант, который при ходьбе покачивался в районе ее стройной поясницы, притягивал взгляды всех сидящих в зале мужчин. Лаклейн знал, что мысленно они развязывали его. Потому что сам делал тоже самое. Некоторые из этих людишек, толкнув локтем своего приятеля, прошептали «горячая штучка», вынудив ликана бросить убийственный взгляд в их сторону.
Но не только мужчины откровенно таращились на Эмму, когда она проходила мимо. Женщины, разглядывая с завистью наряд вампирши, шептались, что она одета «супер».
А затем многие из них бросали на него самого откровенно приглашающие взгляды.
В прошлом его, быть может, и порадовало их внимание; возможно, он даже принял бы приглашение или парочку. Сейчас же их интерес почему-то казался ему оскорбительным. Будто бы он мог предпочесть их созданию, за которым так пристально следил!
О, но ему определенно понравилось, что и вампирша заметила эти взгляды.
Подойдя к столу, Эмма остановилась, в последний раз оказывая сопротивление, но Лаклейн, схватив ее за локоть, помог ей сесть в кабинку.
Как только администратор ушла, Эмма выпрямила спину и сложила руки на груди, отказываясь смотреть в его сторону. Когда мимо прошел официант с тарелками, полными шкворчащей еды, она закатила глаза.
— Ты смогла бы это съесть? — спросил ликан. — Если бы пришлось? — он еще раньше задавался этим вопросом, и теперь молился, чтобы ответ оказался положительным.
— Да.
— Тогда почему не ешь? — поинтересовался он недоверчивым голосом.
Эмма изогнула бровь.
— А ты можешь пить кровь?
— Мысль ясна, — спокойно произнес он, несмотря на захлестнувшее его разочарование. Лаклейн обожал еду, любил ритуал совместного поглощения пищи. В те моменты, когда не голодал, он смаковал каждый кусочек и, как и все ликаны, был способен оценить еду в любой ситуации. Но сейчас его потрясло осознание того, что они никогда не смогут разделись трапезу или выпить вместе вина. Что она станет делать на общеклановых торжествах…?
Лаклейн прервал себя. О чем он только думает? Он никогда так не оскорбит сородичей, приведя вампиршу на общие собрания.
Наконец, очевидно, смирившись с тем, что ей все-таки придется здесь сидеть, Эмма откинулась на спинку диванчика. И когда к ним на секунду подошел официант, чтобы налить воды, она встретила его вежливым выражением лица.
Склонив голову набок, Эмма смотрела на стакан с водой, будто гадая, как лучше всего с ним поступить. Но так ничего и не придумав, испустила долгий, усталый вздох.
— Почему ты всегда такая уставшая?
— А почему ты задаешь так много вопросов?
Значит, на людях она становится храбрее? Как будто эти человечишки смогут помешать ему сделать всё, что он захочет.
— Если ты пила всего лишь в понедельник и у тебя на теле нет ран — а я бы их увидел — то о каком состоянии ты говорила?
Она принялась барабанить ногтями по столу.
— А это уже следующий вопрос.
Лаклейн едва обратил внимание на ее слова, ибо ему в голову пришла мысль настолько отвратительная, что он тут же воспротивился ей. Возникшее предположение потрясло его. Закрыв глаза и стиснув зубы, он медленно покачал головой.
О, Господи, только не это. Она беременна? Нет, невозможно. По слухам вампирши были бесплодны. Конечно, если верить все тем же слухам, то вампирш вообще больше не существовало. Но она же здесь.
В чем еще может быть причина?
Ему придется заботиться не об одном, а о двух вампирах. Живущих в его доме, распространяющихся в его клане, подобно какой-то заразе. И какая-то пиявка обязательно захочет их вернуть.
Напряжение, которое он испытывал в течение этого долгого сумасшедшего дня, вернулось с удвоенной силой.
— Ты по…
В этот момент к столику подошел официант, и Лаклейн быстро сделал заказ, даже ни разу не заглянув в меню, которое сунул обратно молодому человеку, отсылая его прочь.
Эмма от удивления открыла рот.
— Не могу поверить, что ты заказал мне еду!
Отмахнувшись от ее возмущения, Лаклейн спросил:
— Ты понесла?
Когда подошел официант, чтобы вновь наполнить ее стакан водой, Эмма напряглась, а затем, нахмурившись, посмотрела на ликана.
— Ты поменял наши стаканы? — прошептала она, когда они вновь остались одни. — Я даже не заметила!
— Да, и тарелки я тоже поменяю, — быстро объяснил он. — Но…
— Значит, я только притворяюсь, что ем? — спросила она. — Тогда хорошенько поешь за меня, ладно? Потому что у меня был бы отменный аппетит…
— ТЫ ПОНЕСЛА?
От возмущения Эмма задохнулась, но тут же поспешно выговорила:
— Нет! Я даже не… хм, у меня даже парня нет.
— Парня? Ты имеешь в виду любовника?
Она покраснела.
— Я отказываюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь.
Лаклейна охватило чувство облегчения. Вот так просто его день изменился в лучшую сторону.
— Значит, у тебя нет любовника, — ему понравился тихий звук раздражения, который она издала. Особенно потому, что он сказал ему то, что Лаклейн хотел узнать. Никакого любовника или вампирского отпрыска в настоящем. Только он и она. И когда он заявит на нее свои права, то будет овладевать ею так долго и неистово, что она забудет всех мужчин, которые были до него.
— Разве я только что не отказалась обсуждать это с тобой? У тебя, что, какой-то особый талант игнорировать мои желания? — и уже себе под нос пробормотала, — ей богу, порой мне кажется, будто надо мной попросту издеваются.
— Но ведь ты хочешь мужчину, верно? Твое маленькое тело жаждет его.
От потрясения Эмма открыла рот.
— Т-т-т-ы специально говоришь так откровенно, чтобы спровоцировать меня! Тебе нравится меня смущать, — она бросила на него оценивающий взгляд, и у Лаклейна возникло чувство, будто она ведет мысленный подсчет каждого из таких случаев.
— Я мог бы удовлетворить тебя, — потянувшись под столом рукой, он скользнул ладонью под ее длинную юбку и прикоснулся к внутренней стороне бедра, заставив Эмму резко отпрянуть. Ликану казалась поистине удивительным то, что вампиршу было так легко удивить и даже шокировать. Ведь большинство бессмертных относились ко всему достаточно равнодушно. Вероятно, она была права — ему действительно нравилось ее смущать.
— Убери руку, — выдавила Эмма сквозь стиснутые зубы.
Скользнув рукой еще выше, Лаклейн принялся поглаживать большим пальцем ее нежную кожу. Его тут же обдало жаром. В сотый раз за сегодняшнюю ночь он возбудился, среагировав на нее. Глаза Эммы забегали по комнате.
— Так ты хочешь мужчину? Я знаю, ты не можешь лгать. Если скажешь, что не хочешь, я уберу руку.
— Прекрати это… — она еще сильнее залилась краской.
Бессмертная, которая постоянно краснела. Невероятно.
— Ты хочешь мужчину в своей постели? — его большой палец, поглаживая, поднимался всё выше и выше, пока не достиг шелкового белья, которое было на ней. Лаклейн зашипел от удовольствия.
— Хорошо! — произнесла она сдавленным голосом. — Я скажу тебе. Я действительно хочу мужчину. Но это никогда не будешь ты.
— Почему нет?
— Я… я слышала о тебе подобных. Знаю, что вы теряете голову, становитесь дикими, начинаете царапаться и кусаться как животные…
— А что в этом такого? — когда она снова издала тот звук раздражения, он продолжил: — К тому же это женщины в основном царапаются и кусаются. Но в этом для тебя не должно быть ничего нового, вампир.
После этих слов ее лицо застыло.
— Следующий мужчина, с которым я разделю свою постель, будет принимать меня такой, какая я есть. И он не станет смотреть на меня с отвращением только потому, что я вынуждена выживать определенным образом. Я хочу мужчину, который будет стараться сделать меня довольной и счастливой, а не наоборот. Все это означает, что своими действиями ты исключил себя из списка кандидатов еще в самую первую ночь.
«Она не понимает», подумал Лаклейн, медленно убирая руку. Их предназначила друг другу судьба. Он был прикован к ней. Так что ни для него, ни для нее больше никогда не будет никаких других кандидатов.
Только Лаклейн закончил лапать ее под столом, как принесли еду, и он начал медленно и чувственно поглощать свой ужин. Он настолько откровенно и искренне наслаждался каждым кусочком, что ей почти захотелось тоже попробовать, а не только создавать видимость.
По окончании трапезы Эмма вынуждена была признать, что их ужин с подменой тарелок и с пищей, разлетающейся во все стороны — по причине ее неуклюжего обращения с приборами — не был неприятным.
После того, как официант забрал тарелки, Эмма увидела, что женщина за соседним столиком, закончив ужин, встала и, извинившись, вышла. Вот как поступали смертные женщины. Закончив есть, они клали сумочки на колени, похлопывали их, а затем отправлялись в дамскую комнату, чтобы освежить помаду и проверить, не застряло ли чего в зубах. И раз уж она притворялась…
Но у нее нет сумочки. Ее сумочка была испорчена, когда вот этот ликан, сидящий напротив, швырнул Эмму на грязную землю. Она нахмурилась, но все равно сделала движение, чтобы встать.
— Я собираюсь в дамскую комнату, — тихо сказала она.
— Нет, — он потянулся к ее ногам, и Эмма быстро отдернула их под столом.
— Извини?
— С чего бы тебе делать это? Я знаю, у тебя нет таких потребностей.
От смущения она начала бормотать.
— Т-т-т-ы ничего обо мне не знаешь! И я предпочитаю, чтобы всё так и оставалось.
Откинувшись назад, он заложил руки за голову. На его лице застыло самое обычное выражение, словно они сейчас не обсуждали нечто столь интимное.
— Ну, так как? Они у тебя есть?
Эмма покраснела. У нее не было этих потребностей, и, насколько она знала, у других вампиров тоже. Равно как и у валькирий, потому что они… ну, не ели.
— Твой румянец говорит сам за себя. Значит, у тебя их нет, — его хоть что-нибудь способно смутить?
Заметив, что у ликана появился тот изучающий взгляд, который заставлял ее чувствовать себя насекомым, пришпиленным за крылышки под стеклом микроскопа, Эмма встревожилась.
— Чем еще ты отличаешься от человеческих женщин? Я знаю, что слезы у тебя розовые. А потеть ты можешь?
Разумеется, она могла.
— Не полтора часа в неделю, как советует наш министр здравоохранения… — отлично, он растерялся. Но ненадолго…
— Пот тоже розовый?
— Нет! Слезы — это аномалия. Ясно? В остальном я точно такая же, как и другие женщины, за исключением тех отличий, на которые так грубо обратил внимание.
— Нет, не такая же. Я видел рекламу по телевизору. В течение дня она вся рассчитана на женщин. Ты не бреешься, но твоя кожа гладкая там, где у них волосы. Я просмотрел твои вещи и обнаружил, что у тебя нет тех предметов гигиены, которые рекламируются.
Ее глаза широко распахнулись, когда она поняла, ЧТО именно он имел в виду. Эмма напряглась, готовая выскочить из кабинки, но Лаклейн, вытянув ногу, поставил свой тяжелый ботинок рядом с ней, поймав ее, таким образом, в ловушку.
— Ходили слухи, что вампирши стали бесплодны. А ведь когда вампир находит свою Невесту, он остепеняется. В итоге твой род начал вырождаться. По этой причине Деместриу попытался убить всех вампирш в Орде?
Она никогда не слышала об этом. Опустив взгляд на стол, Эмма не отводила его до тех пор, пока не поняла, что перед глазами начало все расплываться. Официант предпринял героическую попытку убрать после нее, но на столе все еще были крошки. Крошки, которые она оставила. Потому что была уродом, не умеющим обращаться со столовыми приборами и, очевидно, также неспособным иметь детей.
У нее никогда не было месячных, потому что она бесплодна?
— Это правда? — снова спросил Лаклейн.
— Кто знает, о чем думал Деместриу? — пробормотала Эмма.
— Значит, ты не точно такая, как смертные женщины, — его голос смягчился.
— Полагаю, нет, — она выпрямилась. — Но у меня все же есть прическа, которую я хотела бы поправить, и истории о неудавшихся свиданиях, которыми мне хотелось бы поделиться. Так что сейчас я отправляюсь в дамскую комнату.
— Возвращайся потом прямо ко мне, — скомандовал он.
Эмма осмелилась сверкнуть в его сторону глазами и поспешила прочь.
У ресторана и бара был общий туалет, так что ей пришлось пробираться мимо мужчин, слонявшихся там безо всякого дела. Это напомнило ей компьютерную игру с кучей противников в лабиринте — и любой из них мог оказаться вампиром. Но ради того, чтобы на время сбежать от унижения, стоило рискнуть.
Оказавшись в укрытии дамской комнаты, Эмма подошла к стене с раковинами, собираясь помыть руки. Заметив свое отражение в зеркале, она в очередной раз поразилась тому, насколько бледной стала. Она так быстро и сильно похудела, что заострились скулы. Эмма попросту была слишком юной и слабой, из-за чего жажда мгновенно на ней сказывалась. Черт, да на ней словно висела табличка «легкая добыча».
Она всегда знала о своей слабости. Смирилась с ней. Как и с тем, что не могла защитить саму себя даже с помощью оружия. Она с трудом обращалась с мечом, а ее навыки в стрельбе из лука были просто смешны — что доказывал хохот тех, кто видел ее тренировки. А ее умение драться? Что ж, скажем так, тут она тоже талантом не блистала.
И все же Эмма не знала, что никогда не сможет иметь детей…
Когда она вернулась, и Лаклейн, встав, помог ей сесть, она заметила, что пока ее не было, он успел вонзить когти в стол. Ничего похожего на случай с ночным столиком в отеле, просто пять аккуратных, глубоких выемок, окружающих видимый след тепла его ладони, который уже начал исчезать.
Ликан снова сел в кабинку. Его брови были нахмурены, словно он пребывал в глубоком раздумье. Казалось, Лаклейн хотел что-то сказать, но передумал. И будь она проклята, если станет нарушать это гнетущее молчание.
Заметив, что Эмма продолжала рассматривать отметины от его когтей, он прикрыл их рукой. Ему совершенно точно не понравилось, что она их разглядывала. Без сомнений, он подумал, что она вспомнила дни — или скорее вечер — когда он устроил погром.
Ей стало интересно, что заставило ликана сделать это. Возможно, он заметил ту любительницу тусовок в прозрачной блузке, сквозь которую был виден пирсинг на сосках, и почувствовал зов природы.
Или, быть может, он сделал это, потому что пожалел о своих унизительных вопросах? Пожалел настолько, что непроизвольно вонзил когти в стол? Эмма покачала головой.
Вряд ли. Слишком явно он этим наслаждался.

— Что нам известно? — спросила Анника, сделав глубокий вздох и тут же поморщившись, когда заживающие ребра дали о себе знать. Она оглядела стоящих рядом валькирий - Люсию, Регину, Кадерин и других, понимая, что те ждали возможности начать действовать, ждали ее указаний.
Не было только Никс. Вероятно, она вновь забрела в соседние владения. Регина сидела за столом и, подключившись к базе данных валькирий, собирала материал об Иво и местонахождении других вампирах. Ее сверкающее лицо освещало небьющийся экран сильнее, чем он ее.
— Хмм. Мы можем быть уверены всего в двух жалких моментах, — сказала она. — Иво Жестокий разыскивает кого-то среди валькирий. И пока он еще не нашел ее, кем бы она не была, потому что нападения не прекращаются. Наши сестры из ковена в Новой Зеландии пишут, что вокруг них всё «кишит» вампирами. Что значит кишит? Нет, на полном серьезе?
Последние слова Анника проигнорировала. Она все еще злилась на Регину за то, что та поддержала Эмму. Из-за нее Эммалин сейчас каталась по Европе с каким-то — как его обозвала валькирия? — красавчиком. Вдобавок ко всему Регине хватило наглости обвинить Аннику в том, что она подавляет племянницу. Не то чтобы Анника не хотела, чтобы Эмма встретила мужчину. Просто она все еще была такой юной! И они ничего не знали об этом мужчине, кроме того, что он достаточно силен, чтобы одолеть вампира. И неужели Регина искренне считала, что Анника почувствует себя лучше, услышав «подруга, уверяю тебя, Эмма просто безумно хочет этого парня…»
Она мысленно встряхнулась, заставляя себя сосредоточиться на ситуации, в которой они оказались.
— Мы должны понять, какую цель преследует Иво.
— Мист сбежала из его темницы всего пять лет назад. Может быть, он хочет ее вернуть, — предположила Кадерин.
— И все это только для того, чтобы захватить ее? — спросила Анника. Мист Желанная, считавшаяся самой красивой из валькирий, какое-то время находилась во власти Иво. Но когда восставшие вампиры захватили его замок, она сбежала. Вся та ситуация всегда вызывала в Аннике ярость. Потому что случившееся между Мист и Росом, генералом восставших, было ошибкой.
Еще два дня назад она верила, что Мист оставила в прошлом и того вампира, и всю ту отвратительную ситуацию. И, тем не менее, все услышали, как ее сердце забилось быстрее при одном упоминании вампиров, появившихся в Новом Свете. Собираясь присоединиться к валькириям, отправляющимся на охоту, Мист снова и снова проверяла, как лежат ее огненно-рыжие волосы.
Нет, Мист не забыла генерала. Так, может, и Иво не мог выкинуть из головы свою прекрасную пленницу?
— Возможно, он ищет Эмму, — предположила Регина.
Анника бросила на нее раздраженный взгляд.
— Он даже не знает о ее существовании.
— Это мы так думаем.
Анника потерла переносицу.
— Проклятье, где же Никс? — сейчас было не до догадок, они нуждались в ее даре предвидения. — Еще раз проверь кредитную карту Эммы. Появились какие-нибудь новые покупки?
Регина зашла на страницу с данными по всем кредитным картам ковена, и через минуту у нее была выписка со счета Эммы.
— Эта информация отстает на день. Она покупала одежду. Разве у Эммы могут быть серьезные неприятности, если она занимается шоппингом? А еще счет из ресторана де Крийон. Лучше бы этому жмоту возместить ей расходы.
— Да и в любом случае, что Иво может быть нужно от Эм? — спросила Люсия, дергая тетиву своего лука, как делала всегда, когда размышляла. — Может быть, она и последняя в мире вампирша, но ведь не чистокровная.
— Если рассуждать логически, то всё указывает на Мист, — сказала Кадерин.
Анника вынуждена была согласиться. Вспомнить только красоту валькирии, от которой замирало сердце. Как Иво мог не хотеть ее вернуть?
— Есть еще одна вещь, которая доказывает, что это Мист, — добавила Кадерин. — Она не вернулась с охоты и не позвонила.
Отлично, определились. Пока.
— Попытайся проследить передвижения Эммы. Мы начнем искать Мист.
Регина окинула взглядом разрушения в доме.
— Так мне попросить ведьм обновить заклинание?
— Как нам уже хорошо известно, магическая защита может быть разрушена. Надежна только одна охрана, — Анника тяжело вздохнула. — Мы вызовем древний бич, — и должны будем заплатить призракам той валютой, которую они пожелают.
Регина вздохнула.
— Ну, чтоб его, а я уже начала было привязываться к своим волосам.
--------
[18] - (р. 1940) — французский модельер тунисского происхождения.

...

La gata: 06.07.10 21:45

Спасибо, зайки)))

...

lubonka: 06.07.10 21:50

Девочки,спасибо вам большое,пребольшое за ваш труд!!!

...

Изабелла: 06.07.10 21:53

Зайки-зайки, ещё какие!!!

Спасибо всем девочкам за труд!

...

Veresk: 06.07.10 22:04

Спасибо за труд! Хорошая глава, получилась)))

...

Nalina: 06.07.10 22:09

Девочки, всем БОЛЬШОЕ СПАСИБО за перевод!!!

...

Valen-Tina: 06.07.10 22:24

Вы самые быстрые зайки на свете
СПАСИБО вам огромное за ваш труд (и скорость).

...

Marina Carina: 06.07.10 22:36

Дорогие Леди-переводчицы!!!!!!!!!!!
Очень Вам благодарна за Ваш труд!!!!!!!!!!
Огромное спасибо

...

leina: 06.07.10 22:45

Спасибо! Самые настоящие зайки!

...

ЛюБанькин: 06.07.10 22:54

Спасибо!!!
Вы самые быстрые зайки на свете!!!

...

elinor: 06.07.10 23:04

спасибо

...