Другие страны мира

Саманта Арчибалд:

Мельбурн

Высокое, черное небо над головой и украшенное миллиардами звезд. Они вспыхивают, переливаясь сплетаются в причудливые узоры. Влажный песок очень твердый и даже сквозь одежду чувствуется пронзительный холод. Одиночество. Появившись, ледяным комом, в солнечном сплетении, постепенно разрастается захватывая все тело. А может просто холодно на улице? Нужно перебраться к костру, но его нет. И никого нет. Я одна на этом песчаном пляже. А вода продолжает прибивать к берегу фигуры. Поломанными куклами выбрасывает их все к моим ступням. Пытаюсь отползти, но корни деревьев выбираясь на поверхность, перехватывают лодыжки и запястья фиксируя на месте. Одновременно холодно и душно. И бесполезно кричать никто не услышит. Стараюсь перевести дыхание и смотреть на звезды, они вспыхивают и планируя вниз превращаются в пепел. Серые хлопья опускаясь покрывают все вокруг мягким ковром, от которого веет холодом.
- Это я, не дерись
Голос Джо так близко. Становится теплее и легче. Одно его присутствие заставляет корни спрятаться. Но как он здесь оказался? Его не может быть на этом острове.
- Ты?, - шепчу, не слыша собственного голоса, - опять снишься?
- Опять, - в голосе слышится улыбка, - соскучился и пришел к тебе.
- Ух ты, - стараюсь вжаться всем телом, накрывая его ладони своими, - это хорошо.
- Ты ждала?, - от прикосновения губ дрожь проходит по телу.
- Надеялась,- выдохнув сильнее зажмуриваюсь.
Ведь открыв глаза, увижу, что снова одна на холодном песке под слоем пепла. А если умереть во сне, он же не закончится? Тогда пусть это случиться сейчас.
Там где губы касаются кожи, она горит и уменьшается в груди ледяной ком, убираются иголки и становится все теплее. Обняв прижимаюсь сильнее, подушечками пальцев обрисовывая рельеф плеч, поднимаясь выше, зарываюсь в волосы и задыхаюсь от нахлынувших эмоций. Желание со скоростью лесного пожара охватывает тело. Сжав объятия не даю отстраниться и древний как мир танец захватывает, ведя за собой. Балансируя на грани яви и сна, реальности и безумия, стараясь не сорваться в пропасть, двигаюсь навстречу, подчиняясь и пропадая в стремительном ритме. Стук сердца отдается шумом крови в ушах, дыхание перехватывает, но проще задохнуться, чем остановиться. Целуя жадно, требовательно отдаю остатки дыхания. Все ближе край за которым распахнула объятия бездна. Движение, и накрывает наслаждение. Дрожь проходит по телу, заставляя судорожно вздохнув хватать ртом воздух. И тут же холод, пролетая винтом по позвоночнику, ударяет в голову. Джо сейчас исчезнет! Сильнее зажмуриваюсь.
Прикосновения не пропадают и… все по-прежнему реально. Ласковые, легкие поцелуи касаются лица и мир переворачивается. Реальность то, что сейчас, а остров просто сон. Облегченно выдохнув, улыбаюсь.
- Ты реальный. Откуда ты здесь?
- Сбежал из дома, к тебе.
- Ты сумасшедший, но мне нравится.
И не важно, что меня невзлюбят его родители или Мейзи или все сразу. Все равно. Главное что он рядом. Прижимаюсь, купаясь в ощущении покоя, прогоняя все мысли. Подумаю потом, когда-нибудь. Путь даже скоро, но только не сейчас. Легкими поцелуями касаясь плеча, подушечками пальцев вырисовываю узоры на коже и чувствуя дыхание в волосах, потихоньку засыпаю, соскальзывая в мягкую темноту. Но даже уснув, знаю что надежно спрятана от мира в объятиях Джо.
- Сэээээм! Ты спишь?, - голос Лив врывается в негу сна, - вставай. Солнце высоко…
Не хочу просыпаться. Сильнее прижимаюсь к Джо и улыбаюсь не открывая глаз. Дверь распахивается и в тут же «Rammstein» взрывает утро.
- Прости, - Джо разжав объятия, тянется за телефоном,- доброе утро.
Слышу как Мейз недовольным голосом выговаривает доку, видимо за то что он сбежал. Очарование ночи стирается утренним возвращением в реальность. Поднимаю взгляд на подругу
- Доброе утро, - притянув халат, надеваю и поднимаюсь, - ты на завтрак?
- Тебя подожду, - улыбается, - а откуда прекрасный принц?
- Прискакал ночью, чтобы спасти меня из плена сновидений, - едва слышно, - и забрать в плен иллюзий.
- Сэм прости, - закончив разговор, Джо поднимается, - мне нужно съездить домой. Это ненадолго, а после…
- Не торопись, - улыбаюсь, - семья важнее. Позвони как освободишься.
- Не обижайся, - обняв, скользит ладонями по спине, - я постараюсь побыстрее.
Обхватив мое лицо ладонями, наклоняется и касается губ поцелуем. Невозможно отстраниться. Обняв за шею, целую, а ледяной комок уже ворочается в груди.
- Чем займемся?, - взяв еду и выбрав столик под навесом, устраиваемся за ним. Сделав первый глоток кофе, смотрю на подругу, - есть планы?
- Лучше расскажи о своих, - серьезно смотрит в глаза,- а то не покидает ощущение, что что-то упустила.
- Проницательная ты моя, - вздыхаю, - вчера созвонилась с Эмили и да, остаюсь в Сиднее. Риелтор уже ищет жилье, а юристы готовят документы. Ты со мной?
- Разумеется. А Джо сказала?
- Нет, - пожимаю печами, - во –первых не знаю как это сделать, а во-вторых, - вздыхаю, - знаешь, ночью было желание послать все к черту и снова позвонить Эм, сказать что передумала и не смогу. Но утро все расставило по своим местам. У него семья в которой мне нет места.
- Да ладно, - улыбается, а взгляд серьезный, - Мейзи тебя любит, Оливер относится нормально, а Руби… Не страшно, она тебя узнает поближе и …
- Лив! Ты действительно не понимаешь? Док хороший, но у нас ничего не выйдет. Ему нужна жена и мать его детей, а себя в этой роли не вижу. И да, не желаю ни того ни другого. Просто хочу быть рядом, но ему этого мало. А с моей стороны было бы жутким эгоизмом просить его ограничится тем, что нужно мне. Так что, - пожимаю плечами, - мы очень разные.
- И когда ты собираешься рассказать ему?
- Не знаю. Страшно поставить последнюю точку, хоть и понимаю что это неизбежно, - чувствую- начинаю злиться, - давай закроем тему. Так какие планы на сегодня?
- Собиралась пойти на соревнования по серфингу, - улыбается, - Райли обещал всех порвать. Думаю это стоит увидеть.
- Оу! Будет шикарно, - улыбаюсь, - можно составить вам компанию или это приват вечеринка?
- Смеешься? Конечно пошли, там будут такиииие мачо, - на миг серьезнеет, - но как же Джо?
- А что Джо? – пожимаю плечами, - ты видела как он подорвался. Так что, думаю до вечера, пока он кается перед семьей, буду совершенно свободна. И да, уже чувствую лучи добра идущие в мою сторону.
- Фантазерка! Телефон взять не забудь, а то к пучку лучей прибавится ещё один.
Переглянувшись смеемся и закончив завтрак поднимаемся в номер. А через полчаса, усевшись в огромный джип Райли едем, подпрыгивая на ухабах, на пляж на котором обещали большие волны.
- Сэм, ты где?, - звонок Джо отвлекает от разглядывания пируэтов, которые выписывают загорелые красавцы.
- Мы на пляже, смотрим соревнования по серфингу, - незаметно выдыхаю, - а ты?
- Родители с Мейзи пошли в парк, - голос становится загадочным,- никуда не уходи. Скоро буду.
- Так куда же…
Но в трубке раздались гудки. Видимо в этот момент у меня стал очень удивленный взгляд, потому что Ливка оторвавшись от бинокля ( который она прикупила ещё вчера, чтобы смотреть соревнования во всех подробностях) посмотрела на меня.
- Что случилось?
- Ничего. Док сказал никуда не уходить и бросил трубку, - пожимаю плечами, - странно так и совсем на него не похоже.
- Готова спорить- сейчас приедет, - улыбается и протягивает бинокль, - на! Тут такие шикарные…волны.
- Вот спасибо тебе добрая женщина, - беру и посмотрев в окуляры хмыкаю, - что подвигло тебя отдать мне сей чудный прибор?
- Да ну тебя, - поднимается, - пойду пройдусь. Наслаждайся.
Проводив подругу взглядом, возвращаюсь к просмотру соревнований. Глядя как очередной мачо штурмует волну, понимаю- мои мысли очень далеко отсюда. Джо ещё не уехал, а уже скучаю. Отложив бинокль, укладываюсь на песок и прикрывая глаза. Когда ему сказать что остаюсь в Австралии? Надо сейчас, но тогда док пошлет и наш отпуск закончится тут же. Нет, Эм будет рада, если начну на неделю раньше, но… Так хочется чтобы эти несколько дней он был рядом. Эгоистично, но правда. Черт! Почему все в моей жизни идет кувырком? Так хотелось получше узнать Джо, посмотреть новый континент, просто отдохнуть, а в итоге? В итоге получилось только второе, потому что сложно назвать отдыхом отпуск, начавшийся с авиакатастрофы и с Джо мы не будем видится. Он улетит и все.
От этой мысли теплый, солнечный день стал хмурым и серым, а порыв ветра, поднявший песок, заставил вздрогнуть и зябко поежится. Стало нестерпимо холодно и одиноко. Может вернуться в гостиницу? Завернувшись в одеяло, как в детстве, спрячусь от окружающего мира. Глупо-то как. Усевшись, вытащила из пляжной сумки полотенце и накинув на плечи, свернулась обхватив колени руками и, закрыв глаза, уткнулась в них лбом. Странное ощущение. Вокруг полно веселящихся людей, то тут, то там звучат шутки и смех. Тепло, шумит океан, а я снова на необитаемом острове под названием «одиночество».
Нужно взять себя в руки, перестать рефлексировать и попробовать зажить нормальной жизнью. Вот сейчас закончится отпуск, начну работать. Все войдет в привычную колею. Буду гулять с Ливкой, знакомится с мужчинами, ходить в театры и на выставки. Восстановлю бреши в панцире и снова стану собой. Наверное. Вот только вся беда в том, страшно признаться даже себе, что не хочу как раньше. Хочу как сейчас, но понимаю - мост за спиной уже горит. И не согреться у этого пламени.
- Вот ты где.
Вздрогнув от прикосновения, поднимаю взгляд и вижу Джо
- Привет, - улыбаюсь, чувствуя, как постепенно исчезает холод, - почему не со своими?
- Хотел тебя увидеть и…, - его взгляд меняется, - замерзла?
- Я в порядке. Разве можно замерзнуть в такую жару. Так ты не договорил, - и тут замечаю доску в его руках, - вау! Ты покажешь класс?
- Может и не класс, - улыбается, - но хотел покорить волну. Для тебя.
- Здорово, - поднимаю валяющийся на песке бинокль и продув окуляры, показываю его, - буду внимательно смотреть и переживать.
- Последнее совершенно не обязательно, - подает руку.
Поднявшись, обнимаю, скользнув ладонями по спине, и легко касаюсь губ.
- Удачи.
Джо бежит к воде и поднеся к глазам бинокль слежу за ним. Остальные стираются, становясь неприметным фоном. Волна формируясь поднимается и док вставая на доску, удерживается на ней, балансируя по кромке пролетает внутри сворачивающейся в трубу массы воды. Выскочив из нее снова взмывает на гребень уже другой. Восторг переполняет и есть ощущение, что я вместе с ним стою на доске. Дыхание перехватывает, океанский, пропитанный солью ветер бьет в лицо, оставляя на коже соленые брызги. Свобода и ни с чем несравнимое чувство полета.
- Кого рассматриваешь?
Не заметила, как подошли Ливка и Райли. Оба мокрые и довольные.
- Там Джо, - вздохнув, все же отдаю бинокль подруге и она припадает к окулярам.
- А знаешь, хорош! Даже очень хорош!, - улыбается, - даже не буду спрашивать, как он здесь оказался. Думаю, не обидишься, если мы тебя оставим. Райли собирался показать место, где волны ещё больше.
- Конечно идите, - важно киваю, - я большая девочка и смогу о себе позаботиться. Отрывайся. Да, если что –звони.
- Хорошо мамочка, - хохочет и, поцеловав меня в щеку, машет бегущему к нам Джо, - присмотри за Сэм, а то она вечно в истории влипает.
- Иди уже.
Подруга с кавалером уходят а я, повернувшись к доку, попадаю в объятия.
- Ты был великолепен!
- Прямо вот так?, - скинув мокрую футболку, обнимает, прижимая к себе, - уверенна?
- Абсолютно, - подушечками пальцев скольжу по печам, - было ощущение будто я там с тобой. И это нереальный всплеск адреналина.
- Точно, - улыбается гладя в глаза, - очень хочу прокатиться с тобой.
- В другой раз, - которого уже не будет. Выдохнув, пытаюсь прогнать приступ тоски, - у нас ещё есть время?
- У нас очень, очень много времени, - легко целует, - поехали, буду знакомить тебя с Мельбурном.
Прогулки, посещение зоопарка и, наконец-то, нормальное знакомство с обитателями Австралийского континента. Пара встреч с Руби, которая продолжала относиться ко мне насторожено, хотя с Оливером мы кажется нашли общий язык. С Мейз почти не виделась, похоже она тоже она немного обижалась что Джо проводит время со мной а не всегда с ними. Эмили прислала документы и в Сиднее меня уже ждал пентхаус и офис. Отпуск перешел экватор и чем ближе день отъезда тем сильнее тоска. Она прочно поселилась в душе. Когда док был рядом сидела тихо, но стоило остаться одной, как она выпускала щупальца и сжимала сердце так, что перехватывало дыхание. И нет никакой уверенности что смогу справиться с ней. А ведь ещё нужно все рассказать Джо.

...

Сура Уайатт:

Остров где в декабре +24 и идет теплый дождь...
Ночью прошел дождь, поэтому песок у линии пляжа был чуть холоднее обычного, но это не остановило меня, сняв сандалии идти по крайней линии пляжа у самой воды, которая едва не цепляла пятки. Полностью погрузившись в воспоминания из детства и своей ранней юности я улыбалась, прошлому, всему теплу и радости , что дарил мне остров и тому сюрпризу, который приготовила для мужчины идущего рядом.
- Какого черта мы делаем, на Мадагаскаре, через пять дней после Рождества? - наконец-то Дэн прерывает молчание. Мы женаты уже пол года, и даже пришли к некоторым весьма удачным соглашениям, но напряжение оставалось нешуточным.
- Ну, для начала, это Реюньон, если тебе не нравится пляж, то могу отвести тебя к действующему вулкану, - и принести в жертву местным богам, остановившись левой ногой накидываю песка на правую и подняв глаза разглядываю мужчину, с щетиной, взъерошенными от ветра волосами и в обычной трикотажной белой майке, он был куда привлекательнее чем в тех официально претензионных рабочих костюмах, даже когда злился.
- Нет, давай уж остановимся на пляже, мне хватило затяжной пешей прогулки по проспекту Бурбон. - он остановился и подтянувшись сел на бетонный блок отгораживающий пляж от улицы.
- Мы снова к нему вернулись, кстати, – улыбнувшись, я продолжила зарывать ногу – кажется, у нас был договор, что новый год это мой праздник?
Он лишь кивнул и, проведя ладонью по волосам, внимательно посмотрел на меня.
-Почему именно тут?
- Я тут выросла, но так получилось, что уже очень давно, не возвращалась домой.
- Я считал тебя француженкой.
- Франция имела колонии, да и француженка я лишь на половину.
- А вторая половина?
- Скоро узнаешь, идем вот- вот начнется дождь. – протянув руку предлагаю ему свою ладонь, мне хочется тепла, нежности и понимания, мне хочется поделиться с ним всем, что было на этом острове, рассказать о людях, местах, мне хочется, чтобы он проникся духом Сен-Жиль ЛеБэн, но все что я пока могу это протянуть ему руку и увести по петляющему проспекту Бурбон в маленькое кафе для своих.
- Сури, девочка моя сладкая, - пожилая индианка, отложив вышивания запричитает о худобе и бледности, с навернувшимися на глазах слезами крепко обняв начнет целовать.
- Сана, я тоже скучала за тобой, бабушка, ну все, перестань иначе я тоже расплачусь. – отстранившись от старушки, ловлю ее заинтересованный взгляд.
- А этот милый молодой человек и есть твой супруг,- шепчет она мне на ухо в очередной раз обняв, киваю в ответ, тактично умолчав тот факт что супруг уже второй, семья не знала о разводе, ровно как и о том как выглядел мистер Стоун, каждый раз я отмахивалась от них фразой у него нет времени.
- Дэни, разреши представить это Санджана, моя бабушка.. – улыбнувшись я села на стул у потертого круглого столика, теперь вопрос о моих корнях должен был решится.

...

Джонни Эллиот:

Мельбурн.

Время бежит так быстро, что не успеваешь оглянуться, как подходит тот момент, который ты старался отдалить. Осталось всего несколько дней до предполагаемого отъезда в Лондон, но с каждым днём все сильнее становилось желание остаться.
Я на распутье. В какую сторону не сделал бы шаг – непременно что-то потеряю. Так на что решиться?
Безумно хочется остаться в Австралии, вернуться в родную страну и продолжить карьеру здесь. Чтобы рядом был океан, чтобы никакой противной серости, чтобы дочь росла в прекрасном месте. И наверстать все, что упущено, в общении с родителями. А самое главное – я ощущаю, будто я дома, а возвращение в Англию представляется отнюдь не приятностью, наоборот, возвращаться не хочется совершенно. Но…
Не хочу терять Сэм. До рвущегося из груди рыка отчаяния – не хочу. Но и просить её остаться здесь, с нами, тоже не имею права. Бросить свою устроенную жизнь в Лондоне, хорошую работу, брата, и перебраться сюда, не просто на другой материк – в другое полушарие, с мужчиной которого знает не так давно и его ребенком. Зачем ей это? Она прекрасно дала понять, что не стремится к семейной жизни, не хочет этого, а значит, выхода действительно нет. Придется выбирать.
И Саманта, как будто чувствуя мое состояние, стала отдаляться. Стала более задумчивой и в её взгляде так часто мелькает тоска, которую она тут же прячет, скрывая за ресницами. И улыбаясь уголками губ, прижимаясь сильнее ко мне, замирает, тихо выдыхая. В такие моменты перехватывает дыхание и в сердце сжимается от мыслей о том, что все может закончиться.
Не хочу. Но все потом. Потом.

- Пап, давай тут останемся жить, - Мейз, переодевшись в пижаму, устраивается в кровати, - мне здесь нравится больше, чем в Лондоне.
- Уверена? – глажу малышку по волосам, - может просто так кажется, потому что тут теплее и…
- И лучше, - упрямо продолжает Мейзи, - и бабушка с дедушкой рядом, а к паукам я как-нибудь привыкну.
Улыбаюсь, вспоминая, что не далее как сегодня утром, незваный гость заполз в столовую через открытые двери в сад, и уютно устроился на стене. Мы в тот момент как раз завтракали и первой огромного паука заметила именно Мейз. Вопреки удивлению и страху, она не закричала и не убежала прятаться, огромными глазами наблюдала, как Оливер ловит паука в контейнер и уносит на улицу, выпустить подальше от дома. Малышка была глубоко впечатлена тем, что убивать забредших животных, будь то даже змеи или пауки, не принято здесь. «Нужно аккуратно постараться убрать животное, не навредив ни ему, ни себе. Или вызвать специалиста по отлову» - учил потом отец, рассказывая забавные истории о том, как находили непрошенных гостей в самых неожиданных местах.
- А как же твои друзья, и мы ведь уже выбрали школу.
- Ну и что? Школу можно выбрать и тут, а друзья, - пожимает плечами, - интернет есть, будем созваниваться. И вообще, - смотрит серьезным взглядом, - перемены всегда к лучшему.
- Хорошо, я подумаю над этим, договорились? Нужно посмотреть найду ли я здесь такую же хорошую работу.
- А Сэм? – малышка задает вопрос, который я не хотел услышать, - она останется с нами?
- Я не знаю, солнышко.
- Мне кажется, я ей уже не нравлюсь… Она так мало общается со мной теперь. Почему?
- Наверное, она думает, что тебе интереснее с дедушкой и бабушкой, - стараюсь улыбнуться, - не переживай.
- Постараюсь, - зевает, - но ты узнай про работу…
- Обязательно, - целую дочь в щеку, - спокойной ночи, принцесса.
- Спокойной ночи, пап.
Оставляя включенным ночник, выхожу прикрывая за собой дверь, и спускаюсь вниз.
- Уснула? – отец поворачивается, глядя на меня.
- Засыпает. Она говорила с вами о том, что хочет остаться?
- Да, - мать переглянувшись с отцом, кивает, - сказала что ей здесь нравится больше.
- Да, - киваю, - мне тоже так сказала. Не знаю, что делать.
- В Мельбурне сложновато будет найти хорошее место в клинике, но вот в Сиднее… - начинает отец и вопросительно смотрит на меня, я киваю в знак того, чтобы продолжал, - в той клинике, где мы встретились, открывается кардиологическое отделение и сейчас активно набирают штат. С твоим опытом, и хорошими рекомендации с нынешнего места работы, есть шанс стать не просто рядовым специалистом.
В Лондоне я метил на место зав. отделением, но до момента ухода мистера Джонсона пришлось бы ждать еще лет пять, а здесь все может сложиться удачнее прямо сейчас. Еще один «плюсик» в копилку варианта «остаться в Австралии».
- Думаешь, действительно может получиться?
- Ты ничего не потеряешь, если свяжешься с ними и узнаешь.
- Ты прав, - киваю в ответ, - обязательно свяжусь, но… Завтра, - засуетившись, смотрю на время, - мне пора, мы с Сэм собирались на пикник.
- Ночью? – улыбается мама.
- Да, у нас, - не могу сдержать улыбки, - свидание.
- Как будто ты снова подросток, - родители, переглянувшись, улыбаются, - хорошего вам вечера.
- Спасибо, - улыбнувшись, - я одолжу вашу корзину для пикника?
Через час такси останавливается у отеля и я выхожу навстречу спустившейся Сэм.
- Привет, - обнимаю, касаясь губ, - ммм, как же я соскучился.
- Как? – улыбается, прижимаясь.
- Безумно, - тихо смеюсь, сжимая объятия сильнее.
- Сломаешь! – шутливо бьет кулачком в плечо и поднимает лицо, глядя в глаза, - я могла бы и сама доехать, кстати.
- Нет, это совсем не романтично.
- А у нас романтичное свидание? – Сэм игриво хлопает ресницами.
- Именно оно, у нас прекрасная прогулка, а потом… - многозначительно замолкаю.
- А потооом? – подхватывает Сэм, ожидая продолжения.
- Узнаешь, - звонко целую в кончик носа и улыбаюсь.
- Ууу, так не честно! – вздыхает, но прижимается сильнее, - ладно, тогда веди.
И мы, неторопливо, идем по набережной, наслаждаясь шикарной погодой и друг другом. Я рассказываю о сегодняшнем приключении с пауком и встрече с семьей кузена, а она о поездке в контактный зоопарк и посещении теннисного турнира, куда её потянула Оливия. И так легко рядом, не мучают никакие ненужные мысли, есть только здесь и сейчас, без выматывающих душу сомнений. Все это будет завтра, но этот вечер, эта ночь – принадлежат только нам.
- Мы идем к тебе в гости? – интересуется, когда мы оказываемся рядом с домом родителей.
- На пару минут, - улыбаюсь.
- Интригуешь, - выдыхает, сжимая мою ладонь.
- Ух ты, у меня получается?
- Немного, - смеется в ответ.
Захватив корзину для пикника, с аккуратно уложенным содержимым, беру Сэм за руку и мы выходим, спускаясь про тропинке к небольшому пляжу.
- Будем купаться голышом? – новое предположение заставляет рассмеяться.
- Нет, но мне нравится идея.
Крепко держа Сэм за руку, веду её по изогнутой тропинке, по теплому пляжному песку, делая небольшой крюк по траве, улыбаясь на очередную её догадку.
- Обниматься с коалами? Смотреть на кенгуру в естественной среде обитания? Джооо…
- Пришли, - улыбаюсь, когда мы, обогнув огромный валун, стоящих здесь неизвестно сколько лет, оказываемся на небольшом островке пляжа, со всех сторон закрытого от внешнего мира огромными камнями, только узкая дорожка ведет между ними, давая возможность пройти.
А с другой стороны раскинулся океан. Бесконечный и таинственный.
- Как красиво, - выдыхает Саманта, - а это…
- Да, импровизированный кинотеатр, - улыбаюсь, указывая на проектор.
Эту идею хотел воплотить уже несколько дней, и наконец раздобыв проектор и пленку, смастерив незамысловатый экран, установил эту конструкцию перед тем, как отправиться к Сэм. И оно того стоило – удивление и восторг в её глазах, счастливая улыбка – именно то, что хочется видеть.
- Это потрясающе, - выдыхает, обнимая, и целует меня, - Ты романтик, док.
- Есть немного, - смеюсь и легко коснувшись губ, отстраняюсь, - сейчас…
Достав плед, стелю его на песок, чтобы можно было с удобством устроиться. Саманта опускается, поудобнее усаживаясь, а я достаю бутылку вина и бокалы.
- Ты говорила, что тебе нравится Софи Лорен, - улыбаюсь, и, потянувшись, включаю проектор, - нашел её фильм.
Как же нравится вот так сидеть в обнимку, слушая шепот океана смотреть старый фильм о любви и ни о чем не думать. Смеяться, делить последний сэндвич напополам и просто наслаждаться. Кажется, будто весь мир существует где-то далеко, за гранью, а здесь только мы и океан.
- Шикарный фильм, - улыбается Сэм, потягиваясь, - очень его люблю, спасибо, - выдыхает и тянется, чтобы коснуться моих губ.
Отвечаю, запуская пальцы в волосы и притягиваю её к себе, углубляя поцелуй и растворяясь в нем. Она отвечает столь же страстно, прижимаясь крепче, пальчиками путаясь в моих волосах и от этих прикосновений по телу проходит волна предвкушения. Дыхание заканчивается и я отстраняюсь, чтобы сделать вдох.
Но он замирает в груди, когда смотрю в глаза сидящей рядом девушки. И мир переворачивается, вдруг явственно ощущаю невыносимое желание наконец высказать все то, что держу в себе. Она это чувствует, или видит во взгляде.
- Джо? Что случилось? – улыбается, скользнув пальчиками по моей щеке, - я зацеловала тебя до потери голоса? – смеется.
- Нет, - выдыхаю, как перед прыжком в воду и, перехватив ладонь Сэм, касаюсь её губами, - нет. Просто… - смотрю в глаза и улыбаюсь уголками губ, - я тебя люблю.
Тишина вдруг становится слишком громкой, потому что Сэм внезапно меняется в лице. Улыбка пропадает с губ, а во взгляде мелькает что-то нечитаемое.
- Джо, - тихо шепчет, пытаясь отнять руку.
- Нет, - переплетаю её пальцы со своими, - дай мне сказать, - не отводя взгляда, наконец решившись обнажить перед ней свою душу, продолжаю, - не нужно говорить о том, что мы знакомы мало и все это только кажется. Не кажется. Я чувствую это. Сильнее, чем когда-либо, и совершенно точно это не иллюзия, - выдыхаю, - когда я услышал о катастрофе… - на мгновение зажмуриваюсь, пытаясь прогнать воспоминание, - Когда не мог поверить в то, что случилось и сидя в ванной, чувствовал запах твоего геля для душа... И не знал, увижу ли тебя еще раз, я вдруг так четко осознал это. Свои чувства к тебе. Мне казалось, что мой мир рухнул, очень важная его частичка внезапно исчезла и я сходил с ума. Лелея надежду на то, что все сказанное неправда и ты где-то там, в Сиднее, ждешь меня, я мысленно молился всем высшим силам, чтобы хоть кто-нибудь услышал и дал нам еще один шанс, который я ни за что не упущу. У меня не оставалось ничего, только мои чувства, которые вдруг осознал и когда увидел тебя после всего через что пришлось пройти… Понял, что не ошибся, мой мир снова стал целым, когда ты оказалась рядом, - потянувшись, ласково касаюсь щеки подушечками пальцев, - Я люблю тебя, насколько, насколько способен это делать, и ни за что не хочу упустить данный нам шанс. Я не требую ответа, просто хочу, чтобы ты знала о моих чувствах. Не хочу больше скрывать их, - не отрываясь, смотрю в глаза и мне кажется, что время остановилось.
Сердце пропускает удар и я притягиваю Сэм к себе, а она поддается. И вот теперь становится страшно. Страшно, что она оттолкнет и скажет, что ей просто нравится проводить со мной время, а моя любовь её совершенно не интересует. И, желая оттянуть мгновение, снова целую, выплескивая в поцелуе все, что сейчас творится внутри.

...

Виктор Кэмерон:

Где-то в полной жопе...

Можно смотреть вечно на три вещи: на звёзды, как горит огонь и как кто-то работает. О этот вид фелейной части Адель, которая в виду показа, какая она самостоятельная, лазит на карачках в попытках поставить палатку. Прямо мега идиллия, у меня есть хлеб и зрелище. Конкретно я уже поужинал и попивал кофе сваренный на огне. Спасибо разрешению, иначе тютю наш костерок.
- Аррххх… Всё, я сдаюсь, ты победил! – бросив на землю часть палатки, Адель встала в полный рост и направилась к моему месту умиротворения и вообще дзен.
- А как же самостоятельность? Я всё могу сама, мне не нужна твоя помощь?
- Оказалось нет, я была не права, ну сколько можно мне извиняться?! Дай мне уже есть и пить пожалуйста…
- Помни мою доброту и великую щедрость! – и отдав Адель её часть еды, кофе поднялся ставить ей палатку.

Некоторое время спустя.

Уютно устроившись в спальнике, я спал как подстреленный из дробовика, то есть ещё не успел застегнуть молнию до конца как заснул. И спал до конца, если б не шебуршание вокруг палатки и упоминание моей мамы и бабушки в неприличном контексте и вздох разочарования. Шишок ты ли это?
Открыв палатку, я в принципе не удивился…
- Что на этот раз?
- Мне холодно…
- А я говорил тебе брать зимний спальник утеплённый?
- Ну, он же тяжёлый! А мне тяжело.
- Зато днём было легко идти, будешь ворочиться пойдёшь спать обратно.
Расстегнув спальник свой полностью, пододвинулся и Адель легла рядом, используя свой спальник как одеяло.

За время нашего пути уяснил одно, что больше я в походы, которые не организую сам не иду. Выяснилось, что еду забыла, там вскочила мозолька, там руку обожгла о сосиску! О СОСИСКУ! Как эта женщина живёт на Земле удивляюсь. Зато купальник взяла, молодец. Чесалась потом всё ночь из-за укусов, зато позагорала на природе. На третий день решено было возвращаться к машине, я отвернулся на минуту, когда мы подошли. А моя мать её машина была уже в озере и Адель говорит, что это не она и она случайно. Твою ж мать! Следующие 8 часов пешей прогулки по дороге до населённого пункта я с ней не разговаривал, боялся прибью… Увещевала, что покориться моему наказанию и всё оплатит. Обдумывал план мести… И придумал!
- Месяц отработка в качестве моего интерна!

...

Саманта Арчибалд:

Мельбурн

Чем ближе последний день отпуска, тем сильнее ощущение катастрофы. Как на «американских горках» вверх-вниз, вагончик на безумной скорости несется по рельсам и страх пополам с восторгом. Как сказать Джо, что я не вернусь в Лондон и что буду делать когда он улетит. У меня останется только работа и Ливка. Но у подруги бурная личная жизнь, а у меня… А у меня снова пустота и одиночество. Пока док с семьей пытаюсь представить, что все, он улетел и я его больше не увижу. И хочется выть от одной мысли об этом. А потом Джо приходит и забыв обо всем, снова пропадаю во взгляде. Прижимаясь, прячусь в таком надежном кольце его рук и одиночество исчезает, растворяясь от прикосновения губ…до момента, когда за спиной закрывается дверь.
- Подруга, - Ливка смотрит с осуждением, - заканчивай себя изводить. Ты же уверена, что все делаешь правильно?
Дождавшись моего кивка продолжает.
- А это значит -все будет хорошо, интуиция тебя, да и меня никогда не подводит, - протягивает мне купленный у входа пакетик с кормом, - пошли, покормим коалу. Да улыбнись же ты!
- Так?, - растянув губы, пытаюсь изобразить улыбку.
- Ох, ты ж!, - Лив вздрагивает, - от тебя кенгуру шарахаться будут. Послушай, день прекрасный, мы в контактном зоопарке и можем помацать кого захотим или начинай получать удовольствие или…
- Или? Продолжай, я заинтригована.
- Мучайся неизвестностью, - припечатывает подруга и подхватывает меня под руку, - пошли, порадуем местную фауну…
День плавно перетекает в вечер, вечер в свидание. Раскинувшийся до горизонта океан ворчит, обнимая прибоем камни, катет, подбрасывая на ряби, отражающиеся в нем звезды. Любимый фильм, тепло рук и ощущение счастья. Оно, окутывая, прячет в кокон закрывая от всех проблем. Последние кадры мелькают на импровизированном экране и, подняв взгляд, обнимаю Джо.
- Джо? Что случилось? – улыбаюсь касаясь подушечками пальцев щеки, - я зацеловала тебя до потери голоса?
- Нет, - вижу, как во взгляде появляется решимость, - нет. Просто…я тебя люблю.
Сердце замерев пропускает удар. « Люблю» набатом бьется в виски и голову сковывает обручем.
- Джо, - и больше нельзя откладывать разговор. Все зашло слишком далеко и вот сейчас глядя в глаза понимаю, что все кончено. Вернее будет кончено. Слова ледяным комом застывают в горле.
- Нет, - удерживает руку, но от этого только хуже. - дай мне сказать, не нужно говорить о том, что мы знакомы мало и все это только кажется. Не кажется. Я чувствую это. Сильнее, чем когда-либо, и совершенно точно это не иллюзия, когда я услышал о катастрофе… - Джо продолжает говорить, а холод опускается из горла ниже, сковывает грудь. Барабанные перепонки разрывает от грохота заходящегося в диком ритме сердца, и сливаясь с шумом океана кажется ревом турбин падающего самолета, - Когда не мог поверить в то, что случилось и сидя в ванной, чувствовал запах твоего геля для душа... И не знал, увижу ли тебя еще раз, я вдруг так четко осознал это. Свои чувства к тебе. Мне казалось, что мой мир рухнул, очень важная его частичка внезапно исчезла и я сходил с ума, - не отвожу взгляд, но не вижу Джо. Дикий, многоголосый крик, свист ветра, и грудь сдавливает все сильнее и четкое понимание- это конец. Почти не слышу слов, - лелея надежду на то, что все сказанное неправда и ты где-то там, в Сиднее, ждешь меня, я мысленно молился всем высшим силам, чтобы хоть кто-нибудь услышал и дал нам еще один шанс, который я ни за что не упущу. У меня не оставалось ничего, только мои чувства, которые вдруг осознал и когда увидел тебя после всего через что пришлось пройти… Понял, что не ошибся, мой мир снова стал целым, когда ты оказалась рядом. Я люблю тебя, насколько, насколько способен это делать, и ни за что не хочу упустить данный нам шанс. Я не требую ответа, просто хочу, чтобы ты знала о моих чувствах. Не хочу больше скрывать их.
Удар! И, кажется, разлетаюсь на миллион частей. Ледяная вода окутывает со всех сторон и невозможно сделать вдох, сердце, пытаясь протолкнуть кровь по застывшим венам, взвинчивает пульс сокращаясь на пределе возможностей. Моргнув пару раз прогнала черную пелену и наткнулась на взгляд Джо. Паника, винтом поднимаясь по позвоночнику, тонкими щупальцами проходит по нервным окончаниям, впиваясь иголками боли. Время, становясь вязким, как горячая смола, утекает сквозь пальцы, оставляя на ладонях липкую иллюзию. Не осталось той пары дней на которые я надеялась. Это не могло продолжаться вечно. С судорожным вздохом приходит мысль, от которой ещё больнее.
Взгляд магнитом удерживая, не дает окончательно сорваться в панику, но пауза затягивается. Док не заслужил такого. Выражение глаз меняется и нужно сказать правду. Давай! Соберись. И понимая, что не будет второго шанса обнимаю сильнее, стремясь отодвинуть, приближающееся со скоростью схода сели с гор, неизбежное, касаюсь губ. Не хочу чтобы все закончилось, но…
- Джо, - голос звучит откуда-то со стороны, - прости, - обрисовывая подушечками пальцев контур лица, откладываю в памяти, - ничего не получится, - скользнув по волосам чуть не завыла от понимания - это последний раз. Джо собирается возразить. Не даю, касаясь указательным пальцем губ, - просто, - обрисовала контур. Миг до крушения, - я не вернусь в Лондон. В Сиднее открывается филиал фирмы и мне предложили должность, - вижу, как меняется взгляд и чувствую, как застывает, отдаляясь док. Он рядом, но за мгновенье отодвинулся на тысячу шагов и между нами стремительно растет стена, - документы уже подписаны и вчера мне прислали варианты жилья…
Слова беспомощно сбиваются, путаются как пряжа в трясущихся руках старухи. И нужно попытаться объяснить почему, но не успеваю. Остается только разомкнуть объятия.
- Когда ты приняла решение?- голос спокойный, отстраненный. Он ударом хлыста обжигает сердце.
- Через два дня после прилета, - не выдержав отвожу взгляд,- я…
- А когда собиралась сказать? Надеюсь не в зале ожидания аэропорта?
- Нет,- разглядывая плетение корзины, качаю головой, - просто не решалась. Не знала как.
- Хорошо, - отстранившись, поднимается, - я тебя услышал.
Застыв смотрю на удаляющуюся спину, пока Джо не скрывается из виду. Все. Обхватив колени утыкаюсь в них лбом. Время закончилось, ни осталось даже песчинки. Ведь знала что так будет, но все равно согласилась на переезд. Почему? Может потому что не могла представить как снова сяду в самолет. Не хотела возвращаться в Лондон, к которому так и не смогла привыкнуть и в глубине души надеялась, что док тоже захочет остаться. Утопия. У него в Англии дом, карьера, устроенная жизнь все то, чего нет у меня. И, наверное, уже никогда не будет.
Летя из Штатов в Англию думала - это дорога в новую жизнь. Меня ничего не удерживало, не беспокоило и зарево горящих и рушащихся мостов опаляло спину. Но обманулась, не дорога а развилка. Налево пойдешь- работу найдешь, направо пойдешь- с самолета упадешь, прямо пойдешь…но прямо неинтересно.
Шум океана меняется становясь сильнее, ветер меняется и брызги от разлетевшихся о камни волн попадают на кожу заставляя вздрогнуть. Нужно встать. Завтра утром собрать вещи и уехать. Все. Поднявшись, аккуратно складываю плед. Уголок к уголку. Механические движения. Чтобы не дать волю мыслям, собираю вещи в корзинку. Одну за другой, нанизывая минуты на нить ночи.
Ветер, ударами в спину, гонит с пляжа и ухожу провожаемая грохотом смеющихся волн. В доме Джо горит пара окон, тихо шуршат листья на деревьях. Как вор проскальзываю мимо стараясь держаться в тени. Не стоит продлять агонию. Я не уеду, док не останется. Лед в солнечном сплетении становится больше, разрастаясь, выставляет иголки. Украла себе немного счастья, капельку нормальной жизни и не смогла удержать. Как же больно-то.
После темноты пляжа город ослепляет огнями и оглушает гулом голосов. Ночная жизнь бурлит вокруг и нужно чт-то сделать чтобы не сойти с ума. Усевшись на скамью вытаскиваю телефон.
- Лив?, - слышу на заднем плане веселые голоса и грохот музыки
- Я в клубе, - смеется, - если приведешь дока в номер, повесь полотенце на дверь своей комнаты, а то как ввалюсь, кааааак
- Мы расстались, - голос предательски дрогнул, - так что не переживай.
- Ты где?
- Не знаю, - оглядываюсь, - где-то в безвременье…
Я всем порчу жизнь. Вот и сейчас подруга, резко протрезвев, развивает кипучую деятельность, заставляя меня узнать название улицы. Через десять минут рядом со мной останавливается такси из которого выпрыгивает Лив.
- Сэм! Я убью тебя!, - подлетев обнимает поглаживая по спине, - честное слово, лучше это сделаю я, своими любящими руками, чем депрессия.
Отстранив меня на вытянутых руках рассматривает.
- Покойники выглядят оптимистичней, - вздыхает, - поехали, расскажешь что сучилось.
- Ливка, я такая дурааааа, - обняв подругу, утыкаюсь ей лбом в плечо, -снова все испортила.
-Тоже мне новость, - подталкивает к такси, - пошли. Сейчас поведаешь мне что случилось в этот раз.

...

Оливия Синклер:

Мельбурн.

Никогда особенно не любила Лондон, но постоянно возвращалась туда, в туман и сырость, потому, что казалось - там есть что-то родное. Наверное, то было одиночество. Оно такое же как и город, ставший домом на столько лет, но так и оставшийся чужим. Словно идеальное платье, которое слегка жмет в груди, и сильно затянуто в корсете, когда в нем выглядишь безупречно, но чувствуешь себя словно заточенной в изощренное орудие пытки. Легкое кружево покорности, золотые нити связей в обществе, мелкие бриллианты манер и правил, атласные ленты обязательств и непременно шлейф с привкусом первоклассного шампанского – этот наряд стал тяготить почти сразу. Поэтому, стоило остаться одной, все неуловимо менялось. Идеально уложенные волосы, вырываясь из плена заколок, беспорядочно спадали на плечи, а платье рвалось с глухим треском, безжизненной кучкой пепла спадая к ногам. И на смену изящным тонким бокалам приходили лаконичные и грубые стаканы под виски. Музыка, ударами льдинок о стенки стакана, депрессия, холодным шелком сдавливая шею, и кокаин. Только так можно было расслабиться и не сойти с ума в мире, полном чужих людей и неискренних эмоций. Сама себя топила в болоте светской жизни, налево и направо раздавая фальшивые улыбки, неискренне обнимая очередного мужчину и с идеально выработанной кротостью глядя ему в глаза. Забываясь в жарких объятиях властных рук в желании почувствовать хоть что-то. Мне кажется – жила, а на деле…. Существовала, боясь сломать стену, собственноручно выстроенную. Не раз тонула, скрываясь с макушкой под толстым слоем ненависти к всему, что окружало. Потом потихоньку, как Мюнхаузен, сама себя из болота вытаскивала, потому что было страшно от мысли о том, что больше никто этого не сделает. Исчезну и… ничего не изменится.
И лишь один раз мне помогли выбраться. Этого оказалось достаточно. Как странно, всего один человек может оказаться в твоей жизни важнее десятков прошедших мимо, фальшиво улыбающихся и протягивающих руки в мифическом спасении, на деле же – бьющих по лицу наотмашь. Устала.
Сближалась так осторожно, но словно чувствовала родственную душу, и в какой-то момент все поменялось. До смешного простая истина – чтобы стать собой нужно, чтобы в тебя кто-то поверил. Чтобы кто-то принял тебя настоящую, со всеми неидеальностями и странностями. И если найдется такой человек, упускать его не захочется.
Для меня моим спасением стала, теперь уже лучшая подруга, Саманта. Девушка с нелегкой судьбой и задорным характером, она показала насколько важно жить в комфорте с собой, отринув все напускное и неважное. Она открыла мне глаза на саму себя и на окружающий мир, внезапно вдруг я стала видеть истинные лица и, наконец, мне перестало быть важным, что подумают обо мне не заслуживающие моего внимания люди. Если мне хорошо – плевать на все остальное!
И сейчас мне совершенно нечего терять кроме дружбы. Вернуться в Лондон, оставив подругу здесь одну? На за что! Это решение далось так легко, словно именно так все и должно было произойти с самого начала.
Искренне стараясь поддерживать Сэм в её, между прочим, правильном, решении остаться в Австралии – готова была даже прикупить кенгуриную ферму и обязательно парочку коал, чтобы можно было когда вздумается пойти и пообниматься с меховыми зверями.
- И не жалко тебе зверушек, - смеялась над моими планами Сэм.
- Мы же нежно! – отмахивалась я, - вот сама же спасибо потом скажешь.
- Да поздно уже коал, кошек пора, - вздыхала подруга, - одну, вторую… потом еще тридцать восемь…
- Для сорока кошек загон нужен будет побольше, чем для кенгуру с коалами, - старалась все перевести в шутку, но замечая, как Сэм становится задумчивой, обнимала, - перестань грустить! Я уверена, все будет хорошо.
- Да, - дернув уголками губ, улыбалась подруга, - так или иначе.
И глядя на то, как счастлива она когда рядом появляется док, просто не могла вмешаться и прекратить эти муки нерешительности. Продляя агонию, она делала только хуже, но вмешиваться я не имела права. Поэтому, закупаясь алкоголем и вкусняшками, прорабатывала маршрут исцеления подруги, составляя список мест куда непременно стоит отправиться. И все-же не покидало странно наивное ощущение того, что все действительно будет хорошо. Прекрасное обманное свойство психики.
В очередной из вечеров попрощавшись с Сэм, передав её в заботливые руки дока и наказав как следует повеселиться, сама отправилась на пляжную тусовку, куда пригласил Райли. Милый молодой серфер не был причиной для того, чтобы остаться, но вот как приятный бонус – вполне. Легкий на подъем, улыбчивый и веселый – не чета лондонским снобам, этим и цеплял – жаждой жизни и открытой любовью ко всему вокруг. Именно искренности мне всегда недоставало в людях, в этой же стране искренни все, такое ощущение, что по-другому жить просто нереально. Солнце, море, потрясающая воображение красота, воздух, которым, кажется, невозможно надышаться. Настоящая жизнь, бьющая ключом, движение вперед и наслаждение каждым мгновением – это то, чего так не хватало. Можно подхватив волну, нестись навстречу будущему и, ловко меняя направление, делать его таким, каким хочется. Это ли не счастье?
Наслаждаясь вечером, вниманием и просто весельем, едва не пропускаю звонок от Сэм, но вопреки тому, что не слышно звукового сигнала – чувствую вибрацию через сумочку. То ли это интуиция подсказала именно в этот момент вытащить телефон?
Голос подруги так резко контрастирует с грохочущим вокруг весельем, что появляется ощущение абсурда. Махнув Райли, отзываю его в сторону.
- Мне пора, извини.
- Что-то случилось?
- Сэм,- улыбаюсь уголкам губ,- я нужна ей сейчас. Созвонимся.
- Если будет нужна помощь – набери, - улыбается и, поцеловав в щеку, машет рукой.
- Хорошо, - махнув на прощание, лечу ловить такси и отправляюсь по названному подругой адресу.
Замечаю её, одиноко сидящую на скамейке, и выскочив из машины, обнимаю. Такое ощущение, что она где-то не здесь, взгляд блуждает, её слегка потряхивает.
- Так, пойдем, - направляю её к такси и приходится придержать её голову, чтобы увлеченная своими мыслями подруга, не треснулась. Падаю на сидение рядом, обнимая Сэм посильнее.
- В отель, пожалуйста, - называю название, - побыстрее.
Наглаживая Сэм, молчу, давая ей возможность немного успокоиться, но чем ближе отель, тем сильнее, кажется, дрожит Саманта.
- Черт, - выдыхаю, когда такси тормозит, - выходим.
Расплатившись с таксистом и заверив, что помощь не нужна, обнимаю подругу и веду её в номер.
Через пятнадцать минут уже сидим на балконе, я кутаю Сэм в плед и сунув в руки стакан виски, сажусь рядом.
- Глотни и успокойся. Что стряслось?
- Мы расстались, - повторяет Сэм, одним глотком осушая стакан и протягивая его мне.
- Ты ему рассказала?
- Правду, - смотрит вдаль пустым взглядом,- что не вернусь в Лондон, останусь здесь и что все уже готово.
- Он разозлился? - ласково поглаживая по спине, пытаясь согреть, наверняка не физически замерзшую подругу, - неужели вот так просто?
- Да нет, - уголки её губ дрогнули опускаясь вниз, - не разозлился. Просто спросил когда я приняла решение и, - вздохнув поворачивается, - здесь снова сказала правду. Что приняла решение на следующий день после прилета.
- Ох, подруга, - выдыхаю, качая головой, - вот эта твоя честность... - замолкаю, подливая виски в стакан, и плеснув себе, залпом выпиваю, - и все? Ты успела сказать что просто боялась сообщить ему об этом или?
- Нет, не успела, - грустно ухмыляется, - и если честно я на его месте поступила бы так же. Встала и ушла. Какой смысл выяснять почему, у человека, который за две недели не выбрал время, - допив залпом, поднимает взгляд, - Ливка, раз мы в Австралии, может вместо кошки завести коалу или двух?
- Ну вряд ли так же, - улыбаюсь уголками губ, - ты бы сначала разбила ему нос и только потом ушла, - выдыхаю, обнимая и прижимаюсь щекой к плечу, - коалу! А я о чем говорила? И кенгурушку. Будешь бизнес ледей, а я разводчицей коал, и всегда будет кого пожамкать, - улыбаюсь и тут же выдыхаю, - все будет хорошо. Серьезно, я в этом уверена.
- Так мне ещё повезло, - грустно улыбается, - потому что если док дал мне в нос, то первый год, работала бы на пластическую хирургию, - делает глоток, - а так да, будет. Сначала обустроим твою ферму, потом будем на ней проводить детские праздники, а по выходным жамкать коал сами. Жизнь начнется чудесная, - резко выдохнув отворачивается к океану, - коалы определенно лучше кошек.
- Все познается в сравнении, - выдыхаю, наполняя стаканы снова, - Мне нравится такой расклад, с фермой и праздниками. А жамкать мы сможем в любое время суток. Вот не спится ночью, сходила к коалам - пожамкала и уже хорошо. Не надо лезть во всякие там зоопарки, скрываясь от охраны и, - улыбаюсь уголками губ, - бегая от фламинго и кенругу. Все под рукой, хорошо же, - перевожу взгляд на океан, - док производил впечатление разумного и рассудительного человека, он даже сорвался когда мы накурились и думали что он беременный... И тут просто уйти, как-то... Может оно и к лучшему все? Только честно, ты жалеешь сейчас? О том, что решила переехать.
- Неее, - качает головой, - бегать мы все равно будем. Не уверена что от фламинго, но..., - повернувшись смотрит в дым пьяным взглядом, - а иначе совсем тоска, - хмурится, - док очень хороший, но ...я понимаю почему он ушел, - машет рукой, - жалею- не жалею, хочу-не хочу, могу-не могу, Ливка, я не знаю. Вымотана, выжата, запуталась и, - грустно ухмыляется глядя в стакан, - напилась. Снова напилась. Красота да и только. Видимо мне действительно нужен эта смена всего и сразу. Вот только...
- Точно, нужно нам разнообразие и активные забеги с препятствиями, - осушив стакан, чувствуя как уже ощутимо пошатывает, пытаюсь сфокусировать взгляд на лице Сэм, - напиться это иногда надо. Вот сейчас именно тот случай. Напиться, чтобы потом вместе с похмельем ушло все к черту! И началась новая жизнь, - смотрю в глаза, - завтра наступит и все станет яснее. Должно по крайней мере. Сходим посмотрим где продают коал... продают же? - попытавшись ободряюще улыбнуться, обнимаю подругу, - я рядом. И всегда буду, а доки, - неопределенно махнув рукой, - в Сиднее стооолько сексуальных мужиков. Но коалы все равно лучше.
- Продают конечно, - пытается, одновременно, пожать плечами и кивнуть, - так что купим или, - понижает голос до шепота, - украдем, вот. А мужики, - шумно выдохнув, замирает, - вся беда в том,- неотрывно смотрит на поблескивающий вдали океан, - что мне нужен Джо. И я не уверена что это пройдет...быстро пройдет. Так что, - вздыхает, - коалы наше все. Давай завтра, перед отъездом, сходим в зоопарк и помацаем?
- Точно! Украсть даже круче, - прыснув, - главное чтобы не спалили, а то не пустят жить в Сидней. Или пустят, но на деньги налогоплательщиков... - выдыхаю, вновь становясь серьезной, - так если ты знаешь что тебе нужен именно он, может имеет смысл попробовать поговорить с ним? Позвонить или... приехать, я отвлеку его домашних танцами на столе, а вы поговорите? - видя взгляд, вздыхаю, - ну хорошо, не буду я танцевать на столе. Помацаем конечно, но ты подумай сначала. Иногда есть вещи, за которые стоит чуток побороться.
- Уф, - выдыхает, - чуть не протрезвела представив как мы сейчас заваливаемся к его родителям, будим всех, ты лезешь на стол, а я, - грустно усмехается, - дыша перегаром, начинаю что-то объяснять. Бороться? Как?, - хмыкает, - я боялась сказать, потому что знаю что ты не сможешь остаться, а лишать себя последних дней общения не хотелось. Так да? И после этого он должен все понять и поцеловав меня пообещать писать и звонить и, - с грохотом поставив стакан на стол, - у него там жизнь! Работа, школа ребенка, друзья! Ничего не изменится. Так о чем разговаривать?!
- Ты права, - выдыхаю, качая головой, - глупая идея. Но романтик во мне, особенно когда пьяный, верит во всякие чудеса, - обнимаю глядя на воду, - просто подумалось, вдруг. Наивно ага. Значит... коалы.
- А пошли прямо сейчас к ним.
- Пойдем! Может, они еще не спят, - улыбаюсь, - главное не попасться снова. Но если что, мы уже знаем что говорить.
Сэм поднимается и оперевшись о перила балкона, смотрит вниз. Напрягаюсь.
- А давай по пожарке? – не успеваю ответить, как Сэм уже перебирается и машет рукой, - ну что ты там возишься? Пошли!
- Может лучше по-старинке?
- Не будь занудой!
- Ладно…
Перелезаю на пожарную лестницу, посылая мысленные благодарности архитекторам, которые придумали для отелей широкие и безопасные пожарные лестницы.
- Сэм, ты только там держись сильнее!
- Да перестань, уууу смотри как красиво внизууу…
- Не смотри вниз! Упасть же можно, - ползу вниз по лестнице, - Сэээээм!
- Да кто этот Сэм?! – слышен голос откуда-то снизу и я ускоряюсь, почти спрыгивая на площадку между лестницами.
На балконе, что прямо под нашим номером, стоят двое мужчин, лет за тридцать, с бокалами коньяка.
- Соседи значит, - тянет один из мужчин, - может, познакомимся?
- Вообще-то, мы на балконах не знакомимся! – включив приличную даму, перехватываю Сэм за руку.
- А вы заходите в номер, там и познакомимся, - улыбается тот, что помоложе, - не переживайте, мы не маньяки. Мы тут вторую годовщину нашего брака отмечаем, присоединяйтесь, соседки.
- Оу… - переглянувшись с Сэм, улыбаюсь, - тогда, помогите дамам взобраться…
Через пятнадцать минут уже вчетвером сидели на просторном балконе и дегустировали отменный коньяк и болтали о ни чем. Так просто, совершенно друг друга не зная, но поймав одну волну. Дважды порывались все-таки рвануть жамкать коал, и даже удалось подбить новых знакомых составить нам компанию, но тут подоспел официант, доставив нам из ресторана пиццу, и все дружно решили, что на голодный желудок идти к коалам никак нельзя. Время летело незаметно, исчисляясь лишь бокалами обжигающего напитка и, кажется, ближе к рассвету, наконец-то решили разойтись. Коалы были благополучно забыты, а уверенность в том, что пора начинать новую жизнь и лететь в Сидней – укрепилась. Чем быстрее уедем, тем быстрее Сэм придет в себя после разрыва. По крайней мере, я очень постараюсь, чтобы так и было. Моя очередь спасать.
Мужчины, как истинные джентльмены, по стеночке проводили нас в наш номер и пожелав легкого похмелья, поползли к себе, а мы с подругой, едва стянув с себя одежду, успели потолкаться в душе, в попытке принять его одновременно и рухнули в первую попавшуюся кровать.
- Ливка… завтра уедем.
- Если проснемся, - пытаюсь улечься поудобнее.
- Проснемся, - решительно заявляет Сэм и тут же вырубается.
Комната плывет перед глазами. Могнув раз, второй, чувствую как тяжелеют веки и мир отключается.

...

Саманта Арчибалд:

Австралия. Мельбурн.

Утро начинается не с кофе…
Боль, пульсируя ударами сердца, окрашивает темноту бардовыми всполохами. Кажется каждый вдох ускоряет и без того заходящееся в безумном ритме сердце. Где я? Что вчера было? Вопросы, красными, мерцающими буквами, возникнув из черного провала памяти, заставляют память проснуться, отдаваясь новым приступом боли. Веки, ставшие неподъёмными, не желают подниматься чтобы приоткрыть тайну местоположения, но под ладонью ткань и это обнадеживает. Кровать. Номер. Мой номер? Скорее всего, да. Отрывочные мысли крутятся все быстрее и к ним присоединяются обрывки воспоминаний. Новые знакомые, с которыми отмечали их годовщину. Попытка вспомнить имена не принесла результата, но это нестрашно, в самый неподходящий момент они всплывут сами и уже не исчезнут.
Так, с этим понятно, но почему не отпускает тревога? Ледяной, возникший в солнечном сплетении, разрастается заполняя душу. Джо ушел. Воспоминание, ударом хлыста, винтом поднявшись по позвоночнику, ударяет в голову. И в первую секунду не верится но неизбежность, обрушившись лавной, погребает под собой.
Бездна ледяного космоса, в бескрайних просторах которого изломанной куклой дрейфует душа. И не спрятаться, не согреться в безмолвной темноте. Время, застыв монолитом, погребает под собой и сердце не отсчитывает секунды. Ни мыслей, ни эмоций, ничего…
Тихий стон, раздавшийся рядом, набатом разорвал тишину и надежда взрывом звезды озарила темноту. Мне приснилось расставание и он здесь? Расколов, впившийся осколками в душу, лед, рванулась, разворачиваясь и распахивая глаза. Ливка…
- Ну и видок у тебя, - подруга, дергает уголком губ, обозначая улыбку, - встаем?
- Гляжусь в тебя как в зеркало, - пытаюсь скрыть обрушившееся разочарование,- сползаем, родная. Сползаем.
Прелести отходняка накатывают погребая под собой, но сейчас даже рада им. Все силы уходят на то чтобы привести себя в порядок, а не думать прокручивая раз за разом произошедшее. Тишина, гильотиной, упавшая вслед за моим откровением обрубила надежду на понимание. Это значит, с прискорбием стоит признать, снова все испортила. Своими руками разорвала, сожгла и развеяла над Индийским океаном доверие и надежду.
-Сэм, ты идешь? – Ливка, стоя в дверях, смотрит с легкой укоризной, а я понимаю что сижу на кровати сжимая в руке телефон, - ты хочешь чтобы я умерла с голоду?
- Нет, - откладывая не подающий признаков жизни кусок пластика, - если ты умрешь то не от голода, а от общей интоксикации организма.
- От доктора нахваталась, - улыбается, но увидев мое выражение лица, - ой, не то хотела сказать. Пошли, хватит сидеть.
Ощущение будто смотрю на все со стороны. В огромном зале ресторана занят всего один столик и за ним наши новые знакомые. Надеюсь, мы выглядим лучше чем они, но судя по взглядам официантов эта надежда тщетная. Кофе бодрит и можно подумать, как провести последний день в Мельбурне…
- Какие планы?- заглянувшая в комнату Лив, застав меня за ноутом, неодобрительно качает головой, - пошли погуляем, наработаешься ещё.
- Придумывай маршрут, пока я закончу регистрацию на завтрашний рейс, - покосившись на мертвый экран телефона, невольно вздохнула.
- Не вздыхай так тяжело и не по детски, - подруга, улыбнувшись, заглядывает через плечо, - не понялааааа, это почему мы не бизнес классом? Признайся, ты смерти моей хочешь?
- Лететь чуть больше часа и вообще, - не отрываю взгляд от экрана, - скажи спасибо что такие были. А то поехали бы на автобусе.
- Так может это лучше? Пока ехали б ещё и города посмотрели.
- Нет!- от черт! Получилось резче чем нужно и Ливка мгновенно уловив состояние напрягается, - извини. Просто хочу быстрее влиться в новую работу и жизнь. По прилету обязательно погуляем по Сиднею, нужно же знать как мы будем проводить досуг. И потом не хочешь посмотреть квартиру, вдруг не понравятся занавески или там…
- Фикус не в том углу стоять будет,- заканчивает мою фразу.
Закончив регистрацию, захлопываю ноут и поднявшись натыкаюсь на внимательный взгляд. Лив, улыбаясь, разглядывает, как энтомолог новый экземпляр бабочки. Как же я люблю эти душераздирающие взгляды из серии « чем помочь тебе», но злиться нельзя. Да и не на кого. Ну, если только на себя. А это я и так со вчерашнего дня практикую.
- Не звонил?- задает риторический вопрос, просто потому что молчание, затянувшись, нагнетает атмосферу в номере густой и вязкой.
- Нет, - покачав головой, отворачиваюсь, чтобы не было видно лица, - но другого и не ждала. Ладно, пойдем говорить пока коалам, а то неизвестно когда мы сюда ещё вернемся и вернемся ли.
- Конечно вернемся, - оптимизм в голосе похож на засахарившееся варенье, - на сборы пять минут.
- Ливка, ставь реальные задачи, - старательно улыбаюсь.
- Хорошо, полчаса и ни минутой больше, - слышится уже из коридора.
- Ты не успеешь, - кричу вслед и опускаюсь на кровать, продолжая сжимать в руке немой телефон.
Секундомер отсчитывает время складывая его в минуты. Одна, две, три…Тишина. Коснувшись экрана убедилась- ничего не пропустила и снова взгляд в стену. В голове нет мыслей, перед взглядом темнота, в душе холод. Не хочется думать, анализировать, пытаться представить как бы все могло быть. Это будет потом, когда схлынет оторопь и память будет сжимать нервы в тугую пружину подкидывая картинки придуманной жизни, той, что никогда не случится . Прыгают цифры на экране, вздрагивая, наворачивает круги стрела на часах. Минута, ещё одна. Нужно встать, одеться и идти, а хочется упасть в кровать и спрятавшись под одеяло сказать « в домике».
- Сэм! Ты что там уснула?- несется из соседней комнаты, - давай быстрее а то коал замацают и нам они достанутся уже мятыми и обалдевшими.
Нужно отвести взгляд от экрана. Джо не позвонит и не придет и с этим нужно попытаться смириться, подняться и идти дальше. А то если и Ливка обидится, то можно будет утопиться, благо что есть где.
Зоопарк встречает шелестом листвы и звуками дикой природы. Всю дорогу Лив, уловив мое состояние, пыталась растормошить, заставляя таксиста останавливаться возле каждого сувенирного ларька. Подыгрывала как могла стараясь искренне радоваться магнитам с видом залива, бумерангу, футболке с надписью « я люблю Мельбурн» и ещё тысяче бесполезных мелочей, но на душе, с каждой минутой, становилось все холоднее. Джо не позвонит.
- Нашла в Сиднее несколько симпатичных магазинов с дизайнерскими вещами, - Ливка ест мороженное и разглядывает кенгуру в открытом вольере напротив, - нужно по прилету посмотреть, все ли так радужно как пишут в отзывах.
- Квартиру-то посмотрим или прямо из аэропорта минуя душ, но не пропуская клубов?
- Да ну тебя! – досадливо морщится, - конечно, сначала жилье, должна же я посмотреть что за лачугу тебе подготовили, а то вдруг…
- Да-да я помню, - улыбаюсь, - фикус стоит не по феньшую. Торжественно обещаю, в своей спальне сможешь передвинуть любую кадку как тебе понравится.
- Доброта твоя, - замолкает глядя на дерущихся кенгуру, - как думаешь, если мы среди бела дня полезем проверять что они в сумках носят…
- Они сначала позовут охрану, а потом дадут нам в лоб.
- Думаешь?
- Последовательность может быть любая, но результат будет на лицах, - продолжаю смотреть на вольер,- на наших лицах.
- Как страшно жить, - вздохнув, поднимается, - ладно пойдем дальше. Коал помацаем. И вообще, почему такую маленькую сумочку взяла.
- В каком смысле?- первый раз за прогулку мыслями возвращаюсь в реальность и с удивлением смотрю на аксессуар,- хочешь сказать что она не подходит под туфли?
- Подходит, вот только, - прищуривается, - коалу мы в ней не спрячем.
- А зачем прятать?
- Затем что хорош сидеть с таким видом, будто сразу похоронила всех своих родственников, - вздыхает, - ну позвони сама, что такого-то.
- Во-первых звонить не буду потому что, - вздыхаю,- не хочу нарваться на грубость, а во-вторых …
- Что во-вторых?- смотрит с интересом, - да и во-первых не убедительно, доктор не похож на грубияна.
- Отстань, - отворачиваюсь,- не буду звонить и все.
- Тогда пошли, а то на нас уже жираф как –то нехорошо поглядывает.
- Это ему твоя шляпка приглянулась, - дернув уголками губ пытаюсь улыбнуться.
- Думаешь?- улыбается, - в таком случае у животного прекрасный вкус.
- Вот почему-то мне кажется, - подхватываю подругу под руку, - что тут не хватает продолжения в стиле в отличие от некоторых.
- Креститься надо, а вообще…
Прогулка продолжается, а лежащий в сумке молчащий телефон с каждой минутой становится тяжелее, камнем давя на плечо.
- Может завершим пребывание в этом славном городе походом в клуб?
Вечер, опустившись на город, раскрасил полумрак россыпью фонарей. Вспыхнули огни рекламы и на вздохнувшие от дневной жары улицы заполнились людьми. Сидя с Лив на летней веранде ресторанчика наблюдаю за праздником жизни и в какой-то момент приходит ощущение, что нахожусь в муравейнике. Гул голосов, смех, отблески цветных неоновых огней создают атмосферу праздника, в котором мне нет места. В памяти раз за разом возникает, брошенный на прощание, взгляд Джо и его удаляющийся силуэт. Вечер становится черно-белым.
- Сэм, ты уснула?- голос подруги звучит издалека, - я тебя о танцах и выпивке спросила.
- Нет, не сплю, - повернувшись с трудом улыбаюсь, - извини, но не хочется. Может, сходишь с Ральфом, а я вернусь в номер и поработаю. Эмили обрадовавшись досрочному окончанию моего отпуска прислала письмо в котором сто пятьсот пунктов того что нужно сделать, причем срочно.
- Тогда я тоже в гостиницу, - улыбается, - высплюсь и завтра буду прекрасно выглядеть.
-Хочешь поразить стюардессу цветом лица…
Внезапно оживший телефон, заворочавшись в сумке, заиграл бравурную мелодию. Сердце, на миг замерло и пропустив удар, выламывая ребра, понеслось вскачь, отдаваясь в ушах безумным ритмом. Не может быть. Радость, вспыхивая солнцем, отогревает душу, пока подрагивающими, от нетерпения, пальцами пытаюсь вытащить, внезапно ставший огромным и скользким, телефон. И тут же разочарование погребает под собой и дико хочется швырнуть аппарат в стену.
- Что случилось?- Лив успевает перехватить занесенную для броска руку.
- Ничего, - выдохнув, принимаю вызов, - Эм, привет. Ты вспомнила несколько подпунктов?
Вечер снова становится черно- белым, да ещё и подруга сидя напротив смотрит взглядом в котором читается размышление на тему коньяк или пустырник или смешав все размешать, но не взбалтывать и добавив оливку подсунуть мне пока кузина выкладывает последние рабочие новости.
- Встреча с персоналом назначена на завтра, - Эмили умеет закончить разговор на оптимистичной ноте, - не опаздывай.
- Ничего не выйдет. На самолет билетов не было, поэтому поеду на автобусе.
- Да? – недоверие в голосе пронзает расстояние, - хорошо, перенесу на послезавтра но это крайний срок. Все, до завтра.
- Хорошего дня, - нажав отбой смотрю на Лив, - а ты говоришь клуб.
- Родственникам врать нехорошо, - смотрит с умопомрачительной смесью серьезного лица и смеющегося взгляда.
- Да? Так наверное нужно перезвонить и сказать что ты достала билеты и я прямо на трапе подъеду в офис?
- Хмм… Звучит очень неплохо, но нет, - не выдержав смеется, - впрочем, если мне дадут порулить, то ладно.
- Нет слов, - качаю головой, - и эта потенциальная угонщица учит меня всегда говорить правду.
- Вот умеешь ты перекрутить слова, - жестом подзывает официанта, - счет пожалуйста.
В номере чистота. Все мелочи, придававшие комнате жилой вид, убраны в чемоданы. Пусто, безлико. Осталась последняя ночь, а потом калейдоскоп событий снова замелькает втягивая в безумный водоворот. И всего один вопрос, как пережить эту ночь?
Людской гул на улице затихает и становится слышно шум моря. Легким шелестом накатывая на берег оно, неустанно шлифуя прибрежные камни, делает их гладкими и блестящими. Ударяясь в них откатывается назад чтобы набравшись сил снова броситься в тщетном стремлении продвинуться дальше. Сидя на балконе, смотрю, как переливается лунная дорожка. Вздрагивая, колышется на легких волнах. Ливка ушла спать, а я не могу. Сижу, глядя на море, чтобы только не пялиться на черный экран телефона.
Не хочу думать что будет дальше. Не буду строить планы и прожекты. Не стану думать о том чего не случилось. Не желаю представлять что могло бы быть. Не, не, не, не… Их яд проникая под кожу, скручивает нервные окончания тугой пружиной, выжигает на медленном огне разочарования. Все. Нужно жить дальше. Вот сейчас встану и пойду спать. Надеюсь получится.
Упав в кровать смотрю в потолок пока бегущие по нему тени не сливаются в абстрактную картину. Интересно, много обезболивающих будут иметь эффект снотворного?

...

Джонни Эллиот:

Мельбурн - Сидней - Мельбурн.


Глубокий вдох, словно перед прыжком в воду. Я не хочу отстраняться, и, задерживая дыхание, на мгновение растворяюсь в нежности. Как же сложно признаться в своих чувствах! Будь тебе пятнадцать, или тридцать, эмоции одни и те же, если чувства истинны и сильны, в первый раз признаваться всегда тяжело. Недаром мучают сомнения и страхи, открыться и быть отвергнутым страшно в любом возрасте. Но все это неважно сейчас.
Сейчас пальчики Сэм нежно скользят по моему лицу, оставляя невидимые следы прикосновений, а я смотрю в её глаза и пропадаю. Тону, не желая выбраться на поверхность. Чувствую её дыхание на своих губах, и в какое-то мгновение мелькает самонадеянная мысль о том, что вот сейчас она беззвучно выдохнет в мои губы свое ответное «люблю».
И она выдыхает. Вот только от её слов веет холодом и я почти слышу, как, звеня осколками, осыпается надежда.
Не отвожу взгляд, пытаясь выискать в её глазах намек на то, что все происходящее лишь неудачная шутка. Но она не выдерживает. И уже не глаза в глаза, и пальцы не касаются лица, и руки не обнимают. И словно кто-то невидимый выстраивает стену между нами.
«Ничего не получится».

В горле комом горечь разочарования, а сердце, пропустив удар, бьется дальше. Глухие удары шумом крови в ушах, а вокруг поет океан. И кажется, что уже ничто не будет как раньше.
Оказалось, я не достоин того, чтобы мне вовремя сообщили о планах и намерениях. До конца отпуска оставалось всего несколько дней, но ни намека на откровенность. Оказалось, я был просто развлечением, которому нет места в новой жизни. Осознание ранит.
Не могу сейчас говорить, мне физически необходимо побыть одному, разочарование слишком сильно, чтобы думать о том, что делать. Мне просто нужно побыть одному.
Прочь с пляжа, по тропинке все дальше и дальше. И с каждым шагом все тяжелее, пока ноги не перестают идти и я не опускаюсь на землю. Нет сил, ни моральных, ни физических, сам себе напоминаю сейчас сдувшийся воздушный шарик. Просто пустота. А рядом шумит океан, и словно зовет из его глубины, кто-то невидимый, обещая помочь решить все проблемы.
Поднимаюсь и сбросив одежду, нагой, иду в воду, чтобы нырнув, скрыться с головой и плыть неизвестно куда. Все мысли прочь, горечь выплескивая мощными гребками, плыву, ощущая, как кончается в легких воздух. Выныривая, жадно глотаю воздух и снова под воду.

Потеряв счет времени, выбираюсь на берег снова и, рухнув на песок, смотрю в небо. Огромное, такое родное, усеянное звездами, созвездиями, которых так давно не наблюдал.
Я дома.
И как только я осознал это до конца, решение пришло само собой.
Остаюсь.
Мейз хочет быть ближе к деду и бабушке, а меня больше ничего не сдерживает от принятия решения. До обидного смешно, насколько глупо все получилось. Почему же я, размышляя переезжать ли в Австралию, подумал о том, что это явно скажется на наших отношениях, а она нет?
Потому что ей плевать, - внутренний голос как никогда кстати. И горько от осознания того, что он прав. Это был мимолетный роман, в туманном и дождливом Лондоне, который должен был там и остаться. Как и я сам. А впереди светлое, полное солнца и новых знакомств будущее, в котором место только для нее одной.
Разочарование снова затапливает, и чтобы заглушить его, резко поднимаюсь. Хватит. Ничего не получилось, так бывает.
Вот только легче не становится.

Одевшись, возвращаюсь к дому, и, не удержавшись, делаю небольшой крюк, чтобы заглянуть туда, где совсем недавно мы сидели с Сэм. Её нет. Не знаю, рассчитывал ли я, что она будет сидеть там часами, ожидая меня, но не найдя ее там…расстроился. На какой то безумный миг, мне показалось, что она там, никуда не ушла, сидит, обняв колени, и смотрит на океан. И мне хотелось, чтобы так и было, это значило бы, что она переживает тоже, что для неё наш разрыв не очередная галочка в органайзере, означающая законченное дело. Очень глупо.
Собрав все, что принес, чтобы устроить романтический вечер, возвращаюсь, неторопливо, нарочно медлю, чтобы не столкнуться с родителями. Не готов сейчас говорить с ними. Не готов сейчас вообще ни к чему. Хочется позвонить Сэм, услышать ее голос снова и спросить «почему?». И услышать в ответ что-то действительно стоящее, а не пустую отговорку и не ранящую правду.
Пытаясь поставить себя на её место, не могу найти причину, по которой тянул бы с новостями о том, что принял решение остаться в другой стране. Мелькнувшая мысль о том, что это последствия стресса от пережитого при крушении самолета, дает надежду. Может быть, она просто боялась сказать, уверенная в том, что мы с Мейз вернемся в Англию в любом случае? Может быть, ей страшно садиться в самолет и лететь, и этот страх сильнее всего сейчас? Может быть…
Оправдания закрутились в голове, то подпитывая, то исключая друг друга. Как же хочется найти разумное объяснение! Потому что совсем не хочется верить в то, что женщина, которую я успел полюбить, безразлична ко мне.
А звонить уже поздно, середина ночи. Дождусь утра и выясню все, а сейчас нужно попробовать поспать.
Дом встречает тишиной, от которой становится немного легче, она не давит камнем, наоборот, словно разбивает цепи, внезапно скрутившие грудь и мешающие дышать. Расставив все по местам, вручную мою посуду, в которой были фрукты, физическая работа всегда помогает упорядочить мысли. Убрав все следы своего пребывания на кухне, оставив её вновь стерильной, отправляюсь в душ, а после в кровать. Вытягиваюсь, надеясь, что смогу поспать, но обманываюсь и тут. Сна нет, мыслей слишком много, сейчас, когда первая волна разочарования начала откатываться, я снова начал размышлять.
А стоит ли выяснять? Может, это только я задаюсь вопросами, а для нее все предельно ясно, и сказать ей больше нечего? Только я все равно хочу услышать, пусть даже пресловутое «мне нечего добавить». Хочу услышать, что она действительно ставит точку. Все еще надеясь, что смогу подрисовать «хвостик».
Но вопрос с переездом уже решен, бессмысленно улетать оттуда, где нравится и мне и дочери, а значит, пора подумать о том, чтобы устроить свою жизнь здесь. Завтра пятница, мне нужно постараться успеть решить вопрос о работе перед выходными, чтобы с начала следующего месяца, начать работать в полную силу, успев решить все вопросы в Лондоне.
Не в силах оставаться в постели, поднимаюсь и еще пару часов провожу у компьютера, связываясь с клиникой в Лондоне и попросив выслать рекомендации, бронируя билет на рейс до Сиднея ранним утром, рассылая резюме в несколько мест, в надежде, что мне позвонят оттуда и я успею все одним днем.
Взглянув на свое отражение в зеркале, не узнаю сам себя: глаза лихорадочно блестят, сам взлохмаченный и полусонный. То еще зрелище, перед потенциальными работодателями представать в подобном виде, все-таки, не стоит. Поэтому, наконец, иду спать. И едва коснувшись головой подушки, моментально засыпаю.
И вижу океан, его волны играючи налетают на берег, разбиваясь веером брызг. Хрупкая фигурка сидит на песке, обхватив колени руками. Она ждет.

Утро началось внезапно, вырвав из приятного забытья, громким звуком будильника. На миг появилось желание выключить телефон вовсе и, перевернувшись на другой бок, уснуть снова. Просто укрыться с головой под одеялом, и ничего не решать. Вот так по-взрослому. Гоню от себя сбивающие с намеченных целей мысли и поднимаюсь. Приняв душ и одевшись, беру телефон, вглядываясь в экран. Ни звонка, ни смс, как будто и не нужен никому. Не нужен ей.
Прочь, к чертовой матери эти изматывающие мысли! Решительно покидая комнату, заглядываю к Мейз, и присев на край кровати, провожу по волосам дочери. Она улыбается во сне и я чувствую, как тепло окутывает изнутри. Все-таки, есть кое-кто, кто будет любить меня всегда. Целую спящую малышку и спускаюсь вниз, намереваясь оставить записку о том что улетел в Сидней, чтоб не беспокоить никого в такую рань. Но за прошедшие годы совершенно забыл, что отец всегда просыпается очень рано, чтобы отправиться на пробежку, и немного удивительно узнать, через семь лет, что эта привычка все еще при нем.
- Доброе утро, - тянусь за чашкой.
- Доброе, ты что так рано?
- Я вчера много думал… И решил попробовать устроиться в Сиднее, - поднимаю взгляд на отца, - сейчас лечу туда. В никуда, меня не ждут, но пока лечу, возможно, прочтут мое резюме и, - наливая кофе, пожимаю плечами, - кто знает, вдруг повезет.
- Через пару часов могу позвонить главврачу той клиники, где мы встретились, он наверняка примет тебя.
- Думаешь, это будет уместно?
- Разумеется, никаких проблем. Ты уверен, в том, что хочешь вернуться в Австралию?
- Да. Нет особого смысла оставаться в Лондоне, он так и не стал мне родным, да и Мейз тут больше нравится.
- А как Саманта восприняла это? – осторожничает отец.
- Она… - качаю головой, - там все немного запутанно, не уверен, что хочу сейчас говорить об этом.
- Хорошо, - кивает и подойдя, кладет руку мне на плечо, - я рад, что вы останетесь. Руби будет очень счастлива, узнав об этом.
- Да, я тоже, - улыбаюсь уголками губ, - я тоже.

Такси, аэропорт, самолет и снова такси. Меня и правда уже ждали в госпитале Принца Уэльского, одной из лучших клиник Австралии, отец успел связаться с руководством. И как бы ни было мне некомфортно от того, что я получил право собеседования «по знакомству», отказаться от такого подарка судьбы было бы странно.

Едва вышел из такси, как на меня обрушились воспоминания о том дне, когда оказался тут впервые. В тот день мы с Джоном приехали на опознание и казалось, что весь мир держится на хрупких ниточках, которые могут лопнуть в любое мгновение, и тогда все рухнет, мир перестанет существовать. Но в тот раз все обошлось, и я помню волну облегчения, когда, наконец смог обнять Сэм, почувствовать тепло её тела и сладость губ, требовательно целуя. Помню, как льнула она, словно тоже боялась исчезнуть. Неужели это та же женщина которая вчера сказала мне о своих намерениях?
Она была такой нежной в последние дни, я старался как можно чаще касаться её, чтобы чувствовать – мне не снится, а она прижималась сильнее. Бог мой, как она улыбалась! От улыбки начинало сильнее биться сердце и в груди разливалось тепло, нежность накатывала, накрывая с головой и хотелось раствориться в ней. И я растворялся.
Тоска стальными кольцами сжала грудь и горло, стало больно дышать. Это когда-нибудь пройдет? Когда-нибудь я перестану тосковать и не испытывать боль от воспоминаний о Сэм? О женщине, которую хотелось любить и оберегать, но пришлось отпустить.
Или не отпускать? Перешагнуть через обиду, прожигающую черную дыру в душе, и позвонить, прийти и поговорить, узнать почему она поступила так и… Быть может, начать заново?
Сердце забилось сильнее, и пока не растерял весь боевой дух, достаю телефон, набирая номер Сэм, но вот послать вызов уже не успеваю, на табло высвечивается входящий звонок с неизвестного номера. Сердце пропускает удар, а я отвечаю. Из другой клиники, куда я ночью посылал запрос, приглашают на собеседование. Договариваюсь, и понимаю, что едва не опаздываю на встречу с руководством госпиталя. Знак ли? Не важно, я все равно не смогу отступить.

Обе встречи прошли словно в тумане, я как будто смотрел на себя со стороны, весь такой уверенный, даже сумевший пошутить пару раз, профессионал и просто приятный в общении человек. И обе встречи закончились обещанием связаться в течение дня, оставалось только ждать.
Прогулявшись по городу, завернув на смотровую площадку, любуюсь городом с высоты, вдруг вспоминая нашу с Сэм прогулку по Лондону, наше первое «нормальное» свидание, которое едва не было испорчено. Те звезды, которых почти не было видно, то, как безумно хотелось её целовать, не замечая никого вокруг.
Не хочу её терять.
Звонок телефона заставляет вздрогнуть, в надежде, что звонит Сэм, но разочарование накатывает волной, когда отвечает незнакомый голос.
«Мистер Эллиот, рад вам сообщить, что совет одобрил вашу кандидатуру на пост заведующего кардиологическим отделением. Рассмотрев названные вами, в нашем разговоре, даты, совет пришел к решению, что начать деятельность вы сможете через три недели, которых вам должно хватить на то, чтобы уладить все ваши дела в Лондоне».
Разумеется, я согласился. Разумеется, я в ближайшее время полечу в Лондон и займусь поиском дома в пригороде. Только сначала, я сделаю кое-что совершенно нерациональное.

Полет в Мельбурн показался безумно долгим, я вернулся уже затемно, и едва сев в такси, сразу же позвонил домой. Кратко рассказав о том, что было, сообщаю приятные новости, и слышу, как Мейз ликует. Она счастлива.
- Пап, - внезапно в голосе слышится тревога, - а как же Сэм?
- Я сейчас еду к ней, чтобы поговорить. Ты не обидишься, если я приеду домой поздно?
- Ну я не знаю… - выдыхает, - ладно, езжай к Сэм и поцелуй её за меня. Я очень очень хочу, чтобы она осталась с нами.
- Я тоже, - выдыхаю едва слышно, - спокойной ночи, малышка. Если хотите, посмотрите с бабушкой дома в Сиднее, нам ведь нужно будет где-то жить.
- Ураааа, - слышится на том конце и я улыбаюсь.
В этот момент мне кажется, что я все делаю правильно.
Такси тормозит у отеля, и я вдруг понимаю, что не в курсе, уехала ли Сэм или все еще в отеле. Набираю номер, чтобы позвонить, но телефон, издав прощальный писк, отключается не дав сделать даже дозвон. Ничего. Спешу на ресепшен, чтобы уточнить в номере ли Саманта Арчибалд и мне сообщают, что она еще не съезжала. Выдыхаю. Прошу пропустить и связаться с ней. Отказ.
- Уже слишком поздно и постоялицы просили не тревожить их. Прошу прощения, вам придется прийти завтра.
До завтра я сойду с ума от тоски и недосказанности! Но администратор непоколебим и мне ничего не остается, как избрать другой путь. Снова покоряя пожарную лестницу, стремлюсь вверх, на этот раз внимательно считая этажи. И вот, наконец, нужный. Забираясь на балкон, осторожно прохожу в комнату, через открытую дверь. Замираю.
Сэм лежит на кровать, свернувшись и обняв подушку. Сейчас она кажется ещё более хрупкой, чем есть и сердце сжимается от нежности. Страшно сделать шаг и увидеть в её глазах, что пришел зря. Страшно услышать, что она не хочет меня видеть. И еще страшнее поддаться безумию, а потом узнать, что это было в последний раз.

Но она ерзает, сжимаясь в комок, и я больше не могу сдерживать себя. Сбросив обувь, прямо в одежде забираюсь на кровать, спеша обнять Сэм, сокрыв её в своих объятиях от всего мира.
- Это я, - шепчу, прижимаясь.
- Снова снишься, - судорожно выдыхает, прижимаясь.
- Да… Ты же хотела?
- Нет, - едва слышно выдыхает, сжимаясь, и мое сердце пропускает удар, - хотела чтобы это была реальность.
Выдыхаю, прогоняя ком из горла.
- Это и так реальность, - шепчу, прижимаясь губами к макушке, - я безумно соскучился по тебе.

...

Саманта Арчибалд:

Сидней

Вдоль кромки воды тонкая цепочка следов. Она, оставив на песке замысловатые рисунки, тянется издалека, откуда-то из окутавшей берег темноты и обрывается возле камня. Он темной махиной возвышается над кажущейся, в лунном свете, серой линией прибоя. Волны одна за другой накатывают, нежными прикосновениями лаская вспыхивающий тусклыми искорками песок и отступают. Снова набегают, пытаясь дотянуться до оставленного босыми ступнями рисунка. Ломается, разрываясь узор, с каждым касанием становясь все тоньше, прозрачнее пока наконец не исчезает оставляя после себя чистый холст.
Холод, обняв, не отпускает, заставляет плотнее обхватывать колени руками. Надо решительно поднявшись уйти туда, где тепло, но невозможно отвести взгляд от завораживающе темной мощи воды. Да и идти некуда. Мысль, выбив судорожный выдох, отзывается болью под ребрами.
Объятия, как солнечные лучи, топят лед внутри. Не верится что Джо здесь, но это правда. Сердце, замерев на миг, ускоряется и, кажется, его стук слышен в комнате.
- Ты здесь, - выдохнув, поворачиваюсь и, наткнувшись на взгляд, замираю, - пришел.
Обняв за шею, заглядываю в глаза и ощущаю как предчувствие потери сжимает душу. Не могу отпустить! Не хочу! Прижимаясь сильнее, касаюсь губ шепча:
- Не уходи, пожалуйста.
- Не уйду.
Поймав обещание, чувствую, укрывающим оберегом сжимаются на талии руки. И реальность исчезает за этим надежным кольцом. Растворяется, становясь прозрачнее пока, исчезнув совсем, не оставляет нас наедине. Преграда тонкой ткани, как бетонная стена царапает кожу. Пуговицы застревают в проймах, когда подрагивающими от нетерпения пальцами пытаюсь расстегнуть рубашку. Робко коснувшись подушечками пальцев кожи и, задохнуться выдохом, легко скольжу по шее. Заново узнавая обрисовываю контур губ и, потянувшись, касаюсь их легким поцелуем, чтобы окончательно убедиться – не сон.
Рубашка, скомканным оригами листом, опускается на пол, раскатом грома шорох упаковки и спину холодит льняная ткань простыни. Ладонями, скользнув по груди, чувствую как, где-то в глубине, отбивает безумный ритм сердце и, не отводя взгляда, поддаюсь навстречу.
Ловя выдох, отдаю взамен свой и, на мгновение, замерев, подхватываю танец страсти. Пропадаю в нем, выгорая до тепла. Украшая кожу узорами невесомых прикосновений, покрываю поцелуями и, с каждым движением, все глубже погружаюсь в омут желания. Задыхаясь, тону, жадно снимая дыхание с губ, растворяюсь, оставляя за горизонтом прошлое и будущее.
Рисунок танца меняется, становясь ярче, четче. Все ближе край, все острее ощущения, все жестче ласки. Движение навстречу и волна удовольствия, дрожью проходит по телу, выбивая стон из легких, выбрасывает за край.
Судорожно выдохнув, открываю глаза, паря в невесомости. Объятия мягче, нежнее прикосновения. И не могу оторваться, скользя по коже ладонями.
Флер страсти исчезает и постепенно настоящее возвращается. Невозможно укутавшись в кокон молчания просто купаться в счастье. Чувствую, как вместе с взглядом меняется состояние Джо. Он смотрит и молчит, а я… Почему так сложно связать слова, когда так много хочется сказать. Получается только:
- Извини, - выдохнув, как перед прыжком в воду, - надо было рассказать, как только решила, но у тебя в Лондоне дочь, работа, друзья, а я…
Тихой скороговоркой шепчу на выдохе. Понимаю, как глупо и жалко это звучит, но не отвожу взгляда. Увидев, что Джо собирается возразить и зная что сразу потеряю остаток своей решительность протестующе прикладываю палец к его губам
- Когда летела сюда была уверенна- вернусь, но потом все так закрутилось. Катастрофа, - страх, возникнув внезапно, ударяет под дых, и чувствую как док сильнее сжимает объятия, - эти три дня на острове, больница, паника, нежелание портить жизнь тебе и Мейз. Не знаю, все как-то в одну кучу.
- Могла сказать раньше? – осторожно подхватив прядь моих волос, заправляет за ухо лаская прикосновением, - я нашел бы выход.
- Извини, - виновато улыбаясь, - думала, что тебе это не надо… И так будет лучше для всех.
- Решила за меня? – прищурившись, смотрит, а губы чуть кривятся в ухмылке, - со мной можно разговаривать, ты же знаешь? - выдыхает, подушечками пальцев скользя по щеке, - мне это надо. Мне нужна ты. И было... больно думать, что тебе не нужен я, раз не сказала все сразу, - смотрит в глаза, - давай теперь будешь сразу говорить, если захочешь что-то изменить? Не пытаясь додумать за меня и весь мир, хорошо?
- Мне показалось это хорошей идеей, - резко поднявшись, сажусь на кровати.
- Разумеется, - садится рядом, - а мне показалось у нас отношения.
- Знаешь же - меня пугает это слово, - придвинувшись, обнимаю, потому что невозможно быть без его тепла, - но больше всего меня пугает то, что я больше тебя не увижу.
Чувствую, как каменеет Джо и сильнее сжимаю объятия. Как остановить время и повернув вспять? Как все исправить, разломав воздвигнутые по глупости стены? Выстроить сожженные мосты и чтобы, как мыльные пузыри, лопнули сказанные в запале обидные слова и рассыпались опрометчиво данные обещания? Нет ответов и стрелка неумолимо бежит вперед, отсчитывая секунды и все сделанное остается с нами тяжким грузом ошибок и потерь.
- Ничего уже не изменить, - уткнувшись лбом в плечо, шепчу, не поднимая взгляда, - я не вернусь в Лондон, вы не останетесь здесь. Общение по скайпу это конечно здорово, но совсем не то и вы скоро меня забудете. И знаешь, самое ужасное...- поднимаю взгляд,- я не смогу без тебя, - прижимаясь лбом ко лбу, шепчу касаясь губ дыханием, - совсем не смогу. Прости меня.
Закрыв глаза, прижимаюсь сильнее, стремясь продлить это ощущение единения. Сохранить в памяти тепло, прикосновение, дыхание, стук сердца. Страшно от мысли, что эта ночь последняя, а утром он уйдет и это будет навсегда.
- Мы утром улетаем в Сидней, - как со стороны слышу свой, наигранно бодрый, голос,- готово жилье и сотрудники для торжественной встречи построены.
Обнимает, прижимает к себе крепче, губами касаясь макушки.
- Заметила, что я был в костюме? - не дожидаясь ответа, продолжает, - сегодня летал в Сидней. На собеседование. И меня принимают на работу в госпиталь Принца Уэльского. Там открывается кардиологическое отделение и вчера ночью отправил запрос, а утром поехал и, - продолжает легко поглаживать, - все получилось, - смотрит в глаза, - мы с Мейз тоже остаемся в Сиднее.
- Что?- вопрос вырывается быстрее, чем приходи понимание, - остаетесь? Правда?
- Да.
Сердце, пропустив удар, срывается в бешеный галоп. Ледяной, сковавший душу, ком тает, уступая место теплу. Не хочу вникать в подробности, главное- мы будем в одном городе. Об остальном подумаю завтра.
Кажется знаю как чувствует себя воздушный шарик из которого выпустили воздух. Мышцы слабнут и невозможно удерживать объятия когда счастье, согревая, забирает остаток сил. Пережимает горло, не давая сделать вдох. Заслоняет собой, закрывая глаза радужной пеленой. И сквозь шум в ушах прорывается голос Джо.
- Сэм! Что с тобой?!
- Ничего, - одними губами, - просто счастлива.

...

Джонни Эллиот:

Сидней.

Feel my love, feel my love, let it breathe forever...

Нежность затапливает. Прикосновения обжигают кожу, оставляя невидимые следы, и совершенно не хочется размыкать объятия. Губами в макушку, вдыхать запах ее волос. И обнимать, прижимать сильнее, боясь, что она исчезнет, растворится, словно мираж. И сам не понимаю, реальность ли? Может я просто сплю и мне кажется, что она рядом?
Но её дыхание щекочет кожу, и это доказывает, что все правда. Я пришел, а она ждала. И все мысли, которые не давали покоя целый день – просто разбиваются, превращаясь в пыль. Как много можно решить простым разговором. Сколько ошибок бы избежали люди, сумей в нужный момент не поддаться эмоциям, выдохнуть, и спокойно выяснить то, что тревожит. Мы потеряли целый день. День, наполненный изматывающими душу сомнениями. А кто-то теряет годы. И мы могли. И потеряли бы, скорее всего, если бы не опыт. Однажды я уже потерял свою семью, поддавшись эмоциям и не поступившись своей гордостью ради любимых людей, и сейчас все могло повториться.
Крепче прижимаю, скользя ладонями по спине, ощущая обжигающе-нежную кожу под своими пальцами. Не могу отстраниться, не могу перестать касаться её. До безумия соскучился за эти бесконечно долгие сутки.
Смотрю в глаза, пропадая в серо-голубом омуте бездны. И сердце замирает от нахлынувшей вновь нежности. Подушечками пальцев по щеке, за ухо заправляя прядь, по волосам… Узором по шее, продолжая его на плечо. Касаюсь, обнаженного, губами. Наслаждаюсь.
Она внезапно напрягается, начинает говорить и тревога вновь поселяется внутри. Но понимая, о чем она, выдыхаю. Не прогоняет. Замираю, понимая, что она думает, будто я все-таки уеду, и не сразу вспоминаю, что не успел сообщить ей о том, что остаюсь. На миг настороженно хмурюсь – а если она играет? Делает вид, будто ей жаль, просто чтобы не выяснять отношения?
А она поднимает взгляд и я снова пропадаю. Глупый. Все правда. Она сейчас искренна, как никогда.
«Я не смогу без тебя…» Бьется сердце сильнее, заходясь в яростном ритме.
«Совсем не смогу…» Это почти что признание. Не могу требовать большего, в ее откровенном взгляде, не вижу фальши.
И хочется немного её помучить, пусть еще немного подумает, что сегодня мы последний раз вместе. Пусть ощутит насколько сильно не хочет меня терять. И она ощущает, крепче прижимаясь ко мне, не желая отпускать. Не могу так жестоко, обнимаю в ответ сильнее, и признаюсь.
- Мы с Мейз тоже остаемся в Сиднее.
Шепот кажется громким в тишине комнаты, а когда Сэм поднимает взгляд, гул в ушах нарастает. Сердце словно безумное бьется, норовя вырваться из груди и кажется, именно сейчас тот самым момент, когда все решается, и после которого все не будет как прежде.
- Что? Остаетесь? Правда?
- Да.
Дверь в будущее распахнулась, маня неизвестностью, а прошлое внезапно стало далеким. И возврата к нему нет. А самое главное, что не жаль.
Сэм внезапно расслабляется в моих объятиях, на миг пугаюсь, что она теряет сознание. Но все иначе, и ее шепот обжигает мои губы.
- Счастлива? – словно не веря своим ушам, переспрашиваю.
- Да, - улыбается, глядя в глаза.
На её щеках появляются ямочки и я пропадаю в очередной раз. Желание затапливает, снося все на своем пути и заставляя поддаться.
- Я тоже, - выдыхаю, - счастлив. Ты рядом, и это все что мне нужно.
Подхватываю, мягко роняя на кровать и нависая сверху вновь. И целую, нежно, насыщенно, властно. Выплескивая все, что творится сейчас внутри. Клокочет вулкан чувств и ощущений, норовя взорваться, и хочется сгореть в его огне, раствориться в лаве наслаждения. Поцелуями по коже, обжигаясь, вырисовывая губами узор страсти, выгорая в предвкушении. Нежность граничит с безумием, голову кружит желание, оно выжигает изнутри, заставляя на медленном огне сгорать. И хочется большего. Губами по коже все ниже, лаская грудь, сходить с ума от стонов женщины, чьи пальчики зарываются в мои волосы. Прикусывая кожу, скользить языком, чередуя легкую боль с насыщенной лаской. И сходить с ума, все глубже погружаясь в бездну страсти. Всего на миг отстраниться, чтобы вырвавшись на поверхность, сделать глоток воздуха, дотянуться до заветной упаковки.
Переплетая пальцы Сэм со своими, завожу её руки за голову, заставляя выгнуться навстречу. Её ножки обхватывают мои бедра, стремится мне навстречу. И я спешу, желая слиться воедино, задавая ритм этому танцу. Тела знают, чего хотят, знают этот ритм, и разум уже давно отключен, его заменяют ощущения. Резче, насыщеннее, яростнее. Ловя губами её стоны, отдавая взамен свой рык. Подавляя её и отдавая всего себя, выгорая на углях желания, пропадая в огне страсти.
- Сводишь с ума, - шепчу, ускоряясь.
Срывая голос в рыке, вылетаю на пик наслаждения, ловя губами её хриплый, полный удовольствия, стон.
Страсть снова берет свое, выставляя ловушки, ликует. И не важно, что сейчас мы вдвоем лишь добыча, сгорая в огне удовольствия, так сладостно ощущать ожоги.
Безумие постепенно отпускает, схлынув волной, оставляя после себя мягкое послевкусие. Но отстраняться совсем не хочется. Отпуская руки, нежно касаюсь её губ своими. Смотрю в распахнутые глаза и тону в омуте наслаждения. Влюбляюсь вновь и вновь.
- Я тебя… - прижимаясь к губам, едва слышно. Дразню, не спеша продолжить, а она кажется ждет. Или нет, она уже знает. А услышать снова хочет ли?
- Что? – не слышу, ощущаю дыханием на губах. Ерзает, провоцируя, ноготками в плечи впиваясь.
- Люблю. – хрипло, тихо, твердо. Она судорожно выдыхает, зарываясь пальцами в волосы вновь и целует.
И снова круговорот безумия. До утра так много времени.

Солнечные лучи проникают через неплотно задернутые занавески, играючи скользят по лицу, дразня и заставляя поморщиться, постараться прогнать их. Обнимаю Сэм сильнее, лицом зарываясь в её волосы, прячусь от солнца. Еще несколько минут хочется урвать у нового дня, еще несколько мгновений единения. Но стук в дверь прерывает идиллию утра.
- Сэм, уже пора собираться, - голос Оливии из-за двери кажется бодрым, - док, ты тоже можешь выходить, я знаю что ты там, - продолжает стучать, - стонали тут всю ночь, эгоисты! Выходите! – стукнув в дверь, удаляется.
- Кажется, мы все проспали, - хрипло шепчу, глядя в глаза Саманты.
- У нас есть уважительная причина, - улыбается, скользя пальчиками по моей щеке.
- Какая? – легко касаюсь её губ своими.
- Мы соскучились, - отвечает лаская поцелуем. Но отстраняется, внезапно, и во взгляде мелькает настороженность, - это правда? Вы остаетесь? Не сон?
- Не сон, - улыбаюсь, - мы остаемся в Сиднее. С тобой, - качаю головой, - так уж вышло, я совершенно не могу без тебя. И не хочу.
- Страшно, - уголки её губ дрожат в улыбке, - а тебе?
- А мне нет, - не отвожу взгляд, - ты же со мной.
Она шумно выдыхает, прижимаясь сильнее и утыкаясь лбом в плечо, а я обнимаю, мягко поглаживая по спине.
- Нет ну вы что там опять?! – за дверью слышится возмущенный голос Лив, - Я все понимаю, но у нас время!
- Кажется, нам пора вставать, - мягко скользя по волосам, улыбаюсь, - я сегодня вечером лечу в Лондон, у меня две недели, чтобы уладить все дела, - вижу, как меняется взгляд Сэм, - я вернусь. Ты от меня никуда не денешься.
- Звучит как угроза, - тихо смеется, а во взгляде все еще настороженность.
- Нет, это обещание, - снова нежное прикосновение к губам.
Почти невозможно собраться за полчаса, почти нереально выбраться из душа, когда решили посетить его вдвоем. Но мы успеваем, и покидаем комнату уже одетые и причесанные. Оливия откровенно веселится за завтраком, беззлобно подкалывая то меня, то Сэм, но из взгляда не уходит серьезность.
- Я провожу вас на рейс, вы не против?
- Мы только за, - широко улыбается Оливия, - кому-то же нужно тащить наши вещи.
Смеюсь и не могу отвести взгляд от Сэм, ощущая, как земля уходит из-под ног, когда вижу её счастливую улыбку. И сразу приходит понимание – все это стоит того.
Быстрые сборы, такси, поездка в аэропорт. Я не выпускаю Сэм из объятий, прижимаю к себе крепче, наслаждаюсь тем как льнет она, не желая отстраняться. И дорога кажется такой быстрой, вот уже нам снова пора прощаться. Чувствую, как дрожит Сэм. Обхватываю её личико ладонями и смотрю в глаза, сверху вниз.
- Все будет хорошо, я тебе обещаю, - целую, неторопливо, но насыщенно, пока не заканчивается дыхание, - я буду с тобой. Закроешь глаза и я буду, - улыбаюсь и убрав ладони, снимаю с руки один из браслетов связанных Мейз. Надеваю на руку Сэм, завязывая так, чтобы он не упал, - это талисман. Все будет хорошо.
Сам не знаю, кого успокаиваю, её или себя. До одури страшно вновь отпускать её без себя.
- Как доберетесь, позвони. Я буду ждать.
- Хорошо, - кивает, а по громкой связи уже объявляют посадку на рейс, - возвращайся поскорее.
- Вернусь как можно быстрее, - улыбаюсь, - а пока я буду в Лондоне, будем созваниваться в Скайпе и… - улыбаюсь, снова целуя.
- Нам пора, Сэм, - мягко встревает Оливия, - не уверена, что нас дождутся.
- Жду тебя, - выдыхаю, скользя по щеке.
- А я тебя, - вторит в ответ и отстраняется.
Сразу становится зябко. Но улыбаюсь, машу рукой, не ухожу, пока девушки не скрываются из вида. И сразу накатывает тоска, волной, погребая под собой.
Все будет хорошо.

...

Оливия Синклер:

Сидней.

Остановиться на миг и замереть, подставляя лицо легкому ветру. Глубоко вдохнуть потрясающий свежий, без примеси выхлопов и жутких запахов уличной еды, воздух. Просто опуститься на песок и наслаждаться шумом океана. Наверное, еще никогда в жизни, я не была настолько счастлива, как сейчас. Умиротворение и спокойствие, ощущение того, что все еще впереди. Сколько же нужно сделать поворотов в жизни, чтобы, однажды, оказаться на нужном? Бесчисленное множество или только один?
Прятаться от палящего солнца под широким зонтом, лениво потягиваясь, пить коктейли из свежих фруктов, наслаждаться экзотическим вкусом, не сводя взгляда с океана. Любоваться им, смотреть, как волны накатывают и как опытные, и не очень, серферы обуздывают стихию, не подчиняя ее себе, но становясь её частью.

- Доска как продолжение тебя, с ней нужно сродниться, - улыбаясь, Райли приобнимает, помогая удержаться.
- Звучит очень эротично, - смеюсь, балансируя.
- Да ну тебя, - губами касается плеча, - все опошлишь.

Наслаждаться свободой, ветром и океаном, учиться стоять на доске, а потом и вовсе пытать покорить стихию, сначала по чуть-чуть, потом все активнее, падать, подниматься. Веселиться, отправляя Сэм, которая, став руководителем компании, заседала сплошь в деловых костюмах и «Джимми Чу», свои фотки с пляжа. Смеяться, получая от нее короткие, но красноречивые ответы.
«Обряжу тебя в костюм и привяжу к креслу!» - семь коварных смайлов в конце.
«Оо, ролевые игры? Подруга, держи себя в руках, жди дока!»
А когда солнце становится опасным, покидать пляж и, пообедав, направляться в офис дизайнера интерьеров, чтобы обсудить последние поправки для квартиры Сэм и посмотреть законченный проект. Апартаменты Сэм оказались просторными, с парой спален и ванной в каждой, и поэтому было решено, что я остаюсь жить у нее.

- Кота мне заводить еще рано, - смеется подруга, наполняя бокалы вином и устраиваясь в кресле, расслабляясь после трудового дня.
- А меня в самый раз? – делаю глоток вина, откидываясь на спинку плетеного кресла, стоящего на широком балконе.
- Именно, тебя-то я знаю, и после тебя не надо будет делать ремонт… Наверное, - показывает язык и улыбается, - Так хорошоооо…
- Я же говорила, что все так и будет, а ты все не верила.
- Надеялась, - важно кивает, - но готовилась к худшему.
- Пока я рядом, никакого худшего и быть не может!
- Так выпьем же за это, - тянется ко мне бокалом. Легкий звон.
- Обожаю тебя, - глядя подруге в глаза, улыбаюсь, - рада, что ты есть у меня.
- Ливка… - замолкает, не отводя взгляд, и в этом молчании я понимаю все, что она хотела сказать, - Ты определенно лучше кота, - выдыхает и обнимает меня.
Обнимаю в ответ. Настоящая дружба не нуждается в словах.

Новый город, новый мир, так интересно изучать его. Бродить по улочкам, радуясь как ребенок, когда с неожиданного ракурса виднеется океан. Стремиться к нему, впитывая его энергетику, восполнять жизненные силы, словно леча раны за все предыдущие почти тридцать лет. Шрам за шрамом исчезают, выжженные австралийским солнцем и теплыми прикосновениями.
И одиночеству рядом больше не место, и депрессией не накрывает, словно пледом, не кутаюсь зябко в нее, пытаясь согреться. Все иначе. По-другому и прекрасно. Мне не хватало спокойствия, не хватало искренности и безумия, которое не сжигает на подлете, а разжигает интерес к жизни. Мне не хватало семьи.
А теперь рядом названая сестра, и оказывается это настолько удивительно, что даже не верится, что так бывает. Безумно приятно, когда есть кто-то, кому настолько не все равно.
Лед тает окончательно, обнажая душу, подставляя её под лучи солнца. И уже даже не страшно, потому что могу доверять. Потому что знаю – предательству больше нет места в моей жизни. Потому что знаю – мне удалось найти тех, кто принял меня такой, какая я есть на самом деле. Больше никаких масок. Улыбка, наконец-то, искренняя.
И планы – долгоиграющие.

- Никаких курсов, - Сэм запускает в меня каталогом образовательных курсов, - только высшее образование!
- Ну зачем оно мнееее, - уворачиваюсь и плюхаюсь в кресло, - это долго и вообще.
- Приличная женщина должна иметь хорошее образование, - с важным видом вещает подруга.
- Тебя Эм укусила? – смеюсь, - да перестань, какая из меня студентка?
- Вполне себе хорошая, - листает справочник, - и никто меня не кусал.
- Уговорила, давай посмотрим куда можно отправиться учиться такой старушке, как я.
- Не прибедняйся, - толкает в бок, - смотри…

Пить кофе, листая справочники, обсуждая перспективы. Наслаждаться свободой выбора и не переживать о том, что может не получиться. Закрывается одна дверь и открывается другая. В этой стране другой воздух, другое небо и другая философия жизни. Кажется, я нашла свое место под солнцем.

...

Эдвард Джейсон Филдинг:

Париж. Франция.
Рядом просигналил автомобиль и я, перевернув лист газеты бросил взгляд на часы «Ещё полчаса» - пронеслось в уставшем мозгу. Заказанный ранее кофе давно остыл. За последние трое суток поспать мне так и не удалось. Ночные кошмары чередовались с тревожащими мыслями. Визит к Стоуну не принес желаемых результатов. Казалось, что я играл в какой-то квест, когда после очередного выполненного задания, приходилось бросаться выполнять следующее. Устало потерев переносицу, я отложил на стол «Ла трибун», всё равно сосредоточиться на чтении не удавалось. Вспомнив свой визит в Йоркшир, досадливо взъерошил свои волосы. Юлиус сам не знал, что произошло с Уильямом. Но показал письмо, которое получил за полгода до смерти последнего. В письме сообщалось имя человека, который проживал во Франции и в случае его, Уильяма, смерти обращаться к этому незнакомцу. Бросив все дела, пришлось срочно лететь в Париж. Почему мне настолько важно было узнать, что произошло с Уиллом? Наверное, потому что это давало мне цель в жизни. Цель, которой не было у меня уже давно. Бизнес был стабильным и мое постоянное присутствие в офисе не было необходимым. Анна отлично справлялась со своей работой, высылая мне ежедневный вечерний отчет о состоянии дел. Дома всё было спокойно, разве, что леди Кларисса возмущалась из-за моих частых отъездов. Все перешло в какой-то тихий штиль, обычную рутину. Утро сменялось вечером, все обыденно, как и прошлый день.
Легкий ветерок затрепетал в страницах газеты отвлекая меня от мыслей. Бросив опять взгляд на часы, человек имя которого было указанно в письме Уилла опаздывал уже на двадцать минут. Телефон неловко заскользил по гладкой поверхности стола, а на экране высветилось уведомление о новом сообщении.
Контакт был незнаком, нажал на иконку сообщения, текст всплыл на экран:
«Сегодня я не могу с Вами встретится. Давайте завтра в 19.00 на мосту влюбленных?».
Сдержавши рвущиеся ругательства в адрес отправителя. Ответил: «Окей».
Только зря потратил час своего времени. Бросив на стол банкноту, покинул уютное кафе и отправился обратно в гостиницу.
На мой взгляд Париж переоценивают. За красивой картинкой и историями, подаренными нам умелыми рекламщиками, спрятана еще одна европейская столица, с вечной толпой туристов, автомобильными пробками и злачными местами, о которых нам, приехавшим полюбоваться на Эйфелеву башню, Елисейские поля и Нотр-Дам де Пари, не расскажет ни один путеводитель. Может я не могу увидеть того, что видят все эти влюбленные парочки, которые держась за руки прогуливаются по мощенным булыжниками улочкам.
На следующий день, проведя большую часть дня в номере, просматривая текущие контракты, присланные Анной на почту, я наконец-то, когда остался час до назначенной встречи, отправился к Мосту искусств. Если этот человек опять не придет, я брошу эту идею и вернусь домой. Давно пора.
Облокотившись локтями на увешенное замками ограждение, я смотрел на мирно текущую внизу Сену.
- Здравствуйте, это Вы мне звонили? По поводу Уильяма?
Вполне прилично одетый мужчина остановился рядом. Легкий французский акцент, выдавал в нём француза.
- Да это я…
- Уильям просил передать это, когда мне позвонят. – С кармана пальто он достал коричневый конверт и протянул мне.
- Спасибо. Я Вам что-то должен, месье…?
- Нет. На этом мы должны попрощаться. – Кивнув на прощание он поспешно скрылся в толпе туристов.
Крепко сжимая в ладони конверт, я подошел к одной из лавочек, установленных по средине моста. В конверте оказался ключ и записка из нескольких строк:
«Ячейка 1748. Автовокзал Гонолулу. Тебя очень трудно найти, друг мой»
Мелкие каракули на белом листе, принадлежали Уиллу, я очень хорошо их помнил.
Достав мобильный из кармана своего пальто, я набрал номер.
- Анна, привет. Закажи мне билеты до Гонолулу, ближайшим рейсом… Да, я еду домой.


Гонолулу. Гавайи.
Международный аэропорт Гонолулу встретил столь обычной толпой туристов в цветастых рубашках. Перелет был трудным, сначала Нью-Йорк, затем Сан-Франциско и в итоге двухчасовое ожидание рейса до Гонолулу. Хотелось наконец-то добраться домой, встать под холодные струи душа, сбрить щетину и переодеться. Сколько же я не был дома? Уже и трудно подсчитать сколько времени прошло, когда я приезжал на Гавайи. Перебросив шлейку портфеля через плечо и подхватив небольшую дорожную сумку с ленты, я отправился в сторону выхода. Не успел я дойти до дверей, как на меня налетела девушка, окатывая рубашку горячим шоколадным латте, с двойными сливками, судя по количеству пенки которая скользила по белой, в прошлом, рубашке.
- Простите, - леди с чисто английским выговором начала копаться в недрах своей сумки, ища что-то. Этим «что-то» оказались салфетки, которыми незнакомка начала тереть мою рубашку.
Её голова была опущена, я мог увидеть только весело подпрыгивающий в такт её усилиям хвостик на затылке, при этом не разглядев лица.
-Простите, мне так стыдно … - она отступила и подняла на меня глаза, которые я сразу же узнал. Я ещё долго вспоминал то невероятное приключение в Каире, с интересом задаваясь вопросом, как сложилась жизнь моей спутницы?
- Делл?
Она нахмурилась, а затем в её взгляде промелькнуло узнавание, что весьма задело моё самолюбие. Её то я узнал сразу же… ну почти.
- Фил… - она нерешительно улыбнулась.
- Привет.
- Привет.
Молчание затянулось. Казалось бы, что пережив вместе столь волнующее приключение, нам было что сказать друг другу. Но, наверное, не стоило ворошить то что осталось в прошлом.
- Ты какими судьбами в Гонолулу? – задал первое, что пришло на ум.
- По работе, а ты? – Делл подхватила за ручку свой чемодан.
- А я здесь живу… давай помогу – я взял её чемодан, продолжая стоять на месте.
-Посторонись!! – тележка, груженная чемоданами, проехала рядом, напоминая, что мы в переполненном аэропорту и стоим на пути к выходу.
- Прости, мне правда неловко… - она кивнула на рубашку.
- Пустяки! Ты на такси?
- Да мне нужно в город.
- Я тебя провожу.
Пробираясь через толпу, мы вскоре оказались на улице, где многочисленные припаркованные таксисты ожидали своих клиентов. Остановившись около одного из них, я передал водителю чемодан Делл.
- Приятно было тебя встретить, Фил. – Девушка легонько улыбнулась, собираясь попрощаться.
- Может поужинаем сегодня? Я знаю отличное место, о котором не написано ни в одном путеводители.

...

Каролина Таунсенд:

Франция. Париж.

Не хочу оказаться в гуще толкающегося люда и, закинув ногу на ногу, сижу на месте, допивая свой чай. Как только проход освободился, встаю с места и беру свой небольшой саквояж. Поблагодарив проводников за удавшуюся поездку, за их заботу, покидаю вагон. Зал ожидания был все еще полон, а из громкоговорителя лилась французская речь, что явно дало понять – я в целости и сохранности прибыла к месту назначения. Не без улыбки оглядываюсь по сторонам. Толпа еще не успела рассеяться – кто-то разбирает свой багаж, неподалеку давние друзья, переговаривая на французском, делятся последними новостями, рядом с ними мать с обожанием смотрит на сына, и почти на каждом шагу влюбленные парочки, некоторый из которых неустанно целуют друг друга. Закатив глаза, продолжаю свой путь к центру зала ожидания, где и замечаю рыжие кудри Флоранс.
- Бонжууур, мадмуазель Уэстморленд, - прокричала я и помахала рукой. Она сразу же заметила меня. Не сдерживая смеха, мы по дружески обнялись, отстранились, осмотрели друг друга с ног до головы и обменялись восторженными комплиментами. Еще раз крепко стиснув друг друга, мы взялись за руки и направились в сторону выхода.
- Я приехала на такси. И оно все еще ожидает нас, - сообщила Фло.
- Это замечательно. Надеюсь, и до отеля домчит нас быстро.
- Что-то я сомневаюсь, - скептические нотки в голосе Фло отгоняли прочь весь мой оптимизм. Усевшись в авто, я обратилась к таксисту:
- Если за пол часа домчите нас до отеля Shangri-La, то получите вдобавок еще пятьдесят евро чаевых.
Мужчина с сомнением посмотрел на меня, взвесил все за и против, но в итоге порывисто вырулил с припаркованного места. Мы обменялись с Фло взглядами:
- Ну как доехала? – поинтересовалась первым делом у нее, и ближайшие пятнадцать минут мы с ней делились впечатлениями от поездки.
- … ну мама сообщила, что у тебя запланирован отдых в Париже, и настояла, чтоб я тебе составила компанию.
Я замерла, не веря своим ушам. Ну мамочки у нас выдали – это значит я планировала отдых в Париже? Ну и ну... Натянуто улыбнулась Фло, дабы никак не выдать своих мыслей, и начала изучать свои ногти. Один из них отломился и теперь неприятно цеплял все в пределах досягаемости.
- Да, отдыхаааать. – протянула я и начала рыться в сумке, разыскивая там пилку и, победоносно продемонстрировав ее Фло, на всем серьезе проговорила, - у нас должен быть незабываемый отдых, мисс Уэстморленд, и для начала предлагаю спилить башню Эйфеля!
Фло хихикнула:
- И в придачу спалить Версаль зажигалкой!
Мы весело сменялись, когда водитель затормозил и не без гордости заявил:
- 23 минуты!
Фло с укором проговорила:
- Значит можете, когда хочете.
Вручив ему оплату с заслуженными чаевыми, покинули машину.
Мы восторженно оглянулись, прошлись взглядом по утопающему в огнях вечернему Парижу, и все еще смеясь зашли в отель. У ресепшена нас с улыбкой встретил администратор.
- Бонжур, бонжур, - поочередно поприветствовал он меня и Флоранс.
- У нас здесь должен быть забронирован номер, - проговорила я, разыскивая в недрах сумки паспорт.
- О да, да, - восторженно продолжил француз. - Мы вас ждали! И ваш люкс для новобрачных давно уже готов.
Мы с Флоранс замерли и переглянулись. Меня словно холодной водой окатили.
- Простите? – первой в себя пришла Флоранс.
- Какие новобрачные? – еле слышно выговорила я.
Администратор засуетился и смущенно прокашлялся:
- Извините пожалуйста, но можно ваши документы? – вежливо попросил мужчина.
Я и Фло с недоумением на лицах передали ему паспорта. Пролистав свой журнал, он нервно захихикал, хотя пытался сдержаться.
- О, леди Торнтон! - Посмотрев на меня, он начал оправдываться. – Простите, простите. Да-да, Ваша мама с неделю назад лично забронировала у нас номе. А я просто заработался, и успел забыть, что вы приезжаете именно сегодня. Да и вы с такими счастливыми лицами смеясь вошли, что я невольно подумал…
Негдуюуще вслушиваюсь в нескончаемый поток слов, и перебиваю его:
- Но надеюсь, все готово к нашему приезду?
- Непременно. Вас уже ожидает свит с террасой и видом на Эйфелеву башню!
Мы с Фло переглянулись и выдохнули. А затем вновь засмеялись:
- Да, удачное начало отдыха уже положено, - проговорила подруга.
Нас быстро зарегистрировали. Фло передала ключи от камеры хранения администратору и указала адрес, откуда должны были привезти ее вещи. Нас заверили, что довольно быстро доставят весь багаж к ней, и провели в указанный номер. Восторженно изучая интерьер, прошла к шторам, которые прикрывали огромные окна. С легкостью, одним махом раздвинула их, и я от восторга затаила дыхание.
- Боже мой, какая красота, - Фло встала рядом и тоже начала любоваться окружающей нас красотой.
- О, дааа.
- Ради этого стоила пересечь Атлантический океан.
Попросив портье накрыть нам чайный столик через час, мы с Флоранс разошлись по своим комнатам. Нужно было стряхнуть с себя дорожную пыль.

Час спустя.
Час был поздний, и поэтому мы с Флоранс отказались от полноценного ужина, отдав предпочтение легким бутербродам.
Попивая чай, она изучала содержимую папки.
- Лувр? – с сомнением проговорила она.
- Да.
- Да что мы там не видели?
- Поэтому предлагаю после завтрака поплавать в бассейне, затем воспользоваться спа услугами отеля. После обеда можем пройтись по бутиками на авеню Монтень и Сант-Онторе и приобрести что-нибудь для посещения оперы Гранье вечером? А потом можем поужинать в ресторане Ла опера. Далее можем посетить один из виноградников в окрестностях, проехаться по ним на велосипедах, посетить дегустацию вин?
- Обязательно прокатиться на моторной лодке по Сене, - добавила Фло.
Все перечисленное я записала в блокнот.
- Да, пока скудновато. Есть еще какие идеи? – поинтересовалась я, глядя на подругу.

...

Флоранс Уэстморленд:

Франция. Париж.


- Записывай. Мулен-Руж. И я хотела бы попробовать настоящего комамбера и выпить стаканчик кальвадоса.
- Значит в Нормандию?
- Значит туда.
Мы с Каролиной сидели в номере и с бутербродами в руках бурно обсуждали планы посещений достопримечательностей города. Каждая из нас хотела оставить море впечатлений не только в своей памяти, но и по возможности в памяти парижан. Потому что это был не просто отдых, это был наш маленький бунт родителям или скорее вызов судьбе. Конечно, это звучит слишком по-детски, но что мешает нам оторваться по полной. Разве возраст помеха? И если миссис Амариллис Уэстморленд все же удалось победить в своей маленькой войне со мной, то это был всего лишь бой. А победа будет моей. И в этом мне поможет изысканная леди Торнтон. Я смотрела на Каролину и мысленно восхищалась ею. Все мои тревоги о том, что нам будет скучно друг с другом, мигом рассеялись, когда я увидела её дружественный взгляд, там на перроне, ну а когда она властно приказала шоферу довезти нас до отеля, тут уже я была покорена леди Торнтон. Её манерам стоило позавидовать. Помнится мама всегда нам ставила в пример эту гордячку. Так мы с Темпи за глаза ее называли. Она была младше нас, но уже умела вести себя как подобает в обществе, в отличии от нас. Сейчас же я сидела и ловила себя на мысли, что хотела бы делиться с ней немногим больше, чем с другими. У меня не было подруг. Уже три года. И считала, что и не надо. Но только не в это утро. С ней было легко и весело. Может я торопилась, но, мне казалось, что ей можно доверять.

— Что значит - мой багаж был «утерян»?
Я стояла у двери номера, слушая того самого администратора отеля, что принял нас с Каролиной за новобрачных. Вид его был сконфужен. Капельки пота проступили на лбу. Он уже в четвертый раз объяснял, что произошло по пути из аэропорта к отелю.
— Мадам Уэстморленд, я уже сказал, — он вздохнул, — что ваш багаж был утерян, в связи с тем, что по дороге случились некие обстоятельства, казус.
— Что значит «утерян»? — Я несколько раз моргнула, стараясь окончательно проснуться, нет этого просто не может быть. — И, я мадемуазель.
— Пардон, мадемуазель. Утерян. Его нет.
Я стала отчаянно вспоминать, что у меня осталось в сумочке. Солнечные очки (в самый раз для здешней зимы, с сарказмом подумала я), бальзам для губ, две помады, телефон, фотоаппарат, бумажник, паспорт, нетбук, «Космополитен», купленный в нью-йоркском аэропорту. Отлично, Флоранс. Проводишь помадой по губам, сверху блеском для губ, одеваешь очки и снимаешься вот так, обнаженной, в очках, с журналом Космополитен в руках. И о тебе запомнят не только парижане. Мечты сбываются.
— Как это произошло? — голос Каролины наводил ужас на администратора, а на меня производил прямо противоположный эффект. Я с благодарностью посмотрела на нее.
— У нашего водителя и курьера по совместительству вчера был юбилей. Видимо он что-то не то съел. Вобщем, по дороге ему понадобилось срочно в уборную. Он вбежал в Макдональдс. Ну вы понимаете. А машину в это время угнали. А там был багаж мадмуазель Уэстморленд. Но не беспокойтесь, леди Торнтон, мы уже написали в полицию заявление об угоне машины. – он перевел виноватый взгляд на меня, - Мне жаль, мисс Уэстморленд. Я могу предложить вам и леди Торнтон спа-процедуры на все время вашего пребывания в нашем отеле. За счет отеля, разумеется.
Я взглянула на Лину и уловив, едва заметный кивок, холодно произнесла.
— В таком случае, нам понадобиться еще аренда автомобиля и водитель. И тоже на весь период нашего пребывания в этом отеле. За счет отеля, разумеется.
Довольный, что неприятный разговор подошел к концу, администратор ретировался.
- Сегодня явно не его день. Бедняга. – сказала я, закрывая входную дверь номера, - Но что мне делать? Ведь в том чемодане были самые лучшие мои наряды. Собирала его мама, а она, ты уж поверь, складывала туда лучшее из лучшего.
Смысл сказанного начал доходить до меня. И я улыбнулась. Маме это не понравится. Но почему меня это радует, а не огорчает?
- Флоранс, это ужасно. – Каролина попыталась меня поддержать, - Но с другой стороны, мы можем полностью обновить твой гардероб?
- Да. Полностью. Понимаешь.
Моя улыбка должно быть напугала Лину.
- Все будет хорошо. У тебя просто был тяжелый день. Я уверена, тебе просто не повезло.
— Не повезло - когда я сломала каблук в самом центре Нью-Йорка у всех на виду, — возразила я, элегантно усаживаясь в мягкое кресло. — А вот то, что мой багаж был утерян, - это просто катастрофа. – подумав, добавила, - для мамы.
- Нам нельзя терять ни минуты. Собирайся, Фло. Мы идем исполнять наш первый пункт плана. – Каролина деловито прошла в свою комнату.
- Но что мне надеть? Не пойду же я в платье скрепленном из страничек Космо. Да и степлер тут вряд ли найдется.
Из комнаты послышался смех Каролины.
- Иди сюда. Мне кажется у меня найдется для тебя пару платьев. Они совсем новые.

Спустя час мы выходили из отеля при полном параде. Я вполне легко и непринужденно чувствовала себя в Лининых нарядах. Куда подевалась моя воспитанность? Мама была бы в ужасе. Но когда ты остаешься почти без всего в чужом городе, то оденешь не только наряд подруги, но и первое, что попадется тебе на глаза. Правда одежду бомжа я бы вряд ли одела. Платье Каролины было в высшей степени элегантно, оно подчеркивало все нужные линии тела. Боже, как же я отвыкла от светскости. Три года в заперти не пошли мне на пользу.
- Давай не будем брать автомобиль, а пройдемся пешком.
Я кивнула, осматриваясь вокруг. Париж и в самом деле прекрасен. Солнце освещало мощеные улицы, нагревая проспекты и авеню. Для зимы, я бы сказала, было жарко. Вот и пригодились очки. Когда мы вышли на аллею Монтень, тут уже было не до красот архитектуры. Я переводила взгляд с одного бутика на другой, в витринах которых стояли манекены в самых модных нарядах сезона. Хоть я и была профаном в мире моды, но понимала где нахожусь.
- Я хочу купить такое платье, чтобы можно было шокировать. Как думаешь, мы найдем здесь такое?

...

Джонатан Арчибалд:

Ирландия. Дублин.

Мое волнение пропало сразу после ее улыбки.
-Я так понимаю, это да? - я не смогу удержаться и улыбнулся ей в ответ правда по-моему через чур радостно, ну да и к черту!
Еле пискнула девушка и неожиданно крепко обняла меня, правда опомнилась она быстро и сразу с извинениями отошла на шаг. Но было поздно, моя улыбка расцвела в сто раз сильнее.
- Нам лучше поторопиться, если не хотим опоздать. - Сказал и потащил ее к выходу из ресторана. Билеты то на самолет были куплены неделю назад, но да простит мне Эмма эту небольшую самонадеянность. Спустя час, мы уже сидели в самолете, летевшем в Дублин. И я видел, что девушка переживает. Она слишком аппетитно покусывала свою нижнюю губу. Ну да конечно. не каждый день летаешь в другую страну с практически незнакомым человеком. По правде сказать, я тоже знатно волновался. Вроде все было отлично спланировано, Эмма согласилась, и я знаю, куда я хочу привести ее в Ирландии... но я волновался, аж поджилки тряслись! Вдруг что-то пойдет не так! Мы прилетели в Дублин, когда было уже совсем темно. Я помог девушке забрать ее багаж - скромную сумку, в которую она быстро закидала свои вещи, боюсь даже не положив в нее ничего на самом деле нужного в поезде. Но это совсем не было проблемой, главное. что мы успели на самолет. Эмма вообще меня поразила, мало того, что она смогла собраться всего за два часа, так она еще и успела за час до вылета собрать сумку и переодеться в джинсы и ярко зеленую кофточку знает ведь куда летим!... Я был в шоке. Женюсь! - было подумал я, но вовремя спохватился и сумел остановить свои скачущие галопом мысли. Все таки для начала я хотел бы узнать ее получше. А потом уже принимать хоть какие-либо решения. Так вот мы забрали ее чемодан из багажа и мой рюкзак, который я, разумеется, собрал заранее. Я так же успел переодеться и теперь был в удобных джинсах и свитере. Мы были полностью готовы к нашему столь неожиданному для девушки путешествию.
В Ирландии очень много красивых мест, некоторые из них стоит смотреть лишь ночью. Я поинтересовался, готова ли Эмма еще пару часов покружить по городу. Девушка, восторженно оглядываясь по сторонам, согласно кивнула головой. Я вызвал такси и попросил отвезти нас в отель, где уже забронировал номера. Да, да, да...какой же я предусмотрительный!

Прошептала девушка, не отвлекаясь от вида из окна.
- Все в порядке, я бывал тут пару раз, по работе. Уверен, что места будут! - небольшая ложь во спасение... Но Эмма все равно узнает позже, что я все давно спланировал, а сейчас я хотел быть волшебником, который достает все больше и больше кроликов из своей шляпы. Как и было запланировано, я получил ключи от номеров, где мы смогли скинуть вещи. Но я не дал девушке ни минуты на передышку.
- Теперь мы идем изучать Дублин, - весело сказал я, переступив порог ее номера. Девушка вскинула руки в умоляющем жесте и рассмеялась.
Мы отправились в путь.
Город мостов. Город разноцветных дверей. Город пабов. Город писателей. И город настоящего добротного рок-н-ролла. Все это о Дублине. Он действительно самобытен, в нем все по-особому, по-дублински, по-ирландски. Мы сумели убедиться в этом в течение ближайших пары часов. Эту ночь я оставил на прогулку... никаких лепреконов, никаких музеев. Только я, Эмма и ирландая ночь. Город был ярко освещен, даже парки, выглядевшие столь уютными и тихими, не пугали своей темнотой. Я видел, что девушка была радостна и возбуждена. Она наслаждалась каждым видом Дублина, каждой минутой проведенной в этом городе. И в то же время она не отпускала меня. Схватив меня за руку еще при выходе из отеля, Эмма крепко держала ее всю нашу прогулку, она делилась со мной своим каждым впечатлением о городе. И я был в этот момент счастлив. Эта девушка подарила мне столько положительных эмоций за эти дни, сколько я, наверное, не получал за всю свою жизнь. перед окончание прогулся я привел Эмму на мост Джеймса Джойса. Дублин стоит на берегах реки Лиффи, впадающей в Дублинский залив. Река протекает через весь город, и, я так понимаю, поэтому Дублин называют городом мостов. Мостов в городе безумно много, мы прошли уже, как минимум! 5 мостов. Но самый красивый мост Дублина, по мнению самих дублинцев, – это мост Джеймса Джойса. Поэтому я решил, что нашу небольшую прогулку я хочу завершить здесь. Мост был совсем небольшим, но имел пешеходные дорожки со скамеечками. Подсветка у моста была шикарная, яркая. мы присели на скамеечку и смотрели на воду. Ночь была теплая, но я придвинулся поближе к Эмме и приобнял ее рукой. Девушка оказалась совсем не против и даже положила голову мне на плечу. Редкий поток машин освещал наши силуэты для одиноких прохожих, так же как и мы с Эммой решивших не спать в эту ночь.
- Я так рад, что ты согласилась поехать сюда со мной.
- А у меня был выбор? - Эмма округлила глаза в притворном изумлении, - Я хочу сказать... в смысле да, брось! Это же Ирландия! Каждый мечтает хоть раз здесь побывать. К тому же в такой компании.
Я мягко улыбнулся и осторожно провел рукой по ее волосам.
- В какой компании?
- В компании лепреконов, конечно! - Эмма рассмеялась, и указала рукой на парочку каменных башмачников возле лавочки.
Я расхохотался в ответ весь мой романтический настрой спал на нет.
- Эмма ты неповторимая. Ты даже не представляешь, как сильно ты мне нравишься.
Я встал со скамейки и подал ей руку.
- Нам пора возвращаться в отель. Не хочу замучить тебя до смерти.

...