Вкус темноты. Эксперимент "Любовь"

- Я рада, что ты не смотрел фильмы с моим участием, - улыбаюсь, покручивая в пальцах ножку бокала. - Имя это сокращенное от Рамаяна. Я сама сократила его до Ромы, чтобы удобнее было и произносить и общаться. Меня назвали в честь легендарного эпоса, путешествия Рамы, что входит в Великое сказание Махабхарата, - ответила я с улыбкой, и только через секунду до меня дошло, что это Джеру вряд ли вообще о чем-то скажет. - В общем в честь сказания, - смущенно сжала губы и сделала глоток вина. Хоть и проходил наш разговор в отличной обстановке, и я была рада, что Джер с пониманием отнесся ко мне и моей внешности, но все равно волнение никуда не ушло, и иногда напоминало о себе.
- А твое имя? Оно тоже сокращенное? И чем ты любишь заниматься в свободное от работы время? - спросила я. - Как ты уже заметил, может быть, я умею делать сладости. Я очень люблю их делать. - Тут мои глаза загорелись. Но еще сильнее они загорелись, едва я вспомнила, как я и Джер кормили друг друга. Щеки горят. А ведь тут теперь светло! Снова сделала глоток вина.

- Это почему? - успеваю спросить, прежде чем Рома называет рассказывать дальше. Бестактность. Хоть бы она не заметила. А она может. Вчера Рома отвечала только на те вопросы, на которые хотела.

Какое красивое имя. Такое же красивое, как и сама Рома. Хочу сказать, что готов называть ее Рамаяной, мне не нужно удобство, если ей больше нравится полное имя, но когда слышу про значение имени, моя челюсть виртуально падает на стол и ускакивает в неизвестном направлении. Это изумление непросто скрыть, и Рома это замечает, сворачивая тему.
- Аааа... - отпускаю неоднозначное, потому что реально не знаю, что сказать.

- Да, это сокращение от имени Джеремайя.
Проговариваю чуть ли не каждую букву, ведь для Ромы это имя может быть непроизносимым, потом вспоминаю, что она говорит без акцента, то есть с ней не нужно говорить медленно и по слогам. Черт. Это странное ощущение! Говорим, как будто впервые, а там, в темной комнате, будто разговаривали другие люди. Голова кругом идет от того, как сложно этот паззл сложить в голове.
- Но меня так зовут только родители да и то, когда отчитывают. Разным занимаюсь. У меня много увлечений. Живу у моря, поэтому многие связаны с его близким присутствием: виндсерфинг, дайвинг... Заметил. Сладости. И помню твои сладости.
Снова говорю медленно, будто по слогам, но уже по другой причине. Хочу подчеркнуть, что помню все до мелочей. Как мы ели эти сладости с рук друг друга, как обменивались двусмысленностями... Много чего помню. Сверкаю глазами и улыбаюсь поверх кромки бокала, облизывая ее медленным движением. Непроизвольно. Вижу, как щеки Ромы покрываются румянцем. Она тоже помнит. Я знаю.

Ночь накануне пятого дня.

Ночь Милли прошла ужасно. Она практически не спала, то и дело просыпаясь от странных обрывков сновидений, что мучили ее и заставляли ворочаться в кровати. Ей снился Люк. Точнее тот, кто мог быть им. Но она знала, что это именно он. Так же как и во время их приватной встречи, твердой и уверенной рукой он касался ее руки, рисуя пальцем на ладони все то же слово из пяти букв, которое впечаталось в сознание. Оно пульсировало там словно открытая рана. Милли не чувствовала ее, пока та была горяча. Но остывая, эта рана изматывала и медленно убивала, заставляя вздрагивать во сне.
Милли не помнила, сколько было их, этих обрывков, что преследовали ее. В который раз очнувшись и решив себя не мучить, Милли поднялась с постели, взялась за дневник, который так и не заполнила, и вышла из комнаты. Тихонько прокралась по коридору, включила лампу около дивана и уселась в объятия мягких подушек.
Написав всего лишь четыре предложения, скривила губы.
Что еще написать, кроме того, что нацарапала на листе карандашом? Все предыдущие вечера она с легкостью выводила мелкие закорючки, делилась своими эмоциями с мертвым листом бумаги. А сегодня ее эмоции были заперты на замок. Она не хотела выпускать их, не хотела, чтобы кто-то знал о том, что творится с ней.
Рука сама принялась выводить карандашом какие-то линии на бумаге, то и дело растирая их упрямыми пальцами. Стараясь затушевать острые углы, которые то и дело появлялись из-под черного острия грифеля. Время словно застыло в этой комнате, превратившись в бесконечность, которая сейчас была так нужна Милли. А потом, будто очнувшись, Милли с удивление посмотрела на то, что нарисовала, и горько улыбнулась.
Это было за гранью ее понимания.
Проведя пальцами по гладкой поверхности рисунка, уже взялась за край листа, немного сминая, чтобы разорвать и выбросить. Но передумала. Аккуратно разгладила, глядя на то, что сотворили ее руки. А после мелкими закорючками добавила нечеткую рваную надпись, поставив размашистый вопросительный знак. И так сильно надавила на карандаш, что грифель надломился, щелкнув неприятным звуком.
Вздохнув, Милли сложила лист вчетверо и положила на столик неподалеку. Пометка «для Миссис Оуэн» поможет посланию найти своего адресата. А себе она оставит обрывок воспоминания.

Перед ужином

Милли никак не могла заставить себя успокоиться, вышагивая по комнате. Все девушки уже давно отправились на ужин. А она не могла пересилить себя и переступить порог комнаты, добровольно заточив себя в четырех стенах. С каждым шагом она убеждала себя, что через минуту откроет чертову дверь и пойдет туда, где сможет встретиться лицом к лицу с тем, кто, сам того не ведая, посмел ворваться в ее сны. Но секунды складывались в минуты, а она все так и продолжала кружить по комнате. Она не могла. Нет, она не хотела. Она не хотела его видеть. Она не хотела больше оставаться на этом проклятом острове. Она хотела вернуться туда, где все было просто. Туда, где ее сновидения были легкими, словно первый снег. Туда, где не было его. Где он не смог бы отравлять ей жизнь.
Вчера вечером он попросил ее остаться, но она не смогла. Не хотела, чтобы он снова начал жалить ее своими ядовитыми фразами, заставляя язвить в ответ.
Не хотела быть такой – словно ядовитая змея, которую растревожили, оставшись стоять где-то в стороне, чтобы наблюдать, что она будет делать. Набросится ли на того, кто посмел нарушить ее покой? Рискнет ли выпустить свой яд?
Потому ушла, оставив Люка наедине с черной тишиной, но унося с собой его подарок.
Милли остановилась у окна, глядя на океан, что дышал соленым ветром, и коснулась мелких ракушек на запястье, перебирая их пальцами словно четки. Она до сих пор не верила, что Люк сделал для нее подарок. Не верила и не понимала, почему вдруг? Зачем?
От тяжелых мыслей, от которых уже пухла голова, Милли отвлек стук в дверь.
Видимо, миссис Оуэн послала за ней своих гонцов, раз Милли посмела не явиться на первую встречу подопытных кроликов при свете. Неужели так тяжело оставить ее в покое? Она выполнила все идиотские задания, которые придумало руководство проекта! Милли и так обманулась в своих ожиданиях относительно того, что будет ждать ее на острове. Так не заслужила ли она того, чтобы ей дали спокойно переждать время до окончания эксперимента?
Тяжело выдохнув, она направилась к двери и взялась за ручку двери, собираясь в возмущении вылить весь свой гнев на ни в чем не повинного помощника мозгоправов.
- Передайте своему руко… - Милли умолкла на полуслове, когда взгляд ее взгляд уперся в широкую грудь, что заслоняла собой весь обзор. Таких помощников у миссис Оуэн точно не было. По крайней мере, на женской половине точно. Милли подняла взгляд, чувствуя себя совсем крошечной рядом с высоким мужчиной, который стоял перед ней, выжидательно глядя ей в лицо.
Милли прищурилась и упрямо вскинула подбородок. Уже собираясь задать вопрос о том, кто он и что здесь делает, она замерла. Он кого-то смутно напоминал ей. Но кого? Взгляд скользнул по фигуре мужчины, пока не выхватил из рассеянного света коридора его руку, на которой сидели, словно живые, ее бабочки. Вскинула к горлу ледяную ладонь, вцепившись пальцами в ткань блузки, и вновь подняла глаза на его лицо, встретившись с серыми глазами.
_________________

Джоан была скована. Эжен чувствовал, что разговор не вяжется. Он пытался как-то разрушить ту стену, что возникла между ними с появлением света.
- Джо... Джоан... Скажи мне в чем дело? Что тебя тревожит? Я... Я не понравился тебе внешне?
Девушка замялась. Подыскивала слова. Формулировала такую фразу, чтобы не обидеть мужчину, который смотрел на нее с непониманием и открытым вопросом во взгляде.
- Нет. Ты не так всё понял. Ты мне нравишься и внутренне и внешне. Но...
- Какое но? Джо... Какое может быть но? Я нравлюсь тебе. Ты нравишься мне. Давай попробуем просто пообщаться. Побудем это время вместе.
- Какой смысл, Эжен? После проекта ты вернешься в Майами, а я в Англию. У тебя будет насыщенная жизнь: фотосессии, модели, показы... В твоем мире нет места такой девушке как я. А в моем - маленьком тихом уголке Великобритании тебе будет скучно. Ты зачахнешь. И даже мое присутствие не спасет ситуацию. Ты будешь раздражителен, мы станем ругаться. И в итоге ты вернешься в свой мир и оставишь меня с разбитым сердцем. Понимаешь? Я не хочу этого.
- Зачем ты говоришь так?! Ты даже не даешь нам шанса!
Эжен притянул Джоан к себе и поцеловал. Жестко. Требовательно. Клеймя этим поцелуем.
- Нет, Эжен. Нет. - Джо оттолкнула мужчину. - Из этого все равно ничего не выйдет. Поэтому лучше закончить все прямо сейчас. Пока не слишком больно.
Она ушла. Оставила его одного.
- У меня ещё есть время. Один день, чтобы ты изменила свое решение. И я добьюсь этого. - Эжен вернулся в свою комнату и достал сигареты. Он не курил четыре года. А сегодня сорвался.

Я ждала, медленными глотками допивая шампанское. Наблюдала за парнями и девушками. И понимала, что Майкл все еще не появился. Я нервничала, на самом деле, для меня очень непривычно кого-то ждать. За это время я успела допить бокал шампанского. Мне захотелось подняться и уйти, но вместо этого я попросила официанта повторить. Что-то удерживало меня, заставляло побыть еще чуточку. Я взяла поднесенный бокал и мой взгляд замер на двери. Не столько среагировала я, как мое тело. Я всматривалась в вошедшего мужчину и не понимала, что со мной творится. Высокий брюнет, спортивная фигура, этого не может быть. Я обратила внимание на его руку с татуировкой, помнится я говорила у психолога о тату на руке. Неужели моя интуиция меня не подвела. Мой взгляд скользил снизу вверх, я не спешила встретится с ним взглядом. На мгновение задержалась на его распахнутой рубашке и заскользила вверх по лицу. Майкл. Я была почти уверенна, что это он. Мне не хотелось отводить от него взгляда. Губы пересохли, я сделала глоток шампанского и отставила бокал на столик. Что ж пора развеять мои сомнения. Я поднялась и направилась в его сторону. На пути к нему я перехватила его взгляд. Я пыталась прочесть что-то в нем, но это было бесполезно. Мои мысли сами путались в голове. Как себя вести с ним? А вдруг в его вкусе брюнетки? Не вопрос, перекрашусь. А если ему не нравятся зеленоглазые? Исправим линзами. Черт, а если ему вообще я не понравлюсь. Что ж решим тогда и этот вопрос. Вот и проснулось при свете мое самоуверенное второе Я. Но я была этому рада, оно не давало мне расслабится. Я подошла к нему смотря в его глаза и видя ту страсть которую ощущала в темноте. На мгновение прикрыла веки и тихонько вдохнула, этот аромат буду помнить всегда.
- Добрый вечер! - улыбнулась я - Снова заставляешь девушку ждать, да еще и на первом свидании вне темноты, Майкл?
Я прошлась кончиками пальцев по татуировке на руке.
- Мне нравится. Может выпьем за наше визуальное знакомство?
Я была спокойна и уверена, но внутри все горело, бушевало и не знало куда ему скрыться от этого мужчины. Черт. Мне все же страшно. Мы увидели друг друга. И что теперь?

Выплакавшись вволю, я медленно пошла в свою комнату, и обнаружила, что потеряла ключ. Черт с ним, залезу в окно, не впервой, номер на первом этаже. Ух..руки ободрала, пока залезла, кровоточили содранные ладони. Но еще сильней кровоточило мое сердце.
Я сняла со шкафа свой чемодан, открыла дверцы и принялась собирать вещи, даже не удосужившись их правильно уложить. Все это не важно. Совсем. Важно лишь то, что было плохо. О, Эмильена, ты наступила на новые грабли? Поздравляю.
Из ванной комнаты принесла косметичку и тоже забросила в чемодан. Документы, кошелек - во внутренний карман. Все.
Не раздеваясь, я упала на кровать и закрыла глаза. Шахматную партию я проиграла. Вчистую. Мат за 4 хода.

Замолчав, Грейс наконец остановила поток английского красноречия и посмотрела на него. Он улыбался. Она конечно всё понимала, но это не справедливо. Девушка нервничает понимаешь изо всех сил, а он улыбается. Но что это за улыбка... Уже через секунду Грейс и сама начинает улыбается.

- Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы пережить эту несправедливость по отношению к любимому герою моего детства. - Грейс говорила глупости, но не получалось по другому. - Она привыкала к тому, что вот он, Шон. Совсем не такой, и такой же. Прикусив губу, чтобы сдержать щирокую улыбку, она смотрела как он, раскинув руки, показывал себя во всей красе.
Потом предложил ей руку

Грейс огляделась решила остаться.
- Давай поужинаем сначала.
_________________

Я всё так же стоял у двери и чувствовал себя полным болваном. Понятно было одно - те девушки, что уже беседовали с парнями, улыбались им, были явно не Леями. Вернее, не Леей. Как правильно-то? Господи, о чём я только думаю? А вдруг она не дождалась и ушла? Надо знать. Чтобы найти и всё объяснить. Далеко уйти не могла. Это остров. Логично. Да, Майки, рассуждай логично.
Краем глаза заметил девушку со светлыми волосами, направляющуюся ко мне. Только и успел, что повернуть голову и посмотреть прямо в глаза. И всё понять...

Сказать, что я был удивлён? Конечно, был. Хоть и не представлял чётко лица, но отчего-то думал, что волосы тёмные. Почему я так думал, чёрт возьми? Ей идёт светлый цвет. И это платье идёт. И ноги красивые, как я и думал. А я стою и молчу, как идиот, потому что слова в горле застряли. Только вчера мужиком вроде был, а теперь дар речи потерял от вида красотки.
Когда она погладила мою татуированную руку, дрожь по телу подтвердила - это точно моя Лея. Всегда так на неё реагирую - хочу сразу взвалить на плечо и утащить в пещеру. Или куда угодно, лишь бы подальше от других.

Я опомнился. Улыбнулся, взял Лею за руку, как всегда делал это в темноте.
- Ты очень красивая, - голос не узнал. Это я сказал? - Пойдём, выпьем.
И, вспомнив о важном, добавил:
- Извини, что опоздал. Меня спасали. - Понял, что звучит глупо. - Потом расскажу.
Мы пошли к столу, выпили, поужинали и немного расслабились.
- Я надеюсь, ты не разочарована? Хотел бы повторить свой вчерашний вопрос. Я не передумал.

Джеремайя... Кажется, будто его имя состоит из двух, Джери и Майя. С улыбкой смотрю на мужчину. Он говорит по слогам. Зачем-то. Тихонечко хихикнула. Мне было интересно узнать его ближе, с точки зрения информации: привычек, любимого занятия, чего-то обычного и повседневного. Хотелось восстановить белые пятна, что образовались в темной комнате.
Я резко поднимаю взгляд, отрываясь от созерцания вина в бокале, и смотрю на Джера. От его упоминаний сладостей у меня вспыхнули щеки. И я уставилась на него своими округлившимися большими глазами.
Всё! Опять начинает плясать сердце в груди. Вот зачем он снова сказал свое двусмысленное слово? Мне становится жарко. Я знаю, что мы на тропическом острове в карибском бассейне, и что тут на вилле есть кондиционеры. Но мне кажется что нет. Я начинаю плавится. От его взгляда. Сглотнула тяжело и облизала губы.
- А ты видел местный рассвет?
О! Зачем я это сказала? Но уже было поздно.
- Очень красиво... - осталось добавить мне, чтобы закончить мысль и можно было сменить тему разговора. Но тут пришел официант и сделал все за меня. Спросил о еде, я просто кивнула в ответ, не особо задумываясь, и возле меня оказалась тарелка с рататуем. Оценила блюдо на внешний вид и улыбнулась. Посмотрела на Джера.
- Тебя покормить? - с легкой ухмылкой произнесла я и после поджала губы, осознавая, что я сказала. Ну теперь точно можно звать шеф-повара и предлагать свои щеки вместо плиты.

Яхта оказалась просто до неприличия огромной. Почти все участники разбрелись по ее потаенным уголкам, а казалось, что она по-прежнему пуста. Только море, врезающееся в крутые борта, и ветер, снующий по палубе. Да еще удивительно звездное небо, спустившееся как-то непривычно низко. Других персонажей словно и не было в этом вечере.
Я уже ничего не ждала, но спускаться в одинокую каюту не хотелось. Здесь еще хватало сил дышать и как-то удерживать слезы, а там, внутри, представляя, что я могла бы быть не одна, я точно не смогу сдержаться.
Меня начало знобить, хотя воздух был теплым. Нервы расшалились. Глаза защипало, и я поняла, что все-таки расплачусь. Ну и пусть, меня же никто не видит.
Но тут сзади неожиданно раздались шаги, ставшие слишком знакомыми за прошедшие четыре дня. Не может быть... Или может?
Я ощутила, как теплые ладони опустились мне на лицо, закрывая глаза. Мы все еще играем? Я должна угадать? Что полагается говорить в таких случаях? Не помню, детство закончилось слишком давно, а больше ни с кем такие игры я не использовала. Хотела дотронуться до его пальцев на своем лице, но мои собственные руки почему-то начали дрожать. Ветер сорвал палантин, в который я изо всех сил пыталась спрятаться. Тепла он не добавлял, но без него стало совсем холодно. И захотелось спрятаться в объятьях мужчины, внезапно представшего передо мной.
Он оказался даже лучше, чем в моих самых смелых мечтах. Таким настоящим. Впечатляющим. Я бы даже сказала "красивым", но это женское слово как-то не вязалось с фантастической мощью, которую излучала фигура Данте, наконец-то доступная моим глазам.
- Я думала, что ты не придешь... Так боялась, что это была просто игра...
Хоть и пыталась удержать слезы, но они все-таи пролились, мешая мне видеть его. Наслаждаться точно выточенным из мрамора, грубоватым, но от того не менее прекрасным лицом.

Не за что было прощать. Уже не за что, раз он был рядом. А я - как маленькая девочка - в его руках почувствовала себя совершенно счастливой, наконец-то получив желаемое, которое оказалось таким... таким.
В каюте, куда он меня занес, было почти темно, но в свете мы не нуждались. Увидев тонкие звездочки свечей, мерцающих в полутьме, я еще крепче прижалась к его груди. А спустя всего мгновенье вместе с ним оказалась в благоухающем море из множества нежнейших лепестков.
Этого не предусматривала программа эксперимента. И я опять заплакала, теперь уже от восторга, потому что всю эту красоту придумал он. Для меня.

***
- Мистер Слейтер, опытно конструкторские работы в рамках проекта "Гелиос" запланированы на 2016 год, а поднять первый прототип в воздух мы сможем не раньше 2018 года. О каком производстве облегченного "FU"-7i речь, если сроки оговоренные в плане развития ВВС, уже согласованы с министерством обороны?
Устало потирая переносицу, я рассеянно оглядел присутствующих в переговорной, всего на миг задержал взгляд на Майкле, рассчитывая на понимание и приятие моей точки зрения генеральным.
Электронное табло в углу демонстрационного экрана высветило четыре цыфры. 16:30. Я не успею, как бы ни старался. свой выбор я сделал еще вчера и не удивлюсь, если Шэрри сделает свой сегодня, не дождавшись моих объяснений.
"Нет. Не остановлю.Пока ты сам не захочешь остановиться".
Она не остановила. Вчера Колючка поставила меня на колени. Горячая и откровенная в своих желаниях. Совершенная в каждом движении и каждом стоне.

- Я уверен, господин министр пересмотрит свое решение, когда ознакомится с нашим перспективным планом. - сейчас реальный мир - всего лишь фон для поглотивших мое сознание воспоминаний. Там, в плавящейся темноте приватной комнаты в одной секунде, проведенную с Шэрон было больше жизни, чем в долгих часах без нее.
"Я хочу чувствовать тебя всего. Пожалуйста". Ее жаркий шепот опутал тонкими прочными нитями соблазна, проникая за грань сознания. В чернильной непроглядной темноте, с которой я вновь сроднился за четыре дня, она вела меня за собой вдоль острой грани обоюдной страсти, испепелившей обоих и воскресившей для новой жизни.
Прикрыв глаза, я шумно выдохнул, вцепившись пальцами в подлокотник кресла. 16:32. Это никогда не прекратится, если я не заставлю себя поставить точку.
Честно, я не знал, получится ли у меня измениться, но если вдруг окажется, что Шэрон нуждается во мне так же сильно, как я в ней - я готов был начать с малого.

- Мистер Слейтер, не могу разделить вашу уверенность. В вопросах государственной безопасности не место компромиссам. - Острый взгляд из-под сдвинутых бровей прошелся по лицу заказчика. Зря он тянет время. Во время вчерашнего телефонного разговора мы расставили все точки над "i" и продолжать этот цирк дольше я не собирался, однако молча выслушал Майкла, заставив себя не думать о Шэрон на несколько долгих секунд.
- Гордон, они хотят приобрести не менее 200 новых "Фантомов"."Stark Enterprise" не должен упустить такой жирный ломоть. Вторая волна финансирования "Гелиоса" запланирована на 2017-й и еще неизвестно, как сработает новая метла после президентских выборов. Если проект заморозят, мы потерпим колоссальные убытки. Я тоже патриот, но не когда на кону миллиардная прибыль.
Отрицательно покачав головой, я вновь обратил внимание на Слейтера.
- Гордон, что скажете? Последнее слово, как я понимаю, все-равно за вами, независимо от того, как проголосует совет директоров? - Внешняя непроницаемость на лице заказчика - всего лишь маска, тщательно скрывающая простой человеческий страх упустить выгоду. В моем мире все и вся оборачиваются вокруг больших денег. Все покупается и все продается. В своем мире я могу приобрести любую вещь, имеющую цену и любое мыслящее существо, определившееся с денежным эквивалентом своих талантов и способностей. Вчера я купил с потрохами членов тендерного комитета. Неделей раньше - привычным путем нашел общий язык с организаторами эксперимента "Вкус темноты". И так каждый божий день. Кто следующий? Неужели я до сих пор думаю, будто Шэрри бросится мне на шею, стоит помахать пачкой банкнот у нее перед носом или обвешать ее как новогоднюю елку дорогими побрякушками?
Воспоминания о ее обещании вернуть денежное вознаграждение спонсору, вызвало неуместную ироничную ухмылку.
Она может.
Колючка.
Именно по-этому я выбрал ее еще до того, как услышал и почувствовал.
- Видите ли, Дэрил, у меня есть определенные принципы. Без них в нашем деле никак. - Не думаю, что представитель заказчика рассчитывал на какой-то другой ответ, но стоит отдать должное его выдержке и разумности - возражать не стал. - Пока ваш заказ не будет согласован с комитетом госбезопасности, о его подписании не может быть речи. И даже в случае согласия, приоритетность вашего предложения будет оцениваться уполномоченной комиссией "Stark Enterprise" .

Покидая зал переговоров последними мы переглянулись с Майклом, и заместитель сочувственно похлопал меня по плечу.
- Гор, только что из твоих рук уплыл заказ на полтора триллиона. Прости, друг, не понимаю.
- Боюсь, сегодня я могу потерять гораздо больше. Долго объяснять. А Слейтер никуда не денется. Габриэли проиграл тендер. Теперь у "Stark Enterprise" нет конкурентов на рынке.
Час спустя я вылетел на Карибы, больше всего боясь потерять то, что действительно важно. То, что не купить ни за какие деньги.

_________________

Одно лишь его прикосновение и желание вспыхнуло внутри.

Это было приятно слышать. Я даже опустила взгляд в смущении. Неужели это происходит со мной?

Спасали? От чего или от кого. Что же случилось. Я крепче сжала его руку
- Непременно расскажешь. Ничего страшного. Думаю, я скоро привыкну к твоим опозданиям.
За столиком мы поужинали, выпили за нас и начали болтать как и в темных комнатах. Только теперь ничего не ограничивало наше восприятие.

- Нет. Я ни капельки не разочарована. Знаешь, я почти таким тебя и представляла. А ты? Разочарован или нет? - я закусила нижнюю губу

- Вопрос? Какой же? -лукаво улыбнулась я и посмотрела на него

Потихоньку, пока Рома отвлекается, выдыхаю воздух и вместе с ним напряжение. Становится легче дышать, легче говорить, уже начинаю отходить от шока, в который меня ввергла этой девушка своей идеальной красотой. И я снова становлюсь собой – Джером, который никогда не имел проблем с девушками. Легкий прищур глаз, соблазн в голосе, и девушка вспыхивает, облизывая свои спелые губки, и я неосознанно придвигаюсь ближе, склоняюсь к ней, чтобы вдохнуть волнительные ароматы Индии. Теперь я знаю, почему она выбирает такие пряные нотки. Так пахнут соблазн и роскошь, так пахнет горячая женщина, красивая настолько, что не веришь своим глазам.

Вопрос звучит неожиданно. Она снова гуляла на рассвете? Официант подходит невовремя, расставляя тарелки, загораживая мне Рому. Я думаю…Представляю, как Рома не может уснуть, вертится на своей кровати. Мысли мешают ей спокойно спать. О чём или о ком она думает? Кто завладел ее мыслями? Утешает ли ее прогулка по влажному прохладному песку или вид спокойных волн, ласкающих берег? Я бы хотел присоединиться к ней в этой прогулке…

- Я хотел бы, чтобы ты мне рассказала, каким был твой рассвет. И почему ты не спишь в такой ранний час?

- Да. Покормить. Я чертовски голоден, Рома.
Короткий взгляд на губы девушки, потом в глаза. Поднимаюсь с места, протягивая Роме руку.
- Только есть мы будем не здесь, а на яхте. Встретим рассвет там.
Прозвучало неправильно. Как приказ. Опять напор, опять давлю.
- Хочешь встретить рассвет на яхте?

Грейс была смущена, и я понимал её. Вряд ли она представляла меня таким, но я пока не планировал спрашивать разочарована ли она. Если так, я это пойму и сам. Чувствовал неловкость и я, но не потому что она была не такой, какой я успел себе её напредставлять. Не хотелось быть разочарованием для Грейс.
Мы уселись за один из столиков и я разложил на коленях салфетку. Я прямо себе восхитился. Ну один к одному джентльмен. Не привык к такому. Пиво, чипсы, гамбургеры. Моя обычная история. Но сейчас со мной была настоящая леди, и я должен был соответствовать.
- Давай выпьем. За то, чтобы в наших жизнях не было разочарований, - бросив быстрый взгляд на Грейс, поднял я "говорящий" тост, надеясь, что она меня поймёт.

На него обрушилась холодная срочная волна Ирландского моря. Он понял, когда услышал голос. Так вот, как выглядит его долгожданная Банши.
Она была крошечной рядом с ним. Натолько маленькой и хрупкой, что он мог запросто подавить её сопротивление. Схватить и украсть отсюда. Как поступали сотни лет назад варвары с понравившейся женщиной. 
Она была слишком красивой. Это неправильно. Он не должен был желать такую женщину. Её волосы цвета песчаного берега сияли в сумраке. Сквозь тучи пробилось солнце и осветило его серую жизнь. В ней всё было слишком ярким, слишком не подходящим для него и от того ещё более привлекательным. 
Люк чувствовал какую-то болезненную тягу к ней. Как насмешка над его жизнью, она - слишком живая, несла ему неминую погибель. В его искалеченной жизни она могла стать фатальной ошибкой. Лишь потому, что только рядом с ней он мог почувствовать: каково это - жить по-настоящему. Она как будто сияла. И всё, что было в прошлом, вся кровь и боль, становилось лишь шагом на пути к ней. 
Он должен был стоять здесь. Ему суждено было прийти на это самое место. В эту минуту. Так было предрешено Богом, в которого верил он, а может, духами, в которых верил дед. Но кто-то невидимый давным-давно взял его за руку и привёл к ней.
-Обязательно передам, но чуть позже. Думаю, мы не с того края начали. Я - Люк. Мне тридцать четыре. И я жуткий говнюк и засранец. Впустишь?