Полундра!

- Да, жаль, что так получилось. Но можно найти сайт и, пока будем причаливать, всё же заказать прыжок. Ну, не на завтра, а на следующий день или какой другой. - Они танцевали, и ей казалось, что они уже давно вместе и обсуждают что лучше подарить сыну. Она улыбнулась.- Но мы живы и нашлись и это самое главное, правда? Леонард нам что-то объяснял про неоднозначность понятия времени, так кажется, но я ничего не поняла. - Соскучилась по тебе. - Шепнула ему на ухо, провокационно прижавшись.

- Норм, я не могу! Не могу сейчас ничего сказать. - Она прикусила губу, от того, что оказалось, что у неё и дня нет, чтобы ... Чтобы...- Что ты сказал? - Она остановилась, растерявшись. - Ой, Норман, ты меня с ума сведёшь. - Её сердце зашлось в сумасшедшем ритме. - Вот так, сразу "женюсь". А времени на подумать девушке не дадут? -
Как справиться с собой, когда хочется кинуться ему на шею и повиснуть, смеясь и целуя. Анхела, опомнись Он озвучил свои намерения. - Я не могу думать, когда под нами вода, а ты держишь меня так крепко, и смотришь так, что я начинаю верить, что у нас может получиться.

Ещё бы понять чем я больше заинтересовалась - его кухней или им самим, - смотря на ладно сидящий китель на широких плечах шефа, подавляя желание провести по ним ладонями.


- Смешная? - переспросила. - Просто решила что мою закуску готовил шеф, но если так готовят твои подчинённые, то даже не могу представить, как готовишь ты. Исполняя танцевальные движения и вращения в умелых руках Марио раздумывала, что слишком легко и быстро перешла на ты, но выкать после этого уже не смогу.
Видимо Марио уловил в моих словах о бывшем, то что я до сих пор не поняла и не простила и спросил, смотря в глаза:

- Он предал, - сказала негромко и призналась, - Я уже не грущу, просто пытаюсь понять что делала не так и ни как не могу, но мне не хочется портить такой вечер разговорами о прошлом. Посмотрев в глаза Марио, попросила: - Пожалуйста, я пытаюсь отпустить и жить дальше, по настоящему жить.
Я понадеялась, что Марио поймёт, ведь он не мальчик и уже видимо видел в жизни много чего. А уж когда он так легко стал рассказывать о себе, хоть ничего мне не был должен я стала в этом уверена:

Хмыкнув, мужчина явно пытался сделать своё признание обычным, но его честность мне понравилась:
- Дважды, - выхватила самое заинтересовавшее и уже не смогла промолчать, - И почему расходились? Вопрос оказался слишком личным и я пошла на попятную: - Можешь не отвечать, прости за бестактность. Заглядывая в глаза мужчины я надеялась, что не обидела.
Рука, скользящая по спине и открытый взгляд, успокоили. Но не надолго. Видимо я давно не ощущала себя желанной и забыла как это, а сейчас резко вспомнила. Смотрю прищурившись и замечаю его волнение. Сомневаюсь. Врезаюсь в сильное мужское тело при очередном повороте и убеждаюсь. Улыбаюсь.
Шёпот на ухо добавляет удовольствия:


На палубу, на которую я вышла ведомая лишь взглядом и жаром руки на талии совсем потерялась.

Я не ожидала от Марио романтики. Он мне казался таким волевым и несгибаемым, что любование морем, небом и тёплые объятия, от которых я ощутила себя защищенной, были как подарок. Мне словно нажали на кнопку включения. Благодарность требовала отдать Марио часть моего счастья и повернувшись я коснулась уголка губ лёгким поцелуем, ощущая как после этого объятия стали крепче, улыбнулась.



Может когда-то меня целовали так же, но то было в прошлом, которое легко забывается, отодвигаясь новыми счастливыми воспоминаниями и моё прошлое, под жаждущими губами Марио ушло далеко-далеко. И я смогла сама поцеловать так как хотела, не пряча желания, смело, горячо. Даже волосам, рассыпавшимся по плечам достались ласки, а то как Марио втянул их запах, запустило слишком интимные процессы. Понимание, что я стою на самом краешке и слишком беззащитна перед этим мужчиной заставило отодвинуться и положить пальцы на губы Марио: - Давай притормозим, - попросила я, не отрывая пальцы от губ, легко их погладила, и чуть сама не продолжила. Взгляд Марио изменился и испугавшись, что буду не понята, торопливо продолжила: - Я боюсь и хочу. - Для меня это быстро, - признаваться было тяжело, - У нас будет два дня - я до Майами буду добираться на вашем лайнере. - Мне хочется познакомится с тобой ближе, но спешка не для меня. Если тебе это не подходит, я пойму. Просто страсть не всегда хорошая советчица и вдруг и ты поймёшь, что я слишком проблемна для отношений, только не могу быть разовой иначе я сломаюсь и уже не смогу склеить себя. Заглядывая в живые мужские глаза, в которых ещё не угасло желание и губы под пальцами сжаты, я задерживаю дыхания, ожидая.

Пожалуйста, пойми и у нас может что-то получиться, - не могу говорить словами, целую в подбородок, давая понять, прося.
_________________

- Это все звучит заманчиво, - прохрипел он, опуская руки со спины, чуть ниже и прижимая Анхелу к себе, - Время, время, время. Время - ничто, если не с кем его разделить. Я хочу делить свое время с тобой.




Он и сам застыл на месте, боясь что она вот-вот даст ему отставку. Умом Норман понимал, что стремительности их романа позавидуют любые американские горки, но сердце требовало любви и гарантий, что он эту самую любовь не потеряет.
- Женщина, где твоя совесть! - "возмутился" он, - После всего, что ты со мной сделала, твоя священная обязанность взять меня в мужья.




-Чтооо?! - он резко отпустил её. Ощущение такое, будто кто-то заехал кувалдой под дых. Этот "кто-то", женщина, в которую он влюбился, а она, похоже, не воспринимает всерьез его, - То есть, ты на самом деле не веришь, что у нас что-то получится? И не верила? - Норман долго не мог произнести ни слова. Обида захлестнула его, уязвленное самолюбие не в счет, - Тогда кем я был для тебя этим днем? Временным развлечением? Я понимаю, что слишком внезапно вошел в твою жизнь, понимаю, что за одну минуту невозможно всё бросить, перечеркнуть прошлое... но неужели ты думаешь, что я смог бы тебя забыть, после всего, что между нами было? Что я смогу спокойно существовать вдали от тебя, только потому, что мы снова сойдем на берег?!
Он стиснул зубы. Если Анхела намеревалась сделать ему больно, ей это удалось.
_________________

- Я готовлю, безусловно готовлю. - Посмотрел как она изящно отступила от меня и потянул на себя, обнимая. - Подготовил так же и смену себе. Мне сорок пять, Карла. И пора на берег. Жажду романтики я давно утолил и в Майами у меня небольшой ресторанчик, который приносит неплохой доход. Поэтому сегодня я смог устроить себе небольшой праздник встречи с тобой. Не смог устоять.

- Наверное нам никогда не понять, что мы сделали не так, потому что всё делали правильно... У тебя всё получится, милая. Всю грязь смоет время. Просто люби себя такой, какой я тебя вижу. Вокруг тебя словно сияние. Ты сразу привлекла меня. - Марио, она другая. Не такая как все. Ты же не хочешь, чтобы Карла развернулась и исчезла. Будь терпелив и искреннен.Она ведь особенная и ты сразу усек это.

- Одна не умела готовить, вторая ждать. - Оказывается я тоже не особо хотел говорить о бывших, особенно, когда она смотрела на меня вот так, с интересом и ожиданием. Когда она так смотрела, мне безумно хотелось целовать её, всю... Сдерживать получается с трудом. И это-то в моем возрасте.

Я кажется упустил момент, когда перешёл границу дозволенного и испугал Карлу? Совсем непохоже на меня, но в её обществе мне было чертовски трудно держать себя в руках. Я хотел её.
- Не надо бояться.- Пригладил растрепанные мной волосы, заправив за ушко прядь. Её голос снова печален, хотя только что она целовала меня так, что кажется пора было вызывать дока. Её пальцы на моих губах вызывали одно желание, целовать, пробовать на вкус. Но Карла слишком дорога, чтобы не считаться с её желанием. Она просит дать ей время, что ж, могу и подождать. Я был уверен в себе и знал, что могу соблазнить любую женщину. Любил их и восхищался ими. Но что-то перещёлкнуло, когда она посмотрела на меня. И я понял разницу. Она нужна мне цельной и не сломанной, а тому, кто обидит её, я приготовлю морского ежа и впихну вместе с колючками в глотку. Но какая же она соблазнительная, черт возьми и красивая. Я с улыбкой гляжу на неё, целую руку прижатую к мои губам.
- Я очень хочу, чтобы у нас с тобой всё получилось, моя девочка. Верю. - Что ж, раз она не верит себе, сомневается мне надо убедить ее в том, что она единственная для меня.

Она сводит меня с ума. То соблазняя, то отступая. Такая многогранная и интересная, что мне хочется начать узнавать её немедленно. Прижимаю к себе, давая ощутить как она действует на меня и ухмыляюсь.
- Так. Я всё понял. Готов подождать. Только насчёт разовой ты погорячилась, любовь моя. - Взял за руку, потянув к себе. - С чего начнем? С вороха простыней под нашими голыми телами или сразу с завтрака? - Я шучу, но в глубине души понимаю, что после предательства мужа, ей сейчас очень трудно. Что ж, будем завоевывать не торопясь.
- Кстати, а что ты любишь на завтрак, - чмокнув в нос, улыбаюсь, понимая кое-что и озвучиваю. - Господи, беру тебя в свидетели, что НЕ отпущу эту женщину ни за какие коврижки и даже за рецепт манны небесной, ну разве что за нектар) нет, за него тоже ни за что не предам.
Снова целую её, понимая, что придется постараться, чтобы она поняла, что я её судьба.
- Ты веришь в судьбу, Карлита? - И обняв её за талию принялся покачивать в своих руках, как в колыбели, под музыку, раздающуюся из раскрытых дверей ресторана.

*

В прачечной душно, пахнет стиральным порошком и очень шумно. Чувствуется, как под ногами натужно гудят и вибрируют машины, лайнер заходит в порт.

Когда Найджел вылезает в иллюминатор и ныряет в чёрную воду, Летти долго смотрит вслед, слепо вглядываясь в темноту, пока наконец не различает в неверном свете дорожек от портовых огней плывущую к берегу фигуру. С облегчением она закрывает окно и опускается на холодный пол, пряча лицо в ладонях. Губы горят огнём. Она сделала ошибку, когда позволила ему целовать себя на прощанье. Сейчас она это понимает. Они совершенно не знакомы, она даже фамилии его не знает. Он - человек перекати-поле, сегодня здесь, завтра уже где-нибудь ещё будет обольщать своими глазами какую-нибудь другую. Хотя не только глазами. Летти нервно вздрагивает, вспоминая, что пока он раздевался, укладывая вещи в непромокаемый пакет, она как школьница пялилась на него, не в силах отвести взгляда от мужской фигуры, а там было на что посмотреть. Может именно поэтому он и поцеловал её? Заметил и решил поблагодарить на прощанье?

Мук совести от того, что она возможно помогла скрыться преступнику, Летти не испытывала. Опыта общения с преступным элементом в её жизни не было совсем, и как они выглядят в жизни, а не в кино, она не имела понятия. Но Найджел... Да, она слышала, что его поймали с поличным, но всё равно не верилось ей в глубине души, что он преступник. Не стал бы он тогда так искренне целовать её, если бы у него был злой умысел. Или бы стал? Вернувшись наверх, она заканчивает работу, не замечая, что снова и снова трогает пальцами губы, которые так и горят, словно обожжёные. Прибирается в каюте, относит обратно посуду, на всякий случай даже протирает дверные ручки, хотя в этом нет смысла, никто же не видел её с ним. Но ей нужно чем-то себя занять. Непо Лопес устраивает свой инспекционный обход с белым платочком, но не находит нигде ни малейших следов плохой уборки. Под утро на лайнере появляется полиция, они обыскивают всё вокруг, но Летти этого почти не замечает. Она равнодушно следит за обыском, вместе с остальными стюардессами, зная, что они никого и ничего не найдут. Её беспокоит только одно - зачем он назначил ей встречу вечером в порту? Надеяться, что она ему понравилась, очень хотелось, но и было страшно, вдруг это только уловка и он и не собирается приходить?

Тем не менее, когда их наконец отпускают, она собирает свои нехитрые пожитки, много она в рейс с собой и не брала, получается небольшая сумка, и вместо автостанции отправляется в мотель, неподалёку от порта. Снимает комнату, убеждая себя, что она подождёт его вечером в порту совсем немного, и если он не придёт, то она не расстроится, а погуляет по Чарльстону, раз уж её сюда занесло, и уедет на следующий день.

Вечером она бегом возвращается в порт.

Стюарт принес бутылку вина и десерт, немного выпили, поговорили. Норман пригласил Пола погостить, и тот обещал подумать. Потом он фотографировал всех желающих и записывал адреса, чтобы прислать фото, как напечатает. Просьбу Нормана прислать ему фотографию Анхелы Эдмондсон тоже не забыл.
Время прошло незаметно, и уже надо было расходиться, чтобы немного поспать перед прибытием в порт. Утром Пол сделал несколько звонков, уточнил расписание занятий, а узнав у второго помощника капитана мистера Гонсалеса, что можно будет добраться до Майами на этом же лайнере, решил так и сделать.
Пол предупредил принимающую сторону, когда приедет в Майами, и расписание перекроили под него, в чем он, собственно, не сомневался.
Утром попрощавшись с теми, кто дальше будет добираться сушей, Пол вернулся в свою каюту, взял фотоаппарат и сделал несколько красивых снимков океана. Он был синим, и в нем отражалось лазурное небо и солнце, и ничто не напоминало о сером тумане и светящихся водорослях.
Может, мне это все привиделось, – подумал Эдмондсон, усмехнувшись, а через пару месяцев вернувшись домой и проявив, наконец, пленки с поездки, он обнаружил на одном из негативов странное пятно. Похожее очертаниями на женское тело, оно висело где-то под потолком ресторана. На фотографии пятна заметно не было…
Как и обещал, Пол напечатал фотографии и разослал всем, кто дал ему адрес. В гости к Норману он собирается в следующий отпуск.
_________________

Его слова звучали музыкой, созвучной той, которую пела её душа.
- Как же ты жил без меня? - Анхела лукаво улыбнулась. У неё было такое хорошее настроение, что кажется весь мир принадлежал ей. Они обязательно будут вместе. И всё же в глубине души она знала, что нельзя решать вот так, на ходу. Она так не умеет. И не знает, что с ними двоими будет, если он не поймёт этого.
Она негромко рассмеялась, стесняясь любопытных глаз и ушей вокруг. Норман в первый день и Норман сейчас такие разные...
- Вы всё "переворачиваете" с ног на голову, мистер Бейкер. Ведь всё должно быть наоборот!- Анхела положила руку ему на грудь в успокаивающем жесте, понимая, что он шутит с одной стороны и начиная чувствовать себя загнанной в ловушку с другой. Он сказал, что хочет её в жены. Об этом мечтают наверное все девочки на свете и она одна из них.
Разве она отказала, просто попросила о времени... Разве этого мало? - Я не узнаю тебя, Норман. Так какой же ты настоящий? - От неожиданности Анхела чуть не оступилась, но вцепившись в рукав его пиджака, устояла на высоких каблуках. Чувствуя, как горят её щёки и начинает ныть сердце, она с недоумением смотрела на мужчину, не обращавшего внимания на то, что они уже привлекают это самое внимание к себе. У неё в семье никогда не ссорились, даже голоса не повышали, и сейчас она с трудом сдерживала слёзы, не понимая, что сказала не так? Ей вдруг захотелось, чтобы вечер уже закончился или чтобы его не было вообще и они оставались в её каюте... А Норман не прекращал, словно не мог остановиться.
Это невыносимо. О чём он говорит, чего хочет добиться такими словами.
- Я думала, что ты был самым лучшим, единственным...- Иначе она никогда бы не пошла против своих принципов и убеждений. И он ведь прекрасно знал об этом. Так что же происходит сейчас? У всех на виду... Подняв голову, она отступила от него на шаг. - Норман, давай окончим этот разговор сейчас. - Устало попросила, обняв себя за плечи.

Он не понял... Сожаление, приправленное отчаянием, плескалось в её глазах. А в голове билось одно слово. Он сказал, "временное развлечение"...
- Не провожайте меня, мистер Бейкер. Пожалуйста.- С напряжённой спиной и разбитым сердцем Анхела прошла к столу, забрала сумочку с ключом и телефоном и чуть позже плотно закрыла за собой дверь каюты.

Как она долетела домой, Анхела не помнила. У неё даже не получалось разложить всё произошедшее по придуманным ею полочкам. Голова была забита пустотой подобной тому туману, который не давал им на лайнере никакой надежды. Кристина отвезла её домой, плача и смеясь одновременно и шутливо обещая муки ада, если Анхела не успеет сшить к её самому счастливому дню свадебное платье... А у Анхелы слёз не было, как не было ни торта, ни прыжка с парашютом, ни Нормана...

Её последние слова окончательно убедили Нормана, что он действительно был для нее временным развлечением. А сердце может болеть без физической боли. Он прикусил губу до крови, то ли злясь, то ли сдерживая порыв броситься за ней следом.
Уходит? Ну и пускай! Время, время, время. А что собственно говоря решает время? Было два варианта - первое она согласится, второе - не согласится и еще больнее ранит. Неужели Анхела не видела очевидного? Не видела, что они созданы друг для друга? Зачем она так с ним поступила? Бросила без объяснений. Исчезла с лайнера, прежде чем он собрался с духом, чтобы поговорить...

Из Чарлстона в Майями добрался на автобусе. Без торта, без подарка, без настроения. Алекс бросился его обнимать с порога, а когда спросил почему он один и без гостей, на душе вовсе стало тошно. Чувствуя себя последней сволочью, Норман понял, что испортил сыну праздник. Вечером, он кое-как собрался и отвел сына в ресторан.
Всё время Норман думал об Анхеле, ощущая в душе нестерпимую боль, будто ему вырвали часть сердца и теперь оно даже биться нормально не может. Алекс сразу заметил, что с отцом происходит неладное, но тактично не лез с расспросами. После ужина, Норман подарил сыну деньги и разрешил отправиться праздновать с друзьями, а сам уехал "страдать" домой.
Ночью не спалось. Он ворочился, несколько раз вставал, чтоб побродить по саду, но каждый раз натыкаясь на кусты роз, впадал в невыносимое уныние. И суток не прошло, а он уже без нее мается, как лебедь без второй половины.
Самое ужасное - Норман не знал ни адреса, ни как связаться с Анхелой.
Ты же чертов частный детектив! У тебя связи в полиции! Неужели так сложно заставить одну редкостную упрямицу, понять что вы созданы друг для друга?

Настроение возвращалась пропорционально тому, как на его рабочем столе появлялась информация об Анхеле. Когда он знал о ней все данные, куда-то пропала решимость. А что если она выставит его за порог и слушать не станет? Он этого очень опасался.
Собирая вещи, Норман решился открыть сыну свою короткую лавстори, сводящую с ума вот уже несколько недель. И чем дольше он тянул, тем невыносимее становилась тоска по возлюбленной. Алекс не стесняясь в выражениях выругался и посоветовал нерадивому папочке перестать опекать уже взрослого сына и заняться своей личной жизнью.

г.Паттерсон
- Она живет здесь? - спросил Алекс оглядывая милый, уютный домик, - Да, тут вечеринки не устроишь. Места маловато.
- Какие вечеринки! Чудо будет, если она вообще нас на порог пустит. - Норман чувствовал, как его сердце бешено разрывает грудь. Он даже на выпускных экзаменах так не волновался, и даже когда рождался сын. Вся жизнь проносилась перед глазами, когда они битых пять минут стояли под дверью.
- Пап, ты будешь стучать или нет?
- Подожди, дай собраться с духом, - Норман оделся как на парад - брюки, рубашка, черный пиджак. И все это великолепие дополняла корзина цветов в руках, которая немного тряслась вместе с Норманом.

Алекс несколько раз громко постучал, вопреки просьбе отца.
Двери открылись.
Когда он увидел её, сердце ушло в пятки. К черту все! Он поставил корзину с цветами на землю и бросился сжимать её в объятиях.
- Анхела, любимая, прости меня! - он с наслаждением целовал её лицо, и чуть было не впился в губы, просто помнил, что с ним ребенок рядом.
- Мисс Байла, - Алекс, его ушастая копия, вступил с защитной речью, - Папа вас очень любит и я прошу за него прощение. Надеюсь, вы нас не прогоните. А то пока до вас доберешься, всю задницу отсидишь. А я еще и голодный.
- Алекс! Следи за речью! - рявкнул на него Норман и вновь обратился к Анхеле. О, как же он скучал! - Прости нас. Два оболтуса на твою голову. Ты должна была понимать, что я отправлюсь за тобой. Я люблю тебя, Анхела и хочу провести с тобой жизнь. Пожалуйста, скажи что-нибудь. - в его глазах застыла мольба. Наверное этот момент можно было назвать апогеем его судьбы.
_________________

Когда привлекательный мужчина признаётся тебе, что искал встречи с тобой это не может не нравиться. И мне нравилось.
- Тебе не дать 45, - только и смогла ответить мужчине. - А как называется ресторанчик, - и добавляю, чтобы Марио ничего плохого не надумал, - Может я уже в нём когда-то была, просто любопытство.



- Спасибо, - поблагодарила за поддержку и признание, а потом засмеявшись, добавила, - А засияла я наверное после того как меня нарекли Белугой. Я после трубы вообще, такой новой себя почувствовала, что даже глупостей наделала.
Сейчас я была рада, что мой поход на мостик закончился так, ведь то что я смогла чувствовать сейчас было на много сильнее обычной симпатии.


Его честность мне сильно нравилась и я улыбнулась, что оба качества у меня отсутствуют.

Марио явно как многие мужчины не разделял женские страхи:

Но его слова, объятия и ласки успокаивают, дают понять что он понимает и ему важно. Нежусь под его руками, ощущаю женское довольство, когда чувствую его желание. Смущаюсь, но лишь крепче прижимаюсь.



- Завтрака с десертом и кофе, приготовленного только для меня лично самим эксклюзивным шефом, - обняв руками за шею, легко поцеловала и прижалась щекой к груди Марио, давая понять, что не против такого контакта в эти дни, ведь так тоже можно многое узнать о друг о друге.


Счастливо улыбаюсь, словам мужчины:
- Всё что, ты приготовишь, - глядя в глаза. - И не отпускай, - тише, замолкая под его поцелуем.



- Верю, - откидывая голову и смотря в озарённое восходом нового дня.


В своей каюте, после всех событий включаю телефон и вижу много пропущенных звонков от мамы и сообщение:
Прости, родная. Мы тебя любим и желаем счастья.
Я верю, но если бы она написала, что она любит меня, я бы была более счастлива. Отвечаю:
Не беспокойтесь. Жива, здорова и через пару дней буду в Майами. Позвоню.

Сообщение уходит легко, но я уже думаю о другом.

Тело ноет от неутолённого возбуждения, но приняв горячий душ я легла спать.
После отдыха, я договорилась провести время вместе с Марио и, засыпая, мысленно выбирала в чём мне лучше пойти.
_________________

***

Поставив "Занимательную теорию вероятности великого Эйнштейна" в книжный шкаф и закрыв дверцу, Анхела навела последний штрих в генеральной уборке своего домика. Стерла со стекла несуществующую пылинку. Теория невероятностей, а не вероятностей, закономерности случайных событий и величин. Того, что не будет никогда, потому что не может быть. Все эти бесконечно тянущиеся дни и недели она загружала себя работой, стараясь не оставаться одной в течение дня. Предсвадебные хлопоты и библиотека спасали. Она стойко держалась. Ровно до тех пор, пока голова не касалась подушки. Она похудела и немного осунулась, хоть и старалась оставаться такой, какой привыкли видеть её окружающие. Я устала...Как же я устала...
Анхела взяла фото счастливых жениха и невесты, которые позавчера улетели в свадебное путешествие и грустно улыбнулась, радуясь за подругу. Вот и закончилась суета с последней примеркой. Закончился красивый торжественный обряд в церкви, свадебный обед в ресторане. Громкие крики и смех вслед свадебному кортежу, увозящему новобрачных в аэропорт Модесто.
Печально вздохнув, она устроилась в бабушкином кресле и, откинувшись на спинку, закрыла глаза. Снова вспоминая, как Кристи сердилась на неё, после того, как Анхела рассказала всю правду о своём морском путешествии. Убеждала, что она поступила правильно, успокаивала подругу и ругала этих бестолковых мужиков, которые сами не знают что хотят. И сколько Анхела не убеждала, что этот знает, Кристина скептически смотрела, хмыкала: Ну и где же он? Примеряя уже готовое платье, буквально заставляла перестать изводить себя, а лучше всего выплакаться и забыть. Увы, слёз не было. Даже напоследок счастливая невеста не успокоилась, пока Анхела не поймала свадебный букет, летящий ей прямо в лицо. Но слёз как не было так и нет и ничто не могло принести ей облегчение...
Засыпая она по-прежнему видела его глаза, в которых светилась любовь и счастливую улыбку на губах. Но всё сменяла темнота и глаза превращались в бездну, из которой никак не выбраться. Но она стойкая. Надо только рассердиться на себя, а лучше на него и начать новую жизнь. Завести, например, котенка, перекраситься в рыжий, а лучше, как Кристина, стать блондинкой. И ни о чем грустном больше не думать. Значит решено? Она начнёт её прямо сегодня.
Анхела поднялась, поставив на полку фото и ещё раз пожелав счастья Кристи. Пора. А для начала решила отправиться на кухню и приготовить что-нибудь вкусненькое. Можно побаловать себя например эмпанадас... Решительно направилась туда, куда уже кажется позабыла дорогу и достав муку и всё, что нужно для начинки, принялась за дело. Она заканчивала с уборкой устроенного беспорядка, когда услышала стук. Быстро взглянув на себя в зеркало и протерев полотенцем испачканную в муке щёку, она в спешке распахнула входную дверь и замерла, уставившись в весёлые, беззаботные глаза Нормана Бейкера.
- Мисс Байла, - Алекс, его ушастая копия, выступил с защитной речью, - Папа вас очень любит и я прошу за него прощение. Надеюсь, вы нас не прогоните. А то пока до вас доберешься, всю задницу отсидишь.
- Анхела, любимая, прости меня!
Она так растерялась, что повернув голову на второй голос, всё не могла оторвать глаз от более молодой и гораздо более симпатичной копии Нормана. И не зная на кого смотреть и кого слушать, стояла как оглушенная, пока Норман не отодвинул сына и не обнял её, поцелуями собирая текущие из глаз слёзы и покаянно шепча:
- Я люблю тебя, Анхела...
-... Прости нас. Два оболтуса на твою голову.
-... Пожалуйста, скажи что-нибудь.
Она так устала... Устала сопротивляться своей любви, устала не думать о нём постоянно, устала существовать без него. Всхлипнув, приникла к его груди, обхватив за талию и глубоко-глубоко и облегченно вздохнула. Потом высвободилась из его рук и улыбнулась сияющими от счастья глазами, услышав, как Алекс, поведя носом на обалденно аппетитный запах из кухни, шутливо проворчал:
- А я еще и голодный.
Анхела невольно рассмеялась, понимая, что не в силах устоять перед этими мужчинами, завлекающими её в свои сети похлеще всяких там Бермудских треугольников. Она распахнула пошире дверь и отступила, пропуская Алекса, в которого влюбилась так же как и в его отца, с первого взгляда.
- Заходите. Вы очень вовремя, добро пожаловать. - И не успела сказать где находится кухня, как Алекс уже пробовал пирожки, громко постанывая и невнятно предлагая лучше жениться на нём.
Она остановилась на пороге напротив Нормана, вглядываясь в его глаза, замечая в них беспокойство, ожидание, решительность... Впитывая его любовь и уверенность, дарующую ей силы и не замечая, как напряжены её плечи. С коротким выдохом, скинувшим напряжение, она шагнула к нему, ощущая нежность и силу обнимавших её рук.
- Ах, Норман... Я так люблю тебя...
Этот день был полон смеха и разговоров, долгих взглядов, которыми они обменивались и признаний, когда они остались наконец наедине. Но сначала они поцеловали своего сына на ночь и Алекс, забавно склонившись над ней и заглядывая в глаза щенячьим взглядом спросил можно ли ему после свадьбы будет называть её мамочка. За что получив вполне заслуженный подзатыльник, ретировался в бабушкину спальню, в которой Анхела постелила ему постель.
Много позже, когда Норман склонившись над ней, отвёл мокрую прядь с лица и спросил:"Ты выйдешь за меня?" Анхела с лёгким сердцем очень серьёзно и уверенно ответила, утонув в его глазах: "Да!"

Мне нравилось касаться ее, и раз нет-так-нет-пока, то нажал на кончик её носа, благодаря за комплимент, потому что, что-что, а на свой возраст я выглядел. Этакий суровый шкаф, но в глубине души почти что безобидный.
- Ресторан называется "El Mago“ на Фишер Айленд и сам не ожидал, что так пойдёт. Пока меня нет, там отец с сестрой. Он совсем небольшой, неохота в таких масштабах, как на лайнере работать. Так что это мой последний рейс.
.
- Что, на самом деле наш второй пом, Гонсалес, назвал тебя Белугой!? - Сдерживаться я не стал и расхохотался аж до слёз. - Поверить не могу. Значит теперь ты юнга? - Взял её руку и поцеловал в раскрытую ладонь, глядя в глаза, но решил не спрашивать про глупости. - Очень приятно, юнга Белуга.
При моём росте и комплекции дуба, она казалась мне тонкой ивой, гибкая, стройная и, приятным бонусом, мягкая в нужных местах. Как раз в тех, за которые приятно подержать, приласкать, покусать... Так, пора перестать себя изводить.
Я не слишком задумывался почему, подойдя к её столику и собираясь лишь пригласить на танец, остался, бросив дела. Но её низкий, чуть хрипловатый голос и эти невероятные глаза, прячущие грусть... Тронули сердце одинокого морского волка. Ну и не понравились мужики за её столом.

Моё. Да ещё облом. Вместо того, чтобы после танцев растаять в моих объятиях, она зацепила так, что мне захотелось угостить её завтраком, увидеть какая она по утрам. Черте что творится после этого чёртова треугольника, но желание не проходило. А она даже не испугалась моих подначек насчёт простыней и всё повернула, как ей захотелось. Шикарно! Ага, ты надеялся, что завтрак сыграет роль сыра в мышеловке и угодил туда сам? подумал я, донельзя довольный её лёгкими поцелуями и руками на моей шее. Погладил их от запястий к плечам, обхватил бока, большими пальцами проведя по краешкам крепкой груди. Не удержался... Снова прижал её к своему телу, целуя и давая почувствовать кое-кого, кто очень сильно хочет себя в ней.
Какая же она отзывчивая.
- Карла!.. - Пойдём ко мне... как же трудно было сдержаться и замолчать на самом интересном месте. - Что скажешь?

Кстати попка у неё как раз помещается в ладонях. Не удержался и незаметно проверил. Понимаю, что придётся помучиться лишний раз, всё равно погладил, с трудом возвернув руку на талию. Успокаивая себя, что и в ожидании есть своя прелесть, тем более в моём возрасте. Марио, Марио, притормози!
- Угу, обязательно. - Осадил я праведника в себе. - Будет вам кофе, о прекрасная незнакомка, и всё что приготовлю.
Это "верю" доконало.
Чую, что совсем горячо - и ещё совсем недавно дал бы деру, но устал я что-то бегать. Десять лет бегаю. А тут такая женщина. Мягкая, ранимая... С прекрасными серо-зелеными как изменчивое море и, так же как оно, влекущими глазами.

После Чарльстона, время понеслось руша все мои представления о нём и о себе. Конечно, был наш самый первый совместный завтрак. Э... Я принёс его самолично, самолично же приготовив, под смешки моего преемника, который гонял персонал по кухне и чуть было не "задел" меня. Но мой суровый взгляд и приподнятая бровь, вовремя остановили Грилза. Ибо неча, пока я тут главный.
А Карла... Карла была великолепна! Это я у бассейна ещё понял, но теперь, в перспективе желая добиться много большего, не торопил её. Находя особый изыск в том, как она реагирует на меня и, прислушиваясь, замечать изменения в себе и ухаживать за ней, любоваться, изучать и терпеливо ждать, когда Карла примет себя такой, какая есть, какой я полюбил её. На самом деле, оказывается это легко - любить. Потому что она - единственная, кто нужен мне. Необходим.
И вот настало время, когда мне пришлось-таки, несмотря на ревматизм, встать на одно колено перед ней, смущенной и растроганной. Я был уверен в себе, протягивая коробочку с кольцом посреди моего ресторана. Смешно в моём возрасте сомневаться, тем более и родители полюбили Карлу, и даже моя любимая сестра Люпина, преданно ненавидящая моих бывших, тоже полюбила Карлу. Но я вдруг почувствовал себя уязвимым на виду у стольких людей... Конечно, никто не заметил этого, только она, моя единственная. И ответила. Правильно ответила.

Он любит крепкий, дорогой кофе. Ему нравится запах денег, он считает его бесподобным и неповторимым. Он продолжает завидовать сосункам на крутых тачках. Он не может пересмотреть свои взгляды сразу, но он постепенно меняет их. Так же как начинает менять свою жизнь.
Пару раз Мёрфи незаконно перепродал информацию, но эти деньги не принесли удовлетворения. Радости от шелеста купюр под пальцами, когда их пересчитываешь. Он увидел в глазах Летти укор и разочарование в нём. То же разочарование, что было в глазах Джаста, тогда на корабле. Это сломило Найджела.
Он раздавил флешку, которую ему подсунул Бергер. Конечно, предварительно посмотрев, что на ней. Но она оказалась «пустой» - фотографии, заметки, не относящиеся к делу и прочая фигня. Мёрфи расстроился, он хотел срубить денег, чтобы все его нервы и испуг, затраченные на корабле, были возмещены, но... Опять всё шло не так.

Изменения ему даются с трудом. А именно труд за ничтожную плату ему тяжело дается. Но всё можно перетерпеть, когда рядом есть она. Чертовски романтично звучит, но каждый вечер Мёрфи, зная, что его ждёт встреча с Летти, забывает о своём хреновом настроении и о том, что не светит ему жизнь, о которой он мечтал. Летти дарит ему что-то другое, и ему кажется, что это важнее, того чёрного крепкого кофе, который он так любит, важнее крутых брендов и дорогих тачек. Летти дарит ему гораздо больше.

- Да что за грёбанный галстук! – он резко дёргает удавку на шею.
- Пусти, дай, я сделаю.
Летти ловко справляется с узлом, и Найдж, приподняв брови, с усмешкой спрашивает:
- На морской вяжешь?
- А как же, чтоб потуже, - смеётся она.
- Мне нужно знать, где ты научилась завязывать галстуки? – Мёрфи смотрит на ровный узел. – Признаться, я что-то ревную.
Девушка довольно улыбается, от чего выглядит ещё более соблазнительной.
- Отцу часто завязывала, - гладит плечи Найджела, разглаживая складки пиджака. Потом поднимает глаза и лукаво смотрит. – Но ты ревнуй. Мне нравится.
Она разворачивает Мёрфи к зеркалу, а сама становится за спиной и тоже смотрит в отражение:
- Вот, теперь ты настоящий доктор.
- Не доктор, а подай-принеси.
- Нужно начинать с малого.
Она замечает его волнение и обхватывает ладонями его лицо.
- Я уверена, ты справишься.
Мёрфи наклоняет голову, чтобы поцеловать манящие губы и, со стоном разочарования, отодвигается – ему пора.
- Напиши мне.
Он кивает и уходит.

Прошло полгода, как Летти пришла к нему на свидание в порт. Он ухаживал за ней, что было совсем не него непохоже. Но он действительно хотел доказать, что она не зря ему помогла. Он боялся, что она может пожалеть. И нет, не сдать, а перестать смотреть на него так, как смотрит сейчас. От этого взгляда он чувствует себя особенным.
Он дарил Летти цветы, сорванные с клумбы в парке, чтобы сделать ей приятно. Она так улыбалась ему, что Мёрфи хотелось ей подарить всю клумбу, с которой он сорвал цветок. Он водил её в кафе, из которого они пару раз выбегали по очереди, потому что ему не хватало денег заплатить. Он стеснялся ей признаться и говорил, что это для щекотки нервов. Кажется, она верила и смеялась, когда им удавалось убежать незамеченными. Это были их маленькие приключения. Мёрфи в этом поднаторел и научил Летти.

Он так и перебивался случайными заработками, но уже честными, отказываясь от «выгодных» предложений, пока на помощь ему снова не пришёл Джаст.
Мэлоун с кем-то поговорил, поручился за Найджа и того взяли на испытательный срок в больницу на должность медбрата. Конечно, пришлось проглотить гордость (ведь он дипломированный врач, и неплохой), но он был рад. Он был безмерно благодарен Джастину за помощь, понимая, что теперь в вечном долгу, и Летти – за то, что она рядом и поддерживает.

Спустя несколько лет медицинский совет позволил Найджелу повторно сдать на лицензию. И он сдал.


Лелешна, спасибо за визуализацию.
_________________

По моему телу скользят его руки. Грудь покалывает и Марио, как чувствуя, поглаживает соски чувствительной лаской. Оседлав бёдра мужчины, потиралась о его член, постанывая, дарила ласку ему и себе пока терпение мужчины не иссякло.
Легко подмяв меня под себя, Марио вошёл, наполняя, подобрал ритм от которого у меня снесло напрочь крышу. Чувствуя, что меня не хватит надолго после долгого воздержания и из-за опыта Марио, обхватила его бёдра ногами, заставляя ускориться.
Потянулась за поцелуем и мне его подарили жаркий и долгий. Тихо улыбнулась, услышав хриплый мужской стон.

Совсем не смотрела на лицо Марио – не набралась на это смелости. Вот прийти к нему в каюту в самом моём соблазнительном наряде и лайнерском халате сверху смелости хватило, соблазнить мужчину, который подарил мне чудесный день смелости набралась, а смотреть ему в глаза, когда сама теряю голову от страсти - не могу.

Долго думала у себя в каюте и надумала, что я слишком забегаю вперёд и мои просьбы подождать с близостью, в попытках узнать друг друга получше вообще глупость. Мне понравился Марио, я понравилась ему, так зачем же нам ходить кругами в попытке наладить какие-то отношения в будущем, которое по какой-нибудь причине может и не наступить, если можно уже здесь чувствовать себя желанной, удовлетворённой и новой, дарить ему нежность, которой накопилось во мне очень много.
Борясь с собой, находила на каждый минус свой плюс и в итоге постучала в дверь каюты, которую мне сегодня показывали.
Марио только вышел из душа и на нём хоть и были штаны, но торс был голым и по нему неторопливо то там то тут ползли водяные капельки, заставившие меня начать усердно сглатывать и , попросив стакан воды, выпить его одним махом.
Марио не стал изображать непонимание, не пытался выказать снисхождение, что я сделала первый шаг. Преодолел разделяющее нас расстояние двумя шагами и поцеловал так, что думать у меня больше не получилось.
Видимо мужчина почувствовал, что меня сейчас накроет блаженство, ускорился и шепнул что-то на ухо, от чего меня захватило оргазмом быстрее.
Помню его стон и нежные поглаживания моего лица с тихим:
- Тщщщ, хорошая моя, не плачь.
Только тогда поняла, что тихо плачу, но это точно не от печали. Смущённо закрываю глаза, целую наугад и благодарю:
- Спасибо, ты сделал меня смелой женщиной, - говорю глупость, но он всё понимает и, перекатившись с меня, укладывает рядом и целует в макушку, поглаживая по спине.
Потом был наш завтрак, меня кормили, мы смеялись и я чувствовала себя счастливо.

Его семья сильно отличается от моей. В ней все любят друг друга просто так. Мне нравиться ужинать с ними, слушать их подтрунивания друг над другом, ощущая заботу и поддержку. Отвозя меня к себе Марио всё чаще говорит, что у него большая кровать и хоть он крупный мужчина, мне там хватит места. И я всё с большей неохотой остаюсь одна дома после его отъезда. Но моей смелости сказать, то что чувствую не хватает. Пока Марио не становиться в зале ресторанчика на одно колено и не спрашивает у меня напрямую.
Смотря в глаза этого одинокого морского волка, который ради меня смог быть смелым за нас двоих, я, чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы, говорю:

- Да, я выйду за тебя, Марио, - и уже в его крепких объятиях, шепчу на ухо, доверчиво открываясь, - Люблю тебя, мой эксклюзивный.
_________________

Возвращение в Майами оказалось отрезвляющим.
Часть пассажиров сошла на берег в Чарльстоне, приняв предложение компании о доставке в пункт назначения более быстрым наземным транспортом, часть же остались, выбрав вариант дойти до Майами на этом же лайнере. Андреа осталась. Я тешил себя надеждой, что осталась она ради меня. Это кружило голову. Сводило с ума. Она сводила меня с ума. Моя женщина. Оставшиеся пару дней, что мы спускались вниз вдоль побережья до Флориды, мы разговаривали, занимались любовью, и практически не расставались, ну, если не считать моих неизбежных вахт, которые немного прочищали мозг, одурманенный обжигающей страстью и томительной нежностью. О будущем я не думал. Я лишь знал, что не позволю Андреа уйти. Мы были счастливы вместе и это не должно было закончиться.

На вечер по прибытии в Майами у меня на Андреа были наполеоновские планы. В качестве программы минимум — перевезти её к себе и устроить романтический вечер только на двоих. А как программа максимум — убедить её, что нам имеет смысл попробовать жить вместе. И если она... нет, когда она согласится, познакомить её с мамой, я был уверен, что они понравятся друг другу. Андреа не может не понравиться. Да, планы были, но реальность безжалостно их растоптала, я даже не смог её проводить. Стоило нам зайти в порт, как нас встретила весьма авторитетная комиссия, состоящая по большей части из военных. Пассажиров спустили на берег со всеми почестями, а вот команду... Команде не рекомендовали покидать судно до окончания проверки. Кэп Майлз выглядел порядком встревоженным, впрочем, как и все мы. Похоже, военные нас в чём-то подозревали, но в чём конкретно очевидно было не понятно и им самим. Все приборы, которые так и оставались разлаженными, проверялись и тестировались, мои записи о маршруте проверялись, капитана допрашивали часами, как и нас тоже. Что они хотели найти? Где нас носило почти двое суток? Мы и сами бы хотели это знать. Хотя нет, не двое суток, а больше трёх. Все хронометры на судне так же отстали более чем на сутки, показывая не реальное, а наше потерянное время. Часы экипажа и пассажиров тоже. Не считая электронных гаджетов, которые выравнялись сами, едва мы поймали сеть в Чарльстоне. С судна сняли и увезли на расшифровку все записи камер видео наблюдения и бортовые регистраторы. Как высказался уже порядком вздрюченный допросами кэп Майлз, если эти «доносчики» записали всю ту чертовщину, что творилась с нашими навигационными приборами, то хоть какая-то польза будет от этих чёрных ящиков. Это вольный облагороженный пересказ, его реальное высказывание заставило покраснеть даже бывалых вояк.

Расследование продолжалось несколько дней, и всё это время мы торчали на лайнере под надзором, словно в тюрьме. Перестраховщики чёртовы. Пока, наконец, нас всё же не отпустили. Похоже, дело Sangre de la Rosa, так и останется нераскрытым. Следствие так и не нашло никаких противоречий между показаниями экипажа, пассажиров и записями чёрных ящиков. Мы действительно почти дошли до Нассау, когда внезапно пропали с экранов радаров. Это подтверждалось данными береговых служб и маяков. И мы действительно стояли почти двое суток. Это зафиксировали регистраторы. А потом двинулись на самом малом ходу. И попасть туда, где нас снова запеленговали, мы никак не могли. Как следователи не бились, они не могли найти этому объяснения. Как и не могли объяснить сошедшие с ума приборы, которые, кстати говоря, так и не удалось наладить. Им ничего не оставалось, как отнести исчезновение лайнера Sangre de la Rosa около Нассау и появление около Чарльстона к новой загадке Бермудского треугольника, и засекретить. Как они засекречивают всё, что не могут объяснить. Всё в порядке, все свободны.

Но едва избавившись от одной неприятности, я чуть было не влип в другую, и значительно более серьёзную. Когда военные убрались восвояси, на борту появился представитель компании. Приказ явиться пред его очи перехватил меня уже у трапа. Выслушав же обвинение в недопустимом поведении по отношении к пассажирке, я несколько мгновений озадаченно переваривал услышанное, не понимая, чего он от меня хочет. К какой пассажирке? Я вроде никого и пальцем не тронул. Только когда прозвучало имя Андреа Санчес, до меня дошло. За это время я настолько свыкся с осознанием того, что Андреа — моя женщина, что совершенно не воспринимал её как пассажирку, табу, недосягаемую небожительницу. Но тем не менее, она всё же ею была. А в компании, напуганные военным следствием, и пытаясь хоть как-то, хоть на что-то отреагировать, проверили доступные им видеозаписи, и обнаружили, что хотя большая часть записей оказалась безнадёжно испорчена, но после Чарльстона камеры работали уже более менее нормально и мои визиты в её каюту оказались зафиксированы. В иное бы время это никого и не заинтересовало бы. Даже проверять бы никто не стал. Но сейчас... Мне грозило нешуточное дисциплинарное взыскание, а то и кое-что похуже. Но это меня мало волновало, а вот то что этот хорёк пачкал своими пошлыми обвинениями имя Андреа — меня взбесило. Что он сказал? Что они обратятся к ней с вопросом будет ли она подавать жалобу? Сволочь.
-Андреа Санчес — моя невеста.
Слова вылетели сами собой, я даже не успел подумать, что говорить, но уже сказав это — не пожалел. Понял, что это именно то, чего я и хочу — обозначить Андреа своей для всего мира. Присутствующие при разговоре кэп и старпом удивились, но спасибо им, промолчали, только глаз у кэпа почему-то нервно задёргался. Хорёк же осёкся на полуслове.
-И давно вы...
-А вот это уже не ваше собачье дело! - нет, грубить конечно не стоило, но я уже не сдержался. - Мне в постели третий не нужен.
-Офицер, вы забываетесь!
-А вы? - меня уже понесло. - Чем инспектировать чужие койки, когда вас не просят, вы бы лучше вора искали, из-за которого было столько проблем.
То, что воришка сбежал ещё в Чарльстоне, не было секретом, как и то что этот проверяющий не найдёт никаких следов, но я чувствовал какое-то мстительное удовольствие напоминая ему о его заведомой неудаче. Похоже проверяющий не сообразил, что ответить, и я вышел, всё ещё злясь, на него, на себя, на всех. Тяжёлая рука опустилась на плечо, и, обернувшись, я увидел кэпа.
-Мендес, я не собираюсь учить тебя жить.
-Вот и не надо, кэп.
Кэп Майлз проигнорировал мою глупую браваду, понимая, что это просто остатки пара.
-Но я в два раза старше тебя, и во столько же опытнее, поэтому я всё же скажу. Ты сейчас сделал большую глупость, соврав ему о своей помолвке. Я знаю его несколько лет. Он уже отымел мозги и мне, и Лопесу. Очень злопамятный человек. И он обязательно всё проверит. Так что...
Я выдохнул сквозь стиснутые зубы, чувствуя, что меня отпускает.
-Спасибо, кэп. Но первое, что я собираюсь сделать на берегу — это сделать Андреа предложение. И я бы это уже сделал, если бы мы не застряли тут со всеми этими... Так что я ему не соврал. Пусть проверяет хоть до посинения.
-А если девушка тебе откажет? Шучу! Шучу!
Шутит он... Но мысль о том, что Андреа может мне отказать, не давала покоя. И вовсе не из-за проверяющего, о котором я благополучно забыл, едва сойдя, наконец, на берег. Я хотел жениться на этой девушке, получить её для себя одного на веки вечные, пока смерть не разлучит и всё такое прочее. Она так горячо и нежно любила меня на корабле. Неужели она сможет отказать мне? Нельзя мне было расставаться с ней. Чёртово расследование.

Дав таксисту адрес Андреа, я слепо смотрел на пролетающие за окном пальмы и думал, не стоило ли сначала позвонить ей? Предупредить, что я еду. Может её нет дома? Нет, никаких предварительных договорённостей. Как будет, так будет. Сделав по дороге остановку около ювелирного магазина, мы наконец приехали. Я позвонил, чувствуя себя несколько неловко с цветами в руках. Что-то я так не волновался даже когда сдавал экзамены на должность. Не открывает. Нет дома? Буду сидеть и ждать. В этот момент дверной замок щёлкнул и дверь приоткрылась. Андреа. В коротких шортах и маечке, явно не ожидающая гостей, и такая невыносимо желанная. Я почувствовал, как перехватило дыхание.
-За эти несколько дней без тебя я забыл, какая ты красивая.
Я протянул ей цветы, делая шаг внутрь. Надо делать предложение, но слова что-то не шли с языка. Я ещё ни разу в жизни не делал ни одной женщине предложения о браке. Кажется, полагается встать на колено и предложить кольцо. Я вытащил из кармана бархатную коробочку, достал из неё золотой ободок. Но вместо того, чтобы встать на колено, не удержавшись сгрёб девушку в охапку и стал целовать. Как же я соскучился по вкусу её губ и шёлку её кожи в моих руках.
-Андреа, любимая, выходи за меня замуж.
Не дожидаясь ответа, я натянул стиснутое в кулаке колечко на её руку. Кажется, всё это полагалось сделать совсем не так. Но отступать теперь уже было некуда. Оставалось только надеяться. Я крепче сжал девушку в объятиях, не в силах отпустить её.
-Скажи мне «да».

_________________

Солнце уже начало садится, окрашивая яркими красками горизонт, когда появились очертания входящей в залив Бискейн Sangre de la Rosa. Устроившись на одной из скамеек установленных вдоль причала, я ожидала прибытие корабля, лениво рассматривая разношерстную толпу туристов и служащих порта, которые суетливо куда-то спешили. Прошло две недели, как белоснежный круизный лайнер подняв якорь отправился в тур по Карибскому морю. Две недели, без Филипе. Хотелось бы сказать, что я начала привыкать к тому, что любимый мужчина долго отсутствует дома, но нет. Каждый раз я с грустью смотрела на отплывающую Sangre de la Rosa и отправлялась домой в холодную постель, пытаясь занять себя чем-то в последующие дни ожидания. Это была его работа, поэтому во время его отсутствия я погружалась в свою, чтобы не было времени скучать.
Прошло полгода с того момента как облако пепла изменило мои планы, тем самым подарив встречу с напористым штурманом. Полгода наполненных счастьем, улыбками и страстью. Полгода как я сказала «да», отбрасывая все сомнения и игнорируя настойчивый голос в голове, что всё происходит слишком быстро.
Пальцем провела по золотому ободку кольца на безымянном пальце левой руки, которое не снимала с того самого момента, как Филипе одел его туда, когда мы произносили клятвы у алтаря в присутствии родных и близких. Так и не удалось узнать, как корабль, который держал путь в Майами, оказался в Чарльстоне. Всем пассажирам объяснили это происшествие, как сбой программного обеспечения корабельных приборов. Но учитывая сколько дней последующим после прибытия Филипе проводил в офисе компании, я задавалась вопросом, так ли всё на самом деле?
Воспоминания нахлынули подобно волне, набегающей на песчаный берег.

Спустя неделю, после того как Филипе появился на пороге моей квартиры, мне пришлось выйти на работу. Сложно было сосредоточиться на структуре html-кода страницы и каскадных таблиц стилей CSS, когда все мысли улетучивались, а воспоминания о страстных поцелуях и нежных умелых ласках так и норовили отвлечь от важной работы, вызывая на щеках румянец.
- Андреа…Андреа, к тебе пришли, - громко сообщил Пит, наш системный программист, подходя к моему рабочему столу и кивая в сторону рецепции.
- Кто? – Парень пожал плечами и отправился на своё рабочее место. Первой мыслью было, что Филипе освободился пораньше и приехал забрать меня на обед. Но подойдя к рецепции, увидела небольшого роста мужчину, на голове которого уже проглядывалась плешь, а на носу криво сидели очки из-за чего его глаза казались маленькими щёлочками. Он мне сразу же не понравился.
- Андреа Санчес? – спросил он, когда я поравнялась с ним.
- Да. Чем могу быть полезна? – спросила у мужчины, вопросительно приподняв бровь.
- Меня зовут – Джим Брик, я представитель компании которой принадлежит круизный лайнер Sangre de la Rosa. Вы могли бы уделить мне несколько минут?
Я была озадачена, но поговорить согласилась, указывая рукой в сторону переговорной, которая была на данный момент пуста.
- Проходите.
Оставив дверь открытой, я опустилась на один из стульев, мистер Брик сел на соседний.
- Мисс Санчес, у нас проходит служебное расследование по поводу непозволительного поведения офицера Мендеса.
Я почувствовала, как ускорился пульс, от осознания что у Филипе проблемы.
- Непозволительное поведение?
Мужчина кивнул, доставая из папки несколько фотографий, на которых был запечатлён штурман, стоявший около одной из дверей. С первого взгляда я не признала коридор Sangre de la Rosa и дверь моей каюты. Наверное, уловив моё замешательство, мистер Брик продолжил.
- В ходе расследования нам удалось узнать, что мистер Мендес проводил своё свободное время у Вас в каюте и ещё по словам некоторых свидетелей Вас видели целующихся на палубе.
Прищурившись, я смотрела на этого неприятного типа утверждаясь, что моё первоё впечатление о нём было правдиво.
- Продолжайте, мистер Брик.
В груди поднялось негодование на этого маленького, щуплого, узколобого мужчину из-за того что он решил запятнать репутацию Филипе и усомнится в его чести.
- Регламентом компании запрещены какие-либо отношения служащего персонала и пассажиров. Офицер Мендес посещая Вашу каюту тем самым нарушил их, поэтому если Вы напишите жалобу, он будет наказан.
- Жалобу? - стараясь оставаться невозмутимой, я постучала ногтями по гладкой поверхности стола. – Давайте начистоту, мистер Брик. Мне не на что жаловаться. – Я пожала плечами – Я могу написать хвалебное письмо и просьбу премировать из-за того, что делал сеньор Мендес в моей каюте, но никак не жалобу. – Моё не совсем скромное заявление было встречено молчанием, на лице мужчины начали проступать алые пятна, из-за чего я испытала некоторое удовлетворение. – Я не буду писать жалобу. Учитывая, что офицер Мендес мой жених и посещал мою каюту вне рабочего времени, то состава «преступления» - пальцами обеих рук изобразила в воздухе кавычки – я не вижу.
Алые пятна на лице представителя компании расползлись ещё больше. Демонстративно посмотрев на стену, где висели часы, показывая, что те несколько минут о которых он просил – закончились, я поднялась со стула:
- Если это всё, я прошу меня извинить. Мне нужно работать. Всего доброго, мистер Брик.

Крик чайки в небе, вывел из задумчивости, и я с любопытством наблюдала как лайнер, управляемый умелыми руками, подплывает к причалу, швартуясь. Лязг цепей, всплеск воды и якорь брошен, - скоро путешественники сойдут на берег, отправляясь по домам бережно храня воспоминания об этих двух неделях. Когда по трапу начали спускаться люди, я поднялась со скамейки, хотя знала, что Филипе не покинет борт корабля вместе с пассажирами. Но ожидание так долго тянется. Вскоре причал почти опустел, и я снова с надеждой посмотрела на трап. Большой диск солнца, уже спрятался за горизонтом, когда в самом конце появилась команда Sangre de la Rosа, я улыбнулась, узнавая фигуру своего мужчины. Когда они попрощались и разошлись каждый в свою сторону, Филипе направился в ту сторону где в тени стояла я.
-Эй… Морячок, не хочешь познакомится? – улыбнулась, когда он меня заметил и улыбаясь в ответ, подошел ближе.
- У меня жена ревнивая, - Филипе остановился в паре шагов от меня.
- Неужели?
- И ещё она может превращать в лягушку, - подтвердил он свои слова кивком.
- Тогда, действительно, не стоит рисковать. – Рассмеявшись и преодолев разделяющее нас расстояние, обняла за шею. – Я соскучилась. – прошептала, перед тем как коснуться его губ поцелуем.
Мужские руки скользят по спине, прижимая всё сильнее к себе, даруя покой и желание оказаться быстрее дома.
Как далеко не заносили бы его волны, как не тяжело было ожидание, я буду ждать. Буду ждать и просить Деву Марию, чтобы штормы не встречались на его пути, чтобы «ветер был попутным» и чтобы он быстрее вернулся в нашу Тихую гавань.
_________________