Клуб историков-любителей

Увлекаетесь ли вы историей?
да, очень		66%	[ 154 ]
да, очень я по специальности и по призванию учитель истории		2%	[ 6 ]
м.ж. очень историческое, поневоле увлечешься		1%	[ 3 ]
нет, но хотелось бы		4%	[ 11 ]
По стольку по скольку...		5%	[ 12 ]
раньше улекалась(ся)		4%	[ 10 ]
скорее да, чем нет		14%	[ 33 ]
увлекаюсь историей и немного исторической реконструкцией		0%	[ 1 ]

Всего голосов: 230 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

натаниэлла:

 » ФРАНСУА ВИЙОН

Эльфи, спасибо за драконов! В детстве ими сильно увлекалась, рисовала часто. Получила огромное удовольствие, прочитав сегодня материал.
Евгения, про Одетту раньше ничего не читала, хотя Францией увлекаюсь. спасибо огромное!
Раз тема опять вильнула в сторону Французского средневековья, рискну вам предложить текст про моего обожаемого средневекового поэта Франсуа Вийона. Ну, и конечно, его стихи, потому что говорить о поэте без упоминания его стихов - неразумно.

ФРАНСУА ВИЙОН


Закончилась Столетняя война между Англией и Францией. Еще горели города и кони топтали посевы. К ужасам войны добавились ужасы суровых зим, неурожай и чума. По дорогам бродили банды разбойников, на обочинах валялись трупы, которые никто не хоронил. Волки нападали на деревни. Судьи судили быстро, а палачи быстро вешали. На всех перекрестках росли виселицы. Где-то в угрюмых замках доживали свой век участники крестовых походов, но молодежь уже устала слушать их рассказы. Бродячие жонглеры и трубадуры еще ходили из города в город, воспевая галантный век рыцарства и прекрасных дам, но многие уже говорили, что наступают страшные варварские времена. И вот, в год, когда сожгли Жанну де Арк, а французский король палец о палец не ударил, чтобы ее спасти. В год, когда бедный Париж умирал от голода, а знать как и раньше купалась в роскоши, родился мальчишка. Франсуа. И скоро столица Франции, а затем и провинция заговорила его стихами Кто же он, этот человек?
Все, что мы знаем о жизни и личности Франсуа Вийона, мы знаем из двух источников - из его собственных стихов и из судебных документов, официально зафиксировавших некоторые эпизоды его биографии. Однако источники эти способны не только раскрыть, но изапутать. Например, в начальных строфах "Малого Завещания" Вийон настойчиво уверяет, будто покидает Париж, не вынеся мук неразделенной любви. Многие поколения читателей умилялись трогательности чувств средневекового влюбленного, пока на основании архивных документов не стало известно, что Вийон бежал из Парижа вовсе не от несчастной любви, а от столичного правосудия, грозившего ему большими неприятностями: "
. Итак, что же нам известно доподлинно?

Вийон родился в Париже в 1431 году. Его настоящее имя - Франсуа Монкорбье.
Восьмилетний мальчик, потерявший отца, был усыновлен священником Гийомом Вийоном, настоятелем церкви св. Бенедикта в Париже.. В 1443 году Вийон поступил на "факультет искусств" - подготовительный факультет Парижского университета - и летом 1452 года получил степень лиценциата и магистра искусств. Степень эта обеспечивала ее обладателю весьма скромное общественное положение: чтобы сделать карьеру, средневековый студент должен был продолжить образование Однако ученые занятия вряд ли привлекали Вийона; можно не сомневаться, что в студенческие годы он выказал себя отнюдь не тихоней, прилежно корпевшим над книгами, но настоящим сорванцом - непременным участником пирушек, ссор, драк, столкновений студенчества с властями, пытавшимися в ту пору ограничить права и вольности Парижского университета.
Скорее всего, именно в этот период Вийон стал захаживать в парижские таверны и притоны, свел знакомство со школярами, свернувшими на дурную дорожку.
Впрочем, ничего конкретного о юности Вийона мы не знаем, а его поведение с точки зрения правосудия, вероятно, оставалось безупречным вплоть до того рокового дня 5 июня 1455 года, когда на него с ножом в руках напал некий Филипп Сермуаз и Вийон, обороняясь, смертельно ранил противника. Причины ссоры неясны; можно лишь предположить, что Вийон не был ее зачинщиком и сам Сермуаз,
как то явствует из официальных документов, перед смертью простил его. Вот почему
преступник немедленно подал два прошения о помиловании, хотя и счел за благо на
всякий случай скрыться из Парижа. Помилование было получено, и Вийон вернулся в столицу. Вернулся, впрочем, лишь затем, чтобы уже в декабре, незадолго до Рождества,
совершить новое (теперь уже предумышленное) преступление - ограбление
Наваррского коллежа, откуда вместе с тремя сообщниками он похитил пятьсот
золотых экю. Вийон не стал дожидаться расследования и сразу же бежал, теперь уже надолго. Тогда-то, в конце 1456 года, и было написано прощальное "Малое завещание" ("Le Lais"), где предусмотрительно позаботившись об алиби, он изобразил дело так, будто в странствия его гонит неразделенная любовь.

Вийон вовсе не был профессиональным взломщиком, добывающим грабежом средства к
существованию. Участвуя в краже, он, скорее всего, преследовал иную цель -
обеспечить себя необходимой суммой для путешествия в Анжер, где находился тогда
Рене Анжуйский ("король Сицилии и Иерусалима"), чтобы стать его придворным
поэтом. Судя по некоторым намекам в "Большом завещании", эта затея кончилась
неудачей
1457-1460 годы - это годы странствий Вйиона.
Трудно с уверенностью судить, где побывал он за это время, чем кормился, с кем
знался, кто ему покровительствовал и кто его преследовал. Возможно, хотя и
маловероятно, что Вийон сошелся с бандитской шайкой "кокийяров" (во всяком
случае, ему принадлежат баллады, написанные на воровском жаргоне и изображающие
"свадьбу" вора и убийцы с его "суженой" - виселицей). Все дело, однако, в том,
что жаргон этот был прекрасно известен и школярам, и клирикам-голиардам, и
бродячим жонглерам, в компании которых Вийон вполне невинно мог бродить по дорогам Франции.
Зато есть почти полная уверенность, что некоторое время он находился при дворе
герцога-поэта Карла Орлеанского, где сложил знаменитую "Балладу поэтического
состязания в Блуа", а также при дворе герцога Бурбонского, пожаловавшего Вийону
шесть экю.
Точно известно лишь то, что в мае 1461 года поэт очутился в тюрьме городка
Мен-сюр-Луар, откуда вместе с другими узниками был освобожден 2 октября того же
года по случаю проезда через Мен только что взошедшего на престол короля
Людовика XI.
, Вийон направляется к столице и : уже осенью 1462 года он вновь - в тюрьме Шатле по обвинению в краже. Из тюрьмы он был выпущен после того как дал обязательство выплатить украденное.
Впрочем, уже через месяц Вийон стал участником уличной драки, во время которой
был тяжело ранен папский нотариус, и вновь попал в застено, где егоподвергли пытке и приговорили к казни через повешение.. Томясь в ожидании почти неизбежной смерти, поэт написал знаменитую "Балладу повешенных".
Но чудо свершилось: Парламент отменил смертную казнь, однако, "принимая в соображение дурную жизнь, заменил ее десятилетним изгнанием из города Парижа и его окрестностей.
Постановление Парламента - последнее документальное свидетельство о Вийоне,
которым мы располагаем. Через три дня, 8 января 1463 года, он покинул Париж.
Ничего больше о нем не известно.

Этого, конечно, мало, чтобы составить достоверный портрет о поэте, но. зато с лихвой хватает, чтобы сложилась живучая легенда о нем.
Поэт-преступник; убийца с нежной и чувствительной душой , загубивший
свою жизнь, но рассказавший об этой жизни в потрясающих по искренности стихах, -
вот образ, столь милый сердцу многочисленных почитателей Вийона

Следует, однако, помнить, что Вийон жил на исходе эпохи (XII - XV вв.), которую принято называть зрелым, или высоким, Средневековьем. Его творчество тесно сопряжено с поэзией того времени:
Что она собой представляла?
Она располагала не только репертуаром сюжетов, но и репертуаром
канонов и формул на каждый случай Поэт наперед знал, как должна складываться та или
иная сюжетная ситуация, как должен вести себя тот или иной персонаж в
соответствии со своим званием, возрастом, положением. Существовал канон описания
пап и императоров, купцов и вилланов, юношей и девушек, стариков и старух,
красавцев и уродов.
Кареглазой брюнетке XIV века приходилось не удивляться, а
радоваться, если поэт изображал ее в виде голубоглазой блондинки: это значило,
что он удостоил ее чести,.
Средневековая поэзия, таким образом, отсылала не к конкретному опыту, а к представлению об этих фактах, к готовому культурному коду, в равной мере известному как поэту, так и его аудитории.
Если, к примеру, поэт изображал себя и свою жену в облике пастуха и пастушки, то это вовсе не значило, что он действительно был селянином, проводившим свои дни на лоне природы. Это значило лишь, что он упражнялся в жанре пастурели, где образы героя и героини были заданы,

Но самое увлекательное заключается в том, что вся эта система, все жанры, сюжеты
и образы средневековой поэзии были объектом постоянного и упоенного
самопародирования
В первую очередь пародировались наиболее серьезные и, казалось
бы, не допускавшие ни малейшей насмешки явления средневековой культуры - религия, когда, например, деву Марию представляла нетрезвая девица, а
торжественное богослужение проводили над богато украшенным ослом. И это было нормально, не вызывало осуждений даже у церковников. Более того, пародии на церковную службу вышли из среды самих священнослужителей и были приурочены к
большим религиозным праздникам (Рождество, Пасха).
средневековая пародия стремилась не к унижению и обесценению пародируемого объекта, а к его комическому удвоению. Рядом с этим объектом возникал его двойник; рядом с величавым епископом - кривляющийся мальчишка в епископской митре, рядом с настоящим Credo - Credo пьяницы, рядом с любовной песнью - "дурацкая песня".
Подобно тому, как придворный шут не покушался на авторитет высмеиваемых им лиц, так и в основе средневековой пародии, переводившей на язык буффонады любые
общепринятые представления и нормы, лежало отнюдь не кощунство и даже не
скепсис, а, наоборот, глубокая вера в эти представления и нормы.

Читателя, знакомого со всеми этими особенностями, творчество Вийона с первого взгляда может даже разочаровать. Там, где он надеялся найти глубоко своеобразное проявление личности поэта, обнаруживаются лишь веками разрабатывавшиеся темы, образы и мотивы.
Сразу же скажем, что в большинстве случаев все эти темы, мотивы и образы
трактуются Вийоном сугубо комически.
В "Большом Завещании", например, Вийон представляется больным и умирающим от
неразделенной любви поэтом, который отказывает перед смертью свое, по большей
части несуществующее, имущество. Все "отказы" имеют шутливый, насмешливый,
издевательский или непристойный характер - в зависимости от отношения Вийона к
тому или иному "наследнику
. Если Вийон называет кого-либо из своих "наследников" "честнейшим малым", значит, тот отъявленный прохвост; если говорит о нем как о "красавце", то на самом деле хочет выставить уродом; если клянется в любви к нему, то, стало быть, ненавидит и т. п. Если он дарит своему знакомому красивый "воротничок", то подразумевает веревку палача,



Подлинное новаторство Вийона в том, что на самый "кодекс" средневековой культуры
он сумел взглянуть с точки зрения реальной жизни..
Хороша эта жизнь или плоха, жестока или добра, правильна или нет, для Вийона
несомненно, что она безнадежно ускользает из-под власти любых заранее заданных
категорий

В "Жалобах Прекрасной Оружейницы" Вийон пародирует традиционно-каноническое описание красоты, наделяя ею не благородную даму (как было принято), а грубую девицу.
В "Балладе о дамах былых времен" пародийный тон возникает из контраста между достаточно серьезным, хотя и монотонным перечислением знаменитых героинь прошлого – принцесс, знатных дам, богинь - и ироническим рефреном "Ну, и где же он, прошлогодний снег?»
Короче, Вийон лишь позирует в одежде героев средневековой лирики, разыгрывает ее
стандартные ситуации, не веря ни в одну из них. В этом отношении он и
противостоит всей поэзии Средневековья.

Состязание в Блуа
От жажды умираю над ручьем,
Смеюсь сквозь слезы и тружусь играя,
Куда бы ни пошел, везде мой дом,
Чужбина мне – страна моя родная.
Мне из людей всего понятней тот,
Кто лебедицу вороном зовет.
Я сомневаюсь в явном, верю чуду.
Нагой, как червь, пышнее всех господ,
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Я скуп и расточителен во всем,
Я жду и ничего не ожидаю,
Я нищ, и я кичусь своим добром.
Трещит мороз – я вижу розы мая.
Долина слез мне радостнее рая.
Зажгут костер – и дрожь меня берет,
Мне сердце отогреет только лед.
Запомню шутку я и вдруг забуду,
И для меня презрение – почет,
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
Не вижу я , кто бродит под окном,
Но звезды в небе ясно различаю.
Я ночью бодр и засыпаю днем.
Я по земле с опаскою ступаю,
Не вехам, а туману доверяю.
Глухой меня услышит и поймет.
И для меня полыни горше мед.
Но как понять, где правда, где причуда?
И сколько истин? Потерял им счет.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Не знаю, что длиннее – час иль год,
Ручей иль море переходят вброд?
Из рая я уйду, в аду побуду.
Отчаянье мне веру придает.
Я всеми принят, изгнан отовсюду.

...

miroslava:

Нет, Агнессе Сорель хватало своей славы, чужую она не присваивала. Хотя есть сведения, что она составляла протекцию Жанне (это по мнению тех историков, которые годом рождения Агнессы считают 1409 год - здесь опять история путается).

Очень интересные портреты! Если убрать чисто средневековые стилизации (например выбритый лоб, несколько аскетическое лицо (видимо, подражание иконам), губы и глаза, не подчеркнутые никакой косметикой, а наоброт, как бы "запрятанные"), то можно понять, что Агнесса Сорель была на редкость красивой женщиной. А король - урод уродом! И ничем другим не блистал - по-моему, про него историки не сказали ни одного доброго слова.

...

Lapunya:

спасибо

французские короли, кажется, все такие были, кроме, разве что, наваррских представителей. А с точки зрения истории он быо очень даже ничего, тем более учитывая военные условия. Карла VII немало сделал для возвышения Франции. Когда он умер, Франция была впервые со времени Каролингов, объединена властью одного правителя и обладала первой профессиональной армией, в составе которой появилась жандармерия. Также он основал университет в Пуатье в 1432 году, и его политика принесла экономическое процветание его подданным. Его правление было время от времени отмечено нерешительностью и бездействием, однако к концу, он оставил своё королевство в лучших условиях, чем когда получил его.

...

miroslava:

Мне кажется, король сыграл минимальную роль во всем хорошем, что отмечает время его правления. Проще говоря, приближенные придумывали, а он только подписывал. Возможно, я к нему пристрастна - терпеть его не могу из-за Жанны Дарк и не могу простить, что он даже попытки не сделал ее спасти. Хотя хочу отметить, что у этого короля хватало ума пользоваться услугами более умных и талантливых людей - как Жанны, так и других его приближенных. Он предоставлял им свободу действий, при условии, что они не мешали ему затаскивать в постель очередную фаворитку - а они и не мешали!

...

miroslava:

Конечно, так. Но все же никто не назовет Генриха Тюдора таким правителем, чья личность и пристрастия никак не отложились на времени его правления. Наоборот, он пожалуй, избыточно яркий и колоритный. А вот Карл Седьмой - абсолютно безинициативный, безликий, серый. Не личность, одним словом. И всегда, когда описывают его царствование, за всеми делами короля ищут истинных вдохновителей - то его мать, то фавориток, то Жанну Дарк, то его советчиков. А он - просто исполняет представительские функции.

...

Lapunya:

хотя Генрих прежде всего вспоминается именно своей личной жизнью. И именно его холеричный темперамент весьма и весьма отразился на его внешней политике. Его личная неприязнь к Франциску послужила поводом к частым притязаниям на французские территории, не говоря уж о постоянных союзах и их разрывам с Испанией

в целом соглашусь

...

froellf:

Тали! Спасибо! Девочки!
Лапуня! гелена! Vlada! Amica! IreneA! И все- все- все !!!
Сейчас услышала случайно...
Каждую среду на канале 365 ТВ будет идти программа СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЖИЗНЬ !!! Может и идет уже, не знаю во сколько, т.к. у меня нет программы на этот канал. Хоть и смотрю его периодически. Там ещё передача Хронограф идет постоянно. Воть! Как по - заказу! Для нас!

...

Lapunya:

спасибо
конечно, канала у меня этого нет, но вот что я нашла
http://www.365days.ru/
http://tv.vnutri.info/tv-russia/smotret-365-days-tv-online

...

miona:

 » Императрица Матильда, королева Англии

Ох, Vladochka, столько агроменно интереснейше-захватывающего всего, когда скис подлый принтер... Сижу вот, вместо ужина приготовления втыкнулась в монитор... И песенку про осень мупыкаю.
Немнооожечко из ...Arven/, типа где-то параграф третий, м-ду п.п. 1 и 2... Уж очень у дамы судьба занятная, ради такой эпитафии стоит жить.

Императрица Матильда, королева Англии 
Матильда была единственной дочерью английского короля Генриха I Боклерка и его первой жены Матильды Шотландской. По материнской линии она приходилась внучкой королю Шотландии Малькольму III и Святой Маргарите, являясь таким образом прямым потомком как англосаксонской королевской династии, так и Вильгельма Завоевателя.
Матильда родилась 7 февраля 1102 г. Местом её рождения считается Винчестер, однако недавние исследования с большой долей вероятности утверждают, что Матильда появилась на свет в королевском дворце в Саттон-Куртене, Беркшир (в настоящее время в графстве Оксфордшир). В возрасте семи лет Матильду обручили с Генрихом V, императором Священной Римской империи, а в 1111 г. она была отправлена на воспитание ко двору жениха в Германию.



Портрет императрицы Матильды из "Истории Англии" (XV в.)


7 января 1114 г. состоялась роскошная церемония бракосочетания Генриха V и Матильды в Вормсе. Этот брак был продиктован политическими соображениями: Англия стремилась заручиться поддержкой Священной Римской империи в противостоянии с французским королём Людовиком VI. В дальнейшем англо-германский союз сыграл значительную роль в сдерживании французкой агрессии в Нормандии: атака Генриха V в 1124 г. остановила вторжение Людовика VI в Вексен. Брак Матильды и Генриха оказался бесплодным, хотя по словам современника, летописца Германа Турнейского, императрица родила Генриху одного ребёнка, который умер во младенчестве. Существовала легенда, что этот ребёнок не умер, а был отдан на воспитание приёмным родителям и впоследствии стал известен под именем Томаса Бекета, архиепископа Кентерберийского.

В 1125 г. император Генрих V скончался, оставив двадцатитрёхлетнюю Матильду вдовой. Хотя в дальнейшем Матильда пользовалась титулом императрицы, в действительности она никогда не была коронована таковой папой римским, как того требовала традиция, и формально имела лишь право на титул королевы римлян. В зрелом возрасте Матильде удалось убедить английских хронистов, что она была коронована папой.

      Вскоре после смерти своего супруга Матильда вернулась в Англию. Так как 25 ноября 1120 г. её брат Вильгельм Аделин, единственный законный сын Генриха I и наследник престола, погиб во время кораблекрушения (Вильям Ньюбургский пишет, что он «вместе с группой знатной молодежи стал добычей глубоководных чудовищ»), король принял решение объявить Матильду своей преемницей. В 1127 г. он созвал баронов, в числе которых был его племянник Стефан Блуаский, и заставил их присягнуть Матильде на верность и признать её наследницей английского престола в случае отсутствия у короля законных сыновей. Эта клятва подтверждена 8 сентября 1131 г. и 2 августа 1133 г. Однако отношение англонормандских баронов к перспективе вступления на престол Матильды было неоднозначным. Ни в Англии, ни в Нормандии не существовало прецедента царствования женщины. Более того Матильда, длительное время находившаяся вне Англии, практически не имела личных связей и достаточно широкого круга своих сторонников среди местной аристократии. По свидетельству современников, императрица отличалась крайне неприятным характером: была надменна, высокомерна, требовала беспрекословного выполнения своих приказов и с презрением относилась к простым людям. Это существенно затрудняло формирование прочной опоры Матильды в английском дворянстве.

     Хотя главным условием англонормандских баронов при даче согласия на объявление Матильды наследницей была необходимость согласования с аристократией кандидатуры её будущего супруга, уже в 1127 г. король Генрих I тайно организовал обручение своей дочери с Жоффруа V Красивым, по прозвищу Плантагенет, сыном Фулька V, графа Анжуйского, чья поддержка была необходима Генриху для стабилизации положения в Нормандии. Однако брак наследницы английского престола и Жоффруа Плантагенета вызвал недовольство знати, которая не желала видеть правителем Англо-нормандской монархии представителя Анжуйского дома, в течение более столетия являвшегося главным соперником нормандских герцогов в Северной Франции. По выражению хрониста, «все англичане и французы недобрым словом поминали этот брак».
     Граф Фульк V вскоре отправился в крестовый поход в Святую землю, а впоследствии был провозглашен королем Иерусалима и больше не вернулся на родину. На время своего отсутствия Фульк поручил юному сыну управлять графством Анжу. Свадьба Жоффруа и Матильды состоялось 11 июня 1128 г. Поначалу отношения новобрачных не складывались, сказывалась большая разница в возрасте (Жоффруа было немногим более четырнадцати лет, а Матильде - около двадцати шести), а также взрывные темпераменты и авторитарность обоих супругов. Уже через год после свадьбы Жоффруа отослал свою жену вместе со всем её имуществом в Руан.



Жофруа V Красивый. Эмалевое изображение на гробнице

     В 1131 г. супруги наконец воссоединились и некоторое время жили в относительном согласии. 5 марта 1133 г. родился их первенец Генрих — будущий король Генрих II Плантагенет. В 1134 г. Матильда родила второго сына, Жоффруа, графа Нанта, причём роды были трудными, и она едва не умерла. В 1136 г. на свет был произведён их третий сын, Гийом, граф Пуату. Появление детей у Матильды означало для Генриха I решение проблемы наследования. В 1133 г. король прибыл в Руан, где провёл последние годы жизни в заботах о своём старшем внуке, а также в попытках усмирения волнений нормандских баронов, вспыхнувших из-за интриг Жоффруа и Матильды. 1 декабря 1135 г. Генрих I скончался
.
     После смерти Генриха I инициативу в борьбе за английский престол перехватил Стефан Блуаский, племянник умершего короля, младший сын его сестры Аделы Нормандской. Он был достаточно популярен среди английского дворянства, воспитывался при дворе короля и имел обширные владения как в Нормандии, так и в Англии. Нарушив присягу верности Матильде, Стефан немедленно после известия о смерти Генриха I высадился в Англии и был с восторгом встречен жителями Лондона. На его сторону перешло английское духовенство во главе с архиепископом Вильгельмом де Корбейлем и родным братом Стефана Генрихом Винчестерским, а также лица, контролировавшие королевскую администрацию (Роджер Солсберийский и его родственники), и значительная часть английской аристократии, враждебная Матильде. Отказ от исполнения клятвы верности императрице был оправдан тем, что Матильда якобы была незаконнорожденной — её мать, Матильда Шотландская, до замужества с Генрихом I пребывала в монастыре и, соответственно, была связана обетом безбрачия, — и не может претендовать на корону Англии. Вильям Ньюбургский в «Истории Англии» пишет следующее: «Стефан, поскольку он мог взойти на трон только нарушив право, и человеческое и божественное, нарушил первое, поскольку не являлся законным наследником, и нарушил второе своим вероломством, обещал все, что требовали прелаты и нобли, но его желание избавится от данного им слова делало все это бесполезным, поскольку по Божьему суду, не допустимо делать такое добро, ради которого мудрые и могущественные люди решаются пойти на столь великое преступление».

     Поначалу обстоятельства складывались в пользу Стефана: Матильда с детьми находилась за морем в Анжу, дворянство предпочитало видеть на троне взрослого и популярного мужчину, а не надменную женщину с малолетним наследником. 22 декабря 1135 г. в Лондоне Вильгельм де Корбейль возложил на Стефана Блуаского корону Англии. В следующем году на верность Стефану присягнули бароны Англии и Нормандии, в том числе и сводный брат Матильды Роберт, граф Глостер, побочный сын Генриха I.

     Пока Стефан укреплял своё положение в Англии Матильда и Жоффруа предприняли попытку подчинить себе Нормандию. После смерти Генриха I Матильде удалось установить контроль над важнейшими нормандскими крепостями вдоль южной границы герцогства — Домфроном, Аржантеном, Алансоном и Сэ. Отряды Жоффруа Анжуйского в 1136 г. вторглись в Нормандию, однако были остановлены войсками нормандских баронов — сторонников Стефана во главе с Галераном де Бомоном и Вильгельмом Ипрским. По истечении шестимесячного перемирия атаки анжуйцев возобновились. В марте 1137 г. в Нормандии высадился Стефан Блуаский, которому однако не удалось оказать решительный отпор войскам Жоффруа и Матильды, а возникший конфлит между фламандскими наёмниками короля и нормандским рыцарством вызвал раскол в рядах сторонников Стефана. Вскоре Стефан был вынужден вернуться в Англию. Это позволило анжуйцам перейти в наступление. В 1138 г. под власть Жоффруа и Матильды попал Бессен, значительная часть Котантена, Байё и Кан. Ответное наступление армии Галерана де Бомона и Вильгельма Ипрского заставило войска Матильды отступить в Анжу, но начало полномасштабной гражданской войны в Англии в 1139 г. повлекло за собой отъезд Галерана де Бомона и Вильгельма Ипрского за Ла-Манш и существенное ослабление партии Стефана в Нормандии. К 1144 г. Жоффруа Анжуйскому удалось завоевать большую часть герцогства и провозгласить себя герцогом Нормандии.

     Вот как эти события описывает Вильям Ньюбургский в «Истории Англии»: «Таким образом, королевство разделилось – одни были на стороне короля и помогали ему, а другие – императрице, и полностью оправдались божественные слова: “Каждое царство, разделившись против себя, приходит в упадок”. Таким образом, Англия была постепенно настолько разграблена и опустошена обоюдными враждебными действиями, грабежами и пожарами, что будучи самой цветущей, теперь она представляет из себя самое опустошенное королевство. Уже пропал всякий страх перед королевской властью, исчезла вся сила общественного порядка, отступил страх перед законом, и кругом бродили насилие и распущенность. Каждодневно умножалось зло, церковная музыка превратилась в траурную, а люди оплакивали все новые и новые утраты. Таково было положение дел в Англии. Граф Анжуйский вторгся с войском в Нормандию, и в короткое время подчинил ее от имени своей жены и сына, и не нашлось никого, кто бы смог противостоять ему в этом нападении, поскольку он мудро согласовал свои действия с королем Франции, который оказался с ним в союзе против короля Стефана. Поэтому, с этой стороны не возникло никаких препятствий, могущих помешать успеху его планов».

     Одновременно с военными действиями против Стефана, Матильда развернула борьбу и на дипломатическом фронте. Летом 1138 г. она обратилась к папе римскому с просьбой признать коронацию Стефана незаконной. Дело рассматривалось на Втором Латеранском соборе 1139 г. в присутствии представителей обоих партий и завершилось поражением Матильды: папа Иннокентий II признал Стефана законным королём Англии. Однако дипломатическая неудача императрицы с лихвой была компенсирована разрывом Роберта Глостерского со Стефаном и его открытым переходом в 1138 г. в лагерь сторонников Матильды, своей сводной сестры. Вскоре вокруг графа Роберта стали группироваться английские бароны, недовольные королём, особенно феодалы западных и южных графств. Стефану первоначально удавалось сдерживать мятежников, однако его действия в отношении епископа Роджера Солсберийского в начале 1139 г. привели к отходу английского духовенства от поддержки короля. Даже младший брат Стефана Генрих, епископ Винчестера, назначенный папским легатом в Англиии, перешёл на сторону Матильды. В стране началась гражданская война.

     Началом военных действий в Англии воспользовалась Матильда. 30 сентября 1139 г. императрица высадилась на побережье Суссекса и укрепилась в замке Эрандел, который принадлежал её мачехе Аделизе Лувенской. Граф Роберт двинулся на запад и обосновался в Бристоле. Военные операции короля против императрицы и Роберта Глостерского были неудачны. Матильде вскоре удалось перебраться в Бристоль, который стал главным центром сторонников императрицы в Англии. В течение 1140 г. под контроль Матильды и Роберта попала практически вся западная и юго-западная часть страны, а также некоторые области центральных графств. Выступивший в поддержку императрицы Давид I, король Шотландии, захватил большую часть Северной Англии, к северу от Тиса.
В конце 1140 г. сторонник Матильды Ранульф де Жернон, граф Честер, захватил город Линкольн. Стефан направился на север и попытался отбить город. Но 2 февраля 1141 г. армия короля потерпела сокрушительное поражение в сражении при Линкольне от войск Роберта Глостерского и Ранульфа де Жернона, а сам Стефан был пленён.



Король Стефан. Неизвестный художник XVI в.

     Вот как описывает эти события Вильям Ньюбургский: «На шестом году своего правления король Стефан приступил к осаде замка Линкольна, в который хитростью вступил Ранульф, граф Честера, и с тех пор владел им. Осада продлилась от Рождества до Богоявления Господа нашего. Чтобы снять осаду граф привел с собой своего тестя, графа Глостерского (кровного сына короля Генриха), и некоторый других бесстрашных ноблей, вместе со значительными силами, и объявил королю, что если он не отступит, то они его атакуют. Однако, король, будучи осведомлен о своих противниках, собрал со всех сторон войско, и поставив его вне пределов города, чтобы встретить своих противников, он совершенно уверенно подготовился к битве, поскольку сам он был наихрабрейшим воином, и за ним была армия, превосходящая врага численностью. Вдобавок, вражеское войско, совершившее длинный зимний поход, казалось скорее нуждалось в отдыхе, чтобы восстановить свои силы, чем рассчитывать столкнуться с опасностями войны. Однако, те, хотя и уступали в численности и снаряжении и превосходили одной только смелостью, все же рассудили, что на таком расстоянии от дома они не найдут убежища во враждебной стране и бесстрашно ринулись в схватку. Спешившись сам со своим отрядом, король поставил свою конницу в авангарде, чтобы та предприняла или отразила первый удар. Но та была побеждена и обращена в бегство первой же атакой вражеских коней, и весь удар пришелся на то отряд, в котором находился король. Там схватка бушевала с наибольшей яростью, сам король сражался в первых рядах, и наконец, был взят в плен, а его отряд рассеян. Победившее войско триумфально вошло в город для грабежа, а королевский пленник был отослан к императрице и заключен под стражу в Бристоле».

     Это открыло перед Матильдой путь к овладению английской короной. Король был помещён в Бристольский замок, где, по легенде, его держали в цепях, а Матильда с Робертом Глостерским двинулись к Винчестеру. Пообещав Генриху Блуаскому, епископу Винчестера, не вмешиваться в церковные дела после своей коронации, Матильда была допущена в город и завладела находящейся там королевской казной. 8 апреля 1141 г. в Винчестере состоялось официальное избрание Матильды королевой Англии. Она приняла титул госпожи англичан (лат. Domina Anglorum; англ. Lady of the English), как обычно именовались английские монархи в промежуток между их избранием и коронацией.

     Затем Матильда двинулась в Лондон, по пути занимая крепости сторонников Стефана (Оксфорд, Рединг). В середине июня 1141 г. императрица в сопровождении Роберта Глостерского и своего дяди шотландского короля Давида I вступила в Лондон, жители которого в целом оставались на стороне Стефана. Уже после своего избрания королевой Матильда начала массовую раздачу земель и титулов своим сторонникам, продолженную ей в Лондоне: за несколько месяцев она учредила шесть новых графских титулов. Однако правление Матильды оказалось коротким. По словам Вильяма Ньюбургского, «после того как она достигла такой большой высоты, она проявила себя немудрой– ее недавние успехи сделали ее столь высокоумной и надменной в речах, что и еще благодаря нестерпимой гордости ее пола, настроило все еще колеблющиеся умы знати против нее. Жители Лондона, хотя и вначале они приняли ее благосклонно приняли, теперь, из-за ее гордости, прониклись к ней отвращением и вновь отвергли ее».

      Лондонцы, уже сформировавшие к тому времени военную организацию по типу итальянских коммун для защиты городских свобод, были возмущенны пренебрежением Матильды к их привилегиям, её надменностью и высокомерием. Императрица попыталась обложить город тальёй, что вызвало бунт в Лондоне. Жители взялись за оружие и изгнали Матильду из города. В то же время к Лондону подошла крупная армия сторонников Стефана, набранная Вильгельмом Ипрским в Кенте, во главе которой стояла супруга короля Матильда Булонская. Императрица отступила в Оксфорд, а в Лондон вошли войска Матильды Булонской. Последней, путём массовой раздачи земель и денег, удалось привлечь на свою сторону часть бывших соратников императрицы, включая Жоффруа де Мандевиля и епископа Винчестерского.

     В начале сентября 1141 г. войска императрицы Матильды вошли в Винчестер и осадили епископский дворец. Однако неожиданно к городу подошла армия королевы Матильды, значительно превосходящая силы соперницы. 14 сентября императрица отдала приказ об отходе, который превратился в паническое бегство, когда войска королевы перешли в наступление. Битва при Винчестере завершилась поражением императрицы. Самой Матильде удалось спастись, и в компании своего верного слуги Брайена Фиц-Каунта она добралась до Глостера. Однако граф Роберт был пленён. Для освобождения своего брата и лидера своей партии Матильде пришлось пойти на тяжёлую жертву: 1 ноября 1141 г. она отпустила на свободу короля Стефана в обмен на Роберта Глостерского.

     Полный провал политики Матильды в период её недолгого правления 1141 г. существенно подорвал позиции сторонников императрицы. Значительная часть баронов перешла на сторону Стефана, общественное мнение также склонялось в пользу короля, «жестоко» страдавшего во время содержания под стражей. В поддержку Стефана выступила и английская церковь: на синоде в Вестминстере 7 декабря 1141 г. Стефан был вновь признан королём, а сторонникам Матильды пригрозили отлучением от церкви. Значительную роль в разрыве английского духовенства с императрицей сыграл тот факт, что за период своего короткого правления она возродила осуждённую папой практику светской инвеституры епископов, от которой ещё в 1107 г. отказался Генрих I. В 1142 г. король перешёл в наступления: его войска захватили Уарем, перерезав таким образом связь Матильды с анжуйцами в Нормандии, а также Чиренчестер, Бамптон и Радкот. 26 сентября 1142 г. отряды Стефана ворвались в Оксфорд, где в то время находилась императрица, и сожгли город. Матильда укрылась в Оксфордском замке и в течение трёх месяцев выдерживала осаду превосходящих сил противника. Когда продовольствие подошло к концу, а помощь со стороны своих сторонников в западных графствах так и не пришла, Матильда совершила дерзкий побег из крепости: она, «невзирая на суровость времени года, по покровом ночи, надев ради белого снега белую одежду, перешла реку Темзу, которая уже достаточно замерзла, и направилась в более безопасное место» («История Англии» Вильяма Ньюбургского) - в Уоллингфорд, находившийся под контролем её друга Брайена Фиц-Каунта.

      Падение Оксфорда лишило Матильду опоры в центральных графствах. Под её властью остались лишь Глостершир, Бристоль, Девон, Сомерсет, Херефордшир, Шропшир, Чешир, Ланкашир и часть Уилтшира, однако число её сторонников неуклонно сокращалось. В 1145 г. на сторону короля перешёл Ранульф де Жернон, граф Честер, и Филипп Глостерский, сын графа Роберта. В том же году одержав победу при Фарингтоне, Стефан отрезал западноанглийские графства от союзников императрицы в долине Темзы. Наконец, 31 октября 1147 г. в Бристоле скончался Роберт Глостерский — самый верный соратник императрицы и фактический лидер её партии в Англии. Хотя в том же году в Северной Англии высадился во главе небольшого отряда Генрих Плантагенет, сын Матильды и Жоффруа Анжуйского, ему ничего не удалось достичь. После нескольких поражений от королевской армии в конце 1147 г. Генрих вернулся в Нормандию. Осознав крах своих планов, в феврале 1148 г. Матильда также покинула Англию.

      После десятилетия борьбы за английский престол Матильда в 1148 г. вернулась в Нормандию, окончательно перешедшую к этому времени под власть её мужа Жоффруа Анжуйского. Императрица удалилась в Руан, где содержала собственный двор, а в периоды отсутствия в Нормандии своего сына Генриха Плантагенета возглавляла администрацию герцогства. Хотя больше непосредственного участия в борьбе за английский престол Матильда не принимала, она сохранила существенное влияние на Генриха, особенно во внешнеполитических вопросах. Так, в 1155 г. под нажимом Матильды Генрих отказался от плана вторжения в Ирландию.

      В 1153 г. Стефан, уставший от двадцатилетия гражданской войны и анархии и сломленный смертью своего сына Евстахия, заключил с Генрихом Уоллингфордский договор, признав последнего наследником английского престола. В конце 1154 г. Стефан скончался, и королём Англии был коронован Генрих II Плантагенет. После воцарения своего сына в Англии Матильда осталась в Нормандии. Она неоднократно вмешивалась в конфликты между Генрихом II и его младшим братьями, пытаясь сохранить мир в семье. В 1160-е гг. при дворе Матильды нашёл убежище Вильгельм, граф Пуату, младший и, видимо, самый любимый её сын, покинувший Англию из-за конфликта с архиепископом Кентерберийским. Здесь он и скончался в январе 1164 г. Позднее Матильда занималась, правда безуспешно, примирением Генриха II и Томаса Бекета.

      10 сентября 1167 г. Матильда скончалась и была похоронена в аббатстве Бек, в 1847 г. её останки были перенесены в Руанский собор. Эпитафия на её надгробии гласит:
Здесь упокоена дочь, жена и мать Генриха, великая по рождению, ещё более по браку, но более всего по материнству.

...

Vlada:

 » Кинозал: видео к материалам по Великим Моголам

Миона, держись! Я с тобой! Спасибо за интересный материал о Матильде!
Дамы, я наконец-то доделала наш первый КЛУБНЫЙ ролик. СМОТРИТЕ: http://www.youtube.com/watch?v=Fz22tynrirE

...

Lapunya:

Консервативні політичні партії та організації в Українській Державі Павла Скоропадського

...

Lapunya:

ну, у нас пока только один государственный язык

да, только сложности в отсутствии источников

...

miona:

Конечно, на государственном. Только в одном Севастополе, кажется, еще на русском можно предоставлять работы.
Влад, я восхищена. Спасибо. Ролик чудесный, меня засыпали сын с дочерью вопросами, счас буду за ужином просвещать, что успела - вовремя!- сегодня прочесть.

...

Lapunya:

да перестань, какие обиды!

ты не знаешь, какая у нас ситуация языковая? Восток Украины - это преимущественно русскоязычное население, особенно в городах. Они украинский не то что не используют, а зачастую не знают и не понимают. При власти у нас сейчас правительство именно из этих регионов, они часто говорят о русском, как о втором государственном. Н этой пчве у нас много политической спекуляции

...

гелена:

В курсе. Просто твоё мнение не поняла в начале, извини.... Какая разница на каком писать? А украинский очень красивый язык! Мне песни на нём нравятся

...