Любите ли вы театр...(с)

Театр «ТОК»: «ПРЯЛОЧКА ВРЕМЕНИ»

Ходила 7.01.2024 г. (премьера 3.12.2023 г.)
Автор текста и песен Светлана Исаева, режиссёр Екатерина Максимова, в ролях: Алёна Доморацкая/ Анна Левонюк (Невеста), Светлана Исаева (Бабушка), Екатерина Трофимова (Крёстная), Ольга Дружинина (Мать), Аделина Иванова (Сестра).


Жанр спектакля определён как музыкальный сказ. И это очень точно: поэтичная, музыкальная, фольклорная постановка. «Песни – сердце спектакля. Закличные, шутейные, бесстыжие, трагичные, нежные – все они несут в себе наш исторический культурный код, связь времён.»
Спектакль построен в форме традиционного девичника Русского севера. Невеста в окружении старших женщин прощается со старой жизнью, как бы умирая для неё, чтобы войти в новую, в дом мужа. Обряд начинается расплетением косы – символом девичества. А прялка – не просто главный женский «инструмент», но и круг – символ жизни, годового цикла; «прядётся нить жизни, не останавливается прялочка времени.» Четыре возраста женщины повторяют четыре времени года – как когда-то создалось в природе, так повторилось на земле. В спектакле есть всё: и нежность, и тоска, и любовь, и ирония, и немного бесстыдства.
Актрисы замечательные. К сожалению, не отмечено, кто сыграл Невесту, которую бойкие бабы едва не запугали замужней жизнью , я склоняюсь к Доморацкой.
_________________

 » Театр в блокадном Ленинграде

ТЕАТР В БЛОКАДНОМ ЛЕНИНГРАДЕ

«Когда говорят пушки, музы молчат», – гласит известная латинская пословица. Но едва ли древние римляне могли знать, что тысячи лет спустя оружие, многократно превышающее мощность их военных машин, столкнется с силой, которая заглушит его грохот и заставит замолчать даже оглушающие звуки разрывающихся фугасных бомб, стрёкот зениток и свист «зажигалок».
Почему театры блокадного Ленинграда каждый вечер открывали двери для изможденных посетителей? Что двигало едва стоявшими на ногах от голода ленинградцами, когда они обменивали с трудом полученный хлеб – крохотный кусочек! – на заветный билет в верхний ярус? Понятия «жажда жизни» и «искусство» связаны неразрывно – без одного нет и другого, и те, кто столкнулся лицом к лицу с ужасом войны, знают об этом не понаслышке.
В запредельных условиях блокадной реальности именно возможность всецело отдать себя творческому служению была единственным путем спасения для людей искусства. В буквальном смысле ценой жизни стремились они отстоять превосходство мира духовного над жерновами войны, ненасытно требовавшими все новой и новой пищи.
Жестокая реальность лета 1941 года нанесла сокрушительный удар по театральной жизни Ленинграда. В самом начале войны большинство актеров ушло на фронт, остатки театральных коллективов были эвакуированы вглубь страны. Но те из них, кто остался в черте города, продолжали мужественно служить Отечеству… и Мельпомене.
Силами этих великих духом артистов был организован Театр народного ополчения. 25 июля его коллектив под руководством Николая Константиновича Черкасова представил Ленинграду первое представление – «Прямой наводкой». Продолжал работу знаменитый Театр музкомедии, на сцене которого прошел первый блокадный спектакль – оперетта «Летучая мышь».
Тем, кто предпочел остаться в кольце врага, выпал поистине нечеловеческий жребий. Распорядок дня каждого театрального деятеля, от осветителя до худрука, был недалек от казарменного. Им предстояло научиться обращаться с оружием и средствами индивидуальной защиты, плести маскировочные сети, рыть окопы, ползать по-пластунски и обезвреживать градом падающие на город снаряды, ведь и утренние, и вечерние спектакли могли в любой момент прерваться сигналом тревоги.
Но главным врагом артистов блокадного Ленинграда был вовсе не шквальный огонь с небес. Как и все горожане, они страдали от раздирающей пустоты в желудке. Один из командующих Ленфронта в своих мемуарах с неким стыдом вспоминал: «Они [актеры] были похожи на дистрофиков. Я спросил: «Как, товарищи, вы сейчас покушаете, а потом будете выступать, или сначала выступать, а потом кушать?» Они с укоризной посмотрели на меня и чуть ли не в один голос сказали: «А можно сначала покушать, а потом выступить и опять покушать?»».
Круглосуточные дежурства, артобстрелы, скудные порции дрожжевого «блокадного супа», – казалось, все это должно было под корень изничтожить силу духа артистов. Но жизнь рассудила иначе: под давлением нечеловеческого напряжения люди словно перерождались. Николай Яковлевич Янет, режиссер Театра музкомедии, вспоминал, что и его товарищи буквально «втаскивали» себя на крышу, загоняя страх смерти в самые дальние уголки сознания. Тем не менее, на репетициях атмосфера была дружелюбной: артисты шутили, с наслаждением потягивали папиросы из самосада, подбадривали друг друга, словно и не было тех мучительных часов, проведенных на чердаке в предвкушении неминуемой гибели.
Старались, насколько это было возможно, делиться оптимизмом и со зрителями. Однажды, когда представление Театра музкомедии в очередной раз было прервано сиреной, здание задел снаряд, и кто-то из зрителей тревожно потянулся к выходу. Заметив это, артист оперетты и балета Александр Александрович Орлов исполнил забавный пируэт и засмеялся: «Без паники, товарищи. Пока еще только стекла летят!». Публика разразилась смехом и поддержала Орлова бурными аплодисментами, даже не зная, что незадолго до этого артист был серьезно травмирован во время артобстрела, и теперь за широкой улыбкой он прятал парализующий душу и тело страх.
Софья Преображенская, легендарная актриса советской оперы, отказалась эвакуироваться в глубокий тыл вслед за товарищами из Мариинского театра. Всю блокаду она выступала в составе небольшой концертно-театральной бригады, взявшей шефство над бойцами Ленинградского фронта: «За эти годы, пожалуй, нет ни одной части, катера, подводной лодки, госпиталя в городе, в котором я не выступала бы». Актриса пела в Колпино, когда в двух шагах от нее разорвался снаряд, пела на кренящейся палубе кронштадтского линкора, наполовину погрузившегося в воду после обстрела сорока пятью фашистскими истребителями; продолжала петь во время трехчасового обстрела, когда на завод, где базировалась подшефная артистам воинская часть, гитлеровцы сбросили 43 семисоткилограммовых снаряда.
На вопрос, как же скромные артисты смогли вынести тяготы, подчас непосильные даже военным, Софья Петровна каждый раз отвечала: «Сил нам придавало общение с нашей замечательной публикой. Одним своим видом, своей верой в победу, своей отвагой и смелостью она вливала в нас новые творческие силы… оставляла глубокий след в нашей душе на всю жизнь, охраняла нас, творчески поднимала, звала к творчеству, утверждала любовь к Родине, к жизни, к искусству».
Зимой 1941-1942 года театральная жизнь блокадного Ленинграда замерла. Не стало электроэнергии, отопления. Свидетели упадка, стояли испещренные клочками старых афиш театральные тумбы. На концерте, организованном 17 января 1942 года для партийной элиты Смольного, последние из блокадных артистов старались как могли, но физическая слабость давала о себе знать. Произнеся последнюю реплику, они, улыбаясь, уходили за кулисы и тут же падали без сил. К 25 января в городе не осталось ни одной театральной бригады, способной продолжать выступления. Казалось, что ниточка, связывавшая жителей культурной столицы с последним напоминанием о прошлой, мирной жизни, оборвалась навсегда.
Но трагическая пауза длилась недолго. Уже 3 марта 1942 года Театр музкомедии, переехавший в бывшее здание Театра им. Пушкина, представил ленинградцам новый репертуар. В июне 1942 состоялась премьера первой военной оперетты «Лесная быль», а в ноябре – снискавшей невероятный успех постановки «Раскинулось море широко», насквозь пропитанной любовью к Ленинграду, Балтике и доблестным служащим флота.
Однако едва ли не самым трогательным, щемящим душу до слез фрагментом народной памяти остается концерт, проведенный подростковым танцевальным коллективом под руководством Аркадия Обранта на слете военных медиков 30 марта 1942. Перед рыдающими санитарками и врачами, превозмогая слабость, выступили девять истощенных до предела человеческих возможностей детей. После курса лечения в военном госпитале слегка окрепшие ребята отправились подбадривать бойцов на фронт. Видя, как совсем юные парнишки бесстрашно танцуют «Тачанку» на платформе бронепоезда, солдаты понимали, что бой еще не окончен, что враг непременно будет повержен.
В конце 1942 года в истории блокадного театра началась новая веха – 18 октября артисты Театра драмы им. Пушкина и оркестра Радиокомитета представили публике постановку пьесы Константина Симонова «Русские люди» в здании на Невском, 86. Реплики были разучены по обрывкам газеты «Правда», ранее опубликовавшей текст. Тема мужественности и несгибаемости русского духа, являвшаяся лейтмотивом спектакля, тронула зрителей до глубины души – по окончании представления публика в едином негласном порыве поднялась с мест и разразилась овациями.
Чуть позже смешанный актерский коллектив Городского театра, впоследствии получившего в народе название «Блокадный», пополнился артистами из Нового ТЮЗа и агитвзвода Дома Красной Армии. Репертуар обогатился новыми, глубоко патриотичными спектаклями: «Фронт» Александра Корнейчука, «Жди меня» Константина Симонова, «Нашествие» Леонида Леонова. Зачастую по время показа в театре отключался свет, и актеры продолжали играть в лучах карманных фонариков, которые зрители всегда держали при себе.
В последний год осады театральная жизнь Ленинграда набирала силу в преддверии полного снятия блокады. После прорыва кольца город не замолкал ни на минуту: возобновили работу БДТ им. Горького, Ленгосэстрада, Летний театр в восточной части Сада отдыха, ряд городских ДК, – и это далеко не полный перечень культурных учреждений, радовавших зрителей новыми премьерами в тот предвещавший скорые перемены 1943 год.
В воспоминаниях блокадников сохранились свидетельства о том, сколь высоко ценилась в осажденном Ленинграде возможность приобщиться к культурной жизни. Билет на галерку оценивался в двухсотграммовую порцию хлеба. Каждый вечер у здания городской Думы на Невском толпились спекулянты, менявшие суточную норму еды на пропуск в театральный «рай» на верхнем ярусе. Непомерная цена за пару часов, проведенных вдали от рутины практически животного существования? Едва ли – желающие находились всегда, и каждый вечер театральные залы были забиты до отказа.
История навсегда запомнит тех, кто выстоял в этой битве, сохранив верность принципам всечеловеческого служения. Ведь люди не могут жить одним лишь горем: в осажденном городе существовали театр и музыка, книги и стихи, подлинная дружба, вера, надежда и любовь, «а не только продуктовые карточки и черные трупы», – писала в своих воспоминаниях блокадница Мария Васильевна Машкова.

(Источник: «Блокада Ленинграда – блокадный дневник»)
_________________

Ещё в марте прошлого года была на спектакле "Мастер и Маргарита" в театре Романа Виктюка. К собственному удивлению, впервые посетила этот театр, а зря, что раньше как-то посетить его не доводилось. А в этот раз сходили с двоюродной сестрой, которая как раз бакалаврский диплом по "Мастеру и Маргарите" писала. Постановка весьма понравилась. Она, конечно, со своим прочтением романа, со своими нюансами, с метафорическими элементами, в том числе в декорациях. Всегда интересно, когда есть такие "вшитые", зашифрованные смыслы, которые выходят даже за пределы первоисточника. Безусловно, лучше приходить на спектакль, прочитав сначала роман, потому что это не классическая версия и она содержит основные сцены из книги. Игра всех актёров понравилась. Отмечу красивые голоса у актёров и актрис, хорошо поставленная речь и яркие интонации. Много движения и музыки.
___________________________________

Настя, спасибо!
Читала, а слезы градом по лицу.
И такая гордость переполняет душу за этих людей, которые жили в таких нечеловеческих условиях, но тянулись к прекрасному.
___________________________________

Сейчас была на небольшом мероприятии, посвящённом Дню снятия блокады, стою, а слёзы так и катятся...


Немного дневниковых записей о посещении театра:



Кристина . Тоже хочу сходить на этот спектакль.
_________________

Театр «СУББОТА»: «872 ДНЯ. ГОЛОСА БЛОКАДНОГО ГОРОДА»

Ходила 1.03.2024 г. (премьера 7.09.2019 г.)
Инсценировка Татьяны Ворониной по «Блокадной книге» А. Адамовича и Д. Гранина, текстам и дневникам: Л. Гинзбург, Г. Гора, П. Зальцмана, Т. Великотной, Ю. Рябинкина других. В ролях: Марина Конюшко, Владимир Шабельников, Кристина Якунина, Григорий Сергеенко, Анастасия Резункова и другие.


Я давно наслышана об этом спектакле, на который «не достать билеты», и наконец сходила. Честно скажу, что у меня впечатления средние. Как понимаю, не только у меня: школьники как галдели до спектакля, так продолжили галдеть и после.
Мне понравилось решение отгородить сцену от зала стеклянным кубом. Словно герои спектакля там, в зиме 1941/42 гг. Их голоса действительно звучат «оттуда» – глухо и безэмоционально. И листки бумаги – дневники, письма, воспоминания – кружатся, летают по этому серому пространству, оседают на пол. Это очень тихий спектакль. Но…
Известно, что «Блокадная книга» разочаровала многих блокадников, т.к. авторы показали жизнь ленинградцев однобоко. Не подвиг, а страдания. В спектакле это присутствует. Здесь нет того, как город оживал, только как умирал. А ведь ленинградцы старались жить, а не выживать. Трудились учёные, работали заводы и театры, да Господи, бегемотиха моя родная сохранённая! Большинство были уверены в победе, и не было этого серого унылого фатализма. На сцене нет каких-то специальных ужасов или выпячивания неприглядных фактов, но нет и того, благодаря чему люди выжили, не сдались и сохранили человеческих облик.
_________________

Аль Квотион: «КАКОВО ЭТО — БЫТЬ АКТЁРОМ?»

«Возможно, больно. Проживать насквозь, — невыразимо, невыносимо — многие жизни, расписывать изнанку собственного сердца чужими страстями, трагедиями, взлетать и падать, любить и умирать, и вновь вставать, унимать дрожь в руках, и снова начинать новую жизнь, снова плакать, сжимая в бессилии кулаки, и смеяться над собой. Изредка приподнимая край маски, уже не для того, чтобы вспомнить своё собственное лицо, а лишь затем, чтобы сделать глоток свежего воздуха, не пропахшего гримом.
Больно… Но в то же время — прекрасно. Обнажать чувства до предела, настоящие, живые чувства, куда реальнее бытовых кухонных переживаний, доводить их до апогея, задыхаясь от восторга бытия, захлебываясь алчным огнём жадных жаждущих глаз зрителя. И падая на колени, почти не существуя ни в одном из амплуа, почти крича от разрывающего тебя смерча жизни и смерти, судьбы и забвения, видеть, как с тобою вместе, замерев в унисон, в едином порыве умирает зал.
Замолчавший, забывший сделать новый вдох зал, который любил вместе с тобой, вместе с тобой плакал и смеялся, который, не взирая на пасмурный вечер на улице, обшарпанные доски сцены, увидел то же, что и ты, что-то бесконечно большее, чем просто игра в жизнь. Саму жизнь. Настоящую. Прожитую честно, откровенно, полностью, до дна. Театр как любовь, как секс с самой желанной женщиной — однажды испытав на себе это таинство, этот акт бытия, ты уже не сможешь остаться прежним.»

С праздником всех, причастных к миру театра !
_________________

Этой весной ходили на две премьеры нашего драмтеатра. Обе премьеры оказались неудачными. Во-первых, были выбраны тяжелые для постановки вещи: "12 стульев" и "Собачье сердце". Во-вторых, сделано удивительно неинтересно и "невкусно", было огромное желание уйти с середины спектаклей. Если в "12 стульев" 2 отделение было поживее и поинтереснее, то "Собачье сердце" еле высидели.
_________________

ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЙ ТЕАТР: «ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ГОЛОС»

Ходила – 14.05.2024 г. (премьера – сентябрь 2023 г.). Режиссёр Наталия Тарыничева по пьесе Жана Кокто; исполняет Елена Лапина.

«… столько женщин на свете думают, что проживут с любимым всю жизнь…» («Человеческий голос» Жан Кокто)


Начну с ворчания. Наталия Тарыничева сказала, что «Человеческий голос» написан для Сары Бернар, а на моё замечание, что это не так, продолжила: «Да, была такая французская актриса.» Спасибо, я в курсе, как и в курсе того, что первая исполнительница – Берт Бови. Ещё режиссёр отметила, что если эта пьеса идёт 1,5 часа, то в неё что-то добавили. Тут я сдержалась и не сказала, что это ПЭТ слегка сократил «монолог для актрисы и телефона». Кто-то заметил, что пьесу для женщины написал мужчина. «Ну-у… Да!» – согласно переглянулась я с одним зрителем. Драматург чувствительный и впечатлительный, поэтому смог столь достоверно передать эмоции влюблённой женщины.
Если не обращать внимания, что пьесу порезали, спектакль удался. Он яркий, искристый, эмоциональный, не уходит в глубокую драму. Актриса прекрасно показывает перепады настроения героини, её показную весёлость, её бесконечное одиночество. Очаровательная, кокетливая девушка закрылась в своей любви, как в коконе. Героиня болтает, вспоминает, фантазирует, пытается дозвониться по телефону, вновь болтает и… сгибается от боли и слёз. Она весь вечер, прощальный ужин, готовится к тому, что умрёт. Она это знает, потому что не может жить дальше…
_________________

За четыре года я посмотрела пять разных спектаклей по пьесе Жана Кокто «Человеческий голос». Самая любимая и, по моему мнению, самая сильная постановка - в Театре на Васильевском. Нашла запись, правда, несколько урезанную в начале. Светлана Щедрина прекрасна .



_________________

К нам на гастроли приезжал Нижневартовский театр драмы, ходили с подругой на "Вассу Железнову", очень понравилось. Во-первых, не испортили классику современным и зачастую неинтересным прочтением, а, во-вторых, играли прекрасно. Сценография, декорации, костюмы - все было отличным!
_________________

«БАЛТИЙСКИЙ ДОМ»: «ЗОЛОТОЙ ПЕТУШОК»

Ходила на премьеру 1.06.2024 г.
Режиссёр Владимир Жуков на основе либретто В.И. Бельского по «Сказке о золотом петушке» А.С. Пушкина; в ролях: Егор Лесников (царь Дадон), Александр Муравицкий (воевода Полкан), Арсений Воробьёв (царевич Гвидон), Дехиар Гусев (царевич Афрон), Андрей Архипов (Звездочёт), Полина Гараненкова (Шамаханская царица) и другие.


«Приходи, публика театральная от мала до велика, поглядеть на палаты царские, расписные, на царя Дадона, сыновей и бояр его, и на деву красы невиданной – царицу Шамаханскую! Себя потешить, детей порадовать да узнать, чем дело разрешится!»

Спектакль – настоящая русская сказка, яркая, сочная, красочная, расписная. С теремами, солнцами, колоколами, сарафанами. В фойе можно посмотреть выставку эскизов к разным постановкам «Золотого петушка» – это работы Ивана Билибина, Константина Коровина, Натальи Гончаровой. Мне буйство сценических красок напомнило дягилевские спектакли в русском стиле.
Первое действие светлое, быстрое, весёлое, нарочито скоморошье, лубочное. И на контрасте действие второе – тревожное, кровавое – решено в мутно-красных тонах. Красные маки вокруг шатра Шамаханской царицы – символ усыпляющего дурмана, опутавшего сознание царя Дадона.
Старого дурня царя Дадона, чьи лучшие годы явно остались позади, всё равно жаль. Красотка Шамаханская царица – околдовывает, обольщает, порабощает. Братья-царевичи забавны в своей глупости и героически в смерти. И мой любимый герой воевода – здравомыслящая голова тридевятого царства, тридесятого государства.
Мораль сказки очевидна: необходимо держать своё слово и отвечать за свои поступки. При этом в поставке много символов, и интересно считывать эти слои. Как сказали в антракте режиссёру: «Твой спектакль – разговоров на три дня.»
_________________

БОЛЬШОЙ ТЕАТР (Москва): «ИВАН ГРОЗНЫЙ»

Ходила 13.06. 2024 г. (премьера 20.02. 1975 г.; возобновление в новой редакции – 8.11. 2012 г.). На сцене Мариинского театра. Балет на музыку Сергея Прокофьева, либретто Юрия Григоровича, хореограф-постановщик Юрий Григорович.


Я не люблю балет, я не умею писать о балете, я не могла не пойти на этот балет. Всё первое действие я думала, что лучше бы ещё раз сходила на «Опричника» в Михайловский. После антракта стало интереснее по драматизму и динамике, и я смотрела, затаив дыхание.
Вначале была музыка, именно от неё отталкивались создатели балета. Музыкальные переходы от лирики к буйству, от нежности к дикости не плавны, а резки – оттого повороты сюжета, который достаточно прост, внезапны и неожиданны. Балет отражает некоторые события правления Ивана IV – венчание на царство, свадьба с Анастасией, победа над Казанью, болезнь, боярский заговор, смерть Анастасии, бегство Курбского, опричнина… В центре истории – три трагических фигуры.
Иван Грозный (Артемий Беляков). Первая ассоциация – Мефистофель. Решительный, неистовый, победоносный, сломленный, полубезумный, пылающий, карающий. Да, он казнил виновных. Но в какой момент необходимо остановиться, не перейти за грань, и сможет ли царь это сделать? Его душа погружается во мрак, он опутан тьмой. Станет ли злом победивший зло?
Анастасия (Анна Никулина). Царице посвящена половина постановки, есть Анастасия и – что-то ещё. Царевна-лебедь, горный хрусталь, свет, чистота, поддержка, нежность. Любовь. Полное слияние с мужем, она – лучшая часть царской души, удерживающая Иоанна на краю пропасти. Со смертью Анастасии день сменился вечной ночью.
Курбский (Артём Овчаренко). Амбициозный, тщеславный, смелый и модный парень. Зачем, зачем князь ввязался в заговор, принёсший смерть любимой Анастасии? Потому, что сам такой, как интриганы-бояре, готовый грызться за власть. И расплатой – его бегство, бесконечное бегство от себя. Теперь Курбскому будут вечно подносить отравленный кубок.
Очень яркие массовые сцены. Особенно меня поразили две, контрастные: светлая победа над татарами и тёмный опричный разгул (прямо пляс Кощеева царства).
Финал надежды не оставляет. Как поёт другой герой по другому поводу: «Огонь горит в моей груди, но бездна впереди…»
_________________

Отзывы копированы.

ТЕННЕССИ УИЛЬЯМС «ТРАМВАЙ “ЖЕЛАНИЕ”»
Почему-то детально история с мужем Бланш всегда от меня ускользала. А здесь я вчиталась, и героиня предстала во всей красе. Мне никогда не было её жаль. Села на голову и с высоты псевдоаристократизма начала поучать жизни тех, кто в этом не нуждается. Для меня она не хрупкая бабочка, а паразит и истеричка и врунья. Да, она сломалась под тяжестью вины, «а что противостоит смерти? Желание, любовь.» Она выбрала желание.
Ну а Стэнли – само олицетворение желания, плотского, животного, реального. Наверное, поэтому его так раздражает Бланш, со своей фальшивой эфемерностью, он сразу разглядел, что она бумажный фонарик, мишура, стекляшки. А она, обзывая его свиньёй и мужланом, постоянно лезла на рожон. Не оправдывая Стэнли, чего Бланш ожидала от грязной скотины?
Стелла кажется слабохарактерной, закрывая глаза на выходки мужа. Но она его любит, её устраивает жизнь с игрой в карты, руганью, битьём посуды. В конце концов эта жизнь настоящая, а не нафантазированная, как у сестры.
Оценка – 5.

ТЕННЕССИ УИЛЬЯМС «ТАТУИРОВАННАЯ РОЗА»
Ух, какие итальянские страсти в американской глубинке! Вся небольшая пьеса переполнена любовью, страстью, чувственностью. Тягучей, вязкой, порой казалось, что на страницах не хватает воздуха. Такова натура главной героини Серафины, обожающей своего мужа. Обожающей даже после его смерти и бережно хранящей урну с прахом. Вот только контрабандисту Розарио было мало одной горячей жены, о чём знали все соседи и во что отказывается верить Серафина. Без мужа она запустила себя, не выходит из дома и боится отпустить на свидание дочь (дочка Роза страстями явно пошла в родителей).
Здесь и комедия, и трагедия, и гротеск – в общем, стопроцентная роль для Анны Маньяни.
Альваро – уменьшенная копия Розарио, у него похожая фигура, он тоже перевозит бананы в грузовике, он тоже сделал татуировку на груди в виде розы. И Серафина пропала… Понравилась ли Альваро страстная вдова или он просто решил сесть ей на шею – тут, наверное, каждый решает сам.
Оценка – 4.

ТЕННЕССИ УИЛЬЯМС «СТЕКЛЯННЫЙ ЗВЕРИНЕЦ»
Довольно простая житейская вневременная история, основанная на реальных событиях (прототипами героев стала семья драматурга). История о людях, живущих в своём собственном стеклянном мирке и не способных из него выйти.
Аманда, мать семейства, живёт прошлым, оглядывается во время, когда была первой красавицей Юга, вспоминает сбежавшего много лет назад мужа. Лаура – хрупкое существо, из-за небольшого физического недостатка накрутившая себя так, что элементарно боится выйти из дома. Том живёт фантазиями, и я не уверена, что, уйдя из дома, он вышел в реальную жизнь. Джим выглядит чужим, пришлым, совершенно не вписывающимся в семью Уингфилд. Он говорит разумные вещи, и от этого кажется ещё большим чужаком. И, честно сказать, я сомневаюсь, что встреча с Джимом что-то изменит в сознании Лауры.
Грустно всё это.
Оценка – 4.

ТЕННЕССИ УИЛЬЯМС «КОШКА НА РАСКАЛЁННОЙ КРЫШЕ»
Сильная вещь. Не знаю, сколько личного заложил автор в пьесу, но кажется, что много. Он вывел ложь, лицемерие, злобу, боязнь признания самому себе, скрывающиеся за фасадом благополучной семьи.
На день рождения Папы, смертельно больного богача-плантатора, съезжается семейство – старший сын Гупер с женой Мэй и кучей детишек и младший, любимец родителей, Брик с супругой Мэгги. Персонажи предстают пренеприятными личностями, но постепенно драматург раскрывает их с разных сторон, и героев начинаешь понимать.
Для меня главной кошкой, мечущейся по раскалённой крыше, стал Брик. Бывший спортсмен, нынешний алкоголик, «несостоявшийся» гомосексуалист. Вот это последнее он и заливает, т.к. из-за неспособности принять то, что отвергает общество, в котором он вырос, Брик оттолкнул дорогого ему человека, что закончилось печально. Интересно, что Папа сына бы понял, т.к. «многое повидал», но Брик будет орать, что он «не такой» и продолжать пить.
Мэгги хоть и обвиняет Гупера с женой, что они нацелились на наследство, сама не бессребреница. Женила на себе Брика, раскрыла ему глаза на его отношения с другом, потом согласилась жить с мужем без интимных отношений, и не уходит от него, потому что денег нет. Да, ей надо родить ребёнка, чтобы все вокруг заткнулись и перестали сплетничать и чтобы стать полноправным членом семейства. Вот только не знаю, способен ли Брик на такую жертву.
Оценка – 5.
_________________

Отзыв копирован.

ТЕННЕССИ УИЛЬЯМС «МЕМУАРЫ»

«Всякое хорошее искусство — это нескромность.»

Воспоминания американского драматурга произвели на меня двойственное впечатление. Периодически я даже думала: «А мне точно нужно это знать?» Уильямс очень откровенен, но в определённом смысле. Приключений гомосексуалиста в ночном мире всего мира здесь за глаза и за уши; я даже подустала от бесконечных проститутов, трансвеститов, римских мальчиков, наркоманов и оргий. Писатель откровенен физиологически, плотски, все «карусельные» привязанности, когда, где, с кем и сколько раз описано в подробностях, но о его чувствах я так и не узнала. Даже к Фрэнку, с которым Теннесси прожил 14 лет и после смерти которого впал в затяжную депрессию с наркотиками (которые появились в его жизни намного раньше) и психушкой… Если Уильямс правда, как пишет о себе, застенчивость скрывал за заносчивостью, то в книге он тоже спрятался за неким эпатажем.
О боги, а какую чушь он нёс о Дягилеве и Нижинском! Что им пришлось уехать из России, т.к. в СССР преследуют гомосексуалистов. Обнять и плакать. А в Париже Уильямс хотел познакомиться с Сартром, но встретился с Кокто-Марэ – действительно, с чего бы? Кстати, я почему-то думала, что «вещица» Уильямса будет схожа с мемуарами Жана Марэ, но – нет.
О творчестве Теннесси написал только то, что он трудоголик и именно работа не дала ему утонуть во всех тяжких. А так драматург прав – о нём и за него говорят его пьесы. Театру и постановкам посвящено немного строк в стиле: «В Бостоне был успех, а в Нью-Йорке нет.» Уильямс стойко переносил провалы, т.к. отчётливо отличал хороший спектакль от плохого. Интересно знакомство Теннесси с Марлоном Брандо, когда молодой актёр в домике, где отдыхал драматург с друзьями, починил электричество и водопровод.
Что меня очень тронуло – отношение Уильямса к сестре Розе. Заботливое, понимающее, трогательное. Но что на самом деле случилось с Розой, какие у Уильямсов сложные отношения в семье надо тоже улавливать между строк.

Оценка – 4.
_________________