Dizel:
Ничего себе страсти кипят.
Неожиданно думала Залесский ничего не скажет, а он оказывается умеет бить по больному, не кулаками так словом. интересно как бы на подобные реплика отреагировала бы Маша
Спасибо за главу
Solazzo:
Света, поздравляю со сменой имиджа
Ава - просто блеск!
Надеюсь, она вдохновит тебя на написания следующей главы.
Заждалися ужо
Raznaya:
Ganna писал(а):
Марья, так Светик сейчас в отпуске, так что придется еще подождать.
Прилетели уж наверное...)) ("Любовь и голуби")
Свееета! Проды хотим
Ну пожааалуйста 
Raznaya:
Анюта, спасибо за информацию! Будем ждать. Свете скорейшего выздоровления и побольше витаминов!
Что за "Шахматы"? Я не в курсе)) Пошла смотреть...
Aruanna Adams:
Stevenn писал(а):
Я что-то пропустила или автора не будет в теме. Очень жаль.
Почему не будет? Будет. Света работает над "Искусством". Не все получается так быстро, как хотелось бы.
Сегодня отправляю на редактирование очередной кусь. Raznaya:
Оооо
Это я удачно зашла)) Так, на всякий случай заглянула, уже больше по привычке, чем с надеждой, а тут новости оказывается 
Света, с возвращением! 
Жду с нетерпением продолжения этой замечательной истории.
upssss:
» Глава 11
Рабочие будни - День Сурка фарева. Утро, будильник, спички в глаза, кофе, знакомый маршрут до университетской парковки, кафедра, калейдоскоп дисциплин, череда лиц... В рабочем угаре Маша даже не могла припомнить, в какой момент завкафедрой сказала, что нужно взять пару курсовых на заочке. Однако, когда спустя несколько дней она обнаружила под дверью кафедры Вереина и Маугли, сам факт разговора в памяти всплыл.- Здравствуйте, Мария Петровна! – вежливо начал Андрей, окатив таким горячим взглядом, что она почти физически ощутила, как у нее задымилась кожа. – Мы хотели бы получить задание на курсовую работу.
Горская, конечно, могла догадаться, кто будет ее подопечным. Если бы задумалась. Но ей было не до того. Потому Маша оказалась морально не готова к такой новости.
- Это правильно, - похвалила она студента тоном «Мусор вынесла? Умница, дочка». В глазах Вереина мелькнула досада, с удовлетворением отметила Горская. – Своевременно полученное задание – первый шаг к его успешному выполнению. Но прямо сейчас я не могу.
- А позже? – поинтересовался футболист, приподняв бровь, будто об ужине договаривался.
- И позже тоже нет. Сегодня у меня день расписан по минутам, - она разблокировала сотовый и принялась водить стилусом по монитору, старательно изображая «деловую колбасу». Краем глаза она отслеживала реакцию Вереина. Тот так же старательно делал вид, что его это ни капли не задевает. – Может, во вторник, на большой перемене?
Будто остальные большие перемены у нее уже ангажированы, мысленно поморщилась Маша от собственной напыщенности.
- А вы здесь в качестве группы поддержки? – обратилась она к Маугли. – Боитесь, я вашего кумира авторитетом задавлю?
- Во-первых, Андрей для меня не кумир, а одногруппник, - сдержанно ответил парень. – А во-вторых, я тоже пришел проконсультироваться по поводу курсовой работы.
- Я же так и сказал: «Мы хотели», – практически по слогам произнес Вереин. Для тех, до кого с первого раза не дошло.
Ой, она ду-ура! Рядом с Вереиным тупеют все женщины, догадалась Маша. Такими темпами она скоро деградирует до Верочки.
Несмотря на то, что ей было жутко неловко, показывать это Горская не собиралась:
- Может, вы в смысле: «Мы, Андрей»...
- Шизофренией не страдаю, - скривил губы Вереин.
- Наслаждаетесь?
- Не имею чести иметь, - отрапортовал паяц, прищелкнув каблуками. – У меня и справочка имеется. На первом курсе сдавал.
- Мало ли, что и как вы сдавали на первом курсе, - продемонстрировала Маша свою осведомленность. – Справочке я бы тоже верить не рискнула. - Ее несло, но тормоза отказали. У Вереина просто талант бесить. – Как ваша фамилия? - она вновь обратилась к Маугли.
- Егоров. Игорь Егоров.
Горской стоило огромного труда скрыть удивление. Так вот какой ты, северный олень… Бабтист по жизни.
- Хорошо, Игорь Егоров. Вас я тоже жду во вторник, на большой перемене, - Маша кивнула, показывая, что аудиенция окончена.
Горская зашла на кафедру, села в «чайное» кресло и от стыда закрыла лицо руками.
Аудиенция окончена. А всё остальное только начинается, подумала она.
Горская нервничала, Андрей понял с первого взгляда. Ее первого взгляда, брошенного на них с Игорем. Она была растеряна, сбита с толку, не уверена. И, черт подери, Вереину это нравилось. Ничто не возбуждает хищника так, как страх. Внутреннему Зверю уже чудился запах крови, и это предчувствие пьянило. Благородное решение оставить Черную Герцогиню в покое выглядело хорошим дома. А рядом с ней держать Хищника на поводке оказалось нелегкой задачей. Тому было плевать на политесы, он жаждал загнать жертву, завалить и впиться в беззащитное горло.
Ох, Верин бы впился...
- Какая муха ее укусила? - вырвал его из фантазий голос Игоря. Вот уж кто воистину пострадал ни за что. Рикошетом зацепило.
- ПМС? - предложил версию Андрей. - А с чего ты вообще к ней пошел на курсовик?
- Если ты жаждешь завербовать меня в свое антидискриминационное движение, - староста пересказала группе их разговор, и Вереин получил свою долю подначек со стороны сокурсников, - то мимо. Я, в отличие от некоторых, - он выразительно посмотрел, - пришел сюда учиться. А Горская в этой теме сечет лучше других.
- Ботан, - добродушно фыркнул Андрей.
- Поговорим о моих недостатках послезавтра, когда будем сдавать 'Финучет', - Егоров потрепал собеседника по плечу.
Вопрос грядущего экзамена был актуальной темой. Не то чтобы Андрей боялся разборок, в конце концов, он всегда может обратиться за помощью в ректорат, но ему не хотелось упасть лицом в грязь перед... - тут Внутренний Хищник предупреждающе зарычал, - перед женихом Черной Герцогини, мужественно закончил мысль Вереин.
Когда Андрей открыл вопросы к экзамену, то осознал, что не показаться полным дебилом перед Залесским будет непросто. Кто вообще составлял эти программы и в расчете на какие выдающиеся умы? Как за полтора месяца и четыре пары можно всё это разобрать? Если с бухгалтерским балансом Вереин по производственной необходимости сталкивался, с дисконтированием кое-как, с горем пополам, разобрался, то слово 'аннуитет' у него по-прежнему вызывало неприличные ассоциации. Особенно в сочетании с выражением 'текущие пассивы'. Наверное, всё дело в длительном воздержании, решил Андрей. Вот всякие пошлости в голову и лезут.
Осознав, что шансы осилить программу хотя бы наполовину у него равны нулю, спортсмен решил внедрить в обучение современные технологии. А именно: потратил два вечера на то, чтобы для каждого вопроса найти более-менее понятный ответ, закачал 'шпоры' в смартфон и стал надеяться, что у него появится возможность списать.
И она появилась.
Залесский с непроницаемо-суровым лицом пригласил в аудиторию сразу всю группу - пятнадцать человек, рассадил их по одному, в шахматном порядке, выдал свои листочки, раздал билеты... и тут у него очень кстати зазвонил телефон. Он извинился и вышел за дверь.
Староста сразу вынула из сумки учебник и положила на стол.
- Ты что? - шикнул Павел Васильевич, один из 'мушкетеров'. - Он же сейчас вернется!
- Не вернется, - успокоила его дама. - Когда у него экзамен на заочке, ему обязательно кто-нибудь 'звонит' и 'разговаривает' с ним минут двадцать. Так что давайте в темпе.
Такой душевной щедрости Андрей не ожидал, но грех же не воспользоваться. Где-то через полчаса преподаватель действительно вернулся и начал принимать экзамен. Увы, первые же ответы показали, что исписанные листочки гарантировали студентам только 'три'. Дополнительные вопросы экономиста легко обнаруживали истинный уровень знаний и позволяли выставить справедливые (по крайней мере, на сторонний взгляд) отметки. Вереин сидел на 'камчатке', а Залесский начал вызывать студентов с противоположного угла. Глядя, как они покидают аудиторию, Андрей осознал, что в конце останется только один, и этим оставшимся будет он.
Вереин понял – сейчас будут валить. Андрей несколько раз перечитал написанное, но в голове яснее не стало. Перед смертью не надышишься, вспомнил он народную студенческую мудрость, и стал ждать своей участи.
- Ну, подходите, господин Вереин, - пригласил его Залесский, указав на «лобный» стул сбоку от себя.
Андрей взял листочек, ручку, зачетку, и неторопливо направился к преподавателю. Тот тем временем что-то писал в своих бумагах.
- Присаживайтесь, - он ненадолго поднял взгляд. – Листочек свой давайте. – Наскоро пробежав по нему взглядом, Залесский нарисовал в ведомости «уд». И что, на этом всё? Препод протянул руку. – Вашу зачетку.
Заполнив, он закрыл ее и взял двумя руками. Потом открыл первую страницу, вновь закрыл и заговорил:
- Андрей Александрович, я хотел поговорить с вами как мужчина с мужчиной.
Вереин ухмыльнулся. В его голове раздались выстрелы дуэльных пистолетов. Зверь сделал стойку.
- Я вижу, как вы обхаживаете Машу. И могу вас понять. Но одобрить, как сами понимаете, не могу. – Залесский глядел ему в глаза, и в них тоже просвечивал оскалившийся Хищник. – Может, на первый взгляд этого не скажешь, но Маша очень тонкая и чувствительная натура. Наверное, в силу чрезмерной опеки со стороны матери, она несколько инфантильна и склонна к различным авантюрам и необдуманным поступкам, о которых потом жалеет и очень сильно переживает. Вы – личность харизматичная и, безусловно, способны привлечь женское внимание, - Залесский опустил взгляд на зачетку, и было заметно, с каким трудом ему даются слова. – Но если Маша увлечется вами, ей от этого будет только хуже.
Вот так. Карты открыты. Правда, неизвестно, что в прикупе.
- Боитесь конкуренции? – хмыкнув, спросил Андрей.
- Да какой из тебя конкурент? – Преподаватель швырнул зачетку на стол перед Вереиным. – Ты же бабочка-однодневка. Усиками пошекочешь и улетишь. Или она сама поймет, что ты ей не пара. В любом случае, жизнь ты ей разрушишь. Вы же из разных миров. Вам и поговорить-то будет не о чем. Ты же спортсмен, - из уст экономиста это звучало как оскорбление. – А Машуля – умница, каких мало. Из замечательной семьи, эрудированная, интеллигентная. Кто она, и кто – ты?
Щенок не угодил родословной.
Андрей ожидал от себя любой реакции, только не обиды, лавиной обрушившейся на него. Вся его жизнь, все его достижения, вложенные силы, боль, пот, кровь для этого человека не значили ничего. Ведь он не начитан, дурно воспитан и не может похвастаться интеллигентами среди предков в третьем колене. Он вообще ничтожество, не стоящее пальца на левой ноге его драгоценной принцессы.
- Может, спросим у Марии Петровны? – Вереин отошел к барьеру и взвел пистолет.
- Вот этого я и боялся. Теперь вы будете всё делать назло, из принципа. На мгновение забудьте о себе, подумайте о ней. Если она вам небезразлична.
Андрей уже ничего не слышал. В его голове, возвещая о войне, гремел молот Тора.
- Я же спортсмен. Мне думать не положено. – Вереин взял зачетку со стола. – Спасибо за откровенность.
И за то, что освободил мне руки, добавил он про себя. Я давал тебе шанс, ты им не воспользовался.
В голове Андрея раздался торжествующий хохот Зверя. А может, рык. А может – треск разорвавшего поводка. Хищник вырвался на свободу, и теперь уже никто не сможет ему помешать.
За те несколько дней, что разделяли памятную встречу со студентами у двери кафедры и Большую Перемену (под таким кодовым названием в сознании Маши значилась сегодняшняя операция), Горская успокоилась во всех смыслах. Она смирилась с неизбежностью руководства курсовой работой Вереина, хотя целый день малодушно подумывала о том, чтобы отказаться. Уж не краснела удушливой волной, вспоминая, как ошиблась в целях появления Егорова. Она вообще постаралась поскорее забыть всю эту… сомнительную с точки зрения преподавательской этики ситуацию и сосредоточилась на будущем.
В результате предварительной подготовки ею было принято решение выглядеть и вести себя максимально профессионально – лучше поздно, чем никогда. Она выбрала деловой брючный костюм с белой водолазкой. Классический офисный вариант «черное на белом». Макияж а-ля натурель – единственная вольность, которую Маша себе позволила помимо минималистического мейк-апа – «стрелки» в уголках глаз. Туфли на невысоком каблуке. Идеальное воплощение деловой женщины.
В голове тоже была проведена ревизия. Обнаруженные излишки в лице - или что там у них? - длинноусых мозговых тараканов, были отловлены и преданы анафеме. Впрочем, у Машиных тараканов было именно лицо – лицо Андрея Вереина. Горская решила, что всему виной слишком близкий физический контакт на фоне адреналина и неформальное общение на сайте. Именно этими причинами она объяснила свое непотребное поведение.
Чтобы в следующий раз не скатиться в неадекват, она мысленно составила конспект беседы и даже прорепетировала у зеркала подобающее выражение лица. Она продумала всё.
Но обстоятельства оказались сильнее.
Умная Маша не учла, что большая перемена – это сорок минут свободного времени не только у нее, но и у других тоже.
Они устроились в небольшой пустующей аудитории неподалеку от кафедры. Начала Горская удачно – кратко изложив место и роль учебно-исследовательской работы студента в становлении будущего специалиста. В этот момент в кабинет заглянули очницы-второкурсницы с вопросом по грядущему семинару. Маша даже обрадовалась, поскольку это помогало ей реабилитироваться как преподавателю в глазах Вереина и Егорова. Она пригласила девочек подойти и с чувством, с толком, с расстановкой проконсультировала. Дурынды смущались и стреляли глазками в симпатичных представителей противоположного пола, которые (в лице Вереина) одобрительно оглядывали их по-девичьи тонкие, но вполне оформившиеся фигурки. В итоге Маша едва сдержалась, чтобы не сделать замечание.
Девчонки убежали, и преподавательница приступила к объяснению, что такое научная работа и из каких разделов она состоит. И в аудиторию, озираясь по сторонам, но в большей степени – пялясь на мужчин, заглянули однокурсницы умчавшихся. Ощущая себя словно в глупом шоу вроде «Скрытая камера», Маша повторила то же, что рассказывала две минуты назад. Девушки кивали, но смотрели не на нее.
- А вы правда Андрей Вереин? – решилась одна из них, когда Горская закончила.
Маша закатила глаза.
- Правда, - с обольстительной улыбкой ответил футболист.
- Вы еще автограф возьмите, - съёрничала Маша, но сарказм ее пропал втуне.
Девочка оживилась:
- А что, можно? – спросила она у Горской, а потом перевела взгляд на звезду.
- Есть куда? – сохранила тон преподавательница.
Студентка закивала головой и вынула из сумочки фотографию спортсмена. Ту самую, с которой некогда началось знакомство Маши с ним.
Не университет, а фанклуб какой-то, поморщилась она про себя.
После того как Андрей поставил свой размашистый росчерк под собственным изображением, Маша строго сказала:
- И девочки, я думаю, вы сможете передать информацию своим однокурсницам, - с нажимом сказала она. – Не отвлекайте нас, пожалуйста.
Студентки понятливо улыбнулись, и в их глазах светилось злорадное «кто не успел, тот опоздал».
Маша облегченно вздохнула про себя и вернулась к вопросу о теме курсовой.
В аудиторию заглянула Галка.
- Маша, тебя можно? – фамильярно позвала она. За дверью коллега возбужденно затараторила: - У тебя что, Вереин курсовую пишет? Отдай его мне.
Горская в момент забыла, что целые сутки всерьез рассматривала такую возможность.
- Галя, он что, кукла резиновая, чтобы его отдавать? – возмутилась она. – Он подал заявление, завкафедрой отписала нагрузку, я начала с ним работать… И что я должна ему сейчас сказать? «Извините, меня тут попросили по-свойски вами поделиться». Или поменяться?
- Лучше, конечно, поменяться, - призналась блондинка, подтверждая гремящую славу себе подобных.
Сегодня не ее день, подумала Маша. Никто не замечает ее английского юмора.
- Галя, давай так, - примиряюще предложила она. – Ты с ним сама переговоришь, и если он не возражает, я его передам. Мне вроде как неудобно такой разговор заводить. - Рябова скисла. Если Горской неудобно заводить такой разговор, то ей – тем более. – Я пошла, меня ждут.
Стоило Маше произнести еще два предложения, как в аудиторию заглянула завкафедрой.
- Ах, вот вы где прячетесь, Марьпетровна. Загляните-ка на минутку на кафедру, у нас очень важный вопрос обсуждается.
На кафедре обсуждался вопрос о том, по сколько сбрасываться на юбилей декану. Маше было всё равно, о чем она сразу заявила.
- Конечно, у некоторых денег куры не клюют, - обиженно подала голос Галка.
Маша в целом была с нею согласна – денег у нее куры не клевали. Во-первых, кто им даст, а во-вторых, не было у нее кур.
- Можно определить разные суммы в зависимости от должности. Я соглашусь с любым вашим решением, - уведомила Горская и выскользнула за дверь.
- Это опять я, - поиграла она в Капитана Очевидность. – Вы тут еще живы?
- Не дождетесь, - ухмыльнулся Андрей.
- Это радует. Так вот, возвращаясь к теме…
Дверь в аудиторию приоткрылась, и в нее заглянул Залесский.
Маша покорно побрела на выход.
- Так вот куда ты подевалась с кафедры, – в голосе Валеры слышались негодующие ноты.
- Залесский, если у тебя приступ ревности, пойди выпей валерьянки. И не мешай мне работать.
- Языком?
- Головой, Валерик, головой. Можно, я уже пойду?
Маша вошла в аудиторию. Залесский проследил за ней, пока она не устроилась за своим преподавательским столом. Что за детство, поморщилась Маша. Можно подумать, она собиралась устраиваться у Вереина на коленях.
Однако ревность Валерика была ей забавна. Раньше он никогда так не реагировал. Его собственнические реакции откровенно льстили.
- Итак, возвращаясь к теме курсовой, - устало проговорила Горская, и за дверью задребезжал звонок на пару.
Верин отреагировал на него быстро придушенным смешком.
Егоров, извиняясь, произнес:
- У нас сейчас пара. Зачет. Может, встретимся в другой раз?
- Только в более… приватной обстановке, - влез футболист.
- Например, сегодня после пар, - предложил Егоров.
- Я не могу, - призналась Маша. – Честное слово, не могу. У меня встреча с клиентом, - теперь эти слова ей самой казались притворством, хотя были чистейшей правдой. – Завтра?
Завтра – так завтра, согласились студенты.
Шла последняя неделя сессии. Пар становилось меньше, экзаменов и зачетов - наоборот. Получив на четвертой паре халявную тройку за компанию с согласным большинством, Андрей уехал в офис. Однако дела в голову всё равно не шли, и чтобы убить время в ожидании Часа Икс, он бесцельно «листал» Интернет. Выехал Вереин практически на полчаса раньше, заехал в супермаркет и долго глазел на витрину с шоколадом, самому себе напоминая приснопамятного барана. Осознав, что в сортах шоколада он не разбирается, особенно – в том, какие шоколадки нравятся Черной Герцогине, - махнул рукой и взял самую дорогую. Андрей оставил машину на уже полупустой университетской парковке и не спеша направился в сторону заветной кафедры. По дороге он заглянул к кофейному аппарату, где еще раз завис, пытаясь припомнить, какой же кофе брала в прошлый раз Горская, но вынужден был признаться, что меньше всего в тот момент он смотрел на кофе. Как же тяжело с этими женщинами с их переменчивыми вкусами. Мужику всегда можно взять дежурный эспрессо. А тут ломай голову: всякие латте, мокко, мокачино; с сахаром, без сахара… В итоге Вереин остановил свой выбор на универсальном капучино в двух экземплярах. Взглянул на часы. Даже не намного раньше. Вполне в рамках приличия.
Университет поражал непривычной пустотой. Андрею почему-то казалось, что будь он в ботинках, стук каблуков разносился бы по всему коридору. Но он шел в почти бесшумных кроссовках. Дверь на кафедру была приоткрыта, и оттуда раздавались ритмичный бой ударников, гитарные басы и чуть хриповатый бас, на припеве сменившийся слаженным хором. Вереин аккуратно заглянул внутрь. Черная Герцогиня в непривычно сине-джинсовых тонах сидела за ноутом, увлеченно водила пальцем по тачпаду и морщила хорошенький лобик. Видимо, у нее что-то не получалось, так как она взъерошила волосы обеими руками и уперлась лбом в ладони.
- Что же вы, Мария Петровна, так непатриотично слушаете произведения зарубежных рокеров? – поинтересовался Андрей, входя внутрь.
Маша подняла на него глаза и сделала музыку потише:
- Отчего же, Андрей Александрович, очень даже патриотично. Это Sabaton, Panzerkampf. - Видимо, уловив непонимание, она пояснила: - Песня о Курской битве. «По нашей Родине марширует немецкая армия. Братья, встанем плечом к плечу, чтобы остановить нацистских захватчиков». Как-то так.
Действительно, прислушавшись, Вереин уловил в тексте знакомые с детства «Russia» и «Soviet».
- Неожиданно обнаружить, что вы слушаете тяжелый рок, - признался он, оглядываясь, куда бы пристроить стаканчики. Горская показала в угол, на небольшой столик, возле которого стояла пара кресел. Андрей благодарно кивнул и присел на одно из них.
- А что же мне слушать? Русскую попсу? «Там день и ночь твоя рука мою целует руку», - процитировала она. – Песенка мутантов! Или: «Я буду твоим зонтом, твоим плащом». Бедной девушке его на себе тащить, в смысле? Или вот: «Мой рояль открыт, мысли и клавиши ринулись вдаль». Так и хочется сказать: «Захлопывай скорее, сейчас последние разбегутся!» Сколько и чего автор скурил, прежде чем сочинил подобный шедевр?
Андрей, посмеиваясь, поинтересовался:
- А откуда у вас такие познания в отечественной эстраде?
- Валера часто включает в машине «Русское радио».
Ее слова резанули ухо, но Мария Петровна и сама смутилась, видимо, почувствовав, что перешла грань деловых отношений. Это сразу отразилось на ее лице, где появилась колючая маска Черной Герцогини.
- А где, - она указала на стаканчики, - ваш однокурсник?
- Понятия не имею. Мы расстались в три. А это вам, - Андрей сдвинул стаканчик в ее сторону. – Я подумал, вы, наверное, весь день на работе… - Он вынул из кармана шоколад.
Маша вздохнула:
- Эх… Лучше б бутерброд. Но дареной шоколадке в состав не смотрят... – Она выключила музыку и пересела во второе кресло. – Пока ждем вашего Игоря Егорова, можно и причаститься. – Она поломала плитку, раскрыла обертку и приглашающе положила шоколадку на стол. – Скажите, Андрей Александрович, а почему вы решили писать курсовую работу у меня?
Андрей не ожидал такого вопроса, но тут же сориентировался и выдал объяснение, услышанное от Игоря:
- Потому что в нашем университете вы в этом разбираетесь лучше всех.
- О, так вы сюда учиться пришли? – в голосе Черной Герцогини звучал сарказм.
- А зачем же еще, Мария Петровна? Как вы понимаете, диплом на работе мне предъявлять не нужно.
- А что же тогда вам нужно?
Вереин быстро взвесил все «за» и «против» и ответил очень близко к правде:
- Как ни банально, знания. У меня огромная текучка, и хоть головой об стенку бейся. Уже надоело. А что делать – не знаю. Как вы думаете, это лечится? – проникновенно спросил он.
Услышать ответ он не успел, потому что зазвонил его сотовый:
- Да, Игорь, - ответил он. Выслушав однокурсника, он озвучил главное: - Егоров не может подойти. Не закончил с клиентом.
От этих слов всё как-то внезапно изменилось. Андрей неожиданно осознал, что они сейчас один на один. И поблизости ни единой души.
После фразы о том, что Игорь не приедет, Маша отчетливо почувствовала, что находится один на один с мужчиной, который старше, сильнее физически и питает к ней сексуальный интерес. Она могла сомневаться в учебных мотивах Верениа, но влечение его было неприкрытым. С момента появления футболиста на кафедре Горской не раз хотелось сказать: «Перестаньте лапать взглядом мою грудь!» Но, во-первых, взгляды к делу не пришьешь, а других поводов он не давал. А во-вторых, аргумент «потому что я возбуждаюсь» звучал сомнительно.
Маша убеждала себя не дергаться под тяжелым взглядом. Не изнасилует же он, в самом деле. Мысль пробудила в мозгу ассоциацию с русскорадийным: «Хочу, чтобы ко мне ворвался добрый молодец и поступил, как злой!» Горская вдруг осознала, что где-то в глубине души – очень глубоко – ей хотелось ощутить себя в эпицентре эмоций, которые обуревали сейчас собеседника. Она не питала иллюзий по поводу намерений Андрея и глубины его чувств. Глубина ограничивалась среднестатистическими шестнадцатью сантиметрами, плюс-минус сантиметр на удачу. И в части реализации глубины, его намерения были крайне серьезны. Это пугало: Вереин не производил впечатления человека, который легко отказывается от своих целей. Но бодрило, как хорошая скорость. Сейчас спортсмена останавливали только рамки приличия и Машина демонстративная стервозность.
Кто окажется сильнее: Вереинский поток тестостерона или динамо-Машина? Второе слово – притяжательное прилагательное. Здесь вам не Лас-Вегас - ставки повеселее. Собственно, что Маша теряет? Невинность была утрачена еще в студенчестве. А чем еще рискует Черная Герцогиня за возможность сыграть с огнем?
Все эти мысли промелькнули в голове преподавательницы, пока она осмысливала новые данные.
- Ну, раз Егорова нам ждать не нужно, - нейтрально произнесла Горская, – то вводную часть можно считать оконченной. Андрей Александрович, учитывая тот подъем, что испытывает современная медицина, лечится практически всё. А что не лечится, то ампутируется. - Взгляд Вереина переместился на губы. Маша сомневалась, что он сейчас слышал ее слова. – Хотя мне кажется, что с вашей болезнью можно справиться без хирургического вмешательства. И даже медикаментозное воздействие свести к минимуму, - две таблетки валерьянки после еды, продолжила она про себя.
- Вы уже поставили диагноз? – В голосе футболиста слышался сарказм. Ну, надо же, слушал!
- Думаю, да. Из описанных симптомов осмелюсь предположить, что это дисфункция организационной культуры, - профессорским тоном ответила Горская. Она была чемпионом по профессорскому тону. Не мудрено, когда в родителях числятся два профессора.
- Ну, так не интересно, - огорчился студент. – Диагноз «дисфункция культуры» можно смело ставить восьмидесяти процентам россиян. Заболевание врожденное, наследственное и неизлечимое. Осложненное хронической свинкой и системной волчанкой. - Видимо, поняв ее недоумение, он пояснил: - В смысле: «Человек человеку волк». А вы что, Хауса не смотрели?
- Кого? – не поняла Маша. Ей для полноты счастья только на ток-шоу время тратить недоставало.
- Сериал «Доктор Хаус». – Маша в ответ покачала головой. – Тогда я сомневаюсь в вас как в диагносте, - сделал неожиданный вывод Вереин.
Маша фыркнула в ответ. О том, что она сомневается в брутальности любителя мыльных опер, Горская решила промолчать. Все знают, что член и брутальность у мужчин – не тема для шуток. Впрочем, как внешность и интеллект – у женщин. У кого что болит…
- К сожалению, вы мне не оставили пространства для сомнений в ваших познаниях в области менеджмента, - печально произнесла Черная Герцогиня. – Организационная культура - совокупность традиций, ритуалов, стиль управления, системы поощрения и наказания – и вообще всё то, что описывает внутренние правила организации, писанные и неформальные, - выдала она как под запись знакомое определение.
- Помилуйте, Мария Петровна! Моя фирма существует-то всего-ничего, откуда в ней традиции и правила? – Вереин отхлебнул кофе и улыбнулся. Маша невольно загляделась на этот образчик мужской красоты.
- Отсутствие правил – это анархия. Тоже вид организационной культуры. Это как материя: есть всегда и везде, вопрос в форме.
Спортсмен демонстративно-внимательно посмотрел в стаканчик с кофе и поднес его к носу.
- У вас тут алкоголь в кофе точно не добавляют? – поинтересовался он. – Обычно мужчины подобные разговоры начинают после определенного градуса. – Когда Вереин улыбался, на его щеках появлялись складочки-ямочки. – А как же абсолютный вакуум, Мария Петровна?
- Андрей Александрович, материя есть даже в абсолютном вакууме - назидательно просветила студента достойная дщерь своего отца. - В смысле, в нем спонтанно возникают элементарные частицы. Их называют виртуальными. Если они никого не встречают, то также самопроизвольно рассасываются. А если встретят – ведут себя как настоящие. Такие вот дела.
По лицу Вереина было заметно, что он ничего не понял. Но удар выдержал достойно, задав совершенно неожиданный вопрос:
- А у вас что, траур закончился? - Маша не сразу поняла, о чем идет речь. Спортсмен продолжил: - Образование воскресло?
Объяснять, почему что она не в черном, Горская не собиралась. Слишком много личной и ненужной информации. Всю ночь Маша вела неравный бой с пульпитом. К утру стало ясно, что он одержал сокрушительную победу. Дальше откладывать визит к стоматологу стало невозможно. Пар сегодня не было, и, сделав пару звонков о переносе встреч с клиентами, страдалица направилась к знакомой «зубной фее». Покидая пыточное кресло, Маша подумала, что раз уж всё так сложилось, то отчего бы не устроить себе внеплановый выходной. Не тут-то было. Песенкой Миронова «Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта…» сотовый возвестил, что на связи брат. Женька попросил посидеть с Асенькой. Лизе срочно потребовалось решить какие-то вопросы, а у него появилась возможность ее повозить. Маша легко согласилась: времени впереди был целый вагон. На деле оказалось - маленькая тележка, потому что дела заняли несколько больше времени, чем планировалось. Перекладывая спящую девочку в кроватку с ноющих от укачивания рук, тетя малодушно размышляла о том, что Лиза просто решила отдохнуть от материнских забот. Когда довольные Змейсы-старшие вернулись, Маша уже похоронила надежду заехать домой. Не сказать, что она опаздывала, но собраться впопыхах, всего за полчаса… Нет, такие подвиги не для нее. Потерпят ее студенты и в джинсЕ, пусть скажут спасибо, что в чистой – в это раз обошлось без срыгиваний.
- А что, в России вдруг потребовались мыслящие люди? – перевела Маша тему с личной на общественную и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Так как, будете проверять поставленный мной диагноз? Берете темой оргкультуру? – возвращаясь к главному вопросу рандеву.
Рука сама собой потянулась к кусочку шоколадки. Лазить по чужому холодильнику было неловко. По дороге в универ мысли были заняты предстоящей встречей и про существование продуктовых магазинов Маша даже не вспомнила. Зато теперь она в полной мере оценила предусмотрительность Вереина. Хотя бутерброды были бы однозначно лучше.
Valenti:
Уххх,продолжение!!!
У Вереина пока не плохо получается сдавать сессию
...вон с Горской,вполне себе мирно общаются
Светулечка,СПАСИБО огромнейшее за продолжение!!!
erkungur:
Светлана, спасибо за продолжение! Очень рада, что отпуск закончился и Вы снова в теме.
Ирина
vincento:
Светлана спасибо за продолжение и с возвращением к роману.
Какой Андрюша то у нас ироничный. Ну и заботливый в меру.
А у них неплохо получается общаться.
