Мир прекрасной Эры. Магический поединок

Конал встретит выставленными вперёд ладонями, защищаясь от вспышки молнии и парализующей магии и… Хэл не понимал, что происходит. Настолько неожиданным было то, что случилось. Его затопило всеохватывающее тепло, растеклось по всему телу, по каждой клеточке, невидимая, но такая ощутимая магия… исцеляла? Каждая рана, каждый ожог, царапины, внутренние повреждения, усталость – исчезло всё, вылеченной Армой механика "Альцуса". Хэлу хотелось кричать и в ярости извергать потоки неизрасходованной Армы. Ломать, крушить, уничтожать. Волны дрожи пробегали по исцелённому телу, зубы сжались в бессильной злобе. Боя просто не было. Конал выбрал защиту и исцеление. Сверля взглядом врачевателя, Хэл не находил в себе сил сказать ни слова. Он перешёл свой предел терпения. Он не дышал, если не дрался. Не жил, если не чувствовал в руке оружие, а в теле Арму. Сейчас у него отняли шанс проявить себя, и это чувство незавершённости навсегда останется с ним. Он задушил бы механика голыми руками, но сдержался. Недаром одними из сильных сторон воинов "Умбры" были хладнокровие и умение владеть собой. Ярость и неудовлетворение боем Хэл запрятал в глубину души. Там уже столько всего пряталось, что он боялся внутреннего взрыва. Сейчас же молча повернулся спиной к Коналу Вейну и покинул Сферус. Испытания были закончены и теперь оставалась лишь одна причина, по которой он оставался в Лацие.
И эта рыжеволосая причина поджидала его на выходе.
Хэл почувствовал облегчение такой силы, что оно сдавило тисками грудь. Стало трудно дышать. Живая, невредимая и такая красивая. Пережила Магической Поединок и ждёт его. Его ли? Хэл подошёл к Бладнайт, обласкав её взглядом. Её взгляд вселял надежду, и то, как она к нему потянулась, заставило Хэла наплевать на всех вокруг и подхватить её за талию и поднять выше, поддерживая за бёдра и закрутить в каком-то глупом топтании на месте. А потом спустить вниз и обнять, уткнувшись носом в шею, просто впитывая тепло, нежность, вдыхая запах. Закрыв глаза, он просто жил.
_________________

Лина забрали к лекарям. Мириэль видела, как его выносили из Сферуса, видела обеспокоенного мужчину, шедшего рядом, без сомнения, это был Церк. Но не смотря на то, что сидела почти с краю, выбраться вовремя ей не удалось. В который уже раз за это соревнование она проклинала толпу?
Когда девушка, наконец, выбралась из растревоженной толпы, естественно, первые серьезные ранения в этом году, каждый хотел увидеть как можно больше,след Лина остыл. Последние капли армы были истрачены и девушка лишилась иллюзии.
Где здесь лазарет, она понятия не имела. Почему всем и всегда на помощь приходят кураторы, а её собственного она не видела с того памятного похода в Бестиарий? Как на зло, нет никого поблизости, все смотрят продолжение поединков...
Вдруг, из-за угла, ей на встречу идет ни кто иной, как куратор, собственной персоной.
- Мне нужно...
- Вас уже ожидают, - перебил её куратор.
Хм, оперативно, Лин говорил о ней с Церком и тот подумал, что она захочет прийти в лазарет и послал за ней куратора? Что то здесь не сходилось.
Очередной поворот и вход в помещение, ни коим образом не напоминающее лазарет. Мириэль оказывается в шикарной ложе. Только не это...
- Здравствуй дочь, - произнес её отец.
Мать даже не взглянула в её сторону, продолжая смотреть очередной поединок.
- Твой предыдущий брачный контракт расторгнут, - отец выдержал паузу, - после поединка ты соберешь свои вещи и покинешь Свиллу, ректора мы в известность поставили. Через неделю выйдешь замуж. Сейчас ты должна подтвердить новый контракт. Твое родовое кольцо мы взяли из твоей комнаты. Просто окропи его кровью и приложи к бумаге, так же, как в прошлый раз, - и мужчина протянул ей листы.
Сначала она вообще не хотела прикасаться к этим бумагам, но взыграло любопытство, за сколько они её продали? Взяла бумаги и углубилась в чтение, чем безмерно удивила родителя, даже мать оторвалась от Сферуса.
... полностью на попечении мужа... обязательный наследник... пожизненный договор... Это же почти рабство! Никаких личных счетов, все финансы исключительно в руках мужа, почему прописан обязательный наследник? Пролистала контракт, да её будущий муж практически старик! И с ним она будет обязана ложиться в одну постель?! Пролистала ещё, в месте, где описывались её права - ничего! Ни вендетты за измены, ни права вернуться к родителям, ничего... Зато эти самые родители получали широкие полномочия на востоке, кругленькую сумму и политическую поддержку...
Она посмотрела на двух, уже чужих ей людей. Они просто ждали, пока она порежет палец. Как бы Мириэль хотела иметь в своей власти огонь, было бы эффектно, сжечь ЭТО на глазах у родителей... Возможно, стоило бы закатить скандал, сказать все, что она о них и этом контракте думает. Только вот смысла в этом не было никакого. Искать истину или компромиссы стоит лишь с теми людьми, с которыми планируешь продолжить общение.
- Я это не подпишу, - Мириэль хотела развернуться и покинуть ложу.
Кажется, она пробила таки эту глыбу льда, по ошибке приходящуюся ей матерью.
- Да как ты посмела ослушаться?! В Свиллу ты не вернешься, мы больше не будем оплачивать твою учебу. Ты провалилась в поединках. Либо подписывай, либо у тебя больше нет родителей, - зло бросила ей мать.
- У тебя появился дар к предсказаниям, мама? - последнее слово она буквально выплюнула. - Тебе известны исходы всех боев? Знаете, мне кажется, что у меня родителей никогда и не было.

Лечебницу она нашла самостоятельно. Просто задалась целью и ноги сами повели её в нужном направлении.
- Скажите, где я могу найти Лина Делевейн? - спросила она у девушки сидевшей за регистрационным столиком.
- Он находится в закрытом для посещений крыле, туда могут пройти только члены семьи. Кем вы ему приходитесь?
- Я... Мы вместе участвуем в поединках и я бы хотела... - растерялась Мириэль.
- Извините, как я уже сказала, только члены семьи, - перебила её девушка, но после умоляющего взгляда, сжалилась, - вы можете подождать вон там, а я попробую узнать что-нибудь.
_________________

Не знаю, как другие поединки, а мой точно не предоставил толпе желаемого. Люди на трибунах будто взбесились, вскакивают, машут руками, тычут пальцами, мечтают урвать себе счастье общения с кумиром. Есть явные любимчики, кому рукоплещет толпа, кто попадет на обложки печатных изданий, у кого будут интервью, поездки по Эре, почести, слава, деньги. И тут я спросил себя, а чего я так распереживался? Не смог, да. Облапошили суперским ударом, победили. И что теперь? Когда Старикан начнет приставать, я найду аргументы, чтобы его успокоить. Разве я не прошел испытания? Не дошел до финала? Я вообще попал сюда! Выкуси!
И хватит уже думать. Пора убираться отсюда и оторваться по полной.
- Сартра! – восклицаю я, когда чувствую, как ее ладошка скользнула по моей, обхватывая и притягивая к себе. – Ты такая счастливая. Как твой удар? Кто твой соперник? Как ты прошла испытания? Ты в порядке? Ты… - понимаю, что она спускается с трибун, и ужас охватывает снова, - ты видела последние поединки?
Нравится, что она так близко, что можно почувствовать запах, он напоминает мне о нашей ночи. Точнее, вечере. Чтобы была наша ночь, для этого нужно оказаться наедине. И чтобы никто не мешал. Кладу руку на талию Сартре и прижимаю к себе воительницу, перебираю тонкие пальчики, а потом подношу их к губам и мягко целую. Не знал, что способен на такие милые нежности. Надо уйти отсюда, не хочу делить ее ни с кем.
- Куда ты собираешься? Ты останешься в Лацие на церемонию закрытия?
Мне показалось, или в моем голове звучит непривычный страх?
_________________

На Трибуне

Тесс задумалась.
- Ну да. Почему бы нет?

- Да. Именно поэтому их вера незыблема. - кивнула с улыбкой министр.

Она хмыкнула.
- Да тебя бы и одного хватило, чтобы он сошел с ума. - пошутила Тесс.

- Аллилуйя! - взмахнула руками министр. - Мы в чем-то пришли к согласию. - и снова улыбнулась.

- Наверно, ты прав. - Тесс опять не знала, что сказать. - У меня нет подобного опыта, но не уверена, что повела бы себя также. Так что прими мое восхищение. Идеалист из нас двоих, похоже, ты, а не я. Конечно, думаю, я бы не забыла того, кого любила и продолжала бы любить, но мне было бы необходимо и живое человеческое тепло. Не только физическое. Физическое, на самом деле, ни черта не греет. - усмехнулась она. - По крайней мере, душу. А одними воспоминаниями я бы не прожила.

- В таком случае, грустная сказка - это то, что лично я хотела бы слышать в последнюю очередь перед смертью. - усмехнулась Тесс. На самом деле, она уже пожалела о своем поспешном предложении. Думала, что ничего не теряет - ну максимум уважение рядом сидящего человека, но это она пережила бы. А сейчас поняла, что есть еще гордость, запрещающая ей допускать в душу кого бы то ни было. Но Отем приоткрыл перед ней книгу своей жизни и она решилась приоткрыть свою.
- Это будет короткая сказка. - сказала Тесс. На нее вдруг снизошло странное спокойствие и она начала:
- Жила-была министр. Нет, конечно, министром она не родилась. Она родилась обычным ребенком, обычным во всем, за исключением одного - у нее были сильные магические способности. Это отпугивало от нее других детей. По достижении подходящего возраста ее отправили в Академию. Девочка надеялась, что там она наконец обретет друзей, но не сложилось. Другие студенты также либо боялись ее, либо использовали. Какое-то время она даже комплексовала по поводу своей внешности - бледная кожа, черные волосы... наверно, выглядела она слишком пугающе для других - так ей казалось. А потом ее отправили на магический поединок. Во время первых испытаний она сблизилась с парнем из другой академии. Ей начало казаться, что вот он, ее шанс, узнать что-то, что ей до этого было не дано. Все шло прекрасно вплоть до того момента, когда на финальном поединке они оказались друг против друга. - Тесс говорила ровным голосом, скупыми фразами и удивлялась сама себе. Много лет она думала, что заплачет, если позволит себе хотя бы подумать обо всем этом. Впрочем, до главного она еще не дошла... - Будущий министр стояла совершенно огорошенная, готовая сбежать. Парень, тем временем, атаковал первым. Его атака была слабой и направленной мимо. А потом он сказал ей: "Давай, Тесс, ведь это же твоя мечта." Неизвестно, от растерянности ли послушавшись его слов или оттого, что она действительно настолько хотела победить, что готова была идти по головам... - Тесс криво усмехнулась, чувствуя, как внутри начинает все болеть. - ...но она нанесла удар сильнее, чем хотела. Он не убил его, но ранил - к счастью, несерьезно. В ужасе она подбежала к парню, готовая умолять о прощении... но он посмотрел на нее разочарованно и она поняла, что не прошла проверки. А еще он сказал: "Твои цели всегда будут для тебя на первом месте, а я не желаю быть на втором. Однажды ты пожалеешь, быть может, но слишком поздно... Удачи, Тесс." В этот момент она окончательно уверилась в том, что не создана для высоких чувств вроде дружбы или любви, просто не способна на них также, как у кого-то нет, например, музыкальных талантов. Она сосредоточилась на том, чтобы ставить перед собой цели и достигать их, постепенно дойдя до поста первого Министра. Вот такая история. - сказала Тесс. Внутри все разрывалось, но она чувствовала, что лицо ее застыло как маска, а глаза были сухими до боли. Тряхнув головой, она подытожила:
- Мораль сей сказки не в том, что надо добиваться своих целей любой ценой. Она в том, что министр - такой же человек, как и все остальные - две руки, две ноги, голова и прочие анатомические подробности. - Тесс растянула губы в усмешке. - Министр также совершает ошибки, имеет свои слабости и о чем-то жалеет... Только одно отличает ее от других людей - она гораздо более одинока. - Она нашла в себе силы улыбнуться, хотя ей нестерпимо захотелось встать и уйти. Уйти куда-то, где не надо скрывать своих эмоций. Может, досмотреть поединок из ложи Маресса? Не выставит же он ее, в самом деле. Наверняка даже спросит, что с ней такое. А она, как всегда, скажет ему, что все прекрасно. Он не поверит ей, но ни о чем не будет допытываться. Они не лезли в душу друг к другу. Мысль о Марессе странным образом немного успокоила ее, словно вернув из пучин прошлого к настоящему, где не было места сильным эмоциям, не было места ничему, кроме работы. Это помогло Тесс остаться сидеть на месте и не дать боли позорно обратить себя в бегство.

- Жуткий поединок... - пробормотала Тесс и с тревогой вскочила на ноги, когда Лин отлетел и потерял сознание.
_________________

- Еще как ждала.

Я прислушалась к собственным ощущениям. "Ждала" - почти не отражало того, что имело место в действительности. От волнения и напряжения вибрировало все тело. Впервые - не за себя, за другого, но этот другой значил больше, чем я могла представить. Ждала... Искала в потоках воздуха, в струях воды, что касались ладоней и босых ног, подтверждения того, что его сила не исчерпана до конца и скоро он будет рядом. Как же здорово не ошибиться!


- Я знаю, потому что сама чувствую то же самое. Кажется, у меня открылось второе дыхание, когда снова увидела тебя, - я спрятала лицо у него на груди. - Надеюсь, с остальными тоже все хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из участников серьезно пострадал.



Я привыкла к заботе родителей, но встретить подобное отношение со стороны было сродни чуду. Амарген, несмотря на собственную усталость, беспокоился обо мне? Это лучше любой победы и желанней любой награды.



- Я уже пила, а вот тебе сейчас вода необходима. Нам к вечеру нужно быть в форме на закрытии Поединка.



Такой поединок мне нравился гораздо больше. Сражение, в котором нет ни проигравших, ни победителей, где хочется уступить первенство, а любая боль сладка и желанна. Подчиняясь ему, обретала невероятную силу, чувствовала власть над тем, от которого не могла оторваться.



Вчера ночь помешала рассмотреть то, от чего сейчас невозможно было оторвать взгляд. Я таяла от его ласк, теряя остатки здравого смысла. Надо было остановиться, позволить ему отдохнуть, но мне так нравилось то, что творили со мной его руки и губы. И самой нравилось скользить по разгоряченному телу легкими касаниями, чувствовать, как мышцы под моими руками делаются стальными, а желание усиливается с каждым мгновеньем. Опять стала бесстыжей, не только не пытаясь укрыться, но наоборот, наслаждаясь тем, что Амарген видит меня.

- Ты такой красивый... - я знала, что подобные вещи не говорят мужчине, но не могла удержаться. Впервые в жизни пожалела, что почти не умею фотографировать, да не было сейчас под рукой камеры, иначе с радостью бы запечатлела то, что видела: обнаженную подтянутую фигуру, рельефный пресс, широченные плечи, позолоченную загаром кожу, еще с утра гладкую, а сейчас покалывающую мои пальцы и рассылая странную дрожь по всему телу. Он был возбужден и от осознания того, что именно я - причина этого состояния, хотелось взлететь, не прибегая к помощи придуманных мною конструкций. Неожиданно пришла мысль о том, что никто, кроме него не мог изобрести летучую газировку. Никому не удалось бы наделить напиток таким свойствами, самому не обладая ими. Опьянить, оставив при этом ясным сознание, оторвать от земли, погружая в невесомость, наполнить легкостью, заворожить, очаровать и бесповоротно влюбить в себя. А Амарген именно такой.


Я слышала, как бьется его сердце где-то совсем рядом с моим, а кожа впитывает его жар и аромат: мужской, еще не до конца знакомый, но представляющийся средоточием надежности. Как у него получается быть одновременно сильным, насмешливым и нежным до умопомрачения? Встретилась с обращенным ко мне пылающим взглядом и улыбнулась.
- Люблю. Тебя. Очень-очень. И счастлива безмерно, что судьба свела нас во время этого поединка. Меня прельщало участие, хотя на победу я с самого начала не рассчитывала, разве что совсем немного. Но куда мне тягаться с такими асами, которые здесь присутствовали? А сейчас, не поверишь, чувствую себя выигравшей главный приз, - я прижалась к нему еще сильнее. - О большем и мечтать невозможно.
_________________

Фабиан следил за тем, как Бран усыпил Ри. Во время сна на ее лице отражались какие угодно эмоции, но только не положительные. Когда сон окончился, Ри, кажется, была зла. Что такого показал ей Бран? Если что-то плохое, то... нет, убить Фаб его не убьет. Но по голове тот может схлопотать. Драка двух механиков, выживших в испытаниях, вне арены - это же и смех, и грех...

Фаб тоже направился к выходу с трибуны. Он хотел поскорее обнять свою храбрую Ри. С трудом, но он все же добрался до нее. Он заключил ее в объятия и спросил, гладя по волосам:
- Как ты? Ты не ранена? Может быть, зайдем к врачевателям? Или куда ты хочешь пойти?
_________________

Да! Я тоже хочу концерт Эмина!))) Просим, просим!))))
_________________

Я не успела развить свои сомнения и мысли, как Хэл уже подошел ко мне. Сердце, которое только что стучало, как сумасшедшее, замерло на пару секунд. И вновь застучало с еще большей силой и скоростью. Хэл был жив, и даже цел. Но, возможно, это всё заслуга Конала, но тем не менее.
Хотелось коснуться его, проверить, не очередное ли это испытание. Он подхватил меня и закружил в своем маленьком и личном вихре. Заулыбалась, разглядывая его лицо, стараясь запомнить каждую черточку. Я чувствовала на себе, на нас посторонние взгляды. Наверно мы выглядели странно, не только потому что кружили, но и потому что он Умбра, а я Тенебрис. Наверное, нет ничего страннее, возможно, но мне все равно было сейчас. И Хэлу, я уверена, тоже.
Так приятно чувствовать его объятия. Не представляю, как я буду без них потом... Зажмурилась, прогоняя дурные мысли, и перевела дыхание, стараясь успокоить эмоции и чувства.
- Я переживала... Я так рада, что ты цел... - тихо проговорила я, прильнув к мужской груди и крепко обнимая. - Сегодня последний день... Ты же не уйдешь вечером, как вчера? - с долькой упрека проговорила я. Да, меня огорчило, что проснувшись утром я не обнаружила Хэла, хотя засыпала с ним. Подняла взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза, чтобы запомнить все их оттенки и глубину. Чтобы запомнить то, как он смотрит на меня. Хочу всего его запомнить.
_________________

...и кости мои похоронят под снегом...

Они что-то говорили, кричали, размахивали руками. Но он мог стоять сам. Ему не требовалась поддержка или помощь. Он не был солдатом, вернувшимся с войны, не был раненым в бою героем, не был... Никто. Он никто. Почему там много людей? Всё, что ему нужно, - темнота. И он, наконец, провалился в неё. Долго-долго падал в бесконечный колодец, в котором не было дна. Как же тихо...

-...Неужто? Странный выбор. Может, мне стоит сказать твоему ректору, что он ошибся? - Насмешливый тон отца, такой пренебрежительный. 
-Элфор!
-София, ты серьёзно? Аэдан на поединке? От такого позора мы не отмоемся. 
-Аэдан, будь добр, продержись хотя бы до первого испытания. - Мать никогда особо в него не верила. 
-У тебя что-то ещё? - Отец отвлёкся от своей тарелки и взглянул прямо ему в глаза.
-Нет. - Собственный голос едва заметно звенел от гнева. От обиды.
-Тогда можешь идти. - Отец вновь вернулся к обеду.
Аэдану не оставалось ничего иного, как уйти...
Серая дымка развеялась, унося с собой воспоминания. Они разрывалась на тонкие нити, и пальцы путались в этой паутине.
Он повернул бронзовый винт крана, чтобы умыться ледяной водой. Но она была всего лишь холодной. Совсем не такой, как вода Тенебриса. Зеркало запотело, и его ладонь оставила изогнутый след, очищая поверхность. На покрытой капельками поверхности отразилось пухлое круглое лицо. Он ведь уже не такой! Руки были худыми и жилистыми.
-Я помог тебе?
Отражение выглядело печальным и взволнованныйм.
-Да... - Он секунду промолчал. - Очень помог. Спасибо.
Отражение вдруг улыбнулось и исчезло в сизой дымке. Снова одиночество...
Он был уже так глубоко во тьме, что не чувствовал ничего. Лёгкое дуновение, и пальцы покрылись инеем. 

Зима на Малуме прекрасна. Особенно, когда наступает Тьямсон. Нет, это не конец зимы, это её самое начало. Из-за гор, плато оказывалось в снежной ловушке. Всё покрыто ледяной коркой. Ветер такой холодный, что иглами пронзает сердце и лёгкие. Совершенная зима. Белый мир тишины и спокойствия. Снежная пелена накрывает своим саваном, а там, в холодных горных лесах, прячется Тьма. Леса нависают над плато, словно ножи. Нет ничего прекраснее. Никого... Кроме Неё... Своей красотой Она соперничает с Зимой. Кожа белая, как снег. Серебристые локоны, как вихри. Голубые глаза, как инеистые льдинки. Она кутается в мягкий тёплый мех, а он смеётся. Кажется, впервые в жизни... Её пальцы озябли, и он греет их своим дыханием. Ожидание. Предвкушение. Он чувствует их всем телом. Ветер разметал её волосы, и они полоснули его по щеке. Рука в руке. И странное нелепое счастье. Он приводит её к источникам. Удивительным подземным водам, выбравшимся на поверхность среди льдов. Она смеётся и отскакивает назад, не решаясь. А он снимает плащ. Холод пробирает до костей. Всплеск воды, пар... Холод наверху и кипяток на дне. Дрожь проходит по телу. От воды ли? Она смеётся...

Кто-то вытащил его из глубокого колодца на свет. Зачем? Он хотел туда, где сейчас были холод и жара... В том мире возможно всё. Там хорошо. Там спокойно. Там может исполниться любая мечта. Металл стучал о фаянс. И было больно. Но эта боль пряталась за странным состоянием... Как будто всё тело наполнили ватой. Пахло смородиной. Но и этот запах что-то скрывал. Травы... Порошки... Лекартсва... Он не хотел. Всё ещё пытался поймать эту последнюю мечту. Малум. Зима. Она... В затылке стало больно. Кто-то убрал заслонку с колодца, и на его дно упал свет. Боль усилилась... Он пытался вспомнить...
Но Она исчезала... Смеясь, протягивала ему руку и растворялась в снежной пурге... Она не была мечтой. Не была фантазией. И у Неё было имя. Точно было! Он помнил... Её смех, которого он прежде не слышал, затихал. Постой! Он вспомнил! Но Она была уже далеко. Мелькнула тенью и исчезла. Он ведь вспомнил! Боль набросилась хищным зверем. Колодец вновь закрыли, и он перестал чувствовать. Но всё ещё помнил. Кая...

Свет жёг веки. С трудом он открыл глаза. Больно. Часто заморгал, пытаясь прогнать пелену. Наконец, всё стало чётким. И слишком яркий. Высокий балочный потолок. Сбоку стена из красного кирпича. Рядом - белая ширма. На белоснежное одеяло лился разноцветный свет. Кое-как повернув голову, он поморщился от боли. Высокое стрельчатое окно украшено витражом. Раненый воин, вокруг которого стоят целители. Их лица равнодушны и отстранены. Они будут бороться за жизнь, но уже давно смирились со смертью. Он отвернулся. 
В просвете между стеной и ширмой просматривался какой-то очаг. Над ним расположились десятки полок. Они устремлялись вверх, почти до потолка. Какие-то склянки, колбы, пузырьки. Рядом стояли книги... Огромный механизм на стене. Шестерёнки и ремни медленно вращались. Запах смородины стал насыщеннее. Лазарет. Но это лазарет не Тенебриса. В его академии всё было иначе. Темно. Спокойно. И никаких витражей, которые разрезали солнечный свет на десятки цветов. От этого буйства резало в глазах. Боль в голове звенела. Не желая больше думать и что-то вспоминать, он опять закрыл глаза. Какое-то чувство трепыхнулось в груди. Может, если уснёт, он опять встретится с Ней..? Ведь во сне возможно всё. Откуда-то он это знал.
_________________

Ильрег оборачивается, и я вижу, что он мне рад. И мне так легко-легко становится. И радостно на душе. И улыбка сама по себе появляется на губах. Какое же счастье видеть его живым и здоровым. Смотрю на Ильрега и не могу насмотреться.
- Удар, как удар. – Я пожимаю плечами. Мне гордиться нечем. – Нас с Кайей поставили, я не смогла по ней ударить. – Мы стоим так близко, что я чувствую тепло его тела. Мне безумно хочется прижаться к нему, но правила приличия не позволяют. – Со мной всё хорошо.
Я вижу его сомнение и неуверенность. Что ему ответить? Что не видела? Но всё равно же мы узнаем все результаты.
- Да, видела. – Я делаю ещё шаг на встречу Ильрегу, почти касаясь его груди своей. Стоит только кому-то из нас сделать вдох поглубже и расстояния не останется. Ловлю его взгляд. – Этот поединок ничего не значит. Ты столько сделал для нашего спасения в первый день испытаний, что если бы не это, то на арене некому было бы стоять. Ты лучший уже потому, что оказался здесь и сейчас. Не придумывай себе ненужные проблемы.

Казалось бы невинный жест, а сколько в нем эротического подтекста. Я млею от касания его губ к моим пальцам и чувствую, как краска заливает моё лицо. Столько людей вокруг. Не подозревала до этого момента в себе такую скромницу.

- Шла за тобой. Но, наверное, нужно переодеться. – Я поднимаю руку с оторванным рукавом повыше. – На церемонию останусь. – Киваю, подтверждая свои слова. –А ты?
Я не знаю, это он хотел услышать или нет. Но ничего более конкретного ответить не могу.
_________________

- Правда, переживала? - спросил Хэл, заглядывая в глаза Бладнайт, утопая в их многозначительной глубине. Он знал, что у неё так много тайн, что он не разгадает их в течение всей жизни, но самые главные пора было вытащить на свет. Теперь он обладал знанием, но хотел услышать от самой тёмной, что она расскажет. От того, доверится ли она, будет зависеть их будущее. Стоя у выхода из Сферуса он, не обращая внимания на любопытных, обхватил голову девушки ладонями и ерошил её волосы, заправляя их за уши, наматывая прядки на пальцы. Переключался с испытания на близость женщины. Было ощущение, что она встретила его с войны, и он не представлял, что было бы, будь он сейчас один. Одиночество съело бы его, а ведь раньше было уделом и единственной формой существования. Тёмная сломала его жизнь, но сломленным он себя не чувствовал. Скорее, живым. - А ты сама как? Нет, я не уйду. Я буду с тобой, - сказал он твёрдо, и в этой фразе было гораздо больше, чем одна ночь. Он останется с ней настолько долго, насколько она сама захочет. - А ушёл я потому, что хотел дать тебе отдохнуть и настроиться на поединок. Как он прошёл для тебя, тёмная?
_________________

Трибуны Сферуса


- Да, ты во всём права. Но всё же... Когда я думаю о любви, о том, что она всё прощает и на всё закрывает глаза... В общем, раньше мне казалось, что это неправильно. А сейчас всё иначе. - Кая сама не понимала, почему вдруг стала рассказывать об этом Сартре. Возможно, Невидимке и вовсе не нужны её откровения. Но Кае захотелось вдруг сказать то, что накопилось внутри. - А теперь понимаю, что когда любишь, ты видишь человека совершенно по-своему. Недостатки становятся достоинствами. Тёмное становится светлым. И совсем неважно, какие дела и поступки он совершает. И какие мысли у него в голове. Наверное, это неправильно. Да и любовь какая-то получается такая же слепая, как и я. - Она усмехнулась. - И в то же время сам ты стараешься стать лучше. Стать достойнее. А тот, кто любит тебя - старается стать лучше и достойнее тоже.
Она окончательно запуталась в своих рассуждениях и скрыла растерянность за новым глотком воды.

- Так интересно. - Кая задумчиво посмотрела на Сартру и улыбнулась: - Мы все такие разные. Очень-очень разные. У каждого свои стремления, цели, желания и способы добиваться их. Ты - отправишься к наставнику, а я - хочу просто оказаться на своём любимом подоконнике и смотреть на побережье. А вообще, думаю, что нам всем не помешало бы отметить окончание этого поединка. И то, что все остались живы.
Все останутся живы, - в очередной раз напомнила себе Кая. Иначе и быть не может.

- М? - только и смогла вымолвить Кая, всё внимание которой сосредоточилось на поединке Аэдана и Лина.

"Пусть всё закончится". Слова, как заклинание или молитва - не действуют. Беспомощность и парализующий всё тело ужас - слишком тесная тюрьма, в которой заперта Кая. Почему боги так жестоки, когда творят со своими созданиями подобное? Наверное, им просто нравится смотреть на эти поединки. Поединки с самими собой, из которых невозможно выйти победителями. Шагнув в эту клетку, в которой не хватает воздуха даже на глоток - ты уже среди проигравших. Вот только если бы кто-то спросил Каю, готова ли она обменять эту тюрьму на свободу без Аэдана, она бы рассмеялась этому любопытному идиоту в лицо.
"Пусть всё закончится". У неё не получается. У неё вообще ничего не получается. Хочется закрыть лицо ладонями и сделать вид, что она маленькая девочка, которая врёт себе, что сможет спрятаться от того, что видит. Но она цепко смотрит на то, что происходит прямо перед ней. Вот Лин раскидывает руки и кричит... Кая ощущает всем своим существом сокрушающие потоки его армы. Света. Ослепительного, сталкивающегося со Тьмой Аэдана. Они слишком антагонистичны... Слишком разные... Выдержать этот контраст невозможно. Тьма и Свет сталкиваются в извечном противостоянии. Тьма - это всего лишь отсутствие Света? Только не в этот раз. Эта Тьма не сможет впустить в себя этот Свет. Происходит взрыв такой оглушительной силы, что Кая вздрагивает и её глаза лишаются способности видеть. Она оказывается в гулкой тишине и черноте, в которой ищет что-то. Кого-то... Но его там нет. Там вообще никого нет. Даже её самой. И где теперь искать себя - Кая не знает.

Кивнув, Кая ухватилась за слова, сказанные Сартрой. "Всё закончилось" - они могли стать одновременно благом и смертью. Её смертью. Если вдруг окажется, что Тёмный мёртв.
Чернота не исчезала. Окутывала Каю со всех сторон, выпивая все силы. Но не приносила ни забвения, ни спокойствия. Ей нужно было хоть что-то, самую малость, которая стала бы маяком. Помогла бы выбраться из этой темноты и сделать глоток кислорода.
На полигоне, среди клочьев тумана, Кае привиделось какое-то движение. И она не смогла больше оставаться на месте. Оттолкнулась от ограждения руками, повернулась и побежала.

Возле трибун её ждут родители. Папа с облегчением всматривается в её лицо, мама - улыбается. Кая кривит губы в болезненной усмешке - лишь бы не решили сейчас расспрашивать ни о чём. Перед глазами туман. Иногда он становится тьмой, но это не та Тьма, в которой Кая хотела бы находиться. Она подбегает к отцу и матери, слишком поспешно обнимает их, не говоря ни слова.
- Пойдём в твою комнату, дочка. Выберем тебе платье для церемонии закрытия.
Они что, издеваются? Это шутка такая, да? Сейчас, когда она не знает, что с её Тёмным, они предлагают ей пойти и наряжаться?
- Я никуда не пойду. С вами - никуда.
Снова взгляд как через мутный туман. К горлу подкатывают рыдания. Туман в Сферусе... Разлетающиеся осколки света... Завеса из тьмы... И её взгляд, прикованный только к Аэдану.
- Кая, ты переволновалась. Тебе нужно успокоиться? - Отец, словно понимая, что она готова сорваться с места и бежать, прижимает её к себе крепче, понуждая начать вырываться.
- Папа. Не трогай меня... - Кая сама в ужасе от того, как истерично звучит её голос. - Вообще меня не трогайте. Никто!
- Кая... Послушай. Ты напугана. Тебе нужно в лазарет. - Мама выразительно показывает на царапину на лбу дочери.
Нет, они издеваются над ней. К чёрту все царапины на её теле вместе взятые. Она действительно напугана. До смерти. До иссушающего ужаса, который живёт в каждой клеточке её тела. Только вовсе не поединком. Не своим поединком, которого она никогда не хотела.
- Мне нужно в лазарет. Да. И не смейте за мной ходить!
Она разворачивается и куда-то бежит. Перед Каей туманными клочьями мелькают люди и лица. Только ей не рассмотреть в этом мареве того, кто так нужен... Вчера, сегодня, завтра. И века назад. И через века после.
Она не слышит ни чертыхания отца, ни судорожного всхлипа матери. Возможно, потом Кая устыдится того, что повела себя так с родителями. Но скорее - нет. Это всё неважно. Всё - неважно. Важен только он. Её проклятие, отравляющее кровь и душу. Её Тёмный.

Где-то в нашем сне

Бесконечный коридор. Безликий. С запахом, от которого хочется поморщиться. Всё не то. Всё не так. Все - не те.
Скажи мне, что ты мне не приснился...
Кая сделала шаг. И ещё один... Слишком страшно, но она будет идти вперёд. Идти, сбиваясь, а после - бежать, потому что ей чудится, будто на неё объявлена охота. Какие нелепые мысли... Кому это могло понадобиться? Ей всего лишь нужно так ничтожно мало. И так нескончаемо много. Знать, что он жив. Это много или мало?
Но сейчас провидице кажется, что за ней кто-то гонится. Она словно нарушила все законы вселенной, когда попросила своего Тёмного вывести её из той жизни, в которой была заперта восемнадцать лет. И теперь её ждёт неминуемая расплата. Кара. Кто выступит карателем? Небеса, боги, её родители? Разве это так важно, если итог один?
И она снова ускоряет шаги, хотя ей отчаянно страшно.
Скажи мне, что наш мир мне не приснился...

В этом месте всё такое же безликое. Всё то же бесконечно-равнодушное время, которому нет никакого дела до того, что происходит. Всё та же чернота, которая наступает сразу отовсюду, и с которой мне приходится бороться. Одной. Тот же запах, от которого хочется бежать. Но я остаюсь на месте, потому что ты - рядом. Я не могу тебя видеть, но знаю - в каждой секунде моего времени теперь - ты один. Ты же знаешь, что отравил собою всё? Знаешь... И хотел этого. Если не хотел - тебе бы лучше было убить меня в тот момент, когда мы оказались вдвоём на этом чёртовом галеоне. Почему чёртовом? И вправду - почему? Потому что он снится мне в мечтах. И в реальности. Как наш маленький мир, разделённый на двоих, где мы могли бы укрыться, если бы ты захотел. Я не могу придумать другого мира, но знаю: ты - можешь. Ты можешь всё, мой Тёмный. Украсть мою душу, запятнать своей Тьмой, заставить желать отказаться от всего мира. Ради тебя. И для тебя.
Так почему сейчас я не могу услышать, что тебе нужно то же самое? Просто открой глаза, скажи мне, что я и наш мир нужны тебе не меньше, чем мне нужен ты... Просто... Это ведь просто, правда?

Кая зло отёрла испачканной ладонью бегущие слёзы и сделала рваный вдох. Пустота, тишина... и белоснежная преграда ширмы, которая, кажется, разделила два разных мира. Почему все так жестоки, что оставили её мучиться неизвестностью? Чем она заслужила всё это? Может, тем, что должна была пройти это последнее испытание одна? Сферус - детская равнодушная игрушка по сравнению с этими тремя шагами, что разделяли её и Тёмного...
Первый шаг. Самый трудный. Когда приходится бороться с искушением развернуться и сбежать. Обмануть себя хоть на какое-то время... Соврать себе самой, что он жив...
Второй шаг. Он даётся легче. Как шаг по мосту сновидений. К нему. В попытке создать другую реальность, где всё будет совсем иначе. Где она сможет обмануть не только себя, но и его.
Третий шаг. Последний. Зажмурившись. Словно видения не настигнут и так... Словно можно создать иллюзию, что всё иначе.
Кая подошла к постели Аэдана, слыша, как гулко бьётся её сердце в тишине. Идеальной и стерильной тишине. К которой Кая чутко прислушивалась, стараясь расслышать самое главное - звук дыхания Тёмного.

Дыши со мной... Ведь это так просто, когда я рядом. Просто? Или это всего лишь мой самообман? Даже если так - я хочу обманываться хотя бы эти краткие несколько мгновений. Знаешь, твоё тепло, когда я прижимаюсь к тебе, как сейчас, кажется мне единственной нитью, способной связать меня и эту жизнь, где ты оставил меня одну. Пусть всего на несколько часов, но одну... И я так зла на тебя за это... Даже когда ложусь рядом, несмело обнимая и положив голову тебе на грудь... Даже когда закрываю глаза, будто маленькая девочка, которой кажется, что тебя вот-вот у неё отнимут, а она не сможет ничего сделать, даже когда я начинаю говорить...
- Всего три дня назад у меня было бесконечно много. Место, где я могла быть одна и мечтать. Знаешь, мой Тёмный... Это очень много, если не с чем сравнивать. Я садилась на широкий подоконник, прячась ото всех... Смотрела на то, как бабочка бьётся в стекло, и мечтала оказаться в другом мире. Тогда я не знала, что этот мир мне подарят совсем скоро. И это сделает один Тёмный, о котором я не знала ничего. И не знаю до сих пор.
Дыши со мной... Ведь это так просто, когда я подниму голову и невесомо, словно боясь потревожить твой покой, проведу губами по твоим губам... Дыши со мной... ведь тогда смогу сделать следующий вдох и я...
- Он один смог выстроить мост сновидений... Спустился с него и протянул мне руку. Мне, маленькой испуганной девочке, которая рядом с ним захотела быть другой. Смелой, страстной, любящей... Достойной. Он забрал меня себе... Всю... Проводил в мир своей Тьмы, в которой столько оттенков, что она способна соперничать с самыми яркими красками многоцветья... И сейчас, когда я боюсь потерять эту Тьму, я потеряла саму себя... Верни мне меня, пожалуйста... Потому что без тебя я не смогу.

Кая прижалась к Тёмному, чувствуя себя в очередной раз маленькой и хрупкой. Даже сейчас Аэдан был таким сильным... Её Тёмный, который смог привести её в другой мир. И она собиралась остаться в этом мире чего бы ей этого ни стоило.
_________________

На меня навалилась настоящая усталость, будто я утратила разом всю трудоспособность и жизнестойкость. Когда калитка арены раскрылась, я не ожидала что Фабиан встретит меня. Счастливое облегчение, что мы оба прошли через адский путь поединков, и сохранили себя, вытеснило все остальные чувства. Желания сбываются, особенно самые сокровенные.
Ныряю в объятия Фабиана, как в ласковые воды ночного озера.


Я подарила ему улыбку, и вместо ответа на вопросы, вцепилась в его губы своими. Именно вцепилась, заявляя исключительные права на него! Вру...на самом деле, упивалась возможностью вновь наслаждаться Фабианом. Надеюсь, он понял, что у меня все хорошо, и идти я никуда не хочу, хочу вечно стоять вот так и целовать его, прижимать к сердцу...дышать одним воздухом и безумно любить в унисон.
_________________

Смотрит мне в глаза, играется с моими волосами, а я просто стою и улыбаюсь, обнимаю и поглаживаю по спине. Словно успокаивая. Вот только кого, его? Или себя... Взгляд его был таким глубоким, что на мгновение закралась странная мысль, будто он чего-то ждет. Может, ждет поцелуя?

- Я-то... нормально. Конечно, нормально. Как еще? - чуть шире улыбнулась и вздохнула. - Рада, что ты не уйдешь, - моя улыбка чуть дрогнула. Безусловно, может он и не уйдет, а вот я... И я буду с ним. Столько, сколько получится. Но как он отреагирует на мой уход? Разобьется ли его сердце? Возненавидит ли меня? Будет ли проклинать?
- Поединок? Никак. Камрин сразу отказалась участвовать. Так что... Можно сказать, что третье испытание я провалила, - вздохнула, опустив голову. Где-то на подсознании я с самого начала чувствовала, что эти состязания мне не выиграть. Что судьба моя имеет лишь один путь. Как не старайся свернуть с предназначенного пути, а все равно возвратишься на него.
- Так что, лучше бы ты не уходил, - ухмыльнулась я, проведя рукой по его сильной груди. Кажется, я даже почувствовала биение его сердца. Лучше бы не уходил... - А как твои испытания прошли? - с улыбкой спросила я, прикоснувшись подушечкой пальца к его губам. Так хотелось коснуться их своими губами...
_________________