Сказочные Вечеринки

Эпилог

Она знает.

У этого мужчины руки не дрожат от страха. Только при сильной усталости. У него не колятся усы. Только приятно щекочут. У него нет зависимости от сигарет. Это только в память о войне. Он ее любит. Это не обсуждается.

Потому что за мужчину говорят не слова, а поступки. Не обещания, а:
– крепкий пол, на котором полдеревни отплясывало свадьбу председателя колхоза и заведующей сельпо,
– крепкие объятия, в которых так уютно засыпать,
– крепкий тыл, который Галина хочет создавать для Прохора.

Горячая пора посевной сменяется дождями и улетающими на юг птицами, морозными вечерами у печки и мурлыкающим котом на коленях, ноющей поясницей и первым сладким укропом. Снова наступают жаркие летние дни. В деревню возвращается одна из дочерей, школьная любовь к трактористу перевелила желание жить в большом городе. Для Галины это значит переезд в дом Прохора и окончательное осознание – она больше не одна.

Не за горами новая свадьба, внуки, открытие второго магазина. Ее зовут заведовать потребительским обществом всего района, но Галина отказывается. Прохор никуда не уехал, да и ей нет нужды. Здесь всё хорошо, слаженно, привычно. Всё та же Аннушка с семьей приходят в гости, всё та же соседка стучит в окошко, чтобы узнать последние новости. Всё тот же колхоз “Светлый путь”, который берет новые награды за надои коров и урожай. Всё то же. Только заведующая сельпо теперь гораздо счастливее. У нее теперь есть не только кот и консервы. У нее каждый день в кухне витают ароматы хлеба, тушеного мяса и варенья. Каждый день на лице появляется улыбка. Каждый день теплые беседы, красивые подарки и страстные признания полушепотом. И Галина этим наслаждается и гордиться. С фамилией Гордеева невозможно по-другому.

Эпилог
Так и остался Прохор Гордеевич Ульянов в родном колхозе и проработал председателем почти всю жизнь. Еще не раз его песочили на партсобраниях и грозились снять с должности за самоуправство, да так и не собрались, ведь "Светлый путь" рос и развивался, постепенно выбившись в передовые колхозы области.
Вскоре после описанных событий он все-таки побывал в городе - чтобы оформить официальный развод с женой. Светлана поначалу заартачилась, разведенкой она быть не желала, а особенно с казенной квартиры уходить, ой как не хотелось. Ульянов отдал ей все накопленные средства все, что за годы заработал. А куда было тратить и на кого? И бумаги оформили.
К концу года просто и без обиняков попросил Галину выйти за него замуж и та согласилась. Хотели по-тихому расписаться в сельсовете, да где уж там. Гуляло на председателевой свадьбе Кукуево почти неделю. Так весело в следующий раз было только когда женились Максим Чеширский и Пашка Кавардак. Верная своему слову, Прасковья как окончила машиностроительный техникум, то вернулась в село и вскоре стала бригадиром тракторной бригады, а потом и сельским депутатом.
Душа в душу жили любящие люди в селе Кукуево, в тихом селе, куда от райцентра дальняя дорога. Но несмотря на это исправно приходили открытки и письма от самоотверженной китайской девушки Венлинг Мао. Их, учительница Ирина Бурлакова зачитывала детям, которые узнавали о жизни и труде в далеком Китае и даже обменивались с товарищем Мао посылками.
Хоть и Паша и председатель остались в селе, один житель Кукуево все-таки его покинул. Речь идет о завклубом Кузьме Брехунове. Впечатленные организованной встречей иностранной делегации, Кузьму Кузьмича забрали в столицу. Говорят, он руководит в Москве видным Домом культуры.
Времена приходят и уходят, меняются страны.
Хорошо жилось Прохору Гордеевичу с его ненаглядной Галиной. С детьми ее отлично поладил, а внуков потом вообще считал своими и очень просил, чтобы оставляли на целое лето, старался проводить с ними все свободное время. Работал Ульянов еще долго и после выхода на пенсию, а потом со спокойной душой передал колхоз в руки нового председателя - Пашки Кавардак-Чеширской, но это уже совсем другая история...


_________________

Ледяной ветер едва не сдувал меня с площадки. Во всей деревне вырубило свет, поэтому мне стоило проверить исправность всех приборов. Разумеется, генератор включился автоматически, но сбои случаются, как обычно, в самый непредвиденный момент. Я открыл дверь в аппаратную, где было едва теплее, чем снаружи, но хотя бы не было этого ураганного ветра!
Зима уже окончательно осточертела, в этом году она вышла непростой, поэтому я с нетерпением ждал тепла и весны. Аппаратура была исправна, все работало, как по часам. Хотелось перекусить, но покидать безветренную аппаратную, вновь ступать на обдуваемую всеми ветрами лестницу, уже заметенную снегом, мне совершенно не хотелось. Поэтому я поплотнее закутался в куртку и прикрыл глаза.
В такие моменты, я хотел вернуться в цивилизацию, но потом погода налаживалась, и я вновь наслаждался своим одиночеством.
Работа была несложной. До автоматизации большинства маяков в XX веке основной задачей их смотрителей было обеспечивание круглосуточного функционирования маяка и технической исправности маячного оборудования, сейчас же, в XXI веке, от смотрителя маяка требуется знать назначение и устройство всех видов маячной аппаратуры и приборов, иметь основные сведения по электротехнике и оптике, владеть информацией об условиях навигации в определённой судоходной обстановке, знать систему зрительных и звуковых сигналов. В его обязанности входит обеспечение горения маячных огней, надзор за всеми системами и устройствами, а также руководство работниками маяка. Когда я решил покинуть город в поисках уединения, данная профессия показалась мне идеальной. Тем более я отлично подходил под требуемые параметры, ведь профессия требует хорошей физической подготовки, высокого уровня ответственности и способности переносить длительную изоляцию. Физическая подготовка после работы в спецназе
была на уровне выше среднего, ответственность - это то, что я всегда требовал и от себя и от окружающих, а к изоляции я стремился. И вот уже третий год я успешно справляюсь с обязанностями смотрителя маяка.
Деревня, рядом с которой находился маяк, была небольшой, но жители в ней были добрые и отзывчивые. Я посещал ярмарки каждый месяц и знал уже всех в лицо, но ни с кем не сблизился. Мне не нужны новые друзья.
Пару месяцев назад в деревне пошли слухи о том, что маяк закроют и превратят в отель. Маяк хотели сделать объектом культурного наследия, устраивать экскурсии. Это привлекло бы туристов. В целом, я понимал бесполезность маяка в современном мире, но не хотел расставаться со своей работой. Я еще не был готов вернуться к людям.
Я встал со стула и подошел к стеклу. За окном бушевал ветер, вода громко плескалась у берега. Не так давно было тепло, лед у берега был слабый, легко ломался. Мне приходилось следить еще и за юнцами, вечно ищущими приключений. Я усмехнулся, бросил последний взгляд на замершее море и пошел к двери.
_________________

Не усложняй – любил повторять отец, когда я пыталась завязать морские узлы на ботинках и из его галстуков.
Не усложняй – говорила мама, когда я не поступила на физкультурный и поменяла физ на фиЛфак.
Не усложняй – утешал меня первый парень, с которым я не получила ничего кроме боли.
Не усложняй – пытался образумить меня бывший уже муж, когда я застукала его в постели с другой.
Не усложняй – сказала я коллеге, которую засылали в какую-то деревеньку писать статью про всеми забытую легенду.

– Как не усложнять, Ангелочек? У меня муж только что с командировки вернулся, требует любви и ласки, старший чудит, боюсь как бы не влез в плохую историю. И младшая на больничном еще. Я Петровичу сразу сказала, что никуда не поеду. Мне семья дороже работы.
– А главред что? – покусывая ручку, поинтересовалась я.
– А он мне стал рассказывать про то какой там целительный воздух, прекрасный дом у бабушки Агафьи, с которой он лично договорился о моих ночёвках, и глубокий голос смотрителя маяка. Да пусть у него будет голос как у Баскова и попа как у Стэтхема, я всё равно из Москвы ни ногой. На Сейшельские острова если только. И то не одной.
– Тебя ж уволят, Нин. Петрович – мужик упертый. Если что пригрезилось, не отвертишься. С кем я тогда буду кофеином заправляться? – погрустнела я, отложив многострадальную ручку и доставая новую. Дурная привычка с детства. Столько денег уже на эту канцелярию угрохала.
– Да и пусть. Если ему так нужна эта статья, пусть сам едет. Я не хочу. И не буду. Работу, конечно, терять тоже не хочется, но я ж там от беспокойства за своих с ума сойду.
Я провернулась в кресле и посмотрела в окно. Там не было ничего интересного, скучный городской ландшафт: многоэтажки, машины, люди. Представила, что вместо этого волны накатывают на скалистый берег, а черную мглу прорезает мощный свет маяка. Может, он подскажет куда мне идти и на что лучше не напарываться.
– Если возьмёшь новости, съезжу вместо тебя. Петровича уговорим.
Нина взвизгнула от радости и полезла обниматься, а я в тот момент не предполагала чем это всё закончится. Пф, Ангел, не усложняй.

– Будешь должна бутылку вина, – говорила я Нине, когда Петрович дал добро на смену «караула», то есть автора статьи про маяк.
«И коньяка» – писала коллеге, вусмерть замёрзнув на платформе, когда после поезда дальнего следования ожидала пригородную электричку до административного центра.
«И мой любимый шоколадный торт» – добавила в список после того, когда выяснилось, что в небольшом городке до нужной мне деревни ничего не ходит. Даже таксист отказался ехать, сославшись на то, что ремонт машины обойдётся дороже 5 километров по разбитой дороге.
Мне ничего не оставалось как запастись водой, взвалить рюкзак на плечи и свериться с навигатором на телефоне. Честно говоря, было несколько страшновато, но я не могла подвести Нинку. Да и звонить Петровичу было бессмысленно. Как я уже говорила, если ему что-то в голову придёт, тушите свет. Вынь да полож. А то, что никто маршрут не просчитал, дело десятое.

Одинокая женщина на проселочной дороге с грузом на плечах– картина русской жизни что в старинные времена, что в современных реалиях. «Больше никогда не буду прогуливать йогу. И в бассейн запишусь» – думала я, отмеривая шаги в сторону шума прибоя. К деревне подошла, когда уже начинало темнеть.

В записке, что дал Петрович, значилось: второй дом с краю. Но в ней не говорилось про собак, которые почуяли чужака и принялись лаять на все лады. В общем, встретили меня всей деревней. И бабушка Агафья в том числе.

Дом ее оказался совсем небольшим, довольно бедным, но чистым и тёплым. Меня накормили картошечкой с соленьями, наливочкой и местными легендами.
– А что маяк? – осоловев от мятного чая с ватрушкой, но успев включить диктофон, спросила я.
– Давненько он здесь стоит. Лучше у Арсения спросить сколько. Я запамятовала. Ты, кстати, когда к нему пойдёшь?
Я поперхнулась, посмотрев на темноту за окном. Хоть глаз выколи.
– А когда надо?
Старушка засмеялась и покачала головой.
– Точно не сегодня. Ты с дороги, устала. Сейчас только спать. Утро вечера мудренее. К тому же, хранитель маяка может во мгле тебя за зверя принять, выстрелить. Лучше не рисковать.

Я не могла не согласиться и заснула мертвецким сном до следующего утра. Вот что наливочка с ватрушками делает.
А после пробуждения оказалось, что бабушка натопила баню, напекла пирогов и собрала «подарочек» Арсению. Я решила, что это кстати. Особенно после слов Агафьи о том, что хранитель маяка угрюмый, не общительный и вообще закрытый как тот самый маяк. Ну, ничего. Я и не таких на интервью раскалывала. Лишь бы не хотел ружье доставать.

Идти в сторону маяка было непросто. Дороги как таковой не было. Только поля и пригорки. Ветер с воды был такой сильный, что приходилось постоянно щуриться. Но в итоге я все же дошла и, бросив рюкзак на землю, громко крикнула:
– Эй! Есть кто дома?

Весна наступала медленно. Ветер отказывался теплеть, задувая во все щели маяка холод. Только в комнате всегда было хорошо и тепло, тут уж я постарался на славу и вложил немало сил для уюта и комфорта.
Вот и сейчас не смотря на ледяной ветер за окном, я сидел в кресле у камина, в руках была книга, на столике рядом стояла кружка чая.
День был спокойный и ничего не предвещало нарушения моих скромных планов.
– Эй! Есть кто дома?
Внезапный окрик заставил меня вздрогнуть. Голос был женским. Женщины сюда заходили часто, когда я только стал смотрителем. Приносили вкусности и желали пообщаться, но потом поняли, что я не подходящий вариант. Я не спеша отложил книгу и выждал. Окрик повторился вновь. Я выглянул в окно, но видно было довольно плохо. Пришлось спускаться.
За дверью стояла симпатичная блондинка, дрожащая от холода.
- С какой целью? - довольно грубо ответил я. Ветер дул прямо в лицо, за минуту заставив меня продрогнуть. - Заходите, на улице холодно.
Девушка улыбнулась и прошла вслед за мной на кухню. Меня привлек ее взгляд, цепкий и внимательный.
Девушка поставила рюкзак на стол и достала мне пирожки, сказав, что бабушка Агафья мне передала гостинцы.
Я искренне улыбнулся "подарку".
- Очень милая бабушка, передайте ей мое искреннее спасибо. Это все?
_________________

Двери со скрипом распахнулись и в проеме показался красавчик, место которому не на старом почти заброшенном маяке, а на страницах гламурного журнала. Или даже календаря с горячими автралийскими бооцами с огнем.

Все положительное впечатление и мечты о приятном времяпровождении разбила первая фраза.

– С какой целью? – буркнул мужчина куда-то себе под нос. Губы, конечно, у него что надо, сочные, мясистые. И голос такой, что впору зарабатывать миллионы на сексе по телефону. Глубокий, бархатистый. По-мо-ги-те.

– Привет. Меня Ангелина зовут, я журналистка. Тебе звонил мой начальник, – сразу решила перейти на «ты». Чего тянуть рыбу за хвост? Перешагнула через порог и взглядом сразу уперлась в винтовую лестницу.

– Ого, какая красота. Можно? – чисто из вежливости спросила я и тут же стала подниматься по металлическим ступенькам. Ну, тянуло меня на высоту всегда. То ли с именем связано, то ли просто приучили в детстве. С отцом часто летала. Но почти сразу поняла, что меня тянет вниз рюкзак, увидела стол и направилась к нему. Выложила пироги, снова посмотрела на хранителя и получила выстрел в голову холодным «это всё?».

Что за непробиваемый чурбан?! Даже пирожки и моя улыбка его не берут. Ну, ничего. Я буду не я, если не растоплю эту морозилку и не вытяну из него всё что нужно.

– А ты, должно быть, Арсений, смотритель маяка, –включила на смартфоне запись и с лукавым взглядом из-под ресниц пропела. – Расскажи мне историю этого древнего чуда. Как тут всё устроено, какие легенды вокруг ходят, что за живность здесь обитает. Как ты сюда попал в конце концов. Чем больше информации дашь, тем легче мне будет писать и тем быстрее я вернусь в Москву. У меня ещё сводка криминальных новостей не готова, а скоро тираж. Ну давай, вещай. Мне тут, знаешь ли, тоже неохота торчать.

– Привет. Меня Ангелина зовут, я журналистка. Тебе звонил мой начальник.
Ангелина... Мысленно я повторил ее имя раз пять. Ни разу в жизни мне не встречались Ангелины. Красивое имя. Да и девушка была словно ангел. Но явно не простая, взгляд пронзительный, периодически колючий, а вот выражение лица ангельски милое.
- Да, кто-то звонил, наверно. Я не запомнил.
Видимо, зря. Может, он звонил, когда я был занят?
– А ты, должно быть, Арсений, смотритель маяка. Расскажи мне историю этого древнего чуда. Как тут всё устроено, какие легенды вокруг ходят, что за живность здесь обитает. Как ты сюда попал в конце концов. Чем больше информации дашь, тем легче мне будет писать и тем быстрее я вернусь в Москву. У меня ещё сводка криминальных новостей не готова, а скоро тираж. Ну давай, вещай. Мне тут, знаешь ли, тоже неохота торчать.
А девушка явно не промах. Сразу решила взять быка за рога. Я даже растерялся.
- Да, я, эм, Арсений. Смотритель маяка.
- И как давно ты смотритель маяка?
Ее лукавая улыбка выбивала меня из колеи. Я смотрел, как бегут секунды на диктофоне и молчал.
- Я... Мне нужно обдумать.
- Ты не помнишь, сколько лет работаешь смотрителем? - еще одна лукавая улыбка, ресницы затрепетали, делая ее еще более привлекательной.
Я прикрыл глаза, сжал руку в кулак и собрался с мыслями.
- Я работаю третий год уже. Маяк могу показать, сейчас? Легендами не интересовался, это вам, хм, тебе лучше в деревне узнать. Ты же там где-то остановилась?
Я сам не понял, как этот вопрос вырвался. Но стоял с невозмутимым видом.
_________________

Чем дольше Ангелина находилась в обществе интервьюера, тем больше разнилась картинка накаченного и уверенного в себе мачо и закрытого «холодильника» с вкусняшками внутри. Раздражало то, что их нельзя достать просто так. В голове возникали одна за другой возможные причины подобного поведения. Несчастная любовь? Смерть близкого человека? Ошибка молодости в лице наркотиков? Криминальная история? Религия? Мошенники отобрали квартиру? Это может быть что угодно!

А информации – кот наплакал. Тем более, что Ангелина ее уже знала. Хотелось встряхнуть этого толстолобого тугодума и перестать поражаться отсутствию навыка коммуникации.

Совсем на своем маяке руки стёр мозги заморозил. Даже не помнит сколько здесь работает. Ангелина была раздасадована тем, что ее поездка на маяк точно не обойдётся одним днем, как она хотела. Главред не зря поставил 3. И всё же это место было притягательно своими тайнами. Как и его хранитель. Не смотря на почти полное отсутствие контакта, Ангелина чувствовала интерес, любопытство и желание разгадать все секреты и тайны.

– Да, было бы неплохо.
Арсений сделал рукой приглашающий жест и позвал наверх. Ангелина обрадовалась возможности подняться на самую вершину сооружения и увидеть главную деталь маяка, а именно фонарь за специальными стеклами, которые делают его свет белым и ярким.
– Охренеть... – прошептала журналистка, глядя на простирающееся внизу море, на то, как волны с шумом бьются о каменный берег. В такие моменты не хотелось что-то говорить и Ангелина за пару минут на пощадке только один раз перевела взгляд на стоящего рядом мужчину. Но ей хватило, чтобы понять, что он на своём месте. Он выглядит здесь гармонично, как часть чего-то целого.
Они спустились вниз, в комнатку, где кроме приборов для наблюдения за погодой и радио ничего не было. Затем прошли мимо душевой и маленькой кухни и свернули в спальню смотрителя. Но не аскетичное убранство смутили Ангелину. И даже не полутороспальная кровать, укрытая пестрым одеялом, а слова смотрителя:

Это звучало как приглашение остаться и Ангелина поторопилась напомнить, что Арсений хотел ещё показать кладовую, а также прибор для измерения приливов и отливов. Не смотря на длительное отсутствие мужчин в своей жизни, Ангелина всегда тщательно выбирала себе партнёров. Хоть и опыт неудачного брака говорил о другом.
– У бабушки Агафьи по-деревенски тепло и уютно. Спрошу ее про легенду, раз вы не в курсе.
Запретив себе попросить снова подняться наверх, Ангелина вышла из сооружения и направилась на небольшую пристань, где была привязана лодка.
– Это ваша? Рыбачите? Вообще, интересно как вы тут поддерживаете быт. Как часто покидаете маяк? Где покупаете продукты? Как получаете зарплату? Приходят ли сюда дикие звери? Почему согласились на добровольное затворничество? Как вы себя развлекаете здесь? Может, сами хотите что-то рассказать читателям журнала. Это было бы кстати.
Ангелина посмотрела в глаза Арсению и увидела как в них начинает бушевать море. Кажется, она перестаралась и ее сейчас вышвырнут.

Мне показалось, Ангелина была недовольна нашим диалогом. Что сказать, я совершенно забыл, каково это нормально общаться с людьми. Моя коммуникабельность за последние годы сравнялась нулю.
Но ей явно понравился вид с маяка, он даже меня до сих пор не переставал завораживать.
И успокаивать. Ведь не зря говорят, что на три вещи можно смотреть бесконечно.
Мой вопрос смутил не только меня. Я успел увидеть буквально на секунду появившееся замешательство в глазах девушки.

- Жаль. Отлично! Она прекрасный человек. Да... ей спасибо огромное еще раз.
Я же не собирался на самом деле предложить девушке остаться на маяке на ночь. Хотя вид бы ей определенно понравился.
Я не о том думаю. Одернул себя и постарался мило улыбнуться.
Хотя чего я от себя требую. Тем более, Ангелина была, действительно, очень красива.
Мы покинули маяк, и Ангелина направилась к небольшой пристани.

Девушка просто закидала меня вопросами. Да еще и с таким напором, что на мгновение я почувствовал злость. Я прикрыл глаза на минуту и улыбнулся.
- Как много вопросов. Кхм. Я рыбачу. Любите рыбалку? Завтра можем выйти в море, рано утром. Только нужно одеться потеплее. С бытом тут несложно, достаточно провести один день на маяке и все станет привычным и обыденным.
Мы стояли на краю пристани, ледяные брызги попадали на лицо.
- Вы не замерзли? - Ох, зря я это делаю. - Хотите чаю? С пирожками... Маяк я покидаю не часто. В деревне просто нет ничего для меня интересного. Выхожу только за едой. Какие там еще вопросы были, я не запомнил.
_________________

Когда я сюда ехала, то не предполагала что так, нет, ТАК сложно. Сначала эти транспортные перепетии, потом наливочка местной бабушки, а теперь ещё и оценивающие взгляды хранителя маяка.


Я пришлась по вкусу, это было очевидно. Хотя, возможно, после 3 лет воздержания любая особь женского рода покажется привлекательной. Или ему кроме собственной руки ничего не нужно? Или Арсений отрывается в отпуске? А у него вообще есть отпуска? Надо спросить. Возвращаю мыслительный процесс в рабочее русло и стараюсь не смотреть на длинные ноги, обтянутые джинсовой тканью. Мда, Ангел, и у кого тут больше нехватушка?

– Рыбу я люблю есть, а не ловить, но на предложение ваше соглашусь. Как-то уже не верится, что за один день я смогу получить достаточное количество информации о маяке.

Особенно с таким неразговорчивым собеседником – проглотила я. Вместо этого посмотрела на море и удивилась насколько оно поменялось за последние полчаса. Просто удивительно.

Замёрзнуть мне не давали мысли, поэтому от чая я отказалась. Тем более, что меня ждала работа над другим материалом и бабушка Агафья, у которой нужно было узнать легенду.
– Для склероза рановато, Арсений, – не могла не ввернуть шпильку я. – Могу написать перечень вопросов и завтра по ним пройдёмся. Если, конечно, вы меня за них не захотите утопить. Но сразу предупреждаю, меня будут искать.
– Муж? – прощупал почву хранитель маяка.
– Неа, начальник. Я у него та самая курица, которая несёт золотые яйца. А муж был да сплыл. С подруженцией моей. Один секс и у меня уже двое бывших. А говорят, что молния не бьёт в одно место дважды. Очень даже хорошо бахает.

Я замолчала и снова уставилась на воду. Давай успокаивай уже. Ты же можешь. На терапию снова пойти что ли?
– Ладно, Арсений. Я пошла в деревню. Вернусь завтра... Во сколько?
– В 6.
– Ох... – Не стала договаривать как воспитанная «сова». – Попрошу бабушку Агафью побить по щекам, если что. Приду в 6. Может быть, в 6-30. Была рада знакомству, – протянула руку и тут же словила толпу мурашек, когда она утонула в чужой. Ой-ой-ой, Ангел, расправляй крылья и греби отсюда от греха подальше на всех парусах. Не хватало только влюбиться в затворника.

- Если что-то сможем поймать, обычно с этим проблем нет, кстати, то можно будет рыбу и поесть, - усмехнулся я.
Что-то внутри шевельнулось, когда она согласилась на рыбалку. Но я не понимал, почему я так реагировал на эту девушку.
Жаль, что Ангелина отказалась от чая. Я не хотел так рано с ней расставаться.

Она определенно в карман за словом не лезла. Но на иронию я не отреагировал, меня заинтересовало совершенно другое.
- Муж?

Я был рад, но улыбаться в такой ситуации было как-то неприлично. Поэтому молча кивнул. Пару минут мы смотрели на море. Шум волн всегда помогал и успокаивал.

- в 6.

Ее маленькая хрупкая ладошка утонула в моей руке.
- Я буду ждать до 7. - а может и дольше.
Она неспеша удалялась от маяка, а я стоял на причале и смотрел ей вслед. Мне еще предстояло несколько рутинных дел, но полностью погрузиться в работу не получалось. Все мои мысли были только об этом Ангеле с цепким взглядом и острыми вопросами. Поспать нормально тоже не вышло. Ворочался всю ночь, одергивал себя и совершенно не понимал, что же она так резко изменила во мне одним своим появлением.

Утро я встретил на вершине маяка с кружкой кофе. Хмурый и не выспавшийся. Было всего лишь 5 утра. Было интересно, опоздает ли девушка или нет.
Я смотрел на шумное море, ветер сегодня был немного сильнее, далеко отходить не стоило от берега.
Я допил кофе и собрал снасти. Подготовил 2 жилета и пошел к лодке. Ровно в 6 я был на причале, но Ангелины на горизонте видно не было. Я нахмурился и стал ждать.
_________________

Не помню как дошла до деревни. Долетела. Ворвалась в дом бабушки Агафьи, изрядно её испугав.
– Вот, чумная! Я Ваське молоко пролила, – воскликнула хозяйка, а я, потрепав кота, пошла мыть руки. – Правильно, доченька, пообедаем. Небось на маяке было не того.
Усевшись за старый, но добротный стол, с аппетитом набросилась на окрошку и ещё тёплый хлеб.
– Мммм, это самое вкусное, что я ела в своей жизни! – заставила раскраснеться бабушку. – Я одна живу, трудоголик, готовить некогда. То доставку закажу, то быстрой лапшой перебьюсь. А у вас тут просто праздник разнообразия домашней кулинарии.
– Ну что ты, Ангелинушка, это я только для гостей так стараюсь. Угодить хочу.
– Спасибо, бабушка. Всё же в этом есть то самое нужное: простое и человеческое.
И после этих слов мне показалось, что моя собеседница даже сморгнула слезинку. Поэтому я поспешила сменить тему.
– Маяк ваш, конечно, впечатляет. Такой большой и в то же время одинокий. Стоит как неприкаянный среди камней и только ветра его обдувают. Понятно, что он нужен там, спасает людей на кораблях, но как-то несправедливо, что он там один-одинешенек.
– У него есть хранитель, – возражает мне собеседница и в моей голове тут же всплывают образы малоразговорчивого мужчины с мягкой улыбкой, сильными руками и грустными глазами.
Арсений. 7 букв, обозначающих мое наваждение и вызывающий сердечную аритмию. И завтра мне предстоит с этим человеком провести несколько часов в одной лодке посреди воды… Соберись, тряпка. Вспомни про работу.
– Да, кстати, он мне так и не рассказал легенду, которая связана с маяком. Отправил к вам. Можете что-то прояснить?
Оказалось, что бабушка всё это время внимательно наблюдала за мной и потому только тихонько хмыкнула, когда я сменила тему.
– Легенда та – вовсе не легенда, а очень даже реальная история…

Я ненавижу утро. Особенно когда оно начинается, пока ещё темно. Что за бред? Если это начало нового дня, то почему оно выглядит как конец старого?
Настроение не спасло даже кружка парного молока и горячие сырники со сметаной. Заправив термос кипятком и тремя пакетиками приторным, но сладким «3 в 1», я снова захватила гостинцы «голодинушке» и отправилась к маяку. Старенькие резиновые сапоги дочки Агафьи, а также ее яркая желтая куртка с капюшоном подарили надежду на, то что я не замёрзну, не промокну и перестану выглядеть привлекательной для затворника Арсения. Ну да. Ну да.
Пока добежала до побережья, было уже пол седьмого.
– Доброе утро, я уже думал, что не дождусь, – угрюмый вид и недовольство в словах не отбил моего желания увидеть хранителя.
– Привет. Прости. Просто. Рюкзак. Тяжелый. Там бабушка… – пытаясь отдышаться, частила я.
– Бабушка? Как ты впихнула ее в рюкзак? – пошутил Арсений, а я чуть было не набросилась на него с кулаками. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, привела себя в относительно нормальное состояние и продолжила:
– Агафья снова передала тебе гостинцы. Кажется, половину погреба собрала. Так мы рыбачим или что? – кивнула на лодку.
– Рыбачим, – хранитель маяка забрал у меня рюкзак, подал жилет, а потом руку, чтобы помочь забраться в лодку. – Только ничего не трогай, я всё сам сделаю.
Арсений уверенно вел лодку навстречу волнам, а я любовалась его уверенными движениями и сосредоточенностью. Хотя старательно делала вид, что любуюсь природой. Наконец, мы остановились и хранитель маяка принялся бросать корм рыбам и нанизывать на наши удочки кусочки рыбы.
– Удержишь? – он протянул мне спиннинг, а я только и могла что кивнуть. Не признаваться же, что мой папа-пилот предпочитал давать единственной дочке штурвал. Впрочем, его надежды на продолжение династии закончились с моим поступлением на журфак.
Арсений показал что нужно делать, когда рыба клюнет и сел на другом конце лодки, собираясь, видимо, провести все это время в тишине. Но не с той связался.
– Я вопросы подготовила…
– Потом. Рыбу спугнем.
– Да и ладно, – зло зашептала я.
– Я планировал приготовить её на гриле сегодня, – признался Арсений и по его тихим словам я поняла, что он хотел угостить меня. И это стало такой приятной неожиданностью, что решила отстать от него на время. Подождут вопросы.
Спустя полчаса, которые мне показались вечностью, я зачем-то стала рассказывать о своей жизни, маме, папе, который практически отсутствовал в моей жизни, и работе. И так как никто меня не перебивал, сделала вывод, что рыбу это не испугает. Так и случилось, когда Арсений поймал первую, а затем вторую. На мой же крючок ни одна живность не клевала. Поэтому я рассказала ещё несколько смешных случаев из студенчества, на которые Арсений даже посмеялся. Ох, какой у него приятный смех! Я млела. А потом зачем-то вспомнила про легенду о маяке, который, простите за тавтологию, сейчас маячил вдалеке.
– Так вот. Эта история произошла во времена, когда бабушки Агафьи еще не было, но ей рассказала ее мама, а той – её. Однажды в их деревню приехала путешественница, она исследовала глубинку и очень хотела попасть на маяк, который тогда только недавно построили. И она пришла к маяку, а там жил хранитель – одинокий, нелюдимый и даже злой на мир. В общем, они влюбились друг в друга, но девушке нужно было возвращаться к родителям. В те времена телефонов не было и, если бы она не приехала к сроку, ее бы посчитали пропавшей без вести. Хранитель хотел отправиться с ней, но бросить маяк не мог. В итоге девушка уехала. А он остался ее ждать.
Я замолчала на пару секунд, представила себе героев легенды и то, как тяжело им было расставаться после обретения друг друга.
– Она так торопилась добраться до дома, чтобы снова вернуться к маяку, что не заметила почтовую карету. Несчастный случай унес ее жизнь. А хранитель ждал любимую несколько лет…
Я снова замолчала и спустя несколько секунд услышала:
– А потом?
– Утопился в море. Новость о том, как девушка погибла, пришла в деревню уже после его смерти. Такая вот грустная, но красивая история.
Мы оба замолчали, обдумывая каждый свое, а потом спустя пару минут у меня клюнула рыба. Я вскрикнула, чем очень напугала Арсения.
– Держи крепко! Не упусти. Сейчас помогу.
Мой учитель рыбалки смотал свои снасти и принялся вместе со мной тащить какую-то огромную рыбину. Я даже не знала как она называется, но выглядела очень красивой. Нам еле удалось ее вытащить. Я безумно перенервничала, очень устала и ужасно обрадовалась. Я кое-как сдержала себя от победного танца и возможного падения за борт. Но от того, чтобы не поцеловать улыбающегося и довольного Арсения удержаться не смогла.

Туман постепенно отползал от берега, светлело все быстрее. Я уже начинал терпение. Да и не понимал, почему я вообще продолжаю ждать. Надо идти в море одному... или вернуться в маяк.
Когда на горизонте появилась небольшая, но движущаяся точка, я подавил в себе радость. Идет. Медленно, но идет.
– Доброе утро, я уже думал, что не дождусь, - недовольно буркнул я, скрывая радость от ее появления.
– Привет. Прости. Просто. Рюкзак. Тяжелый. Там бабушка… – тяжело дыша, ответила мне Ангелина. Идти ей явно было тяжело.
– Бабушка? Как ты впихнула ее в рюкзак?
– Агафья снова передала тебе гостинцы. Кажется, половину погреба собрала. Так мы рыбачим или что?
Я кивнул на лодку.
- Рыбачим. Или ты думаешь, я тут просто так тебя ждал?
Я помог девушке с рюкзаком. Протянул руку, помогая забраться в лодку. Ее маленькая, прохладная ладошка утонула в моей руке. Такая хрупкая, хотя судя по ее ноше, так и не скажешь.
– Только ничего не трогай, я всё сам сделаю.
Девушка кинула на меня пронзительный взгляд и кивнула. Я молча вел лодку прочь от берега.
Старался не смотреть на Ангелину, но в лучах рассветного солнца она была еще прекраснее.
Она любовалась природой и выглядела такой умиротворенной.
– Удержишь? – я протянул девушке спиннинг. Она кивнула и крепко взяла его в руки.
Я объяснил все девушке и отсел на другой конец лодки. Тишина, покой и красивая девушка рядом. Что еще нужно? Желательно поймать рыбу, чтобы угостить гостью.
– Я вопросы подготовила…
– Потом. Рыбу спугнем. - сейчас мне абсолютно не хотелось ее допроса, а просто говорить... я не знал как и о чем.
– Да и ладно, – глаза Ангелины вспыхнули, тон был недовольным.
– Я планировал приготовить её на гриле сегодня, – прошептал я. Глаза снова вспыхнули, Ангелина кивнула.
Минут тридцать молчания и умиротворения. Краем глаза я любовался Ангелиной и наслаждался сегодняшним утром.
Когда она тихо и спокойно начала рассказывать о своей жизни, это было так естественно. Ангелина говорила о своей жизни, маме, папе-пилоте и работе.
Она говорила тихо, размеренно. А я лишь старался ловить каждое слово, запоминать каждую деталь...Не спугнуть ее рассказ.
Возникало ощущение, что она давно ни с кем не делилась. Чувствовалась и обида и боль, и даже одиночество. Мне хотелось обнять ее, прижать к себе и не отпускать никогда.
Я поймал пару рыб, молча, не перебивая Ангелину. Слова лились из нее ровным, спокойным потоком.
Потом Ангелина рассказала несколько историй из своей студенческой жизни. Они оказались крайне забавными, я, стараясь не распугать рыбу, смеялся, уже не пытаясь сдержаться.
– Так вот. Эта история произошла во времена, когда бабушки Агафьи еще не было, но ей рассказала ее мама, а той – её. Однажды в их деревню приехала путешественница, она исследовала глубинку и очень хотела попасть на маяк, который тогда только недавно построили. И она пришла к маяку, а там жил хранитель – одинокий, нелюдимый и даже злой на мир. В общем, они влюбились друг в друга, но девушке нужно было возвращаться к родителям. В те времена телефонов не было и, если бы она не приехала к сроку, ее бы посчитали пропавшей без вести. Хранитель хотел отправиться с ней, но бросить маяк не мог. В итоге девушка уехала. А он остался ее ждать.
Ангелина замолчала. Я обдумывал только что рассказанную девушкой историю.
– Она так торопилась добраться до дома, чтобы снова вернуться к маяку, что не заметила почтовую карету. Несчастный случай унес ее жизнь. А хранитель ждал любимую несколько лет…
Я бросил быстрый взгляд на снова замолчавшую девушку. Ветер трепал ее светлые волосы, глаза были грустны.
- А потом?
– Утопился в море. Новость о том, как девушка погибла, пришла в деревню уже после его смерти. Такая вот грустная, но красивая история.
- Очень печальная история.- согласился я.
каждый из нас задумался о своем.
Пока девушка не вскрикнула. Я едва не выронил свою удочку.
– Держи крепко! Не упусти. Сейчас помогу.
Я даже не понял, как мы не перевернули лодку, но рыбу мы вытащить смогли. И как бы она не была красива и велика, рыба меня в этот день занимала меньше всего.
Ангелина широко улыбаясь прижалась ко мне и поцеловала.
Ее губы оказались такими нежными и мягкими. Я среагировал мгновенно. Мои руки крепко обняли девушку, прижимая к себе. Дыхание сбилось, ноги стали ватными, а сердце билось все быстрее. Мой язык смело и бесцеремонно проник в ее рот. Лодка опасно накренилась. Я осторожно выровнял лодку, продолжая прижимать к себе девушку. Ее глаза были слегка затуманены, на губах блуждала улыбка. Она была такая нежная, красивая и волнующая.
- Я думаю, нам стоит вернуться на берег.
Ангелина кивнула и прижалась лбом к моей груди. Я на мгновение прикрыл глаза и насладился моментом.
Путь к берегу мы продолжили в тишине, Ангелина сидела рядом со мной, опустив голову на мое плечо, я аккуратно придерживал ее за талию.
Я помог девушке выбраться на берег, пришвартовал лодку и, взяв Ангелину за руку, повел ее за собой в маяк.
Улыбка не сходила с ее губ. Едва дверь маяка закрылась за нами, я прижался к губам девушки. А потом подхватил ее на руки и понес в комнату. Она крепко обхватила меня руками и прижалась губами к шее. По телу прошла волна дрожи.
Спустя пару мгновений, я уже помогал Ангелине освободиться от одежды. Я наслаждался красотой девушки и ее поцелуями.
- Ты прекрасна, - прошептал я, начиная покрывать поцелуями ее обнаженное тело. Она выгнулась от моих прикосновений, лицо раскраснелось. Отвечая на ласку, девушка медленно провела ладонями по моему торсу, поцеловала в ключицу, прижимаясь горячими губами, а после оставила поцелуй уже в основании шеи. Ее руки опустились ниже, к моему паху. По моему телу мгновенно распространился жар. Прикосновения были такими нежными и дразнящими, Ангел сводила меня с ума.
Мои поцелуи становились все напористее, мои пальцы скользнули в ее влажное лоно, Ангелина выгнулась подо мной, издав стон. Я уже не мог себя сдерживать, от желания сводило скулы. И вот уже я полностью в ней. Ее ноги обхватывают мой торс, прижимая меня максимально близко. Мои губы находят ее рот. Движения, в самом начале неторопливые и нежные, постепенно становятся все напористее и быстрее, до тех пор, пока я полностью не растворяюсь в этой прекрасной златовласке.
_________________

Мой опрометчивый поступок в виде спонтанного поцелуя повлек за собой совершенно непредвиденную ситуацию – могла бы написать я, но это было бы ложью. Я хотела всего этого: и крышесносного поцелуя на адреналине, и быстрого возвращения на берег и жаркого секса. Тело изголодалось по мужским прикосновениям и ощущению заполненности. Последнее слово воспринимайте во всех смыслах. Но в Москве мной руководил мозг, который игнорировал желание близости и откладывал плотские утехи в долгий ящик с надписью «возможно, но скорее всего никогда». А здесь, вдали от суеты большого города мне ничего не помешало раздвинуть ноги, то есть расслабиться перед первым встречным. Или неккоректно так говорить, потому что я видела Арсения уже второй раз в жизни?

Интересно, что среди миллионов мужчин в столице я не выбрала никого. Зато, наверное, единственный затворник России где-то на краю земли вызвал во мне столько эмоций. Чудеса да и только.

Я не помню как мы доплыли до маяка. Видела только как горят огнем глаза его хранителя и плыла на этот свет. Кто там говорит, что сирены не существуют? Я, кажется, обнаружила новый тип. Неважно. Главное, что пойманная рыба так и осталась лежать на дне лодки, а мы а Арсением ворвались в его комнату, чтобы утолить совсем другой голод.

Я не помню как мы снимали одежду. Не помню сколько на это понадобилось времени и сил. Не помню ничего кроме ощущения влажных теплых губ на коже и играющих твёрдых мышц под подушечками пальцев. Нос напрочь забивали запах воды, ветра и мускуса. Во рту скопилась слюна, а соски напряглись. Между ног стало влажно, низ живота скрутило от желания в тугой комок. Но это еще было только начало.

Природа к Арсению была настолько благосклонна, что я благодарила всех богов за то, что до его члена во мне побывали пальцы. После долгого воздержания и с таким богатством внутри меня не хватило надолго. Впрочем, хранителя маяка тоже. Он излился мне на живот, а потом втер сперму в мою кожу около пупка, будто хотел, чтобы она хоть как-то, хоть ненадолго, но осталась. Я готова была сгореть от смущения и уже было потянулась закрыть лицо руками как меня подняли и понесли мыться. Только сейчас я осознала как мы выглядим и пахнем. Ужас. Это точно не добавило мне уверенности.

Арсений меня предупредил, что горячей воды хватит только на одного, поэтому мы быстро ополоснулись и продолжили изучать друг друга. Опомнились только после нескольких оргазмов и ближе к вечеру. Проголодались. Вспомнили про рыбу в лодке, почистили и пожарили ее на гриле, съели все подарочки бабушки Агафьи. Кормили друг друга, болтали и смеялись. О том, чтобы мне возвращаться в деревню, речи не было.

Мы продолжили секс-марафон и уснули только ближе к утру. Пробуждение было не из самых приятных. Не потому что у меня ныло все тело, а потому что я стала осознавать, что мое время здесь подходит к концу. Меня ждала Москва и редакция, статьи и даже коллега с тортиком. На время я абсолютно забыла о своих обязательствах и о том, что это все не навсегда. Или нет?

Арсений благородно проводил меня до деревни и помахал вслед рукой. Я дала ему свой номер и теперь мы могли поддерживать связь через сообщения в мессенджере и звонки. Но это было совсем не то же самое, что быть вместе на маяке. Совсем не то.

Я села в поезд и всю дорогу писала статью, про которую тоже совершенно забыла. Доехала до вокзала и вызвала такси. Хотела написать Арсению, но так и не смогла. Было слишком больно от расставания. Не хотела, чтобы он слышал мои слезы. А их слышно даже через буквы, знаете?

Я вышла из машины и направилась в пустую квартиру, где меня никто не встречал. В холодильнике нашелся кусочек сыра, яблоко и бутылка воды. Я решила заказать еду с доставкой на дом, но поняла, что телефона нет. Решила, что выронила его, когда выходила из такси. Выскочила на улицу, но ничего не нашла.