Аляска. Золотоискатели.

Её поцелуй вновь пробудил желание, хоть и был таким невесомым и совершенно невинным. Было ли кощунством хотеть Джин сразу после того, что он ей поведал? Нет, потому что он хотел свою законную жену.
- Это ты удивительная женщина, - он запнулся, не зная, как выразить всё то, что переполняло его в этот момент и надеясь, что Джин поймёт его и так.

- Я рядом. Я всегда буду рядом, - пообещал он, притягивая её ближе и целуя в шею. Вдыхая непередаваемый аромат её кожи. Мгновенно возбуждаясь ещё больше от желания увидеть её обнажённой в их постели, стонущей от его ласк, выкрикивающей его имя. Он с ума сходил от этого неистового желания, что бурлило в крови. И от того, что теперь Джин принадлежала ему, и он мог, наконец, почувствовать, каково это, когда она будет вся его без остатка. Но он хотел дать ей выбор, дать ей возможность отсрочить то, что должно было неизбежно произойти между ними.
- Что ты хочешь, чтобы мы делали дальше? - хрипло прошептал он, глядя на неё потемневшими от страсти глазами и переводя взгляд за окно, где уже вступил в права вечер. - Можем пойти в город, можем пойти найти Кита и Кристин. Всё, что бы ты ни захотела...- он тяжело сглотнул и вновь посмотрел на Джин. - Только скажи...

Дом встретил их тёмными окнами и холодом. На ощупь найдя свечу, Билл зажёг её и поставил посреди стола. Он взялся за дело, как делал это каждый вечер, зная что предстоит сделать ему, а что сделает Мэгги.
Он развёл в очаге огонь, повесил чайник с водой, подвинул поближе ведро с талой водой, чтобы она согрелась и, только обернувшись, чтобы задать вопрос, увидел что девочки по-прежнему стоят у дверей и Мэгги крепко удерживает Люси за руку. В этот, исключительный, раз, Аврора не пыталась всё взять в свои руки и молча ждала продолжения. Билл медленно выпрямился и внимательно посмотрел по очереди на всех трёх.
- Что-то не так?
Люси попыталась выдернуть руку из ладони сестры и когда это не удалось – заплакала.
- Мэгги, что происходит? – В несколько шагов Билл оказался перед девочками и опустился на корточки.
Успокаивающе поглаживая по спине, он привлёк Люси к себе, но не спускал глаз с Мэгги. Девочка стояла опустив голову и не двигаясь. Её поза, вытянутые по швам руки и затравленное выражение лица – всё в ней выражало неуверенность. Страх.
Аврора сделала шаг в сторону лавки и села. Билл видел её движение краем глаза, но не отвёл взгляд от Мэгги.
- Что случилось, Мэгги? Скажи мне. – Ровным, спокойным голосом спросил Билл, - Почему ты не помогаешь мне? Ты же знаешь, нужно накрыть на стол, приготовить постель. Или ты сильно устала? Может натёрла себе ногу в новых башмаках? Ударилась? Поранилась? – Он продолжал перечислять, видя как трясутся губы Мэгги и стараясь дать ей возможность просто кивнуть в ответ. – Нет?
- Разве это теперь будет делать не Аврора? – Наконец тихо выдавила Мэгги.
- Нет. – Спокойно, но без сомнения в голосе ответил Билл. – Аврора – моя жена, и она будет жить с нами. Она будет готовить, стирать, заботиться о нас, но твои обязанности останутся твоими, Мэгги. Я уверен, что Авроре понадобится твоя помощь, также как она была нужна мне всё это время.
- Я... – Из глаз Мэгги покатились крупные слёзы. Беспомощная и одинокая перед своими страхами, она сжала руки в кулачки, сминая подол коротковатого ей платья.
- Мэгги... – Билл не мог поверить своим глазам, но Мэгги действительно плакала.
Люси удивлённо смотрела на сестру, Аврора молчала. Отстранив от себя Люси, Билл направил её к Авроре и осторожно потянул за один из жатых кулачков Мэгги к себе.
Она сделала один шаг и оказалась в тёплых объятиях Билла. Уткнувшись лицом в его плечо, она горько расплакалась.
Билл не знал, что ему делать с такой Мэгги... Она всегда была стойкой, упрямой и гордой. Слишком сильной для семилетней девочки. И он просто дал ей выплакаться, молча баюкая на своём плече.
- Ты сказал, что любишь её, - Надломлено прозвучал голос, уставшей от переживаний и слёз Мэгги, – Я думала, что ты оставишь нас, как... мама.
Последнее слово она прошептала. В комнате воцарилась ничем не нарушаемая тишина. Билл посмотрел на Аврору – она тихо плакала и прижимала к себе притихшую Люси.
Билл понимал, что должен что-то сказать, но не представлял что... Он был с ними всё это время; одевал, заботился, оберегал, отдавал им последнее, что у них было. Какой прок от слов, если он был рядом? Разве звук расстающий в воздухе значит больше, чем поступки?
Он всегда знал, что не сможет дать им то, что дала бы женщина. Он так многому научился и понял за эти годы, но он по-прежнему не знал что нужно детям.
- Мэгги, я почти не знал твою маму, – Осторожно подбирая слова начал Билл, - Но я знаю тебя, и я знаю Люси. Вы двое – лучшее, что случилось в моей жизни. Я... – он осёкся, чувствуя себя глупо, объясняя то, что должно быть было понятно каждому в Форти-Майл, - Я люблю вас обеих, и не оставлю ни при каких обстоятельствах, Мэгги.
- Правда? – Мэгги немного отстранилась и Билл с удивлением отметил какой надеждой сверкают её глаза, – Больше, чем Аврору?
Маленькая эгоистка делала вид, что не замечает Аврору в комнате и продолжала ждать ответа.
– Аврору я люблю по-другому, Мэгги. Когда ты вырастешь, то поймёшь разницу.
Мэгги оценивающе посмотрела на Аврору и, казалось, удовлетворилась ответом.
– Я не проголодалась. – Неожиданно сменила она тему и пошла в смежную комнатушку.
Волоча за собой матрасы, Мэгги улыбалась. Она приготовила постель для себя с Люси и подозвала сестрёнку.
Всё время наблюдая за Мэгги, словно не веря в резкую смену её настроения, Билл налил из ведра воду в таз и разбавил её кипятком, чтобы девочки могли умыться. Через несколько минут, сняв верхнюю одежду и обувь, они забрались в свою постель.
Билл подошёл и укрыл девочек, почему-то чувствуя себя неловко под наблюдающим взглядом Авроры. Он не привык говорить о своих чувствах, тем более оголять их в присутствии других людей, но настало время ежевечернего поцелуя и он не мог отказать в этом Люси. Билл наклонился и поцеловал малышку в лоб, почувствовав как её ручки коротко обняли его за шею. «Спокойной ночи» пожелал он и, уже выпрямляясь, заметил что Мэгги не закрыла глаза, как обычно, а взволнованно смотрит на него. Билл улыбнулся, склонился к ней и тоже поцеловал в лоб. Девочка заметно расслабилась и закрыла глаза с довольной улыбкой на лице.

Он ещё постоял какое-то время рядом с их постелью, пока не почувствовал прикосновение к своей руке. Аврора.
Билл повернулся и привлёк девушку к себе.
- Идём. – Тихо, чтобы не потревожить девочек, сказал он, и проходя мимо стола положил на него полученные в подарок крашенные яйца. Забрав с собой свечу, он завёл Аврору в комнатку, служившую ему спальней, и плотно задёрнул шторку.
Его руки сомкнулись на спине Авроры, прижимая ещё ближе. Губы нашли её рот, чтобы, наконец, без спешки и всласть насладится её поцелуями... Близостью...

Она верила. Сама не зная почему, верила каждому его слову, каждому взгляду. Она чувствовала, что Дилан никогда не бросит, не причинит боль. Джин понимала, что их счастье не может быть безоблачным всегда. В их жизни могут быть моменты недопонимания, обиды, тяжелые времена, как и понимала то, что вместе они все преодолеют.

Джин всматривалась в его искаженное желанием лицо и понимала, что ей уже никуда не хочется уходить из их дома.Она нужна здесь. Нужна ему. А он нужен ей. Они способны исцелить друг друга и заставить забыть о прошлом.
Взгляд Джин остановился на губах Дилана и она тихо застонала, чувствуя, как по телу пробегает знакомая конвульсивная дрожь.
Пальцы погладили твердый подбородок, двинулись ниже, расстегнули верхнюю пуговицу рубашки, неуверенно скользнули под ткань и застыли, соприкоснувшись с горячей обнаженной кожей...
- Я хочу остаться здесь, с тобой, - сорвалось с мгновенно пересохших губ.
_________________

Гаспар вдруг отчётливо понял, что стал лишним. Теперь есть сосед Джон Бартон, который тоже хочет защищать Анабель и заботиться о ней. И Анабель рада этому гораздо больше, чем заботе Гаспара.
Неловко топчась на месте, Гаспар Фурье рассматривал потолок, пока его сестра обнимала соседа. И он даже не мог сказать, что раньше она обнимала так его. Нет, Джона Бартона Анабель обнимала иначе. Не как брата.
Гаспар отвернулся, но услышал знакомые голоса. Анабель принялась суетиться и накрывать на стол.
Гаспар сел на свой стул и вперил взгляд в Бартона. Тот так смотрел на Анабель, словно видит всё это впервые. Но ведь у него тоже есть сестра. Неужели, она не готовит Джону Бартону ужин?!
Гаспар сложил рукиу на столе, всего в нескольких сантиметрах лежал нож. Готовый к встрече с любым демоном, Гаспар напряжённо застыл.
_________________

Закончив с раздачей ружей, инспектор Фланиган переговорил с парой человек и, пока не стемнело, направился с ними на местное кладбище. Он не был настолько самонадеян, чтобы пойти туда в одиночестве.
Не потребовалось много времени, чтобы понять, что могила разрыта совсем недавно - не далее, как прошлой ночью или, в чём инспектор был практически уверен, ранним утром. На всякий случай мужчины обошли всё кладбище и его ближайшие окрестности. На первый взгляд, всё было в порядке. Пока один из них не наткнулся на лужу крови под одним из деревьев, и, подняв голову, не обнаружил, откуда она натекла. Тело сняли, опознав в нём Коротышку Тома, одного из одиноко живущих старателей, безобидного любителя прикладываться к бутылке. Подумав, мужчины похоронили его тут же, в той самой раскопанной могиле. Крест с именем они поменяют попозже.
По дороге обратно мужчины то и дело подозрительно оглядывались, держа наготове ружья.
И каждого мучил вопрос: кто в их городе способен на такое зверское убийство?

В церкви уже почти никого не было, и, переговорив с пастором, предупреждая его о ситуации, Митч отправился туда, где мог найти большинство ещё не разошедшихся по домам жителей: в салун.

Первым делом Фланиган стал искать взглядом Джессику Нил. К счастью, она была здесь,. Его ребята тоже уже находились в "Пьяном медведе", заливая хутчиной увиденное зверство. Значит, уже завтра об этом будет знать весь город, а сегодня - все бодрствующие.

Её сияющие румянцем смущения щёки и тихое "да", перевернули в нём всё, что было возможно. И Кит, уже не таясь, просто повёл её к дому Джойсов по утоптанной дорожке. Через несколько минут, тянувшихся бесконечно долго, Кристин вышла с небольшим узелком в руках. Забрав её поклажу себе, молодой мужчина повёл жену к их дому. Не зная почему, но он боялся, что что-то помешает им быть вместе, и теперь, успокоившись, он предвкушал, как будет любить ёё, как научит не смущаться и принимать его любовь...
- Я люблю тебя, Кристин! - он подхватил её на руки и глядя в ясные, сияющие глаза, внёс в свой дом.
- Ну, вот, - поставив узелок на стол, произнёс Кит и по-новому посмотрел на своё небольшое жилище из двух комнанток с каменным очагом. Пол и две стены были покрыты толстыми мехами добытых им животных. Понравится ли ей его берлога... Он пристально следил за сменой эмоций на её лице, за каждым её движением, как хищник терпеливо ожидая начала охоты... Кажется девушка с новым интересом разглядывала его жилище.
- Тебе нравится? - хриплым шёпотом спросил он, снимая с неё верхнюю одежду и раздеваясь сам. Потом, не совладав с собой, рывком притянул Кристин в свои объятия и прижался щекой к её светлой макушке. За окном была ночь, в церкви закончилась праздничная служба, и вот здесь, сейчас он собирался сделать эту чудесную девушку своей женой в полном смысле этого слова.
- Ты ведь не боишься меня, малыш?- он немного отстранился.- Хотя, если бы ты знала, как я хочу тебя, то верно испугалась бы. - Он взял её за плечи и чуть не утонул в озёрах её оленьих, влажных глаз. - Я не обижу тебя, любимая! Прошу только, доверься мне...
Кит принялся раздевать девушку, ласково усмехнувшись
- Я уже столько раз за эти дни одевал тебя и теперь вот пришёл черёд раздеть. - Он снял с неё красивое синее платье явно сшитое ею самой и решил, что купит ей кружевные и шёлковые, и еще бог весть какие, но обязательно красивые наряды.
- Не смущайся, любовь моя, - он ласкал её стройное, гибкое тело, снимая одну за другой эти бесчисленные женские штучки и вот он осталась в одной сорочке. Её первый раз!.. Кит быстро стянул с себявсё, кроме индейских гамашей- кожаных лосин, которые обтягивали его как вторая кожа. Свет от огня играл в её распущенных волосах и Кристин была так прекрасна, стоя перед ним босая на толстом пушистом меху , что у Кита перехватывало дыхание.
- Девочка моя, иди ко мне! - Он с какой-то трепетной нежностью взял её лицо в ладони и стал покрывать его медленными тягучими поцелуями, потираясь оо неё своим лицом, лаская губами, её губы, глаза, подбородок,спускаясь к тонкой шейке и возвращаясь к губам... Утоляя извечную жажду, - обладать, покорять, поклоняться... Сделать её своей навеки
-Кристин!Кристин! - шептал он ей в губы, прикусывая их и тут же зализывая, посасывая и обхватывая своими губами, изучая и наслаждаясь её ответной реакцией. Руки его слово жили отдельной жизнью и лаская , тиская изучали с такой же жаждой каждую частичку её тела, сминая тонкую ткань, грозя разорвать, чтобы добраться наконец до нежной плоти , до её естества... В комнате стало жарко от огня от их разгорячённых тел. Кит снял с жены последнюю одежу и отбросив её в сторону , замер в восхищении
- Господи! Как ты прекрасна! - Он уложил её на мягкую тёплую шкуру перед очагом, рывком стянул с себя лосины и улёгся рядом, припадая как умирающий от жажды странник, к её таким полным, зовущим губам. Она была такая нежная, сочная, такая вся беленькая с тонкими голубыми прожилками вен. Он ласкал её, проводя руками вдоль всего её желанного тела, трогая везде, изучая и позволяя ей изучать себя, шепча на ушко каки-то нежности и уже с трудом владея собой, но готовый терпеть эти муки, ради её наслаждения. Первое прикосновение к её лону, дрожь её маленького , хрупкого тела и огромные карие глаза... Чего стоила Киту его сдержанность, поймёт наверное не всякий, но когда он вошёл в неё, медленно, мучительно медленно преодолевая тонкую преграду, его женщина была так распалена, что только на мгновение замерла, вместе с ним погружаясь в настоящее безумство страсти, безумство первой и единственной любви. Он двигался в ней, вместе с ней, почти умирая и возрождаясь от наслаждения и постепенно успокаивая поцелуями и успокаиваясь сам.

Какое-то время спустя он обтёр её всю тёплой влажной тканью и снова любил Кристин губами, языком , руками, всем своим существом поклоняясь ей, боготворя и убаюкивая на своей груди, когда она утомлённая заснула в его объятих, укутанная меховым покрывалом и его руками.
- Люблю тебя! -прошептал он в макушку спящей жены.
Кит лежал в полудрёме обдумывая что в первую очередь им предстоит сделать когда предрассветную тишину нарушило грозкое рычание его собак.
_________________

раннее утро

Край неба ещё только начал розоветь, когда Окэмэн вышел из дома с двустволкой за плечами. Вытащив из под навеса лыжи, он свистнул собаку, закрепив на Бутче постромки санок, и без излишней спешки вышел на дорогу. Можно было бы и немного подождать до рассвета, но он сегодня решил отправиться дальше, чем обычно, а зимний день короток. Под полозьями санок чуть слышно поскрипывал снег, Окэмэн поднял воротник парки повыше, зима, кажется, совершенно не собирается сдавать свои позиции. Бутч бойко бежал вперёд по безлюдной улице, пустые санки ему совершенно не мешали, Окэмэн шагал следом, посматривая по сторонам. Вот и городская окраина. Он миновал лавку Бартонов. Так и не купил соли... хотя сейчас ему уже нечего было солить. За поблёскивающей льдом лентой реки в нескольких сотнях ярдов тёмной стеной стоял лес.

Промелькнувшая за тёмными домами тень зацепила глаз, но взглянув в ту сторону, он никого и ничего не увидел. В то же время Бутч взвизгнул и начал рваться из упряжи, чуть не захлёбываясь лаем. Моментально вспомнился разговор молодого Бартона с инспектором Фланиганом и неприятное ощущение чужого взгляда в спину. Не понимая, что происходит, с какой стороны ожидать... чего именно?... Окэмэн бросил лыжи и палки на снег и вскинул ружьё. Тень снова мелькнула, он моментально развернулся в ту сторону, но снова ничего не увидел. Откуда-то раздалось странное бормотание, правда почти заглушаемое лаем Бутча. Что за чертовщина тут творится? Почему-то вдруг вспомнился неожиданный вопрос мисс Авроры, заданный на празднике.



По спине невольно побежали мурашки. В памяти зазвучал голос старого деда...

«В лесу надо быть осторожнее, мой мальчик. Слишком много там опасных тварей. Не дай боги тебе когда-нибудь повстречаться с духом зимней Стужи и Голода... Вендиго — людоед. Он быстрее и сильнее любого человека, и его не берёт обычное оружие, даже пули. Он наслаждается охотой и страхом выбранной жертвы. Одинокий путник начинает слышать странные звуки. Он оглядывается в поисках источника, но ничего не видит, кроме мелькания чего-то, что двигается слишком быстро, чтоб его мог засечь человеческий глаз.»

Бред. Окэмэн покрепче перехватил ружьё, пристально всматриваясь в бледнеющую темноту.

Браун кивнул в знак согласия.
- Поздравляю, Кит, пусть миссис Нортон родит тебе дюжину сыновей и дочерей.

- С удовольствием, маленькая мисс, надо будет поздороваться с пастором, и я полностью в вашем с Селестой распоряжении.
Мэт усмехнулся в кулак, помнится, когда он пастор только приехал в Форти-Майл первая исповедь Мэт заняла больше часа. И это он рассказал только половину...

- Пастор, куда же я без отпущения грехов, - улыбнулся Мэт, - вы же сами говорили на Небеса за взятку не пробраться. Хотя вы слишком благочестивый, чтобы знать кого подмаслить. Приходите к нам в салун с миссис Хаддуэй до вечера, Мэри напекла пирогов. Заодно и поговорим о рояле, который привезёт пароход.

Мэт попрощался с пастором, предложив руку Селесте, вторую миссис Нил, которую он всё так же упорно знал "мисс Нилл", Браун отправился в салун.

ночью

- Произошло что-то чего я не знаю? - Анабель настороженно посмотрела на мужчин. - Это из-за того, что мы нашли на кладбище? Гапар уверяет, что у Форти Майл появился Демон, но дорогой, - обратилась она к брату - мы же с тобой знаем, что демонов не существует, всё что происходит творится людьми.

Анабель в меру сил пыталась создать привычную атмосферу семейного ужина. Так, как делала это обычно для Гаспара. Накрыть стол красивой скатертью, положить на него привезённые из дома столовые приборы, единственное, что у неё осталось, зажечь свечи. Она привычно цеплялась за всё это, делая вид, что их жизнь здесь нормальная, ничем не отличающаяся от той привычной, которую они оставили в Новом Орлеане. И пусть ей приходится сейчас делать самой то, что раньше делали слуги и что она воспринимала как должное, пусть еда была скудной и её качество отличалось от того, к чему они привыкли дома, не важно. Стол был накрыт белой скатертью и на нём лежали потемневшие от времени серебряные вилки.
Именно таким должен быть ужин в семье Фурье.
А сегодня рядом был Джон. Анабель просто светилась от счастья, стараясь не смотреть на него постоянно, не задевать его руку, накрывая на стол. Она целиком сосредоточилась на простых действия, тогда как ей хотелось просто просто сидеть рядом с ним, глядя на Джона счастливыми глазами. Да что это с ней такое? Ещё ни раз, никто на неё так не действовал. Ни из-за одного мужчины она не теряла голову.

- Какой? - поставив на стол перед Джоном фарфоровую чашку с ароматным напитком, она посмотрела на него. - Впрочем, я не буду отвечать ни на какие вопросы, чтобы ты не уходил, - попробовала пошутить Анабель.
Она изо всех сил старалась делать вид, что всё нормально, что этот вечер отличается от всех предыдущих только тем, что у них в гостях Джон. Что на самом деле не существует притаившейся по словам мужчин опасности, ни демонов, крадущихся за тёмным окном и оставляющих следы когтей, ни ночных выстрелов, ни разрытых могил, ни крови на одежде брата...
Есть только люди и простые радости, вроде вкусного пирога, ароматного кофе, разговоров, улыбок и прикосновений украдкой.

Анабель видела что брат напряжён и расстроен.
Она поставила перед ним его любимую чашку, тарелку с отрезанным пирогом, возвращаясь обратно к плите, нежно поправила упавшие на глаза волосы.
Закончив с приготовлениями, она села на стул, между двумя мужчинами, расправила на коленях льняную салфетку и улыбнулась им обоим:
- Ну вот и наш Пасхальный ужин. - усмехнувшись, она пояснила Джону, - единственное что я могу приготовить, это кофе, настоящий, меня этому научила наша старая кухарка, она жила в семье мамы ещё до войны. - и осеклась, она никогда не упоминала родителей, особенно маму, в присутствии Гаспара. Чтобы скрыть свой промах, Анабель продолжила. - Правда, если верить Гаспару, мои сгоревшие лепёшки тоже вполне съедобны. и мясо. - Она резко поднялась, вспомнив, - Я же приготовила мясо, оно в кладовой, на улице, сейчас я его принесу.

«Спустя какое-то время мельтешение утихнет, и в полной тишине, когда жертва успокоится, вендиго, возможно, заревёт, потому что ему гораздо больше нравится настоящая активная охота. И когда путник начинает в страхе убегать, вендиго атакует. А ещё он делает запасы, когда зима особенно длинная и холодная, подвешивая добычу в ветвях деревьев.»

Внезапная тишина упала, как топор на голову. Даже Бутч перестал лаять. Окэмэн напряжённо прислушивался, но не слышал ничего, кроме тяжёлого дыхания и оглушающего стука собственного сердца. Только бы сейчас никого не вынесло из дома, мелькнула мысль. Раздался угрожающий рёв, и Окэмэн наконец-то увидел несущееся в его сторону нечто, похожее на человека, но заросшее до состояния абсолютной неузнаваемости, с безумным взглядом и оскаленными зубами, и с чем-то похожим на... обглоданную кость?... в руках. Всего одно мгновение, чтобы вскинуть ружьё и прицелиться...

Выстрел дуплетом разорвал липкую тишину спящей улицы, и вслед за ним последовал дикий обиженный вой. Зажав руками живот, зверь... или всё же человек?... развернулся и кинулся бежать в сторону леса.

Сбросив наваждение, Окэмэн подошел к тому месту, где вендиго настигли его пули. На снегу расплывалось красное пятно, и цепочка пятен поменьше ясно показывала, куда убежало это существо.

- Ты точно не дух. Я не знаю, кто ты, но ты уязвим, а значит, ты смертен.

По следам крови его можно будет найти и добить. Это же он, наверняка, разрыл свежую могилу и утащил труп. Окэмэн перезарядил ружьё.

Из ближайших домов стали выбегать разбуженные выстрелом и криками люди.

Вечером


Ты любишь меня? Ты выйдешь за меня замуж? - вертелось, готовое сорваться, на языке Джона.
Но не так он хотел спросить ее об этом. Не в такой обстановке - в обыденной суете между плитой и кухонным столом, под пристально-напряженным взглядом Гаспара.
Джону хотелось видеть глаза Анабель, когда она ответит ему, и слышать только ее голос - мягкий, нежный... И когда она скажет ему "да", он хотел бы,.. он хотел бы, чтобы они были одни.




Джон улыбнулся Анабель и, переплетя перед собой пальцы в "замок", вопросительно уставился на Гаспара - ожидая, когда тот на правах хозяина начнет читать предтрапезную молитву.


- Не надо! - Джон порывисто схватил Анабель за руку. - Не надо мясо, - уже более спокойно сказал он. - Я не голоден. Гаспар, думаю, тоже. Мы просто выпьем кофе. С пирогами и твоими сгоревшими лепешками, - попробовал он пошутить.

Раздался выстрел и уже повсеместный истошный лай других собак.

Мужчина мгновенно выбрался из-под шкуры и оделся по-военному быстро, пока не сгорела спичка. Наклонился к сонной самой прекрасной женщине на свете и, поцеловав её опухшие мягкие губы, стремительно вышел из тёплого дома с оружием , предварительно приказав жене забрать собак в дом и запереться.
- Охраняй! - Приказ Нану и вот уже состредоточенный мужчина вышел на охоту, закинув снегоступы за спину и вооружившись, длинным ножом, кольтом и винтровкой. Своим привычным арсеналом...
Выбегающие из домов люди не мешали ему, он внимательно рассматривал следы, и высматривал что-то, словно чуя нечто инородное, страшное и опасное.
Дойдя почти что до окраины он заметил капли крови и уже внимательно следя за ними взял след.


- Окэмэн! - Почти не шевеля губами, Кит спросил, - Ты стрелял? Кто это?
_________________

Утро наступило очень быстро. Казалось, что Аврора только закрыла глаза и сразу же проснулась. Хотя, так оно и было. Сладко потянувшись, подняла голову с плеча Билла. Несколько минут она просто смотрела на его длинные ресницы, упрямо сжатые губы.
"Даже во сне упрямый" - улыбнулась Аврора и осторожно вылезла из-под одеяла.
Было еще очень рано, очаг погас. Стараясь не шуметь, Аврора раздула угли, подбросила дрова и села на край матраса, на котором спали девочки.
Глядя на огонь, она причесывала волосы и, как драгоценные камни, перебирала воспоминания о Билли: его широких плечах, глади его спины, его движениях, страсти, силе и поцелуях.
Все тело Авроры наполняла сладкая истома, заставляя её чувствовать себя более женщиной, чем она чувствовала до сих пор. Теперь она была не просто сестрой и хозяйкой, теперь она была желанной, любимой женщиной Билли Хилла. Именно это было главное.
Вспомнился тихий шепот, когда Билли шептал ей всякие ласковые слова. Авроре нравилось, когда он называл её "Рори" и "любимая". Она скажет ему утром об этом и пусть он всегда так её называет.
А еще Аврора знала, что никогда не позволит Билли покинуть её. Она сделает все, чтобы у него даже мысли такой не возникло. А сама она накрепко привязана к нему и навсегда любит только его.
"До самой смерти ... и после нее"
Распутав длинные пряди волос, Аврора заплела косу и откинула её на спину. Начинался новый день, новые хлопоты и новые заботы. Приятные заботы. Ведь теперь в её жизни был Билл и девочки. И, конечно же, Джонни. Авроре совсем не нравилось, что они снова поругались. Вчера в церкви он поздравил её, но был сух и отстранен. Какие-то глубокие думы одолевали его. Что происходит с её братом? Она обязательно выяснит это. Даже если ей придется спрашивать у Анабель Фурье.
Потянувшись, девушка пододвинула чайник к огню. Нужно согреть воды, Билл и девочки скоро проснутся, они не должны умываться холодной водой. Аврора посмотрела на девочек. Люси была такая хорошенькая, похожа на маленького ангела, а Мэгги ... А Мэгги смотрела на Аврору.
Несколько мгновений они просто смотрели друг другу в глаза. Взгляд Мэгги был пытливый и настороженный, как будто она пыталась понять в худшую или лучшую сторону изменится их жизнь теперь, когда в ней появилась Аврора. Мэгги была готова защищать Люси и Билла, если Аврора вздумает обидеть их.
Аврора ласково улыбнулась своей старшей дочери, такой серьезной и ответственной:
- Будем готовить завтрак?

Вчерашним вечером.

- Идёмте, миссис Нил, - Митч подал Джессике одежду и вышел с ней на улицу. Он задумчиво брёл рядом, а через какое-то время понял, что привёл её к своему собственному дому.
Чтож, наверное, так будет правильнее всего, - отметил он, и приглашающе махнул рукой.
- Зайдёте, Джессика? - Митч внимательно смотрел на женщину, ожидая ответа.

Пока Фланиган заводил даму домой, коротко извиняясь за некоторый беспорядок, растапливал печь и ставил греться нехитрую еду, смутное решение окончательно оформилось.
- Вы же живёте одна? - задумчиво уточнил он, - Знаете, Джессика, - он помедлил, не желая её слишком сильно пугать, - Что-то непонятное и страшное происходит в Форти-Майле. Настолько, что я не только не посоветую вам ночевать одной, но и не выпущу отсюда, - признался мужчина.
Мысль о том, что можно было бы отвести её в дом пастора, где хватало народу, приходила ему в голову, но крайне не устраивала. Во-первых, как мог её защитить немолодой уже пастор? А во-вторых, Митч просто хотел видеть её именно в своём доме, под своей защитой. И даже был честно готов повести себя как джентльмен и ни единым жестом не нарушить правила приличия. Если это потребуется, конечно. Но где-то внутри сидело твёрдое убеждение, что не потребуется.

Сняв разогретые бобы, Митч разложил их на как раз имеющиеся у него две тарелки, и нарезал подкопчёное мясо медведя, того самого. Ещё кофе, и можно садиться.
- Прошу, миссис Нил, - объявил Фланиган, за приготовлениями то и дело посматривающий на свою гостью, - Ужин готов, - он пододвинул к столу грубо сколоченный, но удобный стул, сделанный когда-то им самим, и, когда Джессика села, немного придвинул вперёд, касаясь её спины кончиками пальцев.
Он продолжал поглядывать на неё, пока они ужинали. И когда она вызвалась помыть тарелки и кружки. И когда она смущённо замерла, не зная, чем ещё заняться, немного волнуясь.

- Не надо, Джессика, - попросил Митч, подходя и беря её руки в свои, - Не нервничайте. Если хотите, я отведу вас в дом пастора. Но я бы не хотел, - признался он хрипловато, - Я хочу, чтобы ты осталась.
И, когда женщина подняла на него глаза, Митч увидел в них не то, чего боялся, а то, чего так ждал.Он очень медленно наклонил голову, неотрывно глядя в бездонные прекрасные глаза, и прижался к губам, прикосновение к которым он уже познал сегодняшним днём.
Если у него и были какие-то благие намерения, то все они были немедленно забыты. Фланиган крепко прижал женщину к себе, теряя привычную сдержанность и жадно впиваясь в её рот.
- Джессика, - мужчина смог оторваться от её потрясающих губ только ради того, чтобы ещё раз внимательно посмотреть в глаза и подхватить на руки, преодолевая несколько коротких шагов до постели, укрытой шкурами.
- Джессика, - он аккуратно положил её на меха и поцеловал нежную кожу шеи, видневшейся в скромном вырезе платья.
- Ты прекрасна, Джессика, - пальцы скользнули, расстёгивая пуговки и нехитрые застёжки, чтобы его губы могли повторить за руками тот же маршрут.
- Моя милая, - стянув последний покров с потрясающего женского тела, Митч замер, пожирая её взглядом. Он нетерпеливо высвободился из собственной одежды и склонился над Джессикой, стараясь быть сдержанным, но горящий взгляд выдавал его с головой.
- Моя Джессика, - мужчина забрался в постель и устроился рядом со своим искушением. Он натянул на них шкуру, щадя возможную стеснительность Джесс и прижал её к себе, снова начиная целовать губы, тонкую шею, нежную кожу на груди, одновременно лаская всё, до чего могли добраться его руки, а добирались они практически до всего, кроме коленок и ниже их.
- Моя, - шепнул он, когда дыхание женщины стало прерывистым и она нетерпеливо задвигалась в его руках. Он перевернулся вместе с ней, накрывая тело Джессики своим и решительно проникая в горячее и ждущее лоно. Больше на слова Митч не тратился, сосредоточившись на своих действиях, на том, чтобы следить за выражением лица своей женщины. На том, чтобы стараться свести её с ума и вместо этого сам сходя с ума и теряя контроль. Совершенно потеряв голову, он лихорадочно задвигался, безудержно идя к финалу, на грани сознания надеясь, что идёт туда не один. И только потом пришёл в себя, тяжело дыша и всё ещё крепко обнимая свою Джесс.
Она была ещё красивей, чем он мог раньше представить: немного взъерошенная, растрёпанная, с капельками пота и припухшими от поцелуев губами. Прекрасна! Митч перекатился набок, чтобы не раздавить её, даже не собираясь выпускать её из рук, нежно поцеловал и расслаблено устроился на подушке, мягко улыбаясь своей потрясающей женщине. В том, что она - именно его, мужчина не имел никаких сомнений.
Он не выпустил её из рук даже во сне.

Утром Митч Фланиган наконец-то понял, в чём прелесть утреннего неспешного времяпрепровождения в постели. Проснувшись от рассеянного утреннего света, он просто лежал, любуясь прекрасной женщиной в своих объятьях. Её точёным носиком, нежными щёчками, чувственными, и это он это доподлинно знал, губками, длинными ресницами, скрывающими прекрасные глаза.
...Джессика открыла глаза, и он вновь ей улыбнулся. И, не удержавшись, потянулся к её губам, снова начиная увлекаться...

Выстрел отбросил прочь все чувственные планы, и Митч встревоженно поднялся.
- Не выходи из дома! - отрывисто, скорее приказал, чем попросил он, быстро одеваясь и проверяя свой кольт, - Пожалуйста, просто жди меня здесь, - он наклонился над постелью и поцеловал Джессику, обещая ей вернуться и продолжить.

Взяв кольт наизготовку, Фланиган вышел из дома и отправился туда, где шла дикая охота.