Дивье Поле

Лужа неподалеку давала куда лучший обзор на себя теперешнего. А хорош!

Высокий, жилистый. Но эти глаза…
-Бесовщина, - сплюнул я в лужу.
Ладно. А что помимо странных глаз и белых волос, да шрама на пол-лица у нас имеется?
Два тяжелых меча за плечами, подразумевали, что я умею ими пользоваться. Но пока как-то желание проверять не возникало. Небольшой видимо острый клинок, который запнут за широкий кожаный ремень спереди. Удобно. Одежда практичная. Штаны какие-то широкие, рубаха и черная кожаная куртка. К поясу подвешены два мешка. Один, судя по весу и резкому позвякиванию, с монетами. А вот во втором я обнаружил несколько бутылочек с какими-то непонятными ярлычками, каменный гребень - ну кто бы сомневался, что с такой шевелюрой он мне понадобиться - какие-то непонятный камушки и пара женских крупных серег. Неожиданно. Ладно, потом разберусь. Серьги явно не мои, и вроде бы не очень-то и дорогие, но сделаны неплохо. И камушки какие-то даже в них.

Оглядевшись по сторонам, я заметил, что за мной украдкой наблюдает симпатичная блондинка.

В расшитом льняном платье. Вся такая крепенькая, и фигуристая в нужных местах. А талия, так просто как тростиночка. Кажется, вот двумя ладонями обхватишь и пальцы сомкнуться. К слову о пальчиках. Пальчики у нее тоненькие, будто музыкальные. И какие-то очень знакомые. Уж не тали это, которую я ищу?

А собственно, чего гадать? Нужно действовать. И словно в подтверждение моих слов, клубок - о котором я уже и позабыл - дернулся за пазухой будто живой.
-Девица прекрасная, не откажите путнику, сбившемуся с пусти истинного, в своем драгоценном внимании. А за беспокойство примите в дар этот клубок. Думается, что ваши чуткие пальчики найдут ему должное применение, не в пример мне, - и подал девушке так удачно подобранный красный клубок.

-Открой имя свое, красавица. Меня вот все Емельяном кличут, - имя слетело с губ само-собой. Я даже замер, судорожно вспоминая, а как же звали меня раньше.
И тут ветерок со всем рядом прошелестел голосом Макошь:

-Вот же напасть так напасть. Клубочек-то верно зачарованный и путеводный.

Значит, что у него в активе? Ловкость и обостренное обоняние? Негусто.
Одежда удобная, темного цвета; на ногах, слава всем богам, не лапти с онучами, а сапоги. На шнурке вокруг шеи висела подвеска со стилизованным кошачьим глазом.
Рядом с ним лежал мешок, в который парень с интересом заглянул: несколько свертков. Он полез в один из мешочков, чихнул пару раз, понял, что это болиголов и белладонна, решил, что пока они ему не понадобятся. Но как же так? Он никогда не разбирался в травах, откуда у него эта информация? Ага, вспомнил, что Макошь говорила о приобретенных новых знаниях. А это что? Соль? Точно, соль. Котелок, ложка, нож. Он что, повар? Котелок с внутренне стороны был отполирован до блеска и Фил разглядел свое лицо. Вроде бы он, но и не он совсем. Другой взгляд исподлобья, резко очерченные скулы, впавшие щеки, короткие черные волосы. Выглядел он слишком располагающе.
Вдруг он вспомнил, о чем совершенно забыл, увлеченный новой игрой. Они же вдвоем пришли в игру, завертел головой, пытаясь отыскать знакомую фигурку, но тщетно. Никого знакомого он не видел.

К ним вновь явилась местная богиня с заданиями для попавших.
Филимон услышал свое имя и его неудержимо потянуло в сторону самой малочисленной группы. Как же так, у него почти свободы выбора? Он попытался остановиться, но с негодованием понял, что это не в его силах и, подхватив с земли котомку, направился в указанном направлении. По дороге он пару раз предпринимал попытки изменить направление, но его влекло в предназначенную сторону.

В компанию Филу рендомно, не иначе как, достался колоритный такой мужик. Мечник, да еще практикующий, судя по мечам да шраму. Рядом с ним стояла очень выразительная девушка. Во всех местах выразительная, так сказать.
- Приветствую честную компанию. Звать меня Филимоном, можно Фил. Ну что, пора в путь-дорогу собираться?
Мужик оглянулся. Дааа, не только он мечник оказывается, что-то с глазами у него непонятное. Фил протянул руку для рукопожатия, ростом он был ниже нового знакомого, ненамного, но все же, да и бицепсами похвастаться не мог.

Пока знакомились, да направление выбирали, Фил еще раз огляделся, пытаясь высмотреть девушку, да только никого не увидел. И опять его накрыло странное состояния двух взглядов на окружающий мир, как будто его глазами смотрел кто-то еще. Прогоняя головокружение, попытался сморгнуть, но двойное зрение не уходило. Его повело, закружило, но Фил тряхнул головой, вспоминая, кто он, и наваждение пропало. Постоял с закрытыми глазами, приходя в себя. Очень ему это не нравилось.

Пока я тут, так сказать, мосты налаживал, да даму обхаживал, нарисовался откуда ни возьмись какой-то новый крендель.

Я обернулся на звонкий, чуть певучий голос. Очень к слову располагающий.

И ответно пожал протянутую руку.

-И тебе крепкого здоровьюшка, добрый молодец, которого Филимоном кличут, - я с прищуром осмотрел нового знакомца. - А я Емельяном зовусь.

Любопытный товарищ. Одежда темная, практична, но не мой размерчик - а жаль. Щупловат. А вот сапоги у него знатные. Нет, мои тоже хороши, но у него вот кожа явно лучшей выделки. Но вот что действительно привлекло мое внимание, так это подвеска на его шее. Блеск камня в узком кошачьем зрачке кулона так и манил его присвоить. Но, я откуда-то знал, что эту вещичку лучше не трогать - непростая безделушка, ой не простая. Да и парень непрост. Было в нем что-то кошачье и в неслышной мягкой походке, и в движениях плавных. Как ни есть - котяра!
Вот чувствую моего поля ягода.

Забавно было наблюдать, как посреди поля, на перекрестке из ниоткуда появлялись люди. По всему видать, такие же, как я, счастливчики-попаданцы. И вот уже стоим мы толпой, и все видим силуэт в сиянии золотом и слышим красивый женский голос, каким с нами говорила Макошь.
А как поведала богиня причину нашего появления в этом чУдном мире, так исчезла.
Стою я и думаю, что если уж отправляться в такое путешествие, то хотелось бы мне, чтобы спутником моим стал вон тот беловолосый молодец, на ведьмака похожий. Ну, может, и не на ведьмака, но глаза у него желтые... змеиные. А сам он кажется мне знакомым. И хочется мне назвать его другим именем, но не правильно это как-то, словно те наши имена для этого мира не предназначены, тайные они и звучать им здесь не положено. Может, сила в них особая заключена, что связывает нас с тем местом, откуда мы появились.
Стою, рассуждаю, разглядываю длинноволосого красавца, а сама думаю - когда это я больше двух секунд на одном месте просто стояла? Всегда куда-то спешила, бежала, ехала...

Приняла я клубочек из рук знакомого незнакомца. Клубочек теплый, словно живой.
- Спасибо, - говорю тихо. - Наверное, клубочек и сам знает, что ему делать и куда нас вести. Доверимся его волшебной силе.

- Любавой меня звать. - Смотрю я не него, глаз не могу отвести, и взгляд у Емельяна меня словно зачаровывает. - А ты кто будешь, Емельян? Прости, ежели обидят мои слова, но на простого человека ты не похож.

- Должны быть с нами еще товарищи, видимо, - оглянулась я по сторонам. - Ну, что испытаем чудесный клубочек в действии? Пора нам в путь.

- И ты будь здоров, добрый человек. Меня зовут Любава, можно Любой звать. Или Любашей, - зачем-то добавила я, глядя на Емельяна.
Положила я клубочек на землю и тотчас засветился он мягким сиянием и покатился по одной из дорог. А мы двинулись за ним следом маленьким отрядом путников, всего-то четверо нас и было. Идем, оглядываемся, а я волей неволей всякое подмечаю: следы звериные дорогу пересекают, не иначе лица здесь пробегала недавно. На небе ни облачка, а птички низко летают, значит скорому дождю быть.
И откуда только все это знаю?
Сняла я с плеча котомку, заглянула в нее - лежит в ней два мотка ниток, один с нитками тонкими, второй с толстыми и прочными. Воткнуты в мотки иголки: тонкие, швейные, какие в прежней своей жизни я от силы раза три в руках держала, и толстые, длинные, на острие шила похожие. И глядя на эти иголки захотелось мне присесть в травке у обочины и заняться рукоделием.
«Вон хоть прореху едва заметную на рукаве Емельяна зашить», - мечтательно подумала я.
И сама не заметила, как потянулась и вложила свою руку в ладонь Емельяна.
А тем временем вывел нас клубочек к зеленой долине, поросшей густой травой и душистыми цветами. Свернул клубочек с дороги и покатился напрямик к видневшейся вдалеке полосе леса.

Очень интересно, а почему нет выбора персонажа? Поиграть бы крутым колдуном! Чтобы молнии швырять, горы поднимать, реки поворачивать вспять. Амуницию тоже нужно соответствующую - куртку кожаную, плащ, брюки тоже кожаные? Или нет? Коня черного, огромного и меч, на зависть всем. Но увы, графика красотой не радовала. Реалистичностью - да, красотой - нет. Все какое-то пыльно-пожухлое, ни птиц, ни сказочной природы и вообще... уныло, в общем.
Вдруг появилась красотка и начала заваливать инфой.

И далее, далее, далее. Однако, хорошо разработчики придумали, хотя, по сути, квест как квест. Сейчас быстренько прогуляемся и в кафе.
Да что за ерунда, волосы в рот лезут. Откидываю длинную рыжую прядь привычным жестом.
Так. Стоп.
Волосы. Длинные. Рыжие. У меня?! И руки женские. Без маникюра. А еще я в платье! Быстренько ощупываю себя. Вполне приличная ГРУДЬ?

- Ааааааааааа!!!!!!! - по ушам резанул высокий женский крик. - Я женщина! Я женщинаааааааа! Я женщина, вашу мать!!!!! Как? Ну как так?!
- У меня сиськи! И жопа! И я в платье! Не хочу быть женщиной!
- Это, по вашему смешно? Совсем не смешно! - попытался сдернуть очки, а их нет! Нет и все.

Рядом стояли еще какие-то люди, мужчины и женщины, все в странной одежде. Может они понимают, в чем дело? Мужик со шрамом поднял клубок. Наверное и мне надо.

- Мир вам, добрые люди и не-люди, - это мой голос? Верните меня обратно. - Дозволите мне взять второй клубок? Надобно помочь в столь опасном деле, иначе быть беде страшной.
Что я несу? Какая беда? Это виртуал!
- Звать меня Поликсенией. Я вила, - вила, вилы, что за ерунда?

- Веди, клубочек, за собою, - и бросила клубок на пыльную дорогу. - Если кто пойдет со мною, буду рада. Подмога любая не помешает.

Откуда-то я знал, что раньше трава была зеленее, пели птицы и стрекотали насекомые. И было это все мне дорого. А сейчас, вот вроде все тоже самое, но тусклее, не хватает яркости. Как на седьмом уровне в "Дозорах". Когда-то эти книги были зачитаны до дыр. Точно! Настоящий мир - на следующем уровне.

Приняла она мой дар, и по сердцу разлилось какое-то тепло.
И имя свое мне открыла:

-Ох, Любавушка. Я и сам не ведаю. Вот вроде и людь снаружи. Чоловик стало быть, а чудится будто огонь понимаю, и простор меня манит. Вот просто невмоготу. Да и очи эти окаянные. Будто змеюка какая, а не людь. - Не хотелось мне девушку пугать своими откровениями, но и врать ей тоже не хотелось. Не заслуживает она вранья.

И похоже Любаву мои объяснения не смутили. Во всяком случае она активно и со знанием дела взялась за предложенный клубок.

И клубок заработал! Чудеса! Хотя, чему тут уже удивляться?
Новый знакомец Фил тоже пристроился к нам. А за ним и еще одна дева догнала нашу компанию.
Клубок бодренько так бежал по дорожке, уводя нас куда-то вдаль.

Я внимательно поглядывал по сторонам, прислушиваясь к своему внутреннему голосу и, как подозреваю, звериному чутью. Вокруг нас было полно всякой мелкой живности, но опасности не было. Хотя, расслабляться не стоило.

В какой-то момент Любава вложила свою тонкую ручку в мою ладонь, и я испытал прилив непередаваемого удовольствия от ощущения прикосновения ее тонких пальчиков.

Вдруг клубок вильнул в сторону, и покатился к лесу. Странно. Хотя на открытом пространстве как-то не так спокойно, как в лесу под укрытием крон. Лес бы преимущественно сосновый, хотя кое-где просматривался и березняк. В какой-то момент лесная тропинка вывела нас к небольшому озеру.
Клубок остановился. И мы все собрались возле него, пытаясь понять куда он нас привел.
На берегу озера виднелась небольшая, и с виду необитаемая, хатка. Может это и есть та самая дальняя заимка?

-Полагаю, разумно дать ногам отдых. А там за чаркой, да сытной трапезой и добрыми речами, куда сподручней помозговать над загадкою, - обратился я к своим спутникам.

Блин, вот что за дурацкая женская манера - наговорить такого, от чего можно было кончить еще раз - будто того острого удовольствия, что уже испытал, было бесконечно мало - и сбежать, не дав сказать в ответ ни слова?
Но как бы там ни было, а я уже понял для себя главное. Как бы Даша сейчас ни пыталась от меня скрыться, как бы ни жалела, быть может, о своих словах - для меня все уже безвозвратно изменилось. Раз и навсегда. Теперь, когда мне знакомо ощущение ее кожи под моими пальцами, когда я знаю ее на вкус и то, как она способна отдаваться - ей придется смириться с тем, что я уже никогда ее от себя не отпущу. Хотя бы потому, что в противном случае просто сойду с ума. Без нее. От мыслей, кто трахает ее вместо меня. Теперь, когда она уже растеклась по моим венам как необоримый наркотик, отравляя собой каждую клеточку тела, я предпочитал скорее сдохнуть, чем лишиться этого жизненно необходимого мне яда.
Не знаю, было ли все пережитое чем-то фантомным, что существовало только в моем воображении, но даже если так, то сей факт не отменял того, каким все казалось - и было - настоящим. И теперь я четко понимал, что мне следует делать дальше. Теперь, когда так ярко представил и почувствовал, как все у нас с Дашей могло бы быть. Могло бы быть уже много лет, если бы я однажды не решил довольствоваться малым. Тем малым, что в данный момент казалось глупой и напрасной потерей огромного количества времени. Времени, что намерен был срочно наверстать.
Скинув очки, я помчался следом за Дашей, гонимый безумным желанием сказать ей столь много всего... Срочно. Немедленно.
Ее красное платье мелькнуло в толпе и исчезло в одном из павильонов, у которого толпилось такое количество людей, будто здесь раздавали как минимум бесплатную икру, как максимум - летали халявные доллары. Однако, протиснувшись с трудом внутрь, я обнаружил, что там был всего лишь еще один симулятор со странным названием "Дивье поле". Даша стояла у одного из экранов и казалась увлеченной тем, что активно тыкала в него пальцем. Мне не осталось ничего иного, как встать рядом и попытаться собраться с мыслями. Упорядочить их хоть как-то. Хотя, казалось, чего уж проще, чем просто сказать ей: я тебя...
Додумать я не успел. Перед глазами вдруг все поплыло, словно в каком-то дурмане, а когда картинка прояснилась, я обнаружил себя стоящим посреди самого натурального поля, вот только дивиться тут было совершенно не на что. Что это - очередной глюк, вызванный чем-то распыленным в воздухе или технический фокус? Если второе, то разработчикам игры должно быть стыдно за такую графику. Могли бы и получше сообразить...
Впрочем, черт с ней, с графикой! Где Даша???
Я повертел головой по сторонам, надеясь, что она обнаружится где-то рядом, но все, что увидел, это пушистый рыжий хвост, предположительно кошачий, что упорно волочился за мной, только вот странно - самого кота при этом в поле зрения не было. Я снова повернулся вокруг своей оси и хвост снова последовал за мной, но животное так и осталось неуловимым. Не успев поразмыслить о том, что это за чертовщина такая, я вдруг услышал:

Не знаю, с чего я вообразил, что зовет меня именно Даша - потому что голос был, мягко говоря, странным, но в тот же миг, не задумываясь, откликнулся:
- Дашаууууу!
Какого черта из моего рта вырываются столь непонятные звуки я подумать не успел тоже - ноги сами понесли меня на звук. Бежалось странно легко и быстро. Было такое ощущение, что у меня вдруг выросло четыре ноги вместо двух. И слух обострился до предела - потому что я точно знал, откуда исходил тот крик.
Однако, добежав до места, понял, что все-таки что-то пошло не так. Потому что Дашу я так и не нашел, зато нашел огромного мужика, которому доставал дай Бог до колена. Он был прямо как тот самый Гулливер из сказки, а мне в этой сцене, похоже, досталась роль лилипута.
И тут бы, по-хорошему говоря, следовало смотаться быстро и благоразумно, пока эта детина меня не раздавила, но нюх, ставший вдруг тоже очень чутким, так и повлек меня к этому мужику, губя на корню все зачатки разумных мыслей. Я потянулся к великану и вцепился передними лапами в его штанину...
Стоп. ЛАПАМИ???
От ужаса я так и подскочил, возопив:
- Твою мяууууууууть!!!!!!!!!!!!
И в следующий миг обнаружил, что невесть какой инстинкт загнал меня вместо дерева, которое почему-то очень хотелось сейчас обнять, великану на спину. А вернее - на шею, в которую я мертвой хваткой и вцепился. Когтями.
КОГТЯМИ????????!
_________________

Трава колыхалась от ветра как море зеленое. Цветы такие яркие вокруг, каких я в жизни не видела, а, может, попросту не замечала. Обман все это или нет, уже и не так важно, потому что сознанием я жила здесь и сейчас. Дышала полной грудью, и ощущала своей рукой сильную руку спутника и оттого делалось не так страшно от мысли,что могло нас ждать впереди.

- Интересный ты. И совсем не страшный с этими глазами. Нравятся мне они, светятся словно янтарные, - улыбнувшись, отозвалась я. - А я обычная девушка, - вздохнула тихонько, - хотелось бы быть какой-нибудь особенной, но... видать не моя судьба.
Я сорвала ромашку и поднесла к лицу. Цветок крупный, с белыми упругими лепестками и яркой желтой сердцевинкой. Понюхала - пахнет пряно и свежо, и пыльца разлетелась вокруг золотистым облачком. Наверное, здешним пчелам раздолье одно с такими-то цветами. Может, где-то в лесу можно найти гнездо диких пчел и соты в нем? Если дымком обкурить гнездо, то можно пчел усмирить и медом разжиться, а то в моей котомке никаких съестных припасов я не обнаружила, а голод в этом мире, судя по всему, самым настоящим ощущался. Да и воды чистой хорошо бы найти.
Вскоре миновали мы долину, зашли в лес. Усталость стала сказываться. Я по сторонам принялась осматриваться, прислушиваться - тропу звериную искала, лягушачье кваканье подмечала, да заросли растений погуще, что могло привести нас к ручью с питьевой водой.
Долго ль коротко шли, но вышли вскоре к лесному озеру, на берегу которого избушка небольшая стояла. Возле избушки и остановился наш клубочек, погасло его сияние. Я подняла клубочек с земли и убрала в котомку.
Дверь в избу оказалась не заперта, а внутри никого не было. Но, видно, наведывался сюда кто-то недавно - в печке зола еще едва теплая, да горшок копотью покрытый с остатками какой-то похлебки.

- Я в лес схожу, заодно осмотрюсь поблизости, - сказала я товарищам. - Надо нам чего съестного раздобыть. А вы, друзья, пока здесь разведайте, может еще что обнаружите или хозяева домика где-то рядом найдутся.
Говорю про съестное и сама себе удивляюсь - откуда мне знать, что можно силки на зайца поставить? Или как белку поймать? И что звериные следы могут к источнику чистой воды привести?
Сделала пару шагов в чащу и остановилась.
- Емельян, вижу, что понимаешь ты природу и вести себя правильно в лесу можешь. Пойдем со мной, вместе и принесем больше.

Клубочек из рук Любавы выпрыгнул, да и покатился дорогу показывая, посверкивая яркой искоркой. Собственно говоря, очень нам это сияния помогло, когда свернув с тропинки, повел он нас по бездорожью, напрямик к густому лесу. "А кто говорил, что герои всегда идут в обход?" - вздохнул про себя Фил, сходя с дорожки и вламываясь в травяной бурелом. Но к его немалому удивлению, пересеченная местность затруднений не вызвала, и хотя он был готов споткнуться на первой же кротовьей норе, ноги ловко скакали по кочкам, избегая ям и спутанных клубков травы.

Любава шла первой, внимательно оглядываясь. Уж не охотница ли она, вон как к следам присматривается? Елисей за ней двигался, след в след. Занятный человек. жаром от него так и пышет, но что-то знакомое в нем есть, похожее что ли. Фил не мог объяснить чтобы это могло быть, и оставил эту загадку до лучших времен, как и многое другое, что не давалось к пониманию с первого раза.

Привела их стежка-дорожка к лесу и пока спутники пробирались вперед, Филимон то к дереву подходил, смолу срезал, то наклонялся, гриб в котомку закидывал, горсть ягод в мешок ссыпал. В глазах больше не мутилось и он вполне наслаждался прогулкой, вдыхая острые ароматы сосновых иголок, трухи, мха и еще сотни оттенков, чему он даже названия придумать не мог.

Тем временем привел их клубок к избушке. Долго они уже идут, времени прошло прилично, ноги гудят, да и живот подвело, так что Фил охотно согласился с Емельяном.

Осмотрелись они в избе. Увидев местную кастрюлю, заявил:
- Ни за что в таком варить ничего не буду, даже яд. Вот что, товарищи мои разлюбезные, я кажись, готовить умею, - и продемонстрировал надраенный до блеска котелок. - Так что если желаете легкого супчика, то могу хоть сейчас сообразить. А если по нраву наваристый бульон, то придется мяска добыть.

Любава светилась как солнышко и это не было образным выражением. Фил видел, как от нее исходило желтоватое свечение, устремляясь к Емельяну, зажигая его ответным светом. В груди зародилось глухое урчание, парень поспешил захлопнуть рот, не понимая, что с ним творится. А глаза снова заволакивало дымкой.

Тот, кто поднял этот груз,
Тот, кто принял этот путь,
Все, что пройдено тобой,
В этот миг не позабудь...

Легкое щекочущее прикосновение к щеке отвлекло меня от водружения на голову шлема. Скосив глаза, я увидела, как мужские пальцы поправляют мой локон. Я подняла взгляд на своего спутника и поблагодарила его улыбкой, но почему-то слегка смутилась и предпочла поскорее спрятаться за дисплеем.
Наверное, от смущения я пропустила всю вводную часть и сама не поняла, что за персонажа выбрала. Просто вдруг оказалась на перекрестке четырех дорог, посреди бескрайней равнины, поросшей пожухлой травой.
Чувствовала я себя как-то странно… Как будто что-то противно скребет по телу и мешает.
Я опустила взгляд, но не увидела ничего странного: рубаха какая-то длинная белая свободного покроя. Волосы густые каштановые прямо до земли спадают, почти полностью скрывая одежду. «Ну, просто плащ из волос», - мысленно хихикнула я. Слегка потянув вверх подол рубахи, я уставилась на свои ноги.
Босые.
Я стою босиком на пожухлой траве.
Пошевелив пальцами ног, я прислушалась к ощущениям. А нормальные ощущения. Хорошо. Удобно. Еще бы от рубахи этой мерзкой избавиться – и совсем замечательно будет! Гадкая одежка! Корябает. Трет.
Я уже ухватилась покрепче за подол, намереваясь стянуть с себя эту пакость, как вдруг сообразила, что под рубахой-то на мне, похоже, и нет ничего больше.
Моментально отпустил подол, я стрельнула глазами по сторонам. Вокруг были люди. Не то, чтобы толпа, но десятка полтора-два наберется. А я чуть не предстала перед ними, в чем мать родила. А здесь ведь не только женщины, но и мужчины.
«Мужчины? Мужчины – это хорошо! Пусть смотрят! Пусть любуются! Пусть дивятся! Мужчины сильные. Сила – это жизнь!» - змейкой скользнула в голове шальная мысль.
Я нервно передернула плечами и смущенно поправила волосы, стараясь справиться с нахлынувшими ощущениями. Мысли были странные. Ощущения странные. Все – странное. Мое и не мое одновременно. Пальцы нащупали на голове какую-то колкую корону.
Стянув украшение, недоуменно осмотрела венок из веток. Ну, венок так венок. На фоне всего остального – не так уж и странно. Водрузив корону из листьев обратно, я присмотрелась к окружающим.
Все вокруг внимали Ей. И это было правильно. Так было должно, потому что за ней – сила. Своя сила. Не заемная.
Я бы тоже внимала, но физические ощущения все время отвлекали. Не могу я в рубахе. Просто не могу. Плохо в ней. А без нее? Без рубахи я смогу? Тут же даже деревьев нет, чтобы спрятаться, а у меня кожа нежная, я солнца не люблю – печет хуже полотна по телу. Царапает злыми лучами. Придется терпеть рубаху.
А вообще: откуда я все это знаю? Про силу? Про солнце? Про мужчин?
Мысль о мужчинах опять выдернула меня из собственных ощущений, заставив разглядывать собравшихся. Я вновь вспомнила прикосновение мужских пальцев к щеке. Вот только разглядеть своего спутника в поднявшейся вокруг суматохе не могла.
Все вокруг оглядывали котомки, поправляли оружие, что-то еще делали непонятное. А у меня ни оружия, ни котомки не было. «Да и зачем они мне?» - вновь зазвенела в голове своя и одновременно чужая мысль. «А что я есть буду? Как что? Силу. Как силу?» - от следующей мысли я сдавленно охнула и замотала головой. «Мама!» - я трясла головой до противного звона в ушах, стараясь вытолкнуть все эти мысли.
Не хочу думать, не хочу, не хочу…
Растерянно осмотревшись еще раз, я поняла, что все разбились на группки. Ноги сами собой понесли меня вслед за удаляющейся небольшой группой путников.
Бежала я легко, свободно, как будто это и был самый естественный способ передвижения для меня. Рубаха только мешала: шершавила кожу, путалась в ногах…
До удаляющейся группы я добежала, даже не сбив дыхания.
- Доброго здоровьичка! – весело выкрикнула я и сама растерялась от звука собственного голоса: чистого, легкого, будто звон лесного ручейка.
Путников было трое: осанистый блондин, которому я немедленно улыбнулась, девушка… «Красивая девушка. Но зачем она здесь? Не хочу!» - капризно надула губки я, с трудом подавив желание топнуть ножкой. Чтобы не злиться, я перевела взгляд на третьего путника, оказавшегося ближе всех ко мне. Брюнет. Яркий. Сильный. Моя рука сама собой поднялась, и пальцы слегка коснулись мужской щеки. Подушечки пальцев аж закололо от ощущения силы. От внезапно переполнившей меня радости я засмеялась, и над дорогой словно разнесся перезвон серебряных колокольчиков.
- А мы попадем в лес? – неожиданно спросила я у спутников. – Я люблю лес. Я – Елисава.
И это имя, легко сорвавшееся с губ, показалось мне настолько верным и родным, что я раскинула руки и побежала вперед по дороге, навстречу ветру, и простору, и обязательно лесу.
Хочу в лес, в лес, в лес…
Хочу в даль, в даль, в даль…
Хочу в тень, в тень, в тень…
Хочу петь, петь, петь…

А впереди сам собой катился по дороге клубок. И вскоре он, действительно, привел нас в лес.

Нет, я отказывалась верить в то, что это происходит взаправду. И что я превратилась в огромного мужика с членом наперевес, который едва умещался в моих штанах. Как парни вообще ходят с таким богатством? Это же жутко неудобно. Надо будет найти Игоря и опросить его относительно пениса, может присоветует чего по этой части.
Стоп! Я об этом не думаю, это не взаправду. Я не считаю себя двухметровым амбалом, которому нужно пройти игрушку, чтобы в итоге выйти обратно в реальность. Интересно, а жизней у нас сколько и где мы окажемся, если нас замочат прямо здесь?
Только я собралась подойти к "супер-боссу", чтобы вытрясти из неё душу и информацию, раздался вопиющий крик:

Господи боже ты мой, это ещё кто так верещит, будто его только что принудительно кастрировали? Заозиравшись, я не успела углядеть ни черта, когда прямо мне на спину взобрался мохнатый гигантский котяра. Это он и звал меня почти что по имени или мне показалось?

И я была с ним полностью согласна.
- Твою маааааать! - заорала я в унисон таким мужским рёвом, которому бы позавидовали самые могучие альфа-самцы. - Ты что творишь?
Заведя руку за спину, я содрала кота с плеча и, схватив за шкирятник, вытянула перед собой. Это не может быть Игорь, нет-нет, только не он. Тот был совсем не похож на наглую рыжую морду этого котяры.
Встряхнув животинку, я строгим голосом поинтересовалась:
- Так... немедленно отвечай, кто ты и что я здесь делаю. Иначе... на шаверму пущу!

Таскать кота за шкирку - категорически плохая идея.
Не знаю, откуда во мне брались подобные мысли и повадки, и что самое ужасное - почему у меня оказались вместо рук лохматые лапы - но думал я, в общем, недолго. Извернулся и цапнул великана за руку. Не сильно, так - для острастки. Как знать, может, он бегает быстро и стреляет метко? Поймает и чего доброго и правда пустит на шаверму. А я на шаверму не согласный. Во всяком случае, с собой в роли начинки.
Однако побороть невесть откуда взявшиеся инстинкты было выше моих сил. А потому, едва освободившись, снова взобрался на мужика - его спина казалась все же гораздо более безопасным и спокойным местом, чем все остальное, что меня теперь окружало. И пахло от него как-то... знакомо. Да и все же человек коту - друг и кормилец. Не зажарит же он меня и впрямь? Хотя черт его знает. Тут все какие-то странные, включая меня самого. Особенно пугала непонятная светящаяся тетка неподалеку - что это вообще за дурные настройки экрана?? Убавьте кто-нибудь яркость, глаза же слепит!
Устроившись на широком плече и пригладив шерсть в том месте, откуда выпало несколько клоков, пока я вырывался, а эта детина держала меня за шкирку, все же решил представиться новому знакомому:
- Игорррь я. Был, по крайней меррре ррраньше, - промурчал я мужику на ухо. - А на шаверррму не надо меняуууу! От этого знаний ни у тебя, ни у меняу, не прибавится, - решил я вложить здравое зерно в его голову. А заодно и выяснить кое-что:
- Ты тут девушку не видел? В платье крррасном, как ягоды остррролиста. Крррасивая. И соблазнительная, что твоя валеррриана, - блаженно зажмурился я. - Надо мне найти ее срррочно. Дельце у нас есть недоделанное, - я многозначительно помотал хвостом перед мужичьей физиономией. - Ну, ты меня понимаешь.
_________________

Лесное капище

В локацию отправляются: Игнатий, Ольга, Гордей, Илария, Мстислав, Леканида

И сон не сон, и явь не явь,
В волшебном месте меж мирами
Сегодня оказался вновь
Здесь мысли все становятся стихами...

(с) Перов Александр

Сначала движения были неловкими и чувствовалась некая раздвоенность, будто кто-то тянул за руки в разные стороны, но, скорее, ощущение концентрировалось внутри – это самое раздвоение. Он был и сильным, и слабым, одновременно робким и отчаянно смелым, он был приземленным, но и одухотворенным. Он был привязан к себе прошлому, но настоящее – такое горячее и реалистичное, как вдыхаемый воздух, - словно поставила несокрушимую стену между двумя «Я». Он прошлый уменьшался до микрочастиц, пока не исчез полностью, оставив неясное чувство потери. Но это как лишиться тени. Всегда временно, она обязательно появится. Поэтому переживать тут не о чем.
Откуда-то он знал, что зовут его Гордей, и он – особенный. В этом отрезке времени у него есть великое предназначение. Он помнил смутно о том, как светящаяся дева долго рассказывала о нитях, судьбе и злых существах, которые разрушили исконный порядок вещей.
Он мог бы спрятаться в тихом мрачном месте, куда всегда тянуло в моменты уныний. Отдохнуть в водных глубинах, где все становится зыбким и эфемерным, а он обретает себя. Он мог бы укрыться в любом водном источнике, и влажная стихия приняла бы в свои объятия омутника, втайне надеясь никогда не отпускать, опутать водорослями да тиной, сделать своим рабом. Этого Гордей всегда боялся, ведь вторая сущность и так впиталась в него, оставив следы тины на поверхности кожи. Поэтому он не уйдет от предназначения, станет героем, ведь подспудно знает, что мир уже не тот и пора сделать его прежним. Кто, как не он, способен на это. Сильное тело, упругие мышцы, так и звенят от напряжения. Мозолистые пальцы так и норовят сжаться в кулаки и одолеть любого врага в рукопашную. Энергия разрывала изнутри, и он легко пошел по высохшей земле за красным клубком, который привел к лесу. Деревья сливались в сплошное темно-зеленое пятно, такие высокие, что даже закрывали небо. Такие грозные, что само Солнце их боялась и пряталось за тучи.
Но Гордей знал, что этот лес не обойдешь, ему надо туда.
А с ним должны быть и другие. Но кто они и долго ли их ждать? Гордей присел на пригорок, поднял веточку с земли и стал ее крутить в руках. Отовсюду шла злая сила, даже простая веточка ощетинилась колючками и впилась в пальцы. Гордей отбросил ее в сторону и облизал окровавленный палец. Что же тогда будет в самой лесной чаще… Но он все равно не отступит.

Идея с едой не нашла сопротивления. Это и понятно.

Обнаруженная в хате утварь ни у меня, ни у Филы доверия не вызвала. И пока я обдумывал идею как неизвестно где добыть что-нибудь боле или менее съедобное, и насколько это важно в игре. Ведь это же игра. Верно? Или не игра? Моя тихая Любава проявила нежданную прыть:

Я даже возмутиться ее самодеятельности не успел, а эта тонкая дикая лань уже развернулась одна в сторону леса. Нет, ну вот не дуреха ли, а?

Но далеко она не убежала. Я с любопытсвом ждал дальнейших действий. И о чудо, она удивила меня не по-женски благоразумным поступком:

-Любавушка, от таких предложения я не отказываюсь, и подмигнув Филу, поспешил за своей шустрой глупышкой. Кто ж в здравом уме мужика за собой в лес тянет, да еще и провизию добывать? Не, не женское это дело. Ей бы по хозяйству хлопотать, да быт обустраивать, а не здорового мужика своим тонким станом соблазнять и прочими прелестями.
Ну, да там видно будет.

Оставив радующуюся лесу Елисаву, и не менее увлеченного своим котелком и кореньями Фила, мы пошли на промысел.

Лес жил своей жизнью. Мы отошли не так уж и далеко от заимки. Но здесь уже чаще попадались поваленные стволы. Где-то совсем прогнившие.
-Эх, тутока опятам раздолье, - тихо проговорил я, отвлекая свою спутницу от благого охотничьего занятия.
Любава повыше подоткнула подол, чтобы ни высокая трава, ни ветки не цеплялись, и не мешали ей бесшумно ходить. Может оно и удобно, но вот лично на меня мелькающий время от времени небольшой кусочек обнаженной кожи поверх сапожек имел вот просто гипнотическое воздействие.
Любава наклонилась, ловко устанавливая очередную ловушку на звериной тропе, и от вида шикарно обрисованной тканью упругой попки я чуть равновесие не потерял, зацепившись о так не вовремя подвернувшийся корень.
-Любашенька, вон у того кустика багульника тропка заячья. Там звериный дух еще крепок, - подсказал я своей ловкой охотнице, чтобы хоть на время отвлечься от своих мыслей на что-то общественно полезное.

В пару шагах на дереве что-то загудело, и я увидел высоко над головой большое дупло.

-Любаша, лес к нам ныне благосклонен и желает дабы мы отведали дикий мед, - самодовольно сообщил я, собирая в пучок тонкие ветки хвороста, и добавляя к ним пучки зеленой травы.
Закарабкаться по сучковатому стволу могучего дуба было несложно. И только поравнявшись с не умолкающим дуплом, я сообразил, что спичек то у меня нет. Может как-то иначе огонь добыть? Кажется, я в какой-то передаче видел, что огонь добывают трением. Хотя сама мысль высекать искру была непонятно глупой. Я будто знал иной более простой способ.
Аккуратно, стараясь не потревожить нервно жужжащих обитателей дупла, я разложил сухие ветки и споро спустился вниз. К чему злить пчел?

И лишь оказавшись двумя ногами на твердой почве, я шутки ради щелкнул двумя пальцами, и о чудо - ветки в дупле начали тлеть, а сырая трава дымить.
Пока я занимался пчелами Любава где-то нашла дикой малины. И даже насобирала мне горсть.

Я не смогу удержаться, и поцеловал такие тонкие чудные пальчики, чуть перепачканные соком ягод.

А дальше началось что-то невообразимое. Пчелы, почуяв дым, принялись метаться, то ли в поисках обидчика, то ли в поисках спасения.
Подхватив Любаву на руки, в несколько широких прыжков покинул место преступления, под аккомпанемент угрожающего пчелиного жужжания.
Отдышался я только у воды (видимо мы вновь вышли к берегу озера, только с другой стороны). Сердце стучало громче обычного, а к груди я крепко прижимал Любаву.

Над озером начал формироваться туман. И повеяло холодом, и тиной.

Дальняя заимка

Прикосновение выдернуло Филимона из той мути, куда он погружался и никак не мог выбраться. Рядом стояла девушка с любопытством глядя на него из-под копны листьев на голове. Не думая ни о чем, он схватил ее за плечи, вжимая лицо в сладко пахнущие листья, не обращая внимания на царапающиеся ветки. Вдыхал воздух коротко, через зубы. В мозгу постепенно яснело. На смену черноте приходила зелень дубрав и разноцветье ягод.
"Ты кто?" - спросил без слов, глядя в прозрачные омуты глаз. И как кнутом хлестнуло узнавание. Картинки наслаивались, кружились в калейдоскопе. Сара, Ния, Елисава... Взгляды грозные, смешливые, смущенные и этот...настоящий. В эти глаза можно было упасть, но странно, он не падал, а возвращался к себе. Это то, что необъяснимым образом стало его якорем, отправной и завершающей точкой.

Придя в себя, с неохотой отпустил Елисаву. Емельян с Любавой отправились в лес, оставив нас по-хозяйству.
Решив немного осмотреться, Филимон вышел из избушки. Озеро плескалось почти у самого порога. Что-то в нем активно не нравилось. Он опустил руку в воду, затем поднес ее к лицу. Капли медленно скатывались, опалово светясь будто ртутные, глухо шлепаясь на безмятежную водную гладь. Принюхался. Что за черт? Вода должна пахнуть сразу тысячью вещей, а эта была как дистиллированная. Никакого запаха, абсолютно. Как мертвая. Лизнул пальцы. Легкий кислый привкус.

Вдруг услышал треск кустов, и на противоположенный берег выскочили Емельян с Любавой. Мигом вскочил на ноги и отчаянно замахал руками, ему показалось, что ребята с разбега собираются прыгнуть в озеро.
- Стойте! Немедленно остановитесь! Вода отравлена! Назад! - он рванул к ним по берегу, отчаянно жестикулируя и надеялся, что в начавшемся формироваться тумане они правильно расслышат его предупреждение.