Жаклин Рединг "Белая магия"

Karmenn: 23.09.10 09:00

Фро, у меня вопрос по поводу некоторых имен.

Дело в том, что Рединг ввела в роман реальные исторические персонажи. А именно:

Уильям Гершель (Фридрих Вильгельм Гершель, англ. William Herschel; 15 ноября 1738, Ганновер — 25 августа 1822, Слау близ Лондона) — английский астроном немецкого происхождения. Брат Каролины Гершель, отец Джона Гершеля.

Что будем делать? У вас они названы Хиршелами.

...

Фройляйн: 23.09.10 11:45

Бааа, опять эта история с произношением нашей "Н" русскими. Откуда взялась "Г"? Ну не важно, раз это историческое лицо - значит пишем его так, как его "запомнили", то есть Гершель.

...

Фройляйн: 23.09.10 22:39

Ты что-то хотела сказать?

...

Нюрочек: 23.09.10 22:41

Да, но потом проверила еще раз источники и поняла, что говорить не надо тоже из серии имён.
ЗЫ: проверь дядю яндекса, плиз

...

кариша: 27.09.10 13:45

Отличная новость дорогие переводчицы и беты!!! С удовольствием прочла два романа Рединг из этой серии!!! Жду с нетерпением третий.

...

Тишина: 27.09.10 14:03

Новость превосходная, так как она заставила меня обратить внимание на автора , с которым я вообще не была знакома, а теперь я прочитала все, имеющие в библиотеке книги и с нетерпением жду новой. А так как осталась в полном восхищении от произведений, то просто предвкушаю то наслаждение, которое ждет меня после перевода романа и его редактирования девочками. Спасибо.

...

natti: 07.10.10 14:26

Девочки, какая чудесная новость!
Я очень люблю роман "Белый вереск".
Спасибо за возможность прочесть вторую книгу из этой серии!!!
Буду ждать с нетерпением!

...

Фройляйн: 15.10.10 11:17

 » Глава 1

«Белая магия»
Жаклин Рединг


Посвящается Ольге,
моей бабушке, рождённой, как и я, под созвездием Овна, которая пробудила во мне любовь к чтению и подтолкнула к писательству.


Глава 1 (перевод - Фройляйн, бета-ридинг - Адская Гончая, вычитка - Москвичка)

Лорд Ноа Иденхолл не сменил свою расслабленную позу ни на йоту. Он сидел в глубоком кресле перед ярко пылающим камином, вытянув длинные, обутые в сапоги, ноги. Подбородок покоился на кулаке, и манжет его морской формы слегка пенился вокруг запястья, в то время как сам Иденхолл пристально смотрел поверх бокала с бренди на своего лучшего друга.
Прошло ещё несколько секунд, а он продолжал его рассматривать. Наконец, Ноа недоверчиво пророкотал, с мрачным выражением на лице:
– Похоже, ты ещё более сумасшедший, чем старый король, Тони.
Энтони Прескотта, виконта Килли, резкие слова друга, похоже, совершенно не задели. Судя по всему, ни на что другое он не рассчитывал, и абсурдно-дурацкая ухмылка так и не сошла с его лица. С этим выражением он чем-то походил на собаку, выпрашивающую кусок колбасы с хозяйского стола, и так он выглядел с того самого момента, как мужчины встретились ранним вечером. Эта ухмылка не покидала его и во время ужина в «Уайтс», за последовавшей игрой, и даже по дороге к городскому дому Тони на Кинг-стрит, которую друзья решили пройти пешком. Дом Ноа находился на другой стороне площади, на Чарльз-стрит.
Только теперь, освещённая лишь отблесками огня из камина, его ухмылка выглядела ещё более глупой.
– Сумасшедший? – коротко рассмеялся Тони и отсалютовал Ноа своим бокалом. Он сделал ещё один глоток. – Может, это и сумасшествие, но в таком случае – самое сладкое сумасшествие, которое мне когда-либо довелось испытать, страдания, которые я хотел бы терпеть всю жизнь.
Ноа уставился на незнакомца напротив себя и задался вопросом, что случилось с прежним Тони, которого он знал на протяжении последних двадцати лет. Тот смотрел затуманенным взглядом. Почему он не подумал об этом раньше? Тони всегда был легкомысленным и как будто жил под девизом: «Чёрт возьми!», – что так противоречило его белокурым волосам и ангельской внешности. Но люди, знающие Тони получше, видели, что за его небесно-голубыми смеющимися глазами скрывается поистине необузданная натура. Эта его черта и была той причиной, по которой они двое сдружились ещё будучи мальчишками.
– Может, пара вёдер холодной воды избавят тебя от этих страданий и сумасшествия, а заодно и вернут на путь истинный? – спросил Ноа. – Стоило мне на каких-то четыре месяца покинуть город, чтобы навестить брата с семьёй в Шотландии, как в день приезда, а если быть точным, спустя всего пару часов после моего возвращения, я уже стою перед фактом, что мой лучший друг стал кандидатом в Бедлам.
Тони хмыкнул, словно не понимая, насколько серьёзной считает сложившуюся ситуацию его друг.
– Можешь говорить и думать что тебе угодно, мой усталый друг. Можешь называть меня сумасшедшим, но уверяю тебя, мой рассудок находится в полном здравии.
Тони, встав, грациозно потянулся, будто хищник перед прыжком, и двинулся в сторону бара, чтобы вновь наполнить бокалы. Ноа наблюдал за ним, наморщив лоб.
Ему была знакома эта разновидность идиотизма, он и сам в не очень далёком прошлом был ей подвержен. И Ноа прекрасно помнил, с каким глупым пренебрежением он пропускал мимо ушей предостерегающие слова своего брата Роберта. В то время с его лица тоже не сходила эта по-собачьи глупая ухмылка. Но всё закончилось подлым предательством, и именно поэтому Ноа считал необходимым убедить Тони, которого любил как брата, не делать такую же ошибку, как ту, что он чуть было не совершил сам.
– Ну, хорошо, – сказал Ноа, принимая бокал с бренди из рук друга. – Раз ты находишься в здравом рассудке, значит я, наверное, неверно истолковал твои слова. Разве ты не сказал, что собираешься этой же ночью покинуть Лондон, чтобы жениться на женщине, которую ты практически не знаешь?
Тони откинулся в своём кресле, и, улыбнувшись ещё шире, сделал большой глоток бренди.
– Ах, друг мой, это для тебя она незнакомка, но не для меня. Поверь мне, иногда мне кажется, что я знаю её уже целую жизнь.
«Господи Боже!», – подумал Ноа, вспоминая, что ответил тогда Роберту этими же словами. И как только женщинам удаётся превращать мужчин из здравомыслящих людей в глупо улыбающихся существ с желе вместо мозга?
– И как давно ты её уже знаешь? Я имею в виду – по-настоящему.
– Она прекрасное видение, поистине несравнимый образчик женственности. – Тони, похоже, становился поэтом. – Она – богиня, на которую смертные не достойны даже взглянуть, настоящий ангел, посланный небом.
Ноа приходилось бороться с собой, чтобы не позволить рвущимся словам соскользнуть с языка. «Что за идиотизм?»
– Как давно, Тони?
Тони смотрел на него, явно не желая отвечать, пока, наконец, не признался:
– Месяц.
Ноа удалось проглотить рвущийся стон со следующим глотком бренди. Всего один месяц похлопала ресницами, бросила несколько томных взглядов, и его друг был готов провести с ней остаток жизни. Что, чёрт возьми, с ним происходит? А может...
– Скажи мне, что причина не в ребёнке.
Тони покачал головой.
– Она – леди, Ноа. Чиста, как в день своего рождения. Я никогда не позволил бы себе её обесчестить.
Всё ясно. Уловка, старая как мир. Она заманила его мечтой о своей невинности, предложением взять то, что было недоступно никому прежде. Настоящее искушение для каждого мужчины. Тони далеко не первый мужчина в истории человечества, попавшийся на эту женскую хитрость. Они обещали райское счастье, а итогом были разочарование и пустота. Именно поэтому Ноа должен был найти способ остановить Тони, пока не стало слишком поздно.
– Один месяц? Ты знаком с ней всего месяц? Господи, Тони, ты знаешь её не лучше, чем я. Понимаешь? Неужели мои ошибки тебя ничему не научили?
Но Тони, уставившись невидящим взглядом в пространство, и всё с той же глупой собачьей ухмылкой на лице, вертел в руке бокал. Поняв, что он ничего не добился, Ноа решил сменить тон:
– И как же зовут этот образец добродетели? Или до этого вы ещё не дошли?
Тони проигнорировал сарказм друга.
– У неё, конечно, есть имя, и хотя я сомневаюсь, что ты его когда-либо слышал, оно останется в тайне, по крайней мере до того момента, когда я назову её своей женой.
Ноа неверяще уставился на Тони. У него не было слов. Он отказывается назвать её имя? Ему, своему лучшему другу, который не раз оплачивал его игорные долги. Который последовал за ним даже на войну в Испанию и покинул только тогда, когда получил серьёзное ранение. Они были друзьями, и у них никогда не было секретов друг от друга... до этого момента. Ноа почувствовал себя почти преданным.
– Ты хочешь сказать, что не доверяешь мне?
Взгляд Тони стал серьёзным.
– Конечно, нет! Ты же знаешь, что я тебе всецело доверяю, Ноа. Но здесь совсем другое дело. Я должен быть очень осторожен. И я обещал ей, что никому не назову её имя до того момента, как мы поженимся. И намерен сдержать обещание. Пойми, я не могу предать её доверие, тем более сейчас, когда мы стоим в самом начале нашего совместного будущего. Даже ради тебя, мой друг. Но обещаю, когда мы поженимся, ты будешь первым, кому я её представлю и буду даже кричать имя своей любимой на площади, если тебе этого захочется.
Иденхоллу пришлось признаться себе, что он ничего не добился. Единственное достижение этого вечера – горьковатый привкус разочарования во рту, который он ещё раз попытался смыть большим глотком великолепного бренди. Это был прекрасный напиток – прозрачный, богатого янтарного оттенка, светящийся в хрустальном бокале. В этом был весь Тони: всё только самое лучшее, будь то бренди, одежда или, теперь, женщина.
Неожиданная мысль осенила Ноа. Чтобы вести подобающий виконту образ жизни, Энтони не вылезал из долгов. Но костюм, который на нём сегодня, был не только абсолютно новым, но и заметно дороже, чем обычно. И вечером, в «Уайтс», Тони делал ставки ещё более рискованно, чем раньше. Должно быть, у девушки большое приданое.
– Наследница? – высказал Ноа свою догадку.
– Можно так сказать, – гордо улыбнулся Тони, – И лучшее во всём этом деле то, что её отец путешествует по Европе и вернётся не скоро. А к тому времени, когда вернётся, его дочь уже будет носить под сердцем следующего наследника рода Килли. Этого будет достаточно, чтобы свести на нет все его возражения по поводу нашего союза.
– И леди Идеал согласна с этим планом?
Тони дважды кивнул и сделал ещё один глоток бренди.
– На самом деле, именно она поощрила меня на ухаживание. Её мать слишком строга и просто не даёт ей свободно вздохнуть. А она ищет свободы и возможности сбежать из-под постоянного надсмотра. И я, как рыцарь, коим я, в общем-то, и являюсь, предложил ей себя в качестве спасителя.
– Ради избавления от надсмотра родительницы она готова пожертвовать своей невинностью и состоянием отца? Этот союз будет поистине заключён на небесах!
Тони пристально посмотрел на друга и, понизив голос, произнёс:
– Независимо от того, что ты о ней думаешь, Ноа, я люблю её. А она любит меня. Я не понимаю, что ты имеешь против? Она незапятнанна, её репутация леди не ставится под сомнение. Она аристократка и станет для меня прекрасной женой и виконтессой. Я понимаю, тебе трудно в это поверить, но не все женщины такие, как леди Джулия Грей.
При упоминании этого имени, Ноа бросил на друга взгляд, который мгновенно напомнил тому, что эту тему лучше не затрагивать. И не будучи глупцом, Тони тут же сменил тактику защиты:
– Хорошо, а как же твой брат?
– При чём здесь Роберт?
– Он сделал хорошую партию и просто боготворит свою жену.
– Да, но Катриона другая. Она не воспитывалась в обществе, которое пропагандирует выбор мужа по громкости титула или полноте кошелька. Общество, в котором сравнивают кандидатов в супруги и останавливают выбор на более престижном или выгодном, а не любимом. Катриона же любила Роберта даже тогда, когда все думали о нём худшее.
– Моя леди не хуже. Можешь мне поверить, учитывая, кто её отец, она могла бы сделать несравнимо лучшую партию, чем стать женой склонного к расточительству виконта.
«Почему же не сделала?» – подумал Ноа, но решил оставить это замечание при себе. Он решил прекратить свои обречённые на провал попытки открыть Энтони глаза на характер его леди. Это ничего не даст. Или же приведёт к тому, что Тони ещё больше будет стремиться жениться на ней, ведь совершенно очевидно, что он околдован этой женщиной.
– А Сара? Что говорит она на этот счёт?
Тони быстро отвёл взгляд и уставился на огонь, но всё же пробормотал:
– Я ей ещё ничего не говорил.
Это заявление ободрило Ноа.
– Но она твоя сестра, единственная живая родственница! Разве не будет честнее предупредить её, что в доме, которым она управляет со дня смерти ваших родителей, скоро появится новая хозяйка?
Глупая ухмылка наконец-то окончательно пропала с лица виконта, а взгляд потемнел от вины:
– Конечно, ты прав, – согласился он, – Я знаю, что должен сказать Саре. И я скажу. Обещаю тебе, как только мы поженимся, я напишу Саре письмо, чтобы она успела подготовить Килли-кросс к нашему приезду.
Ноа разочаровано покачал головой.
– По-моему, твоя сестра заслужила узнать о предстоящей свадьбе лично от тебя, Тони.
– И я бы с удовольствием это сделал, но у меня нет времени. Уже сегодня ночью мы едем в Шотландию. Пока мы тут с тобой разговариваем, мой экипаж уже стоит, готовый к поездке. Я жду только записки от своей возлюбленной, с указанием времени, во сколько я могу забрать её в обговорённом месте, и мы тут же отправимся в Гретна-Грин, прежде чем кто-нибудь догадается в чём дело. Я знаю, что поступаю несправедливо по отношению к сестре, но у меня нет другого выхода. А когда Сара встретится с моей невестой, познакомится с ней и полюбит, также как я, она всё поймёт. Сара всегда всё понимает.
Тут Ноа нечего было возразить. Сара Прескотт была самой разумной и неконфликтной девушкой, которую он знал. А её брату не впервые предстояло стать жертвой собственной необдуманной стремительности. Но Сара всегда с достоинством встречала и сносила удары судьбы. Даже когда Тони, совершенно неожиданно, приобрёл патент капитана кавалерийского полка и решил в одиночку победить этого чёртова Наполеона. Сара прореагировала с удивительным спокойствием. Она никогда не показывала свой страх, причём вполне обоснованный, потерять единственного родственника, продолжателя рода Килли, который добровольно подвергал своё и её будущее опасности. И Иденхолл разделял её тревогу.
Ноа никогда не забудет выражение облегчения на её лице, когда она узнала, что ему удалось благодаря влиянию отца добиться разрешения сопровождать Тони на материк. «Присматривай за ним, – попросила Сара, – он всё, что у меня осталось». И Ноа серьёзно отнёсся к её словам, сражаясь бок о бок с Тони под Талаверой, в Альбуере и Бадахосе. Но в итоге именно он, Ноа, был ранен. Один точный выстрел, и он вынужден был вернуться в Англию, оставив своего друга одного в продолжающейся кровавой схватке. Он не забыл выражение лица и слова Тони в день своего отъезда из Испании: «Обещай мне, что позаботишься о Саре, если со мной что-нибудь случится. Ты единственный, на кого она может рассчитывать, если меня не станет».
Это был единственный случай за всё время их знакомства, когда Тони говорил абсолютно серьёзно, чем впервые показал Ноа, что и он испытывает страх. Ноа торжественно обещал выполнить его волю, если появится такая надобность.
Слава богу, Тони вернулся после битвы при Ватерлоо, раненый, но живой. А его раны зажили так быстро, что многие просто даже не задумывались над тем, сколько смертей и страданий прошли прямо перед его глазами. И вдруг такое? Бежать в Гретна-Грин с девушкой, которую он по сути дела не знал! Ноа задумался над тем, что, возможно, эта затея даже опаснее, чем противостоять в одиночку армии Наполеона.
– Но я согласен с тобой, – прервал его размышления Тони, – письмо в данном случае не слишком уместно. Кто-то должен поговорить с Сарой, – он посмотрел Ноа в глаза, – и я думаю, ты лучше всех подойдёшь для этой цели.
Ноа уставился на друга с возрастающей тревогой:
– Тони...
– Ты единственный, кто может это сделать, Ноа. Ты знаешь, Сара всегда чувствовала к тебе особую привязанность. К тому же ты гораздо красноречивее меня. Кому всегда удавалось выкрутиться из любых неприятностей, которые мы вызывали на наши головы? Ты! И для Сары ты сможешь подобрать нужные слова.
– Я не стану...
– Я даже признаю, что ты выполнишь эту миссию с гораздо большим достоинством, чем я.
– Я говорю серьёзно, Тони. Я не стану...
Тони откашлялся:
– Между прочим, помнится, именно я взял на себя вину, и позволь добавить, наказание, за то, что ты запустил свинью в покои мистера Бликли в Итоне.
Ноа удивлённо уставился на друга:
– Это случилось двадцать лет назад, Тони. Мы были мальчишками, двенадцати лет от роду.
– Значит, наступило время вернуть долг.
Ноа продолжал пристально смотреть на Тони, но его сопротивление начало рушиться. Действительно, их дружба началась именно с того дня, когда Ноа, не задумываясь, принял вызов более старшего ученика, который чуть было не закончился для него знакомством с тростью ректора. Никто иной как Тони отвлёк злобного мистера Бликли от намерения применить к Ноа свою печально известную методику воспитания, пустив из лука стрелу не в цель на стене, а в зад ректора, и получив за это гораздо более суровое наказание, чем то, что ожидало Ноа.
Ноа и правда задолжал Тони за дни пребывания в Итоне, да и не только за упомянутый случай, но и за многие другие, последовавшие за ним. С того дня преданность Тони их дружбе была непоколебима. Именно Тони помог пережить ему два года назад смерть сразу нескольких родственников, погибших при пожаре. В прошлом году Тони был его секундантом в той идиотской дуэли, вызванной бессмысленной интрижкой, которой не должно было быть места в жизни Ноа, но полностью изменившей её.
Вспоминая всё это, Ноа понимал, что не может сейчас отказать в помощи своему другу – хотя и чувствовал, что Тони совершает грандиозную ошибку, за которую ему придётся расплачиваться всю жизнь.
– Я знал, что могу на тебя положиться, – сказал Тони, сознавая, что победил, и даже не дожидаясь ответа друга. – Когда ты доберёшься до Килли-кросс и Сары, я, возможно, уже буду женатым человеком. – Он поднял свой бокал. – Выпьем за мою будущую супругу и за то, что мне посчастливилось встретить её!
Ноа поднял свой бокал и коснулся им бокала Тони, неуверенный, что бы он сделал с бόльшим удовольствием – поздравил или посочувствовал другу. В этот момент его взгляд упал на хрустальный графин на столе, и он задался вопросом: не поможет ли хороший удар по голове отрезвить Тони и избавить его от этого безумия?
Раздался стук в дверь.
– А-а-а, – протянул Тони, и глупая ухмылка вернулась на его лицо, – моя любимая наконец-то даёт о себе знать.
В библиотеку вошёл дворецкий Тони, Уэстман. Даже в столь поздний час он выглядел безупречно во фраке, белом жилете и панталонах, а его старомодный напудренный парик был перехвачен лентой в хвост. Он выглядел, как всегда, бесстрастным, а на серебряном подносе в его руках лежало ожидаемое Тони письмо.
– Его только что доставили, милорд, – сдержанно сказал Уэстман, – Письмо принёс посыльный и сказал, что ответ не требуется.
Тони пересёк комнату, и схватил письмо с жадностью голодной собаки, выпрашивающей объедки со стола. «Если бы у него был хвост, – подумал Ноа, наблюдая за другом, – он наверняка вилял бы им от радости».
– Спасибо, Уэстман. – Тони повернулся к Ноа. – Я надеюсь, ты не будешь возражать, если я оставлю тебя на какое-то время, мне нужно убедиться что всё готово к отъезду...
Ноа лишь махнул рукой, и обратил свой взор на огонь и остатки бренди.
«Вот и всё», – размышлял он, взглянув вслед быстро удаляющемуся другу. Теперь уже не было надежды на то, что Тони ещё передумает. Приняв решение, Килли целеустремлённо следовал ему, и никто не мог отговорить виконта от его цели, независимо от того, каков окажется результат. Поэтому Ноа сосредоточился на предстоящей ему завтра неприятной задаче сообщить новости Саре.
Мисс Саре Прескотт было восемнадцать, она более чем на десять лет моложе Тони, симпатичная, с такими же светлыми локонами, как у брата, обрамляющими её тонкое, милое личико. Она была единственной родственницей Тони, не считая дяди, который не хотел иметь с ними ничего общего, и Тони просто обожал её. На самом деле, первой мыслью Ноа, когда Тони пригласил его вместе поужинать в «Уайтс» и сообщил, что должен обсудить с ним что-то важное, было то, что Саре сделали предложение. Он даже был готов к тому, что Тони предпримет ещё одну отчаянную попытку убедить его, что именно он должен жениться на Саре. Сам Тони уже давно пришёл к заключению, что его друг – единственный мужчина, достойный его любимой сестры. И последние восемнадцать лет, с момента её рождения, он пытался убедить в этом и Ноа.
Но после событий последнего сезона брак был последней вещью, о которой думал Ноа. Теперь он был твёрдо намерен прожить остаток жизни, оставаясь холостяком. Даже четыре месяца, проведённые в обществе брата Роберта, его жены Катрионы и их маленького сына Джеймса, не изменили его решение. И сегодня, когда Ноа глядел на Тони, в его памяти ожили воспоминания о собственной глупости, утвердив в желании остаться холостяком. Он должен взять себя в руки и не выдать свои настоящие чувства, когда будет рассказывать Саре новости о её брате. Он должен убедить её, что Тони действительно счастлив, а значит и они должны быть счастливы за него.
Другими словами, он должен лгать.
Медленно текли минуты, а Тони всё не возвращался. Ноа допил бренди и зевнул, его веки отяжелели. Поездка из Шотландии забрала у него больше сил, чем он думал, а мысль о необходимости скакать утром в Гэмпшир к Саре тоже не вызывала восторга. Но у него не было выбора, а значит нужно хоть немного поспать. Иденхолл посмотрел на диван, манивший его из затенённого угла комнаты, взвешивая возможность переночевать на нём против прогулки к своему дому на Чарльз-стрит. Не капли ли дождя начинают стучать о стекло? А если ему просто остаться в этом мягком кресле у огня? Но ему ведь нужно ещё привести в порядок свои вещи, сменить бельё и побриться, прежде чем он отправится к Саре. Нет, лучше всего вернуться домой и выспаться в своей кровати.
Ноа встал, потёр глаза, потянулся и моргнул несколько раз, пытаясь стряхнуть усталость. Он посмотрел на позолоченные часы на каминной полке. Куда, чёрт побери, делся Тони? Неужели он в своём любовном опьянении отправился в Гретна-Грин, не попрощавшись?
Выйдя в темноту холла, Ноа обнаружил единственную свечу на маленьком приставном столике около лестницы. Решив попрощаться с Тони, и идти домой, Ноа взял свечу и начал подниматься по лестнице. Оказавшись на втором этаже, он направился по коридору к комнате Тони, заметив пробивающееся через приоткрытую дверь мерцание свечи. Подойдя к двери, Ноа взялся за ручку со словами:
– Что же такого в этом письме...
Внезапно прозвучавший выстрел заставил его мгновенно замолчать.

...

KattyK: 15.10.10 11:22

Фро, Адская Гончая, Мока - спасибо за первую главу! Поздравляю с началом выкладки!

...

Karmenn: 15.10.10 11:43

Ничего себе начало.

...

Тишина: 15.10.10 12:13

Ура! Начало нового романа. Прочитала на одном дыхании, окончание главы просто ужасное, надеюсь Тони просто решил пострелять в подсвечники. Теперь моя душа просто не может думать ни о чем, кроме того, что там на самом деле случилось и к чему все это приведет. Фройляйн, Адская Гончая, Москвичка, ОГРОМНОЕ Вам СПАСИБО за ваш труд и желание делится проделанной работой с нами. Она просто неоценима.

...

rima: 15.10.10 12:19

Дорогие переводчики! С почином Вас!
И нас всех с возможностью прочесть новое произведение!

...

орли: 15.10.10 14:37

Фройляйн, Адская Гончая, Москвичка!!!
Огромное спасибо,за нового автора(интересного),за первую главу(очень интересную)и просто за то,что вы такие,умнички!!!
Неужели???? Тони! Застрелился ???

...

кариша: 15.10.10 15:58

Вот надо же было ему стрелять?? Теперь Ноа будет мучительно искать причину или обвинит во всем себя

...

Астрочка: 15.10.10 16:26

Фро, Адская Гончая, Москвичка,
спасибо за такое супераское начало.

...