Поцелуй принцессы - и вся Империя в придачу!

 » Глава третья

Роды начались раньше срока и были тяжелыми. Слыша озабоченное перешептывание повитух, опасавшихся, что идущий ножками вперед ребенок может убить мать, Лэйса в отчаянии кусала губы. В этот момент она особенно сильно жалела, что рядом с ней нет старой Шэры – каррийская знахарка нашла бы способ помочь своей воспитаннице.
Наконец, после почти двух суток мучений, повитухам удалось развернуть плод в утробе, и страдания императрицы были вознаграждены рождением живой девочки.
Разглядывая новорожденного младенца, повитухи вновь о чем-то горячо заспорили вполголоса, но лежавшей в забытье Лэйсе их разговор казался лишенным всякого смысла, их звучали, как мерный шум прибоя.
После того, как ребенка обмыли и запеленали, и привели в порядок роженицу, в спальню был допущен император. На его лице проглядывало плохо скрываемое разочарование. Взглянув на побледневшую и осунувшуюся императрицу, Корилад попробовал по-своему подбодрить супругу:
-Ну, не расстраивайся слишком сильно, жена! В следующий раз ты подаришь мне сына! А сейчас – что поделать, пусть будет девчонка… Она выживет? – сурово обратился император к повитухам.
Те вразнобой закивали, переглядываясь и подталкивая друг друга локтями.
- С ней что-то не так? Она здорова? – сдвинул брови Корилад, бросая подозрительные взгляды на маленький сверток подле груди Лэйсы.
- Здорова, государь, - бодро ответила одна повитуха.
- Она очень слабенькая, государь, и одна ножка у нее будет короче другой, - произнесла другая, решившая быть честной с императором.
Корилад перевел возмущенный взгляд на лежавшую в постели супругу. В его черных глазах зажглись гневные огоньки. Больше он не считал нужным скрывать свое раздражение:
- И здесь ты подвела меня, жена! Хромоногая девчонка… вместо того, чтобы обеспечить страну наследником! Да любая баба в королевстве справилась бы с этим делом лучше тебя!..
Развернувшись, Корилад вышел из покоев жены, даже не пожелав взять свою дочь на руки.
«В чем моя вина?!» - Лэйса крепко зажмурилась, пытаясь сдержать злые слёзы, но они все равно прочертили две влажные дорожки по её щекам.
Прошло еще несколько часов, прежде чем императрица услышала долгожданный звон колоколов – смирившись с судьбой, Корилад все же повелел возвестить стране о маленьком пополнении в венценосном семействе.

Через два дня новость о рождении у Корилада наследницы достигла Уэйли.
Мартьен, после наполненного заботами дня пивший пиво с Ястребом, Гуртом и рэ-Марисом, иронически поднял свой бокал:
- Ну, за прибавление в стане наших врагов! Пёс, не забыть бы отправить старику рэ-Крину мои поздравления! А как здоровье императрицы? – как бы между делом поинтересовался он у принесшего весть гонца.
- О ней мне ничего неизвестно, - пожал плечами посланник.
Сдвинув брови, рэ-Марис кинул долгий взгляд на своего друга. Интересно, почему его принца так заботит судьба этой женщины?

***
- Поверь мне, Мартиан, это очень важно! – Альтен, расхаживая по большой зале, где Мартьен после вчерашней попойки с друзьями заснул прямо на диванчике у стены, изо всех сил пытался привлечь внимание своего бывшего воспитанника.
Сморщившись от резкого голоса старика, Мартьен наконец открыл глаза.
- Избавь меня хоть ненадолго от важных дел, Альтен. Голова болит, как будто по ней бьют молотом, - пожаловался он. - Лучше сделай доброе дело - подай мне кружку пива!
- Ты опять злоупотреблял хмельным, Мартиан! – обличающе вытянул палец старик, и не подумав выполнить просьбу принца. – Я говорил тебе, что ничем хорошим это не кончится! Не случайно пьянство наряду с невоздержанностью в еде и делах любви названо в числе семи великих пороков! Многие славные мужи лишились своей репутации, состояния и даже самой жизни из-за этой прискорбной склонности…
- Ради Единого Бога, старик, прекрати свои нравоучения! – Мартьен сел на диване, потирая руками лицо. – Говори, что за безотлагательные вести хочешь ты мне поведать?
- Ищейки Корилада пущены по твоему следу, мой принц. Император решил уничтожить тебя самого, раз у него не получается совладать с твоей армией. Ты должен опасаться покушения на свою жизнь! Скорее всего, это будет предательство – агенты рэ-Крина подкупят кого-то из твоих людей, чтобы, выбрав момент, нанести тебе смертельный удар. А ты так неосторожен, мой мальчик! Охранники у твоих дверей храпят, как будто бы они пили здесь вчера вместе с тобой…
По виноватому молчанию Мартьена старик понял, что так дело и обстояло, и с новыми силами накинулся на своего молодого друга:
- Ты так неосмотрителен, Мартиан! А ведь от твоей жизни зависит судьба всей Империи – и жизни твоих сподвижников! Неужели ты хочешь, чтобы люди, которые, рискуя всем, пошли за тобой, остались без своего вождя?
Мартьен поморщился:
- Не драматизируй, Альтен. Какая опасность может мне угрожать за этими стенами? Чтобы попасть в Уэйли, шпионам Корилада пришлось бы преодолеть каменные стены и не менее пяти постов охраны. Я доверяю всем своим людям, поэтому и позволил личной охране немного расслабиться… Но ради твоего спокойствия я обещаю, что это больше не повторится. Я буду осторожен. Ты доволен, учитель?

Молодого человека бесило, что в последнее время все пытаются учить его жизни, начиная от Альтена и заканчивая племянницей – несмотря на то, что эта последняя моложе его на шесть лет. А ведь годы, проведенные в скитаниях, доказывают, что он не только умеет постоять за себя, но и прекрасно разбирается в людях!
В таком настроении он и встретился с Рисой. Любовница закрывала двери их покоев, когда он бывал пьян, поэтому принцу и пришлось после вчерашней пирушки заночевать в зале. Как назло, сейнийка тоже начала беседу с упрёков:
- Дорогой, не кажется ли тебе, что принцу не пристало напиваться в компании простолюдинов, да еще и горланить на весь дворец непристойные куплеты?
- Давай я сам решу, что мне пристало, а что нет, хорошо? – огрызнулся раздраженный Мартьен. – Ты мне не жена, чтобы давать подобные советы!
- Пока - не жена, - сразу пошла в атаку обиженная Риса. – Но вполне могу ею стать! Что ты будешь делать, если я, например, забеременею?
Мартьен вздрогнул. Такая мысль почему-то не приходила ему в голову.
- Что ты хочешь этим сказать? – хрипло осведомился он.
- Только то, что сказала, - улыбнулась сейнийка. – Мы уже так долго живем вместе, и люди удивляются, почему ты до сих пор не отвел меня к жрецу, чтобы он соединил наши руки…
- Люди удивятся еще больше, если я это сделаю, - медленно проговорил принц. – Ты сейнийка, чужестранка, и народ не захочет видеть тебя императрицей. И даже если ты родишь мне сына, я не смогу сделать его наследником престола…
Губы Рисы дрогнули, но она ничего не ответила. Быстро развернувшись, женщина пошла прочь.
_________________

По объективным и субъективным причинам - нет. Они друг другу пока (надеюсь ) ничего не обещали: она замужем, а он - свободный здоровый молодой мужчина, а так как у него есть довольно стойкие моральные принципы, то, думаю, в дальнейшем он стал бы верным супругом для любимой женщины.
___________________________________

Полностью согласна с этим определением!
_________________

Инес,
___________________________________

 » Глава четвертая

Дни в Уэйли мелькали один за другим. Каждый из них был наполнен мелкими, несущественными заданиями, вроде обучения молодежи приемам ближнего боя или патрулирования окрестностей – всё это Джейви должен был выполнять, получив место десятника в войске самозваного государя Юга и Запада, – однако исполнение главного поручения пока что не сдвинулось с места.
Между тем, уже начиналась зима.

…Будучи представлен «государю Мартиану», Джейви произвел на того хорошее впечатление и, как опытный офицер, сразу получил под свое начало десяток новобранцев, что счел несомненной удачей. Однако сейчас, по прошествии нескольких недель эр-Лэйв был вынужден констатировать, что так же далек от своей цели, как и в первый день. Подобраться к принцу на расстояние смертоносного удара оказалось не такой-то простой задачей.
На территории дворца не разрешалось носить оружие (впрочем, это правило не распространялось на самого принца и его ближайших сподвижников). Более того, оружие дальнего боя, такое, как аркебузы и арбалеты, хранилось в специальном помещении, и брать его разрешалось только при выездах в патруль. Рядом с Мартьеном почти всегда был кто-то из его многочисленных друзей, в любой момент готовых прикрыть командира своим телом. Но даже во время приватных аудиенций, на которые Джейви дважды приходил, пряча в голенище сапога нож, Мартьен сохранял бдительность, и никогда не поворачивался к гостю спиной.
Получив из рук своего государя задание уничтожить врага Империи, эр-Лэйв поначалу был готов выполнить его даже ценою своей жизни. «Чего стоит смерть одного солдата, - фанатично размышлял преданный слуга Империи, - если на другой чаше весов - благополучие государства?..» Однако после знакомства с рыжеволосой красавицей собственная жизнь для Джейви неожиданно поднялась в цене.
Джесс была не только невероятно красива. Она была также умна и бесстрашна. Эта девушка не лезла за словом в карман и порою её едкие шутки вгоняли в краску даже бывалых вояк, но красавица никому из них не позволяла лишнего. Несмотря на малограмотность, Джесси держала в своих сильных руках почти все дворцовое хозяйство. Она была честна, прямодушна… и до мозга костей предана молодому рэ-Кору. А тот столь же безгранично доверял ей – хотя, увлеченный свой сейнийской любовницей, похоже, даже не замечал в Джесс привлекательную молодую женщину.
Эр-Лэйв понимал, что Джесси может стать ключом к успеху его плана. Но его привлекала и она сама. Всякий раз, видя рядом с девушкой какого-то другого мужчину - особенно молодого рэ-Мариса -Джейвен с трудом подавлял в себе негодование.

Как-то раз вечером, стоя в тени оконной ниши, Джейви наблюдал, как Кордиан провожает девушку до дверей её комнат, которые та делила с младшими братом и сестрой. Напоследок рука молодого дворянина как бы невзначай задержалась на плече девушки, и это заставило Джейвена в ярости сжать зубы.
Впрочем, рэ-Марис, как обычно, ушел ни с чем, а Джесс, дождавшись, пока его шаги стихнут в коридоре, уже собиралась затворить на ночь дверь, когда эр-Лэйв вышел из своего укрытия.
- Джесси, я прошу тебя, удели мне несколько минут твоего драгоценного времени, - учтиво начал молодой человек.
Девушка смотрела на него настороженно.
- Да ты, никак, следил за мною, десятник? – прищурившись, вопросила она.
- Нет… то есть да, но это нечаянно получилось. Прошу тебя, давай отойдем вон туда, к окну – я должен сказать кое-что важное.
- Ну что же, я тебя выслушаю… - не глядя, захлопнув дверь своих комнат, она последовала за эр-Лэйвом в темную нишу у окна.
Собравшись с духом, Джейвен заговорил:
- Джесс, выходи за меня замуж. Клянусь тебе, ты не пожалеешь об этом. Ты будешь жить в роскоши и достатке, у тебя будет собственный дом, наряды, экипажи, драгоценности. Не смотри на то, что я не дворянин – война зачастую возносит людей, и я уверен, что скоро у меня будут свои земли и титул. И все это будет также и твоим. Ты не будешь больше экономкой на чужом дворе - ты будешь править в своих владениях, как королева…
Джесс слушала его молча. В падавшем из окна слабом свете её большие глаза блестели, но разобрать их выражение Джейви не мог.
Осмелев, он попытался взять девушку за руку, но она осторожно высвободила свою ладонь.
- Спасибо за предложение, Джейвен, но я не хочу замуж!
- Джесс, я не прошу у тебя немедленного ответа. Просто знай, что я люблю тебя и на многое готов, чтобы сделать тебя счастливой. А этот дворянчик, который крутится вокруг тебя – он не стоит и твоего мизинца! Поверь мне, этот человек не способен на сильные чувства! Он поиграет с тобой и бросит - ну а я готов ждать твоего ответа месяцами, только дай мне хоть крупицу надежды!
- Не смей говорить плохо о человеке, которого не знаешь! – реакция Джесс на инсинуации по отношению к рэ-Марису оказалась немедленной и яростной. – И, пожалуйста, избавь меня от своих забот о моем счастье!
Развернувшись, девушка ушла к себе, возмущенно хлопнув дверью.
Джейвен был вынужден признать, что бесславно проиграл первое сражение. Однако эр-Лэйву было хорошо известно, что проигрыш в битве еще не означает поражения в войне, и молодой человек не собирался сдаваться…

***
- Прекрати мне мешать, Корди! – Джесс сердито оттолкнула рэ-Мариса. – Я лишь попросила тебя посмотреть, правильно ли я написала это слово!
Молодой человек, заглянув через плечо девушки, попытался воспользоваться случаем и как бы невзначай её обнять, но в очередной раз получил отпор.
Прекрасная горнячка оказалась трудолюбивой и внимательной ученицей, и за несколько месяцев нерегулярных, но интенсивных занятий сделала большие успехи – чего нельзя было сказать о рэ-Марисе, единственной наградой которому стал сорванный с губ девушки поцелуй. Это случилось в тот счастливый день, когда Джесс впервые сумела прочесть слово. Поначалу девушка не сопротивлялась его губам, и молодому человеку даже показалась, что она, так же как и он, жаждет продолжения, но в следующий миг, Джесси, словно опомнившись, оттолкнула рэ-Мариса, заявив ему, что они собирались заниматься грамотой, а приставать к ней она не разрешала. Слова девушки звучали сердито, но покрасневшие щеки выдавили её внутреннюю борьбу, что внушило Кордиану надежду на успех при следующей внезапной атаке… Однако время шло, а Джесс продолжала оставаться неприступной, как скала, и надежда рэ-Мариса потихоньку таяла.
Они проводили вместе почти все свое свободное время. Джесс быстро начала звать его просто по имени, как он и просил, сократив благородное «Кордиан» до фамильярного «Корди». Она с удовольствием слушала его воспоминания и рассказы о повседневных делах, смеялась над шутками. Иногда она даже позволяла ему маленькие вольности, вроде того, чтобы погладить её ладонь или коснуться губами щеки. Рэ-Марис не сомневался, что он нравится ей. Но почему же тогда девушка так противится развитию их отношений, сулившему им обоим столько приятных мгновений? Неужели боится? Или ждет, что он предложит ей руку и сердце?
Последняя мысль рассмешила Кордиана. Сын графа рэ-Мариса никогда не рассматривал возможность женитьбы на простолюдинке, пусть даже и избалованной заботой наследного принца. Эта глупая игра в «дядю и племянницу» раздражала молодого человека, и как-то раз он попытался ненавязчиво объяснить Джесси, что между будущим императором и детьми с рудника лежит огромная пропасть. Фамильярные отношения, зародившиеся, когда Мартиан вынужден был жить инкогнито, следует прекратить, раз уж друг её отца оказался не кем-нибудь, а претендентом на трон Империи.
- Но он был не просто другом – они оба порезали руки, чтобы смешать свою кровь, а значит, стали кровными братьями, - неуверенно возразила дочь рудокопа.
- Понимаешь, Джесс, кровное братство – это такая эфемерная форма родства, не имеющая никакой юридической силы. Они могли называть себя братьями, но с точки зрения закона такое родство ничтожно. В среде знати значение придается лишь тому, чей ты сын. И я уверен, что Мартьена смущает, когда ты называешь его дядей, особенно в присутствии других дворян. Ты уже не ребенок, Джесс, и должна поступать в соответствии с теми правилами, которые называют этикетом, - втолковывал Кордиан девушке, искренне желая разрешить ту неловкую ситуацию, в которой, по его мнению, оказался наследный принц.
Джесси лишь мрачно кивала, слушая его.

***
Дурные вести пришли неожиданно. В один из солнечных дней в самом конце зимы удрученный рэ-Марис без стука вошел в кабинет к Мартьену.
-Что с тобой, Кордиан? Ты бледен как смерть! - увидев, что с другом творится что-то неладное, принц вскочил со своего места и, обойдя большой стол, за которым работал над бумагами, подошел к приятелю. - Что случилось?
Несколько мгновений рэ-Марис молчал, собираясь с духом, а затем отрывисто произнес:
- Рэ-Крин убил мою семью.
- Что? Как это случилось? - рука Мартьена, лежавшая на плече молодого человека, дрогнула. - Это связано с..?
- Да, Мартиан... - Кордиан назвал принца просто по имени - чего никогда себе раньше не позволял - но даже не заметил своей оплошности. - Рэ-Крин узнал, что я воюю под твоими знамёнами, и решил отыграться на моих близких. Они все мертвы, рэ-Кор, понимаешь, все! Отец, мать, братья, их жёны... Единому ведомо, что у меня не было таких тёплых отношений с отцом и братьями, как бывают в других семьях, - но они никак не заслуживали того, чтобы нести наказание за мои грехи!
Молодого дворянина душили слёзы, и он в отчаянии прикрыл лицо рукой.
Принц подвел друга к стоявшему у стены диванчику, и, усадив его, распорядился, чтобы принесли вина. Мартьен чувствовал в случившемся свою вину и толком не знал, что сказать - любые слова утешения прозвучали бы сейчас фальшиво…

Вино принесла Джесс, добровольно взявшая на себя обязанность следить за столом дяди. Едва просунув свою рыжую голову в дверь, девушка оценила ситуацию и, отозвав Мартьена в сторонку, принялась что-то шептать тому на ухо, доказывая, что сейчас его присутствие не нужно. Мягко, но настойчиво вытолкав принца из его кабинета и заперев двери от случайных посетителей, девушка опустилась на диванчик рядом со своим другом и осторожно обняла рэ-Мариса:
- Я очень хорошо понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Корди, - негромко произнесла она, ласково поглаживая его плечи. - Я тоже потеряла своих родителей, и долго чувствовала себя виновной в их смерти. Мой отец погиб под завалом, когда мне было одиннадцать. Он работал в обвальном забое на свой страх и риск, в надежде добыть несколько крупинок золота, чтобы прокормить семью - и в итоге погиб. Я думаю, он не стал бы так рисковать, если бы был один - но забота о жене и пятерых детях заставила его потерять осторожность. А через год умерла мать - она работала слишком много, и постоянно отдавала нам свою еду, это и стало причиной ее смерти. Они оба умерли, чтобы мы, дети, смогли выжить. Это мы, мы убили их!
Кордиан молчал, поглощенный своими мыслями.
Вздохнув, Джесси одним резким движением откупорила бутылку с вином, разлила напиток по двум бокалам, и протянула один из них рэ-Марису:
- Выпьем, Корди, давай помянем твою семью. И мою семью тоже - мать, отца, старшую сестру и маленького брата...
Взяв бокал, Кордиан залпом опорожнил его. Джесси последовала его примеру, затем налила им обоим еще вина.
Рэ-Марис снова опустошил свой бокал, не чувствуя вкуса напитка, и наконец ощутил побежавшее по жилам тепло. Подняв глаза на девушку, которая с отстраненным выражением на лице вертела в руках свой наполовину полный бокал, молодой дворянин тихо заметил:
- Ты никогда не рассказывала о своей семье, Джесс.
- Я не люблю об этом вспоминать, - просто ответила девушка. - Но раз уж начала, расскажу тебе всё. Она отхлебнула вина и продолжила:
- Моя старшая сестра погибла, когда нашу деревню сожгли солдаты графа рэ-Винкорда. Они обвинили нас в краже зерна, предназначенного в казну. Мы, дети, действительно воровали колосья с господских полей, но пострадали за нас взрослые. Солдаты в синих с золотом мундирах пришли внезапно, под вечер, когда все крестьяне мирно ужинали в своих домах. Услышав шум на улице, сестра велела мне хватать маленького братишку и через огороды убегать на реку. Мирт с Ялей побежали следом за мной. А сестра осталась - как старшая в семье, она должна была ответить перед старостой. Наверное, она думала, что нас оштрафуют, заставив сдать в казну дополнительное зерно взамен разворованного, но все вышло не так. Люди рэ-Винкорда согнали всех жителей деревни в большой сарай, где мы обычно молотили зерно, закрыли его снаружи, и подожгли. Почти все, кто жил в деревне, погибли.
Джесси залпом допила свое вино, и, плеснув в бокал остатки из бутылки, продолжила свой печальный рассказ:
- Мне и малышам тогда удалось спастись. Мы спрятались в овраге и смотрели, как поднимается зарево над тем местом, где стояли наши дома. Мы видели солдат, снующих на фоне огня, слышали крики - но ничего не могли поделать, только лежали, спрятавшись в кустах, и смотрели...
До наступления темноты мы пролежали в овраге. Моя пятилетняя сестренка плакала, ей было страшно. А самый младший брат хотел есть. Пёс побери, он всегда хотел есть! Мне было тогда тринадцать лет, Кордиан, но в тот день я стала взрослой. Я осталась старшей из всех детей, на мои плечи легла забота о них.
И тогда я решила, что пойду работать на рудник - туда, где работали почти все жители нашей сгоревшей деревни, и где погиб мой отец. Там всегда требовались откатчики руды, и горнякам, работавшим в дальних забоях, надо было приносить еду - идти до поверхности им было слишком далеко, и они предпочитали ночевать рядом со своим рабочим местом. Друзья отца не оставили меня - они давали мне хорошую работу, помогали едой и одеждой. Мирт, мой брат, тоже таскал тачку с рудой, работая наравне со взрослыми, но платили ему в два раза меньше, потому что он был ребенком.
Моя сестренка Айлин была совсем маленькой, но она тоже работала, помогала перебирать руду, которую свозили в отвале - эту работу всегда оставляли женщинам и детям, но она была хороша только тем, что находишься наверху, и каждый день видишь солнце.
Я же бывала на поверхности не каждый день, зачастую ночевала в обжитых гротах под землей. Мой маленький братик, которому не исполнилось еще и трех лет, все время был со мной - после смерти матери и старшей сестры он не оставлял меня ни на минуту. Как меня это тогда бесило, Кордиан...
Джесси заметила, что ее бокал опустел, и протянула его рэ-Марису, который уже откупорил вторую бутылку.
Сделав глоток, она вернулась к своим воспоминаниям:
- Мне исполнилось четырнадцать, и у меня выросли эти, - она показала на свою грудь. - Но я была еще совсем глупой девчонкой. Рудокопы, которые помнили моего отца, всегда относились ко мне, как к ребёнку, и я не задумывалась о том, что уже выгляжу как женщина. Но был у нас в руднике один пришлый горняк, который положил на меня глаз. Он был уже старый, лет сорока, и совсем мне не нравился. Я тогда мечтала о молодом красивом парне, - грустно усмехнулась девушка. - Этому рудокопу подфартило с поисками жилы, и ему удалось скопить небольшое состояние. По нашим меркам, он уже был богач, и очень гордился этим. Он предложил мне... в общем, ты сам понимаешь, что именно - но я была гордая, и отказалась.
Прошло несколько месяцев, и мой братик заболел. Он стал слабеньким, капризничал, и все время кашлял. Дядька Гьеф - он у нас был кем-то вроде лекаря - сказал, что ребенку нужен солнечный свет и хорошая еда. Но у меня не было для этого денег. К тому же наверху шла война, и я не знала, как мне добраться до города - одной, с маленькими детьми на руках. Я решила обратиться за помощью к Кэджину - так звали того богатого рудокопа.
Он сразу согласился мне помочь. Он даже пообещал, что женится на мне и купит нам дом в городе, и я смогу жить там с братьями и сестрой... - Ну вот зачем он говорил все это, Пёс его побери? - с горечью воскликнула девушка.
Потом голос Джесси упал почти до шепота. Тихо и бесстрастно она рассказала о своем позоре:
- Я отдалась ему, и несколько дней мы были вместе. Я делала все, что он от меня хотел, хотя у него были в постели странные желания... Но мой брат все слабел, и я начала торопить Кэджина, напоминая о его обещании. А он... он только посмеялся надо мной. Сказал, что я слишком много о себе возомнила, и выгнал меня из своего грота. Но перед этим он обрезал мне волосы, - которые были моей гордостью, как и у всякой девушки. Кэджин заявил, что раз я шлюха, то и выглядеть должна соответственно. Он был сильнее меня, и хоть я сопротивлялась изо всех сил, но осталась без косы.
Я долго плакала, а потом спрятала голову под платком, думая, что так никто не узнает о том, что произошло между мной и Рэджином, - но у этого подлеца был длинный язык, и вскоре другой рудокоп сделал мне нескромное предложение... Я еле сумела вырваться от него и убежать...

Подняв взгляд на Кордиана, Джесси заметила, что глаза молодого человека потемнели от гнева:
- Этот человек должен ответить, за то, что обесчестил тебя! – процедил он сквозь зубы. – клянусь, я отыщу его и заставлю пожалеть об этом!
Джесси вдруг усмехнулась:
- Поздновато! Мартьен уже сделал это! Ты наверно, думаешь, что я забочусь о нем, только потому что он принц, и всё такое? – продолжала она. – Нет, не будь он сыном императора, я бы делала для него всё то же самое, и даже больше!
Я знаю Мартьена с детства. Когда-то он был подмастерьем моего отца, и однажды даже спас ему жизнь, после чего они и побратались. Но Март всегда был непоседой, у него постоянно были какие-то свои дела на поверхности, и он редко работал в руднике подолгу… И вот, как-то раз я неожиданно встретила его в штреке. Я тогда начала бояться всех мужчин, и хотела уже спрятаться от него, но дядя догнал меня и спросил, что случилось, и почему я такая грустная и испуганная. Он был такой настырный, тряс меня, пока я не рассказала ему всю правду...
Ох, и разозлился же тогда мой дядя! Он отхлестал меня по щекам, на чем свет стоит ругая, что я не обратилась к нему за помощью. Я спросила, а как я могла это сделать, ведь он месяцами пропадал невесть где, а мой брат не мог ждать. Тогда Мартьен помрачнел, и сказал, что раз он не смог о нас вовремя позаботиться, то ему теперь все и расхлёбывать. И ушел - я даже не поняла тогда, что он задумал.
А мой дядька пошел в грот к Кэджину, и набил тому морду. А потом сказал, что будет драться с ним не на жизнь, а на смерть - в присутствии наших старейшин и всех горняков, как у нас, под землёй, принято. Кэджин хотел по-тихому сбежать, но Март ему этого не позволил. И вот, той же ночью, при свете факелов, все собрались у развилки главного штрека. Я с детьми тоже была там. Завидя меня, Кэджин стал кричать, что передумал и хочет на мне жениться, он упал на колени и пополз за мной. Мне было страшно до смерти, но я молчала, и Мартьен сказал, что такой муж его племяннице не нужен. И тогда они сошлись на ножах. Я молила Бессонного - духа, который охраняет горняков - чтобы он уберег моего дядю от смерти. И Мартьен победил, всадил нож в сердце Кэджину - хотя тот был старше и опытнее его. А потом дядя сказал всем рудокопам, что мы – я и дети - его семья, и любой, кто обидит меня или их, будет иметь дело с ним. Мартьена всегда ценили под землей, как умного и храброго парня, а после этого случая зауважали еще больше. И на меня с тех пор никто не смел даже косо посмотреть!
Но вот мой маленький брат... он все же умер. Мартьен хотел отвезти его в Альтину, к лекарю, - но не успели мы дойти до поверхности, как малыш впал в беспамятство. Наверху он перестал дышать, и мы решили похоронить его там же, прямо у отрогов гор, недалеко от входа в рудник... - совсем тихо закончила свой рассказ Джесс.
Заметив, что девушка дрожит, Кордиан крепко обнял её.
- Джесс… - тихо прошептал молодой граф рэ-Марис, и в этом слове было всё - и сочувствие, и восхищение её мужеством, и обещание поддержки.
- Теперь ты понимаешь, Корди, почему… почему я отталкивала тебя? Я не хотела, чтобы ты меня презирал, когда узнаешь правду, потому что ты… ты такой человек, которого я бы хотела любить… и я бы не вынесла твоего презрения! – сбивчиво призналась девушка.
- Джесс, как ты могла подумать, что я способен тебя презирать? – возмутился рэ-Марис. - Ты ведь жертвовала собой ради брата, хотя сама была почти ребенком! Ах, как жаль, что мы не познакомились раньше! Как бы я хотел уберечь тебя от всех этих страданий, - горячо прошептал Кордиан, целуя рыжие волосы возлюбленной.
Теперь, когда рэ-Марису были известны все её тайны, Джесс больше не сопротивлялась его ласкам. Девушка прильнула к Кордиану, отвечая ему со страстностью, удивившей её саму, давая, наконец, волю всей той любви и нежности, которые она так долго прятала. Пусть между ней и рэ-Марисом лежит пропасть общественного неравенства, пусть их любовь не имеет будущего – сегодня ночью она будет наслаждаться счастьем близости с человеком, которому давно отдала свое сердце!
_________________

 » Глава пятая

Лэйса долго выбирала имя для дочери. Она хотела бы назвать её в честь последней королевы Альдэ, но гордость не позволяла ей наречь своего ребенка именем, которое носила также и любовница Корилада. Имя Мальва тоже нравилось ей, так звали мудрую дочь первого альдийского короля, но, несмотря на весь свой ум и прозорливость, принцесса так и не взошла на трон. Поразмыслив, императрица отвергла этот вариант. Старинное имя Таэль оказалось неприятно Кориладу – ибо его некогда носила авантюристка с Севера, которая, будь она жива, сейчас могла бы тоже претендовать на трон…
«Незачем напоминать о ней людям», - коротко бросил император.
Имя Мелисса, принадлежавшее матери Лэйсы, её супругу тоже не нравилось, равно как и другие имена, взятые из растительного мира.
«Я не потерплю, чтобы мою дочь, пусть она и хромонога, называли как какую-то траву! - возмутился он. – Дадим ей достойное принцессы имя, например, Тиарджес».
Так и было решено.

Девочка, родившаяся в самый разгар зимних холодов, росла слабой и болезненной. Она так мало прибавляла в весе, что Лэйса, которая поначалу, несмотря на возражения мужа, пыталась кормить ее сама, была вынуждена все-таки прибегнуть к услугам кормилицы.
А весной, когда дующие с севера холодные ветры терпят первые поражения в борьбе с робким весенним теплом, Тиарджес заболела. Девочка кашляла, тихо плакала и жалобно смотрела на мать своими карими глазёнками – так похожими на глаза её венценосного отца...
Лэйса мучилась, не зная, чем помочь дочери. Её отвары из трав, так хорошо помогавшие от грудных болезней, на этот раз оказались бессильны. Ребёнок угасал на глазах.
Однажды вечером кормилица, простая сельская женщина, простодушно сказала, что малютка, как видно, не доживет до утра. Увидев глухое отчаяние в глазах императрицы, она поспешно добавила, что у них в деревне безнадежно больных детей было принято на заходе солнца относить на опушку леса и оставлять там – может быть, госпожа так и велит сделать?
- Если им бывает угодно, они подбирают ребёночка, выхаживают его и оставляют себе. Уж они-то любую хворь могут исцелить… - шепотом добавила кормилица.
- Кто такие они? – против воли тоже понизив голос, спросила Лэйса, в глубине сердца уже зная ответ.
- Древние, госпожа. Те, кто жил на этих землях раньше нас. Их еще мэллинами называют. Они всё знают, всё умеют - только никому не ведомо, как это им удается… - женщина суеверно покрутила рукой, делая охранительный знак.
Но Лэйса не нашла в себе сил последовать совету крестьянки.

Корилад, зайдя вечером в покои супруги, отнесся к болезни девочки равнодушно.
- Ты не должна слишком сильно переживать, жена, если Единому будет угодно забрать у нас этого ребенка. Дети часто умирают в младенчестве – таков закон жизни. Лучше давай позаботимся о зачатии здорового наследника, - прошептал он на ухо супруге, желая отвлечь её от грустных мыслей.
Но Лэйса на этот раз с негодованием оттолкнула мужа.

Поздним вечером того же дня к воротам императорского дворца подошел человек, закутанный в темный плащ. Он представился лекарем, прознавшим о болезни ребенка императрицы, и был допущен в покои Лэйсы.
Войдя в жарко натопленное помещение, где императрица тихо роняла слёзы над колыбелькой, незнакомец глухо произнёс слова приветствия. Бросив единственный взгляд на кормилицу, он повелительным жестом указал ей на дверь – и женщину как ветром сдуло.
Лекарь сбросил плащ, оставшись в украшенных серебряной вышивкой тёмных одеждах - слишком хороших для простолюдина, как машинально отметила Лэйса, - и склонился над младенцем, из груди которого со свистом вырывалось сиплое дыхание.
Не прикасаясь к девочке, он несколько раз провел ладонями над её колыбелькой – и Лэйсе показалось, что ребенок стал дышать ровнее.
Лекарь повернул голову к императрице – и Лэйса замерла под взглядом холодных, как льдинки, и бездонных, как колодец, голубых глаз.
«Ты помнишь о своем обещании? Отдать нам Силу, которая росла в тебе?» - прозвучал у нее в голове невысказанный вслух вопрос.
Лэйса вздрогнула. Также молча она ответила:
«Да. Но…» - она запнулась, пытаясь сформулировать страшную догадку.
«Верно. Истинная обладательница Силы – твоя дочь. Я пришёл, дабы забрать её!»
- Нет! – Лэйса выкрикнула это слово вслух. Императрица даже вскочила с постели, но незваный гость жестом велел ей опуститься обратно.
«Ты видишь, что ребенок слаб и может умереть. Такое часто бывает с детьми, которых судьба наградила бесценным Даром. Ваш великий король Ульда когда-то тоже был всего лишь хилым младенцем, которого родители оставили на перекрестке дорог в надежде, что его подберёт кто-нибудь из Старшего народа… Ты же не хочешь, чтобы твоя дочь умерла – или осталась жить среди твоего варварского народа, так ценящего телесное совершенство, будучи странной и смешной калекой?» - издевательски вопросил голос в голове у Лэйсы.
«Моя дочь – принцесса! – отчаянно возразила императрица, хватаясь за последний аргумент. – Она – наследница престола Империи. Мой муж не позволит вам забрать её!»
Лэйсе показалось, что у неё в мозгу прозвучал тихий смех.
«Она станет одной из нас – или вскоре умрёт. Решай, императрица. Мы будем ждать Владеющую Силой на опушке Великого Леса, - там, где ты впервые встретила нас…»
Мэллин подобрал свой плащ, завернулся в него, и ушёл – как показалось Лэйсе, прямо сквозь стену. Императрица перевела свой взгляд на колыбельку.
Её дочь мирно спала, тихо посапывая маленьким носиком.

***
- Мэллины, говоришь? - Корилад в задумчивости опустился на кресло, не сводя пристального взгляда со стоявшей перед ним супруги.
Лэйса, в лёгком белом платье, была так же хороша, как и до родов. Материнство совершенно не испортило ее фигуру, как это случается со многими женщинами, - напротив, императрица, казалось, еще больше похорошела. Её светлые волосы мягкими кудрями спадали на плечи, опускаясь ниже лопаток, серые глаза взволнованно блестели. Жена пришла к нему за помощью и советом, и, несмотря на странную тему их разговора, это льстило Кориладу.
После чудесного выздоровления дочери, случившегося, когда всем уже казалось, что девочка обречена, Лэйса, против ожидания, не выказала признаков радости. Напротив, она стала еще более молчаливой, печальной и озабоченной. Промучавшись так несколько дней, императрица, наконец, решила рассказать всю историю супругу.
- Мне трудно поверить, что это действительно могло произойти, - задумчиво произнес Корилад, откинувшись на спинку кресла и вертя в руках серебряный карандаш. Увидев, что жена хочет ему возразить, он успокаивающе поднял руку.
- Я знаю, что ты не обманываешь меня, жена – ты просто не способна на ложь. Да и зачем… но все это слишком напоминает старые сказки, в которые современный человек давно не верит. И я сказал бы, что вся эта история – лишь плод распалённого переживаниями воображения, если бы услышал её от кого-нибудь другого. Но тебе я верю. Приходится признать, что старые легенды не всегда врут… И что ты собираешься теперь делать? – поинтересовался он, как будто бы речь шла о чем-нибудь незначительным.
Удивленная благородным жестом супруга, предоставившего ей свободу выбора, императрица неуверенно произнесла:
- Я думаю, мы не можем вот так, просто, отдать им нашу дочь?
Корилад помолчал, продолжая вертеть карандаш, пока тонкий грифель, наконец, не сломался. Небрежно отбросив ставшую бесполезной вещь на стол, император задумчиво произнес:
- Я согласен, не стоит так поступать. Бросить беспомощного ребенка в лесу – в глазах всех здравомыслящих людей это будет выглядеть каким-то варварством. Нет, я думаю, что вначале мы должны дождаться рождения здорового наследника, - он со значением посмотрел на супругу. – А потом мы вернемся к рассмотрению этого вопроса… если он ещё сохранит актуальность.
Император поднялся и положил руки на плечи жены, глядя ей в глаза.
- Если всё дело действительно обстоит так, как ты говоришь, и мэллины избрали нашу дочь, - негромко произнес он, - то они все равно заберут Тиарджес, рано или поздно. Никогда не думал, что буду искать совета в крестьянских сказках… но, как ты помнишь, ни в одной из этих историй смертным не удавалось перехитрить древних людей!
_________________

 » Глава шестая

Эр-Лэйв, продолжавший ревниво наблюдать за Джесс, своим обостренным чутьем ощутил, что отношения между его возлюбленной и рэ-Марисом перешли в новую фазу. Очевидно, ненавистный противник все же добился успеха! Одновременно с этим неприятным открытием убийца вдруг осознал, что в Империю незаметно пришла весна.
Река Уэйли, освободившись ото льда, несла свои быстрые воды на юг, к далекому Алмазному Ханству. Снег, которым еще недавно были занесены все улицы городка, растаял, и о минувшей зиме напоминали лишь скукожившиеся сугробы, притулившиеся кое-где в тени домов. На деревьях, растущих возле дворца, набухали почки.
Он пробыл в ставке Мартьена почти полгода, а данное императором поручение так и не было выполнено.

Оглядываясь назад, эр-Лэйв с удивлением отметил, что, поглощенный страстью к рыжеволосой красавице, упустил немало потенциальных возможностей для осуществления своей миссии. Да, молодой рэ-Кор был осторожен. За всю зиму он даже ни разу не покидал города, не выходил за территорию дворца в одиночку, не прогуливался по тёмным коридорам. Однако, оставаясь наедине со своими друзьями, принц терял бдительность и мог бы стать лёгкой добычей для человека, сумевшего втереться к нему в доверие.
Однако Джейвен так и не вошел в круг ближайших соратников Мартиана.
Что было тому виной? Мысли, занятые женщиной или инстинктивное нежелание сближаться с человеком, которому предстояло вскоре пасть от его руки? Так или иначе, Джейвен, заслужив репутацию ответственного командира и опытного воина, не обзавелся в Уэйли близкими друзьями. Привычка быть неприметным заставляла его проводить свободное время в отведенной ему скромной комнате или совершать одинокие прогулки, во время которых его мысли все время возвращались к рыжеволосой девушке. Пёс побери, он даже снова начал писать стихи, чего не делал со времен военного училища!
Но сейчас, когда Джесс была для него потеряна, настал момент для решительных действий. Время играло против него, и после некоторых раздумий в мозгу эр-Лэйва родился коварный план.
Джесс, заботясь о Мартиане, которому она была безмерно предана, каждый день сама приносила тому кушанья. От Джейвена требовалось всего лишь на миг отвлечь внимание девушки, чтобы подсыпать в приготовленное для принца блюдо ядовитое снадобье.
Эр-Лэйв понимал, что подозрение в убийстве в первую очередь упадет на Джесс, и эта мысль вызывала у него мстительное удовлетворение.
Он продумал всё до мелочей. Зная маршрут, которым девушка каждый день ходила из кухни в покои принца, Джейвен устроил ей ловушку.

Как-то раз, когда Джесс, как обычно, несла Мартьену накрытую льняной салфеткой корзинку со снедью на ужин, на лестничной площадке ей встретился эр-Лэйв. Против обыкновения, молодой офицер не стал донимать ее разговорами. Он как будто спешил и, коротко поздоровавшись, хотел продолжать свой спуск вниз, но вдруг остановился и окликнул девушку.
- Джесс, посмотри, у тебя пятно сзади на юбке!
- Где? Ой! – обернувшись, Джесс обнаружила, что ее одежда и впрямь испачкана чем-то белым. Очевидно, она неосторожно прислонилась к свежей побелке.
Как бы невзначай, Джейвен подхватил из рук девушки корзинку, чтобы дать ей возможность отряхнуть платье. Едва Джесс отвернулась, его рука быстрым движением нырнула под салфетку. Крышка, накрывавшая судок с горячим, сдвинулась, и в жаркое упали смертоносные кристаллы. Через пару минут, когда Джесс привела свою одежду в порядок, эр-Лэйв с улыбкой вернул девушке её ношу.
- Сегодня такая прекрасная погода. Не хочешь ли немного прогуляться со мной перед сном? –Джейвен произносил привычные слова, заранее зная, что девушка ему откажет. Однако следовало вести себя как обычно.
- Спасибо, но я занята сегодня вечером, - сухо отозвалась Джесс. – И во все другие вечера тоже, предупреждаю тебя заранее!
- …Эр-Лэйв, позволь тебя на пару минут! – донесшийся с верхнего этажа холодный голос рэ-Мариса заставил отравителя вздрогнуть. Его первой мыслью было, что надо бежать, однако Джейвен тут же успокоил себя тем, что если бы друг Мартьена видел его манипуляции с корзинкой, то он вел бы себя по-другому. Скорее всего, дело в обычной ревности!
Коротко распрощавшись с девушкой, эр-Лэйв последовал за старшим офицером.

Оставшись одна, Джесси продолжила свой путь к покоям Мартьена. Она шла медленно, с некоторым беспокойством размышляя о том, что сделает Кордиан с эр-Лейвом. Её Корди всегда сердился, когда за ней пытались ухаживать другие мужчины, но любимый должен понимать, что для драки с эр-Лэйвом у него нет никаких оснований…
Однако дело было не только в возможной дуэли. Джесси не давала покоя какая-то ускользавшая мысль, связанная с инцидентом на лестнице. Девушка даже не могла сказать, что именно её насторожило. Внезапно остановившись, Джесс резким движением сдернула накрывавшую корзину салфетку. Не забыла ли она положить хлеб? Но нет, все было на месте. Только тяжелая крышка мельхиорового судка почему-то оказалась сдвинута. Машинальным движением девушка поправила ее и хотела уже идти дальше, как вдруг мучавшая ее мысль обрела ясность: беспокоясь о здоровье дяди, она всегда самолично следила за приготовлением предназначенной ему еды и доставкой оной к столу, никому не доверяя драгоценную корзинку. Но сегодня та побывала в руках у эр-Лэйва, пусть и всего лишь на несколько мгновений…
У девушки не было никаких причин подозревать Джейвена в нелюбви к принцу, но все же, кляня себя за подозрительность, Джесси вновь приподняла крышку, осторожно принюхалась и внимательно осмотрела жаркое.
Блюдо выглядело и пахло как обычно, однако уже начинало остывать. Успокоившись, девушка вернула крышку и салфетку на место и поспешила к Мартьену.
По пути она едва не споткнулась о полосатую кошку, обитавшую во дворце еще со времен его прежних хозяев и имевшую препротивную привычку бросаться людям под ноги. Вечно голодное животное, привлеченное доносившимися из корзинки ароматами, громким мяуканьем потребовало своей доли. Для вящей убедительности серая нахалка пустила в ход свои когтистые лапы.
Выругавшись, Джесси оттолкнула кошку ногой, и пошла было дальше, но внезапная мысль заставила ее вернуться. Поставив у стены извлеченную из корзины посудину с жарким, Джесс сняла с нее крышку и встала чуть поодаль, наблюдая, как пушистое животное, обернув хвост вокруг лап, жадно уписывает предназначавшийся принцу ужин.
Если она ошиблась в своих диких подозрениях – что ж, пусть будет выглядеть дурой, кормящей кошку из мельхиоровой посуды. Если же нет…

Урча от удовольствия, кошка сожрала почти все содержимое судка. Джесси, мысленно награждая себя нелестными эпитетами, уже сделала было шаг, чтобы подобрать с пола дорогую посудину, но замерла, обратив внимание на странное поведение кошки. Отходя от остатков еды, кошка пошатывалась, словно пьяная. Вдруг, пошатнувшись, она завалилась на бок. Ее серые лапы подергивались, но встать на них у неё не получалось. Вдруг, выгнувшись дугой на полу, животное издало жалобный вопль. Затем кошку начало рвать. Побледнев, Джесси еще некоторое время тупо наблюдала за кошкиными мучениями. Вдруг. словно опомнившись, девушка громко выругалась и бросилась разыскивать Кордиана - опасаясь за любимого, ушедшего куда-то в компании убийцы.

***
- Эр-Лэйв, мне не нравится, что ты продолжаешь досаждать Джесс выражением своих неуместных чувств, - с негодованием начал Кордиан, когда они отошли достаточно далеко от лестницы.
- Почему же неуместных, милорд рэ-Марис? - желая подразнить надменного дворянина, с деланным удивлением протянул Джейвен. – Джесс – свободная девушка, и в отношении неё у меня самые серьезные намерения! Недавно я даже сделал ей предложение руки и сердца…
- И она его отвергла! Боюсь, мне придется говорить откровенно, эр-Лэйв! Джесс – моя женщина, и я не потерплю, чтобы ты смущал ее своими ухаживаниями!..
Вполуха слушая возмущенную тираду рэ-Мариса, - по привычке многих знатных людей гневно защищавшего свои права на женщину, которая по закону ему не принадлежала, - эр-Лэйв прикидывал, как ему побыстрее покинуть Уэйли. Яд начнет действовать не ранее, чем через пару часов, однако чем быстрее он окажется за пределами городских стен, тем будет лучше…
Тем временем рэ-Марис, вспомнив о задании, которое должен был передать эр-Лэйву, заставил себя сменить тон:
– Я надеюсь, нам не придется более возвращаться к данному вопросу. А теперь послушай меня: государь Мартиан отправляет тебя с важным поручением в Вальмену. Поезжай, не теряя времени. Ты должен будешь передать пакет с депешами. Вот, спрячь его получше – он ни в коем случае не должен попасть в руки врага! Возьми в конюшне хорошую лошадь, и скачи на восток. Бумаги передашь лично в руки Альтену – его ты найдешь в доме графа рэ-Вэйтира…
Джейвен внутренне возликовал, но его лицо ничего не выразило. Он послушно склонил голову:
- Я отправляюсь немедленно, милорд рэ-Марис!
Развернувшись, эр-Лэйв размашистым шагом направился в сторону конюшен.
Глядя ему вслед, Кордиан удовлетворенно улыбнулся. Это он предложил Мартьену кандидатуру ловкого и исполнительного нового офицера - чтобы отправить того с поручением далеко на восток и тем самым избавить себя от неприятного соперника.

Четвертью часа позже Джейви спокойно миновал городские ворота, проскакал по мосту и, пришпоривая коня, понёсся по старинному тракту в сторону Вальмены.
Примерно в это же время Джесс, вихрем ворвавшаяся в покои рэ-Мариса, набросилась на любовника с вопросами о местонахождении эр-Лэйва.
Кордиан, уязвленный поведением девушки, поначалу даже не хотел ей отвечать. И лишь услышав об истории с кошкой, молодой дворянин, изменившись в лице, прошептал, что враг, по всей видимости, уже далеко.
- Я сам должен исправить свою оплошность! – вскочив на ноги, рэ-Марис принялся лихорадочно собираться. – Клянусь, я не буду знать покоя, пока я не всажу клинок в сердце предателя!
- Кордиан, ты не можешь ехать один. Этот человек очень опасен! Надо поскорей рассказать Мартьену…
Скривившись, как будто он съел что-то горькое, рэ-Марис поспешил взять девушку за руку:
- Джесс, мне бы очень не хотелось, чтобы Мартьену стало известно об этой истории раньше срока. Позволь мне вначале расправиться с изменником - иначе наш государь вновь обвинит меня в глупости и недальновидности, распекая, как нерадивого школьника! По возвращении я сам ему во всем признаюсь, а пока что пусть вся эта история остается между нами.
Видя, что девушка колеблется, он умоляюще добавил:
- Я прошу тебя, Джесс! Я допустил ужасную ошибку – но ты же не хочешь, чтобы Мартиан публично упрекал меня или придумывал какие-нибудь оскорбительные наказания?
Джесс медленно кивнула. Ей не хотелось что-то утаивать от дяди, однако ведь и она сама чуть не оказалась обманута эр-Лэйвом…
- Только пообещай мне, Корди, что ты не поедешь один! Возьми с собой отряд!
- Отряд – это чересчур много. Но я возьму с собой двух или трёх верных людей. Если рэ-Кор будет спрашивать обо мне, скажи, что я узнал о заговоре против него, и вернусь, как только разделаюсь с ним!
_________________

Захватывающее продолжение! В героев невозможно не влюбиться
___________________________________

Рита, спасибо! Рада, что герои нравятся! Сейчас на сцену вышли второстепенные персонажи. Надеюсь, они не заслоняют главных
_________________

 » Глава седьмая

В начале лета императрица обнаружила, что вновь находится в тягости, о чем и поспешила поведать супругу. Как она и ожидала, Корилад, услышав новость, выразил своё полное удовлетворение. Расцеловав жену, он усадил её на невысокий диванчик и велел принести вина и фруктов. По этим приготовлениям Лэйса догадалась, что супруг готовит ее к какому-то серьезному разговору, и немного напряглась.
Император начал издалека. Поинтересовавшись, как растет и развивается Тиарджес, и равнодушно выслушав, что девочка пытается вставать на четвереньки и уже делает попытки ползти, Корилад заметил, что врачи, которым он велел осмотреть ребенка, по-прежнему выражают беспокойство состоянием её здоровья. В связи с чем он хотел спросить - не получала ли Лаиса новых знаков от мэллинов? Нет? Но это совсем не значит, что они потеряли к принцессе интерес. В тэрской, да и в альдийской традиции престолонаследования не принято сажать на трон женщину, тем более слабую здоровьем. Сейчас, когда вновь появилась надежда, что императрица подарит стране наследника мужского пола, не будет ли более разумным прислушаться к требованию мэллинов, явив им тем самым свою добрую волю? Жена должна понимать, что древние представляют собой могучую силу - которая традиционно оставалась в стороне от человеческих распрей. Однако, крошечное усилие со стороны этого мудрого народа может переломить ход войны в пользу законного государя, прекратив тем самым бессмысленное кровопролитие…
Лэйса несколько раз уже открывала рот, чтобы возразить, но всякий раз супруг жестом останавливал её. И сейчас, мягко поглаживая руку жены, император закончил свою мысль:
- Мы можем быть уверены, что, отдавая ребенка мэллинам, мы не только не причиним нашей дочери зла, но, напротив, дадим ей шанс обрести здоровье и развить те скрытые способности, которые, возможно, когда-нибудь сделают её великой. Вспомни, жена: король Ульда был воспитан Древними – и стал основателем государства, собрав в кулак разрозненные племена дикарей и подчинив их своей воле. Алиена Провидица была отдана мэллинам – и превратилась в самую мудрую женщину в истории, сумевшую не только остановить чудовищную войну, но и сохранить свое место на троне… Как знать, не вернется ли к нам Тиарджес по прошествии двух десятков лет в ореоле силы и мудрости?
Слёзы заволокли глаза Лэйсы. Мысль о том, что ей придется расстаться со своей девочкой, казалась императрице нестерпимой. Но в то же время она понимала, что ее супруг предлагает мудрое и дальновидное решение. Врачи говорили – да она и сама это видела, - что Тиарджес растет хромоногой, и исправить врожденное уродство невозможно. Но то, что считается невозможным для человеческих лекарей, легко могут исправить руки многомудрых мэллинов. План Корилада, заключавшийся в том, чтобы попытаться извлечь выгоду из сделки с Древними, претил его жене, однако за месяцы, прошедшие после визита загадочного лекаря, императрица уже подсознательно свыклась с мыслью, что рано или поздно дочь будет разлучена с нею. И вот этот момент настал…
- Твои слова мудры, хотя и ранят моё сердце, господин супруг мой, - печально прошептала молодая женщина. – Я сделаю всё, как ты велишь!
Корилад с облегчением выдохнул и налил себе и жене еще по бокалу вина.
Вскоре двору было объявлено о предстоящей поездке в Лиланию.

***
Занятый планами по захвату столицы, Мартьен не замечал ничего вокруг. Но вот, однажды, когда Джесс, как обычно, принесла ему перекусить, принц обратил внимание на округлившуюся фигуру девушки.
- Послушай, племянница, я не могу понять: или ты слишком хорошо кушаешь, или… твое выросшее пузо скрывает в себе моего нового маленького родственника? – медленно произнес молодой человек.
Джесс густо покраснела и тем самым выдала себя с головой. Отпираться было бесполезно.
- Да, я беременна, - с вызовом ответила она.
Мартьен присвистнул. От удивления он даже не сразу сообразил, радоваться ли ему за племянницу, или распекать её.
- И кто счастливый отец? – осторожно поинтересовался он.
Джесс промолчала, и Мартьен почувствовал, что ему предстоят неприятные объяснения.
- Послушай, племянница, - с угрозой в голосе начал он. – Ты знаешь, что я несу за тебя ответственность перед твоим покойным родителем…
- Ох, Мартьен, вот только не надо строить из себя строгого дядюшку! – огрызнулась девушка. – Знаешь, я уже большая, и вполне могу сама о себе позаботиться.
Мартьен медленно обошел стол и вплотную приблизился к дочери своего названного брата.
- Джесс, ты не поняла. Ты член моей семьи и я имею право знать…
Но та продолжала упираться:
- Отстань, Мартьен! Ты сам знаешь, что наше родство эфемерно!
- Как-как ты сказала? – против воли улыбнулся Мартьен. – Ты хоть знаешь, что означает это слово?
- Конечно, знаю! – возмутилась Джесс. – Кордиан говорит, что так называются отношения, которые как будто есть, но на самом деле их нет…
Услышав имя старого друга, Мартьен замер, напрягшись - словно кот, почуявший запах мыши. Его кулаки непроизвольно сжались.
- Кордиан, говоришь? – тихим от сдерживаемого гнева голосом выговорил принц. – Кордиан рэ-Марис брюхатит мою племянницу и имеет наглость называть это эфемерными отношениями? Ему придется за это ответить, клянусь пёсьими костями! Кстати, где он? Что его уже давно не видно! Но ничего, я велю разыскать этого бездельника и…
Мартьен сделал шаг к двери, но Джесси ухватила его за рукав:
- Постой, дядя. Ты меня неправильно понял…
- О, нет! Я как раз понял все правильно! Этому бабнику давно пора повзрослеть. Теперь ему придётся жениться на тебе – или прольется кровь!
Мартьен попытался стряхнуть с себя удерживающие его руки Джесс, но девушка вцепилась крепко. Видя, что её названный дядя разгневан не на шутку, она принялась сбивчиво объяснять:
- Послушай, Мартьен, все совсем не так, как ты думаешь! Даже если Кордиан сам захочет взять меня в жёны, я не могу ему этого позволить. И я прошу тебя, пожалуйста, не принуждай его! – умоляла Джесс. – Сам посуди, он – благородный человек, а теперь еще и граф, наследник всех денег и земель рэ-Марисов. А кто я? Простая дочь рудокопа, только недавно освоившая грамоту. Это будет неравный брак, и через пару лет он возненавидит меня…
Мартьен остановился, с подозрением глядя на девушку.
- Джесс, ты не права. Во-первых, отец Кордиана сам был из простой семьи – дворянство он получил за личные заслуги. А во-вторых, - он повысил голос, - скоро ты и твоя сестра Айлин будете самыми завидными невестами в Империи! Меня с твоим отцом связывало кровное родство. И пусть люди говорят, что им угодно, но я буду считать тебя своей роднёй, даже если милостью Единого займу трон!..

Дверь, ведущая в спальню, отворилась, и оттуда появилась Риса.
- Мне кажется, дорогой, что девушка совершенно права, - промурлыкала сейнийка. – Почему это граф рэ-Марис должен жениться на залетевшей подружке, если для его сюзерена, как мы выяснили, это обстоятельство не будет иметь никакого веса?
Кипя негодованием, Мартьен перевёл взгляд с одной женщины на другую.
- Пёс, да вы сговорились? Риса, я просил тебя не возвращаться больше к этой теме. А ты, Джесс, раз уж такая умная, устраивай свою жизнь сама! Всё, ты можешь идти!
Одарив сейнийку неприязненным взглядом, Джесс вышла из кабинета.
Дождавшись, когда дверь за ней закроется, Мартьен выплеснул давно копившееся раздражение на подругу:
- Моя милая Риса, все это время нам было хорошо в постели. Это могло бы продолжаться и дальше, но твои притязания стали утомлять меня. У меня было время, чтобы обдумать твои давешние слова, и я решил, что наилучшим выходом для нас будет, если мы расстанемся.
Сейнийка стояла, оглушенная его жестокими словами, и Мартьен поспешил закончить неприятный разговор:
- Давай не будем затягивать с этим. Люди и впрямь начинают перешептываться, глядя на нас. Я собираюсь занять императорский трон, а потому вынужден позаботиться о своей репутации. Но не расстраивайся слишком сильно - я оставлю тебе достаточно денег, чтобы ты смогла безбедно жить на своей солнечной родине, и позабочусь…
- Псу в пасть твои деньги! – заорала обретшая дар речи красавица. – Я любила тебя, Мартиан, а ты относишься ко мне, как к надоевшей вещи!
- Успокойся, дорогая, - повысил голос Мартьен. – Давай будем честны друг с другом – любви между нами не было. И я никогда не обещал тебе ничего, равно как и ты мне…
Риса вдруг сникла, её плечи опустились.
- Ты и вправду никогда не любил меня, - печально прошептала она. – По ночам, во сне, ты много раз произносил другое имя. Значит ли это, что ты… любишь Лэйсу?
Мартьен вздрогнул. Он и не знал, что говорит во сне.
- Это не имеет значения, - пробормотал он.
- Для меня – имеет! – настаивала сейнийка. – Твои мысли заняты женой Корилада. Если ты действительно любишь её, мне будет легче смириться с моей потерей…
- Я действительно люблю её, - помолчав, признался Мартьен.
- Так почему же Корилад до сих пор жив? – голос сейнийки поднялся почти до визга. В ее глазах, как это всегда бывало при упоминании императора, зажглись фанатичные огоньки. – Уже скоро год, как мы прозябаем в этом захолустном городке, в то время как Корилад делает детей твоей возлюбленной!
Мартьен поморщился.
- Риса, успокойся. Твои крики слышны по всему дворцу.
- Вот и хорошо! Пускай все слышат, какой ты никчемный и слабовольный трус!
Принц почувствовал, что ярость застилает ему глаза. Он уже поднял руку, чтобы наградить дерзкую женщину оплеухой, но усилием воли сдержался.
- Можешь кричать и обзываться сколько хочешь, сейнийка, - с кажущимся спокойствием произнес претендент на престол. - Я действительно устал от твоих сцен. Хочу пару дней отдохнуть в компании друзей. Надеюсь, когда я вернусь в Уэйли, ты уже уедешь отсюда – иначе мне придется выпроваживать тебя силой. Капитан рэ-Виж в мое отсутствие остается старшим над гарнизоном. Я предупрежу его. Когда будешь готова отправиться на родину, он даст тебе сопровождающих до форта Алый Цветок…
Хлопнув дверью, Мартьен вышел из кабинета.
***
Во дворе, неподалеку от конюшен, сидя на невысокой каменной ограде, задумчиво грыз яблоко Ястреб.
- Чего грустишь, приятель? – подсел к нему Мартьен.
- С женой поругались, - отбросив за спину огрызок, мрачно сообщил молодой человек.
- Эх, так ты тоже страдаешь из-за бабы? Чего не поделили-то?
Ястреб молчал, и Мартьен уже было подумал, что он вообще не ответит, но потом парень заговорил:
- Понимаешь, Март, может быть, Элиен в чем-то и права. Видишь ли, она все время говорит мне, что устала от этой жизни на пороховой бочке. Она хочет свой дом, землю и спокойствие. Я говорю ей, что все это – несбыточные мечты, пока идет война, мы нигде не сможем жить спокойно. А она все твердит – давай уедем в Виркулану или еще куда-нибудь на юг, где тихо, поставим дом, заведем хозяйство, детей… Она говорит, мол, война затянулась, и так может продолжаться еще долгие годы, а она места себе не находит, когда я езжу в патруль или участвую в какой-то вылазке. Но не могу ж я бросить тебя сейчас? Я знаю, у тебя есть план, как победить Корилада. Рано или поздно ты убьешь его и завладеешь столицей, и вот тогда-то можно будет обустраивать мирную жизнь… Ведь у тебя же есть план, верно, Мартьен?
- В общих чертах – есть… - протянул принц. На самом деле, никакого плана у него не было, наоборот, просидев месяц над картами и донесениями верных людей, Мартьен все больше убеждался, что взять столицу ему не удастся. Корилад так и будет держать в своих руках весь север, и если он не совершит какой-нибудь ошибки, изматывающее противостояние с мелкими стычками и внезапными налетами на лагерь противника действительно может затянуться на долгие годы, как и боялась Живёха. Но говорить об этом соратникам пока не стоило.
- Слушай, друг, мне тоже надоело сидеть в четырех стенах и слушать бабьи причитания, - Мартьен положил руку на плечо молодому рудокопу. – Не устроить ли нам вылазку за пределы городка? Посмотрим, как живут люди в некогда богатой долине между реками, попьем пивка в трактирах, послушаем разговоры…
Ястреб с сомнением посмотрел на товарища.
- Вдвоем, без охраны? Это может быть опасно…
- Да брось, вспомни, сколько раз мы вот так шатались по кабакам, пропивая добытое под землей золото? А ведь наверху до него всегда было много охотников! Да и за мою голову уже тогда была назначена награда… Я привык к опасности - она будоражит кровь! Не бойся, Ястреб, вдвоем мы не привлечем внимания, зато увидеть сможем гораздо больше, чем путешествуя с вооруженным отрядом. Ха, да кому может прийти в голову, что под личиной двух оборванных бродяг скрываются наследный принц Империи и его телохранитель?..

«Риса права, я и впрямь засиделся в ставке, - подумал молодой авантюрист, когда они с Ястребом вышли через маленькую калитку за пределы городских стен. – Не видя происходящего вокруг своими глазами, трудно придумать хороший план для победы над императором».
_________________

 » Глава восьмая

Когда между ним и Уэйли пролегло расстояние в несколько лиг, эр-Лэйв позволил себе небольшую передышку. Следовало изучить попавшие в его руки документы, которые могли стать приятным дополнением к обещенной Кориладу голове Мартиана – которую эр-Лэйв, кстати, так и не раздобыл, хотя и не сомневался, что молодой рэ-Кор сейчас корчится в предсмертных судорогах. Как ни странно, мысль о смерти принца не доставляла убийце никакой радости. Конечно, Мартиан был чересчур молод и легкомыслен для того, чтобы занять императорский престол, но он был добрым и простым в общении человеком, рьяно заботившемся о благе своих подданных. Он умел располагать к себе людей, и сейчас Джейвен успокаивал свою совесть тем, что убийство последнего рэ-Кора было пусть и жестоким, но абсолютно необходимым шагом для сохранения целостности страны. Совесть напоминала ему и о другом проступке – желая отомстить Джесси, отвергнувшей его чувства, он жестоко подставил девушку. Возможно, сейчас она тоже мертва и втоптана в грязь, её прекрасные рыжие волосы огненным ореолом разметались вокруг головы, а остекленевшие серые глаза бессмысленно смотрят в тёмное ночное небо…
Чтобы отвлечь себя от невесёлых мыслей, эр-Лэйв вскрыл врученный ему рэ-Марисом пакет и принялся за чтение. Как он и предполагал, в документах содержался план по захвату Вальмены. Этот богатый промышленный город должен был перейти в руки заговорщиков практически бескровно, путем измены. Правая рука принца - старик Альтен, которого Джейвен лишь пару раз видел в Уэйли, провел на востоке кропотливую работу, настраивая против законной власти как вольных рудокопов, так и влиятельных промышленников. Всем были обещаны лучше условия после прихода нового государя к власти, и мятеж должен был случиться сразу после получения Альтеном бумаг, которые сейчас по счастливой случайности оказались в руках тайного агента.
Джейвен усмехнулся, его настроение поднялось. Верный слуга императора увидел замечательную возможность не только предотвратить готовящееся восстание, но и уничтожить самую душу заговоров, нейтрализовав старого лиса Альтена, - того неуловимого старика, за которым так давно и безрезультатно охотились лучшие люди Корилада! Воодушевленный открывающимися перед ним перспективами, эр-Лэйв, ни о чем более не жалея, продолжил свой путь на восток.

***
В кабаке было душно и шумно. Когда двое неприметно одетых молодых мужчин, которые по виду могли быть и помощниками купца, и ремесленными подмастерьями, вошли внутрь, бродячий менестрель наигрывал на своем убогом инструменте какую-то скабрезную песенку, а сидящие вокруг посетители нестройно подпевали ему. Свободных мест за большим столом уже не было, и друзья, заказав себе пива и тушеной капусты, предпочли устроиться в дальнем углу - подальше от шума, - где они оказались по соседству с компанией бородатых купцов. Торговые люди, по-видимому, отмечали очень удачную сделку, и опоражнивали свои кубки далеко не в первый раз - ибо их голоса звучали громко и развязно.
Заметив парней, скромно присевших у края стола, один из разошедшихся купцов махнул им рукой, приглашая молодежь не стесняться и подвигаться поближе к честной компании.
Вновь прибывшие быстро переглянулись. Встретив предостерегающий взгляд Ястреба, Мартьен лишь коротко махнул рукой, отметая опасения своего чересчур подозрительного друга. Он не видел причин, почему бы им не принять приглашения и не послушать купеческие разговоры. Рабочий люд, крестьяне и торговцы – вот те люди, от которых зависит будущее страны, и принц был не прочь выяснить их настроения...

Их с Ястребом путешествие по долине между реками Иль и Уэйли продолжалось уже третий день, причем накануне молодые люди пересекли невидимую границу, отделявшую территорию, подвластную молодому рэ-Кору, от земель императора.
Ястреб заметно нервничал – не столько за себя, сколько за своего друга, - зато Мартьен, впервые за долгое время оказавшийся в привычной ему атмосфере опасности, ощущал лишь радостное возбуждение.
Вероятность того, что кто-нибудь узнает «молодого государя», как часто называли Мартьена простые люди, была довольно велика, но любитель приключений нашел выход. Сбрив бородку, которую он отпустил полтора года назад для придания своему облику солидности, принц счел себя изменившимся до неузнаваемости. Лишившись растительности на лице, он как будто помолодел лет на пять, вновь превратившись в молодого парня с рудника.

Купцы налили обоим путникам в кружки красного вина, - в котором принц с приятным удивлением распознал дорогое сейнийское. Кто-то из купцов с горячностью предложил выпить за успех предприятия.
Посмаковав благородный напиток, Мартьен наконец дал волю любопытству:
- Что празднуем, почтенные?
- Государь Корилад оказал нам честь, сделав поставщиками императорского дворца! Сейнийское вино, фрукты, а также пряности и благовония из Алмазного Ханства – все это теперь будем поставлять двору мы! – гордо отозвался один из купцов, обладатель длинных, давно не мытых волос.
- Но позвольте, ведь перевал в руках… эээ... – Мартьен задумался, как бы половчее назвать своих людей, - преступных мятежников под началом самозванца рэ-Кора? Как же вы будете перевозить товары?
- Ты, парень, пьешь настоящее сейнийское вино, - снисходительно отозвался другой купец, плотный чернобородый человек. – Если бы ты разбирался в напитках, то давно бы сам понял: раз это вино у нас на столе, значит, мы нашли способ переправлять товары из Сейнэ!
- Но как? – не унимался любопытный Мартьен.
- Алмазное ханство, да будет тебе известно, ныне дружественно Империи, - все тем же тоном объяснил купец. А оно, если знаешь географию, граничит со Змеиным королевством. Мы договорились с ханами о транзите товаров через их земли – и нам выгодно, и им приятно. Теперь мы наладим торговлю с южными соседями – а мятежники пускай себе бунтуют. Опасная дорога через перевал нас больше не интересует!
Получив этот чувствительный тычок, Мартьен замолчал, угрюмо исследуя содержимое своей кружки. Все его старания заключить хоть какое-то подобие мира с сейнийцами разбивались об их упрямые заявления, что договариваться они будут лишь с коронованным императором, а самозванный государь Юга и Запада Тэры их мало волнует. А посольство, направленное им в Алмазное Ханство, вообще пропало без вести – то ли разбойники польстились на богатые дары, то ли послы проявили недостаточно почтения в разговоре с ханом…
И вот теперь рэ-Крин почует на лаврах, в то время как он, Мартиан, вынужден дробить свои силы, ведя борьбу с севером и одновременно отправляя отряды на оборону южных рубежей от беспрестанных набегов. Пёс, какое коварство!
Но вслух он был вынужден произнести иное:
- И впрямь, почтеннейшие, вы заключили удачную сделку! Это вино поистине прекрасно, я в жизни такого не пивал!
- Еще бы, - самодовольно отозвались купцы, подливая в подставленные кружки благородный напиток. – Сейнийские виноградники не зря считаются лучшими во всем мире!
Вино развязало языки, и вскоре сидящие за малым столом купцы принялись травить байки из своей богатой путешествиями жизни. Старый толстый купец, ездивший заключать договор с ханами, поведал собравшимся о несметных богатствах южных земель и диковинных животных, которых он там видел. Его сосед, сильнее всех налегавший на вино, принялся рассказывать запутанную историю про оловянные рудники далеко на востоке, куда он зимой ездил закупать металлическую утварь, но посередине повествования сбился с мысли и заснул, упав лицом на стол.
Третий купец, могучий бородатый детина, пнул пропойцу локтем, пытаясь добиться от него окончания истории, но, не услышав от того ничего, кроме сонного бормотания, сокрушенно покачал головой:
- Эх, слабый нынче народ пошел, совсем пить не умеют! А я-то думал, услышу от него что-нибудь новенькое про обитающих под землёй чудовищ, которые помогают рудокопам добывать металл из камня…
- Да брось, дядька, нет там никаких чудовищ, - непочтительно засмеялся Мартьен. - Это все брехня тех, кто никогда и не был под землей: чудовища, духи камня, малый народец… А на самом деле, все гораздо проще – богатство горнякам приносят лишь знание рудоносных пород и тяжелый труд! Вот, например, мой друг… - обернувшись, молодой человек хотел призвать в свидетели Ястреба, но тот как раз ненадолго покинул стол, пробормотав, что ему надо отойти до ветру.
- Да что твой друг, - отмахнулся торговец. – Оба вы еще слишком молоды, чтобы задумываться об истинных причинах появления сокровищ под землёй. Мне доподлинно известно, что их создают своим дыханием чудовищные создания. Один старый рудокоп в горняцком поселке некогда продал мне скелет такого существа…
- Ха-ха-ха-ха! – развеселился Мартьен. – Ха-ха-ха! Дыхание чудовищ! Ну это ж надо такое придумать! Да тебя надули, как ребенка, дядя! Уж поверь мне, я сам немало дней проработал в забое. Мы, горняки, народ веселый, и порою любим подшутить над богатым скудоумцем! Старик обвел тебя вокруг пальца, купец, а ты и не понял!
Человек, придумавший гениальную схему торговли с сейнийцами в обход традиционных путей доставки товара, оказался непроходимым невеждой в вопросах рудознатства, и это было так смешно, что Мартьен едва не свалился со скамьи.
Но его собеседник оказался еще и напрочь лишен чувства юмора.
- Ты кого это назвал скудоумцем, молокосос? – грозно вопросил купец, поднимаясь со своего места. Кровь бросилась мужчине в лицо.
- Да тебя, кого же еще! – Мартьен тоже встал, с трудом удержавшись на ногах. Гнев стоящего перед ним могучего человека нисколько не испугал принца, напротив, ему казалось забавным немного подразнить красномордого купца.

Тем временем Ястреб, вернувшийся со двора, выражал свое недовольство пением менестреля:
- Да ты же в ноты не попадаешь, дурень! – подойдя к большому столу, громко заявил молодой горняк, нимало не заботясь о мнении окружающих. – Да и ребек у тебя расстроен. Вот у нас на руднике был один парнишка, так он умел играть… - Ястреб вдруг запнулся, увидев, что происходит за дальним столом, и, не обращая внимания на разозленного менестреля, ринулся к другу. Недовольные слушатели потянулись следом, тем самым оказавшись невольными зрителями разыгрывавшегося в дальнем углу действа.

Чернобородый купец резко толкнул стол, и только многолетний опыт помог Мартьену увернуться от падающей на него дубовой столешницы. Подхватив слетевшую со стола миску с остатками жаркого, молодой человек запустил ею в купца, и уже потянулся за следующим снарядом, когда его сбил с ног кулак второго купца. Увидев, что противник повержен, чернобородый торговец с радостным гиканьем бросился пинать его ногами. Не помня себя от ужаса, Ястреб потянулся за висевшим на поясе ножом, но несколько человек, заметив его движение, в тот же миг схватили парня, не давая ему шевельнуться.
Перекатившись на живот, Мартьен рывком вскочил на ноги. Подхватив первое попавшееся на глаза оружие - тяжелую деревянную скамью, - он с гортанным возгласом бросился на врага. Нечаянно его удар пришелся купцу прямо в висок, и тот тяжело рухнул на пол. Хлынула кровь, все вокруг закричали.
Пользуясь суматохой, оставшийся без внимания менестрель срезал пару кошельков у зазевавшихся посетителей и принялся было пробираться к выходу - однако в этот самый момент двери трактира распахнулись, и внутрь вошли солдаты в красных с золотом мундирах.
«Конец всему» - промелькнуло в голове у Ястреба, и парень прекратил попытки вырваться из державших его рук.
_________________

 » Глава девятая

С самого утра у неё все валилось из рук. С ненавистью глянув на подгоревший мясной пирог, который раньше так хорошо ей удавался, Джесс оставила кухню на попечение двух новых поварих и вышла во двор. Послонявшись там немного без дела, девушка решила зайти к своей давней подруге Живёхе-Элиен.
Как обычно, она застала жену Ястреба склонённой над ткацким станком. Бросив оценивающий взгляд на идеально ровное полотно, Джесси присела чуть поодаль.
Элиен подняла голову.
- Что-то случилось, дорогая?
- Сама не знаю. Всё из рук валится… - пробурчала рыжеволосая горнячка.
Живёха была немного постарше, но никогда не отличалась такой расторопностью в повседневных делах, как Джесс, и та редко обращалась к ней за советом, поэтому сейчас Элиен только удивленно хмыкнула, внимательно посмотрев на младшую подругу.
- Кордиан?.. – тихо уточнила она.
- Нет, - резко мотнула головой Джесс. - Он все еще в отъезде… скоро должен вернуться…
- Ты так и не рассказала ему о… - Элиен сделала многозначительную паузу.
- Нет! Перед его отъездом не было времени…
- Интересно, что он подумает, когда вернётся и увидит твой живот?
Элиен покачала головой. Будучи в курсе отношений между Джесс и Кордианом, она с волнением ждала того момента, когда рэ-Марис узнает о беременности своей подруги.
Бывшие рудокопы, без колебаний готовые отдать жизнь за Мартьена, которого считали «своим» человеком, относились к его друзьям из числа дворян с ревнивым недоверием. Элиен не могла бы сказать с уверенностью, что Кордиан, узнав о беременности Джесс, тут же поведет её к ближайшему жрецу - дабы объявить её своей женой, как это сделал бы любой порядочный горняк. К тому же Живёха была убеждена, что Джесс дважды поступила неправильно: во-первых, вступив с другом Мартьена в любовную связь без брака, а во-вторых, столько времени скрывая от него свое положение, - однако надеялась на счастливый исход романа. Сейчас красавчик рэ-Марис в отъезде и неизвестно, когда вернётся. Эх, вот если бы Джесси сразу сказала любовнику о ребёнке, ей не пришлось бы переживать всё время его отсутствия – и давно стало бы понятно, что за человек этот Кордиан!
Но Джесс только тяжело вздохнула.

…Раздавшийся стук в дверь заставил Элиен подскочить. Она ждала Ястреба, четыре дня назад улизнувшего из города в компании с Мартьеном. Её муж заслуживал хорошей выволочки за свое безрассудство, однако сейчас молодая женщина была готова простить супругу все прегрешения, лишь бы Ястреб вернулся домой живым и невредимым.
Однако, к удивлению обеих девушек, на пороге возникла Риса. Её черные волосы резко контрастировали с бледным лицом. Из-за плеча сейнийки выглядывала незнакомая светловолосая девушка.
- Доброго дня, Риса, тебе и твоей спутнице, - прохладно поприветствовала Элиен незваных гостей. В её голосе звучало недоумение - никогда раньше любовница Мартьена не стремилась к общению с другими женщинами из его окружения.
Не ответив на приветствие, Риса вошла в комнату. Её черные глаза быстро перебежали с одной горнячки на другую и остановились на Джесс.
- Я знаю, что в твоем положении вредно волноваться, - неожиданно мягко произнесла сейнийка. – Но если всё то, что я сейчас узнала, правда, - для твоего ребенка уже не будет большой разницы…
Джесс возмущенно дёрнулась, готовая ответить какой-нибудь грубостью, но вдруг заметила, что у Рисы дрожат губы. Надменная сейнийка была полном отчаянии!
- Что случилось, Риса? - выдавила из себя Джесс. – Кордиан…?
- Нет. Всё гораздо хуже. Сегодня утром Мартьен был доставлен в тюрьму в Лилании. Он арестован за убийство купца в трактире.
Джесс и Элиен одновременно вскрикнули.
- Ястреб! Он был с Мартьеном! Что с ним? Он жив? – запричитала Элиен.
- Ты говоришь, Марта взяли за убийство. А они поняли, кто он? - уцепилась за ниточку надежды Джесс.
Риса беспомощно развела руками:
- Не знаю. Утром его везли как обычного преступника, вместе с двумя другими людьми. Вот эта девушка все видела своими глазами и лучше меня ответит на вопросы…
Она кивнула своей спутнице, и пухленькая блондинка вышла вперед.

- Меня зовут Лэйра рэ-Тарр, - начала блондинка. – Я дочь бывшего губернатора Уэйли. Год назад принц Мартиан отправил меня к моей тётке в Лиланию, где я с тех пор и жила. Окна тётушкиного дома выходят на дорогу, ведущую к городской тюрьме, и сегодня утром по ней проехала телега, в которой везли троих закованных в железо людей. В одном из них я узнала принца рэ-Кора…
- Это точно был он? Ты не могла ошибиться? – вновь попыталась уцепиться за соломинку надежды Джесс.
Лэйра покачала головой.
- Это точно был принц Мартиан. Я узнала его и он тоже узнал меня…

***
…Он проснулся от тряски и обнаружил, что лежит на дне телеги, прямо на голых досках. Подковы лошади мерно цокали по мостовой. Сделав попытку сесть, принц услышал рядом с собой звон металла и заметил цепь, которая приковывала его левую руку к руке сидящего рядом человека, в котором принц узнал Ястреба. Рудокоп сидел, привалившись спиной к борту телеги, глаза его были закрыты, на щеке темнела ссадина. Второй конец цепи соединял Мартьена с другим мужчиной, который был ему незнаком.
Сознание медленно возвращалось к молодому человеку. Голова кружилась, вокруг все плыло. Подняв глаза, Мартьен увидел над собой высокие дома из прекрасного светлого камня. Здания покачивались прямо над его головой. На балконе одного из домов стояла красивая светловолосая девушка в летнем платье. На её лице, смутно знакомом принцу, застыло выражение страха, глаза туманились слезами, руки были судорожно сжаты. Встретившись с красавицей взглядом, Мартьен улыбнулся ей, а затем, желая прогнать грустное выражение с прекрасного лица, поднес свободную руку к губам и послал девушке воздушный поцелуй.
Телегу тряхнуло на камнях, и Мартьен потерял красавицу из виду. Сидевший рядом с ним Ястреб открыл глаза. В них читалось то же обреченное выражение, что и у девушки на балконе.
Молодой рудокоп с трудом разлепил пересохшие губы:
- Всё пропало, Март, - прошептал он.
Воспоминания о вчерашнем вечере внезапно нахлынули на принца. Трактир… чернобородый купец… ссора… вот он хватает скамейку… кровь… Дальше молодой человек ничего не мог вспомнить.
- Где мы? - так же тихо спросил Мартьен.
Неожиданно ему ответил сидящий справа человек, в котором принц, присмотревшись, узнал менестреля из вчерашнего кабака.
- Мы в Лилании. Здесь стоит большая тюрьма, в которую свозят бедолаг со всех окрестностей. Сейчас нас всех бросят туда, а потом будут судить и выведут на центральную площадь: мне отрубят руку за воровство, а тебе – голову, в наказание за убийство…

***
- В Лилании сейчас многолюдно, ибо наш город удостоил своим посещением государь Корилад с супругою и двором, - продолжала свой рассказ Лэйра.
- Узурпатор, ты хотела сказать, - привычно поправила ее Джесс, но тут же смущенно прикрыла рот ладонью.
Лэйра тоже смутилась, и поспешила продолжить:
- У меня мелькнула мысль подкупить тюремщика, но мне принадлежит только жемчужное ожерелье, доставшееся от матери, - вряд ли бы он пошел на риск ради этой вещицы, - а тетушкины украшения и деньги заперты в сундуке, ключ от которого она всегда носит с собой…
Слушательницы понимающе кивнули, и Лэйра закончила:
- Тогда я решилась взять из конюшни кобылу, на которой тётушка разрешала мне ездить, и скакать за помощью к его друзьям…

Лэйра содрогнулась, вспомнив о встрече с окружившим её патрульным отрядом Мартиана. Тогда она попросила доставить её «к черноволосой женщине, супруге принца» - ведь больше она никого из его окружения не знала. А сколько страха она пережила, когда Риса, приняв её за потенциальную соперницу, метящую на освободившееся место рядом с её царственным любовником, набросилась на незваную гостью с кинжалом в руках! К счастью, Лэйра сумела сохранить самообладание и объяснить разъяренной сейнийке, что приехала к ней как к единственному человеку, способному помочь попавшему в беду Мартьену.

- Она рисковала жизнью дважды: поначалу, когда миновала посты Корилада, а потом при встрече с нашим патрулём, - заметила Риса, с уважением глядя на девушку. – Я ошибалась, считая её врагом, - признала сейнийка. – Если, конечно, всё то, что она говорит, – правда, а не какой-то хитрый обман. Но слишком похоже на правду…

Разговор женщин прервал стук в дверь, вслед за которым в комнату просунулась рыжая голова какого-то молодого парня:
- Джесс! Вот ты где! А мне велели тебя найти – тётке Вэйде, поварихе, срочно нужны ключи от кладовой…
Джесси молча отстегнула от пояса ключи и бросила их брату, который ловко поймал связку на лету. От внимательных глаз юноши не укрылось подавленное состояние всех четверых женщин в комнате, и уже через пару минут он сумел выпытать у них правду о произошедшем.
- До Лилании полдня хорошей езды, - задумчиво произнёс паренёк. Потеребив верхнюю губу, на которой начинала пробиваться первая растительность, Мирт добавил:
- Я могу пробраться в город…
- Если ты будешь нести с собой золото для подкупа тюремщика, то стража не пропустит тебя. Деньги отберут, а ты сам окажешься в тюрьме рядом с Мартьеном! – нетерпеливо бросила Риса.
- Все известные нам подземные ходы, ведущие в город из-за пределов стен, были завалены по приказу Корилада. Ты не сможешь там пробраться, Мирт! - Элиен не вникала в подробности хода войны, но это обстоятельство было ей известно.
- Сейчас в Лилании находится императорский двор, и охрана везде усилена, - заметила Лэйра, желая обратить внимание парня на главную опасность.
Джесси встретилась взглядом с братом.
- Она тоже сейчас там, - прошептала девушка. Если бы не растущий живот, Джесс сама вскочила бы на коня, чтобы мчаться во вражескую ставку и, упав в ноги императрице, молить её о великой милости. – Она наверняка придумает, как ему помочь. Если захочет, конечно…
Голос Джесси сорвался.
Мирт ободряюще улыбнулся сестре. Он прекрасно понял, о ком та говорила.
- Я верю, что она поможет. И у меня есть план, как встретиться с нею…
Джесси молитвенно сложила руки:
- Будь осторожен, братик!
_________________

 » Глава десятая

Еще не добравшись до города, Кордиан рэ-Марис понял, что непоправимо опоздал. Об этом ему сообщили виселицы, мрачно возвышавшиеся вдоль дороги. Кордиан заставлял себя вглядываться в искаженные мукой лица повешенных, и, хотя он никого из них не узнавал, сердце его всякий раз болезненно сжималось. Предатель опередил его, как он ни старался. Вальмена осталась в руках императора, а верный ре-Крину губернатор не стал церемониться с людьми, чья измена была документально засвидетельствована. Рэ-Марис понимал, что ему придется двинуться в обратный путь, чтобы сообщить недобрые вести своему государю, однако он медлил – перед тем, как повернуть коня назад, следовало хотя бы выяснить, остался ли в этом печально притихшем городе хоть кто-то из верных принцу людей. В первую очередь, его интересовали судьбы графа рэ-Вейтира и старого Альтена.

…Большой дом рэ-Вейтира, располагавшийся в городском предместье, превратился в обугленный остов, печально взиравший на прохожих чернеющими глазницами окон. Обойдя сгоревшее здание кругом, молодой рэ-Марис подозвал слонявшегося неподалеку мальчишку:
- Скажи, парень, ты видел, как случился пожар?
- А то ж! – шмыгнув носом, отозвался паренек. – Вы, добрый господин, видать, издалека приехали, раз ничего не знаете. В этом доме скрывались злодеи – ну, враги нашего императора. Сам граф рэ-Вейтир тоже оказался злодеем, стало быть, раз они жили у него в доме. Ну и вот, нашему губернатору кто-то донес обо всем этом, и позапрошлой ночью солдаты окружили дом графа, и начали кричать, чтобы все выходили на улицу и сдавались. Но только злодеи не послушались и открыли пальбу из окон. Солдаты начали стрелять в ответ. Мать мне кричала, чтобы я шел домой, да только я не послушался и все видел, - гордо заявил мальчишка. – А потом, видать, кто-то из злодеев упал убитым, а фитиль не потушил, и в доме начался пожар. Ух, как заполыхало! Мать моя заорала, чтоб я бежал за водой, а то огонь, мол, перекинется на соседние дома, и вся улица займется, да только солдаты и без нас справились…
- Значит, они все погибли, - хрипло уточнил рэ-Марис. – Все, кто был в доме?
- Не-а, не все, - замотал головой паренёк, гордый тем, что может поведать знатному дворянину такую занимательную историю. – Пока дом тушили, одному из злодеев удалось сбежать. Ух, и ругался молодой офицер на своих солдат, когда увидел, что его тела недостает! «Старика, мол, изловить не смогли! Опять он сбежал, подлец! Попадет вам теперь от губернатора!»
- Спасибо, мальчик, - сам не слыша собственного голоса, прошептал Кордиан, протягивая мальчишке мелкую монету. – Порадовал ты меня своим рассказом…

***
Эр-Лэйв преследовал старика уже не первый день. Его расчет, что слуга Мартиана, потерпев неудачу, отправится прямиком в Уэйли, оказался верен – вот только хитрый, как лис, старик, передвигался не по широкому и удобному Восточному тракту, а все время находил какие-то обходные пути. Однако уже несколько раз люди кивали, вспоминая, что видели похожего человека, и в итоге эр-Лэйв решил, что самым мудрым будет обогнать старика и дождаться его в каком-нибудь местечке, которое сложно миновать – например, возле старого моста через речку Лю. Ниже по течению берега Лю болотисты, и там пересечь ее невозможно. А расположенный выше мост находится в аккурат возле форта, в котором находится верный императору гарнизон. Туда Альтен наверняка не рискнёт соваться, рискуя быть узнанным и арестованным. Течение у Лю сильное, поэтому старик не сможет пересечь реку на лодке.
Джейвен двигался быстро. Его конь, с разрешения рэ-Мариса взятый из конюшен Уэйли, оказался быстрым и выносливым животным. Тайный агент не сомневался, что опережает старика не менее, чем на сутки, но решил подстраховаться. Заехав в форт Восточный, он назвал себя и попросил у верного Кориладу офицера небольшой отряд, дабы изловить и доставить в столицу опасного изменника. Комендант, узнав имя и звание эр-Лэйва, благосклонно кивнул и предоставил в его распоряжение десяток солдат - во главе со своим человеком. Представляя, как хитрый служака, привыкший никому не доверять, дает свои наставления десятнику, Джейвен скривился. Он прекрасно понимал, что в смутное время разумная осторожность коменданта гораздо уместнее, чем априорное доверие к незнакомцам, принятое в Уэйли, - однако мысль о том, что в его лояльности императору кто-то сомневается, бесила тайного агента.
Но еще большее раздражение у молодого человека вызывало отсутствие новостей о том, что «самозванец рэ-Кор» скончался. Комендант ни о чем подобном не знал и посмотрел на Джейвена с явным подозрением, когда тот поинтересовался, не слышали ли в форте о смерти молодого претендента на престол. «Люди Мартиана будут скрывать его смерть, пока это возможно», - успокоил себя эр-Лэйв. Однако где-то внутри у него зашевелился маленький червячок сомнения…

***
Засада была устроена неподалеку от старого каменного моста через Лю, в густых зарослях, было хорошо видно всех пересекавших реку путников. Впрочем, с утра таковых не наблюдалось. Половина его отряда во главе с десятником осталась на всякий случай охранять мост у форта, где движение было более оживленным. Но Джейвен был уверен, что беглец, все это время избегавший больших дорог, предпочтет обойти форт стороной, по своему обычаю выбрав более тихий путь по старой дороге.
Глядя на пятерых солдат, с мрачным видом притаившихся в кустах, Джейвен не смог сдержать улыбки. Эти молодцы смогут остановить витязя в полном облачении, а не только какого-то старика! Пусть даже Альтен хитер как десять лисов - на этот раз ему не уйти от императорского правосудия!

Время шло, и солдаты начинали скучать. То один, то другой, зевая и потягиваясь, меняли позу, и эр-Лэйв хмурился, слыша издаваемый ими шорох. Впрочем, мост по-прежнему оставался пустынен. Солнце уже миновало зенит, когда на дороге по ту сторону реки появилась человеческая фигура, двигавшаяся неторопливой старческой походкой. Голову старика защищала от солнца уродливая шляпа, на плечи, несмотря на теплую погоду, был накинут порванный во многих местах плащ.
Подобравшись, как кот перед броском, Джейвен сделал своим людям знак замереть. Старик, постукивая деревянным посохом, уверенно ступил на мост. Похоже, он ничего не опасался. Лишь только когда мост остался позади и старик вошел в отбрасываемую деревьями тень, он как будто что-то почувствовал. Замедлив шаг, Альтен принялся недоверчиво оглядываться по сторонам. Но было уже поздно - в этот миг, повинуясь сигналу эр-Лэйва, на него со всех сторон набросились люди императора.

К удивлению Джейви, старик не оказал солдатам ни малейшего сопротивления, спокойно позволив связать себя и обыскать. Лишь когда один из солдат засунул руку ему за пазуху и с торжествующим возгласом потащил наружу спрятанный там лист пергамента, старик дернулся, как будто пытаясь защитить свиток. Однако тут же вскрикнул, получив от противника чувствительный тычок в зубы.
- Стой! – Джейвен мгновенно осадил чересчур ретивого солдата. – Не смей бить этого человека! Пусть он предатель и враг Империи, но его почтенный возраст заслуживает более уважительного отношения!
Сделав шаг к старику, и мимоходом с неприязнью отметив, что тот выглядит и пахнет как деревенский побирушка, эр-Лэйв взял из рук солдата пергамент и развернул его.
Быстро пробежав глазами начало, Джейви, недоуменно поморгав, вновь вернулся к первым строкам, пытаясь осознать смысл послания, начертанного чьей-то уверенной рукой:

«Джейвену эр-Лэйву, Псу узурпатора рэ-Крина.

Любезный сударь, вот уж скоро десять дней, как Вы изволите болтаться на моем хвосте. Поверьте, мой путь тяжёл и без Вашего досадливого общества, поэтому я решился сыграть с Вами небольшую шутку, вполне соответствующую Вашим представлениям о моих способностях.
Когда Вы получите это письмо, я буду уже входить в ворота Уэйли. Человек, от которого Вы получите пергамент – нищий из деревни Вэйджи, что в лиге от старого моста. Не сомневаюсь, что Вы узнаете от него немало ценной информации о погоде и видах на урожай, однако большего не добьетесь, ибо вчера он видел меня первый и последний раз в жизни.
Напоследок советую Вам хорошо подумать – верный ли Вы сделали выбор, когда присягали узурпатору? Служа рэ-Крину, Вы лишь утопите свои руки в крови, но не увидите ни славы, ни почестей.
Вы умны, и не можете не видеть, что Корилад ведет страну к гибели и разорению. Уверен, зрелище несчастных людей, повешенных в Вальмене по Вашему доносу, еще долго будет преследовать Вас в кошмарах. Однако выбор есть даже для таких людей, как Вы. Встаньте под знамена законного государя и обратите свой клинок и многочисленные таланты против истинных врагов государства – тем самым Вы лучше послужите Империи, чем преследуя сограждан по приказу тирана!
Принц Мартиан способен простить злейшего из своих врагов, если он совершал свои деяния под влиянием ложно понятого долга. Покайтесь, примите его сторону - и принц не забудет Вас, когда получит принадлежащий ему по праву трон!

Ваш покорный слуга,
Альтен Ильвэд,
друг и советник принца Мартиана рэ-Кора, законного наследника Империи».

P.S. Не давайте старику денег – с него хватит и тех четырех медяков, которые я вручил ему за передачу письма.

Яростно скомкав в руке пергамент, эр-Лэйв перевел взгляд на старца, растерянно хлопавшего глазами. Бесформенная шляпа слетела с его головы, обнажив взъерошенные, давно не мытые седые лохмы. Старик был жалок, он не годился даже для того, чтобы сорвать на нем злость.
- Отпустите этого человека, - глухим от сдерживаемого гнева голосом потребовал Джейви. – Он не тот, кого мы ждали.
Солдаты резко отпустили старика, так, что тот покачнулся, едва устояв на ногах.
- Пёс, да в его лохмотьях полно насекомых! – брезгливо отряхиваясь, заметил один из воинов.
Старик, низко поклонившись эр-Лэйву, униженно забормотал слова благодарности.
- Убирайся вон, - коротко велел ему тайный агент Корилада.
- Может быть, у вашей милости найдется для меня пара медяков? – робко поинтересовался старец. Но, увидев, как потемнело лицо молодого офицера, поспешил еще раз склониться в поклоне. – Простите мою дерзость, ваша милость!
Подобрав с земли грязную шляпу, Альтен резво зашагал прочь.
Сжимая в кулаке послание врага, эр-Лэйв рассеянно наблюдал за удаляющимся стариком, пока тот не скрылся из виду.
_________________

 » Глава одиннадцатая

«Наш удел - это вечная полночь,
Где чадящего факела дым,
И придет лишь Бессонный на помощь,
Тем, кто светом забыты дневным…»

- Какие странные слова, совсем не для дворца! – Виара, хорошенькая фрейлина Лэйсы, надула розовые губки. – Моя госпожа, велите ему спеть что-нибудь про любовь!
Лэйса, чье внимание было приковано к худощавому мальчику-менестрелю, услаждавшему слух дам в Малом зале губернаторского дворца в Лилании, с трудом вернулась к реальности. Эта песня разбудила в ней те тайные воспоминания и мучительные чувства, которые императрица считала надежно похороненными в своем сердце. Лэйсе понадобилось еще несколько мгновений, чтобы взять себя в руки. Наконец она властным движением сделала знак менестрелю, чтобы он подошел поближе.
Парнишка, сунув лютню подмышку, приблизился к дамам и неловко поклонился. Он был совсем юным, лет тринадцати-четырнадцати. Одет скромно, почти бедно. Его внешность была бы ничем не примечательной, если бы не ярко-рыжие волосы. Подстриженные коротко и неровно, они забавно топорщились, вызывая в памяти Лэйсы смутно знакомый образ… Менестрель поднял свои серые глаза на императрицу, ожидая её указаний, и их взгляды на мгновение встретились. Всего на один миг, но этого мига было достаточно, чтобы она узнала его.
Перед ней стоял Мирт, младший брат юной горнячки Джесси.
Взволнованная, Лэйса отвела глаза в сторону. Что привело Мирта сюда, во дворец? О чем он хотел сказать ей своей песней?
Она была уверена, что парень появился в Ву-Тэре не случайно. Рискуя жизнью, названный племянник Мартьена пробрался в столицу, чтобы сообщить ей что-то важное.

Когда императрица заговорила, обращаясь к менестрелю, её голос звучал, как всегда, спокойно и мягко:
- Ты поешь такие грустные песни, мальчик. Почему? Ты несчастен?
Юноша помедлил мгновение, как будто подбирая слова, а затем почтительно ответил:
- Да простит мне моя госпожа, если я невольно опечалил её, но жизнь моя и впрямь лишена радости. Посудите сами: родители мои умерли, не дожив до старости, а сейчас и любимый дядя, воспитавший меня, попал в беду и в любой момент может отправиться вслед за ними. Спасти его может лишь чудо…
Парень бросил косой взгляд в сторону молодых фрейлин императрицы, которые тоже слушали его откровения, и добавил драматическим тоном:
- А ещё меня бросила любимая девушка…
Отвлекающий манёвр сработал. Юные дамы, которые сейчас вздыхали, бросая сочувственные взгляды на юношу, наверняка запомнят лишь его последние слова - но Лэйса, чье сердце ухнуло куда-то вниз при известии о попавшем в беду Мартьене, почувствовала необходимость на время прервать опасный разговор.
- Я сочувствую твоим горестям, дитя, - с улыбкой обратилась она к Мирту. – Но поверь мне, лучшее средство от печали – это сытый желудок. Ступай на кухню, мальчик, и скажи, что я велела угостить тебя добрым ужином. А потом, быть может, я приглашу тебя, чтобы ты спел для меня что-нибудь более… обнадеживающее, – медленно добавила императрица, не сомневаясь, что сообразительный парнишка поймет ход ее мыслей.

Время тянулось мучительно долго, и императрица не раз украдкой поглядывала на часы. Но вот настал миг, когда она получила, наконец, долгожданную возможность отправиться в свои покои и отпустить фрейлин, попросив задержаться одну только Алиену.
- Пожалуйста, сходи на кухню, - с улыбкой попросила Лэйса девушку. – И если этот мальчик, менестрель, еще не ушел, приведи его ко мне, дабы он спел мне что-нибудь перед сном…
Алиена бросила на свою госпожу тревожный взгляд, однако ничего не сказала. Коротко поклонившись, девушка отправилась выполнять поручение.
В голове у Лэйсы промелькнула мысль, заставившая императрицу улыбнуться – легкомысленная Алиена наверняка заподозрила свою госпожу в желании совратить юношу! Что ж, пусть её фрейлина так и думает – это сейчас безопаснее!

Мальчик вошел в покои императрицы с робостью, осторожно озираясь по сторонам. Лэйса, полулёжа в постели, встретила менестреля доброжелательной улыбкой, и сделала знак Алиене, что та может идти. Девушка вновь кинула на свою госпожу выразительный взгляд – хорошо хоть, не пожелала быть поосторожнее! – и с обеспокоенным видом вышла.
Императрица сделала знак Мирту, чтобы тот сел подле ее ложа.
- Наигрывай что-нибудь на лютне, чтобы заглушить наш разговор, - шёпотом велела молодая женщина. – А теперь рассказывай – что случилось с Мартьеном?
- Он в тюрьме, моя прекрасная госпожа…
Мальчик коротко рассказал Лэйсе всё, что ему было известно.
Резким движение откинув одеяло, императрица села на постели, ища ногами комнатные туфли. Затем она бросилась к стоявшему у стены сундуку и вытащила из него темное платье и тяжелый шерстяной плащ с капюшоном. Натянув одежду прямо поверх ночной сорочки, молодая женщина убрала в поясную сумочку какие-то предметы и обернулась к Мирту.
- Я собираюсь поговорить с губернатором. Но я не знаю, чем закончится наш разговор, поэтому пойду одна. А тебе будет лучше покинуть город.
Спрятав под плащом увесистый кошель, она протянула мальчику такой же:
– Возьми на всякий случай. Эти монеты могут открыть перед тобой многие двери. Однако начальник тюрьмы наверняка боится за свою шкуру и предпочтет отобрать у тебя золото и арестовать, чем вступать в сговор. Так что предоставь это дело мне.

Выглянув из дверей своих покоев, императрица нос к носу столкнулась со своей любопытной фрейлиной.
- Алиена! Ты подслушивала? – императрица была скорее удивлена, чем разгневана.
На лице у девушки проступило явное смущение.
- Я… я охраняла ваш покой, моя госпожа, - опустив глаза, пробормотала она. – Мало ли кто мог пожелать навестить вас – ведь тогда вам потребовалось бы время, чтобы спрятать парня!
Лэйса против воли улыбнулась.
- Спасибо, девушка. Но сейчас ты пойдешь к себе – и запомни: ты ничего не видела.
Глаза Алиены расширились:
- В чем дело, моя госпожа? Вы собираетесь… бежать с ним? – прошептала она.
Глупая назойливость фрейлины начала раздражать императрицу. В голове у молодой женщины даже промелькнула испугавшая её саму мысль, что лучшим средством заставить Алиену замолчать может стать острый нож, спрятанный в поясной сумочке, - однако Лэйса не могла так поступить с человеком, некогда спасшим ей жизнь. Да и труп у дверей покоев императрицы будет вызывать ненужные вопросы…
Лэйса глубоко вздохнула:
- Послушай, Алиена. Я никогда ни о чем тебя не просила, но сейчас попрошу. Сегодня ночью я должна покинуть свои покои, - однако обещаю, что вернусь к утру. Прошу тебя, не говори об этом никому… особенно ему.
Молодая женщина сделала ударение на последнем слове, и Алиена ее прекрасно поняла. Она хотела что-то сказать, но императрица еще не закончила. Движением руки остановив фрейлину, она промолвила:
- Если мое исчезновение останется незамеченным, завтра ты сможешь попросить у меня всё, что угодно. И, поверь - тебе лучше числить меня другом, нежели врагом!
Алиена поклонилась.
- Я буду молчать, как мёртвая, моя госпожа. А если он вдруг пожелает вас видеть – скажу, что вы захотели помолиться в часовне, или прогуляться по саду…
Лэйса устало вздохнула:
- Нет нужды ничего выдумывать, Алиена. Сегодня Корилад не захочет посетить мои покои - когда я тягости, мой супруг перестает видеть во мне женщину…

Расставшись с Алиеной, Лэйса и Мирт отправились в сторону апартаментов губернатора. Вскоре императрица молча кивнула мальчику, указав на лестницу, ведущую к выходу, а сама отправилась дальше, по пути обдумывая, что будет говорить суетливому толстяку рэ-Ларку. Возможно, ее желание покажется ему странным… но верный слуга императора не должен задавать своей госпоже лишних вопросов.

Казалось, в покоях губернатора было уже темно, однако Лэйсу это не остановило. Она решительно постучала, а когда молчаливый слуга впустил ее внутрь, молодая женщина обнаружила губернатора сидящим за столом и работавшим при свете единственной свечи. Завидев императрицу, толстяк немедленно оторвался от своих дел и засуетился вокруг высокой гостьи.
- Чем я могу быть полезен Вашему Величеству? – подбежав к Лэйсе, губернатор хотел почтительно отвести императрицу к маленькому диванчику, но та лишь покачала головой.
- Я не отниму у вас много времени, рэ-Ларк. Понимаете, я хочу сделать дар мэллинам, и хотела спросить: есть ли в Лилании люди, готовые добровольно отречься от радостей и печалей мирской жизни, дабы посвятить себя служению древним мудрецам, как это бывало встарь?
Казалось, губернатора удивила её просьба. Впрочем, такую реакцию она и ожидала встретить. Уже много лет мэллины были для людей скорее легендой, чем живыми существами. Конечно, случалось и так, что отчаявшиеся люди, в основном женщины, уходили в пользующиеся дурной славой леса – и исчезали навсегда. Их тела не удавалось найти, и селяне тогда судачили, что, должно быть, их приняли к себе мэллины. Но просвещенные люди все чаще высмеивали эти истории, как и традицию оставлять в дар древним больных младенцев или отводить в лес опостылевших жен. К счастью, авторитет императрицы позволял ей высказывать свои самые странные желания – и ожидать, что они будут выполнены.
Рэ-Ларк склонил голову набок, как будто хотел избавиться от попавшей в ухо воды, и после недолгого размышления предложил то, что и надо было Лэйсе.
- Моя госпожа, в наши тяжкие времена люди все реже и реже задумываются о служении мудрым, - осторожно промолвил он. - Однако найдутся и такие, кто с радостью согласится последовать в земли древнего народа – это несчастные преступники, томящиеся в тюрьме, Своими прегрешениями они заслуживают лишения жизни. Но несомненно, часть из них предпочтет отправиться в неизвестность, чем положить голову на плаху. Однако подойдут ли вам такие люди?
Императрица царственно кивнула.
- Вполне. Могу ли я увидеть их прямо сейчас?
Губернатор, казалось, смутился.
- Моя госпожа, уже слишком поздний час, чтобы отправляться в тюрьму… Если Ваше Величество соизволит подождать до рассвета, я велю подготовить…
- В подземелье темно и ночью, и на рассвете, - оборвала его Лэйса. – Я хочу, чтобы мы отправились прямо сейчас!
Рэ-Ларку ничего не оставалось, кроме как повиноваться. Он потянулся к звонку, чтобы велеть слуге закладывать карету, но Лэйса, легко тронув плечо градоначальника, остановила его:
- Рэ-Ларк, я не хочу, чтобы мое благочестивое желание стало пищей для досужих сплетен. Я уверена, вам известен короткий путь к узилищу, прямо из подвалов дворца…
Губернатор бросил на свою собеседницу взгляд, в котором промелькнуло тщательно скрываемое недовольство.
- Все подземные ходы были заложены по приказу вашего супруга… - начал он, но Лэйса вновь перебила его:
- Рэ-Ларк, я убеждена, что некоторые переходы продолжают использоваться. Да, ход закрыт, может быть даже - охраняем, но если он удобен для быстрых и незаметных перемещений между важными объектами, вы не стали бы его уничтожать. Такой разумный человек, как вы, должен иметь возможность скрытно перемещаться под городом – хотя бы на случай плохой погоды!
Деланно улыбаясь губернатору, Лэйса не сводила с него глаз, пока толстяк не сдался.
- Вы правы, моя госпожа. Разумеется, я не должен так поступать, но ваше желание для меня – закон. Следуйте за мной.
Быстрым движением нажав на одному ему известный выступ в стене, рэ-Ларк заставил повернуться полотно в богатой раме, изображающее охотника с собаками, и шагнул в открывшийся ход. Взяв со стола свечу, Лэйса последовала за ним. Она чувствовала себя неуверенно, однако не собиралась этого показывать.

В подземелье было сыро и пахло плесенью. Кое-где с потолка капала вода. Губернатор шел быстро, с уверенностью человека, не в первый раз идущего этим путем. Лэйса в молчании следовала за ним, обдумывая свои дальнейшие действия. Скоро она вновь увидит человека, мысли о котором вот уже два года старательно гнала от себя прочь. Её сердце пускалось в бешеную пляску, когда перед мысленным взором императрицы вставало такое знакомое лицо, освещенное робкой полуулыбкой – лицо легкомысленного авантюриста, по воле случая ставшего её спутником в недолгом и бессмысленном пути через старые рудники. О, если б это только было можно, она предпочла бы совсем вычеркнуть из памяти те полные опасностей дни, когда они вместе скитались по подземельям, убегали от воды и рисковали жизнью, спасаясь от сейнийцев и солдат Кровопийцы. Дни, когда ее жизнь висела на волоске – дни, когда она была счастлива. Но только воспоминания возвращались к ней снова и снова, тревожа и даря странную радость, мучая безысходностью и терзая несбыточными надеждами…
Рэ-Ларк замедлил шаг, и Лэйса обнаружила, что они подошли к железной двери, которую губернатор уверенно отворил, скрежеща извлеченным откуда-то из складок одежды ключом. За дверью открылся сводчатый коридор, слабо освещенный укрепленными на стене через равные расстояния факелами. Рядом с факелами располагались оббитые железом двери с маленькими зарешеченными окошечками, из-за некоторых дверей доносились стоны и бессвязные причитания, из-за других – храп, в одной из камер тянули печальную песню.
- Мы в тюрьме, моя госпожа, - обернувшись к Лэйсе, сухо произнес губернатор. – Соизволите ли обождать, пока тюремщики опросят приговоренных к смерти?
Императрица облизнула пересохшие губы:
-Я… хотела бы сама выбрать людей, которым задам свой вопрос, - осторожно подбирая слова, отозвалась она.
- Госпожа моя, вас и впрямь интересуют люди? - в упор глядя на неё, неожиданно поинтересовался рэ-Ларк. – Или, может быть, один определенный человек?
Лэйса вздрогнула. Он догадался.
- Я не понимаю, что вы имеете в виду, рэ-Ларк, - холодно произнесла она.
- А мне кажется, прекрасно понимаете… - в негромком голосе толстяка промелькнули самодовольные нотки. – В подземелье много узников… так что давайте не будет терять времени зря. Назовите мне его имя – настоящее имя, я имею в виду!
- Я не знаю его имени, - медленно произнесла Лэйса, не сводя глаз с лица губернатора. – Меня интересует молодой светловолосый парень, взятый за кабацкую драку с поножовщиной. Этот человек умен и талантлив, и будет жаль, если его способности пропадут под топором палача…
Губернатор коротко хохотнул:
- Да уж, воистину богатые способности! Половина страны полыхает в огне разожженного им мятежа! Как вы думаете, моя госпожа, чем отблагодарит ваш супруг человека, который бросит к его ногам опаснейшего мятежника, распознав его под личиной грязного бродяги?
- Его благодарность не сравниться с той, которую вы можете ожидать от другого лагеря, если вернете этого человека живым и невредимым, - тихо проговорила Лэйса.
- Что я слышу, моя госпожа! Измена говорит вашими устами! Что будет, если ваш супруг узнает… – противный шепот губернатора вдруг вызвал в памяти Лэйсы тот давний вечер, больше года назад, когда, заблудившись в переходах дворца, она услышала, как чей-то голос с теми же интонациями убеждает подождать до полуночи, обещая в нужный момент подать сигнал…
Вспышка озарения сверкнула в её мозгу.
- На вашем месте, рэ-Ларк, я бы больше беспокоилась, чтобы императору не стало известно о вашей роли в захвате Лилании мятежниками в прошлом году! Интересно, сколько вы заработали на этом двойном предательстве?
В руках у толстяка неожиданно блеснула сталь, и молодая женщина, ойкнув, отшатнулась.
Похоже, она ступила на опасную почву…
- Алиене все известно! – отчаянно выкрикнула Лэйса, глядя на угрожавшее ей смертоносное лезвие. – Если со мной что-то случится, она пойдет к императору и расскажет ему всё о ваших грязных делах!
- Зачем дочери рэ-Варта это делать? – с сомнением пробормотал рэ-Ларк, по-прежнему не убирая ножа. – Ведь ваша смерть послужит ей на руку, избавив от соперницы…
- Тогда зачем она спасла мне жизнь год назад, когда вывела из захваченного мятежниками дворца? – продолжала взывать к разуму губернатора Лэйса. – Мы обе достаточно умны, чтобы не тратить силы на бессмысленную борьбу, в которой не будет победителей, а извлекать выгоду из сложившейся ситуации…
- Все это сложно понять, - пробормотал рэ-Ларк, однако убрал нож. – Сумасшедшие бабы…
- Я хочу видеть Мартиана рэ-Кора, - напомнила Лэйса.
Толстяк бросил на неё кислый взгляд.
- Следуйте за мной, - вновь произнёс он.
_________________

 » Глава двенадцатая

Мартьен сидел, прислонившись спиной к холодной каменной стене и, прикрыв глаза, размышлял о печальном конце своего пути. Такая нелепая смерть – быть казненным, как тать, после того, как Империя уже была почти в его руках…
Неподалеку от него, сидя на гнилой соломе, тихо переругивались невидимые в темноте Ястреб и Вальдес - бродячий менестрель с болезненной любовью к чужим кошелькам. Парни в сотый раз пытались придумать какой-нибудь способ спастись, однако острый ум Мартьена давно отверг все возможные варианты. Они уже сулили золото тюремщику, угрюмому черноволосому бородачу, дважды в день приносившему им еду, подавая её сквозь зарешеченное отверстие в двери, - однако тот, похоже, не хотел верить в их богатство. Открыться ему значило обречь себя на жестокую смерть и издевательства Корилада. Впрочем, Мартьен и так опасался, что тюремщик что-то заподозрил. Рассчитывать на помощь друзей тоже не приходилось – Мартьен и Ястреб никому не сообщили, куда они направляются, но даже если в Уэйли и стало известно о том, что они были арестованы, друзья не могут не понимать, что штурмовать неприступные стены Лилании бессмысленно…
Мартьен первым услышал звук шагов, доносящихся из коридора, и цыкнул на своих товарищей по несчастью. Появление тюремщика в неурочный час могло означать только одно – скорую казнь.

Однако человек, чье одутловатое лицо промелькнуло в маленьком зарешеченном окошке, был ему не знаком. Но затем в дверном замке заскрежетал ключ, и на пороге появился прежний бородатый детина. Рядом с ним стоял пухленький человечек в дорогом костюме, подозрительно вглядываясь в темноту камеры.
- Эй, белобрысый, выходи, - скрипучим голосом позвал тюремщик. Принц вздрогнул, услышав обращенные к себе слова, но послушно поднялся и, гремя кандалами, медленно направился к выходу из камеры, по дороге прикидывая свои шансы. Шагов солдат не было слышно, а значит, этот вельможа пришел один – тогда с ним можно будет справиться даже в кандалах, если Ястреб и Вальдес набросятся на тюремщика. А дальше… даже если подземелье кишит солдатами, лучше пасть в бою, чем покорно положить голову на эшафот. Мартьен покосился на своих товарищей. Оба были готовы вскочить на ноги.
- Не делай глупостей, юноша! – предостерегающе произнес толстяк.
И тихо добавил:
- Я на твоей стороне.
- В таком случае, мои друзья пойдут со мной, - твёрдо произнёс Мартьен, останавливаясь в дверном проёме и щурясь от яркого света факела. В душе его ожила надежда.
Вальдес и Ястреб, также закованные в кандалы, поспешили присоединиться к нему. Бородач замахнулся было на них своим кнутом, а толстяк протестующее забормотал что-то про лишний риск, однако вперед выступил третий человек, до того времени стоявший за их спинами. Тяжелый плащ окутывал фигуру с головы до ног, низко опущенный капюшон скрывал лицо, но Мартьен безошибочно угадал в незнакомце женщину. Неужели Риса сумела разыскать его и подкупить начальника тюрьмы?
- Пусть будет так, как он хочет, - глухо прозвучал женский голос из-под капюшона.
Мартьен вздрогнул. Голос принадлежал не сейнийке.
Пожав плечами, тюремщик сноровисто принялся снимать с узников оковы.
Когда он закончил со своей работой, высунувшаяся из-под плаща изящная рука протянула ему туго набитый кошель:
- Благодарю вас, Даджин.
Поклонившись, черноволосый детина забормотал слова благодарности, но толстый вельможа резко оборвал его:
- Давай, иди к себе, дальше я всё сделаю сам!
Не оглядываясь, тюремщик зашагал в сторону своей каморки в другом конце коридора. Когда он отошёл на достаточное расстояние, женщина обратилась к своему богато одетому спутнику:
- Теперь ведите нас к подземному ходу. Эти люди должны покинуть Лиланию живыми и невредимыми.

На этот раз губернатор даже не стал притворяться, что ему неизвестно о существовании ведущих за пределы города ходов. Однако, остановившись у потайной дверцы, он категорически отказался провожать беглецов дальше:
- Моя госпожа, - шёлковым платочком вытирая пот со лба, доказывал он императрице, - ход прямой, как стрела, и наши друзья без труда пройдут по нему. Нам нет нужды сопровождать их, более того, - он понизил голос, - это может быть опасным для вас!
- Нам нечего бояться - если только вы не подготовили какой-нибудь ловушки на пути, - возразила женщина. Её светлые волосы слегка выбились из-под капюшона, но Мартьен и без этого уже узнал в ней Лэйсу, и сердце его радостно забилось. – Я поверну обратно, только убедившись, что свободе этих людей больше ничто не угрожает!
- Моя госпожа! – чуть не плача, попытался остановить молодую женщину рэ-Ларк. – А вдруг мятежник захочет увести вас с собой?
- Если он решит это сделать, то вы не сможете ему помешать уже сейчас, - фыркнула Лэйса. – Но ради вашего спокойствия, я попрошу его дать обещание, что он не станет меня удерживать.
Императрица резким движением откинула с головы капюшон. Её серые очи смело встретились с карими глазами Мартьена.
- Обещай мне… - прошептала она.
Молодая женщина оставалась такой же прекрасной, как и два года назад, возможно, даже стала еще красивее. И она по-прежнему была готова на любые безрассудства ради него!
- Лаиса, я клянусь, что никогда не причиню тебе вреда, и не сделаю ничего против твоей воли, - внезапно охрипшим голосом произнес принц.
- Рэ-Кор – человек чести, и его слова мне вполне достаточно, - обернувшись к рэ-Ларку, сухо произнесла императрица. – В отличие от вашего. Отпирайте же дверь!
Через несколько мгновений хитрый замок щелкнул, открывая путь на свободу.
Мартьен снял со стены ближайший факел, Ястреб последовал его примеру.
Рэ-Ларк поклонился принцу:
- Надеюсь, вы не забудете, Ваше Высочество, на что я пошел сегодня ради вас, - заискивающим тоном произнес он, распахивая перед беглецами дверь.
- Ни за что, - серьёзно отозвался Мартьен, делая шаг вперёд.
Лэйса одарила наглеца презрительным взглядом:
- Принц не имеет привычки отвечать злом на добро, не волнуйтесь!
Она шагнула за Мартьеном, следом за ней в древний ход ступили Ястреб и не отстававший от него ни на шаг Вальдес. Идущий замыкающим губернатор закрыл изнутри дверь, и маленький отряд двинулся вперед.
Ширина хода позволяла двум людям свободно идти рядом, и Лэйса пошла возле Мартьена. Их руки, случайно встретившись, сомкнулись. Искоса бросив взгляд на своего спутника, молодая женщина заметила, что тот тоже больше смотрит на нее, чем себе под ноги.
- Похоже, у тебя входит в привычку спасать мне жизнь, - пошутил молодой человек.
Лэйса не улыбнулась.
- Я так боялась за тебя, - прошептала она. – Ты был в шаге от разоблачения и ужасной смерти.
- Я знаю, - Мартьен сжал руку своей спутницы. – Но теперь все позади, и ты со мной…
- Пожалуйста, впредь будь осторожен!
- Обещаю.
Лэйса захотела высвободить руку, и Мартьен тут же разжал свою ладонь. Дальше они шли молча. Каждому из них хотелось так много сказать другому, но нужные слова не приходили на ум…

Как и говорил рэ-Ларк, ход был прямым и высоким. Мартьен, который первое время не замечал ничего вокруг, внезапно обратил внимание на гладкие стены, и окликнул Ястреба, который уже давно дивился на дело рук древних строителей. Бывшие рудокопы остановились было, чтобы пощупать стену, но губернатор обеспокоенным тоном попросил беглецов поторопиться:
- Еще четверть часа, господа, и вы окажетесь на свободе. Мэллинские ходы есть под многими городами, и у вас еще будет возможность изучить их, - но только не этой ночью!
Вскоре путь отряду преградила новая железная дверь, от которой у губернатора также имелись ключи. Лэйса взглянула на рэ-Ларка с невольным уважением – похоже, этому человеку были известны все тайны его родного города, и он не только управлял делами на поверхности, но и полностью контролировал подземелья.
За дверью обнаружился узкий выход в овраг, полностью заросший вьюнком и камнеломкой. Все с наслаждением вдохнули свежий, пахнущий дождем воздух. Стояла ночь, но после кромешной тьмы подземелий мрак на поверхности казался не более чем сумерками. Свобода раскрывала беглецам свои объятия – а значит, настало время расставаться…
Мартьен взглянул на свою спутницу. Мысль о том, что через несколько мгновений она повернется и снова скроется в темноте подземного хода, была для него нестерпимой.
- Лэйса, - негромко позвал он. Старинное имя прозвучало как музыка. – Пожалуйста, давай отойдем ненадолго – мне надо сказать тебе пару слов наедине…
Мартьен смотрел на свою спутницу со скрытой мольбой во взгляде.
Императрица послушно сделала шаг к нему.
- Мы скоро вернемся, - пообещала она губернатору и стоявшим рядом с ним мужчинам. Рэ-Ларк нахмурился:
- Я надеюсь, вы проявите благоразумие, моя госпожа… - начал было он, но рэ-Кор жестко оборвал его:
- Госпожа не нуждается в твоих советах!
Осторожно поддерживая молодую женщину под руку, принц отвел ее на противоположный край оврага, где из камней, журча, пробивался маленький ручеёк. Ночная темнота здесь надежно скрывала молодых людей от взглядов оставшихся у выхода из старой каменоломни спутников, но позволяла им видеть глаза друг друга.
- Лэйса, умоляю тебя, бежим с нами! – Мартьен с горячностью стиснул холодные пальцы возлюбленной. – Клянусь тебе, ты не пожалеешь! Любимая, я сделаю тебя королевой всего Юга и Запада, а когда Ву-Тэра падет, ты вновь займешь по праву принадлежащее тебе место на престоле…
- Мартьен, ты же знаешь, я не могу так поступить, - Лэйса с трудом сдерживала слёзы, но её голос звучал твёрдо. – Мое место – рядом с супругом, которому я поклялась в верности…
- Лэйса, милая, но ты же не любишь Корилада! Ты несчастна рядом с ним, я знаю. Иначе зачем же ты бежала от него два года назад? А я дам тебе свободу, клянусь, я никогда не подниму на тебя руку и буду выполнять все твои желания!
Лэйса грустно улыбнулась, осторожно вынимая свои ладони из рук Мартьена.
- Прости меня, Мартьен, но я не смогу уйти с тобой, как бы я этого не хотела… - душа императрицы истекала кровью, но губы бесстрастно произносили жестокие слова. Лэйса понимала, что навеки теряет любимого, а вместе с ним – и свое счастье, но она не могла забыть ни о свадебных клятвах, ни о ребенке Корилада, растущем в её чреве. - Это был бы бесчестный поступок и по отношению к тебе, и к нему. Прошу, не уговаривай меня больше, мой ответ – нет!
Мартьен нахмурился, что-то обдумывая, на его скулах заиграли желваки:
- Но ты же любишь меня, Лэйса, любишь так же, как и я тебя! Тебя заставляет упрямиться лишь проклятое чувство долга – но разве оно стоит того, чтобы делать нас обоих несчастными?
Лэйса почувствовала раздражение:
- Не важно, какие причины у моего решения! Но они более веские, чем ты думаешь. Так что просто поверь и прими – я не могу поступить иначе!
Видя суровое выражение, появившееся на лице Мартьена, молодая женщина поспешила добавить:
- Я знаю, ты можешь увести меня силой, но вспомни - ты поклялся, что не будешь делать ничего против моей воли!
Плечи Мартьена угрюмо опустились.
- Пусть будет по-твоему. Возвращайся. Надеюсь, ты никогда не пожалеешь об этом...
Вздохнув, Лэйса легко прикоснулась к его руке.
- Обещаю, я сделаю все, чтобы примирить моего супруга с тобой, и покончить с этой бессмысленной войною… - это было то, чего она желала больше всего не свете.
Мартьен хмыкнул.
- Позволь дать тебе совет – не стоит и пытаться. Войне не будет конца, покуда мы оба живы. Лучшее, что ты можешь сделать сейчас – оставить Корилада и тем самым лишить его притязания на империю законности, - но этого ты делать не хочешь…
Они вернулись обратно в молчании.

Настала пора прощаться.
Ястреб, задумчиво переводивший взгляд с Мартьена на Лэйсу, склонился перед молодой женщиной в почтительном поклоне и молча поцеловал ей руку. То же самое сделал и Вальдес, пробормотав, что обязательно посвятит прекрасной госпоже блистательную оду.
Мартьен тем временем что-то негромко втолковывал рэ-Ларку:
- …за это я сохраню тебе жизнь, хоть ты и не заслуживаешь такой награды. Но помни, если хоть один волосок упадет с её головы, я достану тебя даже из-под земли – в прямом смысле этого слова!
Толстяк истово кивал, изо всех сил пытаясь убедить принца в своей лояльности.
Не обращая больше на него внимания, Мартьен повернулся к Лэйсе.
- Прощай… императрица! Не знаю, увидимся ли мы еще когда-нибудь… Но я – твой должник. И если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь – пошли мне весть. Меня теперь легко найти! – он криво усмехнулся, но глаза его оставались печальными.
Лэйса склонила голову:
- Прощай, мой принц!
Когда она вновь подняла глаза, фигуры трёх беглецов уже растворились в предрассветной мгле.

Конец четвертой части

_________________