Маргарита (исторический любовный роман)

Ирина, с новым романом! Я в читателях.

Всем привет, девчата!

Спасибо большое за комментарии!

Ох, и не говори, Марина! Мерзопакостненькая барышня получилась, прямо фи!


А у меня всегда так Ежедневная выкладка же! Подолгу ждать не приходится (хотя я уже слышала мнения, что это плохо, и что надо бы реже выкладывать... )


Да ужас какой-то, а не сестра! Чистейший эгоизм во плоти! (хотя это вы ещё Андрейку Шарапова не видели...)


Я думала, у нас в команде только Лиля La Sorellina - жестокая барышня А тут, я смотрю, и Лекси разошлась))))
Ладно-ладно, каждому воздастся потом, не переживай!)


Да... Сашу своего хотела очаровать... (ну он её и такой любит, так что могла бы и не стараться!) Но девочке же всё равно хочется быть красивой!
А Эллен все светлейшие порывы на корню обрубила, да ещё и устыдила её! Эх...


О-о, ничего хорошего, можно не сомневаться!


Ещё каких! Особенно он! (такой гадёныш получился)


Ну как же...! Она хочет заделаться единственной хозяйкой Заречного. Боится конкуренции, потому что папа-то одинаково любит обеих - и законную, красивенькую, и прижитую, страшненькую!
И всё никак не может простить, что папа изменил маме с кухаркой и заимел от неё дочь! А Эллен ещё зовут точно так же, как ту самую кухарку звали, так что у неё много поводов для злости, вот она ей и давится!
Но ничего! Пришла Татьяна и всё разрулила!


Конечно, отрастут! Вот только, увы, во время знакомства со знаменитыми Шараповыми она появится и без волос, и без зубов...


Да не говори, Юля! Ох уж эта Эллен!


О-о, как водится в детективах - тайна будет непременно зловещая и страшная!


АБСОЛЮТНО ВЕРНО! Я её поэтому сделала по-максимуму непохожей внешне - рыжие волосы, грубая речь (Марина-то Воробьёва, помнится, весьма прилично изъяснялась) и разные статусы.
Но всё равно сходство присутствует - некая добрая сила, притом начисто лишённая всяческой нежности, которая защищает и оберегает в минуту нужды!


Верно, Ритуля! Папенька у нас добродушный тюфячок. Простит любимой дочурке её оплошность, тем более, ежели та изобразит раскаяние (а она ведь изобразит!)


Вот уж верно! Вроде сёстры-то родные по отцу, а какие разные в то же время!


М-м, защитник обязательно будет (на то это и ИЛР), но чуть позже!


Полли, не переживай, всё путём! Никаких комплексов (ну разве что самую малость) - забитой точно не вырастет, а уж как в себе будет уверена - это ещё у неё поучиться...! Татьяна всему научит И жизнь...


Очень мягко!


Конечно, видит! И автор тоже не просто так сидит Ещё немного, и пойдём творить высшую справедливость! Но для начала, разумеется, тяжёлые испытания - без них никак!


Да уж точно, вряд ли. Трофим Степанович - человек мягкий. Мне вот так и видится, как он только вздыхает и говорит: "Ну что же ты, Ленушка, наделала? Так нельзя, моя дорогая доченька! Не делай так больше!" Ну вот и поговорили!


И я присоединяюсь! Не сестричка, а зараза какая-то!
Дальше ещё хуже будет. В 5-й главе на сцене появляется ещё один весьма неприятный персонаж по имени Андрейка...



не устаю благодарить!


Ура-ура, знакомые лица! Как говорится "И снова здравствуйте!" Калипсо, я очень рада, располагайся поудобнее

Девчата, ещё раз спасибо вам за развёрнутые комментарии! Какие же вы у меня молодцы!

Всех люблю! Всем ромашек!

___________________________________

 » 5

Андрея Шарапова я впервые увидела в июле 1898 года, когда они вместе с Сергеем Валерьяновичем приехали в Заречное с вполне очевидными намерениями. На тот момент ему было шестнадцать, а мне всего восемь, но он уже тогда показался мне на удивление взрослым и каким-то… мужественным. От него веяло бесконечной внутренней силой и уверенностью, почти как от нашей Татьяны, но только в тысячи раз сильнее.
И ещё он был красив. Он был сказочно красив. Он был до такой степени красив, что рядом с ним даже прекрасная Эллен с дивным шиньоном из моих волос выглядела невзрачной дурнушкой.
Что уж говорить про меня? Первым моим чувством, когда я увидела его вместе с его отцом в белой гостиной, стала острая, немилосердная обида. Будто иголкой кольнули в сердце, болезненно и глубоко, и мне захотелось плакать от осознания собственного жалкого убожества. Мне действительно было стыдно выходить, спускаться туда, к ним, и знакомиться с «самим» Шараповым! Татьяна, душою болеющая за меня, говорила перед тем с моим отцом (Лушка опять подслушала, а потом передала мне), она просила оставить меня в комнате и убеждала, что в моём присутствии за обедом вовсе нет необходимости.
- Право, Таня, - отвечал на это папа, - мы не можем поступить столь малодушно! Ни к чему запирать нашу малышку в четырёх стенах, она же точно такой же член семьи, как и Эллен! Если мы не выпустим её к обеду, Сергей Валерьянович решит, грешным делом, что мы её стыдимся, а потому прячем!
Папа, наверное, был слеп, если в самом деле не стыдился меня. Это уже потом я узнала, что для родителя всякий ребёнок будет наилучшим в мире, и неважно, красивый он, как Эллен, или страшненький, как я! Да и потом, приличия требовали моего присутствия – если в гости к Шараповым меня не брали, чтобы не обидеть их, чего доброго, общением с незаконнорожденной, то ныне это они были у нас в гостях и обязаны были принимать наши правила.
К тому же они – наша будущая родня, и нам следовало познакомиться с теми, с кем мы, возможно, однажды будем жить под одной крышей. Ну уж я-то наверняка буду – Эллен обещала, что дозволит мне приезжать в Яснодолье погостить, и на фоне таких чудесных перспектив потеря волос уже не казалась трагедией.
Знакомство состоялось.
И оно только подтвердило бесконечную мудрость Татьяны, которая в очередной раз оказалась права, а также бесконечную наивность моего отца, который, несмотря на седины в волосах и бороде, всё ещё видел жизнь в радужном свете.
Что ж, Сергей Валерьянович оказался достаточно тактичным для того, чтобы скрыть своё безграничное презрение к стриженному уродливому ребёнку с рассечённой губой, без передних зубов, в разбитых очках на курносом прыщавом носу. Он был настоящий дворянин, аристократ до кончиков ногтей, такие, как правило, сохраняют невозмутимость до последнего. Но и он был неприятно шокирован тем, что у Трофима Каверина такая дочь. Однако он старался хотя бы быть снисходительным, наслушавшись различных историй о моей умственной неполноценности, и повёл себя галантно – опустился на колени передо мной, поцеловал воздух над моей протянутой ладонью (к тому времени манерам Татьяна меня уже обучила) и поинтересовался, как идут мои дела.
Я ответила, что дела мои хорошо – вот, не так давно вернулась с прогулки вместе с Хрюшкой, а Хрюшка – это мой пёс, английский бульдог, хотите посмотреть? Он не захотел. Или просто не понял ни слова из моего лепета, потому что разговаривать без трёх передних зубов было весьма проблематично.
Когда пришёл черёд говорить любезности его сыну, то свершилось немыслимое. Или точнее, это для моего наивного папы, возможно, немыслимое, а для меня очень даже ожидаемое – Андрей Сергеевич проигнорировал моё присутствие, не испытывая ни малейшего желания опускаться до беседы с этим маленьким убогим человечком. Воспитанный Сергей Валерьянович толкнул его в бок, намекая на необходимость как минимум высказать мне своё почтение, но на большее, чем полупрезрительный взгляд, я могла и не рассчитывать.
Он ни слова мне не сказал, наплевав на все правила этикета, зато с Эллен был очень вежлив и учтив, и поцеловал её тоненькую ручку, и даже – о, Господи! – улыбнулся ей.
У меня от одной лишь этой улыбки замерло сердце, а в душе затрепетало что-то. Я не могла понять, что со мной происходит, но мне показалось, что когда Андрей Сергеевич улыбнулся, в белой гостиной вдруг стало солнечно, и тоненькими голосами запели дивные птицы… Он перестал улыбаться, и волшебство кончилось и обернулось ночным кошмаром, когда он вновь посмотрел на меня.
Как посмотрел бы на какую-то жалкую букашку, которую не помешало бы раздавить, и которая стояла сейчас на его пути, перегораживая проход к столовой. Я поспешно отошла в сторонку, стыдливо опуская взгляд – мне стало неловко от своей несуразности, я чувствовала себя униженной, задетой до глубины души. Эта парочка красавцев прошла мимо, с горделиво поднятыми головами, а Эллен ещё и показала мне язык, хотя я-то надеялась на дружеское подмигивание.
Я понимала, что сейчас расплачусь, чего ни в коем случае не следовало бы допускать, но вдруг Сергей Валерьянович вновь присел на корточки подле меня и протянул мне руку.
- Мадемуазель осталась без кавалера? – шутливо спросил он, склонив седую голову. – Так позвольте мне проводить вас!
Я воспрянула духом. Вот так-то! Ко мне впервые обратились так учтиво, «мадемуазель», и впервые кто-то, кроме отца, подал мне стул, помогая усаживаться за широким обеденным столом. В этот раз обедали не на улице, по настоянию Эллен – ветер мог испортить её причёску, а она бы не пережила такого позора.
Причёску! Она ещё беспокоилась о таких мелочах, как распустившиеся локоны! А у меня вот в тот день рухнула вся жизнь, это был день, когда я впервые осознала, что такой, как я, не место среди всех этих людей. И никогда они меня не примут, неважно, Каверина я или Ефремова – я выгляжу так ужасно, что меня не спасёт, кажется, даже княжеский титул Саши Беклемишева!
Такие, как Андрей Шарапов, всегда будут обходить меня стороной и делать вид, что не замечают, будто я не существую, будто я пустое место. «А как же душа? – хотелось воскликнуть мне. С самого детства я была очень верующей и даже набожной, и потому этот вопрос меня несказанно волновал. – Почему же вы все смотрите только на внешность, почему не хотите заглянуть ко мне в душу? У меня, между прочим, есть чудесная смешная собачка, которая уже выучила многие команды, и мы могли бы поиграть с нею в саду, все вместе! Скажете, это не игры для шестнадцатилетних мальчишек? Да с моим Хрюшкой даже Татьяна играет, когда думает, что её никто не видит!»
Андрей Шарапов, видимо, почувствовал, что я на него пристально смотрю, и повернулся в мою сторону, не скрывая презрения к моей персоне. Он будто хотел стряхнуть с себя мой взгляд, словно уже одним этим я пачкала его, оскверняла.
Боже, как это всё унизительно! И зачем только Сергей Валерианович усадил меня рядом с ним? Наверное, доверчивая, я опять стала жертвой чьих-то махинаций: я-то думала, старший Шарапов был учтивым со мной, а потому и подал стул. А он на самом деле всего лишь хотел усадить меня поближе к своему сыну, чтобы проучить его за ту выходку и испортить весь аппетит этим соседством.
Знаете, на протяжении всей моей жизни я отовсюду только и слышала, что о своей поразительной доброте и великодушии. А уж ребёнком-то я и вовсе была наидобрейшим, чистым, без малейших дурных помыслов в голове, но вот тогда…
Тогда, в июле 1898-го, я впервые узнала, что такое ненависть. Нехорошее, пагубное чувство всколыхнулось в моей душе, а разбитые качелями губы сложились в презрительную гримаску, как у Татьяны, когда она замечала, что Хрю-Хрю изволил делать свои дела не на улице, а на любимом папином ковре! И я вот точно так же искривилась и подумала впервые: «Господи, до чего же я вас всех ненавижу!»
И Сергея Валериановича, представлявшегося добрым дядюшкой, а на самом деле с трудом скрывавшего своё презрение ко мне, и в особенности этого холёного красавца, не удосужившегося даже сказать мне пары слов приветствия!
Если у вас с начала моего повествования вдруг сложилось мнение, будто я слабовольная и бесхарактерная, то спешу вас разубедить. Следующий мой поступок должным образом продемонстрировал мой нрав, оказавшийся достаточно горячим. Знаете, Джон Драйден сказал однажды: «Бойтесь гнева терпеливого человека». Это про меня.
Хотя обычно я очень скромная, порою чересчур застенчивая, а иногда и нерешительная, но в моменты жгучей ярости и гнева не могу себя контролировать совершенно. Как выяснилось. Прежде я об этом не знала, поскольку предыдущие восемь лет жизни никто меня так сильно не доводил.
А у Андрея Шарапова получилось ну просто замечательно! Поэтому я решила нанести ответный удар, показывая свой характер с самой неприглядной стороны, ни на секунду не задумываясь о возможных последствиях и о том, что ещё больше настрою его против себя.
Я его ненавидела, понимаете? Он так открыто демонстрировал пренебрежение моей персоной, а ещё он был так бесконечно красив, что моя женская сущность немедленно затребовала отмщения. И я, дождавшись, пока Лушкина мама наполнит мою тарелку из фарфоровой супницы, без малейших колебаний опрокинула её прямо Шарапову на брюки.
В тот день на обед подавали борщ. Наваристый такой борщ, ярко-красный, замечательно расплывшийся по светло-серым туальденоровым* брюкам Его Заносчивого Сиятельства, Андрея Сергеевича Шарапова.
А ещё, я думаю, ему было очень больно, поскольку еду Лушина мама всегда старалась подавать горячей. Зато теперь я узнала, с чего вдруг придумали выражение «вскочил как ошпаренный» - Андрей вскочил именно так, артистично продемонстрировав нам в действии этот замечательный фразеологический оборот.
Послышалось мне, или он выругался? Право, разве в приличном обществе позволено изъясняться столь скверно? Татьяна изъяснялась, ей только волю дай, но то Татьяна наша - мужеподобная экономка, а это – чистокровный аристократ! И такие речитативы, Господи помилуй! Вот уж не знаю, отчего я покраснела вернее: от грязного словца или от осознания собственного нехорошего поступка, во всяком случае, в следующее мгновение я была точно такая же красная, как туальденоровые брюки Андрея Сергеевича, залитые борщом.
Я сказала короткое «ой» вместо должного «извините», чем заслужила полный неодобрения взгляд отца. Данный инцидент списали на мою неуклюжесть, никому и в голову не пришло, что я сделала это нарочно – никому, кроме него. Он каким-то образом разгадал мои скрытые мотивы и понял, что я вполне осознанно унизила его в ответ. В ту секунду, покидая столовую, Андрей Шарапов, вне себя от гнева, взглянул на меня с такой неприкрытой ненавистью, что мне сделалось по-настоящему страшно.
Так у меня впервые появился враг.

____________
* Туальденор - лёгкая хлопчатобумажная ткань полотняного переплетения серого цвета


___________________________________

Ира, девочки, всем привет!

Боже, бедный ребёнок! Как же это больно уже в таком юном возрасте понимать истинное отношение окружающих к своей персоне. Папеньке надо было быть мудрее. Он желал показать, что одинаково относится к обеим дочерям, а на деле вышло, что продемонстрировал сколь разительно девочки отличаются друг от друга. Бедная, бедная, наша героиня. Но, как оказалось, девочка вполне способна за себя постоять. Только Андрей понял, что она сделала всё нарочно. Боюсь, ненавидеть он её будет до конца жизни.
___________________________________

Ирина Николаевна, леди, всем самого доброго времени суток!

До чего же напряженная глава получилась - так остро и болезненно ощущается неприязнь окружающих к девочке, даже отец, который, вроде бы и старается, и любит её - а всё не так у него выходит, то ли, правда, мудрости не хватает в воспитании детей, то ли силы воли. Печально, очень печально.

Только самая первая встреча, а уже чувствуется такое напряжение - из Андрея выйдет очень опасный враг для героини - уже страшно за неё, в паре с Эллен они способны отравить ей жизнь не шуточно.
___________________________________

Какие противоречивые чувства вызвал Сергей в душу у Маргариты.Мне показалось что она готова была влюбиться в него без памяти!И если бы не его столь явное пренебрежение и ненависть,влюбилась бы по уши!Результатом же знакомства стала взаимная ненависть! От любви до ненависти...один пренебрежительный взгляд.

На Эллен не мешает вылить ведро холодной воды,чтобы несколько охладилась. А ещё лучше-ванну. И это ещё мягко сказано,ибо эта девица достойна худшего.
Не повезло Маргарите, такого врага нажить...
_________________

Ирина, спасибо за продолжение.
Ты так прекрасно пишешь. Так иногда трудно найти автора, который мастерски владеет словом. Я не очень часто берусь за ИЛР. Но не пожалела, что стала читать "Маргариту" Одно удовольствие.
Так хорошо прописаны чувства и мысли Риты. Так замечательно объясняются ее поступки и их мотивы.
Так понятно восхищение Риты красотой шестнадцатилетнего Андрея. И еще понятнее ее обида и всколыхнувшаяся ненависть за презрение и восхищение. И все только потому, что она дурнушка. А ведь она действительно прекрасна душой. Добрый ребенок, который хочет, чтобы к ней относились по-доброму.
Но завести врага, такого как Андрей Шарапов, конечно очень опрометчиво.
Но посмотрим.
Очень жду продолжения и тихо радуюсь, что ждать не долго.
_________________

Ирина, огромное спасибо за продку!

Ох, неужели наша маленькая девочка влюбилась в жениха сестры, в Андрея Шарапова! То прямо он солнце для нее, то ночной кошмар. Интересный поворот, очень интересный. Прийти в такую ярость, чтобы отомстить - хотя бы пролитой на брюки тарелкой борща - возможно, когда чувствуешь, что задет не на шутку. Мы уже знаем из классики, что детская ненависть - прямая дорога к взрослой любви( Анжелика и маркиз Филипп дю Плесси-Бельер, Фериде и Кямран).
Ирина, спасибо за главу, удивила ты меня и порадовала!
___________________________________

Привет всем!

Вот и явился этот красавчик писаный Андрей Шарапов. Хорош собой жених у Эллен, ничего не скажешь. На самом деле Андрей и Эллен стОят друг друга - парочка бессердечных людей.

Как больно было видеть, как бедная девочка переживает из-за своей внешности. Как же горько ей осознавать людское презрение и понимать, что её никогда не примут как свою, как равную. И если Сергей Валерьянович хотя бы создал видимость уважения (недорого оно стоит, на самом деле - и не без задней коварной мысли, однако!), то этот высокомерный красавчик даже не счел нужным хотя бы поприветствовать, как полагается воспитанному человеку.

Но однако же у нашей девочки что-то внутри затрепетало при виде улыбки Андрея. Она, конечно, еще совсем ребенок, но ей чисто по-женски захотелось отомстить ему за пренебрежение. Наша девочка не рохля, совсем нет - просто она очень добра и скромна. Но при всей её душевной чистоте и доброте, бывают моменты, когда просто невозможно терпеть и хочется взбрыкнуть. Уморительное это зрелище, на самом деле - горячий, наваристый борщ на идеально отглаженных брюках Его Заносчивого Сиятельства! Но, увы, начало их вражде положено.
___________________________________

Всем привет, мои хорошие и дорогие девочки!

О-о, я вижу по отзывам, что Андрейка никого не оставил равнодушным!
Посмотрим, как будет встречено появление Саши...!


Да папенька сам по себе какой-то нелепый получается! (Это она в него уродилась "нелепым созданием"!) Папенька хочет как лучше, а получается как обычно! Эх, Трофим Степанович... дожили до благородных седин, а мудрее не сделались!


Андрей сразу все её нехитрые замыслы разгадал, а как же! Проницательности ему не занимать, к нашему величайшему сожалению. Будет теперь отыгрываться на ней, по мере сил и возможностей, разумеется, так он ей этого не оставит.


Да, Ритуля, у меня точно такие же мысли насчёт Трофима Каверина. Вроде и любит он её, и добра желает, а не получается...!


Да он-то пострашнее Эллен будет! Эллен, как ни крути, всё-таки сестра, а уж этого-то вообще ничего не сдерживает!


Очень верно, одного взгляда достаточно! Тут уж никакая красота его не спасёт! Душа-то, увы, не такая светлая, как хотелось бы!


Лиля! Ты в своём репертуаре (Авдееву поучительную клизму поставили, может и Эллен тоже? )


Ты даже не представляешь, насколько не повезло...!


Ох, Лекси... спасибо тебе. Я когда этот твой отзыв сегодня прочитала, сидела с улыбкой до ушей, у меня коллеги даже спрашивали - чего это я беспричинно улыбаюсь?
Такие приятные похвалы, я очень рада, что у меня появился такой благодарный и отзывчивый читатель! Здорово!


Это точно! Она бесконечно прекрасна душой, второй такой чистой и открытой девушки ещё поискать!!! Вот только за некрасивой внешностью никто не замечает её прелести. Для окружающих она не просто "кухаркина дочка" - так ещё и страшненькая кухаркина дочка, и не вполне здоровая умственно. А уж перед Шараповыми она и вовсе предстала "во всей красе" - без зубов, без своих дивных локонов... Очень ей не повезло.


Ужасно опрометчиво, это факт.


Посмотрим!


Спасибо, Лекси! Сейчас всё будет!


Калипсо, не за что!


Викуля, ну ты меня поразила...!
Весьма интересные выводы у тебя...!


Фериде и Кямран! (Я тут сразу Бурака Озчивирта вспомнила, а дальше, уже по ассоциациям, нашего Русю из "Героя"...) век бы этого Русю не вспоминать!


Вика, не за что! Признаюсь, ты меня тоже и удивила и порадовала этим отзывом!)))


Да он во стократ хуже, чем она.
Сама знаешь. Такого второго негодяя ещё поискать...!


А потому что он невоспитанный! Разнузданный, наглый хам, которому башенку сорвало от вседозволенности. Папаня разбаловал. Я вот тут подумала, что Сергей Шарапов тоже ничегошеньки не смыслил в воспитании детей. Увы.


Начало положено, да ещё какое...! А характер у нашей малышки волевой! И эта сцена, на мой взгляд, очень ярко его демонстрирует. Так что, как я уже говорила, если мне скажут, что героиня слабая и безвольная, я со всей серьёзностью отвечу - вы просто невнимательно читали!

Девочки! Благодарю за интересные отзывы!
Всех люблю, всем ромашек!

___________________________________

Ириша спасибо за проду. Ай да малышка Маргарита!,выплеснула борщец на сиятельные штаники,умница! А вместе с борщом выплеснула и своё негодование на этих красивых и" благородных" людей относящихся к ней с презрением. Всё правильно,получил по заслугам и другим наука. А сестрица мерзавка до мозга костей, обстригла девченку, а Рита доверчивая, чистая душа всегда готова помочь,эх! Надо бы и сестрицу проучить, а кстати что там за тайна у нее, интересно!
___________________________________

Натали, привет! А малышка-то наша с характером, оказывается! Сначала терпит, держится, а потом - БАЦ! - и начинает удивлять всех, в том числе и нас, своей решительностью!)
И ведь добрая, правда, ну разве может отказать в просьбе своей любимой старшей сестре?
Сестрицу проучим, Натали, не переживай! Но чуть позже.
А тайна у неё и впрямь есть, согласно неизменному детективному жанру, страшная и отвратительная...
Потом скажу какая
Спасибо тебе за отзыв!
___________________________________

 » 6

Андрей и Эллен должны были обвенчаться на Ивана Купалу, летом 1903-го, когда ему исполнится двадцать один, а ей – восемнадцать. Но судьба распорядилась иначе, повергнув в самый настоящий шок обоих наших отцов, воспитанников старых традиций.
В первый раз свадьба едва ли не сорвалась из-за возмутительной выходки Андрея Сергеевича, который… даже и не знаю, как это сказать, ибо озвучивать такие вещи весьма неприлично, но как бы там ни было – у младшего Шарапова появился некий интерес в Самаре. Интерес звался Меланьей Михалкиной, имел восхитительные формы и потрясающей красоты косы – длинные, чёрные, блестящие. Особую пикантность их отношениям добавляло то, что Михалкина была вот уже четыре года как не Михалкина, а Севостьянова, и от мужа своего ушла, не соизволив прежде получить развода.
Вот пересказываю я вам эти сплетни и сама будто окунаюсь по уши в эту самую грязь – порочную, отвратительную, несмываемую… Я понятия не имела, как женщина может вести себя подобным образом, это категорически не укладывалось у меня в голове, поскольку нас-то с Эллен воспитывали совершенно иначе, и вряд ли одной из нас могла однажды прийти в голову столь безумная идея, как красавице Милли. Хуже всего, что дочку папиного друга-адвоката Матвея Михалкина я очень даже хорошо знала! Она была из местных, заречинских, жила вместе с Матвеем Ильичом в его сельском домике на окраине и радовала всех своей красотой. Мы вместе ходили на службу по воскресеньям и всегда здоровались, христосовались на Пасху и всячески поддерживали знакомство. Она ещё, помнится, угощала конфетами меня и Хрюшку, и всё тискала его за брыли, называя «дивным малышом». И уж поверьте моему слову - ничем, нигде и никогда Милли не выказывала своей порочности. Она была точно такой же, как и все мы, обычной девушкой.
Ладно, необычной – сказочно красивой, что уж греха таить? Но её красота была совсем не такой, как невесомое, летучее совершенство моей Эллен, красота Милли Михалкиной была дикой, необузданной, яркой… Она напоминала цыганку и, вполне вероятно, на какую-то долю и была ею, поскольку Матвей Ильич так никогда и не говорил, кем была её мать.
В том же памятном 98-м, когда состоялась моя первая встреча с Андреем Шараповым, за красавицу Милли посватался известный самарский купец, Глеб Севостьянов. Я потом видела его в городе пару раз, Татьяна показала, и вот знаете что? Я задумалась, когда увидела этого чудо-жениха, это ж насколько нужно любить деньги и не любить собственную дочь, чтобы дать согласие на брак с таким человеком?
Севостьянов был пугающе немолод. Или, вероятно, он просто выглядел таковым? Мой отец, например, тоже был немолод, но в свои пятьдесят два он всё ещё был подтянут, опрятен и удивительно красив. Про Севостьянова нельзя сказать ни того, ни другого, ни третьего. А ещё лучше использовать антонимы: он был обрюзгшим, неаккуратным и просто до отвращения некрасивым! Хотя, конечно, кто бы говорил? – скажете вы, но, клянусь вам, сама я – просто красавица по сравнению с этим жутким купцом!
Я-то, святая простота, ещё надеялась, что Севостьянов только с виду такой неприглядый – может, у него, как и у меня, тоже есть свой богатый внутренний мир и смешной пёс, с которым Милли будет весело проводить время? Но я ошиблась.
Про этот брак по Заречью ходили легенды, а мой отец не поленился лично съездить к Матвею Михалкину и в лицо обозвать его негодяем и конченым человеком. (Не поверите, и это тоже Лушка подслушала – её бабушка жила по соседству с Михалкиными, и в тот день моя Лукерья как раз ходила её навещать)
Севостьянов не слишком хорошо обращался со своей молодой женой, и моя тактичность не позволит мне в подробностях описать вам, насколько это было «не слишком». Скажем так, на вторую неделю брака Милли сбежала от него – тогда ещё не к Шарапову, а прямиком в полицию, где продемонстрировала синяки по всему телу и заявила о жестоком с нею обращении. Её выслушали, посочувствовали, поклялись разобраться, а когда узнали, кого именно она собралась обличить, возмущённо замахали руками и выставили вон.
Г-н Севостьянов держал под собою едва ли не треть от общей городской торговли, и часть местных ярмарок, проходивших в Самаре каждое воскресенье, приносила прибыль непосредственно ему. Кажется, главнее его был только градоначальник, раз уж сам полицмейстер благоразумно отказался помогать бедняжке Милли.
А вот Андрею Шарапову на зажиточного купца было наплевать. Или же, как говорила Татьяна, ему было наплевать скорее на собственную жизнь. К тому времени стало очевидно, что Андрей Сергеевич категорически не желает идти под венец с моей сестрой, и родительские заветы его ни в коей степени не волнуют. Эллен, конечно, винила во всём меня с моей возмутительной выходкой, и сказала однажды, что в жизни не простит мне того опрокинутого борща. Я очень расстраивалась из-за её слов, но Татьяна велела не обращать внимания, поскольку дело было ни в коем случае не в борще.
Не знаю, не знаю. Может, какие-нибудь грязные слухи об Эллен и мсье Жираре дошли до Андрея Сергеевича? Но кто мог бы…? Татьяна? Право слово, нет, она слишком благородна! Я, разумеется, тоже никогда не сказала бы, да и потом, я ведь не знала наверняка, была ли симпатия у моей сестры и учителя-француза, или же нет?
Однако других причин для отказа со стороны Андрея Шарапова я не видела. Помилуйте, да нужно быть глупцом, чтобы отказаться от такой девушки, как Эллен! К восемнадцати годам её нежная красота расцвела, и моя сестра превратилась в обольстительную прелестницу, на которую теперь уже заглядывался даже Саша Беклемишев, вздыхая украдкой. Гибкая, высокая, изящная, с невесомым нимбом светлых волос и зелёными глазами, моя Эллен поистине являлась воплощением женской красоты! К тому же она была их круга, в отличие от сельской простушки, дочери адвоката Меланьи Михалкиной.
Но Шарапов на это не посмотрел. Его не волновало низкое происхождение Милли, и гнев её супруга тоже не волновал. Он просто взял её на содержание, будто так и надо, и что самое любопытное, даже не удосужился хоть как-то скрыть этот факт от нас.
Это был не какой-нибудь Богом забытый коттедж на выселках Яснодолья, это была роскошная квартира в самом центре Самары, с шестью комнатами и собственной маленькой оранжереей на застеклённом балконе. Каково? Вдобавок ко всему, Андрей не гнушался появляться с нею в местных ресторациях, а так же прогуливаться по набережной и кататься на теплоходе по туристическому маршруту – сколько раз их видели вместе наши общие знакомые, столько и докладывали об этом моей сестре.
Эллен делала вид, что ничего не происходит, продолжая играть в непринуждённость и называть этого негодяя и изменщика «моим Андрюшенькой», но долго это продолжаться не могло.
Однажды её терпение лопнуло, и она сорвалась – разрыдалась прямо в гостиной, получив письмо от одной из своих городских подружек, где в красочных подробностях говорилось о похождениях её жениха. Вы не поверите, но первой же успокаивать её прибежала Татьяна. Она терпеть не могла Эллен, однако в минуту нужды бросилась на помощь, вручила ей нюхательные соли, налила прохладной водички в бокал и принялась обмахивать веером. А мы с отцом стояли бок о бок у закрытого рояля, наблюдали за всем этим и молчали. Потом папа нарушил тишину и, с многообещающей фразой: «Так дело не пойдёт», велел закладывать карету.
Я знала, куда он поехал – в Яснодолье. Так же знала я, что этот визит не имеет смысла. За прошедшие четыре года мы с Шараповыми успели немного сблизиться на почве грядущего родства, и когда Сергей Валерьянович бывал у нас, мы иногда беседовали на качелях в саду, и я успела составить собственное мнение об этом человеке.
Он был почти такой же, как папа. Старой закалки, чтивший традиции, серьёзный и обстоятельный, деловой человек без малейшего намёка на ветер в голове. Чего никак нельзя было сказать о его сумасбродном сыне.
Говорить с Сергеем Валерьяновичем о неподобающем поведении Андрея не имело смысла – как минимум потому, что сам Сергей Валерьянович точно так же этого не одобрял. Но что он мог сделать? На этого бесшабашного мальчишку оказалось невозможно сыскать никакой управы – московская жизнь, где он не один год учился на юриста, разбаловала его до невозможного, превратив в бретера и развратника. Исправлять что-либо было слишком поздно.
В тот вечер папа так и не вернулся, оставшись в Яснодолье с ночёвкой – была гроза, и он, вероятно, не захотел выезжать назад в Заречное по такой погоде. А я, стоя в белой гостиной на первом этаже, смотрела на дождь и думала, до чего же мне всё-таки одиноко в усадьбе без него.
Я до сих пор чужая здесь. Полноценная хозяйка – Эллен, законная наследница и всеобщая любимица, а я…? Кто я? Меня, кроме Татьяны да Лушки с её мамой, никто никогда и не воспринимал всерьёз!
Разве что Саша Беклемишев? Теперь, кстати, никакой уже не Саша, а самый что ни на есть Александр Григорьевич. Чем взрослее мы становились, тем более непозволительными делались наши прогулки, а уединяться в саду ради традиционного катания на качелях Татьяна нам категорически запретила, и теперь уже вовсе не из-за выбитых зубов.
То, что было позволительно в пять лет, шесть или семь, становится вульгарным и неприличным в четырнадцать. Поэтому: «Извольте, Александр Григорьевич, передать мне шоколад», вместо такого родного: «Сашка, отдай мою сластушку!»
В ту единственную ночь в Заречном без отца я по-настоящему испугалась за своё будущее, представив, как повернётся моя жизнь, если папы вдруг не станет. Никаких родственников у нас не было, а если и были, то вряд ли захотели бы взять на себя заботу о девчонке, которую никогда в жизни не видели и не догадывались о её существовании.
Я тогда уже начала подозревать, что любовь Эллен ко мне на самом деле не так крепка, как моя к ней, и вероятнее всего сестра не станет церемониться со мною, если что-то случится. Максимум, на что я могу рассчитывать – это монастырь. В худшем случае – богадельня, куда Эллен угрожала меня непременно сдать, когда очень сердилась.
Монастырская жизнь, при всей моей набожности и любви к Господу, всё же была не для меня. Мне не хотелось отказываться от мирских радостей – Боже, да у меня и так почти их не было, этих радостей! Иногда мне становилось жаль себя, но всякий раз это выливалось в кромешную истерику, не затихающую до самого утра, и я старалась не думать о том, как же мне всё-таки не повезло. Наилучший способ отвлечься – поиграть во что-нибудь с Хрюшкой, например, в «найди палочку», очень увлекательная и весёлая игра!
Наутро папа вернулся живой и невредимый, а я, не сдержавшись, бросилась к нему прямо по размытой вчерашним дождём дорожной грязи и повисла у него на шее со слезами радости на глазах.
- Никогда больше не уезжай, папочка, не покидай меня, не оставляй! - лепетала я, прижимаясь к его широкой, тёплой груди. Папа у меня был таким же чувствительным, как и я сама, а потому глаза его увлажнились, и он, взяв меня на руки, чтобы не пачкала и без того уже сплошь перемазанные домашние туфли, унёс в дом, не переставая щекотать, смеяться и говорить, до чего же сильно он меня любит.
О результатах его поездки Татьяна доложила лишь к вечеру, отчёт получился сухим и состоял всего из нескольких слов: «Сергей Валерьянович пообещал всё уладить». Значит, помолвка не расторгнута? Свадьбе быть?
Я испытала неподдельное разочарование по этому поводу, убеждая Татьяну, Эллен, а в первую очередь саму себя, что это исключительно потому, что моей замечательной сестре вовсе не нужен такой испорченный и гадкий человек, как Шарапов. А Эллен сказала с ехидной усмешкой: «Ты просто влюбилась в него, дурочка, вот и завидуешь мне!»
Тогда я даже внимания не обратила на её слова, они показались мне сущей глупостью. Я не могла влюбиться в Андрея Шарапова – не могла, понимаете? Меж нами с первых секунд знакомства разверзлась небывалая пропасть из ненависти и презрения, вперемешку с моей безграничной обидой, и никакой влюблённости там попросту не было места.
Он часто приезжал к нам вместе с отцом за прошедшие четыре года, и нам всё же довелось пообщаться. О-о, это общение было «чудесным», да меня в жизни никто никогда так не оскорблял и не унижал! Начиналось с невинного: «Если бы не это платье, я бы справедливо решил, что передо мною мальчишка!», затем: «Боже, ну почему она всё время ест? Вы что, не кормите её?» - в моём же присутствии, негодяй, не стеснялся говорить обо мне в третьем лице! Надо ли упоминать, что после этих слов у меня кусок застревал в горле, и я тотчас же отказывалась от еды? А он потешался надо мной и не думал этого скрывать. Когда хотелось задеть побольнее, он называл меня «красавицей» и говорил, что у меня «чудесная коса-до-пояса», глядя на мои уже начавшие отрастать прядки, едва закрывающие уши. В других же случаях он говорил - «толстушка» и «пышечка», и за эти два прозвища я ненавидела его по-особенному сильно.
Я уже упоминала о своём хрупком сложении, не так ли? Я была слишком маленькой, слишком худенькой и слишком хрупкой, несмотря на то, что, может, он и был прав относительно моего недюжинного аппетита? Но впрок это не шло – я не толстела, несмотря на все попытки набрать вес.
А однажды Андрей сказал фразу, заставившую меня разрыдаться прямо у него на глазах, чего я ни в коем случае не хотела, поскольку, несомненно, этот негодяй именно такой реакции и добивался! Он сказал так: «У тебя даже собака такая же нелепая и несуразная, как ты сама!» - и рассмеялся ещё так звонко! В первую секунду я подумала: «Боже, до чего же красивый у него смех!», а потом расплакалась самым наипозорнейшим образом, чем повергла Андрея в шок. До этого я никогда не плакала и на его подшучивания не обращала внимания – максимум, что могла сделать в ответ – это показать язык. Или, когда рядом не было взрослых, огрызнуться как следует. Например, я частенько любила пройтись по его безупречной внешности и, смеясь, предполагала, что, должно быть, чтобы волосы лежали так ровно, он проводит с утра перед зеркалом столько же времени, сколько и Эллен, а то и больше! И когда они поженятся, то непременно начнут устраивать бои за трельяж, и чтобы этого не случилось, им нужно будет завесить всё Яснодолье зеркалами, чтобы они могли любоваться собою не в ущерб друг другу.
О-о, это была больная тема, я знала, на что надавить, и беззастенчиво этим пользовалась. Один раз даже довела Андрея до того, что он швырнул в меня пирожком, взятым со стола – я увернулась, а снаряд угодил в Татьяну, которая именно в этот момент зашла к нам в столовую… То-то было весело мне наблюдать за тем, как он краснеет и пытается оправдаться перед ней!
Именно после этого случая Андрей и озвучил мои тайные страхи про богадельню и монастырь. Улучив момент, он перехватил меня в коридоре, взяв за запястье, и сказал сквозь зубы: «Когда твоего отца не станет, я как единственный твой родственник-мужчина буду обязан взять тебя под свою опеку, и вот тогда-то мы с тобой и побеседуем! Что ты предпочтёшь? Дом скорби или монастырь?»
Я предпочла изо всех сил наступить ему на ногу своим острым каблучком и высвободиться. Убегая, я заметила, как Андрей презрительно вытирает руку о брючину – ту самую руку, которой он ко мне прикасался. Вот до какой степени омерзительна ему я была.
И что же вы, как и Эллен, думаете, что я могла бы влюбиться в такого человека?
Да никакая красота не сможет скрыть изъянов его чёрной души! Достаточно изящно я высказалась? Он был кошмарным, ужасным, невоспитанным и грубым, и сплошь состоял из пороков, а ещё он сквернословил и терпеть не мог собак!
И он сдаст меня в богадельню, когда не станет моего папы.
Если прежде я не выйду замуж за какого-нибудь доброго человека, который спасёт меня от козней этого чудовища.

___________________________________