Моника Маккарти Стр.6 :: Авторы сентиментального жанра

Masjanja: 15.05.20 18:45

Чудный отрывок из 7-го романа серии "Хайлендская Гвардия". В этой книге, к сожалению, нет перепалок между Максорли и Макруайри. Но они восполняются спорами главных героев - Юэна Ламонта и Дженет Мар.

Ей нужно переодеться в новую сорочку и привести в порядок головное покрывало. Тогда, — Дженна была в этом совершенно уверена, — она снова почувствует себя самой собой. Особенно после того, как избавится от Ламонта.
— Я не хотела ставить под сомнение вашу честь. Вы ведь человек чести, правда?
— Обычно.
Дженна нахмурилась. Это был совсем не тот ответ, на который она рассчитывала, и совсем не тот, который Ламонт должен был бы дать.
— И как человек чести вы бы не стали навязывать своё присутствие женщине, не желающей этого?
Для рыцаря был только один ответ. Но Ламонт, конечно, ответил ей совсем иначе.
— Ну, я думаю, это зависит от обстоятельств, потому что я намерен навязать вам своё присутствие, сестра. Так что, если вы закончили пытаться заговорить меня, пока я не сделаю так, как вы хотите, то вы можете переодеться, а я тем временем найду свою лошадь, и тогда мы сможем отправиться в путь.
И не дожидаясь её ответа, Юэн развернулся и оставил Дженну задыхаться от гнева. Или, может быть, было бы более точным сказать «плеваться гневом». Прошло уже много времени с тех пор, как она проигрывала словесный бой.
Казалось, ей не избавиться от него так легко, как она рассчитывала. На самом деле, казалось, что ей вообще не удастся от него избавиться.
Когда Юэн уходил, что-то в выражении лица сестры Дженны заставило его рассмеяться. Он был готов поспорить, что маленькая монахиня нечасто слышала слово «нет». Однако когда он вернулся, его веселье сильно уменьшилось. Для Христовой невесты ей, чёрт побери, с невероятной лёгкостью удавалось пробудить в нем дьявола.
Юэн, сидя верхом на лошади и протянув руку, уставился на Дженну.
— Я сказал: дайте мне руку.
Она покачала головой, отвратительное чёрное покрывало вернулось на своё место, полностью скрыв под собой золотое великолепие. Но Юэн знал, что оно там, и если бы он присмотрелся достаточно внимательно, — что он и сделал — то с лёгкостью смог бы разглядеть на висках тонкие шелковистые золотистые завитки, вырвавшиеся из-под плотно надетого наголовника. Но мягкость этих завитков находилась в явном противоречии с упрямо поджатыми губами.
— Благодарю вас за любезное предложение, но я предпочитаю идти пешком.
Он уже в третий раз велел ей сесть на лошадь, но для Юэна и второго раза было слишком много. Его челюсти сжались, что никак не помогло смягчить его слова. Его терпение иссякло.
— Это не было любезным, это не было предложением, и мне, к чёрту, наплевать на то, что вы предпочитаете. Вы добровольно сядете на эту лошадь, или я вас на неё закину, но будьте уверены, что так или иначе, но вы поедете вместе со мной верхом на лошади.
Глаза сестры Дженны немного расширились, но, к её чести, взгляд её не дрогнул.
— У вас весьма необычная манера общения.
«И это мне говорит женщина, которая угрожала сморщившимся мужским достоинством и яйцами, высохшими как изюм?».
— Мне об этом говорили.
Юэн никогда не умел разговаривать с леди. Он становился слишком грубым, когда дело доходило до крайностей — черт, он был слишком грубым бо́льшую часть времени. Максорли обладал таким количеством очарования, которого хватало на всех гвардейцев, вместе взятых. Что Юэна вполне устраивало. Он был воином, а не трубадуром. У него не было ни времени, ни желания очаровывать кого бы то ни было. Его простая речь могла быть неприятной, а иногда даже грубой, но она была весьма действенной. В бою и в других, более мирных обстоятельствах, с которыми сталкивалась Хайлендская Гвардия, главное — это быть кратким и понятным. И для тонкостей там не было места. Кроме того, общение с женщинами не требовало большого количества разговоров.
И тут же мысли Юэна метнулись к тем местам, о которых ему даже думать не следовало. Его взгляд на мгновение остановился на тщательно прикрытой женской груди, и он тут же отвёл глаза.
«Господи, мне нужно прекратить туда смотреть! Она монахиня, — напомнил себе Юэн, — она принадлежит Богу».
Но он подозревал, что пройдёт много времени, прежде чем он забудет вид совершенной, нежной женской плоти, скрытой под этим строгим облачением.
Юэн стиснул зубы:
— Ну, и что же вы выберете, сестра?
После долгой паузы она громко фыркнула и вложила руку в его ладонь. Похоже, сестра Дженна решила всё-таки не испытывать его терпение. Это было мудрое решение. Она очень быстро поймёт, что он ей не угрожал: он всегда делал так, как говорил.

И ещё один маленький кусочек, скрытая подоплёка которого раскрывается в романе "Гарпун", посвящённом Йену Маклину.

Не то чтобы Юэн был в настроении шутить. Казалось, что каждый раз, когда он присоединялся к отряду или они останавливались на короткий перерыв — из-за Дженет или из-за лошадей — она смеялась вместе с одним из его товарищей.
Но чаще всего с Маклином. Его напарник наслаждался этими мгновениями, как оголодавший щенок едой. «Кто, чёрт возьми, знал, что Гарпун умеет улыбаться?». За все годы, что Юэн был с ним знаком, он никогда не видел Маклина таким. «Он не только умеет улыбаться и шутить — он ещё и поддерживает беседу!». Чёрт, Юэн не представлял, что Гарпун был способен вести разговор, который не касался бы войны или военной стратегии.
Но та удивительная лёгкость, которую Юэн чувствовал в общении с Дженет, казалось, распространялась и на его напарника. И это вызывало у Юэна раздражение.
Одежда оруженосца тоже нисколько не помогала. Макруайри следовало предупредить его. Женщинам определённо нельзя было носить штаны, особенно кожаные. Они плотно облегали изгибы женских бёдер и ягодиц и подчёркивали стройные линии её удивительно длинных ног. Это отвлекало. Чертовски отвлекало. И Юэн был не единственным, кто обратил на это внимание. Маккей и Сазерленд казались смущёнными, но Маклин… этот, похоже, чересчур хорошо оценил преимущества подобного наряда.