Еще одна история любви (современный роман)

Darisha:

Вот и прекрасно, Артем узнает о ребенке, когда она укатит и рванет за ней

...

Lady black rose:

Лондон - это конференция всего на пару дней и то летом после сессии.

...

Darisha:

...

Lady black rose:

Чую за такой большой срок Темик мой сгуляется и сопьется. Я думала их намного раньше помирить...
Хотя каку она все равно скажет

...

Darisha:

Не сомневаюсь

...

Lady black rose:

Неужели мы с музом настолько предсказуемы?

...

Darisha:

Просто Вика не может не сказать каку, это же Вика

...

Lady black rose:

Она любит что-нить совсем не к месту сказануть.

...

Sekarashka:

Это отсутсвие инстинкта самохранения называется )

...

Smile in your life:

Опачки
Так она еще и залетела
Вот детки развлекаются

Жду продки

...

Lady black rose:

Да... доигрались в дочки-матери))

...

Darisha:

Ты все же решила?
Далеко не убегай, я ту кое-что написать решила

...

Lady black rose:

У мну между парами сегодня форточка была, я зная, что много дел, все равно посвятила чуток времени музу... сча только прочитать и оценить его работу осталось.



ок.жду.

...

Darisha:

...

Lady black rose:

 » Глава 16 Стойкий оловянный солдатик (от 3 лица) часть 2

* * *

Виктория сидела на плитке в ванной, ощущая тепло исходившее от пола с подогревом. Обняв руками колени, она смотрела на таймер, отмеряющий секунды до вынесения вердикта, способного перевернуть ее жизнь, изменить до неузнаваемости, привнося перемены.
Впервые в жизни смутные сомнения настолько ее устрашали, что она спешила отбросить все мысли, но ничего не получалось, ведь они, как волна, набегающая на песок, спешили обратно, старались занять свое место. И хоть она отказывалась во что-либо верить, все равно нужно было узнать правду, удостовериться в том, что ей просто кажется и как следует посмеяться над собой.
Еще две с половиной минуты. Орлова выдохнула, пытаясь успокоиться. Она стала считать количество бутылочек и флакончиков на туалетном столике, но быстро сбилась, потому что не могла заставить себя сконцентрироваться, а мысли улетали назад в прошлое.
Теперь она запоздало примечала то, чему не придавала значения раньше и как видно зря.
Осталось полторы минуты. О Господи, это издевательство! Так, Виктория, без паники. Это не конец света, земля не разверзнется, не случится ядерная зима. Это всего лишь твои нездоровые мысли, которые скоро развеются. Да какое там! Все ясно как божий день.
Девушка подскочила с пола и повернулась к зеркалу, изучая свое отражение. Никогда ее глаза не были такими напуганными, а лицо - настолько бледным. И где-то в глубине души вместе с нарастающим смятением, она чувствовала, что находится на грани нервного срыва. Давили стены ванной, тишина, собственное тяжелое дыхание, гулкое биение сердца.
Положив руку на живот, Виктория сжалась от страха. Неужели она и правда может быть беременна? Нет, конечно же, нет.
Тридцать секунд. Да кого она обманывает, если все складывается в вполне правдоподобную картину.
На рождество она забыла дома таблетки, решив, что выпьет их по приезду домой, но, как на зло, баночка оказалась пуста. Новую же она забыла купить. А потом закрутилась в университете, занялась подготовкой Нового года, поисками подарков, и та ночь просто вылетела из головы. И хоть об осторожности они забыли всего на один раз, его не стоило сбрасывать со счетов.
Не то чтобы она не любила детей, даже напротив, маленькие карапузы с пухленькими розовыми щеками вызывали у нее умиление. Когда-нибудь и она будет нянчить своего малыша, покупать ему подарки, просыпаться посреди ночи, чтобы посмотреть, как он спит, учить говорить, но только не сейчас. Когда-нибудь они с Мариной или Леной будут гулять в парке с колясками, обсуждать своих детей. Она мечтала об этом, когда-нибудь, но не сейчас.
«Орлова, да ты успокоишься или валерьянки накапать тебе?»
Заиграл таймер, и девушка бросилась к тесту. Она знала, что сидеть и ждать, когда проявится вторая полоска бессмысленно. Каждую секунду кажется, что она вот-вот возникнет, что где-то уже виднеется тоненькая синяя линия, и это ожидание сводило с ума еще больше. Поэтому она и сидела в другом конце ванной, стараясь даже не смотреть на тест. А сейчас дрожащими пальцами она сжимала в руке упаковку, медленно шагая к туалетному столику.
«Две полоски – вам конец», - вспомнилась ей фраза из фильма «Такси-3».
А на самом деле конец ли это? Не конечно! Мир не рухнул.
Виктория снова села на пол, пытаясь справиться с охватившими ее эмоциями. И все же валерьянка оказалась бы к месту, потому что сейчас она разрывалась между двумя противоположными чувствами, каждое из которых было по-своему верно.
С одной стороны она жутко ненавидела Артема. Его и так невозможно выселить из собственного сердца. А теперь ей придется сталкиваться с ним, ведь это его ребенок, и он имеет право знать, даже если она не хочет ему говорить и вообще видеть его. Конечно же, это его ребенок. По-другому просто не может быть. Ведь у нее в отличие от некоторых нет привычки изменять. От этого воспоминания сердце больно сжалось.
Но с другой, почему-то сейчас мысль о беременности перестала казаться ей смертельным кошмаром. Она поняла, что, не смотря ни на что, хочет этого малыша, потому что именно Артем его отец, а значит, даже если Шереметьев больше никогда не будет принадлежать ей, то ребенок будет его частичкой, тем, кому Виктория отдаст всю свою любовь.
Она вышла из ванной и легла на кровать, которую не застелила утром. Орлова улыбнулась, нежно коснувшись абсолютно плоского живота. Даже странно, что она не догадалась раньше. Хотя никаких новых ощущений не появилось. Разве что перепады настроения, но их она связывала с изменой, расставанием с Артемом.
Под боком зазвонил телефон, и только сейчас Виктория поняла, что неосознанно принесла его с собой и сунула под подушку. Достав коммуникатор, девушка посмотрела на дисплей. Конечно же, это Марина. Только неугомонная староста может доставать ее своей заботой. Орлова выдохнула и приняла вызов.
- Ну как ты? – c ходу начала задавать вопросы подруга, опустив «здрасте». – Все нормально? Я уже и Лене звякнула, – заверила она голосом, в котором безошибочно слышалось волнение за Викторию.
- Да, все хорошо, - ответила Орлова, поднимаясь с кровати. – Я завтра не пойду на пары, - объявила она. – Сможешь прикрыть меня, если замдекана устроит обход с пристрастием? – спросила она, зная, что староста всегда готова помочь ей. – К врачу нужно записаться на прием.
- Это значит все хорошо? – пискнула Марина. – Сейчас же говори, что случилось? – потребовала она. – Или мы с Леной сами приедем к тебе через полчаса, - пригрозила она, и на несколько секунд отвлеклась на голос Ковалевской, находящейся рядом с ней. – Жди нас через сорок минут, - безотлагательно объявила она.
- Что? – Виктория рассмеялась. – Я даже в комнате прибрать не успею, - разочарованно скривилась она, рассматривая кавардак, который устроила сегодня утром, занятая поиском чистой майки на физкультуру. – Нет. Так не пойдет. Я же не умирающий, - пошутила она.
Но Марина на то и была старостой, что все ее слушали, и мало кто осмеливался перечить шустрой девушке, никогда не отходящей от намеченного плана, даже если Орлова упирается и нагло врет, что все прекрасно. Поэтому староста не стала слушать лепетание подруги и отключилась, прервав тираду Виктории на полуслове.
Как и пообещала Марина, подруги приехали быстро, предусмотрительно захватив с собой сладости к чаю, любимые пирожные Орловой и печенье в шоколадной глазури. Девушка заварила для них чай с лимоном и усадила подруг на кухне за круглым деревянным столом с милой льняной скатертью.
Она понимала, что хоть кому-то должна рассказать правду. Да и эти девушки были для Орловой самыми лучшими подругами, а без Марины она вообще не представляла себя. Староста всегда помогала, советовала, слушала, без вопросов становилась жилеткой для слез и эмоций.
И сейчас подруги настороженно смотрели на нее, готовясь к чему-то страшному, гадая, что же с Викторией и насколько это опасно для ее жизни. Их сосредоточенные лица немного веселили ее, но все же Орлова не стала их мучить и начала говорить.
Эмоции подруг просто невозможно передать словами. Марина вскочила с места, ударившись о ножку стола, и снова села на место, потирая ушиб. Лена подавилась чаем и стала громко кашлять, пытаясь прийти в себя. А Виктория молчала, ожидая вопросов, потому что слишком хорошо знала девушек, приехавших к ней.
- Ну не смотрите на меня так, - попросила Орлова, видя, что подруги не склонны выражать чрезмерную радость и поздравлять ее. – Мне двадцать два, а не шестнадцать, - напомнила она. – Марина, когда ты родилась, твоей маме было столько же, - она решила, что лучшая защита, это нападение.
- Но она к тому времени вышла замуж, - возразила староста, хотя знала, что для Виктории это весьма слабый аргумент, если его вообще можно считать таковым, но ничего лучше придумать не смогла, надеясь, что хоть Лена поможет ей.
- Мариш, - Орлова слегка поморщилась. – Это прошлый век.
Отведенное ей время до приезда подруг, она потратила с делом, подумав о дальнейшем. Сборная по волейболу, как бы ей не хотелось туда попасть, отпадала, поездка в Лондон оставалась под большим вопросом. Приложив спереди подушку, Виктория изучила свое отражение, понимая, что перспективка ее не радует, тем более что столица Великобритании может и подождать. И все же на мгновение стало обидно, что и здесь ее заменят, да еще и на Алису.
А в остальном жизнь была на удивление прекрасна, так что Орлова сама удивлялась своему хорошему настроению.
- Ты Артему расскажешь? – спросила вдруг Марина, не замечая, как больно резануло подругу всего лишь одно имя, которое она старалась забыть, ровно, как и блестящие азуритовые глаза, бархатный голос, крепкие нежные руки, все, что стало таким родным за то время, что они провели вместе.
- А нужно? – вопросом на вопрос ответила Орлова, понявшая, что это она как-то совсем не учла, то ли боялась прислушаться к своим мыслям, то ли не знала, как поступить.
- А разве он должен знать? – Ковалевская наконец-то подняла глаза, перестав изучать скатерть, и тут до Орловой дошло, что Лена ей не верит, а возможно считает, что ребенок не от Артема, будто бы она могла изменить Шереметьеву.
- Лен, я не с монахом встречалась, а с твоим братом, - заметила она, решительно отвернувшись от Марины, чтобы уделить все внимание Ковалевской. – И вообще, она вдруг поняла, как нужно поступить. – Если хоть одна из вас болтнет ему, то вы потеряете подругу, - она не угрожала, а просто ставила их в известность. – Возможно, я скажу ему, но потом, когда саму буду к этому готова.
- Дело твое, - миролюбиво признала Лена, не желая спорить с подругой. – Я могила, - торжественно пообещала она, очень надеясь, что не обидела Викторию. – Только вот какие у тебя теперь планы на будущее? – поинтересовалась она, чтобы сменить тему.
- Год я доучусь с вами, - сказала Орлова. – А там либо в академку, либо на заочку. Кто хочет быть крестной?

...