Александр Гросс:
Даниэла Лейтон писал(а):
- Прости, но я не могу… - Не желая обидеть его, она пояснила. - Дело не в тебе. Я просто не могу.
Но она не может вот так просто уйти, не может противиться порыву. Отбросив скромность, Даниэла снова шагнула к нему, прижимаясь губами к губам, чувствуя, как её самообладание держится на ниточке. Невозможно оторваться, избавиться от этого жара, от воздействия этого мужчины, от магии между ними, но она останавливается, приказывает себе просто уйти, не оглядываясь, просто сбежать, пока она способна это сделать...
- Прости, но я не могу… - Не желая обидеть его, она пояснила. - Дело не в тебе. Я просто не могу.
Но она не может вот так просто уйти, не может противиться порыву. Отбросив скромность, Даниэла снова шагнула к нему, прижимаясь губами к губам, чувствуя, как её самообладание держится на ниточке. Невозможно оторваться, избавиться от этого жара, от воздействия этого мужчины, от магии между ними, но она останавливается, приказывает себе просто уйти, не оглядываясь, просто сбежать, пока она способна это сделать...
Вот так просто она растоптала все его попытки обрести контроль. Даже когда Даниэла сказала, что не может, он не чувствовал себя так, как во время поцелуя. Но самым ужасным было то, что она сама его поцеловала. Оказалось, что ему просто жизненно необходимо быть тем, на кого будут направлены все её действия. Ему хотелось быть в центре её эмоций. Ему. хотелось просто отдать ей власть над собой, чтобы она сделала всё, что только пожелает. Что бы она изучила его, попробовала на вкус... Точно так же, как это сделает он. Эгоистичное собственническое желание - быть единственным, о ком она думает.
Александр вышел из какого-то забытья, лишь когда Даниэла отстранилась от него. Она так быстро отскочила и бросилась прочь, что он, пьяный от её губ, не успел ничегь сделать, чтобы остановитьсь её. Может, оно и к лучшему. А иначе, эта ночь закончилась бы насилием. И он не уверен, что одного раза ему было бы достаточно...
Мариса Торрес:
Стефан писал(а):
Стефан легко коснулся губ Марисы, глядя, как опустились её веки, чувствуя, как доверчиво она поднял к нему свое лицо. Он погладил большим пальцем её щеку и сделал поцелуй более глубоким.
Облизнув её верхнюю губу, он слегка раздвинул языком её губы и коснулся её зубов. Боясь напугать Марису, Стефан оторвался от её губ и обнял её.
Уткнувшись лицом ей в макушку, он застыл, пытаясь справиться с собой.
- Мариса, что ты делаешь со мной, моя Солнечная девочка...
Облизнув её верхнюю губу, он слегка раздвинул языком её губы и коснулся её зубов. Боясь напугать Марису, Стефан оторвался от её губ и обнял её.
Уткнувшись лицом ей в макушку, он застыл, пытаясь справиться с собой.
- Мариса, что ты делаешь со мной, моя Солнечная девочка...
"Все не так уж плохо, - пронеслось в голове Марисы, когда ее губы встретили поцелуй Стефана, - Нет, на самом деле, все очень даже хорошо" - обрадовалась она, не чувствуя страха или отторжения. Только настороженность и напряжение не покидали ее тело, заставляя ждать не случится ли чего-нибудь плохого в следующее мгновение. Но...
Стефан писал(а):
- Пойдем со мной. Тебе нужно отдохнуть.
Все было и правда хорошо. Она улыбнулась, услышав заботу в его словах и расслабилась. В который раз кивнув, она позволила Стефану увести себя.
Брайан О`Лири:
Ночь вступила в свои права, я спать совсем не хочется, сон как рукой сняло.
Я тихо проскользнул вдоль стола и обратился к русской девушке, Надежде:
- Мадемуазель, у вас не найдется маленького зеркальца в вашей сумочке?
Надежда Громова:
Брайан О`Лири писал(а):
- Мадемуазель, у вас не найдется маленького зеркальца в вашей сумочке?
- Мадемуазель, у вас не найдется маленького зеркальца в вашей сумочке?
Надя отправила смс, когда к ней подошел месье О'Лири.
- Должно быть, - произнесла она, ища зеркальце в сумочке. Достав зеркальце, передала ему. - Держите. А зачем оно вам?
Стефан:
Мариса Торрес писал(а):
Все было и правда хорошо. Она улыбнулась, услышав заботу в его словах и расслабилась. В который раз кивнув, она позволила Стефану увести себя
Он повел её в подземелье. Мариса боялась, он видел это. Но шла. Она была храброй, его девочка.
Стефан зажег свет. В комнате стало относительно светло, хотя мрак затаился по углам.
Оставив Марису осматриваться, Стефан прошел в ванную и включил воду. От горячей воды поднимался пар.
Он положил на стоящее в ванной комнате кресло свой махровый халат, два больших полотенца и вышел из ванной:
- Мариса, ванная для тебя готова. Если … я буду тебе нужен, позови меня, я буду ждать тебя здесь.
Мариса Торрес:
Стефан писал(а):
Он повел её в подземелье. Мариса боялась, он видел это. Но шла. Она была храброй, его девочка.
Стефан зажег свет. В комнате стало относительно светло, хотя мрак затаился по углам.
Оставив Марису осматриваться, Стефан прошел в ванную и включил воду. От горячей воды поднимался пар.
Стефан зажег свет. В комнате стало относительно светло, хотя мрак затаился по углам.
Оставив Марису осматриваться, Стефан прошел в ванную и включил воду. От горячей воды поднимался пар.
Они шли в подземелье... Мариса дрожала от страха, готовая в любой момент развернуться и бежать наверх, но продолжала переставлять ноги. Она встретится лицом к лицу со своим страхом. Она посмотрела на Стефана... он обещал, что больше не причинит ей боли. Она верила, что если захочет - он позволит ей уйти.
Стефан писал(а):
Он положил на стоящее в ванной комнате кресло свой махровый халат, два больших полотенца и вышел из ванной:
- Мариса, ванная для тебя готова. Если … я буду тебе нужен, позови меня, я буду ждать тебя здесь.
- Мариса, ванная для тебя готова. Если … я буду тебе нужен, позови меня, я буду ждать тебя здесь.
Мариса поблагодарила за беспокойство и вошла в ванную. Все здесь поражало роскошью и налетом чего-то загадочного, но на долгий осмотр времени не было - вода в ванной остывала. Попробовав дотянуться до шнуровки платья, она поняла что сама выбраться из него не сможет, горничная добросовестно сделала свою работу. Мариса бросила взгляд в сторону двери и тихо позвала:
- Стефан?
Брайан О`Лири:
Надежда Громова писал(а):
Надя отправила смс, когда к ней подошел месье О'Лири.
- Должно быть, - произнесла она, ища зеркальце в сумочке. Достав зеркальце, передала ему. - Держите. А зачем оно вам?
- Должно быть, - произнесла она, ища зеркальце в сумочке. Достав зеркальце, передала ему. - Держите. А зачем оно вам?
-Благодарю! -Я взял зеркальце и, прежде чем повернуть его в нужном направлении, ответил на вопрос девушки:- Хочу посмотреть, как я выгляжу в этом наряде -с длинными волосами и бородой!
Это была неправда, но не мог же я сказать ей о том, что подозреваю кое-кого в том, что они вампиры! Я постарался подойти чуть ближе к одному из них, и встав так, чтобы он был позади меня, сделал вид, что смотрюсь в зеркало и разглядываю лицо. Он как-то странно отразился в зеркале. Вроде бы есть, но не четко...А у меня все похолодело внутри. И что это значит???
Я быстро отнес зеркальце девушке и , поблагодарив снова, кинулся прочь в свой номер.
Стефан:
Стефан стоял и смотрел на двери ванной, которые только что закрылись за Марисой. Нужно было сходить на кухню и принести чего-нибудь, что бы она поела. Повернувшись, чтобы выйти, он услышал
Мариса Торрес писал(а):
- Стефан?
Оказавшись в ту же секунду около дверей, он распахнул их:
- Мариса!
Мариса Торрес писал(а):
Попробовав дотянуться до шнуровки платья, она поняла что сама выбраться из него не сможет, горничная добросовестно сделала свою работу
Но он тут же понял, что случилось. Улыбнувшись, он зашел и закрыл за собой дверь. Исключительно для того, чтобы не выпустить из комнаты тепло.
Взявшись за шнуровку, он аккуратно потянул узел. Уж что-что, а распутывать узлы на шнуровках женских платьев он умел, поэтому это не заняло у него много времени. Разведя половинки платья в стороны, Стефан посмотрел на спину Марисы. Чуть касаясь её кожи, кончиками пальцев он провел вдоль её позвоночника.
Он хотел эту девушку, как никого и ничего не хотел в своей жизни. Хотел обладать её телом, её душой, её внутренней силой и внутренним светом.
Но еще больше он хотел, чтобы она сама добровольно отдала ему это.
Желание, вожделение. Можно было называть это как угодно, но она была необходима ему.
Он перекинул волосы ей на грудь и поцеловал её в шею. Легко, ненавязчиво. Ничего не требуя, но прося о многом. Он чувствовал, как её кровь бежит по венам, горячая и сладкая. Стоит слегка укусить, и она хлынет, насыщая его.
Желание, сметающее весь его контроль, накрыло его. Хотелось зарычать, клыки удлинились, глаза затопила тьма. Но руки его все также нежно гладили спину, плечи девушки, губы почти невесомо касались её кожи на шее, её волос.
- Мариса, - прошептал он, - Прошу тебя, останови меня сейчас …
Эльмина:
Люди в Замке во всю веселились...
Такова природа человека.
Они закрывают глаза на чужие проблемы...
Слепо веря в то, что чтобы ни происходило вокруг, именно с ними ничего не случится..
Слишком быстро забывают...
Но не я...
Я не могу забыть...
Не знаю, что привело меня сюда...
Каждая пядь земли этой части крутого берега Луары, на которой раскинулся знаменитый виноградник, полита его кровью...
Кровью того, кто меня предал...
Кто, испугавшись своей любви, принёс меня в жертву своим амбициям...
Каплю за каплей, я выпустила его кровь, наблюдая как она уходит в землю...
Мне удалось обуздать своего монстра и я не выпила ни капли...
Я просто иссушила его...
А когда насупил его последний момент, я не дала ему даже шанса на вечность...
Любила ли я его в тот момент? Или ненавидела?
Была ли смерть для него наказанием или в последний момент, я пожалела его?
И что хуже, уйти навсегда вникуда или жить вечно, зная, что покоя никогда не будет?
Только в этом месте, и только в этот час, предшествующий очередному жертвоприношению я могу не на долго стать самой собой.
И я прихожу сюда, чтобы вести бесконечный диалог, пытаясь понять, почему?..
- Я любил тебя Мина!
- Нет! Ты меня предал!
- Я любил! Любил так сильно, что это делало меня уязвимым!
-И чтобы стать сильнее ты предал!
Гнев нарастает во мне, грозя выйти наружу!
Словно повинуясь моему призыву, над обрывом сгущаются тучи!
Порыв ледяного ветра заставляет виноградные лозы прижаться к земле, ища у неё защиты.
- Это всё ты, Дракон! Ты сделала меня такой! Ты отдал меня ей! Посмотри же теперь, во что я превратилась!
Ответом очередному порыву ветра стал раскат грома, родившийся где-то высоко в небе и гулким эхом отозвавшийся по всей долине Луары.
- Ты моя Мина
- Нет! Она не я! Посмотри на меня! Та девочка дарила миру любовь и доверие, я несу за собой только смерть и ненависть!
Яркая вспышка молнии на миг осветила мелькнувшее среди облаков знакомое лицо...
- Ээээльмииинааа! Мы ждём! Твоё время истекло! Сделай то, что ты должна!
Я снова становлюсь той, кем была всегда и моя сущность жаждет одного, крови...
- Думай, Ээээльмииина! Мы хотим что-то особое, жертву достойную нас! Именно такой жертвой когда то была ты!
Но я не знаю...
- Подумай, времени уже не осталось...
Голова раскалывается, монстр внутри меня, рвётся наружу требуя жертву, но какую?
Я испробовала всё!
Я приносила в жертву того, кто меня любил, того, кто ненавидел, кто был готов на всё ради жизни, кто любил чистой любовью, того, кто любил Бога...
- Ты знаешь Эээээльмииинааа! Вспомни!
Лязг мечей, трепещущие на ветру знамёна, рыцарь в блестящих доспехах... нежное девичье личико...
Нет!
- Да, Ээээльмииинаааа!
Я не могу противится ей, она сильней меня!
Монстру нужна жертва и я призываю её.... Даниэлу Лейтон.
Дариус:
Дариус зашел к себе в комнату. В нем кипела неподконтрольная ярость. «Мы сами кузницы своего счастья. Только от нас зависит, будем мы счастливы или нет». От него его счастье не зависело. Проклятье! Он ненавидел это состояние, эти вспышки гнева. В душе была полная сумятица, грозящая перелиться через край, и в такие моменты, ему было страшно….страшно за свою психику. Потому что он не знал, к чему может привести один не осторожный шаг, в таком состоянии. Закрыв глаза, он постарался досчитать в уме до десяти. Затем подошел к музыкальной установке и включил музыку. Она помогала. Выплескивать эмоции, негатив и ярость. Помогала успокоиться и отвлечься.
Когда комнату заполнили басы, вампир подошел к висячей у дальней стены груше, и начал вымещать на ней зло. Попеременно колотя по обтянутому кожей тюфяку кулаками, он изливал на нем всю свою ярость. За то, что стал монстром благодаря еще одному монстру. Вопреки своим желаниям, планам и надеждам. За то, что почти полвека провел в обличие ходячего мертвеца, и проводя практически все свободное время с себе подобными. Он ненавидел эту жизнь. «Мы сами кузницы своего счастья. Только от нас зависит, будем мы счастливы или нет». Он презирал их всех. А особенно ее. Тварь! Удар получился особенно яростным и груша отскочила к стене, и вернувшись, врезаясь в его тело. Он прислонился к ней, дрожа всем телом, от сотрясающей его дрожи ненависти. Она переполняла его, въедалась в кожу, в кровь, в кости. Пелена красного цвета накрывала его с головой, и он мог наверное в этом состоянии разорвать не одно поселение людей, а хотел всего лишь оторвать голову одному существу.
Опустившись на руки, он стал отжиматься до десятого пота, хотел загнать свое тело, чтоб не нарваться на проблемы. А он был близок. Очень близок. Перед глазами проносились сцены из его прошлой жизни: родители, родовое поместье, девушка с лучистыми глазами, ночь, ненавистная вампирша и этот замок. Еще четверо таких же узников. И столетия проливающейся крови, душераздирающих криков их жертв, и ее смеха…столетия неудержимой ненависти, ярости и презрения.
Она поглотила их. Его. Он стал кровожадным монстром. Он начал упиваться властью, что давала вампирская сила.
Поднявшись на ноги, он вновь вернулся к боксерской груше, вкладывая в каждый удар всю свою силу. Удар, он обожал видеть страх на лицах его жертв. Удар. Он наслаждался их беспомощностью, трепыханием их тел, и скорый бег крови по венам. Удар, он обожал миг когда зубы врезаются в мягкую и теплую плоть. Удар, он любил играть своими жертвами, гипнотизировать их, заставлять делать немыслимые, иногда извращенные действия. Удар. Как же он ненавидел все это. Свою сущность, свои аморальные желания маньяка, и бессмысленную жизнь. Но ….с недавних пор, у него появился смысл.. У них у всех он появился. И еще появилась девушка, рассуждающая о счастье.
Может быть…очень скоро он все таки наконец вырвется из этого ада?
Обхватив грушу руками, он закрыл глаза. Вроде бы ураган в его душе затих.
Даниэла Лейтон:
Не успев добраться до замка, Даниэла почувствовала непреодолимое желание вернуться обратно.. Она боролась с собой, но всё было тщетно. Что-то звало её повернуть назад..
Анджела Бушар:
Корбл писал(а):
И она должна запомнить эту ночь. Он так хочет. Корбл улыбнулся и, заставив её губы гореть от бесстыдных поцелуев, спустился по её телу ниже. Одного взгляда и запаха её возбуждения хватило, чтобы заставить его сорваться с катушек. Он был с ней беспощаден, заставляя Анджелу кончать снова и снова. Совершенно измучил... а затем, много позже, лёжа рядом, ухмылялся. Строгая мадам капитан полиции накинулась на него так, что 700-летний вампир почувствовал себя влюблённым мальчишкой.
И она должна запомнить эту ночь. Он так хочет. Корбл улыбнулся и, заставив её губы гореть от бесстыдных поцелуев, спустился по её телу ниже. Одного взгляда и запаха её возбуждения хватило, чтобы заставить его сорваться с катушек. Он был с ней беспощаден, заставляя Анджелу кончать снова и снова. Совершенно измучил... а затем, много позже, лёжа рядом, ухмылялся. Строгая мадам капитан полиции накинулась на него так, что 700-летний вампир почувствовал себя влюблённым мальчишкой.
Она навсегда запомнит эту ночь
Она хотела запомнить ее - до самой незначительной ее мелочи, до самой последней секунды
Казалось, с этим мужчиной все было впервые - особенно и совершенно иначе.
Иными были не только прикосновения - иными были ощущения, иным был смысл происходящего,.. казалось иной стала и сама Анджела.
Словно этому мужчине удалось разбудить в ней совершенно другую, до сих пор непознанную и невостребованную часть ее души.
Это его ласки она бесстыдно принимала и это ему она так же бесстыдно отдавала взамен свои.
Это его губы, посасывая, обхватывали ее соски, заставляя ее стонать от переполняющего чувства, это для него она раскрывалась, широко разводя бедра, когда его пальцы ритмичными движениями ласкали ее клитор. Это его подрагивающую плоть ощущала в своих ладонях Анджи и испытывала при этом восторг от власти, данной ей над этим мужчиной.
Это его плоть входила в нее - мучительно медленно, до отказа наполняя собой, а потом ритмично двигалась в ней, доводя ее до полного изнеможения и заставляя снова и снова кричать на пике чувственного наслаждения.
Это с ним она всякий раз срывалась вниз, для того, чтобы тут же взлететь, казалось, к самим небесам - опять же с ним.
Это к нему были обращены ее бессвязные мольбы - о пощаде и продолжении.
Это ради него она готова была умереть и возродиться. Для него плакала и смеялась
И это ему она готова была отдать все…
Поэтому пронзившую ее шею резкую боль она восприняла как неизбежную данность. Как необходимый ритуал, призванный навсегда скрепить ее с ним.
Она запомнит эту ночь…
До каждой незначительной ее мелочи, до самой последней секунды.
Потому что в ее жизни он останется единственным - тем самым мужчиной, частью которого она отныне и навсегда стала.
……………….
Позже, когда совершенно вымотанные этим сексмарафоном, они лежали, приходя в себя, Анджела тихо спросила его:
- Скажи мне, кто ты?
Надежда Громова:
Положив зеркальце обратно в сумочку, Надя посмотрела на танцующих. Пары кружились в ритме танца. Вечер был веселья и романтики. Девушка нежно улыбнулась, вспоминания прошлое. Да, давненько она не была на такое вечере. Радовала публику своим пением...
- Эй, Надин, тебе не кажется, что вечер полон флюидами любви? - спросил Бертран.
- С чего ты так решил? - спросила она его.
- Помнишь, мы были менестрелем, певцом Любви...
Надя весело и безвучно рассмеялась.
- Мы тут с Этьеном посовещались и решили... Давайте разок все вместе с поем... Вспомним... те... времена, когда мы были менестрелем...
Надя зажала рот ладошкой, чтобы не прыснуть от смеха. В кои веки эти двое нашли общий язык. Девушка закрыла глаза и сконцентрировалась. Она чувствовала свое единство с Бертраном и Этьеном. Они были одним целым. Этот единство было сильным как никогда раньше. Улыбнувшись, Надя запела:
Мариса Торрес:
Стефан писал(а):
Но он тут же понял, что случилось. Улыбнувшись, он зашел и закрыл за собой дверь. Исключительно для того, чтобы не выпустить из комнаты тепло.
Взявшись за шнуровку, он аккуратно потянул узел. Уж что-что, а распутывать узлы на шнуровках женских платьев он умел, поэтому это не заняло у него много времени. Разведя половинки платья в стороны, Стефан посмотрел на спину Марисы. Чуть касаясь её кожи, кончиками пальцев он провел вдоль её позвоночника.
Он перекинул волосы ей на грудь и поцеловал её в шею. Легко, ненавязчиво. Ничего не требуя, но прося о многом.
Желание, сметающее весь его контроль, накрыло его. Хотелось зарычать, клыки удлинились, глаза затопила тьма. Но руки его все также нежно гладили спину, плечи девушки, губы почти невесомо касались её кожи на шее, её волос.
- Мариса, - прошептал он, - Прошу тебя, останови меня сейчас …
Взявшись за шнуровку, он аккуратно потянул узел. Уж что-что, а распутывать узлы на шнуровках женских платьев он умел, поэтому это не заняло у него много времени. Разведя половинки платья в стороны, Стефан посмотрел на спину Марисы. Чуть касаясь её кожи, кончиками пальцев он провел вдоль её позвоночника.
Он перекинул волосы ей на грудь и поцеловал её в шею. Легко, ненавязчиво. Ничего не требуя, но прося о многом.
Желание, сметающее весь его контроль, накрыло его. Хотелось зарычать, клыки удлинились, глаза затопила тьма. Но руки его все также нежно гладили спину, плечи девушки, губы почти невесомо касались её кожи на шее, её волос.
- Мариса, - прошептал он, - Прошу тебя, останови меня сейчас …
Усталость, тепло и покой брали свое. Мариса терпеливо ждала когда Стефан закончит расшнуровывать платье и нежное прикосновение заставило ее застыть лишь на секунду. Мариса напомнила себе, что он обещал защищать ее и хочет загладить вину... Показать что может быть ласковым? Что насилие не его обычный метод?
- Стефан... - начала говорить Мариса и повернулась к нему. Представшее перед ее глазами лицо не принадлежало человеку. Чернота заливала белки его глаз, из под верхней губы выглядывали острые, как шило, клыки... Мариса интуитивно отшатнулась и поднесла руку к горлу, словно сдерживая крик, - Кто ты?
Стефан:
Мариса Торрес писал(а):
- Стефан... - начала говорить Мариса и повернулась к нему. Представшее перед ее глазами лицо не принадлежало человеку. Чернота заливала белки его глаз, из под верхней губы выглядывали острые, как шило, клыки... Мариса интуитивно отшатнулась и поднесла руку к горлу, словно сдерживая крик, - Кто ты?
Влекомый желанием к этой девушке, Стефан потерял контроль и осторожность. Она отшатнулась, увидев его настоящий облик. А чего он ожидал?
Он видел себя её глазами: не человек. Нечисть. Один из тех, о ком они говорили за ужином.
Он отвернулся и попытался взять себя в руки:
- Ты не хочешь знать этого, Мариса.
Повернувшись к ней, он был уже вполне нормален:
- Я не обижу тебя. Не бойся. Заканчивай купание.