Роковая дуэль (ИЛР, 18+)

Какой, по Вашему мнению исторический путь развития должна была выбрать Россия в 1917 году?
Принять военную диктатуру генерала Корнилова		20%	[ 3 ]
Строительство социалистического государства		80%	[ 12 ]

Всего голосов: 15 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

натаниэлла:

Бонус будет из нескольких глав? Хорошо.
вдохновения!

...

Margot Valois:

С интересом и удовольствием буду ожидать бонус

...

Агнес Грей:

Да, хотелось бы узнать дальнейшую судьбу героев))

...

Виктория В:

Нат, из двух глав. Спасибо за пожелание, дорогая.



Риточка, в тебе я не сомневаюсь.



Тея, постараюсь выполнить твое желание.

...

Виктория В:

 » Коллаж от Евы к бонусной 24 главе

...

Виктория В:

 » Бонус. Часть первая

Вторую половину своего затянувшегося медового месяца Сергей и Елена провели в Первопрестольной. Перед отъездом на постоянное место жительства в Сибири они хотели посетить всех своих московских родственников и друзей, и по этой причине наносили им светские визиты и принимали их у себя. В конце декабря молодоженов, равно как и москвичей ожидал сюрприз – древнюю русскую столицу под громогласный колокольный звон посетили государь, его супруга с детьми, и приближенные к высочайшим особам придворные.
Летом императрица Александра Федоровна произвела на свет третьего ребенка – дочь, нареченную в честь бабушки с отцовской стороны Марией. Рождение девочки на этот раз было встречено в придворной среде и в народе с нескрываемым разочарованием. У императорской четы уже появилась третья дочь, а сына- наследника все не было, что ставило под вопрос будущее династии. Однако император Николай не позволил себе ни единого слова упрека и косого взгляда в сторону супруги. Наоборот, он был откровенно рад тому, что чрезвычайно тяжелые роды у его обожаемой Аликс завершились довольно благополучно. Мать и новорожденная малышка выжили.
Но все же тот факт, что снова Господь даровал им дочь, а не сына на этот раз не на шутку встревожил императора с императрицей и в начале зимы они прибыли в Первопрестольную для усердных молитв и паломничества по московским монастырям с целью вымолить у Бога наследника престола для России. Вместе с тем Николай Второй хотел показать своим подданным, что появление на свет его третьей дочери вовсе не повод для огорчения и согласно его повелению в Москве состоялись веселые торжества и фейерверки в честь Великой княжны Марии Николаевны.
Князь Васильцев с молодой женой охотно прошлись по московским улицам, любуясь при свете ярко светящегося солнца празднично одетой толпой, весело снующей взад-вперед и то и дело находящей новую забаву. Москва в полете легкого снежка искрилась и сверкала, развлечения в этот день манили к себе даже серьезных людей. На этот раз городские власти учли печальный опыт Ходынки и сделали так, чтобы различные места увеселений располагались далеко друг от друга и во избежание давки народ не скапливался бы на ограниченной территории. Сергей и Елена посетили ярмарку, не отказали себе в удовольствии несколько раз скатиться с ледяной горки и слепить снежную бабу. Новоиспеченная княгиня Васильцева несмотря на то, что уже дважды вышла замуж больше напоминала шаловливую беззаботную гимназистку, чем степенную молодую матрону. Сергей, смеясь, то и дело отмахивался от снежков, которые она в него бросала. Наконец, изловчившись, он поймал баловницу, прижал к груди и его пылкие поцелуи положили конец ее веселым выходкам. Затем они пошли к Красной площади послушать игру уличного оркестра. Там их и обнаружил давний сослуживец Сергея по Кавказу ротмистр Зорин, который приехал на побывку навестить столичных родственников.
- Сергей Александрович, вы ли это? – радостно спросил он, подходя к Сергею.
- Владимир Миронович, какими судьбами! – тоже обрадовался Сергей, и давние армейские товарищи с удовольствием обнялись.
- Да, вот приехал сестру с племянниками навестить, - улыбаясь, ответил коренастый пожилой офицер, освободившись от объятий молодого князя. Елена внимательно посмотрела на него – ничего особо примечательного в этом человеке не было, его самой запоминающей приметой являлись большие, начавшие седеть пшеничные усы. Но улыбка у него была хорошая, широкая, доброжелательная. Он вопросительно посмотрел на Елену, и Сергей тут же охотно представил ее ему:
- Знакомьтесь, Владимир Миронович – моя жена Елена Алексеевна. Елена, душа моя – это ротмистр Зорин Владимир Миронович. Мой хороший знакомый и давний товарищ.
- Помню, помню, Сережа, ты мне рассказывал о нем, - быстро закивала головой Елена и ласково сказала пожилому ротмистру. – Вы много раз помогали моему мужу по делам службы, благодарю вас, Владимир Миронович.
- А, такие пустяки, что и говорить не стоит, - махнул рукой Зорин. – Я вижу, вы куда больше ему пользы принесли, чем я. Представляете, Елена Алексеевна, раньше, в армии, супруг ваш был мрачен, даже когда смеялся – вот такое чудное впечатление он производил. А сейчас совсем другое дело, любо-дорого посмотреть, глаза блестят, полны жизни, улыбается.
- Да, по-настоящему я могу быть счастлив только рядом с моей женой, - признался Сергей, бросив долгий проникновенный на стоявшую рядом с ним молодую женщину.
- Тебе очень повезло, Сергей, - одобрительно проговорил Зорин. – Видно, что ты счастливейший из смертных.
- Мне еще больше повезло, Владимир Миронович, - живо произнесла Елена. – Я родилась в семье, где любовь и забота друг о друге были в порядке вещей, но все же раньше не могла себе представить, что мужчина может окружить таким вниманием, такой лаской свою жену как Сергей меня. Я на каждом шагу ощущаю его любовь, его бескорыстную поддержку и кажется, что он живет только для того, чтобы радовать мое глупое женское сердце!
Зорин сразу поверил ее искренним словам. Когда эта потрясающе красивая молодая женщина говорила о своем муже, ее незаурядная красота начала светиться от признательности к нему как бесценный бриллиант при свете солнечных лучей. Казалось, нет, и не было на свете женщины красивее ее. Сергей устремил молчаливый благодарный взгляд на Елену. Но пусть она простила и забыла то прошлое его отношение к ней, которое отнюдь не красило его, сам он его не забывал и старался прилагать все усилия для того, чтобы своим внимательным заботливым отношением к ней загладить все те муки и страдания, которые она перенесла по его вине.
- О, князь, кого я вижу! – вдруг раздался позади них писклявый голос. Услышав его, Сергей поморщился. По досадному недоразумению он связался с адвокатом Малиновским, либералом, мнящим себя свободолюбивым и прогрессивно мыслящим человеком, когда ему понадобились услуги юриста. Сразу он не раскусил Малиновского, но скоро успел не раз пожалеть, что судьба свела его с ним. Малиновский был не особенно компетентным в своей профессии, не слишком умен, говорил о своем пренебрежении к аристократии, и, тем не менее, пытался свести близкие знакомства с представителями этого сословия.
- Здравствуйте, Аристарх Платонович, - нехотя сказал он, поворачиваясь к подходящему полному мужчине в новом пальто и большой пыжиковой шапке.
После церемонии представления и знакомства друг с другом, Малиновский театрально воздев руки вверх, с наигранным возмущением стал восклицать:
- Какой позор, какой позор!!!
- Что вызвало ваше неудовольствие, Аристарх Платонович? – озабоченно спросила Елена. Ей в ее состоянии непрерывного счастья хотелось, чтобы все окружающие ее люди были довольны, хотелось, чтобы разгладились морщины этого скорчившего недовольную мину толстяка и чтобы он тоже улыбнулся, улыбнулся от души, как это делал славный ротмистр Зорин.
- Да вот это все, что творится сегодня в Москве, Елена Алексеевна, - ответил адвокат-либерал, широко разводя руками. – Эта помпезная роскошь, эти безумные траты на развлечения для народа, когда в стране упадок и неразбериха.
- Помнится, любезнейший, вас возмущало, что мы, аристократы, веселимся и прожигаем жизнь, а народ лишен всяких развлечений, - угрюмо заметил ему Сергей.
- Ах, причем тут это, князь! Просто возмутительно, что прорва денег ушла на празднование рождения никому не нужной девчонки, когда в стране столько проблем, - толстяк-адвокат не отступал от своего желания покрасоваться и блеснуть свободомыслием перед представителями привилегированного сословия. Затем он злорадно добавил, тщательно повторяя чьи-то заученные чужие слова: – Какая это по счету Великая княжна – третья?! А наследника престола как не было, так и нет. Я сразу понял, когда молодой государь опрометчиво женился, что добра от этой надменной и высокомерной немки не жди. С ее появлением династию Романовых и Россию словно прокляли – кровавая Ходынка тому подтверждением. Да, определенно – это знак свыше, что нашу империю ждет катастрофа с такими ничтожными правителями.
- Послушайте, господин Малиновский, а нельзя ли полегче? – не выдержал поношения высочайшей семьи Зорин.
- Я согласен с Владимиром Мироновичем и скажу больше – поносить супругу царствующего государя в монархической стране – это прямая государственная измена, - резко произнес князь Васильцев, гневно глядя на адвоката. – Нападки на ее величество императрицу рикошетом бьют по самому государю и его престижу.
- Уверяю вас, Арстарх Платонович, вы заблуждаетесь, утверждая, что ее величество надменна и высокомерна, - поспешно вмешалась в разговор Елена, надеясь с помощью своего женского такта погасить начинающийся конфликт между мужчинами. – Я знаю из достоверных источников, от людей близких к государыне, что Александра Федоровна вовсе не отличается гордыней, напротив, она от природы скромна и застенчива. К сожалению, ее мучает застарелая болезнь ног и пояснично-крестцовый радикулит. По этой причине она не может долго стоять на приемах. Оттуда ее кажущееся невнимание к посетителям. И все же государыня изо всех сил старается выполнять долг перед своими русскими подданными, не уклоняется от него, несмотря на многочисленные недуги.
- Ах, она еще и больная!!! – насмешливо воскликнул разошедшийся Малиновский. – Нечего сказать, сокровище привез наш незадачливый Николас. А еще говорят, что она такая истеричка, что временами становится просто сумасшедшей…
- Довольно! – прервал адвоката выведенный из себя Сергей. Он терпел возмутительные высказывания своего знакомого из опасения испортить Елене замечательный зимний день и прогулку по праздничной Москве. Но прямые оскорбления императрицы он перенести не мог и потому сурово сказал своему оппоненту: - Каждый настоящий дворянин обязан вмешаться, если при нем задевают честь порядочной женщины. Когда же дело касается государыни отстаивать ее честь даже ценой своей жизни – это его долг! Но вы, Малиновский, ни по своему уму, ни по личным качествам не способны противостоять мне на поединке. Поэтому пошел отсюда, дурак!
Малиновский остолбенел от неприкрытого оскорбления и поначалу не мог сказать ни слова, только бессильно раззевал рот как пойманный крупный сом. Как все малодушные люди, он при ощущении собственной безнаказанности охотно говорил гадости об отсутствующих лицах, но стоило кому-то осадить его и сказать, что-либо нелицеприятное в его адрес, так он возмущался, словно было совершенно некое кощунство. И вот, немного придя в себя, он возопил, обращаясь к князю Васильцеву:
- Вы мне ответите за ваши слова, ваше сиятельство. Обещаю, я этого так не оставлю!
- Значит, вы хотите все-таки стреляться со мной, Аристарх Платонович, - неприятно усмехнулся Сергей, полоснув собеседника по лицу острым неприязненным взглядом. – Что же, я к вашим услугам.
- А я буду вашим секундантом, Сергей Александрович, - поспешно предложил ротмистр Зорин.
Поняв по твердому взгляду Сергея и по речи его спутника, что он попал в настоящую историю и его жизни угрожает нешуточная опасность, либерал Малиновский тут же пошел на попятную.
- Я вовсе не собираюсь сводить счеты таким варварским средневековым способом как дуэль, - взвизгнул он. – Прощайте, господа! Вы настоящие ретрограды и я жалею, что потратил время на разговор с вами. Мое почтение, Елена Алексеевна.
Быстро выпалив слова, Аристарх Платонович поспешил уйти прочь подальше от опасных дворян как вспугнутый жирный гусь, завидевший рыжую плутовку-лису.
После изгнания Аристарха Платоновича Сергей посмотрел на побледневшую молодую жену и ласково сказал ей:
- Что испугалась, душа моя? Не стоит волноваться, господин Малиновский – пустомеля, слова которого должны вызывать только брезгливость, а не страх.
- Но как неприятно все то, что он говорил, - прошептала молодая женщина. – И хуже всего то, что он не один клевещет на Александру Федоровну. Кривотолки об императрице я слышала во многих местах. Ее слова искажают, болезни преувеличивают, а поступки сплетники осуждают, не дав себе труда разобраться что правда, а что ложь.
- Я думаю, порочащие государыню слухи распространяют революционеры, - высказал свое предположение ротмистр Зорин.
- Да нет, для несведущих подпольщиков будет очень умно преподносить сплетни, в которых ложь так искусно смешана с правдой, что одно не отделить от другого, - не согласился с армейским товарищем Сергей. – Многие излагаемые факты о жизни императорской четы известны только в придворных кругах.
- Тогда… - Зорин задумался, а потом убежденно сказал: - Англичанка гадит! Только Россия противостоит мировой гегемонии англичан, и им весьма на руку внутренние противоречия и дестабилизация политической ситуации в Российской империи.
- Возможно, хотя факт близкого родства государя и государыни британским монархам не позволяет полностью принять на веру эту версию, - высказался Сергей и пригласил Зорина в ресторан. – Отобедайте с нами в «Астории», Владимир Миронович и позабудем о Малиновском.
Зорин остался премного доволен щедрым угощением князя Васильцева в ресторане и обществом его приветливой молодой жены. Но к концу обеда он заметил, что молодожены уже наскучили его обществом, томно вздыхают и уже переглядываются в явном нетерпении остаться друг с другом наедине. Поэтому он с улыбкой распрощался с ними и выразил надежду когда-нибудь свидеться с ними вновь, несмотря на их скорый отъезд в Сибирь.
И вот, после Нового Года Сергей и Елена переехали жить в Омск вместе с маленьким сыном Гришей. Молодая княгиня Васильцева взяла с собой из прислуги только няню мальчика и верную горничную Стешу, в которой она видела скорее подругу, а не служанку. Суровый климат Сибири не каждому подходил, и Елена надеялась нанять в услужение подходящих людей на месте.
По приезде они поселились на улице Дворцовой, расположенной сразу за центральным Чернавинским проспектом в двухэтажном особняке, построенном в стиле классицизма. Сергею и его молодой жене новое место жительства понравилось тем, что было озеленено тополями. Оно также было привлекательно своим расположением неподалеку от резиденции губернатора Акмолинской области и генерал-губернатора Западной Сибири.

Спойлер Особняк героев в Омске

После дневного отдыха князь Васильцев представился своему непосредственному начальнику Степному генерал-губернатору Сухотину Николаю Николаевичу. Ему предстояло служить у него секретарем, но Сергей не огорчался своим невысоким чином. Напротив, он видел определенное преимущество в том, что начинает служить с азов. Так ему легче будет познавать все подноготную канцелярской службы. Новый начальник скоро оценил его рвение и исполнительность и повысил его в делопроизводители, доверив одновременно некоторые функции своего помощника.
Одновременно со службой Сергей изучал состояние экономики края и писал докладные на имя Сухотина. Он не замедлил обнаружить коррупцию в среде должностных чиновников и многочисленные нарушения закона. Местные господа чувствовали себя подлинными хозяевами жизни, на которых не существовало управы. До Бога высоко, до Царя далеко и они чинили произвол по своему усмотрению. Особенно доставалось от них подневольному люду, которому они платили сущие гроши за тяжелый труд. Генерал-губернатор как-то легкомысленно относился к фактам злоупотреблений своего ближайшего окружения, и только лениво заявлял своему молодому помощнику, что «все мы грешны».
У Сергея порою опускались руки, он сполна познал истинность поговорки «Один в поле не воин». Если бы не поддержка и любовь молодой жены, он впал бы в черную меланхолию. Елена терпела скуку и прозябание провинциальной жизни с подлинной душевной стойкостью. Сергей ни разу не слышал от нее ни слова жалобы на то, что ей не хватает столичных развлечений, а также фешенебельных магазинов, и что климат в Омске просто ужасный. Елена по своему природному призванию была соратницей и помощницей мужа. Она ставила очень высокую планку перед своими поклонниками и претендентами на ее руку, но тот мужчина, который мог доказать, что он достоин ее любви мог также рассчитывать на ее безоговорочную преданность. Елена была рядом с Сергеем, когда он испытывал самые горькие минуты разочарования и сомнения в правильности избранного им пути, и своей женской мудростью и тактом она снова вселяла в него веру в себя и в свои силы.
Единственной отдушиной в сибирском захолустье являлась для молодых супругов литература и театральное искусство. Елена не пропускала ни одной премьеры в местном театре драмы, и с подачи жены Сергей тоже полюбил театр. Местный бомонд мало привлекал их. Слишком явно ощущалось, что им радушный прием оказывают в основном из-за княжеского титула.
Неспешная размеренная жизнь Васильцевых продолжалась до 1904 года, когда все внезапно заговорили о предстоящей войне с Японией. Обывателей охватила непонятная для Сергея эйфория, их восторг был таков, словно блистательная победа над коварным азиатским врагом была уже одержана. Сергей же считал, что радоваться нечему, а оснований для тревоги хоть отбавляй. Полгода назад он встречался с японскими торговцами, которые хотели открыть свое дело в Омске и для начала отверг богатые подарки, которые они пробовали ему вручить. После непродолжительного разговора он выдал им лицензию на торговлю предметами японского искусства, но в глубине души в нем укрепилась уверенность, что эти люди не те за кого себя выдают, и скорее всего они шпионы. Отдав распоряжение начальнику полиции Соболеву проследить за подозрительными иностранными гражданами, Сергей забыл о них, и вспомнил только во время объявления войны Японией. Ему вспомнились их умные проницательные глаза, и вернулось ощущение, что это весьма опасные противники для русских, которых не следует недооценивать. Поставки на Дальний Восток оружия, боеприпасов, продовольствия и обмундирования были нерегулярными, недостаточными и ненадлежащего качества. Вдобавок с объявлением войны взрослых мужчин необдуманно начали призывать для несения военной службы, и малонаселенный Сибирский край грозила обернуться пустыней.
Все свои соображения, а также замечания о нарушениях местными купцами условий найма рабочих Сергей изложил в пространном докладе генерал-губернатору Сухотину и отправился в его кабинет. По дороге его перехватил начальник полиции Соболев, вышедший от Сухотина.
- Поздравляю вас, Сергей Александрович! – с сияющими от радости глазами сказал он.
- С чем, Павел Антонович? – угрюмо спросил Сергей.
- Как с чем, с войной, конечно! – воскликнул Соболев. – Наконец-то наглые япошки получат по заслугам за все свои провокации. Мы разобьем их в два счета.
- Послушайте, Павел Антонович, наши дальневосточные войска находятся вдалеке от основных баз снабжения, без которого нельзя выиграть ни одну войну, - уже начиная терять терпение, сказал Сергей. – Дела с поставками идут из рук вон плохо. Добавлю к сказанному мною, что все японцы, в отличие от нас, фанатично преданы своему императору, и, не задумываясь, отдадут за него свою жизнь. Это не мы их, а они разобьют нас в два счета!
И он быстро прошел мимо остолбеневшего от его отповеди Соболева.
Генерал-губернатор выслушал его доклад с тем добродушным выражением лица, с каким обыкновенно взрослые внимают неуемным фантазиям детей. По окончании речи князя Васильцева он небрежно отложил папку с его письменными заметками в сторону и спокойно проговорил, сложив на толстом животе, как на подушке, свои руки:
- Я понимаю, Сергей Александрович, ваше беспокойство по поводу оттока работоспособного мужского населения. Но приказ сверху - вы сами понимаете - не обсуждают. Нам нужно потерпеть некоторое время неудобства ради победы на военном фронте. Вы сами бывший военный и должны знать как это важно.
- Ваше высокопревосходительство, но такой приказ как раз очень вредит фронту – он сделает военные поставки через Омск, которые и так нерегулярны еще более редкими, - возразил Сергей. – Я вижу еще один выход из создавшегося затруднительного положения – нам нужно поднять заработные платы настолько высоко, чтобы они сделались привлекательными для рабочих, живущих в европейской части России и тогда проблема малонаселенности нашего края будет решена. Нужно нажать на предпринимателей, чтобы они умерили свою алчность в сторону более справедливой оплаты труда.
- Но-но, предпринимателям видней какое жалованье они могут платить своим работникам, - предостерегающе сказал Сухотин. – Не хватало нам еще отпугнуть фабрикантов и купцов от Омска.
- Но, Николай Николаевич, нельзя же так обходиться с живыми людьми, - не сдержавшись, сказал Сергей. – Рабочие живут впроголодь, их жалованья не хватает на самые необходимые нужды. Они попадают в долговую кабалу, спиваются, разоряются. Я смотрел бараки рабочих суконной фабрики, они совершенно непригодны для жилья, а во время бурана часто разрушаются. Ничего удивительного нет, что они устраивают забастовки и саботажи. А саботажи в военное время для страны – смерти подобно.
- В Святом Писании сказано – рабы должны смиренно повиноваться своим господам, - наставительно произнес Сухотин. – Пусть терпят, такова их судьба. А будут восставать против своих хозяев, и качать права, уделаю их как Бог черепаху, да так, что родная мать их не узнает!!! Имейте в виду, Сергей Александрович, в обществе и так на вас косятся, что вы с Еленой Алексеевной балуете своих слуг и держите себя с ними словно с ровней.
- Я и Елена Алексеевна не опускаемся до уровня наших слуг, а поднимаем их до себя, - с глубоким вздохом ответил генерал-губернатору князь Васильцев. – Стараемся поступать в рамках христианской христианской любви к ближнему, о которой так много говорят, но для которой так мало делают. И в результате среди простого народа слабеют религиозные чувства, и они все больше попадают под влияние революционеров, которые ведут среди населения активную просветительскую деятельность. Вы не опасаетесь, ваше высокопревосходительство, что в результате в стране произойдет революция, и не останется ни господ, ни рабов?
- Сергей Александрович, дорогой, не ломайте себе голову из-за пустяков! – воскликнул генерал-губернатор. – В прошлом Россию сотрясали куда более грозные восстания Стеньки Разина и Емельки Пугачева, и ничего – справились с бунтовщиками. Тысячу лет крепко простояла Святая Русь, несмотря на нападение вражьей силы, и она еще тысячу лет простоит, не пошелохнется. Господь и без нас все управит. Вы лучше развейтесь с Еленой Алексеевной, покатайтесь на тройке – вон какая чудная зимняя погода стоит. Еще охотники медведя поймали, завтра будем травить шатуна охотничьими собаками. Елене Алексеевне такая забава, конечно, не подойдет, но вас я приглашаю развлечься.
- Благодарю вас, Николай Николаевич, но я обещал жене завтра пойти с нею в театр на премьеру чеховской «Чайки», - сухо отказался князь Васильцев.
- Ну, воля ваша, - легко согласился с ним Сухотин. – По мне этот ваш Чехов скучен донельзя, то ли дело – травля медведя! – но у каждого свои развлечения. Кланяйтесь от меня Елене Алексеевне.
И генерал-губернатор подошел к большой клетке с говорящим попугаем, стоящей в углу его кабинета и умильно спросил:
- Попинька, кушать хочешь?
Птица встрепенулась на жердочке и отчетливо произнесла:
- Попка-дурак!!!
- Молодец! – похвалил Сухотин попугая за старание и насыпал ему корма.
Сергей по опыту знал, если у его начальника дело доходит до попугая, значит, он не расположен вести дальнейшую беседу и посетителю лучше удалиться. Ему оставалось только попрощаться с губернатором и выйти в коридор, испытывая острое разочарование результатами беседы. Вслед ему неслись крики разошедшегося попугая:
- Попка-дурак! Ду-ррак! Ду-ррр-ак!!!
На городской площади ехавший домой молодой князь Васильцев заметил стоящую на санях большую клетку с несчастным медведем, которого генерал-губернатор предназначил для травли. Шатуна подкормили, он утратил свою свирепость и смирно смотрел сквозь прутья своей клетки на глупо суетящихся вокруг него зевак добрыми, немного печальными глазами. От этого зрелища Сергею стало еще более тяжело на сердце, и он приехал домой совсем в плохом настроении.
Ему навстречу выбежал шестилетний Гриша в сопровождении весело тявкающего маленького спаниеля. Мальчик знал, что после пяти часов вечера отец возвращается со службы, и заранее занимал наблюдательный пост возле окна гостиной. Стоило Сергею ступить на порог, как сын с радостным криком: «Па-па! Па-па!», подбежал к нему и обхватил его своими маленькими ручонками.
При виде сына Сергей мигом позабыл о неприятностях этого дня. В порыве отцовской любви он несколько раз подкинул мальчика в воздух с одобрительными словами: «Гриша! Растешь не по дням, а по часам, богатырь», и пошел во двор катать его в маленьких санках.
Через полчаса прогулки Сергей передал сына его няне и справился о жене. Елена не вышла встречать его; молодая княгиня была занята с модисткой, которая шила ей новые платья. После второго замужества она стала азартной модницей, и не упускала из виду ни одного фасона, который появлялся в модных журналах. Порой Сергей ревниво ворчал, что с портнихами и парикмахерами Елена проводит гораздо больше времени, чем с ним, но в душе он был доволен ее стараниями нравиться ему. Она чрезвычайно дорожила его любовью и хотела сохранить ее, все время придавая должный блеск своей незаурядной красоте.
К ужину Елена спустилась, как обычно, при полном параде. На этот раз на ней было новое темно-красное бархатное платье, которое украшала сияющая радужным отливом бриллиантовая звезда. Не только муж, но и слуги не могли отвести от нее глаз – до того она была хороша. Молодая женщина довольно улыбнулась, видя восхищение на лице своего супруга, и все же кокетливо спросила его:
- Ну, Сережа, как я тебе?
- Ты так прекрасна, что просто нет слов, - прошептал он. – Сколько бы ты не заплатила Дарье Семеновне, ее пошив стоит тех денег, которые она взяла.
- А то синее платье, которое я надену завтра в театр еще лучше! – обрадовано сказала княгиня Васильцева.
- Только смотри, не вздумай в нем с кем-нибудь кокетничать, - шутливо предупредил ее Сергей. – Я ревнив и ни с кем не собираюсь тебя делить.
- Я буду кокетничать только с тобой, мой супруг и повелитель, - засмеялась в ответ Елена.
Ужин удался. И платье, и приготовленные блюда очень понравились Сергею, но все же чуткая молодая женщина уловила горестную складку, которая залегла вокруг уголков рта ее мужа. Она терпеливо дождалась пока они останутся наедине в своей супружеской спальне и тактично приступила к расспросам.
Постепенно, мало-помалу Сергей рассказал ей о ходе своей неудачной беседы с генерал-губернатором Сухотиным.
- Ничего у меня не получается, душа моя, - с горечью признался молодой князь Васильцев. – Как я ни стараюсь, мне не удается ни победить местную коррупцию, ни облегчить жизнь трудовым людям.
Елена ласково посмотрела на мужа и мягко сказала ему:
- Не расстраивайся, Сережа! Главное, ты не опускаешь руки, не прекращаешь свою борьбу со злоупотреблениями, не проявляешь равнодушия к нуждам обездоленных людей. Такого не может быть, чтобы вовсе не было никакого результата. Мельницы богов мелют медленно, но верно! Знай - я горжусь тобою! Иди ко мне!
И Сергей с готовностью пошел в объятия любящей его жены и ощутил, словно погружается в некую ласковую реку, полную любви и нежности. Утешенный ее любовью он проснулся на следующий день совсем в другом настроении и с энтузиазмом начал сборы в театр. Радости ему добавил рассказ лакея Мефодия, который ездил в город за билетами о том, что травля медведя не состоялась. Сын сторожа, четырнадцатилетний Санька, дождавшись пока его отец примет свою обычную порцию водки и уснет, отвез потом сани с клеткой в ближайший березовый лес и выпустил мишку на свободу. Разъяренный губернатор Сухотин велел устроить Саньке показательную порку розгами за то, что тот испортил забаву состоятельным господам. Подросток безропотно скинул портки, чтобы принять наказание за спасение своего четвероногого друга и губернатор так и не дождался от него проявлений раскаяния за свой поступок.
Восхищенный поведением Саньки Сергей послал ему десять червонцев в награду за самоотверженность. В нем снова пробудилась вера в доброе начало человеческой натуры, и он принял сторожа – отца Саньки, лишившегося места к себе на службу.
С течением времени Сергей все большее внимание уделял телеграфным сводкам, поступавшими с линии фронта. Новости были неутешительными и тревожными. С самого начала инициативу в военной компании захватили японцы - они начали наступление в Маньчжурии. После решающего сражения в Ляояне русская армия отступила к Мукдену, а кровопролитное сражение на реке Шахэ стоило русским сорок тысяч человек. Невосполнимой потерей оказалась сдача после многомесячной осады крепости Порт-Артур. После того как Сергей получил телеграфную сводку о сдаче крепости 3 января 1905 года, он принял решение вернуться в армию. Сдача Порт-Артура кардинальным образом изменила военную обстановку в Маньчжурии в пользу японцев. У них отпала необходимость воевать на два фронта и в первый раз перед русскими замаячила угроза потерь собственных территорий. Вышло так, что в Китае не удалось удержаться, но зато под угрозой вражеского захвата оказались Сахалин и Дальний Восток.
Молодой князь Васильцев все обдумал после тревожной новости. Он не испытывал никаких иллюзий по поводу победы своих соотечественников в русско-японской войне, и знал, что ему придется столкнуться с бездарным командованием вышестоящих начальников, острой нехваткой всего самого необходимого и деморализованными рядом блестящих военных успехов врага солдатами. Но как патриот своей родины Сергей намеревался приложить все свои усилия для того, чтобы как можно больше смягчить для нее горечь поражения. Накануне отъезда на фронт он отстоял молебен в Никольском Казачьем соборе моля Господа послать ему силы и терпение вынести все предстоящие ему на войне испытания.
Елена сочла намерения мужа правильными и не возражала ему. Она только как-то сразу погасла и медленно, словно сомнамбула двигалась по дому, собирая его в дорогу. Одетый в зимнее обмундирование капитана пехоты Сергей сердечно попрощался со слугами и в последний раз обнял сына. Гриша выглядел испуганным и растерянным. Мальчик никак не мог понять, почему все так празднично, нарядно одеты, а выглядят очень печально и многие плачут. И главное, почему его красивая, добрая, жизнерадостная мама сейчас такая застывшая, неприятно чужая, словно совсем незнакомый ему посторонний человек. Ведь папа едет, чтобы сразиться с нехорошими японцами, а затем с победой он вернется домой. Но на маму его слова почему-то не оказывали никакого действия.
Сергей все с большей тревогой смотрел на Елену, на ее белое, без единой кровинки лицо. Он понял, что его отъезд на фронт оказался для нее гораздо большим потрясением, чем он полагал сначала. Лучше бы она ударилась бы в плач, как другие женщины, и умоляла бы его остаться, тогда бы он знал, что ей ответить. Но Елена только соглашалась со всем, что он говорил, и при этом выглядела как мертвая. И Сергей ощутил странное чувство – ему впервые не хотелось поцеловать свою любимую, поистине обожаемую жену, хотя они прощались перед долгой, а может быть перед вечной разлукой. Она своим безжизненным видом начисто убивала всякое любовное желание в эти минуты горького прощания, всякое любовное томление. И при этом ему до боли в сердце не хотелось расставаться с нею, и хотелось хотя бы частицу ее унести с собою.
- Стеша, принеси острые ножницы, - приказал горничной Сергей, и, когда недоумевающая женщина принесла требуемый предмет, он попросил:
- Елена, наклони голову!
Елена послушно, не задавая никаких вопросов, склонилась перед мужем. Сергей бережно поддел прядь ее золотистых волос и аккуратно отрезал их. Затем он тщательно спрятал драгоценный локон у себя на груди и, в последний раз оглядев домочадцев, сказал:
- Ну, не поминайте лихом.
После чего вышел, боясь, что если он задержится еще хотя бы на минуту, у него не хватит решимости уйти.
Елена стояла на месте, словно пораженная громом. Как, это все? Ни одного поцелуя, ни ласкового слова на прощание?! Со слугами ее муж и то попрощался более сердечно, чем с нею. Не помня себя, молодая женщина выбежала из дома, и кинулась бежать по глубокому снегу вслед за удалявшейся мужской фигурой.
- Сережа, Сережа, - задыхаясь, кричала она.
Князь Васильцев остановился, поджидая жену. Елена подбежала к нему, не сводя с него молящего взгляда. Сергей понял ее без слов, и крепко как целуют только в первый и последний раз, поцеловал ее.
- Я люблю тебя, душа моя. Береги Гришу, - просто сказал он.
Только после этого прощания Елена могла отпустить мужа, и долго, сквозь пелену слез, она смотрела как он все больше и больше удаляется от нее, направляясь к саням, которые должны были отвезти его на железнодорожный вокзал.

...

alenatiptop:

Большое спасибо за такую увлекательную главу и чудесный коллаж! Да, времена наступили тревожные и мы знаем чем закончилась та война Будем надеяться что Сергей не погибнет!

...

Margot Valois:

Викуся, милые дамы, всем самого добрейшего времени суток и благодарю за бонусное продолжение с полюбившимися героями!

Однако же, какие страшные и роковые события грядут, какая судьба ожидает российское государство, царскую семью и миллионы простых людей, невозможно спокойно читать эти строки. Ох, у меня аж внутри всё переворачивается

...

Диана Казанцева:

Привет! Вика, спасибо за бонус! У супругов медовый месяц прошел прекрасно, радовалась вместе с ними) однако удивил Малиновский. Вот так в открытую высказываться в адрес императрицы! Ни ума, ни такта, а еще адвокатом называется. Жаль, что надежды Сергея не оправдались, он мало чем смог помочь трудящимся. Но действительно, один в поле – не воин(( Про войну тяжело читать. Прощание Васильцева с Еленой было очень трогательным, видно, что они любят друг друга, и что им тяжело дается вынужденное расставание. Одна надежда, что Сергей вернется назад живым и здоровым.
Еве спасибо за великолепный коллаж!

...

Tannit:

Приветствую!
Вика, спасибо за продолжение! Дом у героев в Омске шикарный.
Хорошая обзорная глава (и большая ) по положению в России и умонастроениям. Все это очень грустно.
Ева, прекрасный коллаж.

...

Виктория В:

Милые Леди, спасибо за внимание, скорые отзывы и сердечки!



Алена, очень приятно, что глава и коллаж понравились. Мы с Евой старались, чтобы трагические события были смягчены красивой эстетикой.

И это только начало российской Голгофы, дальше все будет еще хуже и ужаснее. Что касается Сергея, то теперь он действительно достоин сочувствия всех порядочных людей.



Риточка, рада, что мой роман продолжает тебя интересовать.

Согласна с тобой, грядут ужасные события, но свет в тоннеле все же есть.

...

Виктория В:

Диана, рада, что не забываешь.


Это еще цветочки. Подлинная жесть началась в аккурат перед Февральской революцией, когда Александру Федоровну буквально искупали в грязи и газетчики и досужие злые языки, обвиняя во всех возможных и невозможных грехах. Царская семья в рамках христианской любви к ближнему ( мало кому понятной в наше время), терпела все это поношение, пока не дотерпелась до революции.

По крайней мере он пытался, и то хорошо.

Диана, спасибо, что отметила эти моменты и работу Евы, для меня это очень важно.




Таня, это фото наиболее соответствовало моему представлению каким должен быть особняк Васильцевых, его и выложила.
Спасибо, что отметила главу и коллаж.

...

натаниэлла:

Привет!
Вика, спасибо за бонус!
Мирная жизнь княжеской четы закончилась. Пусть и в Омске, но война все равно коснулась, и впереди тревожная неизвестность.
Тронул эпизод с медведем, юный гринписовец растет)))
А вот эпизод с Малиновским показался весьма достоверным. "Немку" не любили отчего-то. И винили во всем: в неспособности родить наследника, в симпатиях к Распутину, и потом даже в шпионаже подозревали. Разваливаться страна начала задолго до войны.

Ой, про коллаж-то забыла!
Ева, прекрасная работа! Спасибо!

...

Alesya:

Вика, спасибо огромное за такой замечательный бонус к роману!
Мне так понравилось, слов нет! Все описания и диалоги такие яркие, образные: напыщенный Малиновский, добродушный Зорин, недалекий генерал-губернатор Сухотин!
Тяжелая жизнь крестьян и надвигающиеся войны сделают своё дело, навек вплетя в историю страны кровавые нити!
Викуля, а концовка сразила наповал! Как бы мне дождаться следующей части бонуса! Волнительно за Сергея! Только бы жив и здоров остался!
А вообще я очень рада за героев - они вместе, любят и поддерживают друг друга!
Коллаж от Евы- восхитительный!

...

Виктория В:

Нат, Леся, очень рада, дорогие, вашему вниманию!


Нат, русско-японская война всех коснулась в большей или в меньшей степени. Но наиболее она коснулась семей, потерявших своих мужчин и кормильцев.

Да, каждому свое. Одни ходят в театр смотреть "Чайку" Чехова, другие намереваются травить медведя, а третьи - любители животных - мишку спасают.




Наташа, это потому что Александра Федоровна не умела красиво говорить и не располагала к себе людей, была как говорится без харизмы. Да и многочисленные болезни царицы не способствовали ее сближению с русскими подданными, отчего ее считали гордячкой. Из всех русских ее любил только муж Николай Второй, но зато так любил, что с лихвой искупал любовь остальных и это еще была одна из причин нелюбви к царице - слишком большое влияние имела на мужа.

Спасибо, что отметила.


Да, дело шло к развалу, но при умелом подходе и грамотной реорганизации империю можно было спасти.




Леся, дорогая, очень-преочень приятно, что тебе понравилось.


Приходится про это писать, поскольку исторические события имеют очень большое влияние на судьбу моих героев.



Мы с Музиком еще в стадии обсуждения продолжения, так что прошу проявить терпение.


Спасибо, дорогая! А мне очень нравится оформление твоего поста с дубочком.

...