Караван

Милена:

Ещё ночью...
Всё казалось не реальным и в то же время реальным.. Среди песков, в убогой хижине.. Но в этот момент всё это не имело значения.. Весь мир казалось был сосредоточен только в нем.. Не обращая внимания на убранство комнаты, на пыль и песок, она смотрела только на него.. Следя за его не спешными, аккуратными движениями, пока он готовил для них постель.. Внутри поднималось волнение.. частые удары сердца.. она замерла в предвкушении.. Она не собиралась отступать, сомнений не было. И когда он посмотрел с немым вопросом в глазах, она шагнула к нему навстречу улыбаясь, на пути стягивая свою одежду.. Назад пути не должно быть... Поцелуи кружили голову, руки нетерпеливо, но в то же время с нежностью стягивали пропитанную дождем одежду.. Прикосновение обнаженных тел.. Потребность нарастала.

Старая кровать.. жесткий пропыленный матрас, застеленный одеялами.. Но разве это важно? Когда он так смотрит на неё, когда его взгляд, потемневший от желания, с восхищением скользит по её обнаженному телу. Его рука нежно проходится по её телу, его губы и язык, оставлявшие влажные дорожки на её коже, заставляют трепетать. Она сама тянется к нему, горя желанием дотронутся до его горячей кожи, ощутить его сильное тело под своими ладонями.. Он зажигал в ней огонь, который разгорался всё сильнее и сильнее. Она растворялась в том мире ощущений, которые он ей дарил, заставляя стонать, часто и прерывисто дышать. Под его взглядом и руками она открывалась ему навстречу, жаждущая его прямо сейчас. Но он был нетороплив, держа себя в руках, казалось бы мучая её.. и себя.. Его рука скользнула меж её бедер.. она ещё шире разводит их.. предлагая себя. Сквозь опущенные ресницы она следит, за движением его руки. Бедра устремляются на встречу его пальцам. Казалось, можно было сойти с ума от этой пытки.. Тело подрагивало, пальцы вцепились в покрывало, комкая его и с силой сжимая... Невозможность сдержать вскрик, когда огненная лава наслаждения накрыла её с головой.
Страстные поцелуи, её руки скользят по его мускулистым плечам, широкой спине. Она притягивает его к себе как можно ближе, желая растворится в нем и слиться в одно целое. Но он всё продолжал откладывать этот момент.. распаляя её ещё больше, делая её желание нестерпимой болью, которая разливалась в низу живота. Её тело просило и требовало. Ещё не много и она опять переступит черту.. Почувствовав, что она уже близка, он наконец вошел в неё, заполняя её всю. Чувство облегчения.. и радости.. Обхватив его бедрами, она легко подстроилась под его ритм, купаясь в водовороте чувств, сгорая в пьянящем пламени.. Её затуманенный взгляд встретился с его.. С его губ слетело её имя.. И в этот момент, её опять накрыло волной. Она ещё сильней притянула его к себе, выгибаясь под ним. Через секунду он последовал за ней...

...

Симона:

- А я и не стремлюсь к этому, - приподнявшись, Симона коснулась легким поцелуем губ Сикла. - Но я знаю места, где ты определённо шёлковый, - шепнула она ему на ухо и быстро встала, увернувшись от его рук.


Она медленно прошла ему навстречу, позволяя, раз уж ему так этого хочется, рассмотреть себя всю, пусть запомнит.
- Почувствовал свою власть, да, - встав за спиной мужчины, Симона обняла его за талию и положила голову на плечо. - Я приготовлю, но только потому,что мне этого хочется, - сказала она, слегка прижав при этом его кожу зубами.


Девушка тоже оделась, задержавшись в домике чуть дольше.
Перед тем как выйти, она, насколько это было возможно, привела в порядок их импровизированное ложе и, окинув напоследок маленькую комнату взглядом, словно стараясь запомнить, вышла на яркое утреннее солнце.

Одновременно с ней из другого домика вышла Стейси. Симона уже хотела окликнуть её, как





- Жанна! - забыв обо всём Симона подбежала к бывшей коллеге, - С тобой всё в порядке? А где остальные?

...

Жанна:

Безмолвное сочувствие иногда говорит много больше, чем масса правильных слов...



- Да, Сим, - Жанна чуть улыбнулась. - Я в порядке. Самир привёз меня сюда ещё ночью. А вы как? Вот же эгоистка, я же даже не спросила, есть ли пострадавшие во время налёта?

...

Симона:

- Точно? - Симона продолжала с тревогой смотреть на девушку. Потом, решительно добавила. - В любом случае умыться и переодеться тебе не помешает. Тут вчера мужчины соорудили душ у колонки, вода ледяная, но терпеть можно, правда же, Сейси. - она посмотрела на американку, как бы прося подтвердить свои слова. - Вещи я тебе сейчас принесу. Есть раненые, одного даже повезли в больницу и ещё двое остались в лагере.

...

Стейси Стивенс:

Когда появилась и заговорила Симона, Стейси немного отстранилась и накинула на плечи Жанны одно из своих одеял. Кажется, то которое не пахло мазутом. Хотя даже от недолговременного соседства и второе слегка пропиталось этим "ароматом".


- Да, - невольно улыбнулась девушка воспоминанию о хитрой системе мытья, - Мы все помылись и выжили, так что можно. Хотя если ты захочешь помыться вся, то надо позвать кого-то из мужчин поднимать вёдра с водой из колодца и в бочку.

...

Симона:

- Думаю, доброволец найдётся, - рассмеялась Симона, - и даже упрашивать долго не придётся.

...

Жанна:

- Ну если найдётся, да ещё не упрашиваемый, - Жанна тоже рассмеялась, - то я, конечно, не против душа, даже если он холодный. А мы долго ещё будем сидеть тут? Кто-нибудь знает? Я уже по горло сыта этими песками.

...

Валентин Кортес Монрой:

Валентин проснулся от тихого, равномерного шороха.

Снаружи шел дождь, и его капли, попадая через проемы между камнями, падали с мелодичным звуком в "чашу", снова наполняя ее.

Он повернулся к спящей на его плече Мэри... Нет, не Мэри - Одвете!
Она спала, приподняв к нему лицо и чуть приоткрыв припухшие от поцелуев губы.
Одвеееета...
Непривычное на слух имя... И тем не менее, не смотря на это, оно поразительно шло ей: резкое вначале, словно удар кинжалом, словно миг судьбы - как тот, в аэропорту Ашхабада, поразивший его в самое сердце; и упругое, тягучее - как ее тело в момент экстаза - продолжение...

Ему совсем некстати, вспомнилась их прошлая, полная страсти ночь, и на Кортеса снова нахлынуло желание - горячей, сметающей абсолютно все мысли и доводы разума, чувственной волной.
Перевернув девушку на спину, он нежно поцеловал ее в шею, туда, где - он успел это заметить - ей особенно нравилось. Вот и сейчас ее ресницы задрожали, а тело медленно выгнулось.
- Te quiero*, - прошептал он, покрывая ее лицо и грудь быстрыми жадными поцелуями. - Я люблю тебя...
Господи, как его заводила эта ее теперешняя мягкость и эта податливость! Он развел ее ноги, удобно устраиваясь между ними и взяв ее руки в свои ладони поднял над головой
Он с минуту смотрел на нее - на то, как она постепенно просыпается, как процесс происходящего, наконец, достигает ее сознания, туманя взгляд ответной страстью, - только тогда вошел в нее, - резким глубоким выпадом, не щадя ни ее, ни себя в проявлении своей любви....

................

Спустя час они возвращались в поселок - подстегиваемые случайно сделанным открытием и элементарным чувством голода.

Кортес изредка поглядывал на сидящую в задумчивости рядом девушку.
Она неохотно рассказывала о себе. Возможно, не любила, возможно, просто не хотела вспоминать о плохом.

А то, в ее жизни было полно зла, красноречиво говорили рубцы и шрамы на ее теле - преимущественно на спине.
Кортес перецеловал их все прошлой ночью, слишком потрясенный, чтобы спрашивать о природе их возникновения..
Но она ему доверяла...
Доверяла на столько, что назвала свое настоящее имя.
Одвеета... - мысленно произнес Валентин и, улыбнувшись, посмотрел на девушку.

- Одвета, - повторил он вслух и, протянув руку, взял ее ладонь в свою. - Одвета, - снова повторил Валентин.

Впереди показался поселок, и Кортес сбросил газ, въезжая в него.
У колодца он остановился ...

...................
* я люблю тебя - исп.

...

Вероника Гелла:

Мы были в своём собственном мире, дождь уже кажется утих
-И ты готов променять свою свободу на то, чтобы быть со мной? Работать со мной?- Это было слишком похоже на счастье. Я никогда не думала о том, что у меня будет собственный оператор. После Ирака избегала этого как чумы. Но Бруно, он же особенный.
Нет, мне сначала надо привыкнуть к тому, что он сказал, посмаковать и попереспрашивать.
Утро рассцвечивало небосвод в лазурный цвет и пора было вставать.

Я оторвалась от поисков и улыбнулась
- Бруно! О чём ты? Конечно будем!


Две девушки вышли за дверь о чём-то тихо разговаривая на пороге.
Импровизированный лагерь проснулся. Бруно проверял свою камеру и шутил, что если я её слишком помяла, он помнёт меня так же.
Я засмеялась и выскочила за дверь, потирая глаза и страстно желая умыться.


Когда я услышала, что Самир вернулся и спас Жанну, то от сердца отлегло.
Значит Милена должна быть где-то здесь.
Девушки собирались у колодца.
- Бруно, не хочешь помочь мне умыться?- Я заглянула в дверь.- Знаешь, одну девушку удалось спасти. - Я радовалась этому будто спасли близкого мне человека и переживала за двух остальных девушек. Что с ними будет. Кажется это были Яна и Кира, русские девушки так жестоко наказанные судьбой. Похищение...

...

Бруно Тоцци:

- Мне бы и самому не мешало помыться, малышка! Я весь потный и грязный...Идем. Так ты говоришь, что удалось спасти одну девушку? Как это произошло, расскажи мне подробнее. За эти несколько дней произошло столько событий, что можно снять фильм в Голливуде, ты не находишь? Давай я возьму камеру и поснимаю тебя здесь!

...

Тим Олдридж:

Вчера

Я наблюдал как мужчины вынесли из домика Керима. Бедняга, ему досталось больше на всех. Надеюсь, врачи сделают всё возможное и он быстро пойдёт на поправку.
Плечо начинало ныть, но ехать в больницу мне не хотелось. Через пару дней я буду дома, там схожу на осмотр.
Вернувшись в дом, я достал из сумки упаковку обезболивающих тамблеток, которые на всякий случай вожу с собой, проглотил 2 штуки и опустился на пол у стены.
Скорей всего мня сморил сон потому что что былодальше не помню

Утро

Я проснулся от того, что где0то хлопнула дверь.
Не сразу соображаю где нахожусь. ДА, ТАджикистан, Кортес, караван, буря, налёт...
Неужли мы всё ещё находимся в этой забытой всеми деревне.
Боль в плече опять дала о себ знать.
Проглотив ещё пару таблеток я кое как поднялся, тело затекло от долгого лежания на полу в неудобной позе.
НАдо выйти на улицу, и узнать, чо происходит.
Да, и поговорить с Кортесом.

- Доброе утро, - здороваюсь с беседующими у входа девушками.

...

Хаммер:

Ранее.



От этого звука мышцы его живота сократились, и Хамм почувствовал непреодолимое желание войти в неё. Быть внутри и грубо двигаться, заставляя её стонать.



― Да. Сейчас. Потом будет уже поздно.

Хамм запахнул полы рубашки на Яне ,а сам медленно отступил на шаг назад. Потом ещё на один. И ещё. Его джинсы лежали на какой-то бочке, и Хамм быстро натянул их на влажное тело. Сжав в кулаке ткань рубашки, он медленно притянул Яну к себе. Чтобы пресечь любые её попытки к отступлению, Хаммер улыбнулся и касаясь губами её уха проговорил:

― Даже не вздумай сопротивляться. Я всё равно буду в тебе.

Он отстранился и взял девушку за руку. Развернувшись, Хамм едва ли не бегом вышел из огороженного закутка и пошёл к своей машине, буквально таща Яну за собой. Hummer стоял за поселением. Когда они добрались до машины, Хамм уже мало себя контролировал. Резко развернувшись, он подхватил Яну за бёдра и усадил на капот машины. В опустившихся сумерках она выглядела нереальной. Полы рубашки распахнулись, но недостаточно сильно. Боже, он либо сойдёт с ума, либо кончит, даже не прикоснувшись к ней.
Хаммер потёрся щекой о гладкую кожу её щеки, вдохнул аромат её кожи. Он не знал, что это. Мыло, её собственный запах, или ещё что. Но хотел ощущать этот запах повсюду. Он хотел, чтобы вся его одежда пахла ею, чтобы он сам носил на себе её аромат.
Сидя на машине, Яна возвышалась над ним, и Хамм почувствовал себя её рабом. Слугой своей королевы. Она была способна подчинить его себе, и от него требовалось сделать всё необходимое, чтобы она не поняла этого. Хамм усмехнулся. Он сделает. С ней. Всё.
Его губы обманчиво нежно скользили по щеке Яны, по её шее. Просто лёгкое, едва ощутимое прикосновение. Он заставлял её наклоняться вниз, чтобы оставлять на нежной коже чуть влажные дорожки. Давление в паху подгоняло его действовать быстрее. Джинсы причиняли боль, и, сдавшись, Хаммер резко притянул Яну на край. Он прижался к её груди губами, прямо через белую рубашку, всё ещё надетую на ней. Обхватив губами через ткань твёрдый сосок, он начал надавливать на него языком, сильно сосать. Рукой он откинул полу рубашки со второй её груди и сжал пальцами тугую вершинку, потянул. Согревая своим дыханием влажную ткань, Хамм прикусил набухшую вершинку и тихо застонал. Невозможно было расслабиться. Даже немного. Ему нужны были действия. Чёткие и грубые. В неё. Вбиваться во влажное тело, слушать крики, стоны.
Тело накалялось до пределов, и Хамм начал опускаться ниже. Его губы скользили по рёбрам, коже живота. Язык нырнул во впадинку пупка. Поцеловал. Ещё ниже. Обхватив ладонями её бёдра, Хамм удерживал Яну неподвижно. Его язык вычерчивал внизу живота влажные узоры, зубы чувствительно царапали нежную кожу, а он начал спускаться ещё ниже. Ладони переместились на ноги. От бёдер до колен, вниз. И снова вверх, замирая на бёдрах, с силой заставляя развести как можно шире. Он немного отстранился, глядя на влажную плоть. Член запульсировал, посылая волну боли по всему телу. Оказаться в ней. Немедленно. Сдерживая себя на тонкой грани насилия и грубости, Хамм глубоко вдохнул. Не торопиться. Не сейчас. Потом.
Глядя на набухшие складочки её лона, он начал медленно наклоняться, вдыхая ни с чем несравнимый аромат. Даже в наступившей темноте было видно, как она блестела. Но этого было мало. Хамм хотел ощущать на своих губах её упоительную влагу. Хотел, чтобы из-за него Яна истекала, поднимая бёдра выше…
Хриплый стон неконтролируемо вырвался из горла. Его горячее дыхание коснулось её лона и, широко открыв глаза, чтобы видеть каждое её движение, Хамм наклонился. Не давая Яне сдвинуться с места, он с силой надавил языком на влажную плоть и заскользил вверх, собирая её сок. Вкус сводил с ума. Она только его. Это должно принадлежать только ему! Он начал надавливать на набухшие складки, а затем чувствительно обводить языком каждую. Его язык двигался то быстро, то замирал словно в нерешительности. Прижавшись губами к нежной плоти, Хамм начал её посасывать. Влажная и горячая. Она подводила его на грань. Это случилось быстро. Само собой. Хамм вдруг почувствовал, что ещё одно его движение языком, ещё одна капля на губах, и он кончит. Застонав, он опустил руку вниз и сжал свой член, оттягивая оргазм. Он хотел видеть, как Яна кончит. Хотел чувствовать. Его губы вновь коснулись её лона. Язык начал быстро ласкать чувствительную плоть. Всё сжималось внутри от напряжения.

...

Сикл:

Сикл наскоро ополоснулся, тщательно побрился и почистил зубы. Возвращаясь обратно он увидел трёх женщин о чём-то оживлённо переговаривающихся перед домом.

- Жанна? - Сложив дважды два, Сикл понял для чего Самир брал ночью машину, - Нетерпится выбраться отсюда? Понимаю.

Он огляделся по сторонам и слегка нахмурился:

- Кто-нибудь из вас видел Хаммера? - Он перевёл взгляд на Симону, - Симона, завтрак готов?

...

Валентин Кортес Монрой:

Выйдя из машины и поздоровавшись со всеми, Кортес оглянулся в поисках Олдриджа.
Догадка не давала ему покоя. Ему не терпелось поделиться ею с американцем.



- Профессор, - обойдясь без приветствия, сразу перешел к делу Кортес. - Я кажется догадался, что значит странная татуировка на спине бедняги!
Он вытащил свой мобильник и пощелкал кнопками, выискивая нужную фотографию.
- Вот эта! - торжествующе воскликнул Валентин, протягивая мобильник Олдриджу, и объявил, не дожидаясь ответной реакции на свои слова. - Это план! Элементарный план, расположения вашего города. И находится он в получасе езды отсюда. Вы представляете, что это значит?

...

Вероника Гелла:

Народу на улице прибавлялось, мы вышли вместе с Бруно.

- Доброе утро Тим, Как вы себя чувствуете?

Я с интересом слушала мистера Кортеса.С просонья ещё не совсем понимая о чём он говорит, но уже всем своим носом чуя запах сенсации.
Схавтив Бруно за руку, я прошептала,
- Странник, подготовь аппаратуру. Попробую поговорить с профессором Олдриджем и мистером Кортесом.

...