Свет и Кат:
Всем привет!
Яся, спасибо за кусочек!
Маленький, но обещающий много! Может, хоть по чуть-чуть выдавать нам, чтобы с голодухи не сорвались? 
Конфэтка пахла как БОЛЬШАЯ конфетина!
Rainwoman:
Дорогие авторы! Спасибо вам большое за такую интересную книгу, удачи вам во всём, здоровья крепкого и неиссякаемого вдохновения, чтоб радовать нас!!!!!
Erina:
Яся, Изума, здравствуйте!
Начала читать вашу историю и захватило очень, с нетерпением жду продолжения!!
хочется дочитать Deloni:
Russet писал(а):
Глава на корректуре у Ульяши, как проверит - выложу.
Сидю! Ждю! Слюнями капаю, заранее.
Russet:
» Часть 13. В баре.
Барабанит пальцами по приборной панели, пока не вышел навстречу. К ней.
Вообще-то, сесть за руль – плохая идея. Нужно бы еще пару деньков поездить на такси, но у Олега ничего не болит, голова не кружится, поэтому хочется делать все самому.
Пока может.
Все еще не берет трубку, когда ему звонят из больницы.
Не может заставить себя.
Знает, что услышит.
Знает ответ.
И не может заставить себя принять.
Ему звонят настойчиво, вот уже несколько дней. Наверняка с предложением вернуться в стационар.
Не сейчас.
Подышать еще немного.
Пожалуйста...
Дверь подъезда пищит, выпуская из темного проема Птицу.
Она великолепна чем-то чисто женским, неуловимым, от чего в груди теплеет. Ею хочется любоваться и хочется гордо сказать – она моя.
Последнее, в целом, вранье, конечно, но пусть хоть на краткий миг сегодняшнего вечера – правда.
Мысли о болезни отступают, а сам Олег выходит наружу, на морозный воздух, открыть дверь машины своей – да, на этот вечер – принцесске.
– Титанов, у нас прогресс? – мурлычет Леночка вместо приветствия. – Ты снова помылся, и я вижу щетину... бороду отращиваешь?
– Да, – Титанов не может сдержать улыбку. Оказывается, по женской язвительности можно скучать, – отращиваю.
– Иди сюда, я проверю, – хозяйским жестом, повелительно маня пальцем.
Он послушен.
Притягивает ее к себе и, чуть нагибаясь, целует в щеку.
Не может заставить себя коснуться помады. То ли чтобы не запачкаться в красном, то ли не желая носить метку – он еще не решил.
– Халтуришь, Титанов, – тут же, недовольно.
– Ну я же не могу испортить твое ярко-красное великолепие, – и сам знает, что звучит жалко.
– Это Диор, между прочим, – с возмущением, – его нереально испортить!
Испортить хочется.
Очень хочется.
Настолько, что он точно знает, что не сможет остановиться, если попробует. Поэтому Титан просто качает головой.
– Ну тогда любуйся, пока можешь.
– Я могу. Недолго.
Он не врет. Совсем недолго – сможет.
Интересно, у нее в этой маленькой сумочке есть салфетки? Если нет, то он уже готов сожрать этот слой помады, даже с учетом его совершенной несъедобности.
– Куда едем?
– В одно место. Тебе понравится.
– Ну ладно, – улыбается Птица, – но смотри, Титанов. Если не понравится – будешь отрабатывать натурой.
– А если понравится, то ты меня наградишь? – смеется он.
– Посмотрю на твое поведение.
Признаться, Птице начинает нравиться.
Нравится ощущать себя мороженным, которое вот-вот съедят.
Под его взглядом это получается очень просто. Она тает.
Стекает, словно сливочное.
И каждый раз, когда Титан облизывает губы, она повторяет его жест, чуть стирая языком красный Диор со своих губ.
Будто очищает площадку для его касаний. Потом, все будет потом.
Будет ли? Один раз Титанов уже смылся с поля боя.
Она ведь так и не спросила, почему?
Просто поверила.
Это страшно – верить. Ей вообще страшно верить. Она привыкла держать людей на расстоянии вытянутой руки.
Все ее любовники – это точное понимание того, что будет. Алгоритм заточен, флирт, обещание золотых гор, изнуряющие ухаживания с их стороны.
Птица знает себе цену.
А Леночка Соколова – она высокого полета. Задешево себя не продает. Да и Женьке доказать хотелось. Смотри, а этот лучше. Смотри... и без тебя не пропаду.
Не пропала, а ощущение – гадостное, липкое, что на теле остается после логичного завершения ухаживания... его легко смыть под горячей водой.
Запах стыда закрыть ароматом шалимара. И идти дальше, зная, куда идешь.
Отключая чувства.
Просто, на автопилоте.
Тогда, в гостинице, автопилот сломался.
Она пыталась настроить его утром, когда думала о встрече с Титаном.
Она пыталась сделать это же позже, примеряя образ для свидания.
Не получается.
Ее несет и так.
Без тормозов.
Как же страшно.
Нет, она не загадывает.
Она не думает о будущем.
Она думает, что со страшной силой хочет прыгнуть к нему. И не знает наверняка... а подхватит ли?
Титанов, ты меня подхватишь?
Удержишь?
Не бросишь?
Черт...
"Я тебя не уроню," – он сказал, тогда, на мосту. И она пошла за ним. К нему.
Верила. В тот самый момент она к нему пришла.
Сейчас она делает то же самое. Садится на раскрытую ладонь и даже думать не хочет, что он может сжать кулак и сломать все еле собранные когда-то косточки маленькой птахи.
– Приехали... – он говорит. И голос его низкий. Такой, каким мог бы сказать "сними платье", и она бы сняла.
Елена не сразу понимает, что машина припарковалась.
Касается его руки, что покоится на рычаге коробки передач. Пальцами гладит каждую выпирающую костяшку.
Не хочет отпускать.
– Руки у тебя красивые, – говорит. И голос ее низкий. Таким в самый раз говорить... "сними с меня платье".
– А ты умеешь не только язвить, – отвечает Титанов.
Обхватывает ее пальцы. Поглаживает. И она знает, что сейчас он не будет жалеть Диор.
Она почти готова подтянуться к нему, прижаться сама, к такому горячему.
Но нет.
Птицу легко спугнуть.
Лена еще чуть-чуть задержится на самом краешке обрыва. Замрет там. Наберет в легкие воздуха побольше...
– Так куда мы прибыли? – выдаст с выдохом.
Не дыша.
Прервет контакт взглядов.
Прервет контакт кожи, вырвавшись из обхвата его пальцев и, потянувшись к сумочке, достанет из ее недр тюбик с краской.
Слой помады по губам.
Защита.
Птица все же боится.
Только в этот раз – себя.
Она поглядит на Титана вновь, когда сможет дышать ровно.
Улыбнется.
Посмотрит на его губы.
– Не хочу спешить, – ответ на не заданный вопрос. – Хочу взять от этого вечера все, что возможно.
– Ненасытная? – чуть подняв брови.
– Очень! – отвечает, смеясь.
Олег выбирается из автомобиля, открывает дверь для Лены.
– Так где мы? – спрашивает, протянув руку и осматривая округу.
– Увидишь... – отвечает.
– Любишь держать интригу до последнего, да?
Кивает и улыбается той самой улыбкой, из-за которой хочется треснуть его по голове сумочкой.
– Вопрос... – почти у самого входа. Уже понятно, что это бар, – не хочу мучиться весь вечер.
Олег наклоняется к ее уху.
Слышно, как вдыхает ее запах.
Она вдыхает его.
Горячий.
Плавящий.
– На тебе... чулки?
Понимает, что теперь она улыбается так, что в пору охладиться.
Поднимается к нему для ответа.
Носом почти касается кожи на шее.
К запаху ближе.
Руки на груди.
Тает. Черт возьми, она уже тает.
– Увидишь... – отвечает. – Я тоже люблю держать интригу...
А в ладонь ее стучит его сердце. Бешено.
– Не думала, что ты любитель блюза.
Птица осматривает зал, сидя за стойкой. Заказ на "космо" уже принят черноволосой девочкой-барменшей. Внутри народу немного, но сцена забита инструментами, которые пока одиноко стоят без внимания.
Музыка льется из динамиков по записи, но этого хватает для атмосферы. Тягучей. Засасывающей.
– Всегда считала, что слушать блюз все равно, что прилюдно заниматься сексом. Угадал. Спасибо.
Она действительно благодарна.
Она действительно удивлена.
Олег улыбается довольно. Барабанит пальцами по собственному колену в такт музыке.
– Не угадал. Видел пару дисков в машине. Но блюз люблю тоже, – говорит, принимая бокал для коктейля, и пододвигает его ближе к Елене. – А что ожидалось?
– Ты – байкер! Конечно, кровавую оргию! Парадное жертвоприношение с изнасилованием девственниц.
– Всегда с подозрением относился к девственницам, – отвечает с каменным лицом. – А кровавые оргии... они строго по воскресениям.
– Спасибо, что предупредил, – смеется, поймав его улыбку, и морщится, чуть пригубив напиток. С водкой явно переборщили.
– Не нравится? – кивает на коктейль. Птица качает головой. – Сейчас сообразим новый.
И уходит.
Оставляет ее одну на пару минут.
Птица даже опомниться не успевает, как снова видит Олега уже по ту сторону барной стойки.
Брови удивленно взлетают.
В данный раз он кажется чуть инородным на этом месте. В роли бармена.
– Что будешь? Космо? – снимает пиджак. Закатывает рукава рубашки.
Так просто и естественно.
– Тебя. И покрепче, – отвечает, не думая. – Как тебя пропустили? Разве это не запрещено?
Олег смеется и облокачивается на стойку так, чтобы смотреть ей прямо в глаза.
– У меня свои люди среди барменов, – кивок в сторону той самой девочки-брюнетки, что обслуживала их пару минут назад.
Елена смотрит на нее.
Ловит оценивающий взгляд барменши, и в этот момент чертовски хочется захапать мужика напротив себе.
И показать язык.
Олег уже мешает коктейль. Через пару секунд перед ней стоит бокал.
– Пробуй.
Елена отпивает. И снова морщится.
– Не может быть, – недоверчиво говорит Титанов.
– Попробуй сам.
Он берет коктейльный стакан и делает глоток. Касается губами ровно в том месте, где касалась и она.
– По-моему отлично, – непонимающе смотрит на Птицу.
– Да? Давай попробуем опять.
Елена тянется. Только уже не к бокалу, а к губам Олега, медленно. Так, чтобы было понятно, чего она хочет.
Целует долю секунды.
Урчит в губы.
Пачкает красным.
Слизывает остатки напитка с твердых губ и этот вкус пьянит ее куда больше, чем водка.
– Вот так. Определенно вкусней, – говорит довольная собой.
Где-то внутри теплеет. От того, что девочка-брюнетка, к которой по-детски приревновала, больше на них не смотрит.
Где-то внутри становится жарко. От того, как на нее в ответ смотрит Титанов.
Елена размазывает его вкус языком по губам.
Быстро, тонко.
Не хочет пить больше.
Не хочет стирать его вкус.
Пускай задержится.
Отпечатается.
Запомнится.
Останется ее секретом.
Музыка из динамиков умолкает.
Тишина растягивает время как резину.
Контакт взглядов становится еще горячей.
Ее взгляд говорит – можешь взять меня всю.
Его отвечает – можешь не давать на это разрешения. Я возьму тебя всю без остатка.
Прерывать его не хочется, но со сцены объявляют время живого блюза.
Слышно, как берет первый аккорд саксофон. Как звук подхватывает перебор гитары и где-то на задворках дрожит бой барабанов.
– Добро пожаловать всем гостям! Всем, кто желает отдаться сегодня ночью... блюзу, – слышится со сцены, – не стесняемся. В нашем баре нет места стыду! Его вы оставляете при входе...
Елена смотрит на сцену, где на высоком стуле сидит один из музыкантов, призывающих к разврату.
– Боже, Титанов, я только сейчас поняла, насколько ты коварен, – говорит она, когда Олег возвращается на место, поближе. – Напоить. Соблазнить. В этом был твой план?
– Только соблазнить, – отвечает, протягивая руку. – Идем. Займемся эксбиционизмом. Секс под музыку должен быть по возможности прилюдным.
– Предупреждаю сразу. Веду всегда я, – смеется, но тянется к нему.
Говорит, будто оправдывается. И неизбежно оказывается в кольце его рук. Вблизи его запаха.
Он дурманит.
Пьянит.
– Со мной не получится, – отвечает ей Титан.
Прижимает ее к себе.
Ближе.
Еще ближе.
Так близко, что кажется, она упадет на него. Еще чуть-чуть, и упадет в пропасть прямо сейчас.
– Есть секрет.
– Секрет? – спрашивает. Держится за его плечи, как за последнюю опору перед прыжком. – Расскажи.
– Просто расслабься, – рукой по пояснице. Ее тело дрожит вместе со звуками саксофона. – Просто доверься мне сейчас. Попробуешь?
Елена не отрывает взгляда от его глаз.
Смотрит.
Тонет.
Поверить?
Но разве у нее есть выбор?
Нет.
Она не будет даже думать об этом.
Она знает ответ.
Выбор всегда есть.
Но сейчас она прижмется всем телом к нему. Грудью к груди. Животом к паху.
Вдохнет его запах.
Погладит рукой по его плечам.
Заденет пальцами кромку волос на его шее...
И все же отдастся ему под ритмы блюза для самой долгой прелюдии в своей жизни.
***
Давай на несколько мгновений представим, что ты моя, а я – твой.
Такая недоигра друг с другом, знаешь?
Игра в любовь.
В чувства.
Я буду целовать тебя.
В висок, пахнущий чем-то сладким, нежным. Шампунь или что-то из женских штучек, не важно. Знаю этот аромат, присущий только тебе.
Сегодня и сейчас притворимся, что все так.
Ты моя.
Я твой.
Мы вместе.
Я буду ласкать тебя.
Пробегать пальцами по тонкой цепочке на спине, части филигранного ожерелья с кулоном, кроваво-красной каплей. На самом деле касаясь гораздо более эротичного – каждого позвонка, пальцами, невольно считая – один, еще один, еще...
Сегодня и сейчас, притворимся?
Дадим себе шанс разгадать ситуацию словом "надолго"?
Я буду касаться тебя.
Губами за ухом, нежной чувствительной точки, где ты нанесла духи только для меня.
Я буду вдыхать твой запах, самый лучший и родной на всей земле и думать – как же хорошо, что ты у меня есть.
Сегодня и сейчас притворимся, что я здоров, и все это будет длиться вечно.
Я буду твой, только твой и ничей больше, без страха, упрека, жалости и желания сменить ритм.
Сегодня и сейчас я люблю тебя.
Поверь мне, чтобы и я сам смог себе поверить.
Музыка дышит в такт, лижет волнами. Голос, сакс, гитара, барабаны, басы – все смешалось. Как и у самого Олега в голове.
Сердце стучит под маленькой ладонью у него на груди.
Под той самой, накрытой его мозолистыми от тросов пальцами.
Под той самой, с выкрашенными в идеально-красный ноготками сегодня.
Ему кажется, что сейчас она трогает сердце напрямую, трогает вены и артерии, указательным проводя по сетке. И дыхание ее касается ключицы, в такт, горячими волнами.
Проводит ладонью по ее спине. По такой бархатной нежной коже.
Интересно, она везде пахнет так же? И волосы, если распутать этот сложный узел, тоже?
Олег закрывает глаза. Мягкая. Она такая мягкая.
Думал ли, что так будет?
Даже мечтать не мог.
Думал ли, что она будет наряжаться для него?
Нет.
Каково это, когда в тебе видят не жертву болезни?
Замечательно.
Мужчина. Он просто мужчина со своей женщиной сегодня, что бы ни скрывала эта картинка под изнанкой.
И это чертовски приятно.
Кажется, даже время останавливается. Можно выбросить телефон, перестать ждать звонка из больницы, стать тем, кем был раньше, и даже больше.
Нет.
Все уже так.
С ней.
Здесь и сейчас.
Когда кожа покрывается мурашками от простого выдоха, а запах, такой настырный, сгущает воздух, заставляя дышать только ею.
Птицей.
Леночкой.
За такой подарок стоит сказать спасибо. Неизвестно, правда, кому – в Бога Олег давно не верит, судьба его предала. Но все равно благодарен.
Песня заканчивается фортепианным соло, но Титан не спешит. Не хочет терять это чувство, отпускать только распробованное. И ее тоже.
Олег не спешит отпускать свою Птицу.
– Давай поиграем в угадайку, – шепчет он в женское ухо, чуть касаясь губами. – Я и твои гипотетические чулки.
Соло басиста врывается в тишину вокруг. Вечер только начался и требует продолжения началом новой песни.
Это слишком долго. Титан не готов ждать.
Не сейчас.
– Крупье принимает ставки, – со смешком в ответ.
Олег вспоминает рот без этой красной краски. Розовые блестящие губы. Опухшие после поцелуя.
Голос певицы томно выводит "I put a spell on you...". Кажется, песня тоже попала в точку.
– Если я угадал, то мы едем ко мне.
– А если нет?
– К тебе?
Он не видит, но может прекрасно представить, как Птица облизывает губы. Такие красные, от Диора. Черт, а ведь у него все еще остались фантазии...
– Давай, Титанов, звучит барабанная дробь.
– Чулки, – не думая.
Фыркает.
– Тебе повезло.
– Я... подглядывал, – признается.
На самом деле нащупал кружево и почти уверен.
Надеется.
Предвкушает.
Помнит.
Вместо ответа Птица чуть поднимает край платья, позволив увидеть ажурный край.
Бл*ть.
Говорят, что все люди произошли от животных, и превращение назад... вероятно.
В эту самую секунду Олег готов поверить.
Он зарычать готов, чтобы подтвердить.
И не только.
– Так что, отдашь приз назад, раз смухлевал?
Смотрит, как ее язык медленно облизывает губы, и в штанах становится еще теснее. А думал, что это уже невозможно. Похоже, спермотоксикоз не миф, а реальность.
А когда-то даже и не подумал бы...
– Нет уж. И во избежание недовольства масс, выдвигаемся прямо сейчас.
Diamant:
Ах,фантазии! Теперь не дадут покоя фантазии о том,что будет дальше. Девочки,спасибо за горячую главу.
Ирэн Рэйн:
Прочитала за завтраком. Вкусно. Губы хочется облизать. И включить блюз.
Спасибо.
Вы - волшебницы.
svetusi:
Яся, Изумчик, здравствуй!
Ох, как проникновенно!
Прочувствовала вместе с Птицей. И вместе с нейRusset писал(а):
она трогает сердце напрямую, трогает вены и артерии, указательным проводя по сетке.
И сейчас поймала себя на том, что облизываю губы, а помады там нету. Блин, и Диор у меня только цвета персика, а не красная.
Изя, Ясечка, спасибо большое!
nramar:
Всем привет!
Изя,Яся спасибо большое!
13 читалась на одном дыхании, держит до самого конца,не отпускает.
Я вся в предвкушении продолжения вечера)
Отдельное мерси за музыкальное сопровождение.