Искусство управлять людьми

RozMary:

Светик, спасибо за продолжение))
Одни совместные выходные - и Андрею уже не хватает Маши. Хорошо)) Хотя насчет того, что он согласен только на чай, эт он не подумавши))
Хорошая статья Андрея, чувствуется, что не оставляет его равнодушным такое положение дел. Наболевшее, можно сказать.

Очень говорящий штрих к портрету ГГ.
А Машенька ядом даже на расстоянии плюется)) Добрее к людЯм надо быть, МарьПетровна)))
В очередной раз - комплименты Игореше! По-моему, он уже раскусил, ху из point))

...

Angelbella:

Спасибо за продолжение, с нетерпением жду следующего отрывка)))))

...

upssss:

Девочки, большое спасибо за обсуждение! Простите, но сейчас в романе идет очень напряженная часть, и мои комментарии на протяжении ближайших продолжений пяти могут оказаться спойлерами и испортить всё удовольствие от чтения. Я много могу сказать про поведение персонажей, но не буду. Когда мы дойдем до первой промежуточной развязки, я буду готова к обсуждениям.
Но благодаря вашим комментариям я могу понять, насколько мне удался или не удался текст, где нужно подкрутить, а где, наоброт, ослабить.

...

upssss:

 » Глава 15

Маша напряженно поглядывала на сотовый.
Ненадолго же его хватило!
За сегодняшний вечер Андрей не позвонил ни разу. Оказывается, не брать трубку с мстительным чувством: «Так тебе и надо!» - это одно, а ждать в тишине – совсем другое.
Маша глубоко вдохнула через нос и медленно выдохнула через рот.
Словно в ответ ее мыслям раздался звонок – в дверь.
Ее всегда подтянутый и энергичный Валера стоял на пороге усталый и какой-то… помятый. Подготовка к защите давалась ему нелегко. Горская вспомнила свою кандидатскую. Сейчас, оглядываясь назад, она понимала, что всё прошло очень легко. Совет был родной, это теперь работа большинства диссоветов приостановлена и Залесский ехал защищаться в центр. Заботы о хозяйственной стороне дела, типа организации послезащитного банкета, взял на себя Валера – они уже встречались, но Маша отказалась от его щедрого предложения оплатить ресторан. Учитывая общий ценник, банкет был так, ерунда. Хотя большую часть средств на защиту ей всё же выделили родители. Горский-старший и слушать ничего не захотел, когда дочь попыталась отнекиваться. Да и не слишком она старалась, у нее забот и без того хватало – все отзывы были положительными, но один из официальных оппонентов написал замечаний на две страницы. Машу лихорадило. Два дня до защиты она ходила из угла в угол, повторяя наизусть текст доклада и старательно скалясь. Папа, утешая ее, говорил: «Машусь, в твоем деле главное что? Юбка покороче, улыбка пошире. И большинство из мастодонтов забудут, как задать вопросы. Это же настоящие ученые: сложившиеся, - на этих словах отец сутулился, - блестящие, - тут он проводил по воображаемой лысине, - и выдающиеся, - обрисовывал живот. – Они же красивых молодых девушек в своем возрасте только на картинках видят». Маша смеялась, и напряжение отпускало.
На деле всё оказалось совсем нестрашно. То ли подействовало короткое платье, то ли отцовские слова: «Ты становишься полноценным кандидатом наук, когда разбираешься в теме своей диссертации лучше, чем любой академик», - были правдой. Она стала полноценным кандидатом.
Залесскому предстояла процедура посложнее: незнакомый совет, неродной город, отсутствие «группы поддержки». И в любом случае, докторская – не кандидатская.
Валерик прошел на кухню, сел к стене, откинулся на спинку стула и закрыл глаза.
- Ты как? – поинтересовалась хозяйка, накладывая ужин.
- Пациент скорее жив, чем мертв, - вымученно улыбнулся тот. Разумеется, нагрузку за время отсутствия с него никто не снимал. Маша перехватила несколько дисциплин, те, которые не совпадали с ее расписанием и были знакомы. Однако львиную долю он вычитывал авансом сам, в авральном режиме. В том числе заочников. – Может, всё же поедешь?
- Как ты себе это представляешь? Выезжать в воскресенье. Сегодня пятница. Когда я буду оформлять командировку?
- Напишешь заявление на отпуск за свой счет.
- Валер, не выдумывай. Что я там, в купальнике помпонами буду махать? В любом случае, такие вещи в последний момент не решаются. Нам следовало подумать об этом заранее.
- Ну, да, - хмыкнул он. – Ты же не любишь изменений в планах.
По лицу Залесского было видно, что он хочет сказать что-то еще, но сдерживается. Дзинькнула микроволновка, возвещая о готовности. Горячая тарелка перекочевала на стол.
Валера подошел к раковине, вымыл руки, вернулся за стол и приступил к еде. В его позе сквозила какая-то изможденность.
- Ты мне голову помассируешь? – попросил он. - В висках как две дрели.
- Не вопрос.
Сытый и разомлевший от ласки, через полчаса Валера вырубился на постели. Однако когда Маша проснулась ночью, он был раздет и прижимал ее к себе.

После дискуссии на форуме Андрей нуждался в источнике положительных эмоций. И по совершенно непонятной причине ему показалось, что этим источником может стать Черная Герцогиня. Не иначе как моча в голову стукнула. Хотя внутренний голос всё же настаивал на другой биологической жидкости, и даже место ее бурления конкретизировал.
Каковы бы ни были побуждающие мотивы, Вереин отправился в универ. И практически сразу наткнулся на Марию Петровну. Нынче вид у Марии Петровны был отнюдь не герцогский, а как у нашкодившего щенка. Она стояла рядом с высокой, ухоженной женщиной, в чертах которой без труда угадывалось родство с Горской. Мать, понял Вереин. Ему припомнился разговор с Игорьком в самом начале их знакомства – тот, кажется, называл высокую должность родительницы. Вроде, проректор. Дама красивая, даже в своем возрасте хорошо за сорок, это Андрей как мужик отметил. Но красота ее была какая-то ледяная. Снежная королева, из тех, кто коня на скаку заморозит. Было заметно, что она не ругала Машу – нет, это был обычный разговор. Рядовое отеческое – точнее, материнское - наставление на путь истинный. Но хвост девушки был надежно поджат.
И впервые Андрей задумался о том, а куда он вообще лезет со своим свиным рылом? Рады ли ему в калашном ряду? Он молча развернулся – после «общения по-родственному» Маша добрыми эмоциями не лучилась. Снова попадать ей под горячую руку не хотелось.
И Вереин побрел общаться с другим проректором, своим знакомым. Седой мужик с усами как у Сталина, Владислав Петрович, проректор по экономике, первым делом предложил выпить кофейку. Вторым поинтересовался, всё ли у Андрея хорошо? Нет ли каких-то проблем? А третьим, в ответ на просьбу, рассказал о родителях Горской. И чем красочней было повествование, тем понятнее становилась суть ироничного вопроса Егорова про срочную защиту диссертации. Пусть Маша производила впечатление нашкодившего щенка, но от рождения была призовой породистой сукой. Не ко двору он здесь, дворовый пес. Где ему, кобелю шелудивому без рода, без племени, на нее громоздиться?
В качестве терапии реальностью Андрей вернулся на фирму. Нужно было довести до ума предновогодние акции. Мысли периодически скатывались всё к тому же предмету. Кто он рядом с Горской? Раньше он был Мегадроном. Звезда практически всероссийского уровня, улыбавшаяся с экрана телевизора. А теперь? Рядовой предприниматель сомнительного уровня. Студент-заочник. Сам он никто, и фамилиё у него никак.
Под знаменем трудовых будней прошли пятница и суббота. Вереин собственным героическим примером вдохновлял сотрудников на стахановский труд. Те вдохновлялись без особого восторга. По мере сил. В воскресенье народ взвыл, и Андрею тонко намекнули, что пора бы и отдохнуть. Нервы восстановить. Всем. А то работники от чувства глубокого удовлетворения уже сидеть не в состоянии. Не мог бы уважаемый господин руководитель реализовать свою творческую потенцию где-нибудь в другом месте? Хотя бы в воскресенье.
Вереин был вынужден признать, что фонтан имеет-таки право на отдых, влез в машину, завел мотор на прогрев и включил радио – время убить. Звуки до оскомины знакомого хита всех времен и народов неожиданно легли на сердце.

«Свет, озарил мою больную душу.
Нет, твой покой я страстью не нарушу.
Бред, полночный бред терзает сердце мне опять
О, Эсмеральда, я посмел тебя желать»

Хрипловатый голос пробирал до костей, цепляя за живое. И зачем он связался с этой чертовой девчонкой?! Жил бы себе спокойно, потрахивал очередную верочку… Так нет, его на «голубую кровь» потянуло. Экзотики захотелось. От мысли об «экзотике» защемило под грудиной.

«Рай, обещают рай твои объятья.
Дай мне надежду, о, моё проклятье,
Знай: греховных мыслей мне сладка слепая власть.
Безумец, прежде я не знал, что значит страсть»

В голове вспыхнули воспоминания о том, как он впервые увидел Черную Герцогиню идущей по проходу между партами. Как нес ее на руках, прыгая по покрышкам. Как лежал на Маше, касаясь губами ее беззащитной шеи. И непрошенная эрекция стала ему ответом на вопрос, ко двору ли он пришелся. Ответом было: «А какая разница?» Он ее хотел, а всё остальное значения не имеет.

«И днём и ночью лишь она передо мной,
И не Мадонне я молюсь, а ей одной.
Стой, не покидай меня безумная мечта.
В раба мужчину превращает красота.
И после смерти мне не обрести покой.
Я душу дьяволу продам за ночь с тобой».

За ночь с тобой…
Ну. Уж. Нет.
Вереин решительно переключил тюнер на другую волну, где разливался бодренький латиноамериканский мотивчик. Мы – не рабы. Рабы – не мы. Автомобиль тронулся с места. Адрес Горской известен. Дело за вином и тортиком.

Поднимаясь на четвертый этаж типовой кирпичной пятиэтажки, Андрей поймал себя на том, что волнуется. Как пацан, ей-богу. Он скользнул рукой под куртку, в задний карман джинсов, проверить, не потерялся ли заветный квадратик. Убедившись в собственной дееспособности, он преодолел последний лестничный пролет и решительно нажал звонок. В квартире раздались шаги, и у него – очень к месту – мелькнула мысль, что Горская может жить с родителями. Или со своим экономистом. Насладиться букетом вспыхнувших эмоций он не успел – дверь приоткрылась.
- Чем обязана, Андрей Александрович? – поинтересовалась – к счастью – Маша.
- Мария Петровна, в такую погоду добрый хозяин собаку за порог не выгонит, а вы меня даже погреться не впускаете.
- Так я-то не «добрый хозяин». У меня как минимум пол другой, – саркастически заявила преподавательница. – Но ваша объективная самооценка мне импонирует. Продолжайте.
Сразу не послала. Значит, и не пошлет.
- Я – такой. Самокритичный, - согласился Вереин и шагнул вперед. Рефлексы и эффект неожиданности сработали, и хозяйка посторонилась, впуская его внутрь. И только когда гость прикрыл за собой дверь, на лице девушки мелькнула тень растерянности.– Это к чаю, - протянул он пакет. – Очень по вашему чаю я соскучился, а вы меня упорно игнорируете, Мария Петровна. Вы в ответе за тех, кого приручили.
- А вино зачем? – спросила опешившая от наглости Маша, заглянув в пакет.
- Мне стало жаль бутылку. Знаете, - освободив руки, Андрей быстро снял куртку и потянулся, чтобы ее повесить, - ей было так одиноко в магазине. Одиноко и холодно. Я нашел в ней родственную душу. Помните: маленькой елочке холодно зимой... - Он опустился на корточки, чтобы разуться. Девушка была одета в короткие джинсовые шортики, обнажавшие шикарные ножки, и черную футболку с кровавым отпечатком руки на груди. – Я, наверное, не вовремя? Вы с другими студентами еще не разделались? – Андрей мотнул головой на рисунок.
- А торт такой огромный кому?
- Вам. В качестве средства самообороны. - Гость выпрямился. – А где можно руки помыть?
- Андрей Александрович, - в тоне хозяйки звучало негодование. – Я вас не приглашала!
Горская поставила пакет на пол и скрестила руки на груди. Тяжело смотреть сверху вниз без каблуков, хмыкнул про себя Вереин.
- Не приглашала. Пришлось проявить инициативу. Так и будем в коридоре стоять?
Гость поднял пакет, всячески демонстрируя готовность к дальнейшим перемещениям.
- Андрей, вы всегда такой наглый? – руки Горской опустились.
- Я не наглый, я – решительный. И действительно не откажусь от чая.
- Но спиртное я с вами распивать не собираюсь!
- Ладно, пусть постоит до следующего раза, - покладисто согласился Андрей.
- Кухня там, - Маша махнула рукой по направлению движения.
Вереин кивнул.
- А ванная?
– Руки можно вымыть там.
- Так то руки.
- А вы душ принять решили? Хозяйка, не найдется ли водички попить, а то так кушать хочется, что переночевать негде?!
- Ход ваших мыслей мне нравится, но сейчас меня интересует более деликатный процесс.
- Так туалет бы и спрашивали.
- Мария Петровна, где ваши манеры?
- О, так вы знаете это слово?! А что оно означает, вам известно?
Пока девушка возмущалась, Андрей проскользнул в туалет - благо, стандартная планировка не оставляла простора для сомнений, - а затем в ванную, помыть руки и использованный инструмент: вдруг повезет, а он не в форме? Взгляд Вереина остановился на пене для бритья и двух зубных щетках в стаканчике. Территорию застолбили. Но полотенце висело одно, значит, - Андрею припомнился медицинский анекдот, - член здесь не был, а бывал-с. Мысль о Залесском разозлила. Но отступать Вереин не собирался. Как никогда ранее, он был готов пободаться за самку. Он даже фору сопернику даст - рога наставит.
На кухне никого не было.
Андрей прошел в комнату. Мария Петровна сидела за столом, уткнувшись в ноут, из которого сквозь звуки застолья доносился задиристый женский голос, певший на немецком языке.
- Боюсь поинтересоваться, а в этой песне какие патриотические мотивы скрыты? - спросил Вереин.
- А никаких, - оглянулась Маша. - Schenk voll ein. Die Irrlichter. Песня посвящена вечным темам взаимоотношения полов.



- А именно?
Девушка скривила губки.
- Средневековый пир. "Эй, служанка, принеси мне еще бокал вина, и я покажу тебе звезду". "С твоим размером "звезды", мужик, сидел бы ты и не кукарекал". - Теперь опешил Андрей. - Ты первый начал, - буркнула Маша, даже не заметив, что обратилась к нему на 'ты'.
- А как же: «Размер не важен, важно умение»?
- Нужно же чем-то утешать ваше мужское непомерное эго. С размером этого органа еще ни у одного мужчины проблем не было.
- И с желудком. С желудком тоже, - поддакнул Андрей. - Чай, - напомнил он.
- Вы у нас мужчина самостоятельный и инициативный. Сам пришел, сам себя и обслуживай.
«Самообслуживанием» Вереин и дома мог бы заняться. Нет, у него были другие планы. Признав, что клиент попался тяжелый, он направился на кухню. Должен же хоть кто-то в этом доме проявить гостеприимство.
В доме было тепло. Андрей снял пуловер и остался в одной футболке. Решение поехать к Горской было спонтанным, но с одеждой он не прогадал. Эластичная белая футболка удачно облегала рельеф груди и обнажала бицепсы. Джинсы были брендовые и сидели на бедрах как влитые. Не мужчина, а мечта, что скромничать. А мужчина-мечта, накрывающий на стол – это вообще нечто из эпоса. Хотя Андрей предпочел бы вариант «кофе в постель». И уж если совсем честно, то чтобы кофе принесли ему. Но сегодня он был готов на жертвы.
Познакомившись с устройством кухни, он без труда нашел всё необходимое: чайник, нож, чайные ложечки, две одинаковых кружки, два одинаковых блюдца. Разложив на них по куску торта и вскипятив воду, Вереин направился к хозяйке.
- Мария Петровна, а вы чай как предпочитаете?
- В одиночестве.
- Увы, нету такого. Могу предложить черный в компании или зеленый в компании.
- Тогда всё равно.
- Хорошо. Так и запишем.
Рассовав в кружки по пакетику черного, он залил их кипятком. Красота! Остался последний штрих.
- Мария Петровна, - крикнул, устроившись за столом лицом к входу, - Ваша Светлость сама изволит явиться или донести?

Маша судорожно соображала, как ей поступить. Главную глупость она сделала - увидев Вереина в глазок, открыла дверь. Хотя тысячу раз слышала, что с террористами переговоры не ведут. Всё остальное уже мелочи. Прятаться от реальности за компьютером бесконечно ей не дадут. Из вариантов прийти на кухню самой или на руках у Андрея - а в том, что ее отнесут, Горская не сомневалась, - она предпочитала первый. Ей и так казалось, что с появлением гостя в квартире резко стало тесно и образовался недостаток кислорода. Маша ощутила, как у нее засосало под ложечкой, хотя не очень представляла, где именно эта ложечка находится. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Волевым усилием она поднялась.
Вереин сидел на обычном Валерином месте. На самом деле, это было Машино место, но Залесский давно и прочно облюбовал его для себя.
- Ну вот, самое главное я пропустила... Что ж вы меня на стриптиз не позвали? - буркнула она, усаживаясь напротив собеседника. Воздуха стало еще меньше. Для такого количества тестостерона пространства ее кухоньки было явно недостаточно.
- Могу повторить на бис, - не испытывая ни малейшего дискомфорта ответил нахал в процессе поедания торта. Чтоб ты подавился! Взгляд Горской прилип к мышцам груди, которые футболка облегала так, будто ее и не было. - Хотите потрогать? Всё настоящее, - довольно улыбнулся Андрей.
- Спасибо, я уж как-нибудь так... - Маша заставила себя посмотреть в тарелку.
- Ну что ж. Позже - так позже, - согласился Вереин, и у девушки зачесались руки ударить его чем-нибудь тяжелым. Хотя с такой броней на лбу вряд ли он заметит.
Она попробовала торт. Он был свеженький, с воздушным сливочным кремом. Настоящий кулинарный шедевр. Если бы у нее еще откуда-нибудь появился аппетит, было бы просто замечательно. Горская осторожно глотнула горячего чая, смачивая горло.
Андрей молчал, поглощая еду. Что ему, скотине, сделается?
Повисшая тишина давила на плечи.
- Как поживает ваша курсовая? - поинтересовалась хозяйка, пытаясь разрядить обстановку.
- Спасибо, вашими молитвами. Передает пламенный привет, - свел на нет ее попытку сотрапезник.
Девушка осилила еще пару ложечек.
- Далеко ли вам удалось продвинуться? - говорить было совершенно не о чем, но молчать дальше становилось невыносимо.
- К сожалению, меньше, чем хотелось, - в устах спортсмена эти слова приобрели второй смысл, и Маша пожалела о своем вопросе. Она подняла взгляд. Вереин глядел на ее губы, и в этом взгляде не было ни капли насмешки. В нем был... голод.
Девушка инстинктивно свела колени.
Иногда лучше молчать, чем говорить.
Руки стали словно деревянные. Маша потянулась к кружке, но решила вернуться к торту – испачкаться кремом менее травмоопасно, чем облиться кипятком.
- Как дела у Игоря? - она попробовала зайти с другой стороны. Вновь подняв глаза, она поняла, что опять выбрала неудачную тему.
- Думал у вас узнать. Вы же так мило щебетали всю дорогу домой, - с непроницаемым лицом ответил Андрей.
- Вы что, ревнуете? - попыталась отшутиться Горская, но по изменившемуся взгляду, поняла, что шутка не удалась.
Так, где наш торт? Нужно срочно чем-то заткнуть рот. Добив кусочек с максимально возможной без урона хорошим манерам скоростью, Маша встала из-за стола.
- Может, еще? - поинтересовался гость.
- Спасибо, с меня уже хватит.
Она взяла испачканное блюдце и кружку с недопитым чаем и на негнущихся ногах направилась к раковине. Спину и чуть ниже обжигало мужским взглядом. Горская включила воду.
- Я помою, - раздалось над ухом, и от неожиданности кружка выскользнула из рук.
- Вы... - Маша развернулась и хотела сказать, что Вереин ее напугал, но уткнулась носом в его подбородок. Слова застряли в горле. На ее кисть с легким пожатием легла его ладонь. Девушка подняла глаза. Взгляд мужчины был устремлен на рот, и она осознала неизбежность того, что последует дальше. Нижняя губа Андрея поджалась, будто он извинялся, рука крепче сжала кисть, и все тело будто парализовало. Маша словно со стороны наблюдала, как Андрей склоняется, а потом глаза закрылись, и она ощутила жаркое прикосновение его губ.
Поцелуй был настолько нежным и бережным, что Горская окончательно растерялась. Сладкие губы вкуса взбитых сливок тронули ее почти невесомым касанием. Рука пульсировала под его ладонью. Тела больше нигде не соприкасались, но от мужчины ощущалась волна тепла и сдерживаемой мощи. Хотелось расслабиться и довериться. Его запах, чуть терпкий, мужской, со свежими цитрусовыми нотками туалетной воды, дурманил не хуже вина.
Андрей провел пальцами по ее руке, обрисовал контур плеча, погладил шею и бережным движением поднял голову за подбородок, одновременно углубляя поцелуй, ставший более влажным и требовательным. Маша сама не заметила, когда стала на него отвечать. В ушах шумело, а всё тело стало будто ватным.
Вереин прижался к ней бедрами и, опираясь о мойку второй рукой, медленно потерся выпуклостью в брюках. Ладонь с подбородка переместилась на затылок, поддерживая голову мягко, но уверенно. Когда к поцелую присоединился язык, Маша уже с трудом держалась на ногах. Будто угадав ее состояние, Андрей сжал Горскую в объятиях так крепко, что казалось, она – самое дорогое, что у него есть. Это продолжалось недолго, но Маше почудилось, что сейчас он бы ее никому не отдал даже под страхом смерти.
Ее руки продолжали безвольно свисать, но осознала она это только тогда, когда Андрей переложил их по одной себе на грудь, беззвучно приглашая присоединиться к игре. Под ладонями ощущались твердость мышц и крохотные бугорки напряженных сосков. Его сердце будто пыталась пробиться сквозь грудную клетку, чтобы оказаться у нее в руках.
Удерживая жертву левой ладонью за затылок, Андрей проник правой под ее футболку, медленно, но верно продвигаясь в район бюстгальтера. Он обвел пальцем горошинку соска, тревожа его кружевом. На какой-то момент Вереин оторвался от ее губ и прижался лбом ко лбу, пытаясь отдышаться. А потом легко приподнял за бедра и посадил на рифленую поверхность рядом с раковиной. В следующий момент Маша осталась без майки. Опустив лямку, Андрей высвободил из плена правую грудь, оказавшуюся как раз напротив его рта. Он лизнул вершинку, и касание спазмом отозвалось между ног. Затем соблазнитель охватил сосок влажными губами и пососал, вызывая ноющее беспокойство к югу от пупка. Маша зарылась пальцами в короткие, жестковатые волосы, и Вереин чуть запрокинул голову, подставляясь ласке. Его глаза были закрыты, на лице отражалось блаженство. Девушка провела по волосам, пропуская их сквозь пальцы. Мужчина одобрительно замычал, не отрываясь от своего занятия. Пока одна его рука поддерживала терзаемое полушарие, вторая добралась до застежки и окончательно обнажила верхнюю половину жертвы. Соблазнитель жадно припал ко второй груди. Следом за женской футболкой на пол полетела мужская, и Андрей стянул Машу с мойки, прижимаясь к ней всем телом. Он открыл глаза, улыбнулся и потерся носом об нос, а затем приподнял девушку за пятую точку. Та послушно обхватила его ногами. Вереин неожиданно сделал шаг назад и крутанулся вокруг оси. От неожиданности девушка вцепилась в него мертвой хваткой. Довольный Вереин запрокинул голову и рассмеялся. Маша с удовольствием воплотила свое давнее желание – заколотила кулаками по его плечам.
- Т-с-с-с! А то сейчас уроню, - сквозь смех, произнес он.
- Отпусти меня, Иванушка, я тебе еще пригожусь, - тоненьким голоском пропела Горская фразу из детской сказки.
- Хм. А это мысль, - согласился «Иванушка» и направился в комнату.
Оказавшись возле дивана, Андрей ослабил хватку, и Маша соскользнула на ноги. Вереин, глядя в глаза, поймал ее руки и положил себе на бедра. Не задумываясь о своих действиях, Маша расстегнула пряжку ремня и застежку мужских джинсов. В открывшееся пространство рванулся член, торчащий, как часовой на посту.
- Фу-у… - выдохнул Андрей, и наклонив голову, продолжил: - Что, приятель, хорошо на воле?
- Ну да, - фыркнула Маша. – Приятно поговорить с равным собеседником.
- Пушкин дописАлся, - с шутливой угрозой в голосе произнес Андрей, - Гагарин долетался, а ты сейчас допрыгаешься, козочка!
С этими словами он снова подхватил Машу за бедра и закружил по комнате, пока не свалился на диван, роняя ее сверху. Голова кружилась, не давая возможности сосредоточиться, и Андрей окончательно лишил Горскую рассудка, впиваясь в ее рот. Его руки гладили, ласкали, мяли, сжимали тело, которое вдруг стало жить своей жизнью. Машины бедра терлись о твердый стержень, выступающий из ширинки; ее руки скользили по твердым плечам, рельефным рукам, напряженному прессу… Андрей перевернулся на узком лежбище, уложив Горскую под себя, приподнялся над ней, расстегивая шорты и стягивая их по ногам вместе с трусиками, насколько позволяла рука. Затем он лег рядом и продолжил раздевание стопой, пока одежда не осталась лежать на диване ненужной кучкой. Дальше всё было как в чаду: поцелуи, ласки, стоны… У Маши в руках оказался вскрытый квадратик презерватива, она раскрутила силикон на подставленный член и наконец ощутила Вереина в себе. Крепко сжав Машу локтями с боков, Андрей жестко вонзался в нее, заставляя стонать и двигаться навстречу. А затем перевернулся и усадил ее сверху, уверенными руками задавая ритм. В Горскую словно демон вселился. Никогда ее так не несло, чтобы уносило. Темная волна оргазма накрыла, заставив вскрикнуть и вонзиться ногтями в плечи Андрея.
И только когда последние искры исчезли из глаз, до Маши дошло, что она наделала.
- Прости, я в душ, - быстро подскочила Горская, и рысью метнулась под прикрытые ванной комнаты. Заперевшись на щеколду и включив воду, она села в ванну и обхватила голову руками.
Подведем неутешительный итог, думала Маша. Оказалось, ты не просто дура, ты еще и дрянь. Не успел Валера отправиться на защиту, как ты нырнула в постель к первому встречному мужику, даром что эта постель – твой диван. Ладно бы мужик был просто первый встречный, так он еще кобель, каких мало, и более того - твой студент. Мама дорогая!
Маша вспоминала, с какой легкостью относилась к Вереину и его сексуальным поползновениям. Какой опытной и искушенной она себе виделась! И какой банальной идиоткой оказалась. Как было бы здорово, если бы она могла сказать, что у нее было временное помутнение рассудка. Но нет, Горская четко помнила каждую деталь того, что только что произошло. Черт подери, она даже презерватив сама натягивала. Какой позор! Боже, как же стыдно…
Правда, во всем произошедшем есть свой плюс – теперь, получив необходимое, Андрей от нее отстанет.
Почему-то эта мысль не утешила.
- Маш, - послышался голос за дверью, - тебе спинку потереть? – Девушка сильнее зажмурила глаза и вжала голову в колени. – Ну, нет - так нет, - разочаровано, как ей показалось, произнес Вереин.
Ничего, прорвемся. Она найдет благовидный повод отказаться от научного руководства. И несколько пар в следующем семестре перетерпит. А что? Сделает морду кирпичом, и ничего, что словом «морда» ей по статусу пользоваться не полагается. Ничего не было, и пусть Вереин попробует доказать, что это не так. Всё – игра его больного воображения. Или эротический сон. Она же не несет ответственности за чужие эротические сны?
Осталась сущая мелочь – выйти и сообщить об этом Андрею. Играть роль независимой и уверенной в себе женщины без одежды было затруднительно. Маша подумала о корзине для грязного белья, но от мысли надеть на себя что-то оттуда ее передернуло. Ничего, хватит и полотенца.
Горская решительно встала. Ситуация от того, что она будет сидеть в ванной, сама собой не рассосется. Конечно, хорошо было бы, если бы Маша вышла, а Вереина уже нет. Но она была дурой и даже идиоткой, но не имбицилкой же, чтобы на такое надеяться.
С силой выдохнув через рот, она открыла дверь и вышла.
Разумеется, в комнате ничего не изменилось. Довольный Андрей возлежал на диване, ни капли не стесняясь своей наготы. А чего ему стесняться? Рядом с ним статуя Давида нервно курит в сторонке, поскольку во времена Микеланджело технологий бодибилдинга еще не изобрели. Да и с размером «звезды» ему подфартило. Маша одернула себя и перевела взгляд вверх – точнее, вправо. Расслабленность на лице Вереина сменилась беспокойством. Уже лучше.
- Спасибо, тортик был вкусным. Всё остальное тоже удалось. Ванная свободна, - сообщила Маша и направилась в спальню одеваться.
- Маш, у тебя всё нормально? Ты хорошо себя чувствуешь? – заглянул туда Андрей, и Горская еле успела прикрыться сброшенным полотенцем. Конечно, смешной жест после того, чтобы было минут пятнадцать назад.
- Андрей Александрович, у вас, наверное, дела? Ну, там, велосипеды не проданные по прилавкам стоят. Продавцы не руганные. Счета не плаченные. Так вы не стесняйтесь. Я всё понимаю.
- И что ты понимаешь? – Вереин оперся спиной о дверной косяк и сложил руки на груди. Учитывая его обнаженную натуру, было в этом что-то комичное.
- Андрей, ты же с самого начала приглашал меня на чашечку секса. Вот. – Тут Маша бы развела руками, но полотенце тогда как держать? - Цель достигнута. Высота взята. Вперед, к покорению новых вершин! – Она таки прижала полотенце левой рукой к груди, а правой отсалютовала жестом Че Гевары.
- Маш, ты такая умная, но такая дура.
- Спасибо, мне уже сообщили.
- Почему женщины используют интеллект только для того, чтобы придумать себе лишние проблемы? – Вереин злился.
Действительно. Встретились, перепихнулись к обоюдному удовольствию, разбежались. В чем проблема-то?
- Не знаю. Вы не могли бы покинуть комнату? Мне одеться нужно.
- Не смею мешать, - Андрей откланялся кивком и вышел. А чуть позже – ушел. Маша слышала, как за ним защелкнулся замок.
Всё благополучно закончилось. Теперь можно вернуться к работе.
Но почему-то вместо этого Маша повалилась на кровать и горько заплакала.

...

Чая:

Я восхищена, как всё описано!
Машу жалко - такой раздрай! Но к этому всё и шло.
Валере сочувствую, но Маша - птица более высокого парения. Андрей ей больше подходит.
Ну а Андрей... слов нет!

...

эрикола:

Мдаааа! Оказывается он не наглый, а решительный. Хорошо сказано. Только теперь, после решения задачи по имени Горская, что он будет делать? Андрей - это такой ураган, а Горская к этому не привыкла, будет рефлексировать долго... Вот и начнется настоящая осада не только тела, но и души Чёрной Герцогини.

...

Solazzo:

Ух, Света, глава, как снежный ком!
Лихо у них все получилось, стремительно.. ярко .
Еще раз, ух!
И как теперь дожить до проды?

Спасибо огромное!

...

Raznaya:

СПАСИБО!!! Наконец-то это свершилось! Прям как ураган пронеслось все перед глазами. Молодец Андрей! Если бы не его решительность, можно было бы еще годы ждать и подбираться к Маше)) Все красиво, чувственно, страстно. Маша перестала контролировать ситуацию, расслабилась, отрешилась от всего... А теперь снова все под контролем и оделась в броню. Вот теперь, наверное, начнутся проблемы. А так не хочется. Хочется, чтобы оба они уже поняли чего хотят и что им нужно. Чувств хочется. Откровенности. Любви.
Автору браво!

...

Dizel:

Спасибо большое за главу

...

siuzi:

Уважаемый автор,не глава,а ураган!.Спасибо с нетерпением жду продолжения.

...

натул:

эх, такая умная, но такая дураааа,
угу, угу...
Просто надо все оплакать, себя обругать и затосковать
Валеру на мыло, футболиста еще помучить..,..а воообще, молодца парень, берет быка за рога...в даннном случае козочку)))
Спасибо , Света

...

vincento:

Чую теперь все станет намного сложнее. Герцогиня себя поедом съест. А Андрея даже жалко.
И как шикарно написано!!!

...

натул:

классная продка, перечитала второй раз
Андрей однозначно рулит, хотя Горская ему постояннно мешает....
Очень жду проды...
Как же она себя кусать будет...

...

Nadiya:

Свет-ла-на!
Не знаю, радоваться или огорчаться, что земля круглая, а разница в часовых поясах приводит к тому, что читала я-то до трёх ночи. НО! Но не жалею, получила массу удовольствия от появления новой главы. Так приятно и часто в последнее время.
Не ожидала, что ЭТО случится так спонтанно. Удивлена).
Есть момент, который смущает:
Не совсем понимаю/принимаю, как Маша так быстро перешла от "Вы" до "Иванушки". И эта ихняя ролевая-шутка выделяется на фоне общего повествования. Чему Маша радуется? Когда Андрей её кружил - чистый восторг и детская радость. Но такое, на мой взгляд, возможно, когда и на душе радостно. А у Маши-то мысли (голова) отключена. Она действует на рефлексах, порывом. Ждала прикосновения и, когда оно свершилось - дальше всё - цепная реакция, ведущая к взаимному собственному удовлетворению. Она не для него старалась - для себя.
Шутки Маши у меня не состыковываются с дальнейшей фразой
Вот так. Спасибо!

...

upssss:

НАдь, давай как истинные ученые препарируем поведение Маши. Наверняка у каждого есть в опыте случаи, когда вы не могли найти разумного объяснения своим поступкам. КОгда вы делали такое, что в жизни бы себе никогда не позволили. Обычно это касается негативных сторон жизни: наорали, сказали другому человеку такое, о чем потом жалеете. И не понимаете, что на вас нашло. А произошла замена доминанты поведения. НАпример, если обычно вами в общении с людьми руководят ценности социума (=воспитание), то в какой-то момент потребность защититься (или защитить ребенка, например) создаем эмоциональную доминанту, которая перекрывает все другие. Вопреки опыту, почерпнутому их книжек, человек в 99,99% в этом случае не утрачивает интеллектуальных способностей. Ругаетесь вы вполне логично и доводы адекватные приводите. Даже в самом крутом аффекте человек не теряет способности рассуждать. Им просто руководят другие мотивы.
Что произошло с Машей. У нее сильнейшим образом вытеснена эмоциональная сфера. В силу семейного воспитания она должна подчинять свои поступки доводам разума. И для кого-то такое поведение не составляет труда, поскольку мотивационная сфера у всех развита по-разному. Кому в прямом смысле не очень-то и хотелось. В смысле, сфера гормонального обеспечения потребностей развита слабо. А у Маши - сильно. Поэтому сознание вынуждено было пойти по пути одного из способов психологической защиты - вытеснения. Формула вытеснения "Я не пукну, я не пукну, я не пукну. Пук. Это не я, это не я, это не я". В этой сценке у Маши вытесняемая потребность в выходе эмоций, в получении эмоциональной реакции со стороны партнера, вырвалась наружу, забив остальные. Но логика не отключилась. Потому что не отключается она. Поэтому и для Андрея, и для нее самой ее поведение не находит логического объяснения. Только для Маши - первая часть марлезонского балета, а для Андрея - вторая.


Будет Но пишу я медленно. Плюс у меня по работе несколько хвостов. Конец года, отчеты по науке.... НУжно же когда-то и ею заниматься.


НА здоровье.


Откуда пока?! Для того, чтобы выросло дерево, семя на почву должно попасть, а не на голую скалу.


Спасибо!


ДУмать.


Очень приятно.

...