Клуб "Синий чулочек"

«В сопровождении Уэбстера они вошли в музыкальную комнату, смежную с гостиной. Онория указала рукой на инструменты, стоявшие вдоль стены.
— На чем вы играете?
— Я — на фортепьяно, — растерянно заморгала Амелия.
— А я — на арфе, — добавила Аманда. Великолепные экземпляры этих инструментов оказались под рукой. Уэбстер кинулся приводить их в порядок.
— Вы играете вместе? — спросила Онория. Девочки кивнули. — Прекрасно. Подберите что нибудь грустное… реквиемы, например.
К счастью, близнецов учили музыке на хорошем уровне и репертуар у них был вполне приличный. Через пять минут выяснилось, что девочки знают свое дело.
— Великолепно! — Онория с облегчением взглянула на Уэбстера. — Не давайте сбить себя с толку: надо, чтобы вы играли по меньшей мере минут сорок. Можете повторить одну и ту же вещь дважды. Остановитесь, только когда принесут чай.
Кивнув, близнецы стали подбирать программу.
— Может, открыть дверь, мисс? — шепнул дворецкий.
— Да… и на террасу тоже.
Музыкальная комната и гостиная выходили на длинную террасу. Уэбстер распахнул настежь и двери между комнатами, расположенные по обе стороны камина. Услышав печальные аккорды, люди повернули головы, а потом один за другим стали переходить в соседнюю комнату. Близнецы, привыкшие выступать перед взрослыми, ни разу не сбились. Стульев было предостаточно. Джентльмены услужливо выдвинули их вперед. Дамы расселись, сбившись в небольшие группки. Онория наблюдала за происходящим, стоя в дверях террасы. Отвлекающий маневр удался!
… Близнецы закончили играть, вызвав негромкие, но искренние аплодисменты. Судя по выражению лиц, девочки были чрезвычайно горды тем, что сумели помочь взрослым.
— Завтра мы опять попросим их поиграть, — шепнул ей на ухо Девил.
— Завтра? — беспомощно переспросила Онория.
— На поминках. Так им будет легче пережить похороны.»

«Из за массивной дубовой двери в дальнем конце здания доносились легкие звуки музыки. Заинтригованный, Ричард толкнул дверь и замер в изумлении, увидев… ангела! Во всяком случае, так показалось ему в первый момент, но, присмотревшись, капитан сообразил, что ошибся. Крыльев у ангела не было, зато нежные девичьи руки перебирали струны кельтской арфы. Сомнений не оставалось: возле окна на скамье, залитая золотистыми лучами солнца, сидела русоволосая девушка, задумчивая и прекрасная.
Мелодия показалась капитану знакомой, но он впервые слышал ее в столь виртуозном исполнении. Звуки, родившиеся в глубокой древности, уносились к самим небесам.
Ричард, позабывший, что значит наслаждаться жизнью, давно не испытывал такого чистого восторга. В последние месяцы он стоически переносил боль и лишения. Музыка, преисполненная света и радости, приободрила его. Мир обрел яркость и многокрасочность. Капитан едва не рассмеялся, вновь ощутив вкус к бытию.
Последние переливы нежных звуков растаяли в воздухе, и воцарилась тишина. Капитан, почти не владея собой, сделал несколько шагов к окну, и девушка обернулась.
— Ведь это вы, не правда ли? — робко спросила она.
— Простите, что вы хотите этим сказать? Вас, наверное, интересует, кто я?
— Я не так выразилась, извините, — рассмеялась незнакомка. — Мне послышался звук свирели, будто кто то вторил моей игре. Это вы свистели? Как чудесно у вас получилось!
— Возможно. Я, право, и сам этого не заметил, — улыбнулся Ричард. — Насвистывать — моя скверная привычка, которой я частенько не замечаю. Друзья грозились закидать меня сапогами, как бродячего кота, когда я надоедал им свистом.
— Но свистите вы мастерски, — серьезно сказала девушка. — И вам наверняка известна эта вещица!
— Да, ее написал Турлаф О'Кэролан, ирландский композитор, живший сто лет назад. В его произведениях народные напевы удивительно сочетаются с итальянской музыкой. А как вам удалось овладеть кельтской арфой?
— Я нашла партитуру с пометками, указывающими, как аранжировать эту музыку для ирландской арфы, и пыталась освоить этот инструмент с самого утра. Как по вашему, у меня что то получилось?
— Вы играли великолепно! А что это за помещение? — Капитан огляделся.
— Да это настоящий рай! — воскликнула девушка. Ричард едва не рассмеялся: где же еще обитать ангелу, как не в раю!
На полках вдоль стены, напротив широких окон, лежали разнообразные музыкальные инструменты, слева тянулись стеллажи с нотами. Ричард взял одну из партитур наугад. На корешке значилось: «Иоганн Себастьян Бах. Музыка для струнных инструментов и камерного оркестра».
— Ба! — Он скользнул взглядом по полкам. — Да здесь великолепная музыкальная библиотека!
— Удивительно, не правда ли? — подхватила незнакомка. — Настоящее богатство! Ничего подобного я в жизни не видела. Мне сказали, что графиня была прекрасной музыканткой. Это она собирала инструменты и сочинения разных композиторов. Все отлично сохранилось, а подборка свидетельствует о тонком вкусе и знании предмета. Кое какие вещи мне знакомы, а многие я играла раньше.
Ричард окинул помещение внимательным взглядом: высокие лепные потолки, сцена в дальнем углу, две цимбалы, клавикорды, фортепиано! Целый оркестр! Да, это музыкальный рай!
— Здесь не хватает только органа, — заметил он…
…Ричард подошел к фортепиано, сел на скамью и взял несколько аккордов.
— Давненько я не прикасался к клавишам! Чудесный звук, чистый тон. Жаль, что я долго не практиковался.
Он начал играть сонату Моцарта, совсем позабыв, что не один. Для человека, давно не садившегося за инструмент, Ричард играл весьма неплохо и к тому же с большим чувством. Послушав, Каролина присела рядом, чтобы подыгрывать ему правой рукой. Ричарда это не смутило, и они доиграли вещь до конца, ни разу не сбившись.
— Благодарю, — сказал капитан, взяв последний аккорд. — Я получил истинное наслаждение.
— А вы знаете другие сонаты Моцарта? — спросила незнакомка.
Ричард вновь заиграл. Каролина внезапно смутилась. Ей казалось, что его золотистые глаза ощупывают ее, а от самого молодого человека исходили сила и уверенность. Но волнение девушки совсем не походило на то, которое она испытывала рядом с Джейсоном. Каролина не чувствовала ни раздражения, ни страха. Напротив, ее как бы окутала доброта. Улыбнувшись, девушка вновь растворилась в музыке. Незнакомец чуточку убегал вперед, но она легко угадывала его намерения и непринужденно брала нужный аккорд или исполняла замысловатый пассаж. Еще полчаса они играли в полном согласии и остались вполне довольны собой.»

Крумпгольц Иоганн Баптист, знаменитый виртуоз на арфе, род. ок. 1745 в Злонице близ Праги, ум. 19 фев. 1790 в Париже; вырос в Париже, где отец его был полковым капельмейстером. В 1772 К. концертировал в Вене и остался там преподавателем игры на арфе, в 1773—76 он был членом капеллы кн. Эстергази и учился у Гайдна композиции. Тем временем слава его возросла и он предпринял большое концертное турне по Германии и Франции; в Меце К. женился на г-же Мейер, из которой также образовал виртуоза на арфе, и отправился в Париж, где его ожидали большие триумфы, в особенности после того как Надерман изготовил по его указаниям арфы с 2 педалями — усиливающей и заглушающей звук. К. навел также Эрара на мысль об арфе с двойной педалью. Приведенный в отчаяние изменой жены, бежавшей с молодым человеком, К. утопился в Сене. Его композиции для арфы (6 концертов, 52 сонаты, вариации, квартеты со скрипкой, альтом и виолонч., дуэты для арф, симфония для арфы, 2 скрипок, флейты, 2 валторн и виолончели и др.) ценятся и по сие время.
 
Из другого источника узнали, что первая жена композитора умерла в родах, а вторая сбежала, как предполагают, с известным пианистом. (Удивительно, обсуждая личную жизнь арфиста 18 века, чувствую себя заядлой сплетницей)

http://www.topauthor.ru/Pochemu_na_arfe_igrayut_tolko_genshchini_9ebf.html
 
 
 
А случилось в девятнадцатом веке вот что: в высшем свете приняли негласное правило об обучении молодых девиц на Арфе. Арфа стала украшением не только царских палат и праздников, но всех светских модных салонов. И каждая благовоспитанная девушка обязана была освоить этот инструмент.

Почему именно девушка? А потому что мальчики в то время обучались совсем другому, и предназначение их считалось выше всех общественных развлечений. Мальчикам, юношам совсем не обязательно было уметь играть романтические пьески и забавные мелодии, которыми развлекались посетители салонов. Это был женский удел.

Можно раскрыть еще один секрет, который не очень лестен для мужской части общества: дело в том, что арфа – очень сложный для игры инструмент. В работу включены не только руки, а и ноги, причем обе одновременно. А мальчики по своей природе менее усидчивы, и им гораздо тяжелее преодолевать координационные трудности. Шутка ли сказать – семь педалей и сорок шесть струн! Это же не автомобиль с двумя педальками!

Есть еще одна причина женской игры на Арфе.

Представьте себе вечер в изысканном модном салоне. Гости, представители высшего света, общаются, танцуют, едят тарталетки, пьют шампанское…

В углу зала стоит инструмент Арфа – красивый, с изящными формами. Ну, вы можете представить теперь за этим инструментом мужчину? Конечно, нет. Женщина за таким инструментом выглядит гораздо выигрышней. Тем более что во время игры на Арфе было принято оголять руки. А мужчина в салоне с оголенными руками – «Фи-фи-фи», - проворковали бы все женские особы того времени, «это же не прилично»