Euphony:
Ну,
Бэс, бальзам на душу льешь)))). Я тоже чуть-чуть хочу:
Так, я исправляюсь. Слезно прошу прощения за задержку.
________________________________________________
Я на мгновение задумалась, пройдет ли его зад сквозь камень, но Дорин сел рядом, как будто был из плоти и крови, и с надеждой уставился в мои глаза.
- Что ты помнишь? – спросила я.
Старик почесал нос, повертел такое же призрачное, как и он сам, кольцо на мизинце левой руки и шепотом начал свой недолгий рассказ:
- Кажется, я уснул, а когда проснулся, оказался в холодной пещере с почему-то буйно цветущими васильками. Я никак не мог вспомнить, как меня зовут и где я. Оказалось, я где-то в горах. Не знаю, сколько прошло времени, но вдруг я понял, что умер и стал привидением. Сунулся в первый попавшийся город, но никто меня не видел. А потом подумал о том, кого видел перед смертью, и как-то появился уже здесь.
Я сочувственно кивала головой, а потом полюбопытствовала:
- А чего ты так орешь, когда разговариваешь, а не шепчешь?
- Понятия не имею, – пожал плечами мертвый некромант. – Наверное, с непривычки. А может, потому, что я – сама смерть! – закончил он громогласно и рассмеялся под аккомпанемент бьющегося стекла. – Ой!
Дорин прикрыл ладонью рот и снова загрустил, а я едва не похлопала привидение по плечу, чтобы приободрить. Внезапно я вспомнила, что на заре своей учебы в области магии научилась делать зелья памяти. Но тут же отмела эту идею – зелья пьют. А как призрак может что-нибудь выпить? Дорин заметил, что я задумалась, и потребовал поделиться мыслями. Не желая расстраивать старичка еще больше, я все ему рассказала, но он почему-то воодушевился и прокряхтел:
- Тащи сюда свое пойло!
- Не пойло, а зелье, – оскорбилась я, но поднялась и направилась в кладовку.
Отыскав нужный пузырек, я пошла обратно и в дверях снова прошла сквозь Дорина, который от нетерпения подпрыгивал на пороге моего личного маленького зельесклада.
- Скорее! Скорее! – пыхтел он.
Отвинтив крышечку, я несколько долгих секунд решала, что делать с содержимым. Не найдя хоть сколько-нибудь рационального решения, я просто выплеснула зелье в лицо привидения. Мне представился шанс оценить его драматический талант: Дорин закашлялся, отер лицо руками, сплюнул невидимый плевок на пол и замер. Глаза его расфокусировались, потом снова обрели концентрацию. Привидение окинуло меня презрительным взглядом с ног до головы и заявило:
- Да как ты смеешь, недостойная, плескать гадость разнообразную в наимогущественнейшего и наихрабрейшего из всех живущих по сию и ту сторону бытия некромантов – в Дорина Румынско-Карпатского?
Пузырек выпал из моих рук. Кажется, я лишилась дара речи. Вполне материальный на вид, разгневанный и очень мертвый Дорин впечатлял. Я открыла рот, собираясь что-то сказать, но, так и не осознав, что именно, снова закрыла его. Наверное, я сделала так несколько раз, потому что глаза Дорина скрылись в морщинах, он громогласно расхохотался и, задыхаясь, выдавил:
- Рыба, как пить дать, рыба!
Я разобиделась:
- Старый дурень! – и намеренно прошла сквозь него, снова почувствовав ужасный холод.
Шаги мои, словно барабаны, поддерживали звонкую мелодию очередных разбитых стеклянных предметов. В спальне, прямо на нашем супружеском ложе, возлежал в смешной вызывающей позе древний мертвый некромант.
- Пшел вон с моих простыней! – прорычала я, упав в мягкое кожаное кресло, и, закурив, выдохнула дым в сторону противного привидения.
Дорин поморщился, будто почувствовал запах табака, перевернулся на спину, закинул руки за голову и назидательным тоном просветил меня:
- Я, между прочим, совсем не стар. Можно сказать, вообще молод и даже юн.
Окинув призрачный антиквариат недоверчивым взглядом, я отвернулась и уставилась в окно. Чего мне не хватало в жизни – так это молодящегося и принимающего позы «возьмите меня сейчас же!» привидения. Тем временем Дорин продолжал поучать:
- Возраст – больная тема для некроманта. То, что некроманты и сами мертвые, – чушь и мифологические заблуждения. Просто мы живем дольше остальных, но мы не бессмертные. До того, как я впал в спячку, мне было всего сто семьдесят два. По меркам смертных это около тридцати. Да-да! И нечего так на меня смотреть! Поспала бы ты четыреста двадцать восемь лет, пять месяцев и тринадцать дней, я бы на тебя посмотрел.
- Так зелье помогло? – изумилась я. – Ты все вспомнил?
- Нет, сочиняю жизнеописание о великом и могучем, – писклявым фальцетом поддразнил меня меняющийся на глазах призрак: седые волосы совсем побелели, стали гуще, лохмотья превратились в весьма приглядные темно-синюю рубашку, брюки и длинный черный плащ, морщины на лице разгладились, смуглая кожа приобрела здоровый оттенок, а карие глаза засияли мягким, почти живым блеском. – Все я вспомнил! – обиженно сказал Дорин. – Все-таки смерть – моя специализация.
Я поймала себя на том, что вот-вот свалюсь на пол – глядя на преображение гостя, я наклонилась вперед и сдвинулась на самый край кресла. Выпрямившись, я потерла глаза, чтобы убедиться, что меня не посещают красочные видения. Нет, все было на самом деле: на моей кровати лежало молодое привлекательное привидение мужского пола с белыми, как снег, волосами и горящими проницательными глазами.
- Я ушел на покой, потому что надоело все. Нескончаемый поток на мой порог тех, кто желал вернуть с того света жен, мужей, матерей, детей, подруг, друзей… За всей этой рутиной я даже о себе подумать не мог. Да и кто, зная обо мне правду, захотел бы скрасить мое одиночество? А когда мне стукнуло сто шестьдесят, и всем-всем было известно, кто я такой и где меня найти, я понял, что надо что-то делать. Десять лет я искал по всем мирам, где бы отдохнуть. Я собирался поспать какое-то время, чтобы обо мне все забыли, и, проснувшись, начать с чистого листа. А потом вспомнил: если хочешь что-то спрятать, прячь на видном месте. Вот я и решил поспать недалеко от дома. А когда вы меня разбудили, я увидел вас таких, какие вы есть – оборотня и ангела, и понял, как изменился мир, который я знал когда-то. Чтобы по земле вот так запросто ходили нелюди – нонсенс! Это был уже не мой мир, поэтому я и ушел. Как видишь, – Дорин, все так же лежа, развел руками, – не навсегда.
Я сочувственно всхлипнула, откинулась на кресле и спросила:
- Ну и что теперь планируешь делать?
- А что тут делать? Мне надо где-то жить.
Я чуть не поперхнулась сигаретой.
- Ты же где-то жил до того, как уйти спать?
- Моего дома давно нет. – Дорин вдруг состроил бровки домиком и в мгновение ока оказался на одном колене у моих ног. – О прекраснейшая из прекраснейших! Не соблаговолите ли вы замолвить за меня словечко перед благородным хозяином этого великого замка? Не согласитесь ли вы подарить мне кров в этом восхитительном доме?
Он положил обе свои призрачные руки на мою ладонь, которую я до этого без задней мысли положила на подлокотник. Я подумала о том, что мне понадобится лечить обморожение. Сглотнув жалостливый ком в горле, я ответила:
- Этого не нужно. Ну, не нужно никого просить. Оставайся.
Дорин кинулся ко мне, видимо, собираясь обнять на радостях, и меня словно пронзили тысячи сосулек.
- Только, – я едва разлепила замерзшие губы, – давай без этих порывов. Иначе я долго не протяну.
Дорин с горячей готовностью закивал и отстранился.
- Кстати, – вдруг заявил он, – все знания при мне. – Он гордо вскинул голову. – И еще пара сотен новых привиденческих трюков!
Я вздохнула.
- Не спеши все их сразу показывать. Надо еще тебя с Л’эртом познакомить.
- О! Я ему понравлюсь! – уверенно кивнул призрак.
- Откуда такая самоуверенность, о великий и могучий? – рассмеялась я.
- Ну как же? Личное привидение – это круто! Сейчас ведь так говорят?
Я опять вздохнула.
- К тому же, – продолжал Дорин, – клятвенно обещаю служить тебе, моя восхитительная госпожа!
Он прижал руку к груди и отвесил низкий поклон, взмахнув плащом.
- Хватит сыпать комплиментами, – стараясь быть серьезной, пожурила я красноречивое привидение, протянула руку, внутренне сжавшись, когда он в ответ «пожал» ее, и улыбнулась, – мы с тобой договорились. Кстати, чуть не забыла: тебе привет от Крис.
...