Джена Шоуолтер "Неистовая страсть"

Talita, Whitney, KattyK, упоительная глава, божественный перевод, волшебные иллюстрации! Спасибо!

___________________________________

Реакция будет... своеобразной

Хм, а я классно натренирую нервную систему, пока переведу эту книгу.... угадала же - на каждой странице темы один и тот же вопрос

Ой, Галечка, какой классный Дед Мороз! Прелесть!
___________________________________

Алена, можем каждую страницу начинать с этой цитаты - "Перевод качественный, собственный, по просьбе читателей и в соответствии с планами по переводу всей серии по порядку. Мы знаем про альтернативные варианты, поэтому просим больше не упоминать об этом. Если вам не хочется читать этот перевод, то вас никто не заставляет ".
Я думала прицепить эту надпись к первой странице темы, но мне кажется, что если уж читатели не могут прочесть на одну страницу назад, то и до первой они просто не доберутся.
_________________

Алена, Ольчик, Катюша, мысленно с вами, но вскорости обязательно подключусь к наблюдателям Аэрошкиного обсчастливливания!

Алена, Катюша...

_________________

Зай, ты решила поберечь мою психику? Пасиб, конечно, но, как ты сама сказала, смысла особо нет, так что фиг с ним, не бери в голову, я ж не переживаю, уже просто смешно

О, вот и Эфирчик на огонек заскочила! Все нормуль, присоединяйся, как сможешь, мы завсегда рады
___________________________________

Да герой отличный Ну и название у фильма в тему

Девочки, главу №3 мы посвящаем всем тем, кто празднует Рождество сегодня!
Праздник семейный отметим
С елкой, домашним теплом.
Пусть будет день этот светел!
Всех вас, друзья, с Рождеством!

_________________

 » Глава 3

перевод - Talita, редактура - Whitney, вычитка - KattyK

Глава 3
«Рядом с тобой». Ей не следовало этого говорить.
Оливия застыла от ужаса, все мысли в ее голове затмило понимание: она только что все разрушила.
Она должна была попытаться смягчить правду для Аэрона. В конце концов, каждый раз, когда девушка приближалась к воину в течение этих нескольких недель, он угрожал ей мучениями и смертью. То, что он ее не видел, не имело значения. Он знал, что она была рядом. Как ему это удавалось, Оливия не понимала до сих пор. Она должна была быть неосязаема, словно бесплотный призрак в ночи. А теперь, когда она лежала здесь, во плоти, раскрывая свои секреты, он, возможно, рассматривал ее, как еще большую угрозу. Как своего врага.
«Возможно?» Она безрадостно рассмеялась. Да он именно так ее и воспринимал. Его вопросы хлестали, словно удары, глубоко раня ее. Да. Она проиграла. Он не желал иметь с ней ничего общего. Ну, за исключением того самого желания помучить ее, а потом убить.

«Ты не затем пробивалась из глубин ада, чтобы тебя зарезали в крепости». Она прошла через все это, чтобы быть с Аэроном. Даже несмотря на то, что он мог ее отвергнуть.
«Ты это можешь сделать». Оливия очень долго тайком наблюдала за ним, отчего у нее появилось ощущение, будто она его хорошо знает. Воин отличался дисциплиной, держался на расстоянии ото всех и был честен до жестокости. Он не доверял никому, кроме своих друзей. Аэрон не прощал слабость. И, вместе с тем, он был добр, вежлив и заботлив с теми, кого любил. Он ставил их благополучие превыше собственного. «Я хотела бы, чтобы меня так любили».
О, если бы он видел ее до того, как Оливию вышвырнули из единственного дома, который она когда-либо знала. До того, как у нее отняли способность летать. Прежде, чем ее новоприобретенное умение создавать оружие из воздуха было стерто из ее памяти. Прежде, чем ее способность закрываться от зла этого мира была утрачена.
А теперь…
Она была слабее обычного смертного. За всю свою долгую, насчитывавшую несколько столетий, жизнь Оливия привыкла больше полагаться на свои крылья, чем на ноги, и вот теперь она даже не знала, как правильно ходить. Что, если она вообще не сможет этого делать?
Девушка всхлипнула. Она променяла свой дом, своих друзей на боль, унижение и беспомощность. Если и Аэрон вышвырнет ее, то ей просто некуда будет пойти.
- Не плачь, - вымученно произнес Аэрон.
- Ничего… не могу… с собой поделать, - всхлипывая, ответила она. До этого момента она плакала лишь однажды, причем тоже из-за Аэрона - когда поняла, что ее чувства к нему полностью затмили инстинкт самосохранения.
Масштаб того, что она натворила, просто не укладывался в голове. Оливия была одна, заключенная в этом слабом теле, с которым не умела обращаться, и зависела от милости мужчины, который время от времени сеял смерть и разрушения среди ничего не подозревавших людей. Людей, за счастье которых она, будучи вестником радости, некогда отвечала.
- Ну так попытайся, черт тебя побери.
- Не мог бы ты…возможно…не знаю…обнять меня? – выдавила она сквозь рыдания.
- Нет, - казалась, сама мысль об этом привела его в ужас. – Просто прекрати это немедленно.
Она разрыдалась в голос. Будь она дома, ее наставник, Лисандр, прижал бы ее к себе и ворковал над ней до тех пор, пока она бы не успокоилась. По крайней мере, она так думала, так как эта теория никогда не испытывалась на практике.
Бедный, милый Лисандр. Было ли ему известно о том, что она пропала? Что она никогда не вернется? Он знал только, что девушка просто очарована Аэроном и проводила каждую свободную минуту, тайком наблюдая за ним, будучи, не в силах выполнить свое внушавшее ужас задание. Но Лисандр и предположить не мог, что она пожертвует всем ради мужчины.
Если честно, то Оливия и сама не думала, что когда-нибудь решится на такое. И это была чистая правда.
Впрочем, нечто подобное уже можно было предположить и раньше, ведь ее проблемы начались с того момента, как она впервые увидела Аэрона.
Несколько месяцев спустя в ее крыльях появился золотой пушок. Но золотой цвет был знаком отличия воинов, а она никогда не стремилась стать одной из них. Пусть это и повысило бы ее ранг.
Вспомнив свое несчастье, Оливия вздохнула. Существовало три уровня иерархии ангелов. Избранная Семерка, в которую входил Лисандр, подчинялась непосредственно Единому Истинному Богу. Они были избраны в начале времен и никогда не уклонялись от своих обязанностей – обучать других ангелов и отслеживать проявления зла. Следующими были воины. Они уничтожали демонов, сумевших сбежать из своей огненной тюрьмы. Последними были вестники радости, в число которых некогда входила и Оливия.
Многие из ее собратьев испытали мимолетный укол зависти при появлении в ее крыльях золотого пуха – ничего серьезного, разумеется – но впервые в жизни она усомнилась в избранном пути. Почему именно ее выбрали для подобной задачи?
Девушке нравилась ее работа. Она любила нашептывать людям всякие прекрасные словечки, даря им радость и уверенность в себе. Но причинить вред другому живому существу, пусть даже и заслужившим этого… Эта мысль заставила ее вздрогнуть.
В тот период у нее впервые появились мысли о падении, о том, что она может начать новую жизнь. Правда, поначалу эти мысли были вполне невинны. «Что, если» и «может быть»… Но когда она начала шпионить за Аэроном, то стала задумываться об этом все чаще и чаще. Что, если бы они были вместе? Возможно, они жили бы долго и счастливо.
На что это вообще похоже – быть человеком?
Так что к тому времени, когда Высший Небесный Совет, это внушающее страх собрание, куда входили ангелы из всех трех категорий, призвал ее в зал суда, она ожидала наказания за отказ уничтожить Аэрона. Но вместо этого, ей поставили ультиматум.

Она стояла в центре просторной, белой комнаты с куполообразным потолком, стены которой образовывали идеальный круг. Вдоль всей стены шел ряд белоснежных колонн, и даже плющ, который обвивал их, был совершенного, непорочно-белого цвета. Между колоннами стояли троны, и от каждого из них исходило королевское величие.
- Ты знаешь, зачем ты здесь, Оливия? – спросил звучный голос.
- Да.
Не смотря на то, что она дрожала от страха, ее крылья не прекращали плавно двигаться. Они были длинными и величественными - белоснежные перья с вплетением лунного золота.
- Чтобы поговорить об Аэроне, Повелителе Преисподней, - добавила девушка.
- Мы несколько недель терпеливо ждали, Оливия.
Бесстрастный голос эхом отдавался в ее голове, словно звук барабана, предвещающего войну.
- Мы предоставили тебе множество возможностей проявить себя. И каждый раз ты терпела неудачу.
- Я не предназначена для подобного, - ответила она дрожащим голосом.
- Твое предназначение именно в этом и заключается. Нет лучшего способа принести радость, чем избавить людей от зла. И это то, что тебе требуется сделать для завершения задачи. Это твой последний шанс. Ты убьешь Аэрона или мы убьем тебя.
Она знала, что решение совета не могло быть настолько жестоким. Просто так было принято на Небесах. Одна единственная капля яда способна отравить океан, поэтому необходимо уничтожить ее прежде, чем она попадет в его волны. Но она все равно возразила:
- Вы не можете убить меня без одобрения Истинного Бога.
А Он не одобрит подобное, ибо был воплощением нежности и доброты. Он заботился о своем народе, обо всех живых существах. Даже о своенравных ангелах. Ведь Он и был самой любовью.
- Но мы можем изгнать тебя к смертным, как тебе известно.
Говорила женщина, но и ее голос был также безлик.
На мгновение у Оливии перехватило дыхание, и яркие отблески света заплясали в глазах. Неужели она лишится своего положения? Она только что обрела новое большое облако. Она пообещала подменить одного из своих друзей-вестников радости, чтобы тот мог взять отпуск – а она никогда раньше не нарушала обещаний. И вместе с тем Оливия продолжала упорствовать.
- Но Аэрон – не зло.
- Это не тебе решать. Он нарушил древний закон и должен быть наказан прежде, чем другие решат, что могут поступать так же, как он, не боясь последствий.
- Сомневаюсь, что он вообще знает, что натворил, - она умоляюще простерла руки к Совету. – Если бы вы только позволили ему увидеть меня, услышать мой голос, я бы поговорила с ним и объяснила…
- Это было бы нарушением древнего закона.
Это правда. Вера строилась на принципе, что ты веришь в то, чего не видишь. Лишь Семерым Избранным дозволялось принимать смертный облик, так как иногда они вознаграждали людей за их веру.
- Простите, - произнесла она, опустив голову. – Мне не следовало просить вас о подобном.
- Ты прощена, дитя, - ответили они в унисон.
Здесь всегда так легко даровали прощение. Кроме тех случаев, когда нарушались заповеди. «Бедный Аэрон», - подумала она, благодаря Совет.
Просто… Аэрон зачаровывал ее. Он выглядел абсолютным демоном со своими татуировками, и все же впервые увидев его, ее охватили чувства, слишком сильные, чтобы она могла проигнорировать их. Что она почувствует, если коснется его? Какие чувства испытает, если Аэрон коснется ее? Познает ли она сама то счастье, что приносила другим?

Поначалу эти мысли смущали ее. Но чем лучше она узнавала Аэрона, тем сильнее становились эти чувства – до тех пор, пока мысль о том, чтобы пасть и быть с ним, не вытеснила все остальные.
Наконец, Оливия сказала себе, что позволительно так сильно привязаться к нему, потому что, несмотря на его внешность и даже на решение Совета, он был честен и добр. А раз он был честным и добрым, то и она могла делать то же, что и он, и при этом оставаться честной и доброй. Более того, она была бы в безопасности, потому что он был прирожденным защитником и сумел бы ее уберечь от всего. В том числе и от нее самой.
Но если бы она его все-таки убила, то ей пришлось бы прожить остаток вечности, так никогда и не узнав насколько…восхитительно было бы почувствовать его во всех смыслах. И она сожалела бы об этом целую вечность. Это было бы очень прискорбно.
Но спасти его Оливия могла лишь ценой своего изгнания, на что ей и указал Совет. Мало того, что она потеряет дом и крылья, ей еще и придется жить в мире, где нечасто находилось место прощению, терпение редко вознаграждалось, а грубость была образом жизни.
- Оливия, убийство Аэрона – это твое первое задание, поэтому мы понимаем твое отвращение. Но ты не можешь позволить чувствам разрушить твою сущность. Ты должна пересилить себя или же будешь расплачиваться вечно. Что ты выберешь?
Это была отчаянная попытка Совета спасти ее. Но Оливия отвергла их помощь - она подняла голову и произнесла те слова, которые кипели внутри неё все это время и в конечном итоге привели её сюда. Она торопилась их произнести, опасаясь, что страх заставит ее передумать.
- Я выбираю Аэрона.
- Ты слышишь меня, женщина?
Грубый голос вырвал Оливию из воспоминаний, этот голос был богаче и глубже, чем у кого бы то ни было, и… таким желанным. Девушка моргнула, и окружающий мир медленно приобрел четкость. Она находилась в спальне, обстановку которой знала наизусть. Это была просторная комната с серебристыми каменными стенами, на которых висели картины, изображавшие цветы и звезды. Темный пол из сверкающего паркета был застелен мягким розовым ковром. Вдоль стен стояли комод с зеркалом, туалетный столик и кушетка, явно предназначавшиеся для девушки.
Многие бы посмеялись над обстановкой, в которой живет этот сильный и гордый воин, но только не Оливия. Мебель просто-напросто доказывала всю силу любви Аэрона к его Легион.

Было ли место в его сердце для кого-то еще?
Оливия посмотрела на хозяина комнаты. Воин по-прежнему стоял возле кровати, на которой она лежала, и смотрел на гостью… равнодушно, поняла она, почувствовав разочарование. Но можно ли было его в этом винить? Она, должно быть, представляла собой довольно жалкое зрелище. Слезы уже высохли на ее щеках, отчего кожу стянуло, и она стала чувствительной. Волосы спутались в клубок, а грязь разводами покрывала ее беззащитное тело.
Аэрон же выглядел великолепно. Высокий, с потрясающей мускулатурой и с самыми изумительными на свете глазами фиолетового цвета, окаймленными длинными черными ресницами. Его темные волосы были очень коротко пострижены, на мгновение Оливия задалась вопросом, укололи бы эти жесткие волоски ее ладонь, если бы она провела по ним рукой или нет.
Только вряд ли Аэрон позволит ей гладить себя.
Он был весь в татуировках, рисунки покрывали даже его идеальное лицо. Каждая из татуировок изображала что-то отвратительное. Резня, удушение, поджоги, кровь – как же много крови! – и в каждой присутствовали скелетоподобные лица, искаженные мукой. И среди всего этого насилия были две особенные татуировки – бабочки с сапфировыми крыльями, одна словно парила у него на груди, а вторая – украшала спину воина.
У других Повелителей, как заметила Оливия, было только по одной татуировке-бабочке, которая являлась знаком их одержимости демоном, и девушка часто удивлялась, почему у Аэрона была еще и вторая. Означало ли это, что в его теле заключено два демона или что-то в этом роде?

Помимо всего прочего он презирал слабости. Может быть, бабочки служили напоминанием Аэрону о его безумии? Или, наоборот, все остальные тату, изображающие насилие, напоминали ему обо всех тех ужасных вещах, которые заставлял его делать демон?
Оливия до сих пор не могла понять, почему этот человек не вызывал у нее отвращения, как у других ангелов. Почему он продолжал восхищать ее?
- Женщина, - повторил он нетерпеливо.
- Да? - только и сумела прохрипеть Оливия.
- Ты меня не слушала.
- Извини.
- Кто хотел моей смерти? И почему?
- Сядь, пожалуйста. У меня затекает шея, когда я так смотрю на тебя, - взмолилась она вместо ответа на его вопрос.
Сначала Оливии показалось, что он и не подумает выполнять ее просьбу. Но потом Аэрон удивил ее, присев на корточки, при этом выражение его лица немного смягчилось. Когда их глаза оказались на одном уровне, девушка увидела, что его зрачки расширены. Странно. Обычно такое случалось, если люди были счастливы. Или сердились. Но сейчас ни один из этих вариантов не подходил.
- Так лучше? – спросил он.
- Да. Спасибо.
- Хорошо. Теперь ответь мне.
Такой голос мог быть только у прирожденного командира. Впрочем, она не возражала, так как награда была слишком велика. Ведь сейчас ее мечты воплощались в жизнь – она могла без всяких усилий наслаждаться его видом, пускай даже и довольно свирепым, и разговаривать с ним.
- Высший Небесный Совет приговорил тебя к смерти, потому что ты помог демону сбежать из ада.
Он нахмурился.
- Ты имеешь в виду мою Легион?
Его Легион? Оливия, вздрогнув, кивнула. Она никогда прежде не испытывала боль – душевную или физическую – и не была уверена, как перенесет ее. По крайней мере, не знала, сумеет ли скрыть свои переживания.
А может, и сумеет. Тела людей вырабатывали адреналин и другие гормоны, которые каким-то образом уменьшали боль. Возможно, и ее тело теперь было способно на это, ведь отныне она тоже человек. Оливии все больше и больше начинало нравиться ее новое тело и неизведанные ранее желания и эмоции, которые она теперь начинала ощущать.
- Ничего не понимаю, - произнес Аэрона. - Когда мы встретились, Легион уже была свободна. Я ничего не сделал, чтобы заслужить чей-то… гнев.
Его губы сжались, когда он произнес последнее слово.
- Ты просто не все знаешь. Без тебя она не смогла бы выбраться на поверхность, потому что была прикована к подземному миру.
- Все равно не понимаю.
Веки Оливии внезапно налились тяжестью, в глаза словно насыпали песка, они закрылись – о, почему бы им не сменить тему – но она заставила себя вновь посмотреть на него.
- В большинстве своем демоны способны покидать ад только, когда их призывают на землю. Это маленькая лазейка, о которой мы до поры до времени не знали. В любом случае, когда демонов призывают, их связь с адом обрывается, и вместо этого они привязываются к тому, кто их призвал.
- Но я не призывал Легион. Она сама пришла ко мне.
- Возможно, ты не делал этого сознательно, но когда ты принял ее, как свою, именно это и произошло.
Его кулаки сжимались и разжимались – в соответствии с ее наблюдениями, Аэрон сейчас пытался вновь обрести контроль над собой. По-видимому, он был в ярости.
- У нее есть полное право ходить по земле. Я сам – демон и нахожусь здесь уже не одну тысячу лет. И никто меня за это не накажет.
Это была правда.
- Но твой демон заключен в тебе. Так что получается, то ты и есть его ад. Легион же теперь свободна и может разгуливать, где пожелает. Что означает, что у нее нет ада, а это против всех небесных законов.
Говоря это, Оливия видела, что воин имеет на происходящее совершенно другую точку зрения и собирается ее отстаивать. Вероятно, имеет смысл разъяснить ему происхождение демонов.
- Самые сильные демоны некогда были ангелами. Но затем они пали. Они были первыми падшими, их сердца ожесточились, они утратили все доброе и хорошее, что ранее было в их душах. Тогда, вместо того, чтобы лишить их крыльев и сил, их обрекли на вечное страдание. Та же участь постигла и их потомков. И в этом правиле не может быть исключений. Демоны должны быть привязаны к аду, и не важно к какому. Тех, кто разрывает эту связь, убивают.
Его радужки запылали красным, становясь все ярче.
- То есть ты хочешь сказать, что раз у Легион нет ада, то она должна умереть?
- Да.
- И что, она раньше на самом деле была ангелом?
- Нет. Оказавшись в аду, демоны научились воспроизводить потомство. Легион – одна из таких созданий.
- И ты собираешься наказать ее, хотя и знаешь, что она не причинила никому вреда?
- Это не я хочу ее наказать, но это все равно должно случиться. Пусть даже она и не является падшим ангелом.
- А теперь слушай меня. Я никому не позволю причинить ей вред.
Голос Аэрона был спокоен, но в нем явно сквозила угроза.
Оливия промолчала в ответ. Она не будет лгать Повелителю и говорить то, что ему хотелось бы слышать - что он и Легион теперь в безопасности, а про их преступления на небесах уже давно забыли. Ведь, в конце концов, на смену Оливии придет тот, кто сможет выполнить ее задание.
- Она не заслуживает жизни в аду, - прорычал он.
- Это не тебе решать.
Девушка постаралась, чтобы возражение прозвучало как можно мягче. Но, повторив те самые слова, что ей довелось услышать в Совете, Оливия почувствовала себя так, словно они оставили неприятный привкус у нее во рту.
Аэрон резко втянул воздух, его ноздри расширились.
- Ты же пала. Так почему тебя не сбросили в ад?
- Первые падшие ангелы отвернулись от Единого Истинного Бога, поэтому их сердца оказались объяты тьмой. А я не отворачивалась. Я просто выбрала иной путь.
- Но почему тебя послали за мной только сейчас? И, выходит, ты не падший ангел, а палач? Тысячи лет назад я совершал гораздо более ужасные вещи, чем разрыв связи с адом маленького демона. Мы все совершали нечто подобное.
- Совет согласился с богами, что ты и твои собратья - единственные, кто способен принять и, возможно, однажды взять под контроль сбежавших демонов. Как я уже говорила, вы являетесь для них адом, и тем самым вы сполна расплатились за свои давние преступления.
Торжество отразилось на его лице, словно он поймал ее на лжи.
- Но ведь если я умру, Гнев высвободится из своего так называемого ада. И что тогда? Ты все еще собираешься меня убить?
Если бы эта лазейка не была закрыта…
- Когда-то нам было запрещено убивать Верховных Повелителей демонов, к которым относится и твой Гнев. Затем они сбежали из глубин ада, соответственно вынуждая нас изменить правила. Так что… я бы убила и Гнев тоже.
От этого признания выражение торжества на лице Аэрона поблекло.
- Но мы все живы. А это значит, что ты не согласилась с приговором. Ты не сочла правильным решение убить меня, моего демона и Легион.
- Не совсем так, - ответила Оливия. – Я считаю, что тебя следует оставить в живых. И Гнев тоже, так как демон – часть тебя. Считаю ли я, что Легион можно позволить жить в этом мире? Нет. Она представляет собой угрозу, причем ты еще пока не осознаешь какую именно, и она, скорее всего, причинит немыслимое количество вреда. Я пала, потому что…
- Ты хотела свободы, любви и веселья, - сказал Аэрон, повторяя ее собственные слова. Вот только в его устах они прозвучали насмешливо.
- Почему тебя выбрали для этого задания? Ты ?
Она нервно сглотнула, жалея, что обстоятельства сложились не самым лучшим образом, и в то же время, понимая, что должна ему все объяснить.
- Тот, темноволосый… Рейес… он много раз бывал на небесах, благодаря своей женщине, Данике. Однажды я увидела его и последовала за ним сюда, желая узнать, как устроили свою жизнь воины, одержимые демонами.
- Подожди, - Аэрон хмуро на нее взглянул. – Ты последовала за Рейесом?
- Да.
Разве не это она только что сказала?
- Ты следила за Рейесом, - его фигура и голос излучали ярость.
- Да, - прошептала она, начиная понимать. Внезапно, она пожалела, что не утаила эту часть истории. Она знала, как бережно Аэрон относится к друзьям, и его неприязнь к ней, должно быть, теперь росла с каждой минутой.
- Я не причиняла ему боль. Я… потом я все время бродила по окрестностям.
Следуя за тобой. Желая быть с тобой.
- Меня выбрали, потому что я лучше всех знала вашу повседневную жизнь.
А, может быть, старейшины почувствовали ее растущее желание быть с Аэроном и решили, что если Оливия его убьет, то избавится заодно и от этого ужасного чувства? Она часто задавалась этим вопросом.
- Как ты уже знаешь, у Рейеса есть женщина.
Аэрон выгнул бровь, отчего вытатуированное изображение призрачных душ на его лбу исказилось. Кричащие души, тянущиеся к грядущему проклятию.
- Но это вряд ли имеет значение. Я хочу знать, как ты собиралась меня убить.
Она могла бы создать огненный меч, как учил ее Лисандр, и отрубить ему голову. Насколько она знала, это была самая быстрая смерть, какую только мог даровать ангел. Самая быстрая и самая милосердная, потому как жертва не испытывала ни малейшей боли.
- Есть разные способы, - уклончиво сказала она в ответ.
- Но ты не справилась и теперь не способна завершить свою задачу, - подытожил Аэрон.
Теперь его голос звучал напряженно из-за опасения.
- И вместо тебя пошлют кого-то другого?
Наконец-то он начал понимать. Оливия кивнула.
Он нахмурился и снова сердито на нее посмотрел.
- Как я уже сказал, я не позволю причинить вред Легион. Она – моя, а я защищаю то, что принадлежит мне.
«О, как это замечательно - принадлежать ему», - подумала Оливия, и это желание обжигало посильнее физической боли. В конце концов, именно из-за этого она и оказалась здесь. Лучше миг, проведенный с ним, чем целая жизнь рядом с кем-то другим.
Конечно, ей хотелось бы получить больше, но, по всей видимости, миг – это все, что у них было. Кто-то обязательно придет ей на смену - а это обязательно случится - и тогда Аэрон умрет. И хотя всякий раз при этой мысли ее сердце пропускало удар, но обстоятельства были именно таковы. Аэрон будет беззащитен перед лицом противника, которого он не сможет ни видеть, ни слышать, ни осязать. Противника, который в свою очередь будет прекрасно ориентироваться.
И хорошо зная небесное правосудие, она понимала, что вместо нее будет послан Лисандр. Оливия не справилась со своим заданием, поэтому ее наставнику придется нести ответственность за ее неудачу.

И Лисандр не будет испытывать ни малейших сомнений, нанося смертельный удар. Он вообще никогда не сомневался. Да, он изменился с тех пор, как стал встречаться с Бьянкой, Гарпией и потомком самого Люцифера. Но если наставник откажется от убийства Аэрона, то настанет и его очередь покинуть небеса навсегда. Но этот великий воин не откажется от своей вечности с Бьянкой, потому что та стала для него смыслом жизни.
- Спасибо за предупреждение, - произнес Аэрон и поднялся.
Если он и говорил что-то до этого, то она прослушала, погрузившись в размышления. Что с ней происходит? Она пришла сюда ради него, но с момента появления здесь девушка, по большей части, витала в своих мыслях.
- Пожалуйста. Но я попросила бы кое-что взамен. Я… я хотела бы остаться здесь, - выпалила она. – С тобой. Я даже могла бы помогать тебе по дому, если хочешь.
Эта идея показалась ей довольно удачной, ведь она много раз наблюдала, как Аэрон наводит порядок в крепости, ворча и жалуясь на доставшуюся ему рутинную работу.
Он наклонился, чтобы развязать ее запястья, и его движения были настолько нежными, что она едва ощущала боль.
- Боюсь, это невозможно.
- Но… почему? Я не буду создавать никому проблемы. Честно.
- Ты уже создала проблему.
Ее подбородок снова задрожал, эмоциональное оцепенение, которое позволяло ей держать себя в руках, быстро улетучивалось. «Он все еще хочет от меня избавиться». Страх, смятение и, отчаяние лавиной обрушились на нее. Она уткнулась лицом в подушку, не желая больше видеть Аэрона. Она была сыта по горло его неприязнью.
- Женщина, - прорычал он, – я же велел тебе не плакать.
- Тогда не обижай меня.
Слова Оливии были едва слышны из-за хлопка, прижатого к ее губам, – и из-за слез.
Зашелестела одежда, словно он переминался с ноги на ногу.
- Обижать тебя? Да ты должна благодарить меня за то, что я тебя не убил. Ты причинила мне множество бед за прошедший месяц. У меня не было ни малейшего понятия, кто за мной следит все это время и почему. Моя верная подруга не могла больше находиться со мной, и ей пришлось вернуться туда, где ей все ненавистно.
«Туда, где ей и следует быть», - подумала Оливия. Пусть Аэрон так и не считал, зато многие Повелители, как девушка успела узнать, были бы с ней согласны.
- Прости.
Вопреки всему, она и вправду сожалела. Вскоре он потеряет все, чем дорожит, и даже свою жизнь, но ни один из них не в силах предотвратить надвигающееся несчастье.
«Перестань об этом думать или снова расплачешься».
Он вздохнул.
- Я принимаю твои извинения, но это ничего не меняет. Тебе здесь не место.
Аэрон простил ее? Наконец-то хоть один маленький шажок в нужном направлении.
- Но…
- Ты пала, но по-прежнему бессмертна. Правильно?
Воин задал вопрос, но ответить не позволил. Ее одежда уже восстановилась, так что, в его понимании, девушка точно так же должна была исцелиться. Аэрон продолжил:
- К утру ты будешь уже в порядке. А затем я приказываю тебе покинуть крепость.
_________________

Talita Whitney KattyK большое спасибо за чудесный перевод и красивое оформление новой главы!

Большое спасибо за перевод новой главы!!!
Уволокла к себе на склад...
_________________

Девочки, спасибо за замечательный перевод!!!
Картинки, просто супер! Особенно пятая

Эх...ну что ж он такой безжалостный то!
_________________

Спасибо за перевод!!!

Так они ж теперь после Бадена и Париса все на воду дуют - а вдруг Наживка, врагиня какая-нибудь там... Аэрон - тот вообще в аскетизм ударился во имя дружбы великой Но ничего, "разморозит" его наш ангелочек
___________________________________

СПАСИБО!!!
_________________