Lorik:
25.05.18 00:37
» Глава пятая: утро Рика
Перевод - Lorik
Редактура - Araminta
Оформление - Анна Би
Я должен надеяться, что Лара утром придет в школу, даже если интуиция подсказывает, что ее там не будет. Мне ничего не остается, кроме надежды, когда я встаю, натягиваю чистую толстовку и выхожу из спальни.
Еще рано, и мама как обычно отдыхает перед работой, так что я на цыпочках крадусь мимо родительской спальни, переступая через скрипучую доску. Из-за закрытой двери доносится тихое похрапывание. В квартире стоит тишина, только тикают старые часы на кухне.
Я задумываюсь, не проверить ли еще разок Ларину квартиру, но как-то не хочется, чтобы меня снова на все лады распекал ее отец, если окажется, что она так и не появилась дома.
Хватило и одного раза. Мистер Крейн хороший мужик и все такое, но когда он расстроен, то ведет себя как ревущий медведь.
Доезжаю на метро до школы. Мы всегда ехали вдвоем с Ларой, а теперь рядом со мной сидит какой-то бизнесмен в деловом костюме и читает газету, а я верчу в руках телефон. Не могу удержаться и снова набираю Лару, хотя и знаю, что, скорее всего, не получу ответа.
Но в этот раз вместо предложения оставить сообщение на голосовой почте слышу голос оператора: «Аппарат абонента отключен».
Сердце бешено колотится в груди. Лара ни за что не выключила бы телефон. Я, наверное, случайно попал не туда. Но я же всегда звоню по номеру, записанному в контактной книге телефона, так что же, черт возьми, стряслось?
Звоню еще раз и в ответ слышу тот же безликий голос. Меня охватывает паника. Хочется выйти из себя и сотворить что-нибудь глупое. Например, вцепиться в кого-нибудь и заставить его объяснить мне, что происходит. Вот только вокруг нет ни одной живой души, кого бы я мог во всем обвинить. Хотя это не уменьшает во мне желания впечатать кулак в чей-нибудь живот.
Двери вагона открываются, и я со всех ног мчусь в школу. Врываюсь туда, словно слон в посудную лавку, и бегу прямиком к Лариному шкафчику. Никаких признаков Лары, лишь пара ребят проходят мимо. Во мне поднимается волна раздражения и гнева, и я с силой бью кулаком по металлической дверце.
– Ай! – Взъерошив волосы, опираюсь на шкафчик.
В поле зрения возникает Донован Джеймс, богатый сукин сын и самый большой болван в нашей школе. Он зыркает в мою сторону.
– Хочешь что-то сказать? – грубо интересуюсь я, но он молча проходит мимо, весь такой идеальный в дорогой наглаженной одежде и с прекрасной прической.
Этот козел считает себя важной шишкой, поскольку его маму избрали сенатором, и она получила тепленькое местечко, занимаясь бог знает чем в «Перемотке».
Звонок возвещает о том, что скоро начнется первый урок. Направляюсь в класс, зная, что надолго там не задержусь. Мне не найти Лару, сидя за партой и корпя над учебниками.
Захожу в кабинет и, опустившись на стул, тут же начинаю постукивать карандашом по краю парты. Мне приходит в голову одна мысль, и я поднимаю руку.
– Можно мне пропуск в библиотеку? Мне нужно сделать доклад.
Мистер Дэвис выписывает пропуск и не глядя протягивает его мне. Подскочив, бросаюсь к нему и, выхватив вожделенную бумажку, вылетаю в коридор.
В библиотеке стоит тишина, и я, оставив пропуск на столе библиотекаря, подхожу к одному из компьютеров. За соседними компьютерами сидят несколько человек. У стеллажей раздается чей-то кашель. За моей спиной слышится тихое бормотание: несколько девушек хихикают, обсуждая какую-то тему, явно не связанную с библиотечными книгами.
Для всех здесь сегодня просто еще один обычный школьный день.
Для всех, кроме меня.
Компьютер запускается, и я ввожу свои школьные логин и пароль. Пытаюсь отыскать в интернете что-нибудь, хоть отдаленно связанное с Ларой. Просматриваю новостную ленту агентства «Перемотка», известия о дорожно-транспортных происшествиях, сообщения из больниц.
Так и не нахожу ничего, что намекнуло бы, куда могла деться Лара. Часть меня чувствует облегчение, что ее имя не фигурирует ни в одном из рапортов о несчастных случаях и авариях, но другая часть хочет, чтобы оно там оказалось. По крайней мере, так было бы проще. С этим я бы справился.
А вот неведение медленно сводит меня с ума.
Скоро прозвенит звонок с урока, и я собираю вещи, когда вдруг на новостном портале, открытом на экране, всплывает окошко с сообщением о срочных новостях. Нажимаю на мигающий красный баннер, который перенаправляет меня на страницу с предупреждением о погодных аномалиях.
«
В центре Бостона разверзлась гигантская карстовая воронка
Информации пока немного, но в центре Бостона образовалась огромная зияющая дыра радиусом в одну милю. В настоящее время ведутся аварийно-спасательные работы, однако полиция высказывает сомнения в стабильности окружающей территории и просит граждан не приближаться к месту провала.
Расположенные поблизости бизнес-центры, включая агентство «Перемотка», открыли свои двери для выживших и лишившихся крова, предоставляя им горячую пищу и раздавая одеяла.
Оставайтесь на нашем сайте, информация будет обновляться по мере поступления».
Агентство «Перемотка».
Как оно вдруг оказалось в статье о гигантской воронке в земле?
Откидываюсь на стуле и погружаюсь в раздумья. Вспоминаю то, что произошло вчера вечером с небесами, которые разорвались пополам и потом волшебным образом соединились обратно. А теперь эта появившаяся в земле яма, которая поглотила часть города.
Существует ли связь между двумя этими происшествиями? И если да, то в чем она заключается?
И почему у меня такое ощущение, будто Лара каким-то образом в этом замешана? У этой девчонки нюх на неприятности, но раньше и речи никогда не шло о разрушении муниципальной собственности.
Какими бы ни были ответы на всплывшие вопросы, мне надо туда попасть. Это хотя бы поможет мне отвлечься, пока я жду, когда Лара вернется и объяснит свои действия.
Отмечаюсь у библиотекаря и в последний раз подхожу к Лариному шкафчику. Теперь, когда коридоры опустели, я хочу пошарить внутри и посмотреть, не найдется ли там подсказки, каким будет ее следующий шаг.
Кручу замок на шкафчике, набирая нужную комбинацию. И потрясенно застываю, открыв дверцу и ничего не обнаружив.
Совершенно ничего.
Исчезло Ларино зеркальце на магните. Ни одной фотографии. Ни одной наклейки. Такое ощущение, будто все содержимое корова языком слизала, не оставив ни единой вещички, которая указывала бы на принадлежность шкафчика. Протягиваю руку, чтобы пощупать полочку и убедиться, что она не плод моего воображения. На ощупь вроде настоящая. Чувствую твердый металл, холодящий кожу.
Если кто-то хотел избавиться от Лары и уничтожить все следы ее пребывания, то он хорошо постарался.
Но у меня нет никаких доказательств. Может, она сама прокралась сюда и забрала все свои вещи, будучи в смятении от того, что ее миссия провалилась.
Или же ее схватили, и полиция делает все возможное, чтобы стереть ее с лица земли. Но ведь она все равно имеет право на то, чтобы ее судили по закону.
Или нет?
Трясу головой, чтобы прочистить мозги от безумных идей о заговоре. Даже мне самому подобные мысли кажутся бредом сумасшедшего.
Перехватив поудобнее учебники, направляюсь к запасному выходу, пробираясь мимо канцелярии и кабинета директора. Это несколько рискованно, но все же лучше, чем выходить через центральный вход.
Чувствую порыв теплого воздуха. Мне в нос снова ударяет волна сладкого аромата духов, и от неожиданности я упускаю книги. Они со стуком падают на пол, и в это мгновение я ощущаю, как в меня что-то врезается.
Это тепло.
Оно твердое, как человеческое тело, и в то же время нежное, как душа. Вокруг пусто, но я не сомневаюсь, кого сейчас чувствую. Не то чтобы это имело хоть какой-то смысл.
– Лара?
Я в отчаянии, и это слышно по моему голосу. Не могу скрыть своих чувств. Да и не хочу. Я просто мечтаю увидеть ее, вместо того чтобы переживать всю вот эту фигню.
Снова появляется шум. Он похож на шипение, которое издает радио между двумя волнами. До меня доносятся звуки двух голосов. Один точно принадлежит парню, хотя я не могу разобрать ни слова, но потом я слышу Лару. Слышу ее шепот, будто она стоит рядом со мной.
– Мы можем пойти куда-то и…
Ее голос обрывается, словно сигнал прерван.
– Куда? Просто скажи мне, куда?! – выкрикиваю я в пустоту, и эхо моего голоса разносится по пустому коридору, давая понять, насколько я на самом деле одинок.
– Лара!
И, возможно, безумен.
***
Отправляюсь в центр города. До воронки остается восемь кварталов, когда мне преграждают путь полицейские блокпосты. Вдалеке слышится вой сирен, в стороне с мрачными лицами стоят люди и о чем-то серьезно переговариваются.
Мне нужно как-то просочиться за периметр, чтобы добраться до «Перемотки». Это, конечно, подобно самоубийству, но какая-то часть меня нуждается в том, чтобы увидеть агентство и ту карстовую воронку.
Ничего не выходит, полиция преграждает мне дорогу. Офицер держит руки перед собой, не спуская при этом взгляда с толпящихся вокруг людей. Их слишком много для пары-тройки копов.
Возможно, я смогу воспользоваться этим преимуществом.
Надеваю вторую лямку рюкзака на плечо.
– Слушайте, я живу вон там. Мне просто надо домой.
Офицер ухмыляется, я не вижу выражения его глаз за зеркальными очками.
– Да ладно вам! – умоляю я. – Ну пожалуйста! Мне нужно взять курсовую для школы, я забыл ее дома. Обещаю, что не буду приближаться к воронке. Я не хулиган. Мне просто нужно домой.
Вздохнув, полицейский отступает, давая мне пройти за барьер.
– Ступай прямо и никуда не сворачивай, сынок. Не хотелось бы услышать донесения о каких-нибудь подозрительных инцидентах.
– Спасибо, мужик. Ты не пожалеешь! – Со всех ног устремляюсь вперед, пока он не передумал.
Юркнув за здание и оглянувшись, вижу приближающихся с другой стороны копов. Не хотелось бы наткнуться на тех, кто не поверит моей слезливой истории, поэтому ныряю в подъезд и, затаив дыхание, молюсь о том, чтобы стать невидимым.
К счастью, этого оказывается достаточно.
Они проходят мимо, и я слышу, как их рации синхронно пикают. Передают важную информацию.
– Еще одну воронку засекли на набережной около бутылки «Худ». Прошу всех свободных офицеров прибыть к объекту.
Старая бутылка «Худ» – это киоск возле Детского музея в рыбацком районе. Сколько еще таких карстовых воронок может оказаться по городу? Неужели Бостон в итоге провалится в гавань?
Все это так неправильно. Ужасно неправильно.
Дожидаюсь, пока офицеры окончательно не скроются из вида, прежде чем продолжить путь к разлому. Атмосфера вокруг, как на кладбище. Тихо и пустынно. Мрачная картина.
И вот я его вижу.
Огромный кратер в земле. Асфальт на улице, где он находится, вздыбился и потрескался. Везде валяются брошенные вещи людей. Голубая машина двумя колесами ушла в трещину и опасно накренилась. Рядом лежит на боку перевернутый школьный автобус.
Улица похожа на смытый прибоем песчаный замок. Чем ближе я приближаюсь к полицейской желтой ленте, огораживающей воронку по периметру, тем более нестабильной кажется земля под ногами. Но я хочу рассмотреть все поближе, так что не останавливаюсь.
Осторожно, шаг за шагом приближаюсь к краю огромной ямы, пока мне не удается заглянуть внутрь, нырнув под полицейские ограждения.
Застываю в ужасе. Не знаю, что я ожидал увидеть, но уж явно не бьющий в глаза свет звезд.
Порыв ветра откидывает мои волосы назад, и я понимаю, что вглядываюсь вовсе не в грязь и старое дорожное полотно.
Я неотрывно смотрю прямо в пространство.
Звезды и Млечный путь. Непроглядная темень и бесконечность космоса заставляют мое сердце сжаться от страха.
Это же просто невозможно. Этого не может быть.
Что, черт возьми, происходит?
***
Когда я растерян и мне нужно серьезно подумать, есть только одно место, куда я могу отправиться. С Ларой или без я иду к старому пешеходному мосту через реку Чарльз и сижу на булыжниках, неотрывно глядя на воду.
Почему? Я и сам точно не знаю.
Есть что-то успокаивающее в наблюдении за парусниками и наматывающими круги по стадиону студентами. На лужайке сидит несколько парочек, туда-сюда бегают дети, продавец хот-догов громко подзывает покупателей. Все они олицетворяют то, чего у меня нет. И то, что вряд ли когда-нибудь будет.
Нормальность.
Родители трудятся в поте лица, но это не удержало моего брата от того, чтобы стать бандитом. То, что он начал торговать наркотиками и сел в тюрьму, почти меня уничтожило. Но у меня была Лара, и это каким-то образом придало мне сил пережить горе. Я поклялся, что никогда не последую по его стопам.
Мама с папой внимательно за мной следят. Иногда я это просто ненавижу, но понимаю их тревогу. Так что мою жизнь сложно назвать нормальной в обычном смысле.
Но слышать голоса? Чувствовать чье-то незримое присутствие? От такого уровня безумия неуютно даже мне.
Так же, как и от огромных разрывов небес и таких глубоких карстовых воронок в земле, что в них видно космос. Разве они не должны засосать нас всех внутрь? Оставить планету без кислорода? Не означает ли это, что в Земле образовалась гигантская сквозная трещина?
Почему об этом не трезвонят все новостные каналы?
Вопросов становится все больше и больше. Я не нахожу на них ответов, в голову лишь приходят все новые и новые вопросы.
И среди них есть один, который я никогда не задавал.
Каждый раз, как Лара заводила речь об изменении прошлого, я спрашивал ее о том, что может случиться с нами. Изменится ли наше будущее? А наше прошлое?
Но я никогда не задумывался о том, что случится с теми, кого она оставит. Наверное, я никогда не рассматривал ситуацию с этой точки зрения. С позиции того, что это на самом деле произойдет. Это был чисто гипотетический вопрос о двух измерениях.
Теперь же он стал реальным. Что, если Ларе удалось задуманное? Что, если она действительно изменила прошлое, и теперь оно уничтожает наш мир?
Когда до меня доходит весь ужас подобного варианта развития событий, я прикусываю ноготь на пальце. Сжимаю зубы так сильно, что кусочки ногтя остаются во рту, и я выплевываю их на траву.
Слышу за спиной какой-то хруст. Разворачиваюсь, ожидая увидеть подкрадывающегося человека, но вокруг никого. Лишь ветер срывает листья с деревьев и кружит их в воздухе. Снова поворачиваюсь к воде, как вдруг слышу голос.
– Привет!
Вскакиваю и резко оборачиваюсь. Это снова происходит. Лара, словно призрак, появляется, когда я меньше всего этого ожидаю.
– Ты меня слышишь? – Мой голос уносит ветер.
Оглушительная тишина дает понять, что я проиграл. Где бы она ни была, что бы ни делала, Лара меня не слышит. Должно быть, она даже не понимает, что говорит со мной.
Означает ли это, что она мертва?
Или, что еще хуже, затерялась где-то в пространстве?
...