Сьюзен Кэрролл "Ночной скиталец"

Suoni: 07.10.10 20:56

Прочитала перевод первой главы! Очень понравилось. С удовольствием буду читать этот роман.

Спасибо, девочки!

...

banoo: 08.10.10 09:45

Дамиана,Таня спасибо за хорошие новости!!!!!!!!!

...

LUZI: 08.10.10 18:33

Чуть не пропустила!!!!!!

...

Дамиана: 13.10.10 14:18

 » Глава 2

Глава 2

Перевод Taniyska
Бета Дамиана


Ланс в беде.
Осознание этого пронзило Вэла Сент-Леджера как артиллерийский огонь, заставив его проснуться. Мужчина резко сел в постели, с колотящимся сердцем, пойманный где-то в затуманенном мире между бодрствованием и сном. Дрожащими пальцами он откинул с глаз темные вьющиеся волосы. Глаза Вэла окружали мелкие морщины, которые ясно говорили о том, что за свои двадцать семь лет он выстрадал более чем достаточно.
Оглянувшись вокруг, Вэл попытался понять, что происходит. Одетый в бриджи и рубашку, он лежал, раскинувшись на покрывале, тело его было покрыто потом от страха. Затуманенный взгляд молодого мужчины упал на груду бумаг и книг, скинутых с кровати на ковер рядом с ночным столиком, где остатки догоревшей свечи в серебряном канделябре превратились в застывший кусок воска.
Он снова это сделал, понял Вэл. Погруженный в свои занятия, бодрствовал до тех пор, пока не заснул, только чтобы проснуться от… ночного кошмара? Нет, от тревожного чувства, что Ланс в беде.
Нелепая мысль, ибо у него не было причины полагать, будто Ланс не отсыпается, забравшись в постель, после излишеств, которыми он себя порадовал на ярмарке в канун Иванова дня. По правде говоря, Вэл должен был пойти с братом, но его не привлекала компания, которую Ланс выбирал в эти дни.
Вэл знал, что Ланс, вероятно, снова пьянствовал с Рейфом Мортмейном. Одной этой мысли было достаточно, чтобы заставить Вэла чувствовать беспокойство. Так или иначе, он боялся, что Ланс не вернулся в целости и сохранности в свою постель. Это было всего лишь чувство, но он был слишком Сент-Леджером, чтобы проигнорировать его. Интуиция по отношению к брату-близнецу никогда не подводила его ранее.
Спуская ноги с кровати, Вэл вздрогнул от вспышки боли под правым коленом. Он нащупал трость и сделал несколько нетвердых шагов, пытаясь разработать застывшие суставы, прежде чем, хромая, вышел из комнаты.
В неподвижности серого утра коридор казался серым и туманным. Никто из домочадцев еще не проснулся и даже не шевелился. Вэл не слышал ничего, кроме мягкого постукивания трости и собственного неровного дыхания, пока шел к спальне старшего брата.
Старшего только в том смысле, что он и Ланс были отделены друг от друга несколькими мгновениями. Ланс родился за секунду до того, как пробило полночь, тогда как Вэл засиделся, не беспокоясь о появлении на свет до следующего утра.
Ланс всегда изводил его по этому поводу, смеясь, что Вэл был так занят фантазиями в утробе матери, что не смог родиться вовремя.
Но это осталось позади, в тех днях, когда между ним и братом было много шуток, размышлял Вэл грустно. До того, как беспокойные порывы Ланса увели его слишком далеко от замка Леджер, до ранения, которое оставило Вэла хромым на одну ногу. Сейчас его трость, бледность и худоба, казалось, отбрасывали огромную тень на их отношения.
Тяжело опершись на трость с рукояткой из слоновой кости, Вэл постучал в дверь Ланса. Не услышав ни звука, он постучал снова, на этот раз громче.
– Ланс? – позвал он, молясь получить в ответ проклятье.
«Убирайся к дьяволу и дай мне поспать», – прорычал бы Ланс.
Но он не услышал ничего. Только тишину, которая обострила чувства Вэла, усилив его уверенность в том, что что-то не так.
Он потянулся к дверной ручке, зная, что Ланс не поприветствует ни его вопросы, ни его вторжение. Эта мысль причинила боль более сильную, чем пульсирующее колено, но не отпугнула его.
Рывком распахнув дверь, Вэл скользнул внутрь. Казалось, утро еще не добралось до комнаты Ланса. Тяжелые малиново-золотые портьеры закрывали большую часть света. Приноровившись к полутьме, Вэл огляделся в поисках какого-нибудь знака, который указал бы ему на то, что его брат был здесь прошлой ночью. В поисках чего-нибудь, что убедило бы его в этом.
Но все свидетельства, в которых он нуждался, лежали на кровати с пологом и выглядели совсем не обнадеживающе. Дыхание застряло у Вэла в горле, когда он двинулся вперед, чтобы рассмотреть фигуру, вытянувшуюся на матрасе.
Темные волосы Ланса разметались по подушке, руки были скрещены на груди, а сам он был одет в подобие черной туники и кольчуги. Но не странное облачение брата заставило сердце Вэла замереть, а то, как лежал Ланс, такой чертовски бледный. Без движения, без дыхания, как будто каменная фигура, вырезанная на могиле средневекового рыцаря. Как будто он был мертв.
Вэл не в первый раз видел своего брата в подобном состоянии транса, но это никогда не вызывало в нем тревоги.
Вэл основательно изучал семью Сент-Леджеров, сверхъестественные способности которой проявлялись из поколения в поколение. Странная династия из прорицателей, гадалок, людей, читающих мысли, и даже необыкновенно талантливых целителей, одним из которых был Вэл.
Но Вэл никогда не встречал упоминания о силе, которая бы внушала ему больший трепет и ужас, чем сила Ланса. Его способность отделять тело от души, посылать дух парить в ночи, пока тело, кости и сухожилия оставались забытыми на земле.
Ночные скитания – так Ланс всегда называл это. Опасные – таково было определение Вэла. Потому что никто не знал, как долго Ланс может безопасно сохранять такое разделение или что случится, если Ланс когда-нибудь будет застигнут дневным светом с душой вне тела.
Надеясь, что утро еще не так близко, как он полагал, Вэл заковылял к окну. Отдернув шторы, он увидел солнце, поднимающееся над горизонтом, первые лучи света, пронизывающие сад внизу.
Его сердце заболело от ужаса. Вэл, хромая, вернулся к брату. Нагнувшись, он взял руку Ланса.
Боже правый! Пальцы уже были негнущиеся и холодные. Холоднее, чем должны быть у живого человека. Он не мог понять, как долго Ланс отсутствовал в этот раз. Вэл боялся, что слишком долго, судя по температуре его кожи.
– Черт возьми, Ланс, даже ты не можешь быть таким безрассудным. Возвращайся обратно. Сейчас же! – бормотал Вэл, растирая руку брата, пытаясь влить немного собственного жара в его ледяные пальцы.
Мужчина в отчаянии огляделся, соображая, что еще можно сделать. Может, больше простыней. Если он укутает Ланса достаточным количеством, может быть, это поможет удержать тепло, оставшееся в теле брата, до тех пор, пока он не вернется.
А если он не вернется…
Вэл отказывался даже думать о такой возможности. Подойдя к гардеробу, он начал осматривать его в поисках тяжелой одежды или чего-нибудь еще. Занятый своей задачей, он не заметил шевеления штор, как будто сдвинутых легким бризом или призрачным созданием, которое мерцало в комнате.
В течение одного короткого мгновения Ланс Сент-Леджер парил над кроватью, испытывая суеверные чувства при взгляде на свое собственное тело. Он колебался, подбадривая себя. Воссоединение никогда не было приятным, и у него было сильное предчувствие, что этот раз будет еще хуже, чем обычно.
Он был прав.
Как только Ланс бросился вниз, он почувствовал, как будто ударился о глыбу льда – свое тело, жесткое и неприветливое. Он напрягался изо всех сил, пока лед не раскололся, погружая его в холодную реку тьмы.
Ланс оставался милосердно онемевшим в течение нескольких секунд, пока не стал чувствовать свои ноги и руки, смыкающиеся вокруг него как кандалы, прочно удерживающие его беспокойный дух. Это чувство распространялось по ногам, через бедра, вдоль рук, сквозь плечи. Каждая конечность сковывала его все сильнее, пока мужчина не почувствовал себя погребенным.
Здесь не было воздуха. Он не мог дышать. Паника охватила Ланса, и он скорчился, борясь с удушающими границами собственного тела. Его сердце, которое едва билось, вдруг бешено застучало. Все его тело конвульсивно дернулось, когда легкие наполнились воздухом.
Ланс обмяк на матрасе, делая благодарные вздохи. Медленно его сердце перешло в обычный ритм, возвращая тепло холодным костям.
Проклятье! Проход оказался узким, но он вернулся. Теперь он в безопасности в собственной коже. Пусть Ланс и не мог назвать это однозначным благом, когда начал осознавать ощущения, от которых сбежал, избавившись от своего ограниченного человеческого тела несколько часов назад. Кислый запах пота. Воспаленные мускулы, протестующие против веса отвратительных доспехов. Тупая головная боль от удара, который он получил на пляже. Ланс старался лежать тихо, не желая двигаться, даже думать.
Невозможно, потому что он не мог не обдумывать ночь, которая только что закончилась. Странную даже по меркам Сент-Леджеров. Он был атакован и ограблен неподалеку от своей собственной деревни, бродил повсюду в поисках преступника, чтобы вернуть обратно этот злосчастный меч. И в довершение всего его ошибочно приняли за призрак Сэра Ланселота дю Лака.
Единственное воспоминание, на котором было приятно остановиться, – встреча с леди Розалин. Между тем Ланс спрашивал себя, кто был более испуган их столкновением. Он полагал, что он. Она появилась, выскользнув из круга света, пройдя прямо через него с чувством наивности и изумления, подобных которым он не испытывал давным-давно. И Ланс ощутил это. Он, который никогда не чувствовал какого-либо физического контакта в состоянии скитальца.
Трудно винить Ланса за мысль, которая первой пришла ему в голову: он споткнулся о собственный дух. Что за женщина бродила по незнакомой гостинице во мраке ночи в поисках приведений? Удивительно храбрая или окончательно сошедшая с ума?
Ланс решил, что Розалин Карлион была и той и другой. Наткнувшись на него, она не убежала с криком, как это сделал бы любой другой человек. Нет, она задержалась до рассвета и увлекла его очень серьезной беседой.
Просто сумасшедшая. Но если леди и была таковой, то что случилось с ним? Ланс остался рядом с ней с опасностью для жизни, напрочь забыв о времени. О том, что должен был провести эти последние драгоценные мгновения темноты, разыскивая меч.
Как будто эта женщина околдовала его, смягчила жесткие грани его души. Ланс чувствовал себя необычно мягким рядом с ней, движимый намеком грусти в ее улыбке, положением слишком молодой вдовы. Всего лишь худенькая девочка в белой льняной ночной сорочке и с босыми ногами. Казалось, она так нуждалась в защитнике. А Ланс наслаждался игрой в ее героя, возможно, слишком сильно. Все началось с простой уловки, способа избежать неловких объяснений о том, кем и чем он был. Но потом это перестало быть шуткой.
Ланс вздрогнул от воспоминания о чепухе, которую наговорил Розалин. О том, что он обречен скитаться по земле во искупление своих грехов. Про ужасную ошибку, которую он совершил, полюбив чужую жену и погубив свою честь.
Чепуха, которая была волнующе близка к правде. Пока, наконец, он не перестал понимать, о ком говорит: Ланселоте дю Лаке или Лансе Сент-Леджере. Он сказал слишком много, обратившись к воспоминаниям, которые намерен был похоронить. Сейчас, благополучно вернувшись в постель, мужчина не имел понятия, какой дьявол в него вселился.
Вероятно, было вдвойне опасно пускаться в ночные скитания, после того как он получил такой удар по голове. Все, что он хотел делать с его ноющими мускулами и пульсирующим черепом, – это лежать и тихо умирать.
Но в этой привилегии ему было отказано. Ланс понял, что не один в комнате. Рядом с кроватью скрипнула половица.
Кто-то… кто-то укутывал его, накрывая тяжелой одеждой до самого подбородка. Заставив себя приоткрыть глаза, Ланс взглянул сквозь густые ресницы на человека, который над ним склонился.
Он сосредоточил взгляд на лице не идентичном, но очень похожем на его собственное. Тот же ястребиный нос, только прямее, те же глубокие карие глаза, только мягче, та же квадратная челюсть, за исключением маленькой ямочки на подбородке. Более худая, более измученная версия его самого. Вэл.
Ланс думал, что невозможно почувствовать себя несчастнее, чем он чувствовал себя сейчас. Он ошибался. С присутствием брата угасала любая надежда сохранить в тайне его последнюю безрассудную выходку.
Подавив стон, Ланс плотно закрыл глаза. Движения, даже такого незначительного, как это, было достаточно, чтобы привлечь внимание брата. Вэл наклонился ближе, прошептав:
– Ланс? Ты здесь? Ланс? Ответь мне!
Ланс широко открыл глаза, вздрогнув от резкого дневного света.
– Да, я здесь, – зарычал он. – Нет никакой необходимости кричать.
Бледные черты Вэла разгладились от облегчения:
– Слава Богу. Ты вернулся. Ты в порядке.
«Это спорный вопрос», – подумал Ланс сурово. Он хотел спросить, что Вэл делает в его комнате в такой час, но ответ ясно читался по измятой одежде Вэла, изможденному выражению его лица.
Его брат явно просидел с ним полночи, неся бессонную вахту около Ланса, пока тот скитался. Как, черт возьми, Вэл вообще узнал о том, что он ушел?
Другой глупый вопрос.
Ланс испустил раздраженный вздох. Разумеется, Вэл знал, когда у него были неприятности. Он всегда знал.
Дрожа от облегчения, Вэл откинул непослушной рукой копну черных вьющихся волос.
– Я думал, на этот раз ты и правда сделал это. Превратился в призрака. В течение одного ужасного мгновения я действительно боялся, что ты…ты …
– Умер? – подсказал Ланс, когда брат не смог заставить себя произнести это слово. Он с усилием оперся на локоть, сбросив меховую шинель, которой Вэл укутал его.
– Итак, что ты собирался делать с этим? Обрядить меня для похорон? Я бы предпочел мой черный костюм для верховой езды. Он бы лучше смотрелся с доспехами, тебе так не кажется?
– Не шути, Ланс. Здесь нет ничего смешного.
– Неужели похоже, что я смеюсь? – Ланс занял сидячее положение и спустил ноги с кровати, корчась от новой боли, что пронзила его позвоночник. Боже! Он чувствовал себя так, будто спал на кровати из гвоздей.
Прижав руку к пояснице, мужчина проворчал:
– Напомни мне в следующий раз, чтобы я погружался в транс, не надевая кольчугу.
– Зачем ты вообще это сделал?
– Надел кольчугу? Если бы ты удостоил своим вниманием ярмарку, ты бы знал, что там был игра в рыцарский турнир.
– Брось это, Ланс! – тень упрека промелькнула в глазах Вэла. – Ты знаешь, что я имею в виду. Зачем ты скитался? Ты даже не побеспокоился вернуться до рассвета.
Брат проковылял к окну и раздвинул шторы. Ланс выругался, вскинув руку, чтобы прикрыть глаза от вспышки света, немного взволнованный тем, как высоко уже было солнце.
– Проклятье! – пробормотал он. – Я в самом деле слишком много времени провел за беседой с моей Владычицей Озера.
– Ч–что?
– Владычица Озера, – повторил Ланс, улыбаясь, несмотря на боль. Воспоминания о Розалин кружились в его голове. – Удивительнейшая колдунья с волосами, сотканными из лунного света, и глазами цвета неба. Она наложила на меня заклятие, – голос мужчины смягчился. Должно быть, выражение его лица изменилось, так как Вэл уставился на него как на сумасшедшего.
Брат с волнением заковылял к нему:
– Ланс, может быть, тебе лучше снова лечь. Ты кажешься немного не в себе.
– Я в порядке, – отмахнулся Ланс, потирая бровь. – Просто небольшое головокружение от того, что слишком быстро сел.
Когда Вэл продолжил топтаться около него с выражением глубокой заботы, Ланс попытался описать Розалин в более разумных выражениях, возможно, и для себя тоже.
– Там была симпатичная молодая вдова, остановившаяся в «Огне дракона». Когда я скитался, мы некоторым образом… столкнулись друг с другом.
– Посторонний застиг тебя во время ночных скитаний?
– Да, но все в порядке. Она подумала, что я призрак сэра Ланселота дю Лака.
– Почему она так подумала?
– Скорее всего, потому, что я сказал ей это.
Лицо Вэла приобрело еще более осуждающее выражение. Мысль о лжи любому человеку была неприемлема для брата Ланса.
– Итак, ты использовал свою силу, чтобы ухаживать за этой женщиной? – спросил он с беспокойством.
– Какое деликатное определение, – усмехнулся Ланс. – Ты имеешь в виду, собирался ли я соблазнить ее?
Мужчина помолчал, думая о такой возможности. Определенно, понадобилось бы много времени, чтобы раскрыть глубину его влечения. И все-таки мысль о постельных играх с леди Розалин… она казалась почти оскорбительной.
– Нет, – признал Ланс наконец, – я не пытался заманить ее в постель с помощью каких-то уловок. Она леди другого типа. Она больше твоего сорта.
– Моего? – повторил Вэл.
– Да, прекрасная невинность, ради которой ты бросишься убивать драконов и вернешься, чтобы, преклонив колени, выразить даме сердца свое почтение.
Ланс позабавился, глядя, как легкий румянец начал окрашивать скулы его брата.
– И, конечно, она из тех леди, которые должны держаться подальше от такого лживого негодяя, как я, – закончил он.
– Что она и сделает. Сегодня прекрасная вдова, ничуть не пострадав от моей маленькой шутки, продолжит свое путешествие, и я больше никогда ее не увижу.
Эта мысль принесла ему неожиданную боль. Но Ланс быстро заглушил это чувство. Он тяжело поднялся на ноги и был рад, обнаружив, что может стоять прямо.
Проскользнув мимо Вэла, Ланс стал бороться с кольчугой. Это был трудный и болезненный процесс, но когда тяжелое одеяние оказалось сброшено на ковер, Ланс вздохнул с облегчением. Головная боль утихла до слабой пульсации, и он почувствовал, что к нему возвращается желание жить.
Если бы он только мог избавиться от Вэла.
Но его брат грозил прочно обосноваться в его спальне. Твердо стоя на месте и опираясь обеими руками на трость, Вэл изучал его с задумчивостью, которую Ланс находил чертовски неудобной.
– И это было единственной причиной твоих скитаний? – спросил он. – Подшутить над бедной доверчивой леди?
– Какая другая причина у меня могла быть? – ответил Ланс, но по серьезному выражению лица Вэла понял, что не смог его одурачить.
Вэл отлично знал, что что-то было не в порядке. Ланс всегда хорошо умел ввести в заблуждение, ускользнуть, наговорить кучу нелепостей, и все это с чарующей улыбкой. Но это никогда не срабатывало с Вэлом, и он удивился, зачем тот даже попытался.
Плохо, когда человек знает тебя буквально с пеленок, подумал Ланс, опускаясь на край кровати, чтобы стащить обувь.
Он управился с одним сапогом. Вэл просто стоял рядом, терпеливый, ждущий.
Ланс бросил сапог на ковер с покорным вздохом.
– Хорошо! Если тебе хочется знать, я скитался, потому что, казалось, это лучший способ найти кое-что, что я потерял.
– Что такое ты мог потерять, ради чего нужно было рисковать своей жизнью?
– Меч Сент-Леджеров
У Вэла отвисла челюсть.
– Не… не меч Просперо? Тот, что с кристаллом на рукоятке?
– Тот самый.
Пока Вэл оседал на ближайший стул, который смог найти, Ланс продолжал излагать обстоятельства вечера, не щадя себя в во время рассказа. Не скрывая глупости, что заставила его использовать драгоценное оружие как деталь костюма и выставлять его напоказ на деревенской площади, как будто старинный меч был жестяной игрушкой. Не скрывая, что выпил слишком много эля в гостинице «Огонь дракона», бродил в одиночестве по темному пляжу и позволил атаковать себя и повергнуть практически без сопротивления.
Ланс рассказывал ровным равнодушным тоном, что отражало его многолетние попытки разрушить упорную веру брата в него. Сейчас это должно было наконец произойти. Не было никого более увлеченного легендами и историей семьи Сент-Леджеров, чем Вэл. Он придавал это мечу значение большее, чем Ланс мог представить.
И все-таки, закончив свой рассказ, Ланс не увидел и тени осуждения на лице Вэла.
– Боже мой, Ланс, – выдохнул тот. – Тебя могли убить.
Он потерял меч Сент-Леджеров, а это было все, о чем беспокоился Вэл? Ланс нахмурился, разрываясь между досадой и удивлением.
– Это не было бы большой потерей, уверяю тебя, – усмехнулся он. – Тогда ты бы унаследовал замок Леджер.
– Я не хочу наследовать замок Леджер, – ответил Вэл спокойно.
– Какое совпадение. Я тоже не хочу, – раздраженным рывком Ланс стащил другой сапог и швырнул его вниз. Как он только не называл себя с тех пор, как пришел в сознание и обнаружил, что меч исчез. Ему стало бы легче, если бы кто-нибудь еще взял эту задачу на себя. Но брат не собирался оказывать ему такую услугу. Вэл даже не выглядел злым.
– Ты сказал, что не разглядел человека, напавшего на тебя? – уточнил он.
– Нет, я был слишком пьян, – резко ответил Ланс. – Для меня было бы счастьем узнать свою собственную руку, если бы она вдруг оказалось перед моим лицом.
– Ты не думаешь, что это был один из тех контрабандистов, которые в последнее время действуют на побережье?
– Контрабандисты обычно не проворачивают свои делишки при полной луне и рядом с ярмаркой, находящейся на расстоянии выстрела. Нет, это был не кто иной, как обычный разбойник.
– Разбойники в нашей деревне, – Вэл задумался, печально покачивая головой. – Бандиты, действующие в границах земли Сент-Леджеров. Подобное никогда не случалось до… до…
Вэл заколебался, смущенно взглянув в сторону Ланса, но Ланс был уверен, что достаточно хорошо понял брата.
– До того, как уехал отец? – закончил он с металлом в голосе. – До того, как я остался здесь главным?
– Нет! Я не имел в виду ничего такого. Но боюсь, что то, что я имел в виду, понравится тебе еще меньше.
Вэл покачал трость перед тем, как продолжить.
– Я собирался сказать, что у нас никогда не было столько неприятностей до… до того, как Рейф Мортмейн вернулся.
Ланс ошеломленно посмотрел на своего брата.
– Рейф? При чем тут Рейф?
– Ни при чем, я надеюсь. Я просто не могу не удивляться… где он был, когда это все произошло прошлой ночью?
– Я не знаю. Мы разделились чуть раньше вечером. Рейф отправился в патруль. Он получил какое-то предупреждение… – Ланс прервался, нахмурившись смыслу вопроса брата. – Ты не можешь думать, что Рейф имел какое-то отношение к нападению на меня. Боже правый! Этот человек – офицер таможни, обязанный защищать побережье.
– Все-таки… причастность Рейфа – возможность, которая должна быть рассмотрена, – серьезно возразил Вэл.
– Будь я проклят, если это произойдет! Какого дьявола Рейфу нужен мой меч?
– Каждый знает, что меч Сент-Леджеров наделен некоей необычной силой. А сила – это то, чего Мортмейны всегда страстно желали.
– Полная чушь!– зарычал Ланс. Он вскочил на ноги, хлопнув себя по бедрам в жесте чистейшего отвращения. – Мы не собираемся играть в эту игру, Вэл.
– В какую игру? – спросил его брат, совершенно сбитый с толку.
– Любимое времяпрепровождение всех поколений Сент-Леджеров. Когда что-то идет не так, давайте найдем Мортмейна и обвиним его.
– Для этого есть причина. Если бы ты изучал историю наших семей, как это делаю я…
– У меня нет никакого интереса к древней истории.
– Не такой уж и древней, – напомнил ему Вэл. – Мать Рейфа однажды планировала убить наших родителей.
– И женщина заплатила за этой своей жизнью, – сказал Ланс нетерпеливо. – Все это случилось задолго до нашего рождения, и Рейф был еще ребенком. Уверяю тебя, он не испытывает большой любви к Эвелин Мортмейн. Женщина бросила его в Париже.
– Или он так говорит, – пробормотал Вэл.
– И, – продолжил Ланс, игнорируя реплику брата, – я не верю, что наши родители когда-либо воспринимали Рейфа как угрозу. Они разрешили ему жить с нами в то лето, когда ему было шестнадцать.
– Пока ты чуть было не утонул в озере Мэйден.
– Это была случайность! – воскликнул Ланс. – Сколько раз я должен повторять это? Я отлично помню: это была моя ошибка, что я поскользнулся и упал. И Рейф был тем, кто вытащил меня в безопасное место. В тот день он спас мою жизнь.
– Мне кажется, что он нырнул, чтобы спасти тебя, только тогда, когда я и отец появились в поле зрения.
– Тогда твои воспоминания ошибочны, как и у всех остальных вокруг, кто всегда готов обвинить человека в любом преступлении просто из-за репутации его семьи.
– Черт бы побрал всех Мортмейнов, – произнес с усмешкой Ланс семейный тост всех поколений Сент-Леджеров. – Что ж, прости меня, если я не подниму свой бокал. Я знаю всего одного Мортмейна, и так случилось, что он мой друг.
– Друзья не должны втягивать друг друга в неприятности, – упорствовал Вэл.
– И что, черт побери, это должно означать?
С печальным и задумчивым видом Вэл принялся изучать кончик своей трости:
– Только то, что я должен заметить. В Рейфе Мормейне есть тьма, и он, кажется, переносит эту тьму на других. Я не могу это достаточно ясно объяснить, но ты другой в его компании. Более жесткий, более циничный, более безрассудный.
Ланс покачал головой, находя своего брата совершенно невероятным.
– Когда ты наконец поймешь? – потребовал он жестко. – Никто на меня не влияет. Если я поступаю как безответственный повеса, когда я с Рейфом, это потому, что я таков.
Подойдя к гардеробу, Ланс сорвал с себя остатки пропитанного потом костюма. Холодный утренний воздух в комнате остудил его нагое тело, но не его нрав.
Ланс распахнул дверь гардероба, выбрасывая одежду, пока не нашел домашний халат. Он не знал точно, почему был чертовски зол: потому, что Вэл пытался внести в его голову сомнения в человеке, который ему нравился и которым он восхищался, или потому, что он снова и снова предлагал Вэлу доказательства собственной негодности, а его брат совсем не беспокоился об этом. Всегда полный решимости простить его, найти оправдания для него, найти кого-то еще, чтобы обвинить в его глупостях.
Ланс облачился в халат, рывком затянув пояс. Он услышал, как позади с трудом поднимается Вэл.
– Я сожалею, Ланс, – сказал он тихо.
О, прекрасно, как обычно Вэл извинялся перед ним. Лан стиснул зубы.
– Ты, конечно, прав, – продолжил Вэл. – Я должен стыдиться того, что подозреваю человека просто из-за преступлений его предков. Я уверен, есть много других подозреваемых, которых мы должны допросить.
Ланс резко обернулся, чтобы посмотреть на брата:
– Что ты подразумеваешь под «мы»?
– Естественно, я предполагал…
– Ты предполагал неправильно, – перебил его Ланс, пинком захлопнув дверь гардероба. – Я не нуждаюсь в том, чтобы ты спасал меня каждый раз, когда я попадаю в неприятности.
– Я не спасаю. Я только…
– Нет, мне не нужно, чтобы ты превратился в тень, неся возле меня бессонные вахты подобно заботливой нянюшке.
– Я не несу, – запротестовал Вэл. – Ланс, я только хочу помочь.
– Я думаю, однажды ты уже помог мне более чем достаточно, братишка, разве не так? – Ланс бросил многозначительный взгляд на травмированную ногу Вэла.
Вэл вздрогнул. Он проковылял к окну, но недостаточно быстро, чтобы скрыть вспышку боли в глазах. И снова оказалось так легко сделать Вэлу больно. Для этого не нужно было никакого искусства.
Пока его брат смотрел вниз на сад, солнечные лучи играли на усталом лице Вэла, обнажая каждую выгравированную болью морщину, которая портила его юношеские черты.
Ланс подумал, что он мог бы сосчитать каждую из этих линий, за которые он был в ответе.
«У мужчины всегда есть выбор, миледи. И когда он делает неправильный выбор, он должен страдать от последствий. К сожалению, невинные страдают вместе с ним…»
Слова, которые Ланс сказал Розалин, вернулись, чтобы мучить его. Он объявил ей, что должен скитаться по земле, чтобы заплатить за грехи. Но на самом деле ему не нужно было странствовать очень далеко.
Просто быть рядом с Вэлом – уже достаточное наказание. Гнев Ланса улетучился. Слишком знакомое чувство вины заняло его место, разбередив старые раны. Ланс удивился, возможно, в миллионный раз, что заставило его вернуться сюда.
Вероятно, после победы при Ватерлоо и окончательного поражения Наполеона Ланс хотел избежать объяснений, почему он оставался с армией вдали от дома. Для старшего брата и наследника было самое время прекратить скитания, осесть в замке Леджер и начать изучать обязанности, которые однажды станут его. Для того чтобы стать человеком, которым, как предполагала вся семья, он является, а не тем человеком, которым он был. А между ними двумя была такая чертовски большая пропасть.
Ланс подошел к кувшину и тазику, которые стояли на столике для умывания. Налил холодной воды, чтобы плеснуть в лицо, как будто мог таким образом смыть свою вину и больное чувство юмора вместе с ней.
Ледяная жидкость обожгла его обнаженную кожу, и Ланс почувствовал себя лучше, пока не поймал свое отражение в маленьком зеркале, прикрепленном над столиком.
Ланс состроил гримасу, размышляя, что бы подумала его Владычица Озера, если бы могла увидеть своего отважного сэра Ланселота в человеческой форме: сильно нуждающимся в ванной и бритве, с запутанными волосами, темными кругами под глазами, жестокой уродливой линией рта.
«Обесчещенный рыцарь».
Ланс не знал, почему эта дурацкая фраза пришла ему в голову, но она подходила ему удивительно хорошо.
Откинув с лица намокшие волосы, мужчина вытер лицо, готовясь пойти на сделку с братом. Он все еще не хотел ничего так сильно, как сказать Вэлу, чтобы тот убирался и оставил его одного.
Вместо этого Ланс услышал свой резкий голос, говорящий следующее:
– Послушай, Вэл. Не беспокойся о мече. Я найду эту проклятую вещь, даже если должен буду съездить в ад и вернуться обратно.
Вэл грустно улыбнулся:
– Я знаю, ты так и сделаешь.
– Так что тебе не нужно изводить себя, беспокоясь об этом… или обо мне. Ты должен вернуться обратно в постель, попытаться немного поспать. Ты выглядишь хуже, чем я, что говорит о многом.
– Да это так, – согласился Вэл со слабым смешком. – Но я хочу, чтобы ты понял одну вещь. Я не «превращаюсь в тень», как ты изволил выразиться, присматривая за тобой, пока ты скитаешься. Я пришел в твою комнату совсем недавно. Была иная причина, по которой я бодрствовал почти всю ночь.
Ланс с радостью услышал это. Хотя чувство вины, что он испытывал, стало чуть меньше, Ланс, не удержавшись, проворчал:
– Это снова твои дьявольские книги. Я знаю, мама всегда надеялась, что все-таки сделает одного из нас ученым. Но она не хотела бы, чтобы ты довел себя до могилы изучением этих заплесневелых талмудов.
– Я знаю, но это так раздражает. Я так напряженно работал над полной историей нашей семьи, потому что надеялся завершить ее к маминому с папой приезду.
Вэл проковылял несколько шагов, движение, передающее его разочарование. Мало, что могло вывести его из себя, но это была больная тема.
– Я перерыл каждый архив, каждую запись. Каждую историю Корнуолла, которые смог найти, и все еще… – Он сдержал себя, бросив извиняющийся взгляд на Ланса. – Хотя, тебе это неинтересно.
– Раньше это тебя никогда не останавливало.
Вэл робко засмеялся:
– Нет, полагаю, не останавливало. – Он вздохнул и продолжил: – Этот проклятый Просперо. Как я могу завершить историю Сент-Леджеров, когда у меня так мало сведений о человеке, который, как говорят, основал наш род? Как будто практически каждое упоминание о нем было нарочно стерто.
– Возможно, так и было, – пожал Ланс плечами. – Рыцарь, бывший по слухам колдуном, безрассудный, использовавший свою силу в дурных целях, соблазнявший каждую женщину, что попадала в поле его зрения. Адский огонь, это как будто про меня. Возможно, мое имя тоже вычеркнут после моей смерти.
– Нет, я не позволю, – запротестовал Вэл. – Серьезно, Ланс, ты никогда не интересовался, что за человек мог стать родоначальником такой необычной семьи, как наша? Какой была его жизнь на самом деле? Был ли он счастлив?
– Он был сожжен на костре. Это отличный повод, чтобы сделать человека чертовски несчастным.
– Я имею в виду, до этого. С умом, могуществом, которыми он предположительно обладал, был ли он доволен жизнью? Среди всех женщин, которых, как говорят, он имел, неужели не было ни одной, которая значила для него больше, чем остальные? Если бы только мама не выгнала его дух, я мог бы спросить его.
Еще одна семейная легенда, подумалось Лансу, – о том, что призрак Просперо когда-то наведывался в старую башню. По слухам он был изгнан, но не грозным отцом Ланса, а его миниатюрной огненноволосой матерью. Мэделайн Сент-Леджер была практичной женщиной, держащей в кулаке своего свирепого мужа и пятерых неуправляемых детей. Она не относилась к тем людям, что готовы терпеть дух озорного колдуна, который нарушает покой в их доме.
Ланс скрестил руки на груди, посмотрев на своего серьезного брата с изумлением:
– Даже если бы призрак Просперо все еще шатался здесь, что, как ты думаешь, он бы сделал? Пригласил бы тебя распить бутылочку портвейна, чтобы обсудить свои романы?
– Полагаю, что нет, – признал Вэл. – Но мне было бы приятно знать, что он все-таки нашел кого-то. Что он не умер ожесточенным… одиноким.
Ланс не мог представить, почему Вэла это должно заботить, но это была та часть натуры его брата, которую он никогда полностью не понимал.
– Ты неизлечимый романтик. Вот что случается с мужчинами, рожденными в День святого Валентина.
– Возможно, это так. Боюсь, в последнее время я слишком много думал о таких вопросах, как…
Вэл отвел глаза и уставился на ковер, что возбудило любопытство Ланса. Было не похоже на Вэла уклоняться или скрытничать в чем-либо.
– Думая о таких вопросах, как? – подсказал он.
– О… об одиночестве. О влюбленности, – Вэл избегал смотреть на Ланса, играя с кончиком своей трости так долго, что это начало действовать Лансу на нервы.
Он уже был близок к тому, чтобы остановить своей рукой руку Вэла, чтобы утихомирить его проклятое беспокойство, когда Вэл наконец признался:
– Не книги не давали мне уснуть ночью, Ланс. Что-то еще. Я думаю, мое время пришло.
– Твое время для чего?
Вэл залился румянцем:
– Найти жену.
Ланс уставился на брата во все глаза. Всегда поглощенный своими книгами, своими записями, медицинскими исследованиями, в которые он был вовлечен вместе с местным доктором Мариусом Сент-Леджером, Вэл никогда не выказывал интереса к женщинам. Не в таком смысле. На самом деле, были времена, когда Ланс думал, не был ли его праведный братец девственником.
Поеживаясь от смущения, Вэл продолжил:
– Ты помнишь наш разговор с отцом в один осенний день на его занятии? О женитьбе. И… и женщинах.
– Смутно. Так как к тому времени я уже знал все о сексе, боюсь, я уделил этой теме мало внимания.
– А я уделил. И я хорошо помню, что он сказал о том, как мужчины Сент-Леджеры узнают, когда подходит их время найти пару. Бессонные ночи, огонь в крови, беспокойство, почти невыносимое чувство желания… У меня есть все симптомы, Ланс.
Ланс закатил глаза. Судя по страданию на его лице, Вэл, должно быть, говорил о какой-то роковой болезни. А что касается его так называемых симптомов, они не отличались от тех, что были у Ланса в последнее время.
Ланс напрягся, странно обеспокоенный неожиданным сравнением. Но быстро прогнал его, со снисходительной улыбкой положив руку на плечо Вэла.
– Послушай, братишка, все, что тебе нужно, – это быстрое путешествие вниз по пляжу. Я знаю, эти восхитительные дочки рыбаков…
– Это не то, что мне нужно, Ланс, – сказал Вэл коротко. – Мне нужна подходящая невеста.
– Хорошо! – Ланс убрал руку, отступая. При всей своей мягкости, Вэл мог быть чертовски упрямым, когда что-то вбивал себе в голову.
– Кого ты выбрал? – спросил Ланс.
Вэл выглядел шокированным тем, что он спросил такую вещь.
– Ты знаешь, что не я должен это решать.
– Если не ты, тогда кто… – Ланс остановился, когда, заглянув глубже в серьезные глаза брата, понял, что брат имел в виду. Ланс отпрянул.
– О нет, – взмолился он. – Вэл, пожалуйста… пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь советоваться с Искателем Невест.
– Уже.
Ланс застонал, Вэл ощетинился в ответ.
– Ты знаешь, у меня нет другого выбора, Ланс. Это та сторона традиций нашей семьи, которую даже ты должен понимать.
– О да, я достаточно хорошо знаком с легендой, – пробормотал Ланс, затем начал цитировать в насмешливой манере школьника, зубрящего урок: – Все Сент-Леджеры считаются слишком странными или слишком глупыми, чтобы им был доверен поиск их собственной пары. Если кто-нибудь из Сент-Леджеров попытается сделать это, его не ждет ничего, кроме несчастья. Но если он доверится мистическому существу, известному как Искатель Невест, чтобы тот привел ему жену, он найдет настоящую любовь, которая будет длиться вечно.
– Да, действительно! – воскликнул Вэл. – И я не понимаю, как ты можешь смеяться над этим, когда наши собственные родители являются примером.
Ланс не мог оспорить эти слова Вэла. Это была правда. Не существовало более преданных мужа и жены, чем Мэделайн и Анатоль Сент-Леджеры.
Он нахмурился, отмечая:
– Наши родители из другого поколения. Посмотри, кто у них был в качестве свахи. Почтенный священник, отмеченный за знания и мудрость. Но когда он умер, кто унаследовал его силу? Кто считается нашим Искателем Невест, Вэл?
Вэл забеспокоился под тяжелым взглядом Ланса, но наконец расстроено согласился:
– Эффи. Эффи Фитцледжер.
– Правильно. Эльфреда Фитцледжер, женщина такая легкомысленная, что она попадает в беду, выбирая цвет перьев для шляпки. И только она имеет право выбрать жену для кого-нибудь из нас.
– Но она составила несколько удачных пар. Посмотри на нашего кузена Калеба Сент-Леджера и его жену.
– Они дерутся как две вздорные уличные кошки!
– Я знаю, но на самом деле, кажется, они наслаждаются этим. Особенно примирительной частью, которая следует за ссорой.
– Но это действительно то, чего ты хочешь, Вэл? – спросил Ланс. – Жену, которая будет кидать фарфор в твою голову, когда злится?
– Нет, Эффи найдет невесту, которая больше подходит мне.
Ланс потер переносицу в полном расстройстве. Он знал, что его не касается, какое Вэл принял решение, но не мог не сделать еще одну, последнюю попытку убедить брата.
– Ты не думаешь, что было бы лучше полагаться на собственное сердце?
– Но… но разве…– Вэл заколебался, затем продолжил неуверенно: – Прости меня, Ланс, но разве это не то, что ты пытался сделать?
Вопрос брата оставил Ланса как громом пораженным, поскольку он не мог отрицать этого. Неординарный взгляд на вещи и пылкие страсти заставили его отдать свое сердце Аделе Монтерей. Жене его командира.
– Да, я был глупцом, – признал Ланс с неохотой. – Я полагал, что у тебя больше здравого смысла, Вэл. Но если ты чувствуешь, что нуждаешься в услугах так называемого Искателя Невест, это твой выбор. Тебе не нужно мое одобрение.
– Нет… но я мог бы воспользоваться твоей помощью.
– Помощью в чем?
– Ты знаешь, какова Эффи. Она всегда с большой неохотой выполняла обязанности Искателя Невест. Я видел ее почти каждый полдень в течение двух недель, но она избавлялась от меня.
– Чего ты ждешь от меня?
– Ты мог бы поговорить с ней, убедить ее. Люди слушают тебя, Ланс. Ты управляешь их вниманием и делаешь их покорными. Ты как отец в этом отношении.
«Нет, и в этом состоит главная проблема», – подумал Ланс. Он нисколько не был похож на легендарного Анатоля Сент-Леджера. И у него уже было достаточно трудностей с этим проклятым исчезнувшим мечом. Последняя вещь, в которой он нуждался, – это оказаться вовлеченным в какой-то абсурд с поиском невест Эльфредой Фитцледжер.
Ланс хотел отказать Вэлу в его просьбе. Но один взгляд в темные умоляющие глаза брата, другой взгляд на чертову трость – и, конечно, он оказался не в состоянии сделать это.
– Хорошо, – согласился он неохотно. – Я поговорю с этой нелепой женщиной. Я уверен, я должен тебе хотя бы это.
– Я бы предпочел, чтобы ты это сделал, потому что ты мой брат, –заметил Вэл грустно. – Но спасибо.
Его глаза заблестели признательностью, которая доставила Лансу еще большее неудобство, потому что он знал: он не сделал ничего, чтобы заслужить ее.
Но Вэл лучезарно улыбнулся ему:
– Ты никогда не узнаешь, как высоко я ценю это, Ланс. Я уверен, что окрещу моего первенца в твою честь.
– Боже правый, нет! – воскликнул Ланс в полном ужасе. – Как будто недостаточно, что наш отец позволил матери наградить нас такими нелепыми именами. Святой Валентин.
– Сэр Ланселот!
Было время, когда использование этих насмешливых прозвищ, так ненавидимых обоими, привело бы к обмену увесистыми тумаками, которые могли перерасти в серьезную потасовку.
Ланс почти забылся на мгновение и чуть было шутливо не ударил Вэла по плечу. Но остановил себя, вовремя вспомнив о травмированной кости брата.
Он позволил руке неуклюже упасть обратно. Вэл тоже казался чрезвычайно смущенным. С натянутой улыбкой он извинился, заметив, что уже и так отнял у Ланса достаточно времени.
Когда Вэл двинулся, чтобы уйти, Ланс бросился вперед, чтобы открыть ему дверь. Опустив голову, Вэл, прихрамывая, вышел из комнаты. Придерживая дверь, Ланс смотрел на брата через щель.
Наблюдая за движением Вэла по коридору, Ланс боялся, что в кои-то веки Вэл мог солгать. Потому что беспокоящая его нога казалась намного более вероятным объяснением для его бессонницы, чем желание Сент-Леджера найти пару.
Хромота его брата была более заметной этим утром, и это заставляло Ланса все сильнее ощущать собственные конечности, такие сильные и стройные. Лишенные любой боли, ранения, которое по праву было бы его, если бы не вмешательство Вэла. Закрыв дверь с глухим щелчком, Ланс задумался, как он всегда делал, любил ли он брата или больше ненавидел его.
Но не так сильно, как Ланс Сент-Леджер ненавидел себя.

...

Танюльчик: 13.10.10 14:53

Taniyska, Дамиана, спасибо за новую главу!!!!!

...

KattyK: 13.10.10 15:01

Taniyska, Дамиана - спасибо за продолжение!

...

орли: 13.10.10 15:43

Taniyska, Дамиана !!!Огромное спасибо за новую главу!

...

очаровашка: 13.10.10 15:54

Taniyska, Дамиана спасибо за прекрасный перевод!!!!!!!!!!!!!!

...

banoo: 14.10.10 12:31

Taniyska, Дамиана - спасибо за продолжение!

...

firaz: 14.10.10 18:00

Taniyska, Дамиана- спасибо Огромное за новую главу!

...

Alenija: 14.10.10 21:49

Taniyska, Дамиана, спасибо за перевод очередной главы!!!

...

Suoni: 15.10.10 19:33

Какие сложные отношения у братьев.

Taniyskа, Дамиана, спасибо за главу! Очень интересно и превосходный перевод!

...

Jasmin: 15.10.10 22:38

Спасибо за новую главу. Перевод оживился и это прекрасно.

...

LUZI: 16.10.10 18:00

Спасибо за перевод!
Читается на одном дыхании .

...

taniyska: 16.10.10 20:02

Да уж намучается еще Вэл с Лансом

...