lor-engris:
» Обложка от Насти (Anastazia)
Девочки, всем привет!Принесла вам вот такую красоту от Насти.
Я в восторге. 
Inga-Chernyak:
Привет Света.
Поздравляю тебя с такими замечательными подарочками от Насти. 
Настя спасибо тебе огромное за твои великолепные работы. 
Замечательные работы! 
lidiy:
Вечер добрый,
Светик, девочки. Какую же красоту сотворили девочки, спасибо, Нинуля и Настя.
Nadiya:
Здравствуйте! Поздравляю с новой темой!
Присоединяюсь ко всем пожеланиям!
Удачи и вдохновения в написании романа!)
lor-engris:
» 1. DжульеТта
Типичное раннее утро DжульеТты (в миру – Юлии Михайловны Таракановой) почти всегда напоминало драму одной ногой в реализм.
За окном робко занимается рассвет... Чем конкретно он там занимается и почему робко, для истории неважно. Не мешает, и ладно.
Маленькая комната... Вчера казалась еще меньше, но хозяйка комнаты наконец сподобилась сложить и придвинуть к стене сушилку для белья, на которую так удобно вешать всё подряд, и свободного пространства неожиданно стало больше.
Кровать в беспорядке. На сплюснутой подушке, раскинув ручки, глядит в потолок и улыбается мягкая рыжеволосая кукла Машенька. Ее прежде беспечная улыбка полна трагизма: куклу покинули безвозвратно. В углу комнаты живет неопределимого цвета треугольный стол; четвертый его угол по задумке производителя стыдливо «смазан», точно крем на торте, трогать который до приезда гостей нельзя, но очень хочется. На краю стола, крепко ухватив его черной лапой и выгнув длинную узкую шею, примостилась пыльная желтоглазая лампа. В ее теплом свете греют бока две одинаковые красные кружки с узором в белый горошек; на дне одной плещутся мутные остатки чая, а из другой выглядывают яблочный огрызок и обертка от шоколадки. Стол и его обитателей едва заметно потряхивает.
Хозяйка всего этого богатства здесь и одновременно не здесь. Поджав левую ногу, а озябшие пальцы правой сунув в пушистый тапочек, она творит.
...Маркиза де Круассан беспомощно взирала то на своего разгневанного поклонника, то на напыщенного сэра Вильгельма, одутловатое и хищное лицо которого с каждой секундой всё больше наливалось кровью. Его плохо выщипанные усы только усугубляли жуткую картину.
«Твою ж мать! – в ужасе подумала маркиза, чувствуя, как ее спина покрывается холодным и липким, как только что извлеченный из холодильника куриный бульон, потом. – Что же мне делать?»...
На экран внезапно выскочило окно антивируса, заставив Юльку вынырнуть из творческого экстаза, раздраженно щелкнуть мышкой по красному крестику и критически оглядеть только что созданный текст. Первым делом она заменила «твою ж мать» на «пресвятых угодников», затем «холодильник» – на «погреб со льдом», а подумав, милостиво лишила сэра Вильгельма плохо выщипанных усов, подарив вместо этого бородавку с торчащим из нее черным волосом. Картина получалась жуткая хоть так, хоть так.
Юлька с удовольствием потянулась. Глаза неприятно покалывало от недосыпа, но муза никак не желала отпускать свою жертву, поэтому Юлька продолжила:
...Придав своему худому лицу выражение дружеского участия и заботы, Анри дю Жемиль сделал шаг к своей вероломной возлюбленной, невесть как очутившейся в столь поздний час в таверне «Лошадиный хвост», где под бутылку старого бургундского они обсуждали свой коварный план. Король должен быть мертв не позднее следующей недели, а эта несносная девчонка снова лезет не в свое дело.
– Бог мой, миледи! – успел хрюкнуть первым сэр Вильгельм. – Что привело вас в такое злачное место? Юной девушке вроде вас здесь совсем не место.
Шевалье дю Жемилю оставалось только играть желваками от досады...
На этот раз Юлька «вынырнула» без посторонней помощи и прикусила розовый ноготь. Она слабо представляла, как воочию выглядит «игра желваками», но решила, что сойдет и так. А вот что делать с дважды повторяющимся «местом»? Некрасиво же!
Ладно, спишем всё на бедный словарный запас сэра Вильгельма и выпитое бургундское. Но убийство короля лучше перенести на пятницу, чтобы звучало солиднее.
Пальцы с маникюром, который неплохо бы обновить, вдохновенно порхали по клавиатуре. Юная маркиза Женевьева де Круассан пускала в ход всё свое обаяние, стреляла голубыми, словно небо над весенним Парижем, глазами с угольно-черными опахалами ресниц, бросавших густые тени на ее бледные от ужаса щеки, попутно размышляя, как будет спасать правителя и выпутываться из переплета. Ах, как не хватало отчаянной маркизе ее верной шпаги! А теперь мало того, что эти совсем не доблестные господа узнали о ее побеге, так она еще и стала невольным свидетелем их чудовищного разговора... Нет, лучше «заговора». Не о погоде же они тут болтали...
Последние мысли маркизы Юлька поменяла местами, добавила парочку пропущенных запятых и теперь, прокручивая туда-сюда колесико мышки, думала, как будет вытаскивать героиню. Шевалье дю Жемиль прав: белокурая маркиза и впрямь была каждой бочке затычкой, вечно лезла не в свое дело, так и напрашиваясь, чтобы кто-нибудь свернул ей шею. Но всякий раз находчивой Юльке удавалось провести свою героиню буквально по краю пропасти, по лезвию ножа...
Однако в этот конкретный раз вдохновение и погоня за словцом загнали популярного интернет-автора DжульеТту, а заодно и ее бессмертную героиню, в самый настоящий тупик. Неужели придется всё переписывать?!
«Что делать? – Юлька проморгалась и нашарила взглядом часы в углу экрана. Увиденное не вдохновляло: будильник обещал прозвенеть через семь минут. – Почти конец главы, обидно! А что если... оборвать на этом месте? До следующей недели будет интрига, а я пока что-нибудь придумаю. Или загуглю, на худой конец...»
Юлька запустила пальцы в спутанные соломенные волосы и застонала. Если прекрасная маркиза Женевьева могла похвастаться шелковистым водопадом, плавно ниспадающим по спине, даже после трехмесячного не-мытья, собственные Юлькины волосы по утрам напоминали воронье гнездо вопреки всем шампуням, бальзамам и кондиционерам. И аристократичная длина «до самой попы» доставляла больше неудобств, чем пользы.
– Думай, думай, думай, – бормотала Юлька. Потянувшись к кружке с недопитым чаем и машинально отхлебнув, она скривилась. – Фу, какая гадость!
И протянула, понизив голос:
– Фи-и, господа! Готовить покушение в присутствии дамы...
Буквально за минуту до ябеднического перезвона будильника гениальная идея навестила-таки всклокоченную голову автора. А чего это маркиза де Круассан все одна да одна?! Умница, красавица, фехтует круче д’Артаньяна, а нормальным поклонником так и не обзавелась? Непорядок!
Читатели давно и деликатно журят DжульеТту, что каждый новый воздыхатель маркизы Женевьевы, возникающий на туманном горизонте, в конце концов оказывается либо подлецом, либо пьяницей, либо бабником, либо всеми сразу. Но Юлька не виновата! Она честно пыталась сделать утонченного шевалье дю Жемиля тем самым, самым-самым, а он возьми да ввяжись в заговор против короны. Какой же это принц, дамы и господа? Он самое настоящее брехло! Лжец и обманщик, переводя на благородный язык литературы.
Поспешные щелчки затертых клавиш ноутбука потонули в звоне будильника и торжестве драмы. От несправедливости хотелось выть: она же только поймала мысль! Вот так всегда. Юлька успела напечатать презрительную реплику неизвестного про «господ» и решила окончить главу на весьма загадочной ноте:
...Все трое повернули головы. В дверях возвышалась дерзкая мужская фигура, закутанная в плащ. Благородный идальго...
Имя для «благородного идальго», кроме уже запатентованных другими авторами Дона Кихота, Зорро и Педро Сангре, на ум не шло. Юлька пару раз хлопнула себя по лбу, но так ничего и не придумала. Будильник, зараза, сбивал с толку. Прошлепав босыми пятками по зеленому ковру и заставив ненавистную штуковину умолкнуть, Юлька вернулась за компьютер и из последних сил вывернулась:
...Благородные идальго никогда не опаздывают на свидания.
И пусть теперь гадают: кто там явился, кто кого приглашал и зачем.
На покусанных губах Юльки заиграла торжествующая улыбка, которая впрочем быстро угасла.
Она не успевает отправить главу, а иначе придется жертвовать макияжем и завтраком... В глазах защипало уже нещадно, однако Юлька всё равно открыла браузер и «залила» текст на свою авторскую страничку, снабдив традиционное приветственное сообщение радостными смайликами, цветами, поцелуями и обещаниями непременно вернуться... Читателей у нее хватает, они ее нежно любят уже на протяжении пяти книг, поэтому разочаровывать их нельзя. Кто еще похвалит Юльку за ум, сообразительность и неповторимый авторский стиль? Мелочь, а приятно.
Всё! Теперь надо перестать пялиться на такую манящую кровать – и в ванную: превращаться из зомби во вменяемого, пусть и не накрашенного толком человека. А кофе можно и по дороге купить...
Да здравствуют реализм и доброе утро!