Историческое кино

«Интересно заглянуть в дневник Роми Шнайдер.
«Это самая настоящая пытка. У Сисси в юности были длинные волосы. Мои гораздо короче. Я собиралась их отрастить, но все лишь посмеялись надо мной — фильм не может ждать, пока волосы дорастут до нужной длины. Поэтому мне пришлось надеть парик. Идиотское ощущение. Непривычное и неудобное состояние».
«Наконец мы отсняли сцены свадьбы. Мне сшили свадебное платье. Мечта, а не платье! Я хотела бы танцевать в таком на собственной свадьбе!»
«Премьера „Сисси“… мы поднялись на сцену, поприветствовали публику, сказала несколько слов мама, Карлхайнц (Карлхайнц Бем, исполнитель роли Франца Иосифа — Ю.Б.) и я были буквально усыпаны цветами. Это был настоящий успех, и я почувствовала себя счастливой».

Ошеломительный успех фильма «Сисси». Небывалые деньги, Роми на вершине счастья. Но счастье это оказалось, как чемодан с двойным дном. Со временем Роми почувствовала в этой большой бочке с медом явный привкус горечи дегтя. Сбылось пророчество Вилли Фрича, который сказал ей однажды: «Ты станешь рабыней этой серии, и представление о том, что ты составляешь пару влюбленных, с чьей помощью можно делать большие деньги, станет кошмаром твоей жизни».

В книге «Я, Роми» Шнайдер пишет: «Для публики я была Сисси, а для продюсеров — живым олицетворением сладкой королевской особы. Режиссеры, критики, актеры из Германии и Франции видели меня только как Сисси. Других ролей мне не предлагали. Но я-то знала, что в жизни никогда не была ею, ни в десять лет, ни в восемнадцать. Конечно, я благодарна за свой успех, за чудесное время с режиссером Маришкой, наконец, и за деньги, которые сделали меня независимой. Слов нет — я играла Сисси с удовольствием, но мне не хочется, чтобы меня идентифицировали с этой ролью. Я чувствовала себя проштампованной. Нет ничего опаснее для актера, как дать поставить на свой лоб штамп. Мой штамп назывался „Сисси“.
Никто не желает поверить, что я могу сыграть что-то другое. Я снова должна изображать принцессу. Сисси Первая, Сисси Вторая, Сисси Третья. Я была против второй серии, но меня заставили сыграть и третью».

Успешная роль, как плен. Так получилось и с Роми Шнайдер. Даже в Бразилии ее встречали не как актрису Роми Шнайдер, а как австрийскую императрицу Сисси. Весной 1981 года произошел характерный эпизод в Бретани, в кафе, где к Роми подошел старый моряк и, сияя от счастья, спросил:
— Вы — Сисси? Не так ли?
— Нет, я Роми Шнайдер, — ответило актриса с вызовом. Лицо ее стало неприветливым и колючим.

Тем не менее, Роми Шнайдер запала в душу миллионам кинозрителей и именно как прекрасное юное существо Сисси. Никто не хотел видеть, как повзрослела актриса, как профессионально выросла, какие драматические роли стала играть. В возмущении Роми говорила: «Что я дала людям, кроме Сисси? Ненавижу этот имидж, никогда ею не была. Я женщина сорока двух лет и зовусь Роми Шнайдер. Так зачем же постоянно напоминать мне о том, что было так давно?»

Дело дошло до того, что Роми Шнайдер возненавидела Сисси так, словно она была живым человеком, и принесла ей много несчастий. Конечно, это было не так. Просто маска крепко приросла к лицу Роми, и отдирать ее приходилось с мучительной болью.

То, что не нравилось Роми Шнайдер, то безумно понравилось Эрнсту Маришке, и он уже был готов запустить четвертую серию о Сисси, но актриса оставалась неприклонна, и режиссеру пришлось утешиться тем, что американская фирма «Парамаунт» приобрела его трилогию, сократила и выпустила на экраны под названием «Моя любовь навечно». Что это была за картина?
Увы, вместо подлинной истории — одни кинематографические придумки. Сегодня эти фильмы о Сисси примерно то же самое, что наши «Кубанские казаки» или «Свадьба с приданым». Много шума, улыбок и веселья. Оптимизм хлещет через край. Ни намека на серьезные конфликты, тем более на трагедию. Хороша только Роми Шнайдер. И опять же не как актриса, а как привлекательная молодая женщина. Молочно-белая фреляйн в задиристых кудряшках с фарфоровым личиком, как выразился один уважаемый наш критик.

Несмотря на категорический отказ участвовать в дальнейшей сиссиаде, Роми Шнайдер все же пришлось еще раз обратиться к образу австрийской императрицы. Но уже не у комико-опереточного режиссера Эрнста Маришки, а у настоящего режиссера, классика Лукино Висконти. Висконти пригласил Роми в картину «Боккаччо-70» на роль графини Пупо. Для того, чтобы сыграть ее, Роми пришлось отказаться от немецкой привычки хорошо поесть и искать свой стиль в одежде и прическе. Благодаря Висконти Роми Шнайдер сумела соединить воедино обольстительность и элегантность, а красота была дана ей от природы. Школа изящества и актерского мастерства, пройденная у Висконти, помогла Роми Шнайдер обрести уверенность в себе. Она засияла яркой кинозвездой.

В начале 70-х годов Висконти пригласил Роми Шнайдер в картину «Людвиг II». Фильм вышел на экраны в 1972 году, в роли Людвига снимался Хельмут Бергер, ну, а Роми Шнайдер должна была снова воплотить на экране австрийскую императрицу Елизавету, кузину Людвига. По фильму, Сисси утонченная, дерзкая и неотразимо прекрасная женщина, понимающая смятение души Людвига, короля-мечтателя: «У тебя должна быть реальная жизнь, — говорила она. — Забудь мечты о славе. Правители, подобные нам, не имеют истории. Мы нужны только для парадов».

Зная, что Людвиг избегает женщин, опытная Сисси заманивает его в свои сети. «Через три дня полная луна. Мы можем встретиться. Я буду одна», — шепчет она кузену.

Одно время Людвиг II был обручен с младшей сестрой Елизаветы Софией, но потом разорвал помолвку. Встречи с Сисси продолжаются. Если верить фильму, а не истории, то между ними существовал любовный роман. Любовный и несчастный, ибо Людвиг безумен, и она ему как женщина совершенно не нужна. В фильме есть кадр, когда Елизавета, окончательно осознав это, начинает хохотать, сначала тихо и незаметно, а потом всё громче и яростнее, превращаясь буквально на глазах из феи красоты в дикую фурию, брызжущую слюной. И это уже совсем не та Сисси времен юности у режиссера Маришки.

В картине «Людвиг» Роми Шнайдер ослепительно красива и элегантна, от перьев шляпы до кончика шлейфа. Это в кино. Но и в жизни в годы своего расцвета Роми была великолепна, от нее исходило какое-то нестерпимое золотистое сияние — от волос, от кожи, глаз и улыбки. Во всем ее облике ощущалась загадка волнующей красоты.»