PoDarena:
15.08.10 21:41
» love story как второстепенная сюжетная линия
Привет!
Вот показалось интересным обсудить такую тему.
Все мы любим ЛР, вечная ему слава (без всяких там смайликов)
Но есть такие книжки интересные, которые вроде бы и не о любви, на первый взгляд
О чем? Да о чем угодно.
Это может быть фантастика, фэнтези, исторический роман, детектив, да просто роман про жизнь.
Понятно, что без темы напряжения между полами не одно литературное произведение не обходится, это еще классик сказал.
Но написать можно по-разному.
И есть такие произведения, где love story - на задворках основного сюжета. Но так ему аккампанируют, вносит такую звенящую ноту, так написано что ух!
Вот об этих замечательных книжках предлагаю поговорить.
Приведу пример. Есть такой Стивен Кинг и его "Темная башня". В четвертой его части, "Колдун и кристал" рассказывается история любви Роланда Дискейна и Сюзан Дельгадо. Там на всю толстенную книжку строк про их отношения наберется едва ли на пару страниц. Но это такие строки! Просто квинтеэссенция ЛР!
Может, кто-нибудь еще поделится? Или мне одной любовная тематика везде мерещится?
Добавить тему в подборки Модераторы: PoDarena; Дата последней модерации: -Поделитесь ссылкой с друзьями:
...
Leleta:
15.08.10 22:32
PoDarena писал(а):Или мне одной любовная тематика везде мерещится?
Нет, не одной
Тем более, ты сама сказала, что:
PoDarena писал(а): без темы напряжения между полами не одно литературное произведение не обходится,
Другое дело, что не во всех произведениях (других жанров) любви уделяется достаточное внимание....
Стивена Кинга я не читала (я как-то больше по детективам....
)
Из того, что читала, мне больше всего запомнилась любовная линия Перри Мейсона и его секретарши Деллы (Серия книг Э.С. Гарднера)
(Классику я не считаю - в ней как раз как правило о любви много говорится)
Хм... если что еще вспомню - напишу
...
Santers:
16.08.10 07:08
Согласна, у Стивена Кинга часто присутствует линия отношений нероев, в "Противостоянии", например.
А еще хочу особо отметить Агату Кристи: великолепную детективную линию часто сопровождает история любви героев. Это мой горячо любимый "Человек в коричневом костюме", это "Берег удачи", "В 4.50 из Паддингтона" и многие другие...
...
PoDarena:
16.08.10 11:19
Давайте делиться цитатами.
Первая любовь между Роландом и Сюзан
Здесь было ее тайное убежище, и она не хотела,
чтобы кто-то застал ее в этой роще, да еще всю заплаканную, словно
ребенка, который упал и больно ушибся. Треснула еще одна ветка. В роще
появился кто-то еще, в самый неподходящий момент:
- Уходи! - закричала она, едва узнавая свой осипший от слез
голос. - Уходи, кто бы ты ни был, и оставь меня одну.
Но человек, теперь она видела его сквозь листву, приближался. А
когда она узнала его, то поначалу решила что направляющийся к ней Уилл
Диаборн
({Роланд,} мысленно поправилась она, {его зовут Роланд})
- плод ее разгоряченного воображения. И не могла поверить, что
видит его наяву, пока он не опустился на колени и не обнял ее. Она тут
же прижалась к его груди.
- Откуда ты узнал, что я...
- Увидел, как ты скакала по Спуску. У меня есть одно место, куда
я иногда прихожу подумать, вот я и увидел тебя. Я бы не последовал за
тобой, но ты скакала без седла. Я подумал, что-то не так.
- Все не так.
Не закрывая глаз, сосредоточенно, он начал покрывать ее лицо
поцелуями. И Сюзан не сразу поняла, что он сцеловывает ее слезы. А
потом взял за плечи и чуть отстранил, чтобы заглянуть ей в глаза.
- Скажи это еще раз, Сюзан, и я все сделаю. Не знаю, обещание это
или предупреждение, или и то и другое, но... скажи, и я сделаю.
Ей не пришлось спрашивать, о чем он. Она почувствовала, как земля
двинулась у нее под ногами, и потом часто говорила себе, что то был
первый и единственный раз, когда {ка} явилась к ней ветром пришедшим
не с неба, а из земли. {Она настигла меня в конце концов,} решила
Сюзан. {Моя} ка, {хорошо это или плохо.}
- Роланд!
- Да, Сюзан.
Она опустила руку пониже пряжки ремня, ухватилась за то, что
нащупала там, не отрывая взгляда от его глаз.
- Если ты любишь меня, тогда люби.
- Да, леди. Я готов.
Он расстегнул пуговицы рубашки, сшитой в той части Срединного
мира, которую Сюзан так и не удалось увидеть, и вновь обнял ее.
Они помогли друг другу раздеться. Обнаженные, легли, обнявшись,
на летний мох, мягкий, как лучший козий пух. Они лежали, соприкасаясь
лбами, как в ее сне наяву, а когда он вошел в нее, она почувствовала,
как боль перетопилась в сладость, сладость некоего дикого и
экзотического растения, попробовать которое удается раз в жизни. Она
держалась за эту сладость сколько могла, но потом сдалась, с громкими
протяжными стонами, крепко обнимая его за шею. Они любили друг друга в
ивовой роще, отринув само понятие чести, забыв о данных кому бы то ни
было обещаниях, и наконец Сюзан открыла для себя, что сладость - еще
не все, что она сменяется блаженством, поднимающимся от того места,
что раскрылось перед ним, как цветок, и заполняющим все тело. Она
вскрикивала снова и снова, думая, что не может быть столько
наслаждения в мире смертных. Она просто захлебывалась в счастье. Голос
Роланда вторил ее. А с ними сливалось журчание ручья. Она буквально
вдавила его в себя, лодыжками обхватив колени, покрывая лицо жаркими
поцелуями, и он не уступал ей в своей страсти. Они любили друг друга в
феоде Меджис, на исходе последнего великого века, и зеленый мох под
тем местом, где сходились ее бедра, окрасился красным, свидетельствуя
о том, что она лишилась девственности. Они слились воедино и таким
образом предопределили свою судьбу.
Ну разве это не достойно пера лучших авторов ЛР!?
...
PoDarena:
18.08.10 05:08
что-то массового внимание, как я погляжу, тема не вызывает. Жаль
Выложу еще отрывок, прежде чем пох...ть все окончательно
Нравится мне, как стал Лукьяненко писать про лубовь.
В ранних вещах как-то очень романтично, всколзь, одним поцелуем все ограничивается и много-много романтики про жизнь и смерть, добро и зло - ну как у него это обычно бывает
А сейчас опыта поднабрался, может, пару хороших ЛР прочитал
Мне прям нравится, иногда специально именно эти моменты перечитываю
Опять же, очень интересно, как про это пишет брутальный мужчина
повторюсь, мне очень нра
Итак, С.Лукьяненко "Конкуренты"
(для тех, кто не читал, место действия - что-то типа общаги с НУ ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ ЗВУКОИЗОЛЯЦИЕЙ)
– Надо есть в темноте, – сказал я.
– А ты прав, – легко согласилась Лена. И стала расстегивать свой комбинезон. – У меня есть мысль, как скоротать время…
Меня упрашивать не пришлось. Человек странно устроен… можно безумно хотеть спать. Можно быть голодным до чертиков. Но привлекательная женщина все-таки изменит приоритеты…
Несколько секунд мы стояли у кровати, целуясь. Потом я мягко толкнул Лену на кровать – и опустился следом. Ее глаза на миг затуманились, когда я вошел в нее, пальцы сжались на моих плечах.
– Только дождись меня, ладно? – прошептала она мне в ухо.
– Не беспокойся, я буду неспешен как коала… – ответил я.
Ну, на неспешного австралийского медвежонка я все-таки не тянул. Ленка мне нравилась, да и в постели она не ленилась. Минут пять мы ласкали друг друга, потом светящийся шар под сводом пещеры померк – лишь едва-едва светился призрачным синим светом. В тот же миг Лена выгнулась подо мной, кусая губы, сдавила в горле крик – и я прошептал:
– Не сдерживайся… ну их… пусть завидуют…
Лена словно ждала моего разрешения – застонала, ее пальцы пробежали по моей спине, впились в ягодицы, она изо всех сил прижимала меня к себе, хотя я еще пытался двигаться. Не сдержался и я – издал сдавленный рычащий стон.
Где-то невдалеке за стенками комнатушек кто-то насмешливо зааплодировал.
Но нам это ничуть не испортило настроения.
Мы лежали, прижимаясь друг к другу, я водил в почти непроглядной темноте ладонями по ее телу, всматривался в поблескивающие глаза – единственное, что было отчетливо видно.
– Я тебе нравлюсь или… просто так? – спросила Лена.
И я почему-то понял, что надо отвечать совершенно честно.
– Нравишься. Но, наверное, и «просто так» тоже. Хочется… тепла.
Она крепко обняла меня. Пробормотала:
– У меня плечи мужицкие, широкие… Это потому что плаванием в юности много занималась, дура… А может, потому, что все время за рулем…
– Ничего, это тебя не портит. Главное, что все, что ниже плеч, очень женское.
Лена фыркнула.
– А ты ничего… Мой… ну, он какой-то тюфяк был. Выпить, пожрать, на диване поваляться… только в постели спринтер… Я думала, все журналисты… Извини. Тебе неприятно?
– Да нет, ничего.
– У тебя кто-то есть на Земле?
– В смысле – подруга? Есть.
– Не жена?
– Нет. Мы… как-то поняли, что нам брак не нужен.
– Даже странно… исправный мужик и на свободе… – Она тихо засмеялась. – Может, та я , что на Земле, тебя однажды найдет.
– Дай им Бог удачи, – согласился я. – Только мне кажется, тот я – не очень приятный тип. Ленивый циник…
– Может, но тогда ты быстро изменился. И в лучшую сторону… – Ее губы нашли мои. Через минуту она спросила: – Есть сильно хочешь?
– Могу чуть-чуть потерпеть.
– Ну тогда…
В этот раз никто насмешливо аплодировать не стал.
...
Мария Ширинова:
18.08.10 11:33
PoDarena писал(а):что-то массового внимание, как я погляжу, тема не вызывает.
Ну так книг, где герои вступают в какие-то отношения тысячи. Даже в том же
Гарри Поттере были и томление и первый поцелуй...
...
PoDarena:
18.08.10 11:58
Мария Ширинова писал(а): Ну так книг, где герои вступают в какие-то отношения тысячи. Даже в том же Гарри Поттере были и томление и первый поцелуй...
Само собой, куда же без первого поцелуя. Только у Гарри Поттера, при всем моем уважении к Роуллинг, перечитывать это моменты не тянет. Нет, может девчонок 13-летних и тянет.
Вопрос как раз в том и состоит, что где-то эти "какие-то отношения " еще ого-го-го какие!
Собственно, готова смириться с мыслью, что для многих "суп -отдельно, мухи - отдельно" - лучший вариант.
Хочешь романтики и любовных сцен - на тебе ЛР!
А у меня прям коллекция подобралась этаких мини-ЛР в больших произведениях.
Просто думала, мож еще такие "филателисты" есть, мы бы марочками поменялись
...
Мария Ширинова:
18.08.10 11:59
PoDarena писал(а):Вопрос как раз в том и состоит, что где-то эти "какие-то отношения " еще ого-го-го какие!
Теперь суть вопроса ясна.
PoDarena писал(а):А у меня прям коллекция подобралась этаких мини-ЛР в больших произведениях.
А что входит в эту коллекцию, если не секрет?
...
PoDarena:
18.08.10 12:22
Мария Ширинова писал(а): PoDarena писал(а):А у меня прям коллекция подобралась этаких мини-ЛР в больших произведениях.
А что входит в эту коллекцию, если не секрет?
Ну пару первых попавшихся уже выложила.
Вообще, у позднего Лукьяненко есть прям берущие за душу пассажи об отношения М и Ж
Мне кажется, что у Мастеров в жанре фантастики и психологического триллера (драмы) вообще эта тема
дельно получается.
Имею в виду того же Кинга, иже с ним Кунца, Дэна Симмонса. Иногда соэдается такое впечатление, что именно об этом и хотел написать автор, да образ брутального мачо не дает
Поэтому приходится вокруг огород городить со всяким бластерами-шмастерами, или войнушку какую, или преступления.
Вообщем, если интересно все же, могу еще выложить.
Только давайте все-таки делиться
а то у меня весьма своеобразный ареал чтения, вот и боюсь, вдруг что пропустила?
...
Мария Ширинова:
18.08.10 12:29
PoDarena писал(а):Только давайте все-таки делиться
Хорошее предложение. А Шелдон подойдет? Есть, например, такая писательница Лавейл Спенсер (псевдоним Элизабет Гейдж), у которой очень мощные книги про любовь, но не любовные в классическом понимании. А те же самые классики Гюго и Золя?
...
PoDarena:
18.08.10 13:00
Мария Ширинова писал(а): А Шелдон подойдет?
Еще как! Честно говоря, в моей собственной картотеке, Шелдон вообще в разделе ЛР, хотя это может и не правильно
Мария Ширинова писал(а):
Есть, например, такая писательница Лавейл Спенсер (псевдоним Элизабет Гейдж), у которой очень мощные книги про любовь, но не любовные в классическом понимании.
Цитату - в студию!
Мария Ширинова писал(а):
А те же самые классики Гюго и Золя?
Блин, сразу захотелось Мопоссана и Бунина перечесть.
Тут темка была на форму: "Ваш первый ЛР". Так я там наврала, оказывается. Не СЭФ, они, родимые, они
...
Мария Ширинова:
18.08.10 13:06
PoDarena писал(а):Честно говоря, в моей собственной картотеке, Шелдон вообще в разделе ЛР, хотя это может и не правильно
Ну уж нет... Уж что-то, но только не ЛР.
PoDarena писал(а):Цитату - в студию!
Хм.. ее процитировать проблематично. Вот тут
темка , а на первой странице ссылки на отзывы, они лучше всяких цитат.
...
Изабелла:
18.08.10 22:54
Я бы ко всему перечисленному добавила свою любимую
Королеву Юга Перес-Реверте. Не ЛР (но любовь есть), представлена, как реальная история наркобаронши, о которой пишет книгу журналист.
...
PoDarena:
19.08.10 09:30
А приведите пример какой-нибудь характерный, любезная
Изабелла?
А ту я указанного автора не читала
А я еще отрывок из Лукьяненко выложу
...
Изабелла:
19.08.10 23:13
PoDarena писал(а):А приведите пример какой-нибудь характерный, любезная Изабелла?
Вот пожалуйста:
Она долго, пока не докурила сигарету, сидела на пляже, заглядевшись на далекие огни, словно рассыпанные по спокойной черной воде. Потом, очнувшись, вздрогнула, будто предрассветный холодок проник под застегнутую доверху куртку несмотря на поднятый ворот. Черт возьми. Там, в Кульякане, Блондин Давила много раз говорил, что она не создана жить одна.
Ни за что, мотал он головой. Не такая ты девчонка. Тебе нужен мужчина, который бы держал тебя под уздцы и вел, куда надо. А ты была бы такой, как есть: милой и нежной. Хорошенькой. Мягкой. С тобой надо обходиться, как с королевой, или вовсе не быть с тобой.
Ведь ты даже «энчиладас» не приготовишь; да и зачем, если есть рестораны? А еще, милая, тебе нравится вот это. Тебе нравится то, что я с тобой делаю, и как я это делаю, и ты скажешь, – он смеялся, шепча это, проклятый Блондин, щекоча губами ее живот, – ты скажешь: ох, вот беда-то, когда меня сцапают и выпишут мне билет в одну сторону. Ба-баах. Так что иди-ка сюда, смугляночка моя. Сюда, поближе, еще ближе, и обними меня покрепче и не отпускай, потому что в один прекрасный день я умру, и тогда меня уже никто не обнимет.
Как же мне жалко тебя, детка, как же плохо тебе будет тогда без меня. Ведь ты будешь совсем одна. Я хочу сказать; когда меня уже не будет, и ты будешь вспоминать меня и тосковать по всему этому… вот этому… и будешь знать, что никто никогда не будет делать этого с тобой так, как делал я.
Совсем одна. Каким странным и в то же время каким знакомым было для нее теперь это слово: одиночество. Когда Тереса слышала, как его произносят другие, или сама мысленно произносила его, слово это будто бы относилось не к ней; всякий раз при этом ей виделся Блондин...
Он оказался совсем иным, нежели Блондин, всегда такой изобретательный на разного рода забавы. С ним не было, как когда-то с Блондином – молодой солдат и полицейский в счет не шли, – ни шуток, ни смеха, ни проказ, ни словесного озорства как прелюдии или приправы. Да и вообще в тот первый раз слов почти не было: этот мужчина почти все время молчал, делая свое дело очень серьезно и очень медленно. Очень тщательно. Его глаза, спокойные даже в эти минуты, ни на миг не отрывались от нее. Не смотрели в никуда и не закрывались. И когда лучик света проникал сквозь планки жалюзи, заставляя искриться крошечные капельки пота на коже Тересы, а зелень этих глаз, казалось, становилась еще светлее, они смотрели на нее пристально и внимательно, спокойные, как и все его худое, сильное тело – вместо того, чтобы нетерпеливо, как она ожидала, атаковать ее, оно проникало в нее твердо и уверенно. Он действовал без спешки. С не меньшим вниманием к ощущениям, отражавшимся на лице женщины, и содроганиям ее плоти, чем к контролю над собой; продлевая до бесконечности каждый поцелуй, каждую ласку, каждое положение. Снова и снова повторяя те же движения,
вызывая у нее тот же трепет и тот же ответ – бесконечная, сложная цепь. Влажный запах обнаженного твердого члена. Слюна. Тепло. Податливая мягкость. Нажим. Покой. Причины и следствия превращались в новые причины, одни и те же последовательности казались бесконечными. А когда к ней на миг приходило головокружительное просветление, словно она падала откуда-то, где, покинутая, лежала или колыхалась на поверхности, и, думая, что проснулась, начинала так или иначе отвечать ему, ускоряя ритм или уводя его, куда, она знала – или думала, что знает, – желает быть уведенным каждый мужчина, он чуть качал головой, отказываясь, и улыбался ей одними глазами, и тихо произносил неслышные слова, а один раз даже поднял указательный палец, чтобы нежно пожурить ее; подожди, прошептал он, я хочу, чтобы ты лежала спокойно, даже не
моргая, – и, отступив и на мгновение перестав двигаться, с застывшим лицом, сосредоточившись, чтобы снова взять себя в руки – она чувствовала между своими бедрами его плоть, твердую и влажную ее влагой, – внезапно погрузился в нее снова, мягко, еще медленнее, еще глубже, до упора. И Тереса подавила стон, и все началось сначала, а
солнце, просачиваясь сквозь щели жалюзи, слепило ее вспышками света, короткими и теплыми, как удары ножа. И тогда, прерывисто дыша и глядя на него расширенными глазами – так близко, что его лицо, и его губы, и его глаза, казалось, тоже проникли в нее, – зажатая между его телом и смятыми влажными простынями под спиной, она еще крепче обхватила его руками, ногами, ртом и вдруг подумала: господи боже мой, Дева Мария, Пресвятая Богородица, ведь мы же делаем это без презерватива.
Тереса встала и сказала, что ей хочется прогуляться. Сантьяго, все еще сидя и нашаривая деньги в заднем кармане брюк, продолжал смотреть на нее, но уже с иным выражением. С улыбкой. Он всегда знал, как нужно улыбнуться, чтобы разогнать для нее все черные тучи. Чтобы она сделала что-нибудь. Например, пообщалась с
Абделькадером Чаибом.
– Черт возьми, Тереса.
– Что?
– Иногда ты похожа на девчонку, и мне это нравится. – Поднявшись, он положил на столик несколько монет. – То есть, когда я вижу, как ты идешь, и все такое. Ты идешь, а попка у тебя так и танцует, потом поворачиваешься… так бы и съел тебя всю, как свежий персик… И грудь у тебя…
– Что – грудь у меня?
Сантьяго склонил голову набок, ища подходящее определение.
– Красивая, – серьезно закончил он. – Самая красивая во всей Мелилье.
– Ничего себе… Это что – испанский комплимент?
– Ну… не знаю. – Он подождал, пока она не отсмеялась. – Просто мне это пришло в голову.
– Только это? Больше ничего?
– Нет. Мне нравится, как ты разговариваешь. Или молчишь. Мне от этого становится… не знаю… что-то во мне происходит… какие-то чувства. Разные. И нежность тоже – наверное, это самое подходящее слово.
– Вот и хорошо. Мне приятно, если ты иногда забываешь о моей груди и становишься нежным.
– А мне и не надо ни о чем забывать. Твоя грудь и моя нежность – одно с другим вполне вяжется.
Со времен Мелильи ее память связывала петушиный крик со словами «рассвет» и «одиночество». На востоке, очерчивая силуэты заводских башен и труб, обозначилась полоса тусклого света, и с той стороны все, что было черным, начало сереть, сообщая тот же цвет воде у берега. Скоро станет светлее, сказала она себе. И серость моих грязных
рассветов сначала окрасится золотым и алым, а потом солнце и синева начнут разливаться по пляжу и бухте, и я снова буду спасена до следующего предутреннего часа. Задумавшись, она вдруг увидела, что Сантьяго поднял голову к светлеющему небу, будто нюхая воздух, как охотничий пес, и остался сидеть так, задумавшись, опустив руки на
колени. Он просидел в этой позе довольно долго. Потом встал, потянулся, раскинув руки, погасил лампу, снял шорты, снова напряг мышцы плеч и рук, словно желая охватить всю бухту, и пошел к воде, которой едва касался высокий бриз; она была так спокойна, что образовавшиеся крути расходились по темной поверхности далеко-далеко. Зайдя в воду по бедра, Сантьяго бросился в море и медленно поплыл, шлепая руками и ногами.
Проплыв несколько метров, нашарил ногами дно, повернулся и только тут увидел Тересу: выйдя на крыльцо и сбросив футболку, она тоже входила в море, потому что ей было куда холоднее там, позади, одной в доме и на сером в предутренних сумерках песке. Так они встретились в воде по грудь, и ее обнаженная, покрытая мурашками кожа согрелась от прикосновения к коже мужчины; и когда Тереса почувствовала, как его твердый член прижимается сначала к ее бедрам, потом к животу, она раздвинула ноги, облегчая ему путь, и ощутила соленый вкус его губ и языка, и повисла, почти невесомая, обхватив его бедра своими, пока он входил в самую глубь ее тела и освобождался – медленно, долго,
неторопливо, а Тереса гладила его мокрые волосы, и бухта вокруг них озарялась светом, и этот нарождавшийся свет золотил беленые домики на берегу, а вверху с криками кружили чайки, высматривая добычу на мели. И тогда она подумала, что временами жизнь бывает так прекрасна, что становится непохожей на жизнь.
Ну как? Понравилось?
Просто я очень люблю эту книгу...
...