Не бойся, я с тобой (СЛР)

 » Не бойся, я с тобой (СЛР)  [ Завершено ]

Жанр: Иронический любовный роман

Действующие лица: Йен/Тина; Пол Уэсли, Нина Добрев, Дженсен Эклз - реальные имена актеров, характеры - плод бурного аффторского воображения; Сенди Блер, Томас Пайк - полностью мои герои; Джули Плек - продюсер сериала "Дневники вампира", характер - аффторская выдумка.

От автора: Можно сказать, что это "фанфик", но... Слишком много аффторской "отсебятины", характеры персонажей полностью придуманы, даже на миллиметр не подходят тем реальным людям, которые взяты в сюжет. Съемочная площадка сериала "Дневники вампира" - всего лишь фон для событий. Старалась расписывать всё "от" и "до", не ориентируясь лишь на аудиторию поклонников. Поэтому смею надеяться, что будут читать все, кто хочет отдохнуть и расслабиться рядом с самоироничной главной героиней и весьма ответственным, занудным главным героем.
Несмотря на довольно грустное начало, история не будет драмой, здесь отсутствуют слезные терзания и переживания. Ожидается много любви и немного иронии.

Аннотация: В жизни голубоглазого актера и известного защитника окружающей среды Йена Сомерхолдера появилась новая проблема, которая будет посерьезней высыхания луизианских болот и вырубки леса в Амазонии. Нежданно и негаданно рядом с ним обосновалась "младшая сестренка", заботу о которой лучший, но трагично погибший друг, оставил в своем завещании. И что прикажете делать с девчонкой, которая равна трем тайфунам и одному землетрясению вместе взятым? Да еще юная чертовка начала поглядывать на своего новоиспеченного опекуна далеко не кротким и наивно-детским взглядом...





Официальный трейлер




  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Tamiona inRed)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Tamiona inRed; yafor; Дата последней модерации: 29.12.2013

 » Глава 1

В происходящее не верилось. Всё казалось то ли дурным сном, то ли глупой и неудавшейся шуткой; казалось, что в кабинет сейчас ворвется Том, тряхнет золотистыми волосами, и, смеясь, скажет: «Ну и морды у вас, ребята!».
Йен Сомерхолдер прикрыл глаза и резко открыл. Нет, ничего не изменилось. Он и его менеджер, по совместительству лучшая подруга - Сенди Блэр - сидели в офисе одного из самых дорогих нотариусов, который зачитывал завещание, ничего не выражающим официальным тоном, от которого становилось еще гаже на душе:
«Я, Томас Пайк, находясь при своем уме и твердой памяти, в случае своей случайной смерти, оставляю все свое имущество в распоряжение моего друга и названного брата Йена Сомерхолдера, а так же назначаю его опекуном своей сестры Тины Пайк до исполнения ей двадцати одного года. Завещание прочесть в день моих похорон, дабы вышеозначенный Сомерхолдер не мог отвертеться».
Нотариус, похожий на большого и важного павлина, посмотрел на Йена из-под очков в золотистой оправе и произнес:
- Мистер Сомерхолдер, вам всё ясно? Вы конечно можете оспорить завещание, но покойный ясно дал понять, что хочет назначить вас опекуном и сестры, и имущества. Учитывая тот факт, что близких у мисс Пайк не осталось, то вывод очевиден.
Сенди положила руку на плечо Йену, сдерживая рыдания. Сомерхолдеру хотелось запустить чем-нибудь тяжелым в стену. Этот сукин сын, Том, готовился к смерти. Ему просто надоело жить. Он носился на своем спорт-байке без шлема, прыгал с парашюта без инструктора, увлекался всякими экстремальными видами спорта и снимался в своих третьесортных боевиках без дублеров. И вот закономерный итог: через какие-то полчаса его тело предадут земле, а Йену придется жить с тем, что не мог остановить лучшего друга, с которым дружил с детства.
Сомерхолдер тяжело вздохнул, но ничего не ответил. В его мыслях царил кавардак и хаос. Том, веселый и жизнерадостный Том, вместе с которым он основал свой фонд в поддержку экологии родной Луизианы, с которым пьянствовал в молодости и делал первые шаги в актерской карьере, его лучший друг по-дурацки погиб, оставив сестру. И сейчас Тине необходима поддержка. А он в это время заседает в этом царстве стекла и бетона, и выслушивает занудные речи, в которых нет и капли сочувствия.
Наконец, все бумаги были подписаны, Йен в сопровождении Сенди направился на кладбище отдать последние почести другу, а так же позаботиться об его сестре.
Йен уселся на заднее сидение арендованного черного тонированного автомобиля. Сенди сидела рядом, хлюпала носом, и, всё же, расплакалась навзрыд.
Водитель без лишних разговоров тронулся с места.
Подруга столько лет любила Тома, но опоздала с признанием. Йен приобнял ее, а сам обдумывал план по укрощению строптивого бесенка, навязанного ему другом. Сомерхолдер решил попросить чертей в аду, что бы они получше раскалили сковородку и, как следует, поджарили прохвоста.
Йен тяжело вздохнул: «Мне будет не хватать тебя, дружище. С Тиной всё будет хорошо, обещаю», - мысленно произнес он, почувствовав, как в глазах предательски защипало. Но, сосредоточившись на всхлипывающей Сенди, он смог пересилить себя и избежать позорной женской участи.

***

Солнце светило слишком ярко, трава пестрела всеми оттенками зеленого, хотя по закону голливудских фильмов, сейчас должен идти нудный моросящий дождик, и люди в траурных одеждах, тихо склонив головы под черными зонтами, безмолвно скорбеть над усопшим.
Но ничего подобного и в помине не было. Солнце жарило во всю, опаляя жаром собравшихся на кладбище. Тощий священник вытер пот со лба засаленным платком. Он что-то вещал бренную плоть и прах, лучшую жизнь, но я мало вслушивалась во всю эту религиозную шелуху. Ко мне подходили какие-то люди со скорбными лицами, что-то говорили, брали за руки, но мне хотелось только кричать и прыгнуть в еще открытую могилу.
Моего старшего брата, с озорным блеском серо-зеленых глаз больше нет, а эти странные люди все идут и идут, что-то говорят. Том Пайк – голливудский актер, продюсер и просто хороший парень не дожил до своего тридцать второго дня рождения три дня. Мы должны были сегодня составлять список приглашенных на вечеринку, посвященную нашим дням рождениям, разница которых была в сутки. Он уехал на своем мотоцикле, и больше я его не видела, как и водитель грузовика, что его сбил.
Мне поставили черный раскладной стул, и я восседала на нем, словно жертвенный баран на алтаре, которого приготовили на заклание. Фальшивые сочувствия и лицемерные скорбные вздохи скоро добьют меня окончательно. Возможно, это все к лучшему. Ничего и никого не будет. Я, Том и родители, мы будем жить в радужной стране, и собирать ромашки, прыгая по полю. Представив моего брутального братишку, собирающего цветочки под синим небом, я истерично хихикнула, и священник весьма многозначительно посмотрел на меня.
Но вот тяжелый деревянный ящик, в котором был мой самый близкий и единственный человек, стали опускать в иссушенную калифорнийскую землю, и пелена слез вновь, который раз за сутки, застила мои глаза. Я медленно встала, на нетвердых ногах подошла к краю ямы, и хотела просто шагнуть туда, вместо того, чтобы бросить багровые лепестки роз, кем-то бережено вложенные в мою ладонь. Я замерла, пытаясь понять, что же от меня хотят, сделала один небольшой шаг, едва не упала, но чьи-то сильные руки остановили меня, подхватили, и меня куда-то понесли.
Я слабо сопротивлялась, но мужской голос прошептал:
- Тихо, моя хорошая. Теперь Йен рядом. Не бойся, я с тобой, - и сказал в сторону: - Сенди, займись людьми и прочими вещами. Я отвезу Тину к себе. Её нельзя оставлять одну, а здесь ей уже делать нечего.
- Хорошо, Йен, - ответил женский голос, казавшийся смутно знакомым. – Я позвоню позже.
Ничего вокруг я не замечала, не совсем понимала, что происходит. Мне было все равно. Я чувствовала на себе крепкие руки Йена. Он нес меня бережно, так, словно я была пушинкой. Хотя мои пятьдесят два килограмма когда-то доставляли мне массу хлопот, и я вела с ними остервенелую войну.
Сквозь смеженные веки пробивалось яркими пятнами солнце, птицы чирикали на деревьях. А мне хотелось одного – не открывать глаз, заснуть и не проснуться. Я не знала, как буду жить дальше.
Йен открыл дверцу машины, усадил меня на заднее сиденье, сам присел рядом. Переборов себя, я распахнула глаза и столкнулась с невыносимым голубым взглядом, и чуть было не задохнулась от накативших вновь слез. Сомерхолдер всегда служил живым напоминанием о Томе, жизни, первой потере.
Когда умерли наши родители, то мой старший брат и его лучший друг вернулись домой в Луизиану. Родители погибли в автокатастрофе, и мы с Томом не знали, что делать, каждый по-своему. Я рыдала, сжавшись в комок, а Том напился вдрызг и спал на диване в гостиной.
Мне было тринадцать лет, и я безумно боялась остаться одной в темном доме. Где-то внизу беспробудно спал мой брат, а я сидела у себя в комнате. Неизвестно, что бы я с собой сотворила, если бы на выручку не пришел Йен. Он рассказал мне какие-то глупые истории, лишь бы я могла забыться. И тогда мне это удалось. Ведь у меня оставался брат, любящий меня. А теперь у меня никого нет, кроме Йена. Но насколько ему хватит выдержки и терпения, что бы возиться с сестрой своего пусть и лучшего, но уже умершего друга, я не знала.
- Йен, ты пришел, - через силу выдавила я, борясь с новой волной слез.
- Конечно, моя хорошая, а как иначе? – Йен гладил меня по волосам, и я положила голову к нему на грудь.
Небольшой участок белой рубашки в районе груди тут же промок, а Йен все гладил меня по волосам и чмокнул в макушку. Потом он аккуратно взял мое лицо в ладони, принялся целовать глаза, стирая губами катящиеся по щекам слезинки.
В какой-то момент мое сердце в груди сладко защемило, и из глубин моего затуманенного горем разума возникло воспоминание о том, что я люблю этого мужчину с тринадцати лет. Но сейчас это было совсем не важно. Я просто растворилась в его нежных губах, в успокаивающих прикосновениях. Йен был такой родной, такой надежный, и так мне нужен. Его сердце гулко билось в груди, и под этот мерный стук мои веки смежились, и я провалилась в черную дыру забытья.

***

На Тину было больно смотреть. Всегда жизнерадостная и веселая девчонка, сейчас напоминала сломанную куклу. Она сидела на солнцепёке и выслушивала лицемерные речи. В Голливуде осталось крайне мало хороших актеров, которые смогли бы не переигрывать и изобразить сочувствие вполне искренне.
Йен нацепил темные очки, протиснулся сквозь ряды сочувствующих и выражающих скорбь, подошел к девушке. Она его не замечала. Глазки - красные от слез, каштановые волосы забраны в обычный хвостик. Простое черное платье висит мешком. Тина находилась в явной прострации, явно не понимая ничего в происходящей траурной церемонии.
Что делать дальше, Сомерхолдер не представлял, так как совершенно не умел воспитывать детей. Нет, он, конечно, умел с ними играть и смотреть мультики, ну так это с малышами. Как обращаться с подростками, с их проблемами и прочей ерундой он представлял лишь смутно. Хотя, Тина давно уже взрослая. Если вспомнить, что она лет с пятнадцати вместе с Томом лихо отжигала на вечеринках, то можно сказать, что эта девушка еще один его близкий друг.
Сомерхолдер поморщился, когда лаковый гроб из мореного дуба медленно стал опускаться в землю на специальном механизме. Прощание с другом выходило каким-то сумбурным. При жизни они обсуждали что угодно, а вот теперь ему нечего сказать.
От скорбных мыслей его отвлекла Тина, которая была готова рухнуть в обморок. Йен подхватил ее на руки, отметив, что девчонка совсем перестала что-либо весить. Модельный бизнес до хорошего не доведет. Он нес девушку к машине, а она вцепилась в него, словно утопающий за соломинку.
В тесном пространстве салона автомобиля Тина дала волю слезам, расплакалась просто навзрыд, а Йен чувствовал себя самым последним болваном, не зная, как ее успокоить и надо ли ей это успокоение. Он гладил ее по волосам, вытирал текущие ручьем слезы, и сразу вспомнил то время, когда Том и Тина остались вдвоем, без родителей, и другу пришлось забрать сестренку с собой в Лос-Анджелес. Тогда Йену часто приходилось учить девчонку давать сдачи мальчишкам или, как утереть нос подружкам и появиться на обложке журнала.
Но сейчас Тина была такой хрупкой, беззащитной, что у Йена болезненно сжалось сердце. Девушка забылась в тяжелом сне, и ее глубокое прерывистое дыхание щекотало его кожу. Сомерхолдер еще раз провел рукой по ее волосам, и взял в кольцо своих рук.
Отпустив водителя, Йен на руках отнес спящую девушку к себе в комнату, уложил на кровать, и хотел было уйти напиться в одиночестве, отдав тем самым последнюю дань своему другу.
Но Тина открыла глаза и жалобно произнесла:
- Йен, пожалуйста, не уходи. Останься со мной, - вид при этом у нее был такой несчастный, что Сомерхолдер послал к черту остатки здравого смысла, сбросил с себя пиджак и улегся рядом.
Девушка положила голову к нему на грудь и заснула. Йен еще раз провел по ее волосам рукой, вдохнул их запах и закрыл глаза. В его голове все мелькал вопрос, что же делать со своей нежданно приобретенной младшей сестрой. Ответа не было.

Поздравляю с началом произведением

АНЕРИ, спасибо за поздравление.
Сие "произведение" писалось два года назад, давно завершено и немного отредактировано в плане орфографии и пунктуации.
Главы могут появляться хоть каждый день, нашлись бы на эту авантюру желающие

Вроде сто раз избитая тема, но подана необычно : очень тонко прочувствованы чувства девушки. Спасибо.
_________________

eska, спасибо за отзыв.
На самом деле, так и есть: тема простая, как грабли, и родная, как баян Сложно штампов избегать, да я и не пыталась, признаюсь честно. "Люблюнимагу" кондовое.
Захотелось немного пофантазировать на тему голубоглазой персоны, которая терзала мой разум два года назад. Отсюда появилась полностью придуманная героиня, объединяющая тема, которая позволяет свести героев вместе, и немного моих собственных переживаний. Сюжет появился в непростой для меня период, поэтому начинается всё "за упокой", но дальше уже пойдет веселье

tolira, спасибо огромное! Такая прелесть

Поздравляю с началом новой темы!!!! С удовольствием буду читать)) А то что произведение уже дописано только радует))))
___________________________________

Zoolya, спасибо большое!
Рада, что и эта моя незатейливая сказочка заинтересовала.
Всё написано больше года назад, так что немного буду приводить в божеский вид, править кое-какие огрехи в тексте, но на сюжет это не отразится.

 » Глава 2

Я нехотя открыла глаза. Голова раскалывалась буквально на части, тело ломило. Внутри образовалась пустота, которая поглотила все эмоции. Не было больше ни слез, ни тоски, ни жалости к себе самой. Тупое равнодушие. Я теперь одна и надо быстро привыкнуть к этому. Какое-то время друзья брата мне помогут, но дальше жить придется самостоятельно.
Завтра мой день рождения. Мне исполнится восемнадцать лет. Не полное совершеннолетие, но во многих штатах я смогу выйти замуж без согласия родителей или опекунов, а в некоторых штатах мне опекун не полагается. Законы Калифорнии я знала плохо, но надеялась, что юристы моего места проживания были умны и не додумались включить такой пункт, как «опекунство» в гражданский кодекс. Не переживу, если государство на три года мне навяжет няньку.
Я пошевелила рукой, и она наткнулась на что-то мягкое и колючее. Повернув голову, я обнаружила рядом с собой спящего Йена. Его щеки были покрыты двухдневной темной щетиной. Вдоволь налюбовавшись его четким профилем, разлетом черных бровей, длинными ресницами, которым позавидовала бы любая голливудская дива, мой взгляд переместился к его красивым и нежным губам. Я провела нежно рукой по небритой щеке, сердце в груди ёкнуло, забилось быстрее, дыхание сбилось. Йен спал, его грудь размеренно вздымалась, а я медленно стала приходить в норму.
Долгие пять лет я любила Йена Сомерхолдера преданно и беззаветно. Поначалу, была просто очарована другом моего старшего брата, который всегда приходил к нам на выручку, будь то денежные проблемы Тома или мои детские беды, как например, обидчик-одноклассник или неудавшийся школьный вечер, где соперница выглядела лучше меня.
По характеру я была все же пацанка, нежели образцовая девочка. Не мудрено, если учесть, в какой атмосфере я росла: постоянные вечеринки, полный дом посторонних людей, брат, напивающийся в стельку, его подружки, имена которых не запоминал даже он сам. Несмотря на богемную атмосферу, в которой прошло мое становление, я не стала малолетней наркоманкой или алкоголичкой. Подобное происходит из-за бунта, стремления вырваться из оков, если верить психологу на дополнительных курсах, которые я посещала для поступления в колледж. А против чего, скажите на милость, протестовать мне? Вот именно, не против чего, да и не зачем.
Мне можно было всё. Однако Том старался укрыть меня от бед мира, сделав так, чтобы его младшая сестренка ни в чем не нуждалась. И мы были ужасно близки с братом. Кроме меня, настолько он был откровенным только с Йеном и Сенди, которая, к тому же, любила моего дурного братца, не замечающего дальше своего носа. Том относился к этой красивой девушке, как к тому же Йену – как к лучшему другу и «своему парню».
Я еще раз посмотрела на героя своих девичьих снов. Как говорили умные люди? Бойтесь своих желаний - они могут осуществиться? Какое же мудрое утверждение. Я мечтала проснуться в его объятиях, но только не так. Я хотела бы открыть глаза вместе с Йеном у себя в комнате, что бы туда ввалился Том и начал кричать, что бы этот смазливый гад убрал руки от его дорогой сестренки.
Тяжело вздохнув, я уткнулась в шею Сомерхолдера и вдохнула его запах. Терпкий парфюм с нотой белого перца и имбиря на его коже дурманил мои мысли, разжигал неуместное желание.
Если в тринадцать лет я им восхищалась, в пятнадцать – любила и сходила с ума, то в восемнадцать – просто безумно хотела. У меня даже был коварный план по совращению моего старшего друга и приятеля. Я бы дождалась конца вечеринки. Йен всегда оставался у нас с ночевкой, иногда даже в таком состоянии, что засыпал там, где сидел. Я бы подкараулила его, не дала основательно напиться, и тогда бы он точно не устоял. Сам ведь учил науке, что нравится мужчинам, а что нет, когда я рыдала у него на груди, рассказывая, как меня бросил парень посреди школьного бала.
Хотя, парень – это громко сказано, очередной качок-переросток из школьной футбольной команды. Но не должна же я сидеть и ждать, когда этот светлоглазый засранец соизволит обратить на меня свой ясный взор? Поэтому в старшей школе я старалась наладить некое подобие личной жизни.
Я легко, едва ощутимо, прикоснулась губами к его шее. Йен повернулся во сне, прижимая меня руками к себе. Три дня назад я бы ликовала и перешла к более решительным действиям, но сейчас просто наслаждалась его запахом, ощущением сильного тела. Еще я обратила внимание на то, что во сне запрокинула на Йена свою ногу, и она весьма удобно покоиться на его паху. Устранять это недоразумение я не собиралась совершенно. Мне сейчас хотелось только покоя, а сие долгожданное состояние души достигалось лишь в объятиях моего голубоглазого героя.
Вновь сомкнув веки, я переместила ногу чуть повыше и почувствовала, как что-то твердое уперлось во внутреннюю часть бедра. Возможно, это была пряжка ремня, а возможно… Ну что ж, это мне весьма льстит. Значит, еще не всё потеряно и у меня есть шанс его заполучить.
Слушая размеренное сердцебиение Йена, я попыталась заснуть, но Сомерхолдер думал иначе. Его руки принялись блуждать по моему бедру, и поднимать и без того задравшееся платье. И не подумав сопротивляться, я просто плыла по течению, наслаждаясь нечаянной лаской. Наверняка, моему герою грез сейчас снится красотка в бикини, сумевшая поразить его воображение. Но мне, и Йену необходимо сейчас забыться, чтобы справиться с волной горя, накрывшей нас двоих с головой. Мужские руки замерли на моем бедре, поглаживаний больше не было, я нехотя открыла глаза и встретилась с ошарашенным взглядом пронзительных голубых глаз.
***
Ему так хотелось забыться, и в тревожном сне у него появилась такая возможность. Рядом лежала красивая девушка с нежными ножками и мягким, податливым телом. Она пахла медом, сливками и еще каким-то неописуемым ароматом, присущим одной ей. Нимфа с распущенными каштановыми волосами была неземной, соблазнительной, манящей. Йен провел по ее бедру рукой, и ему показалось, что сон слишком реальный.
С трудом разлепив глаза Сомерхолдер вначале ничего не понял, но потом его словно ошпарили кипятком. Он отстранился, стараясь не разбудить девушку, тихо выругался себе под нос.
На его груди спокойно спала Тина, забросив на него красивую ножку. Каштановые волосы топорщились в разные стороны, щекотали ему нос. Йен постарался аккуратно, чтобы не потревожить ее, попытался встать с постели, но Тина открыла глаза и еле заметно улыбнулась. Ничего не оставалось делать, как улыбнуться в ответ.
- Доброе утро, - голос девушки был хриплый спросонья. - Спасибо, что вчера не оставил одну.
- Как ты? - как можно более участливо спросил Йен, но единственное, что его в данный момент беспокоило, была стройная ножка, покоящаяся в совершенно компрометирующем месте.
Тина улыбнулась одними губами, убрала ногу, но осталась лежать неподвижно.
- Честно? Не важно. Болит голова. В мыслях пустота. И я не хочу возвращаться домой. Хотя понимаю, что мне придется рано или поздно это сделать.
- Оставайся здесь, сколько захочешь, - тихо произнес Йен, и его ладонь легла на плечо названной «младшей сестренки».
- Спасибо. Но не нужно быть любезным, если тебе не хочется. Ты вовсе не обязан возиться со мной. Скоро придет приглашение из колледжа. Том помог подать документы. Я не собиралась жить в общежитии, но теперь придется, - карие глаза Тины вновь наполнились слезами, и Сомерхолдер большим пальцем стер слезинки с ее длинных ресничек.
Девушка чуть ближе наклонила к нему свое грустное личико, и в этот момент раздался дикий вопль:
- Я так и знала! И после этого ты мне будешь рассказывать, что это всего лишь сестра твоего друга, - в дверях спальни застыла Меган Олд, постоянная, если можно так выразиться, пассия Сомерхолдера.
Блондинка скрестила руки на груди, ее взгляд не сулил ничего хорошего, особенно Тине. Девчонка же посмотрела на нее ничего не выражающим взглядом, как на досадную помеху и закатила глаза к потолку.
Йен поморщился, словно от зубной боли. Постоянные истерики Меган были ему поперек горла: то он ей уделяет мало внимания, то они мало мелькают в прессе, то он слишком прижимает к себе фанаток. Последние претензии были самые смешны, если учесть, что фанатки, в основном, были либо девчонки-подростки, либо их мамаши необъятных размеров. Сомерхолдер дал девице отворот-поворот, но она была настырной и не собиралась терять, то, что, по ее мнению принадлежит только ей одной. Йена она рассматривала, как выгодное приобретение и просто так сдавать его в магазин бой-френдов не собиралась. Ключи от дома она не вернула, да и все вещи из дома не забрала. Совершала «внезапные» визиты, дабы поймать изменщика на горячем и закатить очередной скандал, который удавался Мегги без особого труда и энергозатрат.
Поднявшись с кровати, Сомерхолдер поправил измявшуюся белую рубашку и произнес:
- Меган, только не сейчас и не здесь. Не начинай, прошу, - в его голосе явно читалась угроза.
Мало кто знал, что всегда радушный Йен, мог запросто превратиться в самого настоящего монстра. Спасибо актерскому мастерству вкупе с холерическим темпераментом.
Но Меган намеков не понимала, и ее, как всегда понесло:
- Да эта девица, только и ждет того, как тебя в койку затащить. Только вот, моя дорогая, не жди, что он будет нежным и всегда твоим.
Йен подошел к истеричке, посмотрел на нее своим особым «вампирским» взглядом, взял под локоток и поволок из спальни. Тина просто произнесла в след:
- Йен, все в порядке, эта курица меня совсем не обидела. Я в душ.
***
Как же эта Меган меня бесила! Слов просто нет. Но, похоже, любовная лодка этих голубков разбилась о неподходящие характеры для совместной жизни. Оно и к лучшему. Как бы я не любила своего голубоглазого, я отлично понимала, что мои шансы начать с ним отношения просто равны нулю. Единственное, на что я могу рассчитывать - разовый секс под действием алкоголя. Но мне и этого хватит. Просто хочу, что бы он был моим на какое-то время. А что дальше будет - покажет время, которого у меня теперь предостаточно.
Я прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Глаза припухли и под ними залегли темные круги. Волосы растрепались и являли собой подобие вороньего гнезда. Сбросив с себя нелепое черное платье, невесть как на мне оказавшееся, я осталась в простом белье. Когда я успела это надеть? Не помню. Наверное, Сенди мне помогла. После звонка из полиции, я не помню ничего. У меня хватило ума не падать в обморок, а позвонить Сенди и Йену. Все. Остальное для меня – черная дыра.
Сняв белье, я зашла в душевую кабинку и осмотрелась. Мужской шампунь, пена для бритья, и гель для душа, на этикетке которого красовались всякие цветочки. Я понюхала это чудо парфюмерии и задохнулась от тягучего запаха пачулей. Ненавижу восточные ароматы. Я снималась в стольких рекламных кампаниях духов, что они стали моей персональной слабостью.
Такую вонь я считаю безвкусицей. Понятно. Меган ко всем своим видимым недостаткам еще и запахи выбирать не умеет. Не то, что Йен. От его «Angel Schlesser» мне сносило голову, как кошке от валерьянки, и я впадала в самый настоящий экстаз. Чего только стоит наше сегодняшнее пробуждение. Этот терпкий запах впитался в его кожу, я просто потеряла над собой контроль, едва не начала тереться об него.
Включив воду, просто подставила голову под теплые струи и старалась ни о чем не думать. Вроде бы получилось. Вода ласкала тело, унося с собой усталость, которую не снял сон, а так же забирала из головы мысли о моем будущем. Но боль утраты по-прежнему зияла в душе кровоточащей раной. Банально, но факт: мне поможет лишь время, которое беспощадно к чувствам. Со временем мне будет легче вспоминать брата, слезы не будут соленой рекой бежать по щекам.
Выйдя из душа, я взяла полотенце, висящее на вешалке, долго не раздумывая, чье оно. Глянув на унылое платье, я поежилась. К черному цвету я всегда относилась не как к траурному символу. Скорее наоборот. Этот цвет всегда у меня четко ассоциировался с чувством стиля и великой Коко Шанель. Но после вчерашнего дня, я не могу смотреть на него. И Тому вряд ли бы понравилось, что я ряжусь в такие тряпки и придаю значению внешнему, а не внутреннему.
Надев белье, я подошла к шкафчику в ванной и обнаружила там майку Йена белого цвета. То, что нужно. Белый цвет в Индии – символ светлой грусти и знак утраты. Поэтому я буду ходить в белом некоторое время. И мне нет дела до того, что про меня подумают другие. Майка была свободного кроя и весела на мне мешком, доходя до середины бедра. Отлично! Просто, изящно, очень мило, даже в какой-то мере сексуально. Нет ничего привлекательнее женщины в мужской рубашке. Так, кажется, уже сто лет назад, поучал меня Йен, объясняя науку флирта и соблазна.
Расчесав влажные волосы, я рискнула спуститься вниз, надеясь, что страсти улеглись и Йен выгнал взашей эту идиотку. Она меня всегда раздражала. И не только меня. Том, Сенди, даже актеры, с которыми Йен снимается в своем телепроекте, просто терпеть не могли эту склочную, и откровенно говоря, страшную мадам. Про фанаток я вообще молчу. Но Йен упрямо вцепился в эту крашеную блондинку, ничего не видя перед собой.
Спустившись вниз, я обнаружила хмурого Сомерхолдера, пьющего кофе на кухне. Рядом с ним стояла еще одна чашка, распространяя аромат по всему помещению. Я присела за стол и тихо спросила:
- Всё в порядке? Надеюсь, из-за меня у тебя нет неприятностей?
Йен хмуро на меня покосился, и криво усмехнувшись, моей самой любимой из его ухмылок, произнес:
- Это я не хочу, что бы у тебя были из-за меня неприятности. Тебе идет моя майка.
- Прости, что взяла без разрешения. Просто я привыкла носить вещи Тома, поэтому, - когда я произнесла имя брата вслух, меня вновь накрыла пелена из слез, и я зажмурилась, чтобы не разреветься в полный голос.
Йен протянул ко мне руку, и я с благодарностью вцепилась в нее. Стало гораздо легче.
- Тина можешь сколько угодно оставаться у меня. Ты скажи, что тебе понадобиться. Наверное, ты хочешь домой, собрать вещи.
Я отрицательно помотала головой. Сейчас у меня нет сил переступить порог дома, где валяются вещи Тома. Ничего не изменилось с той ночи, когда он уехал, чмокнув меня в макушку на прощание. Я не была готова к этому. Слишком больно. Мне хорошо с Йеном, и спрячусь за его спиной от всего мира. В школе были последние недели занятий, выпускные тесты я уже сдала. Смысла ходить на уроки я не видела. На выпускной бал я тоже не пойду.
Еще недавно, я Том и его лучший друг строили коварные планы, как повергнуть в шок моих одноклассников. Йен и мой братец собирались прийти ко мне на бал при полном параде, а Сомерхолдер обещал сыграть роль моего парня. Какой же глупой и наивной я была. Есть вещи гораздо страшнее того, что ты не королева школы. Про беды и горести я не задумывалась. Ведь у меня был самый лучший брат в мире.
- Я не могу, Йен. Давай попросим Сенди, что бы она привезла мне пару сменных вещей. Мне ничего больше не нужно. Я хочу прийти в себя.
Йен ободряюще мне улыбнулся:
- Конечно, котенок. Проси, всё, что захочешь.
Я едва не закатила глаза. О, Боже! Солнышко, котенок, малышка – я для него сестренка лучшего друга. С тринадцати лет ничего не изменилось. И это даже не ранило. Только приводило в азарт. Ничего, в скором времени Йен Сомерхолдер перестанет видеть во мне ребенка.
Я помимо воли, улыбнулась, сквозь слезы, и Йен ласково произнес:
- Ты улыбаешься, уже хорошо. Давай, выбирай себе любую комнату. А я пока приму душ и созвонюсь с Сенди, - Сомерхолдер грациозно поднялся, приблизился ко мне, чмокнул в макушку.
Я тяжело вздохнула, и потащилась наверх, в гостевую комнату, досадуя на то, что не могу остаться в спальне Йена, а еще лучше в его постели. Навсегда.
***
Как сказать Тине, что он теперь ее законный опекун и представитель, Йен не представлял. Он знал характер девчонки, который мало чем отличался от его собственного. Как только она придет в себя, то сразу же устроит самый настоящий бунт. Но скоро Тина приступит к занятиям в университете, будет не одна и успокоится. Примет всё как есть.
Сомерхолдер нахмурился. Всё было слишком запутанно и странно. Если бы не влетевшая в спальню, подобно дикой кошке, Меган, то неизвестно, как бы он утешил девчонку. На какие только эксперименты Йен не отваживался в своей жизни, включая плетку и наручники, но вот в педофилии замечен еще не был, влечения к совсем еще юным девчонкам не испытывал, хоть весь белый свет и уверен в том, что у него большая и светлая любовь с Ниной Добрев. Их придуманный хитромудрой продюсершей «роман» нельзя назвать идеальным и сточки зрения возраста, и характеров, но пиар получился просто изумительным. Люди поверили в неземную и волшебную любовь, вспыхнувшую на съемочной площадке.
Понятное дело, что у Меган сдали и без того шаткие нервы. Йен даже обрадовался, что сумел избавиться от этой настырной блондинки, которая сумела-таки отравить своим присутствием его и без того запутанную жизнь. Сегодняшняя истерика стала заключительной и бесповоротной. Меган ушла из его жизни, не забыв на прощание громко хлопнуть дверью и обозвать «бесчувственной скотиной». Сомерхолдер лишь вздохнул с облегчением. Расставаться первым он не привык.
Йен переоделся, решил проверить, всё ли в порядке с его «сестренкой». Тина выбрала гостевую комнату, находившуюся через стенку от его спальни. Он застыл в дверном проеме, увидев, что девушка лежала на кровати, свернувшись калачиком, лицом к двери.
Сомерхолдер хотел было уйти, но она его окликнула:
- Йен, всё в порядке. Я себя просто чувствую не очень хорошо. Просплю сегодня весь день. Я позвонила Сенди, она привезет мои вещи.
Сомерхолдер присел на край кровати, и Тина подскочила, села рядом с ним, положив голову на плечи.
- Я не хочу тебе мешать, Йен. Если ты скажешь, что устал от меня, то я сразу же уеду. Поживу пока у той же Сенди. Нам, девчонкам, будет легче найти общий язык. Через пару месяцев занятия в университете. Тогда я точно не буду вам мешать, - ее улыбка была извиняющаяся, а в карих глазах застыла нерешительность.
Йен притянул ее к себе, гадая, если он скажет ей сейчас, что брат оставил своего друга опекуном единственной сестры, то полетит ли ему в голову лампа или обойдется подушкой?
- Ты будешь жить у меня, и точка. Уйдешь тогда, когда моя компания тебе надоест. Поняла?
Девушка в ответ медленно кивнула, и, помедлив пару секунд, поцеловала Йена в щеку своими пухлыми розовыми губками. Если раньше она такое вытворяла с детской непосредственностью, то сейчас в этом, казалось бы, невинном поцелуе, скользило неприкрытое приглашение продвинуться дальше. Или у него чересчур разыгралось воображение?
- Спасибо, - жарко прошептала Тина ему на ухо, и добавила: - Ты побрился. Так тебе гораздо лучше. Можно забыть, что тебе за тридцать.
Йен коварно ухмыльнулся и принялся щекотать маленькую бестию. Тина всегда была для Сомерхолдера сестрой, другом, они давно уже перешли границы, отделяющие чужих людей от тех, кого можно назвать «свои». Вот и сейчас девчонка вырывалась, пищала, и Йен не собирался выпускать ее из своих объятий, видя, как к Тине возвращается былая жажда жизни.
Но вот на какое-то мгновение Йен наклонился к ней все ближе, она перестала весело смеяться, прикрыла глаза, чуть облизала губы. Сомерхолдер дернулся, как от удара плетью. Все слишком странно, как-то неправильно, непонятно.
У девчонки был обиженный вид, а Йен сухо произнес:
- Тина, побудешь завтра одна? У меня дела, но вечером я обязательно вернусь.
С этими словами Йен выбежал из комнаты. Ему очень не нравились мысли, которые словно ночной мотылек о стекло лампы, бились на краю его сознания. Для того чтобы выбросить всякую дурь из головы, Сомерхолдер отправился в тренажёрный зал, надеясь, что сможет забыть и забыться, отключив мысли с помощью физической нагрузки.

Очень жаль героиню, потерять сначала родителей, потом любимого брата((( Хорошо хоть брат позаботился об опекуне и сделал очень удачный выбор. А Тина уже начала пробуждать в нем некие чувства, которые ему пока что не понятны.
___________________________________

Нее, не надо Тинку жалеть! Здесь надо пожалеть бедного Йенчика, ем достанется от занозы в известном месте по самое "небалуй"
Это знаете, как в мультике "Ну, погоди!". Все бедного Зайца жалеют, за которым Волк гоняется, а мне как-то, наоборот, жалко было Волка, которому всё время достается


Это как бы... тема дана вскользь, чтобы показать - иного выхода, как жить рядом с Йеном у Тинки нет. Сначала идет грустная лирическая нота, а потом начнется главное "веселье". Так что доставать платочки не надо.


Угу, подарил лучшему другу головную, зубную боль и зуд в энном месте вместе взятые

Да всё он понимает, просто, как тот страус голову в песок прячет. Пока мужика не ткнешь и не спросишь в лоб, полуутвердительно: "Ты меня любишь...", то дело с мертвой точки так и не сдвинется.

Миа, приветик тебе, дорогая и здесь! И с новым начинанием тебя!
Ну что тебе сказать... это совсем не похоже на мое обожаемое "Небо...", НО мне однозначно понравилось! (хотя я весьма скептически отношусь к подобным предприятиям)
безусловно, главы не самые простые, героине досталось в ее почти 18-ть. и это ужасно, мне ее жаль. но, я так понимаю, что дальше все будет налаживаться, ведь жизнь продолжается, как бы избито это не звучало. и радует то, что она все же не совсем осталась одна - у нее есть человек, которого она знает с детства, которого любит и который (будем надеятся)))) вскоре полюбит ее так как ей хочется (первые предпосылки, пусть и пока еще только физического характера, у него уже были)))))))
читается легко (знаешь, вот когда читала "Небо...", то иногда главу не могла за раз осилить, читала кусочками, потому что очень тяжело было, слишком много эмоций, с которыми не получалось сразу справится), очень легко и остается приятное чувство (это не означает, что от "Неба..." было неприятное, конечно же))))))))))))), просто другое. это совсем другой стиль, совсем другой жанр, совсем другие герои, но у тебя здорово получается! и главное-то присутствует - стРРРашная любовь)))))) одним словом, я однозначно у тебя в темке, метлой не выгонишь))))))))))))))))))))))
_________________

Ира, приветик еще раз, солнце! Ужасно рада твоему появлению в моем несерьезном опусе


Пасиб. Надеюсь, понравится

Это совсем не похоже на "Небо", в принципе своем. Создавалось по-разным причинам, мотивам и желаниям. Здесь большой философии нет и не будет, отсутствуют, как класс терзания с переживаниями. Всё легко, ровно, но без недопонимания между героями не обойдется


Я к ним отношусь также, поэтому никогда не питала больших иллюзий на счет правдоподобности, аутентичности и прочих реальных вещей. Хотелось добраться к телу красавца с аквамариновым взором, который смущал мой покой два года назад. Вот и... воспользовалась еще неумелой в то время способностью опусы сочинять


Всё будет у Тинки хорошо. Я писала первые главы в подавленном состоянии. Тема похорон возникла не случайно. Я так отрабатывала ту атмосферу, которая витала вокруг меня. Хотелось куда-нибудь убежать, прижаться к сильному мужскому плечу, котрое,к ак назло, на работу сдернули почти на месяц... Вот и возник образ: девушку успокаивет тот, кого она беззаветно и безответно любит. И понеслось...

Да любит он! Просто будет долго и нудно, как тот старус, голову в песок прятать и придумывать хорошие отговорки. Но Тинка легко не сдается. Это тот еще таран в юбке.

Я уж испугалась, что я там со стилистикой и всякими метафорами накрутила-намудрила, что для восприятия текст стал "тяжелым" Эмоции в Небе, лично для меня, легкие, струящиеся, как поток теплого воздуха, я ими с легкостью дышу и погружаюсь в атмосферу, но при этом они сильные, дерут по живому. А вот в уже набивших оскомину упоминаниями "Лабиринтах" - эмоции давящая со всех сторон, как гранитная плита. Я писала большую часть драматических событий с ощущением полнейшего внутреннего вакуума, черной дыры, втянувший всю меня...


Для того оно и писалось - просто отдохнуть, без заморочек и лукавых мудрствоака любофффваний.

Соверешенно верно. Да и по стилистике даже сравнивать не надо. Два года - срок большой. Изменилось всё.

така любоффф *вздохнула*

Урраааа!!!

Миа, поздравляю с началом новой темы)))
Очень понравилось))) Буду ждать проду))))
_________________