Отражение любви (ИЛР)

 » Отражение любви (ИЛР)  [ Завершено ]

Всем привет! Выкладываю новый - как всегда - исторический роман. На этот раз обычный такой ЛР с небольшой совсем тайной и совершенно милыми, ненапряжными отношениями главных героев)) Правда, любовных линий две, но вторая в тени первой.
Продолжение - что не обычно для меня - будет выкладываться часто.
Название совсем рабочее. Аннотация, в общем-то, тоже (как всегда странная получилась).
Ну что, будем постепенно знакомиться с героями? Их у меня, как обычно, хватает Очень-очень жду ваших мнений!

ОТРАЖЕНИЕ ЛЮБВИ

Пограничье — 1

Аннотация:

Леди Шарлотта Сэвидж пережила страшную трагедию. Вместе со своей семьёй она уезжает на север — к границе Английского королевства с Шотландией, — чтобы уйти от прошлого и начать новую жизнь. Но для того, чтобы обрести и удержать любовь, так или иначе придётся раскрыть душу и покаяться в грехе.

by Anastazia

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Lady in White)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Lady in White; yafor; Дата последней модерации: 10.04.2018


_________________

 » Глава первая. Начало положено

Графство Камберленд, август 1523 года

Дорога тонула в утреннем тумане. Он был таким плотным, что, оглянувшись, Мег увидела лишь неясные очертания замка, из которого выехала всего-то полчаса назад. Опустив поводья, она позволила верному Зевсу самому неспешно шагать по едва различимой земле. Там, где она жила прежде, всё было по-иному. Не было холмов, покрытых папоротником и дроком; не встречалось столько чистых озёр, стоило только сойти с дороги и углубиться в дубовые и сосновые рощи; болота тоже не подстерегали в глубине лесов. Лишь туман был неизменным, что здесь, на севере, что на юге, где она прожила всю жизнь.
Мег находила этот край неуютным (всё время дожди да ветер!), но интригующим. В Плимуте было всё просто: куда ни глянь — либо покатые крыши городских домов, либо воды пролива и длинный ряд судов со всего света. Здесь же они жили в мрачном, величественном замке, в округе мало кто обитал, а ближайший город — Карлайл — не шёл ни в какое сравнение с шумным портом. Всё было непривычно и оттого интересно.
Однако по пути сюда разговорчивые люди делились тем, что край этот — самый опасный во всей Англии и разбойников здесь водится пруд пруди. Давала знать о себе близость границы с извечным врагом королевства, Шотландией: каждый сноровистый грабитель, насильник или убийца мог запросто скрыться в той или иной стране, если потребуется, и тем сохранить свою шею.
Мег сразу вспомнила все эти толки, стоило ей услышать дробный перестук копыт где-то впереди. Вскоре он затих: двое всадников, видимо, заметили её силуэт на дороге, точно так же, как Мег заметила их, и лошади их перешли на трусцу. Страх, начавший было закрадываться ей в душу, постепенно сходил на нет. Конных разбойников ещё поискать надо.
И всё-таки она остановила Зевса, напряжённо дожидаясь, пока эти люди приблизятся, и готовая при первом признаке опасности скакать прочь во весь опор. Сейчас её останавливало только то, что всадниками могут оказаться её соседи: именно ради знакомства с ними она выехала в столь ранний час.
Мег не теряла бдительности, крепко сжимая поводья. Через считанные минуты ей стало ясно, что к ней движутся мужчина и молодая девушка благородного происхождения. Оба остановились на расстоянии нескольких футов от Мег. Незнакомая девушка смотрела на неё чуть ли не враждебно, тогда как мужчина, казалось, обрадовался её неожиданному появлению.
— Добрый день! — нарушила Мег тишину, расплываясь в широкой улыбке. — Позвольте представиться, меня зовут леди Маргарет Сэвидж. Я полагаю, что имею честь видеть своих новых соседей?
— Добрый день, леди Маргарет, — вежливо ответил мужчина, склонив голову. Он был довольно красив, но глаза, казавшиеся совсем чёрными на бледном лице, заставили Мег невольно поёжиться. — Граф Уильям Вестмор, а моя спутница — леди Элизабет Маклейн.
Мег с интересом осмотрела леди Элизабет. Она уже выяснила, что Маклейны — шотландская семья, что владела большей частью земли в округе. А вот о графе Вестморе она ничего не слышала.
— Как вы можете быть нашей соседкой? — высокомерно спросила леди Элизабет.
Мег нашла её очень красивой: лицо с правильными чертами, большие зелёные глаза, светлые и прямые волосы. И держалась леди Элизабет гордо и независимо — прямо по-королевски.
— Мы с семьёй переехали два дня назад в замок неподалёку — Лайл. Вы должны были о нём слышать.
— Он пустовал пару лет, — заметил граф Вестмор. — Предыдущий владелец совсем разорился и запустил хозяйство.
— А потом он умер, и король даровал этот замок его ближайшим родственникам — нашей семье, — жизнерадостно закончила Мег.
— Не он один умер, — вставила леди Элизабет. — За последние десять лет у Лайла сменилось три хозяина. Насколько я знаю, за всю историю замка ни один человек не владел им более тринадцати лет.
— Да, я слышала, — улыбнулась ей Мег. — Его ещё называют Прибежищем Дьявола и считают, что он проклят. Вы в это верите, леди Элизабет?
— Я верю тому, что знаю, а знаю я то, что надолго здесь не задерживаются, — холодно ответила она.
— Посмотрим. Я так рада тому, что мы все — теперь соседи. По старой доброй традиции мы устраиваем празднество в честь нашего сюда прибытия. Завтра вечером. Мы будем бесконечно признательны, если вы подарите нам своё присутствие.
Граф Вестмор и леди Элизабет не спешили заверить её, что придут. После некоторого замешательства граф принял приглашение, и леди Элизабет, будто только ждала от него согласия, ответила тем же.
Мег торжествующе улыбнулась.

«Начало положено», — удовлетворённо подумала она, отъехав на приличное расстояние от графа Вестмора и леди Элизабет.
Теперь необходимо было пригласить к ним на вечер проживающих в одной миле от Лайла семейство ирландских купцов О'Рейли, и на сегодня все дела завершатся. Но она не забывала: это только начало.
Мег верила, что у неё всё обязательно получится. Она слегка приукрасила, когда сказала графу и леди Элизабет, что Лайл передали им как ближайшим родственникам. На самом деле ближайшим родственником бывшему хозяину был его малолетний кузен, мирно проживающий сейчас во Франции, а уже потом шёл её отец, Ричард Сэвидж. Но их собственные земли разорил ещё дедушка Мег, а в последние годы им и вовсе было туго: пришлось продать не только землю, но и дом в Плимуте. Они жили у сестры отца в Корнуолле, пока им не представилась эта возможность — получить Лайл. Отец не медля отправился в Лондон и просил аудиенцию у королевы. По счастью, Ричард Сэвидж хорошо зарекомендовал себя перед юной тогда принцессой, что только высадилась с корабля в незнакомой ей стране, а та имела хорошую память и спустя столько лет отблагодарила его, уговорив короля отдать этот замок им в обход другого наследника. Король, однако, редко что делал просто так, поэтому в довесок к Лайлу приказал Ричарду Сэвиджу разузнать о заговоре ирландцев, очагом которого был Карлайл. Хоть о заговоре ходили только смутные слухи, было ясно, что король ожидает получить от него конкретные имена.
Отец Мег со смертью своей любимой жены ослаб здоровьем. Последние года он постоянно уединялся, бывало, часами не выходил из своей комнаты и очень много пил. Он не мог взять на себя такое тяжёлое и опасное дело как поиск заговорщиков. Старший брат, Джонатан, пошёл в деда своей беспечностью и доверить ему выполнение королевского задания было бы ошибкой. Поэтому оставалась только она, Мег. Отец не просто так рассказал ей о наказе короля: он возлагал на неё надежды. И она, разумеется, не хотела его подвести.
Пока же она решила наладить отношения с соседями. Тем более, так совпало, что те купцы, к которым она сейчас ехала, были ирландцами. Кто знает — вдруг они замешаны в заговоре или же что-то о нём знают? Расспрашивать Мег не собиралась, но слушать внимательно — обязательно: многие люди случайно проговариваются о важных вещах...

***

Мег погрузилась в свои мысли настолько, что, выезжая из-за поворота, совершенно не услышала, как навстречу ей с немалой скоростью движется карета. Заметив её в самый последний миг, она вскрикнула и еле увернулась от столкновения, посылая Зевса вправо. Кучер, очевидно, тоже хотел повернуть так, чтобы не задавить путницу, и в итоге Мег с ужасом наблюдала, как карета медленно падает на левый бок. Она обмерла на несколько секунд, но потом слетела с Зевса и подбежала к перевёрнутой карете.
Кучер уже поднимался с земли. Он не выглядел пострадавшим, но Мег всё равно спросила, останавливаясь прямо перед ним:
— С вами всё в порядке?
Ответом ей послужил злой горящий взгляд, а после... Мег схватилась за обожжённую рукой кучера щёку и вытаращила глаза, не вполне ещё понимая, что творится. Но когда вся дерзость его поступка дошла до неё, ярость полностью захватила её существо. Перед глазами у неё поплыло, и она со всей силы ударила обидчика в пах. Мег сама удивилась тому, как смогла проделать это столь метко в платье. Увидев, как скорчился кучер, она удовлетворительно улыбнулась и, дождавшись, пока он поднимет голову, с размаху влепила ему пощёчину. Руки её тряслись от праведного гнева и — совсем чуть-чуть — от страха. Кучер выглядел очень сильным и крепким: мало ли на что он способен в таком состоянии.
— Ах ты...
Его, по-видимому, переполняло столько разнообразных чувств, что все ругательства в голове перепутались, и он так и не смог высказать ничего более вразумительного.
— Смею надеяться, впредь вы не будете столь недостойно вести себя с леди, — процедила она, окатив его возмущённым взглядом.
Тут до них донёсся приглушённый вскрик, зовущий на помощь, и Мег во второй раз застыла от ужаса на месте. Она совсем забыла о перевёрнутой карете, а ведь очевидно, что внутри кто-то был!.. Кучер грубо оттолкнул её с дороги и бросился вытаскивать бедного пассажира. Вскоре на свет божий показалась темноволосая голова девушки, а потом и она вся с помощью кучера встала на твёрдую землю. Помятая и испуганная, она одной рукой оперлась на плечо мужчины, а другой потирала голову.
— Конор, что случилось? — пискнула она. — Я едва не умерла от страха!
— Ты ушиблась, — ответил кучер, оглядывая её голову, — надо скорее домой ехать.
Первый раз Мег видела, чтобы между кучером и леди были настолько близкие отношения.
— Чего уставилась? Любуешься на дело своих рук?
Кучер выглядел настолько свирепо, что Мег невольно отступила на шаг. Пострадавшая девушка смотрела на неё, как на чудовище.
— Мне очень жаль! Вам... помощь нужна? — неуверенно спросила она.
— Помощь? — Кучер обернулся и смерил её таким презрительным взглядом, что Мег пожалела о своих словах. — Уходили бы вы лучше отсюда. И коня оставьте.
Прозвучало это требование так свободно, словно бы она действительно обязана им отдавать своего Зевса! Нет, всё же этот кучер совсем обнаглел! Только Мег понятия не имела, каким образом поставить его на место. Правда была на его стороне: вина за столкновение лежала прежде всего на ней.
Забравшись на Зевса, который флегматично наблюдал за развернувшейся перед ним сценой, она всё-таки не удержалась от последнего взгляда в сторону пострадавших, но тут же пожалела: полный ненависти взгляд кучера, очевидно, запомнится ей надолго.

Весь путь до дома купцов Мег ехала как в воду опущенная. Она задавалась вопросом, на сколько кучер и девушка застрянут посреди безлюдной дороги. Карета могла не сильно пострадать и тогда её можно было бы быстро привести в рабочее состояние; в противном случае им придётся идти пешком или ждать, пока кто-нибудь проедет мимо.
Только оказавшись на месте, она смогла задвинуть эти мысли в дальний угол.
Конюх взял у неё Зевса, а слуга проводил её в гостиную, где Мег, по счастью, не пришлось долго ожидать хозяев.
— Добрый день! — поздоровался вошедший ухоженный и бодрый мужчина лет пятидесяти.
Его звали Шон О'Рейли. Одет он был в зелёного цвета пурпуэн и модные красные шоссы до колен — самый настоящий лондонский щеголь! Жена его, Катриона, напротив, была в глухом, тёмно-синем платье и в белоснежном чепце, который надёжно прикрывал её волосы.
— Чем обязаны вашему посещению?
— Добрый день, — поднялась Мег, расцветая в улыбке. — Меня зовут леди Маргарет Сэвидж. Я — ваша новая соседка. Видите ли, наша семья поселилась в замке Лайл совсем недавно, и завтра мы устраиваем вечер, на который приглашаем всех наших соседей и других знакомых...
Разговор прошёл почти так же, как до этого с графом Вестмором и леди Элизабет. Купцы тоже знали о проклятии, что лежит на замке, и даже о том, когда это проклятие было наложено.
— Случилось это, значит, сто лет назад... — таинственно начала Катриона.
— Подожди, жена, — прервал её купец, — вы что же, леди Маргарет, прибыли одни?
Мег ожидала, что это удивит купцов. Леди не разъезжали без сопровождения. А чтобы навестить соседей, нужно было иметь рядом родителей, или братьев, или опекуна, если не имелось ни тех, ни других. Однако Мег хотела, чтобы её считали безрассудной дурочкой: тогда они не будут слишком уж скрытничать при ней.
— Мой отец слегка нездоров и плохо переносит даже недолгие поездки, а брат уехал в Карлайл по важным делам... Вот я и решила...
— Я понимаю, леди Маргарет, — сказала Катриона, прерывая неловкие объяснения. — Оставайтесь с нами на обед, и я расскажу вам о проклятии Лайла.
Мег с удовольствием согласилась.

***

— И жили здесь два брата: старший был жестоким, как нехристь, младший — совсем того, сумасшедший. Устраивали они отвратительные оргии в своём замке. Многие добрые люди снимались с насиженного места, особенно, те, у кого дочки молодые имелись. Братья охочи до них были, каждую неделю выбирали себе ту или иную девицу и приказывали их родителям привозить своих дочерей в замок, а там один бог знает, что творилось!..
Шон фыркнул.
— Ты поесть-то спокойно гостье дай, жена. Она эту историю готова часами рассказывать, — поделился он с Мег. — Не могу уже слушать. Вы извините меня?
Мег кивнула.
Когда купец вышел, Катриона продолжила, заметно оживившись:
— А долго такую жизнь вести никому не по карману, так что вскоре не осталось у братьев денег на развлечения. Тогда решил старший найти себе богатую невесту. Искал он недолго. В Карлайле проживала одна очень состоятельная семья и была у них дочь — юная, красивая, словно ангел, и такая же невинная. Но семья то была не знатная, увы, поэтому ради титула старшего брата согласились они выдать за него свою единственную дочь, хотя о его злодеяниях прекрасно знали. Что за родители! Мы для нашей Агнессы тоже ищем титулованного мужа, но за такого изверга ни за что бы её не отдали!
Тут Катриона, позабыв об истории братьев, стала рассказывать Мег о своих детях. Больше всего она говорила о старшем сыне. Он был наследником своего отца, поэтому часто разъезжал по его делам, заключал торговые договоры и много путешествовал по Англии и Шотландии. Сейчас он находился в Карлайле вместе с Агнессой, но со дня на день должен был вернуться. А младший сын выбрал стезю королевского пирата и не часто бывал дома. По всему было видно, Катриона очень неодобрительно относилась к выбору жизненного пути младшего: и неудивительно, подумала Мег, наверняка быть пиратом — очень опасно.
— ...с какими лихими людьми на море только не встретишься! — покачала головой жена купца. — Ах да, я не закончила рассказ о братьях. Пришлось, значит, бедной Агнессе выйти за старшего замуж.
— Агнессе?
— Да, её звали так же, как нашу дочь. Не подумайте, это только совпадение. Бедняжка, должно быть, очень боялась первой брачной ночи — и, скажу я вам, не зря! Что-то случилось в ту ночь, что-то очень плохое, потому что наутро Агнесса была мертва. Упала с башни, так-то. Но всем было ясно, что братья приложили к тому руку. Состояние-то они уже получили, с девочкой развлеклись — зачем она им дальше нужна?
Мег и до этого история не увлекала, а сейчас вовсе противно стало слушать.
— Какая жуткая история.
— Но это не всё, — обрадовала её Катриона, — о проклятии помните? Так вот, пошёл потом слух, будто она перед смертью выкрикнула в ночь проклятие. Ни один владелец Лайла не проживёт более тринадцати лет и будет он несчастен в этих стенах, а дух его после смерти попадёт в ад, само собой. И все ж помирали, как мухи, с тех пор! Ни один дольше тринадцати лет не продюжил.
Катриона замолчала и с грустью взглянула на неё. Мег уже пожалела, что упомянула о слабом здоровье отца. Конечно, сама она не верила в подобную чепуху, но ей и не хотелось, чтобы другие верили.

Попрощавшись с женой купца, Мег с облегчением выдохнула. Одно она нашла важным: старший сын О'Рейли часто бывает в Карлайле. Надо будет к нему приглядеться. Вряд ли он вернётся до завтрашнего вечера, ну да ничего: времени у неё было достаточно.
В любом случае, ей оставалось только ждать. На завтрашнем вечере будет немало гостей из Карлайла: отец имел там давних знакомых, да и лучший друг Джонатана жил там же. Может, и удастся что выяснить о заговоре.
_________________

Ух ты, ух ты! Не ожидала увидеть этот роман уже так скоро!!!
Помидорчик, спасибо за первую главу! Начало положено

Мег довольно милая девушка.
Элизабет не очень понравилась из-за своего высокомерия, а вот Уильям вполне дружелюбный.
Катриона болтушка, сразу гостью атаковала своими рассказами)) Вот историю про Агнесс помню, очень жаль девушку...

Конор грубиян, сразу руки распустил. Хотя в такой ситуации, после испытанного страха, в принципе мало кто отреагировал бы спокойно. А Мег же стоило быть внимательной на дороге в таком тумане. Но всё равно Конор получил в ответ (и не жалко его ) - Мег не растерялась)))

Жду продолжения!
Желаю читателей побольше))

Мандаринчик, спасибо большое за отзыв!!!
Очень приятно, что появление этого романчика тебя порадовало!




Есть немножко


Элизабет была чуточку раздражена Хотя в этом случае первое впечатление о ней было верным, присуще ей высокомерие
Уильям вообще хороший


Чтоб знала, куда её занесло, и была начеку Не, она на самом деле поболтать любит))





И не говори


А мне его немножко жалко стало




спасибо!
_________________

 » Глава вторая. Прошлое в настоящем

На следующий день Лайл был полон жизни. Всего пару дней назад в замке обитало от сил человек пять, которые следили за порядком да и то спустя рукава. Теперь же множество слуг сновало из зала в зал и готовило Лайл к принятию гостей. Работа кипела.
Ричард Сэвидж закрылся в библиотеке с кубком вина наедине со своим горем. В такие минуты его нельзя было беспокоить. Его старшая дочь, Шарлотта, которую близкие люди называли не иначе как Лотти, руководила парой слуг, которые делали перестановку в её комнате. А Мег и Джонатан вышли на крепостную стену, чтобы немного отдохнуть от суеты, царящей внутри. Облокотившись о нагретый солнцем камень, оба смотрели вдаль, на бескрайние поля и холмы Камберленда, усыпанные в это время года цветами самых разных оттенков. Погода впервые со дня их приезда радовала теплом и безветрием.
Мег подпёрла рукой щёку и скосила глаза на брата.
— Ну и что ты обо всём этом думаешь?
— Хорошо здесь.
— А в Карлайле? Наверное, ты теперь часто будешь пропадать там, — заметила Мег.
— Вовсе нет, — улыбнулся Джонатан. — Разве ты не заметила, каких аппетитных служаночек я привёз оттуда? Они меня никуда не отпустят.
Мег рассмеялась. Она уже давно перестала смущаться такой откровенности брата. Он был знатным охотником до девиц и не скрывал этого.
— А ведь у нашего шотландского соседа есть три племянницы, — сказала она, — и они завтра будут у нас. Одну я уже повстречала: она очень красивая! Может, ты решишься жениться на ком-нибудь из них?
Джонатан картинно прижал руки к груди с выражением мнимого ужаса на лице.
Это было обычной подколкой Мег. Только, в отличие от сестры, отец его был более чем решительно настроен женить непутёвого сына, а потому вечно поторапливал его с выбором невесты. Джонатан усердно делал вид, что ищет подходящую девушку, но на самом деле бежал от всех порядочных леди, как от огня, предпочитая иметь дело с «аппетитными служаночками» или другими девицами, не рассчитывающими на серьёзные отношения.
— Ты лучше расскажи мне, кто такой «безмозглый идиот, да как он посмел?!»? — тоненьким голосом передразнил Джонатан.
Мег раскрыла рот от удивления. О чём он говорит? Да как он... узнал?!
Джонатан захохотал, прочитав на её лице изумление и гнев.
— Ах, я поняла, тебе Лотти всё рассказала? Ну я ей покажу!
Сегодня ночью Мег снился сон с тем самым наглым кучером. Перед тем, как уснуть, она много думала о том, как же он и та девушка добрались до места, куда ехали, и, видимо, по этой причине ей приснился такой странный сон. В нём всё закончилось не так, как в жизни: кучер извинился перед ней, признав, что был не прав. И он улыбался ей так тепло, что Мег была уже готова его простить, но вовремя постучавшая в дверь служанка спасла её от этого опрометчивого шага. Тот нахал не заслуживал никакого прощения! Даже во сне!
— Так и кто же этот бедняга? — настаивал Джонатан.
Он на самом деле полагал, что заслужившего неприязнь сестры можно считать беднягой. Мег была той ещё язвой.
— Не знаю, — пробубнила она, — кучер какой-то. И вообще, не хочу об этом говорить. Где Лотти?
— Что ты собираешься с ней сделать? — испугался Джонатан.
Мег легонько толкнула его в плечо.
— Что бы ни сделала, хуже уже не будет.
Эти слова вырвались непроизвольно, и Мег тут же о них пожалела. Лицо Джонатана помрачнело.
— Если он встретится на моём пути снова, я его убью. Клянусь.
Мег тяжело вздохнула. Им обоим до сих пор тяжело было вспоминать о прошлом...

***

Все беды начались со смертью матери пять лет назад. Никто не ожидал, что она угаснет так быстро: здоровье её всегда было крепким. Мег помнила, как трудно им всем было поверить в то, что её больше не будет. Мег просиживала у её кровати часами, уговаривала поправиться, будто уговорами можно было помочь, а отец продавал одну ценную вещь за другой, чтобы отдать жену под наблюдение самых лучших докторов. Все они твердили одно и то же: сердечная болезнь, бороться с которой невозможно.
Когда матери не стало, им оказалось не под силу продолжать жить в Плимуте. Отец продал всё, что у них было, и они уехали из места, где прожили всю жизнь, в Корнуолл — ко вдовой сестре отца. Тётушка Розалинда была очень добродушной и обрадовалась приезду родственников. Детей у неё не было, поэтому она окружила их с Лотти и Джонатаном годами копившейся любовью и заботой. И всё потихоньку налаживалось, пока однажды Лотти не призналась, что ей докучает настырный поклонник.
Альберт Дермонт — так его звали. Он увлёкся Лотти ещё в Плимуте и с тех пор безуспешно добивался её благосклонности. Отъезд Лотти не остановил его. Дермонт отыскал их в Корнуолле и стал подстерегать Лотти в надежде уговорить её ответить ему взаимностью. Тогда Мег даже жалела его: казалось, он любил Лотти так сильно, что не мог прожить и дня вдали от неё. Отец и Джонатан испытывали другие чувства: они были в гневе, что какой-то вшивый горожанин не даёт Лотти проходу.
Лотти призналась ей, что хочет встретиться с Дермонтом и вразумить его оставить её в покое. Она не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал, и надеялась разрешить непростую ситуацию миром. Мег, однако, опасалась отпускать её одну, поэтому предупредила Джонатана о задумке сестры.
В один из вечеров Лотти тайно покинула дом, чтобы встретиться и покончить с Дермонтом раз и навсегда. Джонатан не сразу заметил её отсутствие, а когда бросился за ней следом, то отыскал на опушке леса, но было уже поздно. Дермонт успел над ней надругаться... Джонатан, разумеется, полез в драку, чтобы отомстить за честь сестры, но, в отличие от соперника, он был безоружен. Закончилась быстрая стычка серьёзным ранением Джонатана и трусливым побегом Дермонта.
С тех пор негодяй больше не объявлялся, но причинённого им урона хватило на долгие годы. Отец, испытав двойной удар судьбы, совсем замкнулся в себе. На его лице теперь редко можно было увидеть улыбку, хотя он держался и старался казаться таким же жизнелюбивым, как прежде, — ради своих детей. Рана Джонатана оставила на его теле шрам, а в душе — жгучее желание отомстить. Первое время он разыскивал Дермонта, но тот как в воду канул. Мег от всей души надеялась, что его настигло справедливое возмездие.
А Лотти... что ж, выглядело так, будто Лотти оправилась. Первые месяцы она была молчаливой и подавленной, но потом вновь превратилась в беззаботную и весёлую девушку. Если бы Мег была на месте сестры, то она бы... да она бы с ума после такого сошла! Во всяком случае, не смогла бы больше улыбаться и шутить. А предстоящий вечер? Лотти так обрадовалась, что познакомится с новыми людьми!.. Правда, пыл её немного остыл, когда Мег сказала ей о том, что никого особенно интересного на вечере не будет. Отец пригласил своих знакомых — мужчин за пятьдесят, Джонатан — явно таких же беспечных молодых людей, как он сам (а Лотти не одобряла эту определяющую черту характера брата).
— Ещё будут наши соседи. Чета купцов, возможно, с дочерью и сыном. Лорд Шепленд со своими племянницами. Одну из них я встретила на прогулке — не слишком она дружелюбной была. И граф Вестмор — весьма приятный мужчина, кстати. Что-то в нём есть такое...
Она осеклась. Мег считала, что говорить о достоинствах либо недостатках любого мужчины при Лотти неудобно. Однако сестра, напротив, стала оживлённо интересоваться графом. Мег даже растерялась. Ответить что-либо по поводу него было сложно, и она пожала плечами:
— Глаза у него неприятные, аж мороз по коже.
И совсем другие глаза вдруг вспомнились ей: льдисто-голубые, принадлежащие недавнему наглецу...

***

— Ладно, сестричка, прослежу-ка я за тем, как работа идёт.
Мег насмешливо посмотрела на Джонатана, зная прекрасно, что ни за чем он следить не будет. Скорее всего, заприметил где-то очередную юбку. Но она кивнула: гости съедутся в Лайл через каких-то три часа, а до того нужно успеть и себя привести в порядок.

Они ушли с крепостной стены. Джонатан помчался вниз, а Мег поднялась наверх и свернула направо, в крыло, где были расположены господские комнаты. Когда они все вместе осматривали эти комнаты впервые, те были в плачевном состоянии. Всюду запустение: паутины, пыль, затхлый воздух, заваленный старым хламом пол. Но их уже привели в порядок.
Две комнаты в башне выходили окнами на западную сторону и потому были довольно тёмными. Ни отец, ни Лотти, ни тем более жизнерадостный Джонатан их не выбрали для заселения, а вот Мег облюбовала одну из них.
Сейчас, прежде чем навестить Лотти, Мег зашла к себе. Обитая железом дверь тяжело отворилась. Петли уже смазали, однако всё равно приходилось применять немалые силы для того, чтобы открыть или закрыть за собой дверь. Зато на ней имелся затвор, и это очень порадовало Мег. Теперь она могла закрыться ото всех, когда пожелает, и можно было быть уверенной, что ей никто не помешает. В Плимуте и у тётушки она не имела такой возможности.
Тяжёлые портьеры на окнах мешали свету пробиваться внутрь, и потому даже сейчас, в разгар дня, в комнате было темно, словно ночью. Массивная кровать на четырёх столбиках с балдахином из тёмно-красного, потускневшего цвета бархата занимала одну треть всего пространства. Помимо неё Мег оставила здесь высокий сундук-кассоне, где хранила свои личные вещи, и приказала принести из холла мягкое, удобное кресло. Она подумала, что унылые стены стоило бы украсить картинами — она видела несколько в библиотеке. Да и пол неплохо было бы застелить ковром, а то так и простыть недолго: уж слишком ледяным он был.
Мег раздвинула портьеры, пропуская в комнату больше света, затем подошла к сундуку и, открыв крышку, стала перебирать свои наряды. На выход у неё было совсем немного платьев и почти все они были пошиты её матерью: большинство из них уже стали малыми, но Мег всё равно хранила их как память. Было ещё одно, совсем новое, почти не ношенное: его купил ей отец несколько месяцев назад в Лондоне. Немного поразмыслив, Мег решила новое платье оставить для более важных событий. Мало ли, вдруг торжество какое-нибудь вскоре наметится: та же свадьба Джонатана. Она не удержалась от смешка, подумав, что вероятность этого так же велика, как и её собственного замужества. Никто не пожелает взять в жёны девушку с таким вредным характером, как у неё. Да и внешность у Мег была не та, о которой мечтают мужчины.
Снова тяжело вздохнув, Мег закрыла сундук, оставив только мамино платье из голубой тафты. Прижав мягкую и холодную ткань к себе, Мег зарылась в неё лицом и вдохнула слабый аромат шафранов. Он до сих пор сохранился. Мег ненавидела прежде резкий запах этих цветов, но после смерти матери он стал ей дорог, потому что напоминал её и те дни, когда она была жива...

***

Послышался стук и голос Лотти за дверью.
— Мег! Мег, открой.
— Сейчас!
Аккуратно разложив платье на кровати и разгладив ладонями складки, она подошла к двери и с усилием отворила её. Лотти тут же влетела в комнату. Она была в домашнем платье и с ещё влажными волосами.
— Ты взяла за привычку закрываться. Что у тебя за тайны такие появились?
— Никаких тайн, — смутилась Мег, — просто всегда не доставало уединённости дома. Стараюсь наверстать.
— Ясно. — Лотти подошла к кровати, глядя на разложенное платье. — Собираешься его надеть? Получится замечательно: я тоже решила надеть платье, сшитое мамой, то самое, которое она подарила мне в... последнее Рождество.
— Да, я помню. Ты будешь красавицей.
— Буду? А я думала, что всегда красивая, — пошутила Лотти, падая на её кровать. — Как у тебя тут мрачно. Мне здесь не по себе.
— А мне нравится, — пожала плечами Мег.
— Ты не собираешься от него избавиться? — задумчиво разглядывая балдахин, спросила Лотти.
— Нет, он же такой сказочный. Когда ложусь спать, чувствую себя принцессой, — усмехнулась Мег.
— А я убрала у себя, — поделилась Лотти. — Ты должна посмотреть, во что я превратила свою комнату!
Мег пообещала, что обязательно посмотрит. Пока же они стали подбирать украшения к платью Мег, а после Лотти приступила к очень непростому занятию — причёсыванию непослушных волос сестры.
Мег вспомнилось детство. Она была слишком непоседливым ребёнком, чтобы следить за своими волосами, а вот Лотти — даже больше, чем мать, — радела за красоту «этой отвратительной гривы», как окрестила их Мег.
— Не знаю... — протянула Лотти. — Может, оставить эти пряди по бокам? Не могу решить, как лучше.
— Сейчас взгляну. — Мег пошарила рукой сзади себя и нащупала зеркало с ручкой. Поднеся его к лицу, она немного подумала и решила: — Оставь.
— Хорошо.
Мег повернула зеркало так, чтобы увидеть в нём отражение Лотти. Лицо её, обрамлённое светлыми, слегка волнистыми волосами, было сосредоточено. Она не бросила взгляд в зеркало, хотя в прежние времена не только посмотрела, но и язык показала бы. Всё изменилось. Мег вдруг стало очень грустно: наверняка Лотти все ещё страдает, только не показывает этого остальным. Мег бы очень хотелось разделить печали сестры, но, сколько бы раз она ни пыталась вывести Лотти на откровенный разговор, та использовала всяческие уловки, лишь бы не касаться болезненной темы.
Однако Мег всё равно не сдавалась. На сей раз она начала издалека:
— Помнишь, мы когда-то мечтали жить в настоящем замке?
— Ещё бы! Только я представляла, что замок будет светлым и воздушным, и называть его будут, к примеру, «Ангельский остров», а не «Прибежище Дьявола».
— Мы вполне можем называть Лайл Ангельским островом, — предложила Мег.
Лотти прыснула со смеху:
— Очень ему подходит.
— Но мы же не будем здесь долго жить, — осторожно сказала Мег. — Ты когда-нибудь выйдешь замуж.
— Возможно.
Мег сразу заметила, как неуловимо изменилось настроение сестры, но решила идти до конца.
— Не говори глупостей: возможно! Конечно же, выйдешь.
— Ты что, в будущее заглянула? — усмехнулась Лотти. — Скоро гости приедут, а мне тоже надо нарядиться. Я пойду, Мег, увидимся внизу.
И она покинула комнату так стремительно, что Мег и глазом моргнуть не успела.
Отец говорил, что время лечит. Вряд ли он был прав. Мег так и не узрела результатов исцеляющих свойств времени...
_________________

Помидорюшка, спасибо за отличное продолжение!
Хорошо, когда проды быстро появляются

Да уж, не сладко пришлось семейству Сэвидж...
Тётушка Розалинда молодец, что так добродушно их приняла тогда. Не от каждого родственника такое дождёшься.
А вот Дермонт... у-у-у... мерзкая, трусливая скотина! Всё тёрся рядом, как надоедливая навозная муха, потом надругался над бедной девушкой и сбежал... Терпеть не могу таких настырных, которые ещё потом и силой берут. Зря, конечно, Лотти одна пошла с ним разбираться...
С виду она держится, хотя представляю каково ей жить с такими воспоминаниями.

А Мег тем временем что-то частенько думает о льдистоглазом кучере, даже сны снятся с ним)))

А Джонатан хоть ещё тот кобелёк, но мне нравится)) И то, что на защиту Лотти готов был броситься и искал этого негодяя - ему в плюс!

Жду-с вместе с героями прихода гостей


*******

Мне он тогда очень понравился))

По первому появлению и судила)) Раз заново читаю, надо и судить заново
Уильям да, хороший мужчина, мне он нравился тогда))


Да, зАмками часто пугают))

А я считаю, что заслужил

Ри, привет!
Совсем случайно наткнулась на этот роман - но заинтересовало с первых строк!
Атмосфера мрачная, даже что-то готическое мерещится)) Мег интересная девушка - смелая, в обиду себя не дает, но в то же время открытая и дружелюбная.
История с Агнессой очень впечатлила и заинтриговала - люблю такие завязки Я так понимаю, что над замком висит теперь проклятье, которое Мег придется разрушить?
Я в читателях - очень хочется познакомиться с другими героями поближе

Мандаринишка, спасибо за отзыв!


ага, мне тоже нравится))


настрадались


это точно, мало кто обрадуется, когда к нему в гости целое семейство приезжает но ей одиноко было, я думаю, так что родственнички только в радость))


я тоже терпеть не могу настырных особенно, когда настырность к такому вот приводит... ничего, возмездие его ждёт правда, кончина будет совсем не жестокой


не ожидала она, что так всё закончится
жить непросто, конечно, но она не закрывается в своём горе - уже хорошо))


попала уже


я рада, что нравится)) почему-то мне и самой он симпатичен, хотя обычно не жалую подобных героев-бабников))


через главу придут)))


я помню


правильно





особенно, мрачными и запустелыми)))


заслужил, но жаалко



Настя, привет! Спасибо за отзыв!


я очень рада


но вообще роман лёгким планируется, ничего особенно мрачного не предвидется


эта история была больше для антуража а Мег совсем другим в романе займётся: поиском заговорщиков)))


спасибо!
_________________

 » Глава третья. Сватанье

Дом графа Вестмора высился на холме, словно замок. Огороженный высоким частоколом, он имел неприступный вид: вероятно потому, что был отёсан из камней. Колин Маклейн, лорд Шепленд, подумал, что внутри, должно быть, царит мрак и холод. Не совсем то, что порадует его дорогую племянницу, но Элизабет может и смириться с этим. Гораздо важнее было то, как выгоден окажется этот союз: Элизабет получит благородного и влиятельного мужа и проживёт безбедную жизнь, граф Вестмор, в свою очередь, — наследника (а в его возрасте стоило уже позаботиться о такой важной детали, как продолжение своего рода, неодобрительно подумал шотландец), а он — Колин Маклейн, лорд Шепленд — сможет обеспечить другим своим племянницам неплохое приданое и найти для них достойных мужей.
Радостно улыбнувшись своим далекоидущим планам, лорд Шепленд стал взбираться на невысокий холм, ведя в поводу своего коня. Холм хоть и не был высоким или слишком крутым, но лорд Шепленд понял, что несколько переоценил свои силы и сейчас его мучит одышка. Он недовольно достал платок из кармана пурпуэна и отёр пот с лица. Не дело так чувствовать себя в тридцать восемь лет, думал он, совсем не дело! Этому графу Вестмору — сколько ему лет? Тоже, должно быть, за тридцать. И, не в пример ему, граф и сложен прекрасно, и явно не испытывает проблем со здоровьем. Впрочем, Вестмор богат, может жить, ни в чём себе не отказывая, а вот он вынужден считать каждую монету, чтобы сводить концы с концами. Где уж тут приобрести цветущий вид?
Проходя в раскрытые ворота, лорд Шепленд, однако, приободрился и думать забыл о своём здоровье. Как хорошо обосновался здесь граф! Шотландец мог хорошо представить, как выглядит его родовой замок, если здесь он возвёл чуть ли не крепость. Обитые железом мощные ворота внушали лорду Шепленду уважение и убеждали в том, что решение он принял верное. Элизабет благодарить его будет.

***

Привратник открыл перед ним дверь.
— Я хочу поговорить с графом Вестмором, — важно произнёс Маклейн, выпрямляясь и преисполняясь собственного достоинства. Усталость от поднятия в гору присутствовала, но не показывать же её теперь! Да и граф, разумеется, предложит ему присесть и что-нибудь выпить, так что вскоре он — Колин Маклейн, лорд Шепленд — будет в полном порядке.
В таком приподнятом состоянии духа он и перешагнул порог дома будущего зятя. Он слегка волновался перед предстоящим разговором, потому что было довольно-таки непросто предугадать, чем ответит на его предложение, мрачный и себе на уме граф Вестмор, но не зря же он — Колин Маклейн, лорд Шепленд — уже две недели подряд с особой тщательностью продумывал свои аргументы в пользу брака графа и его племянницы Элизабет. Самому шотландцу его аргументы казались неоспоримыми.
Проводив гостя в гостиную, привратник удалился, сказав, что граф Вестмор спустится через пару минут. Оставшись один, Колин Маклейн удовлетворённо кивнул самому себе, осматривая окружающую обстановку. Здесь вовсе не царил мрак и холод, как предполагал он сначала. Одну стену комнаты украшал гобелен, повествующий о королевском рыцарском турнире, три другие — разнообразное оружие, а слева от кресла, в которое уселся Маклейн, находился камин, у которого в долгие зимние вечера, должно быть, приятно было погреться. Маклейн почти окончательно расслабился. Не стоило и сомневаться: разговор пройдёт по намеченному им плану.
Однако когда дверь распахнулась, и в гостиную вошёл граф Вестмор, Колин Маклейн слишком поспешно и резко встал, как будто его поймали за воровством. Смутившись своему порыву, он далеко не так уверенно начал разговор, как собирался.
— Спасибо, граф Вестмор, что почтили меня своим присутствием!
«Какого чёрта я говорю?! — возмутился он про себя, краснея от поднимающегося в нём раздражения. — Почтил! Будто я не ровня ему! Происхождение моё не менее благородное, чем его!»
Граф Вестмор окинул его своим обычным равнодушным взглядом и кивнул на кресло. Правильно расценив этот кивок, Маклейн снова сел.
— Рад вас видеть, лорд Шепленд, — ответил граф. — Будете виски?
Шотландец закивал, поудобнее устраиваясь в кресле. Ему и правда нужно было что-нибудь покрепче вина. Этот Вестмор умел одним своим присутствием выбить кого угодно из колеи!
Когда граф передал ему напиток, Маклейн пригубил немного, с трудом удерживаясь от того, чтобы не опрокинуть в себя всё содержимое, и постучал пальцами по подлокотнику. Чёрные глаза графа Вестмора метнулись к его руке, и Маклейн тут же прекратил своё занятие.
— Как вы можете догадаться, я пришёл по делу, — начал он. — Предлагаю сразу к нему перейти.
— Согласен с вами, — кивнул граф, усаживаясь в кресло рядом.
— Вам, милорд, разумеется, прекрасно известно, что Маклейны — очень уважаемая семья не только в Шотландии, но и здесь, в Англии. Мы всегда были лояльны к обеим сторонам так часто воюющих между собой стран и мы не желаем вмешиваться в конфликты сильных мира сего и впредь. Люди мы честные, милорд, вам это также должно быть хорошо известно. Репутация у меня и, что немаловажно, у моих племянниц безупречна.
Он выдержал паузу, давая графу Вестмору обдумать смысл его слов. Пусть он прочувствует всю выгоду его предложения, которое Маклейн вскоре озвучит. Отхлебнув ещё виски, он бросил острый взгляд на невозмутимого графа и продолжил:
— Мой брат оставил лишь трёх дочерей после себя и ни одного сына. Ближайших родственников у бедняжек нет, кроме меня. И, как опекун и любящий дядя, я намерен позаботиться о дальнейшем благополучии своих племянниц. — И снова он выдержал паузу, хоть и короче предыдущей. — Земли наши обширны и соседствуют с вашими, а семья наша не уступает в знатности рода вашей. И потому мне показалась разумной и чрезвычайно выгодной для обеих сторон идея вашего, милорд, брака с моей племянницей.
Шотландец сделал большой глоток виски и выпалил, заканчивая свою речь:
— Поэтому я предлагаю вам руку леди Элизабет.

Всё то время, что он говорил, Вестмор не сводил с него глаз. После же того, как шотландец замолчал, он опустил свой взгляд на янтарного цвета жидкость и затем сделал небольшой глоток. Медлительность его действий раздражала лорда Шепленда, который ожидал быстрого и внятного ответа. Впрочем, возможно, и хорошо, что Вестмор не ответил сразу — значит, заставил он призадуматься графа о выгодах данного союза.
Молчание, однако, затягивалось. И крайне нетерпеливому Маклейну чудилось, что Вестмор нарочно нагнетает обстановку, заставляя чувствовать гостя не в своей тарелке. Но, сделав ещё пару глотков виски, лорд Шепленд был готов одержать решительную победу.
— Мне интересно...
Голос Вестмора звучал тихо и отстранённо. И в нём, напротив, совсем не слышалось интереса. Маклейну захотелось скрипнуть зубами от досады. Неужто не прельстился он идеей брака на благородной, молодой и красивой леди? И это в его-то возрасте да при его положении! Мысль о том, что со своим высоким положением графу Вестмору не составит труда жениться на более благородной, молодой и красивой леди, нежели его племянница, даже не пришла шотландцу в голову.
— В чём же, собственно, выгода для меня в этом браке? — договорил Вестмор, переводя на него взгляд.
Маклейн нагнулся чуть вперёд в своём кресле. По большей части, брак этот был выгоден ему, а не Вестмору, но всё-таки... Он принялся с воодушевлением объяснять:
— Ну как же, вы хоть и прекрасно сохранились для своих лет, но возраст у вас всё же солидный! В таком возрасте мужчина обязан иметь наследника и продолжателя своего дела. Это ли не причина озаботиться выбором будущей жены? Элизабет же, как я уже сказал, имеет все необходимые качества хорошей жены. Помимо неоспоримой красоты и ума, она обладает покладистым нравом и недюжинным терпением...
Он слегка замялся, вспоминая посещение графом их замка. Тогда Элизабет во всей красе продемонстрировала своенравность и прямолинейность, и, вероятно, граф Вестмор должен был об этом помнить. Но, устраивая судьбу своей племянницы, можно было немного приукрасить действительность.
— ...и превосходно научена вести хозяйство. Элизабет станет для вас идеальной женой, можете мне поверить! — воскликнул он. — Кроме того, велика вероятность, что именно вы, а точнее ваш сын, станет наследником всех земель Маклейнов. Ибо мой дорогой брат — земля ему пухом — сделал наследником всего своего имущества первого родившегося внука. А до тех пор, пока его нет, бремя вести все дела лежит на мне. Хоть вы, милорд, и богаты, но никому не помешают лишние земли, прав я?
И лорд Шепленд кивнул сам себе, признавая, что прав.
— Не смею возразить, — словно раздумывая, кивнул Вестмор. — Выгода для меня налицо.
Шотландец нахмурился. Ему показалось, что в глазах графа промелькнуло скрытое веселье.
— И это значит, что мы можем договориться? — перешёл к главному Маклейн.
— Почему же именно леди Элизабет? Почему не ваша старшая племянница, Джейн?
Маклейн ухмыльнулся. Он остановил свой выбор на Элизабет сознательно. Джейн была слишком спокойной, уравновешенной, читала да мечтала целыми днями и, казалось, будто её больше ничего не интересует на всём белом свете. На роль жены графа Вестмора, вращающегося в самых высших кругах лондонского общества, она не подходила. Так, вероятно, и будет всю жизнь витать где-то в облаках. Изабель, самая младшая, была юна и легкомысленна (врождённое чувство гордости за свой род не позволяло лорду Шепленду употребить слово «глупа», хотя оно полнее отражало действительность), да и он заметил, что графу Вестмору она не особенно пришлась по душе в их первую встречу. Элизабет же отличалась от своих сестёр такими качествами, как смелость, целеустремлённость, умение добиться желаемого. Это очень нравилось самому шотландцу, а потому он даже не усомнился в том, что именно Элизабет подходит более остальных для графа.
— Джейн и Изабель пока ещё не готовы к такому серьёзному шагу в своей жизни, — просто ответил он. — Что же, мы можем приступить к обсуждению пунктов брачного договора?
Ему не казалось, что он чересчур спешит, правда, взгляд Вестмора немного осадил его пыл.
— А леди Элизабет этого хочет?
Маклейн еле сдержал желание выругаться. К чему эти глупые вопросы? Хочет-не хочет — не в этом суть. Да и как она может не желать выйти за него замуж: граф Вестмор благороден, богат, красив, опытен?.. Какая девушка в своём уме воспротивится браку с таким человеком? Уж точно не Элизабет! Однако, несмотря на всю свою уверенность в этом, он всё же не предупредил племянницу о грандиозных планах, которые строил на её счёт, и весть о готовящемся браке станет для неё приятной неожиданностью.
— Разумеется, — убедительно кивнул он.
Снова Вестмор замолчал на долгое время. То ли алкоголь подействовал на лорда Шепленда, то ли внутреннее чутьё подсказывало ему, что торопить графа не стоит, поэтому он тоже хранил молчание, погрузившись в свои мысли.
Он вспомнил тот день, когда, получив его приглашение, граф Вестмор посетил их замок. Уже тогда лорд Шепленд задумывался над возможностью выдать замуж за него одну из своих подопечных. Сидя за столом, он объяснял тогда Вестмору, как они живут в замке, как ведут хозяйство, сколько нужно человек на выполнение тех или иных работ, какой прекрасный у него сад и сколько в нём необычных и разнообразных растений, которые очень трудно где-либо достать, поскольку они лишь недавно были завезены в Англию королевским доктором Томасом Линакром. Рассказывая обо всём этом, он успевал следить и за тем, что происходило за столом. Вестмор вёл себя крайне учтиво со всеми девушками, однако особое внимание обращал на Элизабет. Впрочем, сложно было не заметить её: вела она себя тогда отвратительно, то и дело перебивая свою младшую сестру, которая норовила перевести разговор на французскую моду, вставляя слишком неуместные замечания в речь графа, а то и начиная рассказывать далеко не забавные, а скорее постыдные, истории, услышанные ею где-то.

***

— Мне понятно ваше стремление выдать вашу племянницу замуж, — заговорил, наконец, Вестмор, и лорд Шепленд даже вздрогнул от неожиданности. — Однако от вашего предложения мне придётся отказаться. Женитьба не входит в мои планы в настоящий момент.
Лорд Шепленд резко поднялся и сделал два размашистых шага вперёд. Вестмор непроницаемым взором следил за его действиями.
— Милорд, я вас не понимаю! Жениться вам придётся рано или поздно. И, очевидно, что лучше раньше, чем позже. Так почему не на Элизабет? Быть может, вы не до конца поняли всех преимуществ, что повлечёт за собой этот союз...
— Я всё прекрасно понял, лорд Шепленд, — мягко перебил его Вестмор.
Он тоже поднялся. Лорд Шепленд еле сдержал себя от необдуманного порыва схватить его за грудки, чтобы тот потерял эту раздражающую его невозмутимость. За кого он принимает его — Колина Маклейна, лорда Шепленда?! Шотландец кипел от праведного гнева.
— Однако же я сам решу, когда и на ком мне жениться, — подвёл итог граф и многозначительно приподнял бровь, молчаливо интересуясь, есть ли к нему ещё вопросы.
Лорду Шепленду не оставалось ничего, кроме как, раздувая от гнева ноздри, раскланяться и уйти из этого дома, проклиная его хозяина.
_________________

Помидоринчик, спасибо за продолжение!!!
Колин Маклейн, лорд Шепленд (как он это любит повторять ) меня позабавил Столько в нём напыщенности и гордости за свой род))
А как Элизабет нахвалил, лишь бы замуж её выдать за Вестмора)) Но вообще это хорошо, что он заботится о племянницах, да и жениха для одной из них подобрал хорошего... правда, печально, когда за тебя делают выбор, но ведь раньше так и пристраивали.

Да уж, а у девушки не самый лучший характер))

А Уильям правильное принял решение, он и сам может выбрать такую, какую ему надо, тем более жених завидный!


*******

Некоторым одиноким такое не в радость... Так что в любом случае им повезло с такой тётушкой))


Ага, надо уметь отступать, а некоторые этого не понимают и продолжают атаковать своей настырностью
Радует, что он своё получит, пусть и не жестоко (а жаль... )

Ну да
А Лотти молодец, что не закрывается!




Я тоже не особо жалую, но если сам по себе герой приятный, совершает в целом хорошие поступки (кобелизм к ним не относится, понятно дело ), а если ещё и весельчак, то тогда может понравится))


Ждём-с))

Ага))) Но я сама люблю истории про замки, желательно мистические, от которых мороз по коже

Ри, привет
Маклейн действительно позабавил - какая непоколебимая уверенность, что его племянница обязательно осчастливит Вестмора С другой стороны в нем столько гордости за свой род и столько стремления устроить судьбу племянниц, что это не может не вызывать уважние. Настоящий шотландец получился (ну, как я себе их представляю))
Вестмор тоже понравился - вот прям захотелось, чтобы какая-нибудь из девиц заинтересовала его настолько, чтобы он немедленно захотел на ней жениться. А то слишком уж гордый и независимый
Ри, спасибо, жду продолжение!

 » Глава четвёртая. Вечер в Лайле

Главный зал был вычищен до блеска и разительно отличался от того, как выглядел до въезда сюда графа Сэвиджа с его детьми. Слуги потрудились на славу. Лотти одобрительно оглядывала всё вокруг себя, когда спускалась вниз. Больше всего взгляд, правда, привлекал господский стол, стоящий на специальном возвышении в дальнем конце зала. Он был покрыт великолепной скатертью с вшитыми в неё золотыми нитями по краю — приданым её матери. Напротив стола, на галерее, располагались приглашённые музыканты.
Гости уже начали помаленьку прибывать. Слуги торопливо сновали между ними, расставляя последние блюда. Лотти почувствовала, как проснулся в ней аппетит, когда разглядела на столе зажаренных барашков, мясные пироги и множество молочных блюд. Отведя жаждущий взор от стола, Лотти прошла в холл. Там отец и брат встречали гостей. Сейчас они оба любезно разговаривали с немолодой супружеской парой, а чуть поодаль стояли, вероятно, их сын и дочь. Лотти решила подойти к ним.
— Лотти, милая! — радостно улыбнулся ей отец. — Позвольте представить вам мою старшую дочь.
Нарядный мужчина, выглядевший очень довольным своей жизнью, поцеловал протянутую Лотти руку и широко улыбнулся ей.
— Мистер Шон О'Рейли, — представил ей гостя отец. — Миссис Катриона. — Жена О'Рейли кивнула ей. — И мистер Конор с мисс Агнессой.
Отпрыски О'Рейли приветливо улыбнулись ей.
— Очень рада знакомству! Моя сестра рассказывала о вас с большой теплотой.
Чета купцов просияли после этих слов.
— А где Маргарет? — между делом спросил отец.
— Мег в кладовую пошла за бургундским, — ответил Джонатан.
— Ну что ж, значит, позже познакомитесь и с моей младшей! — объявил отец купцам. — А пока, Лотти, не могла бы ты занять мистера Конора и мисс Агнессу разговором?
Лотти кивнула и повела детей О'Рейли в зал.
— Ваше путешествие в Карлайл прошло удачно? — поинтересовалась она.
— О, вы знаете об этом, — удивилась Агнесса, но потом кивнула самой себе. — Конечно, ведь ваша сестра вчера приезжала к нам. Да, благодарю вас, путешествие прошло на редкость хорошо.
— Не сказал бы так о нашем возвращении, — мрачно добавил Конор.
Лотти с интересом посмотрела на него. Этот молодой парень был невероятно красив. Распущенные чёрные волосы до лопаток, которые обрамляли мужественное, с резкими чертами лицо, а его льдисто-голубые глаза были столь притягательны, что, наверное, одни они соблазнили немало девушек. Конор, к тому же, обладал ещё и высоким ростом и мускулистым телосложением.
Лотти отвернулась, подумав, что не чувствует себя так, как раньше, в присутствии молодых и красивых мужчин. Не было безумного желания флиртовать и казаться привлекательной. А ведь когда-то она этим дышала — пять лет назад всё было по-другому. Единственное, что ей удавалось, как прежде, так это поддерживать разговор. После смерти матери Лотти боялась, что, как только первое слово вылетит из её уст, все вокруг сразу поймут, какую тайну она в себе скрывает.
Агнесса укоризненно посмотрела на брата.
— Мне нравится Карлайл, — заметила она.
— О да, мне тоже Карлайл показался хорошим городом. Спокойно там.
— Но порой это спокойствие надоедает и хочется чего-то более волнующего.
Лотти удивлённо покосилась на девушку. Насколько она поняла со слов Мег, купцы были очень богаты, а значит могли позволить себе вывозить дочь в свет не только в Карлайл, а даже в Лондон. Конечно, в случае с Агнессой «в свет» значило совсем не то же, что для таких леди, как Лотти. Но всё же там можно было найти для неё хорошего мужа да и жизнь другую, волнующую, показать.
Агнесса несколько смутилась от такого пристального осмотра, но пояснила:
— Мои родители — очень занятые люди и не имеют возможности отправиться в далёкое путешествие, поэтому мне приходится оставаться здесь. Только в Карлайл отец позволяет ездить под присмотром Конора.
— Понятно, — кивнула Лотти. — Я верю, что скоро ваши родители позволят себе и вам повидать новые места.
— Благодарю вас, — улыбнулась Агнесса.

***

Лотти начала рассказывать им о том, как они с семьёй приживаются здесь и с какими сложностями сталкиваются. Конор же был не в настроении беседовать, потому решил незаметно отделиться от девушек и прогуляться по залу, пока ещё не все гости съехались. Народу, однако, уже было порядочно. Многих Конор знал в лицо, но лично — никого. Ему было неловко в этом замке. Он казался себе мужланом среди людей, к которым не принадлежал по праву рождения. Что ни говори, но одни они, О'Рейли, были на этом вечере незнатными гостями.
Не заметно для себя Конор поднялся на галерею к музыкантам. Он смотрел сверху на заполненный зал, лениво наблюдая за присутствующими и думая о своём, пока вдруг не заметил, что рядом рядом с его родителями стоят теперь не только Ричард Сэвидж и его сын. Он подался вперёд, даже глаза прищурил в попытке лучше разглядеть. Ошибки быть не могло: рядом с его родителями о чём-то говорила и мило улыбалась вчерашняя девица, которая, не помилуй их Господь, вполне могла стать причиной гибели его сестры. Конор зубами заскрипел от вновь вспыхнувшей злости на неё.
Он поспешно спустился с галерее и поспешил к ней. Стоило ему попасть в поле зрения матери, как она с гордостью представила его собеседнице:
— Леди Маргарет, вот он мой сын — Конор. А это леди Маргарет, о которой я вам с Агнессой вчера рассказывала, — пояснила она сыну.
Маргарет обернулась с улыбкой наготове, но та мгновенно сошла с её лица, стоило их взглядам встретиться. По её потемневшим глазам Конор понял, что она была поражена неожиданной встречей не менее его — и очень ею недовольна.
— Позволь мне украсть у тебя обворожительную леди Маргарет, — тщательно следя за своим голосом, обратился он к матери.
Маргарет явно не хотела оставаться с ним с глазу на глаз, но выбора у неё не оставалось: отказать гостю в такой малости было бы невежливо. Стоило только им удалиться от его матери, как девушка прошипела:
— Не думала, что встречу вас ещё раз! Как вы могли оказаться сыном таких замечательных людей?
— Не оскорбляйте меня, Мегги, вы ещё не знаете, насколько я замечателен.
— Уже имела счастье убедиться. И не смейте так меня называть!
Конор вздохнул. Пусть гнев на неё ещё оставался, но он считал, что стоило извиниться за своё поведение. В самом деле, его несдержанность порой играла с ним злые шутки. Он не имел права ударять её, но в первые мгновения от неожиданности и страха за сестру был сам не свой.
— Я хотел попросить у вас прощения, — сказал он как можно более равнодушно. — Сожалею, что причинил вам боль.
Мег была удивлена. Она смотрела на него расширившимися глазами и как будто ждала какого-то подвоха. В конце концов, она вымолвила:
— Ваши извинения приняты.
И, милостиво кивнув ему, собралась уйти.
— Постойте-ка, а вы передо мной не хотите извиниться?
От одного воспоминания о её жестоком ударе заболело в паху. Конор поморщился Никто никогда не ударял его так!
Мег надменно приподняла бровь и холодно ответила:
— Разумеется, нет. Ваши манеры были отвратительны, и вы за них поплатились!
Конор хмыкнул. Маленькая вздорная пигалица! И его соседка отныне.

***

— Не окажите ли мне честь проводить вас к столу? — с оскорбительной вежливостью вопросил Конор.
Мег кивнула. Она не знала, как себя с ним вести: с одной стороны, она получила его извинения, и они ей показались искренними, с другой — чем-то раздражал её этот купец да так, что она не могла удержаться от язвительных слов. Однако вокруг были люди, поэтому она радушно улыбнулась Конору, взяла его под локоть, и вместе они пошли к столу, где уже рассаживались остальные.
— А! Вот и наша Мег, — встретил их голос Ричарда Сэвиджа.
К этому времени уже все приглашённые, всего около пятидесяти человек, прибыли в Лайл, и можно было начинать застолье.
Конор отодвинул стул для Мег, и та, отвечая кому-то, машинально села, только через несколько секунд осознав, что Конор устроился по правую руку от неё. Это она сама постаралась, чтобы их места оказались рядом, решив использовать все методы, чтобы узнать старшего сына О'Рейли получше и, в частности, выяснить, занимается ли он чем-то ещё в Карлайле помимо заключения торговых договоров.
Разговор за главным столом завязался быстро. Старшее поколение говорило на свои темы, младшее — на свои. Мег сидела напротив сестры и порой бросала на неё задумчивые взгляды. Лотти не была такой уж весёлой, хотя вечера этого ждала с нетерпением.
— Леди Шарлотта, расскажите нам о юге. Давно я там не бывал, — попросил сидящий справа от Лотти молодой человек. Это был Томас Ллойд, старый друг Джонатана — знатный охотник за юбками, точь-в-точь, как и сам Джонатан. Он обладал привлекательным лицом с высокими скулами и бархатистыми глазами, имеющими такое томное выражение, что Мег даже смутилась.
Она послала ему кислый взгляд, но Томас не поймал его, потому что всё его внимание было обращено на Лотти, которая сразу напряглась. Ей, конечно, было неприятно вспоминать о прошлом, в котором случилось так много плохого.

***

— О, что рассказывать! — с деланной непринужденностью рассмеялась Лотти. — Восхитительный край, вы и сами знаете.
— И правда, леди Шарлотта, я бы с удовольствием послушала вас рассказ! — поддержала Томаса Агнесса.
Пока Лотти раздумывала, как бы выкрутиться из неудобного для себя положения, на помощь ей пришёл граф Вестмор.
— Позвольте выразить своё мнение, — мягко проговорил он, обращаясь к Агнессе. — Никакие слова не передадут очарование юга.
— Тем более, слова человека, который весьма неудачно их подбирает, — добавила Лотти со скромной улыбкой.
Томас Ллойд стал уверять её, что это не так. Между тем, Лотти заинтересованно поглядывала на графа Вестмора. Он не был так стар, чтобы присоединиться к компании отца и его знакомых, но и не был так молод, как остальные. Он выделялся из всех и очень выгодно: ни у кого не было такого спокойного, уверенного в себе вида, никто не выглядел так к месту в этом мрачном замке. Внешность его можно было бы назвать непримечательной, если бы не выразительные, чёрные глаза, которые, к большому удовольствию Лотти, останавливались на ней так же часто, как и её — на нём.
Вскоре разговор перестал быть общим. Конор О'Рейли уделял всё своё внимание Мег, насмешливо ей о чём-то говоря, но Мег смотрела в другую сторону и старательно делала вид, будто совсем его не слушает. Лотти была чрезвычайно заинтригована таким необычным поведением сестры. Джонатан делал то, что и всегда: смущал своими речами юную леди. На этот раз жертвой его стала Джейн Маклейн; Лотти даже немного посочувствовала девушке: та нещадно покраснела и уже не знала, на чём взгляд остановить, только чтобы не встречаться глазами с Джонатаном. Агнесса рассматривала зал и гостей, попутно отвечая на восхищённые замечания Изабель Маклейн по поводу фламандских тканей и тосканских кружев. И, наконец, граф Вестмор тихим голосом терпеливо объяснял что-то Элизабет Маклейн, а та слушала его с каменным лицом. Лотти поджала губы: эта хмурая шотландская леди ей не понравилась.
Сама Лотти не долго сидела молча. Томас Ллойд явно избрал её целью своего обольщения. Он спрашивал её о том, как понравилось ей на новом месте, и о том, собирается ли она в ближайшее время посетить Карлайл. При этом он заверил, что с радостью покажет ей город. Лотти льстило, что она понравилась этому молодому человеку, хотя она прекрасно знала, что, если бы была невзрачной, он бы едва удостоил её повторным взглядом.
— Всё зависит от моего дорогого отца. И Джонатана, — сказала она ему.
— О, ну Джонатан совсем не против будет вашему с сестрой выезду, я уверен, — обрадовался Томас. Его взгляд обволакивал Лотти лаской и нежностью. Он отлично осознавал свои неотразимость и обаяние и пользовался ими на полную силу. Лотти только понимающе улыбалась.
Тут она случайно наткнулась взглядом на графа Вестмора, и сердце её дрогнуло. Он неотрывно наблюдал за ней, но по лицу его сложно было прочесть его мысли. Она внутренне сжалась и почувствовала неодолимое желание поправить причёску. Лотти сразу поняла, что с ней происходит. Её вновь обуревало желание нравиться — ещё час назад, разговаривая с Конором, она не чувствовала ничего, а сейчас!.. От этого открытия Лотти замерла, на какое-то время перестав следить за тем, что говорит ей Томас.
Лотти, послав смущённую улыбку графу, перевела взгляд на его соседку. Для леди Элизабет не прошло незамеченным то, как они смотрели друг на друга; она наградила Лотти презрительным взглядом. Но Лотти было всё равно. В подругах она не нуждалась; ей хватало её сестры, которая всегда была рядом, всегда готовая поддержать и помочь, если то требовалось.
Она совсем потеряла нить разговора, но, к счастью, подали знак к танцам, и ей не пришлось ничего отвечать. Гости начали подниматься и проходить в центр зала. Она вложила ладонь в руку Томаса, и он повёл её к другим парам. В основном, танцевать изволила молодёжь. Десять пар выстроились в ряд друг напротив друга. Лотти была само нетерпение: ей весьма редко доводилось бывать на подобных вечерах, и сегодня она собиралась натанцеваться вволю, пока ноги держать будут. Она поискала взглядом графа Вестмора, однако, его не было среди танцующих. Обернувшись, она увидела, что он так и сидит на своём месте — рядом с Элизабет! Но заиграла музыка — и Лотти обо всём забыла.
Павана была медленным танцем и поэтому не самым любимым у Лотти. Она улыбалась Томасу, но мысли её ускользнули за пределы зала. Музыка настраивала на лиричный лад, и она вспоминала о дождливых вечерах в Плимуте, когда они всей семьёй собирались в гостиной и подолгу там засиживались. Родители часто рассказывали о своей молодости, которая у них была довольно насыщенной. А Лотти смотрела на них и мечтала, чтобы её когда-нибудь любили так же беззаветно, как отец — маму.
Наконец, она присела в реверансе, Томас поклонился ей, и со стороны столов раздались хлопки.

Старый вдовец лорд Скефингтон, нагнувшись к Ричарду Сэвиджу, проговорил, одобрительно причмокнув губами:
— Ваша дочь чудесна и восхитительна!
Ричард Сэвидж улыбался, весьма довольный столь высокой оценкой своей любимицы. Впрочем, слово «любимица» было не вполне справедливым, ибо он любил одинаково всех трёх своих детей. Вот и Мег — какая грация в танце, какой прямой, сверкающий взгляд!.. Он глядел на обеих дочерей и не мог на них налюбоваться. И Джонатан, его красавец-сын, уверенно ведущий в танце дочь купцов!.. На глаза Ричарда навернулись слёзы. Если бы только его Клотильда могла видеть...

Граф Вестмор следил за точёной фигуркой леди Шарлотты. Светлая, хрупкая, улыбчивая и такая тёплая — она притягивала его взгляд. Повернувшись к леди Элизабет, граф рассеянно спросил, не желает ли она танцевать. Та ответила решительным отказом, но он ничуть не огорчился, потому что на следующий танец собирался пригласить Лотти.

Колин Маклейн же отчитывал старшую свою племянницу Джейн за то, что она отклонила предложение молодого Сэвиджа потанцевать, и теперь сидит, уткнувшись взглядом в свои колени. Джейн хранила молчание, не отвечая дяде, только на несколько секунд подняла порозовевшее личико, чтобы взглянуть туда, где Джонатан улыбался своей партнёрше по танцу.

К Лотти подскочила Мег и пробормотала:
— Боже, спаси и сохрани меня от купцов!..
Бог её не услышал, потому что подошёл Конор и, протягивая руку Мег, торжественно произнёс:
— Не подарите ли мне следующий танец, Мегги?
— Леди Маргарет, — прошипела Мег и скривила недовольное лицо, но всё же вложила свою маленькую ладошку в сильную и загорелую ладонь сына купца.
Лотти отвернулась, уже готовая пройти к своему месту, но тут же столкнулась нос к носу с графом Вестмором. Лицо её осветилось счастливой улыбкой, на щеках заиграли ямочки, и она с готовностью встала напротив него.
Как и ожидала Лотти, следующей заиграли гальярду. Ей легко было представить графа Вестмора, танцующего торжественную павану, а вот бойкая гальярда казалась совсем не для него. Однако граф Вестмор показал себя превосходно — и как могло быть иначе, подумалось ей, ведь он часто должен был бывать на придворных балах. Они держались за руки, совершая синхронные шаги и прыжки, и Лотти не могла не отметить вновь, как замирает сердце и заходится дыхание — вряд ли из-за одного лишь танца. Они ненадолго разошлись; Лотти не отрывала глаза от графа, пользуясь тем, что во время танца в таком пристальном внимании не было ничего предосудительного. Граф Вестмор так же не сводил с неё глаз; с его лица сошло отрешённо выражение, он начал улыбаться, и от его улыбок Лотти совсем растаяла. Под конец её волнистые волосы разметались, а щёки раскраснелись. Она с сожалением высвободила свою руку из руки графа, но в душе её царил такой небывалый подъём, что хотелось летать.

После графа Вестмора она танцевала с братом, который и ей отвесил столько потрясающих комплиментов, что Лотти не могла сдержать смеха. Джонатан совершенно неисправим! А после были Конор О'Рейли, лорд Шепленд, ещё пара молодых людей из Карлайла и...
Появившийся перед ней семидесятилетний, но весьма подвижный лорд Скефингтон также попросил у неё танца, заставляя хохотать всех собравшихся.
— Не могу на старости лет упустить шанс подержать в своих руках настоящее солнце! — пафосно изрёк он, неожиданно лукаво подмигивая ошеломлённой Лотти.
После лорда Скефингтона, который потрепал её по щеке напоследок (он считал, что ему как старому и уже стоящему одной ногой в могиле (что явно было преувеличением) человеку позволительна подобная фамильярность), Лотти почувствовала, что окончательно вымоталась, и ей требуется передышка.
Она присела на своё место и взяла в руки кубок с ягодным морсом. К счастью, рядом не оказалось Томаса, и она смогла действительно передохнуть, наблюдая за остальными. Когда кубок опустел в её руках, появился и Томас. Он устроился рядом и усталым жестом откинул со лба прядь светло-русых волос, послав ей свой коронный взгляд. Лотти хихикнула. Всё же этот молодой человек был очарователен! И, может быть, поэтому она согласилась подняться с ним на галерею, якобы для того, чтобы поглядеть вблизи на музыкантов. Лотти, разумеется, было известно, что это лишь предлог, а цель его — остаться с ней в относительной уединённости, но она сомневалась, что Томас позволит себе вольности, поэтому согласилась.
Лотти просунула руку под локоть Томаса и шла к нему так близко, что даже ощущала его тепло. Стоило им скрыться с глаз остальных, как такая близость стала ей неприятна. Она отстранилась: совсем немного, чтобы ненароком не обидеть спутника. Они молчали до тех пор, пока не поднялись наверх. Прислонившись к перилам и посмотрев в зал, Лотти нашла взглядом задумчивую Мег, которая кого-то искала, — вероятно, её; разговаривающего с графом Вестмором Джонатана; приложившегося к кубку отца...
Тихий голос Томаса раздался неожиданно близко, почти над самым ухом:
— Как я зол на Джонатана, что он не рассказывал мне прежде, какая красавица его сестра!
— Что изменилось бы, если бы он рассказал? — улыбнулась Лотти, поворачивая к нему голову. Томас тут же нагнулся ближе к ней, кладя свою левую руку на перила, совсем рядом с её руками. Полумрак частично скрадывал его лицо, но блеск в его глазах был хорошо заметен.
— Я бы уже давно познакомился с вами поближе.
— Ах, но есть ли в этом какой-либо смысл? — лукаво поинтересовалась она, отодвигая свою руку, когда почувствовала, что пальцы Томаса осторожно накрывают её. Она играла с ним, играла — как много раз прежде, в другое время, с другими людьми, сама будучи другой... Но не чувствовала ничего, кроме простого любопытства.
— Разумеется, — убедительно произнёс Томас. — И если вы позволите мне, я вам докажу, что смысл есть.
Голос его звучал по-интимному приглушённо. Лотти неотрывно глядела в его тёмно-серые, чарующие глаза, но видела совсем другие... Томас, расценив иначе её пристальный взгляд, осмелел и погладил по щеке, едва касаясь шелковистой кожи пальцами. Лотти слегка вздрогнула, но не отступила, не отвернула лицо. Вторая рука Томаса настойчиво и тесно обвила её талию.
И тут Лотти очнулась. Она вырвалась из объятий Томаса, с трудом возвращая себе способность двигаться и говорить.
— Никогда, — прошептала она едва слышно, — никогда больше так не делайте!
На едва сгибающихся ногах она сбежала вниз по лестнице, оставив Томаса Ллойда с изумлением глядеть ей вслед.

___________________________________

А вот полюбуйтесь на павану и гальярду Начинать смотреть можно сразу со второй минуты))

_________________

Мандаринец, Настя, спасибо вам за отзывы!!! Рада, что Колин не воспринимается совсем уж дурачьем Он и правда неплох: о племянницах искренне заботится и желает им счастья


ага, гордится своим именем)))


вот-вот, ничего необычного в том нет)) кстати говоря, Элизабет совсем не была бы против такого брака


да, тяжёленький


тем более что такая, какая надо, уже появилась на горизонте




наши представления сходятся!


ну всё почти как по заказу будет
_________________

Ри, спасибо большое за новую главу! Герои теперь во всей красе.
Сомневаюсь, кто из девиц главная героиня - обе сестры получаются очень интересными по характеру. Лотти более легкомысленная от рождения, но произошедшее с ней, конечно, не могло не повлиять на нее и сделало более равнодушной. Но меня очень радует, что Вестмор ее заинтересовл - и, судя по всему, взаимно
Мег тоже не скучает)) Присматриваюсь к Конору: вспыльчивый, несдержанный, наглый даже - не скажу, что мне очень нравятся эти качества, но посмотрим, что он будет делать дальше. Подкупает его искренняя забота о сестре.
Элизабет меня настораживает - какой-то она подозрительной получается.

И отдельно спасибо за видео с танцами - посмотрела с большим удовольствием, заодно на наряды полюбовалась - кажется, это именно тот период? особенно гальярда понравилась - живенький такой танец, бодрый))

Настя, спасибо за отзыв


в этом романе Лотти главная Мег тоже частенько появляться будет


характер у него, конечно, не изменится, если только в отношении Мег немножко лучше станет


может, не зря


наряды - да, того периода мне тоже гальярда больше нравится, забавный такой танец))
_________________