Дюжина светлого (СЛР 18+)

 » Дюжина светлого (СЛР 18+)  [ Завершено ]

Аннотация:
Это история о том, как четверо пьют пиво. С креветками и жареным сыром. В «Патрике», на площади. Натс, Швед, Филин и Джо. История о странной девушке, о братстве смешных циничных чуваков, о том, как... А впрочем, не важно. Будем считать, что это история о дюжине бокалов светлого)


Автор: Scarran
Статус: в процессе
Возрастные ограничения и предупреждения: 18+

Все персонажи и события вымышлены, совпадения случайны.

Дорогие дамы! В последнее время я медленно, но верно, пишу "Сквозь туман". И как-то соскучилась по миру "Уравнения с четырьмя неизвестными" )) и вообще по отвязным историям без большого багажа мыслей, честно говоря. Именно такую короткую, смешную и отвязную историю про Натса, Шведа, Филина и Джо я вам предлагаю прочесть в этой теме. Не стреляйте в пианиста, чуваки правда странные))))) Буду рада всем комментариям) спасибо за внимание!

  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (Scarran)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: yafor; Дата последней модерации: 02.06.2014

 » 1.

10 мая 2012 г., среда

— Вот это сиськи, гляньте!
— Зачет!
— Однозначно зачет. Как звать?
— Вот оно тебе надо, мать? Можно подумать он ее будет звать дольше недели.
— Не гони, я влюблен и настроен решительно!
— Ой, Швед, я тебя умоляю!
— Девушка, повторите нам, пожалуйста! И креветок еще пару порций, спасибо!
— Ну, за новые сиськи Шведа, пацаны!
— Катя! Катя ее зовут!
— А ты откуда знаешь, Нат?
— А я все про всех знаю, Джо!
— Ему просто орехи не дороги, вот он и треплется, да, Натсик?
— Ах, баюс, баюс! В дупло, Филя!
— А я не подстрекатель, а вы не подеретесь!
— Руки, руки, Швед! Нас счас погонят отсюда!...

Это мы пьем пиво. С креветками и жареным сыром. В «Патрике», на площади. Натс, Швед, Филин и Джо. Сегодня среда, десятое мая. Мы не виделись шесть недель и очень соскучились — я и мои мужики.
— Ладно, хватит! — злится Швед и отбирает у Натса телефон, на экране которого мы только что разглядывали его новую пассию. Можно подумать, можно подумать! Можно подумать, мы первый день знакомы и поверим в то, что эта Катя с сиськами побьёт знаменитый рекорд Леры с татуировкой на пояснице, которая продержалась семь месяцев.
— Шведочка, не злись, хорошая девочка, просто мужикам завидно, — утешила я его и отхлебнула еще светлого.
— Можно подумать, Джо, тебе не завидно и ты бы на такие сиськи не свелась? А? — ухмыльнулся Натс.
— Моя личная жизнь мне сейчас не позволяет думать о сиськах, шоколадный мой. Во всяком случае, пока.
— Жанна Андреевна нынче встречается с телочкой? — ухватился за тему Филин.
— А вот и не угадал, Фил, — я вытащила свой телефон и продемонстрировала пацанам фоточку своего мужчины, — это Егор. Егор торгует стройматериалами и играет на гитаре не хуже Шведа, честное слово. И у Егора большой…
— О, Джо! Я тебя прошу, мы не хотим этого знать! — прервал меня Фил и скорчил страшную рожу.
— Дом! Дача на водохранилище, придурок! Так что мой день рождения мы, скорее всего, будем праздновать там! А то, что ты не хочешь знать, у Егора в пределах нормы.
— А че так слабо? Мать разлюбила большие?
— А потому, что не в больших счастье, Натсик, говорю тебе как человек, чей мужчина может ловко облизать брови, — я дарю ему самую мерзкую из своих улыбок.
— Вот оно как, — Натс опустил взгляд, но я успеваю заметить, как в глазах его прыгают черти, — конечно, куда нам убогим, да, пацаны?
И затянул противным голосом с претензией на Кипелова:
— Жанна из тех королев, что любят…
— …Длинный язык! — подхватил Швед и этот «длинный язык» слышит весь кабак, поскольку Швед действительно отменно играет на гитаре и поет, и его сильный голос достигает самых укромных уголков «Патрика».
Собаки! Мое чертово имя, упоминающееся в этой чертовой песне, они приплетают к любой гадости вот уже… постойте, почти девять лет! Девять лет мы вместе, пять из них встречаемся каждый месяц-полтора за бокалом пива. Течение жизни раскидывает нас в разные стороны, но мы по-прежнему остаемся близкими друзьями. Может быть, самыми близкими, потому что с кем же еще мне дружить? Кому еще доверять? Только им, моим любимым мужчинам: Кириллу «Шведу» Елагину, Сергею «Филину» Тимченко и Максиму «Натсу» Токареву.
— Не ори, как потерпевший, Швед, — зашипела я на него и стукнула по коленке, обтянутой темно-синей джинсой. Швед ржет, и мой удар его не останавливает.
— Ладно, Джо и Швед похвастались, теперь я, — Филин важно достал из кармана свою древнюю мобилу и открыл нам фотку.
— Да екарный бабай! Фил, это не телка! Это даже не мужик! Это чертов ноутбук! — возмутился Швед, и с наигранным отвращением оттолкнул от себя телефон.
— Ну, а я что сделаю? Я админ, телки меня не любят, а ноутбуки любят. И к тому же я с ними чаще трахаюсь, сам знаешь, — вздохнул Филин.
— Знаешь что, Елагин? Тебе надо его укусить. Ну, знаете этот прикол, что человек, укушенный вампиром, становится вампиром. А нашему Филину надо превратиться в прекрасного принца Шведа, — предлагаю я идею.
— Ага, волосы он уже отрастил, осталось только хрен отрастить с Елагинский, а, Фил? — ржет коротко стриженный, но, тем не менее, довольно популярный у баб Натс.
Я подняла бокал:
— За половое здоровье Филина, пацаны!
Мы чокнулись и пригубили. Я бросила взгляд поверх края кружки, любуясь моими друзьями. Вот оно, мое дорогое поддатое воинство. Высокий фактурный Швед, светлоглазый, рыжеволосый, за что и получил свое погоняло. Не менее фактурный и почти такой же высокий Натс, которому его менеджерская планида приказывает носить аккуратную стрижку, но зато никто не мешает ему демонстрировать его совершенно нечеловеческие, темные, почти черные глаза. И, наконец, Филин — худой, жилистый, смуглый, может быть не такой красавец, как Швед, но вполне годный. Особенно если бы кто-нибудь его переодел в приличное. Ох, эти сисадмины, ужас, летящий на чем попало.
— Джо, спроси у Натса, как поживает его Лена? — вдруг вспомнил Швед и подмигнул кровожадно.
— Макс, ты меня пугаешь! Уже третью встречу подряд? Все еще Лена? Утешь меня, скажи, что это другая телка! — я схватила Натсика за руку и преданно заглянула в глаза.
— Я не понял, Джо, не ты ли громче всех орешь, что нам пора жениться? Может, я собрался, — улыбнулся Макс.
— Может, я намекаю, что жениться пора нам с тобой? — засмеялась я и пихнула его плечом.
— Джо, дорогая, жениться на тебе может только человек без страха и упрека, — встрял Швед, — а Натсу слабо.
— Да я шучу, Шведик, на самом деле я люблю только тебя, — на этот раз я заглядываю в глаза ему и ласково поглаживаю его коленку.
— А вот я готов на тебе жениться, Джо, честное слово! Во всяком случае, скучно точно не будет, — засмеялся Филин.
— Тогда мне придется зарегистрировать первый в стране гарем, Филя. Нет, я пока окопалась за Егором, и вы меня не собьёте.
— Жан, кому ты чешешь? Забьёмся на стольник, что Егора этого хватит тебе ровно до дня рождения? А на самом мероприятии ты утащишь в кусты Шведову телку, и все этим закончится, — Натс расковырял креветку и продолжил, — Реально, Джо, хватит ржать. Давайте поговорим нормально. Я собираюсь ее вам показать, Лену мою. Понимаете, насколько все серьезно? И мне кажется, твой ДР — отличный повод. Только вы мне должны все поклясться, что будет без этого всего. Без буйно помешанных. Культурно и цивильно. И все парами, Джо!
— Где я тебе пару возьму, Макс? — проныл Филин.
— Пусть Джо кого-нибудь подгонит. Главное, чтобы…
— Чтобы Натсова телочка никогда не узнала, какие у него друзья, пацаны, — окрысился Швед, — он нас стесняется. Мы же буйно помешанные, да? А ты, Натсик, менеджер высокого звена, весь такой лакированный и прекрасный! Ну и вали нах в таком случае!
— Тпру, стоп! — я повысила голос, — какого хрена? Что это еще за тусня, Швед?
— Извини, Джо. Но мне показалось, Натс хочет из-под нас чего-то маловразумительного, чего-то, что попахивает дерьмом!
— А чего ты завелся, Кир? Я просто думаю, что нашел того самого человека. Вас я люблю и все про вас знаю, а Ленка может неправильно все понять. Особенно когда мы с тобой «подеремся», а Джо на мне повиснет, как она любит. Вот я и хочу, чтобы мы заранее договорились. Чтобы вы мне пообещали ее поберечь. И наши с ней отношения, — Натс выпалил это, глядя на нас такими щенячьими глазами, что я невольно улыбнулась:
— Ладно, батончик, мы тебя поняли. Мы обещаем…

11 мая 2012г., четверг

— Макет, конечно, фуфло, но сроки горят, я завтра отправлю, Пал Михалыч, — отчиталась я перед начальством и нажала отбой.

Вот оно, мое царство паршивого дизайна. Знаете, почему у нас такой паршивый дизайн? Потому что заказчики платят именно за паршивый. И чтобы «поиграть шрифтами», и чтобы «вот тут розовый недостаточно розовый, а черный – плохой цвет для рекламы», и чтобы «обязательно девушку в бикини», особенно на макет рекламы кирпичного завода! Вот оно мое царство – заваленный распечатками и набросками стол, два монитора и мощный системник, принтер на тумбочке и кофемашина. Я даже в кухню не хожу, когда работаю – кофе пью, не отходя от кассы. Ну и мощная вытяжка, потому как курю я тоже дофига. Фриланс — моя кормушка, я счастливый человек, работающий дома. Создающий из вашего дерьма вашу же конфетку. У меня на визитке так и написано: «Жанна Данилевская, полиграфия, реклама, дизайн». Я откинулась в кресле и потянулась до хруста в костях. Зря вчера набрались так. Работы дофига, а меня всю ломает. Пойду, что ли, душ приму контрастный? И размяться немного. Я сползла с кресла, приняла упор лежа и отжалась от пола пятнадцать раз. Потом перевернулась на спину и сделала двадцать раз пресса. Хватит, и так все болит. Я встала и побрела в душ. Пока горячая и ледяная вода попеременно лупили меня по спине, смывая похмелье, я думала о Егоре.

Черт возьми, Натсик прав! Егор — замечательный парень и все такое, но… не с моим счастьем. Не в моем характере. Я воинствующе-свободна, так когда-то по пьяни сформулировал мой друг Швед. И хоть часики тикают, и время идет к тридцати, и надо бы уже угомониться, прекратить гонку за призрачным качеством, которое никогда не вытекает из количества, но я продолжаю по инерции коллекционировать мужчин и женщин, все ожидая, когда же на меня снизойдет эта самая большая любовь. А ведь можно быть счастливой и без любви, а? Окольцевать Егорку, родить детей и все такое… ну почему мне так мучительно этого не хочется? Сколько можно перебирать бусики на прилавке судьбы? Через две недели мне исполнится двадцать восемь. Я уже не девочка, увы и ах. Так что, может, нужно себя заставить? Выдавить Егору в ответ на очередные признания «и я тебя»?

Я вырубила воду и вылезла из кабины. Заглянула в зеркало, пытаясь найти ответ у себя самой. Серые глаза мои смотрели из-за стекла с тоской и равнодушием. Да, бодун — не самое удачное состояние для таких раздумий. Ну, и черт с ним, с Егором. В конце концов, дачу на водохранилище я и сама в состоянии снять. А Макс прав — Егор не протянет дольше двух месяцев. Слишком пресный, слишком правильный, слишком увлечен моей бесподобной личностью и накачанным телом. И черт с ним! Пойду, добью макет…

Я поковырялась еще немного, сочла результат удовлетворительным и сохранилась. По закону подлости, когда я уже отошла от стола и намеревалась пойти вкинуть в себя пару бутербродов, в колонках пиликнул скайп. Кому не спится в ночь глухую?
«Малыш, я освободился. Купить что-нибудь?»
Малыш, едрена кочерыжка! Да я тебя дружочек, одним ударом уложу, и не закашляюсь! Мои метр восемьдесят два особенно прикольно смотрятся под вывеской «малыш»! И мне нравится это «купить что-нибудь?»! Может, ты для начала поинтересовался бы, хочу ли я тебя видеть?
Я склонилась над клавой и вбила в строку: «купи квартиру и живи отдельно!»
«ахаха!»
Ему смешно! А мне вот ни грамма! Подождать дня рождения или порвать с ним сегодня? Я вытащила телефон и набрала Филина:
— Фил, да или нет?
— Джо, давай я тебе прогу поставлю для этих гаданий, а? Я вообще-то занят делом.
— Не переломишься. Да или нет?
— Ну, пусть будет «да». Про что хоть?
— Про Егора. Спасибо, брат! Как ты?
— Нормально. Все, давай, я работаю!

Работает он! Не угадал, блин! Ну что ж, потерпим до днюхи, какая, в сущности, разница? Да и секс — лучшее лекарство от похмелья. Я стащила старую мужскую рубашку, в которой люблю работать, и надела чистую футболку. Потом подумала и добавила к футболке шорты – пусть не льстит себе, что я жду его тут вся в нетерпении и без трусов. Потом я выковыряла заколку из жуткого кошмара на голове и старательно причесалась. Все, будем считать — красавица.

Телефон разразился гимном Швеции. Я ответила:
— Слушаю тебя, Кирилл Петрович!
— Джо, ты не находила у себя мои наушники? — пропыхтел Швед.
— Не находила. Протерял?
— Ага. Жалко, такие удачные были. Ну, хер с ними. Чем занимаешься?
— Жду любимого с работы, — пошутила я.
— Ой, уморила! Особенно мне нравится формулировка! Я в субботу собираюсь в твои края, может, заеду.
— Ладно, заезжай, — согласилась я и попрощалась.

Швед-Швед… Рыжекудрая бестия! Мы с тобой больны одной болезнью, мальчик мой! Все ждем от бога дули… Вот приедешь ты, опять пить с тобой, слюни на тебя пускать, жалобы твои выслушивать, а тебе на уши свои навешивать… Блин, не могу дождаться! Я засмеялась сама себе под нос и пошла в кухню творить бутерброды. Сейчас приедет Егор и заведет свою волынку. Я сделала три бутерброда, подумала немного о тяжелой женской доле, заодно сожрала два из трех, а потом и третий. Мать его матюком, приедет – потом сделаю еще. Я как раз пила воду прямо из чайника, когда в дверь позвонили. Пришлось поставить чайник на подставку и идти открывать. Вот, как я только что врала Шведу – пришел с работы мой «любимый». Я распахнула дверь и подставила улыбающееся лицо высокому плотному брюнету, Егору. Он поцеловал меня, вручил пакет с какой-то едой и поинтересовался:
— Чем занимаешься?
— Мечтаю, как затащу тебя в койку, дорогой, — промурлыкала я, поставила пакет на пол и стащила футболку. Из-под футболки выпрыгнули и весело качнулись мои немаленькие сиськи, и это, конечно, не оставило Егора равнодушным. Спустя пять минут мы оказались в постели, я закинула ноги ему на плечи и позволила ему делать то, что у него так отлично получается: демонстрировать чудеса кунилингуса. Его язык двигался просто идеально, его пальцы делали именно то, что нужно. Я балдела. Мой рот приоткрылся, я застонала, громко и протяжно, потом еще и еще, выгнулась дугой, сжала в кулаках простынь, заорала и кончила. Между моих бедер нарисовалось его довольное лицо:
— Понравилось?
— Выше всяких похвал, сладкий… — выдохнула я, и перевернулась на живот. Он любит так, любит намотать волосы на кулак и трахать с некоторым остервенением. Волос у меня не слишком много, но от дикой скачки я не откажусь, не дождетесь. Егор не заставил себя упрашивать, и через мгновение я получила первый мощный удар его члена. Скачка была действительно дикой, я кончила еще раз, а затем повалила его на постель и в два счета высосала из него оргазм, душу и дикий захлебывающийся рык.
— Жанна, ты моя сладкая девочка, я люблю тебя, люблю каждый сантиметр твоего тела, люблю каждое движение твоего язычка, моя хорошая…
Ох, начинается… Сейчас он расскажет мне очередную великую оду о любви. Только вот я не смогу ему ответить тем же, увы и ах. Он хороший, очень хороший. Мне повезло встречаться с ним два месяца. Он интересный, не глупый, творческий. У него все прекрасно в койке. Он — именно такой, как нужно. Но… Он меня совсем не трогает. Совсем не вызывает у меня эмоций. Ну, я имею в виду никакой нежности, радости, ничего того, из чего могла бы вырасти любовь. Я равнодушно принимаю все, что он щедро дает мне. И не могу ответить ему взаимностью. Я пытаюсь сделать из того, что между нами, хоть какие отношения, но ничего не выходит. И он чувствует это, и ему больно. Но я даже жалости к нему не испытываю. Это отвратительно, я веду себя очень плохо и нечестно по отношению к нему. И ничего не могу изменить, ничего. Как бы не хотела. Нужно быть честнее, Джо. Нужно сказать ему правду. Нужно расстаться с ним по-хорошему!
— Егорка, я думаю…
Будто чувствует, что я сейчас его пошлю. И не дает мне такой возможности:
— Слушай, прости что перебиваю, просто сейчас вспомнил! Я видел такие классные штуки в супермаркете, такие, как пирожные, только с мясным паштетом вместо крема. Может, нам купить такие на твой ДР?...
Может… может… он все может, хороший парень Егор Чурсин. А я вот не могу.

Scarran, доброго времени! С началом!
Записываюсь в читатели.

начало понравилось

Привет, начало заинтересовало, я в читателях!

Оля, привет!
Принимай блудную читательницу *ну, блин, фантастика совсем не моё*
А эта история пересекается с уравнениями? Или совсем совсем нет?
С новым начинанием!
___________________________________

УПЫРИЦА, сюзанна, Алисия, добро пожаловать)) приятного чтения и спасибо за внимание)

vincento! привееет! да, я поняла, что фантастика не всем по вкусу) ну, тогда надеюсь порадовать тебя дюжиной) персонажи в этой истории еще более странные, чем в уравнении, так что, надеюсь, заскучать не дадут) и нет, эта история никак не связана с уравнением, разве что Джо бисексуалка, как Ника))))) или даже скорее как Марго) или... в общем суди сама) страшно рада тебя снова видеть! приятного чтения)
_________________

 » 2.

26 мая 2012г., суббота

— Дорогая Джо! Позволь мне от всей души поздравить тебя с Днем рождения! Желаю тебе счастья, здоровья, успехов в личной жизни, бешеных денег и всего, чего ты только можешь сама себе пожелать! — вещает Натсик. Фил ухмыляется, Швед кривится. Пацаны смотрят удивленно. Их немногочисленные девушки улыбаются. Натсова Лена смотрит на своего благоверного с восхищением. Жуткая бабища, слово чести, просто змея! Натсик планирует отбыть пока мы не нажремся и свалить по-тихому, я прямо вижу по нему. Фиг тебе, дорогой друг, что-то мне подсказывает, что Леночку ждут сюрпризы…
— Спасибо, Натсик! С Днем рожденья меня! — я сбросила с плеча руку Егора и потянулась к пацанам своим стаканом.
— С днем рождения! За Джо! Хэппи бёздей, мать! — галдят гости. Егор натужно улыбается, стараясь сделать вид, что все в порядке. Дурное состояние – я еще не весела, но уже слегка пьяна. Меня бесят телки. Меня бесит Натс. И Егор. И вся эта пафосная дача. И все на свете. Еще водки! Водки? Да, я пью водку. Так быстрее. Так я скорее сброшу с себя цивильную шкуру и перекинусь в Джо, ту самую Джо, которую все здесь присутствующие МОИ гости так любят. Веселей, ребятки! Будем пить и смеяться!
— Дорогая Джо! Далеко-далеко в горах… К черту! Дорогая Джо! Ты — единственная в своем роде, и твои друзья хорошо это знают. Ты — тот бриллиант, который может ослепить своим сиянием любого! Джо, я желаю тебе встретить человека, который не ослепнет. Который увидит не только сияние, но разглядит каждую твою грань! Любви тебе, Джо, настоящей любви!
Ах, Филин, льстец и романтик в шкуре сисадмина! Любви, чтоб ты сам ею насладился!
— Спасибо, брат! — я обняла Фила за шею и запечатлела на его лбу смачный слюнявый поцелуй, — спасибо, это нужная штука!
— Джо, ты нервируешь своего парня, — тихо прошептал мне Фил, стараясь не особенно нежно прижимать меня к себе.
— Да пошел он нахрен! — сказала я громко, еще раз поцеловала Фила в обе щеки и села на место. Еще водки, еще слов о любви, еще вот эту красивую чернявенькую девочку погладить по коленке и посмотреть в ее темные испуганные глаза: «Лекс говорил, что ты красавица, но я не подозревала насколько…»
— Дорогая Джо! Ты много значишь для всех нас, это чистая правда! Ты потрясающая, в тебе, как сказал Филин, множество граней! Мы все тебя любим, ты наш локомотив, не позволяющий нам расслабить булки. Желаю тебе не терять той волшебной энергии, благодаря которой кружится твой мир, и толкает боками наши миры, не позволяя им застаиваться на месте! Оставайся собой, Джо, это будет главный подарок для всех нас!
Шведик, зайка! Как приятно! Нет, его тоже нужно поцеловать! Я встала и нетвердой походкой двинулась к Кириллу. Еще шаг и я в его объятиях:
— В десны! — командую я ему и впиваюсь в его искривленный какой-то ненатуральной улыбкой рот. Он хорошо целуется, и хоть, наверное, не рад моему внезапному домогательству, черт с ним! Я получаю удовольствие от вкусного поцелуя с Киром Шведом.
— Все, Джо, хорош, — Швед отцепил мои руки от своей шеи и немного встряхнул меня, — Хорош балдеть, наливай!
Я посмотрела на него с укором, а потом заметила за его плечом удивленный и обиженный взгляд девки. Его нынешняя девка, как ее? Э…
— Фи-и-ил! Как зовут Шведову телку?
— Не помню, мать, у Шведа спроси.
— Не-е-ет, он, сука, отказывается со мной целоваться, я с ним не разговариваю! — я надула губы и взлохматила волосы. Ух, я набрала дозу для того куража, который частенько выходит мне боком. Прячьтесь, телки!
— Катя? Ты же Катя, да? — я нависла над нею всеми своими ста восьмидесяти двумя сантиметрами, впилась взглядом в ее расширенные зрачки, отпустила на волю руки. Пальцы трогают ее волосы, нечаянно прикасаются к плечу, к талии, к заднице. Девочка — натуралка? По-любому. Те, кто в первый раз, меня особенно возбуждают. Если я не трахну Шведа, то хотя бы трахну эту девочку. Я вижу, как в глубине ее глаз зажигается странный, саму ее пугающий интерес. Хорошо.
— Ты не злись, что я пристаю к Киру, мы просто очень старые друзья… Это наш внутренний юмор, честное слово… — голос мой низок и напевен, руки продолжают движение, телочка вздрагивает, когда я провожу пальцами вдоль ее позвоночника, почти невесомо, почти не касаясь, — хочешь я тебе о нем расскажу? Большие тайны Кирилла Шведа, — я улыбнулась и приобняла ее за талию, — Пойдем на пирс, там можно поболтать, а то тут шумно так, да?
— Да, — сказала девочка Катя, и на моем внутреннем «одноруком бандите», громко звякнув, выпали три клубнички.

Мы неторопливо пошли к пирсу, слушая, как удаляются пьяные крики и музыка, глядя, как над водохранилищем убывает месяц. Я что-то рассказывала невинное из нашей со Шведом молодости, не забывая прикасаться, остановиться, чтобы прикурить, посмотреть на нее из-под упавшей пряди в красном отблеске огонька, тряхнуть волосами…
Мы стоим на пирсе, вода плещется, обнимает опоры. Луна над водохранилищем ужасно романтична. Разговоры о Шведе как-то увяли. Я повернулась к телочке и сделала последнюю затяжку:
— Смотри, какая луна… Лунная дорожка… Ты хотела бы пройтись по лунной дорожке, Катя? На облака… — я притянула ее к себе и поцеловала. Она дрожит и, клянусь луной, течет. Плавится в моих руках, хрипло дышит, отвечает, обнимает, готова на все. Натуралочка, неловкая и смешная. Я стаскиваю с нее майку, я играю ее сосками, я вожу языком вдоль стройной шеи. Швед не дурак, девочка сладкая, как мед. И послушная. Она послушно разводит ноги, послушно открывает рот, послушно кончает, когда я как следует трахаю ее пальцами и языком. Сама она ничего не умеет и не делает. Похрен! Я ее взяла, а на остальное — похрен!

Я вытерла лицо ее майкой, закурила и едва успела отстраниться от нее, когда она попыталась обнять меня и прижаться.
— Жанна, это было просто… блин, у меня раньше никогда не было с девушкой… я… просто не знаю… как теперь…Кирилл…
— Расскажи ему, что тебе со мной понравилось, ему будет приятно, Катя, — сказала я и выбросила окурок в воду, — И передай ему от меня спасибо за подарок…
Я встала, натянула майку, и бодрым шагом пошла к дому. Швед меня убьет. Похрен!

Я подошла к забору и увидела их. Сидят у костра. Трое. Натс, чья Лена давно спит бухая. Волосы растрепались, глаза горят, в уголке рта закушена сигарета, в пальцах вертится, посверкивая, зажигалка. Филин, с лицом индейского вождя. Распущенные темные патлы свисают на грудь, в глазах отражается пламя, в руках бутылка, отблески костра резко очерчивают складки у губ и морщину между бровей. Швед, который меня убьет. Рыжие кудри связаны в узел на затылке, гитара негромко плачет, кроссовок отбивает ритм, глаза…глаза. Мои мужчины. Никому не отдам. Ни с кем не делюсь. Мои.
— Джо, — улыбнулся Фил. Он один рад моему появлению, или я ошибаюсь?
— Дайте выпить, мужики, — попросила я, опускаясь на землю.
— Тебя искал Егор, — отрапортовал Натс, как будто мне это интересно.
— Я угадаю, — вздохнул Швед, — ей похер.
— Совершенно верно, Шведик. Почему не поём? Давайте веселиться! — я вымучила улыбку и хлопнула себя по коленям.
— Ты и так веселая, Джо, — сказал Фил, но все-таки протянул мне бутылку. Я отхлебываю водки, и продолжаю:
— А теперь только вы и я. По-настоящему. С днем рожденья меня.
— Джо, с днем рождения, — негромко сказал Натс, — на самом деле это не ты стареешь, а мир вокруг тебя. Пусть все подавятся, а мы всегда тебя любим…
— Джо, пошла ты на хрен! И пусть этот хрен будет достоин оказанной ему чести, — без улыбки сказал Филин.
— Джо, я тебя прибью. Я так и знал, что ты сделаешь это! Ты, гребанная гроза девиц всея Руси! С днем рождения, дай я тебя поцелую!
Я целую Шведа, потом Натса, потом Фила. Костер горит. Мы молча сидим у огня. Гитара в руках Шведа плачет. Грустный праздник.

30 июня 2012г., суббота

— Жанна… О, да… Жанночка… моя сладкая, моя девочка… тебе нравится? тебе хорошо?
Гребанный болтун!
— Да, — простонала я в ответ, — да, о, да…
Нет, мне на самом деле неплохо, клянусь честью. Юра неплох в койке, и член у него годный. Я вогнала ногти в его задницу, и закрыла глаза, чтобы представить себе Брэда Питта и кончить уже, а то Юрий Викторович скоро сдохнет от усилий. Брэд под моими веками плотоядно ухмыльнулся и я улетела…

— Жанна, пойдем вечером в кино? Или в кафе? — Юра обнял меня и поцеловал в висок.
— Нет, дорогой, не сегодня. Сегодня у меня планы, — улыбнулась я.
— Вот как? Какие это? — мне показалось, прозвучала ревность? Ну, так вот тебе мой ответ, друг:
— Я иду бухать с мужиками, Юр.
Он посмотрел на меня, прищурившись:
— С какими еще мужиками? Как это бухать с мужиками? А я?
Шляпка от валуя!
— С моими мужиками, Юр. С моими друзьями. Я и они. А ты можешь заняться, чем захочешь.
Ни один еще не понял с первого раза. Ни один! Вот теперь и этому придется объяснять, что у меня есть мужики и что его это не касается. Объяснять, что я буду бухать с ними каждый месяц или полтора, и он ничего с этим не поделает. Объяснять, кто такие Натс, Швед и Фил. А не буду! Не так уж ты и хорош, Юра, чтобы я тебе объясняла!
— Мне это не нравится, Жанна! Я против!
— Да тебя, в общем-то, никто и не спрашивает. Я просто ставлю тебя в известность, дорогой, — улыбнулась я.
— Знаешь что? Моя девушка не пойдет никуда ни с какими мужиками!
— Ну и прекрасно, пусть не ходит. Мне-то что?
— Я имею ввиду, ты никуда не пойдешь!
— С чего ты взял? Кто это мне помешает, интересно? — я вопросительно изогнула бровь.
— Если ты меня любишь, если у нас отношения, ты должна принимать в расчет мое мнение! Так вот, я — против!
— Юра, да мне пофиг на твое мнение, ты не понял что ли? И на наши мега-отношения мне тоже пофиг! Ты не тупи, не придумывай, друг!
— Жанна, — он выпучил глаза. Боже, какое удивление! С чего бы? Мы трахаемся только две недели, а ты уже придумал себе отношения, ну куда это годится, а? — Жанна, я думал, мы встречаемся, и ты хочешь быть со мной!
— Юра, ты ошибаешься. Причем чем дальше мы про это разговариваем, тем сильнее ты ошибаешься. Все, я поехала, у меня еще заказ на понедельник. Пока! — я помахала ему ручкой и пошла в прихожую. Юра в спальне что-то уронил. Не успела я застегнуть второй босоножек, как он нарисовался в проходе:
— Данилевская! Ты психованная шалава, вот что я тебе скажу!
— Прикольно! Пять минут назад я была «Жанночка, девочка», — я улыбнулась, — видишь, Юр, мы друг другу совсем не подходим.
— Ты никому не подойдешь, Данилевская! Так и сдохнешь в одиночестве, вся такая ледяная и совершенно свободная! Пошла ты на хер!
— Непременно, зай. Прямо сейчас и пойду, — я вынула телефон. Пристально глядя в красное гневное лицо Юрика, я набрала Фила:
— Фил? Ты не занят? Я заеду за тобой, ладно?
Юрка брызжет слюнями и разражается матерной тирадой. Я захлопнула за собой двери его квартиры и бегом сбежала вниз. Села в машину, закурила. Минус один. Минус стопятсотодин! Ну и хрен с ним!

***
— Аха-ха-ха! Что, так и сказала? — Швед хлопнул ладонью по столу.
— Именно. А он такой: «Данилевская! Ты психованная шалава!»
— Вот урод! Ой, где ты их только таких берешь, Джо? — заржал Филин.
— Да они как-то сами берутся, Фил. Этот рекламу у нас заказывал, я распечатки привезла, а он сидит, слюни пускает. Весь такой Юрий Викторович, коммерческий директор. И сразу быка за рога: чуть не любовь до гроба. Такой смешной, честное слово!
— А Егор куда делся? — поинтересовался Натсик.
— А ты не понял, что ли? Она его еще на день рождения послала! Это же Джо, Макс!
— Да, Швед, ты прав, это Джо, одна из нас, — Натс улыбнулся криво. О, черт! Лена!
Я накрыла его пальцы своими, заглянула ему в глаза и негромко спросила:
— Лена?
— В жопу Лену, Джо! Ты была права, это не то, это фигня какая-то… — Натс опустил глаза, но руку не отобрал. Я погладила его пальцы и вздохнула:
— Натсик, котик, ну так бывает, ну не расстраивайся… Леной больше, Леной меньше…
— Джо, мне показалось, что она… Что у нас с ней… Черт, что я, наконец, буду счастлив, пацаны! Ну почему? Чего мне надо? Чего, а?
Я отвела взгляд. Бедный Натсик, бедный-бедный Натсик! Если бы я это знала!
— Чего и всем, Натс. От бога дулю, — Швед запустил пальцы в волосы и помотал головой, — все, харе грузиться! Смотрите, смотрите, какие телки! Особенно брюнетка!
Мы почти одновременно развернулись к бару, где две сногсшибательные телочки заказывали себе выпивку.
— Чур, моя блондинка! — объявил Натс, встал и развинченной походкой старого моряка отправился к бару. Сейчас он навешает девочкам лапши, приведет их за наш столик, мы выпьем еще, подеремся со Шведом из-за брюнетки, и один из нас уедет с нею домой. И нафиг это надо? Сегодня наш день! Честный день Джо, Фила, Натса и Шведа! В задницу девок!
— Мужики, это Света и Оксана. Они студентки меда, представляете? А у моего друга Сергея как раз сложное заболевание мозга, поможете ему? — широко улыбаясь, Макс отодвинул стул для блондинки Светы.
— А у нашего друга Макса двое детей, — с каменным лицом произнесла я и поглядела на девочек исподлобья. Света, которая уже почти опустила свою задницу на стул, резко передумала, — А у нашего друга Кирилла жена беременна. И только наш друг Сергей с удовольствием перепишет ваши телефоны, красавицы.
Света и Оксана, выпучив на меня глаза, пролепетали что-то малопонятное и свалили. Макс даже не стал их останавливать. Он рухнул на стул и поинтересовался едко:
— Какого хрена, Жанна Андреевна?
— А такого, Максим Игоревич, что сегодня наш день, а ты решил все испортить какими-то телками. Фил, сходи, возьми еще пиваса, будь другом!
Фил сходил за пивом, мы выпили за нашу дружбу и чтобы никакие телки ее не испортили. Но настроение и веселье как-то улетучились. Мы сидели хмурые, и разговор пошел философский.
— Нет, серьезно, пацаны! Нам всем под тридцатинк, вон Натсу в феврале уже стукнет. Мы состоялись, как люди, мы нормально зарабатываем, мы умные, красивые, веселые, у нас нет проблем с бабами, а у Джо так нет проблем и с мужиками. Так почему же нам вечно попадается всякий отстой? Почему Джо разбрасывается нормальными мужиками, а Швед — нормальными бабами? Почему мне попадаются приличные бабы, но я им не подхожу? Почему так, а? Почему Натс, который сильнее всех нас, по-моему, хочет семью и детей, так никого и не нашел? Так ни на ком и не женился? А? почему? Как вы думаете?
— Потому, что судьба, Фил. Как бы ни были хороши мои бабы или мужики Джо, они не цепляют, не греют, не оставляют в сердце той заусеницы, из которой она растет, гребанная любовь, настоящая любовь, с которой потом семья и дети и все остальное…
— Может, ты просто не даешь им шанса, Швед? Может, у тебя слишком прочная шкура на сердце, и чтобы оставить на нем зарубку нужно время? ведь у тебя реально были очень приличные телки, даже я бы сказал девушки. Хоть та же чемпионка Лера, помнишь? Золото, не девочка! Чем она тебе не угодила? Почему не зацепила?
— Фил, у тебя другая проблема, ты не поймешь. Просто… Она не та. Не та, понимаешь? Когда будет та, я пойму. И Джо поймет, и Натс. И даже ты, придурок, поймешь, что на этот раз это действительно она! Ну, я не знаю, где она ходит! Не знаю! Я тоже запарился ждать. Но другого ведь выхода нет, брат! Посмотри на Натса! Он пробует по-другому. И чё? Где все его Лены?
— Заткнись, Швед! Все мои Лены… Все твои Кати… Все Жаннины Васи… мы с вами просто фрики, гребанные романтические фрики! Я женюсь до тридцати! На первой же подходящей девке! И не стану больше искать никакую гребанную любовь, ничего настоящего! Может, это настоящее придумали писатели-фантасты, а по-жизни его и нет вовсе? Потому что… Потому, — Натс одним глотком допил свое пиво, молча встал и пошел к бару.
Вернулся с бутылкой водки и мясной нарезкой. В полном молчании мы разлили водку по рюмкам и выпили, не чокаясь. Что мы хороним? Себя самих. Если начались такие разговоры, то, клянусь фотошопом, скоро не станет никаких «нас». Все женятся на первых попавшихся дурах и заведут такие желанные семьи. И будут пить сами с собой, в гаражах и рюмочных, чтобы только не встретиться глазами с теми, кто помнит, что было настоящее, и была погоня, поиск и бесконечные набитые в чужих постелях шишки на сердце… Мы гребанные фрики, Макс прав.

Scarran, привет! Спасибо за продолжение.
Столько мыслей, а предположений о дальнейшем развитии практически нет. И симпатий пока тоже как таковых нет. Дальше виднее станет.
А пишешь гуд, мне нравится.

Принимайте меня в ПЧ, очень зацепило это произведение и жду проду.
_________________

А че страшно то? Я вон какая вся белая и пуффыстая, и прививка от бешенства есть, наверное.
Теперь уж точно никуда не денусь, герои все такие бесшабашные, и в душе несчастные. Буим их пристраивать в добрые руки.
___________________________________

УПЫРИЦА, спасибо за теплые слова) стараемся)

ну, может быть ближайшие пара глав добавят пищи для размышлений)

LaSaDa, спасибо на добром слове и добро пожаловать)

vincento )))

страшщно в смысле очень-очень рада, а в твоей пушистости я даже ж и не сомневалась))

ой... боюсь, это задача не легкая)))))))

Ну вот. и прода же
_________________

 » 3.

1 августа 2012г., среда

— Джо, ты сидишь? — голос у Фила преувеличенно заботливый.
— Сижу, давай свой прикол, — ободрила я друга.
— Мы едем на шашлыки на базу отдыха. Приглашает Швед. Будет его новая.
— Ну, и что в этом такого невыносимо ужасного?
— Вот, в том-то и дело. Я ее видел, Джо. Ты прозреешь.
— Фил, не парь мне мозги! У нее три сиськи? Или рога на лбу?
— Нет, просто подожди до пятницы и прозреешь! Отвечаю!
— Филин, я думала, ты скажешь мне что-то забавное, а ты просто паришь мне голову. Иди, собирайся. Не отвлекай меня, я работаю.
— А я, именно, отдыхаю! Жанна, я просто хочу предупредить тебя, чтобы ты не померла от шока и попросить не делать ничего сверхординарного. Швед, помни, это Швед, мы его любим и должны поддерживать любой его выбор, да?
— Вот теперь я испугалась, Фил. Что там с ней, с этой телкой?
— Мне трудно объяснить, это надо видеть. Все, до пятницы!
— Пока, засранец!

3 августа 2012г., пятница

Водохранилище слева от меня, чуть розовое в лучах садящегося солнца. Сосновый лес справа от меня уже темнеет. А между лесом и водой по узкой паршивой колее бодренько скачет мой маленький, но бойкий «Сузуки». База отдыха «Волна» ждет меня, я почему-то самая последняя добралась до места. Еще минута-другая — и из-за поворота показались ржавые ворота. Я въехала на территорию, сунула денежку сторожу и взяла курс на дальний домик. Байк Филина, «Авео» Натса и «Нива» Шведа – последнее парковочное место за мной. Выйдя из машины, я с удовольствием вдохнула смолистый сосновый запах, потянулась, взяла из багажника сумку и пак пива и побрела к домику. Вышла на терраску, и увидела Филина, который с лицом мученика резал помидоры.
— Здра, товарищ страдалец, — улыбнулась я, — а где все?
— Швед и его баба нанизывают мясо у мангала, — кивнул Фил в сторону скрытой кустами площадки для мангала, — Натс и его баба понесли шмотки в домик, они сами пятнадцать минут как подъехали. Привет, Джо!— я подошла поближе, обняла его и похлопала по спине.
— Джо! Мать твою, где тебя носит?! Привет, бро! Привет! — на меня налетел Швед, обдал пивным духом, стиснул в объятиях.
— Здорово, Швеция! — я от души постучала Шведа по широкой спине и упругой заднице, — Да трафик на выезде жуткий, еле проползла. А вы тут уже бухаете без меня, да?
— Что ты, без тебя ни капли в рот, ни сантиметра в жопу, любимая! — при этой шутке я как раз и замечаю ту самую разрекламированную мне новую бабу Шведа. Среднего роста, среднего телосложения, ближе к спортивному, короткая «рваная» стрижка, русые волосы. Одета обычным загородным образом — рубашка-ковбойка, джинсы, кеды. Самая обыкновенная девка. С чего мне нужно прозреть, я вообще не поняла, честное слово.
— Джо! Это Кэт, моя девушка, знакомься, — улыбнулся Швед. И тут девушка Кэт меня удивила: она протянула мне руку, по-мужски, для рукопожатия, так, как я сама всегда делаю, когда хочу обозначить гендерные роли. Я вздернула бровь и пожала протянутую руку:
— Привет, Кэт!
— Привет, Джо! Рада, наконец, познакомиться с тобой! Кир мне много о тебе рассказывал!
— Взаимно, — улыбнулась я.
— Джо, ты привезла зелень? — проворчал Филин, запуская пакши в пакет.
— Привезла, сейчас, только шмотки закину в домик, — я еще раз улыбнулась Киру и Кэт и пошла в домик. Мы не впервые на этой базе и это наш любимый домик. Он четырехкомнатный, стоит на отшибе, у самой воды. Я вошла и распахнула первую же дверь — пусто, рюкзак Шведа валяется на койке. Дальше я услышала сквозь фанерные стенки и дверки голоса Натса и его бабы, то есть, комната справа занята ими, тогда дальняя слева? Там вещи Фила. Мне осталась дальняя справа. Я вошла, бросила сумку, выковыряла из кармана брызгалку-реппелент и побрызгалась. Потом заглянула на себя в зеркало, взлохматила волосы, подтерла краску под глазом, мазнула губы бальзамом. Красавица, Жанна Андреевна, ты гребанная красавица. Вот только соблазнять некого! Я сняла приличную городскую футболку, надела старенькую майку из разряда «не жалко изгваздать» и вернулась к столу.

Через три минуты нас почтил своим присутствием Максим Игоревич со своей новой бабой. Баба красивая, очень ухоженная и, очевидно, не спец в бухании на лоне природы. Спортивный костюм на ней фирменный и бледно голубой, ногти по сантиметру, макияж скорее вечерний, рыжие волосы уложены волнами. Красивая и неумная — таков мой вердикт.
Когда Макс обнимает меня и целомудренно целует в обе щеки, баба сводит бровки домиком. Когда он представляет нас друг другу как «Мариночку» и «Джо», баба соизволяет спросить меня, как меня зовут, потому что не уважает эту манеру обращаться по кличкам. Я старательно держу себя в руках и даже улыбаюсь: «Называй меня Джо или Жанной, если тебе так удобнее!» Да, Макс в своем репертуаре — баба ужасная. Ох, он слишком падок на красавиц, бедный милый Натсик. У него какая-то тяга к тупоголовым красоткам, сколько их было — все на одно лицо, на один тип. Я пыталась ему намекнуть, что он явно не там ищет, но это бесполезно, увы.

Ну, и что? Ну, и мы стали пить. Пить, жарить и пожирать шашлык, ржать и орать дурными голосами. Оказалось, Шведова Кэт — вполне пристойная тетка, шутки понимает и даже сама может пошутить. Поет опять же хорошо — они со Шведом радовали нас поочередно. Стемнело быстро, мы зажгли свечи, болтали о всяком и, в общем, прекрасно отдыхали. Но мой организм меня подвел — разболелась голова. Мои мигрени надо купировать, пока не начался армагеддец, так что я встала, извинилась, и ушла в домик на полчаса. Я выпила таблетку, прилегла на койку и закрыла глаза в ожидании, пока колесо подействует, и я снова стану человеком. Но долго полежать в тишине и покое мне не дали. Скрипнула дверь, прозвучали шаги, и в комнате Натса кто-то завозился. Еще через минуту дверь снова скрипнула, и я услышала приглушенные голоса Натса и Филина:
— Натс, ты тут? Слушай, как тебе этот цирк?
— А именно?
— А именно баба Шведа.
— Хорошая баба, приятная. А что? — спросил Натс.
— Натсик, не тупи! Эта Кэт — не более чем дешевая китайская подделка, — возмутился Филин.
— Подделка?
— Именно. Плохая копия.
— Копия кого? — тупит Макс.
— Макс, ну ёперный театр! Ну, сам посуди, кого? — продолжил Фил с легкой издевкой.
— Что ли Джо? Копия Джо?
— Маладэц! Догадался!
— Фил, ну, а нам-то какое дело? — Макс сегодня либо познал великий дзен, либо тупит от выпитого.
— Я просто прозреваю, Макс! Прозреваю и не догоняю: нахрена человеку китайский ролекс, если у него есть возможность купить настоящий?! — Фил повысил голос, но Натс его осадил:
— Ты уверен, что у него есть такая возможность, Фил? Может, мы просто нихера не знаем ситуации? А даже если и есть, то, повторяю: нам какое дело?
— Тебе, то есть, никакого?
— И тебе никакого. Утихни, Фил.
— Нет, я предлагаю с ним перетереть, — уперся Фил.
— Фил, молчи в тряпочку и не лезь не в свое дело. Давай, шагай на выход! — Натс настроен решительно. Я слышу удаляющиеся шаги и скрип двери. Ушли. А я свернулась клубочком и попыталась подумать про это. Дешевая китайская подделка. Копия Джо. Настоящий ролекс. Швед. Да ну нахер, Филин! Ты гонишь! Я помотала головой, проверяя, достаточно ли я полежала или стоит полежать еще. Эхо в голове слабенькое, можно потерпеть и пойти к людям. А то я тут в одиночестве могу додуматься до нехорошего. Нахер.

Я выползла к столу, и мы еще часика два посидели. Когда время подползло к двум, решено было укладываться. Мы быстренько раскидали на столе, накрыли пакетами остатки еды и пошли по кроватям.
Оказавшись в своей комнате, я разделась догола и нырнула под простынь. Жарко. Третье августа, жарко и душно в разогретом за день домике, распахнутое окно не спасает. Тут еще за стеной завыла «Мариночка», заскрипела панцирная сетка койки, запыхтел Натс, проявляя чудеса сексуальности на пивном фоне. А в комнате Шведа тихо-тихо, слов не разобрать, но явно ругаются Швед и Кэт. А Филин, могу поклясться, сейчас захрапит басом. А я слишком трезвая, чтобы отрубиться не смотря на весь этот бедлам. Я встала, завернулась в полотенце и пошла к воде. Поплавать, остыть, переждать в воде, пока все уснут. Покурить на берегу. Отличная тема, разве нет?

Я вышла на берег, скинула тапки и вошла в воду по щиколотки. Прохладная вода поцеловала мои ноги с нежностью. Я бросила на берег полотенце и вошла по пояс. Блаженство. Прохлада. Тишина, только плеск воды о берег. Тонкий полумесяц только-только выбрался из-за дамбы и посеребрил трепещущую шкуру воды. Красота. Я нырнула, вынырнула, взмахнула руками и полетела по самой поверхности воды, с восторгом ощущая каждый мускул плывущего тела, взбивая тысячи сверкающих брызг. Я плавала минут двадцать, брасом, кролем, просто лежала на воде, раскинув руки и почти взлетая вверх, в бездонную черно-синюю глубину, к звездам. А потом решила, что хватит. Я приплыла к берегу, взяла сигарету и снова вошла в воду по пояс. Курить и смотреть на воду. Кайф.
Затяжка. Горький дым наполняет легкие. И я чуть не поперхнулась, клянусь. Я вздрогнула, и мне стоило огромного труда не заорать. Потому, что я почувствовала прохладные мокрые ладони на своих плечах. И услышала шепот-стон, тихий и сводящий с ума:
— Джо…
Ладони скользят по мокрой коже, гладят, ласкают, очерчивают бицепсы, трицепсы, соскальзывают с локтей на ребра, сходятся под грудью…
— Джо…
Я чувствую исходящий от тела жар, чувствую, как широкая грудь прислоняется к моей спине, как упирается в мою задницу горячий и твердый член…
— Джо…
Ладони скользят вверх, пальцы сжимают мою грудь, гладят торчащие соски, губы касаются уха, горячее дыхание путается во влажных волосах…
— Джо…
Я все еще держу сигарету и все еще не шевелюсь. Черт. Ночь, водохранилище, и один из моих друзей ласкает меня, совсем не как друг. Хочет меня. Шепчет мое имя. Я догадалась, кто это, услышала запах, почувствовала телом, но я все еще не обернулась и все еще окончательно не решила, как поступить. И хоть желание заполняет меня по самую крышечку, хоть я очень хочу заняться с ним самым безудержным и жарким сексом, но кое-что останавливает меня, мешает мне повернуться. Я стою в воде. Он гладит меня. Минута бесконечно длинна.
Губы прикасаются к шее, обжигают, медленно ползут вдоль яремной вены. Я откидываю голову назад, подставляя шею под эти губы, такие желанные, такие сладкие губы… еще секунда, и я сорвусь… Улечу ко всем чертям на волнах алкоголя и желания. Предам. Я больше не могу держать сигарету на отлете, рука опускается, окурок уплывает. Вдоль позвоночника бегут мурашки, колени дрожат, губы на моей шее приоткрываются, и я чувствую кончик языка, слизывающий капли воды с моего плеча…
— Джо…
Я разжимаю сжатые до хруста зубы и задаю вопрос. Вечный вопрос того, кто немного трезвее. Тот, что задавала много раз, и тот, на который много раз отвечала:
— Что… происходит?...
Да, я знаю ответ на этот проклятый вопрос! Происходит то, что уже происходило много раз. Один из нас пьян и хочет другого. Так, что нет сил сдержаться. Так, что… А второй чуть более трезв и чуть более соображает, и готов задать этот вопрос, готов прервать, чтобы не предать. И, черт возьми, сегодня я — этот трезвый второй. О, как это невыносимо, невыносимо тяжело. Что мне стоило выпить еще? Что мне стоило уснуть? Какого дьявола меня понесло в воду? Какого дьявола я не позвала с собой Филина, чтобы его индейское целомудрие оберегало мой покой? Нет, будь мы здесь одни, без девок, почти наверняка ничего бы не случилось — мы пили бы до тех пор, пока не отрубились бы вповалку прямо на берегу. Но мы не одни, мы остановились и пошли спать. И Швед поругался с Кэт. И теперь он стоит у меня за спиной, пьяный в дым и вожделеющий моего бренного тела. А я стою и прилагаю нечеловеческие усилия, чтобы не обернуться. Чтобы не обвить руками его шею, чтобы не целовать его жадный и сладкий рот, чтобы не трогать его тело, не гладить его спину, не оказаться верхом на его чертовом члене, не орать, умирая от страсти, не вгонять пальцы в песок, не задыхаться, не подмахивать, не…
Нет! нет, черт тебя побери, Жанна! Нет! Утихни. И утихомирь его, потому что вы никогда не переступите через нас. Иначе…
— Джо…
— Швед… иди спать… иди спать, твою мать…
— Нет… я не уйду… не уйду… нет…
Я сейчас должна уйти. Так, чтобы он не взял меня здесь, не сломал меня, не уговорил, не соблазнил, не трахнул… сейчас… я сейчас уйду…
Губы скользят, скользят ладони, скользит капля пота вдоль моего виска. Скользит кончик моего языка по верхней губе. Скользкая дорожка… нет…нет…
— Швед. Швед. Хватит…
— Я. Не. Уйду.
Я должна уйти. Я уйду. Сейчас!..

— Плаваете? — голос Натса, негромкий, но однозначный. Боги, спасибо! Спасибо, Макс! Спасибо! Я резко отстранилась, нацепила на лицо улыбку и пихнула Шведа в плечо:
— Я тебя утоплю, Елагин! Натсик, иди плавать, вода – золото!
Надеюсь, вопиющая эрекция Шведа не видна с берега, а мои торчащие соски можно списать на холодную воду.
— Фил, они тут развели водные процедуры, — обратился Макс к кустам и из кустов вышел Филин, замотанный в простынь на манер патриция.
— От суки, нет бы нас позвать!
— Как водичка? — продолжил Натс, стаскивая шорты и входя в воду. Красивый, чертяка! Следом за ним на кромке воды нарисовался Филин, худой и жилистый, и, разумеется, голый. Если бы кто-то подглядывал за нами из кустов, то захлебнулся бы слюнями... Я, заведенная Шведом до состояния «оторви и выбрось», предпочла больше не любоваться своими голыми друзьями. Я нырнула и поплыла, быстро поплыла, так, чтобы уплыть от своего желания, от Шведа, от них от всех, от себя…

Спасибо за проду! Так и знала, что Джо влюблена в нашего Шведа. Интересно, что нас ожидает.
_________________

Вот! Мне тоже сразу показалось, что Швед как раз ее фасончик и размерчик. Пора раздуплится, товарищи!

Спасибо за продолжение.
___________________________________