Василь Быков "Незаживающая рана"

Ответить  На главную » Переводы » Переводы

Справка для читателей переводов

Talita Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 09.02.2011
Сообщения: 4477
Откуда: Ростов-на-Дону
>09 Май 2015 7:34

 » Василь Быков "Незаживающая рана"  [ Завершено ]

Дорогие читатели! В честь великого праздника мы вдвоем с Настей переведем с белорусского рассказ Василя Быкова "Незаживающая рана".

Редактор - Anastar.

Всем, кто защищал родину. Всем, кто трудился в тылу. Всем, кто пережил этот ужас и кто ценой собственной жизни приближал победу.
Всем, кто ждал и верил.
Спасибо вам.


  Содержание:


  Читалка Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Talita; Дата последней модерации: 09.05.2015
  для структурирования содержания, у модераторов в данной теме есть доступ к редактированию всех сообщений



___________________________________
--- Вес рисунков в подписи 2028Кб. Показать ---

Анна Би
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Talita Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 09.02.2011
Сообщения: 4477
Откуда: Ростов-на-Дону
>09 Май 2015 9:41

 » Аннотация

Отгремели сражения. Люди вернулись к мирной жизни.
Но для многих война так и осталась незаживающей раной в сердце.





Огромное спасибо девочкам, Насте (Anastar) - за редактуру и Тине (gloomy glory) - за обложку.
___________________________________
--- Вес рисунков в подписи 2028Кб. Показать ---

Анна Би
Сделать подарок
Профиль ЛС  

LuSt Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 21.06.2011
Сообщения: 12618
Откуда: Москва
>09 Май 2015 9:49

Настя, Алена, спасибо за возможность познакомиться с этим рассказом замечательного писателя.
С Днем Победы!
_________________
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Talita Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 09.02.2011
Сообщения: 4477
Откуда: Ростов-на-Дону
>09 Май 2015 9:50

 » Рассказ

Проходят года – исчезают руины,
Взлетает с полей воронье.
Но раны войны так же все кровоточат
На ноющем сердце моем.

Михась Василек.



Дует над просторами студеный осенний ветер, заметает под завалинки пожелтевшие листья, ворошит мокрый хворост в саду. Озорным сорванцом выскакивает из-за угла в тесный дворик, теребит соломенную кровлю сарая, словно дурачась, раздувает по Феклиной спине спутанную бахрому ее платка. От ветра и холода у старухи слезятся запавшие глаза, она то и дело выпрямляется и, приставив к чурбану гладкое топорище, вытирает щеки краем платка. Потом устало вздыхает и окидывает взглядом те дрова, что уже отсечены от жерделы.
Фекла очень устала, а нарубленного не хватит и на раз протопить печь.

Постояв с минуту и отдышавшись, она снова наступает ногой на жерделу и взмахивает зазубренными топором.
Над пустым картофельным огородом, над пастбищем и дорогой, что взбегает на холм, скрываясь в серой дали, медленно ползет осенний вечер. Куда-то спешат стремительные кудлатые тучи в небе, за домами в деревне тревожно блеет овца и важно гогочут гуси.
Фекла рубит, недолго отдыхает и постоянно посматривает на дорогу. Судя по всему, она кого-то ждет, и это ожидание болезненным отпечатком тоски и надежды светится в ее слезящихся глазах.

Наконец на холме появляется фигура велосипедиста, и Фекла по каким-то ей одной известным приметам узнает в нем колхозного почтальона. Велосипедист спускается по обочине дороги, потом внизу, под холмом, слезает с велосипеда, выводит его из колдобины и снова садится, локтем откинув на спину тяжелую сумку.
Чем он ближе, тем больше старуху охватывает нетерпение. Она кладет топор и выходит с неогороженного двора на грязную улицу. Руки ее нервно шарят по груди, без надобности ощупывают свитку, лицо сморщилось в мучительном выражении ожидания, а в глазах – нестерпимая тоска надежды. Вот почтальон свернул с дороги на улицу, и Фекла по грязи ковыляет навстречу, словно боясь, что он, не обратив внимания, проедет мимо.

Почтальон притормаживает, но не останавливается, и, подняв мрачное усталое лицо, грубо упрекает старуху:
– Ну что ты меня все стережешь? Нет ведь тебе ничего. Ничего нет! – кричит он ей в лицо и исчезает за углом.

Старуха точно каменеет на месте, долго еще смотрит вслед проезжающим, и в глазах ее – боль и удивление. Какое-то время она стоит, молча и неподвижно, оглушенная жестокостью человека. «Ничего нет», – шепчет пересохшими бледными губами и потихоньку вникает в смысл этих грубых слов. Разбитой тяжелой походкой она возвращается во двор к своему топору, но не поднимает его, а долго стоит над чурбаном и все смотрит в туманную даль. По ее обветренным коричневым щекам тихо катятся слезы.

Фекла долго еще смотрит на печальный холм, на грязную дорогу и словно наяву видит теплый июльский день, высокое ясное небо и густую рожь по обе стороны дороги. Это было в тот, уже далекий, памятный год, когда началась война. И тогда она тоже стояла здесь и с отчаянием в сердце смотрела на него, а ноги ее хотели бежать туда, за ним, за единственным сыном, ее Васей.
Он легко и упруго шагал прочь, по самые плечи закрытый несжатыми высокими хлебами, не обернулся, до тех пор пока не отошел далеко. А она, не отрывая от него взгляда, без умолку причитала, глаза застилали слезы и не давали насмотреться в последний раз на свою восемнадцатилетнюю надежду, на свое счастье, часть ее материнского сердца. Только там он повернулся к матери, к родному дому и селу, постоял так, помахал рукой, словно навек прощался со всем родным, своим детством, молодостью, и потом быстро исчез за холмом.
И исчез, видимо, навсегда...

Шестнадцать страшных, нестерпимых лет ежечасной болью отмерили свой счет в материнском сердце. Шестнадцать лет ожидания, надежд, неизбывной тревоги.
Иногда приходили письма в разных конвертах и с совершенно одинаковым содержанием: рядовой Сподак Василий Иванович в списках убитых и пропавших без вести не значится. Они смущали и обнадеживали, эти письма, но время шло, а надежды не сбывались. Соседи иногда говорили такое, против чего со всей материнской силой протестовало сердце. Фекла верила и ждала, днем и ночью. Эта вера поддерживала старуху в жизни, побуждала заботиться о себе, но год за годом проходили зря...

Тем временем медленно темнело, даль подернулась серой дымкой, в воздухе повисла надоедливая осенняя сырость. Пробудившись от задумчивости, старуха собрала заготовленные дрова и, коснувшись закрутки сеней, вошла в дом. Здесь было уже темно, чуть светилась в полумраке облупленная, закопченая печь, притулились в углу стол и две скамьи – вся домашняя обстановка. Светлыми квадратами синели два окошка, в одном не хватало стекла, и проем был просто заткнут. Старуха сложила дрова возле печи, прислушалась к знакомой тишине пустого дома и, не раздеваясь, опустилась на скамью. Так она еще долго сидела, думала все об одном и том же: где он, жив или нет?

Постепенно мрак совсем затянул комнату, только все еще белела у порога печь да серели окна. Фекла все сидела, не двигаясь, сложив на коленях руки и склонив в задумчивости голову.
На крыльце послышались чьи-то шаги. Она вздрогнула, и, как всегда на всякий стук, замерло сердце. «Он!» Не имея уже сил вскочить и броситься навстречу, она застыла в напряженном мучительном ожидании. Кто-то вошел в сени, зашкрябав рукой по стене, ища щеколду, и открыл дверь. «Неужели, неужели, неужели?» – в немом вопросе стучало сердце и молилось, чтобы было так. Но надежды старухи рухнули.

– Вы здесь, тетя? – раздался с порога знакомый голос соседской девушки Ульянки.
Сбитая с толку Фекла молчала, не в состоянии успокоить давнюю привычную боль.
– Что же это вы лампы не зажигаете? А я за спичками, если есть. У нас эти курильщики, будь они неладны, за день все потаскали. Не накупишься на них, дымокуров.

Фекла молча слушала и не слышала девичьего щебета, в голове ее плыли унылые давние мысли. Бессознательно старуха нащупала на припечке неполный коробок спичек и отдала соседке. Та все болтала о том да о сем, а потом, словно почувствовав, как далеко от ее разговора сердце Феклы, замолчала и, уже взявшись за ручку двери, вздохнула:
– Не мучьтесь вы уже. Что ж делать? Если где жив, то вернется. А если нет... Если нет, то пора уже забыть.
– Разве ж можно забыть? – мучительно откликнулась Фекла. – Если б хоть знала, что нет его, то легче было бы. А так... Он же как раз в завтрашний денек народился, перед покровами. На белый свет народился, а счастья, видимо, не суждено было узнать. Лежат, может, где одни косточки – знать бы хоть, в которой землице – в своей или – не дай бог – в немецкой.

Ульянка неловко переступила порог, боясь, что старуха расплачется, и непонятно, как тогда успокоить ее материнское горе. Но долгая боль уже высушила слезы старой Феклы, только сердце горело от нестерпимой муки.

В этот вечер она не топила и не зажгла лампы. Лишь взобралась на печь, еще немного теплую с утра и, укрывшись свиткой, съежилась на краю. Она не спала, да и не
пыталась сделать это, а лежала так, не смыкая глаз, и в сумраке дома перед ней вставали давние, но памятные картины.

...Он родился в такой же, как сегодня, ветреный осенний день – маленький кричащий мальчик.
Отец только что переболел тифом, уже поднялся, ходил, но был еще слаб. Первый сынок стал большим утешением в этой стоявшей на краю деревни хижине. Они с отцом вдвоем выпестовали, выходили его, радовались его первым шагам и первым словам. Шло незаметно время, и рос белокурый, послушный мальчик – ласковый, смышленый, резвый. В пять лет он ездил с отцом в поле на ночлег, пас гусей, а потом, когда родилась Маруська, стал ее нянчить.

Учился он хорошо, на праздники приносил маленькие школьные премии: тетради, пенал, цветные карандаши. Соседи хвалили сына, и материнское сердце чаще билось от радости. После школы Василек поступил в городской техникум, чтобы стать учителем.
Тогда же мать узнала первую боль разлуки и первую волшебную радость встречи. Он был совсем еще подросток, а уже его уважали в деревне, соседки завидовали Фекле, мужчины хвалили сына, а он все, как и в детстве, был скромным, застенчивым и сдержанно ласковым с матерью. Она тогда уже осталась одна – отец немного прожил со слабым здоровьем и умер по весне. В тот год Василек оканчивал учебу, повзрослел, подрос, раздался в плечах. И однажды, на какой-то праздник, во время его короткого приезда домой, почувствовала мать, что уже закончилось детство ее белоголового мальчика и с ним – ее материнская власть над сыном.

Она хорошо помнила тот теплый майский вечерок, когда в воздухе пахло тополем и молодыми березовыми листьями. Гудели во дворе майские жуки, где-то в деревне играла гармонь, и Фекла, вспомнив, что нужно до гуляний накормить сына, пошла за дом в огород крикнуть его. Он там что-то читал, но когда мать увидела его, Василий, забросив книгу, встревоженно и пристально смотрел из-под рябины на пламенный разлив зари. Фекла ласково позвала сына, но он даже не пошевелился, глядя на запад, а потом сказал то, что навсегда лишило покоя материнское сердце:
– Мама, посмотри: видишь, какой запад? Правда, похоже на огромное пожарище? А пожалуй, действительно запылает земля. Война будет, мамочка. Я пойду туда, останетесь вы с Маруськой.
Фекла, помнится, перепугалась, поняв страшный смысл тех слов, заплакала, а он вскочил, обнял ее и успокаивал, как мог, говоря, что, может, все еще обойдется. Но когда она утихла, мучась дурным предчувствием, сказал уже серьезно и твердо, как взрослый мужчина:
– Все же, если что случится, я пойду, мама. Призовут или нет, а пойду: так надо.
Она не понимала всего, но верила, что да, так надо, и не отговаривала, не умоляла.

И все же в сердце он оставался маленьким, хорошим белоголовым мальчиком, которому нужна ее любовь и ее забота. Все казалось ей в страшные годы войны, что ему где-то трудно, что он мучается от боли, от стужи, от голода. И она не находила себе места в доме – хотелось бежать, найти сына, помочь, принять часть его бремени на свои плечи. Но куда бежать и где искать?

Шли годы. Они несли отчаяние, реже короткую, как проблеск осеннего солнца, радость. Люди приходили с войны, из партизан, многие были ранены, но живы, о других пришли похоронки. Матери оплакали погибших и понемногу успокоились – потерянного не вернешь. Фекла же все ждала – долго, терпеливо, без жалоб, а сын не шел, не отзывался. Ее утешали соседи, много раз уговаривала Маруська, которая уже вышла замуж и жила в далекой деревне. Зять при каждой встрече терпеливо приглашал тещу к себе – там росли внуки, и она была очень нужна. Но Фекла все не могла покинуть хату, где родился сын, и которую она упорно долгие годы берегла для него.

В дом понемногу входит слепая осенняя ночь, глухая тишина, помимо Феклы здесь никого нет. Был когда-то кот, да и тот почему-то сбежал. Большое горе убило всякий интерес к жизни, сломало характер, искалечило душу – ничто не мило сейчас старой, одинокой женщине.
Она все лежит, открыв глаза, думает свои невеселые думы и напряженно вслушивается. Так уж привыкла за шестнадцать лет тревог и ожиданий – слушать каждый шелест и каждый звук в окрестности.

Но везде тихо, только шуршит по крыше холодный ветер, и где-то на дороге гудит машина. Она, по-видимому, приближается, буксует на тех колдобинах, у холма. Вдруг синеватый дрожащий свет ее фар скользит по окнам и кладет в углу под потолком узенькую блестящую полоску. Машина гудит ближе, полоска медленно тащится по закопченым, потрескавшихся бревнам, становится шире; появляются черные полосы рамы, и вот уже на стене – светлый косой отпечаток Феклиного окна с одной заткнутой створкой. Окно все быстрее скользит по стене в другой угол и в конце концов исчезает, осветив на миг огромный гвоздь и воротник висящего на нем полушубка. В доме снова становится темно, и машина с тяжелым стуком и гулом едет дальше.
Фекла неподвижно слушает, думает свое и вдруг вскакивает, охваченная новой надеждой. А может, это он, может, он со станции приехал, стоит сейчас у родного дома, вот-вот войдет. Фекла поднимает голову, и ей слышатся шаги на крыльце и тихий короткий стук. Он! Старуха поднимается на печи, спускается и, накинув ватник, торопливо дребезжит защелкой.
Распахивает двери сеней – и в лицо бьет дождь и холод осенней ночи, вокруг тишина и тьма. На крыльце никого, на дворе темно. С минуту Фекла вглядывается в ночь, слушает, и сердце ее снова захлебывается от отчаяния, никак не желает согласиться с крушением надежды. Осторожно шаркая сапогами по грязной земле, старуха заходит за угол, долго всматривается в улицу – никого.

Потом она возвращается и опять лежит на печи с открытыми глазами и слушает, слушает всю ночь. Под утро все же засыпает и будто в продолжение своих мыслей видит чудесный сон.
Видит она, точно наступает новый день – день рождения Василька. Она хлопочет во дворе и все смотрит на дорогу, ждет и, разумеется, знает, что сегодня должен появится он, ее надежда. Фекла все готовится к этой встрече, но почему-то нет радости на сердце от скорой встречи – что-то мешает ей, этой радости. Наконец ожидание встречи и вовсе исчезает. Фекла топит печь, ей помогает дочь Маруська. Они пекут блины и между делом лакомятся праздничным яствами, совершенно забыв уже о Васильке и его возвращении. И вдруг стучит соседская Ульянка и что-то кричит в окно – Фекле не слыхать слов, но она догадывается, что это возвращается сын. Старуха выбегает из дома и видит, как по той же дороге, что и шестнадцать лет назад, идет ее сын, ее дорогой Василек. Но идет очень медленно, часто останавливается, становится на колени – с ним что-то случилось, ему, видимо, очень трудно. Мать, охваченная отчаянным волнением, напрямик, через картофельное поле и грязь, в одной кофте, без платка бежит навстречу. Она уже знает: что-то страшное, непоправимое случилось с ее Васильком. Рыдая, подбегает к сыну – он, приподнявшись на руках, лежит на дороге, и его молодое, такое же, как и шестнадцать лет назад, без единой морщинки, лицо сочувственно улыбается. Но что это? Почему у сына нет ни рук, ни ног, вместо них одни только короткие культяпки? И откуда кровь на его пилотке с маленькой зеленой звездочкой? Мать, цепенея от ужаса, хватает сына, пытается поднять и рыдает, а он спокойно так говорит: «Ничего, мама, все самое страшное закончилась. Теперь жить будем...»
А потом она видит его в родном доме, будто он сидит в углу и уже не в красноармейской форме, а в сером пиджаке, который пошил перед войной, и серьезно говорит матери: «Ну и ничего, хотя я и погиб, но опять жив».

От нестерпимых ужасов она просыпается на рассвете и, обессиленная от пережитого за ночь, неподвижно лежит, не зная, что и подумать. Вспоминает сон во всех подробностях и снова страдает от такого яркого видения. И чем дальше, тем больше крепнет уверенность, что он вернется. Эта уверенность и желание, чтобы все совершилось, уже не дают просто сидеть и ждать, Фекла поднимается, быстренько накидывает на плечи свою свитку. В доме холодно, уже давно остыла печь, в окнах синеет свежее утро, и Фекла бросается к тому, с разбитым стеклом, чтобы увидеть дорогу. Но дороги еще не видно, чуть-чуть темнеет под низким, затянутым облаками небом пустой холм – и все.
Старуха бродит по дому, не зная, что делать, за что взяться, а мысли ее – на той дороге, и сердце все больше охватывает нетерпение. Она уже верит, что сын сейчас вернется, и все время то подбегает к окну, то выходит во двор и до боли в глазах всматривается в серую даль.

Рассвело. Фекла уже не могла сдержать себя и, выйдя на улицу, начала всматриваться в дорогу. Сначала там было пусто, потом появилась повозка, на которой ехали двое мужчин и женщина. Старуха все вглядывалась в них – пристально и долго, захлебываясь от нетерпения, а они, беззаботно беседуя о чем-то и пересмеиваясь, так и миновали деревню.
Потом опять на дороге долго никого не было, пока вдали не показалась какая-то одинокая фигура. Она появилась, помаячила на горизонте и исчезла. У Феклы внутри что-то точно оборвалось, тупо ударило в голову предположение: «Он!» Она присмотрелась еще и уже не могла сдержаться. Бросив сени открытыми, в тапках на босу ногу старуха быстро пошла по дороге.

Сначала она обходила грязь, поглядывая то под ноги, то на холм, потом прибавила шагу и уже не разбирала дороги. В низине, когда холм исчез из виду, ее охватила тревога. Показалось Фекле, что она запаздывает, что он упал там и лежит искалеченный, и мать, тяжело дыша, бросилась бегом.
Сердце ее чуть не разрывалось от горя и напряжения, пока она вышла из лощины. Вот-вот, казалось, она увидит его, как в том сне, на дороге, изможденного, искалеченного. Она, захлебываясь от усталости и волнения, взобралась на холм, но дорога оказалась пуста. Это было первое разочарование, но оно не поколебало веры женщины. А может, он за полеском или в Лужке, думалось ей, и старуха, не останавливаясь, бежала дальше.

Над широким простором, пашней и голыми перелесками незаметно начался печальный осенний день, было ветрено и холодно. Низкое небо заволокло тяжелыми тучами – они сплошным нескончаемым стадом плыли с запада, неся первый зазимок.
Фекла не остановилась ни на холме, ни у полеска, она уже не могла сбавить ходу – все в ней рвалась вперед, туда, откуда она ждала сына. Все время казалось старой, что вот-вот она взойдет на горку или минует полесок и увидит его, и Фекла все прибавляла шагу.
Но он не показался ни из-за горки, ни из-за полеска, а старуха начала слабеть. Один раз она прижалась к телефонному столбу и, словно впервые задумавшись о тщетности надежды, взглянула назад, вперед. Как хорошо, подумала старуха, что отец похоронен дома, на деревенском кладбище, что у него ухоженная могилка, а где сын? «Где он похоронен?» – истошно кричала ее душа. Неужели действительно все кончено, и никогда ей не дождаться его и придется податься на чужбину к зятю?..

Но почему похоронен? Не может быть, чтобы сын умер, он должен жить, он идет этой дорогой, надо спешить ему навстречу. И она брела по грязи в неведомую даль.
К полудню уже прошла знакомые места, известные деревни. Дорога все вилась среди осенних пейзажей, все с жадностью оглядывала мать, но его нигде не было. Она все шла, но уже выдохлась и часто отдыхала на меже, у столба, на камнях. Остановиться она не смогла, не могла и вернуться: ей казалось, что жизнь ее сына – в той дороге.

По пути ей встретился трактор, он тащил огромную красную молотилку, а на ней и на тракторе сидело несколько парней. Старуха отошла в сторону от грохота и лязга и внимательно осмотрела седоков. Один, пристроившийся рядом с трактористом в кабине, показался ей как-то очень похожим на ее Василька; трактор проехал, а она все смотрела вслед. Сидевший на молотилке парень в телогрейке что-то крикнул ей и засмеялся – Фекла не расслышала слов, но почему-то встрепенулась от его молодого задорного смеха.

Под вечер она уже едва брела, останавливалась, задыхалась от усталости. Старческий взгляд, что так вдохновенно вел ее вдаль, погас понемногу, как погасла и ее нестерпимая надежда встретить сына.
И все же она с бьющимся сердцем вглядывалась в дорогу из-за каждой поворота.
Наконец вера женщины начала угасать. Все чаще приходила мысль, что тщетны ее надежды, бесполезны заботы. Не придет он ни сегодня и никогда, так как нет его уже на белом свете. Все был обман, пустые надежды, и она жаждала узнать, где похоронен ее сын. Это был другой вопрос, но он захватил мать с такой же неимоверной силой, как и тот, что касался его жизни.

В небе все густели багровые тучи, они не плыли сейчас, а собирались, стояли над полями, словно задумав недоброе. Расплывался синеватый сумрак, небо нахмурилось в предвкушении непогоды. Наверное, настал вечер или, может, от туч потемнело до сроку. В холодном воздухе закружились редкие снежинки.
Фекла куда-то шла, уже и сама не зная, куда и зачем. Все больше обуревали ее отчаяние и горе, она знала точно, что счастье не встретит ее на этой дороге. Но не могла она и вернуться назад – не было уже сил у нее на то возвращение.

Дорога привела старуху в какой-то лесок. По обе стороны пути тесно стояли елки, шумел, гудел ветер в их верхушках. На земле шелестели сметённые в колеи листья, блестели лужи рудой мутной воды. Фекла шла по дороге, опираясь на палку, едва переступая больными натруженными ногами. Однако лес вскоре кончился, дорога побежала вниз к одинокому пустому лугу, и Фекла, спохватившись, вдруг остановилась.

На холме, в стороне от дороги, на опушке как-то необычайно ярко и чисто в этот холодный осенний вечер белел каменный обелиск со звездой наверху – обычный военный памятник тем, кто не дошел до Берлина. Шатаясь от горьких предчувствий, что захлестнули душу, Фекла сошла с дороги и, тревожа нетронутый слой опавших листьев, направилась к обелиску.
Он был ухоженный, подправленный и недавно побеленный, это скорбный памятник войны.
Небольшая могилка с увядшей травой и незамысловатыми венками тщательно вычищена; штакетины ограды выкрашены зеленой краской – как и положено военным. На одной стороне обелиска чернела вмонтированная в него дощечка с не очень умело написанными, но четкими буквами – списком похороненных бойцов. В отчаянии повиснув грудью на ограде, старуха впилась взглядом в эти горькие строки.

Нет, его здесь не было. «Лейтенант Аверьянов, гвардии старшина Кузнецов, рядовые Бондарев, Пилипенко, Черных и другие». Но кто же эти другие, почему не написаны их имена?
А может и он тут в числе этих неизвестных «других»?

Фекла уже не могла идти, лишь вцепилась руками в холодные штакетины, и из глубины ее жаром горевшей груди вырвался страшный вопрос:
– Сыночек мой, где же ты?

Чернело небо от туч, шумел голыми ветвями лес, стыла серая даль. Долго еще летели по ветру те ее слова, и истошно кричало материнское сердце от неисцелимой раны войны.
___________________________________
--- Вес рисунков в подписи 2028Кб. Показать ---

Анна Би
Сделать подарок
Профиль ЛС  

gloomy glory Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 15.08.2011
Сообщения: 5102
>09 Май 2015 10:05

Ком в горле.

Алена, Настя, спасибо за рассказ!
_________________
by moxito
Сделать подарок
Профиль ЛС  

KattyK Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 03.10.2008
Сообщения: 8875
>09 Май 2015 10:15

Алена, Настя, спасибо за рассказ!
Трогает до слез.
_________________

Спасибо мастерицам за аву, баннер и звание!
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Dizel Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 04.11.2012
Сообщения: 4427
Откуда: Россия
>09 Май 2015 11:21

Спасибо за перевод!
Тронуло до слёз
___________________________________
--- Вес рисунков в подписи 154Кб. Показать ---

Красота от Леночки (Elenawatson)
Сделать подарок
Профиль ЛС  

lisitza Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 28.06.2012
Сообщения: 2073
Откуда: Иерусалим, Израиль
>09 Май 2015 12:09

Девочки, нет слов. Не могу даже благодарить. Просто все внутри сжимается. Мира нам всем и надежды.
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Suoni Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 22.04.2009
Сообщения: 10855
Откуда: г.Москва
>09 Май 2015 13:31

Прям на разрыв .
Спасибо большое !
Василь Быков-великий писатель!
Сделать подарок
Профиль ЛС  

TIMKA Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 25.03.2014
Сообщения: 1159
>09 Май 2015 15:06

Девочки, спасибо!
Мира всем!
_________________
by Russet
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Filicsata Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 03.12.2008
Сообщения: 3225
>09 Май 2015 17:52

Девочки, спасибо большое!!!!
_________________
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Peony Rose Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 17.12.2012
Сообщения: 11123
Откуда: Россия
>09 Май 2015 17:56

Спасибо вам, дорогие.
Такой подарок к такому дню.
rose Serdce
___________________________________
--- Вес рисунков в подписи 2046Кб. Показать ---
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Karmenn Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 02.03.2009
Сообщения: 4420
>09 Май 2015 17:56

Алена, Настя, от всего сердца спасибо. Не дай бог никому потерять своих детей.
_________________
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Никандра Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Бриллиантовая ледиНа форуме с: 09.06.2009
Сообщения: 1354
Откуда: Санкт-Петербург
>09 Май 2015 18:58

Алёна, Настя, спасибо за рассказ!
Эмоции зашкаливают...
_________________
Любовь одна, а подделок под неё тысячи.
Франсуа де Ларошфуко.
Бог делает женщин прекрасными, а дьявол хорошенькими.
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Irysya Цитировать: целиком, блоками, абзацами  
Жемчужная ледиНа форуме с: 11.02.2012
Сообщения: 536
Откуда: ДНР, Горловка
>09 Май 2015 21:46

Спасибо, Алена, Настя.
Эмоции переполнили, расплакалась, небольшой текст, а так описаны страдания матери потерявшей сына.
Вечная память всем тем, кто не вернулся.
_________________
Все будет лучше, чем я думаю
Сделать подарок
Профиль ЛС  

Кстати... Как анонсировать своё событие?  

>29 Мар 2024 10:55

А знаете ли Вы, что...

...Вы можете провести на сайте конкурс, викторину или кастинг, воспользовавшись простой пошаговой инструкцией

Зарегистрироваться на сайте Lady.WebNice.Ru
Возможности зарегистрированных пользователей


Не пропустите:

Голосуем за работы на конкурсе Литературные портреты


Нам понравилось:

В теме «Читаем в оригинале»: How to Make Friends With the Dark » Kathleen Glasgow "How to Make Friends With the Dark" Читаю у автора уже третью... читать

В блоге автора Allegra: Дублин, 17 марта 2024 г. День Св.Патрика

В журнале «Литературная гостиная "За синей птицей"»: На далекой Амазонке...
 
Ответить  На главную » Переводы » Переводы » Василь Быков "Незаживающая рана" [19821] № ... 1 2 3  След.

Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме

Показать сообщения:  
Перейти:  

Мобильная версия · Регистрация · Вход · Пользователи · VIP · Новости · Карта сайта · Контакты · Настроить это меню

Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение