Мифы, легенды, предания, сказки в мировой поэзии

Эдгар По.

Призрачный замок

В нежной зелени долины
Добрых ангелов страны
Замок был величаво-дивный -
Светлый замок - гордой главы.
В царском Разума владеньи
Он стоял -
Серафим крылом волшебным
Вряд ли б сказочней создал!

Флаги жёлты, чудны, златы
С крыш струилися его
(Было то давно когда-то,
Давным-давно),
И нежный ветр летел тем долом
В былые дни -
Вдоль вала вился, блёк и снова
Крылатым духом плыл вдали.

Странники в том краю волшебном
Сквозь два светлых окна могли
Зреть, как духов в танце мерном
Такты лютен провели
Мимо трона - Порфирородный
Сидел в нем князь:
В величьи славы первородной
Не опускал прекрасных глаз.

Вся в жемчуге, рубина камнем
Дверь украшена была -
В неё входили плавно-плавно
И искристо всегда
Отряды Эха на дежурство,
Чей долг был петь.
И пели, восхваляя с чувством
Владыки мудрый ум и честь.
___________________________________

Николай Заболоцкий

Снежный человек

Говорят, что в Гималаях где-то,
Выше храмов и монастырей,
Он живет, неведомый для света,
Первобытный выкормыш зверей.
Безмятежный, белый и косматый,
Он порой спускается с высот,
И танцует, словно бесноватый,
И в снежки играет у ворот.
Но когда буддийские монахи
Со стены завоют на трубе,
Он бежит в смятении и страхе
В горное убежище к себе.
Если эти россказни — не бредни,
Значит, в наш всеведающий век
Существует все-таки последний
Полузверь и получеловек.
Ум его, как видно, не обширен,
И приют заоблачный суров,
И ни школ, ни пагод, ни кумирен
Не имеет этот зверолов.
В горные упрятан катакомбы,
Он и знать не знает, что под ним
Громоздятся атомные бомбы,
Верные хозяевам своим.
Никогда их тайны не откроет
Гималайский этот троглодит,
Даже если, словно астероид,
Весь пылая, в бездну полетит.
Но пока над свежими следами
Ламы причитают и поют,
И пока, расставленные в храме,
Барабаны бешеные бьют,
И пока тысячелетний Будда
Ворожит над собственным пупом,
Он себя сравнительно не худо
Чувствует в убежище своем.
Там, наверно, горного оленя
Он свежует около ключа
И из слов одни местоименья
Произносит, громко хохоча.
___________________________________

Овсей Дриз

Новогодняя сказка

У дедушки Мороза снежинка на носу.
Собирались ёлки вечером в лесу.
Шестьдесят зелёных, сорок голубых,
Шестьдесят постарше, сорок молодых.

Закружились вместе ёлочки и ели
И лесную песню зимнюю запели:
— Падайте, снежинки, падайте скорей,
Белую дорогу тките для саней.

— Нравится мне песня, — Дед Мороз сказал
И снежинкам с неба падать приказал.
Звёздочки и звёзды полетели с неба,
И дорога стала белою от снега.

Закружились снова ёлочки и ели
И другую песню зимнюю запели:
— Прилетай к нам, ветер, без иглы и нитки
Сшей ты нам, портняжка, белые накидки.

— Нравится мне песня, — Дед Мороз сказал
И лететь скорее ветру приказал.
И примчался ветер, озорной и ловкий,
Без иглы и нитки мигом сшил обновки.

Снова закружились ёлочки и ели
И другую песню радостно запели:
— Мы теперь готовы, мы теперь поедем!
На весёлый праздник мы поедем к детям!
— Нравится мне песня, — Дед Мороз сказал
И подать скорее сани приказал.

Волк Морозу тащит шубу меховую,
А Лисица — шапку рыжую, большую.
Зайцы рукавицы принесли к саням.
А мешок с подарками появился сам.
Семь коней горячих вихрем — под откос!
Едет-едет к детям Дедушка Мороз.
___________________________________

Лермонтов Михаил

Пир Асмодея

У беса праздник. Скачет представляться
Чертей и душ усопших мелкий сброд,
Кухмейстеры за кушаньем трудятся,
Прозябнувши, придворный в зале ждет.
И вот за стол все по чинам садятся,
И вот лакей картофель подает,
Затем что самодержец Мефистофель
Был родом немец и любил картофель.

По правую сидел приезжий <Павел>,
По левую начальник докторов,
Великий Фауст, муж отличных правил
(Распространять сужденья дураков
Он средство нам превечное доставил).
Сидят. Вдруг настежь дверь и звук шагов:
Три демона, войдя с большим поклоном,
Кладут свои подарки перед троном.

1-ый демон (говорит)

Вот сердце женщины: она искала
От неба даже скрыть свои дела
И многим это сердце обещала
И никому его не отдала.
Она себе беды лишь не желала,
Лишь злобе до конца верна была.
Не откажись от скромного даянья,
Хоть эта вещь не стоила названья.

«C’est trop commun!»(это слишком банально фр.)
– воскликнул бес державный
С презрительной улыбкою своей.
«Подарок твой подарок был бы славный,
Но новизна царица наших дней;
И мало ли случалося недавно,
И как не быть приятных мне вестей;
Я думаю, слыхали даже стены
Про эти бесконечные измены».

2-ой демон

На стол твой я принес вино свободы;
Никто не мог им жажды утолить,
Его земные опились народы
И начали в куски короны бить;
Но как помочь? Кто против общей моды?
И нам ли разрушенье усыпить?
Прими ж напиток сей, земли властитель,
Единственный мой царь и повелитель.

Тут все цари невольно взбеленились,
С тарелками вскочили с мест своих,
Бояся, чтобы черти не напились,
Чтоб и отсюда не прогнали их.
Придворные в молчании косились,
Смекнув, что лучше прочь в подобный миг;
Но главный бес с геройскою ухваткой
На землю выплеснул напиток сладкой.

3-ий демон

В Москву болезнь холеру притащили.
Врачи вступились за нее тотчас,
Они морили и они лечили
И больше уморили во сто раз.
Один из них, которому служили
Мы некогда, вовремя вспомнил нас,
И он кого-то хлору пить заставил
И к прадедам здорового отправил.

Сказал и подает стакан фатальный
Властителю поспешною рукой.
«Так вот сосуд любезный и печальный,
Драгой залог науки докторской.
Благодарю. Хотя с полночи дальной,
Но мне милее всех подарок твой».
Так молвил Асмодей и всё смеялся,
Покуда пир вечерний продолжался.

Георгий Иванов

Песня о пирате Оле



Развинченная баллада

Кто отплыл ночью в море
С грузом золота и жемчугов
И стоит теперь на якоре
У пустынных берегов?

Это тот, кого несчастье
Помянуть три раза вряд.
Это Оле — властитель моря,
Это Оле — пират.

Царь вселенной рдяно-алый
Зажег тверди и моря.
К отплытью грянули сигналы,
И поднялись якоря.

На высоких мачтах зоркие
Неподкупные дозорные,
Бриг блестит, как золото,
Паруса надулись черные.

Солнце ниже, солнце низится,
Солнце низится усталое;
Опустилось в воду сонную,
И темнеют дали алые.

Налетели ветры,
Затянуло небо тучами…
Буря близится. У берега
Брошен якорь между кручами.

Вихри, вихри засвистали,
Судно — кинули на скалы;
Громы — ужас заглушали,
С треском палуба пылала…

Каждой ночью бриг несется
На огни маячных башен;
На носу стоит сам Оле —
Окровавлен и страшен.

И дозорные скелеты
Качаются на мачтах.
Но лишь в небе встанут зори,
Призрак брига тонет в море.
___________________________________