С.Э. Филлипс "Потанцуй со мной"

погуглила - оказывается, штат Теннесси находится примерно на широте Сицилии, так что февраль там отличается по погоде от нашего климата

часто так бывает, что даже худая женщина считает себя слишком толстой.
___________________________________

Наследник империи. Интересно, бизнесом он занимается? Продолжает дело отца?
Гнев отца понятен - Иен единственный наследник, а занимается какой-то ерундой.
Как же ему такому империю и деньги в наследство оставлять? Вот пришлось оставить.
___________________________________

Спасибо большое за новую Филлипс!

В том-то и дело, что говорит о муже, но не говорит, что Йен муж. Только, что он будет недоволен, он черезчур опекает, так и брат может поступать и друг. И как вариант вспоминаем Макс из книги о Люси, та сбежала к Панде от сложных отношений с подругой. Так что еще ничего не ясно.
Этого не может быть, это же роман. Кого первого встретил, тот и пара
_________________

Благодарю за продолжение перевода.

Ура! Спасибо! Новая Филлипс!

Божески, новый роман одного из любимейших авторов! Вот это подарок!
Спасибо! Спасибо! Спасибо!
___________________________________

Какой приятный сюрприз! Как же я соскучилась по С.Э.Филлипс! Огромнейшее спасибо переводчикам! Буду с нетерпением следить за переводом!

 » Глава 2

перевела Talita
отредактировала Sig ra Elena
украсила Анна Би

Тесс ощутила его присутствие, еще даже не увидев. В воздухе возникло какое-то напряжение. Запах. Вибрация. А затем раздалось врезавшееся в память неприветливое ворчание:

- Бьянка утверждает, утром я вел себя грубо.
- А что, ей пришлось это объяснять?

Тесс как раз изучала объявление в окне «Разбитого дымохода», когда появился Норт. Вблизи он оказался даже еще внушительнее – полная противоположность устоявшемуся стереотипу о художнике, которому полагается быть худым как борзая, жить на чердаке, носить жидкую бородку-эспаньолку, обладать пожелтевшими от никотина пальцами и глубоко запавшими глазами. Ничего подобного. Норт мог похвастать широкими плечами и каменно-твердой челюстью. Длинный шрам тянулся вдоль шеи, а судя по проколотым мочкам, некогда там были серьги. Скорее всего, в виде черепа и скрещенных костей. Норт был преступником, повзрослевшей версией подростка-панка, что носит вместо пистолета баллончик с краской – молодым бандитом, который годами то и дело попадал в тюрьму за нарушение границ частной собственности и вандализм. Несмотря на потертые джинсы и фланелевую рубашку, это был мужчина, достигший высот в своем деле и привыкший, что все ему поклоняются. Да, Тесс испытывала некую робость перед самим Нортом и его славой. Но нет, она не собиралась это показывать.

- Я склонен к эгоизму, - начал он, констатируя очевидное, - кроме случаев, когда это затрагивает Бьянку. – И к концу фразы заговорил медленнее, от чего каждое слово обрело дополнительный вес.

- Серьезно? – Не ее, конечно, дело, но с той минуты, как Норт влетел во двор Тесс, они только и делали, что пререкались. А может, она просто упивалась свободой вызывать у людей какие-то иные эмоции, кроме опостылевшей жалости. – Притащить беременную женщину из нормального дома в городок, где даже врача нет?

Непомерное эго не позволило Норту снизойти до оправданий, так что он просто отмахнулся от обвинений.

- До родов еще два месяца, а там она получит лучший уход из возможных. Прямо сейчас ей нужен только покой и тишина. – Серые глаза, похожие на неприветливое зимнее небо перед снежной бурей, вперились в Тесс. – Знаю, Бьянка позвала вас к нам, но я отменяю приглашение.

- Это почему же? – уперлась Тесс вместо того, чтобы уступить, как любой нормальный человек.
- Я же сказал, ей нужен покой.
- В наши дни здоровым беременным рекомендуют сохранять активность. Разве не это посоветовал ей врач?

Непривыкший к наблюдениям человек не заметил бы последовавшего едва уловимого колебания, но не Тесс.

- Врач Бьянки желает ей только лучшего, а я прослежу, чтобы она ни в чем не нуждалась.
Коротко кивнув, Норт пошел прочь. Мощное телосложение и уверенный шаг придавали ему вид человека, которому сам Бог велел варить балки или качать нефть, а не создавать одни из самых запоминающихся произведений двадцать первого века.

Бьянка назвала мужа сверхзаботливым, однако он скорее душил ее своей опекой. Что-то между ними было не так.
Мимо промчался грязный пикап, выплевывая выхлопные газы. Тесс приехала в город за пончиками, а не за тем, чтобы лезть в чужую жизнь, поэтому снова обратила свое внимание на объявление в окне.

«Требуется помощник».

Она была акушеркой. Однажды ее гнев, ее отчаяние поблекнут, и она смирится с потерей. Непременно. И как только это случится, станет искать работу по специальности. Найдет место, где вновь обретет счастье от того, что помогает уязвимым роженицам благополучно разрешиться от бремени.

«Требуется помощник».

Ей пока нет нужды трудиться, отчего ж она пялится на объявление так, словно весь ее исполненный хаоса мир сузился до этой кофейни в глухомани?

Потому что Тесс было страшно. Уединение в Рануэй Маунтин, которое, как предполагалось, должно исцелить душу, не приносило облегчения. Все чаще хотелось вообще не вылезать из кровати. Есть пончики и танцевать под дождем. На прошлой неделе Тесс лишь на пятый день вспомнила, что до сих пор не принимала душ.

Всплеск горького отвращения к себе заставил ее перешагнуть порог. Что за беда, ну спросит она о работе или – того лучше – просто купит пончик и уйдет.

Желанная выпечка обнаружилась на прилавке справа, но само заведение ничем не напоминало модную городскую кофейню. В небольшом морозильнике стояло всего восемь ванночек с мороженым. На полках лежали сигареты, сладкие батончики, батарейки и прочая ерунда, которой обычно не увидишь ни в пекарне, ни в магазине мороженого, ни в кофейне. В углу примостилась пара крутящихся проволочных стоек для книг в мягкой обложке, а фоном играла смутно знакомая рок-песня.

Зашипела машина для эспрессо. В зеркальной стене за прилавком Тесс увидела свое отражение. Опухшее лицо, лиловые круги под глазами, спутанная копна волос, что не видела расчески с… кажется, вчерашнего или позавчерашнего дня, и поношенная темно-бордовая толстовка Трева с логотипом университета Висконсина.

Мужчина с жидким седым хвостиком, управлявшийся с кофемашиной, передал готовый напиток пожилому посетителю с тросточкой. Тот, прихрамывая, пошел к столу, а бариста повернулся к Тесс и осмотрел ее небольшими глазками, прячущимися в складках его изрезанного морщинами лица, похожего на кожаную дорожную карту.

- Пончик или пирог?
- С чего вы решили, что я именно за ними?

Бариста сунул большие пальцы за пояс завязанного спереди красного фартука.

- Угадывать желания людей – моя работа. Ты здесь новенькая. Меня зовут Фииш. С двумя «и».
- Я Тесс. Вы, наверное, большой их поклонник.

- Группы? О, да. Я фанат «Грейтфул Дэд», величайших рокеров на земле. А «Рипл» поставил… ну, потому что это единственный хит, который большинство слышало. – Фииш скривился, всем видом демонстрируя свое отношение к столь вопиющему невежеству. – Моя фамилия Фиишер.

- А имя?

- Элвуд. Забыл сказать. – Он кивнул на трехуровневую витрину на прилавке. Рядом стояла небольшая грифельная доска с названием пирога дня. – Голландский яблочный. Один из моих фирменных.

- Я больше по пончикам. – Выбирать было особо не из чего. Либо в глазури, либо в сахарной пудре. Тесс вообще не считала их настоящими пончиками, скорее замаскированными пирогами. Она указала головой на дверь: – Странное название, «Разбитый дымоход».

- Видела б ты это место, когда я его купил. Двадцать тысяч угрохал, чтоб в порядок привести.

- А вот трубу не починили.

– Все равно камин кирпичами заложен. Зато нас без труда найдешь.

Тесс поскребла ногтями шов джинсов.

- Я… увидела объявление в окне. Вы ищите помощника?
- Хочешь работу? Она твоя.

Тесс даже моргнула от неожиданности.
- Вот так просто? А вдруг я беглая преступница?

- Эй, Орланд! – окликнул Фииш старика-завсегдатая. – Как считаешь, Тесс похожа на беглую преступницу?

Орланд поднял голову от газеты.

- Она на итальянку смахивает, так что кто знает. Хотя мясо на костях у нее есть. Приятно будет глянуть, когда снова сюда приду.

- Ну вот. – Фииш улыбнулся, обнажив ряд кривых зубов. – Если ты по душе Орланду, то и меня устроишь.

- Я не итальянка. – Тесс решила не комментировать пассаж про «мясо на костях».

- Покуда ты готова работать за гроши и брать смены, от которых все отказываются, – ну и вдобавок мириться с моими племянницей и невесткой, – мне плевать, кто ты.

- Да я пришла-то сюда за парой пончиков.

- Тогда чего спросила о работе?

- Потому что… - Тесс запустила пальцы в волосы и наткнулась на колтун. – Не знаю. Проехали.

- Эспрессо готовить умеешь?

- Нет.

- А с кассовым аппаратом управляться?
- Нет.
- Прямо сейчас у тебя есть занятия поинтереснее?
- Чем что?
- Чем надеть на себя фартук.

Тесс задумалась.

- Не особо.
- Тогда приступай.

Следующие несколько часов Фииш, в ожидании клиентов, учил ее основам. Тесс послушно следовала указаниям, не особо понимая, как такое допустила, но не имея сил воспротивиться. Вскоре она, похоже, перезнакомилась с половиной городка, включая местного пивовара, нескольких пенсионеров родом с севера, главу женского союза и двух членов школьного правления. Все они живо заинтересовались новенькой, – именно то, чего Тесс так боялась, – но их любопытство носило естественный и безобидный характер, и тех уклончивых ответов, коими она уже потчевала Бьянку, им хватило.

В четыре часа Тесс приняла заказ у своего первого клиента. Два шарика сливочного мороженого с пеканами и экземпляр «Нэшнл Энквайр». В пять, когда «Грейтфул Дэд» исполнили заключительные аккорды «Берты», Фииш стянул фартук через голову и пошел к двери.

- Саванна сменит тебя в семь.
- Стойте! Я не…

- Если возникнут вопросы, прибереги их до завтра. Или попроси помощи у кого-то из посетителей. Чужаки здесь редкость.

И вот так в секунду Тесс осталась в кофейне за главную. Бариста, мороженщица, подавальщица пирогов, шоколадок и сигарет…
Она продала два кусочка пирога (один с мороженым), упаковку пальчиковых батареек, чашку горячего шоколада и несколько ментоловых леденцов. Навела первый в жизни капучино – только затем, чтобы тут же переделать, потому что облажалась с пропорциями. Когда наконец поток клиентов иссяк, вошел он – с практически приросшей к голове кепкой дальнобойщика и ржаво-рыжими усами до самой груди. И неспешно оценил скрытый фартуком бюст новой продавщицы.

- Пачку «Мальборо».

Тесс следовало ожидать подобного, но в эти дни она ничего не ждала от жизни, поэтому принялась тянуть время, перекладывая бананы в чаше на прилавке.

- Вы хоть представляете, что табак делает с вашим организмом?

Мужик почесал грудь.

- И чего?
- Курение повышает риск сердечных заболеваний, рака легких и инсульта. А еще изо рта плохо пахнет.
- Просто дай мне чертовы сигареты.
- Я… я… не могу.
- Почему?
- Я вроде как… отказник по убеждениям.
- Кто?
- Совесть не позволяет мне продавать вредные для здоровья людей вещи.
- Ты серьезно, что ли?

Отличный вопрос.

- Думаю да.
- Я звоню Фиишу!

- Как пожелаете. – Тесс все равно не прикипела душой к новой работе, поэтому увольнения не боялась.

Не отходя от прилавка и не сводя с нее неприязненного взгляда, мужик набрал номер.

- Фииш, это Арти. Твоя новенькая не хочет продавать мне «Мальборо»… Ага. Ага. Ага. Сейчас. – И сунул телефон Тесс: - Фииш хочет с тобой поговорить.

От сотового несло табаком. Тесс не стала подносить его к лицу слишком близко.

- Алло.
- Какого черта, Тесс! – воскликнул Фииш. – Арти жалуется, ты не хочешь ему сигареты продавать.
- Это… против моих убеждений.
- Это входит в твои обязанности, черт подери.
- Понимаю. Но ничего не могу поделать.
- Это твоя работа, - повторил Фииш.
- Да, я знаю. Мне стоило подумать наперед, но увы.

Из вонючей трубки донеслось ворчание.

- Ладно. Дай мне Арти.

Озадаченная Тесс вернула телефон владельцу. Тот аж выхватил трубку.

- Ага… ага… Фииш, да ты прикалываешься? Твое кафе так ко всем чертям полетит. – Арти сунул телефон в карман и воззрился на Тесс. – Ты прям как моя подружка.

- Наверное, она о тебе заботится. – Тесс пригляделась к его футболке. Надпись призывала покупать выпивку, а следом красовалось изображение кота. Тесс даже слегка зависла. – А о футболке она что думает?

- Тебе не нравится?
- Не особо.
- Много ты понимаешь. Как раз подружка мне ее и подарила.
- Что ж, у всех свои недостатки.
- А вот у нее недостатков нет. И я сюда в твои смены приходить не буду.
- Принято.
- Дамочка, ты чокнутая. – С этими словами Арти гневно протопал к выходу.

Что ж, Тесс одержала своего рода победу. Треву бы очень понравилась эта история. Вот только он больше не ждет Тесс дома. Не запрокинет голову и не разразится своим громоподобным смехом, который она так любила. У Тесс был новый город, новый дом, новая гора и новая работа, но все это не имело значения. Она потеряла любовь всей своей жизни, и лучше уже не станет.

Наконец явилась племянница Фииша, Саванна – и мгновенно невзлюбила Тесс. Девушка оказалась достаточно агрессивной девятнадцатилеткой с взъерошенными пурпурными волосами, очками «кошачий глаз», тоннелями в ушах и «рукавами» татушек. Еще она щеголяла большим животом - впрочем, Тесс не успела спросить, какой срок, потому что Саванна немедленно велела ей вымыть туалет.

- Фииш же мыл его пару часов назад, - заметила Тесс, не утруждаясь прибавить, что девица опоздала, а ее собственная смена закончилась полчаса назад.

- Вымой еще раз. Когда дяди нет, я здесь главная.

В отличие от сигарет, биться в этой ситуации не хотелось, по крайней мере, не в первый день работы. Тесс нашла чистящие принадлежности, быстро освежила уборную и ушла через заднюю дверь, пока неприятная сменщица еще чего не придумала.

Вернувшись в хижину, Тесс сбросила толстовку, сунула в уши наушники и вышла на улицу танцевать. Она танцевала сквозь боль в ушибленном пальце ноги, сквозь первые капли дождя, сквозь вечерний холод. Танцевала и танцевала. Но как бы быстро Тесс ни двигалась, как бы яростно ни топала ногами, все равно прыгнуть на другую сторону жизни не могла.

На куполе остроконечной школьной крыши все еще висел железный колокол, но три ступени, что вели к блестящим черным двойным дверям, явно были новоделом. Тесс вспомнила предупреждение Иена Норта, но все равно постучала. Дверь практически тут же распахнулась, и на пороге возникла сияющая Бьянка с перекинутой через плечо светлой косой, прямо как Эльза из «Холодного сердца».

- Я знала, что вы придете! – Она схватила Тесс за запястье и затащила в холл, где ученики, должно быть, некогда оставляли верхнюю одежду и грязную обувь. Бьянка расхаживала босиком в прозрачном летнем платье с открытыми плечами, которое ласкало ее живот. - Погодите, пока не увидите это место как следует. - Она закинула куртку Тесс на один из старых медных крючков для одежды и повела новообретенную подругу в главную гостиную. - Иен купил его у моих друзей, Бена и Марка. Они оба декораторы и сами тут все отремонтировали. Думали использовать здание как студию и место для отдыха, но уже через год заскучали.

Водянистый утренний свет лился сквозь большие выщербленные окна школы. Потолки были высокими, наверное, футов восемь, стены сверху закрывали белые как мел рифленые декоративные панели, а внизу – слой васильково-синей припыленной краски. Под сводом висели типичные школьные лампы в виде белых шаров, а оригинальные полы покрыли лаком прямо со всеми выбоинами и царапинами.

Мебель в большой открытой комнате была низкой и удобной. Диваны, обитые белой тканью, длинный деревянный обеденный стол в индустриальном стиле с металлическими ножками и большой журнальный столик в том же духе, но на колесиках. Под окнами на книжных полках расставлены камни, кости животных, несколько скрученных корней деревьев и внушительная коллекция книг в твердом переплете. Школьный глобус красовался на старом пианино. Маятниковые часы Сета Томаса висели возле старой буржуйки, а в прямоугольном отверстии в потолке болталась веревка от колокола.

Бьянка указала на лестницу с открытыми деревянными ступенями и перилами, сделанными из толстых кусков окрашенной в серый цвет железной трубы.

- Студия Иена наверху, но лучше нам туда не соваться. Не то чтобы он был чем-то занят. Полный творческий кризис. Главная спальня тоже там. На этом этаже есть гостевая, поменьше. Бен и Марк любили готовить, поэтому кухня просто отличная, но никто из нас с кулинарией не дружит. А вы?

Вообще-то Тесс готовила, но уже долгое время не подходила к плите. Жареное свиное филе, спаржа, клецки с рикоттой, панчеттой и свежим шалфеем… Это была последняя настоящая еда в исполнении Тесс. Клецки удались на славу, но Трев почти не ел.

«Прости, детка. Что-то аппетита нет. Чертова простуда, никак не отвяжется».

Это была не простуда. Он болел пневмококковой пневмонией, болезнью, которая лечится – но не в этот раз. Десять дней спустя его не стало.

- С вами все хорошо? – озабоченно спросила Бьянка.

Тесс вспомнила, что надо улыбнуться.

- Да. Нормально. Я… люблю готовить, только не слишком напрягалась последнее время.
- А я люблю поесть. Может, подскажете пару несложных рецептов?

Бьянка повела ее на кухню: белый плиточный «фартук» за раковиной; одно длинное окно в узком конце; белая рифленая декоративная панель; шкафы, выкрашенные в более светлый оттенок синего, чем остальная часть нижнего этажа. Внешняя дверь вела в заднюю часть дома. На стойке из мыльного камня примостился баклажан, пара слегка мятых помидоров и половинка багета.

Бьянка села на низкий подоконник, положив руки на живот, и радостно перечислила некоторые из своих обожаемых блюд, рестораны, которые любила и ненавидела, недостающие продукты из их еженедельной доставки и свои беременные капризы. Разговор имел тенденцию вращаться вокруг самой Бьянки, как обнаружила Тэсс, что идеально ее устраивало.

- Сделайте что-нибудь! - попросила Бьянка почти с ребячьим энтузиазмом. - Что-то полезное и вкусное, чего никто из нас никогда не ел. Что-нибудь, чтобы накормить моего малыша.

У Тесс не было аппетита, но она вытащила из холодильника пучок увядшего мангольда, головку чеснока и бутылку бальзамического уксуса для импровизированной брускетты.

Бьянка восхищенно комментировала все, что делала Тесс, как будто никогда не видела, чтобы нарезали кубиками баклажан или очищали зубчик чеснока.

- Все равно, что наблюдать за работой матери-земли.
- Не понимаю, о чем вы.
- Посмотрите на себя. На свои волосы, на тело. Рядом с вами я бледная немочь.
- Это у вас гормоны шалят. Вы одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо видела.

Бьянка вздохнула, словно собственная внешность была для нее тяжким крестом.

- Все так говорят. – Она отвернулась и уставилась в окно на высохшую поляну, что простиралась за домом. – Я так хочу этого ребенка. Иметь что-то исключительно свое.

Тесс сбросила очистки баклажана в ведро.

- Думаю, вашему мужу найдется что сказать по этому поводу.
- В шесть лет я потеряла родителей, - продолжила Бьянка, словно и не слышала ремарки. – Меня вырастила бабушка.

Тесс лишилась матери почти десять лет назад. Отец бросил их, когда ей было пять, оставив о себе лишь смутные воспоминания.
- Долгое время я не особо любила детей, - призналась Бьянка. – Но забеременев, стала прямо одержимой.

Тесс задумалась, а как на все это смотрит Иен. Бьянка непринужденно болтала о своей жизни, а вот о браке почти не упоминала.

Восхитительные ароматы поплыли по кухне. Тесс припустила чеснок с мангольдом в оливковом масле, добавив немного сливочного, чтобы уменьшить горечь овощей. Затем обжарила багет и нарезала кубиками подвядшие помидоры вместе с оливками. Смешав ингредиенты вместе, Тесс добавила приправы, еще немного оливкового масла и выложила топпинг на подсушенный хлеб. Пристроив готовые ломтики на пару пластин железняка, они с Бьянкой уселись за длинный обеденный стол.

Брускетта получилась идеальной: хрустящий хлеб, сочная начинка и дивный аромат.

Было что-то живительное в том, чтобы сидеть в этой красивой, залитой солнцем комнате с такой жизнерадостной и энергичной женщиной. Тесс удивилась, поняв, что голодна. Впервые за долгое время она смогла попробовать собственную еду, а не купленную готовую.

Входная дверь открылась, и вошел Норт в своей тяжелой куртке с рюкзаком, перекинутым через плечо. Он остановился в дверях и молча посмотрел на Тесс.

Собственно, это молчание говорило красноречивее любых слов: «Я сказал вам держаться подальше, и все же вы здесь».

Последний кусок брускетты внезапно потерял всякий вкус.

- Меня пригласили, - сказала Тесс.
- И мы отлично провели время! – В оживленном щебетании Бьянки проскочили фальшивые нотки.
- Рад слышать.

Судя по тону – вообще не рад.

- Ты должен это попробовать, - предложила Бьянка.
- Я не голоден. – Он скинул рюкзак и примостил тот на длинной деревянной скамье.
- Не будь таким занудой. Мы с самого приезда сюда ничего путного не ели.

Норт снял куртку и пошел к ним. Чем ближе подходил, тем сильнее становилось желание Тесс защитить Бьянку.

- Сейчас тебя угощу. – Бьянка спрыгнула со стула, насколько это вообще было возможно в ее положении, и ушла на кухню.
Норт остановился у торца стола, там, где сидела Бьянка, и воззрился на Тесс. Февральское солнце, что лилось в окна, подчеркнуло тенями длинный шрам у него на шее.

- Ей это не на пользу.

Тесс намеренно притворилась, будто не поняла смысл сказанного.

- Овощи и оливковое масло богаты питательными веществами.

Его жена вновь появилась, уже с тарелкой в руках. Иен взял еду, но садиться не стал.

- Тебе надо отдохнуть, Бьянка.

- Мне надо прогуляться, - возразила она, выказывая невиданное прежде неповиновение. – Идемте, Тесс. Вы обещали со мной пройтись.

Вообще-то не обещала, но Тесс была рада подыграть. А вот чего она не предвидела, так это того, что Норт увяжется с ними.

Бьянка всю дорогу обращалась только к Тесс, отчего беседа получалась неловкой, ведь Норт шел по узкой тропинке бок о бок с женой, а ей приходилось плестись следом. На кочках он тут же брал супругу под руку – но мгновенно отпускал, стоило им дойти до ровной земли. Тесс нашла отговорку уйти, как только подвернулась возможность. Бьянка остановилась.

- Увидимся завтра.
- Не получится, - возразил Норт. – У нас планы.
- Мы их изменим
- Нет, не изменим.

Бьянка пожала плечами и склонила голову на плечо мужа, а сама улыбнулась Тесс:
- Мы что-нибудь придумаем. Из нас двоих получатся отличные подружки.

Тесс не разделяла ее энтузиазм. Последнее, чего ей недоставало в жизни, – это быть втянутой в странные отношения, царившие внутри этой парочки.

Прошла неделя. Тесс танцевала посреди ночи, когда не могла заснуть, в три часа утра, когда ее будил кошмар. На рассвете, на закате – каждый раз, когда становилось трудно дышать.

Бьянка приходила без предупреждения, иногда по несколько раз за день. Тесс не возражала, невзирая на преимущественно односторонний характер их разговоров. Куда больше ее раздражали вторжения Норта. Он неизменно утаскивал жену под тем или иным предлогом.

«Не могу найти кошелек… Нам надо позвонить и заказать доставку продуктов… Давай съездим в Ноксвиль…»
Он вел себя так, будто Тесс представляла из себя какую-то угрозу.

Прошла неделя. Затем другая. Тесс связалась с родителями Трева – те оправлялись от потери куда лучше. Написала друзьям пару сообщений – непринужденных, жизнерадостных насквозь лживых.

«Все супер. В горах классно».

Внезапно возникший график вынуждал Тесс вылезать из кровати, принимать душ и расчесываться. Работу она не любила – но и не ненавидела. Труд в «Разбитом дымоходе» позволял чем-то заполнить дни, а покладистый характер Фииша вкупе с его привычкой курить травку делал из него идеального босса.

Однажды, когда образовалось окно в обслуживании клиентов, Тесс воспользовалась местным вайфаем и загуглила мужа Бьянки.

«Иен Гамильтон Норт IV, известный под тэгом ИГН4, самый известный уличный художник в Америке. Последний отпрыск могущественной семьи Нортов, единственный сын покойного Иена Гамильтона Норта III и светской львицы Селесты Бринкман Норт. Хотя художники граффити обычно скрывают свою личность, Норт намеренно подписывал работы своими настоящими инициалами, что, как правило, трактуют как признак напряженных отношений с родителями. Известности он достиг, когда оставил уличные граффити ради более вдумчивой работы, начиная с…»

Тесс захлопнула ноутбук, услышав, как мистер Фелтер стучит по прилавку, требуя добавить в свой кофе еще порцию фундучного сиропа.

Беременная племянница Фииша, Саванна, обращалась с клиентами лишь немногим лучше, чем с Тесс. Хозяин кафе явно держал нахалку только во имя преданности ее отцу, своему брату Дейву.

- Саванна раньше такой не была, - признался Фииш Тесс, - но потом парень бросил ее и сбежал из города. Я-то сразу понял, что он лузер. Вообще о «Грейтфул Дэд» не слышал!

По мнению Фииша, хуже греха в мире не существовало.

Другой коллегой Тесс оказалась мать Саванны, Мишель, блондинка сорока двух лет с глубоким декольте – и тоже беременная.

- А я-то думала, у меня пременопауза, - сообщала она каждому, кто останавливался послушать. – Ха!

Мишель оказалась столь же неприветливой, как и дочь. Впрочем, ее неприязнь к Тесс основывалась на том факте, что Фииш нанял чужачку вместо младшей сестры Мишель.

- Стоило тратиться на учебу в колледже, а потом оказаться на побегушках у Фииша, - фыркнула Мишель в первый же раз, как увидела Тесс в форменной толстовке Трева.

Между матерью и дочерью существовали свои разногласия, и за три недели работы Тесс научилась в них не влезать.

- Она как будто назло мне, - прошипела Саванна Тесс. – Тоже залетела, и я теперь чувствую себя фриком. – И взмахнула тряпкой, очищая кофемашину после недавно приготовленного латте. – Вечно так делает.

- Залетает? – Тесс вытряхнула использованные зерна кофе в мусорное ведро.
- Да нет же. Словно пытается меня обставить.

Тесс от души порадовалась, когда к стойке подошли двое барменов из «Петуха». Они заболтали ее дольше, чем следовало, но общаться с ними было куда приятнее, чем с любой из этих родственниц Фииша.

В конце концов Тесс добралась до задней комнаты, где смогла продолжить спор, который вела с Фиишем всю прошлую неделю. Она была права. Она знала, что права.

- Совсем немного, в сторонке от основной витрины. Чтобы клиенты знали, что мы их продаем.

Фииш достал с полки мешок с кофейными зернами.
- Слушай, Тесс, сколько раз повторять: я не выставляю на витрину резинки. Люди, которым они нужны, знают, что я держу их в задней комнате.

Ей хотелось сделать что-то полезное, а не сидеть и ощущать, как душа утекает из тела, поэтому Тесс решила не отступать.

- Мужчины, может, и в курсе, а вот женщины, что заглянут к нам в поисках презервативов? Подростки, которым они особенно нужны?
- Ты опять за свое. Да если я выставлю резинки для тинейджеров, тут в городе такой хай поднимется, что тебе и не снилось.
- Тебе бы чуть больше верить в людей.
- Ты не местная, Тесс. Резинки останутся в задней комнате – и точка.

Вместо того чтобы спорить, Тесс дождалась ухода Фииша и выставила несколько пачек презервативов на стойке рядом с общей уборной. Примостила среди мыла ручной работы, пилочек для ногтей с цитатами из Библии и листовками для подростков, ради печати которых ей пришлось проехать пятнадцать миль. В конце смены Тесс спрятала кондомы и листовки в кладовой. Даже такая маленькая победа ощущалась как шаг вперед, а о чем Фииш не знает, то ему не повредит.

Иен не показывался в городе с тех самых пор, как Тесс Хартсонг начала трудиться в «Разбитом дымоходе». И не приехал бы, не закончись у них дома кофе. Едва войдя, Иен увидел Тесс за прилавком. Она повязала на талии красный фартук и собрала волосы в хвост, но отдельные упрямые прядки обрамляли ее лицо и сбегали вниз по шее.

У прилавка стоял мужик в джинсах и замшевом бомбере. Из разговора Иен понял, что парень держит небольшую пивоварню поблизости – а еще, судя по поведению, его больше интересовали формы Тесс Хартсонг, чем заказанный им пирог.

- Разрешите пригласить вас на барбекю после конца вашей смены.
- Спасибо, но я вегетарианка.

Черта с два. Она приготовила для Бьянки брускетту и сама ее ела.

- А как насчет того, чтоб пропустить стаканчик в «Петухе»?
- Очень мило с вашей стороны, но у меня есть парень.

И снова ложь. К настоящему времени Иен увидел достаточно, чтобы понять: Тесс - одиночка.

- Если передумаете, дайте мне знать.

Парень отнес свой пирог и кофе к общему столу, но продолжал краем глаза наблюдать за Тесс. Неудивительно, что его особенно привлекли ее бедра.

Заведение было заполнено разношерстной группой горожан, о слишком многих из которых Иен слышал от Бьянки.

«Тесс вскоре перезнакомится со всеми. Она говорит, что многие люди в городе обязаны своей работой Брэду Винчестеру. Он здесь большая шишка…»
«Тесс говорит, что горожане втайне свысока поглядывают на пенсионеров, переехавших из другого штата, но не показывают этого из-за денег, которые те приносят…»
«Тесс говорит, что встретила пару людей искусства: одного парня, что работает по железу, и женщину, которая делает мандолины. Нам нужно устроить вечеринку».

Только через его труп. А еще Иену изрядно поднадоело слышать, что еще там говорит Тесс. Очевидно, она не упомянула никого из поселенцев и выживальщиков, обосновавшихся в горах. Сам он встречал их во время своих прогулок. Довольно интересное общество - искренние защитники окружающей среды, которые хотели уменьшить свой углеродный след, сторонники теории заговора, скрывающиеся от апокалипсиса, пара религиозных фанатиков. Некоторые даже с детьми.

Иен подошел к стойке. На фартуке Тесс виднелись следы сахарной пудры, должно быть, от пончиков. Он никогда не понимал, почему эти плотные рассыпчатые куски теста вообще считались пончиками. За исключением формы, они не имели ничего общего с воздушными, как перышко, глазированными пончиками.

Иен знал, чего хочет, но все равно взглянул на доску меню.

- Чашку местного помола, плюс фунт вашего самого темного кофе и пару пончиков. В глазури.

Не спрашивая, нужны ли пончики здесь или на вынос, Тесс сложила их в белый бумажный пакет, пробила чек и протянула ему кофе в бумажном стаканчике вместо кружки.

- Вы хоть немного Бьянке выпить дадите?
- Думаю, ей решать.

Тесс замерла у кассового аппарата и посмотрела на Иена.

- Неужели?

Он не любил ходить вокруг да около.

- Вам-то что?

- От чашки кофе ей ничего не сделается.
- Запомню на будущее.
- А откуда у вас шрам на шее?

Большинство людей стеснялись спрашивать из вежливости, но Тесс, похоже, не слишком беспокоилась из-за манер. Иен тоже.

- В восемнадцать попытался протиснуться под сетку забора, пока за мной гнались копы. Про остальные отметины рассказать?

Одну из рук серьезно потрепала сторожевая собака в Новом Орлеане. Нога пострадала при падении с крыши многоквартирного дома в Берлине. Когда большую часть жизни лазишь по лестницам и снуешь по темным городским улицам, неизбежно случается всякое дерьмо.
Одной из самых памятных отметин был зазубренный шрам поперек тыльной стороны ладони. Иен заработал его, когда оставил тэг на отцовском «порше». Шрам служил напоминанием о беспрецедентных побоях – а еще свидетельством того, что Норт-младший нашел в себе мужество отбиваться.

- Нет. Все в порядке. – Тесс оставила тему, равно как и самого Иена.

Он взял кофе и сдачу. Но вместо того, чтобы, согласно ожиданиям Тесс, уйти, уселся в противоположном, от озабоченного пивовара, конце общего стола и открыл пакет с пончиками.

Вошла женщина. Иен наверняка не знал, что она прежде была местной королевой красоты, но лицо с заостренным подбородком и потускневшие светлые волосы еще хранили следы былого блеска. Однако ныне блондинистый боб утратил прежний объем, а черты заострились. Лет двадцать назад ее можно было назвать красоткой, но теперь жизнь выпила из нее все соки.

- Тесс, могу я с вами поговорить?
- Здравствуйте, миссис Винчестер.

Винчестер. Даже Иен слышал о местном парне, который преуспел в каком-то стартапе, связанном с торговлей доменными именами в Интернете. Судя по всему, он продал бизнес за целое состояние и вложил деньги в продвижение своей политической карьеры.

Тесс кивнула девочке, что сопровождала женщину.

- Привет, Ава.

А вот и нынешняя королева красоты. Блондинка, как и ее мать, но фигуристая. Круглые щеки, румяные губы, в полном расцвете красоты. Она улыбнулась Тесс, затем оставила родительницу и присоединилась к двум другим подросткам за столиком у окна.

- Мы можем поговорить наедине? – Миссис Винчестер кивнула куда-то в глубину кофейни.

Тесс трудилась одна, но все же направилась к крохотному коридору, ведущему в уборную. Иен мог их видеть, но не слышал, о чем они беседовали.

В основном говорила миссис Винчестер, ее жесты были такими же резкими, как и все остальное. Когда Тесс наконец ответила, то повела себя совершенно спокойно. Винчестер затрясла головой, явно отрицая все услышанное. Тем временем ее дочь Ава изо всех сил старалась не смотреть на мать.

Иен проклял собственное любопытство. Какая бы человеческая драма ни разворачивалась у него на глазах, он не имел к происходящему никакого отношения. Иен взял оставшийся пончик вместе с кофе и бросил на стол чаевые. Ему не нравилось оставлять Бьянку одну.

Как же я люблю романы Филлипс. Просто бальзам для души. Спасибо девочки

Девочки, спасибо большое за продолжение!
___________________________________

Хм, отношения между Иеном и Бьянкой все загадочнее и загадочнее. На домашнего тирана он мало похож, так в чем же дело? Единственное, что приходит в голову - это что у Бьянки какое-то психическое заболевание.
___________________________________

очень интересно!

Отношения у Бьянки и Норта действительно странные. И почему-то мне показалось, что он возможно ограждает Тэсс от Бьянки, а не наоборот. А Тэсс все больше погружается в жизнь городка.
Девочки, спасибо за продолжение!
_________________

Я че-то запуталась совсем. Йен ей муж или нет? Ведет на людях вроде как муж, но вот в отношении к ней совсем не как муж.
А Тесс, ну вот так и меняют свою профессию. Скоро она станет незаменимой помощницей Фиишеру. А вот жена и дочка у него настоящие стервы. Судят человека только по первому взгляду. Хотя в защиту Мишель она хотела что сюда устроилась бы ее родственница. Но все же посмотрите сначала как работает человек, может у него хорошо получается прежде чем выносить суждения.

Девочки огромное спасибо за перевод, редатирование и оформление.
_________________