Давай не отпускать друг друга (Современный ЛР, 18+)

 » Давай не отпускать друг друга (Современный ЛР, 18+)  [ Завершено ]

В жизнь Маргариты вошла сказка – ОН. Красивый, успешный, когда-то дразнивший ее в школе, а нынче – бесконечно в нее влюбленный. И все в этой сказе как положено – дорогие подарки, предложение руки и сердца, подготовка к свадьбе. Но однажды все рушится под тяжестью предательства, и девушка обнаруживает себя в ночном клубе, целующейся с совершенно незнакомым двухметровым блондином.
Месть – это блюдо, которое принято подавать холодным, но оно обычно, вопреки правилам, полыхает огнем. И из этого огня в сердце Маргариты рождается совершенно другое чувство. Только вот объект этого чувства – гордый, упрямый и предпочитает играть по собственным правилам.


  Содержание:

  Профиль автора

  Показать сообщения только автора темы (PoDarena)

  Подписаться на автора

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: PoDarena; Дата последней модерации: 12.05.2022

 » Глава 1

Глава 1. Маргарите водки больше не наливать.

Помилуйте, королева, – прохрипел он, – разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!

Все вокруг, буквально все, ему категорически  не нравилось. Более того, сейчас  Игоря Золотова окружало то, что вызывало у него сильнейшее  раздражение. Громкая, бьющая по ушам музыка, много хаотично двигающихся людей, тяжелый, пропитанный сотнями запахов воздух.  С трудом верилось, что люди себя добровольно обрекают на пребывание в таком месте. Даже больше, они за это платят деньги.
С такими мыслями Игорь пробирался через бьющуюся словно в эпилептическом припадке толпу на танцполе. Где этот  Евгений, мать его, Алексеевич, чтоб ему пусто было?! Каждая минута в этом адском аквариуме казалась длиннее обычного. Игорь без особого труда рассекал людское море, пользуясь своими физическими данными  - почти двухметровым ростом и крепким телосложением – спасибо природе, а точнее, отцу, врачу-реаниматологу, большую часть жизни отдавшему работе на северах и санавиации. Отца его богатырское телосложение не раз выручало в этой тяжелой работе и даже помогало спасать людям жизнь. А Игорь сейчас, как ледокол, чуть развернув вперед правое плечо, уверенно шел через нетрезвую толпу.  
Боковым зрением он заметил, что кто-то машет. Кажется, ему. Повернувшись и прикрыв глаза от бьющего слева света, Игорь убедился в своей догадке.  Ну наконец-то, Панурин. А это значит, что через пять минут Игорь окажется на свежем воздухе.  И он пошел к нужному столику.
***
Ключ, зараза, сломался в замке. Игорь даже какое-то время просто стоял и тупо разглядывал обломок ключа в своей руке. Вторая его часть самым неровным кончиком торчала из замочной скважины. Что за… То ли он после приема на фоне усталости слегка утратил концентрацию внимания  и не рассчитал сил, то ли  ключ сделан из не пойми чего. Как, впрочем, и многое сейчас.
- Девочки, у нас инструменты какие-то есть? Пассатижи, плоскогубцы?
- А что случилось, Игорь Витальевич?  - тут же забеспокоилась старший администратор, Инна.
Игорь объяснил. Ему не поверили на слово, сбегали, убедились, а потом из каморки, отведённой под хозяйственные нужды, Инна принесла чемодан с инструментами. На их голоса подтянулся Лепешев, и вот так, вдвоем, хирург и его ассистент, произвели операцию по извлечению обломка ключа из замка.
- Игорь Витальевич, а у нас ЧП, - растерянно сказала ему Инна, когда Игорь, уже одетый, проходил мимо ресепшена.
Так, сломанного ключа недостаточно, что ли? Очень хочется домой, в тишину. Ужинать и спать.
- Что случилось?
- Второго ключа нет, - Инна по-прежнему говорила растерянно, глядя на стеклянный шкафчик с ключами на стене.
- А куда он делся?
- Евгений Алексеевич, наверное, забыл оставить.
Ох уж этот Евгений, мать его, Алексеевич.
Кабинет Игорь временно делил с эндокринологом  Пануриным, пока у того в кабинете делали ремонт после прорыва батареи. И все бы ничего, но завтра приём с утра. Обо всем этом Игорь думал, набирая номер Панурина. Тот ответил со второй попытки дозвона, на заднем фоне слышался шум, голоса, смех. Так Игорь выяснил, что вместо отдыха дома ему светит ехать в ночной клуб и забирать ключ самому. Евгений, мать его, Алексеевич был мил, весел и не совсем вменяем. Надежды на него, стало быть, в доставке ключа  - никакой. Игорь отключился, помянув всех эндокринологов недобрым словом. Нет, вообще, Игорь эту профессию очень уважал – как и любую другую врачебную специальность. Но вот конкретно сейчас, в данный момент один конкретный Панурин резко уронил авторитет всей этой достойной всяческого уважения братии. Кивнув на прощание Инне и заправив поглубже шарф в ворот пуховика, Игорь толкнул стеклянную дверь клиники «Нобиле».  
***
- А вот и наш любезный Игорь Витальевич! – Панурин встал и пожал Игорю руку. – Присаживайся, дорогой, присаживайся.
А вот ни хрена Игорь Витальевич не любезный.
- Евгений Алексеевич, ты мне ключ дай, пожалуйста.
- Ключ от нас никуда не убежит! – Панурин махнул рукой официанту. – А без бокала мы тебя не отпустим.
- Женя, я за рулем, - начал уже всерьез раздражаться Игорь.
- Значит, сделаем тебе безалкогольный коктейльчик, занудный ты наш, - расхохотался Панурин. Был он явно в превосходном расположении духа, в отличие от Игоря. И обратился уже к подошедшему официанту: – Сделайте нашему мальчику что-нибудь вкусное и безалкогольное.
Кивнув, официант исчез. А Игорь, смирившись с неизбежным, сел на диванчик. И принялся разглядывать собравшуюся компанию. За столиком разместилось пять человек, Игорь – шестой. Панурин сидел в обществе двух девиц, все по классике – одна блондинка, другая брюнетка. Напротив, на диванчике, увлеченно целовалась – нет, даже,  пожалуй, это называлось «лизалась»  – парочка. Игорь не считал себя ханжой – хотя некоторые его таковым полагали. Но предаваться публично таким интимным действиям – а все происходящее на соседнем диванчике в его понимании уже здорово походило на прелюдию к сексу – Игорь считал в корне неправильным. Ну да ладно, черт с ними. Хоть разнополые – и на том спасибо.
- А вы знаете, девочки, как зовут нашего нового знакомого? – Панурин сидел, раскинув руки и обнимая сразу обеих девиц. Неужели, наивный, полагает, что его хватит на двух? Физиология категорически утверждает, что один мужчина и две женщины – это утопия. Наоборот – более реальный вариант.
- Его зовут Игорь, - темненькая выскользнула из-под руки Евгения и подсела поближе к Игорю.  – Можно же без отчества, да? – наклонилась к нему, демонстрируя довольно откровенное декольте. Девушка имела на него право – грудь у нее наличествовала, и вполне аппетитная.
- Да это понятно, что Игорь, - хохотнул Панурин. Тем, что одна из его дам ускользнула, он был, кажется, совершенно не расстроен. – У нашего Игорени есть нетривиальное прозвище - Голди. А gold в переводе с английского, как вы знаете, девочки – это золото. Ну, догадаетесь, почему у Игорени такое прозвище?
Игорь поморщился. Он терпеть не мог, когда его называли Игореня. Равно как и прочие уменьшительно-ласкательные формы своего имени на дух не выносил. Игорь считал свое имя достаточно цельным и самодостаточным, чтобы ограничиваться при общении только полной формой. Но желающие исковеркать его имя находились с завидной регулярностью.
- Наверное, из-за цвета волос?  - предположила брюнетка, придвинувшись еще ближе. Игорь подивился тому, как она в этом переменчивом свете смогла угадать цвет волос – и в самом деле золотистый.  «Как стафилококк», - добавлял обычно к таким комплиментам Игорь.
- Это слишком банально, - снова рассмеялся Панурин. – Думайте, девочки, думайте!
 Пока девочки думали, принесли коктейль для Игоря. Он подозрительно уставился на ярко-синюю жидкость в пузатом бокале. Доверие в принесённом чуде вызывал только ломтик ананаса.
- Он точно безалкогольный?
- Блю кюрасао безалкогольный, спрайт, ананасовый сок, - заученно ответил официант. Выглядел он порядком измученным. «Работенка не дай бог, в шуме, духоте, постоянно на ногах и пьяные рожи вокруг», - подумал про себя Игорь и заказанное взял. И даже пригубил. Вполне приятно на вкус, и даже не слишком приторно, как он опасался. Алкоголя там действительно не было.
- Да расслабился бы ты с нами,  Игореша, - душевно принялся уговаривать его Панурин. – Смотри, какая компания подобралась…
Судя по тому, что темненькая сидела к нему по-прежнему близко и отодвигаться явно не планировала, про схему «две девушки и один мужчина» Игорь  подумал излишне оптимистично. А значит, вторая девушка была как раз свободна и… И фиг вам.
- Женя, повторяю – у меня завтра прием.
- Ну не операционный же, - парировал Панурин. Он явно хотел вовлечь в орбиту своего веселья всех, кого только можно. – Скальпель в руках держать не надо.
- Я могу и без скальпеля так надавить, что само отвалится, - буркнул Игорь и еще отпил коктейля.  - Это у хирургов, горячих ребят, остро наточенная шашка вечно наголо. А наши руки – не для скуки.
- Тут не поспоришь,  - согласился с ним Евгений. – Ну так что, девчули, сдаетесь? Так вот. Игореня - Голди, потому что у нашего доктора исключительно золотые руки.
Игорь снова поморщился. Девицы защебетали. И даже пара лизунов на время отлипла друг от друга и заинтересовалась чем-то, отличным от исследования ротовых полостей друг у друга.
- И какая же специальность у доктора с золотыми руками? – рука темненькой ненавязчиво легла ему на бедро.
- Наверное, гинеколог? – очуметь как остроумно пошутила блондинка.
- Ты еще скажи – проктолог, - расхохотался Панурин.
Так, Игорь явно чужой на этом празднике жизни.
- Я – остеопат. Голди  -  потому что фамилия Золотов, - Игорь в один глоток опустошил свой бокал. – Женя, давай ключи.
***
- Где ты был, я так долго тебя искала!
Игорь сначала даже не понял, что эти слова обращены к нему. Но на плечо ему уверенно легла женская рука, и Игорь обернулся. В следующею же секунду на его плечах лежали уже обе женские руки, а женское тело довольно плотно прижалось к его.
- Ну что же ты стоишь, - шепнули ему на ухо. – Двигайся. Белый танец. Дамы приглашают кавалеров.
Гальванизирующие толпу ритмы действительно смолкли, и на смену им пришел заунывный гнусавый голос, который упорно вопрошал у кого-то  – «Почему-у-у?». Причем последний слог вопроса звучал как натуральное коровье мычание. Впрочем, это все равно было лучше, чем тот бьющий по нервам и слуху грохот, что был до.    
За всеми этим наблюдениями и размышлениями Игорь не понял, как именно его руки оказались на талии девушки. И вот  она уже нетерпеливо переминается с ноги на ногу. Нет, ну раз он оказался в таком положении… И Игорь сделал небольшой шаг в сторону, прислушиваясь к незамысловатой мелодии. И принялся разглядывать свою визави. 
Итогом наблюдения он остался доволен.
В-первых, девушка была красивой. Она была очень сильно накрашена – как и все девушки в этом месте, но Игорь был уверен, что если смыть с нее всю косметику, то там обнаружится очень миловидное лицо – большие глаза, хорошей лепки скулы и небольшой аккуратный нос. Ее темные длинные волосы без челки были собраны в высокий хвост, открывая при этом лицо. Это  Игорю понравилось – ему вообще нравились на девушках аккуратные прически, а не те, при которых чужие волосы норовят попасть тебе в глаза, нос и рот. Вторым приятным сюрпризом оказался рост. Девушка была высокой. Игорь, при своих ста девяноста восьми, старался избегать общества миниатюрных девушек. Удовольствие ниже среднего - постоянно скрючиваться, чтобы услышать, что она там тебе говорит. А целоваться стоя – так вообще не вариант. С этой девушкой целоваться стоя было можно.
Что она и продемонстрировала, впившись  - иного слова не подобрать, именно впившись  - Игорю в губы поцелуем. А когда он, обалдев, открыл рот – споро просунула ему между губ  язык.
Ну знаете ли…
Вообще-то, с ним такой казус приключился впервые. Нет, не в том смысле, что Игорь раньше не целовался. Но он всегда был инициатором. И сам контролировал процесс. А вот чтобы так, тебя, самого…
Помада у нее гадкая. Сейчас ведь все это размажет по лицу. И чужой наглый язык в собственном рту не вызывает ровным счетом никаких приятных ощущений. Так девушки не целуются. Девушка должна послушно позволять себя целовать, а не вот это все. Игорь напряг пальцы, намереваясь отодвинуть ее от себя. И уйти уже, наконец,  из этого душного неприятного места.
Она отступила назад  совсем немного. Оторвалась от его губ. И туда же в губы ему шепнула, сжимая на плечах пальцы.
-  Пожалуйста…
Это была просьба. Просьба чего – понять уже сложнее. Но Игорь снова позволили ей к себе прильнуть. И она снова стали медленно качаться в такт незамысловатой мелодии. И она снова его поцеловала.
Но уже совсем иначе. Робко  касалась губами губ – словно не она это вот только что пыталась с ним целоваться в глубокий засос. И то ли в контрасте в этом дело, то ли гипоксия от удушливого воздуха сказалась, то ли еще что… В общем, и он тоже стал целовать ее в ответ. Так же мягко. Потом они приоткрыли губы и время от времени стали касаться языками – самыми кончиками.  Девушка прижалась к нему совсем крепко, и Игорь почувствовал, что  у нее высокая упругая грудь. Да и про себя кое-что почувствовал. Что возбуждается. Участился пульс, изменился ритм дыхания. И стала давить застежка джинсов.
Игорь вспомнил целующуюся на диванчике парочку. Сам-то он чем от них отличается? Делает ровно то же самое, только в середине танцпола.
Музыка кончилась внезапно. Что-то бодро заорал ди-джей, его голос пронесся над головами толпы как порыв ветра. А девушка схватила Игоря за руку и потащила к выходу. В этом их желания совпадали на сто процентов, и он быстро пошел, крепко держа ее  руку своей, а другой оттирая остатки помады с лица.
***
- Твои вещи в  гардеробе? – она обернулся к Игорю с шубой в руках.
- Да, - он потянул на себя мех. Голова еще толком не поняла, что именно происходит, но привитый не без труда матерью минимум хороших манер уже взял командование на себя. И помог девушке надеть верхнюю одежду. Заодно Игорь рассмотрел ее при нормальном, не искажающем свете. Да красивая. Да, сильно накрашена. И шубка у нее норковая.
Игорь вжикнул молнией длинного пальто на синтепоне, и они вышли в ветреный темный поздний  декабрьский вечер.
- Твоя машина на парковке? – спросила она, обернувшись. Не удержалась, поскользнулась на своих тонких высоких каблуках – и упала бы, если бы не Игорь, подхвативший ее под локоть.
- Послушайте, - они стояли в круге света от фонаря. – Мне кажется, вы меня с кем-то спутали.
Потому что иного объяснения происходящему не было.
- Ни с кем я тебя не спутала, - девушка откинула назад заброшенный на плечо ветром хвост темных волос. – Ты именно тот, кто мне нужен.
- Но я… - Игорь не смог сразу точно сформулировать все свое недоумение. А продолжить ему не дали.
- Так ты на машине или нет?!
Он вздохнул. Ну что ему, трудно, что ли, девушку до дома подвезти? Она явно не в себе, зрачки расширены, к тому же от нее чувствуется слабый запах спиртного. А вот на то, что она под еще чем-нибудь, более сильнодействующим, не похоже.  Но все равно  - вдруг еще вляпается в какие-нибудь неприятности на своих тоненьких каблучках. Добрым самаритянином Игорь себя не считал, но тут все одно к одному… Да и  вечер все равно пошел наперекосяк.
- Пойдем,  - коротко кивнул и зашагал к своему автомобилю. «Зачтется», - так обычно говорила мать в таких ситуациях.
Темно-коричневый «дастер» приветливо мигнул сигналкой. Машина – не бог весть что, конечно, зато новая, куплена у официального дилера, безо всяких кредитов, на свои кровные, надежная, проходимая, экономичная. Французская «Нива», как ее назвали в салоне. Игорь был приобретением очень доволен.
- Говори адрес,  - щетки мазнули по лобовому стеклу, сметая успевший нападать – а, впрочем, скорее всего, ветром надуло – снег.
- Откуда я знаю твой адрес! - фыркнула девушка.
- А при чем тут мой адрес?
- Потому что мы едем к тебе.
Игорь повернулся к своей пассажирке и  облокотился на руль.
- Ко мне? – уточнил ровно.
- К тебе, - спокойно кивнула она.
Игорь посмотрел на свою руку на руле. Тыльная сторона ладони была вся в красных пятнах помады. А вот на девушке помада смазалась почему-то совсем чуть-чуть. И ее рот  из-за смазавшейся помады выглядел не вульгарно, а… эротично. Так, что ее снова захотелось поцеловать в эти пошлые чуть смазанные красные губы. А когда он все же посмотрел ей в глаза – то вопрос «Зачем?» так и остался не заданным.
- А если у меня дома полупарализованная мать и брат-школьник? – негромко спросил Игорь. – Или, например, жена?
Она несколько секунд молча смотрела на него. И только в этот момент Игорь обратил внимание, какие  у нее необыкновенные глаза – голубовато-зеленые. Необычный оттенок, а в обрамлении чёрных ресниц смотрелся и вовсе как-то… маняще, что ли. Не то, что его скучные светло-голубые со светлыми же ресницами, – неожиданно подумал Игорь.
- Черт… - вздохнула она и расстегнула  верхний крючок на шубе. – Ладно, тогда поехали ко мне.
Вот так вот. Прямо. Без лишних слов. И как он так вляпался? Выгнать бы ее из машины со всеми  ее причудами и поехать домой. Налить чаю, сделать пару бутербродов. Посмотреть одну  - только одну! - часть сериала  - и спать.
Игорь повернул голову. Этот ее чертов рот со смазанной красной помадой. Пошлый и манящий. Некстати напомнило о себе давление на замок джинсов.
Если уж вляпываться в приключения – то на своей территории.
- Поехали,  - вздохнул он, снимая ногу с педали тормоза.
Она лишь выдохнула в ответ – кажется, с облегчением.
Дорога заняла времени больше, чем Игорь прикидывал – потому что снег все же пошел. Игорь даже на какое-то время практически забыл о своей пассажирке, все его внимание заняло управление машиной. Но девушка напомнила о себе, когда автомобиль встал на последнее оставшееся свободным  парковочное место во дворе дома Игоря.
- У тебя член такой же большой, как все остальное?
Игорь на мгновение замер, а потом аккуратно вытащил ключ из замка зажигания.
- Если это все, что тебя интересует, то предлагаю пойти и посмотреть.
И они пошли. Молча и не касаясь друг друга. Девушка прятала лицо в ворот шубки. Игорь в который раз спрашивал себя, что он делает. Ответов не находил. Точнее, ответ был один. Глупость. Глупость он делает.
Но дверь распахнул, шагнул первым и на автомате нащупал выключатель в прихожей.
- Входи.
Она вошла, не глядя по сторонам, не проявляя никакого интереса к его квартире. Собственно, смотреть было особенно и не на что – типовая однокомнатная квартира-студия, ремонт тоже типовой, без изысков. Но все же... Где пресловутое женское любопытство?
А девушка обернулась спиной, ожидая, когда с нее снимут верхнюю одежду. Она явно следовала какому-то своему сценарию. Ну что же, посмотрим.  Даже у порно есть минимальный сюжет. По крайней мере, в начале.
Игорь убрал в стенной шкаф свою и ее одежду. И больше ничего из репертуара радушного хозяина ему продемонстрировать не дали – даже тапочки не успел предложить. Не дождавшись тапочек, его неожиданная гостья снова его поцеловала. И опять  без лишних церемоний и сразу с языком. И этим она не ограничилась. На застежку джинсов, которая только-только  перестала давить, легла женская рука. Огладила. Содержимое джинсов тут же снова уперлось в застежку.
Та-а-а-ак…
Во рту его двигался чужой язык, женские пальцы пробрались в карман, там ткань была тоньше, и гладить было удобнее. И застёжка уже не просто давит – впивается.
Ну, знаете ли…
Игорь резко отодвинул девушку от себя.
- Что ты… зачем?.. – произнесла она слегка неразборчиво, видимо, переход от поцелуев к речи вышел резкий.
Игорь отвечать не стал. Прошел в комнату, прошуршал дверцами другого стенного шкафа, достал два полотенца, одно побольше, другое поменьше.
- Ванна – там.
- Зачем?
- Хочешь секса – изволь смыть с себя все.
- А справка от врача тебе не нужна?!
- Если есть – давай.
Она смотрела на него своими голубовато-зелеными глазами. Приоткрыла губы – красные, еще больше размазавшиеся и еще более порочные, явно желая что-то сказать. «Сейчас пошлет к черту с моими требованиями  и уйдет», - подумалось Игорю. И он не мог понять, расстроится он таким оборотом дела или нет.  Но девушка молча выдернула из его рук полотенца, тряхнула головой и скрылась за дверью ванной. Спустя несколько секунд зашумела вода. А от всплеска ее волос в воздухе остался аромат духов  - очень необычный и ни на что знакомое не похожий. Игорь несколько раз глубоко вздохнул. И пошел к кухонной зоне – доставать из шкафчика коньяк.
Он прописал себе терапевтическую дозу в пятьдесят грамм, не больше. Смаковал. Слушал шум воды. Похоже, его гостья решила подойти к делу основательно.
Игорь сделал очередной маленький глоток и снова попытался проанализировать то, что произошло этим вечером. Делать это, когда эрекция упирается в застежку джинсов, было не очень удобно, но Игорь все же решил попробовать. Итак, что мы имеем, Игорь Витальевич?
Ты приехал в ночной клуб и тебя  там сняла девушка  – будем называть вещи  своими именами.  Игорь хмыкнул и еще отхлебнул коньяка. Какой-никакой,  а новый опыт. Дальше – хлеще. Привез ее к себе домой. И сейчас у него будет секс с… кем?
Допив остатки и отставив бокал, Игорь вернулся в прихожую. Вода в ванной по-прежнему шумела. Сумочка гостьи лежала на полочке для ключей. Игорь взял  ее, покрутил в руках. И вернул на место. Все же шариться в чужой сумке – это слишком. Хотя там наверняка есть документы, можно узнать имя, фамилию, что-нибудь еще наверняка. Но Игорь не стал этого делать – в таких вопросах он был, наверное, излишне щепетилен. Вместо этого он снова открыл шкаф и более подробно изучил ее шубку. А потом – обувь. Все ее вещи – сумочка, шубка, сапожки – были дорогими,  очень хорошего качества. Чтобы понять это, не надо быть модным экспертом.   У сумочки мягкая кожа и какое-то известное название на металлической пластине – название из тех, что рекламируют в гламурных женских журналах. Норковая шубка говорит сама за себя, но там еще и выделка меха такая, что ладонь скользит как по шёлку, и подкладка, кстати, шёлковая. И сапожки тоже класса «люкс». В общем, подвел Игорь итог своим исследованиям: на условную «клофелиньщицу»  – не тянет. Правда, она вроде бы и не собиралась Игоря ничем поить. Но если ты приводишь в дом человека,  которого видишь впервые в жизни – осторожность лишней не будет. Шум воды за дверью ванной стих, и Игорь вернулся в кухонную зону. И прописал себе еще пятьдесят терапевтического раствора.
Кто же  ты? Девочка из числа золотой молодежи, которая решила таким образом развлечься? Игорь сам себе покачал головой. Не похоже. А вот очень похоже, что она что-то кому-то пытается доказать. Дочь - строгому отцу? Игорь  вспомнил взгляд голубовато-зеленых глаз, уверенную посадку головы, четкие линии лица. Нет, такая девушка вряд ли может оказаться под влиянием авторитарного отца. Там есть характер, да и девушке на вид не восемнадцать, существенно больше  - а такие фокусы с родителями имеют смысл до двадцати.
Череда размышлений привела Игоря к последнему и, кажется, верному выводу. У этой выходки было одно-единственное объяснение. Месть. А мстит женщина за измену. Из серии «Назло теще выколю себе глаз, чтобы у нее был одноглазый зять». А ты, Игорь Витальевич, орудие мести. Интересный расклад. Но обручального кольца на пальце нет, а, стало быть…
Щёлкнул замок ванной. Игорь в один глоток допил вторые терапевтические пятьдесят.
***
Его первоначальные предположения подтвердились. Она оказалась красивой и без косметики. Глаза на умытом лице казались еще ярче. Темные волосы гладкой волной легли по плечам.
- Ну, доволен? – с вызовом спросила она. Игорь не торопился с ответом. А девушка вдруг резко дернула узел на полотенце. И оно упало к ее ногам.
Вот теперь можно было без запинки ответить на заданный вопрос. Еще как… доволен. Только вот замок джинсов, зараза, совсем обнаглел и давит уже невыносимо.
Красивым оказалось не только лицо. Фигура была настолько хороша, что казалась не вполне настоящей. Точеные развернутые плечи. Тонкая талия и узкая грудная клетка. Высокая пышная грудь. Плоский подтянутый живот с вытянутой ямкой пупка. Гладкий лишенный волос лобок. Длинные бедра с красивым изгибом. Изящные щиколотки.
И гордо поднятый подбородок.
Игорь поймал себя на том, что не понимает, как он ее разглядывает – как мужчина или как врач. Но и тот, и другой остались более чем удовлетворены результатом осмотра. Он, не оборачиваясь, нащупал бутылку коньяка, взял и отхлебнул прямо из горлышка. Это уже не терапевтическая доза. Реанимационная.
 - Тебе не предлагаю, - он во второй раз за день  оттер губы тыльной стороной руки.
- Что, такая страшная, что со мной не трезвую голову никак? – криво усмехнулась она.
Игорь отвечать не стал – этим вопросом она напрашивалась на комплимент, не более. А для комплиментов момент уже упущен. Заткнул бутылку крышкой, поставил на стол. А потом подошёл и легко подхватил девушку на руки. В двухметровом росте и медвежьем телосложении есть свои плюсы.
***
Инициативу она и не думала отдавать. Поэтому в кровати Игорь неожиданно оказался на спине. Ну что же, давай, покажи, на что ты способна. Тем более, на нее даже просто смотреть – тоже удовольствие.
Пуговицы на его рубашке она расстегивала торопливо, распахнула полы – и восхищенно ахнула. Губы Игоря невольно тронула улыбка. Его тело девушкам нравилось, Игорь это знал и особого значения женскому восхищению не предавал.  Ему просто повезло с телосложением, метаболизмом и профессией. Игорь знал цену правильно функционирующему телу – мышцам и суставам. И рельефный подтянутый торс – не самоцель, а следствие того, что за своим телом Игорь следил. Парадигму «Сапожник без сапог» он считал в корне неправильной. Если ты пропагандируешь функциональное и рациональное отношение к телу – изволь соответствовать.
Он приподнялся на локтях – так, чтобы напрягся во всей красе пресс. В конце концов, он получил столько удовольствия от разглядывания ее тела – что можно выдать ответочку. Девушка в ответ выдала еще один восхищенный вздох. Прикусила губу и провела рукой от плеча по груди, животу. И без промедления принялась расстегивать ширинку.
Это желаниям Игоря соответствовало, но быстрота происходящего все же напрягала. Однако он с наслаждением выдохнул, когда застежка перестала, наконец, давить. А девушка еще раз восторженно ахнула.
- Не соврал…
- Я ничего не говорил.
- Но я надеялась… - ее ладонь скользнула по напряженному члену. 
Хорошо-то как… Но все же быстро. Слишком быстро.
Слишком быстро с него стащили штаны и трусы. И носки. Бывало, что женщины стаскивали с него штаны. По крайней мере, сами начинали процесс избавления Игоря от одежды. Но чтобы носки снимали – это впервые.
Он попытался это остановить, но не очень преуспел.
- Я буду сверху! – сверкнула на него красавица своими русалочьими глазами, устраиваясь на его уже обнаженных бедрах – Где у тебя презервативы?
Так, ну все, хватит. Побаловались – и будет. И без особого напряжения Игорь поменял диспозицию, опрокинул и прижал девушку к матрасу.
- Два раза повторять не буду, - проговорил тихо. – Ты будешь подо мной.
Она смотрела на него, не мигая. Ерзать перестала. Кивнула. Потянулась губами к губам, а рукой – снова к паху, сжала. Прелюдия, судя по всему, считается оконченной. Ему бы радоваться – сам-то он уже более чем готов  к основному действию. Он хочет. Она хочет. Чего тогда ждать?
Только одного.
Играть в чужие игры Игорь никогда не любил. Предпочитал свои.
Он завел  руки девушке за голову и сжал одной своей рукой – у нее тонкие запястья, а у него крупная ладонь, получилось без труда. И снова посмотрел в глаза. Гипнотические они у нее, правда. А девушка под ним снова заерзала. Прогнулась, потерлась об него, и Игорь понял, что она уже готовая, влажная. Но и этого ему недостаточно.
- Ты кому-то мстишь?
Она не ответила. Лишь на мгновение прикрыла глаза – и снова распахнула.
- За измену?
И снова движение черных длинных ресниц вниз-вверх.
- Если мы сейчас просто займемся сексом – это ничего тебе не даст.
В этот раз она ответила. Зашипела раздраженно.
- Сколько еще нужно выполнить условий, чтобы ты засунул в меня свой великолепный член?!
- А ты этого хочешь?
- Да!
- Ты хочешь отомстить, - Игорь сжал сильнее дернувшиеся запястья. – А для этого нужно одно простое условие.
- Какое? – странно серьезно спросила девушка.
- Ты должна получить удовольствие.
Она несколько раз моргнула. В ее глазах вдруг появилась растерянность.
- Я… я не знаю, как….
- Расслабься.
- Я… я не могу… - уже даже не растерянно – жалобно.
Зато странно расслабился Игорь. Потому что он наконец свернул девушку с той программы, что вела ее, начиная с того момента, когда она положила руки ему на плечи в клубе. Она его увидела. Теперь она именно его, а не какой-то образ у себя в голове - видела и слышала.
И он разжал пальцы. Отпустил ее запасться, провел костяшками по щеке. Нежная кожа. Ресницы снова завораживающе опустились и поднялась.
А Игорь наклонился совсем низко к ее лицу.
- Попробуй представить себя кем-то другим. Не той, которая мстит, а просто… Есть ты и я. Женщина и мужчина. Все остальное осталось за дверью. Здесь есть только… - его рука опустилась вниз и коснулась упругой груди, вырвав у девушки краткий вдох. – Только мы.
- Я… я… - она пыталась набрать воздуха для ответа, но движения его пальцев не давали ей это сделать. - Я … не…
- Придумай себе новое имя, - если честно, уже и говорить-то не хотелось. Когда под тобой красивая, обнаженная и готовая к близости девушка, умудряться вести разговоры мог только такой зануда, как Игорь Золотов. Но ему необходимо было расставить все точки над «i».  – Придумай другую себя, дай новое имя - и я буду так тебя назвать. – Она снова смотрела, не мигая. Всю свою инициативность девушка растеряла.  – Как тебя зовут?
- Марго… Маргарита… - ответила она тихо и после паузы.
- Какое красивое имя. Тебе идет, Маргарита. Королевское имя. И сейчас… - его пальцы сжались на ее груди, - я буду любить тебя по-королевски.
Обещание свое Игорь сдержал.
_________________

 » Глава 2

Глава 2. Это действительно не позор. А забавное стечение обстоятельств.

— Что ты делаешь? — страдальчески прокричал мастер, — Марго, не позорь себя!
— Протестую, это не позор.
Проснулся Игорь  от звонка будильника. И это было странно – потому что в силу многолетней привычки просыпался Игорь всегда за пару минут до того, как сработает будильник – биологически часы были настроены уже довольно точно.  Но сегодня они дали сбой.
Он, не вставая, нашарил телефон и отключил сигнал. И несколько секунд лежал, окончательно просыпаясь. А потом резко сел. Повернул голову и посмотрел на пустую подушку справа.
Девушка.
Та, что назвалась Маргаритой. Та, которой удивительно шло это ненастоящее придуманное имя.  С которой он вчера столкнулся в клубе, привез к себе и занимался сексом в этой самой постели. Где она?!
Игорь сел на кровати, сдернул  висящие на спинке спортивные штаны, натянул их. И отправился… нет, не искать. Проверять.
Спустя пять минут он налил в чайник воды, включил его и достал из холодильника йогурт, чтобы согрелся. Заварил чай и отправился в душ. И там, под теплыми струями, подвел итоги.
Она просто исчезла. Из квартиры ничего не пропало – а Игорь сначала  предположил самое худшее.  Но все было на месте – документы, портмоне,  ключи. Не было только ее. Даже волоса на подушке не осталось. Единственное, что напоминало о том, что она была здесь – полотенце, на котором остались красные и черные следы от косметики.
Может быть, так оно и к лучшему – рассуждал Игорь уже за завтраком. Пусть обстоятельства были странные, но секс-то получился отменный, прямо на пятерку. Можно было бы и повторить, но, видно, не судьба. Впрочем, некоторые вещи в твоей жизни должны оставаться единоразовыми акциями. События минувшего вечера и ночи – из этого числа. И на этой успокоительной мысли Игорь Золотов закончил завтрак и отправился на работу.
***
- Вы волшебник, Игорь Витальевич!
- Что вы, я только учусь.  Можете одеваться.
Дама рассмеялась мелким дребезжащим смехом и принялась не спеша одеваться. А волшебник Игорь Витальевич сел за стол для заполнения истории болезни. Медицинскую бюрократию он не любил всеми фибрами  души. Искренне не понимал, зачем этот формализм, он прекрасно все помнил и без этого. «Я посмотрю на тебя через десять лет»,  - парировал на его сетования отец. Который, впрочем, медицинскую бюрократию любил еще меньше. Но необходимости ее ведения это, увы, не отменяло.
- Когда вы меня хотите видеть в следующий раз, Игорь Витальевич? – раздался кокетливым тоном заданный вопрос. Пациентка, наконец, оделась и села с другой стороны стола. Пуговица в районе грудины так и осталось не застегнутой.
- Сейчас посмотрю, - Игорь отвернулся к  экрану монитора.  – Могу предложить пятницу, в четыре. Если нужен совсем вечер – то только семь в понедельник.
- Давайте в пятницу,  - вздохнула дама. – До понедельника я без вас не выдержу.
- Хорошо, пятница, четыре, - нейтрально улыбнулся Игорь. -  Не забывайте делать упражнения и будьте здоровы.
Дама, еще раз вздохнув во всю не застёгнутую пуговку, покинула его кабинет. А Игорь встал к стене. Есть минут десять до следующего пациента. Волшебнику надо свои собственные руки и спину привести в  порядок.
***
От вспышки острой боли потемнело в глазах, Рита согнулась, прижала руку к груди и застонала. Из подсобки выглянул Алексей Мамаев.
- Рита, Ритка, ты чего?!
Но она могла лишь стонать, баюкая руку, которую дергали вспышки горячей боли.
- Рита, скажи толком!  - Леша пытался разогнуть ее, тронул руку – и Рита взвыла. Алексей испуганно отскочил.  – Рита, ну что с тобой? - произнес почти жалобно. – Что болит, живот? Траванулась? Или месячные?
- Дурак… - сквозь сжатые зубы выдохнула Рита. Аккуратно выпрямилась – но не до конца – и опустилась на краешек стула. Привалилась виском к стене. Леша подошел и встал рядом.
- Обзываешься – значит, живая. Обезболивающего надо?
- Давай, - кивнула Рита.  Здоровой рукой тронула лоб. Влажный, весь в испарине. Господи, да что же это такое?..
- Держи,  - через пару минут перед носом появился стакан воды и большая мужская ладонь, на которой сиротливо терялись две маленькие белые таблетки. Их Рита закинула в рот, воду выпила всю. И снова привалилась к стене. Поднять голову она пока не могла.
- Ну, что у тебя скрутило? – поинтересовался начальник.
- Плечо,  - вздохнула Рита. - Утром, когда на работу ехала, уже начало ныть. А сейчас «Сайгу» доставала, потянулась и…
- О-о-о… - протянул Мамаев. – Запомни, Рита, этот момент. Так подкрадывается старость! – Рита фыркнула, но Алексей продолжил. – Да-да, она такая, старость и немощь. Уж я-то знаю!
Рита, наконец, подняла взгляд на Мамаева. Он возвышался над ней скалой, сложив руки на могучей груди – и каждая была в бицепсе обхватом как Риткино бедро. Возраст выдавала лишь абсолютно седая голова.
- Ты прямо воплощение немощи, Алексей Владимирович.
Мамаев расхохотался. И присел на корточки рядом. Аккуратно похлопал Риту по колену.
- Как жить-то дальше будем, Маргарита Николаевна?
- В любви согласии, Лешенька,  -  вздохнула Рита. И повторила. – В любви и согласии.
- Ладно, сформулирую вопрос иначе. Как ты работать будешь с таким плечом?
- Не знаю, - снова вздохнула Рита. Веселого в ситуации было и в самом деле мало. Она вообще в первый раз оказалась в положении, когда здоровье настолько капитально ее подвело. Раньше у Риты ничего серьезнее простуды и не бывало.
- Не знаю… - передразнил ее Мамаев и встал.  – Что тут думать – работать ты не можешь. Лечиться надо, вот что!
- Капитан очевидность,  - буркнула Рита. Боль потихоньку уходила, но никуда пока не делась, рука ныла – уже не сильно, но стабильно.
- Слушай, мне тут одного доктора сватали. У меня ж возраст и поясница,  - Рита хмыкнула, а Алексей продолжил. – Его за глаза зовут Голди. Руки, говорят, золотые, волшебник прямо. Самых скрюченных разгибает.
- Доктор какой специальности?
- Мануальщик. Ну или как там это правильно и по-умному называется, я забыл!  - Мамаев выудил из кармана джинсов телефон. – Где-то тут у меня номерок был… Ща, погоди, - Алексей поднес аппарат к уху. – Добрый день. Мне бы к доктору Золотову на прием. А ближе нет? Очень надо, девушка, просто очень! Кто-то отменился? Ой, проверьте, пожалуйста! Давайте любое время, мы на все согласны. Рученька у девочки болит. Сколько девочке годков? Двадцать… - Ритка показала пятерню, а потом согнула три пальца.  – Двадцать семь. Колосова Маргарита Николаевна. Ага, спасибо большое! – Алексей убрал телефон обратно.  – Сегодня в восемь чудо-доктор тебя ждет. Клиника «Нобиле», адрес сама нагуглишь. А теперь – кыш домой.
Рита кивнула. И медленно встала, прислушиваясь к ощущениям. А  потом подошла к Леше и положила голову ему на плечо. Вздохнула.
- Спасибо, мой самый лучший на свете шеф.
- Но-но, давай без соплей, - Мамаев аккуратно похлопал ее по попе.  – Ты мне здоровая нужна, так что давай не сачкуй, слушай доктора и все такое!
- Да, капитан, так точно, капитан.
- Ну вот и молодец. Ты доехать-то сможешь? – обеспокоился вдруг Алексей. – Если руку прихватило-то, а?  А то давай, подожди, я тебя отвезу, мне все равно в город надо.
- Доползу как-нибудь потихоньку, - успокоила шефа Рита.  – Не механика же. Опять же, мне без машины потом как?
- Ну ладно, давай, только аккуратно и потихоньку, - Мамаев снова полез за телефоном. И Рита собиралась домой под очередной звонок начальника. – Миша, привет. Выйти сможешь сегодня? Да Марго у нас расхворалась. Руку прихватило. Отлично! Когда подъедешь? Ок, понял, я сам пока на ресепшне постою, тебя дождусь. До встречи.
***
Стрелковый клуб «Мишень», в котором Рита работала администратором, расположился в старом здании аэропорта, в двадцати километрах от городской черты. Рита ехала обратно в сторону города – ну как, ехала, медленно и печально тупила в крайнем правом ряду – как и обещала Мамаеву. Ехала, тупила и вяло удивлялась, откуда столько машин на дороге в середине дня. И куда всем надо. Скорее бы домой добраться, выпить еще обезболивающего, лечь в постель. Если получится  - уснуть до вечера. А потом поехать к волшебнику на букву «Г». И надеяться, что он, в отличие от Гудвина, не обманщик.
Войдя в квартиру, Рита споткнулась о пакет. Точнее, о пакеты – их было два. Опустила взгляд и долго смотрела на два больших пакета, которые стояли у стены. Они были полны подарков Романа, в том, что ближе к стене, сверху брошена норковая шуба. Эти пакеты Рита собрала сегодня утром. Как много она успела сделать… за последние сутки. И вся цепь событий – начиная с сегодняшнего утра, как в режиме обратной перемотки – к ночи, потом вечер, потом еще, еще назад, пока цепь не оборвалась в Риткиной юности. Там, тогда все началась. Вот ей четырнадцать…
***
Ей четырнадцать, у нее миопия, астигматизм, сутулость. Она выше всех в классе – и мальчиков, и девочек. У нее уродливые очки с толстыми стеклами и вжатая в плечи голова – Рита стесняется своего роста и рано выросшей груди. А еще она влюблена. Разумеется, тайно и безответно.
Сейчас придумали слово «буллинг». Во времена Риткиной юности это называлось проще – травля. У Риты Колосовой были все шансы стать жертвой это травли. Но ее спасло то обстоятельство, что в школе работала бабушка - учительницей математики. И пусть она не вела уроков у их класса, но открыто третировать внучку училки не решились. Так, немного дразнили, но больше - игнорировали. В том числе и тот, по кому она страдала. Рома Забелин, красивый и наглый. Наглый, потому что папа был чиновником самого высшего ранга. А красивый – ну, в маму, наверное. Папка-то у него на свинью был похож. А у Ромочки – каштановые кудри и черные пронзительные глаза. А еще улыбка, от которой екает сердечко, и модная одежда, которую он умеет носить. А у Ритки  - вещи с китайского рынка, а в элитную престижную гимназию ее взяли исключительно за бабушкины заслуги. Нет, Рита  училась хорошо, она была умненькой девочкой, и учителя ее любили. Но ей-то хотелось, чтобы ее любил он – Рома Забелин. А Рома в лучшем случае отпускал в ее адрес обидные шутки. А обычно – не замечал, предпочитая других девочек – красиво и модно одетых, умеющих громко смеяться его шуткам и рассказам.
Года два она его любила смертельно сильно, внутренне обмирая, когда он проходил мимо. Вечерами, перед сном, лежа в постели, мечтала, представляла, как он вдруг признается ей в тайной любви. Как берет за руку. Как наклоняется к ней… Дальше Риткины фантазии не шли, она не могла представить, что там может быть дальше, за таким-то счастьем. Впрочем, про «наклоняется» - это была уже совсем махровая фантастика. Потому что Ромочка, конечно, подрос, как и положено мальчикам – чуть позже, чем девочкам. Но до Ритки так и не дорос, был ниже ее на пару сантиметров – ну так ей казалось. Хорошо уже, что несколько ребят из класса Риту все же переросли. Но им всем было далеко до Ромы Забелина!
К концу школы любовь слегка поутихла. Или просто Рита повзрослела и смирилась с неизбежным. Что никогда он не наклонится к ней с признанием в тайной любви. И отнюдь не потому, что он так и не перерос ее.
На выпускной Рита пришла в школьной юбке и белой рубашке. Из праздничного на ней были только новые итальянские колготки. Ей и в самом деле было все равно, что она выглядит как золушка среди одноклассниц в нарядных,  длинных, в пол платьях. Получила аттестат, и потом они с родителями и бабушкой пошли праздновать окончание школы в Макдональдс, пока ее одноклассники  - и Рома Забелин тоже – развлекались в ресторане. А у Ритки началась новая жизнь. И в самом деле новая.
Началась она с операции по коррекции зрения, которую ей разрешили сделать родители  - после того, как Рита на радость всей семье поступила в ВУЗ на бюджет. А потом неподалеку от дома построили торгово-развлекательный центр, а в нем – открыли фитнес-клуб. Рита просто проходила мимо. И почему-то не прошла. А войдя один раз – втянулась. Были, конечно, и перекосы, и месяцы на гречке с куриной грудкой, и перетренированность, и баловства с протеиновыми коктейлями. Но менее чем через два года Рита преобразилась полностью. Фигура отточилась до идеальных параметров, исчезла сутулость, а вот грудь – грудь осталась. На лице прорезались скулы, заиграли глаза. В общем, состоялось классическое превращение из гадкого утенка в лебедя. Правда, сказка умалчивает о том, как потом жил прекрасный лебедь. И вспоминал ли он о том, что был когда-то гадким утенком.  Рита вспоминала. Нет, не специально. Но сутулая «швабра Колосова» в астигматических очках где-то сидела внутри. Именно поэтому отношения Риты с противоположным полом не складывались. Точнее, складывалась, но не так. Внутреннюю неуверенность она прятала за чрезмерной общительностью. И прекрасно дружила с молодыми людьми. Но все свое с ними общение выстраивала по такой линии, чтобы избежать даже намека на романтику. А если такое все же случалось – позорно сбегала. Высокая, фигуристая, голубоглазая и черноволосая – в общем, с такими внешними данными, что можно сводить и сводить с ума противоположный пол – Рита Колосова упорно держалась в рамках френдзоны. Что-то то ли сгорело тогда, в подростковом возрасте, то ли неправильно сложилось – но все, что выходило за грани дружбы, Ритку пугало. Спасибо, Ромочка Забелин.
Он явился за своим «спасибо». Рита отчетливо помнила тот день – у них был корпоратив. В смысле, в их клубе какая-то фирма праздновала корпоратив. И вот вам здравствуйте – господин Забелин.
Она его узнала сразу. Обмерла и тут же себе запретила как-то выдавать волнение. Включила гостеприимную хозяйку, улыбалась, хлопотала, все рассказывала и показывала гостям. Именно за это ее и ценил Мамаев, который присмотрел Риту в фитнес-клубе – тогда он был владельцем этого клуба. Потом с фитнеса Леша переключился на стрельбище и предложил Рите работу в своем новом проекте. И не прогадал. Девушка «под Лару Крофт» - а у Риты и в самом деле наблюдалось отдаленное сходство с легендарной исполнительницей этой роли Анжелиной Джоли – которая в обтягивающей футболке и узких брюках расцветки «хаки» приветствовала гостей клуба, была очень выгодным имиджевым ходом. Именно Риткины фото украшали рекламные брошюрки и сайт клуба. А сама Маргарита против этого совершенно не возражала, это даже льстило. Во всем, что касалось внешности, она была уверена. Главное, чтобы в душу никто не лез.
А тут Ромочка. Чтоб ему. Рита уже почти уверилась, что он ее не узнал. Это, с одной стороны, ее обрадовало, а с другой… С другой что-то внутри хотело, чтобы он увидел, узнал, какой стала теперь «швабра Колосова». И это ее желание исполнилось.
- Рита? – раздалось за спиной. – Рита Колосова?
Она обернулась. На нее своими черными глазами смотрела ее первая жгучая безответная любовь. И стал еще краше, надо признать очевидное. Из смазливого подростка превратился в шикарного и обаятельного молодого мужчину.  И вопреки всему сердце екнуло – почти как тогда. Но Ритка взяла непослушную мышцу под контроль и широко улыбнулась.
- Да, это я,  - и даже указала пальцем на бейдж на своей фирменной  футболке.
Ромочка несколько секунд пялился на ее грудь. А потом поднял взгляд к лицу, нахально улыбнулся – а наглость никуда не делась, лишь смягчилась немного  - и спросил:
- Ты меня не помнишь?
- Вы уже были у нас? У нас действует система скидок для постоянных клиентов, напомните вашу фамилию, - Ритка с деловым видом повернулась к компьютеру. Но сердце колотилось прямо в горле.
- Забелин. Роман Забелин.
Рита тихонько выдохнула и поняла, что дальше притворяться невозможно и неправильно.
- Рома-а-а-н, - она с широкой улыбкой снова к нему повернулась. – Какая неожиданная встреча! По-моему, - Ритка не смогла удержаться от шпильки. – Ты слегка подрос со времен школы.
Он запрокинул голову и заливисто расхохотался.
- Ну ты и язва!
- Простите, ради бога! – Ритка все так же демонстрировала дежурную улыбку. – Клиент всегда прав.
- Перестань, - отмахнулся Роман. – Слушай, но ты… если бы не бейдж – я бы тебя не узнал. Я на самом деле сомневался, думал ты – не ты. Ты… Ты шикарно выглядишь, просто вот… - и он развел руки, словно не находил слов.
- Спасибо,  - церемонно склонила голову Рита. Она не позволяла себе расслабиться. Но его слова все же были приятны. Очень приятны.
 - Нет, одним спасибо не отделаешься! – рассмеялся Роман.  – Ну давай, не прячься там за стойкой, выйди, дай полюбоваться. Ну заодно и проверим – правда ли я вырос.
Рита не стала говорить, что полюбоваться сегодня у него уже были и время, и возможность. Клиент всегда прав. Вышла. Уперла руки в бедра и позволила на себя любоваться – не убудет с нее. Смотреть Рома умел – нагло, раздевающе. Не научись Ритка носить маску – обязательно бы покраснела. А  так – лишь усмехнулась. Но все же оказалась не готова к тому, что произошло дальше.
Роман ее поцеловал. Коротко, крепко, в губы.
За такое следовало бы дать по морде. Ко всему прочему, тут еще и камеры. Но Рита настолько опешила… Никто никогда не вел себя так с ней. Но глазами получилось сверкнуть вполне грозно, хоть и запоздало.
- Не сердись,  - Роман попыталась удержать ее за руку, но она резко освободилась и вернулась на свое место. Больше всего Ритку задело не такое наглое вторжение в ее личное пространство, а… собственная непонятная реакция на этот поцелуй. И дело даже не в камерах. А… она пока не понимала, в чем.
- Я не сержусь, - она старалась вернуть тот прежний ровный тон, но не получилось. - Но больше так не делай.
- Прости, я не смог сдержаться! Я сражен в самое сердце, - этот наглец и в самом деле прижал руку к груди.
- Я не кардиолог.
Он рассмеялся, но на этот раз мягко.
- Верю. Дай мне и моему сердцу шанс.
- О каком шансе ты говоришь?
- Поужинай завтра со мной. Любое место на твой выбор.
- Завтра я работаю до позднего вечера, - соврала Рита.
- Тогда любое место в любой твой свободный вечер, - Романа облокотился на стойку респешна и уставился на нее своими томными очами. – Дай мне шанс. Может быть, я хочу извиниться за все те  нехорошие слова, которые говорил о тебе в школе.
Ритка лишь закатила глаза. Но через три дня действительно отправилась в какой-то модный пафосный ресторан – выбор Рита предоставила Роману. За собой она оставила право сразить его окончательно и наповал. И проделала это не без помощи черного брючного костюма с кружевным бюстье и чёрных шпилек. На них она возвышалась над Романом на полголовы, но его это не смутило.
- Когда ты снимешь каблуки, мы будем одного роста, - он открыл перед ней дверь  «бентли» молочного цвета. Однако. Сражать будет не только она. Игра шла на равных.
- Я люблю носить каблуки, - парировала Рита, усаживаясь.
- Ну в постель же ты в каблуках не ляжешь, - последовал симметричный  ответ. Ритка возмущенно фыркнула, пристёгиваясь. – Да, ты права, - ухмыльнулся Роман, пристально глядя на нее. – В постели, собственно, какая разница: есть каблуки или нет…
Значит, играть будем совсем без правил, Ромочка? Ок, я согласна.
***
Игра действительно шла без правил, а осада – по всем фронтам. Алексей и Миша, ее начальник и сменщик, поспорили на бутылку коньяка минимум десятилетней выдержки. Умудренный жизненным опытом и тремя браками Алексей ставил на мужскую  настырность. Мишка по молодости вверил судьбу коньяка женской неприступности. Оба с удовольствием и даже азартом наблюдали за ходом действий – визиты Ромки в клуб, присылаемые туда же шикарные букеты, частые телефонные звонки.
- Марго, ну цветы же хороши необыкновенно!  - Мамаев, восхищенно цокая языком, крутит в руках букет. 
- Забери жене, - пожимает плечами Рита.
- У него на роже написано – бабник, - не отстает Михаил. – Зачем тебе кобель, заведи лучше собаку.
- Мне некогда с ней гулять, - по привычке парирует и напарнику Рита. Внутренне же в который раз изумляется, как быстро ее жизнь очень сильно переменилась.
Есть такая расхожая фраза – бойтесь мечтать, мечты сбываются. Ритке она всегда казалась красивой и лишенной практического смысла. Но в ее конкретном случае эта фраза оказалась стопроцентной правдой. Спустя чуть более, чем десять лет, ее мечта сбылась. Рита хотела, чтобы Ромка Забелин признался ей в тайной любви. Получите, Маргарита Николаевна, и можете не расписываться, на слово поверим.
Спустя пару месяцев Ромочкиных ухаживаний Рита с изумлением поняла, что он не намерен сдаваться. И накал внимания не сбавлял, хотя в активе у Ромы значилась пара мимолетных поцелуев – и все. Ритка же… Рита совсем в себе запуталась. Сначала она просто упивалась – надо быть честной, именно упивалась этими красивыми ухаживаниями. Так, с таким размахом, за ней никто не ухаживал. И это кружило голову, даже если эта самая голова считала себя очень здравомыслящей. Кроме того, был и некий элемент… наслаждения собственным превосходством, даже триумфом  -  так, наверное. Ты, Ромочка, в школе надо мной смеялся, а теперь возишь меня по ресторанам, шлёшь дорогущие букеты и выпрашиваешь поцелуи. «Есть в  мире справедливость!»,  - уверилась Рита Колосова. И на этой мысли зашла в тупик. Что делать дальше с этой справедливостью, а, главное, с Ромой, она не представляла. Развивать отношения дальше, в том направлении, куда их упорно тащил Роман – так что-то внутри противилось такому повороту событий. Все прекратить – не хотела,  да и не представляла – как? Все слишком далеко зашло.
Именно в этот момент Рома предложил ей совместную поездку с целью отдыха. На Мальдивы – ни больше, ни меньше. Для Риты что Мальдивы, что Марс – были понятия одного масштаба доступности. Поэтому сначала она опешила. А потом  взяла – и согласилась. Потому что Ритке в голову пришла гениальная идея о том, что если Роме дать то, чего он так хочет – то все как-то само собой прояснится. Ну, может быть, он получит, чего добивался – и тихо свалит в закат. И это Риту вполне бы устроило. Самолюбие свое она уже натешила, да и с девственностью расставаться давно пора, а тут все просто одно к одному складывается. И она согласилась.
Ошиблась Рита фатально.
На тропическом острове, в бунгало, под шелест пальмовых листьев и плеск океана девственности она таки лишилась. А потом лежала и слушала сбивчивый Ромкин шепот. А он гладил ее грудь и пытался прийти в себя.
- Ритка… - он терся щекой о ее плечо. – Так ты что… ты меня все это время… ждала? Еще со школы?
Теперь опешила Рита.
- В каком… смысле? – ей очень хотелось  убрать его руку. Ибо думать она мешала.
- Ну… - Рома негромко хохотнул. Он, похоже, все же пришел в себя – сжал грудь и довольно вздохнул. – Ты же по мне сохла в школе.
- Мгм? – бессодержательно отозвалась Рита. Она не ждала такого поворота разговора. Да и вообще, теоретически, потеря невинности – это событие, которое надо прожить и пережить. А не думать после него, что бы поумнее сказать.
- Да ладно, не отпирайся, это все знали.
А она-то думала, что это был такой секрет секретный и тайна тайная. А оно вон чего. Впрочем, это сейчас Риту совершенно не взволновало. В конце концов, это было десять лет назад, и той влюбленной некрасивой девочки больше нет. Нет. Так себе Ритка сказала. Поэтому демонстративно зевнула и равнодушно ответила:
- Наверное, было дело. Я не помню.
- Вруша… – Роман прижал ее к себе и обнял. – Сохла, сохла… и дождалась…. Девочка моя…
Ритке это заявление показалось, мягко говоря, преждевременным, но она не стала Рому разубеждать. Тем более, у них намечалась вторая серия. Может быть, во второй раз будет приятно. Первый раз было ожидаемо больно, но Рита большая девочка и умеет терпеть боль. Поэтому она не стала спорить, а с готовностью Рому поцеловала. И это стало первым звеном в цепи фатальных ошибок.
В результате которой, спустя наделю после возвращения с Мальдив, Рита обнаружила себя  в очередном роскошном ресторане, в окружении квартета скрипачей, с Романом, стоящим у ее стула на одном колене с коробочкой в руке. В коробочке – кольцо. А Ритке кажется, что это все не с ней происходит, что это картинка из кино, не более. Скрипки что-то пронзительно играют, Рома улыбается ей, но глаза его кажутся ей пустыми,  какими-то блестящим и стеклянным, как кольцо в  коробочке. Хотя кольцо-то  - явно не со стеклом. И Рома что-то говорит, но из-за скрипок не слышно – что. Впрочем, и так понятно – что. Непонятно, что делать. А другие посетители ресторана, которые уже почти все обернулись в их сторону, начинают аплодировать. И что, вот что прикажете делать в такой ситуации?!
Рита неловко и неуверенно кивнула, но этого оказалось достаточно. И вот уже кольцо на ее пальце, а Рома целует ее.
Приплыли, блин.
***
На следующий же день Риту повезли знакомиться с мамой. И Ритка маме не понравилась. А саму Риту этот факт даже не огорчил - она все еще пребывала в состоянии полнейшего отупения от быстроты и неожиданности свершившихся событий.
Мамино недовольство длилось недолго. То ли единственный и горячо любимый сын быстро и доходчиво объяснил маме, что ей делать со своим недовольством, то ли мама была достаточно умной для того, чтобы понять это самостоятельно – но Рита быстро превратилась «в нашу дорогую Риточку». И грядущий брак стал уже практически свершившимся фактом. Начали обсуждать даты, место проведения торжества и направления свадебного путешествия. На Риту посыпались подарки, уже не букеты и прочие милые пустяковины, а настоящие, дорогие – ювелирные украшения, шубка, дизайнерские сумки и шелковые платки за баснословные деньги.
Сказка. Просто какая-то волшебная сказка. В которой Рита не могла найти отведенную ей роль.
Роман даже хотел подарить ей новую машину, но тут Рита уперлась. Ее купленная на собственные деньги старенькая «мазда» служила ей верой и правдой, и Рита держалась за нее, как за последний якорь прежней жизни. «После свадьбы подаришь новую машину»,  - отшучивалась она.
Но машину ей не подарили. Потому что свадьбы не случилось.
***
Все снова походило на кино. По крайней мере, Рита была уверена, что такие ситуации бывают только в фильмах – придуманные сценаристами и снятые оператором.  Но уж никак не в реальной жизни.
Рома вернулся из недельной командировки. Позвонил, сказал, что соскучился, позвал в ночной клуб – давно хотел ее познакомить с самыми близкими друзьями, у одного из них как раз сегодня день рождения. Но у Ритки, как назло – очередной корпоратив. Их стрелковый клуб стал весьма популярным местом для таких мероприятий – на радость Алексею, потому что это приносило хорошие деньги. А вот Ритке – дополнительная нагрузка, ведь сопровождение таких мероприятий всегда ложилась на нее. Во-первых, она лицо клуба, во-вторых, в отличие от Миши, она умеет ладить с людьми. В общем, вечер у Ритки был рабочий – плотно и допоздна. Рома поохал, они договорились о встрече на завтра.
А Алексей Владимирович взял – и явил царскую милость. Точнее, он бился аки лев за коньяк. Спор между Алексеем и Михаилом считался пока незавершённым, окончательной и финальной точкой должна была стать свадьба. Поэтому Мамаев по привычке лоббировал свои интересы. И великодушно отпустил Ритку  к жениху  - помиловаться после разлуки, как он это называл. А сам остался принимать и обслуживать корпоратив.
Да уж, намиловались они с Ромой… Но обо всем по порядку.
Рита не стала перезванивать Роману, решила сделать сюрприз. Заскочила домой, навела парадный внешний вид – Ромке нравилось, когда она выглядела ярко, хотя сама Рита предпочитала пользоваться декоративной косметикой по минимуму и не носить вычурных вещей. Но сегодня она будет знакомиться с друзьями Романа, место встречи - ночной клуб, который принадлежит как раз одному из них. Поэтому – боевой раскрас, подаренная Ромой одежда – и вперёд!
В этом клубе они уже были, и Риту здесь знали. И проводили, так сказать, в кулуары – место приватной вечеринки владельца клуба и его гостей.
А там…
А там как в дурном кино. Хотя почему – дурном? Может, и ничего кино -  если смотреть как на кино. А Ритка стояла, открыв рот.
Больше всего ее поразило даже не то, что она застала своего жениха со спущенными штанами на какой-то девице в распахнутой на груди блузке. А то, что это все происходило не, скажем, в его квартире, в приватной обстановке. А в помещении, в котором было с десяток, если не больше,  человек. Но все они были заняты своими делами – кто-то такими же, как и Рома – диваны у стен позволяли это,  кто-то пил за столом и о чем-то пьяно спорил. А она стояла и смотрела. А потом ее заметили. Рома вскочил, и она почему-то сразу обратила внимание, что штаны у него расстегнуты и оттуда торчит то, что и должно в таких обстоятельствах торчать. И этот кусок темно-розовой плоти на фоне черных брюк вдруг вызвал такое омерзение, что до тошноты. И сдернул с нее оцепенение. Рита развернулась и…
И потом – провал. Как и куда она шла, что делала – Рита не помнила. Следующее отчетливое воспоминание – она сидит за стойкой бара и пьет водку. Шот за шотом. Где этот бар, в том же клубе или в каком-то другом – она не представляла. Пила. Водка казалась водой. Водой, которая не утоляла жгучую колкую сухость внутри.
Вот эта публичность жалила больнее всего. Словно он хотел специально показать – не только ей, всем, всем! – как мало она для него значит. Унизить при всех, насмехнуться, оскорбить. Рита провела рукой перед лицом. Ей казалось, что у нее на переносице снова появились уродливые очки с толстыми астигматическими стеклами. Бармен воспринял этот ее жест иначе и поставил перед ней очередной шот с водкой. Рита замахнула его, умыкнула пару ломтиков лайма у пьющей по соседству текилу парочки. Они покосились на нее, но ничего не сказали. А Рита встала, отвернулась от бара. И увидела его.
Он возвышался над толпой как бог – над простыми смертными. В мигающем свете стробоскопов его волосы блестели как золото, а лицо… лицо было бесстрастным.  Как и положено бессмертному богу. И она пошла к нему.
А потом – провал.
Следующее более-менее яркое воспоминание – как ей протягивают полотенца.
- Хочешь секса – изволь смыть с себя все.
Секса? Она хочет секса?! Не-е-ет, она хочет реванша! И полотенце перешло из рук в руки. Дальше – снова провал, а вот потом – самое яркое, самое чёткое, самое…удивительное воспоминание.
Здесь есть только мы. Ты и я.
И она вдруг почувствовала это. Что ничего нет, вообще ничего. И только он и она. Только его большое, горячее и красивое тело. Негромкий голос и уверенные руки. И больше провалов уже не было,  и Рита помнила все.
Как касался. У него какие-то совершенно необыкновенные, особенные руки. И он касался ими – касался везде, шея, плечи, грудь, живот, между бедер – касался как-то просто и одновременно особо. И от этих касаний Рита вдруг перестал себя чувствовать… кем-то. Она стала чем-то, чем-то, предназначенным исключительно для того, чтобы испытывать удовольствие. И она это удовольствие испытала.
Когда он вошел в нее – гораздо более крупный, чем Роман, и одновременно – идеальный для нее, Рита это поняла вдруг четко. Что сейчас, скоро, это случится. И это случилось.
Спустя три месяца после утраты невинности Рита Колосова вдруг испытала оргазм. С совершенно незнакомым мужчиной.
После он обнял ее, прижал одной рукой ее спиной к своей груди. И молча дышал ей в основание шеи. Уже спокойно, размеренно.
А у Ритки до сих пор сердце трепыхалось, никак не желая перейти на нормальный ритм. Да как же это… Да что же это…
- Во второй раз я буду сверху! – ей просто смертельно необходимо было что-то сказать, чтобы выйти из этого состояния блаженного «я-больше-ничего-не-хочу-и не-соображаю».
За спиной хмыкнули. Большая ладонь скользнула по бедру и обхватила ягодицу.
- Тогда третий раз – анал.
- Иди ты в жопу!
- Я именно это и сказал.
- Я не занимаюсь анальным сексом!
- А я не бываю снизу.
На этом их абсурдный диалог – особенно абсурдный для незнакомых людей, которые буквально только что бурно занимались сексом – застопорился. А спустя некоторое время Рита поняла, что любящий быть сверху мужчина спит.
Надо уходить. Но стоило шевельнуться, как его рука на ее бедре напряглась. Нет, надо дождаться, когда он заснет покрепче – потому что уходить при нем Ритка теперь просто не могла. Только когда он заснет. Просто подождать. Подождать. Подождать…
На этой спасительной мысли Рита и уснула.
Проснулась она будто от толчка. Долго не могла понять, где она. Потом вспомнила. Ужаснулась, облилась холодным потом. И только после принялась анализировать ситуацию. Сколько времени  - непонятно. На бедре уже не чувствуется тяжесть руки. Но дыхание за спиной – тихое и размеренное – в ночном беззвучии слышно отчетливо.
Рита осторожно повернулась. Он лежал спиной к ней и мирно спал.
Надо уходить. Она аккуратно встала. Так, одежда ее где?! А, в ванной. Рита  бесшумно прошла по ламинату, раза три обернувшись. Спит.
Одежду она сгребла в охапку и принялась спешно натягивать  - не глядя и как попало, лишь бы быстрее. Потом в прихожую, в темноте, наощупь, достала шубу, схватила сумочку и сапоги – и босиком выскочила на лестничную площадку. С каждой секундой перспектива встретиться лицом к лицу с хозяином квартиры казалась Рите все более и более пугающей. То, что она натворила, теперь ужасало Риту. Повеситься на шею незнакомому мужчине, напроситься к нему домой и лечь с ним в постель… Боже, кто бы ей сказал еще вчера, что она на такое способна?!  Никакие поступки Ромы не оправдывали этого ее морального падения. Так думала Рита, спустившись на два пролета  - как была, босая, и только там, между этажами рискнула остановиться – чтобы обуться и застегнуть то, что не успела застегнуть там. В той квартире, где она морально пала так низко, что ниже просто некуда.
***
На самом деле – думала Рита уже дома, сидя за столом и ожидая, когда остынет чай – хуже и ниже все же есть куда. Вот если бы она не проснулась… Точнее, если бы она проснулась позже хозяина квартиры… Рита прижала ладони к запылавшим щекам. Она смутно помнила, что стонала ночью. Громко. Так, как не стонала никогда. Ко всему прочему еще и это.
И вот если бы после всего этого ей бы пришлось смотреть ему в лицо… Отчетливо запомнившееся ей лицо с очень ровными и правильными, слегка даже графичными, почти всюду прямыми  чертами – ровный тонкий нос, четкая линия бровей и сдержанно поджатые губы. И тело у него просто… Щеки еще сильнее вспыхнули. В общем, это огромное везение – что она успела  проснуться раньше. Возможно, счет шел уже на минуты, потому что когда Рита все же включила телефон и посмотрела на время – было уже начало седьмого. Возможно, она успела уйти незамеченной  буквально в последние минуты – ведь день будний, и не исключено, что хозяин квартиры встает рано. Но теперь… теперь можно радоваться хотя бы тому, что ее позор останется только с ней. А сама с собой Ритка рано или поздно договорится. А вот если бы ей пришлось разговаривать с тем, перед которым она показала себя с такой стороны… Нет, все же ей повезло – что она смогла уйти раньше!
Ритка сама себе усмехнулась и принялась пить чай. Ну вот, начинаем искать плюсы. А, значит, живем. И она задумчиво покосилась на телефон. А потом взяла его в руки, разблокировала экран. В мессенджере последний открытый чат – с Алексеем, Рита отчиталась ему, что добралась домой. А чуть ниже – двадцать восемь непрочитанных сообщений от Романа. И двенадцать непринятых  звонков от него же. И рано или поздно на них придется ответить. Хотя бы для того, чтобы вернуть подарки. Но не сегодня.
И как же все-таки хорошо, что Рита не согласилась поменять машину.   А то как бы ей было сегодня к кудеснику доктору Золотову добираться?
***
- Вы немножко пораньше приехали! – дружелюбно щебетала девушка-администратор.  – Придется подождать, у Игоря  Витальевича еще прием другого пациента идет.
- Ничего страшного, я подожду, - кивнула Рита. Она и в самом деле приехала раньше. Потому что дома было невыносимо. Уснуть она так и не смогла, несмотря на то, что спала сегодня ночью мало. Плечо ныло, и обезболивающее не действовало. И периодически вибрировал на беззвуке телефон, терзаемый Романом. У него еще достанет ума приехать. В общем, Рита решила, что лучше тут, в «Нобиле» подождать. У них тут симпатично, светло и даже уютно.
- Присаживайтесь, вон там у нас диваны, журналы, можно посидеть, почитать. Кабинет Игоря Витальевича второй по коридору налево.
- Спасибо,  - поблагодарила Рита, прошла и устроилась на диванчике у стены. Читать журналы не хотелось. Хотелось, чтобы доктор уже быстрее освободился и сотворил чудо.
Через пару минут сидеть Ритке надоело, и она встала. И пошла в направлении того кабинета, куда ей минут через семь предстоит войти. На кабинете красовалась подтверждающая табличка: «Остеопат Золотов Игорь Витальевич».  Ну, давай уже, быстрее освобождайся, Игорь Витальевич, очень достала эта противная ноющая боль.
Словно в ответ на Риткины мысли из-за двери раздался стон. Такой стон, что Рита невольно шагнула назад. Чем они там занимаются?! Раздался еще один стон, и Рита оглянулась, словно не веря тому, что слышит такие звуки в медицинской клинике. Из кабинета напротив как раз вышел огромный мужчина с закатанными до локтя рукавами белого халата. Он подмигнул Ритке.
- Да-да, у Игоря Витальевича еще и не такие звуки можно услышать из кабинета, - врач ухмыльнулся. – В основном, конечно, стонут.  Но иногда и кричат.
- Кричат? – у Ритки округлели глаза.
- Это редко, - добросердечно успокоил ее собеседник.  – А вообще,  вы не бойтесь, Игорь Витальевич – он очень нежный. И руки у него прямо вот… волшебные.
- А вы откуда знаете? – подозрительно заинтересовалась Рита, ошарашенная этим внезапным панегириком. Опять же, когда один здоровенный дядя говорит про другого «нежный» - это…
- Он мне тазобедренный сустав в чувство приводил, - не дали додумать мысль Ритке.  – Никто не мог помочь, а он раз - и… Ну, не раз, конечно. Но за две недели на ноги меня поставил.
- Вы тоже стонали? – улыбнулась Рита. А он забавный – этот большой небритый доктор.
- Нет, что вы, я – кремень! – тот в ответ тоже широко улыбнулся. – Но в отдельные моменты матерился – отрицать не стану.
Рита рассмеялась.
- До-о-о-кто-о-ор Ле-е-епеше-е-ев, - раздалось от стойки администратора звонкое.  - Вас ждут.
- Бегу, Инночка, бегу! – доктор Лепешев кивнул Ритке на прощание и пошел по коридору, на ходу еще выше подворачивая рукава халата.
Едва фигура в белом халате скрылась за поворотом, за дверью послышались голоса, и Рита отошла в сторону. Из кабинета выплыла румяная дама в не до конца застегнутой блузке на объемистом бюсте. Почему-то недобро зыркнула на Риту и с придыханием пропела в проем двери: «До послезавтра, Игорь Витальевич!», после чего демонстративно закрыла дверь и подефелировала к стойке администратора.
«Ну и ладно, - подумала Рита.  - Подожду немного. Наверное, ему надо продышаться после такой страстной мадамы. А, может, сам пригласит». Однако, когда спустя пару минут приглашения не последовало, сама нажала на ручку двери.
- Можно?
- Да-да, проходите.
У окна, спиной к двери, стоял мужчина. Почти такой же большой, как весельчак доктор Лепешев, только не седой. И, в отличие от Лепешева, он был одет  не  в белый халат, а в темно-бирюзовый костюм из рубашки с короткими рукавами и свободных штанов. На ногах у него были слайдеры, под которыми обнаружились носочки веселенького голубенького, какого-то детского  цвета. Эти носки на весьма немаленьких ступнях почему-то развеселили Риту. А потом доктор Золотов обернулся, и веселиться  Ритке резко расхотелось.
Стоя от нее примерно в трех метрах, на нее смотрел мужчина, с которым она провела сегодняшнюю ночь.
_________________

*шёпотом - Дарья, а аннотация точно отсюда?) Очень уж на Пашу похоже...

Аня, громче можно - автор туговат на ухо))) Спасибо, исправлю. Это я вчера параллельно на ПМ файл с "Морозом" готовила, и рука дрогнула.
Юля, располагайся. Всех излечит, исцелит добрый доктор Голди)
_________________

 » Глава 3

Глава 3. Заседание определённо состоится.  

Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила. Так что заседание не состоится.

Рита не поверила своим глазам. Кажется, она даже беззвучно прошептала: «Этого не может быть!». Таких совпадений не бывает. Это ей кажется. Она про него думала сегодня, думала много. И вот он вам, пожалуйста.  Мерещится ей.
Рита Колосова была достаточно здравомыслящей девушкой. И на этот спасительный самообман у нее ушло всего лишь несколько секунд. А потом она была вынуждена признать правду. Вопреки всем законам логики перед ней действительно стоял он. Тот самый, который…
Перед Ритиным внутренним взглядом прилетела череда образов  - и как много она, оказывается, помнила! Вот она кладет руки ему на плечи. Вот целует – сама, первая, с языком! Вот спрашивает, большой ли у него член. Ой, мамочки… Вот снова спрашивает про член – как заклинило ее на этом. Вот развязывает полотенце и стоит голая перед ним. А вот  - тоже голая, но уже под ним.
О, господи…
Резко повернувшись, Рита кинулась вон из этого кабинета, из этой клиники. Из страны, с планеты. Просить политического убежища в Гондурасе или на Юпитере. Она не думала - куда, она хотела убежать, скрыться, чтобы не смотреть в глаза человеку, который видел ее такой.
На Ритином пути встал дверной косяк, в который она, торопясь, влетела плечом.
Тем самым. Больным.
От боли потемнело в глазах, сбилось дыхание и подогнулись колени. Наверное, Рита даже упала бы. Но ее сзади подхватили. И аккуратно водрузили на стульчик.
- Что же вы неаккуратно так, Маргарита Николаевна, - сквозь горячий морок боли слышала Рита. – Нельзя в таком состоянии резких движений совершать. Вот, попейте. И подышите через нос.
Перед Ритиным носом, через который ей предлагали дышать, появился пластиковый стаканчик с водой. Она послушно взяла. Выпила. Подышала через нос. И решилась поднять глаза.
Он сидел напротив и смотрел – спокойно, доброжелательно.
Неужели не узнал?!
Вот эта мысль показалась Ритке настоящим спасением. А если в самом деле не узнал? Она вчера была накрашена «как на панель» - по выражению бабушки. Да и одежда была другая. Сегодня на Ритке ноль косметики, спортивные штаны и трикотажная  кофта на молнии – потому что с больным плечом надевать что-то без застежки, то, что нужно протягивать через голову, оказалось настоящим мучением. Поэтому Рита была одета в вещи с максимальным уровнем комфорта. А вчера на ней было что-то вычурное: шелковая блузка, короткая юбка.
Мог. Мог не узнать. Учитывая фирменную мужскую внимательность.
Рита тихо-тихо выдохнула.
- Ну как, лучше? – поинтересовался доктор Золотов. Рита кивнула. В голосе она была пока не уверена. – Ну тогда рассказывайте.
- Что? – получилось почему-то лишь пискнуть.
- Все, - он раскрыл тоненькую медицинскую карту.  – Сколько времени  болит плечо, где болит, как болит, были ли травмы. В общем, все.
Риты еще раз выдохнула и потихоньку начала. С каждым словом говорить получалось все лучше, легче. Он не узнал. Не узнал. Не узнал! Это могло быть неправдой. Возможно, он просто прекрасно владеет собой. Но Рита вцепилась в эту так нужную ей спасительную мысль. И держалась за нее.
- Значит, травм не было, простудных заболеваний в последней месяц тоже, хронические заболевания отрицаем.
- Не отрицаем, а не знаем,  - хмыкнула Рита. К ней понемногу возвращалась уверенность.
- Если бы были – знали бы, - ответно хмыкнул доктор Золотов.  – А стресс?
- Вся наша жизнь – один сплошной стресс,  - пробормотала Рита. А что, если и в самом деле из-за Ромы? А, может, она вчера и правда ударилась плечом – в один из тех моментов, о которых ничего не помнила? Нет, синяк должен быть тогда…
- А стресс, более сильный, чем обычный? – он, кажется, заметил, ее внутренний диалог.
- Был, - коротко и неохотно ответила Рита. – Буквально вчера.
- Ну что же, - он кивнул. – Тогда раздевайтесь.
- К-к-к-ак? – от неожиданности Ритка стала заикаться. Она как-то упустила из виду, что на приёме у врачей принято раздеваться. Вот же черт…
- До белья, - сухо и коротко ответил доктор Золотов. И принялся писать что-то в ее карту.
Ну что, Маргарита Николаевна, или раздевайся, или вставай и уходи. Третьего не дано.
Рита выбрала первое. Потому что плечо по-прежнему ныло. И торопливо принялась расстегивать замок на кофте и стаскивать штаны, внутренне радуясь тому, что он не смотрит.
- Ложитесь, - он повернулся ровно в тот момент, когда Рита осталась стоять в трусах и лифчике. Ярко-розового карамельного цвета, слава боже, что и то, и другое непрозрачное, ближе к спортивному. Рита, не удержав вздоха, полезла на высокую кушетку с дыркой для головы, прикрытую одноразовой простынею.  И обреченно уставилась в потолок. Сняв одежду, Рита с ней растеряла и всю свою только что обретенную уверенность.
Он подошел со стороны головы, аккуратно повертел ее в разные стороны, потом зашел с другой стороны, взял за щиколотки и легонько потянул на себя. Снова вернулся с другой стороны кушетки,  потрогал плечи. Ритка почла за лучшее закрыть глаза, черт с ним, с потолком, ничего интересного там все равно нет.
- Скажите, а операций у вас не было?
- Что? – Ритка от неожиданности вопроса снова раскрыла глаза. – Нет, я ничем не болела серьезным, чтобы меня оперировали.
- Я спрашиваю, потому что у вас есть легкая асимметрия в нижней части. Такое бывает, в том числе,  если есть послеоперационные шрамы. Они тянут. А для того, чтобы оперироваться, необязательно болеть. У женщин, например, может быть шрам после кесарева сечения.
Ритка приподняла голову. А, да, трусы высокие, прикрывают живот почти до пупка.
- Нет-нет, голову не поднимайте, - скомандовал доктор Золотов.
- У меня не было кесарева, - Рита послушно вернула голову на место. – Ой, я вспомнила! – снова подняла голову - и снова ее положила на место под его взглядом.  – Мне в детстве паховую грыжу вырезали.
- Паховую?  - в голосе доктора прозвучало удивление.
- Паховую,  - подтвердила Рита. – А что в этом такого?
- На десять случаев паховой грыжи у детей девять случаев – это мальчики.
Теперь пришел Риткин черед удивляться. Она была слишком маленькая тогда – шесть лет, чтобы такие нюансы отложились у нее в голове – если о них вообще Рите сообщали.
- Значит, я та самая десятая девочка.
- Выходит, так, - согласился он. – Шрам в паху или сполз ниже?
- Сполз… ниже,  - тихо ответила Рита, отчаянно чувствуя, что краснеет. А вдруг надо будет показать?
- Понятно. Ну что же, давайте работать, - он растер руки. А потом вдруг задумчиво добавил: - Странно, что я его вчера не заметил…
Ей показалась, что она вспыхнула вся – не только лицо, все тело будто загорелось. Он узнал. Все-таки узнал! А она поняла это в тот момент, когда лежит перед ним, беспомощная, почти обнаженная и сбегать… сбегать уже поздно. Рите показалась, что в глазах сейчас закипят горячие слезы унижения, обиды, злости. И она сильнее зажмурила глаза, чтобы удержать их.
 - Простите… - раздалось тихое.  – Я не должен был… этого говорить… Давайте начинать. - Под Ритин затылок скользнули пальцы. И негромкий голос спокойно и даже умиротворяюще произнес:  - Расслабьте шею, положите голову мне на руки. Не бойтесь.
Поздно бояться, доктор. Я уже облажалась.
Но спустя некоторое – непродолжительное!  - время трагизм сложившейся ситуации ушел на второй, если не на третий план. А на первый выступило… наслаждение. Рита перестала думать о том положении, в котором оказалась. О своем, ставшем теперь не тайным, позоре. О ноющем плече она тоже забыла. Все унесли необыкновенные прикосновения теплых пальцев. Неспешные, мягкие и такие…. волшебные. И поддавшись этой магии, Рита поплыла. И уплыла. Куда-то далеко от этой реальности, от своих проблем, от боли.
Но Риту вернули на грешную землю. Сначала вернули голову на кушетку. А потом доктор Золотов взялся за плечо – и тут стало не до наслаждения.
- Больно? – спросил он в ответ на Риткин шумный выдох.
- Да, - пришлось сознаться ей. Хотя, какого черта. Она ведь пришла к  нему, чтобы быть больно перестало!
- А так? – с инквизиторской методичностью он куда-то надавил, и Ритка пискнула. И вспомнила весёлого доктора Лепешева. Такими темпами она скоро начнёт и стонать, и кричать.
- Понял. А тут?
Тут оказалось еще больнее, и Ритка охнула. Еще пару минут доктор Золотов был занят тем, что мучил плечо и руку.
- Ну, картина более-менее ясна, - он вдруг совсем другим, успокаивающим  движением провел по предплечью. – Сейчас немного еще поработаю – но аккуратно, без боли, не бойтесь. А потом расскажу, как нам жить дальше. Все, давайте мне руку, не напрягайтесь.
Легко ему говорить! Доверие после этих пыток к Золотову у Ритки заметно поубавилось. Но она сделала глубокий вдох и выдох – и снова закрыла глаза.
Он сдержал свое слово. Больно не было  - разве что в одном месте, но он быстро среагировал и уменьшил давление пальцев. А еще спустя десять минут отпустил руку.
- На сегодня все, можно одеваться.
И снова Ритка благодарила небеса за то, что он отвернулся. И повернулся, лишь когда Рита уже была одета.
- Маргарита Николаевна, у вас аллергии на новокаин нет?
- Нет, - растерянно ответила Рита. – Кажется… нет.
- Кажется – или точно нет? – методично уточнил он.
- Мне зубы мудрости  удаляли… с ним. Да, точно!
- Отлично. Значит так,  - он обернулся и, кажется, впервые посмотрел Рите в глаза. Взгляд спокойный и… немного отрешенный. – Думаю, блокады нам не избежать.
- Блокады? – удивленно переспросила Рита.
- Серия уколов в плечо.
- Серия?! А мы разве сегодня не… - Рита была и в самом деле растеряна. А чего она ждала, в самом деле? Что ее вылечат за один раз? Доктор Золотов озвучил вслух ее мысли.
- Ну вы же не думали, что я за один раз все исправлю? Я не волшебник, я только учусь, - он скупо улыбнулся. – Я вам сейчас напишу, что нужно купить. И жду вас послезавтра. Так, у меня послезавтра… - он обернулся к монитору. - А у меня послезавтра только раннее утро свободно. У вас как утро? Сможете прийти к восьми?
- Смогу, - вздохнула Рита. Что уж. Раньше сядешь – раньше конечная.
Спустя пару минут, с листком, исписанным мелким убористым почерком, Рита покинула кабинет остеопата Золотова, провожаемая добросердечным: «Не болейте».
Выйдя из кабинета, Ритка привалилась к стене и закрыла глаза. Не болейте. Ей бы голову на место вернуть.
Господи, да неужели это все с ней произошло?!
***
Звонок матери застал Риту в автомобиле. Она уже пожалела, что приехала на собственной машине. Даже протянуть руку, чтобы захлопнуть за собой автомобильную дверь – и то проблема. А если нужно будет рулем резче дернуть – мало ли какая может быть дорожная ситуация? «Нет, все, ближайшее время – только на такси», – решила Рита. И тут зазвонил телефон.
- Рита, доченька, что случилось? – начала мама без предисловий.
- А что случилось? – осторожно спросила Рита.
- Мне Ромочка звонил, - голос матери звучал встревоженно.  – Я так поняла, что вы поссорились, да?
Ах ты ж гад, уже и маме успел  позвонить…
- Мы не поссорились, мам.
- Ну слава богу, я значит не так поня…
- Свадьбы не будет.
- Как? – тихо и после паузы спросила мама.
- А вот так, - негромко и устало ответила Рита. – Я пока не могу об этом говорить, мам. Пока просто примите как факт. Что замуж за Романа я не выхожу.
Когда она произнесла эти слова – Рита  вдруг в это и сама окончательно поверила. До того – действовала на каком-то непонятном автопилоте. А теперь, произнеся вслух – и сама приняла. Спокойно и без сомнений.
- Риточка… - голос мамы звучал растерянно. – Давай, я к тебе приеду, доченька.
Никого сейчас Рита видеть не могла. Может быть, так хорошие дочери не поступают. Может быть, надо успокоить маму. Но не могла видеть сейчас никого. Не могла.
- Не надо, мам. Я не очень здорова.
- Что случилось? – тут же переполошилась мама.
- У меня плечо… болит. Я сейчас только из больницы вышла.
- Рита… - голос мамы стал совсем… испуганный. И говорила она с каким-то присвистом. – Он что… он тебя … ударил?!
Час от часу не легче!
- Нет, мама, что ты! – Рита стала судорожно подбирать слова. Маму успокоить надо обязательно. – Это нервное, там какое-то защемление, я забыла, что доктор сказал!
Золотов и в самом деле сказал ей, как называется то, что с ней приключилось. И это заумное словосочетание у Ритки тут же вылетело из головы.
- Точно?
- Точно-точно, - поспешила Рита уверить маму. – Просто рука ноет. Мне назначили лечение. Я сейчас как раз после… массажа. Приеду домой – лягу отдыхать. Я заеду на днях к вам и все расскажу. Не переживай, со мной все в порядке.
- Ну… хорошо… - немного неуверенно ответила мама. – Береги себя, дочка.
- Обязательно, – пообещала Рита.
Отключилась. Положила руки на руль. И разрыдалась.
Внезапно. Именно сейчас. Спустя сутки после того, как привычная жизнь вдруг обернулась изнанкой.
А ведь, казалось бы, ну что рыдать? К слезам Рита была мало расположена и плакала редко. И вот вдруг полились. Из-за чего?
Ведь Романа она не любила. Надо сказать правду, прежде всего самой себе. Не любила. И уже несостоявшийся брак с ним – это было больше из серии «Дура, кто такой шанс упускает?!». Наверное, надо радоваться – что все вскрылось сейчас, до. И можно выдохнуть. Избежала довольно неприятной участи. Если вдуматься.
Но Ритка снова всхлипывала. Потому что выли ущемленная гордость и попранное чувство собственного достоинства. И плечо ныло. И потому, что вопреки всем законам логики она одного и того же человека встретила в двух совершенно разных ипостасях: в виде случайного любовника и в виде лечащего врача. И все в течение одних суток.
И мама с ее совершенно понятным беспокойством, и смятение. И Забелин со своими звонками и сообщениями. И все на одну Ритку.
В общем, не выдержали нервы. И потекло из глаз. И из носа тоже потекло, пусть это и неэстетично. Но Рита все же начала потихоньку успокаиваться и даже стала нашаривать в кармашке двери бумажные платочки, как вдруг в окошко постучали. Она вскинула заплаканные глаза.
За автомобильным стеклом стоял доктор Золотов. Все в том же длинном черном пуховике и знакомом шарфе. Голова не покрыта.
О, господи, ну будто мало ей….
А он стоял и явно не собирался уходить. И Рите пришлось брать платочки, сморкаться и вытирать щёки. И лишь после этого опустить стекло.
- Да?
Он какое-то время молча созерцал ее лицо. Любовался, надо полагать. Рита взгляд не отводила. Откажитесь от меня, доктор, а?
- Маргарита Николаевна, вам не следует  садиться за руль, - наконец произнес он. – Неужели вы сами не чувствуете?
- Чувствую, - резко кивнула Рита. - Послезавтра приеду на такси. Это все?
Он коротко кивнул в ответ.
- Всего хорошего.
И пошел в сторону знакомого темно-коричневого «дастера».
Да что же всем от нее надо, а?! Но настроение рыдать уже пропало. А вот из носа текло еще минуты две.
***
- Колю, - предупредил Золотов.
Но Рита укола не почувствовала. Лишь спустя несколько  секунд  - легкая боль.
- Я ничего не чувствую, - честно созналась она.
- Это хорошо, - скупо отозвался доктор. Все его  внимание было приковано к шприцу.   – Колю, - снова предупредил он.
Рита снова ничего не почувствовала. Слово «блокада» ее, сказать честно, слегка нервировало. Но пока было совсем нестрашно.
- А я думала, что остеопаты исключительно руками работают, без дополнительных инструментов, - непонятно почему решилась продолжить разговор Рита. В конце концов, бесконечно смущаться нельзя. А по природе своей Рита была довольно общительным человеком.
- Ну вообще-то, по первой специальности я невролог, - ровно отозвался Золотов. – Колю. Больно?
- Нет.
- Отлично. Полежите чуть-чуть, чтобы кровь свернулась. И продолжим.
Рита лежала и ждала. И чувствовала себе немного уверенней в черных мини-шортах и спортивном черном плотном бюстгальтере. А у доктора Золотова сегодня белые носочки.
На этой мысли ей на шею легли теплые уверенные руки – и Рита про все забыла.
***
Плечо, наконец, перестало ныть. Рита ела творог и тихо радовалась этому. Такая, казалось бы, мелочь – не болит плечо. Но если ты из-за боли почти не спала несколько ночей, то это  - настоящий повод для радости. Доктор Золотов пообещал, что сегодня ночью она будет спать нормально. Вот и проверит. Пару часов подождать – и завалиться спать в несусветную рань. А завтра надо все же поехать к родителям.
В этот момент зазвонил видеофон. На экране отобразилось лицо Романа. Порадовалась, Рита – и хватит. Впрочем… Вещи все равно надо отдавать.
- Да?
- Рита, это я, Роман
- Вижу.
- Впусти.
- Жди. Я спущусь.
- Впусти меня!
Но она отключилась. И пошла в прихожую  - обуваться и взять пакеты.
***
Роман тут же кинулся к ней, но Рита выставила вперед пакеты, как барьер.
- Держи.
Рома попытался отпихнуть пакет, но поняв всю серьезность Ритиных намерений – взял. И тут же поставил у своих ног и протянул руки к девушке.
- Рита, нам надо поговорить.
- Только быстро, я легко одета, - она в самом деле накинула лишь толстовку.
 Роман поморщился и принялся торопливо говорить.
- Послушай, это просто недоразумение, я клянусь тебе. У меня ничего с ней не было, правда! Ну я просто перебрал, я же расстроился, что мы с тобой не можем увидеться после разлуки. Соскучился ужасно! А она полезла целоваться и… Я бы никогда тебе не изменил, ни за что, я же люблю тебя!
И снова ощущение кино. На этот раз – точно дурного. Точнее, бездарного. И с оттенком пошлости, даже порно. Потому что Рита снова вспомнила отвратительно розовую плоть на фоне черных брюк – почему-то на фоне брюк это выглядело особенно омерзительно. Или омерзение придавало отсутствие приватности?  Что ты за человек, Рома Забелин, если можешь стоять с расстегнутой ширинкой в комнате, полной людей?
Рита покачала головой.
- Это все уже неважно, Роман. Я вернула тебе твои вещи. Свадьбы не будет. Маме моей не звони больше, пожалуйста.
- Рита, ты меня слушаешь?! Не было ничего! Я все исправлю! Дай мне все исправить!
Она снова покачала головой.
- Я тебя не слышу.
Он выдохнул.
- Ладно. Я понял. Тебе надо остыть.
- Я уже остыла. К тебе. До нуля по Цельсию. Прощай.
***
Доктор Золотов оказался не обманщиком. И в эту ночь Рита спала – крепко, не просыпаясь от боли.  И утром, выспавшаяся и относительно довольная, поехала к родителям. На такси.
Дома пришлось рассказывать. Папе  - отредактированную версию. Маме  - чуть более полную, уже на кухне под чай, когда отец их оставил одних посекретничать. Но всей неприглядности картины Рита показывать и маме не стала – не потому, что не доверяла. Стыдно было за себя –  что оказалась в такой идиотской ситуации, что такой дурой себя выставила. А чувство стыда Рите привили очень хорошо.
А когда пришла с хора бабуля – ей и объяснять ничего не пришлось. Она взяла Риту за плечи сухими узловатыми пальцами, посмотрела в лицо – и сказала, коротко рубя фразы: «Я сразу знала, что у вас ничего не выйдет. Разные вы слишком». И после этого можно было бабушку только обнять. И пойти снова ставить чайник.
- Знаешь что, Ритуля? – бабушка смотрит, как Рита деловито шарит  по полкам холодильника, добывая еще чего-нибудь «к чаю». Разрешив с родственниками вопрос о несостоявшейся свадьбе,  Ритка почувствовала, как  упал камень с души. И заодно открылся страшный жор.  – Тебе надо нового мужика найти!
- Зачем?  - Рита выставляла на стол сыр, колбасу, крекеры. – Варенье есть?
- Смородинное, вон слева. И малиновое рядом. Потому что клин клином вышибают! – назидательно ответила бабуля.
- А можно мне без клина? Я вареньем обойдусь, - Ритка щедро шлепнула варенье на хлеб с сыром.
- Вареньем ты сейчас обойдёшься, - мудро ответила бабушка. – А если всю жизнь одиночество вареньем заедать – то диабет наживешь.
Ритка лишь фыркнула. А потом поперхнулась. Она вспомнила доктора Золотова.
***
- Какой вы цвет предпочитаете, Маргарита Николаевна?
- Цвет чего? – Ритка, помогая себе руками, села на кушетку.
- Буду плечо тейпировать, - не очень понятно ответил доктор Золотов. – Есть розовый, фиолетовый, зеленый.
- А… но… зачем? – растерянно спросила Рита. Что такое «тейпировать», она не знала. Что-то такое, кажется, слышала, но… - Тейпы – это же для похудения, нет разве? Или для красоты лица…
- Кинезио-тейпы – они для фиксации и поддержки,  - вздохнул Золотов.  – И для улучшения микроциркуляции в тканях, - а потом взял с полки упаковку. - Сделаем на три тейпа. Розовым. Из эстетических соображений.
Тут Ритке захотелось почему-то покраснеть.  А доктор Золотов зашел со стороны спины и принялся клеить на Риткино плечо розовые полосы.
***
- Кто это тебе такую красоту сделал? – Алексей позвонил, когда Рита вертелась перед зеркалом в одном белье, разглядывая через плечо в отражении заковыристый рисунок розовых полос. А до этого она отправила фото плеча Мамаеву.
- Доктор Золотов,  - похвасталась Рита. – А еще он сказал, что через неделю мне можно будет выходить на работу.
- Какой молодец доктор! – обрадовался Алексей.  – Ждем, скучаем!
- Что, зашиваетесь? – виновато спросила Рита.
- Есть такое дело, - беспечно отозвался шеф. – Миха днюет и ночует тут.
- С меня причитается! – пообещала Рита.
- Он все деньгами получил, - фыркнул Алексей. – Но продохнуть парню надо дать. Его пару раз Тим подменял, но он же балбес, за ним глаз да глаз еще нужен,  – это Алексей говорил про своего восемнадцатилетнего сына Тимофея.
- В понедельник буду!
- С этими розовыми лентами, - хмыкнул Мамаев.
- Это уж какие доктор налепит,  - рассмеялась Рита. - У него там есть  выбор.
- Слушай, надо и мне доехать до доктора, пусть он мне на жопе слово «вечность» напишет этими лентами!
- Зачем там-то? – снова рассмеялась Рита. Оказывается, она успела соскучиться - по шефу, по Мишке, по работе. Совсем одичала тут дома.
- Ну у меня же поясница! – назидательно ответил Мамаев. – А там все рядом.  Слушай, а этот Золотов – он не хлюпик?  - обеспокоился вдруг шеф. - Нормальный габаритный мужик, меня промнет?
Ритка вздохнула. С габаритами у доктора Золотова полный порядок. Всесторонний.
- Не хлюпик, – уверила Рита шефа. – Крупногабаритный.
- Отлично! - обрадовался Мамаев. – Значит, надо все же дойти до него. Ладно, Ритуль, давай, поправляйся окончательно и выходи. Ждем с нетерпением.
- Договорились.
***
- Сегодня я вам покажу новое упражнение. Свободы в движениях плеча уже для него достаточно. Маргарита Николаевна, будьте любезны, примите коленно-кистевое положение.
Ритка сначала не поняла, потом сообразила. Краснеть себе запретила и приняла то положение, которое доктор велел.
 А доктор вздохнул.
- Маргарита Николаевна, коленно-кистевое, - последнее слово он произнес почти по слогам.
- А я какое?! – немного смущённо, а потому раздраженно отозвалась Рита.
- А это  - коленно-локтевое. Есть разница. Существенная.
Тут у Ритки запылала щеки. Ой, ну как же она… Чем же она думает-то… И она спешно поставила руки на кисти.
- Отлично. А теперь слушайте меня внимательно…
***
- Леша, меня выпустили из сумасшедшего дома!
Из трубки раздался громкий смех.
- Ура! Я закажу по этому поводу завтра пиццу.
- Люблю свою работу,  - мечтательно выдохнула Рита.  – Чур пицца гавайская!
- Узнаю Марго, уже начала качать права, - снова рассмеялся Мамаев. – Будет тебе гавайская. Ждем тебя завтра, Миха тоже приедет, ему надо тебе бухгалтерию сдать.
- До завтра, любимый шеф!
Рита отложила телефон. Улыбка еще какое-то время держалась на ее лице, а потом сползла. Здорово, конечно, что жизнь налаживается. И не от слова «лажа». Плечо не болит и почти вернулось в рабочее состояние. Скоро на работу – а Рита принадлежала к той счастливой категории людей, которые любили свою работу и шли на нее с радостью. И Роман не надоедал. И родители все поняли и смирились. И все вроде бы в жизни благополучно -  ничего не болит, немного отдохнула, скоро на любимую работу.
Все хорошо. Но откуда-то исподтишка накатывает грусть. Когда вспоминает начало  сегодняшнего дня, двенадцать часов пополудни, последний приём у доктора Золотова. Как он ее похвалил, что она молодец, что дисциплинированный пациент, и что упражнения надо делать, и будьте здоровы, Маргарита Николаевна, и если что – звоните, приходите на прием, и всего наилучшего. И на диванчике у стены в коридоре уже ждет следующий пациент – миниатюрная хорошенькая блондиночка. И он тоже будет ей говорить «Раздевайтесь», наверное, шутить и что-то рассказывать про свою богатую на разные, подчас курьёзные случаи практику, проводить ликбез про опорно-двигательный аппарат и работу связок, мышц и сухожилий, сетовать на погоду.
И его волшебные руки будут трогать эту тоненькую хорошенькую девушку. А Риту – уже нет.
Горечь от этой мысли Ритку изумила. И она себе сделала внушение. Это доктор. Хороший доктор. Просто очень хороший доктор. И все. А то, что было в вечер их первой встречи – это случайность, и ее надо забыть. Завтра – работа, Мамаев, Миха, жизнь возвращается в привычный ритм. В котором уже не будет Романа. К счастью.
И в которой не будет доктора Золотова.
К большому Риткиному огорчению.
Но с этим придется смириться. Его придется забыть.
***
Он запомнил намертво все ее комплекты белья. Ярко-розовый, черный, белый – два белых, если точнее, бежевый – один. Мог все детали обрисовать, если бы его какой-то извращенец-фетишист спросил. Да он сам-то, сам чем лучше этого гипотетического извращенца?
Никогда в профессиональной жизни Игоря Золотова не случалось подобных эксцессов. Среди его пациентов были разные люди. Мужчины и женщины, молодые и пожилые, худые и толстые. Он даже с детьми работал, хотя предпочитал взрослых, но иногда сильно просили. А среди женщин бывали красивые. Наверное, были. Да наверняка. Игорь просто на это никогда не обращал внимания. Для него пациент – всегда задача, которую надо решить. Руки, ноги, позвоночник, мышцы, связки. Сложный механизм, в котором что-то разладилось, и надо понять – что именно, и запустить функционирование в нормальном режиме. Так всегда и было. До Маргариты Николаевны Колосовой.
Он специально называл ее по имени-отчеству. Чтобы себя отрезвить и привести в чувство.
Только вот не получалось. И все время приходилось себя одергивать. И все время в голову лезли непрошенные мысли и воспоминания.
Надо же, назвалась тогда своим настоящим именем. А ведь он подумал, что это имя ей подходит. В ней было что-то… как ни глупо звучит – королевское. Как и у ее имени. Точеные черты лица, холодные светлые глаза, ровная спина. И тело. Очень красивое тело.
И нельзя сказать, что красивых женщин Игорь не видел. Или что не делил с ними постель. Женским вниманием он обделен не был, и если хотел – мог выбрать. Но тут сложилась такая идиотская ситуация… вот по-другому не скажешь - именно идиотская. Смотреть – смотри, трогать – трогай. Но только смотри как врач, и трогай как врач.
А не получалось!
То есть получалось, но колоссальным напряжением силы воли. Потому что у него на кушетке лежал не биомеханический комплекс, который надо было починить и запустить в правильном режиме. А девушка. Которая раньше лежала под ним, обнимала его  руками, обхватывала ногами,  которая двигалась с ним, стонала, целовала взахлеб и впивалась пальцами в плечи. И было с ней очень сладко и жарко. И руки помнили, как идеально помещается в ладони ее грудь, какие у нее нежные и чувствительные  соски, которые теперь иногда выглядывают краем ореолы из-под выреза бюстгальтера при неловких движениях. Он видел все, что скрывалась под ее розовыми, черными, белыми и бежевыми компактами белья.  Ну - почти все видел – до кое-каких мест не успел добраться, слишком хотел ее. Но он трогал это все!
И трогал теперь. Как врач! Чтобы запустить биомеханику. А не чтобы она стонала под ним громче. Вот это все себе Игорь и повторял. Но сил это заняло много. И когда курс лечения был окончен – выдохнул с облегчением.
А грустить себе запретил.
Впрочем, сиюминутного результата этот запрет, разумеется, не дал, но тут уже все равно ничего не поделаешь. Два раза случайным образом пересекшись, их пути разошлись. Дай бог здоровья Колосовой Маргарите Николаевне, чтобы она больше к нему на приём не приходила. Романы с пациентками – это табу.
_________________

 » Глава 4 (Часть 1)

_________________

 » Глава 4 (Часть 2)

_________________

 » Глава 5

_________________

 » Глава 6

_________________

 » Глава 7

_________________

 » Глава 8

_________________

 » Глава 9

_________________

 » Глава 10

_________________

 » Эпилог

_________________