Выход за рамки (СЛР, 18+)

Ксанка:

 » Выход за рамки (СЛР, 18+)

Автор: Ксанка
Название: Выход за рамки
Жанр: современный любовный роман
Рейтинг: 18+

Аннотация: Диплом магистра. Свадьба. Переезд в столицу. Стажировка в престижном холдинге, сулящая фантастическую карьеру. Новая жизнь с чистого листа.... Мечта!
Мечта, разбившаяся вдребезги из-за одной роковой ошибки...
Я была окрылена ролью жены. Любовь мужа и его забота возносили меня до небес. Пока в мою жизнь не ворвался ОН: наглый, слишком самоуверенный, влюблённый в свободу и влюбляющий в себя миллионы женщин. Ураган, сметающий всё на своем пути. С ним я узнала, что любовь может быть жестокой, боль – тупой, а ненависть – разрушающей...
Нет, это не история про «от ненависти до любви». Это о дружбе между мужчиной и женщиной.
Врагами мы стали после.
После того, как вышли за рамки той самой дружбы...

Предупреждение: Милые Леди! Не прошло и пяти лет, как I'm back. Да не одна, а с новой историей. Но прежде, чем вы решитесь начать читать этот роман, настоятельно рекомендую уделить особое внимание нескольким важным предупреждениям, которые позволят сохранить ваши нервы крепкими, а драгоценное время — свободным от неприятных сюрпризов)))

Итак, ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ номер раз: Не стоит надеяться увидеть в моих героях чудеса доблести или благоразумия. Те, кому знакомы предыдущие страницы моего "творчества", понимают, что здравомыслие моим ГГ чуждо. Так что оставьте ожидания встретить здесь рассудительность и здравый смысл — герои останутся такими же непредсказуемыми и абсурдными, какими были у меня всегда.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ номер два (самое важное!): Перед вами ознакомительный ЧЕРНОВОЙ вариант произведения, который пока не прошел финальную обработку и редактирование. Любые попытки копирования, распространения или публикации текста на иных площадках категорически запрещены и будут расцениваться как нарушение авторских прав.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ номер три: это действительно ЧЕРНОВИК!

Как говорится, предупрежден, значит, вооружен. В будущем жалобы и заявления о моральном ущербе принимать не буду! Сами решились ЭТО читать.

...

Кейт Уолкер:

Здравствуйте, Ксанка! Поздравляю вас с новой историей! Которая наверняка вымотает все нервы вашим читателям. Познакомилась с вашим романом "Разорвать тишину", поэтому я понимаю уже, какой вы автор. Если будет интересно - можете ознакомиться с моими отзывами. Спойлер: для меня Ника осталась с Виталием, даже несмотря на хэппи-энд с Иваном. Да, я такая упрямая, ничем меня не прошибёшь! Не знаю, стану ли вашу новую книгу читать, но рада, что вы в добром здравии и по-прежнему пишете! Удачи вам, вдохновения, свободного времени и здоровья побольше!

...

Ксанка:

 » Пролог

Ночь была беспокойной – подготовка к предстоящему отъезду сдавила виски, лишив покоя и сна. В голове то и дело мелькали мысли о работе, которую придется оставить на три дня…
Боже! Кому я вру? Развернувшись лицом к окну, я долго смотрела туда, откуда открывался вид на миллионы мерцающих звёзд, вспыхивающих яркими огоньками среди бескрайнего пространства ночи. Эти звёзды были словно отражением моей души, наполненной воспоминаниями и мечтами....
И вот, закроешь глаза – вновь возникает образ Влада. Хотелось верить, что сейчас, в эту самую минуту, он тоже смотрит вверх, размышляя обо мне. Ведь там, вдали от шумного мегаполиса, небо открыто, чисто и свободно.
Я прикрыла глаза, мечтая воскресить в памяти его дерзкую улыбку, которой он одаривал меня в те далекие времена, когда мы непринуждённо наслаждались взаимным вниманием, не обременённые обидами, словами боли и резкими ссорами.
Остро вспомнилась наша по-детски наивная и безобидная «Приватная сотня». Сколько раз Влад использовал её, чтобы выведать секреты, заставляя меня раскрываться больше, чем хотелось бы. И этот кофе в его квартире, который я получила в наказание… Как же приятно было отбывать подобные наказания в компании Ярцева. Зачем-то память пыталась выцарапать из глубины информацию, на каком вопросе мы остановились. Ведь мы так и не потратили всю сотню на наши секреты. Ни я, ни он.
Плотно прикрыла глаза, чтобы прогнать очередное наваждение, но поняла, что это все тщетно. В горле пересохло. Я посмотрела на крепко спящего Павла и позавидовала его беспечному сну.
Нет, не смогу уснуть! Надо было из головы выветрить все ненужные мысли. Потому решила пройти в гостиную и включить телевизор, выпить чай с ромашкой. Или хотя бы утолить жажду холодной водой.
Плотно закрыла дверь в спальню, стараясь не нарушить чужой сон. Мне была необходима эта тихая, уютная ночь, полная спокойствия и одиночества.
Когда устроилась за высоким островком с бокалом минеральной воды, моя рука непроизвольно потянулась к телефону. Что-то подталкивало меня заглянуть в мир новостей и проверить, какая свежая информация появилась о приключениях Ярцева.
Закрыв глаза, испуганно замерла перед нахлынувшими мыслями. Нет, Аня, остановись уже! Не позволяй своему сердцу вновь погрузиться в размышления о нём. К чему терзания, зачем разрываться болью от назойливых воспоминаний?
Я положила телефон рядом и устремила взгляд в одну лишь точку на поверхности стены, в которой разглядела едва различимую тонкую линию трещины. Улыбка тронула губы, словно случайность судьбы хотела подчеркнуть всю горькую иронию момента – ведь именно теперь, когда жизнь раскололась на части, внимание привлекла столь мелкая деталь. Эта крохотная трещинка стала символом наших с Пашей отношений, хрупкости взаимопонимания между нами.
Резко дернувшись от неожиданной вибрации телефона, я медленно опустила взгляд на светящийся экран. Сердце тревожно сжалось, стоило увидеть знакомое имя. Невероятно, разве возможно такое совпадение? Словно злая игра собственного сознания, мои мысли о Владе вдруг материализовались в этот настойчивый звонок.
Ночная тишина внезапно наполнилась тяжелым биением сердца, которое гулким эхом отдавалось внутри меня. Это действительно был Влад, звонящий посреди ночи, когда я одна погружалась в бессмысленные и болезненные воспоминания о нем.
– Слушаю, – шепотом ответила я, принимая звонок дрожащей рукой. Голос предательски дрогнул вслед за моими нервными пальцами.
– Привет, – бархатный тембр словно спичкой чиркнул, зажигая в душе маленький огонек. Я прикусила губу, пытаясь заглушить рвущуюся наружу боль и отчаяние. Столько дней прошло после статьи и вот сейчас, когда услышала любимый голос, самообладание катилось в пропасть, уступая место эмоциям.
Влад замолчал, заставляя мою душу содрогнуться от невыносимой тяжести и боли. Молчала и я, слушая его тяжелое дыхание в трубке и позволяя своим чувствам свободно блуждать в глубине пустоты.
Я склонила голову, коснувшись кончиками пальцев лба, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Никогда бы не подумала, что молчание обладает такой сокрушительной силой, способной ранить острее клинка, проникающего в сердце, и звучать оглушительнее дикого животного рева.
– Что тебе надо, Влад? – наконец выдохнула я, чувствуя, будто собственное терпение исчерпалось вместе с бесконечным тягостным молчанием, пустым и бессмысленным.
– Хотел услышать твой голос, – твердо ответил Влад, лишая меня кислорода. Я почувствовала, как мое самообладание и выдержка стали трещать по швам. На глаза навернулись слезы. Эти проклятые слёзы не появились тогда, когда я читала статью, не показались даже при просмотре фотографий, но теперь, услышав лишь один звук его голоса, моё хладнокровие дало роковую трещину.
– Услышал, – мертвым тоном вырвалось из меня, натянуто изображая спокойствие, которое превратилось в ледяной панцирь, скрывающий настоящую боль. – Уже ознакомилась с новостями, ты отлично отдыхаешь.
К чему скрывать, что я не видела эти статьи и не интересуюсь его жизнью? Мне уже было все равно, что подумает Влад, посчитает ли мои слова случайностью или обвинит в назойливом внимании к его жизни. Эта новость стала очередным напоминанием, какой глубокой стала пропасть между нами. Возможно, эта пропасть и всегда была…
– Зато папарацци работают на славу, – сухо проговорил Влад, словно его абсолютно не тронули новости. Хотя с чего они должны его беспокоить? Это я как дура маниакально мучаюсь со своей любовью, которую не скрыть, не забыть, не сжечь и не выбросить прочь.
– Судя по твоему тону, тебя нисколько не беспокоило, что я увижу это собственными глазами, – сквозь комок в горле горько прошептала, едва сдерживая горячую слезу.
– Меня беспокоит все, что связано с тобой! – уверенно ответил Влад, даже не раздумывая. Вот только в голосе читалась невыразимая грусть и боль.
– Тогда почему допустил это? – сдавленно простонала я, ощущая, как глаза наполняются слезами, готовыми захлестнуть меня целиком.
– Так получилось... – прошептал он, а я чувствовала, как поток слез уже душит меня, ввергая в пропасть. Только сейчас я поняла, насколько мне больно, насколько эта статья мелкими насечками искалечила мое сердце, которое уже ничто не сможет вылечить. И никаким бинтом не замотать эти кровоточащие раны. Слезы одна за другой капали на стол, образуя маленькое озерцо моих чувств, которое чуть позже я смахну полотенцем и… умру.
– Ты не мог не знать, что до меня это дойдет, – тихо выдавила я, слёзы катились неудержимо. Влад издал тяжёлый вздох, словно почувствовал всю глубину моей боли. – Хотел свести счёты и раздавить меня окончательно?
– Хотел растормошить твои чувства! – твёрдо признался Влад, обрушивая на меня вселенское чувство отчаяния и пустоты.
– Влад, ты их окончательно убил! – я закончила разговор, сбросив вызов, и прикрыла губы ладонью, рыдая навзрыд. Больше не имело смысла что-либо говорить. Рассказывать о своих переживаниях, рассматривая эти фотографии, казалось верхом цинизма. Я не имела права любить его, вспоминать, ревновать, терзаться сомнениями и мечтами о нём.

...

Марфа Петровна:

Ура!
Наша Ксанка снова с нами! Привет. Очень рада твоему возвращению.
Удачи книге!!!
Я в читателях, канеш.

...

Надюня:

Ура с возвращением! Очень рада героям и новой истории

...

elichka:

Здравствуйте! С огромной радостью увидела новую тему. Принимайте в читатели! Жду с нетерпением и трепетом развития событий!

...

Ксанка:

 » Глава 1

Глубокий вдох. Выдох.
Вдох. Выдох…
– Мне страшно, – прошептала я, пытаясь одной только фразой выразить тот ворох чувств, который окутал меня еще неделю назад и никак не хотел отпускать.
– Это всего лишь небольшая зона турбулентности, сейчас пройдет, – сказал Пашка, нежно сжимая мою дрожащую руку своими сильными пальцами. В этот момент мне показалось, что мы говорим на абсолютно разных языках. Как ни странно, но я считала, что это именно я была причиной трясучки в салоне, что это мой внутренний страх передается вибрацией по всему замкнутому пространства Боинга, а никак не зона турбулентности.
– Паш, я не про самолет, – из меня вырвался тяжелый вздох, и я почувствовала, что Паша повернулся ко мне. Приоткрыла тяжелые веки, чтобы убедиться в этом.
– Зай, мы просто переезжаем в другой город, – голос мужа звучал спокойно и уверенно, отчего внутри становилось ещё тревожнее.
– Уф, ты так говоришь, будто мы постоянно это делаем.
– Не волнуйся так. Ничего ведь не изменится с переездом: мы по-прежнему вместе, просто у нас новый дом и работа.
– Просто мы из малюсенького городка резко перебрались в столицу. Многомилионную, – усмехнулась я, раздраженная легкомысленным отношением супруга к такому важному событию. Как будто мы просто поменяли маленькую квартиру на более просторную.
– Никогда не наблюдал за тобой признаков социофоба.
– Ты знаешь, я консерватор. По жизни не люблю перемен. Сейчас в голове столько вопросов: а вдруг не получится с квартирой? Вдруг нас не примут на работе? Вдруг я вообще не справлюсь и меня уволят? О, Боже! А если меня позорно уволят?
Паша, сидящий до этого спокойно, развернулся ко мне, пытаясь сдержаться и не засмеяться. Вот гад! Он еще издевается над моими страхами.
– Зая, ты ж не меланхолик, что за паника. Как ты вообще замуж за меня решилась выйти, так страшась любых перемен в жизни?
– Вспомни, как я боялась к тебе переезжать. И я не меланхолик, – для убедительности я подняла указательный палец вверх, – я просто много анализирую, прежде чем что-то сделать. Это ж неплохо.
– Нет, конечно, неплохо. Это очень хорошо. Я очень рад, что прошел проверку твоим кропотливым и тщательным анализом, и ты, в итоге, стала моей женой, – пришлось ткнуть локтем наглого засранца под бок, чтобы он перестал издеваться.
Но я все равно не могла объяснить той панической атаки, которая накатила на меня именно в тот момент, когда я села в этот самолет. Раньше перемены казались далёкими и абстрактными, однако теперь пришла полная ясность: обратного пути не существует. В Москве нас ждали служебная квартира, которую выделили Пашке в «Газпроме», должность заместителя начальника юридического отдела в головном офисе для него и место (декретное, к сожалению) директора по маркетингу в холдинге для меня. Я даже не знаю, что это за холдинг, но мне уже безумно страшно. Ещё хуже то, что устроюсь туда исключительно по протекции – что воспринималось мной как постыдное обстоятельство, хотя Паша уверял, что тут нечего стыдиться. Но сознание того, что назначение состоялось «по знакомству», означало невозможность завести настоящих друзей на новом рабочем месте, а это окончательно выбивало почву из-под ног. Впрочем, утешение все-таки имелось – со мной рядом всегда будет Пашка.
До сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что он действительно мой законный муж. Наша свадьба состоялась сразу вслед за вручением моего диплома, и тогда же стало ясно, что впереди нас ждёт переезд в столицу. Это был своеобразный подарок на свадьбу от родственников Паши, которые являются владельцами того самого холдинга, в который я устраиваюсь. Хотя лично с Пашкиными влиятельными родственниками я ещё не знакома. После торжества решили отправиться в свадебное путешествие, а затем приступить к подготовке переезда.
Сам Паша устраивался в головной офис «Газмпрома» в юридический отдел, начальником которого был его одноклассник и давний друг. Именно он предложил кандидатуру Паши на пост своего заместителя руководству. Паша сразу согласился, как только ему поступил звонок от друга, а затем от руководства с приглашением на собеседование, которое он блестяще прошел пару недель назад.
Вот так мы и оказались в самолете, несущем нас к новой жизни. Жаль только, что я тогда еще не знала, как сильно поменяется наша жизнь, как сильно этот шаг изменит нас. Мы рвались к абсолютно чуждым эмоциям, впечатлениям, страницам, не задумываясь, что жажда бОльшего даст нам все, о чем мы мечтаем, но и многое отнимет.

В аэропорту нас встретил Артем Крайновский – одноклассник Паши, у которого он должен приступить к работе буквально на днях. После утомительной процедуры получения багажа, едва поместившегося в скромный багажник автомобиля Артёма, мы отправились в нашу будущую квартиру. Надо отметить, что встречу с новой квартирой я ждала с таким же трепетом и нетерпением, с каким ждала, наверное, свадьбу. Потому что, как ни крути, но дом был и останется для нас с Пашей единственным местом в этом огромном и пока чуждом городе, где мы сможем уединиться, погрузиться в уют, в объятия другу и друга и рассказать все о прошедшем дне, который мы проведем в разных частях столицы.
Невольно возникало страстное желание, чтобы новый дом предстал гостеприимным и уютным, очаровательной атмосферой превзойдя любые недостатки, будь то оттенок стен (которые, впрочем, легко сменить) или прохладные полы и прочие бытовые неудобства. Внутри меня кипели противоречивые чувства и сомнения, заглушавшие способность рассуждать трезво и отдавать отчет в том, сколь редкое везение выпало нам, приезжим в Москву, обладать отдельным жильем и перспективной работой. Но несмотря на внутренние опасения, не покидала надежда, что реальность превзойдет фантазию, превратившись в прекрасную историю со счастливым финалом.
– Ну, добро пожаловать в Москву! – Артем поставил чемоданы перед дверями уже нашей квартиры и извлек из внутреннего кармана связку ключей, протягивая мне. – Держи, открывай. Как полноценная хозяйка.
Сердце учащенно билось, я робко прикусила губу, судорожно теребя влажные ладони.
– Нужно было захватить кошку, – неожиданно добавил Артем.
– Кошку? Зачем? – удивилась я странной реплике.
– По традиции кошку первой пустить в дом.
– Боже, Артем, мне и без животного достаточно беспокойства, – я резко выхватила ключи, словно боялась, что они могут испариться, если я еще хотя бы мгновение помедлю. Вставила ключ в замочную скважину и осторожно провернула, наслаждаясь мелодичным звуком соприкосновения двух металлических поверхностей.
– Стой! – выкрикнул Пашка, когда я почти распахнула дверь.
– Ну что ещ…? – я не успела даже до конца озвучить вопрос, как сильные руки мужа подхватили меня в воздух. От испуга я даже схватилась за его плечи.
– Вот так надо заходить в наше новое гнездышко! – шутливо объявил Пашка, торжественно перенося меня через порог и весело кружа в просторном холле нового жилья. Все мои прежние тревоги растаяли, уступив место светлой радости. И именно в этот момент все мои тревоги ушли на задний план, и я позволила себе насладиться нашим маленьким счастьем – просто быть вместе.
– Обожаю тебя, – выдохнула я, касаясь губами щеки мужа, осторожная, словно боясь разрушить волнующее мгновение.
– Ты даже не представляешь, насколько сильно я люблю тебя, – ответил он мягко, слегка коснувшись губами моего виска, смывая остатки сомнений и страхов ласковым поцелуем.
Артем прокашлялся, напоминая о своем присутствии. Паша вернул меня на землю, позволив, наконец, осмотреть внутреннее убранство нашей скромной, но элегантной обители. Квартира представляла из себя так называемую «евро-двушку»: кухня-гостиная совмещенная единым пространством, стены украшены изысканной венецианской штукатуркой, воспроизводящей поверхность натурального камня. Холодная гладкость поверхности, расширяя визуально границы помещения, придавала особый шарм интерьеру. Приятный на ощупь кварцвинил стелился ровным ковром по полу, уходя из гостиной в остальные комнаты. Переступив порог спальни, замерла, пораженная размерами широкой кровати с мягким покрывалом, невольно упала на него, раскинув руки широко в стороны, мечтая засыпать здесь каждую ночь, погружаясь в сладкие объятия сна в объятиях Пашки.
– Отсюда не будем вылазить по выходным, – прозвучал голос мужа.
Облокотившись на согнутую руку, я повернулась набок и указала пальцем на пустой участок стены напротив изголовья кровати.
– Нет телевизора, придется выходить в зал, – я обозначила Паше проблему.
– Исправим ситуацию, завтра же, – с таинственным блеском в глазах Пашка приблизился, ловко разместив ладони около моей головы. – Как тебе?
– Впечатлена и довольна. Ты ж знаешь, я не привередливая и не капризная. Квартира шикарная, – я обвила его шею руками, и запустила пальцы в мягкую копну волос Паши. Он поцеловал меня в губы и, резко перевернувшись, поменялся со мной положением. Я вскрикнула от неожиданности и ногтями вцепилась в его крепкие плечи.
– Подожди, Паш, там же Артем, неудобно как-то, – вспомнила я про Крайновского.
– Он ушел уже. Понял, что тебе не до гостей. Да и нам, если помнишь, сегодня надо еще к Ярцевым съездить.
– Уже сегодня? – испуганно выдохнула я. Поход в гости к Марку Ярцеву означал беседу по моей работе.
Марк Денисович был мужем Пашиной тетки (по матери), олигарх и владелец холдинга. Помню, что Паша рассказывал про его дочерние предприятия, но большинство деталей улетучилось из памяти. Ну вот, готовилась-готовилась, чтобы произвести впечатление своими знаниями о холдинге Ярцева, но в итоге даже не смогу ничего сказать.
– Помни, что у него директор по рекламе уходит в декрет уже через месяц, чем быстрее ты начнешь стажировку, тем лучше, – вновь вернулся разговор к профессиональной сфере, наполняя сердце ледяной тревогой и сдавливающим чувством свинцовой тяжести. – Так, успокойся, не паникуй. Твои панические атаки меня уже достали. Не хватало нам здесь новую жизнь начинать с невропатолога.
– Поцелуй меня, чтобы я успокоилась, – прошептала я и первая подалась вниз, чтобы накрыть губы мужа.
– Это легко, – прошептал он и ответил на поцелуй, после чего стянул с себя футболку.

После душа мы стали распаковывать наши многочисленные чемоданы. Часть гардероба аккуратно занимала полки шкафа, другое временно отложили на ближайший вечер и завтрашний первый рабочий день.
– Что мне лучше надеть? Костюм? – я крутилась у зеркала, оценивающе поглядывая на темный деловой костюм в одной руке и роскошное кашемировое платье в другой.
– Не забывай, что это скорее вечер у родственников, чем собеседование. Не думаю, что костюм будет там уместен, – проговорил Паша, внимательно всматриваясь в каждый образ, который я прикладывала к своему отражению. Меня неизменно восхищало его умение глубоко вникать в суть вопроса и давать полезные рекомендации, а не ограничиваться поверхностными отговорками.
– Не забываю. Но я также не забываю, что мы едем на ужин к твоему дяде-олигарху, – беспокойство боролось с желанием выглядеть достойно, и я старалась сохранять равновесие.
– Сомневаюсь, что они будут в вечерних платьях ужинать, – с усмешкой проговорил муж, натягивая джинсы.
– Ты в джинсах планируешь пойти? – возмущенное выражение лица оказалось достаточным поводом для смеха супруга.
– Ну да, мне кажется, это более уместным.
– Еще скажи, что собираешься… – я хотела продолжить, что он собирается футболку надеть, как он только что взял с гладильной доски футболку и стал ее крутить, проверяя, прогладилась ли она полностью. – Здорово.
– Ань, я всегда так к ним хожу, когда приезжаю, – спокойный тон Паши должен был передаться и мне, но стальной невроз не отпускал меня из своих когтей. Я села на кровать и устало опустила руки с вешалками. Паша подошел ко мне, присел на корточки передо мной, вещи из моих рук тут же бросил на кровать.
– Зай, это действительно просто вечер у Ярцевых. Он мой дядька, его жена – родная сестра моей мамы. Они простые люди, поэтому…
– Простые люди, которые даже на нашей свадьбе не были.
– Ты же помнишь ситуацию.
– Да я помню, просто почему раньше нельзя было нас познакомить? А именно все в этот момент. Сегодня ужин у них, завтра собеседование у кого-то там еще, потом стажировка. Моя программа не выдерживает всех этих действий.
– Зая, ты прошла через самое страшное собеседование в своей жизни – встречу с моей мамой, и после этого ты боишься каких-то Ярцевых? – Паша был прав. Татьяна Сергеевна оказалась серьезным экзаменатором, особенно если вспомнить ее впечатляющие откровения о недостаточной квалификации будущей невестки. Причем, эти откровения изливались в присутствии ее подруг.
– Все будет отлично, – он щелкнул меня по носу и поднял меня с кровати за руки. – Надевай вот эту свою кофту…
– Это платье, кашемировое, – усмехнулась я.
– Вот и отлично, значит ты будешь на каблуках и в платье. Они будут сражены.
– Успокой меня, что твоя тетка не очень похожа на мою свекровь, – я сейчас, наверное, походила на маленькую девочку с надутыми губками, так как его насмешливый взгляд сменился на нежный. Он протянул руку ко мне, обнял за плечи и поцеловал в висок.
– Они абсолютно разные. Все будет хорошо, обещаю.
– Когда выходим?
– Мне позвонят, как только водитель Ярцева подъедет к подъезду.
– О, так нас заберут даже?
– И заберут, и отвезут потом. Все сделают, лишь бы ты не нервничала.
Я не нервничала больше. Но спокойствие постепенно покинуло меня, едва автомобиль остановился перед массивным высоким ограждением.
Машина замедлила ход у пропускного пункта, водитель опустил стекло и обменялся несколькими репликами с вышедшим охранником. Едва ворота открылись, мы неспешно двинулись вперед по живописной дороге, извилистой меж могучих стволов деревьев, скрывавших здание дома от посторонних глаз. Мой взор, помимо прочего, привлекли фигуры сотрудников охраны, периодически появлявшиеся вдоль маршрута движения, как будто фиксируя координаты нашего автомобиля.
– Паша, а чем Ярцев занимается? Зачем ему столько охраны? – не знаю, почему я раньше не стала спрашивать про родственников мужа, но я поняла, что человек, к которому я устраиваюсь на работу, обладает значительным капиталом. – Надеюсь, у него легальный бизнес.
– Все легально, не переживай, – успокоил Пашка, сжимая мою ладонь. – Там, где сосредоточены большие деньги, естественно возникает потребность в дополнительной защите.
Наконец, перед нами стал прорисовываться величественный фасад внушительных размеров усадьбы, украшенный остроконечными шпилями и изящными башнями, придающими зданию сходство с древним европейским замком. Светлая декоративная штукатурка фасадов подчеркивала утонченность архитектуры и создавала ощущение необыкновенной воздушности и простоты.
– У них, наверное, есть и бассейн. – проговорила я, очарованно обозревая балконы и башни.
– Не поверишь, у них обустроена собственная прибрежная территория, – сообщил Паша, поймав мой заинтересованный взгляд и утвердительно качнув головой. – Дом стоит на берегу реки. На заднем дворе еще бассейн и огромный сад, теннисный корт и, по-моему, баскетбольная площадка.
– Сюда приезжают баскетболисты играть? – поинтересовалась я, не скрывая любопытства.
– Нет, это для Влада, ну и внуков в будущем. Влад играл в баскетбол, – пояснил муж, снисходительно посмеиваясь.
– Это сын Ярцева, верно? Ты же говорил, что он боксер. Не удивлюсь, если у них еще и бойцовская арена есть.
– Угадала, есть.
– О Боже! Кто же эти люди!? Надо было погуглить.
Автомобиль достиг парадного входа, выполненного в форме полукруга. Через широкие ступени лестницы быстро приближалась женщина, очевидно, хозяйка поместья, удивительно схожая чертами лица с мамой Пашки. Рядом расположились двое молодых девушек, вероятно дочерей хозяев. Хозяин же оставался вне поля зрения. Пока я через лобовое окно рассматривала всех людей, собравшихся поглазеть на провинциальных нищенских родственников, дверь с моей стороны уже открылась кем-то из охранников. Паша же стоял на улице и обнимал тетку, от волнения я даже забыла, как ее зовут.
– Ань, это Лариса. Моя любимая и самая лучшая тетя в мире.
– Спасибо, Паш, – я заметила на лице Ларисы искреннюю улыбку и столь же искренний интерес к моей персоне, потому что ее глаза протесали каждый уголок на мне. – Она такая миленькая.
Меня тронули ее слова. Они были настолько теплыми и добрыми, что я готова была растаять.
– Здравствуйте, Лариса Сергеевна, – я протянула руку, и сама удивилась, что в такой момент вспомнила даже отчество своей свекрови.
– Ой, – отмахнулась она, – можно просто Лариса.
Она по-свойски обняла меня за плечи, проигнорировав мою ладонь. Паша стоял за ее спиной и посмеивался, так как я продолжала стоять с нелепо вытянутой рукой.

Когда мы вышли на задний двор, я утратила дар речи, зачарованная великолепием пейзажей, открывающихся взору. Широкий плавательный бассейн сверкал в лучах солнца, рядом находилась просторная тенистая терраса, утопавшая в густой зелени парка, ветви которого тянулись далеко за пределы горизонта. Стол, стоящий посреди террасы, был оборудован удобными плетёными креслами, поверх которых покоились пушистые подушки. Возле кострища виднелась конструкция, напоминающая беседку с крышей, защищающей огонь от дождя. Среди всего этого великолепия выделялась высокая стройная фигура мужчины, поворачивающегося к нам лицом, сжимавшего в руках кулинарные инструменты и источавшего аромат сигарного дыма.
В тот миг я осознала полную непрактичность выбранного образа.
Мужчина обратил на нас внимание, одарив нас легкой полуприцельной улыбкой. Аккуратно положив сигару на близлежащую деревянную столешницу, широким жестом пригласил нас подойти поближе.
Приближаясь, я остро ощутила дискомфорт, вызванный нескрываемым интересом к мужчине, несомненно являющемуся главой дома. Внешне безупречная внешность, четкие черты лица, мощные плечи и аккуратная седина в волосах делали его олицетворением силы и мудрости. Его глубокий взгляд притягивал и не отпускал, вызывая ассоциации с легендарными героями глянцевых журналов. Честно говоря, подобного облика представителей сильной половины человечества я ранее встречала лишь на страницах периодических изданий.
– О, а вот и наш Павлуша приехал со своей красавицей женой, – мужчина также по-свойски обнял племянника и меня, позволяя прочувствовать домашнюю обстановку. Глубокая душевная связь с семейством читалась в каждом движении его рук, и я невольно задержала дыхание, охваченная благоговейным восторгом. – Извините, что не смогли прилететь на свадьбу.
– Все нормально, Марк. Это вы примите еще раз наши соболезнования, – ответил Паша, усаживаясь в кресло, куда только что указал нам Марк. Я нерешительно примостилась рядом, все еще цепляясь за руку мужа, будто ища защиты. Марк уловил мое напряжение и добродушно усмехнулся.
– Не бойтесь, Анна, мы вас не украдем. Такое не практикуем. – подчеркнул Марк, словно желая рассеять мое смущение. Харизма, исходившая от него, производила сильнейшее впечатление, и я вдруг непроизвольно осознала, какую борьбу вела Лариса Сергеевна, хранительница семейного очага, отбивая своего избранника от женских взглядов.
– Я просто немного нервничаю, – призналась я, ничуть не лукавя. Мое сердце нуждалось в паузе, чтобы освоиться в кругу новых знакомых, привычных мне только по описаниям. Наверное, потрясение усилилось контрастом: впервые за долгое время семья приняла меня более открыто и сердечно, нежели мать Павла, которой моя деревенская бедность не принесла особого доверия.
– Не волнуйтесь, вы привыкните к нам, – попытался разрядить обстановку Марк, добродушно подмигнув. Внутренне я ощутила облегчение, почувствовав поддержку. – Начнем с малого – перейдем на «ты». Дома никаких формальностей. Мы сыты будем этим в Холдинге. Завтра прямо с утра подойдишь к нашему директору по персоналу для обсуждения всех нюансов по оформлению. Затем в десять тридцать у нас совещание в конференц-зале, регулярное, традиционно проводимое по понедельникам.
– Марк, ты как-то сразу с налету о работе. Мы ведь пришли еще и просто поболтать, отдохнуть, – заметил Паша.
– Ты прав. Работа совсем не отпускает, все мысли только о ней.
– Вот надо было на ней и жениться, – вставила Лариса Сергеевна, только что появившаяся на террасе с кувшином домашнего лимонада в руках. Вслед за ней пришли и дочери, одна в руках несла брускеты, другая – овощные нарезки. И вслед за ними вышла дама с большим подносом в руках, где стояли бокалы и сырная нарезка.
Вечер удался необычайно теплым и гармоничным, наполненным оживленной беседой на разнообразные темы. Постепенно растерянность и настороженность покинули меня, оставляя лишь приятное чувство свободы и комфорта в приятной компании. Осознавая собственную смелость, я познакомилась с двумя молодыми девушками – Настей и Кариной, учащихся в частной школе, заметно выделяющимися уровнем образования.
– Должна признаться, я довольно сильно переживала перед сегодняшней встречей, – поделилась я ближе к финалу вечера, когда наступающие сумерки вынудили нас укутаться в теплые пледы.
– Она долго колебалась, какой наряд подобрать. Готова была уже в выпускном платье сюда ехать, – все засмеялись, а мои щеки вспыхнули ярким румянцем. Поняла, что верну любимому мужу эту подставу.
– Ань, к нам можно хоть в шортах. Мы все одна большая семья, – успокоила Лариса Сергеевна. У меня язык не поворачивался называть ее просто Ларисой. Как в принципе и Марка Денисовича. – Между прочим, осень радует теплыми солнечными днями, можно приехать сыграть партию в теннис. Наша Катюша обожает теннис, но отец слишком занят делами, а у меня недостаточно мастерства даже для подачи мяча.
– Это ваша старшая дочь? – уточнила я, вежливо интересуясь.
– Средняя, ей исполнилось двадцать, – пояснила Лариса Сергеевна. Скользнув взглядом мимо, я заметила, что Марк Денисович выглядел задумчивее обычного, время от времени останавливая на мне острый, но доброжелательный взгляд. Вероятно, внутренне оценивал мои перспективы на рабочей должности, задаваясь вопросом, сумею ли оправдать возложенные надежды. Поклявшись самой себе, что приложу максимум усилий, дабы избежать малейшего разочарования со стороны столь почтенного главы семьи.
– Уверенна, у вас найдутся общие точки соприкосновения, – заявила Лариса Сергеевна, уверенно утверждая, что взаимопонимание между нами неизбежно возникнет. Сама я оставалась менее оптимистичной, зная разницу наших жизненных обстоятельств и мировоззрений. – Она сейчас со своим парнем на репетиции. Кстати, у него скоро концерт в Лужниках. Поговорю с Катей, чтобы она и тебя взяла.
– Это не обязательно. Не хочу навязываться, – неуверенно отказалась я, чувствуя неловкость. Концерт на стадионе Лужников предполагает выступление исполнителя общероссийской популярности, и общество звездной публики явно превышало мои представления о комфорте.
– Он из «StarRevolution», – вклинилась в разговор Настя, не отрывая взгляда от своего айфона, в котором что-то печатала.
«StarRevolution» являлся крупнейшим и наиболее популярным музыкальным лейблом в стране, слава которого распространилась повсеместно. И, очевидно, меня должно было впечатлить, что Катя Ярцева встречается с их участником. Да, впечатлило. Но я в очередной раз убедилась, насколько велик социальный разрыв между мной и семьей Ярцевых.
– Мне, главное, не разрешают идти на его концерт, а им можно, – сокрушилась Настя.
– Вот когда станешь совершеннолетней, тогда делай, что хочешь. А пока не позволю вашим ушам слушать нецензурную лажу, которые вы называете музыкой, – твердо ответил Марк Денисович. Я прикусила нижнюю губу, смущенная таким резким тоном, направленным на дочерей. Супруги стремились воспитывать детей в атмосфере дисциплинированности и соблюдения моральных норм. Подобная строгость вызвала во мне одобрение, поскольку сама считаю недопустимым употребление ненормативной лексики в песнях.
– Пожалуй, пора уезжать. Завтра предстоит сложный день, а мы еще не закончили распаковку вещей, – Паша встал и протянул мне руку. Чувство облегчения заполнило моё сердце, так как хотелось уже оказаться в стенах своей квартиры. Вечер выдался чудесным, но интенсивность эмоций первых суток пребывания в столице истощила силы.
– Кстати, с квартирой все нормально? Помощь нужна? – поинтересовался Марк Денисович, проявляя участие в бытовых вопросах.
– Квартира отличная, – синхронно подтвердили Павел и я.
– Все отлично, Марк, – продолжил Паша. – Газпром все нюансы предусматривает для своих работников.
– Ну, я рад. У нас в Холдинге пока не было надобности в оформлении служебного жилья, хотя есть временные квартиры для приезжих партнеров. Если что, знайте, можете рассчитывать на них.
– Благодарю за предложение, – поблагодарила я искренне.
Нас проводили во двор, где нас снова ждал тот же автомобиль.
– Аня, я завтра отправлю за тобой водителя. Будь готова к семи часам, – сказал Марк Денисович, когда мы уже устраивались в салоне.
– Я бы и на метро добралась. Неудобно как-то, – робко возразила я, предпочитая избегать чрезмерного проявления привилегий.
– Привыкай. Всем моим директорам предоставляется личный транспорт. Ты пока стажируешься, но я уверен, что ты успешно пройдешь испытания! – выразил доверие Марк Денисович, вселив в меня надежду и вдохновение для преодоления трудностей. Рядом с подобным лидером грех подвергать сомнению собственные способности.
– Спасибо большое, – прошептала я.
– Свои люди – сочтемся, – он подмигнул мне и захлопнул дверцу с моей стороны. Затем попрощался с Пашей и отошел к крыльцу. Паша сразу же взял мою ладонь в свою, как только оказался рядом.
– Боже! Какой красивый мужчина! – я не смогла сдержать восторга, когда черный седан понес нас по ярко-освещенным улицам Москвы к нашему новому дому.
– Полегче, милая. Мне стоит переживать? – серьезный тон Паши рассмешил меня.
– Пойми правильно, я лишь отметила очевидное достоинство твоего дядьки.
– Ты про мужа должна такое высказывать, а не про начальника. «Боже, какой у меня красивый муж!» – парировал Павел, игриво приставив два пальца к области сердца, словно жеманная барышня.
– Ты такой дурак! Он же мне в отцы годится. Сколько ему, кстати?
– Для тебя уже старый, – завершил дискуссию Павел, поставив жирную точку в нашем диалоге. Впервые столкнувшись с подобной реакцией мужа, я осознала прелесть ревности и обнаружила удовольствие в ее ощущении.
Черный седан плавно доставил нас обратно к дому, и в тишине московской ночи мы остались одни, размышляя о насыщенном вечере, проведенном в обществе новой семьи. Вместе со светом уличных фонарей домой вернулась легкость духа, хотя усталость после длительного путешествия ощущалась физически.
– Богачи порой оказываются проще простого народа, трудно понять, откуда берется такое тепло и открытость, – прошептала я, устроившись удобнее на плече Павла. Его ладони спрятали мою малюсенькую в своем захвате. Я смотрела на наши руки и не верила, что смело можно переворачивать первую уже написанную страницу нашей новой истории.
– Мой дед по матери отличался суровыми принципами воспитания, его твердый характер унаследовали оба родителя, включая Ларису. Семья привыкла жить по правилам, установленным старшим поколением. И они очень любят детей. У них своих пятеро, но при этом они на все праздники отправляли нам подарки с сестрой.
Я удивленно уставилась на Пашу.
– Пятеро детей? – от неожиданности я раскрыла глаза шире, приподняв голову и всматриваясь в глаза Пашки.
– Да, – улыбнулся Павел, словно наслаждаясь мои изумлением. – Настя, Карина, Катя, София и Влад. Софья и Влад – самые старшие.
– Ого! Ну… Лариса в отличной форме для пятерых детей. Сегодня мы познакомились с Настей и Кариной. Катя встречается с каким-то певцом, а где остальные? И сколько им?
– Софка и Влад – двойняшки. Им уже двадцать шесть… или двадцать семь. Софка еще несколько лет назад улетела в Италию на съемки, моделью работала, так там и вышла замуж за какого-то бизнесмена. Если честно, я ее сто лет уже не видел. Мы никак с ней не пересекались в Москве, когда приезжали. Влад, как понимаешь, занял важное положение в семейной империи Марка, являясь единственным официальным преемником бизнеса.
– А где он сегодня был? – поинтересовалась я, чувствуя уже, как веки начинают тяжелеть.
– Марк сказал, что в Питере. Завтра с утра прилетает; командировка вроде. Я так и не понял.
Уже с закрытыми глазами, я почувствовала, как Пашка переворачивается и, судя по дыханию, лег ко мне лицом. Он нежно убрал прядь с моего лица.
– Зая, я люблю тебя, – шепотом признался Павел, трогательно целуя меня в нос. – Давай заведем ребенка.
– Мы ж говорили об этом, давай чуток подождем. Я наработаю стаж, а потом можно и в декрет, – сказала я полусонным голосом, вяло сопротивляясь желанию утонуть в объятиях сна.
Мы изначально планировали создать стабильное будущее прежде, чем задуматься о пополнении в семье. Мне не хотелось оставаться простой домохозяйкой, но и стремления стать карьеристкой также отсутствовало. Но очень остро ощущалось стремление обрести независимость и самостоятельность, что и приводило к внутренним сомнениям и желаниям. Однако в поддержке Павла я была абсолютно уверена.
– Я тоже тебя люблю, – последнее, что я отчетливо помнила, прежде чем провалилась в глубокий сон, полный ярких образов сегодняшнего дня.

...

Ксанка:

Всем привет с поцелуйкой
Милые Леди, искренне рада приветствовать вас в моей новой темке
Заранее прошу прощения, если окажусь нечастой собеседницей в комментариях, но обещаю щедро восполнить свое отсутствие активной обратной связью после выхода свежих глав.

Кейт, Спасибо за Ваше мнение касательно РТ. Спустя пять лет даже я финал истории вижу совсем иным. Правда, с Виталей он никак не связан))) Но мне приятно, что он Вам понравился)))
И спасибо за добрые пожелания)))


Ай, Марфа, добро пожаловать! Приятно встретиться и в этой темке с тобой)))


Спасибо большое))) А я очень рада, что заглянула)))


С огромной радостью принимаю)))

Дорогие мои Леди, очень рада видеть своих прежних спутниц по РТ, СП в своей новой темке! Трудно выразить словами, насколько приятно чувствовать, что мое творчество осталось в ваших сердцах и воспоминаниях)))
Да пребудет удача с нами, ведь впереди долгий путь к финальной точке этой истории)))

...

-knigomanka-:

Конспираторам, привет
Ксана, поздравляю с новым начинанием
Времени и вдохновения.


зы: обложка

...

Ксанка:

 » Глава 2

Когда я слышала слово «Холдинг», в воображении всегда рисовались грандиозные масштабы и недостижимая высота корпоративных достижений. Range Rover темно-серого оттенка неторопливо вез меня вдоль монументального строения, сверкающего множеством окон, создавая иллюзию величественной крепости, скрытым мощным каркасом и стеклянными стенами, играющими бликами синевы неба. И лишь теперь, находясь в непосредственной близости от этого гиганта, я осознала всю глубину ответственности: устраиваюсь я сюда не каким-то рядовым бухгалтером или специалистом по рекламе, а директором.
– Я не справлюсь, – прошептала я еле слышно.
Весь мой запал и уверенность канули в Лету. Было бы гораздо легче, устройся я сюда на работу, не видя этого титанического здания. Где я, простая Анна Искрова и директор по маркетингу? Мысленно исправила свою девичью фамилию на «Градову» и продолжила мучить себя сомнениями и страхами. Куда я вообще полезла? Будь моя воля, я бы прямо сейчас развернула машину и уехала домой. Закрылась бы там и утопала в своей неуверенности. Возможно, имело бы смысл отказаться от амбиций, добровольно пожертвовать профессиональным ростом? Может, стать домохозяйкой и родить Пашке кучу детей, как он хочет, не такая уж и плохая идея?
Так, стоп, Искрова! Уступить страху после достижения важной договоренности было бы непростительным позором. Необходимо проявить стойкость характера, преодолеть внутреннюю неуверенность и показать миру, что способна достичь поставленных целей, независимо от масштаба препятствия.
И следуя инструкциям ассистента Марка Денисовича, полученные накануне, я отправилась искать указанный кабинет. Преодолев лабиринты подземных парковочных зон, найдя нужный лифт и следуя стрелкам указателей, достигла цели: кабинет номер одиннадцать пятнадцать, на двери которого крупно значилось «Директор по подбору персонала. Квасов Владимир Викторович».
– Анна Константиновна, верно? – прозвучал мягкий голос солидного зрелого мужчины с заметной проседью, покинувшего рабочее место и протянувшего руку для традиционного приветствия. Судя по внешнему виду господина Квасова, эстетически прекрасным в этом Холдинге должен был оставаться только Марк Денисович. Мысленно усмехнулась, что снова вспомнила Пашиного дядьку, – добрый день, присаживайтесь.
Я пожала протянутую ладонь и присела на край кресла, пытаясь, насколько это возможно, излучать дикую уверенность в своих силах и возможностях.
– Вы гораздо моложе, чем я представлял, – значит, Марк Денисович уже обсудил с ним мою кандидатуру. То есть что бы я не сказала, решение уже принято. И данная встреча – простая формальность. Как для меня, так и для Владимира Викторовича.
– Я только получила диплом магистра. Прошла четырехмесячную практику в Думе, – смысла заявлять о большим опыте работы не было. По дате получения диплома итак все будет ясно.
– Вы принесли документы?
– Конечно, – ответила я, извлекая из сумки два заветных документа и передавая их собеседнику. Владимир Викторович беглым взглядом просмотрел содержание бумаг, отметив качество полученного образования.
– Красные, – удовлетворенно констатировал господин Квасов, переходя к изучению специальности. – Так, реклама и связи с общественностью.
Он зачитал направление подготовки в одном дипломе, которую я получила, обучаясь на бакалавра. Просмотрел приложение и довольно хмыкнул. Да, ни одной четверки. Я трудяжка, которая полностью погружается в дело, за которое берется. Или как называла меня сестра – «клиническая отличница».
– Государственное и муниципальное управление. Предусмотрительно, – подметил Владимир Викторович, рассматривая мой диплом магистра. – Вы уже беседовали с Марком Денисовичем?
– Да, мы вчера вскользь обсудили работу, чисто поверхностно. Он сказал, что вы мне все поясните, – откровенно рассказала я, мысленно размышляя, приемлемо ли упоминать личные взаимоотношения, завязавшиеся за пределами официального формата Но… поздно! Слово – не воробей!
– В общем, смотрите: место директора по маркетингу будет временно вакантно через месяц. Наша Кристина сейчас беременна, скоро уходит в декрет. Но до моменты ухода будет вас стажировать. Для выпускника ВУЗа – это огромный шаг. К сожалению, после выхода из декрета, вам будет необходимо освободить это место.
– Я знаю, меня предупредили.
– Отлично. Но мы гарантируем за собой предоставить вам место в нашем Холдинге, но уже, скорее всего, не на одиннадцатом этаже. Если вы захотите покинуть Холдинг по истечении срока действия контракта с нами, то мы напишем для вас такое рекомендательное письмо, что вас будут разрывать корпорации. Работа у нас даст вам неоспоримое превосходство во время собеседования в будущем. Чем вы занимались во время практики?
Я перечислила основные свои функции, которые выполняла во время стажировки. Квасов удивился, что молодую студентку допустили сопровождать выборную кампанию избираемого депутата в окружную Думу. В принципе, также была удивлена и я. Но как я узнала потом, мой научный руководитель лично звонил председателю Думы и говорил, что мне можно доверить все. Это дословно!
– Отлично! – Владимир Викторович явно любил это слово. – Я сейчас познакомлю вас с Кристиной, в течение ближайшего месяца она будет вводить вас в курс дела. Предположу, что с должностной инструкцией вы уже ознакомились.
– Да, еще до приезда в Москву.
– Отлично, – я улыбнулась. – У нас дресс-код. Кодекс этики и служебного поведения я вам отправлю на электронную почту, перед сном можно читать – не перечитать. В случае, бессонницы – очень эффективно. Лучше всяких лекарств.
Легкая непроизвольная улыбка в очередной раз коснулась моих губ. Владимир Викторович явно пытался разрядить обстановку.
– Ах да, вот еще, – проговорил Владимир Викторович, учтиво распахивая передо мной дверь и пропуская вперед. Следуя за ним, мы подошли к кабинету Кристины, нынешнему директору по маркетингу. – В конце дня вам необходимо будет подойти снова ко мне, скрепить кровью соглашение о неразглашении конфиденциальной информации.
– А это еще зачем? – озадачилась я, интуитивно поняв важность предстоящего мероприятия.
– Информацию, что с сегодняшнего дня вы услышите в стенах этого здания и вне его на деловых встречах, распространять, обсуждать с посторонними лицами запрещено. Даже с мужем.
– Муж – не чужой, – попробовала смягчить серьезность ситуации легким комментарием, но серьезное выражение лица собеседника оборвало попытку съюморить.
– Для структуры холдинга ваш супруг считается внешним субъектом. Тем более, насколько я знаю, он у вас устраивается в Газпром.
– Ну, да. Верно знаете, – вынуждена была согласиться я.
– Отлично, – Квасов подтолкнул меня в спину, приглашая войти в приемную, перед которой мы остановились. – Знакомьтесь, это наша Кристина Алексеевна – директор по маркетингу, будущая многодетная мамочка. И Кира, ее ассистент. – Владимир Викторович расплылся в искренней улыбку.
Я приветливо кивнула двум девушкам, одна из которых, лет сорока, судя по выпирающему животу, была явно на поздних сроках беременности. Господи! А она точно не родит раньше чем через месяц? Остаться без квалифицированного помощника в первые дни работы было бы невыносимо сложно. Не хотелось бы потом тонуть в море информации, с которой я не буду знать, что именно делать
– Здравствуйте, – произнесла я, протягивая руку, символично приветствуя коллег, от которых зависело мое профессиональное будущее. Ассистентка Кристины, молодая девушка по имени Кира, незамедлительно откликнулась на рукопожатие, а сама Кристина Алексеевна осторожно положила ладонь на округлость живота, будто защищая плод, и лишь затем, преодолев колебания, протянула свободную руку.
– Доброе утро, – ответила Кристина, сохраняя дистанцию.
– Отлично, я оставляю вас вдвоем, – нарушил молчание Владимир Викторович, выразительно хлопнув в ладоши и мимолетно указав на меня пальцем. – Жду вечером у себя.
Покорно кивнув, я последовала за Кристиной Алексеевной в просторный кабинет, соответствующий статусу руководителя. Величие интерьера могло вызвать чувство гордости, однако сложно было представить, что в скором времени он станет моим владением. Желание оценить обстановку не реализовалось, поскольку наставница без промедления лишила меня иллюзий, торопясь поставить точку над i.
– Постараюсь изложить все предельно ясно. После родов я планирую через три месяца выйти на работу, — твердо заявила Кристина Алексеевна, расставляя акценты и исключая недопонимание. Для меня все было более, чем «предельно ясно», но я зачем-то решило все обернуть в шутку.
– Ого, а куда ребеночка денете? Здесь есть комнаты хранения? – тонкий расчетливости взгляд собеседницы пронзил меня подобно острым льдинам. – Простите, я не имела в виду ничего плохого. Просто за ребенка переживаю.
Судя по реакции, даже этот дипломатичный ответ вызвал недовольство, усиливая моё чувство дискомфорта. Похоже, сегодня следовало воздержаться от любого проявления инициативы, включая проявление сочувствия и сарказма, дабы избежать неприятностей, способных перечеркнуть дальнейшее сотрудничество.
– Прошу сосредоточиться и воспринимать каждое мое слово внимательно. Не напортачь, пока я в декрете, чтобы по возвращении мне не пришлось устранять последствия твоей халатности, – твердо подчеркнула Кристина Алексеевна, начав интенсивный учебный процесс. Все последующее время до обозначенного Марком Денисовичем совещания она подробно объясняла порядок своих действий, последовательность звонков и реакцию на поступающую информацию, детально инструктируя меня, какие шаги предпринять в различных ситуациях. Справедливости ради стоит отметить, инструкции давались исчерпывающие и понятные.
К десяти тридцати мы уже сидели в конференц-зале. Кристина Алексеевна продемонстрировала традиционное расположение своего кресла, а для меня, пока она не оставила должность, установили стул поблизости. Конференц-зал стал заполняться мужчинами, которые в руках держали электронные планшеты. Одна я, как пещерный человек, сидела с традиционным бумажным блокнотом. Но я не растерялась и достала смартфон, функционально аналогичный планшету, осознавая, что позже Кристина переведет свой электронный инструмент в мое пользование, снабженный секретными доступами и корпоративными ресурсами. Я мало понимала, что это такое, но потом решила с этим разобраться.
Дверь зала распахнулась легко и бесшумно, впуская внутрь Марка Денисовича. Благородная осанка и выразительные черты лица притягивали взгляд каждого. Его походка была плавной и уверенной – каждый шаг отдавался едва слышимым эхом. Костюм глубокого синего цвета сидел безупречно, подчеркивая аристократизм и строгость облика. Плечи широкие, голова гордо поднята – все в нем дышало достоинством и внутренней силой. Взгляд спокойный, внимательный, скользил по лицам собравшихся, отмечая каждого. Время, казалось, замерло в ожидании его слов.
Он устроился во главе длинного деревянного стола, где по обе стороны от него растянулись ряды таких же элегантных мужчин в синих или темно-серых пиджаках и ярких галстуках. Среди всех присутствующих только я и Кристина Алексеевна были представителями женского пола. Ах да, и еще девушка лет тридцати, которая сидела поодаль от стола и что-то печатала в планшете. Но одно кресло пустовало. Видимо, места опоздавших или отсутствующих никогда не занимались.
Девушка, которая до этого сидела отдельно, вдруг встала и, подойдя к столу, что-то положила на него возле Ярцева, а затем скрылась за дверью. И только потом я сообразила, что она протоколировала присутствующих, а предмет, который она положила на стол, это включенный диктофон.
После того, как дверь закрылась, Марк Денисович встал с кресла и представил меня присутствующим, четко проговаривая мою позицию в Холдинге – директор по маркетингу во время декрета Кристины Алексеевны. Я тоже привстала, чтобы поприветствовать всех. Марк Денисович, называл каждого по имени и отчеству, а также должность, которую он занимал, но уже после пятой фамилии я поняла, что запомнить их сегодня мне не удастся. Я даже не всех успела услышать, отчего стала нервничать. Пока я разглядывала и кивком головы приветствовала очередного директора, Марк Денисович уже рассказывал кратко о другом. Видимо, моя тревожность не осталась незамеченной Кристиной Алексеевной.
– Не переживай, я дам тебе список всех директоров, чтобы ты знала кто где расположен.
– Спасибо, – прошептала ей.
Я понимала, что у Марка Денисовича не было времени подолгу останавливаться на каждом своем коллеге, потому решила разобраться с составом совещания потом. Со временем, я была уверена, запомню всех и каждого.
На повестке дня стоял вопрос о продаже отдельного промышленного комплекса конкурентной структуре, я заметила по глазам Ярцева, что он не горит желанием продавать одно из дочерних предприятий, но анализ текущего положения дел указал на снижение рентабельности производства и падение показателей реализации продукции. Эти аргументы вызвали живой интерес у меня, и я воспользовалась возможностью заглянуть в интернет, выясняя подробности об указанном предприятии.
Буквально оборвав Марка Денисовича на полуслове, в зал ворвался великолепный мужчина, воплощающий собой сочетание естественной привлекательности и высокомерия. Стройная фигура выделялась подтянутостью мускулов, руки с закатанными манжетами рубашки демонстрировали открытость характера и готовность приступить к делу немедленно. Движения были легкими и грациозными, шаги быстрыми и решительными, но абсолютно беззвучными. Президент лишь на долю секунды задержал на вошедшем неодобрительный взгляд и продолжил свою речь.
Серые, словно холодная сталь, глаза излучали уверенность и дерзость, моментально оценивая обстановку. Губы, тронутые легкой улыбкой, выдавали пренебрежение мнением окружающих и сознательную демонстрацию превосходства. Этот мужчина выглядел настолько неотразимо и уверено в себе, что казалось, мир принадлежит исключительно ему одному.
Привлекательный незнакомец занял пустующее место, будто являя собой молодую копию Марка Денисовича, повторяя многие характерные черты: одинаковую степенность и самоуверенность, тот же глубокий пронзительный взгляд, слегка отстраненную улыбку и общее ощущение владения ситуацией. Те же сокрушительные обаяние и харизма! Нарушение общепринятых рамок дресс-кода – отсутствие галстука и расстегнутые рукава рубашки – казалось естественным дополнением к образу молодого управленца, и это наблюдение породило предположение о наличии генетической связи между ними.
– Во-первых, у нас дресс-код, Владислав Маркович. Напоминаю об обязательном и неукоснительном требовании соблюдать кодекс этики. А во-вторых, ты мог бы и постучать. Мы здесь собрались ни за чаем. Прошу впредь более не опаздывать и вести себя, как подобает директору этого Холдинга, – отчеканил Марк Денисович. Его тон не допускал какого-либо снисхождения или объяснения, но Владислав Маркович не хотел, видимо, оставлять последнее слово за отцом.
– Напомню, Марк Денисович, я только что с самолета. Вылет задержали на целых три часа, ты не представляешь, что творится в Питере. Я не стал тратить время, и из аэропорта сразу рванул на совещание. Надеть пиджак я также не успел, когда увидел, что совещание уже началось. А по второму вопросу, поясняю, что не хотел своим… – он два раза постучал костяшками по столу, – отвлекать всех присутствующих.
Владислав Маркович взял планшет, достал из него стилус и начал изучать повестку совещания. Я смотрела на его профиль и просто восхищалась красивыми чертами лица. Да, он явный сын своего отца! Точеный профиль и скулы, на которых прорисовывалась щетина, однозначно притягивали все женские взгляды. Под белой тканью рубашки четко прорисовывались стальные мышцы, которые от каждого движения стилусом по монитору бугрились. Ладно, надо было признать, что красота в семье Ярцевых великолепно передавалась по наследству вместе с их миллионами. И сын, сидящий сейчас недалеко от отца, стал ярким доказательством того, что гены пальцем не раздавишь.
Я отвлеклась от Владислава Марковича и продолжила изучать материалы в интернете, попутно слушая выступления Ярцева-старшего и его команды. Но мне почему-то показалось, что решение распрощаться с предприятием, было преждевременным и возможно даже плохо обдуманным.
Судя по взгляду, Марку Денисовичу тоже так казалось, потому он и уточнил у всех присутствующих, есть ли другие предложения. Я держалась несколько секунд, прежде, чем подняла палец. Марк Денисович заинтересованно посмотрел на меня и одобрительно кивнул, позволяя высказаться.
– Марк Денисович, прошу прощения, что влезаю, но… можно высказать предложение? – в этот момент все присутствующие устремили на меня свои взгляды, от которых по коже пробежал холодок, заставляя ощутить себя выставленной на всеобщий суд. Испытав короткое волнение, я постаралась успокоиться, сделала глубокий вдох и сосчитала до десяти, чтобы стабилизировать голос, после чего продолжила: – Решение закрыть производство, инициировать процедуру банкротства или реализовать актив, мы всегда успеем, но что если попробовать пойти на риск.
– Какой именно? – заинтересованно спросил Марк Денисович, явно настроенный на получение конкретного предложения, превышающего простое требование повторного рассмотрения текущих финансовых показателей. Словно взглядом просил продемонстрировать всем то, почему именно мне решил дать место директора по маркетингу.
– Предлагаю существенно поднять цену на продукцию, – выпалила я, опережая возможные насмешливые возражения.
– Что? – последовал единый хор голосов, направленных на получение разъяснений. Единственными участниками, сохранившими спокойствие, оставались Марк Денисович и Владислав Маркович, пристально наблюдавшие за дальнейшим развитием дискуссии.
– Рентабельность продаж упала ниже некуда, и это при условии, что мы не стали индексировать цены, – высказал дяденька с красным галстуком.
– Я понимаю, но если посмотреть отзывы на Яндексе, то мы не увидим ни одного негативного. В том плане, что наш продукт никому не навредил, просто появляются новые товары и покупатели, экспериментируя, выбирают их. Даже те, которые в три, а то и в пять раз дороже. Да и знаете, сейчас потребитель чаще берет товар дороже, так как считает, что цена влияет на качество. Народная мудрость гласит: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи», – я сформулировала свою позицию, в заключении используя крылатое выражение, заимствованное у отца.
– Я понял, что вы имеете в виду, Анна Константиновна, – поддержал меня Марк Денисович. – Но, это действительно, большой риск – поднять цену «залежавшемуся» товару.
Задумчивость ненадолго сковала мои мысли, но отступать не было смысла.
– Предлагаю альтернативу, – с уверенностью в голосе произнесла я, убежденная в правильности идеи. – Проведение полного ребрендинга продукции откроет перспективы нахождения новых рынков сбыта.
– Утопия чистой воды, – прокомментировал другой участник обсуждения, похоже, Александр Васильевич, сумевший привлечь мое внимание ранее. – Нам сейчас предлагают миллиарды за эту сделку, а наши отчаянные усилия спасти завод оттолкнут инвесторов и прочих заинтересованных лиц. Впоследствии мы рискуем потерять любую финансовую поддержку.
– Продать мы всегда успеем, – продолжала настаивать я, потеряв первоначальное чувство уверенности. – Сумма сделки обеспечит одноразовую выгоду, но риск позволит закрепить постоянный источник дохода.
Конференц-зал погрузился в гробовую тишину, нарушаемую лишь шепотом мыслей, бродящих в сознании присутствующих. Атмосфера пропитывалась напряжением, взгляды регулярно переключались между мной и Марком Денисовичем. Один только Владислав Маркович сохранил нейтралитет, продолжая изучать меня, словно существо экзотического происхождения. Резко выпрямившись в кресле, я демонстративно отвернулась, заметив краем глаза ухмылку на его лице и вальяжную посадку в кресле, подчеркивающую превосходство и власть.
Марк Денисович тоже продолжал смотреть на меня, но в его взгляде отражался глубокий анализ. Я даже на расстоянии слышала, как он громко мысленно взвешивает все «за» и «против». Возможно, я была новичком в этом деле, но искренне верила, что каждое дело должно пройти тысячу кругов анализа, а только потом списываться со счетов.
Ярцев-старший беззвучно покачал головой, соглашаясь со мной.
– Я думаю, нам стоит рискнуть, – проговорил он, а затем кивнул в мою сторону. – Анна Константиновна, придется взять на себя этот проект.
Я молча обрадовалась. Идея получила поддержку, оставалось воплотить ее в жизнь, доказав справедливость выбранной стратегии.
– Так! – начал со стальной ноткой Марк Денисович. – Мы запускаем новый проект, который будет курировать Анна Константиновна. Тихомиров, можешь передать Филатову, что он не получит наш завод на тех условиях, что он нам озвучил. Надо было изначально соглашаться на мои.
Тихомиров кивнул и что-то вбил в планшет.
– У кого-то есть вопросы? – спокойно осведомился Марк Денисович, сканируя аудиторию взглядом, полным спокойствия и ожидания
Только один участник совещания поднял вверх зажатый между пальцами стилус, не отрывая взгляда от планшета. Марк Денисович кивком подбородка продемонстрировал, что весь во внимании.
– А это кто? – спросил Владислав Маркович, повелительно направив стилус в мою сторону, вынуждая меня вновь испытать волнение. Смущение накрыло меня плотной пеленой, будто я вновь защищала дипломный проект, итогом которого стала высокая оценка и одобрение президента холдинга.
– Тот, кто смог прибыть на собрание вовремя, располагает значительно большей информацией, чем метеорологические сводки Северной столицы, – проговорил Марк Денисович, косвенно критикуя позднего участника. – Знание принципов хорошего тона позволило бы избежать ненужных затрат времени присутствующих на ваши вопросы. Представляю вам Градову Анну Константиновну, наш стажер, который претендует на должность директора по маркетингу, пока Кристина Алексеевна будет находиться в декретном отпуске.
– А, Градова! – протяжно произнес Владислав Маркович. Моя фамилия явно расставила все по своим местам во Вселенной Владислава Марковича. – А я изначально решил, что это медсестра нашей Кристины, следит за ее состоянием на совещании.
– Влад! – одернул отец, не смягчая тона, но явно недовольный поведением сына. Несмотря на осуждение отца, Владислав продолжал демонстрировать непоколебимую уверенность, усугубляя мое внутреннее смятение. Быстро оценив собственный облик, я ужаснулась выводу, что белоснежный пиджак, выбранный мной в сочетании со светло-коричневыми брюками, производит впечатление медицинской униформы.
Я прикрыла глаза, пытаясь восстановить самоконтроль, и сделала глубокий вдох. Вчера перед сном я переживала, как мне сработаться с девушками, чтобы хоть какую-то моральную опору иметь здесь, но теперь осознала, что сложность сотрудничества с мужской половиной холдинга потребует значительно больше усилий.
– Все свободны, – произнес Марк Денисович спокойным тоном. Все присутствие тут же поднялись, как по звонку, и зашелестели подошвами. Мы с Кристиной Алексеевной поднялись и вместе двинулись в сторону выходы.
Владислав Маркович же, сосредоточенно постукивая пальцами по столу и устремив взгляд в столешницу, вдруг хлопнул ладонями по ней и поднялся.
– Владислав Маркович, останься, – безапелляционно произнес Марк Денисович, пресекая намерение сына покинуть конференц-зал.
Я отметила незначительную паузу, в течение которой Ярцев-младший неохотно опустился обратно в кресло, разворачиваясь в мою сторону. Серые глаза мужчины пытливо скользили по моей фигуре, словно искали повод зацепиться за изъян или нарушение дресс-кода. Цель подобного осмотра была мне непонятной, но оставалось ясным одно – хамское поведение было предсказуемо и ожидаемо. И как там вчера проговорил Паша – Ярцевы воспитывают своих детей на принципах, основанных на традиционных нормах морали и дисциплины? Владислав Маркович явно решил пренебречь, причем осознанно, родительскими установками.
Он лениво закинул руку на спинку кресла, продолжая осматривать меня с легким прищуром. В ответ на этот пристальный взгляд я машинально поправила жакет, переживая, что он мог задраться или зацепиться за ремень на брюках. Непозволительно долго его взгляд задержался на уровне моей груди, уголок губ мужчины дернулся. Понимая, что вскоре наши взгляды встретятся, я отвернулась. Но по телу разлилось необъяснимое волнение, сопровождаемое меня до тех пор, пока я не скрылась за дверью конференц-зала, где, в конечном итоге, смогла выдохнуть и восстановить сбившееся дыхание.
Кристина Алексеевна, как и обещала, дала мне список всех директоров Холдинга, причем даже и схему их рассадки за круглым столом, чтобы я не ошиблась в обращении. Вроде бы все становилось более понятным и интересным, но впереди еще столько всего неизведанного.
Как только на часах показалось ровно половина первого, моя наставница бросила все свои дела и, схватив сумочку, решила откланяться на обед. Я не удержалась и спросила, как проходит обед здесь. Ведь домой ехать на обед – далековато.
– На втором этаже есть ресторан. Там очень вкусные бизнес-ланчи, – ответила она, стоя уже в дверях. – И вот еще…
Она загадочно замолчала, приложив изящный пальчик к губам, словно скрывая поток мыслей, рвущихся наружу.
– Давай договоримся: воздержись, – Кристина Алексеевна прокашлялась. Ей явно не хотелось озвучивать то, что крутилось на языке, – хотя бы в моем присутствии от демонстрации творческих идей. Это твое временное место.
– Я помню об этом! – я ответила твердо, но руки мелко задрожали, сигнализируя о нарастающем внутреннем дискомфорте. Но не страх был тому причиной, а осознание, что мое пребывание в команде воспринимают негативно. – Я просто выполняла свою работу.
– Это еще не работа. Ты всего лишь стажер, – Кристина Алексеевна не дала возможности даже пояснить, что я не претендую на ее место. Скрылась за дверью, оставив меня один на один с кучей вопросов в голове. Ладно, со временем разберемся во всем. А пока решила позвонить мужу, надеясь, что его день проходит более благоприятно.
– Привет, зая, – его спокойный тон придал мне уверенности, которой мне так не хватало последние часы.
– Как ты? – я подошла к панорамному окну, с любопытством рассматривая простирающиеся высотки на горизонте.
– Все отлично. Лучше расскажи о себе. Как все началось? Как первый день? Подруг уже нашла?
Пашка закидал вопросами, а я готова была сейчас голову в песок спрятать, лишь бы не анализировать, нормально ли у меня все началось. Про подруг даже думать не хотелось. Их я здесь сто процентов не заимею.
– Давай вечером все обсудим. Ты на обеде там остаешься? Или у вас какие-то есть варианты? – я понимала, что и у Паши нет возможности ездить домой во время обеда. Не удивлюсь, если он заявит мне, что ежедневно необходимо готовить контейнеры с едой.
– Не переживай, у нас здесь кафешка есть. Буду там перекусывать. У тебя голос какой-то расстроенный. Тебя кто-то обидел?
– Нет, милый, просто пребываю в небольшом шоковом состоянии от всей информации. Не обращай внимания, привыкну.
– Может, мне с Марком поговорить? – спросил Паша, очевидно думая, что мне понравится его идея подключать к решению моих проблем президента холдинга.
В этот момент за спиной я услышала какой-то шорох, заставивший меня резко обернуться. В дверном проеме, элегантно опершись плечом о деревянный косяк, стоял Владислав Маркович собственной персоной. Второй раз за сутки во мне проснулось восхищение от лицезрения мужчины. Он действительно был прекрасен.
Я вдруг осознала, что если когда-нибудь расскажу о своем первом впечатлении на Ярцева-младшего своей сестре, то опишу это так: «Он выглядел дьявольски соблазнительно и притягательно. Даже его наглая ухмылка, отражающая его самоуверенность, ни капельки не искажала это впечатление».
Высокомерно скрестив руки на груди, он демонстрировал непоколебимую уверенность и грацию, словно заранее знал, какое впечатление производит на окружающих.
– Нет, ни в коем случае. Я сама во всем разберусь, – решительно ответила я, открыто противостоя высокомерному взгляду Владислава. – Ладно, вечером увидимся. Отключаюсь.
– Кстати, тебя забрать вечером? – спросил Пашка.
– Сообщу, если понадобится.
– Люблю тебя.
– И я тебя, – почти шепотом пролепетала я, так как выражать своим чувства в присутствии постороннего человека мне было не совсем комфортно. Отключила связь и положила телефон в сумочку, которая уже стояла на столе.
Владислав Маркович почесал нос и чему-то усмехнулся. Взгляд стал тяжелым, давящим на нервы. Я приподняла вопросительно бровь.
– Нужна помощь? – я не удержалась и поинтересовалась у своего коллеги.
– Жаль, что не попал вчера к родителям на ужин. Познакомились бы еще вчера, – бархатный голос пронесся теплом по коже. – И было бы хорошо, если бы отец ставил меня в известность о грядущих изменениях кадрового состава.
Последняя фраза прозвучала жестко, заставив меня быстро очнуться от легкого транса.
– У Марка Денисовича есть обязательства отчитываться перед вами? – вопросительно приподняла бровь, изображая наивную неосведомленность.
– Как будущий президент Холдинга, я должен первым узнавать о важнейших кадровых назначениях, – парировал Владислав Маркович.
Признаюсь честно, последняя фраза прозвучала как бахвальство, но я проглотила это. Стараясь сдержать язвительную улыбку, я позволила ей лишь едва зародиться на губах, встретив в ответ обезоруживающее сочетание надменности и очаровательной улыбки, аналогов которой я ранее не встречала.
Ярцев, безусловно, понимал свою привлекательность и виртуозно использовал это знание, применяя как оружие. Возможно, массового поражения.
– Надо было ему об этом обязательно напомнить. При всех, – ответила я, подпирая пятой точкой столешницу. Руками сжала края стола, чтобы не выказывать свою дрожь. Этот мужчина всего за несколько минут вызвал у меня нарастающее чувство опасности, хотя страх основывался на соображениях возможного ущерба моей карьере, который он способен нанести, будучи сыном президента холдинга.
– Обязательно, – спокойно проговорил он, в подтверждение кивнув головой, после чего потер подбородок и усмехнулся. – Неплохо начинать карьеру с такой могущественной протекции?
– Вам виднее, – ответила я, надеясь, что он раскусит мой тонкий намек.
Желая быстрее сбежать от Владислава Марковича, я взяла сумочку со стола, тем самым намекая, что мне выбраться на обед хочется больше, чем вести с ним «светскую» беседу.
– Туше! Мне кажется, мы подружимся, – уже более мягким тоном проговорил Владислав Маркович, сбрасывая маску высокомерия. – Так значит, ты и есть жена нашего Павлика. Очень приятно. И приятно удивлен.
Ярцев протянул мне руку в знак приветствия:
– Влад, – он наклонил голову набок, произнося свое имя таким тоном, будто оно ласкает слух не только всем женщинам, но и ему.
– Анна. А почему «приятно удивлены»? – мне было очень любопытно узнать, что именно его так приятно удивило во мне: сам факт, что Паша женился, или что я не такая страшная, как он рассчитывал или… что?
– Люблю женщин, наделенных интеллектом, – неожиданное заявление заставило меня сдержать улыбку, прикусив губу.
– К вашему несчастью, мозгов у меня в избытке, – твердо произнесла я, мысленно противопоставляя себя всем тем дамочкам, которые, уверена, обычно его окружают и которые падают ниц, сраженные пленительной красотой, харизмой и сексуальностью. И кошельком, в придачу.
– Учту. Давай на «ты». Мы ж одна семья, – предложил он вполне искренне, вынуждая меня задуматься о целесообразности перехода на неофициальный уровень общения.
– На работе не приемлю фамильярностей. Если допрос завершен, можно я сбегаю, перекушу что-нибудь? – обратилась я с просьбой, выдавив самую очаровательную и располагающую улыбку из своего арсенала.
– Еще ни одну красивую женщину не оставлял голодной, – ответил Владислав Маркович, позволив двусмысленности фразы заполнить пространство между нами, что снова вызвало жаркий румянец на моих щеках. – Пойдем.
Он кивнул головой в сторону холла и оттолкнулся от дверного проема. Протянул мне руку, словно предлагая свою помощь.
– К-куда? – я начала заикаться от неожиданной смены темы разговора, продолжая упорно смотреть на вытянутую мужскую руку. Непроизвольно заострила внимание на длинных по-мужски красивых пальцах.
– У нас здесь шикарное кафе на этаже, – пояснил Владислав Маркович, внимательно наблюдая за мной, прищурив глаза, очевидно наслаждаясь моим замешательством. – Все почему-то предпочитают ресторан, но в кафе более уютно, спокойно и атмосферно.
Я обошла его стороной, демонстративно игнорируя протянутую руку. Он действительно думал, что я возьму его за руку, и позволю постороннему мужчине вести себя куда-либо?
– Атмосферно? – иронически переспросила я, войдя в холл и повернувшись к Ярцеву, выравнивая расстояние между нами. Ведь куда именно двигаться, в каком направлении я не знала. Но успела заметить, что его взгляд был направлен в этот момент на мою пятую точку. Видимо, я очень «женственно» двигала бедрами, раз его она привлекла. Я не сдержалась и нахмурила брови, на что в ответ получила холодную усмешку.
Мы спокойно пошли вдоль просторного вестибюля, миновав конференц-зал. За прозрачными стеклами перегородки мерцала симпатичная кофейня, приглашая посетителей насладиться чашечкой кофе.
– М! Здесь, наверное, шикарный кофе, – восхитилась я, заметив высокую профессиональную кофемашину, за которой опытный бариста активно варил напиток для клиента. Интерьер кофейни был выполнен в стиле лофт, дополняя общую атмосферу мягкими светильниками, воссоздающими романтическую игру света и тени. Заняты были лишь два из десяти столиков, предоставляя гостям максимальный комфорт и приватность.
– Любитель кофе? – поинтересовался Владислав Маркович, поощряя мою реакцию.
– Ярый фанат, – улыбнулась я, подчеркивая искреннюю страсть к качественному кофе.
Мы подошли к барной стойке, где располагалось меню. Выбор, хотя и уступал разнообразию ресторана, оказался достаточно интересным и привлекательным для кофейни. Сделав заказ, я осмотрела помещение, выбрав дальний столик у стены. Если бы здесь были эти великолепные панорамные окна, то я однозначно выбрала бы столик у одного из них, чтобы пить кофе и наслаждаться прекрасным городским пейзажем.
Владислав Маркович заказал себе «как всегда» и подошел ко мне, вальяжно устроился в мягком кресле напротив, лениво положив руку на стол, и снова погрузился в изучение моей персоны, сопровождая взгляд мелкими постукиваниями пальцев
– Как мне определить, что мой заказ готов? – уточнила я, слегка тревожась от незнания.
– Принесут, не переживай, – успокоил меня Владислав Маркович.
– Вы ко всем своим сотрудникам применяете метод пристального исследования? – не удержалась я от острого замечания, удостоившись очередной обезоруживающей улыбки в ответ. Надеюсь, скоро я привыкну к этому. Сама не понимала, почему меня так задевает его интерес к моей персоне. Возможно, мне было просто непривычно ощущать на себе такие мужские взгляды.
– Мы же условились, что мы на «ты», – напомнил Владислав Маркович, не скрывая удовольствия от сложившейся ситуации.
– Мы условились, что на работе следуем правилам делового этикета, – возразила я, отстаивая свою принципиальную позицию, но улыбку так и не смогла сдержать.
– Сейчас обед, по трудовому кодексу – нерабочее время, – отметил Владислав Маркович. – Я чувствую себя пенсионером, когда ко мне «выкают».
– К вам в офисе все на «ты»? – уточнила я, искренне удивляясь, поскольку ранее наблюдала строгое соблюдение протокола даже Марком Денисовичем.
– Нет, – признал он, скрывая смех. – Ладно, проехали. Вы давно с моим братцем знакомы?
– Довольно давно – шесть лет, – лаконично ответила я, почувствовав желание собеседника углубиться в детали. Я сделала глубокий вдох, после чего выдохнула, пытаясь сбросить напряжение. Сама не понимаю, почему я так нервничаю. Это ж просто беседа. Причем в общественном месте. За такое не увольняют и штрафы не выписывают. Потому и выдавила из себя легкую улыбку и расслабила плечи. – Я познакомилась с ним, когда подавала документы в университет после школы. Он подрабатывал в приемной комиссии.
– Ох уж эта классическая любовь с первого взгляда! – иронично прокомментировал Ярцев-младший. Только что именно отрицал его разум, было не совсем понятно – возможность полюбить с первого взгляда или в целом возможность полюбить.
Мне принесли салат и авторский капучино с соленой карамелью, а Ярцеву эспрессо. Поблагодарив официанта, я вернула свое внимание Ярцеву, который внимательно меня слушал.
– Нет, – слабо улыбнулась я, возвращаясь мыслями к началу нашего знакомства с Пашкой и зарождению дружеских отношений.
– Со второго?
Кивком головы отмела и этот вариант ответа, продолжая улыбаться.
– Ты ломаешь все шаблоны романтических барышень. Хочешь сказать, что вообще пламенной любви не было? – данный вопрос показался мне слишком личным, неуместным для первоначального этапа знакомства. Я поерзала на кресле и тяжело выдохнула.
– Я знаю, что Паша иногда прилетал в Москву, неужели он не рассказывал?
– Про то, как вы начали встречаться нет. Он просто рассказывал про какую-то девушку, на которую запал. Все остальное было неинтересно, – ответил Ярцев, открыто признав отсутствие интереса к личным делам брата.
– А сейчас интересно? – язвительно спросила я, но мой голос тут же утонул в стоне восхищения, который вырвался из меня абсолютно непроизвольно, стоило только испробовать глоток кофе.
Капучино оказался настолько идеальным, что, закрыв глаза, я целиком отдалась ощущению воздушной молочной пенки, обволакивающей небо, насыщенного аромата крепкого эспрессо, плавно перетекающего в сладковатое послевкусие. Я очень любила капучино! И если, как в школе, мне скажут написать сочинение о том, как я провела свой день, то эти мгновения кофейного удовольствия станут единственными фрагментами в моем сочинении.
– А сейчас интересно, – повторил за мной Владислав, сменив интонацию. – После такого перформанса любой мужчина не устоит и станет твоим мужем.
Он имел в виду мое выражение чувств касательно вкуса кофе?
– Не могу спокойно реагировать на шикарно-приготовленное капучино, – призналась я честно, позволяя эмоциям выплеснуться наружу. – Это ж истинный праздник для чувств.
– Что? Истинный праздник для чувств? – переспросил Владислав Маркович, окрасив фразу нотками иронии, словно такое явление считалось невозможным.
– Вы когда-нибудь получали удовольствие от чего-либо?
– Несомненно, – произнес он, приподняв уголок рта в едва заметной улыбке, содержащей намек на пошловатый подтекст.
– Я про гастрономическое удовольствие, – решила прояснить я, улыбаясь.
Ярцев подпер подбородок ладонью и стал внимательно смотреть на меня. Его глаза казались магнитом, притягивающим и обнажающим меня изнутри. Никто ранее не рассматривал меня с подобной глубиной и откровенностью, даже Паша.
– Впервые вижу такую девушку, – признался он, и я уловила искренность в его голосе, свободном от иронии и циничного сарказма.
– Какую? Помешанную на кофе? – уточнила я, делая еще один глоток и не отрывая глаз от мужчины.
– Способной полноценно ощущать вкус настоящей жизни, – ответил он, снова откинувшись на спинку кресла, словно чувствовал необходимость быстро сменить тему разговора.
– Следовательно, крайне скучная жизнь была у вас, – иронично прокомментировала я, заметив легкость, с которой наш диалог приобрел непринужденный характер. Правда, в какой-то момент, мне показалось, что в моих словах сквозят нотки флирта.
– До твоего появления?
Я невольно рассмеялась, стараясь спрятать улыбку за изящной формой чашки. Общение с Владиславом Марковичем превратился в легкое и непринужденное занятие, постепенно сглаживая неприятные впечатления, возникшие в самом начале знакомства. Я сидела с кружкой в руке, не отрывая взгляда от прекрасного мужчины напротив, который отвечал мне тем же. Мысль о возможной дружбе, развивающейся между нами, приносила удовлетворение и радость.
Однако границы нашего общения оставались туманными, терзая меня сомнениями. Я никогда не была сильна в подобных делах, но меня царапал страх, что я перегибаю палку и открыто кокетничаю с ним. Видит Бог, я этого не хотела! Но все слова и фразы сами слетали с моего языка.

...

anjelika:

Доброй ночи!!!
С началом нового произведения!!!
Хорошо ,что Вы вернулись к писательству...потому что у Вас талант...сюжеты читаются легко..,но всегда переживательно за героев...И эта книга я уверена ,будет не исключением...А потому желаю благодарных читателей...интересного сюжета...А это уже чувствуется с первых глав...будет горячо и может даже слёзно...и пусть конечно от счастья!!!
Героям желаю терпения и конечно х/э...,а тем кто останется у "разбитого " корыта...найти свою судьбу...
Всем добра и хорошего настроения!!!

...

Ксанка:

Привет с поцелуйкой, милые Леди

Дорогая,


Спасибо большое за такие теплые пожелания и слова Буду стараться не разочаровать)))

...

Ксанка:

 » Глава 3

Вечером меня до дома доставил служебный автомобиль, за рулем которого снова сидел Григорий. Его закрепили именно за мной, соответственно, вопрос с утренними поездками на метро был закрыт. Нет, меня нисколько не смущал общественный транспорт, тем более в Москве, просто для меня столичный метрополитен оставался миром неизведанным и сложным.
Ещё до прибытия мужа я успела подготовить домашний ужин, но Паша задержался в дорожной пробке, и вечер я провела в одиночестве. Воспользовавшись моментом, успела посетить расположенную неподалёку кофейню и насладиться божественным вкусом капучино.
С другой стороны я была рада в первый рабочий день остаться дома одна, так как не готова была отвечать на вопросы мужа о прошедшем дне, чувствуя неловкость из-за совместного обеда с его братом. Обед, кстати, пролетел очень быстро. Мы все время проболтали, не замечая как секунды сменяются минутами. Проводив меня до кабинета, Владислав пообещал устроить экскурсию по Холдингу, но я хотела изучить территорию самостоятельно.
Утром, после душа, с тюрбаном из полотенца на голове, я прошла в кухонную зону, где за высоким островком уже сидел в пиджаке и галстуке Паша. Напротив стояла тарелка с горячим омлетом и ароматная кружка кофе, предназначенные специально для меня.
– Доброе утро, любимый, – я обогнула кухонный островок и нежно поцеловала мужа в губы. Он обхватил меня за талию, прижавшись крепче, словно пытаясь продлить это мгновение, но время не позволяло даже на минуту задержаться.
– Доброе утро, зая. Вчера, смотрю, очень устала? Тяжелый день выдался?
– Вроде, нет.
– Все нормально вчера прошло?
– Безупречно, – я подняла утвердительно большие пальцы, сев напротив мужа на высокий табурет и положив локти на столешницу.
– Нравится работа или еще не успела разобраться?
Я медленно повертела ладонью над столом, показывая свою неопределенность. Первые впечатления о работе еще не сформировались, было слишком рано судить, тем более это всего лишь стажировка, и полноценной сотрудницей я пока не являлась.
– Ты поздно вернулся?
– Почти в половину двенадцатого, – с легкой улыбкой ответил Паша, беря мою руку в свою. Прикосновение согрело душу, как и последующие слова: – Прости, что оставил тебя одну. Это твой первый рабочий день, а я сразу же накосячил.
– Это не твоя вина, мы не готовы к таким дорожным неожиданностям, – искренне успокоила я его, абсолютно не обвиняя в том, что он застрял в пробке. – У нас впереди целая вечность совместных вечеров.
Паша поднялся, поцеловал мою ладонь и щелчком пальца дотронулся до кончика носа.
– Марк вчера звонил, приглашает на ближайшие выходные на обед или ужин. Что выберешь?
– А если объединить и то, и другое? – улыбнулась я, подмигивая. – Чтобы дома вообще не готовить.
Пашка рассмеялся, наслаждаясь моей инициативой.
– Какая ленивая мне досталась женушка. Я пожалуюсь твоему начальнику, чтобы получше следил на работе. Вдруг и там приступы лени накроют.
– Я тоже найду, на что пожаловаться твоим родственникам, – я спрыгнула со стула и пальцем указала на него, оставляя тарелку в раковине. – И поверь, я их еще и на свою сторону переманю.
Паша, подойдя сзади, нежно обхватил меня за талию и легонько коснулся губами макушки, втягивая аромат моих волос. Закрыв глаза, я полностью отдалась ощущению тепла и покоя, наполнивших мое тело. В его объятиях я чувствовала себя защищенной и любимой, словно в уютном гнезде, прятавшем от суровой действительности. И покидать это гнездышко совсем не хотелось, так как там, за его границей была суровая взрослая жизнь, которую мой мозг до сих пор боялся принимать. Мир взрослых решений и ответственности казался пугающим и тревожащим. Ранее, до переезда в Москву, Паша самостоятельно принимал все важные решения, а я жила спокойно, беззаботно и легко. Теперь же на мои плечи ложился груз ответственности не только за собственную жизнь, но и за судьбы сотрудников холдинга, зависящих от принятых мной решений.
От этой мысли по телу пронеслась дрожь, которую почувствовал и муж.
– Замерзла? – с заботой спросил он.
– Нет, просто задумалась о работе, – объяснила я, поворачиваясь к нему и целуя в губы. – Постарайся сегодня не задерживаться.
Открыв дверцу автомобиля, я вышла на парковку Холдинга и поправила юбку-карандаш, которая во время поездки и моего неуклюжего «выхода» из высокой машины собралась и перекрутилась. На свободное место справа от меня резко въехал черный Рэндж Ровер. Почти такой же, на каком приехала я, только полностью тонированный и с притягательными элементами на кузове, придающими угрожающий и стильный вид внедорожнику.
Я полностью выпрямилась, убедившись, что довела юбку до подобающего вида, и хотела уже обойти черный внедорожник, как дверь со стороны водителя открылась и из нее вышел Владислав Маркович.
– Доброе утро, – прозвучало его приветствие, разносясь сильным эхом по территории парковки. Ярцев улыбнулся и остановился, позволяя мне пройти первой.
– Доброе утро, – ответила я тише, стараясь не привлекать лишнего внимания, но улыбнулась в ответ.
– Как спалось? – поинтересовался Владислав Маркович, нажимая на кнопку вызова лифта. Я непроизвольно начала дергать пиджак, боясь, что у меня могло что-то где-то торчать или выбиться. – Отлично выглядишь.
– Спасибо, вы тоже, – я ничуть не слукавила, восхищаясь безупречным кроем его костюма. Казалось, что он сшит на заказ, идеально облегая фигуру. Это не обычные покупные костюмы, которые безвольно висят на мужчинах. Благодаря идеальной посадке видны рельефные плечи и стройная талия Владислава. Он поправлял манжеты рубашки, пристегнутые запонками, на которых, вероятно, выгравированы инициалы владельца этого великолепного костюма.
Захотелось и Пашке такой костюм – индивидуальный, из премиальной ткани. Хотя его гардероб и так состоял уже из качественных изделий. Мама владела швейным ателье, и мне было достаточно выбрать ткань, чтобы она изготовила для него превосходные костюмы. Приехав в столицу, мы уже имели десяток эксклюзивно сшитых костюмов, правда, не из элитных тканей.
– Так как спалось? Приснился жених на новом месте? – спросил Владислав Маркович, напомнив о вопросе, оставшемся без ответа, пока я любовалась его костюмом.
– Рядом с мужем другие мужчины не снятся, – улыбнулась я, перешагивая порог открытой кабины лифта. Оказавшись спиной к задней стенке, я почувствовала тепло металлического покрытия. Владислав приблизился и остановился рядом, его улыбка не погасла, а глаза с высоты его роста смотрели на меня с едва заметным интересом.
И почему только я такая коротышка? Пашка, правда, говорит, что мои сто шестьдесят пять – идеальный рост для девушки, но мне всегда хотелось быть высокой. Спасибо генам, что одарили меня хотя бы стройной фигурой и большой грудью. Которой я, кстати, очень долго стыдилась.
– Это пока конфетно-букетный период, – ответил Владислав Маркович, продолжая развивать тему.
– Мы уже давно этот период прошли.
– Ну а как называется тот временной отрезок после свадьбы, когда друг другу в рот заглядывают? – не унимался он, явно демонстрируя скепсис относительно института брака.
– Счастливая семейная жизнь, – спокойно предложила я.
– Точно! – подтвердил Владислав, спрятав руки в карманах брюк, с улыбкой смотря на металлические двери лифта. – Счастливая семейная жизнь.
Каждое слово он произносил медленно, словно проверяя вкус и консистенцию. Раскусывая каждую буковку и прожевывая ее, будто пытаясь понять – вырвет его или нет от сказанного.
– Год наслаждения, два года слез, третий – развод и споры о разделе имущества, – самовлюбленно подытожил он, слегка наклонив голову и наблюдая за моей реакцией.
Кабина остановилась на одиннадцатом этаже, и мы направились к кабинету. Моему кабинету. Кабинет Владислава располагался слева от лифта.
– Ваши родители доказали обратное. Так же этот случай и не про нас с Пашей, – спокойно ответила я, не поддаваясь на провокацию.
– Мои родители – динозавры. Подобных семей больше не существует. Да и у них не все было безоблачно.
– Хотите об этом поговорить?
– Нет, – коротко ответил Владислав Маркович, закрывая тему.
Мы вошли в приемную, в которой уже располагалась Кира. Кристина Алексеевна также была уже на рабочем месте и, видимо, услышав наши голоса, устремила взгляд в сторону входа. Шагнув в кабинет, я ощутила, как Владислав Маркович задержался в проеме, словно изучая окружающую обстановку.
– Доброе утро, Кирочка, – Ярцев одарил бедную Кирочку подмигиванием. Уверена, что та залилась краской от ласкового тона, который прозвучал по приемной. Затем он повернулся к нам.
– Прекрасного дня, красавицы, – сопровождая свои слова подмигиванием, проговорил Владислав Маркович и удалился, оставив после себя атмосферу необъяснимого напряжения.
– Сразу говорю, он бабник, – объявила Кристина Алексеевна, видимо, не теряя времени на дипломатичные разговоры. Ей, очевидно, бросилось в глаза наше одновременное появление. Я хотела было ответить, что мы родственники и ее комментарий не совсем уместен в нашей ситуации, но не знала – стоит ли об этом говорить. Вместо этого я подняла руку и продемонстрировала кольцо на безымянном пальце правой руки.
– Думаешь, Ярцева это волнует? – с легкой иронией спросила Кристина Алексеевна.
– Главное, что волнует меня. Но заверяю, Владислав Маркович не станет ко мне клеиться, – ответила я, только потом подумав, а стоит ли вообще оправдываться перед малознакомым человеком.
В этот момент в кабинет заглянула Кира и, улыбнувшись, сказала, что меня ожидает Марк Денисович. Кристина Алексеевна взяла со стола свой планшет и направилась вместе со мной к выходу.
– Только Анну Константиновну, – уточнила помощница и пожала плечами.
Мне стало до ужаса неудобно перед этой женщиной. Она итак думает, что я собираюсь ее подсидеть, так теперь и Марк Денисович назначает встречу со мной без ее участия. Так, надо по возвращении поговорить с Кристиной и заверить ее, что я не планирую оставаться в Холдинге.
Я вышла из приемной и вдруг поняла, что не знаю, где кабинет Ярцева-старшего. За помощью пришлось обратиться к Кире.
Кира направила меня в сторону, где находились знакомые помещения: конференц-зал и кофейня. Проходя мимо кофейни, я почувствовала, как желудок скрутило в сладостном предвкушении. Я посмотрела на часы – до открытия еще целый час, но желание насладиться ароматным напитком росло с каждой секундой.
Добравшись до массивных дверей, выделяющихся на фоне стандартных офисных конструкций, я прочитала надпись «Президент. Ярцев Марк Денисович», которая усилила мою тревогу. Зачем он меня позвал? Может, на меня уже кто-то пожаловался? Хотя за что?
Войдя в кабинет Марка Денисовича, я была поражена великолепием интерьера, не имеющим аналогий в реальной жизни. Подобную обстановку я ранее наблюдала лишь в телевизионных передачах, транслируемых по вечерам. Кабинет обладал не только продуманным дизайном, но и имел отдельный выход на террасу, демонстрирующий статус и полномочия владельца.
Опомнившись, я заметила Марка Денисовича, сидящего за столом переговоров в сопровождении Владислава Марковича
– Доброе утро, Анна Константиновна, присаживайся, – Марк Денисович указал рукой на свободное кресло рядом с сыном, возвращаясь к просмотру сообщений на планшете.
Я скромно заняла указанное место, стараясь не обращать внимания на взгляд Владислава, который, казалось, снова сосредоточился на изучении моей внешности.
– Анна Константиновна, вчера совместно с нашими партнерами из торговых сетей мы рассмотрели ваше предложение по повышению стоимости существующего ассортимента товаров, – начал Ярцев-старший, и я немедленно выпрямила спину, осознавая, что была приглашена на рабочую встречу для обсуждения именно моего проекта. Само понятие «мой проект» звучало непривычно и интригующе, ведь ранее я не управляла проектами подобного масштаба. – Некоторые партнеры отказались сотрудничать с нами, что создает дополнительные трудности для нас. Но мы были бы не мы, если бы опустили на этом руки.
Он замолчал, посмотрев на сына. Странная пауза вынудила и меня обратить внимание на Владислава, явно участвовавшего в развитии сценария встречи.
– Да, – продолжил Владислав, откинувшись в кресле и вальяжно вращая в руке стилус, ритмично постукивая инструментом по столешнице. – Вчера мы с отцом долго обсуждали способы убеждения инвесторов и совета директоров.
Он устремил на меня стилус, словно тот служил дополнительным средством передачи важности разговора.
– А совет директоров, как ты вчера поняла, не особо верит в успешность этого проекта. Мы решили начать продвигать товар в своей сетевой корпорации.
– Я прошу прощения, Марк Денисович и Владислав Маркович, – подключилась я к беседе, после того, как оба замолчали. – Я видимо, что-то пропустила, когда изучала информацию по Холдингу. А разве у нас имеются в управлении торговые сети?
– Нет, но мы работаем над этим, – четко и лаконично ответил Владислав Маркович, сконцентрировав мое внимание на себе. Его манера вести деловые переговоры вызывала у меня внутренний трепет и восхищение. – Эту идею мы обсуждали с отцом неоднократно, даже выносили на обсуждение совета директоров. Уже найдены потенциальные инвесторы. Завтра я вылетаю в Волгоград по решению этого вопроса. Мы пригласили тебя для обсуждения концепции продвижения не только продукции, но и будущей торговой сети, которая вскоре присоединится к холдингу. Надеемся, что это произойдет в ближайшее время.
Если я все правильно понимала, то, не имея на сегодняшний момент официального места работы в Холдинге, так как я всего лишь проходила стажировку, уже при этом получила два важных проекта.
– Ты сейчас понимаешь нас? – уточнил Владислав Маркович, внимательно наблюдая за моей реакцией.
– Понимаю, – хрипло произнесла я, чувствуя необходимость увлажнить пересохшее горло. Марк Денисович и Владислав одновременно взяли бутылки с водой, открыв их крышки. Глава холдинга налил воду в стакан и протянул мне.
– Как только мы решим этот вопрос, сразу возьмемся за завод. Но придется отправиться в Астрахань, чтобы для начала провести ревизию сложившейся ситуации. Возможно, потребуется оптимизация производственного процесса, но этим займется Владислав. Твоей задачей станет разработка бренда и рекламных мероприятий.
Я внимательно слушала и кротко кивала, осознавая масштаб ответственности.
– Ань, – Марк Денисович решил нарушить деловой этикет, – у тебя ж не будет проблем с командировкой?
– У меня? – удивилась я, указывая на себя пальцем. – А какие могут быть проблемы?
Во-первых, я не сразу догнала, что в командировку отправляют именно меня. Не знаю, как можно было истолковать вопрос Ярцева-старшего иначе, но я действительно не сразу сообразила. А во-вторых…
– Паша не будет против, что тебя в командировки направляют? – если честно, то про Пашу я как-то вообще не подумала. А он может быть против?
– Полагаю, что нет, – ответила я, абсолютно уверенная в способности разрешить вопрос с мужем.
Ярцевы переглянулись, явно владея какой-то информацией, неизвестной мне. Я прищурилась, пытаясь выявить причину их поведения.
– Марк Денисович, Паша вам что-то говорил? Я обещаю, что он не будет вмешиваться в мою работу и как-то влиять на мои действия здесь или решения.
Владислав почему-то хмыкнул, очевидно сомневаясь в моих словах.
– Как это понимать? – не удержалась я, спокойно глядя на Владислава.
– Аня, – Марк Денисович поднял руку, призывая к спокойствию, – Влад беспокоился, что Павел не захочет отпускать тебя в командировку.
И здесь у меня в голове сложилась последняя частичка пазла, которую я изначально упустила: командировка в Астрахань. Моя задача состояла в разработке маркетинговой стратегии, в то время как Владислав Маркович должен был решать организационные и управленческие вопросы.
– Все будет в порядке, – поспешила заверить я, не успев подумать о возможных последствиях. – Почему Паша должен мешать моей работе? Если требуется командировка, значит, я отправляюсь в командировку.
Мысленно я осознала, что еще не обсуждала с мужем вопрос поездок, даже не поднимала его. И неизвестно, готов ли он отпустить меня в командировки, даже короткие.
– Значит, вопрос закрыт, – постановил Владислав Маркович, приподняв руки вверх, словно мы решили какой-то сложный и нерешаемый вопрос. Но где-то в глубине души лежал осадок, не дающий мне покоя. Я опустила голову, размышляя о необходимости обсудить это с Пашей. Сегодня я точно не буду это обсуждать, тем более, что на вечер запланировала ужин при свечах.
Последующий час мы посвятили моему проекту. Мы слишком активно обсуждали всевозможные варианты рисков, которые выползут в ходе работы, что я вымотанная уже в начале рабочего дня покинула кабинет Президента Холдинга. Владислав остался в кабинете отца для решения вопроса с завтрашней командировкой. По пути я купила капучино, который с удовольствием потягивала на ходу.
Вернувшись в кабинет, я обнаружила, что Кристина Алексеевна смотрит на меня с явным недоверием и презрением. Я совсем забыла про нее.
Поставив стакан на стол, я решила все-таки сделать то, что хотела еще вчера – успокоить ее опасения.
– Кристина Алексеевна, вижу, что я вам не нравлюсь, – выдохнула я, настраиваясь на конструктивный диалог и готовясь к возможному конфликту.
– Дело не в моем личном отношении к тебе.
– Конечно, «это бизнес, ничто личное», – парировала я, стараясь устранить напряженность. – Кристина Алексеевна, я заверяю вас, что не охочусь за этим креслом.
Я вложила в свои слова максимальное количество искренности и уверенности, чтобы убедить наставника в чистоте моих намерений. Противостояние с ней на протяжении оставшихся недель казалось бессмысленным и лишним.
– Тогда к чему весь этот энтузиазм на совещании? – Кристина Алексеевна кивком головы указало на предполагаемое место конференц-зале где-то за пределами этого кабинета.
– Это просто работа. Когда приходят идеи, я не могу хранить их в себе, – честно призналась я. Ни один семинар в универе не мог обойтись без моего комментария или выступления, преподаватели уже заранее предупреждали, не успев задать вопрос, что ждут ответа от всех, кроме меня. Я не была выскочкой, просто мой синдром отличницы не давал мне спокойно жить. – У меня нет планов оставаться в Холдинге. И, мало того, хочу напомнить, что если бы не ваша беременность, меня бы здесь и в помине не было. Вы бы к любой другой замене отнеслись также?
– Я знаю, что ты здесь не случайно. Протекция Марка Денисовича явно не будет временной заменой.
Теперь я осознала, что дело не во мне. Ну, частично не во мне. А в моей родственной связи с Президентом Холдинга, которое может перекрыть многие годы, отданные ею этой компании.
– Кристина Алексеевна, когда я устраивалась сюда…
– Ты еще не устроилась, – перебила меня Кристина Алексеевна, не дав закончить мысль.
– Меня сразу предупредили, в том числе и лично Марк Денисович, что это место временное. Единственное, что я получу за это время работы – это профессиональный опыт и ценные рекомендации, если я проявлю себя. Вас никто не собирается смещать.
– Вот ты и решила начать проявлять себя, да?
– Я не виновата, что такая, – я пожала плечами, исчерпав запас аргументов. Я сказала все, что хотела, и не собиралась убеждать ее поверить моим словам.
– Хорошо, посмотрим, – процедила Кристина Алексеевна, одарив меня последним презрительным взглядом, после чего устроилась за столом, начав активно бить пальцами по клавиатуре.
Мне оставалось лишь постараться скрыть довольную улыбку. Возможно, однажды нам удастся достигнуть с ней взаимопонимания.
В обеденное время я снова поплелась в кофейню. Заказала себе пасту карбонара и капучино. Расположилась за тем же столиком и погрузилась в чтение ленты новостей, пробегая глазами заголовки статей в приложении «Дзен». Прямо напротив моего кресла бесшумно уселся Владислав Маркович. Даже не поднимая взгляда от экрана телефона, я по одному лишь запаху дорогого парфюма поняла, кто именно решил составить мне компанию.
– Что-то ты заскучала, – Владислав Маркович откинулся на спинку кресла, бросив на стол свой айфон. Решив последовать его примеру, я аккуратно опустила свой смартфон рядом, осознавая, что сохранение концентрации на нем в присутствии Ярцева выглядело бы невежливо.
– Вы даже не даете мне времени на грусть, Владислав Маркович.
Владислав тяжело вздохнул, втягивая воздух, затем наклонился ко мне через стол, улыбаясь и прикусывая губу. Его улыбка обладала гипнотическим действием, поражая окружающих своей безупречностью. Я была уверена, что многие девушки падали перед ней без сопротивления.
– Ань, меня уже немного подтряхивает от того, как ты усердно игнорируешь мои просьбы перейти на «ты».
– Я не игнорирую, Владислав Маркович, – возразила я, сохраняя официальную форму обращения. – Просто на рабочем месте нет места фамильярностям.
– Я это уже слышал. В конференц-зале при людях обращайся ко мне, как хочешь. Но сейчас, во время обеда, можно ведь официальный тон сбавить и перейти на доверительный.
Он продолжал улыбаться, что заставляло мое сердце немного энергичнее пульсировать. У него были очень красивые черты лица, но в то же время лишенные женственности. Дерзкий взгляд и притягательная улыбка. Щетина на острых скулах придавала Владиславу возрасту и статусности. Уверена, сбрей он эту щетину, то сразу потеряет лет пять как минимум.
– Или ты боишься? – он перешел на полушепот, очевидно заметив, что я внимательно наблюдаю за ним. – Боишься, что такая свобода общения сотрет между нами черту?
– Какую черту, Владислав Маркович? – также шепотом поинтересовалась я и подалась вперед. и теперь также как и он упиралась локтями в столешницу, не отрывая глаз. Расстояние между нашими лицами сократилось до десятка сантиметров, создавая атмосферу интимности.
– Черту между мужчиной и женщиной. Как она там называется… – Владислав опустил взгляд в столешницу, создавая впечатление задумчивости, а затем вдруг выдал: – дружбой.
– Мы знакомы всего два дня…
– Но ты уже боишься меня, – самоуверенно перебил меня Ярцев, на корню обрывая мою попытку прочитать ему лекцию про невозможность за столь короткое время стать друзьями.
– Я боюсь? – я сдерживала смех, но вот улыбку не могла. Мне даже стало любопытно, что именно крутится в его голове. Неужели он думал, что его очарование подействует и на меня?
Но последующих действий я даже не ожидала. Он снова откинулся на спинку кресла и поправил полы пиджака.
– Ну если не боишься, значит вопрос закрыт, – махнул он рукой, разрешая инцидент.
Наш заказ доставили одновременно, и мы молча принялись за еду, периодически бросая взгляды друг на друга, сопровождая каждый взгляд теплой улыбкой.
– Итак, – Владислав Маркович прошелся салфеткой по губам и вернул свое внимание к моей персоне, – не страшно было соглашаться на такую должность, не имея опыта за плечами? Не подумай плохого, мне просто любопытно.
Он говорил искренне, я это чувствовала. Потому и я не стала юлить.
– Страшно, конечно. Сомневаюсь, что есть люди, которые даже с опытом работы не страшатся нового места. Знаете, – когда из меня вырвалось уважительное обращение, Владислав сморщился, но я продолжила, – хочу признаться: когда вчера подъезжала к Холдингу и воочию увидела эту махину, я всерьез подумывала ретироваться. Мне стало так страшно, что, казалось, в обморок упаду от волнения.
– Шутишь?
– Нисколько. Такая должность возлагает на тебя огромную ответственность, которой ты обязана умело пользоваться. Но не имея опыта работы это очень тяжело. Я каждую минуту сомневаюсь в правильности своего выбора.
– Не стоит, – успокаивающе произнес Владислав, приободряя меня. – Первое впечатление обманчиво, все легче, чем кажется. Я помогу тебя адаптироваться здесь.
– Зачем? – удивилась я, искренне не понимая мотивов его поддержки.
– Потому что мы… – он рукой указал на себя, а затем на меня, – родственники и друзья.
Владислав подмигнул мне, переворачивая все внутри меня. Мне Паша говорил, что его родственники очень дружелюбные и отзывчивые люди, но что таким окажется и Владислав Маркович я не ожидала.
– Буду благодарна, – искренне произнесла я, действительно нуждаясь в поддержке в Холдинге, несмотря на временный характер моей должности. – Тяжело в новом городе без друзей. Да и не умею я их заводить.
– Только аккуратнее с этим.
– Считаете, что меня все сожрать хотят за место директора?
Владислав Маркович сделал глоток своего эспрессо и облизал губы, вынуждая опустить взгляд с глаз на них.
– Считаю, что ты достойна того, чтобы тебе дали возможность оказаться на этом месте. Ты умна, амбициозна и очаровательна, – продолжил Владислав Маркович, незаметно переходя к комплиментам. В двадцать два года я совершенно не привыкла к подобному вниманию и покраснела, словно школьница
– Что тебя так смутило? – уточнил Владислав, вглядываясь в мое лицо
– Абсолютно ничего, – я опустила взгляд в кружку капучино, пытаясь избавиться от этого жгучего чувства дискомфорта.
– Это ты так от моих слов раскраснелась? – Влад протянул руку и осторожно приподнял мой подбородок, пытаясь поймать мой взгляд. – Только не говори, что не осознаешь свою привлекательность.
– Владислав Маркович… – я убрала его пальцы, едва сдерживая улыбку.
– Влад, – резко поправил он, подчеркивая желаемую неформальность.
– Влад, давайте сменим тему, – попросила я, чувствуя, что обстановка приобретает неуместный оборот.
– Да, брось ты. Я не верю, что ты так недооцениваешь эффект своего воздействия на мужчин. До Пашки вокруг тебя, по-любому, крутились парни. Да и после его появления уверен тоже, – он сделал глоток кофе и поставил кружку на стол, начиная постукивать пальцами по столешнице.
Я поднесла кружку к губам, скрывая за ней улыбку.
– Что? Не так? – продолжал допытывать Ярцев.
Я отрицательно покачала головой и поставила капучино на стол. Обхватила всю кружку пальцами, словно пытаясь согреться.
– А как тогда?
– Вам-то какая разница? – улыбаясь, спросила я. Я действительно не понимала, почему такой мужчина как Ярцев проявляет повышенный интерес к моей скромной персоне.
– Второй день мучаюсь от любопытства, жажду узнать, как наш Павлуша смог отбить тебя у других претендентов, – поинтересовался Владислав, продолжая пытать меня вопросами.
– Никак не отбивал, – призналась я, пожимая плечами. Очевидно, мой ответ разочарует собеседника. Два дня Владислав потратил на мучительные размышления, а сейчас ему предстояло узнать, что претендентов на мое сердце и не было. – Не было других претендентов.
– Не было? – удивился Владислав. Взял со стола зубочистку в прозрачной упаковке, раскрыл и зажал ее между зубами, пожевывая. – Ну кто-то же ухаживал? Там цветочки, конфетки, шарики.
– Нет. Не было ни цветочков, ни шариков. Никто до Паши за мной не ухаживал.
– Не верю, – произнес Владислав, явно сомневаясь в правдивости моих слов.
Я невольно закатила глаза, не понимая, почему эта информация казалась столь неправдоподобной.
– Я была полностью поглощена учебой. Любой разговор с юношами строился исключительно вокруг литературы и школьных уроков. Можно сказать, я была типичным ботаником, носившим очки и мешковатую одежду. Свободное время я тратила на подготовку к занятиям, в то время как одноклассницы ходили на танцы с мальчиками из старших классов, а затем из колледжей. На уроках была выскочкой с вечно поднятой рукой, желая быстрее всех ответить на вопросы учителей.
– Как на нашем первом совещании? – уточнил Ярцев-младший.
– В точку.
– Все равно не верю, что в старших классах никто не подкатывал.
– Не подкатывал, – я бросила на стол салфетку, которую разрывала на мелкие кусочки, сама того не замечая.
– И даже записки в рюкзак не бросали?
Я отрицательно покачала головой, выбивая усмешку из Ярцева.
– И даже до дома никто по-дружески не провожал, – Владислав сделал характерный жест пальцами на слове «по-дружески».
– Нет, – коротко ответила я.
– Ты, наверное, в религиозной школе училась, где взращивают будущих монахинь. Как она правильно называется?
– Православная, – рассмеялась я, выпустив эмоции наружу. Владислав действовал настолько непринужденно, что я уже не контролировала свои слова, просто рассказывая все, как было. – И нет, это была обычная школа. Меня действительно ничто, кроме оценки в дневнике и первой ответить на занятиях, не интересовало. И парни, видимо, это чувствовали.
– Я бы сошел с ума, если бы в моем классе училась такая энтузиастка учебы, – усмехнулся Владислав, взглянув на меня с хитрецой. – А как ты вообще с моим братцем заговорила?
Я бросила на него укоризненный взгляд, ясно давая понять, что тема закрыта. Однако Владислав не собирался отступать.
– Рассказывай, не тяни время, – потребовал он, нетерпеливо ожидая продолжения
– Так как он сидел в приемной комиссии, – вздохнула я и продолжила, – у меня другого выхода и не было. Потом просто разговорились, несколько раз встречались в библиотеке, участвовали в общих семинарах, и все закрутилось, завертелось. Однажды он сел рядом со мной в студенческой столовой, и дальше события понеслись стремительно.
– И понеслись они более чем стремительно, – заметил Владислав.
– Да, мне повезло с Пашей.
– Вообще-то я имел в виду, что повезло ему, – уточнил Владислав, помолчал и внимательно посмотрел на меня, прищурив глаза. – Стой. Дай догадаюсь, он был твоим первым мужчиной.
Я почувствовала, как кровь бросилась в лицо. Это было очень нетактично задавать такие вопросы малознакомому человеку, а если быть точнее – девушке.
– Даже отвечать не буду на такой вопрос, – мне показалось, что у меня от жара стал заплетаться язык и речь стала несвязной. Внутри меня что-то беспокойно трепыхалось, словно очередная волна волнения рвалась наружу.
– Итак все понятно, – насмешливо произнес он, продолжая жевать зубочистку, изредка передвигая ее между губами.
– Что именно вы поняли? – осторожно уточнила я.
– Почему ты вышла замуж за Павла, – объяснил он, не скрывая насмешки. – Потому что он был твоим первым мужчиной.
– Считаете меня старомодной?
– Нет, лишь предположил, что ты решила запрыгнуть в первый попавшийся вагон, – улыбнулся Владислав, наслаждаясь моим замешательством.
– Эй! – я скомкала салфетку и бросила в него. Влад наигранно увернулся от нее, будто я бросала в него булыжник. – Может, у меня просто есть какие-то моральные принципы, за которые я держусь. И я просто любила Пашу. И если выражаться вашим языком, было бы лучше менять вагоны?
– Нет, – он, улыбаясь, покачал головой, осматривая меня внимательно и цепко. Задержал взгляд на декольте, затем скользнул к губам и глазам. Очередная улыбка всколыхнула мое сердце, заставляя его бешено биться.
– Что опять? – спросила я, положив ладони на поверхность стола, имитируя желание стиснуть его шею.
– Не думал, что еще существуют девушки, которые выскакивают замуж за своих первых мужчин.
– Почему бы и нет? Он прекрасный человек, любящий муж, – пояснила я, немного смущаясь, что вынуждена говорить на столь личные темы.
– Понимаю, – ответил Владислав, сидя и слегка покачивая головой, наблюдая за мной сквозь прищуренные глаза. – Но я не об этом.
Действительно, я не могла понять, к чему он клонит. Но в моей голове вдруг мелькнула мысль, что, возможно, мой внешний вид противоречит такому консервативному жизненному выбору.
– Я выгляжу слишком развратной для такого старомодного образа жизни? – осторожно уточнила я.
– Ты выглядишь неискушенной милашкой, – ответил Владислав, прекращая усмехаться. Глаза потемнели, а на скулах заиграли желваки. – Многие используют такую невинность, чтобы манипулировать мужчинами.
Эти слова вызвали легкую дрожь по коже. Его откровенность сбивала с толку, но комплименты были произнесены настолько непринужденно и элегантно, что создавалось впечатление искренней дружеской беседы. Но что-то в этой ситуации вызывало беспокойство, хотя я пока не могла понять, что именно.
– Нам пора возвращаться, – проговорила я, взглянув на часы.
– Да, пойдем, – согласился Владислав, откашлявшись в кулак и неожиданно сменив игривый тон на строгий.
– Влад, подождите. Я капучино еще возьму в кабинет, – неожиданно остановила я его, когда мы уже почти покинули помещение. Но затем замешкалась, пытаясь понять, зачем его остановила. И стала как-то неуклюже жестикулировать руками. – Нет, меня можете не ждать. Я… сама закажу и дойду!
Я резко развернулась и направилась к бармену, проклиная себя за топорную тираду. Остановилась у барной стойки и пальцем показала «один».
– Капучино с собой, – протараторила я бармену и стала искать в телефоне приложение для оплаты. Пальцы нервно порхали над экраном, но глаза так и не находили нужную иконку. И пока я все это проделывала, кто-то позади меня протянул телефон. Сигнал успешной транзакции прозвучал как выстрел, заставив сердце бешено забиться. А знакомый запах мужского парфюма окутал меня невидимым куполом, внутри которого, как мне казалось, я была под защитой. И даже не подозревала, что это самое небезопасное было для меня место.

Наступили долгожданные выходные.
Суббота была плотно расписана визитом к семье Ярцевых. Признаюсь честно, я предпочла бы провести день вдвоем с мужем, валяясь утром в постели и гуляя по Москве во второй половине дня. Однако Паша настоял, напомнив, что уже обещал визит, и мы упаковали сумки, прихватив теплые вещи на случай вечерней прохлады. Видимо, Паша планировал остаться там допоздна.
Ярцевы, как и в прошлый раз, встретили нас очень радушно. На этот раз я надела свои любимые потертые серые скинни с футболкой, на которой в технике карандашного рисунка был нанесен контур Кремля. Поверх футболки я набросила муслиновую рубашку темно-синего цвета, с удлиненным подолом позади. Несмотря на теплый сентябрь, прохладный ветерок проникал под одежду, нежно касаясь кожи, чувствительной к любым переменам температуры.
– Знаешь, Паш, мы сейчас реализуем проект, идейным вдохновителем которого стала Анна, – начал Марк Денисович, как только мы устроились на террасе. Он подал мне и Пашке по бутылочке пива и отсалютовал нам.
– Вот как? – уточнил Паша, обращая свое внимание на меня. Мы сидели обнявшись на плетеном диванчике, и он посмотрел на меня, довольно улыбаясь. – Я же говорил, что она невероятно талантлива.
– Талантливая и трудолюбивая, – отметил Ярцев. – Я сам был таким, и уважаю это качество в молодежи. Современные специалисты часто выполняют задания механически, не проявляя инициативы. Редко встречаешь тех, кто способен выдвигать оригинальные идеи и брать на себя ответственность. Анна же нас всех покорила.
– Как я вас понимаю. Она меня до сих пор каждый день покоряет, – я слегка ткнула мужа в бок, давая понять, что не люблю быть в центре внимания, и попросила взглядом перестать.
– Марк Денисович, – я решила сменить тему, чтобы выбраться из этого дискомфортного болота. – А где девочки?
– Они еще в школе. Потом у них дополнительные занятия по английскому и секции. А Катюша снова у своего соловья. Они, кстати, обещали приехать к вечеру.
– Насыщенная жизнь у Кати. Она по-прежнему ведет свой блог? – поинтересовался Пашка у Ларисы Сергеевны.
– Да, как будто других дел не бывает, – с улыбкой ответила Лариса Сергеевна.
– А что за блог? – решила уточнить я.
– Катя – блогер, – пояснил Паша. – Она делает ролики о своих буднях, встречах, вечеринках.
– И что? Много у нее подписчиков? – спросила я.
– Почти семь миллионов, – проговорил Марк Денисович.
– Ого! Она популярный блогер, – искренне удивилась я тому факту, что чужая жизнь привлекает столь значительную аудиторию.
– Нередко именно из ее блога узнаю, где находится моя дочь в данный момент, – признался Марк Денисович.
– Марк, пора принять, что наша дочь уже взрослая, – мягко остановила его Лариса Сергеевна, пытаясь снять напряжение. – Главное, что за ней всегда присматривает охрана.
Лариса Сергеевна подняла взгляд к небу, наслаждаясь ярким солнцем, обогревающим нас в этот замечательный осенний день.
– Разрешите, мы с Пашей прогуляемся по вашему саду? – вспомнила я о своем желании осмотреть окрестности, пользуясь хорошей погодой и наличием свободного времени.
– Конечно, проходите, – радостно согласилась хозяйка, показывая направление. – Обязательно дойдите до берега реки, там расположены лодки, сможете прокатиться на воде.
– Спасибо большое, – я обрадовалась, словно мне позволили осуществить сокровенный каприз.
Мы с мужем поднялись и неторопливыми шагами направились вглубь сада, держась за руки. Я любовалась окружающей природой, витиеватыми лавочками и песнями птиц, наполняющими воздух. Осмотрели все площадки, которые были построены на территории особняка Ярцевых.
И буквально через полчаса мы вышли к берегу реки. Увидели лодочный домик, но кататься на лодке пока не решились. Просто устроились на газоне у воды, опьяненные свежим воздухом и мерным играющим звуком волн.
– Здесь так красиво! Как они вообще нашли такое место? – спросила я, лежа на траве и наблюдая за плывущими облаками.
– Земля досталась еще прадеду Марка, – объяснил Павел. – Первоначально это был небольшой участок у водоема, где построили скромный домик с двумя маленькими комнатами. С течением времени, когда увеличивалось количество членов семьи, увеличилось и количество жилых помещений, реконструировался фундамент. Затем отец Марка предпринял капитальный ремонт дома, выкупил прилегающие участки и построил современное сооружение. Но умер, не завершив начатого. Этим вопросом занялась его мать, и именно при ней дом приобрел современный вид.
– Это из-за ее смерти они не смогли к нам на свадьбу приехать? – уточнила я.
– Да.
Погрузившись в беседу, мы долго лежали на зеленом газоне, любуясь спокойной водной гладью реки и проплывающими белыми облаками, пока телефон Павла не подал признаки жизни. Голову я положила на его плечо, наслаждаясь равномерным ритмом ударов сердца, ощущая абсолютную безопасность и спокойствие рядом с ним. Мне нравилось, что Паша не играл с моими чувствами, он на корню пресекал всевозможные эмоциональные колебания, создавая атмосферу бережного отношения. Это было для меня самым важным в наших отношениях. Ведь именно в таких мелочах человек и находит свое счастье.
– Марк звонит, –Паша принял вызов, бросая своему собеседнику однозначные ответы, а после завершения звонка предложил вернуться к террасе.
Я приподнялась, устраиваясь на траве в позе лотоса и оттряхивая футболку на спине. Вытянула из волос засохшую травинку и начала ее разглядывать.
– Что там увидела? – поинтересовался Паша, видя, что все мое внимание направлено на травинку.
– Я вот подумала… А хорошо ведь иметь свой дом. Лежишь так летом на траве и кайфуешь от жизни.
– Муравьев кормишь, – закончил мою мысль Павел, предлагая руку, чтобы помочь подняться. Я взяла ее, и он резко притянул меня к себе, вызывая искренний смех. – Обожаю твой смех.
– А я тебя, – ответила я, нежно поцеловав мужа в губы.
Мы направились в сторону дома, Пашка обнял меня за плечи, а я обвила его рукой, сжимая пальцами ткань футболки. В свободной руке я продолжала вертеть соломинку, размышляя о том, появится ли когда-нибудь у нас собственный дом, где можно будет наслаждаться утренними лучами солнца на собственном крыльце, а не жить в бетонных джунглях большого города.
– О, Влад появился, – проговорил Пашка, вырывая меня из мечтаний. Я устремила свой взгляд в ту сторону, где располагалась терраса и увидела знакомую фигуру в джинсах, светлом джемпере, подчеркивающим рельефные плечи, и неожиданном аксессуаре – в бейсболке. Рядом с ним оживленно крутилась и самая младшая его сестра – Настя. Мы приближались, но продолжали быть незаметными для присутствующих. Настя держала за руку Влада и что-то очень громко рассказывала ему, хаотично жестикулируя. А Владислав с отеческим участием смотрел на неё, потом засмеялся и, взяв ее за руку, описал круг вокруг себя, завершающийся крепким объятием. Так они и стояли, пока Марк Денисович кивком головы не указал в нашу сторону, и все присутствующие развернулись.
Владислав, продолжая обнимать сестру за плечи, повернулся в нашу сторону, сохраняя очаровательную улыбку. Его взгляд скользнул по моим ногам, обтянутым плотными джинсами, задержался на футболке, облегающей мою грудь, и остановился на губах, которые, к несчастью, внезапно пересохли. Не удержавшись, я провела языком по ним, что немедленно повторил и Владислав. Мое сердце в этот момент сделало кульбит, выворачивая все внутренности наизнанку.
– Здорово, брат! – неожиданно громко и эмоционально поприветствовал Паша своего брата. Брата!
Господи! Я пялюсь на брата своего мужа. Пусть он и является его двоюродным братом, но родство не вычеркнешь из семейной книги.
– Приветствую! – ответил Владислав, обменявшись рукопожатием, а затем крепко обнял Павла, похлопывая по спине. Мне он лишь кивнул, позволив наблюдать за двумя высоченными мужчинами, обменивающимися вопросами о делах. Я не могла понять, кто из них больше привлекал мое внимание: муж, который по росту не уступал Владу, или обладатель спортивного телосложения и привлекательной внешности, затмивший всех окружающих.
Внезапно блеснувшее солнце заставило меня зажмуриться, почувствовав дискомфорт. Поднесла ко лбу ладонь, чтобы тень скрыла глаза от слепящего солнца.
Владислав заметил этот жест и, сняв со своей головы бейсболку, бережно накрыл ею мою макушку.
– Спасибо, – тихо поблагодарила я, натягивая козырек ниже.
Спустя время мы прошли в гостиную. За столом собралась уже почти все семья, за исключением Катерины. Во время ужина Паша и Влад делились воспоминаниями о прошлогодней поездке в Европу, о которой я даже не слышала. Я знала, что Паша уезжал во время отпуска в Москву. Но по возвращении он даже не обмолвился о продолжении своего пути с Владом. Я, если честно, и не интересовалась. Возможно, при расспросах он бы поделился подробностями.
Я наблюдала за Настей и Кариной, которые не отходили от брата даже во время еды. Их привязанность к Владиславу была очевидна: они обожали его, слушали каждое слово и не скупились на капризы. Лариса Сергеевна, сидевшая рядом, весь вечер с нежностью и заботой смотрела на своих детей, вызывая у меня чувство благоговения. Я старалась не смотреть на Владислава, так как в душе происходили непонятные события, напоминающие снежную вьюгу или смерч. Вернее, это был настоящий ураган, сметающий все на своем пути и переворачивающий привычное мироощущение с ног на голову. Самым страшным было то, что, бросив взгляд на него, я ловила ответный.
После ужина мы перешли на террасу, где в специальном каменном очаге плясал яркий и горячий огонь. Мы расположились вокруг костра, словно в пионерском лагере. Паша и я сидели на плетеном диванчике, справа устроились Марк Денисович с Ларисой Сергеевной и Кариной, а напротив нас расположился Владислав, обнимая одной рукой Настю. Нас разделял костер, языки пламени которого то и дело притягивали наши взгляды.
– Замерзла? – тихо спросил Павел, коснувшись губами моего уха. Я отрицательно покачала головой, уверяя, что мне вполне комфортно. – Тебя трясет.
Я даже и не заметила, что меня пробирает мелкая дрожь. Но погода определенно не была тому причиной. Все дело во взгляде серых глаз, устремленных в нашу с Пашей сторону. Из-за надвинувшихся сумерек лица сложно было разглядеть, и тем более направления взглядов, но отражение света в глазах ясно показывало, на кого смотрит сидящий напротив мужчина.
– Вот бы бабье лето порадовало нас подольше, – озвучила общие надежды Лариса Сергеевна. – Как было бы хорошо вот так собираться каждые выходные. Ань, Паш, приезжайте почаще. Мы так только ради вас все свои дела бросаем и проводим время вместе. А иначе все разбегаются кто-куда.
– Мы не прочь, но дома тоже накапливается множество забот, – возразил Павел, водя пальцем по моей руке, очерчивая круги. Затем он с любовью посмотрел на меня. – Да и кто-то из нас любит подольше поспать.
– Вы можете оставаться у нас с субботы на воскресенье, – продолжала настаивать Лариса Сергеевна, очевидно испытывая удовольствие от семейной атмосферы. – Здесь свежий воздух, тишина, далекая от городской суеты и работы. Прямо как в деревне.
– Кстати, о работе, – взбодрился Марк Денисович, за что получил возмущенный стон от жены.
– Ради Бога, хватит говорить о работе, – взмолилась Лариса Сергеевна, прося мужа не поднимать эту мучительную тему в такой располагающей обстановке. Она понимала, что работа – это их основной доход и гарант стабильной шикарной жизни, но она просила хотя бы несколько часов уделить строго семье. Я понимала ее. Ее муж, также как и Паша, редкий гости в собственном доме. Потому ты и пытаешься насладиться этими редкими мгновениями вдоволь.
– Паш, у тебя в Газпроме все сложилось? – поинтересовался Марк Денисович.
– Да, более чем. Работы только много, поздно возвращаюсь домой. Но надеюсь, что скоро втянусь, – уверенно ответил Паша. Я поджала ноги под себя, чувствуя, как по ним гуляет шальной ветерок.
– Как Аня реагирует на это? – все посмотрели на меня, ожидая моей реакции. Я подняла руки в знак поражения, принимая этот факт, как данность в нашей семейной жизнь.
– Я вообще молчу, – проговорила спокойно.
– Да, мы оба сильно устаем, – подтвердил Павел.
– Ничего, скоро привыкнете к нагрузкам, задержкам и постоянным командировкам, – успокоил Марк Денисович, заставив меня внутренне сжаться. Тут-то я и вспомнила, что забыла предупредить Пашку о предстоящей командировке.
– У Ани будут командировки? – удивился Паша, словно это было вычеркнуто из моего контракта с Холдингом.
– Паш, – я почесала за ухом, чувствуя неловкость. – Я забыла тебе рассказать. Мы скоро летим в Астрахань. Ненадолго. Ведь так, Марк Денисович?
Я посмотрела на своего шефа и быстрее, чем он успел хотя бы кивнуть, снова протараторила.
– Это по продвижению моего проекта. Помнишь, мы недавно как раз обсуждали этот момент. Надо будет там на месте решить все нюансы. Но это ненадолго.
Зачем повторять одно и тоже? Паша и с первого раза понял, что моя командировка – это ненадолго. Мужчина-то смышленый. Господи! Вот надо же быть такой ненормальной. Подтверждающая усмешка Владислава говорила о том, что он оценил мое поведение.
– Ненадолго, я понял, – Паша кивнул головой, подтверждая, что он меня действительно понял.
– Вот, – подвела я итог.
Все присутствующие рассмеялись, кроме Насти, которая, видимо, не понимала, что происходит и почему всем так весело. Она вертела головой, пытаясь выяснить, что произошло. Боже, я чувствовала себя сейчас абсолютной дурочкой, ощущая, как румянец распространяется от декольте до корней волос.
– Паша, не волнуйся, – постарался успокоить мужа Марк Денисович. – Я уверен, что они справятся за пару дней.
– А с кем ты едешь? – поинтересовался у меня Паша.
– С Владиславом Марковичем, – попыталась произнести спокойно, но голос предательски дрогнул, выдавая мое волнение. Странно, почему за прошедшие пять дней я ни разу не вспомнила о предстоящей командировке? Дома, пожалуй, было бы гораздо лучше разобраться с возникшими вопросами.
Паша устремил взгляд поверх костра. Я проследила за ним и увидела, как Владислав развел руки по сторонам, жестом объясняя, что «это работа». Ладно, дома предстоит серьезный разговор. То, что Паше не понравилось, что я еду с его братом – ясно как день. Но ничего! Мне тоже многое не нравится. Я отлично помню тактику «лучшая защита – это нападение». И вот попробуй мне только наехать. Я больше почувствовала, чем увидела, что Паша просто кивнул. Все мое внимание было нацелено на Влада, который что-то объяснял Насте.
– О, Влад, – громко обратилась к Владу его сестра, мы все посмотрели на эту парочку. – А ты сегодня останешься?
– Нет, моя хорошая, поеду домой, – ответил Владислав, нежно поправив прядь волос и поцеловав сестру в макушку.
– Хорошо, – подняла вверх палец Настя, не отрывая взгляда от брата. – Двадцать семь.
Услышав это число, Владислав вымученно застонал, словно ожидал чего-то причудливого.
– Двадцать семь, – повторила Настя и села на колени на диване, полностью развернувшись к Владу. – Тебя ждет девушка?
Владислав огляделся, заметив наши пристальные взгляды, и провел рукой по лицу, слегка покачав головой.
– Вот тебя это сейчас действительно волнует? – уточнил он у Насти, которая сидела и ожидала ответ.
– Ты знаешь правила, – она ткнула пальцем брата в грудь, вынуждая ответить. – Двадцать семь.
– Нет, Насть, мой ответ «нет», – коротко и четко ответил Владислав.
– Тогда почему не останешься? – не унималась девочка.
Вот так просто она поверила, что Владислав отправляется домой не к девушке? А зачем тогда ему возвращаться в город, тем более, если завтра выходной день. Он только вернулся из командировки и, по идее, должен захотеть провести время с семьей.
Аня, а тебе, по идее, должно быть безразлично.
Мне определенно не нравилось, что я ловила на себе его взгляд. Но еще больше тревожило другое – я сама регулярно смотрю в его сторону, не в силах противостоять этому импульсу. Как и сейчас! Сильнее прижавшись к Паше и положив голову ему на плечо, я чувствовала, как он заботливо обнимает меня, проходится губами по моей макушке, отчего у меня перехватило дыхание. А я, чуть прикрыв веки, наблюдала за пристальным изучающим взглядом серых глаз, устремленных на нас с Пашей.

...

Juliana-N:

Доброго дня автору и читателям!
Как же я рада возвращению любимого автора!
Очень скучала, надеюсь, что с этим романом соберётся наша дружная "семья".
Удачи и вдохновения!
P.s. убежала читать.

...

ФАТ:

С возвращением и вдохновением ! В восторге от ваших романов.

...