Карен Ченс "Метка тьмы"

 » Глава 14 часть 2

- Кэсси, успокойся. Нет никакой спешки. Сивилла и ее помощники знают, где искать француза. Как ты правильно заметила, они, скорее всего, появятся именно сейчас, рассчитывая, что он приятно проводит время и потому неосторожен. Но мы-то будем ждать их. - Мирча выскользнул из кровати и подошел к зеркалу. Он мягко коснулся щеки Луи-Сезара.
- Потрясающе! - Мирча с удивлением изучал заимствованное тело. Он повернулся ко мне, чтобы через плечо осмотреть вид сзади, и мое горло мгновенно пересохло. Луи-Сезар был просто сногсшибательным; по-другому не скажешь. В отсвете камина его волосы алым ореолом обрамляли лицо, и создавалось впечатление, что это оживший ангел с картины эпохи Возрождения.
- Это ведь та самая маска? - Мирча поднял клочок бархата, брошенный на зеркало, и поднес его к глазам. – Неоспоримый кусочек истории.
- Может, все же расскажешь, кем он был, - спросила я нетерпеливо, - или мне нужно гадать?
Мирча, засмеявшись, отбросил маску.
- Не стоит, - откликнулся он, без стеснения расположившись на низком комоде около зеркала. Я пожалела, что он не потрудился надеть на себя хоть что-нибудь. Такая ситуация ни в коей мере не способствовала обретению ясности мысли. - Я с радостью расскажу, если это развлечет тебя. Его отцом был Джордж Вильерс, более известный, наверное, тебе как английский герцог Бекингем. Он обольстил Анну Австрийскую, королеву Луи XIII, во время государственного визита во Францию. Луи предпочитал мужчин и, как ты понимаешь, из-за этого прискорбного факта королева долгое время оставалась бездетной. – Он задумался на мгновенье. - А может, она сама соблазнила Бекингема, чтобы родить наследника. В любом случае, ей это удалось. Однако Луи, похоже, не был рад идее, что трон перейдет ублюдку, особенно наполовину английскому. Анна даже назвала своего сына в честь короля, как мне кажется, в попытке намекнуть, что побочный наследник все же лучше, чем ни одного вовсе, учитывая, что никто не узнает об измене. Довод оказался неудачным, и ее первенца отправили в тайное убежище.
Что-то отдаленно знакомое во всем этом было для меня, возможно, некий давно забытый урок истории, но я никак не могла ухватиться за эту мысль. Мирча, не дожидаясь, когда я догадаюсь, продолжил. - В конце концов, у королевы родился другой сын, отцом которого был ее советник, небезызвестный, Кардинал Мазарини. То ли ее уловка на этот раз удалась, то ли король испугался, что не оставит после себя наследника, но так или иначе мальчик взошел в трон как Луи XIV. И он абсолютно не был рад наличию единокровного брата, который был очень похож на Герцога Бекингема. Это могло вызвать сомнения в добродетели его матери, а, как следствие, и неуверенность относительно его собственного происхождения и права на трон.
- Человек в Железной Маске! – Я, наконец, провела аналогию. – Еще ребенком я прочитала эту книгу. Но она не была до такой степени пошлой.
Мирча пожал плечами. - Дюма был писателем. Он мог писать, что ему хочется, а благо выбор был богатый, так как в то время ходило очень много разных слухов. Но если вкратце, то Король Луи решил запрятать Луи-Сезара в тюрьму до конца его дней, постоянно угрожая тому расправой над его друзьями, чтобы добиться от него подчинения. А чтобы не осталось никакого недопонимания, для него провели экскурсию по большинству Французских тюрем, среди которых особое место занимал средневековый замок для содержания политзаключенных Каркассон. Король Луи использовал его как место лишения свободы для любого несогласного с ним, но однажды утром в 1661 году все палачи и стража были найдены мертвыми, что вынудило людей забросить самую большую крепость Средневековья. Она пришла в упадок и не восстанавливалась в течение двухсот лет.
- Но разве Луи-Сезар не говорил, что он находился здесь в 1661 году? – Я нервно огляделась. Последнее, в чем я нуждалась в данный момент, это в маньяке убийце или вооруженной вилами толпе разгневанных горожан, готовых убивать всех без разбора.
Однако Мирча, похоже, совсем не беспокоился по этому поводу. – Да, за свою жизнь он посидел во многих тюрьмах, пока незадолго до смерти его брата, не скончался последний из друзей, которых он защищал. Тогда он, наконец, избавился от бархатной маски, которую его заставляли носить, чтобы никто не заметил его сильного сходства со знаменитым самовлюбленным английским герцогом, портреты которого были развешаны по всей Европе. Однажды он рассказал мне, что его надзиратели даже вынуждали его надевать железную маску уже после того, как он был обращен, но и то только при транспортировке из одной тюрьмы в другую. - Он усмехнулся, глядя на меня. – Видишь ли, это делалось из предосторожности, чтобы он не сожрал кого-нибудь в пути.
Я окинула его неодобрительным взглядом – сейчас было не лучшее время для юмора — и бросила ему одежду, которую одевала во время своего предыдущего визита.
- Одевайся. Нам нужно уходить отсюда.
Он поймал одежду налету. Ни один мускул не дрогнул на его лице, но меня этим было не обмануть.
- Я уже говорил тебе, Кэсси; нет никаких причин для беспокойства. Когда они придут за нами, мы избавимся от сивиллы, а затем спасем моего брата.
Я моргнула. Мне хотелось надеяться, что услышанное мне лишь показалось.
- Что ты подразумеваешь, под «избавимся от нее»? Ее похитили, Мирча! Может, она рада этому не больше, чем я.
Он пожал плечами, и от его пренебрежительного безразличия меня обдало холодом.
- Она помогала нашим врагам и косвенно виновна в смерти, по крайней мере, четырех членов Сената. - Он увидел выражение моего лица и смягчился. - Ты выросла среди нас, и потому я часто забываю, что ты все же не вампир. – Он произнес это с румынским акцентом. За доброй интонацией крылся смысл, который поразил меня не хуже кувалды. - Она - ключ ко всему этому. Как только ее не станет, не будет никого, кто смог бы изменять прошлое, а значит и не будет большой угрозы.
Я начала собирать разбросанную повсюду одежду женщины и натягивать ее на себя, одновременно пытаясь придумать возражение, которое могло бы повлиять на Мирчу. Я подумала о четырех убитых охранниках Сената. Судя по всему, они были с Консулом сотни лет и служили ей верой и правдой, иначе им просто не доверили бы защиту Сената. Возможно, они никогда не решились предать ее, но сивилла вмешалась в процесс их перерождения, а Распутин был сильным мастером, который был в состоянии добиться их повиновения. Мне казалось маловероятным, что они сами по собственной воле захотели совершить самоубийство - они не стали бы нападать на меня перед такой аудиторией, если бы у них был выбор. Но это все равно не спасло их.
Законы вампиров были очень просты и даже в какой-то степени отдавали средневековьем, когда наличие мотива, обязательного в человеческих судах, не играет никакой роли. Никому нет дела, почему вы совершили то или иное действие. Если вы стали причиной проблемы, то были виновны, а виновные должны быть наказаны. Если бы вы рассорились с чужим мастером, то ваш собственный мог бы вмешаться, чтобы спасти вас, при условии, конечно же, что от вас достаточно много пользы, чтобы стоило утруждаться дуэлью или компенсацией, но никто не в состоянии найти управу на Сенат. Не существует никакой более высшей власти, к которой можно было бы обратиться.
Спустя минуту безуспешных попыток разобраться с невероятно сложной конструкцией платья, я бросила эту затею и просто надела на себя нижнюю сорочку. Она была слишком тонкой, но, по крайней мере, укрывала меня. Нырнув под кровать и вытащив туфли женщины, я села, уставившись на них в раздражении. Значит, высокие каблуки не были современным изобретением. У меня не укладывалось в голове, как женщины в течение многих столетий выносили эти орудия пытки.
- Ты позволишь мне помочь тебе, dulcea ţă? - Мирча протягивал мне платье переливчато-синего цвета, которое, по моему мнению, чуть раньше было надето на женщине. – Прошло много времени с тех пор, как я играл роль горничной леди, но полагаю, что не забыл навыка.
Взгляд моих прищуренных глаз охватил его полностью. Я могла держать пари, что он в состоянии сделать это. За пятьсот лет Мирча навряд ли смог бы припомнить все будуары, в которых побывал.
- Ты забываешь, - говорила я ему, пока он помогал мне натягивать платье, - что существуют и другие возможности вернуться в это время, даже если сивилла умрет.
Тепло его рук согрело мне плечи, когда он потянул платье на место. Поправив глубокое декольте, его пальцы чуть дольше необходимого задержались на обнаженной коже.
- Пифия стара и больна, Кэсси. Она не проживет долго. - Я изучала его лицо, и оно выражало нежность и непримиримость одновременно. Мирча желал убедить меня в своей правоте, а не слушать мое мнение. Он уже решил, что необходимо сделать — найти сивиллу, убить ее и вернуться домой. Это было в высшей степени практично и абсолютно хладнокровно.
- Но я буду жива, - напомнила я ему. - Или ты планируешь убить меня тоже, после того, как Раду будет спасен?
Синие, не принадлежащие Мирче, глаза расширились от изумления, но им не хватало наивности Луи-Сезара. Его руки развернули меня так, чтобы добраться до шнуровки сзади платья.
- Я уже говорил тебе, dulcea ţă; ты - моя. Так было, начиная с того времени, как тебе исполнилось одиннадцать. И так будет всегда. И никто не причинит вред тому, кто принадлежит мне. Я даю тебе слово.
Это ужасно походило на речь Томаса. Я, конечно, понимала, что именно так он расценивает меня. Как любой мастер видит человеческого слугу, принадлежащего ему. А поскольку я была полезна, то считалась дорогостоящей собственностью, но на этом все. Но мне все еще тяжело было слышать это, произнесенное столь категоричным тоном.
- А если я не хочу кому-либо принадлежать? Что, если я хочу сама решать, что мне делать?
Мирча снисходительно поцеловал мою макушку.
- Я не смогу гарантировать тебе безопасность, если не буду знать, где ты. – Зашнуровав платье, он перевернул меня и поднес мою руку к своим губам. Его глаза горели ярче свечей в комнате. – Ты же понимаешь, что у тебя нет выбора?
Я прекрасно пронимала. Я знала, что мне светит жизнь раба одного из Кругов, Сената или непосредственно Мирчи. Чтобы он не говорил об уважении и влиянии, которые принесет мне власть, правда состояла в том, что я никогда не буду для них чем-то большим, чем пешка. Если я стану Пифией, то никогда не обрету свободу. Проклятье. Я надеялась, что метафизический секс не считается.
- Да, конечно. - Я сидела на кровати, пока он, удерживая мою ногу рукой, натягивал на нее один из длинных белых чулок женщины. Я позволила ему полностью одеть меня, размышляя как мне спасти сивиллу, прекрасно сознавая, что спорить с ним бесполезно. Мне нужно было избавиться от него на время, чтобы я смогла найти ее и выяснить, добровольно она участвует в этом или нет. Иначе очень практичный вампир, который находится рядом со мной, просто убьет ее. И хотя это решило бы проблему, я не думала, что смогу спокойно жить с таким грузом на совести.
Когда он натянул последнюю подвязку в место, меня внезапно осенило.
- Мирча, ты говорил мне, что Луи-Сезара обратил твой брат. Именно поэтому то, что мы сделали с Томасом, ничего не изменило. Вместо того чтобы быть проклятым на вампиризм семьей Франсуазы, он был просто превращен Раду, так ведь?
- Да, кажется, что нашему французу судьба не оставила выбора.
- Тогда Распутину нет необходимости встречаться с самим Луи-Сезаром, не так ли? Если он убьет Раду, никто не укусит Луи-Сезара, и он умрет, прожив обычную человеческую жизнь, вместо того, чтобы переродиться и стать мастером. Раду, скорее всего, каким-то образом скован, или они не смогли бы удержать его здесь. А убить кого-то связанного и беспомощного намного легче для призрака, чем нападать на сильного, свободного человека, не так ли?
Мирча побледнел.
- Я - сто раз дурак, Кэсси! Быстрее! Они уже могут быть там!
Я воспротивилась, когда он попытался поставить меня на ноги.
- Ты иди. А я останусь здесь, что бы поймать их, на случай если мое предположение неверно и они все же объявятся здесь.
- Распутин – вампир первого уровня! Что ты сможешь противопоставить ему?
- Он – мастер в нашем времени, но здесь он просто призрак. У меня есть тело и, следовательно, я буду сильнее его. Кроме того, я думаю, что Раду - намного более вероятная цель, не так ли?
Мирча испытывал настоятельную потребность оспорить мой довод, но беспокойство о брате возобладало над его обычной осторожностью, и он наконец-то ушел. Я выждала тридцать секунд и выскользнула за ним. Я с трудом пробиралась по коридору, в котором столкнулась с роем призраков, ощущаемых мною даже в заимствованной плоти. Я не могла видеть их, поскольку находилась в чужом теле, которое жутко раздражало, но они точно знали, что я в нем. Стоя в середине обледеневшего каменного коридора, я чувствовала, как они клубятся вокруг меня подобно холодному туману. Спустя мгновенье, дверь в комнату пыток начала открываться, и я отступила в тень, почти сливаясь со стеной.
- Укройте меня, - прошептала я, - и я помогу вам.
Тени окутали меня как невидимый плащ, ограждая от ошеломленных глаз искалеченной женщины, которая, как будто парила в дверном проеме. Она висела в трех футах от уровня земли, но хотя я не могла видеть их, я знала, кто ее нес. Я дождалась, пока ее тело не проплыло вниз по лестнице, невесомое в невидимых руках Томаса, и вздрогнула, стоило озадаченному голосу прошептать вопрос в мое ухо.
- Можно, на английском, - произнесла я раздраженно. В теле этой женщины я могла понимать французский язык, если бы потрудилась сконцентрироваться, но это требовало усилий, а я нуждалась в своей силе для других целей. Постепенно Пирр начал проявляться передо мной. Он даже близко не был также прозрачен как и раньше, но я не испытывала желания жаловаться.
- Как вышло так, что вы можете ощутить нас, мадам?
Я поняла, что он видит женщину, которой я завладела, а не меня непосредственно.
- Это - длинная история, и у нас нет на нее времени. Существенно только то, что мы хотим мести, и я, кажется, знаю способ, как ее осуществить.
Несколько минут спустя, я вместе со своей призрачной армией спускалась на самый нижний уровень темницы. Я думала, что уже видела все самое худшее, что может предложить Каркассон, но заблуждалась. По сравнению с этими камерами верхние уровни начали казаться мне почти привлекательными, по крайней мере, для меня. Они, скорее всего, показались бы пустынными большинству людей: обычные старые, влажные каменные комнаты намного ниже уровня воды, которые использовались в качестве погребов. Но для меня покрытые мхом стены и скользкие полы изобиловали призрачными следами, когда-то оставленными сильными призраками, которые часто посещали это место в течение большего количества столетий, чем я могла бы назвать.
Я попыталась уплотнить свои щиты, так как не могла поднять их полностью, чтобы не оказаться отрезанной от своих союзников. В результате впечатления от бесплотных жизненных отрезков, смертельной агонии и пережитых мучений обступили меня со всех сторон. Я видела, как римские солдаты били хлыстами мальчика, ударив ровно столько раз, сколько ему было назначено, несмотря на то, что тот был уже мертв. Прямо позади них молодая женщина на сносях умоляла угрожающего ей средневекового охотника на ведьм сохранить жизнь ей и ее нерожденному ребенку. Я еще больше уплотнила свои щиты, чтобы не пропустить еще более ужасные отблески кошмаров, но все же часть из них то там, то тут проникала внутрь. Всюду куда бы я ни бросила взгляд, в длинных, скрещивающихся, пылающих линиях прослеживались призрачные следы. Они покрывали полы и стены, создавая образы прямо в воздухе, столь плотные, что прохождение сквозь них было подобно пересечению тошнотворного зеленоватого тумана. Они освещали самые нижние урони темницы почти до основания, поэтому я оставила факел, который вытащила из канделябра наверху. В нем просто не было необходимости.
Самое худшее было припасено напоследок. Я проследовала за своими проводниками по крошечной потайной комнате. Рыдания достигли моего слуха прежде, чем я открыла дверь. Они резко оборвались при моем приближении, и тяжелый засов выскочил из моей руки. Дверь распахнулась наотмашь, и я столкнулась с Луи-Сезаром, приведенным в замешательство моим появлением. На секунду мне показалось, что с ним произошло что-то ужасное. Его одежда была распахнута до пояса, и рядом с тяжелой вишневой парчой мерцал более темный цвет. Укусы на его шее и груди сильно кровоточили, а лицо было пепельным. Стоило ему узнать меня, как он пошатнулся, и я едва успела подхватить его прежде, чем он свалился на пол.
Я бросила взгляд ему за спину и увидела там фигуру, стоящую на коленях в темном балахоне, в котором спустя мгновенье я могла распознать закрытый плащ. Существо медленно подняло свою голову, и я увидела то, что, показалось мне бородатым скелетом. Кожа цвета заплесневелого швейцарского сыра покрывала тонкие кости его лица, и только сверкающие янтарем глаза хоть как-то оживляли его. Я взяла на себя смелость предположить. - Раду?
Костистая рука откинула капюшон назад. Я смотрел на существо, которое когда-то было прозвано «Прекрасным» и чувствовала позывы к рвоте. Им прекрасно удавалось сохранять контроль над ним, но для этого они не использовали ограничительных средств. Им не было в этом необходимости после того, как они заморили его голодом почти до смерти. Я не слышала, чтобы лишение крови могло убить вампира, но существо, сжавшееся напротив меня, не выглядело живым. Я никогда не видела ничего подобного.
- К-х-м, мы здесь, чтобы помочь вам. Мирча сказал вам об этом? – Скрючевшееся в углу существо не отвечало. Я надеялась, что Мирча был прав, говоря о том, что Раду сохранил ясность ума, но мне это начинало казаться сомнительным. - Нам, х-м, вероятно нужно уходить отсюда. Вы можете идти?
- Он не может идти, dulcea ţă, - ответил Мирча печальным, невыразительным голосом. Он сидел на полу около двери, и его голова со шлепком откинулась назад, словно у него больше не было сил держать ее прямо. - Я отдал ему всю кровь, которую мог, не рискуя жизнью этого тела, но этого недостаточно. Он голодал в течение многих лет, сохраняя сознание только благодаря случайно пойманным крысам. Его посещают раз в несколько недель, и то только за тем, чтобы мучить его.
Я вынудила себя тщательно осмотреть истощенную фигуру. Мне было трудно оценить его вес в балахоне, но скорее всего я смогла бы нести его, если бы это сводилось лишь к этому. Тело, в которое я вселилась, не было крупным, и все же оно было больше чем просто кожа да кости. Но на самом деле я предпочла бы какой-нибудь другой вариант, который не потребовал бы от меня притрагиваться к нему. Мысли о его подобных палкам руках на моем пусть даже и заимствованном теле было достаточно, чтобы заставить меня коченеть от ужаса, не говоря уже о том, что мне совершенно не нравилась идея становиться десертом. Раду не мог в своем нынешнем состоянии питаться издалека, но если бы он был достаточно близко, это не должно было вызвать проблем. Я не знала, что служило тому причиной, возможно, что его лицо было столь истощено, что кожа сдвинулась с зубов, или он все еще хотел есть, но клыки были полностью выдвинуты, и мне это не нравилось.
- И что теперь?
Мирча бессильно опустил голову, большими глотками вбирая в себя воздух, словно не мог в достаточной степени насытить им легкие.
- Дай мне несколько минут, чтобы прийти в себя, dulcea ţă, и тогда мы вместе вынесем его из этого места.
Я уже готова была согласиться, когда стало очевидно, что у нас не было этих нескольких минут. В коридор позади нас ввалилась дюжина людей и залетел ветер, состоящий из слишком большого количества призраков, чтобы сосчитать их. Я узнала, кто передо мной даже раньше, чем они объединились. Ни у одного обычного призрака, даже недавно умершего, нет такой огромной силы. Молодая женщина лет двадцати выступила вперед перед толпой. В ее руке был призрачный кинжал, который был очень похож на те, что вылетали из моего браслета. Ее глаза на мгновение задержались на мне, и мне не понравилось их выражение, но тут она увидела Раду и уставилась на него чуть ли не голодным взглядом. Призрак из-за ее спины вышел вперед.
- Тот! В плаще! Убейте его быстро!
Я стояла, ошеломленно взирая на них в течение секунды. Обнаружить, что мой отвлекающий маневр попал прямо в цель, было довольно дезориентирующим. Я встала между Раду и девушкой, но она просто прошла сквозь меня. Я не привыкла к тому, чтобы призраки делали это без моего разрешения. Моя рука неосознанно поднялась, чтобы оттолкнуть ее, и браслет решил, что наступило время его выхода на сцену. Я обернулась назад, и в следующую секунду она закричала, так как в туманном очертании ее тела появилось два зияющих отверстия. Она, конечно, не истекала кровью, но ей определенно было больно. Очень больно. Все закончилось тем, что я умудрилась ранить человека, которому пыталась помочь.
Темная фигура за ее спиной отступила назад за стену людей, которые нахлынули на меня как единое существо. Мои кинжалы принялись за дело, но противников было слишком много. Трое пали поверженные сверкающими ножами, но остальные прошли. Первый добравшийся до меня ухватился за плечо, и тут же моя защита вспыхнула, отбрасывая его в другой конец комнаты, впечатывая в твердый камень. Я ошарашено уставилась на него. Я была в чужом теле, так как тогда моя защита прошла вслед за мной? Маг не мог ответить мне на этот вопрос, так как скатился на пол и лежал там неподвижно.
Другой маг произнес слово, сильно напоминающее то, которое использовал Приткин в «Данте», и сразу же занавес пламени возвысился надо мной со всех сторон. Я инстинктивно отпрыгнула назад прежде, чем поняла, что пламя не касается меня; огонь остановился примерно в футе за золотистым узором пентаграммы на полу. Моя защита должна была использовать огромное количество энергии, чтобы остановить мощь, вызванную этим словом, но я не чувствовала утечки. Независимо от того, что приводило ее в действие, это были не мои внутренние резервы.
Сквозь огонь я видела, как высокая, темная фигура пытается сгруппировать вокруг себя людей. Он был настроен попытаться обойти меня, а это было не очень хорошо в сложившейся ситуации. Мирча сейчас был не в той форме, чтобы отогнать двухлетнего ребенка, не говоря уже о призраке вампира первого уровня. Я бросила взгляд на армию позади меня и кивком указала на него: - Он в полном вашем распоряжении.
Шторм теней обрушился на призрака, как рой пчел, и с заглушенным криком он исчез из вида. Они не могли навредить людям, но на призраков эти правила не распространялись. Спустя несколько секунд они снова материализовались за моей спиной, а вражеского привидения и след простыл.
- Они съели его, - разъяснила я высокой фигуре, поддерживающей магов в окружении своих собратьев призраков. Не особо высокопарно для такой персоны как Распутин. Язвительно и даже в какой-то степени храбро. – Убирайтесь или я выберу для них другой объект.
- Они не могут питаться людьми, сивилла, - повторил он мои собственные мысли. Он немного передвинулся, и я мельком увидела его бледное лицо в окружении сальных темных волос. В нем не было ничего привлекательного, но что-то гипнотическое проскальзывало в его глазах. - Даже ты не сможешь одержать верх над дюжиной магов Черного Круга. Позволь нам забрать вампира. Мы не желаем причинять тебе вреда. - Его глубокий голос с сильным акцентом, как ни странно успокаивал. Его вампирские способности были ослаблены, поскольку он находился вне своего тела, но точно не утрачены им. Он пытался воздействовать на меня, и у него это получалось. Внезапно я посмотрела на все с его точки зрения. Ради чего мне умирать здесь за сотни лет и тысячи миль от чего-то знакомого? Почему я должна жертвовать своей жизнью, ради какого-то незнакомца, для которого быстрая гарантированная смерть предпочтительней жизни столетиями и мучений? Мне казалось почти милосердным позволить им пройти мимо меня и убить Раду. Распутин сделал бы это быстро, и тогда я… Мне пришлось ударить себя. Удар получился сильным, но боль прочистила мне мозги. Проклятье! Даже в форме духа, он почти добрался до меня.
- Двенадцать магов? - Я посмотрела на бездвижное тело мага у стены; его шея была вывернута под таким углом, что сразу было понятно, что он никогда не зашевелится снова. С тремя другими успешно расправились мои ножи, которые, вернувшись, зависли в воздухе рядом со мной по бокам от головы. Ни один из трех лежащих на полу не выглядел мертвым, и их приятели похоже были солидарны с моим мнением, иначе не стали бы оттаскивать их к лестнице вместо того, чтобы оставить их там, где они свалились. Но и не было похоже, что они смогут вернуться к борьбе. - Я насчитала всего лишь восемь способных пока еще драться, Распутин. Спроси своих друзей, кто хочет умереть следующим.
Он проигнорировал мое высказывание. Возможно, ему не хотелось слушать пререканий, или, может быть, его друзья не были так же благорасположены к нему, когда дело касалось того, чтобы отдать свою жизнь за него. Но, так или иначе, его призрачные войска потекли ко мне ярким облаком, и уже почти добрались до края моей защиты, когда моя группа пошла в наступление.
- Девушку не трогать! – Завопила я, когда тысячи призраков ослепили меня яркой вспышкой мерцающих волн цветов и оттенков. Зеленовато-белые искры посыпались отовсюду, когда призраки Каркасона начали разбирать на запчасти своих врагов, осушая их до последней частицы жизни. У меня зародилось подозрение, что многие вампы так и не поднимутся после этой ночи.
Пока весь этот пиротехнический арсенал взрывался над нашими головами, я пошла на выручку ошарашено-растерянной сивилле. Она выглядела бледной и напуганной, но, по крайней мере, была жива. Большие серые глаза с маленького овального личика, обрамленного мягкими светлыми волосами, всматривались в меня.
- Не волнуйся, - сказала я ей, хотя это могло показаться довольно странным при сложившихся обстоятельствах. - Я не позволю им навредить тебе. Мы должны выбраться…
Я так и не закончила предложение, потому что, внезапно, все застыло. Я с ужасом осматривалась вокруг, задаваясь вопросом, с какой новой угрозой столкнулась на этот раз, и заметила, в руке сивиллы все еще зажат нож. И он находился на расстоянии около одного миллиметра от моей груди. Я глядела на него, не веря своим глазам. Сучка намеревалась нанести мне удар! И, судя по траектории, это был нацелен в сердце. В общем-то это было не мое тело, но я считала, что будет не вежливо, возвращать его хозяйке с какими-либо отверстиями в нем. Кроме того, я не знала, что произойдет со мной, если женщина умрет. Даже Билли не знал. Возможно, я выжила бы, а может и нет, но я была абсолютно уверена, что от меня было бы мало проку для Раду и Луи-Сезара. Не говоря уже о том, что моя совесть отяготилась бы еще одной смертью.
- Я вижу, ты получила мое сообщение. – Голос, прозвучавший в комнате, был подобен чистому перезвону серебристых колокольчиков.
Я посмотрела туда, откуда он шел, и увидела стройную, невысокую девушку с длинными, темными волосами, струящимися по спине до самых коленей. Она петляла между толпой призраков, некоторые из которых застыли с разинутыми челюстями, деловито заглатывая других приведений. Никто не двигался, никто не дышал. Создавалось такое ощущение, что я очутилась в фотографии, за исключением того, что двое из присутствующих по-прежнему могли двигаться.
- Что? - Я отшатнулась от сивиллы и ее ножа, одновременно, на всякий случай, увеличивая расстояние между собой и этой вновь прибывшей.
- Сообщение на твоем компьютере, - продолжила женщина. – В твоем офисе. Это было очень умно, не находишь? – Она осмотрела Луи-Сезара, но не сделала попытки дотронуться до него. Ее большие голубые глаза на симпатичном маленьком личике снова обратились ко мне, и она раздраженно выдохнула. - Ну? Нет, я, наконец-то, дождусь слов благодарности за спасение твоей жизни? Кстати, некролог, знаешь ли, был настоящим. Если бы ты не уехала из своего офиса сразу, то люди Распутина добрались бы до тебя. Тебе удалось бы убежать от них, но через несколько улиц ты столкнулась бы с вампирами и подосланным Антонио убийцей. Я обозначила время смерти, чтобы предупредить тебя. Умно, не так ли?
- Кто ты? - Я поняла это сразу же, как задала вопрос, но все же хотела услышать, как она произнесет это.
Она улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки почти такие же глубокие, как у Луи-Сезара.
- Меня зовут Агнес, хотя никто не называет меня так больше. Иногда мне кажется, что они даже не помнят этого имени.
- Ты – Пифия.
- Прямо в точку.
- Но …, но ты выглядишь моложе, чем я. Они говорили мне, что ты очень стара и находишься на смертном одре.
Она слегка пожала плечами. И это заставило меня обратить внимание, что на ней надето очень длинное, закрытое платье, наподобие тех, в которые любила наряжать меня Евгения. Оно было похоже на какой-то вечерний наряд, характерный восьмидесятых годов девятнадцатого века.
- Снова в точку, мне самой страшно. На самом деле, вполне возможно, что это небольшое путешествие прикончит меня. Мои силы истощались с каждым годом, а четыреста лет достаточно большой срок, чтобы исчезнуть совсем. - Она казалась не очень расстроенной из-за приближающейся смерти. - Так или иначе, тебе предстоит научиться управлять своей душой, чтобы выглядеть так, как тебе захочется спустя какое-то время. Я предпочитаю использовать свой образ из прошлого. Фактически все последние годы я проводила больше времени в теле морщинистой старой громадины, чем в этом. - Она согнула и разогнула свои пальцы. - Артрит, знаешь ли.
Я удивленно взирала на нее. В моем представлении Пифия должна была быть, ну, что ли более величественной.
- Что ты здесь делаешь?
Агнес рассмеялась.
- Решаю проблему, что же еще? - Она наклонилась, чтобы посмотреть в искаженное лицо женщины, собиравшейся проткнуть меня кинжалом. Я двигалась, но сивилла не имела такой возможности; ее лицо так и застыло в угрюмой маске, а нож остановился на полпути. - Я потратила двадцать лет на обучение вот этой. Ты бы не сказала этого, глядя на нее, не так ли? Двадцать лет и посмотри, что из нее вышло. - Она покачала своей головой. - Я здесь, потому что во всем этом бардаке есть частично моя вина. Я выбрала твою мать своей ученицей. Обучала ее в течение почти десяти лет. Я любила ее как дочь. Но, когда она связалась с твоим отцом, я запретила ей встречаться с ним, обосновывая, что это для ее же блага. Ради всего святого, он же был членом мафиозной вампирской группировки! Совсем не пара для моей прекрасной девочки.
- Я не понимаю.
- Я могла найти ее! - Прозрачные слезы блестели в больших голубых глазах Агнес. - Я сказала себе, раз ей совсем наплевать на свое призвание, и она так легко смогла отказаться от него, то она не нужна мне. Я в состоянии начать все заново, выбрать другую ученицу и сделать новую яркую звезду … только, на самом деле, я не смогла. Я была слишком гордой, чтобы признать, что это не моя протекция сделала Лизи той, кто она есть, а ее собственный врожденный дар. Я не стала разыскивать ее, и тот вампирский босс твоего отца убил ее, чтобы добраться до тебя. – Она закрыла лицо руками и заплакала.
Я стояла и просто смотрела на нее. Она, что, на самом деле ожидала, что я буду сочувствовать ей? Ее покаянный вид не вызывал у меня порыва отпинать ее, особенно если принимать во внимание, что она действительно находилась одной ногой в могиле, но я также и не чувствовала желания утешить ее. Скрестив руки на груди, я ждала, когда она успокоится.
- Ты не из разряда мягкосердечных, не так ли? – Поинтересовалась она спустя минуту, глядя на меня сквозь пальцы. Женщина опустила руки и с любопытством стала рассматривать меня. Я пожала плечами; с учетом того, где я росла, что, черт возьми, она ожидала? Агнес вздохнула и перешла к делу. - Признаю, я была неправа. Я виновата. Но теперь нам необходимо определиться. Я не могу обучать тебя должным образом, потому что у меня нет на это времени, но также бесспорно, что власти нельзя позволить перейти к Майре. Она в этом участвует или по собственной воле, или ее вынудили. Если первое, то она порочна; если последнее, то слаба. В любом случае, у нее нет шансов на выигрыш.
Мой взгляд исследовал длинный острый нож в руке сивиллы и выражение ее глаз. Я могла поспорить, что добровольно. Девушка выглядела слегка сердитой для человека сознанием, которого управляли. Мне все больше начинала нравиться точка зрения Мирчи.
- Ладно, прекрасно. Она – порочная сивилла. Ты хочешь забрать ее с собой и ознакомить с законом об охране общественного покоя и порядка? Валяй.
- Не в этом суть.
У меня не было сейчас настроения играть в двадцать вопросов.
- У тебя есть еще, что сказать? Поскольку я сейчас слегка занята.
Она вскинула руки.
- Конечно; пожалуйста, извини меня за треп. Но это - событие, ты понимаешь. Я просто пытаюсь придать ему хоть какую-ту видимость церемонии.
У меня внезапно появилось плохое предчувствие.
- Что за событие?
Она бросила на меня взгляд, в котором не было и толики предыдущий наигранности. - Сила выбрала тебя. Ты - она; ты - Пифия. - Она скорчила гримаску. – Поздравляю и все такое.
Я решила, что у женщины не все в порядке с мозгами.
- Ты не можешь просто так взять и свалить на меня все это! Что, если я не хочу этого?
Она пожала плечами.
- А что тебя собственно не устраивает?
Я уставилась на нее, поражаясь ее черствости.
- Выбрось это из головы, дамочка. Выбери себе другую провидицу.
Агнес уперлась маленькими кулачками в бедра и впилась в меня взглядом.
- Чем больше я разговариваю с тобой, тем больше я убеждаюсь, что ты будешь или лучшей из нас всех, или самой ужасной. Если бы у меня был другая альтернатива, поверь, я выбрала бы ее. Но у меня ее нет. Сила хочет перейти к тебе. Послушай доброго совета, пусть этот переход будет легким. Чем больше ты будешь бороться с этим, тем больше неприятностей на тебя будет сваливаться.
- Черта с два. - Слава Богу, у меня был козырь в рукаве. – Твоя сила не может перейти к девственнице. А технически, я все еще остаюсь чистой и нетронутой.
С секунду она смотрела на меня, очевидно не в силах вымолвить ни слова, а затем свалилась на пол в приступе хохота. Наконец, ей удалось выровнять дыхание, и она сумела выпалить: - Кто это сказал? Только не говори, что ты поверила магам! Не смеши меня!
- Минуточку. Вампы тоже в этом уверены. Все так думают.
Агнес покачала головой, пытаясь скрыть усмешку. Это не сработало, и она, наконец, сдавалась.
- Боже, как ты наивна. Кто, как ты думаешь, сказал им это? Цитируя тебя, одна из древних Пифий устала от кодекса, который гласил, что жрица должна была быть «чистой и нетронутой». Поэтому она сказала дельфийским жрецам, что у нее было видение. Сила будет намного более мощной, если перейдет к опытной женщине. Они купились на это, и она заполучила для себя любовника. Но это не важно. Ну, по крайней мере, для получения силы.
- Что это значит?
Снова смеясь, она закружилась по комнате, проходя при этом сквозь магов попадавшихся ей на пути. Они слегка вздрагивали, но не просыпались.
- Это значит, что я предлагаю тебе побыстрее закончить ритуал, если ты хочешь управлять своим даром, а не наоборот. - Она усмехнулась. - И я уже точно никак не смогу тебе помочь с этим. – Она замолчала, оценивая мои скрещенные руки и упрямое выражение лица. Судя по ее нахмуренным бровям, я предположила, что Пифия не привыкла к тому, чтобы ее мнение подвергалось сомнению. - Прекрасно, это твой выбор, но если ты не доведешь ритуал до конца, мало того, что у тебя будут проблемы с контролем, но и маги будут считать тебя лишь наследницей. Пифию нельзя свергнуть, но наследницу можно. Ты будешь очень уязвима, пока не закончишь это. – Окинув меня взглядом с головы до ног, она приподняла свою тонкую бровь. – Я не думала, что этот разговор будет столь трудным.
Я почувствовала себя чертовски злой, особенно когда она снова начала танцевать.
- Слушай, сколько раз мне нужно повторить это? Нет, спасибо, я не хочу эту должность.
- Прекрасно. Теперь, по крайней мере, я удостоверилась, что ты весьма благоразумна. - Она так резко остановила свое небольшое балетное выступление, что юбки закрутились на ее ногах. – Знаешь, я тоже не хотела ее. Я единственная из сивилл своего поколения была бы очень счастлива, если бы выбор не пал на меня. Это большая честь, но также это и тяжелое бремя. Плюсом ко всему, тебе придется терпеть Серебряный Круг, и поверь мне, в этом нет ничего приятного.
Выражение ее лица внезапно помрачнело.
- Не знаю, стоит ли тебе говорить об этом, Кэсси, но я действительно сожалею. Начиная с самой первой Пифии, не было ни одной совершенно необученной, которой перешла бы эта должность. Но с твоими способностями, я практически не сомневаюсь, что ты все равно перепишешь свод законов. Например, ты знала, что здесь сейчас находятся две тебя одновременно? Твой дух борется за жизнь той девушки, которую вы спасли, через несколько улиц отсюда, и в то же время ты находишься тут и разговариваешь со мной. Мне такое не под силу. И еще, у большинства наших учениц занимает годы, чтобы изучить то, что тебе удалось самостоятельно усвоить всего за несколько дней. Вот так вот взять и прихватить с собой другую душу! Это впечатляет.
Я испытывала дикое желание закричать.
- Может, прекратишь болтать и послушаешь меня? Я. НЕ. ПИФИЯ!
Она стремительно приблизилась ко мне и поцеловала в щеку.
- Теперь ты, - произнесла она, и исчезла. В ту же самую секунду на меня, словно грузовик на большой скорости, обрушились ощущения. Нет слов, чтобы описать это, потому я даже не стала пытаться пробовать. Самым близким к этому было то, которое я испытывала, когда находилась в теле Томаса, и его усиленные чувства только сбивали меня с толку. Однако чувства, обострившиеся на сей раз, не имели отношения к обонянию или зрению, а скорее, к видению различных потусторонних миров, связанных с нашим. Раньше при общении с призраками я использовала лишь малую часть этих возможностей. Сейчас вокруг меня крутилось столько видов и звуков, что чувствовала себя настолько дезориентированной, что даже не заметила, как время возобновило свой бег. То есть не замечала, пока кто-то не нанес мне удар в ногу.
Я опустила глаза, чтобы увидеть, что сивилле-отступнице все же удалось достать меня, хотя и не так, как она планировала. Рана все же оказалась не пустячной, и кровь начала просачиваться сквозь атлас моей маленькой домашней туфельки на высоких каблуках, раскрашивая материю в темно-фиолетовый цвет. Я обратилась к авианосным ударным силам над моей головой.
- Ладно, я передумала. Съешьте ее.
Группа призраков отделилась от основного облака и полетела к ней, но Распутин, использовав свою вампирскую способность к скоростному перемещению, опередил их. Он схватил ее за талию, и они исчезли вместе с несколькими вампирами, избежавшими призрачной атаки. Маги, видя своего союзника, спасающегося бегством, незамедлительно последовали его примеру. Мои маленькие, чрезмерно взбудораженные ножи последовали за ними к выходу и преследовали их до самого верха лестницы. Я не стала останавливать их. Убийство нескольких наисильнейших темных магов, бесспорно, могло бы изменить ход истории, но в тот момент я уже так устала и была по горло сыта всем происходящим, что это мало меня волновало.
Я села и стянула домашнюю туфельку. Проклятие! Это бешенная сучка почти оттяпала мне палец на ноге. Мирча, вытащив из кармана носовой платок, подал его мне, и я перевязала рану настолько хорошо, насколько умела. Я не думала, что женщине грозит потеря пальца, если только не начнется заражение. Но оценив состояние темницы, эта вероятность казалась вполне возможной. Очень возможной.
Я смотрела на мое парящее призрачное войско, видя невысказанное требование в их глазах. Я знала, что им нужно, и не было никакого смысла пытаться отговорить их от этого. Энергия, которую они вытянули из вампиров Распутина, могла бы поддерживать их в течение многих лет, но кто бы захотел существовать в таком месте как это?! У них была только одна цель, и я обещала помочь им, но у меня было несколько условий.
- Никаких горожан и никаких невинных, - произнесла я, и в ответ получила жуткий массовый поклон. Я вздохнула. - Отлично, тогда остальные в вашем распоряжении.
Тут же циркулирующая воронка из призраков над моей головой начала набирать силу, подобно разноцветному вихрю. Он был настолько плотным, что на мгновенье я перестала различать комнату, и настолько переполненный гневом, что их коллективные вопли походили на гудок товарного поезда. Затем в мгновение ока они исчезли. Я не стала использовать свои чувства, чтобы проследить за ними; это было одним из тех последствий, которые я предпочла бы не видеть.
Убрав руки от ушей, я увидела, что Мирча с осторожностью во взгляде наблюдает за мной. Тяжкий вздох вырвался у меня из груди. Мне хотелось этого разговора даже меньше, чем еще одного столкновения с Распутиным. Но альтернативы не было.
- Я думаю, что у нас получилось, - сказал я ему. – Ты все объяснил Раду?
Он медленно кивнул.
- Да. Он согласился обратить Луи-Сезара и оставить его, чтобы тот развивался в одиночку, как и прежде. Раду сбежит, но будет избегать любых контактов в течение столетия, до того времени, пока я спас его из Бастилии. И даже после этого он будет сдерживаться, выражаясь твоими словами. Это сработает?
Я задумалась на минуту. Предлагаемый им вариант не был блестящим, но по сравнению с содержанием в темнице в течение трех с половиной столетий, однозначно лучшим. Я все равно сомневалась, что Мирча согласится на это.
- Да, должно, если он не начнет создавать вампиров до нашего времени. Нам и так хватает незарегистрированных вампов, созданных Распутиным, и мы не нуждаемся во втором вампире, делающем то же самое. О, и расскажи Раду о Франсуазе. У меня такое ощущение, что некоторые из магов могут сегодня вечером попытаться отыграться на ней за свои потери.
То, что Мирча не спросил, что я имела в виду, говорило о том, насколько сильно он истощен.
- Как пожелаешь.
Я обвела жестом комнату.
- Как много ты понял из происходящего?
- Очень мало, но мне кажется, раз мы до сих пор живы, то выигрыш на нашей стороне.
- Не совсем так. - Я кратко обрисовала ситуацию, включая изменение моего статуса. Вернувшись и узнав, что Агнес мертва, он все равно понял бы это. - Ты должен будешь рассказать Сенату, что Распутин сбежал, прихватив с собой сивиллу. Я не знаю, сохранится ли у нее сила, заимствованная на время, но это возможно. – Принимая во внимание, как быстро ретировалась Майра сразу после моего разговора с Пифией, шанс этого был велик. Возможно, со временем сила бы и исчезла у нее, но узнать это наверняка не было никакой возможности. Что ставило меня перед очередной проблемой. Как только она поправится от ранения, нанесенного моим ножом, то может попытаться сделать со мной то же, что и с Луи-Сезаром. Возможностей было бесконечное множество, включая мое убийство в детском возрасте или нападение на моих родителей до того, как появилась даже мысль обо мне, чтобы быть точно уверенной, что я не родилась вообще. Единственным приятным моментом во всем этом было то, что большую часть своей жизни я находилась или в хорошо укрепленном доме Тони, защищаемом вампирами, подобно Форту Нокс, или в бегах. Следовательно, я не была легкой добычей. Но что-то подсказывало мне, что Распутину нравились трудные задачки.
Мирча в течение мгновения сохранял молчание. А затем, наконец, произнес, выглядя при этом настолько же усталым, как чувствовала себя я.
- Ты можешь сказать им сама.
Я улыбнулась.
- Нет, не думаю, что я смогу. - Он начал говорить что-то, но я приложила палец к его губам. В одном я была точно уверена. - Я не вернусь туда, Мирча. И до этого-то все было достаточно паршиво, но теперь все будут стараться завладеть мной — Сенат, эти два круга, может, даже Томас … нет. Что это будет за жизнь?
Он взял мою руку в свою и поцеловал каждый пальчик. Его усталые глаза были по-прежнему притягательны, когда они встретились с моими. Яркий светло-карий янтарь полностью заменил голубой цвет глаз Луи-Сезара. У меня было такое ощущение, что я никогда не увижу другую настолько ошеломляющую или настолько грустную пару.
- Ты не можешь бегать вечно, Кэсси.
- Мне удалось скрываться прежде. Я смогу это сделать снова.
- Но тебя же нашли. - Он сжимал мою руку так сильно, как только мог в настоящий момент, и я позволяла ему это. Скорее всего, пройдет очень много времени прежде, чем я смогу прикоснуться к другому мужчине, не говоря уже о том, что я вряд ли буду что-то испытывать к нему.
- Только ты и Марлоу, - тихо ответила я ему. - Скажите ему взять отпуск. Ему он понадобится, чтобы оправиться от нападения. Сам тоже иди в отпуск.
Мирча покачал головой, как я и ожидала. Он не стал бы мне лгать даже теперь. Для вампа он был чертовски положительным. Я протянулась и провела рукой по его волосам, желая, чтобы под моими пальцами были его собственные темные пряди, вместо рыжевато-золотистых кудрей француза. Так или иначе, мне трудно представить, что я никогда не дотронусь до него снова, никогда не обниму. Но цена была слишком высока. Просто слишком много последствий это влекло за собой.
- Я найду тебя, Кэсси. Я только молюсь об одном, чтобы это произошло раньше, чем это сделают круги. Они оба будут преследовать тебя, можешь не сомневаться в этом. Не недооценивай их.
- Не буду. - Я начала подниматься, но он удерживал мою руку.
- Кэсси, останься со мной! Я уберегу тебя от любой угрозы, клянусь!
Я задал ему тот же самый вопрос, что и Томасу. И в этот раз я получила ответ на него.
- Я нужна была бы тебе, даже если бы не была Пифией?
Он поднял мою руку к своему рту. Его губы были холодны.
- Мне начинает казаться, что это было бы предпочтительней.
Я окинула взглядом тело мертвого мага и склизкие стены, заполненной отчаянием комнаты.
Собрав свою волю в кулак, я произнесла: - Знаю, что была бы нужна, - и переместилась.

Лена, спасибо за перевод!
_________________

Спасибочки большое пребольшое!!!!
_________________

Какой прекрасный подарок на сегодня
Спасибо большое
Ждем, ждем новых сюрпризов!!!

Виола,
огромное-огромное спасибо за перевод!
Прочитала с удовольствием, настроение теперь хорошее.

Лен огромное тебе спасибо, что ты перевела эту книгу.

Огромное спасибо!!!

Виола, огромное спасибо за потрясающую главу!

_________________

Виола, большое спасибо за такой прекрасный перевод.
_________________

Спасибо Лисенку, Катюше-Kiki и всем, кто читал и поддерживал, подпинывал меня в течение этого года.

Я рада, что мы наконец все добрались до финала 1 части эпопеи про Кассандру Палмер
Передаю эстафету Кате-Shera, теперь пусть она вас радует

СПАСИБО БОЛЬШОЕ ЗА ПЕРЕВОД!!!

Ура, ура. Первая история закончена. Спасибо огромное. Но, не сочтите за наглость, очень хочется продолжения

Виола , спасибо огромное за чудеснуй перевод!
_________________

Вот и закончился роман, теперь осталось только его только прочитать .
Большое спасибо за замечательный перевод!!!
_________________

Неужели уже конец. Даже не верится.
Виола, большое спасибо за чудесный перевод!
Книга просто шикарная и читать было одно удовольствие.