Лаура Ли Гурк "Сама невинность"

 » Лаура Ли Гурк "Сама невинность"  [ Завершено ]

Леди, встречайте новый перевод! Нюрочек переведет роман "Сама невинность" Лауры Ли Гурк!
Бета - Москвичка.
Удачи, девочки!

  Содержание:

  Открыть в онлайн-читалке

  Добавить тему в подборки

  Модераторы: Talita; Дата последней модерации: 18.12.2014


_________________

ооооооооооо!!! гурк!!!! ждем с нетерпением

О, интересненько! А о чем книга, что за сюжет???

Девочки спасибо! Такой неожиданный и приятный сюрприз.

 » Аннотация

Фиби, спасибо!

Мы тут подумали-подумали и решили, что большое количество ЛР о вампирах и всякой нечисти, которые здесь переводят девочки - замечательно, восхитительно переводят - надо разбавить чем-нибудь хорошим, добрым, позитивным, КЛАССИЧЕСКИМ
Поэтому с огромным удовольствием представляю вашему вниманию роман...

Лауры Ли Гурк / Laura Lee Guhrke
"Сама невинность" / «Not So Innocent»

В романе 20 глав, без пролога и эпилога.
Не серийный.
Опубликован в 2002 г.



Аннотация:
Sophie Haversham would give anything not to have the gift of foresight. After all, her "talent" has already cost her one fiancé. And reporting a crime that hasn't happened yet is no easy task, especially to a tough, street-wise Scotland Yard detective. Inspector Mick Dunbar doesn't believe in visions, and he's convinced Sophie is actually shielding a would-be murderer. Only when Sophie's life is in danger does Mick realize he has fallen in love with this beautiful, courageous woman who can see into his very mind and heart, but will the knowledge come too late to save her?

Софи Хэвершем отдала бы всё на свете, лишь бы не обладать способностью предвидеть будущее. Ведь, как никак, именно из-за своего дара она уже потеряла одного возлюбленного. Сообщать же о преступлении, которое только должно случиться, нелегко, особенно если приходится общаться с упрямым, хорошо знающим только улицы, детективом Скотленд-ярда.

Инспектор Мик Данбар не верит в видения, он убежден, что на самом деле Софи пытается защитить будущего убийцу. И только тогда, когда Софи угрожает опасность, Мик понимает, что он влюбился в эту красивую смелую женщину, которая может читать и его мысли, и само его сердце. Но не понял ли он это слишком поздно для того, чтобы успеть спасти её?

Как интригующе!!! Анечка, спасибо, что взялась за этот роман. Немного классического и позитивного нам не помешает. Удачи и вдохновения тебе и твоей беточке - Москвичке!!!

 » Глава 1

Глава 1

Бета-ридинг - Москвичка, за что ей ОГРОМНОЕ спасибо
---------------

Лондон, 1897

Проснувшись утром двадцать восьмого мая, Мик Данбар не почувствовал себя счастливым человеком. Сегодня был его день рождения, его тридцать шестой день рождения, и он должен был смириться с тем горьким фактом, что больше не был молодым.

Собственно в это утро он даже ощущал себя старым. Плечо болело после ранения, полученного десять лет назад; казалось, что со вчерашнего вечера в его темных волосах прибавилось седины; а сбритые сегодняшним утром усы не молодили его. Мик предчувствовал, что это будет длинный день.

Когда он добрался до Скотленд-ярда, то увидел, что розыгрыши в честь его дня рождения уже начались. Комната, где он работал, опустела. Его стол, стулья, все его досье исчезли. Даже благодарности, которые он получал за работу, больше не висели на стенах.
– Текер! – крикнул Мик и стал наблюдать, как сержант, с которым он работал, выходит из большого помещения, служившего главным офисом Управления уголовных расследований. – Что здесь произошло?

По подозрительному подергиванию огромных рыжих усов сержанта Мик понял, что Текер в курсе шутки.
– Главный инспектор де Витт решил, что сегодня идеальный день для ремонта в вашем кабинете.
– Я полагаю, он действительно так подумал, – пробормотал Мик. Даже его собственный начальник был не прочь принять участие в веселье. – И где он меня разместил? В морге?
– Нет, сэр, теперь вы сидите на первом этаже. Я вам покажу.

Мик последовал за сержантом вниз по лестнице к основному большому офису, где работали констебли. Это было худшее место – после морга, конечно – которое только могли выбрать шутники. Каждый, кто приходил с заявлением о преступлении, сначала направлялся сюда. Здесь было шумно, тесно и творился сумасшедший дом.

Текер проводил его в центр комнаты. Папки с делами и отчеты были свалены в кучу на его столе и на полу вокруг стола. Мик, которого считали самым аккуратным офицером во всей столичной полиции, аккуратным до одержимости, посмотрел на этот бардак и выругался настолько громко, что, несмотря на страшный шум, его услышали все.

Помещение взорвалось от смеха. Мик, оглянувшись, увидел, что все находящиеся на службе констебли потешаются над ним. Но когда он обошел стол, чтобы сесть, он понял, что это еще не конец розыгрыша. На спинке стула висела трость.

Мик уставился на этот символ старости и нахмурился. Шутки, организованные по поводу чьего-либо дня рождения, были обычным делом, и чаще всего Мик был готов посмеяться вместе со всеми, даже когда он сам был жертвой. Но не в этом году.

Он снял трость со спинки стула и протянул ее Текеру.
– Выбрось ее в мусорное ведро.
– С днем рождения, сэр, – Текер энергично хлопнул его по плечу, от чего ноющее плечо заболело еще больше. – Вы же знали, что ребята обязательно устроят нечто подобное сегодня.
– О да, я знал.
– Веселее, сэр, когда я служил во флоте Ее Королевского Величества, со мной случались вещи и похуже, – он осклабился. – Кстати, я мог бы вам сказать, что это не сработает.
– Что не сработает?
– Сбривание усов, – не испугавшись потемневшего лица Мика, он продолжил, – каково это – быть старым?
– Тридцать шесть – это не старость, – Мик сел за стол и уставился на горы бумаг, которые полностью покрывали поверхность стола. – Есть ли новые дела в этом беспорядке?
Текер вытащил две папки из-под одной стопки бумаг.
– Сегодня для вас есть два свежих дела, сэр.
Мик снял одну стопку бумаг со стола и разместил ее на полу, освободив себе, таким образом, место для работы, затем взял папки с делами у Текера.
– Утопленник, женщина, найдена вчера на берегу Темзы сразу же за мостом Тауэр (1), – начал объяснять Текер, – и украденные изумруды виконтессы.

Утопленница звучала интереснее изумрудов. Мик открыл соответствующую папку первой и прочитал отчет.
– Хирург подразделения уверен, что это самоубийство, – продолжил Текер, – но он сказал, что вам придется подождать результатов вскрытия, которое он проведет сегодня после обеда, так как до этого он не готов поклясться, что это самоубийство.
– Разумеется, это самоубийство, – ответил Мик и захлопнул папку. – В отчете сказано, что трое свидетелей видели, как женщины прыгнула. Почему речная полиция передала это дело нам?
– Ричард Манро велел передать вам пожелания счастливого дня рождения.
– Какой заботливый парень. Позвони ему и скажи, что лучше бы ему встретиться со мной в морге в половине четвертого. К этому времени Кэл закончит вскрытие. Передай Ричарду, что если он не будут ждать меня там, то я скажу его жене, куда я его отвел в ночь перед свадьбой.
Текер засмеялся, и Мик отложил первую папку в сторону. Затем он взял вторую. Бегло просмотрев отчет, он покачал головой.
– Какая-то изнеженная виконтесса потеряла свои изумруды? Нет, спасибо.
– Она надевала ожерелье на бал и уверена, что по возвращении домой она положила его в шкатулку для украшений. Виконтесса считает, что, должно быть, кто-то украл его в промежутке между позапрошлой ночью и сегодняшним утром. Она подозревает горничную. Скорее всего, это легкое дело.
Мик не поддался соблазну.
– Передай это дело кому-нибудь из младших инспекторов. Им надо набираться опыта.
Текер взял папку с делом.
– Я передам его… – слова сержанта были прерваны громким возмущенным голосом, прогремевшим в помещении, полном констеблей, как взрыв бомбы.
– Я же сказала тебе, молодой человек, что желаю видеть инспектора Майкла Данбара, а его нет в кабинете! Где он?

Мик поднял голову. Когда он увидел тучную краснолицую женщину, стоявшую около стойки для посетителей и разговаривавшую с констеблем, он понял, что его день превращается в самый настоящий ад.

Это была миссис Триббл, домовладелица Мика, женщина с хриплым голосом и властными манерами. Когда она взглянула в его сторону, Мик закрыл лицо папкой с делом, которую он все еще держал, но это не спасло его.
Стуча каблуками – а из-за ее веса звук получался громким – миссис Триббл направилась к столу Мика.
– Мистер Данбар, я пришла, чтобы сообщить о преступлении, – она ударила кулаком по столу. – О позорном преступлении.

Все преступления, о которых сообщала миссис Триббл, всегда были позорными. Две недели назад она положила не на то место кольцо и, не найдя его, стала настаивать, что оно было украдено. За месяц до истории с кольцом она заявила, что, пока она стояла в очереди в ожидании омнибуса, некий мужчина сделал ей неприличное предложение. Мик подозревал, что этот мужчина и его непристойные намеки существовали только в фантазиях миссис Триббл.
– Какое преступление?
– Мой Нанки-Пу исчез. Он был похищен.

Нанки-Пу звали плоскомордого и плохо воспитанного пекинеса. Некоторые люди считали, что пекинесы принадлежат к роду собак, но, с точки зрения Мика как домашние любимцы они оставляли желать много лучшего и принесли бы миру существенно большую пользу, если бы их использовали в качестве метелок для пыли.
– Когда получите записку с требованием о выкупе, принесите ее мне.

Миссис Триббл уставилась на инспектора.
– И это всё, что вы собираетесь делать?!

Мик услышал, как Текер пытается подавить смех, и подумал, что теперь у него есть прекрасная возможность отплатить сержанту за то, что он назвал его старым.
– Нет, совсем нет. Сержант Текер начнет расследование. – Мик усмехнулся, глядя на унылое выражение лица Текера. – Мне нужно идти, но ты окажешь миссис Триббл любую посильную помощь, не правда ли, Текер?

Указав на дверь ручкой трости, которую он все еще держал в руке, сержант произнес смирившимся голосом:
– Идемте сюда, мэм.

Мик оставил свою домовладелицу на попечение Текера и вышел из здания Скотленд-ярда. Но едва он ступил на тротуар Парламент-стрит, как его жизнь стала еще хуже. Услышав звук бьющегося стекла, разламывающегося дерева и испуганные крики, он взглянул через дорогу и увидел, что водитель, управлявший автомобилем мерседес-бенц, переехал тротуар и врезался в стеклянные входные двери паба «Голова вепря».
– Черт возьми! – Мик лавировал между автомобилями и повозками на Парламент-Стрит, надеясь только, что никого не задавило, в противном случае именно ему предстояло бы посещать родственников и сообщать им плохие новости. Он ненавидел эту часть работы.

Как оказалось, в результате инцидента никто не пострадал, кроме самого водителя мерседес-бенца, у которого на лбу была глубокая кровоточащая рана, и который был слишком пьян, чтобы ощущать боль. Напившись, этот идиот решил, что будет отличная шутка – въехать в двери паба «Голова вепря».

Мик не согласился с ним. Он арестовал молодого человека, и, не обращая внимания на его заявление, что он сэр Роджер Эллертон, сын графа, отвел его в полицейский участок Кэннон Роу, расположенный по соседству со Скотленд-ярдом, и предъявил обвинения в нахождении в пьяном виде в общественном месте и нанесении ущерба чужой собственности.
– Ты не можешь ар-р-р-рестовать меня, ты, ублюдок! – сэр Роджер выкрикнул ругательство, достойное портового грузчика, и врезал кулаком Мику по левой щеке.

Мик был крупным мужчиной, и хотя от удара сэра Роджера он на секунду увидел небо в алмазах, удар не свалил его с ног. Мик быстро отплатил ему тем же, и удивленный сэр Роджер упал на руки Энтони Фрая, дневного сержанта.
– Брось его в камеру, – приказал Мик, – где он сможет проспаться.

Энтони ухмыльнулся поверх откинувшейся на сторону головы сэра Роджера.
– Кажется, у тебя будет отличный фонарь под глазом, старичок.
– Тридцать шесть – это не старость, – процедил Мик сквозь стиснутые зубы.
– С днем рождения!

Мик ответил на эту реплику неприличным жестом, что только вызвало смех Энтони. Инспектор заполнил отчет о происшествии с сэром Роджером, добавив к уже предъявленным обвинениям обвинение в нападении на офицера полиции, и покинул полицейский участок. Он сел в омнибус до Пиккадили и провел следующие шесть часов, расследуя одно из своих незакрытых дел.

После трех часов пополудни по дороге в Скотленд-ярд Мик остановился около повозки уличного торговца на Кэннон Роу, намереваясь купить себе корнуэльский мясной пирог, но у торговца остались корнуэльские пироги только с бараниной. Он ненавидел баранину, ненавидел ее так же сильно, как он ненавидел «Манчестер Юнайтед» (2) и газетных журналистов. Всякому разумному человеку было хорошо известно, что единственной футбольной командой, стоящей чего-либо, была «Селтик» (3), не «Манчестер», а газетные журналисты были несчастьем всей жизни любого полицейского. Даже собакам не следовало давать баранину. Мик решил подождать до ужина.

Вернувшись в Скотленд-ярд, Мик пошел прямо в морг, намереваясь подтвердить, что женщина, спрыгнувшая с моста Тауэр, покончила жизнь самоубийством, и закрыть дело.

Если говорить о телах умерших людей, то утонувших можно считать одними из самых отвратительных, решил Мик, разглядывая покрытое синяками и раздувшееся тело, когда-то бывшее Джейн Анной Клэпхем и лежащее сейчас на столе в морге. Ил и грязь высохли и покрывали кожу женщины зеленовато-коричневыми пятнами, водоросли из Темзы все еще свисали с ее посиневших губ.

Мик посмотрел на двоих других мужчин, стоявших около стола, Ричарда Манро и Кэльвина Бекера. Кэл, хирург подразделения, безмятежно поедая булочку с сосиской из бумажного кулька, передал Мику отчет.
– Смерть в результате утопления, – Кэл протянул кулек Мику и продолжил. – Что же касается синяков, то они были получены посмертно, скорее всего, из-за того, что течение било тело о дно и камни.

Мик достал булочку с сосиской из кулька и засунул ее целиком в рот, изучая мертвое тело в процессе еды.
– Где речная полиция обнаружила тело?
– Около пристани Бастер. Она плыла по течению от моста Тауэр и застряла под пирсом. Там играли мальчишки, они ее и обнаружили.
– Очевидное самоубийство, не правда ли? – спросил Ричард. – Зачем взбираться на ограждение на мосту Тауэр, если ты не собираешься спрыгнуть?
– Когда она умерла? – поинтересовался Мик, глядя на Кэла.
– Сложно сказать. Самое позднее две недели назад.
Для Мика всё было ясно.
– Что-нибудь еще?
– Один загадочный момент, – ответил Ричард. – Когда мы осматривали ее квартиру в Бермондси (4), то нашли предсмертную записку, адресованную ее сыну.
– Что в этом странного?
– Ее сын мертв уже пятнадцать лет.
Эта информация не заинтересовала Мика настолько, чтобы ему захотелось провести дополнительное расследование, а список незавершенных дел, за которые он отвечал, и так был большой.
– Она была пожилой женщиной, и, вероятно, не в своем уме. Давайте закроем дело, джентльмены.
Ричард засунул руку в карман и достал несколько свернутых листков бумаги.
– Так как сегодня твой день рождения, я подумал, что ты получишь истинное удовольствие, заполняя все необходимые бумажки.
– Ни в коем случае, – ответил Мик, качая головой, – тело было найдено в Темзе. Ты представляешь речную полицию. Одно из преимуществ моей работы – это возможность выбирать дела, с которыми я работаю, ты же не можешь делать то же самое. Это твое дело.
– Уверен, что не хочешь этим заняться? Ты знаешь эту женщину.
Мик нахмурился и снова посмотрел на мертвое тело.
– Я знаю?
– Дело Клэпхема. Мы вели его вместе. Ее муж Генри Клэпхем был арестован и помещен в Ньюгейт (5). Через несколько недель другой заключенный убил его. Это было двенадцать лет назад. Мы брали у нее показания. И она была на судебном процессе, когда мы выдвигали обвинение.
Мик покачал головой.
– Парень, у меня так много дел, что я могу считать себя счастливцем, если вспомню детали дела, которое вел два года назад. А ты говоришь про двенадцать лет!
– Начинаешь терять память? Вот что делает старость с человеком.
Мик отвернулся.
– Меня ждут настоящие дела. Я ухожу.

Мик вышел из морга и направился в своей временный офис. Едва он сел за стол и снял пиджак, как к нему подошел Дэвид Флетчер, один из констеблей.
– Пока вас не было, вам пришло сообщение из отделения на Боу-стрит. Билли Маккей звонил, чтобы сказать, что сегодня ваш день рождения будут отмечать в «Белой лошади», а не в «Голове вепря». И де Витт хотел поговорить с вами. Он сказал, чтобы вы зашли к нему тотчас же, как вернетесь.

Мик совершенно точно знал, по какой причине начальник хотел его увидеть, и этой причиной была не шутка в честь его дня рождения. Почему из всех возможных дней де Витт именно сегодня решил устроить ему выволочку?
Первые слова, вырвавшиеся у главного инспектора, подтвердили догадку Мика.
– Ты что, совсем сошел с ума? – проревел де Витт, едва Мик вошел в его кабинет и закрыл за собой дверь. – Ты знаешь, кто такой Роджер Эллертон?
Мик пожал плечами.
– Он сказал, что он сын графа.
– Он сын графа Чедуика! – главный инспектор схватился руками за свою почти лысую голову, от чего оставшиеся волосы встали дыбом. Он сорвался на крик. – А Чедуик доводится кузеном министру внутренних дел. А министр внутренних дел является главой Скотленд-ярда, если ты забыл об этом!

Мик медленно выдохнул. Нет, он больше не находится на пути в ад, он уже был в аду.

Де Витт распорядился, чтобы сэра Родждера немедленно выпустили, сделал Мику строгий выговор и лишил его жалования за один день работы. Затем он напомнил Мику, что люди, подобные сэру Роджеру, не могут быть арестованы, и дал понять, что если в будущем нечто подобное повторится, Мик будет временно отстранен от работы. Когда Мик направился к выходу, де Витт заговорил снова, на этот раз более спокойным голосом.
– До того, как ты уйдешь, я хотел сказать тебе еще одну вещь.
Мик обернулся.
– Сэр?
Де Витт ухмыльнулся.
– Что ты думаешь о своем новом месте работы?
– Прекрасное место, – ответил Мик с гримасой, отдаленно напоминающей улыбку. – Когда я смогу вернуться в свой старый офис?
– Через несколько дней. Когда высохнет краска.
Мик кивнул, прекрасно понимая, что его офис не нуждался в покраске.
– Какого цвета он будет теперь? Пурпурный?
Де Витт покачал головой.
– Нет, желтовато-зеленый.
– Мой любимый цвет, – Мик знал, что де Витт пошутил насчет цвета, но он не шутил насчет сэра Роджера и возможного временного отстранения. Он спустился к себе и постарался отнестись философски к полученному выговору, но он не мог побороть некое чувство разочарования.

В отличие от сэра Роджера, у Мика не было титулованных родственников, способных вытащить его из неприятностей. На самом деле у Мика вообще не было родственников. Не было семьи. За каждую неприятность, в которую он попадал, он должен был расплачиваться сам. Каждый успех давался ему ценой тяжелого труда. Благодаря тому, что он много и плодотворно работал, в прошлом году де Витт включил его в состав управляющей комиссии Скотленд-ярда, которая состояла всего из шести человек. Это повышение означало существенную прибавку к жалованию и возможность выбирать наиболее интересные случаи из тех дел, которые поступали в Управление.

Мик откинулся на стуле. Казалось, что только вчера он, совершеннейший новичок, вступил в полицию. Тогда он был самоуверенным мальчишкой, который лучше знал, как нарушать закон, нежели чем следить за его исполнением.

Сейчас же ситуация изменилась. После семнадцати лет работы в столичной полиции, семнадцати лет тяжелого труда, когда он экономил каждый шиллинг, который только можно было сэкономить, и жил в однокомнатной квартире, Мик мог позволить себе ту единственную вещь, которой у него не было на протяжении всей его жизни – свой собственный дом.

Он мог представить его себе – дом на тихой улочке в респектабельном районе, в котором будет по крайней мере пять спален и ванные комнаты внутри, который будет окружен большим садом с отбрасывающими тень древними дубами. Это будет идеальный дом для мужчины, который всегда мечтал о собственном доме и о семье.

Однако, не будучи женатым, он не видел никакого смысла в покупке такого дома. И до тех пор, пока он не встретит подходящую женщину и не женится, ему придётся мириться с однокомнатной квартирой, несносной домовладелицей и лающей и кусающей за лодыжки метелкой для пыли.

Мик посмотрел на настенные часы. Была половина пятого вечера, и через полчаса он должен был встретиться с Билли и Робом в баре, чтобы отпраздновать свой день рождения. Он не ел весь день, и у него начинали течь слюнки при одной мысли о куске бифштекса с кровью, тарелке чипсов и пинте (6) эля, но мысль оставить свой рабочий стол в таком беспорядке была невыносима. Он как раз начал приводить свое рабочее место в порядок, когда до него донесся мягкий, очень женственный голос, принадлежащий жительнице Вест-Энда (7).

– …и я правда считаю, что моя обязанность перед обществом – сообщить об этом. Вы как офицеры полиции знаете лучше меня, как разрешить эту ситуацию. Что касается меня, то у меня нет опыта в таких делах. Я имею в виду убийство.

Услышав про убийство, Мик поднял голову и увидел молодую девушку, сидевшую на стуле перед столом Флетчера и выглядевшую совершенно неуместно в помещении Скотленд-ярда. Она сидела боком, и он мог видеть в профиль ее стройную фигуру в облаке бледно-желтого шелка. Ее платье было украшено дюжинами крошечных темно-зеленых бантиков, многие из которых были развязаны. Длинные, спутавшиеся завитки каштановых волос выбивались из-под вышедшей из моды широкополой соломенной шляпки, которая была на ней надета.

– В конце концов, – сказала девушка Флетчеру, – я видела лежащего там беднягу; он был весь в крови и мертв, мертвее не бывает. Я уверена, что вы сможете сделать что-нибудь.

Мик приподнял бровь. Было удивительно слышать такое утверждение от женщины, которая выглядела мягкой, как взбитое масло. Этот случай мог оказаться заслуживающим расследования.

Будто почувствовав его изучающий взгляд, девушка повернула к нему голову. Когда она увидела Мика, ее темные глаза расширились в совершеннейшем изумлении. Флетчер начал задавать ей вопросы, обычные для составления любого полицейского отчета, и она отвечала ему, не отводя глаз от Мика.
– Хэвершем. Мисс Софи Хэвершем. Мэйфэр (8), Милл-стрит, дом 18.
Флетчер записал эту информацию, а затем задал ей тот же самый вопрос, который крутился у Мика в голове.
– Итак, мисс Хэвершем, что может молодая леди – такая, как вы – знать об убийстве?
Девушка не ответила. Вместо этого она встала и обошла стол Флетчера, оставив смущенного констебля смотреть ей в след. Его вопрос все еще висел в воздухе. Она направлялась прямо к Мику.
– Я думаю, что будет лучше, если я поговорю с вами об этом, мистер…хмм…– она запнулась и посмотрела на медную табличку с именем на столе Мика, – инспектор Данбар, – поправилась она. Когда молодая женщина села, Мик уловил тонкий аромат ее духов – пряный, экзотический, незнакомый ему запах.

Хотя ее платье казалось дорогим, по изношенным манжетам Мик понял, что оно не новое. Благородная бедность, предположил он. В Вест-Энде было множество таких, как она. Девушка нервно сплетала и расплетала затянутые в перчатки пальцы, словно набиралась храбрости. И это было понятно, если принять во внимание тот факт, что она нашла мертвого человека. Она продолжала смотреть на него молча и выглядела при этом обеспокоенной и очарованной одновременно, чего Мик не мог понять.

Женское внимание было привычно Мику. Он был крупным и высоким мужчиной, с темной кожей, голубыми глазами и мускулистым телом – многие женщины находили его привлекательным. Однако он не терял голову от женской благосклонности, ведь большинство встречаемых их девушек принадлежали к рабочему классу, и они считали каждого неженатого мужчину с хорошими зубами и постоянной работой отличной партией. Но эта молодая женщина была иного сорта, и ему показалось странным, что она смотрит на него так напряженно. Ее пристальное внимание граничило с грубостью.

Не то чтобы Мик был смущен. Он тоже рассматривал ее и получал от этого огромное удовольствие. У мисс Хэвершем были карие глаза, обрамленные густыми ресницами, и нежная, ухоженная кожа цвета слоновой кости, типичная для юных представительниц ее класса. Но когда Мик обратил свое внимание на ее рот, у него перехватило дыхание. Эти губки не могли принадлежать леди из высшего общества. При взгляде на этот широкий крупный рот, изогнутый в форме лука Купидона, с восхитительной пухлой нижней губкой, у любого джентльмена, в том числе и Мика, возникали похотливые мысли и безнравственные намерения. Ему пришлось приложить усилие, чтобы вернуться к обсуждаемому вопросу.

Он отодвинул в сторону стопку бумаг и потянулся за карандашом и блокнотом.
– Вы сказали, что пришли сообщить об убийстве?

Еще несколько секунд она смотрела на него в молчании, потом тряхнула головой, будто приходя в себя от изумления.
– Я прошу прощения, что уставилась на вас, но, понимаете, я немного напугана, – сказала девушка дрожащим голосом, подтверждающим искренность ее слов. – Убийство достаточно неприятная вещь, не правда ли? – не дожидаясь ответа, она продолжила. – О, конечно, я и раньше сталкивалась с преступлениями. Слуги, которые крадут мелочь, или торговцы, которые пытаются обмануть тебя, кладя мало селедки в бочку или недовешивая муку, – я имею ввиду такие вещи. Или уличные мальчишки, которые выглядят так невинно, когда вертятся вокруг тебя и выпрашивают монетки, а потом ты обнаруживаешь пропажу ридикюля или мелочи в кармане. Но, боюсь, что убийство не входит в этот перечень.

Она остановилась на мгновение, чтобы вздохнуть, но этот миг был таким кратким, что Мик не успел вставить ни словечка.
– Конечно, был тот случай, когда миссис Арчер ударила мистера Арчера по голове сковородкой. Чугунной. Он умер, но, осмелюсь заметить, у нее никогда не было намерения убивать его, она только хотела стукнуть его по голове, а ведь это совсем не то же самое, что убийство, не правда ли?

Мик уставился на нее, немного ошеломленный быстрым потоком слов. Его чувственные фантазии о восхитительном ротике мисс Хэвершем были забыты, когда она продолжила болтать о мистере и миссис Сковородка, а он задался вопросом, намеревается ли она когда-нибудь перейти к делу.

– Мне никогда не приходило в голову, что подобное может случиться, – продолжала она, – и даже если бы я и подумала о таком развитии событий, я не уверена, что попыталась бы предотвратить это. Арчер был действительно жестоким человеком, и, несмотря на то, что он был ее мужем, я продолжаю утверждать, что миссис Арчер просто защищала себя, – носик мисс Хэвершем сморщился от отвращения. – Он пил, а пьющие люди могут быть неприятными, даже жестокими, – она указала рукой на лицо Мика. – Но вы уже знаете об этом.

Мик выпрямился на стуле, по его шее побежали мурашки. Это ощущение было ему хорошо знакомо – именно это ощущение появлялось у него за секунду до того, как он входил в опиумный притон в Лаймхаусе (9), или тогда, когда поздно ночью он шел по темным аллеям Уайтчепела (10). Ощущение, которое предупреждало, что ему лучше контролировать каждый свой шаг и внимательно смотреть вокруг.
– Что вы имеете в виду?
– Как, разве не пьяный человек ударил вас? – спросила она. – У меня сложилось достаточно стойкое впечатление, что именно так вы получили этот синяк. – Прежде чем Мик успел спросить, что навело ее на эту мысль, она, нахмурив брови в легкой гримаске, заговорила снова. – Конечно, я могу ошибаться. Вокруг так много вероятностей, и сложно выбрать из них какую-нибудь одну. Иногда я путаюсь.

Мик не удивился. И если где-то действительно было совершено преступление, он хотел узнать подробности как можно скорее.
– Расскажите мне об убийстве, которое вы видели.
– Знаете, на самом деле я не видела его своими глазами, но образы были настолько яркие, как будто я там присутствовала.

Мик не имел ни малейшего представления, о чем она говорит.
– Итак, вы видели убийство?
Девушка подняла голову и посмотрела на него своими прекрасными шоколадными глазами.
– Конечно. Разве не об этом я вам толкую?
На этот вопрос у него не было ответа. Инспектор попробовал еще раз.
– Где произошло убийство, о котором вы говорите?
– Я не совсем уверена. – Она закрыла глаза и склонила голову на бок, от чего сломанное перо страуса, украшающее шляпку, упало ей на лицо. – Я пытаюсь определить место. Я совершенно отчетливо вижу растительность – деревья, траву и все такое. Я вижу ряд рододендронов и бронзовую статую, хотя она уже позеленела, а эти зеленые статуи так сложно заметить среди кустарников, – ее глаза расширились, она откинула перо. – Ну конечно же! Это памятник Роберту Бернсу. Вот мы и определились.

Изумленный Мик уставился на нее. Он не понимал, какое отношение ко всему этому имел Роберт Бернс, тем более, что он был мертв уже практически сто лет.
– Я не понимаю.
– Статуя, которую я видела, это памятник Роберту Бернсу. Таким образом, убийство должно будет случиться в садах Королевы Виктории на набережной.
– Должно будет случиться? Вы не знаете, где вы были, когда стали свидетельницей убийства?
– Конечно, я знаю, где я была, – ответила мисс Хэвершем. – Я находилась в постели. Я просто не была уверена в месте совершения преступления, но теперь, когда я вспомнила про Роберта Бернса, я уверена. Понимаете?

Он не понимал. Как это вообще возможно, что она наблюдала убийство, находясь в кровати? Должно быть, замешательство отразилось на его лице.
– Это сложно объяснить, – сказала она, – особенно теперь, когда я вас встретила.
Какое отношение имеет тот факт, что она встретила его, Мика, ко всей этой истории? Он почувствовал, как тупая головная боль начинает распространяться от середины лба.
Он попробовал зайти с другой стороны.
– Вы видели тело?
– О да, – она задрожала и откинулась немного на спинку стула. – Мне так жаль, что я стану тем человеком, который расскажет вам об этом.

Терпение Мика истощилось.
– Давайте проверим, правильно ли я понимаю, мисс, – начал он грозно, – вы уверены, что в садах Королевы Виктории на набережной произошло убийство, и вы видели там тело, но в это время вы были в кровати?
– О нет, нет, вы неправильно меня поняли. Слава Богу, убийство еще не произошло. Если бы это уже случилось, мы бы с вами не вели этот разговор. Понимаете…
– Как вы могли увидеть мертвое тело, если убийство еще не было совершено?
Она глубоко вздохнула и встретила его взгляд.
– Я увидела его мысленно.

Только этого ему не хватало. Именно сегодня ему только и не хватало одной из этих чокнутых. Он устал, он был голоден и у него начиналась головная боль. Потирая лоб кончиками пальцев, он с тоской мечтал о стейке и чипсах.
– Это все от недостатка еды, – пробормотал он сам себе. – Мне следовало съесть тот пирог.
– Но вы же ненавидите баранину, ведь верно?
– Что? – Мик поднял голову и уставился на нее, чувствуя, как мурашки снова побежали у него по шее. Почему же она задала этот вопрос? Как она могла узнать, что он ненавидит баранину?

И тотчас же ему в голову пришло объяснение. Билли и Роб. Должно быть, они. Двое его лучших друзей устроили это. Они наняли эту девушку, чтобы она сообщила ему о каком-то неправдоподобном, глупом и придуманном преступлении. Еще один деньрожденьевский розыгрыш.
Надо сказать, она была чертовски хорошей актрисой. Они, должно быть, нашли ее в каком-нибудь захудалом театре на Друри-Лейн (11). И теперь, когда он понял, что весь этот спектакль был подстроен его друзьями, к нему вернулось чувство юмора, особенно когда он начал придумывать, как сам отплатит той же монетой Билли и Робу. Мик откинулся на спинку стула и ухмыльнулся.
– Сколько?
Девушка уставилась на него.
– Прошу прощения?
– Сколько они тебе заплатили? – когда она не ответила, он продолжил. – Я скажу Билли и Робу, что в этот раз они меня разбили в пух и прах. – Он улыбнулся еще шире. – Но я отыграюсь.
– Прошу прощения, – сказала она, качая головой в недоумении, – Я не имею понятия, кто такие Билли и Роб. Кем бы они ни были, они еще не разбили вас, как вы сказали. Этому еще предстоит случиться, только если нам не удастся предотвратить это. Понимаете…
– Правда? – прервал он и засмеялся. – Ты имеешь в виду, что их маленькая шутка предполагает еще что-то?
– Шутка? – смущенное выражение на ее лице сменилось испугом. – Я, правда, надеюсь, что вы не считаете убийство смешным. Лично я – нет, и, когда я расскажу вам о нем, сомневаюсь, что вы посчитаете это смешным.
– Конечно, – Мик встал. – Думаю, я услышал достаточно.
– Нет, подождите, – она тоже встала, ее испуганный взгляд не отрывался от него. – Я еще не закончила.
– Не беспокойся. Я увижу ребят буквально через несколько минут и я обязательно расскажу им, как прекрасно ты поработала, – он снял пиджак со спинки стула. – До свидания, мисс Хэвершем. Если тебя и вправду так зовут.

По дороге к двери, выводящей в вестибюль, Мик прошел мимо стола Флетчера, он проигнорировал его ухмылку.
– Подождите, – воскликнула девушка и бросилась за ним. – Пожалуйста, послушайте, я должна рассказать вам самое главное. – Она догнала его в тот момент, когда он подошел к двери, и в безнадежном стремлении удержать его схватила его за рукав. – Я должна рассказать вам, кто погибнет.
– Голубушка, меня не интересует, даже если это будет премьер-министр. – Он стряхнул пытавшуюся остановить его руку и направился через огромный вестибюль к входным дверям Скотленд-ярда.
Но мисс Хэвершем было не удержать. Она обежала его и встала перед ним, преградив дорогу к двери.
– Вас заинтересует, поверьте.
Ее голос был полон отчаянья, и Мик сдался. Возможно, она должна рассказать историю целиком, иначе ей не заплатят.
– Ох, ну хорошо, – сказал он, посмеиваясь. – Кто будет жертвой убийства, которое ты видела мысленно и которое еще не случилось?
Она положила ладонь на его руку и взглянула на него с чувством, похожим на сострадание.
– Вы.

---------------
Примечания:
(1) Мост Тауэр (Tower Bridge) – разводной, один из наиболее известных мостов в Лондоне, сейчас символ города. Строительство моста началось в 1886 г., открытие – в 1894. Соединяет Сити и Саутварк. Свое название получит от расположенного неподалеку Тауэра.

(2) «Манчестер Юнайтед» (“Manchester United”) – один из старейших и наиболее известных английских футбольных клубов. Был основан в 1878 г. как сборная футбольная команда рабочих железной дороги в Ланкашире и Йоркшире.
(3) «Селтик» (“Celtic”) – шотландский футбольный клуб, был основан в Глазго в 1888 г. С того времени клуб 42 раза выигрывал чемпионат Шотландии, несколько раз – Чемпионат Европы.
(4) Бермондси (Bermondsey) – район Лондона, расположен на южном берегу реки Темза, является частью лондонского округа Саутварк. В XIX в. существенная часть района представляла собой трущобы, которые населяли докеры, матросы, эмигранты, рабочие расположенных здесь же фабрик и заводов; один из самых опасных и печально известных районов Лондона.
Картина «Свадебный пир в Бермондси» показывает, каким был этот район во времена правления Елизаветы I. Еще приличное место Художник неизвестен.
К сожалению, изображение XIX в. не нашла.

(5) Ньюгейт (Newgate) – печально известная лондонская тюрьма. Была построена в 1188 г. по приказу Генриха II, неоднократно перестраивалась, в XVII в. сгорела в Великом пожаре и была заново восстановлена. Действовала до 1902 г. В ней содержали как людей из низших сословий, так и из высших – последние имели возможность «купить» одиночную камеру и более комфортные условия. Первые же содержались в ужасных условиях.
Так Ньюгейт выглядел в XIX в.

(6) Одна пинта равна 0,47 л.
(7) Вест-Энд (West End) – область Лондона, где, из-за близости к королевской резиденции Вестминстер и из-за того, что благодаря лондонской розе ветров воздух был намного чище, предпочитало селить высшее общество. Район был застроен дворцами, резиденциями, дорогими магазинами и местами отдыха для тех, кто мог себе это позволить. Однако здесь же находились и Ковент-Гарден, и Севен-Дайлз – место обитания беднейших слоев населения, районы, где был очень высокий уровень преступности.
(8) Мэйфер (Mayfaire) – в XIX в. самый фешенебельный и дорогой район в Лондоне. Входит в Вест-Энд. Сейчас район магазинов и офисов, арендная плата здесь – самая высокая в Лондоне.
(9) Лаймхаус (Limehouse) – район на северном берегу Темзы, где активно развивалось судостроение, производство канатов и свечное дело. В XIX в. здесь обосновались китайские эмигранты и очень скоро район стал печально знаменит из-за появившихся многочисленных опиумных притонов.
(10) Уайтчепел (Whitechapel) – в XIX в. один из беднейших районов Лондона, где в основном селились ирландские эмигранты и евреи. Проституция, воровство, убийства – здесь всего этого было в избытке. Считается, что несколько убийств совершил здесь Джек Потрошитель. Улицы и подворотни это района тогда считались наиболее опасными в Лондоне.
(11) Друри-Лейн (Drury Lane) – улица в районе Ковент-Гарден, где находился одноименный Королевский театр и также выступали другие многочисленные театральные труппы.

Девочки спасибо! Очень рада,что вы начали переводить этот роман.

Сюжет интересный. Я так понимаю, что это что-то вроде детективно-любовного романа с элементами паранормальных способностей Ггероини?
Очень удачно подобраны иллюстрации.
Вы открыли для меня еще одного автора. Спасибо!
_________________

Спасибо за начало нового перевода!!!!!!!!
_________________

Спасибо за прекрасный перевод и комментарии к нему.

Девочки, всегда пожалуйста я очень надеюсь, что вам так же понравится роман, как он нравится мне Гурк - прекрасный автор.

basilevs, практически идеальное описание романа! Но не совсем

Нюрочек, Москвичка, легкой вам работы!
Аннотация заинтриговала, да и начало многообещающее. Жду продолжения.
_________________

Аннотация заинтриговала. Рада, что взялись за перевод этого романа.
Спасибо!

Нюрочек, Москвичка, спасибо большое за ваш труд! Начало очень понравилось. Обязательно буду читать перевод этого романа.
_________________