Лондон

Кардифф

Немного непривычно работать не в своём кабинете, хотя, по сути, тут всё моё. И всё же, фотография Николь с Чарли, часы с эмблемой Арсенала на стене и кактусы, которые стояли в его старом офисе, напоминают, что это кабинет Майкла.
Буквально все в офисе заняты работой. Я не вижу, чтобы кто-то шутил, пил кофе на рабочем месте или болтал с сослуживцем. Меня это веселит. Они привыкли видеть в этом кресле Майкла, а тут вдруг сам шеф пожаловал. Я улыбнулся своим мыслям и вернулся к перечню открытых счетов. Ими, разумеется, займётся бухгалтерия, но раз уж я здесь – не помешает составить представление обо всех текущих делах.
– Мистер Таунсенд, – раздался голос секретаря по громкой связи, – я дозвонилась до леди Каролины. Соединить?
– Разумеется.
– Алло! Джеймс? – как мне показалось, голос Каролины звучал устало. Наверное, они вчера засиделись допоздна.
– Доброе утро, Кэр. Извини, что не позвонил вчера. Вечер вышел беспокойный.
– Что-то случилось? Ты вчера так неожиданно уехал. С тобой всё хорошо? Где ты?
– В Кардиффе, – я только сейчас понял, что не сказал куда еду. – Ты помнишь Майкла, моего друга и заместителя? – Услышав «да», я продолжил: – Его мать больна деменцией. Вчера утром она ушла из дома и не вернулась. Майкл позвонил мне, когда мы были в салоне, рассказал, что случилось. Я должен был ему помочь.
– Представляю ваши волнения. С ней всё в порядке? Вы её нашли?
– Да, ночью, а сейчас я замещаю Майкла в офисе, – я улыбнулся на слове «замещаю». – Как у тебя дела? Ты выбрала платье?
– Да. Оно ушло в пошив. Остаётся дождаться, когда оно будет готово.
– Очень хорошо, а то я уже думал, что придётся выбирать самому. – Это была шутка. Увидев вчера изобилие платьев, я от всей души надеялся, что до этого не дойдёт.
– Есть какие-то предпочтения? – В тон мне ответила Каролина.
Предпочтения? Нет.
– На самом деле, мне всё равно какое платье я с тебя сниму, но хотелось бы, чтобы во время церемонии на тебе что-то было.
Наверное, я её смутил, потому что Кэр вдруг замолчала. Надо как-то исправлять.
– Уверен, ты сделала хороший выбор.
– Спасибо. Ты долго пробудешь в Кардиффе?
– Нет, вернусь сегодня. У тебя есть планы на вечер? Я... – хочу тебя. Дьявол. – могу заехать за тобой. Расскажешь как вы отметили покупку платья.
– Буду ждать вечера с нетерпением. И рада знать, что ваши поиски увенчались успехом. Признаться, я очень волновалась за тебя. Пожалуйста, будь осторожен.
Я нахмурился и положил трубку. Волновалась за меня? Я умею о себе позаботиться и думал, что Каролина об этом знает.
Стряхнув возникшее вдруг чувство недоумения, снова поднял трубку телефона и набрал номер лондонского салона.
– Доброе утро, Линда. Я в Кардиффе. Отмени, пожалуйста, назначенную на сегодня встречу с миссис Коул и отправь леди Каролине букет белых цветов. Нет, мне не важно каких именно цветов. Я буду тебе очень благодарен, если ты придумаешь, что можно приложить к букету, в качестве напоминания о выборе платья. Подвенечного, – я кивнул, зная, что Линда хоть и не увидит кивок, но услышит подтверждение в моём голосе. – Спасибо.

Лондон и его окрестности

Дни бежали, приближая день свадьбы. Но лишь немногие из них останутся в моей памяти. Хотя, конечно, я запомню день свадьбы мамы.
Она была очень красива и, кажется, абсолютно счастлива. Так как Хоторн был в разводе, их брак скрепили в мэрии, что ничуть не умалило радости обоих. Приглашённых было немного, но каждый, кто был там, имел имя и положение. Наверное, поэтому Хоторн с мамой позволили «Tatler» сделать несколько официальных фотографий, и этим самым избежали появления репортёров из кустов. На одном из снимков, которые не попали в номер, но были позже переданы новобрачным, запечатлены мы с Каролиной. Признаться, я не могу вспомнить сам момент, в который нас сфотографировали, но от того, как Кэр смотрит на меня на этом кадре, стало тепло на душе. Именно эта фотография вскоре займёт место на моём рабочем столе и останется там на много лет.
Ещё одним особенным днём, стало воскресенье за две недели до нашего венчания. В тот день родители Каролины пригласили нас на обед, а после него лорд Стенхоуп предложил мне пройти в кабинет и составить ему компанию за бокалом виски. Там он положил передо мной свадебный контракт, подготовленный его адвокатом. Контракт был призван защитить состояние Кэр и долю наследства, которую она получит после смерти отца. Разумеется, он не настаивал, а предлагал, надеясь на моё понимание и благоразумие. Документ не вызвал у меня негодования, я внёс от руки несколько поправок, касающихся моего состояния, и забрал его с собой, чтобы довести до ума. Через неделю копия документа, заверенного и подписанного обеими сторонами, вернулась к лорду Стенхоупу.
Мой биологический родитель тоже решил сделать мне подарок к свадьбе, а скорее во что бы то ни стало наладить отношения. Я не хочу знать каким образом он стал владельцем легендарного Mercedes 300 SL, 1955 года строения. Этот автомобиль стоит миллионы и я, не доверяя Хоторну, был уверен, что дело тут нечисто. Но мог ли я отказаться от такого подарка? Не хотел. Это была любовь с первого взгляда, с первого прикосновения к идеальному корпусу. К дарителю я любовью не воспылал, но конечно, оценил подарок и решил, что в церковь мы поедем на этой жемчужине автомобилестроения.

Послезавтра я назову Каролину своей женой, а вчера на наше торжество из ЭлЭй прилетел Гэз. С этого дня я не видел Кэр. Как я её понял, это ещё какое-то поверье или суеверие, говорящее, что пару дней перед свадьбой нам должно быть порознь. Я с этим согласился, прикинув, что только в эти пару дней смогу нормально пообщаться с Олсеном. Потом мы с Кэр уедем в медовый месяц, а он вернётся в Штаты, и кто знает через сколько лет мы встретимся снова.
Когда я забрал Гэри из аэропорта, мы на обратном пути заехали в салон. Я хотел убедиться, что оставляю дела в порядке и дать несколько распоряжений. Пока я занимался делами, Гэз не только познакомился с Робом, а каким-то непостижимым образом умудрился найти в нём родственную душу и подельника. Хотя, остаётся под вопросом кто именно был идейным вдохновителем моего мальчишника в том виде, в котором я его пережил.

Мальчишник

Мой последний день свободной жизни я провёл в обществе близких друзей. Гэри Олсен и Макс Джейсон – как олицетворение американской части моего Я, подробности жизни и деятельности которого строго засекречены. Долг, закон, расследования, ублюдки всех мастей – я оставил всё позади, а они варились в этом и сейчас. Майкл Одили и Роберт Джонс – это новый Я, с кристально-чистым бизнесом и готовностью стать публичной персоной.
Подозреваю, что в основу вечера лёг всем известный bar-hopping, но в нашем исполнении он принял иную, более смелую форму.
За вечер мы сменили несколько локаций. Нас везде радушно встречали, наливали лучший виски, предупреждали каждое желание. Начиналось всё очень прилично. Мы покатали шары в боулинге, после чего переместились в паб «Ржавый гвоздь». Там мы поели и выпили, попутно я должен был ответить на десяток вопросов, касавшихся Кэр и истории наших отношений. За то, что я правильно ответил почти на все вопросы, мне вручили небольшой презент – маленький, не толще бумажника фотоальбом, на обложке которого были выбиты дата, слово «Мальчишник» и моё имя. Стало понятно, зачем Олсен нас постоянно фотографирует да ещё и не в самые подходящие моменты. Потом мы играли в бир понг. Я опущу подробности о том, как могут дурачиться и ржать над откровенно дурацкими приколами сорокалетние мужики. Кстати, для равного счёта игроков в командах, мы привлекли одну из официанток. Симпатичную, азартную и весёлую. Она здорово вытянула наш с Максом счёт, отвлекая видом своего декольте трёх лосей, каждый раз, когда наклонялась для броска. За что получила щедрые чаевые и нашу признательность.
После паба был ночной клуб «Refuge». Я решил, что именно он станет нашей последней остановкой. В конце концов, именно там нас ждал стриптиз. Ожидаемо, меня усадили поближе к сцене. В клубе Алехандро стриптиз – обычное дело, но когда на сцену вышла девица в белом мини и с короткой фатой, я понял, что номер был заказан для меня. Длинноногая красотка была приятно округлой, во всех нужных местах, к тому же хорошенькой. Под какую-то незнакомую, но очень чувственную мелодию, я позволил ей делать со мной всё, что хочется, прекрасно понимая, что у стриптизёрш есть своя грань, за которую они не переходят. Или же преходят, но уже за дополнительную плату. В общем, когда представление закончилось, я решил, что все пункты сегодняшней программы выполнены и остаток вечера мы проведём, попивая виски и наслаждаясь продолжающейся шоу-программой. Но в какой-то момент Роб получил сообщение на мобильный, после чего перемигнулся с Олсеном и они заявили, что пора двигаться дальше. Уходить из клуба не хотелось, но услышав в очередной раз «Через два дня ты будешь связан по рукам и ногам», я кивнул, соглашаясь продолжить наше путешествие по лондонским заведениям.

Мы оказались в закоулке Камдена, у двери, над которой висела неброская вывеска «Perls». Я не бывал тут раньше и даже никогда не слышал об этом заведении. Нам открыл мужчина. Он обменялся рукопожатием с Робертом, после чего поприветствовал всех нас и пригласил войти. Интуиция подсказывала, что это бордель.
– Бордель, – голос Майкла прозвучал как эхо моих мыслей.
– Нет, – улыбнулся Роб, – элитный салон эротического массажа! Хозяин – мой бывший одноклассник. Клиенты у них политики, аристократы, миллионеры и только по записи, но я договорился. Так что, шеф, проводим тебя в неволю с шиком!
О том, что салон элитный можно было не говорить – это было ясно с первого взгляда. Никакой вычурности, пошлости, резких запахов или громких голосов. Интерьер впечатлял элегантностью и сдержанностью тонов; гуляющие по залу женщины – все как одна – ухожены и одеты со вкусом. Я ещё осматривался, когда услышал повышенный голос Одили.
– Я не изменяю жене, – подняв к носу Роба указующий перст.
– Я тоже! – Развёл руками Роб. – Но ты же ходишь на массаж?
– На лечебный, – кивнул Майкл.
Роберт кивнул:
– Получаешь от него удовольствие?
– Да, – признал неохотно, сообразив к чему клонит Джонс, – но это не одно и то же.
– Абсолютно одно и то же, – парировал Роб. – Тебе сделают лучший в твоей жизни массаж, после которого ты будешь чувствовать себя двадцатилетним и испытывать такой же неуёмный, как в молодости, сексуальный голод. Завершат процедуру минетом, а захочешь ты продолжить или нет – твой выбор. Я на этом месте всегда останавливаюсь. К массажистке даже не прикасаюсь, – он поднял руки, демонстрируя свою непричастность к действию. И между нами, моя жена потом две-три недели порхает, как влюблённая.
Майкл задумался, а потом медленно кивнул, признавая аргументы годными. Он обвёл комнату взглядом:
– Тогда вон та, – показал хозяину на шатенку, в светло-голубом наряде.
– Элис, – хозяин заведения подозвал девушку, а когда она подошла, что-то тихо сказал ей на ухо.
Она кивнула, улыбнулась Майклу и попросила идти за ней.
Я всегда знал, что если человек захочет договориться со своей совестью, у него это получится. А уж когда человек в довольно сильном подпитии, это вообще не требует усилий.
Мистер Буш, он же хозяин заведения, обратился ко мне:
– Расслабляющий или массаж телом?
– Расслабляющий, – я выбрал, что попроще.
– Брюнетки, блондинки, рыжие?
– Брюнетка.
– Агата! Натали!
– Одной достаточно, – возразил, глядя на приближающихся к нам молодых женщин.
– Потом решите кого из них отправить обратно, – усмехнулся Буш, намекая, что этого не случится. – Девушки, вы отвечаете за жениха.
На каждой моей руке оказалось по фигуристой брюнетке, которые повели меня в приват.
В комнате пахло ароматическими маслами и свечами. Тихая музыка показалась мне восточной – она завораживала, интриговала. Я не заметил когда девушки успели раздеться, но они обе вдруг оказались нагими.
В их исполнении массаж был похож на танец амазонок – эмоциональный, страстный, захватывающий. Руки и обнажённые тела скользили по моему телу, избавляя от мыслей, сожалений, стресса. Роб был прав, это не просто проститутки – девушки действительно владели искусством массажа. Вибрация, поглаживание, поколачивание, точечное надавливание – я не смог бы перечислить всё, что со мной происходило, но постепенно проваливался в нирвану. Мои нервные окончания звенели, тело превратилось в одну сплошную эрогенную зону, возбуждение достигло предела.

– Этот прилив сил и энергии вы будете испытывать ещё пару недель, – Роберт делился опытом, а мы с Майклом и Гэри слушали и молчали.
С Максом мы попрощались, выйдя из массажного салона. Он обещал, что будет на свадьбе, но зная его работу, я понимал, что может и не получиться.
Через пару часов взойдёт солнце и всё, чего мне хотелось, это спать. Нам всем нужно хорошо выспаться.

»» 08.03.22 02:19 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Дом графа Ратерфорда
 
Слушая отца, я почувствовала себя маленькой глупой эгоисткой. Да, я просто принимала как должное его заботу, подарки, поздравления. Отвечала, благодарила, но приехать к нему мне не приходило в голову. Почему? Не знаю. Возможно, это влияние матери, которая всегда твердила, что он нас выгнал и не любит – ни ее, ни меня… Но, если рассудить здраво, не люби он меня, не желай общаться, не было бы этих писем и подарков. И все-таки я боялась – боялась, что не нужна, что отторгнет, выгонит, а еще раньше – что с ним что-то случилось. Почему не проверила этого в интернете, сама не знаю. Иногда бывает, что находит некий ступор, и стараешься пребывать в неведении, боясь узнать что-то плохое. По-детски – да, нелепо – соглашусь, но уж так получилось.
И сейчас за это «так получилось» мне было больно и стыдно и захотелось как маленькой расплакаться и уткнуться в отца… Жаль, что уже не маленькая.
– Прости,  мой голос прозвучал еле слышно. – Прости глупую маленькую эгоистку, которая думала только о себе. – Я совершенно не смотрела на ситуацию с такого ракурса. Сейчас вот крутила это в голове и не могла найти оправдания, не могла понять, почему поступила так. Да, я, наконец, приехала в Лондон, и в первую очередь потому, что хотела тебя видеть. Приехала и тут же снова спрятала голову в песок, как страус, – я постаралась улыбнуться. – Спасибо, что понимаешь, и что не в обиде. Думаю, просто это была моя детская обида – на то, что тебя не было рядом, когда ты был мне нужен. Не знаю. Так все сложно. Я не хочу винить никого – ни маму, что уехала и настроила меня против тебя – она так и не стала счастливой, сейчас я это очень понимаю. Ни эту незнакомую мне Андрея – она, я думаю, тоже хотела счастья, как она его понимала. Ни тем более тебя – я не вправе, хотя, наверное, ты тоже мог приехать в Париж. Мог даже предложить мне уехать с тобой, но не знаю, согласилась бы я или нет. Давай забудем, если можно, все обиды, и начнем сначала. Я хочу познакомиться с твоей невестой, хочу, чтобы ты был счастлив. В конное поло никогда не играла, да и не видела, я вообще к спорту и соревнованиям индифферентна. Но с удовольствием посмотрю на это действо, тем более – на снегу. – Я широко улыбнулась отцу и протянула ему обе руки. – И сюрпризы я тоже люблю.

»» 09.03.22 16:22 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Челси.
Спускаясь по лестнице, прохлопываю карманы, пытаясь определить в каком из них зажигалка.  Заодно достаю пачку «Мальборо». О сигаретах думаю меньше, в машине точно будет пара пачек, вот с зажигалками беда. Стоит купить, тот же дешёвый пластик, но всё равно забью, как и прежде. Поджигаю уже на улице, делаю глубокую затяжку, поднимаю глаза на окна своей квартиры, пытаясь угадать смотрит ли на меня сейчас Кэролайн. Но монтажник не зря брал деньги, разглядеть с улицы невозможно. Предосторожности не бывают излишними. Хотя порой тщетны.
Предложение переехать было спонтанным, но в этом отношении я не из терпеливых. В конце концов почему нет? Нам не 20 лет, чтобы разъезжаться с утра после. Пацан Кэролайн, конечно, может стать проблемой. Без понятия любил ли он своего отца, но перспектива делить внимание матери с кем-то ещё едва ли приведёт в восторг. Ничего, научимся. Оба.
Тушу окурок о подошву, выбрасываю в урну, с брелока открываю машину. Наощупь пытаюсь найти в подлокотнике гарнитуру, не удивлен, что не получается, — не уверен, что она вообще там когда-то была. Правило не бросать связь на громкую через магнитолу всё ещё действует, поэтому разговор с Купом  подождёт, пока прибуду на место. Хотя почему дернули именно меня — вопрос.
Я подъезжаю  к весьма симпатичному дому  в Челси довольно быстро. Пробок на дорогах практически нет. В любом случае, если вызов экстренный, всегда можно поставить проблесковый. Экстренный — когда ещё можешь спасти чью-то жизнь. Не сегодня.
Паркую машину вдоль дороги, сразу за машиной криминалистов. С удовлетворением отмечаю: смена Дика. Охраняющий периметр просит предъявить значок, только после пропускают за жёлтую ленту. Почему-то такая дотошность сегодня удивляет. Едва ли кто-то мог оказаться здесь просто так, тем более лезть в дом, набитый копами.

В холле на первом этаже на полу цветные осколки, скорее всего от разбитой вазы или ещё какого-то элемента декора. Окна целы, любимый сервиз тётушки толстосумы должны бы выставлять на более почетное место. Люстра хрустальная, как и бра. Осколки не соответствуют. Никакого столика для ключей, или что там принято? Что-то для визиток? Оглядываюсь и замечаю подставку из красного дерева. Снова бросаю взгляд на осколки. Ваза.
Куп выходит навстречу со слишком хорошо понятным мне выражением лица. Нечто среднее между досадой и сожалением.
- Мать, жена или дочь? — Спрашиваю без экивоков. Да, копы тоже люди, нам действительно жаль убитых и их семьи. Но чтобы делать свою работу каждый должен уметь отключать эмоции. В момент потери мы кажемся людям либо бездушными сухарями, которым плевать на чужую боль и необходима такая неважная в момент этой боли информация; либо психологом и спасательным кругом в одном лице: теми, кто обнимут и защитят одной рукой, а другой выстрелят прямо в лицо виновному. И то, и другое далеко от истины. Мы просто люди, которые стараются делать свою работу хорошо.
Куп раздраженно пожимает плечами:
 — Дочка, — морщится, как от зубной боли, — чувствую себя редким мудаком, трясётся и отказывается говорить. Джейсон, ты был прав, поэтому нас и вызывали. Как и сказал — «рано или поздно». Случилось «рано».

Люблю оказываться правым, есть в этом некое удовлетворение, но не сейчас. Не в такой ситуации. Пять ограблений подряд, крайне удачных для преступников. Хороший куш наличными, отличный - ювелиркой и всякой подобной ерундой, которую в отчётах уважительно именуют «предметы роскоши». Никакого сопротивления. Богатые дома. Грамотное планирование. Полное отсутствие любых следов. Никаких случайностей. До последнего, точнее, уже предпоследнего раза. В тот раз избили хозяина дома. Не захотел говорить код от сейфа и поплатился. Теперь — убийство.
- Пытался защитить своё? — Сразу уточняю. - Нашли оружие или есть зарегистрированное на жертву?
- Травматическое, тут же. По обрывочным словам свидетельницы, сначала преступники хотели забрать пистолет с собой, но отбросили, после того, как подняли.
- Не уточнял время? Понять, что перед тобой нелетальное  сразу же может профи… Хотя…
Машинально киваю в ответ на то, что предположения подтвердились. Банда почувствовала вкус денег и власти над другими людьми. При ненамеренном убийстве или самозащите едва ли станешь забирать оружие. Тем более — забирать и бросать после.
 — На отпечатки не рассчитывать, как и на ДНК. Камеры вывели из строя, свидетелей проникновения нет?
Купер кивает в ответ, так же, как и я минутой ранее.
 — Куп, —  всё-таки понижаю голос, сразу же приковывая его внимание. — Дочка красивая?
 Мы — циники, но дело сейчас не в этом. Куп уже хорошо изучил меня, чтобы понимать — вопрос с подоплекой. Вижу, как крутятся шестеренки в его голове. Напарник жмет плечами и неуверенно кивает. Добавляет:
 — Молоденькая, но … Сам знаешь... - Знаю, это «никогда» из той же оперы, что и коллеги. Перенос эмоций и геморрой гарантированы. Голос Купа набирает уверенность, но сам он ещё не понял, что меня заинтересовало. — Привлекательная.
 — Отец пытался защитить её? — Кивок в ответ, но не понимание. — Не от ограбления, а ….
Дальше объяснять не надо, Куп заковыристо матерится. К счастью, парамедиком оказывается женщина. Довольно милая, хотя моя просьба и злит её, но она соглашается. Мы успеваем выкурить по сигарете, когда к нам подходит дежурный:
 — Док сказала — попытка изнасилования.
Тру переносицу. Стало проще. И намного сложнее. Перевожу взгляд на Купера, который достает следующую сигарету. Свою вытаскиваю следом, киваю с благодарностью и уточняю:
- Закажу список всех освободившихся по статье за последние… - Добавим время на планирование. - Три месяца...

»» 08.03.22 14:47 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Холланд-парк
Это свидание? Я не уверена, признаться. Свидания — большая  редкость для меня. Но всё-таки уверена, на них чаще играют роль, стараясь угодить, очаровать, влюбить, быть может. Но настороженность моя довольно быстро сменяется спокойствием… Нет, всё-таки не так, скорее умиротворением. 
Неспешная прогулка и разговоры обо всем и ни о чём конкретном. Молчание. Лучше молчать, когда в словах нет смысла и ими просто заполняют тишину. Пожалуй, это не свидание, ведь оба можем говорить довольно прямо, не вспоминать общих знакомых, не говорить заученных банальных фраз. Не задавать вопросов. Не отмечаю это сразу, лишь после осознав, что мистер Лоренс мне не задаёт вопросов. Притворно вежливых, банальных или личных. Просто любых. А мне ещё казалось, что это я не задаю вопросов, поскольку не умею задавать. Мне кажется, что Лоренсу они и вовсе не нужны.
Ветер мне треплет волосы, я, наконец, могу дышать, как дома - полной грудью. Пусть раскраснелись щеки, но мне совсем не холодно, и я люблю гулять. Когда  можно немного отдохнуть от взглядов, необходимости держать ровнее спину, с губ не спускать улыбку. Особенно, когда не нужно прятаться за элегантной вязью слов. Когда можно дышать и любоваться парком. Почувствовать себя почти в Ирландии. Я лишь сейчас так остро поняла, как же её мне не хватает. А ведь казалось, что уже влюбилась в Лондон… Быть может, это просто ностальгия. 
Я чаще, чем обычно поправляю волосы, не стоит лгать себе, что это только ветер. Привыкшая планировать вперёд свои шаги, я растерялась лишь сошла с намеченного мной пути. Виной тому моя простая просьба в танце, ещё мужчина, который рядом и может прочитать мне хокку. Довольно глупо, но я улыбаюсь. 
Нет, это не свидание, пожалуй, ведь на свиданиях всё больше принято смотреть в глаза, держаться за руки и что-то там ещё. Но и не деловая встреча, хотя когда я получила приглашение, предполагала — может быть и так. К Кевину обращаются, когда не стоит афишировать решение вопроса. Порой через меня. Общаться с тем, кто не дымит тебе в лицо, не говорит с акцентом и в общем-то довольно мил, к тому же крайне респектабелен, куда приятнее. А мы теперь с мистером Лоренсом знакомы. И не приманка репортерам, для этого они всё-таки были бы нужны, нас не снимают явно, а мистер Лоренс не выстраивает кадры: нет остановок для красивых фото, нет ситуаций для двусмысленности. Лишь факт прогулки. Быть может, этого хватило бы, но если делаешь, то делай хорошо.
Это, признаться, интригует, но я бы скрыла интерес. Должна бы скрыть. Просто сегодня в воздухе весна…
 — И всё-таки, мистер Лоренс, почему? — Мужчина поворачивает голову и смотрит пристально в глаза, а на задворках подсознания мелькает вдруг — отличный был бы кадр. Но ситуацию создала я и репортеров точно уж не звала. Во взгляде обращённом я вижу в первый раз за день почти вопрос и дополняю свой. — Почему вы меня пригласили?
 — Ещё раз.
 Словно загадка, которую не в силах отгадать. Это не о вопросе, не о прогулке, уж явно не о танце… 
 — Что ещё раз?
 — Поцелуйте меня ещё раз.
Растерянность, смятение, смущение.  И осознание, что я так и не поняла, зачем же эта встреча. Кого же вы хотите испытать, мистер Нейт Лоренс? Мне на минуту показалось, что я вас разгадала. Наверное, именно поэтому вы так опасны...Пусть будет так. 
 Внимательно смотрю мистеру Лоренсу в глаза — бездонные и тёмные, потом на губы взгляд. Улыбка на моих губах лукавая, пожалуй, я озорно подмигиваю, после не отводя глаза: 
 — Я подожду, пока вы захотите сделать это сами.
Делаю шаг в бок,  киваю на тропинку, безмолвно предлагая продолжить нашу с ним прогулку.

Офис.
Кевин и Коул встречают меня в офисе с утра загадочными взглядами, которые довольно сдобрены ехидством. 
 — Тебя ждёт гость, — оповещает Кевин.
 — Надеюсь, ты сегодня взбесишься, — зачем-то добавляет Коул.
Дед. Первым делом приходит мне на ум. Но я бы не позволила ему увидеть мою слабость ни за что. Пусть делает всё, что только хочет… О чём я думаю, лорд Харрингтон и здесь, приехал к непокорной внучке? Ниже его достоинства, отправил Джонсона, поверенного, адвоката… Гриф не был бы причиной для ехидства. Лорд Дерби с его розами? Я не взбешусь, буду до тошнотворности учтивой. Начну прямо сейчас. Невежливо ждать гостя.
Не Дерби и не розы. Мужчина средних лет, мне незнакомый. Рядом с ним вешалка напольная и множество шарфов.
 — Мисс Скеффингтон, позвольте представиться — Барни Бакстер, старший менеджер «Хэрродс». Мистер Лоренс…
- Не продолжайте, мистер Бакстер. — Слегка склоняю голову и улыбаюсь. — Позволю себе угадать — шарфы?
Он так же улыбается в ответ, кивает, уже приоткрывает рот, готовый рекламировать, пожалуй, словно не замечая, продолжаю:
 — Верните отправителю.
Бакстер растерян, он хочет возразить, но умолкает едва приподнимаю бровь. Удерживает на губах подобие улыбки и мне кивает, уже возле двери я добавляю:
 — И мистер Бакстер, пожалуйста, вы не могли бы передать мистеру Лоренсу, что Бурберри я оставляю.

»» 08.03.22 23:38 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Бюро.
Прислонившись к спинке вращающегося кресла, я смотрела на белоснежный потолок нашего с доктором Стоуном кабинета. Вертя между пальцами графитный карандаш, мысленно прокручивала детали вскрытий по делу детектива Мартинеса. До сегодняшнего дня их оставалось два. Столь долгое расследование и поиск виновного наводил на пессимистические мысли, что убийца так и не будет пойман, а Марта и Лайла останутся не отомщенными. Сам детектив никак не комментировал своё расследование, да и о чём тут было говорить? Иногда я задумывалась о том, что, возможно, невольно стала причиной задержки, упустив из вида какую-нибудь деталь. Эрнесто безоговорочно доверял моему профессиональному мнению, что было и лестно, и накладывало на мои плечи тяжелый груз ответственности. Поэтому я раз за разом внимательно просматривала видео, аудио и тестовые файлы по обоим случаям, ища малейшую нестыковку. Карандаш замер между моими пальцами, когда на моём столе зазвонил рабочий телефон и определитель высветил номер звонившего. Тяжело вздохнув, я ответила на звонок начальства.
 
Итан был не в духе. Мой коллега выражал свое эмоциональное состояние как и положено профессионалу – со всей ответственностью подойдя к процессу. Доктор Итан Стоун ворчал не переставая. Честно говоря, он надоел мне своим недовольством ещё в лифте, когда, выслушав, что от нас хотел доктор Райт, мы со Стоуном спускались в цокольный этаж, где были расположены прозекторские и морг. Всё дело в том, что начальство приказало нам провести одно из стандартных показательных вскрытий для студентов медицинского колледжа. Итан, как старший, был назначен главным судмедом, а я, в данном случае, выступала помощницей. И если я не имела ничего против, то доктор Стоун - напротив. У дверей, выделенной нам прозекторской, его недовольство достигло апогея.
- У меня и так полно работы, черт возьми! Нянчиться с кучкой студентов мне некогда!
- Перестань уже быть такой задницей, - не знаю, что больше изумило коллегу – моё лопнувшее терпение, тон или произнесённое мною ругательство. – Это всего лишь одно практическое занятие, а не приказ курировать студентов до конца твоей жизни. Но, если ты не уверен в себе, я помогу и заменю тебя сегодня.
Наверное, мне не следовало ругаться, что было мне совсем не свойственно, однако, Итан меня конкретно достал. К тому же, как и следовало ожидать, мои слова возымели эффект – высокомерно оглядев меня, Итан только ответил «Сам справлюсь» и первым вошёл в прозекторскую. Заставив себя мысленно посчитать до десяти, чтобы привести мысли в порядок, я последовала за ним. Правда, не  сделав и пары шагов, смартфон, лежавший в кармане моего халата, завибрировал. Посмотрев на номер звонившего, я со спокойной совестью провела пальцем по дисплею, отклоняя звонок. Её светлости придётся подождать.
 
А вот ждать она не умела. Видимо как и понимать непрозрачный намек на занятость в виде отклоненного звонка. Та настойчивость, с которой уважаемая герцогиня пыталась связаться со мной и поговорить, порядком раздражала. Поэтому, убедившись, что Итан и студенты заняты, я отступила в глубь комнаты и набрала ей быстрое смс-сообщение: «Если никто не ранен и не умер, подожди. Я работаю». Ответ пришел спустя пару  секунд: «Ок».
 
- О чём таком важном ты хотела со мной поговорить?
Час спустя, освободившись и с удобством устроившись в своём кабинете, я наконец позвонила Александре. Бывшая мисс Филдинг, а ныне герцогиня Клермонт, совсем не по-аристократически фыркнула. Не смотря на то, что обе мы были дружны с Кэр, между нами никогда не было чего-то большего, чем обычного приятельства. Может технически мы и принадлежали к одному обществу, но по сути наши жизни лежали в разных плоскостях. И раз звонок Алекс не был связан с бедой, то оставалась лишь одна причина.
- Оказывается связаться с тобой сложнее, чем с обитателями Виндзорского замка. Надеюсь, ты не забыла какой сегодня день?
- Десятое февраля, - бросив взгляд на настольный календарь, ответила я.
- Очень остроумно, - в голосе Ал явственно слышались раздражение и желание калечить. Меня.
- Прости, не смогла сдержаться. Да, я помню какой сегодня день и что свадьба Кэр совсем скоро.
- Отлично, значит ты не забыла и про…
- Не забыла и всё прекрасно помню, - заварила я её. - Вот только время и место кое-кто забыл мне назвать, - тон мой не оставлял сомнений кто именно. Услышав в ответ, что получу смс в течение дня, мы с Ал стали прощаться.
- Ну вот, остался только Гарри.
- Он тоже будет? – Пусть помощник Каролины не принадлежал к гетеросексуалам, но все же оставался мужчиной. Поэтому его присутствие несколько не вписывалось в общую картину мероприятия. Однако, услышав о том, что он непременно обидится на Кэр «до скончания времён», вся дальнейшая дискуссия отпала сама собой.
 
Отель Браун. Королевский люкс.
Естественно это должен был быть элитный район и люкс в не менее элитном отеле. Меньшего от Александры ждать не приходилось. Когда пару дней назад она прислала мне сообщение с адресом, где будет проходить будущий девичник Кэр, я была готова к тому, что выбор падает на что-то безумно дорогое. Но снять целый королевский люкс? Я покачала головой, отказываясь понимать её и, кивнув в приветствие швейцару отеля, переступила порог роскоши и богатства. 
На встречу вышел услужливый портье, приняв из моих рук дорожную сумку и футляр с вечерним платьем. После сегодняшней вечеринки я планировала остаться в Стенхоуп парке до самой свадьбы Каролины, поэтому о сменных вещах и своём питомце позаботилась заранее. Последний был с комфортом устроен в ветеринарной клинике. У стойки администратора отеля меня надолго не задержали. Стоило лишь назвать своё имя, Алекс, видимо, позаботились о списке гостей, как улыбка сотрудник из вежливо-отстранённой потеплела на несколько градусов, и он проводил меня к одному из лифтов. Судя по количеству кнопок лифт должен был доставить меня прямиком в люкс. Прислонившись к задней стенке лифта, я закрыла глаза позлив себе насладиться последними секундами тишины и покоя. Мне не очень нравились шумные сборища, предпочитая вечеринке спокойный вечер дома, но раз этот вечер организован ради Каролины… Я тяжело вздохнула и выпрямилась, готовясь войти в номер.
Королевский люкс поражал своей роскошью и элегантностью. Тщательно подобранный интерьер, комфортная температура комнат, ненавязчивый цветочный аромат витавший в воздухе – казалось продумано было абсолютно всё. Очень хотелось оставаться безучастной и не реагировать на обстановку вокруг, однако я была, мягко говоря, в эстетическом шоке. Пусть и родовое гнездо Кэр и Керри было не менее роскошным, значение это не имело. Пока я озиралась, будто школьница, вокруг, портье провел меня к дверям гостиной, где уже собралось не мало гостей. Судя по тому, что комната была размером с футбольное поле, её стоило бы окрестить «главная гостиная». Потоптавшись у входа, я смирилась с неизбежным и прошла вперед, привлекая к себе внимание сестёр Торнтон, стоявших ближе всех ко мне.
- Вот и ты,- в голосе Каролины слышалось облегчение. Неужели думала, что я могу? Не то, чтобы я и сама об этом не задумывалась, но всё же. Я припозднилась из-за Фреди, о чем обязательно скажу подруге позже.
- Привет, ты как раз вовремя, - лучезарная улыбка появилась на лице Керри. – Многие спальни на время переоборудованы в спа-салоны и мастерицы готовы принимать.
- И, конечно, первой у нас будет невеста,- вставила прошедшая к нам Александра, - и её подружка на свадьбе.
- Без проблем,- согласилась я. Но сначала стоит выпить вина.

»» 02.04.22 15:09 Шаг в будущее
_________________

Атертон Хаус – кинотеатр Одеон

Родители отказались приходить на мою премьеру, попросив прислать им диск, что я и сделал, отправив несколько дисков с автографом – им, сестре и ее подружкам, как я обычно это делал. Уверен, они будут довольны, да и фильм им должен понравиться, он вполне подходит для женской аудитории – немного мелодрамы, приключений, красивая эротика и совсем нет драк крови и прочего, что присуще мужскому кинематографу. И это неудивительно, поскольку режиссер фильма Пола Красс – женщина.
Зато леди Кларисса, к моему удивлению и радости решила составить мне компанию.
– Кто знает, друг мой, когда будет твоя следующая лондонская премьера, – бабушка с немного грустной улыбкой посмотрела на меня. – Пройдусь с тобой под руку по красной дорожке.
– Это не фестиваль, а всего лишь премьера голливудского фильма, – парировал я, – так что дорожки, возможно, не будет, а вот сфотографироваться у пресс вола…
– От этого уволь меня, пожалуйста, терпеть не могу папарацци, – голос герцогини прозвучал даже несколько сердито. – Вон пусть Нэнси фотографируется.
– Буду лишена этой экзекуции, – покачала головой Флёр, – я непременно приду на премьеру, но именно как представитель прессы, работать. И не забудь, что обещал мне эксклюзивное интервью. Для Татлер.
– Хоть сейчас, – не стал я возражать. – В самом деле, можем поговорить сейчас, раз у нас есть такая возможность. Тебе будет проще общаться с режиссером и продюсером, имея мой комментарий.
– Да, с этим нельзя не согласиться, – кивнула девушка. – Иду за диктофоном.
– Встретимся в библиотеке, – проводив бабушку в ее комнату, я пошел в библиотеку.
Мы неплохо поговорили, и Флёр обещала мне скинуть текст на следующий день, чтобы я мог внести правки. Потом она куда-то уехала, а я провел вечер в клубе.

Odeon Luxe Leicester Square – один из крупнейших кинотеатров Лондона, я бывал там почти ежегодно на Royal Film Performance, но наш фильм явно не дотягивал до того, чтобы его премьеру почтила своим присутствием королевская семь.
Леди Клари выглядела как всегда великолепно, я подал ей руку и сопроводил до лимузина. Флёр уехала раньше, ей предстояла обычная журналистская работа.
Кинотеатр блистал огнями, перед входом был положен огромный красный ковер, имитирующий красную дорожку кинофестивалей, и едва мы вышли из машины, послышались щелки затворов фотоаппаратов и стрекотание камер. Бабушка оперлась на мою руку и даже снизошла до того, чтобы попозировать папарацци. Внутри было два пресс вола – один для всех желающих, второй, с небольшими подиумом, обитым красной материей и огороженный столбиками – для съемочной группы и приглашенных знаменитостей. Тут Леди Кларисса фотографироваться отказалась, но мой продюсер Гарри Ньюмен, надо отдать ему должное, проникся к вдовствующей герцогине и приставил к ней одного из ассистентов, чтобы юноша везде сопровождал мою бабушку и не отходил от нее ни на шаг. Мне же предстояло работать – улыбка, несколько слов, уверение, что интервью в глянец я уже дал, и оно вот-вот выйдет, фото с режиссером, с моей партнершей, посмотрите налево, посмотрите направо. К моменту, когда нас, наконец отпустили, и можно было пройти в фойе выпить бокал шампанского, я уже несколько устал, потому был рад найти бабушку и занять себя разговором с ней до того момента, как все пошли в зал.
На сцене нас собралось достаточно много – Гарри велел выйти всем, даже «Хлопушке», чтобы, видимо, создать более внушительное впечатление. Потом долго что-то говорил организатор. Когда к микрофону вышла Пола, ее встретили громовыми аплодисментами (не знал, что в Лондоне так любят женский кинематограф), она сказала что-то о том, что женщины видят больше цветов, чем мужчины, и вот это свое видение она постаралась воплотить на экране, потом два слова сказала моя партнерша Таня Артвуд, а следом предоставили слово мне. Со сцены хорошо было видно, что зал полон, но осветители тут явно не умеют работать, потому что прожектор буквально слепил, и разглядеть лица было очень сложно. А я привык говорить, глядя на кого-то, общаясь с ним, а не в пустоту. Но, опустив глаза, чтобы спрятаться от яркого света, я облегченно заметил сидящую на первом ряду Флёр и дальше говорил, глядя на нее, а она что-то делала в свой большом блокноте, и мне почему-то показалось, что рисовала. Я, как принято, поблагодарил Полу, Гарри и Таню, сказал, что мне было интересно и комфортно с ними работать и на этом закруглился, отметив, что все покажет экран – насколько хорошо мы сработали.
Потом выступили еще несколько актеров, оператор и художник. Завершил все Гарри, и мы, наконец, смогли спуститься в зал на отведенные для группы персональные места. Там же была и Леди Кларисса, и я сел рядом с ней.
Честно говоря, я ожидал худшего от этой картины, но она оказалась вполне смотрибельной, и, судя по реакции зала, многим понравилась. После премьеры предполагался банкет, но бабушка устала, да и мне не очень хотелось туда идти, потому я откланялся, условившись с Гарри и Полой в ближайшее время где-нибудь посидеть.
Подав леди Клариссе руку, проводил ее до машины, и мы благополучно отбыли в Атертон Хаус.
– А что Нэнси? – спросила бабушка, устроившись в авто? – Она с нами не поедет?
– Она на работе, – откликнулся я, – и не знаю, когда освободится. Но если ты волнуешься, могу позвонить и договориться, что закажу ей такси. Хотя, вполне вероятно, что ее проводит кто-то из журналистской братии. Для них там тоже накрыли фуршет.
Бабушка этим вполне удовлетворилась, я же написал маленькой француженке смс, что при необходимости могу обеспечить ей транспорт до дома.

»» 10.04.22 20:44 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Продолжение девичника.

Если мы говорим о Александре Ленгстон, то с большой уверенностью могу сказать, что нас ждёт нечто масштабное и грандиозное. Поэтому, я не особо удивилась, узнав, где пройдёт девичник Линн и по какой программе. Памятуя о своём девичнике, Алекс решила видимо, что колесить по разным заведениям мы на сей раз не будем. Мне было без разницы. Главное на данный момент для меня была сама Линн, за которой я не переставала наблюдать. Её лучезарная улыбка, не сходившая с лица, заряжала всех вокруг. Она сама преобразилась, мне казалось, что сестра светится изнутри. Такие изменения бросаются в глаза, особенно, после тяжелого периода для неё и нашей семьи. Радовалась, что наконец-то нашёлся тот, кто по-достоинству оценит ту хрупкую, нежную душу, спрятанную от окружающих под железной волей, и стойким характером. Моя сильная девочка, прошедшая через столько, нашла своё место с не менее сильным мужчиной. Джеймс и Линн дополняли друг друга, создавая красивую пару.
— О чём задумалась?
Поворачиваю голову к Гарри, который как и я, наблюдает за дружной компанией, весело переговаривающей между собой. Временами, королевский люкс наполняется хохотом, который эхом проносился по комнате. Здесь собрались самые близкие для Линн люди, кроме Молли и Реджины. Я не знаю, как брат справляется с нашим маленьким племянником, отпустив Мишель, но на эту картину бы я точно посмотрела. Проскользнула мысль, позвонить по видеосвязи и убедиться, всё ли в порядке. Потом вспоминала, что это же Девид, у него всегда всё под контролем. Улыбаюсь своим выводам и отпиваю шампанское.
— Думаю о том, что я очень люблю свою сестру и рада, что пришла её очередь вступить в институт брака.
— Она правда, вся светиться, такая влюблённая. Что мы будем делать, когда она поедет на медовый месяц, а потом и в декрет.
— Гарри, не беги впереди поезда, ты что, всему своё время, – в свою очередь хохочу над словами друга, понимая, что он шутит. – А вообще, я готова затискать ещё одного племянника.
— Своих пора иметь.
— Не начинай, об этом вообще говорить рано.
Но предательская мысль уже запустила свою программу, что пришлось отогнать её. Влюблённая женщина, хоть немного, но допускает такие мысли, родить от любимого человека. В нашей ситуации с Максом, об этом говорить и правда рано. Никогда не знаешь, что будет впереди. Первый шаг с его стороны был сделан, теперь с моей стороны, нужно поближе познакомить сына с ним. Для начала, мне необходимо было подготовить Эда к этой встрече. Но это не сейчас, а после свадьбы Линн. Хотя мне не терпелось уже переехать к Максу. Тоска по нему стала невыносимой, на грани одержимости.
Тем временем, спа – процедуры закончились ближе к полуночи. Не знаю, как остальные, но в крови бурлили пузырьки шампанского, требуя продолжения банкета, придавая сил для дальнейших подвигов. Естественно, я озвучила, свой план. Честно, это был некий сюрприз, о котором я предварительно договорилась с Меган. Она должна была поддержать меня в с случае отказа. Сопротивление было незначительным. Оно сошло на нет, когда девушки узнали, куда мы едем. А на улице ждал лимузин, который должен был доставить нас в «Agent Provocateur», находящийся в Сохо.
Рай для девушек и женщин, с провокационными и эстетическими моделями белья. Попадая туда, можно забыть обо всём забыться и пусть весь мир подождёт. Договорится об открытии магазина в неурочное время, помогли деньги и связи.
Вот здесь мы по полной оттянулись. Шампанское лилось рекой, дефиле в белье и в нарядах под чувственные песни. Никого не смущало, что среди нас был Гарри. Его комментарии и советы даже помогали в выборе комплекта и одежды. Уверена, что каждая из нас сделала выбор не только для себя, но и для своего мужчины.
В мою голову пришла одна шальная мысль, толкавшая к решительным действиям. Не считая ещё шампанского, которое добавилось к уже имеющему.
Комплект, состоящий из чулок, пояса, бюстье и трусиков чёрного цвета, с прозрачными вставками, мне очень понравился. За них заплатила сразу же, оставшийся в них. Осталось план реализовать, особенно, когда решимости полный вагон.
С девочками разошлись мы спустя три часа. Благо лимузин арендовали на сутки, так что, всех дам должны были развести по домам. Ехать в Стенхоуп парк я отказалась, несмотря на уговоры. У меня был свой пункт назначения. Вызвав такси, за отдельную плату попросила заехать в Мак. Не с пустыми же руками ехать в гости, мама научила. Внутри всё бурлило от предвкушения долгожданной встречи и счастья. Мне в этот момент, было наплевать, что на часах показывало раннее утро. Главное, такси везло меня к Максу. Когда в крови алкоголя много, то и море кажется лужей. Мне было необходимо реализовать план любой ценой. И совершенно не расстраивало, что я простояла минут пятнадцать, звоня в домофон, пока дверь не открыли. У меня даже в мыслях, не было, что нормальные люди в это время видят десятый сон. Я так рвалась к Максу, подгоняемая желанием увидеть его, обнять, коснуться и поцеловать. Сказать, что очень соскучилась, за те дни, что мы не виделись. Отличный как по мне повод.
Я даже не удивилась тому, что меня ждали не с распростертыми объятиями. Сонный, с всколоченными волосами, с недобрым взглядом. Но инстинкт самосохранения сегодня у меня отсутствовал напрочь.
— Доставку заказывали? – протягиваю пакет, при этом не забывая, что сексуальная кошечка. Наверное, со стороны это смотрелось комично. Кошечка, бормоча проклятия, едва справилась с пуговицами и еле расстегнула плащ. Потом победно улыбнулась, распахивая полы верхней одежды. – Ты не ждал, но я так соскучилась по тебе, что мне не терпелось увидеть тебя.
Сделала шаг, обняла молчавшего Макса, повиснув на нём и попыталась поцеловать. Правда немного оступилась, зацепившись об порог каблуком, мазнула губами в уголок его губ. В голове билась одна мысль – лишь бы меня сейчас не выставили за дверь.

»» 30.04.22 19:07 Квартиры Лондона
_________________

Большинству копов знакомо понятие "очередь первых дел": после опроса свидетелей и сбора улик, мы поднимаем нераскрытые дела за текущий период. В поисках совпадений, даже минимальных. Следующий шаг в этой "очереди": пробить по базе сходные закрытые дела, особое внимание уделяя тем из них, где арестованы не все члены банды, есть подозрения на соучастие или же преступник уже вышел на свободу. Никто не хочет себе "серийника", на самом деле это страх любого копа, но первым делом думаем именно об этом. Оттачивая мастерство, бандиты до определенного периода реже совершают ошибки. Тогда их можно поймать либо на первых "сырых делах", где не все доведено до автоматизма и каждый отвечает за свой участок, или же на тех, где они почувствовали собственную неуязвимость и вседозволенность. Первый вариант всегда лучше.
Преступления сексуального характера лишь подтверждают эту нехитрую теорию, учитывая что процент рецидивистов выше.
- Нужна женщина детектив, кто сегодня на смене? - Куп жмёт плечами, я сплевываю на асфальт и достаю рацию, отправляя запрос. Детектив Гудвин. Стерва редкая, но дело своё знает. Ей чуть за сорок, до сих пор отличная фигура и бульдожья хватка в делах. Гудвин приезжает через 15 минут.

Участок

В кабинете накурено, тяжелый запах сигарет мешается с ароматом дрянного кофе из автомата и сомнительной подгоревшей пиццы с салями из соседней пекарни. Привычный запах ночной смены. Куп проворно щелкает по клавишам, я перебираю дела из архива: попытка изнасилования в этой череде ограблений первая, с большой долей вероятности первая же и после освобождения. Не особо верю в психологию и прочую чушь, но здесь она не ошибается: в 90% первая жертва оказывается той же расовой принадлежности, что и преступник. В полной темноте, хотя бы что-то, даёт возможность сузить круг подозреваемых. Не исключить, а именно сузить. Сразу откидываю ненужные дела, Куп отправляет на печать свежие.
Гудвин заходит где-то через час. Куп скидывает ноги со стола, я без уточнений протягиваю уже набранный кофе и собственную пачку сигарет, после щелкаю зажигалкой. Даём пару минут, чтобы Гудвин уложила все мысли в голове. Как бы там ни было, для неё всё куда сложнее. Сопереживание никогда не будет полным, если ты даже потенциально не способен пережить подобное. Голос у Гудвин хриплый, но уверенный. Ничего нового, но нам достаётся хоть что-то: рост определяем исходя из роста потенциальной жертвы; он точно не главный - после выстрела одёрнули, но и не шестёрка иначе бы не посмел тронуть кого-то без команды, кажется, светлая кожа. Но это только "кажется". Хотя Куп и нервничает, что особых примет мы так и не узнали, принимаю, как должное - чтобы вынести всё это во время изнасилования, женщины отворачиваются, закрывают глаза, делают всё, чтобы не смотреть на нападающего. Поэтому чаще всего у насильников "нет лица". Но звуки и запахи уже другое дело. Кого-то выдаёт привычка отбивать такт, особая обувь, молнии, запах рыбы. На этот раз запах моторного масла. Слишком большая выборка, любой у кого есть тачка может так или иначе обзавестись "приметой".
Всё остальное, что происходит вокруг обрывочно и порой кажется, что не имеет смысла, но всё это нити, которые ведут к преступнику. В этом изнасилование и покушение на убийство схожи. До сих пор в мельчайших подробностях могу описать направленный на меня пистолет Санчо Ареллано - шикарный кольт с гравировкой, но вот его рожу вспомню с трудом. Гудвин выкладывает диктофон. Переслушиваем запись уже ожидая вопросы, пытаясь уловить интонацию и что-то незамеченное ранее.

Тру переносицу, пытаясь собрать головоломку из неподходящих частей, тянусь за очередной сигаретой и понимаю, что пачка уже пуста. В машине есть ещё пара, поэтому оставляю Купа и Гудвин копаться в папках с делами, сам иду на парковку.
В такие моменты как сегодня чувствую себя особенно паршиво. Чтобы мы не говорили, как бы не убеждали остальных и себя, но не все преступления одинаковы. Дети. Старики. Сексуальное насилие. То что никогда не станет нормой или обыденностью. Думаю о неизвестном мне мужчине, который пытался защитить свою дочь. Думаю о том, что самое страшно - не суметь. О том что этого боюсь, поэтому стараюсь не подпускать. О Кэролайн в своей постели. Об её улыбке. О том, что этот страх не пройдёт, но должно быть он того стоит.
Время позднее, до рассвета где-то пара часов, смысла ехать домой уже нет, можно перекантоваться в кабинете или машине. Открываю Ровер с брелока и чувствую запах духов, который намекает - пара часов дома не такая плохая идея - Кэролайн сейчас рядом, в моих руках такая желанная. Просто непривычная пока. Беру пачку "Мальборо" и закрываю машину.

»» 19.04.22 23:56 Квартиры Лондона
_________________

Сити

«…Запомни, Кай, время несется вперед, вращает планету и переворачивает числа на календаре, собирает кожу в морщины и никогда не возвращается назад. Чем больше дней уходит в былое, тем отчетливее я понимаю, как много упустил в жизни, уповая на то, что обязательно исправлю и изменю будущее. Налажу отношения с Гордоном, который с возрастом все больше отдаляется от меня, сам научу его играть в шахматы – к чему учителя сыну чемпиона университета? – и вообще расскажу все, что знаю. Обещаю себе заняться этим завтра, а завтра так и не наступает. Его попросту не существует, потому что каждое новое утро – это сегодня. И если кто-то или что-то для тебя, мой дорогой внук, действительно является важным, то менять, исправлять и жить нужно сегодня. Сейчас…»

Многое о человеке способно поведать его окружение, не только болтливые или острые на язык люди, но и вещи. Предметы в кабинете отца безмолвно отражали увлечения и стремления владельца. Дизайн интерьера полностью соответствовал современной холодной обезличенности, где сплелись кремовые стены с темно-коричневой, почти черной мебелью. Согласно его представлению рабочего, подчеркнуто функционального пространства содержимого было немного, однако стоимость каждого отдельного элемента составляла внушительную сумму. Это понимал каждый визитер, попадавший в обитель Гордона Макнейла, по обыкновению встречающего гостя в огромном кожаном кресле, в какой-то степени своей громоздкостью похожем на трон.
- Ты сошел с ума? – голос отца раскатом грома пронесся по кабинету, что в сочетании с горящим взором и громко хлопнувшими по столешнице из элитной породы черного дерева ладонями обычно вселяло в собеседника трепет неуверенности или даже страха. Однако я уже давно к этой категории лиц не относился – привык, выработав своего рода иммунитет, поэтому лишь слегка улыбнулся в ответ на эмоциональное представление. – И не смей ухмыляться!
- Если ты сомневаешься в моем здравии, то обратимся к психиатру за письменным заключением, - предложил я, на театральный выпад отвечая предельно невозмутимо, со спокойствием моря в полный штиль, потому что прекрасно знал, что именно это еще сильнее выводило Гордона из себя. – Потратим впустую время и вновь вернемся к нашей беседе.
- Исключено, Кай! – безапелляционно отрезал, ожидаемо стремясь удержать меня в стороне от важных и сложных дел фирмы. Возможно, отец искренне полагал, что я не справился бы с уровнем рисков и ответственностью или же наоборот переживал, что вопреки его уверенности, завершил бы все в оговоренные сроки, как и дела в Испании. – Я не стану доверять один из крупнейших проектов компании тому, кто на страницах желтой прессы появляется чаще, чем на совете акционеров.
Я ожидал чего-то подобного. Может быть не слово в слово, но рассчитывал на гремящие негодованием интонации и непрошибаемое упрямство во вспыхивающем искрами взгляде. Предсказать было совсем несложно, ведь все наши беседы сводились к двум сценариям. Сначала я стучался в закрытые двери и злился, потому что отец вел себя так, будто бы совсем не слышал и не стремился. А потом роли менялись: меня, зачастую еще не отошедшего от очередного кутежа и не способного адекватно воспринимать нравоучения, отец загружал своими нотациями.
Гордон Макнейл всегда расценивал разгульное поведение, как показательное бунтарство, протест против его решений и авторитета в целом. Знатно сотрясал воздух, однако вероятно умом понимал, что не имел никаких рычагов давления и никак не мог воздействовать на ситуацию. Разве что, используя штат ручных адвокатов, прогнуть под закон о приватности газетенку, собравшуюся разродиться статьей со скандальными подробностями жизни британской «золотой» молодежи. Все-таки репутацию семьи, сделавшей имя в юридической сфере, и престиж компании нужно было поддерживать.
- Совет акционеров уступает печатным изданиям по части периодичности, - без ехидства в тоне заметил я, потянувшись к настольному маятнику, представляющему собой пять металлических шариков, подвешенных на леске, и запустил их движение, визуализирующее закон сохранения энергии. Раскачивающиеся шары, ударяясь, заполняли кабинет повторяющимся звуком, который в данной ситуации служил раздражителем, но мне это нравилось. - Разве у тебя сейчас есть другие варианты? Еще больше загрузишь Честера? Вызовешь дядю Оскара? Начнешь прогибать Артура?
В диалоге с отцом я будто бы вел шахматную партию исходя из принципа, согласно которому играл с дедом. Он учил, переставляя фигуры на расчерченной квадратами доске, думать на несколько шагов вперед, анализировать возможности обеих воинств, чтобы выстраивать свою стратегию с учетом логичных для противника ходов. Поэтому шах из череды вопросов вполне ожидаемо для меня привел к затянувшейся паузе, в которой Гордон Макнейл размышлял над ответом. Ему определенно требовалось немного времени для того, чтобы смириться с уже принятым решением и озвучить его. Ведь для того, кто никогда не признавал поражения, сложность заключалась именно в этой своего рода уступке.

«…Кай, твой отец непростой человек. Жесткий и непреклонный, сформировав свой образ мышления самостоятельно, потому что я не привил ему той изящной гибкости разума и хитрости, которыми наделен ты. Авторитарен, не всегда способен слышать мнение, отличное от его суждений, и создаст немало трудностей личности иного склада ума, но всегда помни, внук: Гордон Макнейл не только руководитель компании, еще он отец, который желает лучшего своим детям...»

- Почему Артур не может быть таким упрямым, как ты? – фраза в большей степени принадлежала не генеральному директору компании M&E, а именно родителю, возлагавшему надежды на старшего сына, предавшего выбранный путь ради шато восемнадцатого века и виноградников под французским солнцем. Отец, наверное, испытал самый настоящий шок, когда Артур отказался от блестящего по его меркам будущего в качестве первого лица успешной фирмы.
- Он достаточно упорный, - без тени ехидства заметил я, совсем не желая раскручивать клубок очередной не имеющей смысла ссоры, потому что, поступив в соответствии с мечтами, брат не собирался уступать, и нам здесь обсуждать было нечего, - столько лет строил из себя наследника империи, которой никогда не хотел управлять и тяготился. Разве ты не рад за сына, нашедшего занятие по душе?
- А ты, Кай, будешь счастлив, если я соглашусь? – полюбопытствовал Гордон и, коснувшись маятника, остановил шары Ньютона, вернув тишину кабинету. – Почему тебе это так необходимо?
Когда-то давно мне очень хотелось, чтобы отец задавал вопросы и внимательно слушал ответы. Я бы рассказал ему всё, даже самые наивные и смешные грезы, на которые только способен был подросток, искренне полагавший, будто нашел свое место в жизни, определился с целями и стремился к их достижению. Тогда все казалось предельно четким и ясным, имело смысл, создавая ощущение, словно вселенная вращалась вокруг меня. Однако Гордон Макнейл никогда не спрашивал, и я естественно ответить не мог.
- Я устал от подвешенного состояния, когда не падаешь и не взлетаешь, - желания разъяснять свою позицию больше не было и, идя на поводу у рефлекса, я собирался отшутиться фразой на грани бреда, но понял, что другого шанса на искренность не представилось бы больше никогда. – Когда, отвлекаясь от деятельности M&E, ищешь что-то достойное внимания в абсолютно другом месте и вновь находишь интерес в юридической сфере. От себя мне не уйти, не отказаться от акций, подаренных дедом, но и до должности твоего заместителя не дотянуться.
- Знай, что я глаз с тебя не спущу, - помедлив пару секунд, то ли переваривая откровение, то ли ввиду отсутствия иных выходов перенастраивая себя на новый лад, отец наконец-то нашел силы для того, чтобы произнести вслух свое решение. Шахматная партия закончилась в мою пользу – мат, а все остальное являлась не более чем несущественными деталями. – Я требую развернутый доклад: каждое твое слово, действие и даже мысль прежде, чем итоговый вариант договора попадет к нашему клиенту на подпись. Если справишься с этим делом, и вообще твоего запала хватит на год, то я сделаю соответствующие распоряжения о смене в управлении.
- Не сомневаюсь в твоей щепетильности, - я не стал оспаривать его стремление к контролю, потому что прекрасно понимал, насколько важной для гордости авторитарного в управлении руководителя компании была эта бравада. Гордон Макнейл уступал не в какой-то незначительной мелочи. Он отдавал мне всё. – Обещаю, я больше не отступлю.

«…Возможно все, Кай. А то, что кажется неосуществимым, просто требует больше времени и сил. Ты справишься, мальчик мой. В конце концов, ты всегда справлялся и получал желаемое…»

После разговора с отцом я пришел в галерею с портретами руководителей компании, являющейся залом памяти всех управленцев. Идея принадлежала деду, питающему слабость к колониальному стилю и империализму, что, в общем-то, оправдывало размах: бронзовые люстры с каскадами хрустальных сосулек, позолоченные вензеля лепнины и холсты в массивных рамах на нейтрального цвета стенах и карта мира, небрежно брошенная под ноги на паркет. С картины, потребовавшей многих часов позирования художнику, Уильям Макнейл бросал на меня пронзительный, хитрый и слегка смеющийся взгляд. Дед был в точности таким, каким я бережно хранил его образ в своей памяти.
- Прости, что я так долго, - прошептал, обращаясь к идеально детализированному портрету так, словно он мог, услышать меня, двинуться в пределах рамы, сменить позу и ответить. Сказать все то, что не сумел передать в записях своего личного дневника, который я читал, не отрываясь, пока небо за окном не посветлело над розоватыми от восхода облаками.
- Вот ты где, Кай, – неизвестно когда и откуда в галерее появился Артур.. Обозначив присутствие, он направился ко мне и, остановившись на расстоянии метра, всем корпусом развернулся к картине. – Как прошла беседа с отцом?

«… Так уж вышло, что мои внуки полные противоположности в своих характерах. Артур подобен воде, текучей и мягкой, стремящейся к состоянию покоя стихии, которая подчеркивает его осторожность и основательность, терпеливость и упорность. А ты, Кай, импульсивный, азартный, дерзкий огонь – процесс, движение и энергия, что всегда должна находиться в потоке и ресурсе, чтобы чувствовать жизнь на полную катушку. Две крайности, уравновешивающие друг друга, понимаешь же, о чем я? Артур ни в коем случае не враг тебе, будущему руководителю компании, наоборот, надежный союзник, который всегда окажет поддержку в нужный момент…»

- По плану, - подобрав определение, я кратко охарактеризовал достаточно сложный диалог.
- Хорошо, - тихо согласился брат и после нескольких минут снова нарушил тишину. – Мертвых навещают на кладбище, попробуй как-нибудь.
На территории, прилегающей к старой провинциальной церкви, среди крестов и скульптур плачущих ангелов, одна из серых мраморных плит была подписана именем деда, датирована датами рождения и смерти и отмечена лаконичными словами скорби близких. Я приезжал на место погребения, отдавая дань традициям, слушал шелест ветра в ветвях деревьев, вдыхал распространяющуюся от воды свежесть вместе с воздухом и молчал. Глупым и нелепым казалось говорить, обращаясь к пеплу из костей, потому что великий человек не исчезал со смертью своей физической оболочки. Уильям Макнейл остался во всем, что создал. Я просто не мог его отпустить.
- Ты едешь в Иерусалим, чтобы пообщаться с Богом? – спросил, отвечая на замечание, в котором ясно читался намек на пренебрежительное отношение к ритуалам. – Дух деда здесь, в коридорах и кабинетах выстроенной им империи, в строчках рассуждений на страницах дневника, в нас с тобой. Везде, где мы помним его живым. И лучшее, что я могу сделать – продолжить его дело. Так что собирай своих рабов в конференц-зале.
- Командовать мной вздумал? – со звонким возмущением отозвался брат на резкую смену интонации и переход беседы иную плоскость, оставив при себе комментарии по поводу деда. Да и что сказать, ведь это было личным предпочтением, которое ему пояснили, но не навязывали. – Вообще-то я пока что занимаю должность…
- Шустрее, Артур! – перебил я брата и, встретившись с его ошеломленными глазами, рассмеялся. – Пойдем, впереди много работы.

«…Никогда не позволяй, мой милый внук, своим четко поставленным целям превратиться эфемерные надежды. Не зря же из ящика Пандоры, где скрывались все злосчастья человечества, древние греки последней выпустили надежду, как самую грозную из казней. И знаешь, Кай, я думаю, нет символа более потрясающего, ведь наперекор общепринятым суждениям, надежда – это покорность. А жить – значит идти вперед к цели и не покоряться…»
_________________

Пока мы ехали в Лондон, я оформила заказ для девушки Виктора в виде цветов и угощения от имени нашей семьи. И, вдобавок, позвонила самому кузену, поинтересоваться здоровьем Джульетты и как им в использовании новый шкаф. Или это была гардеробная? Я точно не помнила. Но не суть… Брат явно был озабочен создавшейся ситуацией, и ему было не до новой мебели. Мама, слушая наш разговор, предложила свою помощь. Вик отказался, но пообещал, что в случае необходимости обязательно ею воспользуется. Впервые в жизни он не скрывал от нас свою связь с девушкой, и мы все очень ценили это. Если сначала их отношения меня настораживали, то сейчас, видя, что кузен очень счастлив со своей избранницей, я была несказанно рада за Виктора. Выразив надежду, что увижу его с Джульеттой на свадьбе, попрощалась.

Сборы были не долгими, поскольку из-за пробок в городе мы порядком задержались. Благо Ал советовала пренебречь макияжем, поскольку он нам не понадобится. Но что-то мне подсказывало, что она таким образом просто поторапливала нас с сестрой.

Я одёрнула короткое белое платье на входе у отеля Браун, когда вышла из машины. Леди Ленгстон положила левую руку на свою поясницу, а правую – на огромных размеров живот, и походила на милого бегемотика, когда, покачивающейся своеобразной походкой для беременных, направилась ко входу. Не скрывая улыбки, наблюдала за этой сценой вместе с сестрой. Ал остановилась у парадных дверей, обернулась и возмущенно проговорила нам с Керри:
– Мы и так заставили всех ждать нас! Поторопитесь!
Эта женщина была рождена для того, что бы раздавать приказы направо и налево!
Порывисто прижав ладони к груди, а потом резко направив их в сторону Ал, попыталась этим жестом выразить всю свою любовь к подруге, после чего взяла сестру за руку и поспешила пройти внутрь. Уже в лифте Ал глубоко вздохнула и начала обмахиваться:
– Что-то мне тяжело. Неужели рожу сегодня?!
– Не смей! – строго проговорила я и погладила её живот, в попытках усмирить малышню, если они вдруг вздумали именно сегодня сорвать наши планы. – У меня в ежедневнике такой пункт отсутствует.
Ал закатила глаза:
– Я тебя умоляю… А то нас будут спрашивать, что у нас там по плану… – И после засмеялась. – Нам же не привыкать! Опыт у тебя есть, с ветерком доставишь нас в больницу.
– И не мечтайте… Оставим эту ответственную миссию на отца вашего семейства, – и мы вышли из лифта.
Гарри с остальными гостями радостными возгласами и взрывом хлопушек встретил нас. Зазвучала музыки и полилось море шампанского. Вечеринка в сопровождении со спа процедурами – что можно придумать лучшее для девчьячего праздника? Ал постаралась на славу, и когда пришла Мэг, нас с ней первыми пригласили насладиться всеми привилегиями вечера.
Не думала, что на девичнике придётся избавляться от платья. Мне вручили белый купальник и махровый халат с вышивками «Невеста», и уже через пол часа, после массажа лица, нам с Меган нанесли маски и пригласили отлежаться в бурлящем джакузи. Изучая все эти условия, с бокалом шампанского в руках, проговорила:
– Удивительно, что тут не соорудили бассейн.
Возникшая рядом Ал грустно вздохнула:
– Времени было в обрез. Не успела. И вообще, меня усердно отговаривали от этой мыли. Назвали её безумной! Решила, не чудить… Ну что, поплаваем?
Чудачка решила не чудить? Я еле сдержала смех.
Устроившись на краю сооружения, осторожно опустила ноги в бурлящую воду, стараясь не намочить халат, и просто наблюдала за подругами, которые разделяли этот особый вечер со мной.
Гарри, в халате, тюрбане на голове и зелёной маске на лице, устроился рядом со мной. Он, кажется, успел уже злоупотребить алкоголем, поскольку усердно прослушивал слёзы в уголках глаз, чтобы те не намочили патчи:
– Я слишком долго держался. Не могу поверить, что через каких-то два дня буду выдавать тебя замуж, – и громко высморкался в бумажную салфетку, забыв о маске.
– О, Господи, Гарри, это не стоит твоих слёз, – попыталась я успокоить его.
Отмахнувшись жестом от моих слов, он проговорил:
– Я так счастлив за тебя! – Кажется, ещё немного, и он разрыдается навзрыд.
Меган, наблюдая за нами, саркастически заметила:
– Да мы все счастливы за Каролину. Но это не повод разводить сырость. Да и… пожалей маску.
Гарри насторожился, вспоминая:
– О, Боже… – Оглянулся, захотел прикоснуться к лицу, но опомнился и не сделал этого. – Маска, моя маска! – прокричал он с ужасом и, вскочив с места, поспешил обратно к косметологу.
Меган закатила глаза, и мы все дружно рассмеялись.
Вечеринка, которая прошла весьма весело и без особых эксцессов, продолжалась до полуночи и должна была подойти к своему логическому завершению, но сестра приготовила для меня особый сюрприз.

Открыть двери в полночь магазина «Аgent Рrovocateur» вне рабочее время может не каждый. Но моей сестре подвластно и не такое. Пока остальные девочки были заняты выбором и примеркой под руководством Гарри, мы с Меган рассматривали ассортимент чёрного цвета. Подруга скрупулёзно изучала шёлк и кружева, но, в отличии от меня, с выбором долго не заморачивалась. Моё внимание же привлекли кружевные грации, и теперь сложно было определиться с цветом. Черный, белый или же красный? Но можно ведь всё и сразу?
И когда покупки были запакованы, я присоединилась к просмотру показа. От девушек невозможно было глаз оторвать, и уже было подумала приобрести ещё парочку комплектов, когда Гарри проговорил:
– Ну? И? Мы же ждём твоего выхода!
Не скрывая удивления от столь дерзкой мысли, проговорила:
– И не мечтайте!
– Дай посмотрю, что ты там прикупила, – и Гарри потянулся к упаковкам рядом со мной.
Прижав пакеты к груди, не готовая демонстрировать столь откровенные наряды ему, строго проговорила:
– Уйди, Гарри. Белье – это не купальник. Бельё – это слишком личное.
На что Ал закатила глаза и сказала:
– Придётся показать тебе мастер-класс.
И показала. Несмотря на свои габариты, всегда дерзкая и смелая герцогиня Клермонт была весьма восхитительна в выбранном ею белье. Я, наверное, была не настолько смелой: восторгаясь моделями Виктории Секрет, никогда не мечтала стать кем-то из них, даже в кулуарах. И если дефилировать в одном белье, то, наверное, только перед Джеймсом. И, ненадолго выпав из реальности, я попыталась представить себе эту сцену. И улыбнулась…

»» 13.04.22 13:03 Альтернативная реальность / Аlternative reality
_________________

+Ntime. Сити

Совещание проходило в режиме видеосвязи, потому что с учетом реалий, как показала практика, не имело смысла собирать руководителей заграничных филиалов в конференц-зале головного офиса. Артур, пользуясь этим самым бессовестным образом – хотя такое поведение считалось исключительно моей личной фишкой – свинтил из Лондона вместе с женой и детьми, чтобы по официальной версии присматривать за работой французского и испанского подразделений M&E. Вполне довольное жизнью лицо брата в последние несколько месяцев мне доводилось видеть только на экране монитора, потому что все свободное время он посвящал виноградникам Шато де Мартино и винодельне. Мелани отыскала где-то в Париже именитого реставратора, в крови которого текла страсть к интерьерам восемнадцатого века, и, заманив в поместье, с энтузиазмом впрягла в ремонтные работы. Занятые своими делами оба они не появлялись в Англии уже около полугода, пропустив даже ежегодное празднование Рождества, которое мать обычно организовывала в двух вариантах: мероприятие для узкого семейного круга и официальный прием, рассылая пригласительные гостям. В этом году, отступив от традиции светского раута, Корнелия и Гордон на все зимние каникулы улетели во Францию знакомиться с Шато де Мартино.
12:15:35 Артур Макнейл: Неплохое интервью для Форбс, Кай. Непривычно видеть тебя в костюме.
Входящее сообщение от брата всплыло на экране моего ноутбука поверх говорящей головы представителя бельгийского филиала. Совещание в формате видеосвязи в отличие от устаревшей модели встречи за одним столом позволяло беспаливно отвлечься на приватную переписку, созданную на троих с Чезом. Уже просмотрев письменный отчет бельгийской головы, который не вызвал никаких вопросов, я переместился в мессенджер.
12:16:02 Кай Макнейл: Ты просто редко бываешь в Лондоне
12:16:24 Честер Эллиот: Поддерживаю, я скоро забуду, как ты выглядишь, Артур.
Похоже, в редких случаях расстояние сближало. Нам с Артуром определенно было маловато места в Лондоне под крышей Башни 42, когда брат занимал второй по значимости пост в компании, однако сейчас общение переживало своего рода ренессанс. Мы больше не спорили, не желая искать компромиссы, и не ссорились, обвиняя друг друга в собственных несчастьях, как бывало в отсутствии возможности иметь желаемое, а именно разговаривали, придя к чему-то, на мой взгляд, очень похожему на взаимопонимание и доверие. Следовало признать, что я старался прислушиваться к соображениям Артура, ведь его рациональный подход в ведении дел клиентов фирмы, действительно, дополнял и уравновешивал мое творческое мышление от противного. Вероятно, подобную гармонию имел в виду дед в размышлениях на страницах дневника, ведь он, человек достаточно мудрый, насквозь видел своих внуков и понимал, в чем оба нуждались с оглядкой на особенности темпераментов.
12:16:45 Честер Эллиот: Мне в статье нравится фраза Кая «Юристу лучше иметь ум надлежаще скроенный, чем надлежаще заполненный».
12:18:05 Артур Макнейл: Это определяющая Кая черта.
12:18:13 Кай Макнейл: Это Гугл
12:18:29 Кай Макнейл: Но спасибо за лестные отзывы
12:18:59 Артур Макнейл: Не скромничай, интервью для Форбс – признание твоих талантов.
Никогда не думал, что средства массовой информации, сколь бы компетентными они не позиционировали себя в какой-то области, могли определять уровень профессионализма. Их обозреватели не имели необходимой квалификации в сфере корпоративного права, не составляли лично бумаги для слияния корпораций и их реорганизации и уж тем более консультировали бизнес, не разъясняли нюансы всякого рода санкций и изменений в законодательстве с целью их безопасного обхода, не представляли интересы клиентов в суде. В этом заключалась моя работа, как ведущего юриста лондонского офиса, а прессе, свободной и независимой до мифических драконов, оставалась функция пиара, с чем Форбс справился, представив в правильном свете Кая Макнейла – будущее M&E.
12:19:07 Артур Макнейл: Эта журналистка делала со мной разворот по случаю вступления в должность как заместителя генерального несколько лет назад.
12: 19:18 Кай Макнейл: Разворот или «разворот» тоже?))
12: 19: 44 Честер Эллиот: Серьезно, Кай? Артур?
12:20:01 Артур Макнейл: Я не буду комментировать двусмысленные намеки.
Свернув диалоговое окно, я вновь сосредоточился совещании и отчете следующего филиала. Держать руку на пульсе – это входило в моим обязанности, как преемника Гордона Макнейла. Работать в тесной связке с отцом по части управления подразделениями фирмы, как отлаженной под него системы, было сложно, но можно. Глава компании вел себя авторитарно и требовательно, как, в общем-то, и обещал, нередко оспаривал мою точку зрения так яро, будто всерьез собирался дискутивать до валидольного состояния. В такие моменты я напоминал себе о возрасте и здоровье Гордона, а ему о том, что рано или поздно для собственного удобства мне придется реорганизовать работу отделений.
12:31:07 Честер Эллиот: Соберемся, отметим, ххх… ну вы поняли. Артур?
12:31:29 Артур Макнейл: Можем, мне в любом случае необходимо приехать в Лондон на неделе.
12:32:10 Честер Эллиот: Замечательно! Кай?
12:34:28 Честер Эллиот: Кай, ты нас кинул? *звуковой сигнал*
12:39:01 Кай Макнейл: Не соберемся, я занят
12:39:06 Кай Макнейл: И не звони сюда
- Что ж, теперь я подытожу информацию общим годовым отчетом, - закрыв мессенджер, я переключился на вкладку с данными, где собрал доходы офисов за прошлый год. – А вы объясните мне, почему цифры такие разные.
_________________

Мейфэр

Неяркий искусственный свет с потолка падал на столик, устроившийся возле окна, за которым порывы ветра гнали по улице колючие мелкие снежинки. Город охватила типичная для конца января непогода, не сумевшая, впрочем, разогнать людей по домам, что подтверждал заполненный посетителями зал ресторана. Он всегда был популярен у публики, способной оценить точность стилизации под трапезнуюсредневекового феодального замка с прямоугольными столами, окруженными стульями с высокими обтянутыми бархатом спинками.Мне нравилось это заведение кухней, конечно же, и атмосферой, отсутствием суеты и шума. Приглушенные фоновые кельтские мотивы, в которых улавливались арфа и флейта, совсем не отвлекали от собеседницы, занимавшей место напротив.
- Итак, Меган, у тебя ко мне небольшая просьба? – о цели встречи я напомнил после того, как, соблюдя все правила учтивости в диалоге и разделавшись с рагу из кролика, приправленным экзотическими специями, мы заказали десерт.
- Верно, - сделав глоток итальянского красного полусухого и поставив бокал с вином на скатерть, доктор смерть наклонилась чуть ближе, подчеркивая важность ее следующих слов. Серебряная витая цепочка скользнула по коже в вырезе блузки, упав ниже ключиц под тяжестью кулона со знаком зодиака – близнецы. – Мне нужен сопровождающий на одно важное мероприятие. Не мог бы ты с этим помочь?
Поскольку встреча за ужином была назначена сразу после работы, то оба мы выглядели по-деловому сдержано. Меган в довольно строгом черном брючном костюме и белой блузке напоминала агент Скалли*. Хотя практически при той же длине волос ее каре естественного темно-русого оттенка состояло из уложенных немного подкрученных локонов. Эта прическа подруги нравилось мне гораздо больше короткой стрижки, но все же не настолько, как женственный образ с длинными волосами.
- В смысле сходить с тобой в эскорт-агентство? – поинтересовался в ответ, звуча без намека на шутливость, хотя прекрасно знал, что мисс Меган Марчмен достаточно самостоятельная личность, чтобы из предложенного списка кандидатов выбрать мужчину на вечер. Однако я все же не мог удержаться от привычной манеры ведения беседы с ней, пусть даже и не совсем представлял пока, в чем заключалось бы мое участие на самом деле. – Предпочитаешь горячих латиноамериканцев или нордических скандинавов?
Безжалостно скомкав длинными пальцамильняную салфетку, привыкшими к ювелирной точности в обращении со скальпелем, она наверняка представила на месте несчастного клочка выбеленной тканименя. Однако в обозримой перспективе я отнюдь не стремился в роли пациента попасть в, несомненно, нежные и заботливые руки доктора смерть, наметив слишком много планов, связанных с работой. Ее количество росло нелинейно, вероятнее всего в геометрической прогрессии от того, что наверстать мне требовалось очень много.
- Неужели, надев Армани с галстуком для обложки Форбс, ты провел их и остался все тем же раздолбаем? – на мгновение показалось, что уголки губ Меган чуть приподнялись, подтверждая, что она оценила юмор, а далее в вопросе прозвучала усмешка, когда она вспомнила о недавнем моем интервью для издания. – Речь о свадьбе подруги, куда неприлично придти с мужчиной, за деньги выполняющим роль моего кавалера, но можно пригласить друга.
- Значит, тебе нужен рыцарь в Армани в дополнение к вечернему платью и клатчу? – уточнил я, прикидывая, что она рассуждала достаточно разумно, любезно прояснив свою ситуацию и придуманное решение.
Взвешивая за и против, я поднял со стола свой бокал с вином и задумчиво качнул в руке, отчего насыщенный рубин лизнул прозрачные стенки. Толстый хрусталь поймав блик золотистого искусственного света, преломил его и отправил на скатерть, где на освободившемся после основных блюд пространстве возникли две тарелки с десертом: воздушным творожно-клубничным пудингом для мисс Марчмен и абрикосовым пирогом с корицей и мускатом для меня. За ними последовали небольшие чайные чашки и другие предметы сервировки, после чего официант бесшумно испарился.
- И Сиан**. Это ведь твоя машина на парковке перед рестораном? – произнесла Меган, упомянув недавнее небесно-синее приобретение, пришедшее на смену более патриотичному автомобилю Бонда, и, получив кивок головы в качестве утверждения, задала следующий вопрос. – Так что, Кай, ты согласен?
За все время общения я никогда не спрашивал мисс Марчмен о личном. Она всегда казалась вполне довольным своей жизнью и самодостаточным человеком, выбравшим профессию по призванию и обладающим широким кругом интересов. Меган без труда ориентировалась в юридических терминах, когда речь заходила о работе; раз в неделю или две играла в теннис в паре со мной против Эллиота и его часто меняющихся партнерш, создав стабильную в плане побед пару; искренне радовалась очередному победному матчу Манчестер Юнайтед и даже вполне увлеченно слушала впечатления Честера от пилотирования, пообещав попробовать как-нибудь. Вне общих спортивных предпочтений иногда мы встречались в будние дни, потому что обед всегда приятнее в обществе собеседника.
Далеко не все люди понимали прелесть одиночества как осознанного выбора. Я не смог доходчиво объяснить свою позицию, казалось бы, весьма демократичным и ненадоедливым в плане личной жизни родственникам. Активность матери удалось свести к нулю, но не избавиться от бесед на тему важности серьезных отношений, а от невестки, искренне полагавшей, будто истинное счастье заключалось в браке, меня избавил только ее отъезд во Францию. Возможно Меган находилась в схожей ситуации, не желала становиться объектом жалости и сводничества подруг или хотела отомстить бывшему. В любом случае, уверен, доктор смерть не просила бы об услуге, если б это не было для нее важным.
- Чего не сделаешь ради тебя, Меган.

* персонаж сериала «Секретные материалы»
** Ламборгини Сиан

»» 17.04.22 21:52 Обсуждения развития сюжета игры Между прошлым и будущим
_________________

Сделав последнюю затяжку, зажал окурок между большим и средним пальцем и стрельнул им мимо урны и усмехнулся не без ехидства, заметив, как дернулась занавеска на одном из окон небольшого коттеджа. Как и предполагал, я не единственный визитер, и за мной наблюдали. Пройдя еще пару шагов, остановился. Я не спешил входить в дом. Просто стоял и ждал, рассматривая небольшой дворик. Двери открылись, и на пороге появился мужчина средних лет. Ловко сбежав по ступенькам, он подошел ко мне и протянул руку.
- Брэд, - я пожал раскрытую ладонь и нервно оглянулся, ожидая, что наша встреча может не пройти с глазу на глаз.
- Алан, я думал ты уже не придешь.
- Пунктуальность – не мой конек. Явился, уже хорошо.
Брэд Салливан сдержано улыбнулся. Адвокат отца являл собой редким экземпляром человечества, заслуживающим мое уважение и доверие. Характер у меня не сахар, но умею ценить добро. Он десять с небольшим лет назад спас мою шкуру от тюрьмы, правда это не помешало мне в будущем загреметь за решетку на недолгий срок.
- Пройдем в дом.
Я цокнул языком и отрицательно мотнул головой.
- Она же там? – И кивнул головой в сторону окон. – И встреча со мной не твоя инициатива.
Брэд оглянулся и потом посмотрел на меня в упор.
- Так не может больше продолжаться. Ты ведешь себя как обиженный мальчишка.
А я и был обиженным мальчишкой.
- Да брось. – Я поморщился. – Я здесь не для того, чтобы мне читали нотации. Думал у тебя ко мне серьезное дело.
- Это оно и есть, Алан, - на лице Брэда появилась сдержанная улыбка. – Я вынужден уехать, и хочу довести до ума поручение твоего отца.
- Далеко?
- В Штаты.
- Поэтому Джо уже как месяц осаждает меня?
Брэд кивнул головой и выразительно прикрыл веки на пару секунд, подтверждая мои слова.
За его спиной раскрылась дверь, и на пороге появилась моя сестра в классическом белом костюме и с идеальной прической. Несмотря нашу общую любовь к эстетике, она была полной моей противоположностью.
- Алан…
- Здравствуй, Джо. – Перевел взгляд на Брэда, продолжил. – Твой переезд – не повод дергать меня. Ты шаришь во всем этом деле лучше меня, но даже я понимаю, что свои обязанности ты можешь выполнять и из другого города. Тем более за это дело тебе перепадает немало бабла.
Джо перешагнула через порог и начала спускаться по лестнице.
- Алан, своим имуществом должен распоряжаться ты. А не мы!
Когда мы с сестрой переехали в Англию, даже понятия не имели, какая лажа нас ждала с наследством.
- Так расслабься и отпусти! Через несколько лет мне стукнет трдцатьпятник и вас обоих это дело вообще не будет касаться. Так что перестань подсовывать мне фотографии всяких баб и приглашать их на ужин! Ты не понимаешь, что это бесит?!
- Ты поэтому перестал отвечать на мои звонки?
- Мне осточертела это навязчивость. Смирись Джо, и не смотри на телок сквозь призму какая из нее выйдет жена для твоего брата. У меня уже есть семья, а при необходимости бабу я найду себе сам!
Джо глубоко вздохнула и нервно развела руками.
- Кто семья? Джереми? Так ему самому нужна мать! Хорошая мать, Алан.
- Отстань. У него есть отличный отец. Ты видать соскучилась по моим колкостям? Или руки чешутся влепить мне пощечину за очередное злословие? – я еле сдерживал себя. Сплюнул и достал из кармана коробку сигарет. – Мне пора.
- Алан!
Я не стал реагировать. Сказал мне пора? Значит – пора.

Мейфэр

- Доброе утро, мистер Макнейл, - подняв глаза от монитора своего компьютера, привычно произнесла Лидия, когда к десяти утра я появился в приемной.
Ранние подъемы всегда являлись для меня проблемой, потому что организм, за годы привыкнув к иному ритму жизни, жестко подтупливал после пробуждения, требуя кофе, разогрев в тренажерке или еще что-нибудь для души. Однако определенный прогресс все же наметился, потому что раньше в состоянии ленивой амебы я мог плавать часов до двенадцати. А то и вовсе не появлялся в офисе, ведь зачем париться, если со всей важной текучкой справлялись ответственные папочка и Артур.
Сейчас же решения по всем вопросам в основном принимали отец и я, если те, конечно, не касались совета акционеров, где весомая часть акций принадлежала Эллиотам. В свое время дед принял весьма мудрое решение, допуская продажу акций компании избранному кругу лиц и в довольно ограниченном количестве. А поскольку семья Честера активного участия в организационных моментах никогда не принимала, то внешнее управление было сведено к минимуму.
- Доброе, Лидия, - ответил секретарю и притормозил возле ее стола, чтобы дать распоряжения. – Отметь в ежедневнике: 14-ого февраля я иду на свадьбу. Церемония частная, но все равно позвони мисс Марчмен, узнай у нее подробности по дресс-коду и месту проведения, забронируй мне номер отеле… Ну и ты сама всё знаешь, - изобразил рукой жест неопределенности, в котором Лидия безошибочно уловила многолетнее доверие. – И свяжись с Патриком Бейтсом.
- Все поняла, - порхая пальцами по клавиатуре и внося изменения в расписание, профессионально кивнула она. – Мистер Бейтс уже в пути.
Одна из самых сложных кадровых перестановок пришлась на Лидию, поскольку секретаря мы делили с Чезом. Он отказывался отпускать женщину, ставшую нам обоим практически офисной матерью, и принял в качестве замены только специалиста, проверенного безукоризненной работой с занудным Артуром. Однако Эллиот все равно жаловался на то, что нынешний секретарь совсем не баловал его сладостями, продолжал подкупать Лидию предложениями о смене непосредственного начальника и вообще слишком много терся в приемной.
- О, Кай, хорошо, что я тебя застал, - в дверной проем всунулась голова Честера. – Сохо, новый паб, вечер пятницы?
- Никак, - я покачал головой, отказываясь от предложения друга, - Шелл* подкинули работы, потому что хотят сесть одной задницей на два стула.
- Тогда реванш на автодроме в Бруклендсе** в субботу? – он как фокусник достал из рукава другую заманчивую идею для досуга выходного дня.
- В субботу у Кая встреча с мистером Бруксбэнком, - сверившись с ежедневником, сообщила секретарь тоном, не оставлявшим возможности откосить от запланированного ради гоночной трассы вместе с Чезом.
Эллиот закатил глаза и цокнул языком, будто обиженный мальчишка, уикенд которого никак не мог заиграть яркими красками из-за вечно занятого друга. Просунувшись в дверь, он прошел к Лидии и, встав за ее спиной, запустил глаз в составленное ею расписание моих насыщенных работой дней. Я тоже обратил внимание на то, что в определенный момент график начал прогибаться под весом навалившихся обязанностей, существенно скорректировав будни и порой выходные. Но по активным тусовкам в ночных клубах и подобного рода развлечениям особо не скучал, ведь прошел через такое количество увеселительных заведений, что едва ли мог найти там принципиально новый способ отрыва, увлекающий больше, чем проекты компании.
- Свадьба с Меган? – прочитал Чез сделанную секретарем запись и усмехнулся. – А говорил, что вы только друзья.
- Так и есть, - сделал вид, будто не уловил легкого сарказма в тоне Эллиота, чтобы отделаться от него, развернулся и направился к двери в свой кабинет.
- Смотри, поймает еще букет невесты, - произнес он в спину, продолжая нарываться, когда я открыл дверь и шагнул в арку проема.
- Честер, - остановившись, я не обернулся. Имя прозвучало резко, с интонацией последнего предупреждения, потому что он, прекрасно зная, насколько бесили непрошенные комментарии касательно моей жизни, переступал черту, - документы должны лежать на моем столе до полудня.
- Все, кыш отсюда, птенчик мой, дела не ждут, - донесся голос Лидии, собравшейся выставить Эллиота из приемной, чтобы спокойно заняться обыденной рутиной. – Кай, я приглашу к тебе Патрика, как только он появится.
В кабинете на столе меня традиционно ждала стопка бумаг с яркими стикерами, исписанными вопросами, пояснениями, предложениями и прочей ерундой, разобраться в которой требовалось сегодня. Ежедневно в центральный офис, как в океан, стекалась информация со всех филиалов, создавая приличный объем, но несоизмеримый, конечно, с масштабом данных годовых отчетов, занявших много времени. Дни после воспринимались затишьем, в которое замечательно вписался на консультацию по вопросам бизнеса один из клиентов M&E.
По обыкновению пунктуальный Патрик Бейтс приехал сразу после того, как я разобрался с текучими бумагами, отправив их через секретаря обратно по отделам, и сделал паузу для порции кофеина. Беседа за горячими напитками выглядела более непринужденной, даже в какой-то степени дружеской, хотя за этой видимостью всегда оставались основанные на деньгах отношения. Достаточно объемный в плане химических заводов бизнес, который представлял Патрик, имел хорошую прибыль, но, к сожалению, из-за выбранной сферы деятельности всегда топтался на границе экологических норм. Это было той еще головной болью, потому что гребаные экоактивисты размножались как кролики и порой вылезали на свет даже в странах третьего мира. Поэтому с мистером Бейтсом я встречался довольно часто.
- Грядет буря? – произнес Патрик, сделав глоток насыщенного черного чая и вернув белую фарфоровую чашку на блюдце.
- Не знаю, - мне не требовалось объяснять, к чему он клонил, - я не читаю будущее по звездам, только анализирую факты.
Мир менялся всегда, но с каждым годом это происходило все стремительнее, по аналогии со скатывающимся с горы шаром, набирающим скорость по мере движения. В таких условиях браться за долгосрочные предсказания не очень-то и хотели даже профессиональные аналитики, но крупному производству для минимизации рисков и расходов принимать решения по перестройке требовалось заблаговременно. Юридические компании справлялись с подобным куда легче, потому что не имели дел с материальными ресурсами, специализируясь на результатах умственного труда.
- Все последние прогнозы неутешительны. Я размышлял о переносе производства на запад. Однако это слишком затратно, да и обоснований нет, - посетовал Бейтс, нервно барабаня короткими толстыми пальцами по столешнице из дерева редкой породы.
Мои предпочтения интерьера кабинета и прочих дизайнов формировались под влиянием увлеченности деда колониальной роскошью и чувства стиля матери, уже долгое время вращающей вехи мира высокой моды. Я всегда стремился к изяществу с элементами эксклюзива, потому что с детства жил красиво с уверенностью, что деньги необходимо тратить на то, что приносило радость. Как вероятнее всего считал и сидящий напротив меня Патрик, случайно сверкнувший часами Ролекс из ограниченной коллекции.
- Как вы просили, я изучил законодательство, применяемое к химической отрасли. Ничего не мешает строительству завода в восточной Европе, - ответил я, поделившись выводами, основанными на изучении нормативных актов. - Однако в плане сырьевых поставок могут возникнуть трудности в сравнении с менее принципиальной Индонезией. Что только не разгружают в порту Джакарты.
- Бедным развивающимся странам сложнее закручивать гайки, - обдумав услышанное, Бейтс дополнил мои слова собственными доводами. – Я тоже об этом думал. Поэтому переношу на запад только малую часть производственных мощностей, чтобы иметь возможность все переиграть.
- В таком случае с позиции закона мы учли все, - произнес я, передавая клиенту бумаги, которые он передавал нашим корпоративным юристам на проверку. – А на счет другой вашей просьбы мне еще предстоит поразмыслить, когда будут четко прописаны изменения в нормативных актах.

*Royal Dutch Shell – британско-нидерландская нефтегазовая компания.
**Бруклендс – автодром, протяжённостью 2,75 мили в графстве Суррей.

»» 30.04.22 21:06 Отголоски прошлого
_________________

Сохо. Выставка фотографий Ричарда Хоука

Я выбираю сталь для платья и туфли на высоком каблуке. Конечно, распускаю волосы, придав прическе искусную небрежность, из украшений только бижутерия, ещё - та самая улыбка: немного томная, так много понимающая, влекущая и неприступная при том. Обманчиво невинный макияж, акцент весь на глаза. Запах духов почти не слышен, лишь ноты - отражение меня. Словно совсем я не готовилась сегодня к битве. Но всё равно сама себе кажусь я вызывающе кричащей. Быть может потому, что имя на устах людей, на полосах газет и за дверьми гостиных в сплетнях. Привычно за спиной. Это мой мир, такой он вот теперь. Я не боюсь досужих пересудов, уже почти привыкла. Но это ведь не значит, что этот мир мне нравится.

Выставка Хоука. Ричарда Хоука - фотохудожника, как он предпочитает себя называть. Он популярен и богат, экстравагантен, славится громкой чередой романов. Известность Хоук приобрёл благодаря таланту, ещё манере эпатажной, и тем, что он плевать хотел на высший свет. Но главное, мне кажется, что мистер Хоук умеет показать всё, что так тщательно мы прячем. Поэтому и я сегодня здесь: короткая записка о том, что будет фото, где мисс Эстель совсем обнажена. Я не позировала ню, в этом уверена ровно настолько же, как в том что Хоука мне недооценивать нельзя. У нас нейтралитет, он недолюбливает всё, что я собою представляю; а мне так искренне плевать, что это даже кажется притворством.

Модная галерея в Сохо. Для выставки такого уровня привычна череда машин. Мужчин в богатых дорогих костюмах, их женщин в изумрудах и бриллиантах. И вспышки камер. Расспросы журналистов. Кивки знакомым. Шепот. Непонимание и выражение восторга.
В зале довольно неожидан полумрак, хотя именно он интимность придаёт и украшает фото. Здесь обнаженная натура, прикрывшись полумраком, манит чуть больше, окутываясь в тайну.
Хозяин вечера гостей сегодня не встречает, он игнорирует попытки разговоров и уклоняется от интервью. Ко мне он разумеется, подходит - иначе стоило записку посылать. В моих руках бокал воды, перед глазами фото пары ню: красивые тела, эротика на грани пошлости: почти хождение по краю. Я замечаю вспышки, которые направлены на нас, довольную улыбку Хоука, но все равно не отвожу взгляд от работы и просто жду. Что ж Ричард Хоук не может разочаровать меня молчанием, слишком нетерпелив:
- Не думал всё-таки, что вы придёте.
- Я никогда не убегала с поля битвы, - скользит улыбка по губам и я бросаю взгляд ему в ответ поверх плеча.
- Даже когда возможности нет драться?
В его словах сквозит ирония. Ещё сильнее выпрямляю спину, не позволяя толике сомнения мазком хотя бы появиться в голосе моём:
- Пускай возможности нет победить, но драться мне никто не запретит. Я не сдаюсь не попытавшись
Хоук запрокидывает голову, после хохочет, внимание все привлекая к нам. Гостей. Фотографов и журналистов. После протягивает руку, которую с улыбкой принимаю, - не потому что так хочу, как должно, так и поступаю. Сейчас учтивый разговор на слух доступен почти всем. На нас все взоры.
- Серый сегодня вам к лицу, Эстель. - Довольный голос Хоука скользит по нервам, - вы выглядите здесь хозяйкой.
- И все равно я только гостья, пожалуй, нам обоим не стоит это забывать.
Моя ладонь скользит под вежливо подставленный мне локоть, учтивый разговор - вязь слов, которую мы оба заучили. Они пустые, абсолютно ни о чем, лишь сокращают путь до места, которое хотят мне показать.

Фото висит отдельно. Могильная плита, что под моей ладонью, слепяще-белая, не видно позолоты букв. Но я прочесть смогу с закрытыми глазами. У девушки на фото слегка ссутуленные плечи. Растрепанные ветром волосы. Прикрытые глаза. Прикушена губа, чтоб не заплакать и не закричать. Боль видно невооруженным взглядом. Я делаю глоток воды из длинного бокала. Затем киваю Хоуку:
- Вы правы, я слишком здесь обнажена.
_________________