Карта ролевой игры "Сказ про то, как девки на дракона ходили"

Хорошая жена у меня: толковая, работящая и неболтливая. И помыться помогла, и полотенце подала и не болтала лишнего. Конечно, я и без неё бы обошёлся, а с другой стороны.. насколько всё хуже могло быть.
Чувствую, что разглядывает она меня украдкой - смущается всё ещё. Стыд её и неловкость почти осязаемы, в воздухе витают. И это пройдёт. А под моим чутким руководством, так и достаточно быстро.

- В Драконий замок, к отцу моему. Я тебя своей невестой представлю.

Закончил одеваться и на улицу вышли.
Снял я с пальца перстень с голубым бриллиантом и надел его на палец Яромире. Кольцо волшебное было, и тут же сжался ободок, плотно обхватив её тонкий пальчик.

- Считай, что это кольцо твоё обручальное,.. жена.

Кивнул, подтверждая её знания о родителе.

- Ну и как, чувствуешь себя счастливой? - повторил я свой вчерашний вопрос, снова глядя в глаза Яры. Только сейчас понял, что цвета они такого же, как голубой бриллиант, что носила она теперь на своём пальце. - Чешуйку я тебе не обещаю, а вот пару десятков дракончиков подарю. Или ты мне. - добавил с усмешкой.

Как мало значили для меня слова, как мало верил я в них, так часто ничего не стоящих, нисколько не весящих, попадая на весы Правды. "Я тебя любым приняла" и "ни о чём не жалею"... Но не лгала Яромира говоря это; не отвела взгляд, не покраснела. Что значило для неё - человеческой женщины - принять как супруга нелюдя? Наверное, не меньше, чем мне согласиться жениться. А может даже много больше. Она была в моей воле, власти. Страшно ей, должно быть, было от этой мысли, а Яромира смело смотрела мне в глаза и говорила, что принимает таким, какой есть.
Пытливым стал её взгляд, ищущий правду.. Должен ли я оскорбить её ложью? Ложью, которая согреет её, может даже позволит почувствовать себя счастливой,.. но при этом останется ложью. Или сказать правду: ранящую и неприкрытую?

- Отец нас собрал да жениться велел. Ему самому уже недолго осталось, вот и решил он, что хочет увидеть нас пристроенными. Дал нам зеркала, в которые мы должны были суженных своих увидеть и отправил в тот лес. Я тебя увидел... - пожал плечами, полагая, что это всё объясняет.

От взгляда в её голубые, прекрасные как лёд, глаза мне было покойно, как будто дома снова оказался. Но сверкали они не холодными гранями бриллиантов, а чем-то тёплым и это тепло я почувствовал в своей груди. Оно медленно разливалось, пока не укололо... словно стекло дало трещинку. Отвёл я взгляд от глаз Яромиры и посмотрел на свою грудь. На полотне рубахи появилась мокрая капля. Наверное, дождь пойдёт..

Осмелела девица: глаза стыдливо не прячет, речи дерзкие ведёт. Промолчал я о том, что доволен её словами. Зачем говорить о том, что и так очевидно? Только воздух сотрясать.

- А кому мне его надевать, если не той, что женой моей стала? - спокойно напомнил ей о том, что мы связаны. По доброй воле ли? Её я проявил, когда в зеркало решил посмотреть, а из одного другое последовало. Но и это я не стал говорить, она и сама должна понимать.

Дрожащие пальцы Яромиры коснулись рубахи на моей груди, когда прильнула она ко мне. Слов Яра хотела нежных, обнадёживающих, и ласки - я понимал это, но никогда не был способен на них. Не знало моё ледяное сердце горячих чувств.. Под её пальцами проступили на ткани ещё пара капель, а мне нестерпимо захотелось дать ей то, чего она хотела... Но стоило мне протянуть руку к её щеке, как...


завертелось всё и оказались мы посреди шумной улицы.

- Вон они! Держи их! - кричали вооружённые стражники в конце улицы, указывая на нас. И что-то мне подсказывало, что не для того, чтобы хлебом-солью встречать, пытались они добраться до нас.
Кажется, с поцелуем опять не вышло:

- Бежим, Яра!

Схватил Яромиру за руку и, лавируя между прохожими, понёсся вверх по улице, практически волоча её за собой.

Выскочили мы на площадь да давай по сторонам озираться. Народ праздный гуляет, музыка, смех и веселье вокруг. Тут легче затеряться будет! Рванул было дальше да Яромира взмолилась

Запыхалась девица, отдых ей нужен. Забежали мы в шатёр да затаились, выжидая когда стража мимо пройдёт. Вдруг сзади движение какое-то послышалось... Развернулся я на 180° и столкнулся с каким-то молодцем. Кулак непроизвольно взлетел, в намерении расчистить нам путь.

А это оказался брат мой - Тверд. Чуть не схлопотал по ушам.
- А ты тут что?

Снаружи послышались крики стражников и мы дружно затихли. Слышно было как о нас они перекрикивались, мол, не должны были уйти далеко, где-то здесь искать надо!
Переглянулись мы с братом - выход искать нужно... а ещё лучше переодеться, чтоб не узнали нас. Осмотр шатра показал, что в балагане мы оказались - повезло, ничего не скажешь! Значит и костюмы тут быть должны...

Только этого нам и не хватало! Чувствую, сейчас сорву зло на неудачнике, так не вовремя подвернувшегося под горячую руку. Холод уже совсем близко к горлу подступил - только дыхнуть, чтоб заморозить осталось...
Да тут девица Тверда заговорила

Чё несёт? Какие артисты? Не иначе драматического театра деревенского клуба. Слов не было, ледяной огонь от возмущения испарился, как будто и не было его.
А мужик-то! То ли дурак, то ли, и правда, положение у него безвыходное

Ну, "замечательно". Просто за-ме-ча-тель-но! Нас ждут театральные подмостки! Посмотрел я на Тверда, а тот и ухом не ведёт, как будто так и надо. Ладно хоть не балет...
Пошли мы за Герадотом в гримёрную, а я по дороге думаю о том, что делать... Что она там говорила про мавра? Тавр - мавр - роль прямо для меня. Я бы их сейчас всех передушил, исключительно по доброте душевной.

Зашли мы в гримёрку, мужичок что-то там суетится, костюмы показывает, а я, по сторонам глядючи, книгу на столе запреметил да решил посмотреть что это.

Отродясь ни одна книга не захватывала меня как эта. Читал, листал, и снова читал, и не мог оторваться.

И всё знакомое такое, как будто уже сто раз сыгранное. Премьера? Без проблем! Где мой костюмчик?

Костюм нашёлся быстро... и к слову сказать, довольно-таки дурацкий. Кто-то книгу у меня из рук забрал, перед тем как на сцену выпихнуть, а с ней и уверенность в актёрском мастерстве пропала в раз.
И вот стою я, как дурак, с вымытой шеей, перед полным залом смертных. Молчу с независимым видом и делаю вид, что так и задумано постановщиком. Но и другие молчат, а тишина уже становится гнетущей.. и тут:

Ох, мля...
- Он тысячу раз носил меня на спине, а теперь - как отвратительно мне это себе представить! Эээ... Здесь были эти губы, которые я целовал сам не знаю сколько раз. - шёпотом подсказываю брату, не меняя драматической позы, а сам думаю о том, какая гадость этот Гамлет, который не знамо сколько раз целовал в губы Йорика. - Где теперь твои шутки? Твои песни?

Но что-то брат молчит... Но я не растерялся:

- Какую хочешь, - говорю, - мой принц? - стараясь не скрипеть зубами.

На сцене:



Голос дрогнул. Ох, уж эти бабы. Любовь-любовь - далась им эта чушь! Мой выход? Или почему затих наш Гамлет?

- А многословие - бренные прикрасы. - Вступился я за брата, коли тот сам молчит.

Прошествовав по сцене важно, перед затихшей в восхищенье публикой, и тут же для девиц контрольным выстрелом добавил:

- Где мало слов - там вес они имеют.
Но если так мужское слово шатко -
Какого ждать от женщины порядка?
Все время помнить прошлые напасти,
Пожалуй, хуже свежего несчастья.
В страданиях единственный исход –
По мере сил не замечать невзгод!

Обращаясь к публике:
- Ну, кто не знает, где сокрыто жало у осы? //смех в зале//

и повернувшись к Яромире:
- Сердись - не страшно.
Мне это лишь приятно. //С издёвкой тихой и в открытую рассматривая бесстыдницы наряд//
Хочешь сказать, что ты строптива, зла?

//снова к залу//
- Всё пустяки! Не сомневайтесь!
Думает, строптива - но и я настойчив.
Когда же пламя с пламенем столкнутся,
Они пожрут все то, что их питало.
Хоть слабый ветер раздувает искру,
Но вихрь способен пламя погасить.
Таков и я. Она мне покорится;
Я не юнец безусый, а мужчина.

//Яромире//
Рожден я, чтобы укротить тебя
И сделать кошку дикую - котенком,
Обычной милою домашней киской.

- Ты, - указывая перстом на Яромиру, - моё происхождение узнав,
Мне женихом позволила считаться
И благосклоннее была, чем ко всем другим!

//и снова к залу//
Я выбрал для себя ее, милорды!
Условились мы с ней, что при других
Она по-прежнему сварливой будет.
Поверить невозможно, говорю вам,
Как влюблена в меня! О, Яромира!
Она повисла у меня на шее
И щедро поцелуй за поцелуем,
За клятвой клятву расточала мне,
Покуда страсть мою не разожгла.
Эх, суслики! Не знаете вы, видно,
Что может приручить наедине
Любой тихоня злейшую чертовку.

Вернулся к Яромире и холодно сверкнул глазами:
- Всё также хочется меня убить?
Ударь ещё - получишь "сдачу", - и на ухо, - клянусь.


Яромира сбежала к подружке на кровать, а я смотрю на раздевающегося Тверда и хочется задать вопрос: "Молился ли ты на ночь?"!
_________________________
И да простят меня поклонники Шекспира за этот дикий микс.))

Сцена. Кульминация. Часть вторая.


Всё также тихо:
- Всего лишь текст Шекспира. - Парировал, пожав плечами.

Только лишь поэтому?

- Когда пылает кровь, как щедр язык на клятвы!

Не понимаю что к чему, с чего зашла речь о измене?..

- Сомнения - предатели.
Они проигрывать нас часто заставляют там,
Где мы могли бы выиграть.
Ни что не существует полностью плохим
А вот сомненье делает это таковым.
Сам я был честен,
И всё же я мог бы обвинить себя в таких вещах,
Что лучше бы моя мать не родила меня на свет;
Я очень горд, мстителен, честолюбив;
К моим услугам столько прегрешений,
Что мне не хватает мыслей, чтобы о них подумать,
Воображения, чтобы придать им облик,
И времени, чтобы их совершить.
Предательство? Измена?
Нет средь них!

- Ничего. - Взгляд стуже северного ветра? Нет, это лишь слова! А взгляд... убил бы словно яд, разлившись холодом внутри, стирая чувства и мечты.

Поклон публике.

Занавес.

Короткий взгляд на целующихся Тверда и Анфису, взял Яру за руку и потянул с кровати:

- Идём.

В гримёрной отыскал наши вещи и протянул Яромире её рубаху и сарафан, сам тоже стал переодеваться.

- Поторопись, Яромира, нам пора продолжить путь.

Вышли на улицу, день к вечеру клонится. Стражники ушли уж давно. Ждать Тверда с его девицей или опять нас папаня сейчас куда-нибудь забросит? С его нездоровым чувством юмора можно ожидать чего угодно.

- Что ты хочешь услышать, Яра? Спрашивай, я, может, и отвечу. - Мимо лоточница с пирожками прошла, - Ты не голодна?

Один пристальный сверкнувший холодом взгляд в глаза лоточницы и протянула она нам по пирожку.

- Думаю, это батенька наш развлекается, - отдав оба пирожка Яре, достал самокрутку и прикурил, - Зачем? Не знаю. Проверяет нас? А может быть вас... - затянулся и задумался, - А может хочет посмотреть как мы притрёмся друг к другу, сможем ли быть вместе не только в радости, но и в трудностях. А как долго добираться будем, зависит от того, когда ему играться надоест.

Снова замолчал и затянулся.
- Если бы вины ты за собой не чувствовала, не спрашивала бы об этом. - Посмотрел на так и не надкушенный пирожок в руке Яры, - В следующий раз думай, прежде чем гневить меня.

- А что ждёт девицу в замужестве? Дом, муж да дети по лавкам. Всё, как у всех, будет у тебя, Яра. Только домом твоим станет дворец ледяной, а мужем - дракон.

Когда вот так, как сейчас, она на меня смотрела, мне становилось странно тепло. Но не то это тепло было, что неприятно раздражало кожу мою да тень искать заставляло, а в груди оно растекалось. Растекалось... На рубахе опять влажное пятно появилось. Только теперь я понял, что влага эта из под кожи на моей груди выступает, словно тает сердце моё... От мысли этой я забыл, что хотел сказать Яре на её слова извинения. Отбросил бычок и притянул жену к себе, собираясь проверить догадку. Провёл руками по округлым бёдрам, спине.. Одна ладонь, скользнув выше, легла на её затылок, другой прижимаю её к своему телу.
- Поцелуй меня, Яра.

Жена моя решила подтвердить слова делом и проявить послушание. Потянулась к губам моим и прильнула в неумелой ласке. Сладкими были губы её, хмельными, поцелуй робкий горячил кровь сильнее вина. Хладнокровие моё медленно таяло, а поцелуй стал требовательнее... Как сладкая отрава проникала любовь Яромиры в мою кровь, и понимал я, что изменился, что не смогу без неё, и уже никогда не отпущу от себя. Желание затмевало разум, жадные, неистовые поцелуи сменяли один другой.. как что-то изменилось вокруг нас. Оторвался я от губ Яромиры

и взглянул на возвышающийся перед нами замок. Всё ещё темно перед глазами от вспыхнувшей страсти. Надо перевести дух..

- Мы у цели, Яромира. Это Драконий замок.

Беспрепятственно прошли мы арку и стали подниматься по ступеням парадной лестницы. Двери перед нами распахнулись и скоро очутились мы в бальной зале замка.

Вижу по глазам Яромиры, что всё, что так привычно мне чудно и ново для неё. Глаза девичьи восхищённо распахнулись, смотрит по сторонам и глазам своим не верит. Идёт медленно по зале, даже дыхание от восторга задерживает.

Увидела она наш семейный портрет.
- Ледяной, Яра. Разве ты сама об этом ещё не догадалась? - спросил я, видя что именно меня она внимательно разглядывает на расписном потолке.

К её пущему удивлению превратились одежды наши в богатые наряды. Платье на Яре хоть и красоты небывалой не затмевало её красоты естественной и блеска счастливых глаз. Смотрел я в них и хотелось украсть её, спрятать ото всех и хранить, как самое большое моё сокровище.

Блеснула на ладони Яры серебряная чешуйка, а глаза мои яростно вспыхнули белым пламенем от слов отца - нет такой магии, которая дарила бы любовь против воли.

Яромира с таким интересом и надеждой смотрела на чешуйку на своей ладони, что схлынула моя злость. Не виновата она в причудах отца. А она подняла на меня свои сверкающие глаза и про моё желание спросила.
- Нет, Яра, моё желание на моей же чешуе загадывать нельзя - не сбудется. Только твоё.

Привлёк я её к себе и закружил по залу в подобии вальса.
- Самое заветное, Яромира, - касаясь губами её душистых волос, тихо сказал я, - и только одно. Подумай хорошенько.

Яромира льнула ко мне в танце, музыка кружила нас, как метель кружит снежинки на дворе Ледяного дворца: медленно, плавно, слажено. Прикрыл глаза, чтобы яснее представить знакомую и такую дорогую мне картину, и увидел над остроконечными башнями ледяного дворца, в танцующей вальс метели, двух серебристых драконов, грациозно спускающихся с гор на дворцовый двор. Видение было прекрасным и я открыл глаза, делясь возникшей иллюзией со своей женой.

Яромира зачаровано взирала на представшую перед её взором картину, а я смотрел на её лицо, выражение глаз, мечтательную улыбку на полураскрытых губах. Читал её чувства, отражающиеся на прелестном лице и начал понимать какое она загадает желание.

Мы остановились в недалеке от дверей бальной залы... Она захотела разделить мою судьбу, выбрала вечность со мной, а значит быть ей драконом. Моей спутницей и супругой.

Она загадала желание и волшебство осуществилось, а чешуйка рассыпалась на её ладони в пыль.
Ногти Яромиры удлинились, стали жёстче и замерцали серебром, в глазах появились искорки льда, делая их ещё больше похожими на бриллианты. Черты лица Яромиры тоже слегка изменились, превращая её из деревенской девицы в утончённую, роковую красавицу; немного холодную и высокомерную - мою Ледяную Королеву. Она стала равной мне, и... говорила о любви ко мне, в то время когда именно мне следовало теперь просить её о благосклонности.

- Яромира, - поднёс её руку с перстнем к своим губам и поцеловал, - я не знаю чем заслужил тебя, твою любовь, но, верь мне, я сделаю всё, чтобы ты не пожалела о своём выборе, чтобы была счастлива со мной каждый день предстоящих нам тысячелетий.

Склонился к губам жены и поцеловал. Как буду делать это ещё множество раз...