Карта ролевой игры "Три дня в Вероне"

Подойдя обнял кузину за плечи, поднимая с колен
- Лекаря сюда, да уведите синьорину.
Взглядом проводил людей уносящих Меркуцио, нет, только не он!
Витторио часто ругал родственника за драки и несдержанность, но только потому что втайне завидовал его лёгкости и свободе. Тому, что он может поступать так, как герцогу непристало.
Именно поэтому, ругая, на самом деле он смотрел на все выходки Меркуцио сквозь пальцы и вот теперь его попустительство привело к трагической развязке.
Вокруг шумели и кричали, родственники с двух сторон требовали правосудия, а герцог стоял и смотрел как уносят бездыханное тело родного человека и думал о том, что не справился с возложенными на него обязанностями. Он должен был давно остановить этот спор, пока они все тут друг друга не перезали.

- Но он убил того, кто был убийцей Меркуцио; за дорогую кровь Меркуцио кто должен заплатить мне? - Витторио обвёл усталым взором тех, чья вражда держала с напряжении и страхе весь город.

Монтекки:
Конечно, не Ромео, государь!
Он другом был Меркуцио, и он
Убил того, кого б казнил закон;
Вот вся его вина.

Они и сейчас готовы друг друга обвинять требу новой крови. Кто будет следующим? Может быть Ромео или Бенволио или кто-то другой.
Прощать убийц! да это все равно,
Что с ними быть в убийстве заодно.
Нет, нужно немедленно положить конец этому раздору и спасти хотя бы тех, кого ещё можно спасти, пусть и ценой изгнанья.

- От ваших ссор и сами мы страдаем:
Тут пролилась родная кровь моя,
И накажу за это строго я,
Так что, неся тяжелую расплату,
Оплачете вы все мою утрату.
Ко всем мольбам останусь я глухим;
Ни слезы, ни мольбы, ни извиненья
Здесь искупить не могут преступленья,
И потому - не прибегайте к ним.
Пусть поспешит Ромео удалиться,

А если нет - он с жизнью может распростится.



Распорядившись, Герцог Эсколо пошёл прочь. Сейчас ему нужен был рядом кто-то, кто его поймёт, незадавая лишних вопросов.

Бьянка...





С ней неизвестный синьор, муж? НО её отец говорил, что она только то что из монастыря. Почему то мысль о её замужестве была неприятна, словно она по прежнему была его подружкой, почти сестрой...

- Бьянка, здравствуй, - он шагнул навстречу девушке, - рад видеть тебя в Вероне. Ты представишь мне своего спутника?

- Зачем же так официально, раньше ты называла меня просто по имени, а если и прибавляла к нему что-то, то уж точно не "Светлость".
Синьор и Синьора Сфорцети отошли и Витторио остался практически наедине с Бьянкой, посреди огромной площади.

- Единственный? Как коротка женская память, - не сдержался Витторио. - Похоже мера его терпения подошла к концу? Разрешишь проводить тебя... куда бы ты ни шла. К сожалению в Вероне сейчас небезопасно. - почему то слов не хватало, впервые с ним такое

- С тех пор что-то изменилось? Или изменились мы. - Отсупив на шаг, склонившись в церемонном поклоне, - В таком случае, прошу прощения синьорита Сфорцети, за мою бестактность.

- Разве такую женщину как вы, можно забыть? - он всё ещё продолжал держаться отчуждённо вежливо.

- Не хочу чтобы пострадал ещё один близкий мне человек, на сегодня достаточно пролилось крови. - Устало, - К сожалению сейчас, я могу гарантировать кому-нибудь безопасность на улицах моей Вероны только при помощи своей шпаги.

- Он был самонадеян, глуп и не знал ещё тогда, что женской благосклонность добиваются иначе, - улыбнулся Витторио воспоминанию... той бой, о, он навсегда останется одни из лучших его воспоминаний.

- Но я то не знаю, где твой новый дом, - задумчиво проговорил, глядя вслед девушке. Опять она ушла...
Девичий силуэт уже почти растаял в наступивших сумерках, когда Витторио очнулся.
В своих мечтах, он отпустил ожидавшую в стороне свиту, и быстрым шагом направился за Бьянкой.
- Постой, - он догнал её почти у реки, - не убегай, куда ты так спешишь.
В сумерках, её фигура показалась такой знакомой, словно только вчера он вот также видел её... в лунном свете... нет, просто показалось...
Чтобы остановить девушку Эсколо схватил её за руку.
- У меня такое чувство, что обидел тебя чем-то, - она обернулась и, повинуясь внезапному порыву, Витторио наклонился к её губам. Он помнил их вкус, вкус первого поцелуя. - Бьянка, - руки, словно сами обхватили девичью талию, решительно притягивая ближе. Его окутал такой знакомый запах - трав, свежести и морского бриза. Их губы встретились... И это поцелуй был не такой невинный, как те, о которых он мечтал раньше.

Но... это всё лишь глупые мечты...

Не соревнуюсь я с творцами од,
Которые раскрашенным богиням
В подарок преподносят небосвод
Со всей землей и океаном синим.

Пускай они для украшенья строф
Твердят в стихах, между собою споря,
О звездах неба, о венках цветов,
О драгоценностях земли и моря.

В любви и в слове - правда мой закон,
И я пишу, что милая прекрасна,
Как все, кто смертной матерью рожден,
А не как солнце или месяц ясный.

Я не хочу хвалить любовь мою, -
Я никому ее не продаю!

- Я всё сказал! Изволь послушать!
- Но, воля ваша, Ваша Светлость...
- Вот именно, моя. Тут честь семьи задета. И я решения не изменю. Как можешь ты, Парис, делать предложенье сестре того, кто чуть было не убил Меркуцио.
- Но брак уже решён, вчера её отец согласье дал.
- Пустое. А с Капулетти я поговорю, пусть если надо, дочь к родне отправит. Всё, ступай!

Парис ушёл, Отдав приказ, чтобы к нему привели синьора Капулетти, Витторио вышел из комнаты

- А ты что здесь делаешь? - устало

- Хоть одна хорошая новость за день. Я позже к ним зайду. - опустился в кресло.- А ты куда собралась? Надеюсь не на свадьбу?

- Похвальное смиренье, однако ты зачастила к исповеди, повод есть? Иль просто дома заскучала?

- Иди конечно, возьми дуэнью и охрану. Я позже тоже буду там, - махнул рукою, отпуская.