Карта ролевой игры "Анискин отдыхает или деревенский детектив"

- Да ну, ты что? - Димка улыбнулся Аде и приобнял её, прежде, чем отправляться за всеми в отделение. Всё происходящее казалось ему всего лишь приключением и только. Будет потом о чём внукам рассказать. - Этот день - один из самых лучших в моей жизни. Да нет, даже самый лучший, - заверил он её. - Если бы удалось повторить его, если бы была такая возможность, я бы ничего, ни единого мига в нём не поменял.
Он поцеловал Аду в губы, и они отправились "арестовываться".

Отделение милиции
В отделе было довольно уныло и мрачно. Димка устроился в обезъяннике на жёсткой скамье, усадив предварительно на колени Аду и откинул голову назад, прикрывая глаза.
- Блин, давно со мной такого не было, - рассмеялся он, пока рядом гомонили остальные. - А точнее, никогда. А ты? Сидела уже за решёткой? - он открыл глаза и посмотрел на Аду, даже не пытаясь скрыть веселье в глазах. - Почему-то кажется, что ты вполне могла.

- Ну вот, со мной, видимо, всё впервые, - беззастенчиво намекнул Димка и снова подмигнул Аде.

- Нет, - Димка тоже заразился весельем и "суровостью" Ады. Потёр ушибленное место и продолжил: - Ты похожа на девчонку, которая незаметно потирает пятую точку, говоря о том, как бежала из сада от дробовика с солью, - он тихо рассмеялся. - А парень, что рядом шёл, был так увлечён этой самой пятой точкой, что заметил всё.

- Всё было очень просто. Копали мы в ведьмином саду по утру клад, - Димка с выражением посмотрел на Ивана. - И вот в одной из выкопанных книг про волшебника нашли карту. Пошли мы с этой картой копать ещё один клад. И выкопали книгу. Наверное, она туда с помощью какого-нибудь заклинания попала. Ад, ты из Поттера заклинания кроме Авада Кедавра помнишь? А то что-то на языке только оно крутится...

- А больше ничего не болит? А-то ведь я любую боль зализать могу, - отбил подачу Димка, мигом загораясь и от прикосновения Ады, и от фантазий, что тут же в голове нарисовались. - Особенно те места интересуют, которые от всяких стволов, да дробовиков пострадать могли.

Воронов сложил руки на груди и вопросительно поднял бровь, наблюдая за манипуляциями Ады. Внутри зародилось нехорошее такое чувство - яростная ревность, которая светила окончиться для Ивана Димкой, попавшей под 105 статью. Или уж сразу же под 107-ую. А ещё тем, что чья-то очаровательная попка не только от боли избавлена не будет, но ещё и огребёт по самое не балуйся.
- Ада, а Ада... - тихо проговорил Димка, сверкая на девушку глазами. - Не доводи меня до греха...

Понимает, что приревновал, это хорошо. А нечего чужих мужиков за грудки брать и к себе притягивать. И секретничать с ними тоже нечего. Димка так и сидел, сложив руки на груди и склонив голову набок и наблюдал а тем, как Ада переминается с ноги на ногу, в нерешительности. Совсем неискушённая... девочка... Его девочка. Другая бы уже на колени по-хозяйски уселась и стала бы ластиться. Но Димке нравилось именно такая Ада.
- Плохое и хорошее можешь делать только со мной. - Воронов притянул Аду обратно на колени и устроил её удобнее, прижимая к себе. - А то мы с Ваней быстро местами поменяемся, и я уже в роли Отелло буду. А нас пока Анискина не решит выпустить, Ваня ничего сделать не может.
Воронов хмуро посмотрел на то, как Иван принёс чай и сушки и перевёл взгляд на Аду.
- Да тут и переночевать можно, вон, даже кормят, - усмехнулся он. - Поспишь, может? Утром выпустят в любом случае. Книгу мы не крали, а всей толпой явно в тюрьму не сядем.

Димка укачивал на коленях Аду и лениво обозревал происходящее кругом. Ну, книга пропала... Чего так всполошились-то все? Таких книг в городе в каждом магазине букинистическом хоть завались.
- Да ладно тебе, - Димка улыбнулся, поглаживая Аду по волосам. - Первая ночь была со мной в доме с привидениями. Вторая за решёткой. Интересно, куда нас занесёт на ночь третью... - он зевнул. - Хотя, я бы не отказался просто от большой... и мягкой постели. А бабушка... Ну, пусть и она уже сюда наведается, соберём всех бабушек и дедушек села.
Сашка с Липочкой сбежали и Димка рассмеялся, целуя Аду в макушку.
- Первый раз вижу, чтобы в ЗАГС так бежали, что даже решётки и менты не помеха, - он отсмеялся и вздохнул: - Липочку на свадьбе, наверное, лучше не воровать. Саша же всё Измалково перевернёт во время поисков. Причём в прямом смысле этого слова.

- Куда скажешь, душа моя, туда и наведаемся. Может, Сашку с Липочкой надо будет в ЗАГС отвезти, так прокатимся вместе. Потом и завалиться куда-нибудь можно, чтобы отметить это дело. - Димка улыбнулся Аде и погладил пальцем её ладонь. - Мне с тобой везде хорошо.

- Главное, чтобы потом Липочка не пропала, как книга эта несчастная, - притворно округлив глаза, прошептал Воронов. - А то я ещё один подобный детектив точно не выдержу...

- А, смотр же, - Димка взъерошил волосы пятернёй. - Тогда планы просто спокойно провести день отменяются. - Он встал с лавки и потянулся всем телом, мечтая просто добраться до дома, хорошенько поесть, вымыться и переодеться. Спать снова не хотелось - видимо хватило дневного сна на сеновале, да и вообще столько всего произошло за последние пару дней, что просто караул. Куда уж тут спать? - А гитара - это да. Это можно. У деда как раз есть, только заберём пораньше, настроить надо.

- Да книга Ведьмина пропала, по которой мы гадали у костра. Оказалось, жуть какая важная штука, - Дима пожал плечами. - Сам не пойму, чего так переполошились.

Они с Адой подошли к майорскому столу, и тут Зинаида озадачила их новой задачей: сегодня в Клубе они все примут участие в постановке местного драмкружка. И судя по "довольным" лицам односельчан, драмы будет в пьесе хоть отбавляй. Забрав сценарий, выданный майором, Димка свернул его трубочкой и засунул за ремень наспех надетых на берегу джинсов. Скоро его, пожалуй, признавать в футболке перестанут - слишком часто он с голым торсом ходит.
- Ладно, кис, пойдём уже отсюда, сил никаких нет. А впереди у нас прям звёздный час. Выступление, млин.
Он сдержался, чтобы не начать гоготать на весь отдел, уже представляя себя на сцене. К чёрту трактор - подастся в Клуб, прям вот сразу в драмкружок.

До клуба

- Да ты и не после смотра в моём распоряжении, - по-хозяйски заявил Димка, серьёзно глядя на Аду. - Но скорее бы уже эта вся канитель завершилась и можно было бы заняться только друг другом.

- Устал... От беготни этой сумасшедшей, - сознался Димка, когда они шагали в сторону дома Ады, а ладонь девушки снова уютно покоилась в руке Воронова. - Если время есть, то у меня два варианта: либо давай в город нафиг сбежим от смотра этого, либо пойдём хоть перекусим и переоденемся.
Димка вытащил из-за ремня джинсов сценарий, пробежал его глазами и чертыхнулся.
- М-да... Вия нам играть придётся... Представляешь? Но одно радует - ты в роли прекрасной селяночки-хуторяночки, а я в роли приставучего парня. Тут майор угадала.
Вернув сценарий на место, он привлёк к себе Аду и впился в её губы жадным поцелуем.
А после они пошли к ней домой, где Карат был не особо рад видеть Димку, бабушка Ады, напротив, рада, даже накормила очень вкусно и без умолку болтала. А потом они пошли к Димке, забрались на сеновал и немного "поспали". Потом поспали ещё немного и ещё немного. В общем, к смотру самодеятельности были готовы вовремя, сыты, переодеты и довольны.

В клубе
- Интересно, налезет на меня эта фуфайка? - Димка придирчиво осмотрел одежду, которую держал на вытянутых руках перед собой, но всё же нацепил её на себя. Ада в костюме хуторянки была диво как хороша, посему Воронов решил, что он имеет полное право на то, чтобы начать "охотиться" на неё ещё за кулисами. В результате Аделаида, заливисто хохоча выбежала на сцену, с которой вещал что-то в зал Марк Печкин.
- Простите! Хуторянки нынче дико несдержанные пошли, - пояснил Димка, утягивая Аду обратно за кулисы. В зале раздался гогот и напутствие "И ты не сдерживайся!".

И вот настало время им с Мишелем и Сашкой выходить на сцену...
- Что на хуторе-то, Хома? Девки ладные есть? - залихватски натянув картуз, нашедшийся ещё со времён постановки Ленина, спросил Димка, когда они шли по хутору. - А то ночь уж, заплутали мы. Переночевать бы так, чтобы гарно ночь прошла!

Округлив глаза, ритор Тиберий, он же Дмитрий Воронов, он же Городец, начинает креститься и у двери в какой-то хутор с ним случается почти припадок. Зал наполняется стуками в дверь, о которую бьётся Тибериева голова. Распахнувшись, дверь отлетает со стуком в стену Клуба и Тиберий вваливается в хату.
- А где бабуля? - спрашивает, падая на пол и глядя на связанного под лавкой петуха, по совместительству его дедулю. - И наливают ли здесь ром благочестивые хозяева? Да и поспать бы не мешало!
Поднимается на ноги, но всё ещё посматривает на Хому, стараясь не поворачиваться к нему задом.

Тиберий-Дима хватает со стола бутылку рома и под матершинные слова петуха прикладывается к горлышку и отпивает добрую половину содержимого.
- Бабуля! А положите-ка вы нас в разных местах вашей хатки, - осмелев, Тиберий обращается к бабуле.


- Не мне тебя бояться, о Хома,
Не сводишь ты меня, увы, с ума.
Ты лучше отхлебни немного рому,
Пока бабуля стелит нам солому.
Мы спать идём на разные места,
Ведь в хату завалились неспроста!

В зале раздаются одобрительные возгласы "к чёрту толерантность со всей этой Еуропой!".

Предательница бабуля сообщает, что спать они будут все вместе....

Быть может, спать уляжемся валетом?
Удобно так храпеть зимой и летом.

Поворачивается к Хоме, прищурив один глаз*

Ах, что ты толк ведёшь всё про Европы?
Предпочитают там любиться в ... долго очень любиться предпочитают в общем.
А я, Хома, сегодня не такой!
Хоть после рома потерял покой.
Мне слово "толерантность" незнакомо,
Тебе я в ром подсыплю каплю брома.
Чтоб ты не донимал меня в ночи,
При свете, что сверкает от свечи.
А ты отстань же от меня, сатрап.
Ты слышишь? За кулисой слышен храп...

Тиберий, прихватив со стола ещё бутылку рома, скрывается в укромном углу, где мечтает о том, как вместо Хомы явится прекрасная селянка. Всё остальное видит и понимает словно бы в тумане. Туман и в самом деле появляется, начинает щипать глаза. Спасает только ром, который стремительно убывает из бутылки. Запевает привычное "выйду я на поле с конём"....
На сцене появляется девушка в чёрном, которая... влюблена в Вия.
В зале слышится приветственный свист.
- Сейчас наберусь, - я когда пьяный, такой олень (реплика в зал), и моё сердце, может, отзовётся! - гаркает из угла, высматривая прекрасную селянку-хуторянку.
Пока Хома размышляет о чудесах компьютеризации, в голову приходит новая песня. Тиберий-Димка запевает, подыгрывая себе бубном*

Сцена наполняется нечистью. Баба-Панночка оседлала Хому, истребление гомосеков в самом разгаре. Тиберий-Димка поднимается из угла, чувствуя, что зад теперь в относительной безопасности, и пока несчастный бес-адьютант находит свою любовь, фактически угрожая превратить Измалково в филиал не только сеновала, но и Дома2, на сцену вылетает красавица-хуторянка.
Тиберий мог бы пригрозить костюмерам за то, что хуторянка не такая уж и красавица, но в нём почти бутыль рома, оттого хуторянка даже в жутком парике кажется ему Мисс Вселенная 2014. Подбежав к ней, Тиберий падает на колени (зацепившись за полы своей рясы, но выходит очень правдоподобно)

- Я вас любил, мечтал о вас который день,
И взгляд ваш покорил меня, как пьянка.
И если вам со мною петь не лень,
Исполним же дуэтом Хуторянку!

Начинается музыка. Тиберий и Марыся поют.

Хуторянка была спета, майор оживлён. Панночка так и храпела в гробу, зал неистовствовал, аплодируя. Комиссия своровала алкоголь и пыталась быть со всеми на одной волне. Димка-Тиберий пел для Хуторянки песню:


- Давай уже слиняем, а? - Димка притянул к себе Аду и шепнул ей в ухо, надеясь, что она расслышит среди всего гама. - Мне кажется, мы уже отработали на три задержания вперёд. Так что можем хоть Липочку воровать, хоть лампочки в больнице Матвея.

Апофигеем действа в спектакле стал выход на сцену Василька, которого удалось нейтрализовать огурцом. Ада - не зря Димка был уверен в её сметливости - быстро сообразила, что к чему и обыграла это так, что мизансцена отлично вписалась в общее действо.

- И не просто уходим, а убегаем! - рассмеялся Димка, подумав о том, что если собака здесь, то рядом может быть и Сторожиха, которая, если вдруг решит дать им нагоняй за разрытую возле грушевницы яму, то ни Аде, ни Димке, ни Сашке с Липочкой мало не покажется. Они забежали за кулисы и стали быстро стаскивать с себя реквизитную одёжку, чтобы после надеть своё и покинуть гостеприимный Клуб, в котором всё ещё продолжалось действо.
Вечер этого дня был удивительно тёплым, ясным и тихим. И хоть позади ещё слышалась приглушённая музыка, так и продолжающая звучать в клубе, Димке показалось, что вокруг просто оглушительная тишина. И чем дальше они шагали, тем более явственным было это ощущение. Воронов вообще любил такие вечера. Летние, золотистые и такие тёплые, что казалось, будто в них растворяешься. И сейчас Воронову захотелось оказаться там, где он уже очень давно не был.
- У меня идея есть и желание одно. - Он остановился, и когда Ада повернётся к нему, спросил: - В лес сейчас со мной не испугаешься пойти? Кое-что тебе хочу показать. И это точно не клад! - Димка рассмеялся. Хватит с них кладов, пожалуй.

- Ты так спросила, будто я маньяк, который на девушек в лесу нападает, - рассмеялся Димка, переплетая пальцы Ады со своими. - Нет, никаких землеройных работ, нарылись уже, - он зашагал следом за Адой, поравнялся с ней и теперь вёл девушку в сторону леса.

Пройти по лесу предстояло километра два-три, но вечер был удивительно хорош, в лесу было светло и казалось, будто ты попал в совершенно другой мир. Тихий и уютный, полный каких-то ненавязчивых приятных уху звуков. Тонкие ниточки паутины блестели на солнце, что клонилось к закату. Под ногами пружинил мох, и даже дорога, по которой уже давно никто не ездил, казалась ожившей, несмотря на то, что была старой. Ада и Димка просто шли, взявшись за руки, Воронов по колее, Ада посерединке, почти сравнявшись с ним ростом, и ничего друг другу не говорили. Просто было незачем, но каждый из них впитывал всем своим существом и ощущение близости, и этот вечер . Один из многих вечеров, что ещё будут у них впереди. Летние и зимние, весенние и осенние. Их вечера.
Когда они достигли того места, куда и вёл Аду Димка, Воронов развернул девушку спиной к себе, крепко обнял и вдохнул полной грудью. Они стояли на небольшой полянке, со всех сторон окружённой высокими соснами, верхушки которых были зелёными, а длинные стволы - оранжевыми в свете уходящего солнца.
- Я очень часто любил тут бывать, но знаешь. Мне никогда ещё в голову не приходило, что я хочу быть тут не один. Просто я приходил, стоял тут вот так, как сейчас, только в одиночестве и слушал тишину. И мне казалось, что ничего и никого больше не нужно. А сейчас я понимаю, что без тебя этот мир будет и вполовину не таким целым, как был он тогда.
Димка нежно провёл губами по щеке Ады и шепнул ей в ухо то, что она должна была знать. Потому что это была совершенно простая истина. Точно такая же как то, что этот вечер сменится ночью, а солнце зайдёт за горизонт и стволы сосен перестанут быть оранжевого цвета. Эта истина заключалась в трёх простых словах.
- Я тебя люблю.