Карта ролевой игры "Калейдоскоп историй"

Зиму Дуняша всегда любила. Деревья, серебром сверкающие на солнце, луга, спящие под белоснежной периной, волшебные узоры на окне, которые ни одной мастерице не повторить, - совсем как в сказках, что бывало рассказывала маленькой Дуне мама. А больше всего девочке нравились яркие птички с красной грудкой, выделявшиеся на снегу, точно маленькие яблочки.
Время шло, Дуня быстро взрослела - а как иначе, коли трое младших по лавкам сидят, а родители в поле? Но и поозорничать Дуняша страсть как любила. Что ж за жизнь без доброй забавы? Не жизнь, а скука серая.
Подросшую Дуняшу барин Темный взял в дом приглядывать по хозяйству, а то Наталья Евстафьевна совсем старенькая стала, а за барышнями глаз да глаз нужен. Дуня свои обязанности исполняла честь по чести, однако ж и жить молодым девицам не мешала. Повыходят замуж, детишки пойдут - там не до выдумок станет. Пусть уж сейчас всласть наозорничаются.
Хозяев Дуняша уважала, добрые люди, веселые. Сколько лет вместе - а все душа в душу. Вот и сейчас барин самолично смотрел, чтоб Лидии Платоновне лучшие кусочки достались. По совести говоря, Дуня барыню никогда не обделяла, но и на Семена Михайловича не обижалась. Ну как на них серчать, вон, воркуют, точно твои голубки.
Подав на стол, Дуняша побежала на кухню. Шутка ли дело - Святки на носу, надо проследить, чтоб угощения всем достало. Не хватало еще перед гостями в грязь лицом ударить.
На кухне обнаружилась Наталья Евстафьевна, деловито ссыпавшая в передник яблоки да леденцы.
- А барышни-то где?
- Так за домом, а меня послали за угощениями, деткам малым, коли встренутся по дороге.
Понятно. Опять что-то удумали. Оставив старушку на кухне, Дуня накинула тулупчик и бегом кинулась к указанному месту.
Ну точно. Вот же егозы. Сидят на крыше, что скворушки, да сосульки грызут.
- Барышни, - громким шепотом позвала Дуня. - Вы там поберегитесь. Посидите чутка, да слезайте, а то мне папенька ваш уши надерет.
Чу! Вон и гости пожаловали.

Ох уж эти барышни! Не дозовешься. Отмахиваются, да секретничают. Что с ними поделаешь.
А гости все прибывали. Дуня метнулась на кухню, шугнула девок, чтоб не глазели попусту на приезжих и поворачивались с угощением. Вот и Зимницкие пожаловали, да нареченная молодого барина Анастасия Заболоцкая. Наряды на барышнях - один другого краше. И сами величавы, выступают, точно лебедушки плывут.
Убедившись, что гости вниманием не обижены, Дуня снова побежала за княжнами. Что ж такое, прям хоть самой лезь да снимай!

Ну слава те, дозвалась.
- Зимницкие прибыли, Аминовы и барышня Заболоцкая. А молодой барин еще не приезжал, нет. Слезайте скорей, пока не заметили.

Вот же наказание! Попались-таки! Кто бы Дуняшу хоть раз послушал... Принесла нелегкая гостя. Ну и что прикажете делать? А строгий какой.

А те и застыли на месте. Ну чего теперича, спускались бы уже. Авось барышня Полина чего придумает, как правильно барину отвечать. Не Дуняше же гостю перечить.

Дуняша стояла и думала, как бы не брякнуться в обморок, как девицы из барских книжек (барышни уже успели обучить Дуню грамоте). Хотя скорее уж ей грозило провалиться сквозь землю. Или поседеть раньше срока - особливо, когда двух гостей чуть сосульками не приложило.

Ох, батюшки, надо ж такое сказануть! Да где ж видано, чтоб воровки так наряжались? Хотела Дуняша осадить охальника, да тут он возьми, да поклонись ей, точно барыне. Чудной, право слово. Дуня, приличий заради, раскланялась с новоприбывшими, но тут

У Дуни чуть сердце не остановилось. Гости-то куда смотрят? Не Дуняшке же двоих барышень разом ловить!

В глазах у Дуняши на миг померкло, но ее вовремя подхватил давешний чудной гость. Правда ненадолго - все-таки спасать княжон господам поинтереснее будет, что им служанки.
Благо, обе княжны остались невредимы, знамо теперь ежели Дуняше и влетит от барина, то хоть не так сильно. Полюбовавшись на господ, разводивших политесы в сугробах, Дуня вздохнула и повернулась идти обратно в дом, как вдруг заметила еще одну девицу.

Вот уж дудки. Навидались мы такого блеска в глазах. Если еще и эта куда полезет - кто ж поручится, что внизу найдется добрый молодец, чтоб поймать. В опчем пресекла Дуня сие безобразие на корню.
- Барышня, пройдемте в дом, чай застыли на морозе-то стоять, - ласково, но настойчиво развернула Дуняша гостью.
"Мне б за своими двумя уследить".

Похоже, сегодня Дуню вообще никто не собирался слушать и слушаться. Гостья резво вывернулась и кинулась к старшей из сестер, чего-то щебеча про брата и благотворное влияние.
"Интересно, кто ж на кого там благотворно влиять собрался?"
Соню тем временем перехватил упомянутый брат и повел в дом, попутно проводя с княжной душеспасительную беседу.
"Удачи тебе, мил человек", - мрачно подумала Дуня.
Однако ж, как выяснилось, кто-то ее все-таки услышал.

- Вот и пойдемте в дом, обогреетесь, отдохнете, - подхватила Дуняша. - Ужо почти все собрались, конюх сказал, даже барин молодой приехал.

Сама пойдет, как же. Вон, барышни тоже вроде сами идут, да только как-то не бойко. С грехом пополам, гостью в дом доставили. А барин уже про дочек справляться изволит. Пока господа там в снегу судачили, третья сестра к гостям спустилась. Пожалуй, Гелла Семеновна из княжон самая смирная. Все что-то пишет в своей книжечке. Дуняша уже не раз прятала барышнин дневник от маменьки ее, коли та захаживала невовремя. Захочет девица - сама родительнице все расскажет.
Дуня метнулась к столу, увериться, что не посрамит хозяев. Так, перепела здесь, свежий хлеб только из печи тут, кутью принесли. Всяческие калачи-пироги наличествуют. Мороженое в леднике. Наливочка вишневая стоит. Фух.
- Барыня, а барыня, - тихонько тронула Дуня Лидию Платоновну за рукав, - можно гостей к столу звать, все готово.

Гости потянулись к столу, потекла неспешная приятственная беседа. Слава богу, барыня не стала допытываться, где носило ее старших дочерей, а Дуня, сделав наичестнейшие в мире глаза, не стала подымать опасную тему. Благо Лидии Платоновне было не до того: похоже, некоторые кавалеры начали проявлять интерес к определенным барышням, а хозяйка страсть как любила слаживать свадьбы. Дуня потихоньку улизнула в уголок (перекусить она успела на кухне промеж дел), откуда стала с любопытством поглядывать на гостей. Взгляд невольно задерживался на том молодом человеке, что давеча Дуню ловил, когда она чуть в обморок не грохнулась. Симпатичный. И обходительный. Вона сейчас с младшей княжной беседу ведут.

Ох, княжна, ох и мастерица сказки плести!
- Так и было, барыня, ентот ирод крылатый бедных барышень перепугал, давно Модестычу говорю, урезонь окаянного, пока на жаркое не пустили. Благо, все обошлось, но Модестычу надо на вид поставить, чтоб следил. И за гусем своим, и за лестницами.
"Ну, вроде отбрехались". Вряд ли барыня сильно поверила, но при гостях дознаваться не станет. А тут и игра в фанты подоспела.

Сидела себе Дуняша в углу тихонечко, любовалась на гостей, как вдруг подскочила к ней Поля и в приказном порядке повелела участвовать в фантах.
- Барышня, ну виданое ли дело - девке сенной в господские забавы лезть! - попыталась воззвать к разуму княжны Дуня, но разум не отозвался.
Когда черед в игре дошел до нее, она сняла простенькое колечко с малахитом - тятин подарочек - и бросила его в вазу. И затаив дыхание стала ждать, что ж ей придумают две егозы неугомонные.

Ох уж эти княжны. И ведь знали же, что Дуняшина бабка цыганкой была, мужа своего практически со свадьбы с другой увела. Огонь-баба. Она же Дуню и гаданию обучила, когда у девочки склонность обнаружилась. Только Дуня гадала редко. Вроде правду про себя все знать хотят, да не всем на деле угодно ее слушать.
Своих соратников по игре Дуня не знала, хотя во время сбора фантов успела отметить молодого мужчину в церковной рясе и лихого светловолосого господина, беседовавшего с Полей.
"Ну да ничего, по костюмам друг дружку отыщем".
Гости стали расходиться по комнатам. Дуня поторопила слуг, чтоб скорей несли костюмы и сама двинулась к своему сундучку, где хранился бабкин цветастый платок, монисто да юбки яркие.
По пути Дуняшу остановила барышня Аминова.

- Как не достать, достанем всенепременно, - улыбнулась такому запалу Дуня и шепнула крутившемуся под ногами Ваське, кухаркиному сыну, чтоб тащил сабельку, что ему отец выточил.
Тут пробегавший мимо слуга передал, что в одной из комнат барыне помощь запонадобилась. Дуняша удивилась - вроде бы все гости присмотрены, кто ж это такой неохваченный оказался? - и пошла выяснять.
Барыня оказалась странной - из-за ширмы не показывалась, гоняла как-то все попусту, спрашивала да выспрашивала... Дуня дивилась, но приказы исполняла (не служанкино дело перечить), да расписывала, какая у них тут охота знатная, да грибов в лесу видимо-невидимо. Чего языком не почесать, чай не мешки ворочать. Однако тут странная барыня задала совсем уж странный вопрос.

Так, а вот это уже подозрительно. Еще подозрительнее выглядел сапог, высовывающийся из-под ширмы. Чего-то Дуня барышни с таким размером ноги припомнить не могла. Зато вспомнила другое: "А тому-то, тому красавчику бабой выпало рядиться!" Ох, шельмец! Ишь, чего удумал.
- Бог с вами, барыня, - в притворном ужасе заохала Дуня, - куды ж нам со свиным рылом да в калашный ряд. Сосватаный наш барин, вона сидели нонче с нареченною своею. Александр Исаевич уж больно строги, да и тож из важных господ. Не чета ему сенная девка. Разве что... - Дуня старательно потупилась и залилась румянцем. - Есть один. Давеча в гости к хозяевам заявился. Светленький такой, статный, лихой - глаз не отвесть. - За ширмой явно затаили дыхание, и Дуня решила: пора добивать. - Нас еще обоих барышни цыганами рядиться поставили. Знамо, судьба. Как бишь его... а, Бухарин. - И еще и вздохнула мечтательно.

Тю ты. Заобижался. Нет, чтоб выйти да доказать, что рядом с ним тот белобрысый и не валялся...
"Ну раз отсылаешь, так пойду, - пожала плечами Дуня. - Не навязываться ж мужику в самом деле. Може я ему вовсе без надобности. Сколько их, таких верхолетов, девкам головы морочат".
Выскользнув из комнаты, она ринулась к себе в чуланчик, подоставала бабкино наследство, а уж как обрядилась в платье с алыми юбками летящими, мониста звонкие, да платок узорчатый, как распустила косу... глянула на себя в крохотное латунное зеркальце, и шевельнулось в душе Дуняши что-то безрассудное, вольнолюбивое, даже дикое.
"Ну правда что, чего не поозорничать? Один раз живем. Праздник же, раз баре сказали - дозволено, к чему ломаться?"
С этими мыслями - и жгучим желанием устроить какую-нибудь шкоду - Дуня спустилась вниз и пошла к гостям, рассаживавшимся по саням. Бедняга Александр Исаевич мужественно мучился в якобы козьей шкуре, но в сани приземлился крайне удачно - прямиком к старшей княжне. Поля-гусар тоже уже любезничала со своим кавалером. Пиратка из барышни Зимницкой вышла хороша, такая запросто на абордаж возьмет, никто и противиться не станет. Найдя взглядом вторую пиратку - Екатерину Аминову - Дуня поспешила к задорной барышне, уже забравшейся в возок.
- Вот вы где! Ну как, сладили вам сабельку-то? Уж не серчайте, что деревянная, токма меня баре заругают, коль настоящую притащу.
Тут как раз из дома вышел еще один "цыган".

Дуняша махнула гостю, чтоб шел к ним - возок широченный, места всем хватит.

Раскрасневшись от мороза и похвалы, Дуня заметила одного из гостей, с кем барышни определили ей изображать цыган. Худощавый молодой человек с каким-то просветленным лицом явно чувствовал себя не в своей тарелке в непривычном костюме. "Он же священник", - вспомнила Дуняша и решила помочь парню.
- Идите к нам, - позвала она "цыгана". - Как раз одно местечко осталось. Доедем с ветерком.
И в последний раз сердито зыркнув на разобидевшегося красавчика нонче обряженного в кофты да юбку, залезла в возок к двум пираткам и еще одной "барышне" явственно мужеского полу.
А тут еще Евпраксия запела, да дивно так. На душе стало хорошо-хорошо. Это барышня кстати придумала. Что за дорога да без песни?

Хорошо, что сани большие. Компания собралась внушительная. Дуня на минуточку засмотрелась в темные глаза священника - Григория, как он назвался. Славный человек, хороший. Ему бы девушку добрую да скромную. Дуня себя к скромным никак не причисляла. С детства в ней сидело такое шило, что тятенька не раз брался за крапиву, дабы научить неугомонную уму-разуму, да только все без толку. Да и не особо привечал местный батюшка всякие гадания да траволечения, коими Дунина семья временами занималась. Благо, понимающий был, знал, что нет от того никому вреда, вот закрывал глаза на не совсем православные действа.
Мужчины поговорили, потом Григорий уснул, и Дуня повернулась к "пиратке" Аминовой.

- Непременно вам погадаю, барышня. И вам, и всем желающим. Токма вы уж потерпите до дому, святочные гадания дело такое - спешки не любят и на ходу не делаются. А вот и именье Лопуховское, приехали.

- Отчего ж не научить, научу, - заулыбалась Дуня. - Наука нехитрая. Берете ладошку того, кто погадать вызвался, брови непременно супите для пущей важности, вроде как что-то важное узрели, и ну туману наводить. Барышням сказывайте про будущее замужество - сроков не называйте! чтоб не оплошать и не быть потом битым, - кавалерам про грядущее улучшение в делах. А ежели у них что не улучшится - говорите, что судьба переменилась, мол, спугнули они ее. - Закончив инструкцию, Дуня залилась смехом, глядя на слегка ошарашенное лицо собеседника. - Да шуткую я. Коли гадать соберетесь нынче - просто желайте всем счастья. Бог даст, сбудется.

Только сани остановились, как "барышня" Извицкая немедля сдалась в плен Евпраксии. А кто б такому пирату не сдался, право слово? Девица Аминова тоже робеть не стала, колядку затянула заправски да присоседилась к барину Семену Михайловичу. И то верно, старик Лопухин сперва всенепременно должон поворчать для порядку, хотя потом все одно оттает. Святки они такие. Границы стирают. В ожидании чуда все люди равны - и знатные, и простые. Всяк свою мечту заветную лелеет.
И судя по

у кого-то она уже сбылась.
Вот и славно. С помощью Василия - так звали соседа - Дуня выбралась из саней, напоследок наказав Григорию:
- Вы, как время цыганам выступать придет, не робейте. Чтоб вам потом перед Владыкой шибко не оправдываться, мы вас мучить не станем. Просто на гитаре нам подыграете или на барабане каком. А мы с Василием сами управимся.
А "напарник" уже тянул Дуняшу в дом. Ох и лихой парень! С таким не заскучаешь. Заприсматривалась Дуняша. Уж не напророчила ли она себе судьбу ненароком?

Вот уж правда, наговорила себе Дуняша тогда кавалера. Кто б мог подумать.

Дуня настолько опешила, что все маменькины наставления позабывала. Сколько ее парни пытались заловить - то в лесу, то на речке, то просто в уголке укромном - всегда Дуняшка змейкой из рук выскальзывала, а особо ретивых еще и поварешкой в лоб отоварить могла. А тут... вроде как заругаться надо, а не хочется. Вот ничуточки. Хочется еще такого гадания, да только ж стыдно признаться.
Притихла Дуня и пошла за Васей в дом. Вокруг колядки поют, а она и слов не вспомнит, хоть убей.
"Да что ж за наваждение со мной?"