Карта ролевой игры "Последний шанс"

- ... а потом готовые "гнездышки"-печенье наполняют горячей смесью из сливок, меда и шоколада, - оживленно рассказывала Валентина. - и оставляют до полного застывания массы. Вот так делают ганаш в Фессалии. Обязательно попробуйте! Это очень вкусно.
Машина сбавила скорость и медленно въехала на стоянку. Сумерки заметно сгустились, и Валентина примолкла, внезапно по-настоящему ощутив себя наедине с Максимом.

И снова он нес ее на руках к озеру, и опять Валентина чувствовала силу его рук и тепло тела. И рядом с его теплом, казалось, что она сама постепенно согревалась.
В его руках было так легко забыться - почувствовать себя легкой, практически невесомой, подобно свету. Она не отводила как утром глаза, в смотрела на Максима - разглядывая едва заметные морщинки глаз, прямой нос, упрямо сдвинутые губы.
И ей внезапно до боли захотелось, чтобы Максим тоже увидел в ней женщину. И Валентина невольно прижала ладонь к груди, испугавшись силы собственного желания.

Валентина смотрела снизу вверх на Максима - такого желанного, и в то же время бесконечно далекого.
Ну, и что из того? - билась в голове одна мысль - Всего одна ночь... Никто и не узнает...
Не отрывая взгляда от Максима - словно боясь потерять внезапно обретенную смелость и решительность - Валентина медленно сдвинула с плеч лиф платья: сначала с одного, потом другого....

Они молча смотрели друг на друга. Впрочем, слова были Валентине и не нужны. За последние пять лет их было сказано слишком много в ее жизни.
Ей объясняли, советовали, рекомендовали... И говорили, говорили, говорили...
Теперь ей хотелось просто почувствовать.
Прикосновение мужских рук на своем теле? Что она не смотря ни на что остается женщиной? Или просто то, что она еще жива? А может, ей необходимо - пусть иллюзорное - ощущение любви? Своей привлекательности? А может, ей хочется на минуту, на секунду, на крохотное мгновение почувствовать себя защищенной? Чувство, которое способен дать только сильный мужчина. Такой, например, как Максим Лангория.
Кажется, что его глаза смотрят в душу - так внимателен его взгляд. И, конечно, видят молчаливую мольбу... Ах, ей уже все-равно. Пусть видит!


Валентина буквально вбирала в себя каждое прикосновение Максима. Запоминала и откладывала в своей памяти - нежные, ласковые, целомудренные - подобные жемчугу.
Так обращаются с молоденькими девушками - чистыми, невинными, только-только познающими чувственность. И Валентина ощущала себя таковой - молодой, невинной, полной трепещущего любопытства и неги. Она словно рождалась в этот миг заново - для мира, для этого мужчины, для себя.
А потом был поцелуй - такой же чистый, - который Валентина с замиранием сердца уже ждала, открываясь навстречу губам Максима и отвечая ему со всей отчаянностью своего желания.

Валентина лежала рядом с Максимом и тоже смотрела на звезды. Они казались на первый взгляд так близко, но были на самом деле так далеки.
Как они с Максимом, - подумалось ей печалью. Но печаль эта была светлой, легкой - подобной поцелую, который подарил ей Максим. Поцелуй, у которого нет никакого шанса повториться вновь - она не допустит его.
Валентина повернула голову и посмотрела на Максима, стараясь запомнить его таким, и ничего не ответила ему. Она уже знала, что не будет втягивать его в свой "бизнес", а значит и причин им встречаться больше не было. Разве что пару раз - в Иолке или Ларисе - в течение этих двух-трех месяцев.
А потом он уедет, и все забудет: и этот август, и этот вечер, и ее...

А потом они плавали. Сначала вместе - Максим держал ее на своей груди, и она плыла, ощущая каждое движение его большого тела, - а потом она попыталась плыть самостоятельно. И у нее пусть не сразу, но начало получаться. И это привело ее в восторг.
Видимо, придется изыскивать еще один источник доходов, - подумала она с совершенно не характерной для нее легкой бесшабашностью, - и построить у дома бассейн. Это конечно, обойдется нам с Александрой в копеечку, а судье Попандопуло еще одним инфарктом. Кстати, надо обязательно навестить старика.
А потом они ели, устроившись на покрывале, - уже в ночных сумерках, под светом звезд и фар автомобиля Максима. И многочисленные цикады пели им о чем-то в траве...
Их вечер медленно и неуклонно подходил к концу, но Валентина ни о чем не жалела.
В отличие от Максима, она никогда не забудет ни их встречи, ни их пикника ...

остаток ночи
Прошедшая ночь была еще ужасней той, с грозой...
Валентина металась на кровати, задыхаясь от духоты и поминутно то сбрасывая одеяло, то снова укрываясь им.
Но дело было не в жаре. Все дело было в темных как ночь глазах судьи Лангории, устремленных на нее; в том, как касались его руки ее тела, и что она сама чувствовала при этом.
Это был ее единственный вечер, когда она позволила себе быть с мужчиной. Мужчиной, который не был ее; который не мог быть с ней, и ласки которого она, можно сказать, украла... на несколько мгновений... для того, чтобы на эти самые мгновения снова почувствовать себя женщиной.
Валентина откинула в который раз одеяло и, опустив руку, неуверенно провела ею по своим ключицам и груди - повторяя жест Максима и невольно ощущая остроту своих далеких от женственных "форм".
Валентина закусила губу и повернулась лицом к стене. Она беззвучно плакала.
..........................
утром
Утром Валентина уже была прежней. Встав, как обычно, рано, она выпила чашку приготовленного кофе и спустилась в кабинет, работая там над составлением документов.
Воспоминания о времени проведенным с Максимом она предпочла задвинуть в самый глубокий ящик своей памяти. Может, спустя год или два, она и рискнет открыть его, чтобы перебрать - словно редкие сокровища - его содержание.
Она окончательно отбросила мысль вовлечь Лангорию в свой, как она говорила, преступный сговор. Максим был слишком чист и слишком искренен для такого рода махинаций.
Ничего, они с Александрой как-нибудь продержаться до выздоровления судьи Попандопуло. Или же Валентина сама приедет к нему и заставит его подписать решения, будь он даже на смертном одре. Но Максима Лангория она оставит в покое.
Александра увела гостей на виноградник, а Валентина, закончив с делами, позвонила в местную таверну - распорядившись, чтобы в бухту, расположенную сразу под их виноградником, подвезли продукты и напитки.
Отдав распоряжение Марии о пляжных матрацах, навесах и зонтиках, она выкатила кресло из дома и, выехав за ворота, направилась тоже к винограднику.

Валентина любила это время года - сбор урожая и время изготовления вина. В это время всегда было столько много забот и дел, что она просто забывала о собственных проблемах.
К тому же ей нравилась радость на лицах, нравились веселые перебранки и шутливые подначивания.
Остановившись в тени, Валентина с улыбкой наблюдала за общим весельем.

Чей-то голос отвлек ее от созерцания. Валентина обернулась.
- Господин Эльдерман, - в свою очередь приветствовала она подошедшего к ней мужчину, - разумеется, я вас внимательно слушаю...

Раздавшийся громкий выстрел оборвал слова Валентины. Повернувшись, она словно загипнотизированная смотрела на расплывающееся красное пятно на блузке Суэлен и ужос в, казалось, застывшем взгляде Меланты.

- Извиняться нет повода, - Валентина улыбнулась в ответ. - Я закончила оформление документов по пяти разводам. Но судью Лангорию я решила не посвящать в наш бизнес... Только не спрашивай, почему. Я все-равно не смогу тебе ответить. Я постараюсь встретиться с судьей Попандопуло... или обратиться с иском в другой окружной суд. У меня есть один на примете.

- Может, в таком случае, нам стоит сменить сферу бизнеса? - смеясь спросила Валентина. - Как ты смотришь на экскурсионные туры по самым злачным местам Фессалии - коровникам, свинарникам и сеновалам? Я думаю, это будет тренд года.

К счастью, в руках Миланты оказалось не настоящим. Всего лишь имитатор, стреляющий баллончиками с краской, который был тут же "обезврежен" Адриано Ферро - то есть попросту растоптан.
И все же нервное потрясение, испытанное всеми, было настолько сильным, что требовало отдыха. Тем более, что близилось время сиесты.
К ней подошла Александра.

- Надеюсь, ты не собираешься мне назначать детское время? - в тон ей ответила Валентина.

Валентина молча кивнула, с досадой подумав, что опять сорвалась, едва уловив просто намек на Максима.

- И бассейн построим, - кивнув, добавила Валентина. Почему-то мысль о собственном бассейне не хотела уходить из головы.

- К морю, - немного подумав, решила Валентина.

- Добермана? - переспросила Валентина. - А это не собака господина ... как его там?.. Уейда? И что с подвалом? Уж не хочешь ли ты сказать, что господин Уейд отправился в эти катакомбы?... Как однако неосмотрительно с его стороны...
Валентина поджала губы, подумав о том, что теперь придется вызывать спасательную команду, а лишнее внимание им ни к чему. Особенно пока господин Лангория занимает пост окружного судьи.
Ну вот, опять она думает не о том!

Валентина вместе со всеми спустилась к морю и теперь наблюдала за тем, как достопочтимая София Грамматикопули - весьма колоритная женщина - командует своими работниками, расставляя стол для напитков и еды. Ее муж, владелец местной таверны, Йоргос Грамматикопулос скончался лет десять назад. Женщина осталась одна с пятью детьми на руках, но не растерялась, сумела взять себя в руки и ее таверна, не смотря на царящий в стране кризис, продолжала держаться "на плаву".
Покомандовав еще немного, госпожа Грамматикопули решительно подошла к Валентине.
- Госпожа Фереа, - окликнула она ее, - мы сделали все, как вы просили. Еда и напитки расставлены. Хотя там и подписано, все же напомните своим гостям, чтобы они бросали пустые бутылки в красный ящик, а использованную одноразовую посуду - в мешок для мусора.
- Спасибо, - с улыбкой ответила Валентина, - я обязательно напомню. И уберем за собой мусор, если он останется - добавила она на всякий случай.
Госпожа Грамматикопули кивнула, но суровая складка у ее рта не разгладилась.
- Вы хотели сказать что-то еще? - пришла ей на помощь Валентина.
София Грамматикопули с горестным видом вздохнула и посмотрела вдаль на море.
- Свадьба, - коротко сказала она.
И тут Валентина буквально стукнула себя по лбу. Как она могла забыть такое! Старший сын Софии Грамматикопули - Йоргос Грамматикопулос - женился и по этому случаю им с Александрой было отправлено приглашение, на который они уже дали положительный ответ. Приглашение было чисто формальным - они мало общались с семьей Грамматикопулос, - но это была по сути деревенская община и пренебрегать подобными вещами было, мягко говоря, не вежливо.
Из-за навалившихся на них забот, мысль о свадьбе просто вылетела из головы сестер. Ни она, ни Александра даже не вспомнили о свадьбе. Что за наказание? Сначала заболел судья Попандопуло, потом к ним прислали судью Лангорию и теперь ко всему вот это!
- София, - Валентина прижала обе руки к груди, в порыве искреннего раскаяния - Простите нас. Мы хотели бы все исправить, если это только можно.
- Ну хорошо, так и быть, - немного подумав, снизошла до прощения госпожа Грамматикопули. Складка около ее губ исчезла, - приходите хотя бы к общему застолью. Сегодня вечером. И гостей своих приводите.... Мы арендовали для этого прилегающую парковку, так что места всем хватит.
Она позвала своих работников и, распрощавшись с Валентиной, укатила на своем изрядно потрепанном мини-автобусе...

Наверное, там будет и судья Лангория, - запоздало подумала Валентина.

ранее

Валентина, улыбнувшись, отказалась от мяса и достала еще одну бутылку минеральной воды. Погода была ясная, море успокаивающе шумело.
И рассказ Меланты о матери воспринимался на этом фоне совершенно обыденно - как если бы она была родом из соседней деревушки.
- Эту женщину зовут София Грамматикопули. Она владелица таверны, в которой мы покупаем для нас и наших гостей обеды и ужины, - пояснила Валентина. - Сегодня вечером мы все приглашены на свадьбу ее старшего сына - Йоргоса Грамматикопулоса. Вы уже когда-нибудь бывали на деревенской свадьбе, госпожа Адамиди?

- У меня состоялся разговор с вашим мужем, госпожа Адамиди, - тон Валентины стал серьезным и осторожным - Я привела ему аргументы в пользу вашего развода по обоюдному согласию, и он обещал подумать. Надеюсь, ваш муж примет правильное решение...

ранее

- Нет, - честно призналась Валентина. Ничто не поможет ей не вспоминать их совместный с Максимом вечер.


- Не помню, - покачала головой женщина. - Знаешь, их было так много... И они все говорили и говорили. Я им просто не верила. Никому не верила.
А если быть еще честнее, ей хотелось тогда просто умереть. Как умерв ней ее так и нерожденный ребенок...
Врачи сказали автокатастрофа убила его, но Валентина точно знала: его убило ложь и предательство его отца.

- У каждого свои понятия экзотики, - примирительно сказала Валентина, опять так некстати вспомнив свои жалкие потуги по соблазнению судьи Лангории.
позже

- Это как посмотреть, - хмыкнула Валентина, - Ведь все жители округи минимум месяц будут чувствовать потребность лишний раз поздравить молодоженов и посетить ради этого таверну госпожи Грамматикопули . Это скорее, тонкий психологический расчет...

ранее

Слушая, Валентина машинально кивнула: обычная "светская" жизнь не терпит искренности. Как это знакомо!

- Речь идет не о деньгах, госпожа Адамиди, - ответила Валентина - Дело в его повышенной амбициозности. Он может потерять гораздо больше, если будет упорствовать. Но соглашение он воспринимает как свое поражение.
сейчас

Валентина не любила свадьбы - возможно, потому что ее собственная так никогда и не состоялась? - но, глядя на радостные лица жениха и невесты, она искренне желала им счастья.
Получив свой подарок, Валентина заняла место за одним из столов и машинально оглянулась, безотчетно выискивая среди гостей высокую фигуру господина Лангории.
Похоже, его не было, и это почему-то одновременно и обрадовало, и огорчило Валентину.

- Добрый вечер, Адриано, - приветствовала своего управляющего Валентина, - Как наши успехи? Мы смогли за сегодняшний день наверстать хоть часть упущенного?
К ним подошла работница таверны, поставила напитки и приняла заказ на еду.
Музыканты заиграли что-то бравурное и ритмичное, и гости одобрительно зашумели, выкрикивая здравницу молодым.

- Мы с сестрой учтем ваши пожелания, Адриано, при изменении концепции нашего туристического бизнеса, - пообещала Валентина.


- Это зависит от того, как быстро мы сможем устранить разногласия с вашей супругой, господин Ферро, - улыбнулась Валентина, - Зайдите ко мне на следующей неделе, мы обговорим все условия, и я вручу вам перечень необходимых документов для подачи прошения о разводе.


- В самый раз, - ответила Валентина, - скорое начнется самое интересное. Танцы.

- Вообще-то это адвокатская тайна, господин Ферро, - успела ответить Валентина - Могу лишь сказать, что госпожа Эльдерман и господин Эльдерман официально все еще считаются супругами.

- А кто вы такой, господин Адамидос, - поинтересовалась Валентина, направляясь со своим креслом навстречу мужчине, - чтобы портить праздник и нарушать общественный порядок?

- Перестаньте! - крикнула Валентина - Перестаньте.... Хватит. Господин Адамидос уже понял, что вел себя недостойно и сожалеет о сорванном им празднике.
Примолкшие было гости, дружно зашумели, дружно выражая неодобрение поступком Адамидоса. Этого Валентина и добивалась - общественное мнение уже готово было порицать хулигана Адамидоса и дружно вставало на защиту неизвестного им героя-супермена.


- Госпожа Адамиди, успокойтесь тоже, - тихо, произнесла Валентина, протягивая к Меланте руки и обнимая ее, - теперь он ничего не сможет вам сделать. И ничего опротестовать....
Она знала о чем говорила: на свадьбе присутствовал фотограф и оператор, к тому же у многих с собой были смартфоны. Все слышали угрозы господина Адамидоса и крик о помощи самой Миланты. В купе с заключением врача о сломанной руке госпожи Адамилос - это будет весомый аргумент в суде.

Извинившись перед госпожой Грамматикопули, они постарались как можно незаметно и как можно скорее покинуть свадьбу....

Утро выдалось пасмурное. В окно мерно били редкие капли дождя - вестники приближающейся осени.
Валентина какое-то время смотрела на раскинувшийся внизу на склоне виноградник, а потом, позвав Марию, переоделась и, совершив утренний туалет и выпив традиционную чашку кофе, отправилась вниз.
Сегодня их гости должны были дать ей свое окончательное решение: разрывают ли они свой брак или отзывают прошение.
Валентина спустилась в свой рабочий кабинет и приготовилась ждать.


Как только дверь кабинета открылась, она подняла голову и вопросительно посмотрела на вошедших.

- Если вы, господин Марелли, достигли в этом пункте соглашения со своей супругой, и она готова это документально подтвердить, - Валентина пожала плечами, - думаю, суд пойдет вам навстречу.