Карта ролевой игры "Последний шанс"

- Воистину, какое невезение, - соглашается Марелли, рассматривая парня.
Если перерыв связан с его сестрой, жить он будет, действительно, "немного", - отмечает про себя Марелли. Тут же находя более приличный повод отвлечь Ферро от взглядов на его сестру, чем хороший удар в челюсть.
- Синьор Ферро, я упустил, так вы владеете виноградниками на равных началах с Фереа или только управляете ими?
Официант расставляет на столе заказанные блюда.
Фабрицио обнимает жену за плечи, тихо ответив на ее вопрос "сейчас". Только разберется с одним прытким итальянцем.

- Синьора, я пришлю вам тосканское даже без обмена на книгу, - Фабрицио улыбается несмотря на то, что нервозность Суэлен и то, как она залпом осушает бокал, не может не привлечь внимание и стирает эту улыбку. - Только напишите среди прочих секретов о том, что вы стали счастливой, и можете даже не издаваться.
Судя по тому, что он видит, есть все шансы. В этом безумном месте даже Марелли становится чтецом душ. Фабрицио качает головой, сознавая, что уезжать надо, как можно быстрее.

- Рассчитываю на то, что так и будет, - резко бросает Фабрицио, ощущая, что утрачивает аппетит.

От того, чтобы пресечь общение Ферро с сестрой, отвлекает то, что делает Лаура. Плечи Фабрицио напрягаются, но он сохраняет спокойное выражение на лице. Его жена ласкает его. Жест, который он даже не воспринял бы от другой. Ненавязчивая ласка пальцев и теплой ладони: она ведь не двигает рукой выше, но думать он может только об этом. Дьявольщина.
Фабрицио бросает взгляд на жену.

Счет к синьоре Марелли в игре в Монополию уверенно растет. Фабрицио смотрит на жену, сощурившись, на пару-тройку секунд позабыв о том, что они за столом.

Она сама осознает двусмысленность этой фразы?
Стараясь игнорировать тягучую боль в паху от невинных прикосновений своей без нескольких часов "не-жены", Марелли тянется и придвигает вазочку с мороженым ближе. Забирает ложечкой немного подтаявшего пломбира и подносит к ее губам, нарочно мазнув мороженым раньше, чем она раскрывает губы.

Его ладонь ложится на ее щеку помимо воли. Желание коснуться ее губ своими и распробовать их снова не имеет ничего общего с мороженым. Фабрицио прикрывает глаза. Умение быстро оценивать ситуацию еще неокончательно его покинуло. Они в ресторане, его жена сводит его с ума, сестра окончательно вышла из-под контроля, Медея добивает мужа. Мужчина оглядывается в попытке понять, все ли покончили с ужином и можно ли расплатиться и пожелать всем доброй ночи. Очень доброй долгой ночи.

1. Кто-нибудь все же остается на танцы?
2. Сестра, марш спать)))

Он наблюдает за ней. Фабрицио Марелли не может себе признаться в том, что страшится это спугнуть. Переводит дыхание в попытке сохранить трезвость мысли.

Фабрицио качает головой: его не устраивают оба варианта. Сестру оставить он определенно не может, а оставаться в ресторане не желает. Поэтому Нелла выведена из круга танцующих, остальные тоже собирались расходиться. Расплатившись, Марелли прощаются со всеми, как ни странно, до утра. Чувство общности остается.
Ко времени возвращения в пансион накатывает усталость. Нелла уже почти спит, Фабрицио провожает ее до двери и дожидается, когда услышит щелчок замка. Возвращается к жене и следом за ней заходит в соседний номер.
Она останавливается, обернувшись к нему. От возбуждения осталась только нежность. Его пальцы в ее волосах и лаской-то нельзя считать.
Марелли ведет носом по ее щеке за ухо, и, вспомнив ее слова, с усмешкой напоминает жене:

- Озвучивай.

Ночью
Я теряю тебя...по крупицам, по клеткам


Прикрыв глаза и неспешно касаясь губами ее волос, он позволяет ей дотрагиваться. Несмело она решается обнять за спину, вести пальцами вдоль позвонков, отчего прошибает мелкая дрожь, пробуждая желание все это прекратить.

"Я хочу изучить тебя" и он сдерживает чуть насмешливое "где мне лучше встать? Лечь?". Только ведет губами у ее волос, все так же неспешно. Испытывая себя на прочность.
Помогает стянуть футболку, отбрасывает в сторону. Ладонь привычно ложится на ее плечо, потянув лямку сарафана вниз, очерчивая пальцами круги на ее теплой коже. Но это снова его правила игры, мужчина убирает руку, заставляя себя остановиться.

Мышцы напрягаются вслед за движением пальцев, но все еще подконтрольно. Только когда она надавливает на живот, он выдыхает медленно и накрывает ее пальцы ладонью. Сжимает крепче, про себя просчитывая, хватит ли его на это.
- Помочь? - слишком хриплое, чтобы быть насмешливым, когда он отпускает ее руку, и пальцы жены замирают на ремне.
Гладит ладонью по щеке, обводит подушечкой пальца мягкую линию губ, склонившись к ней. Он-то ведь знает точно, что помогать ей не собирается.

Ночью

До поры он позволяет ей все, наблюдая за тем, что может сделать с ней смесь желания и неловкости. Только гладит ладонями вдоль спины, когда она опускается на него, потому что не трогать ее совсем не может.
Но когда жена приникает к его губам сама, первая, мужчина выдыхает, притянув ее за затылок, поддавшись к ней ближе всем телом и неосознанно вжав в себя - ладонью на пояснице. Целует выпивая, прикусывая, ловит ее вздох и снова целует, раскрывая для себя ее губы, сжимая ее еще крепче, когда она сплетается с его языком своим. Она раскрывается для него с тихим стоном, горячая, влажная, по своей воле. Сцепив зубы, он замедляет движение нарочно, удержав ее ладонями за талию. Чтобы слышать стон и всхлип, когда она склоняется к нему, забывшись кусает в плечо, желая поторопить, забрать больше.
Разрядка оставляет тепло и притихшую жену в его руках. Он убирает ее волосы от лица, с улыбкой понимая, что она засыпает. Легко целует ее в губы, придержав подбородок пальцами, обнимает крепче.

Просыпаться Фабрицио не хочет, как никогда. Сдавленный выдох от нежелания открывать глаза, и ощущения ее пальцев, обводящих его плечо - первое, с чем к нему приходит утро.
Открыв один глаз, он загребает ее рукой к себе.
- Сбылось, - с довольной улыбкой Фабрицио переворачивается на спину, устраивая ее рядом. - Чудодейственный грот, - мужчина с трудом давит смех, пока перебирает ее волосы пальцами. Смотрит в глаза. - Ну что, разводимся, дорогая жена?

И она сбегает раньше, чем он успевает что-нибудь сказать. Марелли устало рассматривает неровно выбеленный потолок. Женщины, как же они его... Проглотив пару подходящих случаю ругательств, натягивает одежду. Дверь душевой он толкает не без некоторого раздражения. Лаура еще не успела отбросить простыню, поднимает на него взгляд.

- Ответ на твой первый вопрос тебя уже не интересует? Раскрою тайну, - к нему возвращаются прежние жесткие интонации, но он не понимает зачем их сдерживать. - Мне было интересно, можешь ли ты целовать меня первая. Такая не-мареллевская романтичная глупость, жена. Что касается того, имеет ли твое "нет" значение, оставаться со мной или нет, решать только тебе.
Надоело.
- Мне, если честно, все равно, - бросает Фабрицио.
Ему, действительно, все равно. Да, он узнал ее, она часть его жизни. С ней восхитительно хорошо в сексе. У них сын. И он мог бы разрешить ей и художества, и говорить с ним прямо. Даже полюбить бы ее мог. Но не носиться постоянно с ее капризами. Это Марелли в женщинах никогда терпеть не мог и учиться не собирался.
- Душ приму в номере Неллы, сообщи мне о своем решении и бросай привычку не завтракать по утрам.

Где носит его сестру, хотел бы он знать.

Ее решительность, если и вызывает в нем эмоции, то приглушенные.

- Я не знаю, - отвечает Марелли искренне. Впервые в жизни, смирившись с тем, что может что-то не знать. Нет, во второй раз. Что делать с трансмиссией, они так и не поняли. - Ты часть моей жизни. Сюда я ехал запугать тебя и удержать, - слова кажутся ему очень глупыми. - Тебе это нужно? Можешь остаться со мной, - он садится на кровать Неллы, чтобы выслушать ответ жены.

Пальцы вплетаются в ее волосы вне какой-либо логики, без участия разума. Так просто правильно. Он перебирает пальцами мягкие пряди и слушает. Где гарантии? Нет гарантий. Она, может, и вырастет, а он точно так и умрет эгоистом. Марелли меняться поздно.

Наклоняется поцеловать ее в волосы.
- Да, пожалуй, заберу, синьора, - произносит мужчина, понимая, что стоит добавить "прости меня". Но не делает это. Желание поднять ее с пола неумолимо сильное. Но он дает им немного времени, прежде чем тянет к себе на колени и в объятия.
Они сидят в тишине еще какое-то время, пока мозг Марелли не начинает требовать свое в рамках конструктивного мышления.
- Завтрак, - спокойно произносит он. Жена может поступать, как хочет, а он завтракать привык. - И найти и отлупить Неллу, не дай Бог, я увижу ее с этим итальянцем!

- Не нравится то, что ты пьешь так много кофе, - Марелли откидывается на спинку стула, признавая, что все же помешан на том, чтобы все ей диктовать. - Думаешь, Нелла заслужила такую милость? - Фабрицио уверен, что не ошибается в сестре. Если она захочет чего-то, сделает все по-своему, как истинная Марелли. Стажировка тому подтверждение, и фамильной гордости в этом нет. Мысли о сестре подводят его к другому вопросу:
- Если бы ты решила заниматься живописью, ты бы выбрала NABA, как и Нелла? - по крайней мере, проще было бы за ними уследить.

- Воспринимай это как то, что мы не почтили их своим присутствием, - резко, но в уголках глаз прячется улыбка.

Уже почти не пытаясь кого-то образумить. На голом энтузиазме. Руки пообрываю! Обоим)

Фабрицио бросает на жену недоверчивый взгляд, но пока ее объяснение можно принять за правду.

То есть для них обеих очевидно то, что сестра крутит им, как хочет, и жена, судя по всему, собралась тоже брать это на вооружение. Близится конец света.

Марелли потирает заросшую щеку. Основная проблема в их семье в том, что они определяли границы, как хотели, но лучше бы его жена не ошибалась.

Фабрицио кивает.

- Думаю, стоит забрать бумаги у Фереа, вне зависимости от того, что ты им передала. Мне, к слову, до сих пор интересно, как они оформляют разводы замужних пар с детьми, - Марелли качает головой, отпив кофе. Аферистки все же, но какие очаровательные аферистки. - Не знаю, как ты, а я не имею ничего против возвращения в Милан, - он не станет признавать, что не видеть сына месяц много даже для него. - Есть что-то, что мы еще не исследовали? Грот, слоны, мороженое? Эта крикливая женщина, как ее, Медея.

Тэээк, а теперь синьорина Александра, будем отвечать на вашу провокацию))

Прогулка по пляжу, нежность, время, проведенное вместе, утвердили Марелли в мысли, что, возможно, он упустил что-то в семейной жизни. Что-то важное. Жена и сестра собирали чемоданы, готовясь к отъезду. Оставалось только одно незавершенное дело.
Спустившись вниз и застав в столовой ту, кого он разыскивал, Фабрицио усмехнулся, но тут же стер это выражение с лица. Нахмурившись, он подошел к обеим синьорам и поприветствовал каждую из них.

- Синьора, после вашего разговора мне хотелось бы обсудить с вами дела и нашей семьи.

- Синьоры, - Марелли сел в предложенное кресло после того, как синьорина Фереа заняла свое. - Должен признать, что я проникся вашими доводами и думаю о разводе. Вы могли бы проконсультировать меня относительно того, могу ли я оставить сына у себя после развода?
Сохраняя серьезность, Фабрицио перевел взгляд с Александры к Валентине.

Марелли усмехается, но продолжает разговор, выдерживая игру:
- Синьора, я никогда не достигну в этом пункте соглашения с супругой. Почему проживание ребенка должно быть определено с матерью? Это единственный путь?